Поселился в доме сосед по имени Иван Петрович. С виду как все, а оказалось, невозможный человек!

Ходит и зудит: «Так жить невозможно! Так жить невозможно!» — а сам при этом живет.

Ему говорят: «Что ж вы себя мучаете! Взяли бы да умерли, как честный человек! А вы только других подначиваете!»

Допустим, так жить невозможно, но зачем вслух говорить, настроение портить?

А Иван Петрович ходит и свое гнет: «Так жить невозможно!»

Ну и уговорил.

Настасья Филипповна, старушка восьмидесяти лет, послушалась его, на сквозняке что‑то съела, вскрикнула и умерла. Может, и не из‑за Ивана Петровича, но в результате.

Михаил Григорьевич, инженер пятидесяти лет, под программу «Итоги» схватил жену за руку и увлек за собой из окна на смерть.

А Иван Петрович ручки потирает и бубнит: «А я что вам говорил! Так жить невозможно!»

Вскорости, считай, полдома приговорил. И вправду стало жить невозможно, когда вокруг косяком умирают.

Тогда оставшиеся в живых сговорились, пригласили Ивана Петровича на крышу, салют посмотреть. И на шестом залпе с криками «ура» вниз скинули с божьей помощью.

Потом все подтвердили, что несчастный случай произошел самопроизвольно и умышленно. Поскольку упавший утверждал «так жить невозможно», что и доказал личным примером.

Как Ивана Петровича не стало, вздохнули свободно. Думали сразу другая жизнь начнется. Ан нет! Все то же самое! Никто вслух не говорит, но чувствуют одинаково «так жить невозможно»!

Вот такой человек был Иван Петрович. Умер, а дело его живет!