В А.А. часто можно услышать выражения типа: «Не выпьешь первую рюмку – не будешь пьяным» и «Одной рюмки слишком мало, а двадцати – слишком много». Многие из нас, когда только начинали пить, никогда не выпивали, да и не хотели, больше одной-двух рюмок. Со временем, однако, это число увеличивалось. Шли годы, и мы обнаруживали, что начинаем пить все больше и больше, иногда при этом сильно напиваясь и продолжая запой. Может, это не всегда проявлялось в нашей речи или походке, но к тому времени мы уже никогда не были совершенно трезвыми. Если это начинало нас беспокоить, то мы могли себя поприжать, постараться ограничиться одной-двумя рюмками или переключиться с крепких напитков на пиво или вино. По крайней мере, мы пытались уменьшить количество выпитого, чтобы не слишком «перебрать», или старались скрыть от других, сколько мы пьем. Однако, прибегать к этим ухищрениям становилось все труднее и труднее. Иногда мы даже давали зарок не пить и некоторое время действительно не пили. В конце концов мы снова возвращались к выпивке – вначале выпивая всего лишь по одной рюмке. Так как это явно не приносило особого вреда, то у нас создавалось ощущение, что вполне можно выпить еще по одной. Возможно что мы ограничивались этим, испытывая огромное удовлетворение от того, что можем остановиться после одной-двух рюмок. Некоторые из нас поступали так снова и снова. На самом деле это оказывалось ловушкой. У нас складывалось впечатление, что мы можем пить без особых опасений. Затем (на каком-нибудь торжестве, при личном горе или просто без повода) могло случиться так, что после двух-трех рюмок нам становилось хорошо и мы решали, что еще одна-две не повредят. И вдруг мы обнаруживали, что, абсолютно не желая этого, мы снова сильно пьем. Мы вернулись к тому, с чего начали – мы снова напивались помимо своего желания. Повторение таких случаев вынуждало нас сделать логически неизбежный вывод: если мы сможем удержаться от этой самой первой рюмки, то никогда не напьемся. Следовательно, вместо того, чтобы следить за тем, чтобы никогда не напиваться или стараться ограничить число рюмок или количество выпитого, мы учились сосредотачиваться только на воздержании от одной рюмки – самой первой. Фактически, вместо того, чтобы заботиться о том, на какой по счету рюмке следует остановиться во время выпивки, мы отказываемся только от одной рюмки – той, с которой эта выпивка началась. Это звучит до смешного просто, не правда ли? Многим из нас теперь трудно поверить, что мы сами не могли до этого додуматься, пока не пришли в А.А. (Разумеется, по правде говоря, мы никогда по-настоящему не хотели бросать пить до тех пор, пока не узнали правду об алкоголизме.) Главное же заключается в следующем: теперь мы знаем, что это то, что нам помогает. Вместо того, чтобы стараться выяснить, сколько мы можем выпить – четыре? шесть? дюжину? – мы помним следующее: «нужно воздержаться только от этой первой рюмки». Это намного проще. Привычка рассуждать таким образом помогла сотням тысяч из нас оставаться трезвыми в течение многих лет. Врачи, являющиеся специалистами по алкоголизму, рассказывают, что имеется серьезное медицинское обоснование для такого воздержания от первой рюмки. Именно первая рюмка, сразу или немного позднее, приводит в действие механизм, заставляющий нас пить все больше и больше до тех пор, пока мы опять не попадем в беду из-за нашей выпивки. Многие из нас пришли к убеждению, что наш алкоголизм – это пристрастие к алкоголю как к наркотику; как и всякий наркоман, который хочет поддержать процесс своего выздоровления, мы должны воздержаться от первой дозы того наркотика, к которому у нас выработалась тяга. Наш опыт, похоже, подтверждает этот вы– вод. Об этом вы можете прочесть в книге «Анонимные Алкоголики» и в нашем журнале «Грейпвайн», а также услышать от самих членов А.А. во время их встреч, когда они рассказывают о себе.