Вась, ты посмотри, какая женщина!
Ножка оканчивается каблучком, естественно, будто так и родилась на свет!
Ты никогда не стоял на каблуках, Вась? Я по молодости минуту стоял, потом полгода лежал. Это прием каратэ. Стопу выворачивает. А они, смотри, на каблуках бегают. Они на них по лестнице вверх к ребенку больному. Они на каблуках вниз к начальству на ковер. На каблуках ждут, надеются, плачут на каблуках, целуются, живут на каблуках!
Вась, кто-нибудь смотрел на твои ноги? А ты сам на них смотрел? Понимаю. Твои ноги никого не волнуют. А ее ноги волнуют всех!
Она ножки легкие переставляет, цок-цок ими делает и глазом даже не ведет, потому что спинным мозгом чувствует, сзади все в порядке: мужики шеи вывернули и окосели. А ей больше ничего и не надо!
А сколько еще на ней непростого на кнопочках, крючочках, шнурочках, – ты бы во всем этом задохнулся, Вася. А она дышит! Причем как! Посмотри, посмотри! Грудь поднялась, опустилась, опять поднялась! Нет, что делает, а?!
Просто она так дышит. А у тебя, Вась, дыхание перехватывает, хотя твою грудь ничего не стесняет...
Глянь на ее лицо, Вась! Правей. Ну как? Это ты побрился и король, а не побрился, – тоже король, только небритый. А у нее, посмотри... Да не показывай ты пальцем! Достаточно того, что я газетой показываю! Видишь: тени, крем, тушь, помада, румяна, тон и все так положено, что фиг догадаешься, где кончается лицо и начинается косметика!
Ты никогда не красил глаза, Вась? Да они у тебя и так вечно красные. А она каждый день глазки себе рисует. Ее глаз – произведение искусства! Глаз женщины, это надо видеть, Вась, если она тебя в него пустит!
Смотри, смотри, какая пошла! Не та, вот эта еще лучше!
Ну, как тебе моя?
Кажется, так и вскочила утром с постели румяная, глаз под челкой горит. И кажется, все у нее хорошо. Спрятала неприятности под румяна, обиду по скулам вверх, в стороны развела, слезы назад втянула и взгляд получается влажный...
Вась, я от них балдею! Ты посмотри: пуговка у нее на блузочке вроде бы растегнулась.
У тебя растегнулась, оборвалась – это небрежность, Вася! А у нее на одну пуговку не застегнуто, тут точный расчет, здесь тайный умысел! Попробуй глаза отвести от мягкой ложбинки? Не можешь. И я не могу. Никто не может! А всего-то растегнута одна пуговка! Учись, Вася! Пуговку-то свою застегни, – неприлично!
А ты представь, сколько на все это надобно времени. И где ж его взять! Ведь в остальном у нас все полы равны. Материальные ценности они создают наравне, вот этим вот пальчиком с гладеньким ноготком. А в свободное время рожают в основном они Вася. Я узнавал, они!
И кормят нас – они. Когда успевают?
Да, зато им бриться не надо. Это ты прав. Вот это они себе выбили!
По сути, годами терпят нас и живут рядом с нами, так ни разу толком и не изменив, храня верность черт знает кому!
И при этом еще норовят одеться по моде. Ты знаешь, что такое «модно», Вась?
Когда надеты оба носка, причем одного и того же цвета? Сильно сказано. Запиши.
А у них журнальчики, выкройки, на последние деньги чего-то еще покупают, а на голодной фигурке платьице висит в самый раз...
Для чего они муки терпят? Что им надо?
А надо им всем одного – семьи, гнездышка, плеча сильного рядом.
Так выпьем же за их светлую мечту! За тебя, Вася!