– Дорогая, как дела?

– Как всегда: работы полно, а платят – шиш!

Клер поцеловала Анджелу Баркер в обе щеки и откинулась спиной на стойку бара, у которой сидела. Подруга же игриво вертелась на соседнем винтовом стульчике, демонстрируя как бы ненароком нежную кожу ног повыше колен под короткой юбкой мужчинам, сидевшим за столиком.

– Действительно как всегда! – согласилась Клер.

Она поймала вопросительный взгляд бармена и, знаком подозвав его, заказала еще два бокала шампанского. Анджела позвонила Клер в обеденное время и предложила посидеть в баре клуба, расположенного рядом с местом их работы. При этом предупредила, что у нее к Клер очень срочный и важный разговор.

– Серьезно? – заинтригованно спросила Клер, прижимая к уху телефонную трубку. – Что случилось?

– Поговорим в клубе.

И вот они сидели друг против друга за стойкой бара.

– Ну, так что же? – спросила Клер. – Произошло что-то из ряда вон выходящее?

– Нет. Просто я хотела обсудить с тобой одно возможное дельце.

– Какое?

– Это касается одного из твоих строителей. Помнишь того, высокого, большого?

Клер внимательно посмотрела на подругу, пытаясь, однако, сохранить спокойное выражение лица. Она ничего не рассказывала Анджеле о своих отношениях с Гэри Ньюби.

– Я никак не думала, что он тебя заинтересует! – ответила она.

– Но послушай, он же просто великолепен!

– Ну и что?

Тем временем бармен принес шампанское. Подруги улыбнулись друг другу и чокнулись.

– У нас появился новый фотограф, – принялась рассказывать Анджела. – Он хочет подготовить для журнала серию неординарных снимков. На них не будет ни приевшихся манекенщиц, ни вообще осточертевших физиономий, украшающих обложку любого издания. Он считает, что новые лица привлекут к журналу большее внимание. И я подумала, что твой рабочий мог бы на это сгодиться. Ты не согласна?

– Согласна.

– Прекрасно! У него по-настоящему интересное лицо. А уж что касается тела, то…

– М-м…

В глазах Клер, видимо, появилось нечто такое, что заинтриговало подругу.

– Постой-ка! – сощурилась Анджела. – Сдается, что ты мне еще не все рассказала. Или я ошибаюсь?

– М-м…

Клер почувствовала, что краснеет.

– Ах, грязная собачонка! – воскликнула Анджела. – Так ты трахалась с ним! Разве нет?

Слово «трахалась» долетело до ушей сидевшего за ближайшим столиком мужчины и заставило его внимательно посмотреть на двух сидевших за стойкой бара молодых женщин.

Клер поняла, что отрицать очевидное бесполезно.

– Да.

– И?..

– Что – «и»?

– И как это было? Ты ведь знаешь, меня всегда интересовала… Постой, как это?.. Ах да! «Грубая торговля телом». Одним словом, рассказывай!

– Анджела!

– Может, я тоже хочу расширить кухню в своем доме? А потому хочу знать все подробности подобного «строительства».

– Ну, если ты непременно хочешь знать правду, то изволь: я никогда в жизни не получала такого наслаждения от секса.

Клер заметила, что мужчина за столиком подслушивает их разговор, а потому произнесла последние слова шепотом.

– Вот как! – воскликнула Анджела. – В таком случае я непременно займусь перестройкой своего дома! Так что расскажи мне все подробнее. У него действительно первоклассное оружие?

– Анджела! Прекрати сейчас же!

– Я ведь только спрашиваю.

– А как в отношении этих фотографий? – попыталась переменить тему разговора Клер.

– Ты думаешь, он согласится?

– Не знаю. Я спрошу.

– Значит, вы увидитесь?

– Завтра.

– Попроси его позвонить мне на работу. Как, ты сказала, его имя?

– Гэри Ньюби. Ему заплатят?

– Конечно! Я постараюсь выбить хороший гонорар. Но мы отвлеклись. Ты обещала мне рассказать о нем подробнее. По крайней мере я хотела бы знать, как все случилось.

– Не уверена, что это надо.

– Надо. Когда это произошло?

– В прошлый вторник.

– И ты до сих пор мне ничего не рассказала! И как все это было?

– Он работал до позднего вечера. Я предложила ему выпить пива. Потом я помню только, что мы каким-то образом очутились в одной постели. И это было непередаваемо! До того, что я чуть не потеряла сознание.

– Звучит очень даже интригующе! А что дальше?

– Я не стану рассказывать тебе все детали.

– Но о чем вы говорили потом? Насколько я понимаю, у вас ведь очень мало общего. Или – нет?

– Анджела, я же не ищу себе мужа! Он просто великолепный парень. И мне нравится.

– У него большой член?

Снова мужчина за соседним столом прислушался и на этот раз даже огляделся по сторонам.

– Прекрати! Он собирается меня куда-то повести завтра вечером.

– Куда? На пару часов в какую-нибудь местную забегаловку? А потом? Будете играть в дротики? Благо у него он очень даже острый, насколько я тебя поняла.

– Ну а теперь – кто из нас больший сноб? Ведь ты меня явно осуждаешь!

– Надеюсь, ты не воспринимаешь серьезно ваши отношения?

– Возможно, это просто секс.

– Возможно? Значит, ты не уверена?

– Ладно, хватит! Это действительно только секс! Ведь я все же знаю, что делаю!

Клер уже очень давно дружила с Анджелой. Они говорили между собой обо всем. Включая неудачное замужество Анджелы. И все же было много такого, чем Клер не хотела делиться с подругой. Ибо считала это глубоко личным. Конечно, пропасть между ней и Гэри была огромной, если бы вдруг Клер начала серьезно задумываться о возможном замужестве. Но с каждой встречей он приносил ей все больше радости и наслаждения. Кроме нескольких случайных ночей, которые Клер, будучи «под мухой», провела в юности с разными мужчинами, она всегда выбирала себе партнеров исходя из совместимости. Но Гэри был совершенно иным. Клер пошла на близость с ним только по причине неожиданно охватившего ее непреодолимого желания. Возможно, даже похоти. Ей было все равно, что это за человек. Умный он или нет. Начитанный или совсем необразованный. Остроумный или тупой. Единственное, о чем она думала, оставаясь с ним наедине, так это о постели. Все остальное Клер совершенно не интересовало. Даже тот факт, что никогда раньше она не относилась к своим любовникам подобным образом, никак ее не трогал.

– А как же Дэвид? – неожиданно спросила Анджела. – Или ты намерена спать с обоими?

– Я была у него в прошлую субботу и хотела сказать, что наши отношения больше продолжаться не могут. Вовсе не из-за Гэри. Просто потому, что он мне надоел.

– Ну и что?

Клер рассказала Анджеле о приезде Бриджет и ее просьбе о встрече с аристократом.

– Что ж, ты вовсе не должна чувствовать себя в чем-то виноватой. Насколько я поняла, Дэвид использовал тебя. Теперь твоя очередь!

Прагматичный подход Анджелы подействовал на Клер освежающе.

– Да, – согласилась она. – Думаю, ты права.

* * *

– В котором часу вы улетаете?

– В девять утра.

– Это решено окончательно?

– Клер, как только я узнаю о том, что встреча с виконтом и герцогом состоится, я тут же снова прилечу из Нью-Йорка.

Бриджет сидела на софе в большой комнате, которую на время своего пребывания в Лондоне превратила в офис. По стенам в красивых рамках уже были развешаны образцы рекламы «Кисс-Ко» – огромные ресницы, смачные губы, нарумяненные щеки. Одним словом, все, что могло привлечь покупательниц косметики и парфюмерии.

Клер узнала, что Бриджет утром летит не в Нью-Йорк, а в Париж, и вернется в Лондон не раньше следующего вторника. Поэтому подумала, что лучше будет сказать ей о приглашении Дэвида Олстона. Ибо далеко не была уверена, что планы той не изменятся во время пребывания во Франции.

– Значит, я могу сказать виконту, что вы принимаете его приглашение?

– Конечно. Где все это должно состояться?

– У него дом на Риджентс-парк.

– Прекрасно. Там будет и герцог?

– Да.

– Он действительно герцог?

– Его семья ведет свое начало с 1654 года.

– Боже мой! Это же еще до открытия Америки!

– Не совсем.

– Я очень благодарна вам, Клер! Скажите, а виконт Бонмут – ваш любовник?

У Клер просто вертелась на языке фраза: «Это не ваше дело!» Но она сдержалась и уклончиво ответила:

– Не совсем.

– Он женат?

– Нет.

– Убежденный холостяк? Вязанка сухого хвороста?

– Думаю, что нет.

– Итак, у вас с ним роман?

– Не регулярный. В общем-то, ничего серьезного.

– Жаль. Боже мой, я просто не могу себе представить, что такое ужин с виконтом и герцогом!

– Они оба всего лишь обыкновенные люди.

– Нет. Они часть истории. Реальной истории!

Бриджет некоторое время смотрела в окно. Затем резко сменила тему беседы:

– Давайте теперь поговорим о «Стори энд Уиллис».

«Стори энд Уиллис» была рекламной фирмой, с помощью которой «Кисс-Ко» намеревалась осуществлять свой европейский проект.

– Это очень хорошая фирма. У нее много крупных банковских счетов.

– Например?

После этого Бриджет задала еще целый ряд вопросов об этой фирме и вообще о предстоящей презентации. Клер поняла, что вопрос с приглашением Дэвида решен…

* * *

– Привет!

– Привет!

Он стоял у парадной двери. Так было каждую среду в одно и то же время.

– Ты прекрасно выглядишь! – сказала Клер, впервые называя Гэри на ты.

Сама Клер была в коротком, до колен, шелковом платьице черного цвета. Гэри же смотрелся поистине великолепно. Клер впервые видела его в сером добротном костюме и галстуке. Сердце ее сразу же учащенно забилось.

– Выпьешь?

– Нет.

Клер понимала, что Гэри очень хочет войти в дом. Но знала также и то, что в этом случае они вряд ли скоро выйдут обратно.

– Поедем на моей машине? – спросила она.

– Нет. Я приехал на своей. Можешь не беспокоиться, это не грузовик.

– Я и не беспокоюсь.

Клер включила охранную сигнализацию и заперла входную дверь на два замка. Гэри взял ее под руку и повел к припаркованному рядом с тротуаром «форду». Открыв дверцу машины, он помог Клер устроиться на переднем сиденье, не преминув при этом бросить взгляд на ее ноги.

– Каждый раз, когда я тебя вижу, у меня возникает довольно смешное чувство, – усмехнулся Гэри.

– Какое?

– Непреодолимое желание тебя изнасиловать.

– Едва ли это было бы изнасилованием. Ведь я чувствую примерно такое же желание тебе отдаться. Хочешь, мы вернемся в дом?

Клер почти хотела, чтобы Гэри ответил «да».

– Да, – сказал он, но тут же вставил ключи в замок зажигания и завел мотор.

– Куда мы едем? – поинтересовалась Клер.

Утром в воскресенье, после переполненной страстью ночи, Гэри спросил Клер, не хотела бы она куда-нибудь поехать с ним. Она с радостью приняла это приглашение, ибо оно давало ей возможность лишний раз увидеться с Гэри. Но тогда Клер не спросила, куда конкретно они поедут.

– Итак, куда мы едем? – повторила Клер свой вопрос.

– В «Кей-клаб». Ты там когда-нибудь была?

– Нет.

Правда, Клер слышала об этом ночном клубе. А потому удивилась, почему Гэри решил везти ее именно туда.

– Просто владелец клуба мой товарищ, – объяснил Гэри.

– Серьезно?

– Мы вместе учились в школе. Его прозвали Компрехенсив.

– Компрехенсив? То есть всесторонний? Он действительно такой?

– Действительно такой. Честолюбивый и очень талантливый.

– Но звучит смешно.

Клер повернулась на сиденье сначала в одну сторону, потом – в другую. Ее охватило непреодолимое желание броситься на шею к Гэри. Справившись с собой, она сказала первое, что пришло в голову:

– Ты помнишь мою подругу Анджелу?

– Длинноволосую блондинку?

– Да.

– Классная девица.

– Она журналистка, работает в одном из иллюстрированных журналов. Сейчас они готовят материал о мужской моде. И ищут мужчину приятной наружности для фотографии на обложке. Причем этот мужчина не должен быть профессиональным манекенщиком. Я подумала, не предложить ли ей тебя?

– Меня?!

Гэри раскатисто захохотал.

– Не смейся. Тебя сфотографируют в первоклассном костюме и при этом еще заплатят деньги.

– Серьезно? А сколько?

– Пока не знаю. Но, как правило, они платят очень неплохо. Тебя это интересует?

– Да. Хотя я никогда не выступал в подобной роли.

– Тогда возьми.

Клер вырвала листок из записной книжки, написала телефон Анджелы и протянула Гэри:

– Вот. Позвони ей и договорись о встрече.

– Прекрасно!

Они проехали еще пару кварталов. Гэри вел машину медленно, как бы боясь пропустить нужный поворот.

– Далеко нам еще? – спросила Клер.

– Нет. Это на Свэллоу-стрит. Недалеко от Пиккадилли.

Они проехали мимо Гайд-парка, свернули налево и остановились. Гэри выскочил из машины, обежал кругом и, открыв дверцу с другой стороны, помог Клер выйти. Вечер выдался теплый. На улицах было полно гуляющих. Светились рекламы и витрины дорогих магазинов.

Гэри взял Клер за руку, и они пошли по направлению к Пиккадилли. Клер чувствовала себя прекрасно. Наверное, оттого, что рядом был человек, от которого веяло здоровьем и силой. Она ощущала себя с ним в безопасности. А кроме того, Клер влекло к нему чисто сексуально. Гэри был значительно выше ее, хотя Клер носила туфли на высоких каблуках. И это заставляло ее по-настоящему чувствовать себя женщиной.

В клубе не существовало строгих правил в отношении одежды. Мужчины были одеты кто во что горазд – от футболок с джинсами до строгих смокингов. Женщины щеголяли не только в вечерних платьях, но и в брючных костюмах. На некоторых были черные кофты и довольно короткие юбки. Одним словом, обстановка располагала к расслабленности и спокойному отдыху.

При входе стояли двое здоровенных парней, исполнявших роль вышибал. Гэри подошел к одному из них. Тот улыбнулся, показав зубы, добрая половина которых была в золотых коронках, и приветливо поднял руку:

– Добрый вечер, мистер Ньюби.

– Привет, Гарри, – весело ответил ему Гэри.

– Проходите.

Они вошли через вертящиеся двери в холл. Сидевшая за круглым столиком рыжеволосая девица в туго обтягивающем фигуру форменном костюме улыбнулась:

– Добрый вечер, мистер Ньюби!

– Привет, Бетти!

Бетти критически осмотрела Клер с ног до головы. Нетрудно было понять, что она просто завидует спутнице Гэри, которой удалось отхватить такого парня.

Гэри расписался в гостевой книге и взял Клер под руку.

– Приятного вечера, – пожелала им Бетти.

Все это решительно не вписывалось в ожидания Клер. Она предполагала, что Гэри повезет ее в какой-нибудь небольшой итальянский ресторан, а уж никак не в самый престижный ночной клуб Лондона. Клер привыкла также видеть Гэри неуверенным, несколько стеснительным, а не раскованным, чувствующим себя в клубе как дома и знающим здесь всех и вся.

Они прошли через еще одни вертящиеся двери и очутились в баре. Это был огромный зал и вместе с тем очень уютный. Несколько мощных кондиционеров создавали прохладу, что было особенно приятно при нестерпимой жаре на улице.

– Добрый вечер, Гэри! – приветствовала спутника Клер женщина-метрдотель, стоявшая у входа. Это была высокая элегантная брюнетка, одетая в темный костюм, сшитый по образцу мужского смокинга, но с юбкой вместо брюк. Причем очень короткой, значительно выше колен. Под воротничком белоснежной блузки красовался черный бантик. Пиджак отличался отменным совершенством покроя. Длинные изящные ноги были открыты почти до бедер.

– Привет, Мириам! – с улыбкой ответил на ее приветствие Гэри. – Познакомься, пожалуйста: это Клер Маркем.

– Очень приятно, мисс Маркем! – сказала Мириам, небрежно подавая Клер руку. – Вы хотите сначала выпить или же сразу пройдете в ресторан?

– Сначала выпьем, – утвердительно кивнул Гэри.

Мириам повернулась на высоких каблуках и провела гостей в дальний угол. Там стоял свободный полукруглый столик в чисто американском стиле. В центре его горела свечка и стояла ваза с живыми розами.

– Спасибо, Мириам, – сказал Гэри. – Скажи, а сам – здесь?

– Он подойдет чуть позже.

Мириам улыбнулась и внимательно посмотрела на Гэри. Клер перехватила этот взгляд, в котором прочла тайное вожделение. Но это выражение тут же сменилось дежурной профессиональной улыбкой. Мириам повернулась и пошла через зал к стойке бара, привлекая оголенными ногами плотоядные взгляды сидевших за столиками мужчин.

Клер осмотрелась. За очередной дверью-вертушкой расположился громадный ресторан, по которому сновали официанты с подносами и без оных. Зал был выдержан в голубых тонах, включая устилавшие пол ковры. В центре зала стоял большой стол, посреди которого красовалась огромная ваза с цветами. Сверху на нее были направлены лучи висевшего под самым потолком софита. На остальных столиках горели свечи, колеблющийся свет которых отражался от хрусталя бокалов и серебра приборов. Каждый столик покрывала белоснежная скатерть с вышитыми орнаментами.

– Тебе здесь нравится? – спросил Гэри.

– Прекрасно обставлено и с большим вкусом, – утвердительно кивнула Клер. – А теперь расскажи мне о своем друге.

В этот момент перед столом выросла миловидная девица в униформе. Она держала ведерко, в котором уютно лежала обложенная льдом и завернутая в полотенце бутылка шампанского «Дом Периньон». Поставив перед Клер и Гэри два хрустальных фужера, официантка улыбнулась обоим:

– Это вам подарок от мистера Фернесса.

После чего с редким искусством беззвучно открыла бутылку и разлила по фужерам шипящий напиток.

– Будем здоровы, – сказал Гэри, чокаясь с Клер и прямо смотря ей в глаза.

Наверное, именно от этого взгляда Клер вдруг почувствовала, как в ней непреодолимо начинает расти желание. А может быть, виной тому было аналогичное чувство, которое она прочла в глазах Гэри. Боже, как Клер хотела сейчас очутиться дома! В своей постели… Ощущая рядом обнаженное тело Гэри…

Она вздрогнула, почувствовав, как твердеют соски, как будто до них кто-то дотронулся осколком льда. Поняв, что надо взять себя в руки, Клер сделала над собой усилие и сказала:

– Ты говорил, что вы с ним вместе учились в школе.

– Да. Он был на два класса старше меня. Но это не помешало нам стать друзьями. Тогда он занимался в основном тем, что устраивал в школе танцевальные вечера. После окончания школы он оказался в какой-то поп-группе, с которой довольно успешно выступал. Когда ему исполнилось двадцать лет, он стал ее руководителем. Они записали два больших хита, которые очень широко разошлись. На полученные деньги он открыл ночной клуб, о чем всегда мечтал. Потом оба хита были переизданы. Он снова получил изрядную сумму и стал хозяином вот этого клуба.

– Одним словом, его жизнь кардинально изменилась?

– Да. У него теперь много денег.

– И вы, несмотря на это, остались друзьями?

– Да. Мы до сих пор вместе ходим на всякого рода собрания. Посещаем выставки собак в Уолтхэме. Играем на скачках. Кроме того, я помог ему перестроить дома.

– Дома?

– У него есть один дом в Хэмстеде. Другой – в Америке. А также жилье здесь. – Гэри показал на потолок. – Он разрешает мне пользоваться всем этим. Кроме того, как-то сказал, что собирается купить квартиру в Нью-Йорке.

– Чтобы открыть клуб?

– Нет. Он просто хочет иметь там жилье. Я уже сейчас могу себе представить, какое это будет великолепие!

– Ты никогда не был честолюбивым? – спросила Клер, потягивая из фужера шампанское.

Она начинала чувствовать, что оба зря тратят здесь драгоценное время. Ведь вместо того, чтобы вести почти светские беседы за этим столом, они могли бы уже лежать вместе в постели. И его горячий твердый член раздвигал бы ее мягкую женскую плоть…

– Нет. Честолюбием я никогда не страдал. Это не моя стихия. Я счастлив уже тогда, когда к концу недели что-то имею в кармане. И большего не желаю. К тому же я ведь страшно ленив! И никогда не смогу сделать того, что Мэл. Ведь он работает по двадцать четыре часа в сутки!

– Мэл?

– Да. Так зовут моего друга. Он никогда не сидит сложа руки. Я не согласился бы на подобную жизнь ни за какие деньги. Постоянные заботы и тревоги! Постоянные стрессы. Мне же приходится беспокоиться только о том, чтобы вовремя приготовить известковый раствор. С меня этого вполне достаточно. Ведь жизнь так коротка!

– Думаю, ты прав.

– А ты? У тебя хорошая работа?

– Да.

– Вот и прекрасно.

Разговор прервался, потому что у стола вновь появилась официантка с двумя огромными, запечатанными в пластиковые корочки меню.

– Ваш столик в ресторане будет готов, как только вы пожелаете, – сказала она, одарив Гэри очаровательной улыбкой.

– Вот и замечательно, – ответил Гэри, поднимаясь со стула. – А то я чувствую, что проголодался.

Официантка провела их в ресторан и посадила опять же в дальнем углу. Клер посмотрела по сторонам и заметила известного актера, ужинавшего с женой. Чуть подальше сидел знаменитый драматург. Но этот был явно не с женой. О его скандальном романе с женщиной, составлявшей сейчас ему пару, уже давно писали все местные газеты. Клер знала, что у входа в клуб притаилась толпа фоторепортеров, с нетерпением ждавших их появления в дверях, дабы сделать еще с десяток компрометирующих снимков. Говорили, что клубные официанты за хорошее вознаграждение предупреждают всю эту снимающую братию о том, что их «жертвы» направляются к выходу. Ресторан и клуб от этого получали дополнительную рекламу. Фотографии скандальной пары у выхода широко распространялись прессой, вызывая очередной всплеск толков и сплетен. Сами же «виновники», видимо, тоже не возражали против такого рода популярности. Иначе им ничего бы не стоило пойти в какой-нибудь более скромный ресторан, где их никто бы не беспокоил.

Официанты в черных брюках и белых рубашках работали четко и удивительно быстро. Не успели Клер и Гэри сесть за столик, как перед ними уже стояли два больших блюда только что заказанного салата. Тут же появилась и бутылка шампанского.

– А теперь расскажи мне подробнее о себе, – попросила Клер.

– В моем лице ты получила именно то, что видишь. Ни больше ни меньше.

– Ты, кажется, говорил, что никогда не был женат?

– Никогда.

– И никогда не имел серьезных романов?

– Имел. Раза два.

– И что же?

– В обоих случаях я сбежал. А что было у тебя?

– Примерно то же самое.

Гэри обладал удивительной способностью рассказать все, что Клер хотела у него узнать, в нескольких словах. Раньше при разговорах с мужчинами на тему об их прежних любовных связях ей приходилось задавать множество вопросов, получая на них, как правило, достаточно многословные и бестолковые ответы. Слова же Гэри «я сбежал» были лаконичными и предельно точно обрисовывали суть дела. Видимо, оба романа Гэри имели в своей основе всего лишь похоть, а потому очень быстро ему надоели.

– Ты особенная женщина, Клер, – сказал Гэри. – Я бы даже сказал – необыкновенная.

– А ты – необыкновенный мужчина, – ответила она. – Уже не говоря о том, что очень привлекательный.

– Да. Мне это говорили. Но увы, я не принадлежу к твоему классу.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что я… Что я, как говорила твоя белокурая подруга, просто занимался грубой торговлей собственным телом.

Клер почувствовала, что краснеет. Хорошо еще, что столик не был ярко освещен. Все же Гэри заметил ее смущение.

– Она так сказала. И была права. А сам я, пожалуй, грубо обработанный алмаз… – Гэри усмехнулся и спросил: – А теперь объясни мне, как понять твой интерес ко мне?

– Возможно, это вожделение, если уж ты непременно хочешь знать правду. Честно говоря, я готова прямо здесь, в ресторане, сорвать с тебя одежду и взять всего без остатка. Я не уверена, что вообще в жизни встречала такого мужчину, как ты.

– Забавно, – еще более насмешливо проговорил Гэри.

– Почему?

– Потому что у меня сейчас точно такое же чувство по отношению к тебе.

– А ты не думаешь, что меня в тебе привлекает только тело?

– Думаю. Более того, уверен, что отнюдь не интеллект!

Они быстро покончили с ужином, то ли потому, что оба были голодны, то ли из-за неосознанного желания поскорее попасть домой. Ответа на этот вопрос не знали ни он, ни она. Так или иначе, но Клер решительно отказалась от десерта, чего никогда с ней не было. Вместо этого она допила бокал шампанского.

– Не хочешь потанцевать? – спросил Гэри. – Внизу есть танцевальный зал.

– Наверное, лучше этого не делать. Надо сохранить энергию.

Оба понимающе посмотрели друг на друга и рассмеялись.

В этот момент к столу подошел высокий, хорошо сложенный, хотя и чуть полноватый, мужчина в белом фраке с черным галстуком. Он обнял Гэри за плечи и энергично потряс его руку.

– Ну, как дела? Я решил лично проверить, все ли в порядке.

Легкий акцент выдавал в нем жителя южного Лондона.

– Познакомьтесь, пожалуйста, – сказал Гэри, – Клер Маркем – Малькольм Фернесс.

– Весьма польщен, – ответил Малькольм, посмотрев на Клер испытующим взглядом и пожимая ей руку. – Вы позволите к вам присоединиться?

Не ожидая ответа, Малькольм пододвинул стул от соседнего свободного столика и сел.

– Гэри, конечно, уже успел порассказать вам обо мне, – начал Малькольм, продолжая внимательно смотреть на Клер. – Не верьте: он все наврал.

У Малькольма было чуть оплывшее круглое лицо с пухлыми щеками и маленькими зелеными глазками. Волосы сохранились только на висках. Лысина делала его на вид несколько старше Гэри. Но хотя Малькольм и не отличался особой красотой, все же он, несомненно, был вполне привлекательным мужчиной. От него исходил какой-то тайный сексуальный магнетизм, который большинство женщин тотчас же чувствуют.

– Вас хорошо обслужили? – деловито осведомился Малькольм.

– Прекрасно! – поспешил успокоить друга Гэри. – Можно сказать – по самому высшему классу. Не правда ли, Клер?

– Все было очень вкусно, – подтвердила Клер.

– А вы очаровательная женщина! – отпустил ей комплимент Малькольм. – Не помню, чтобы когда-либо у Гэри был кто-то, способный с вами сравниться. Где ты нашел ее, дружище?

Он сделал знак официанту. Тот тут же подбежал и остановился в почтительной позе.

– Принеси-ка нам бутылку шампанского. А тебе, Гэри, может быть, джина?

Тот утвердительно кивнул. Официант мгновенно исчез.

– Верно, здесь очень уютно? – спросил Малькольм.

На этот раз кивнула Клер.

– Как идут дела? – поинтересовался Гэри.

– Отлично! Я хочу открыть подобный ресторан с клубом в Мадриде. Кое-кто уже согласен войти в долю. Может получиться очень даже неплохо.

Перед столом снова возник официант с двумя бутылками.

– Может быть, выпьете бокал шампанского перед тем, как пойти танцевать? – осведомился Малькольм у Клер.

– Вообще-то мы сейчас поедем прямо домой. А танцы отложим на следующий раз, – ответила она, чуть покраснев.

– Прекрасно, прекрасно! – воскликнул Малькольм и захлопал в ладоши. – Но уж если вы отказываетесь от танцев, то позвольте мне хотя бы кое-что вам показать.

– Сейчас он поведет нас в свой потайной кабинет, – шепнул Гэри на ухо Клер.

Та нерешительно посмотрела на Малькольма, но все же согласилась.

– Прошу вас, – сказала Клер.

Она очень надеялась, что это не займет много времени, ибо в присутствии Гэри никогда еще не занималась ничем, кроме секса.

Малькольм провел их через зал ресторана и тяжелые двойные двери в длинный коридор, из конца которого доносились звуки рок-музыки. Потом все трое спустились по устланной красным ковром лестнице и очутились еще перед одной дверью, обитой кожей.

– Здесь и находится основной клуб, – объяснил Малькольм. – Бар и ресторан открыты только для членов клуба, а диско-холл – для всех желающих.

Он открыл дверь, и навстречу им вырвался оглушительный грохот, равный которому по силе мог бы издавать разве что проходящий в нескольких шагах железнодорожный экспресс. В мелькающих лучах крутившихся под потолком разноцветных прожекторов по паркетному полу кружились, прыгали, тряслись на месте с искаженными лицами танцующие пары. Вдоль стен на высоте нескольких ступенек были сооружены балконы со столиками, между которыми сновали официанты с подносами, уставленными стаканами и бокалами со всякого рода экзотическими коктейлями.

Они прошли мимо танцевального круга, небольшой сцены, на которой стояли два диск-жокея, регулировавшие музыкальный поток, несшийся из четырех мощных репродукторов, установленных по углам зала, и остановились перед небольшой дверью. За ней оказался короткий коридор, вдоль стен которого выстроились коробки с пивом и всякого рода винами. В конце коридора находился лифт.

– Это мой потайной выход на случай бегства, – пошутил Малькольм. – Прошу вас.

Двери лифта разъехались, и все трое вошли.

– Едем без остановок, – предупредил Малькольм и нажал кнопку.

Они проехали несколько этажей вверх и остановились на последнем. Двери лифта открылись, и Клер увидела небольшой коридор, оканчивавшийся единственной дверью.

– Согласитесь, ведь дом прекрасен! – сказал Малькольм, обращаясь к Клер. – Причем большую его часть построил своими руками Гэри.

Он отпер дверь, широко распахнул ее и слегка посторонился, пропуская гостей вперед. Клер вошла первой и замерла от удивления. Ей показалось, будто бы она вдруг очутилась на одной из площадей Нью-Йорка. Комната представляла собой большой, свободный в центре зал, потолок которого подпирали выстроившиеся вдоль стен стальные столбы. Три стены были кирпичными, а четвертая – стеклянной, через которую открывалась великолепная панорама Лондона. Клер глянула вниз и на мгновение даже отшатнулась: ее поразила высота, на которой они так быстро оказались. Но страх тут же прошел. Клер вплотную подошла к стеклянной стене и некоторое время любовалась огромным городом. Сверху он казался особенно красивым и величественным. Прямо перед ней возвышалось здание Пиккадилли-серкус. Слева раскинулся купол, напоминавший цирк. Серебряной лентой вдаль тянулась Темза. Чуть ближе красовался Букингемский дворец. А недалеко от него сливались вместе три широкие улицы, образуя Трафальгарскую площадь.

– Какой прекрасный вид! – воскликнула Клер.

– Ну а теперь нам неплохо было бы выпить шампанского, – предложил Малькольм.

Он дернул за шнур выключателя, и вся комната озарилась мягким, ровным светом спрятанных в карнизах потолка лампочек. В просторном алькове разместились три соединенных полукругом софы, окружавших изящный кофейный столик. За двумя столбами в глубине просматривалась дверь, связывающая комнату с кухней.

Малькольм извинился и скрылся за кухонной дверью. Там он открыл холодильник из нержавеющей стали, размером с небольшой автомобиль, после недолгого раздумья взял бутылку шампанского и вернулся в комнату.

– Я мог бы смотреть на эту панораму часами, – признался Гэри, в то время как его друг, хлопнув пробкой, открыл бутылку.

– Мы скоро поедем домой? – шепнула на ухо Гэри стоявшая рядом Клер.

– Доставь немного удовольствия Мэлу, – так же тихо ответил тот.

Малькольм опустился на софу и разлил шампанское по бокалам.

– Вот здесь я отдыхаю от шума и суеты, – усмехнулся он.

Клер нехотя оторвалась от окна и посмотрела в глубь комнаты. В темноте за двумя столбами она заметила большую двуспальную кровать. На скомканной белой простыне свернулась калачиком женская фигура.

– Итак, теперь мне известен твой вкус в отношении женщин, – объявил Малькольм, усаживая Клер и Гэри на софу против себя и предлагая обоим выпить по бокалу легкого прохладного вина.

– Дорогая, ты все еще спишь? – громко крикнул он, не поворачивая головы. – Сейчас начнется шоу.

Фигура на кровати зашевелилась, сладко потянулась и зевнула.

– Она всегда спит, – пояснил Малькольм.

– Привет, дорогой! – заспанным голосом протянула фигура, поднимаясь с постели, надевая тапочки и выходя на свет.

Это была молоденькая, возможно, не старше девятнадцати лет, девушка. Высокая, с темными блестящими волосами, такими длинными, что закрывали не только спину, но и ее хотя и маленькие, но сексуальные ягодицы. Лицо было длинноватым, с выдающимися скулами. А губы – полные и чувственные. Глаза же – темно-карие. Одета она была лишь в легкие панталончики. Обнаженные груди могли бы казаться слишком маленькими. Но их выручали соски – темные, огромные, в ореоле коричневых кружков, слегка припухших по краям.

– Поздоровайся со всеми, – приказал ей Малькольм.

– Общий привет, – недовольно ответила девушка, сразу же обнаружив явный американский акцент.

Он подошла к столику и уселась рядом с Малькольмом.

– Ее зовут Лиза, – сказал он.

– Да, Лиза – это я, – подтвердила девушка.

– Я взял к себе на работу немало заблудших овечек, – усмехнулся Малькольм. – А эту девчонку спас от торговца белыми рабами.

– Что? – изумленно воскликнула Клер.

– Да. От торговца белыми рабами. Он уже собирался отправить ее ближайшим пароходом в Африку.

– Вы серьезно говорите? – спросила Клер, все еще отказываясь поверить в услышанное.

– Совершенно серьезно. Сейчас подобный бизнес очень даже процветает. Она работала на первом этаже этого клуба. Те мерзавцы обещали устроить ее танцовщицей. А танцевать – это было единственное, что Лиза умела делать.

– Да. Обещали устроить танцовщицей, – подтвердила Лиза сонным голосом.

– Ей купили билет на пароход до Каира только в одну сторону. Еще раньше две из моих девчонок поехали точно таким же образом. И обратно уже не вернулись. Их вообще никто и нигде не видел. И не увидит: я очень хорошо знаю этих мерзких парней.

– Он меня спас, – сказала Лиза.

Она выпрямилась, взяла со стола бокал с шампанским и выпила половину.

– Это мой спаситель!

Лиза положила ладонь на бедро Малькольма и провела ею до промежности.

– Вы видите, как она мне благодарна, не правда ли? – не без гордости сказал Малькольм.

– У тебя такая кипучая, увлекающаяся натура, Мэл, – рассмеялся Гэри.

Клер многозначительно посмотрела на него:

– Мне кажется, что теперь нам пора домой.

И она тронула Гэри за руку.

– Нет-нет! Не уходите! – неожиданно всполошилась Лиза. – Я очень люблю танцевать и многое уже умею. Пожалуйста, посмотрите!

Вся сонливость Лизы сразу же исчезла. Она подбежала к одной из колонн, в которую, как только теперь заметила Клер, была вмонтирована стереосистема, и включила ее. Комнату наполнили звуки саксофона, исполняющего мелодию модной песенки «Моя смешная Валентина».

Еще до того, как Клер поняла, что сейчас произойдет, Лиза освободила центр кофейного столика от бокалов с шампанским и легким прыжком взлетела на него. Обхватив себя руками, Лиза в следующую секунду подняла их над головой. Потом опустила к пупку, чтобы еще через долю секунды закрыть ладонями маленькие полушария грудей. Все это делалось в высшей степени пластично и строго в такт игравшей музыке.

Реакция на это Клер была недвусмысленной. Если бы десять минут назад кто-нибудь спросил, как бы она отнеслась к экзотическим танцам, исполняемым в полуметре от нее некоей полураздетой девицей, Клер бы фыркнула и сказала, что такого просто не может быть. Но теперь она так бы уже не ответила. Гибкое извивающееся тело девушки просто загипнотизировало Клер. Она смотрела на танцующую Лизу и не могла оторвать от нее глаз. Более того, Клер вдруг почувствовала, что ее пульс начинает биться все быстрее и быстрее.

Судя по тому, что Гэри вдруг положил ладонь на бедро Клер, он был так же увлечен танцем Лизы, наполненным чувственностью и… сексом. Клер на мгновение оторвалась от завораживающего зрелища и взглянула на Гэри. По его глазам она поняла, что он ищет в ней союзника, чтобы остаться. И нашел. Ибо волнение и возбуждение были написаны на лице Клер. Гэри улыбнулся ей и снова повернулся к столу, на котором американка продолжала исполнять свой танец.

А та тем временем, сбросив панталоны, опустилась на четвереньки, разведя в стороны бедра. Клер внимательно следила за тем, как правая рука Лизы проскользнула между ног и принялась ласково поглаживать ягодицы, сопровождая это медленными круговыми движениями всей нижней части тела строго в такт музыке. Голова Лизы повисла, мотаясь из стороны в сторону и подметая длинными волосами покрывавшее стол стекло.

В следующий момент Лиза еще шире раздвинула ягодицы, выставив на обозрение не только анальное отверстие, но и половые губы. Пальцы Лизы тут же раздвинули их, и Клер увидела влажный, блестевший на свету клитор.

Не изменяя позы, Лиза ввела один палец во влагалище. При этом у нее вырвался стон, в котором слышалось неподдельное наслаждение. Она добавила второй палец… Потом – третий… И глубоко проникла ими в свою женскую плоть.

Клер воспринимала каждое такое движение как проникновение в собственное тело, которое тут же охватила сексуальная дрожь. С трудом она смогла подавить готовый вырваться и из ее груди страстный стон. А рука Гэри уже очутилась у нее под юбкой и медленно подползала к заветному месту. Клер перехватила жадный взгляд Малькольма на ее оголившиеся бедра. Тот тут же поднял глаза, и их взгляды встретились. Малькольм улыбнулся, и Клер поняла, что он отлично видит все, что с ней происходит.

Изящным, почти балетным движением американка убрала руку, пальцы которой проникали внутрь, и легла на живот, лицом к Малькольму. После чего поползла подобно змее к нему. При этом ее ягодицы, казалось, продолжали танцевать.

Малькольм отодвинулся на самый край софы. Лиза сделала еще одно движение вперед, свесилась головой через край столика и, упершись обеими руками в колени Малькольма, утопила лицо между его бедрами. Ее тело стало своего рода мостом между софой и столом. Клер заметила, как Малькольм просунул руку между ног и прямо перед лицом Лизы на мгновение мелькнула головка его возбужденного члена. Она тут же со стоном взяла ее губами и втянула в себя.

В тот же момент Клер почувствовала ладонь Гэри на своем лобке. Он прижал нейлон ее трусиков к половым губам, сквозь ткань нащупал клитор и стал осторожно сжимать его, поднимая то вверх, то вниз. Клер почувствовала, что начинает таять от наслаждения. Все ее тело вожделенно дрожало. Она даже не сразу сообразила, что в это состояние ее привел эротический танец Лизы. Ладонь же и пальцы Гэри лишь завершили начатое, доведя растущее в Клер страстное желание почти до апогея.

Клер никогда не считала себя строгой моралисткой и блюстительницей условностей. Но все же пуританское начало в ней было сильным. Сейчас это чувство требовало от нее немедленно подняться из-за стола и уйти отсюда. Она никогда не позволяла себе оставаться в комнате, в которой какая-либо другая пара занимается сексом. Конечно, Клер видела немало порнографических фильмов, хотя они не производили на нее сильного впечатления. Но в реальной жизни она не могла спокойно смотреть на то, что сейчас Лиза вытворяла с Малькольмом, а Гэри – с ней самой. Это напоминало отвратительную оргию, и внутренний голос твердил Клер, что они уже зашли слишком далеко. Аналогичное ощущение было у нее во время их последней интимной встречи с Дэвидом Олстоном. Но тогда Клер чувствовала отвращение. Сейчас же такого ощущения у нее не было. И если бы Клер захотела быть честной сама с собой, то не могла бы не признаться, что ею овладел непреодолимый сексуальный призыв изведать нечто такое, чего она еще не знала и о чем только смутно могла догадываться.

Ладонь и пальцы Гэри были неумолимы. Но они не мешали ей наблюдать за тем, как голова Лизы то поднималась, то опускалась между ног Малькольма, а губы то отпускали его член, то втягивали его снова. Малькольм же продолжал жадно смотреть на оголенные бедра Клер.

С гибкостью акробата Лиза, разжав губы и отпустив член Малькольма, упала на спину и совершенно вертикально подняла ноги. Клер невольно бросила взгляд на член ее партнера. Он был совершенно мокрым после пребывания во рту Лизы. Но оставался набухшим, с вздувшимися венами. Кожа только наполовину скрывала головку. Лиза протянула руку, сжала член между указательным и большим пальцами и принялась вертеть в разные стороны. Малькольм громко застонал. Она же согнула ноги, чуть выгнулась вверх и вставила его член себе в лоно, где тот утонул без остатка.

Гэри, также наблюдавший всю эту сцену, уже не мог больше терпеть. Он встал, сбросил брюки, рубашку и боксерские трусы, освободив свой затвердевший от непреодолимого желания член.

– Чудесно! – одобрительно сказала Лиза.

– Чего ты от меня сейчас хочешь? – прошептала Клер.

Ей нужна была помощь. Ибо еще никогда она не попадала в подобную ситуацию. Все, что сейчас происходило в этой комнате, казалось Клер верхом безнравственности и распутства. Но именно моральный запрет на такого рода эксцессы, некое табу, которое нельзя преступать, вселяло в Клер совершенно противоположное желание. Она вдруг почувствовала, что хочет преступить запретную черту. К тому же отступать было уже поздно. Слишком поздно!..

Не говоря ни слова, Гэри схватил Клер за плечи и повалил на софу животом вниз. Его сильные руки приподняли ее за талию и поставили на колени. Взобравшись на софу, Гэри грубо задрал ей юбку, и в следующее мгновение Клер почувствовала, как его твердый как железо член проникает между ее ягодицами и упирается в тонкую материю трусиков, прикрывающих самое интимное на теле место. Правая рука Гэри тут же устранила это препятствие, опустив нейлоновую принадлежность туалета Клер до ее согнутых колен.

Лиза тем временем, продолжая сидеть на коленях Малькольма, повернулась к нему спиной и принялась подпрыгивать. Стоявшая на четвереньках лицом к ним Клер исподволь наблюдала, как член друга Гэри то до конца погружается в лоно партнерши, то выныривает наружу, весь мокрый от лившейся из плоти Лизы влаги. Каждое погружение члена Малькольма в тело Лизы заставляло солидарно сокращаться и мышцы интимной плоти Клер. Но Малькольм продолжал к тому же тискать грудь Лизы с огромными затвердевшими сосками. В ответ соски Клер стали быстро твердеть. Она почувствовала, как в них пульсирует кровь.

Руки Гэри мяли ягодицы Клер, а член проникал все глубже в ее тело.

Клер снова почувствовала несказанное наслаждение. Хотя Гэри не старался очень уж глубоко проникнуть в ее тело, все же его большой и твердый член вызывал внутри ее острые, на грани сладостной боли, ощущения. Где-то Клер читала о том, что при интимных отношениях мужчины и женщины происходит некая химическая реакция. Сейчас она поверила в эту теорию. Поскольку ничем другим не могла объяснить такое воздействие мужской плоти на ее. В прошлом она знавала хороший секс. Даже очень хороший. Но такого – никогда! Сексуальные импульсы пронизывали все ее тело, как электрические искры.

А Гэри продвигался все глубже и глубже. Его правая рука шарила по телу Клер от бедер до груди. Ствол члена, раздвинув мягкие мышцы влагалища, прижимал к стенкам клитор. Это было как раз то, чего хотела Клер. Гэри, видимо, уже научился угадывать ее желания.

Клитор реагировал на каждое движение члена Гэри. Клер чувствовала, как его обволакивает ее плоть. Она уже достаточно знала Гэри и не помнила, чтобы ее оргазм наступал очень уж быстро. Но сейчас Клер потеряла всякий контроль над собой и способность как-то манипулировать своим телом и ощущениями. А потому решила пустить все на самотек. Результат не заставил себя ждать. Когда Гэри на мгновение отстранился и пальцем пошевелил ее клитор, Клер вдруг почувствовала судороги во всем теле. Чувство бесконечного уже накатывало на нее волнами, как море во время прилива.

– Пожалуйста, – прошептала Клер, прижимаясь к Гэри ягодицами и желая дать ему понять, что хочет одновременного взаимного слияния.

– Сейчас… – задыхаясь прошептал Гэри, обнимая Клер за шею.

Теперь Клер снова могла видеть обнаженное тело Лизы и напряженный член Малькольма, ритмично погружающийся в ее лоно и тут же возвращающийся. Это зрелище только еще больше возбуждало Клер и приближало наступление оргазма.

Как раз в это мгновение, как бы получив сигнал от ее тела, Гэри со всей силой продвинул свой член вглубь. Клер не помнила, наступил ли ее оргазм за долю секунды до этого или же мгновение спустя. Но так или иначе, она почувствовала в себе всю силу мужской плоти Гэри и чуть не лишилась чувств от охватившего все тело непередаваемого неземного блаженства.

Клер долго не могла прийти в себя. Оргазм оказался таким неожиданным и сильным, что, казалось, стер из ее памяти все происшедшее. Она чувствовала себя так, будто бы только что проснулась от глубокого сна. В первые секунды Клер даже не могла сообразить, где она находится, как сюда попала и что делает. Она помотала в разные стороны головой, чтобы как-то прояснить рассудок. Придя в себя, Клер увидела, что Лиза и Малькольм прекратили свои любовные утехи и с некоторым удивлением смотрят на нее. Их присутствие и пристальное внимание сначала привели Клер в состояние шока, а затем, наоборот, обрадовали.

Клер чувствовала себя на удивление спокойной и холодной. Она отлично знала, чего хотела. И была твердо намерена это получить. Ее оргазм точно отражал чувства, которые до того она предпочитала скрывать. Это были сексуальные чувства. Тогда она до конца их не понимала. Теперь же точно знала, что они означают.

Клер сделала медленное движение вперед и, разогнув колени, упала животом на софу. Член Гэри выскользнул из ее лона, что заставило Клер вздрогнуть. Но решение было уже принято. И отступать она не хотела.

Спустив ноги, Клер сбросила туфли и опустила оставшееся нательное белье с бедер ниже колен. Гэри озадаченно смотрел на нее, не понимая, чего она хочет, и не в состоянии разгадать выражение, появившееся у нее на лице.

Клер тем временем расстегнула «молнию» на спине своего черного шелкового платья, оголила плечи и осталась в одном отороченном кружевами бюстгальтере. Она заметила, какими глазами смотрели на ее тело Лиза и Малькольм. Медленно она отвела руки за спину и расстегнула бюстгальтер. Потом подобно мастеру стриптиза одной рукой придержала у груди чашечки бюстгальтера, а другой опустила с плеч тонкие розовые бретельки.

Раньше Клер никогда не делала ничего подобного. Но отлично знала, зачем делает это сейчас. Похотливый взгляд Малькольма говорил сам за себя. Но Клер знала и то, что Гэри тоже непременно воспламенится при виде ее обнаженного тела. Само это вызывало в ней волнение. Хотя и не являлось главным…

Лиза была брюнеткой. А Андреа – блондинкой. Но что-то в Лизе очень напоминало Андреа. Что именно – этого Клер пока не могла понять. Но она заметила это сходство в тот самый момент, когда Лиза вспрыгнула на стол. В памяти Клер сразу всплыл образ подруги юности. Может быть, причиной тому были длинные, худощавые тела обеих. Может быть, глаза и то, как Лиза смотрела на Клер. А может быть, и ее чувственные движения. Но скорее всего причиной тому было ни то, ни другое, ни третье. А просто тот факт, что второй раз в жизни Клер смотрела на обнаженное тело другой женщины, раздевшейся и демонстрировавшей эротическое мастерство именно перед ней.

Так или иначе, но своим танцем на столе Лиза разбудила в памяти Клер воспоминание о пережитом ею давным-давно волнующем сексуальном открытии, которое она старалась навсегда скрыть в глубоких тайниках души. И вовсе не потому, что стыдилась своего поступка. Просто это был секрет. Ее личный секрет, которым она никогда не делилась ни с кем.

Погожий июньский день… День ее рождения… Тогда-то все и произошло… И запомнилось на всю жизнь. Счастье, что тот случай не отложил трагический отпечаток на отношения Клер с мужчинами. И даже наоборот: сознание силы и красоты своего тела, его способности реагировать в соответствии с обстоятельствами и даже возбудить сексуальное желание в другой женщине вселило в Клер уверенность в себе. А отсюда – повышенный интерес к ней мужчин…

После того случая Андреа больше никогда не пыталась дотронуться до тела Клер. Они остались добрыми друзьями, но опыт, полученный обеими в день рождения Клер, не повторялся. Клер также никогда и ни с кем больше не занималась лесбиянством и не испытывала к этому никакой склонности. Теперь запретные ворота, казалось, были готовы распахнуться, ибо Клер вдруг почувствовала что-то вроде вожделения к особе своего пола. Почему так произошло, она не желала даже думать, поскольку считала это бессмысленным. Ей было ясно одно: Лиза имела склонность к лесбиянству. Но объяснить, почему она пришла к такому выводу, Клер не могла.

Клер перестала поддерживать чашечки бюстгальтера у груди, и они упали на софу. Но, почувствовав внезапную свободу своих прекрасных полушарий, она прикрыла их ладонями и крепко сжала. Соски мгновенно отреагировали на это, сделавшись твердыми подобно кораллам. Клер встала, подошла вплотную к столу и обняла Лизу за шею. Потом наклонилась и поцеловала в губы. Как Клер и ожидала, Лиза ответила страстным и горячим поцелуем. Ее язык проник между зубами Клер и коснулся кончиком десен.

Первый шаг был сделан. Клер давно не целовалась с женщиной и уже забыла те ощущения, которые испытала в тот день. А потому для нее оказалась неожиданной разница между мужским и женским поцелуем. Губы Лизы были мягче, уступчивее и влажнее ее собственных.

– Нет, ты только посмотри на них! – сказал Малькольм Гэри.

Клер взяла Лизу за руку и стащила со стола. Член Малькольма сразу же бессильно опал. Клер же обняла стоявшую теперь рядом с ней Лизу, прижавшись к американке всем телом. Она была почти уверена, что девушка не станет протестовать против этого. Но все оставшиеся сомнения тут же рассеялись после ответной реакции Лизы – бурной и страстной. Клер почувствовала, как у той твердеют соски, а бедра с трепетом жмутся к ее промежности.

Они не сказали друг другу ни слова. Да этого и не требовалось. Ибо у обеих было одно и то же желание. Клер и Лиза медленно опустились на софу рядом с Малькольмом. Затем Лиза легла на спину, вытянувшись во весь рост. Клер накрыла ее своим телом. Их губы слились, а ноги переплелись. Тела стали конвульсивно содрогаться в дремавшем до этого глубоко в каждой из них ритме. Это было началом сексуального танца, который мог иметь лишь одно завершение…

Инициативу взяла на себя Клер. Она же задавала ритм. Оторвавшись от губ Лизы, Клер провела кончиком языка по шее девушки. Когда ее губы добрались до груди, Клер осторожно сжала зубами правый сосок. Лиза содрогнулась всем телом и громко застонала. Клер проделала то же самое с другим соском. И снова раздался стон. Сердца обеих учащенно забились.

– Да, да! – шептала Лиза, вытягиваясь на софе и дрожа всем телом. – Это именно то, чего я хотела!

Она спустила одну ногу с софы и ступила пяткой на пол. Ее бедра раздвинулись, обнажив лоно.

Клер чувствовала небывалое волнение. Облизывая подтянутый живот Лизы, она вспоминала Андреа в день своего рождения, возбуждаясь от этого еще больше. И чувствовала, что уже не может себя контролировать. Но это не имело для нее никакого значения. Сейчас уже ничто не имело значения, кроме непреодолимого желания. Кончик языка Клер исследовал выдававшийся на животе Лизы пупок, отчего та изгибалась всем телом навстречу. Потом Клер опустила голову между ног девушки, прижавшись губами к половым губам. Безудержная страсть охватила обеих женщин, и они одновременно застонали.

– Вместе… – шептала Лиза. – Одновременно…

Клер не нужно было объяснять, что имелось в виду. Тем более что она хотела того же. И вдруг почувствовала в теле тот же холод, что и несколько минут назад. Клер оставила Лизу, спустила ноги с софы и встала на пол. Холод мгновенно переместился к лодыжкам.

Некоторое время Клер стояла неподвижно, понимая, что мужчины не спускают глаз с ее голого тела и ждут, что она будет делать дальше. Лиза тоже подняла голову и смотрела на нее. В ее глазах Клер прочла горячую мольбу продолжить начатое.

Клер так и поступила. Чувствуя сумасшедшее и все ускоряющееся биение пульса, она вновь опустилась на софу, встала на колени и расставила ноги над плечами лежавшей на спине Лизы. Ее половые губы оказались над головой девушки. Затем Клер чуть сдвинулась вперед и, наклонившись, вторично прильнула губами к лишенной волос промежности Лизы. Одновременно она обхватила ногами девушку за шею, чтобы та тоже могла прижаться к ее лону и делать то же самое. Клер представила себе, в какое возбуждение тут же придет Лиза. Но это предположение оказалось всего лишь бледной тенью того, что произошло в следующий момент. Создав своеобразный замкнутый круг из двух тел, обе женщины окунулись в бушующий океан страсти и наслаждения. Когда же Лиза принялась кончиком языка играть с клитором Клер, это разбудило у последней далекие воспоминания о том же дне рождения. Тогда, под развесистым деревом на берегу речки, она испытала точно такие же ощущения, как и сейчас. Но – с Андреа…

Их тела соединились. Головы утонули между ног, а губы жадно впились в исходящую соком женскую плоть друг друга. Образовался какой-то фантастический круговорот чувств и ощущений. Каждое движение одного тела тут же вызывало ответную реакцию другого. А в памяти Клер все время возникал образ Андреа и их запретной любви летом под деревом. Совершенное тело Андреа то абсолютно ясно вставало перед ее глазами, то исчезало, сменяясь реальным, не менее зовущим и прекрасным, телом Лизы…

Наконец Клер почувствовала, что наступает пик страсти. Она была уверена, что этот оргазм произойдет у них одновременно. И непременно в тот момент, когда губы одной будут плотно прижиматься к лону другой…

Но так не произошло. Наверное, потому, что еще никогда ни Клер, ни Лиза не испытывали столь бурного и стихийного оргазма, как на этот раз. А потому не могли себя контролировать и сдерживать…

Кто оказался первым, сказать было трудно. Хотя оргазм Клер был почти зеркальным отражением такового у Лизы. А может быть, Клер стала отражением партнерши. Это так и осталось неразгаданной тайной. Во всяком случае, наступил момент, когда Клер потеряла сознание. И даже почти не почувствовала, как чьи-то руки взяли ее за плечи, оторвали от Лизы и перенесли на другую софу. И все же она ощутила, как большой, твердый член проникает в ее мокрую женскую плоть. Это шокировало Клер. Больше она уже ничего не помнила…

Клер очнулась и увидела нависшее над ней лицо Гэри. Его глаза были переполнены вожделением. Заметив, что Клер пришла в себя, Гэри снова вставил член в ее лоно, сразу же проникнув очень глубоко. На мгновение ей показалось, что она вот-вот снова потеряет сознание. Но – только на мгновение. Клер вдруг переполнило совершенно неведомое доселе чувство, граничащее с болью. Причину его она тут же поняла: ей хотелось, безумно хотелось еще… И еще… И еще… Хотелось получить все, что только Гэри мог дать ей… И даже больше того…

Клер повернула голову, посмотрела на Лизу и увидела, что Малькольм лежит на ней. Ноги девушки обхватили его торс, а его напряженные ягодицы прыгали то вверх, то вниз.

– Это как раз то, чего ты хотела! – проговорил Гэри сквозь стиснутые зубы.

В его голосе прозвучала твердая убежденность в своей правоте. А член, и до того возбужденный до крайности, принял совершенно вертикальное положение. Ибо то, что Гэри видел несколько минут назад на этой софе, привело его в состояние, близкое к невменяемости. И Клер почувствовала внутри себя его мужскую плоть, как никогда до этого. Его член был горячим как огонь и, казалось, готов расплавить все ее тело. Но это не помешало Клер все так же внимательно следить за тем, что Малькольм делает с Лизой. Может быть, потому, что то же самое происходило у нее самой с Гэри. Подобное зрелище взволновало Клер и еще больше возбудило. Она уже чувствовала, как член Гэри начинает разбухать, и поняла, что оргазм наступит через несколько мгновений. Но при этом знала, что подобное извержение непременно спровоцирует в ней новое желание. А ее неутомимое тело, как всегда, будет готово к новым оргазмам…