Летиции не спалось. Над городом после полуночи все время гремели раскаты грома, но не это было причиной ее бессонницы. Она металась в кровати, то сбрасывая, то натягивая снова простыню, по причине того, что ею владела злость.

Урсула и Мэтью все спланировали вместе. Все, что произошло «Ты помнишь, о чем мы договаривались?» — разве не так сказала Урсула? Весь вечер они оба только и делали, что получали удовольствие. Летиция не имела понятия, как долго Мэтью наблюдал за ее лесбиянскими забавами с Урсулой и как он вошел в комнату. Но было очевидно, что все планировалось заранее, возможно, он прятался в гардеробе. Или же в номере имелась еще одна спальня. Летиция припоминала, что рядом с ванной была еще одна дверь. Урсула вроде бы давала ей возможность уйти до начала того, что затем произошло, но это могло быть всего лишь дешевым трюком, подобно тому как фокусник предлагает простаку выбрать некую карту, когда все уже предопределено. Урсула знала, что она останется.

Урсула наверняка в точности рассказала мужу, что должно было произойти, устроила так, чтобы он вначале получил удовольствие, наблюдая за их ласками и сладко мастурбируя, а затем принял участие в игре втроем. У Летиции были серьезные подозрения, что Урсула с самого начала все продумала и устроила таким образом, чтобы заманить ее в ловушку, а затем ею манипулировать.

Нельзя сказать, чтобы Летиция жалела о том, что сделала. Вовсе нет. Вчерашний опыт стал еще одним уроком для нее — она узнала, насколько восприимчиво и отзывчиво ее тело. Какая бы ни была мотивация четы Сильверстоун, они оба — порознь и вместе — совершенно изменили ее отношение к сексу. Она ощутила в себе силу, узнала, что секс — это не просто то, что могут делать с ней, но и она самостоятельно может им управлять, приспосабливая к своим собственным потребностям. И Сильверстоуны помогли ей эти потребности определить.

И все же, несмотря на это, она чувствовала себя какой-то использованной. И пойманной в ловушку. Урсула дала ей определенно понять, что намерена ее использовать и впредь. Она сказала, что планирует устроить у себя вечеринку в ближайшую субботу. Мэтью снова попросил жену позволить Летиции сняться с крючка, однако просьбы его на сей раз звучали фальшиво и неубедительно. Видимо, его вполне устраивало трахать любовницу на глазах у жены или наоборот, тискать их груди и соски, разглядывать и сравнивать лобковые поросли и похотники и наблюдать за лесбийскими играми. Кстати, на сей раз жена больше ему не угрожала. Чем больше размышляла об этом Летиция, тем больше убеждалась в том, что именно благодаря ему она и оказалась в такой ситуации. Она даже стала сомневаться в том, что была первой жертвой. Вполне возможно, что они уже давно отработали практику, как заманить в свои сети ту или иную приглянувшуюся им девушку.

В конце концов, окончательно потеряв надежду заснуть, под раскаты грома Летиция встала с постели и отправилась на кухню, чтобы выпить стакан молока. Не зажигая света, она сидела за кухонным столом, глядя на панораму ночного Лондона с пятого этажа.

Наряду с печальными размышлениями о том, как ее используют в своих целях, Летиция пыталась определить, что она чувствует, впервые вступив в сексуальные отношения с женщиной. При воспоминании ее пронизывали трепет, возбуждение и восторг, и это приводило ее в смятение. Вероятно, сказывались годы гетеросексуальных отношений, и она не была готова признать, что способна получить половое удовлетворение, имея дело с женщиной.

Летиция определенно знала лишь одно. Несмотря на взлеты страсти и ошеломительно сладостные ощущения, пережитые ею накануне, она сделает все, чтобы ее больше не использовали в своих целях. Чего бы ей это ни стоило. Она любила свою работу в компании, но она не станет терпеть, чтобы ее шантажировали и обращались с ней как с марионеткой. В конечном итоге не имело значения, действовала ли Урсула одна или в сговоре с мужем. После того, что она устроила с участием Стюарта и Эндрю, не приходилось сомневаться, какова будет программа предстоящей в субботу вечеринки. Это не означало, что Летиция не хочет расширить сферу своего сексуального опыта или исследовать пределы своих сексуальных желаний. Но она хотела действовать по собственной воле, а не по чьей-то чужой. Она не должна позволять Урсуле втягивать ее в свои игры, но надо было решить, каким образом это сделать.

Летиция допила молоко и отправилась спать. Гнев ее мало-помалу развеялся, его сменила депрессия. Если Мэтью на стороне жены, то он найдет причины для того, чтобы ее, Летицию, уволить, когда она заявит, что не собирается больше принимать участие в их играх. А если Урсула действовала в одиночку, то они оба, вместе с Мэтью, окажутся на улице. В любом случае ее карьера в компании закончится.

В понедельник Летиция специально пришла на работу пораньше. Как она и предполагала, в здании было пусто. Летиция вошла в офис Джеки на первом этаже и села за ее письменный стол. К счастью, он не был заперт, и Летиция нашла то, что искала, в нижнем ящике. Среди прочих папок там находилась одна с надписью «Пирс Грин».

Летиция раскрыла папку. В ней были письма Мэтью Сильверстоуна, содержащие отчеты о финансовых операциях. Она быстро выписала служебный и домашний адреса, а также номер личного телефона Пирса Грина.

Эта идея пришла ей в пять часов утра. Лучшим способом защиты является нападение. Она не намерена терять без боя свою работу в компании «Черные чулки». Чем ожидать, когда Урсула посетит Пирса Грина и выльет на нее всю грязь, не лучше ли ей первой явиться к нему и во всем признаться? Не было сомнений в отношении его взглядов на адюльтер, но, возможно, если она сама расскажет о том, что сделала Урсула, он не станет рубить сплеча и безоглядно осуждать ее, Летицию. По крайней мере есть резон предпринять такую попытку.

Во время перерыва на завтрак Летиция вошла в телефонную будку на углу улицы и набрала номер.

— Офис Пирса Грина, чем могу помочь? — раздался в трубке энергичный женский голос.

— Я хотела бы, чтобы мистер Грин меня принял, если можно.

— Сожалею, но мистер Грин вне пределов страны до четверга. Могу я узнать, кто его спрашивает?

— Меня зовут Дру, Летиция Дру.

— А могу я спросить, в связи с чем?

— Я работаю в компании «Черные чулки». Мне нужно поговорить с ним по личному делу.

— Весьма сожалею, мисс Дру, но мистер Грин чрезвычайно занятой человек. Возможно, вам лучше обсудить это с управляющим компанией… — Она на мгновение сделала паузу, словно ища в справочнике фамилию. — …С мистером Мэтью Сильверстоуном.

— Как раз о мистере Сильверстоуне мне и необходимо поговорить с мистером Грином.

— В таком случае я предложила бы вам написать письмо с изложением проблемы. Мы позаботимся о том, чтобы решить вопрос. Мистер Грин не занимается текущими делами каждой из его компаний, мисс Дру.

— Но он вернется в четверг?

— Да. До свидания.

В трубке послышались частые гудки. Летиция раздраженно повесила ее на рычаг. Она была настоящей дурочкой. Как она могла вообразить, что такой человек, как Пирс Грин, все бросит ради того, чтобы принять ее? Секретарша для того и нанята, чтобы его не беспокоили многочисленные просители, которые способны отобрать у него драгоценное время.

Летиция улыбнулась. Нужно подумать об обходном варианте.

В четверг, готовясь к осуществлению своего плана, она тщательно выбрала туалет. Эластичное красное платье с рукавами ниже локтей и глубоким декольте плотно обтягивало ее крепкие груди, узкую талию и крутые бедра, а чрезвычайно короткая юбка открывала длинные, стройные ноги, затянутые в колготки телесного цвета. Красные туфли на высоких каблуках хорошо подчеркивали форму ее икр и округлость ягодиц. Переоделась она в туалете на работе, а на вопрос Джой ответила, что идет на свидание.

Такси подбросило ее до места, и она, перейдя дорогу, приблизилась к внушительному зданию, черные зеркальные окна которого отражали все происходящее на улице. Над входом располагался козырек из дымчатого стекла. Через двойные вращающиеся двери на улицу вытекал поток закончивших работу служащих.

Летиция заняла позицию на углу здания и посмотрела на часы. Было шесть часов пятнадцать минут. Ранее, в пять пятнадцать, она позвонила в офис Пирса Грина и сказала, что она секретарша Мэтью Сильверстоуна и что мистер Сильверстоун хочет передать ему срочный факс. В офисе ли мистер Грин или дома? Энергичный женский голос сообщил, что мистер Грин находится в своем офисе и не уйдет до шести тридцати. Летиция открыла сумочку и вынула портрет из последнего номера журнала «Экономика», который она отсняла во время перерыва на завтрак. Пирс Грин был мужчиной шестидесяти двух лет, стройный и безукоризненно одетый, с пышными и совершенно седыми волосами. Узнать его будет нетрудно.

В шесть двадцать пять к зданию подкатил блестящий «роллс-ройс». Шофер вышел из машины, оперся о капот, развернул «Дейли миррор» и углубился в чтение. Летиция подошла поближе к вращающимся дверям. К счастью, окна нижнего этажа не были матовыми, и она могла видеть все, что происходит в просторном, отделанном мрамором вестибюле. В шесть тридцать семь дверь из нержавеющей стали одного из лифтов открылась и появился Пирс Грин в безупречно сшитом голубом костюме, белой рубашке и темно-синем галстуке. Он направился к вращающейся двери.

Летиция все точно рассчитала. Едва Пирс вышел через вращающуюся дверь, шофер открыл дверцу для пассажира. Летиция оказалась впереди идущего к машине Пирса и нырнула на дальний конец кожаного сиденья.

— Эй, что это еще за штучки? — возмутился шофер. Если бы босс не преградил ему путь, он наверняка влез бы в салон и вытащил оттуда Летицию. Но Пирс был занят разглядыванием неожиданной пассажирки, в особенности заинтересовавшись ее длинными точеными ногами.

— Прошу прощения, мистер Грин, но я должна с вами поговорить.

— Вытряхивайся отсюда! — рявкнул шофер, обходя машину, чтобы подойти с другой стороны.

— Все в порядке, Фред, — спокойно сказал Пирс. — Посмотрим, что она собирается сказать. — Он взобрался на сиденье рядом с ней, не спуская глаз с ее ног. — Добрый вечер, юная леди.

— Добрый вечер.

— Так в чем дело?

Шофер с большой неохотой сел за руль. Между передней и задней частями салона имелась стеклянная перегородка, которая в этот момент была опущена.

— Это по личному делу, — пояснила Летиция.

— Разумеется. Фред, вези меня домой. Я уверен, мы сможем по пути высадить юную леди.

— Слушаюсь, сэр.

Пирс нажал на кнопку рядом с сиденьем, и стеклянная перегородка с жужжанием поднялась, после чего раздался щелчок.

— Хотите что-нибудь выпить?

В салоне автомобиля было все: маленький телевизор, видеомагнитофон, телефон по любую сторону сиденья и маленький бар из орехового дерева.

— Нет, благодарю вас.

— У меня выработалась привычка — принять стакан виски по пути домой. Очень хорошее виски. Вот такая маленькая традиция. Не присоединитесь ко мне?

— Если вы настаиваете.

— Настаиваю.

Он наклонился и открыл бар. Там была подставка с тремя квадратными графинами и шестью хрустальными стаканами с подстаканниками из орехового дерева. Пирс плеснул виски в два стакана.

— Ваше здоровье, дорогая.

— Ваше здоровье.

Не ожидавшая подобного приема, Летиция чуть застенчиво глотнула виски. Оно было великолепно.

— Итак, моя дорогая, что заставило вас прибегнуть к столь неординарному способу встретиться со мной? — Он вновь приковал свой взор к ее округлым коленям.

— Я работаю в компании «Черные чулки», сэр, — сказала Летиция.

— Пожалуйста, называйте меня Пирсом. А как вас зовут?

— Летиция Дру.

— Продолжайте, мисс Дру. Итак, вы работаете на Мэтью Сильверстоуна?

— Да, верно. Право же, мне очень неловко… Вы позволите мне быть откровенной с вами?

— Я бы предпочел, чтобы вы были именно откровенны.

— У Мэтью и меня любовная связь. Не могу сказать, что я не знала, на что шла. Я имею в виду, что знала о том, что он женат.

— Понятно. — Похоже, тон Пирса нисколько не изменился после того, как он услышал новость.

— Понимаете, его жена узнала об этом.

— Урсула?

— Да. Она сказала мне… точнее, нам, что если мы не выполним все то, что хочет она, то она расскажет об этом вам.

— А зачем она хочет это сделать?

Летиция попыталась понять, какие эмоции выражает его лицо, но оно оставалось непроницаемым.

— Кажется, она считает, что в этом случае мы оба будем уволены.

— Ах, дорогая! — Он хмыкнул. — Я могу предположить почему. Моя репутация идет впереди меня.

— Вы много раз выступали по поводу адюльтера.

Пирс улыбнулся и отпил виски.

— Действительно, выступал. А скажите, дорогая, что конкретно она хотела от вас?

— В том-то и дело. Именно поэтому я была вынуждена встретиться с вами. Я понимаю, то, что я сделала, выглядит дурным в вашем понимании. Да и в моем тоже. Никогда раньше я не вступала в связь с женатым мужчиной. Но что-то такое есть в Мэтью…

— Он очень привлекателен в глазах женщин? — сочувственно спросил Пирс.

— Да. Именно. Во всяком случае, для меня.

— Так что же она потребовала от вас?

— Она потребовала, чтобы я легла в постель с двумя мужчинами, с которыми у нее деловые отношения. Она хотела получить от них заказ.

— И вы согласились?

Летиция кивнула.

— Мэтью просил меня согласиться на это, чтобы спасти его карьеру, как, впрочем, и мою.

— Понятно. Это все?

Летиция поколебалась. Может, она уже достаточно сказала? Но если она хотела заполучить его сочувствие, ей нужно рассказать ему и обо всем остальном.

— Она захотела, чтобы я легла в постель с ней.

Летиция заметила, как сощурились глаза Пирса. Он кашлянул.

— Ах, дорогая, это очень серьезно.

— Мэтью тоже там был… У меня такое чувство… Словом, именно поэтому я и пришла к вам. У меня такое чувство, что они оба заодно, что они меня заманили в ловушку.

— И вам это неприятно?

— Да.

— А вы когда-нибудь… Я хочу спросить, вы раньше имели связь с женщиной?

Летиции показалось, что он произнес свой вопрос несколько быстрее, чем все то, что говорил раньше.

— Нет. Никогда. Я не знала, что мне делать. А теперь она планирует что-то еще. Я не смогла придумать ничего иного, кроме как прийти к вам. Я не могу, чтобы все так продолжалось. Я знаю, что, наверное, потеряю работу, но не понимаю, почему в таком случае должны преуспевать они.

— Совершенно верно. Но вы говорите, что не уверены, причастен ли к замыслу Мэтью или он тоже жертва замысла жены?

— Не уверена.

— И что вы ожидаете от меня?

— Я не знаю. Я только хотела, чтобы вы услышали это из моих уст, а не от Урсулы. Хотела объяснить ситуацию. Я знаю, что вы решительно против адюльтера, как, кстати, и я сама, но я хотела, чтобы вы выслушали также и мои соображения.

— М-м-м… — Пирс откинулся назад на своем огромном кожаном сиденье, прижавшись затылком к подголовнику, затем через несколько секунд снова повернулся к Летиции. — Дорогая моя, могу ли я попросить вас сделать кое-что для меня?

— Разумеется.

— Не согласитесь ли вы пообедать со мной сегодня вечером? Я живу один, как вы, вероятно, знаете, с тех пор как год назад моя жена умерла. Мне не помешала бы небольшая компания. Моя экономка отлично готовит, и притом всегда на двоих.

Летицию поразила просьба Пирса Грина. Она ожидала гневного осуждения и долгих нудных нравоучений. И уж никак не ожидала спокойного и сочувствующего тона со стороны Пирса, а тем более приглашения на обед. Казалось, что он ее информацию воспринял на удивление хладнокровно. Возможно, сработала ее тактика, рассчитанная на то, чтобы вызвать у него сочувствие.

— Спасибо, с удовольствием, — ответила Летиция. И это было сущей правдой. Она принимала приглашение вовсе не из практических соображений, а потому, что испытывала какую-то симпатию к этому немолодому человеку.

— Хорошо. Мы почти приехали. Давайте выпьем еще по стакану виски.

Пирс Грин жил в построенном в георгианском стиле доме в центре Мейфэра. Когда-то это были два дома, которые он соединил воедино, объяснил он Летиции, введя ее в вестибюль, облицованный черно-белыми мраморными плитками.

Гостиная была просторной и удобной, с большими диванами, окружающими роскошный камин, с белыми стенами, на которых висели картины знаменитых художников. Летиция удивилась, узнав работы Дега и Пауля Клее.

— Очень красиво, — сказала она, разглядывая полотно Клее.

— У меня коллекция довольно эклектическая, — заметил Пирс.

В задней части гостиной доходящее до пола двустворчатое окно выходило в небольшой, но тщательно ухоженный сад.

После того как Пирс налил Летиции еще виски, он вышел, чтобы найти экономку. Спустя минуту появилась невысокая полная женщина в черном платье и накрыла стол на две персоны.

Еда была изумительно вкусная. Здесь были спаржа и морская форель с крохотными молодыми картофелинами и салатом, шоколадный торт, изысканное вино и потрясающий черный кофе. Говорили о моде, хотя и не касались белья, о том, чем Летиция занималась до прихода в компанию «Черные чулки». Создавалось впечатление, что Пирса восхищало все, что она рассказывала.

Когда дело дошло до кофе, Летиция вдруг поняла, что она говорила почти все время только о себе.

— А как вы? Расскажите мне о себе, — спохватилась она.

— Когда вы доживете до моих лет, вы поймете, что потребуется целая жизнь, чтобы ответить на такой вопрос, — с улыбкой проговорил Пирс. — Я был очень счастлив, давайте этим и ограничимся.

Осмелев после выпитого, а также в силу благожелательного к ней отношения, Летиция стала допытываться:

— А что вы скажете о необходимости исправления нравов?

Пирс снова хмыкнул.

— В этом отношении есть большой перебор. Я был счастливо женат. Я сделал несколько заявлений в прессе об этом. Пресса объявила меня апологетом верности в семейной жизни. Стали говорить о необходимости исправления нравов. Я к этому не имел никакого отношения. Недавно я присутствовал на телевизионной программе в связи с покупкой шведских бумажных фабрик, и там один из репортеров спросил, каково мое мнение о шведских нравах. Я заметил, что, по моему мнению, мужчины слишком быстро забывают о своих брачных обетах. Вот и все, что я сказал. И я в это верю.

— Мэтью говорил мне, что вы увольняли людей за любовные связи.

— Чепуха! Я уволил их потому, что они плохо исполняли свои обязанности. Я искренне считаю, что это очень плохо, если люди заводят интриги на работе. Они много времени тратят отнюдь не на то, чтобы выполнять свои обязанности. Но это вовсе не означает, что я считаю себя столпом незыблемых моральных устоев. — Пирс сделал паузу и глотнул десертного вина. — Словом, — добавил он, — если бы я встретил девушку столь же красивую, как вы, в то время, когда я был женат, я не знаю, как бы поступил.

— Я принимаю это как комплимент, — сказала Летиция. Пирс в упор смотрел на нее своими светло-голубыми глазами. — Еда была великолепна.

— Хорошо.

Уже стемнело, но терраса подсвечивалась фонарями, спрятанными среди листвы. На столе горела единственная свеча, пламя которой колебалось при дуновении ветерка.

— Должно быть, мне пора домой.

— Я бы не хотел, чтобы вы уходили. — Потянувшись, он накрыл ладонью ее руку. — Не могу выразить, насколько мне понравился этот вечер. Я так давно не разговаривал с человеком, который не поглощен бизнесом.

Летиция не знала, что сказать. Пирс показался ей одиноким и уязвимым, и она подумала, что испытывает к нему искреннее сочувствие. Она положила другую руку поверх его.

— Мне он тоже понравился.

— Что касается женщин… Поймите, я состоятельный человек. Даже очень. Если я пожелал бы, женщины буквально бросались бы на меня. Всех мастей и размеров. Но… — Он покачал головой. — Я всегда был убежден, что они интересуются не мной, а деньгами. Кроме того… — Он замолчал, уставившись на свою кофейную чашку.

— Кроме того что? — Летиция сжала его руку.

— Вы совершенно необычная женщина, Летиция, — сказал он, внезапно посерьезнев.

— Необычная? Почему?

— Потому что я могу сказать вам нечто такое, чего не мог сказать никому, кроме собственной жены. Можно?

— Конечно.

— У меня… Я не могу… — Он помолчал и снова заговорил: — Когда дело касается секса, у меня свои потребности.

— Понятно, — проговорила Летиция, постаравшись, произнести это как можно более нейтральным тоном. Она не знала, как и почему возникла какая-то неуловимая связь между ними. Но она в самом деле испытывала к Пирсу симпатию и сочувствие. — Я не пойду домой, Пирс, — неожиданно для самой себя сказала она.

— В самом деле? — Она увидела, как возбужденно заблестели у Пирса глаза.

— Если вы не хотите, чтобы я уходила.

— Я хотел бы, чтобы вы остались.

— В таком случае, почему бы нам не подняться наверх? Там нам было бы удобнее продолжать беседу.

Летиция себе на удивление сказала это очень спокойным тоном. До встречи с Мэтью она никогда не позволила бы себе быть столь дерзкой, но опыт общения с ним научил ее выражать свои чувства гораздо более откровенно. Конечно, здесь был замешан личный интерес. Ей нисколько не помешает, если Пирс будет на ее стороне. Хотя это и не было главным мотивом. Пирс Грин был привлекательным мужчиной. Несмотря на его возраст, влияние и богатство, в нем было что-то от мальчишки, который заблудился в этом мире и обнаружил, что не может его понять.

Пирс смотрел на нее своими ясными голубыми глазами. Затем встал, зашел за спинку ее стула и отодвинул его, когда она поднялась. Легко, едва прикоснувшись губами, поцеловал ее в щеку.

— Вы очень необычная женщина.

— А вы настоящий джентльмен.

Взяв под руку, он повел ее по лестнице. Поднявшись, Летиция увидела две филенчатые двери. Пирс открыл одну из них и подтолкнул Летицию. Спальня у Пирса была большая и роскошная, декорированная в кремовых тонах, в ней находилась большая двуспальная кровать.

— Вы должны простить меня, — сказал он. — Все было так давно.

Она улыбнулась ему. В последнее время она сталкивалась с каким-то жестоким, можно сказать, животным сексом. То, чего хотел Пирс — в этом она была уверена, — не могло быть таким. Перемена определенно приятная.

— Вы лишь скажите, чего вам хочется, Пирс. — Летиция провела рукой по его щеке и легонько поцеловала в губы. Она думала, что он привлечет ее к себе и поцелует более страстно, но Пирс этого не сделал.

Он подошел к окнам и опустил шторы. Комната освещалась двумя большими китайскими фонарями по обеим сторонам кровати.

— Ты в самом деле хочешь, чтобы я сказал?

— Да, конечно. Что бы ты ни говорил, этого не надо стесняться.

После того, что было с Урсулой, она могла это сказать вполне определенно.

— Может, ты снимешь платье? — тихо сказал он дрожащим голосом.

— Расстегни, пожалуйста. — Летиция повернулась к нему спиной и услышала звук расстегиваемой молнии.

Не говоря больше ничего, Летиция повернулась, выпуталась из рукавов, после чего платье упало к ее ногам. Хотя она не предполагала, что может произойти нечто подобное, к счастью, она надела гармонирующие бюстгальтер и кружевные трусики производства компании «Черные чулки».

— Красива несказанно, — пробормотал Пирс, будучи не в силах оторвать взгляд от ее форм.

— Что мне делать дальше? — негромко спросила Летиция?

— Если можешь, ложись на кровать. Не беспокойся из-за покрывала, ложись поверх него.

Летиция повиновалась. Постель была мягкая, и она, можно сказать, потонула в ней.

Пирс подошел к комоду возле кровати. Летиция заметила, как дрожала его рука, когда он открыл верхний ящик. Однако он ничего оттуда не извлек. Он вновь вернулся к кровати и сел в кресло.

— Очень удобная кровать, — сказала Летиция, подняв голову и глядя на Пирса. Он сидел, положив руки на подлокотники в позе молящегося, указательный палец его был прижат к губам, глаза устремлены на Летицию.

Она подумала, что теперь знает, чего он хочет. Сев в постели, она завела руку за спину и расстегнула бюстгальтер. Мягкостью и деликатностью Пирс разительно отличался от Мэтью. В этом что-то было, и это возбуждало совершенно по-особому.

Она освободилась от бюстгальтера, и груди закачались и запрыгали. Она увидела, как засверкали при этом глаза Пирса. Поддев пальцами поясок колготок, она приподняла попку, стянула их с ног и отбросила в сторону. На ней осталась узкая полоска темных трусиков, из-под которых выбивались светлые волосы.

Медленно и расчетливо она провела левой рукой по горлу, по ключицам и коснулась правой груди, затем дотронулась до соска.

Услышав тихий стон, она посмотрела на Пирса. Он сидел не шевелясь, не спуская с нее глаз.

Соски только начинали твердеть. Летиция по очереди ущипнула их, чтобы ускорить процесс. Затем ее рука скользнула к животу и ниже, к промежности. Ее пальцы нащупали мясистые складки половых губ под материей трусиков.

— Ты очень красива, — сказал Пирс.

— Спасибо.

Она увидела, как его рука легла на ширинку и стала поглаживать это место.

— Хочешь, чтобы я сделала тебе приятно? — спросила Летиция.

— Мне будет приятно через минуту.

Летиция сдвинула перемычку на трусиках, открыв взору Пирса пухлые складки половых губ. Она услышала, как часто задышал Пирс, и пальцами раздвинула складки, демонстрируя вход во влагалище. Рука Пирса заработала энергичнее.

— Ты хочешь, чтобы я заглянула в ящик? — спросила Летиция.

Он кивнул:

— Если не возражаешь.

Летиция повернулась на бок и потянулась к ящику. Она увидела там черный шарф, флакон духов и длинную, прямоугольной формы, коробку. Летиция вынула содержимое. Она не знала, какое значение имеет это все для Пирса, но, очевидно, для него это было очень важно.

— Ты хочешь, чтобы я это открыла?

Пирс кивнул.

Летиция надорвала целлофан и открыла крышку коробки. В ней находился белый, похожий на торпеду пластмассовый вибратор.

Летиция с двенадцати лет занималась онанизмом, но никогда не пользовалась вибратором и к тому же не имела понятия, что ей делать с черным шарфом. Открыв флакон, она понюхала, ощутив крепкий, несколько старомодный аромат.

— М-м-м… Мне нравится, — сказала Летиция, хотя и не была в этом вполне уверена. Вынув пробку флакона, она намазала духами ложбинку между грудей и за ушами. — Нежный запах.

Отставив флакон, она взяла шарф и развернула его. Он был из тончайшего шелка, с ворсом, напоминающим персик.

— Он такой мягкий, если его приложить к коже, — сказал Пирс.

Кажется, теперь стало ясно, чего он хочет. Летиция положила шарф поперек тела, ощутив приятную прохладу и мягкость шелка.

— Очень мило, — сказала она.

— Он смотрится великолепно.

Летиция повозила шарф по телу, прикрыла им груди и увидела, как обрисовались под тонкой материей ее соски. Она взяла в руки вибратор в форме фаллоса. У самого основания его находилась кнопка. Летиция нажала на нее. Послышалось жужжание, рука Летиции ощутила довольно сильную вибрацию.

Для начала Летиция концом вибратора коснулась соска. Сосок запульсировал. Она стала медленно двигать вибратор к животу. Когда он коснулся верха трусиков, вибрация достигла ее киски и она ощутила приятное щекотание. При ближайшем движении дилдо книзу приятное щекотание усилилось. Никогда ранее подобных ощущений она не испытывала. Колебания распространились на клитор, он запульсировал. В глубине лона нервы стали собираться в один клубок, а это уже было предтечей оргазма.

Летиция прижала пластиковый цилиндр дилдо к ложбинке между половыми губами. Сила вибрации резко возросла. Клитор отчаянно задергался, острейшие ощущения пронзили ее тело.

Летиция быстро сдвинула перемычку трусиков в сторону и всунула конец дилдо в зев влагалища. Вибрация захватила новые области ее гениталий, породив неведомые ранее ощущения. Летиция ввела дилдо во влагалище поглубже, отчего жужжание стало глуше. Ощущения были потрясающие. Повинуясь порыву, Летиция засунула вибратор до предела, его конец уперся в шейку матки. Ничего подобного она никогда раньше не испытывала! Было такое ощущение, что вибрирует каждый нерв в ее теле, вибрируют груди и соски, вибрируют бедра и ягодицы. Летиция свела бедра вместе, зажав дилдо в глубине своего лона, и это породило новые и еще более острые ощущения. Теперь стали вибрировать ее половые губы, и эта вибрация передалась на клитор, который подвергся двойному воздействию — вибрации дилдо изнутри и непосредственной вибрации губ.

— О Господи! — выкрикнула Летиция. Она напрочь забыла о Пирсе, который завороженно смотрел ей между ног и следил за тем, как стенки влагалища крепко сжали твердый предмет, который в ней находился. Начинался оргазм, и Летиция, теряя контроль над своими действиями, забилась в судорогах экстаза.

Спустя некоторое время Летиция с неохотой раздвинула ноги и нажала на кнопку в конце дилдо, позволив пластиковому фаллосу самостоятельно вывалиться из влагалища. В этот момент по ее гениталиям снова пробежала судорога. Летиция была поражена тем, какой сильный эффект оказала на нее эта небольшая машинка. Раньше она никогда не пробовала использовать вибратор во время мастурбации, хотя и была онанисткой со стажем. Еще один пример отсутствия любопытства, когда дело касается секса. Что ж, она оказалась ребенком с замедленным развитием, но зато теперь преисполнилась решимости наверстать упущенное. Завтра же она в перерыве отправится в Сохо и найдет лавку, где можно купить такой же вибратор.

Летиция подняла голову и посмотрела на Пирса. Он не шевелился. Его рука застыла на ширинке брюк.

Летиция устыдилась, что была столь эгоистична. Вибратор оказал на нее такое сильное воздействие, что она совсем позабыла про нужды Пирса.

— Ты хочешь, чтобы я тебе подрочила? — спросила она, показывая рукой ему на ширинку.

— Нет… ты только подай мне шарф.

Летиция сняла с себя шарф, встала и подошла к Пирсу.

— Я сделаю все, что ты хочешь, Пирс, абсолютно все, — в искреннем порыве проговорила она.

— Я знаю, я знаю. — На его лице было написано страдание. Пирс протянул руку, и она передала ему шарф. Он тут же прижал его к своему лицу, ко рту и носу.

Летиция помогла ему и накрыла шарфом все лицо. Она увидела, что он жадно вдыхает исходящий от шелка аромат.

— Да, да, это именно то, — пробормотал Пирс.

Его рука стала весьма энергично тереть переднюю часть брюк. Внезапно все его тело напряглось и оцепенело, он издал короткий стон. Летиция поняла, что он спускает. Затем Пирс грузно осел в кресле.

— Замечательно! — вполголоса проговорил он. — Дорогая, ты совершенно изумительная женщина.

— Еще кофе?

— Нет, пожалуй, пора домой.

— Так скоро? — разочарованно спросил он.

— К тебе домой.

— О! — На лице Пирса появилось выражение юношеского восторга. Именно это ей и нравилось в нем. И хотя за последние два дня он вел долгие беседы с ней вечерами и прислал ей два букета бархатистых алых роз на длинных стеблях с карточкой, на которой было написано, что он только о ней и думает, он не предполагал, что их обед кончится постелью. — Мне тоже этого хочется.

— Тогда чего мы ждем? — Она допила дорогой коньяк, который заказала после изысканных дорогостоящих и экзотических блюд.

Пирс сделал понятный во всех странах жест, означающий, чтобы подали счет, и через несколько секунд подскочил официант со свернутым листком на белой тарелочке. Должно быть, эту услугу оказывали Пирсу Грину как постоянному и экстравагантному клиенту. Он подписал счет не глядя, встал из-за стола, и неизвестно откуда материализовавшиеся два официанта мгновенно отодвинули от Пирса и Летиции стулья.

Серебристый лимузин стоял у самого входа в ресторан, шофер ожидал, открыв дверцу для пассажиров — как и три часа назад, когда Пирс заезжал за ней на ее квартиру.

Они взобрались на заднее сиденье.

— Прямо домой, сэр? — спросил шофер.

— Да, Фред, прямо домой.

— Хорошо, сэр.

На сей раз шофер сам поднял стеклянную перегородку между ним и пассажирским салоном.

— Обед был просто изумительный, — сказала Летиция.

— А ты была изумительной компаньонкой, дорогая. Ты великолепно выглядишь.

Летиция хотела бы на это надеяться. Она потратила почти все свои сбережения на наряд — черное вечернее платье без рукавов с плотно обтягивающим лифом и расклешенной юбкой. Она приобрела также замшевые туфли на высоких каблуках.

— Спасибо, — откликнулась она. — Мне с тобой так приятно и легко, несмотря на…

— На разницу в возрасте.

— Нет, я хотела сказать — несмотря на то что ты управляешь огромным конгломератом компаний с мультимиллионным доходом, а я всего лишь младший ассистент в отделе.

— В этом смысле ты права, ситуация действительно неординарная.

— Можно спросить тебя кое о чем?

— Конечно.

— Что ты собираешься делать с Сильверстоунами?

— Думаю, что я удвою Мэтью вознаграждение.

— Что?!

— Я шучу. Но благодаря ему мы с тобой встретились. Думаю, теперь у тебя не будет никаких проблем.

— Я должна была идти туда сегодня вечером. Урсула устраивает небольшую вечеринку.

— Вот как? И что ты сказала?

— Ничего. Думаю, она очень рассердится, когда не обнаружит там меня.

— Не волнуйся, Летиция. Никто из них никогда тебя больше не побеспокоит, могу тебе это обещать.

— Я в самом деле люблю свою работу, Пирс, — сказала Летиция.

— Как тебе нравится Джой Скиннер?

Летиция очень удивилась, что Пирс слышал даже о Джой Скиннер. Под его контролем находились девять крупных компаний, где работало более шести тысяч служащих.

— У меня о ней составилось самое лучшее мнение. Я не так долго работаю, чтобы судить о чем-то с полной уверенностью, но, по-моему, она принимает все решения по дизайну и маркетингу. И все ее любят и уважают.

— Я так и думал.

Ресторан находился всего в одной миле от дома Пирса в Мейфэре, и они доехали очень быстро.

Пирс отпустил шофера и проводил Летицию в дом, который пребывал во мраке. Он включил огни и отключил сигнализацию.

— Я сегодня позволил экономке отдохнуть, — пояснил он.

— Значит, мы одни. — Подойдя к нему поближе, Летиция небрежно поцеловала его в губы. Она инстинктивно чувствовала, что он избегает более тесного контакта.

— Летиция, после того раза я много думал… Ты тонкая и понимающая. Мне всегда это было трудно… Я имею в виду секс. После того как умерла жена… Она очень хорошо меня понимала… понимала мои…

— Особые склонности.

— Именно. Она в точности знала, чего я хотел, что мне нравилось. Мне кажется, тебе я могу доверять в такой же степени.

— Несомненно, можешь.

— Я уже так давно… не мог выразить себя.

— Я сделаю все, что ты хочешь, Пирс. Ты не должен бояться.

И это было правдой. Он в самом деле ей нравился. Вчера во время перерыва она отправилась в библиотеку. Ей было любопытно узнать, как выглядела жена Пирса. В «Таймс» были фотографии мистера и миссис Грин. К удивлению Летиции, миссис Шарон Грин выглядела значительно моложе своего мужа. Блондинка с рыжеватым оттенком волос, судя по фотографиям, она любила одеваться таким образом, чтобы подчеркнуть эффектность своего бюста и мясистость бедер. Летиции не потребовалось большого воображения, чтобы представить, как Шарон лежит на двуспальной кровати, источая тонкие ароматы, прикрыв шелковым шарфом живот, подставив взгляду Пирса промежность и работая вибратором. Правда, Летиция не могла знать, была ли у жены киска волосатой или же она предпочитала ее брить. Как неизвестно было и то, кто изначально придумал этот ритуал — Шарон или Пирс.

— Я думал… — запинаясь, проговорил Пирс. — Я надеялся, что, возможно, ты придешь ко мне, поэтому я…

— Что же? Говори, не стесняйся.

— Может, ты первая поднимешься наверх? Там я оставил для тебя кое-какие вещи.

— Что за вещи?

Пирс покраснел.

— Белые.

— М-м-м… Это интересно. Ты дашь мне минут десять, чтобы я могла одеться?

— Да.

Она поцеловала его в щеку и стала подниматься по лестнице. Она затруднялась сказать, какие чувства испытывает, когда имеет дело с Пирсом. Определенным было лишь то, что решались все проблемы с Сильверстоунами. Летиция надеялась, что Урсула в ярости позвонит ей и она будет иметь удовольствие сказать Урсуле, что не могла присутствовать на вечере, поскольку была на обеде с Пирсом Грином. Это наверняка поубавит Урсуле прыти. И уж конечно, Летиция не имела ничего против роскошных обедов и блестящих «роллс-ройсов» с личным шофером. Однако ее не покидало ощущение, что хотя ей было уютно и удобно в компании Пирса, в нем было нечто такое, чего она пока не видела. Летиции была известна его репутация сурового, даже безжалостного бизнесмена, и ей было трудно совместить это с робостью и неуверенностью, которые он при ней демонстрировал. Вероятно, пока что преждевременно говорить о сколько-нибудь длительных отношениях и серьезных чувствах к этому человеку. Пирс Грин не относится к числу тех людей, кто любит целоваться или обниматься.

Летиция открыла дверь в спальню. Шторы были опущены, лампы приглушены, постель разобрана. На белоснежной простыне лежала белая атласная грация, чашечки для грудей были сделаны из тончайшего кружева. Рядом находились пара белых туфелек на высоких каблуках и белые чулки с широкими кружевными резинками. Верхний ящик комода был открыт, там Летиция увидела такие же предметы. На сей раз черный шелковый шарф был заменен белым.

У Летиции появилась потребность пописать. Она вошла в ванную, справила нужду, после чего сняла платье. Она выбирала белье так же тщательно, как и платье, однако здесь оно, по-видимому, не понадобится, и Летиция, сняв его, повесила рядом с ванной. Голая прошествовала обратно в спальню и, взяв грацию, приложила к себе. Надев ее, застегнула на самый тугой крючок, затем села на кровать и принялась натягивать чулки. Этот ритуал сделался в последнее время обязательной частью ее приготовлений к сексу, и она испытала легкое возбуждение. Прицепив чулки к подвязкам грации, она всунула ноги в туфли. Интересно, скольких женщин он просил устраивать для него сеанс онанизма с помощью дилдо? Поскольку он был столь робок и застенчив, вероятно, он нанимал проституток, чтобы удовлетворить свои потребности. Впрочем, это не имело значения. То, чего он хотел от нее, было, безусловно, экстравагантно, но после случившегося с Урсулой Летиция могла все это выполнить без особых угрызений совести. По крайней мере она находилась здесь по собственной воле. И над ее головой не витала угроза.

Она воспользовалась духами — наверняка любимыми духами Шарон Грин, надушив груди, шею и верхнюю часть бедер, после чего легла на кровать. Она раздвинула ноги и согнула их в коленях, зарыв каблуки в простыню. В виде пробы потрогала половые губы и нисколько не удивилась, обнаружив, что они уже влажные.

Если бы она захотела представить себе нечто совершенно противоположное тому, что она испытала с Мэтью и Урсулой, то это как раз то и было. С ними она была брошена на высокий гребень страсти, где не могла контролировать свои реакции. С Пирсом была какая-то разъединенность. И хотя этот опыт совершенно отличался от прежних, он тем не менее возбуждал не меньше. И в том и в другом случае действовал элемент запретности.

Летиция вспомнила, как она мастурбировала для Тома. Она никогда раньше не задумывалась, что побудило ее к этому. Вероятно, она достигла такой точки в жизни, когда была готова на эксперимент, утомившись и пресытившись скукой в сексе, когда она позволяла манипулировать собой. То, как Мэтью смотрел на нее во время собеседования, и те чувства, которые он возбудил в ней, в сочетании с чувственным эффектом, который произвели на нее черные чулки, стали причиной того, что у нее появилась потребность выдвинуть свои желания на первый план. Ее ум раскрепостился, а тело оказалось открыто для новых опытов. Без этого она никогда не была бы готова для бурных совокуплений с Мэтью, тем более на глазах у его жены.

Вот и сейчас, хотя Летиция выполняла сексуальные фантазии Пирса, она способна была контролировать ситуацию. За последние дни она научилась этому. Раньше она не смогла бы участвовать в представлении, имитируя то, что делала для Пирса Шарон Грин. Теперь же у нее хватит уверенности не пугаться этого и даже исследовать и далее эту весьма экстравагантную ситуацию. Не забыла она и об эффекте вибратора и наверняка будет им пользоваться впредь.

Взяв дилдо, она поднесла его ко рту и сладострастно облизала, на момент представив, что это пенис Мэтью. Несмотря на все свои сомнения относительно того, какую роль он играет в планах жены, сердце у нее начинало биться при воспоминании о том, что они с ним выделывали вместе. Смоченный слюной конец дилдо Летиция ввела в зев влагалища. Клитор мгновенно ощутил вибрацию, передающуюся от половых губ, и запульсировал. Летиция с легкостью погрузила вибратор до конца, до шейки матки, глядя, как пластиковый член раздвигает мокрые мясистые губы.

Она как бы со стороны посмотрела на себя. Ноги широко раздвинуты, дилдо находится во влагалище и едва виден его нижний конец; бедра туго обтянуты белыми чулками; волосы лобка и промежность открыты вожделеющему взору. Секс с Мэтью и другими партнерами был быстрым, энергичным и страстным. Сейчас же все было заранее рассчитано и спланировано. И тем не менее Летиция ощущала, как участился ее пульс и стало прерывистым дыхание.

— Ты готова меня принять? — раздался из-за двери голос Пирса.

— Можешь сам посмотреть.

Пирс медленно вошел в спальню. На нем были шелковый пестрый халат и бархатные шлепанцы.

— Я начала уже без тебя, — сказала Летиция, покачивая бедрами, и снова засунула вибратор настолько, что верхний конец его едва возвышался над киской. — Я чувствую себя такой сексуальной, Пирс.

— Ты выглядишь потрясающе.

— Спасибо.

Он сел неподалеку в кресло таким образом, чтобы смотреть ей между бедер, и скрестил ноги. Они были покрыты густыми белесыми волосами.

— Хочешь меня потрогать? — спросила она, надеясь подвигнуть его на бóльшую активность.

Пирс покачал головой и стал жадно оглядывать ее тело, фиксируя малейшие детали белого белья. Интересно, подумала Летиция, уж не представляет ли он сейчас, что перед ним лежит его жена?

Летиция снова вонзила вибратор в себя и тихонько застонала. Она чувствовала, как липкий сок ее влагалища стекает по пластиковому члену.

— Расскажи мне об Урсуле, — произнес Пирс спокойным и ровным тоном.

— Что ты хочешь о ней знать? — Просьба Пирса удивила Летицию, но она постаралась не выказать своего удивления. Она много думала об Урсуле в течение последней недели, перебирала в уме связанные с ней воспоминания. Интересно, использовала ли Урсула дилдо? Какой могла быть следующая стадия ее сексуального образования? При мысли о том, как искусный язык Урсулы лижет ей клитор, а она засовывает вибрирующий искусственный фаллос ей глубоко во влагалище, по телу Летиции пробежала сладостная дрожь.

— Я люблю наблюдать, Летиция… Наблюдать и слушать.

Это была уже новая роль в сексуальном спектакле, но Летиция охотно согласилась ее исполнять.

— Урсула — очень красивая женщина.

— Да. Очень красивая… И что она заставляла тебя делать?

Летиция медленно вынула из влагалища дилдо, затем снова засунула его на всю глубину. Она чувствовала, как бешено пульсирует ее похотник, словно пытаясь привлечь к себе внимание. Она сунула средний палец свободной руки между половых губ и накрыла им взбунтовавшийся узелок.

— Раньше я никогда не спала с женщиной.

— Ты никогда раньше не целовала женщину? И что ты ощутила?

— Все совсем иначе. Мягче и нежнее.

— Но это возбуждает?

— Да. Моя писька сразу помокрела.

При этих словах Пирс тихонько заскулил.

— А какие у нее груди?

— Большие. Мясистые и тяжелые. Они слегка обвисают под собственной тяжестью. А соски маленькие. И ореолы тоже маленькие.

— Ты ими играла?

У Летиции было такое ощущение, что все эти вопросы Пирс задавал и раньше, что это было составной частью ритуала взаимного онанизма. Возможно, его жена была бисексуалкой?

— Да, я их раскачивала, тискала и целовала.

— Мясистые и тяжелые, — шепотом проговорил Пирс. Она увидела, как его рука принялась растирать переднюю часть халата. — И ты испытывала при этом возбуждение?

— Поначалу я думала, что не буду испытывать. Но потом это случилось. Когда я ее поцеловала, наши груди соприкоснулись. Это мгновенно меня возбудило. Мои соски превратились в камешки. Как и ее тоже — я это ощутила. — Летиция почувствовала, как стенки влагалища крепко сжали дилдо, когда она ввела его поглубже.

Движения руки Пирса стали еще более энергичными. Летиция не потеряла окончательно надежду приобщить его к более активным действиям и спросила:

— Ты действительно не желаешь, чтобы я подрочила тебе член? Ты только не стесняйся.

Пирс покачал головой, затем через несколько секунд спросил:

— А она трогала тебя там… твою писюльку? — Он глазами указал на киску Летиции.

— О да! И даже целовала.

— Вы это делали обе одновременно?

— Не сразу. Вначале это делала только она. О, как здорово она это делает! Она исцеловала мне все закоулки между ног! И я кончила. Никогда раньше я не испытывала ничего подобного! А потом она опустилась попкой и киской над моим лицом…

— Она сидела верхом на тебе?

— Да. И я могла все у нее видеть. Абсолютно все!

— У нее волосы на письке такого же цвета, что и на голове?

— Чуть темнее. Они очень густые и кучерявые на лобке, а наружные губки она бреет, они совсем без волос. Внутренние губки очень аккуратные и тонкие.

Летиция до предела вогнала в себя дилдо. Подробности, которые она поведала Пирсу, возбудили ее не меньше его. Кажется, она видела в этот момент опускающиеся над ее ртом ягодицы Урсулы и готовилась прижаться ртом к безволосым аккуратным складкам ее гениталий. К ней неумолимо приближался оргазм.

— Я обхватила ее бедра руками и приподняла голову. Впервые в жизни я просунула язык между половых губ женщины. Они были шелковистые и влажные.

Летиция стала пальцем перекатывать похотник. Стенки влагалища с силой сжали пластиковый фаллос. Это лишь еще сильнее увеличивало вибрацию, волны наслаждения пробегали по ее телу, мешали ей говорить, но она не сдавалась, ибо нарисованные ее воображением и оформленные словами образы, еще более усиливали возбуждение и сладострастные ощущения. Наконец она приподняла над кроватью таз, закрыла глаза и задергалась в конвульсиях оргазма, после чего бессильно повалилась на кровать.

Когда она открыла глаза, Пирс бессильно и неподвижно лежал в кресле с закрытыми глазами, а на его шелковом халате спереди расплывалось большое мокрое пятно.

— Ты замечательная женщина, Летиция, — проговорил он, когда она села в постели и стала вытаскивать из влагалища дилдо.

— Ты удивительный мужчина, Пирс, — ответила она. И это было правдой.