Глава 1

Стоя в темноте перед окном, Каролина Бек смотрела сквозь жалюзи на улицу. Свет она не включала, чтобы ее не увидели прохожие — удивлять их своим видом она не собиралась. Ее нынешний облик наверняка не только удивил бы любого из них, но и шокировал. Ярко-красный корсет на китовом усе, сделанный из тончайшего, прозрачного тюля, подпирал ее полные тугие груди, похожие на аппетитные спелые дыни, и стягивал талию. Атласные подтяжки сползали по округлым бедрам, словно удавчики, удерживая в зубах-пряжках блестящие черные шелковые чулки. Надеть трусы Каролина не сочла нужным.

В окно она смотрела, поджидая автомобиль, который с минуты на минуту должен был подкатить к ее дому. Боб Эверетт, человек деловой и пунктуальный, не мог позволить себе растранжиривать драгоценное время. Полезная привычка беречь его, выработанная за долгие годы, когда он создавал карьеру, укоренилась и распространилась на сферу интимной жизни. Ровно в восемь его черный лакированный «роллс-ройс» мягко подкатил к подъезду.

Из него выскочил расторопный шофер и открыл заднюю дверцу. Из салона степенно выбрался владелец лимузина и стал подниматься по парадной лестнице. «Роллс-ройс» плавно отъехал от тротуара и влился в общий транспортный поток: вероятно, шофер отправился выискивать ближайшее свободное место для парковки.

Мелодично заверещал дверной звонок. Цокая высокими каблуками красных туфель по сверкающему паркету, Каролина вышла в прихожую и щелкнула выключателем. Однако впустить гостя она не торопилась, прежде следовало убедиться, что ее вид действительно способен его потрясти. Она взглянула в зеркало, висящее на стене, и озабоченно нахмурилась: чулки морщили на коленях. Каролина наклонилась, чтобы подтянуть их, и прядь соломенных волос упала на лицо. Поправляя прическу, она отметила, что в ее бледно-голубых глазах сверкают задорные искорки, а белки чистые, без прожилок и не замутненные. Вновь раздалась трель звонка. Гость нервничал.

— Не терпится, шалун? — распахнув дверь, с лукавой улыбкой спросила она.

Огорошенный бесстыдной полунаготой хозяйки квартиры, Боб смог лишь что-то промычать в ответ, застыв на пороге. Потрясенным обликом Каролины оказался по воле случая не он один: какой-то щеголеватый господин, выводивший своего золотистого пса на прогулку, тоже замер на площадке, а собака раскрыла пасть и высунула длинный красный язык, роняя на пол слюни.

— Может быть, ты наконец войдешь? — спросила Каролина.

Боб шагнул в прихожую. Одарив незнакомца с собакой кокетливой улыбкой, Каролина захлопнула дверь.

— Потрясающе! — воскликнул Боб, вытаращив глаза.

— Благодарю вас, сэр, вы очень любезны, — ответила она и, повернувшись на каблучках, стала подниматься в спальню по лестнице, виляя бедрами. Каролина знала, что, когда она достигнет верхней ступеньки, гость придет в экстаз, увидев ее обнаженную влажную промежность.

Боб засопел и последовал за ней.

Не останавливаясь и не оглядываясь, Каролина прошла в спальню. Там все было уже подготовлено к приему гостя: покрывало снято с кровати, а матрац застелен нежно-кремовой простыней. Шторы были задернуты, свет настольной лампы приглушен.

Каролина легла и, раскинув ноги, согнула их в коленях, упершись каблуками в матрац, отчего на простыне обозначились вмятины.

Приподняв торс так, что ягодицы выпятились, она погладила рукой влажную розоватую впадину под лобком, покрытым коротенькими, словно щетина на мужском подбородке, светлыми волосками, но только мягкими. Ей не приходилось ухаживать за ними, они были такими от природы.

Рука скользнула вниз, средний палец коснулся клитора, и невольный стон сорвался с ее чувственных губ.

Боб застыл в дверях спальни напротив кровати, пожирая глазами ее стройные длинные ноги в чулках и низ живота. Эта часть тела его особенно привлекала и завораживала, потому что жила, как ему казалось, сама по себе. Наружные губы слегка раскрылись, лаская его взор розовой сочной сердцевиной, чью шелковистую нежность выгодно подчеркивали белоснежные бедра и черные резинки чулок.

— Тебе не жарко? — спросила она, глубже просовывая пальчик в таинственную щель между розовеющими половыми губами.

У Боба глаза полезли на лоб, он облизнул свои пересохшие губы. Каролина просунула во влагалище еще один палец. Боб скинул пиджак и стал расстегивать сорочку. На ширинке у него образовалась выпуклость.

Пальцы Каролины увлажнились от сока лона, он струился по бедрам и ягодицам. Она стремительно возбуждалась. А ведь еще год назад она и не думала о сладострастии, могла месяцами обходиться без мужчин. Теперь все обстояло иначе. Секс занял центральное место в ее жизни. Она поняла, что не может без него существовать, познала все его прелести. На смену ее прежним, бесцветным, впечатлениям и неудовлетворенности пришли радостные эмоции и потребность в новых бурных и диких соитиях. Возбудить ее мог любой пустяк.

К примеру, сегодня им стала книга, которую она начала читать, вернувшись с работы и приняв душ. Это был роман, присланный ей литературным агентом на предмет рассмотрения его в качестве основы для киносценария. Один из прочитанных отрывков оказался настолько выразительным и возбуждающим, что у Каролины вскипела кровь. Она намеревалась хорошенько выспаться перед завтрашним трудным днем, который должен был завершиться вечеринкой с ее коллегами. Но яркое описание полового акта, особенно момента стремительного погружения фаллоса в податливое женское лоно, перепутало все ее планы.

Разумеется, она могла бы прибегнуть и к мастурбации. Это занятие ей нравилось, она преуспела в нем и избаловала им свое тело. Вибратор совершил революцию в ее сознании. Впервые применив его, Каролина была потрясена результатами. Используя этот волшебный прибор, она могла рисовать в своем воображении мозаичные сценки игр с разными партнерами. Но сегодня ей хотелось чего-то большего: описание неутомимого твердого члена, снова и снова углубляющегося в шелковистое сочное влагалище, так разволновал ее, что для успокоения ей потребовался живой мужчина.

Трудностей в этом плане у нее не возникло.

Боб снял ботинки и носки, затем брюки вместе с трусами перешагнул через них, ничуть не беспокоясь о том, что дорога одежда помнется, валяясь на полу, и предстал перед Каролиной во всей своей бесхитростной мужской красоте. Он был неплохо сложен, хотя его и трудно было назвать Адонисом. Слегка выпуклый животик не портил впечатления от мускулистых рук и ног. А покрытый вздувшимися жилками пенис, вставший торчком, приятно удивлял своими внушительными размерами. Фиолетовая головка блестела от секрета.

Каролина продолжала мастурбировать.

— Что это на тебя сегодня нашло? — спросил Боб.

— Ты чем-то недоволен?

— Отнюдь.

— Тогда какого дьявола ты медлишь? Вот уже две мину ты, как ты вошел, а я до сих пор не удовлетворен Долго ты будешь раскачиваться?

Каролина вынула пальцы из влагалища и, поднеся ко рту, понюхала и облизнула их, после чего снова изогнулась, выпятив ягодицы, и стала имитировать телодвижения при соитии.

Боб встал на колени у нее между раздвинутых ног и замер, загипнотизированный зрелищем раскрытого лона, напоминающего открытый ротик.

— Скорее! — простонала Каролина.

Боб наклонился и впился ртом в ее манящую промежность. Она почувствовала его горячее дыхание, потом — ласковое прикосновение губ и, наконец, язык, который стал теребить клитор. Боб обладал в этом деле огромным опытом. Но Каролине хотелось скорее почувствовать в себе его подрагивающий пенис. Она нетерпеливо повела бедрами.

Боб истолковал это телодвижение по-своему: он начал быстрее лизать клитор, время от времени с наслаждением посасывая его. Клитор набух, чувствительность его обострилась. Волны блаженства, одна за другой, прокатились по телу Каролины. Ах, как ей этого не хватало в минувшие два часа! Время поисков любовника по телефону тянулось мучительно медленно. В офисе Боба, куда она с трудом дозвонилась, ей сказали, что его там нет, и рекомендовали позвонить ему в машину. Разговор был коротким, она сразу взяла быка за рога, заявив:

— Я изнываю от похоти, срочно приезжай и возьми меня!

Боб не возражал. И вот уже он здесь, и его неутомимый язык без устали обрабатывает ее крохотный чувствительный бугорок. Она почувствовала, как его пальцы раскрывают срамные губы и начинают проникать вглубь лона, сильные, умелые и длинные. Боб вставил во влагалище сразу два пальца, слегка согнув один из них, чтобы массировать им стенки влагалища. Это всегда повергало ее в неистовство. Вот и сейчас ее тело напряглось, чувствительность обострилась. Срывающимся голосом она воскликнула:

— Я сейчас кончу!

Он что-то промычал в ответ, продолжая работать в прежнем темпе и ртом, и рукой.

Вытянув руки, Каролина вцепилась пальцами в простыню и подалась вперед низом живота, стремясь плотнее прижаться им ко рту Боба. Его пальцы углубились во влагалище, а язык плотнее придавил клитор. Она кончила, мотая из стороны в сторону головой и раскрыв рот. Но из груди ее вырвался только легкий вздох.

Когда последняя горячая волна ушла и тело Каролины, наполнившись приятным теплом, обмякло, она замерла, раскинув руки, и блаженно закрыла глаза, вдыхая аромат секрета, растекающегося по ногам.

Боб слишком хорошо ее знал, чтобы подумать, что на этом она успокоится. Первый, легкий, оргазм был только увертюрой к основному действию. Он вытащил пальцы из влагалища и, упершись локтями в кровать, а членом в преддверие ее лона, взглянул на ее блаженное лицо.

— Ты довольна? — спросил он.

— Ты сам знаешь, что да, — выдохнула она, чувствуя, как зреет в ней огонь нового вожделения.

Боб понимающе улыбнулся, и в его светло-зеленых глазах мелькнули лукавые искорки. Тряхнув светлыми волосами, он слегка приподнялся, притворяясь, что хочет встать.

— Тебя нужно уговаривать? — иронично скривив губы, спросила она и, резко подавшись вверх низом живота, сжала наружными губами головку члена. Клитор затрепетал.

— Поцелуй меня! — сказал Боб.

Она обняла его и страстно прижалась к нему. Их горячи губы слились в поцелуе, язык Каролины проник Бобу в рот. И в тот же миг его фаллос вошел в ее лоно, словно шпага столь быстро и напористо, что она вскрикнула и с яростью задвигала бедрами, обхватив ногами его торс. Головка член уперлась в дно влагалища.

— Хорошо, — прохрипела Каролина.

Он запечатал поцелуем ее уста, наращивая темп телодвижений. Войдя во вкус совокупления, Боб начал действовать иначе: вытягивать фаллос до конца и резко всаживать его в Каролину, ударяясь лобком о клитор так, что тот едва ли не трещал. При этом он ласкал языком ее ухо, слегка дуя в него. Ей нравились такие шутки, они вносили остроту в игру, будоражили и нервы, натянутые, как струны арфы.

Боб провел языком по ее шее, страстно поцеловал в самое нежное местечко и стал сосать красный и твердый сосок, слегка покусывая его.

Ее новый оргазм был неизбежен. Когда член вошел в нее по корешок, Каролина подалась вперед. Чрево ее расцвело, словно бутон, и головка члена проникла в сердцевину. Стенки лона стиснули фаллос, Боб вогнал его, повинуясь инстинкту, еще глубже. И тогда что-то словно взорвалось у нее внутри. Перед глазами у нее возникли оранжевые круги. Она впилась ногтями в его спину и, напрягшись, замерла. Все мышцы ее напряглись, кроме тех, что были в центре ее женского существа: там все размякло и расплавилось. Его шелковистая лиловая головка начала пульсировать.

Каролина поняла, что наступила его очередь. Едва волна оргазма откатилась, она просунула палец ему в анус: этот фокус она проделывала не впервые.

Боб застонал. Пенис его задергался.

Каролина приподнялась и глубже просунула палец в задний проход, нащупывая самое чувствительное место, надавив на которое она лишила бы его самоконтроля.

Боб замер в радостно-тревожном ожидании. Ее лоно сжалось. Разбухшая головка задрожала. Каролина повернула в анусе палец — и из фаллоса исторглась горячая струя густого желе, заполняя лоно.

Каролина тоже утратила самоконтроль и целиком отдалась новым ощущениям, улавливая малейшее вздрагивание головки, пульсирующей внутри ее, и млея от проникновения семени в чрево. Удовольствие было так велико, что она испытала третий оргазм и, сжав Боба в объятиях, словно прилипла к нему.

Когда дрожь в членах унялась, он спросил, перекатившись на спину:

— Что это ты сегодня так завелась?

— Вспомнила, как мне с тобой было хорошо, — солгала она.

— Но мы договаривались увидеться лишь в субботу.

— А мне захотелось встретиться с тобой раньше!

— Как видишь, я удовлетворил твой каприз. Не смог отказать прекрасной даме, — в свою очередь, слукавил Боб.

— Расстегни корсет, — попросила Каролина, поворачиваясь к нему спиной и скидывая туфли. — Сейчас я приму душ, и ты повезешь меня ужинать в дорогой ресторан.

— А потом?

— Поедешь к себе, если, конечно, снова не захочешь немного со мной размяться. В этом случае мне придется удовлетворить твое желание. Не могу отказать шикарному мужчине.

У Боба при этих словах началась эрекция — именно своей выносливостью в сексе и неугомонностью он ее и подкупал.

— А куда мы поедем?

— Решай сам.

Он так и поступил.

— Мисс Бек! Вас к телефону! — Молодая и настырная помощница Каролины по связям с общественностью потянула ее за рукав, отчаявшись до нее докричаться: вокруг стоял невообразимый гвалт, громко играла музыка.

Каролина кивнула и следом за ней вышла из студии, пробираясь мимо актеров и технических рабочих телекомпании, набившихся в помещение, плотно заставленное вдобавок различной аппаратурой. Кто-то из них громко разговаривал, выразительно жестикулируя, кто-то налегал на бесплатную выпивку, а кто-то танцевал под музыку.

Ассистентка провела ее по винтовой металлической лестнице на навесной балкон, а затем в одну из звуконепроницаемых комнат, где можно было спокойно разговаривать, и, улыбнувшись, вышла, оставив Каролину наедине с телефоном.

Каролина сразу же узнала голос Теда. Он посетовал, что ему нелегко было ее разыскать, она объяснила, что устроила коллегам вечеринку по случаю завершения работы над «Мангровыми зарослями». Затем разговор принял деловой характер. Впрочем, Каролина не ожидала, что Тед станет звонить ей лишь для того, чтобы узнать, как ее самочувствие и успешно ли идут у нее дела. Владелец крупной международной телевизионной корпорации, Тед Ривер финансировал семисерийный телефильм, только что отснятый под ее руководством. У них был мимолетный роман, но он закончился еще год назад. Каролина подозревала, что Тед согласился дать денег на этот проект не столько потому, что он ему понравился, сколько желая ее утешить. Желания возобновить интимные отношения с ней Тед, однако, не проявлял.

— Первую серию твоего фильма показали по национальному телевидению, — сказал он. — Хочу тебя обрадовать: его рейтинг на десять пунктов превысил рейтинг новой версии фильма «Бен Кейз» и на восемь — сериала «Доктор Куин». Прими мои поздравления!

— Спасибо! — Каролина взяла со стола бокал с шампанским, который она захватила с собой, и сделала большой глоток. Щеки ее стали пунцовыми.

— Рекламодатели засыпали меня заявками. Я собираюсь повысить тариф на двадцать пунктов. Ты принесешь мне целое состояние.

— Оно у тебя и так есть, — рассмеявшись, сказала Каролина.

— Честно говоря, деньги лишними не бывают. Послушай, Каро! Прилетай завтра в Нью-Йорк. Нам необходимо серьезно поговорить о наших будущих совместных проектах. За тобой заедет Мартин. Она отвезет тебя в Хитроу, к трапу моего личного реактивного самолета.

При упоминании о Мартин сердце Каролины екнуло.

— Ты сможешь прилететь? — переспросил Тед.

— Да, конечно, — сказала Каролина. Британский филиал компании Теда планировал приступить к экранизации второй книги «Мангровые заросли» не раньше чем через два месяца, и она могла позволить себе немного отдохнуть.

— Вот и чудесно! Я заказал для тебя апартаменты в отеле «Пирр». Подробности тебе расскажет Мартин. Я велел ей заехать за тобой в полдень. Вылет в час дня. В Нью-Йорке ты будешь в шесть по местному времени.

— Великолепно!

— Я никогда не сомневался, что ты прославишься, Каро! Ты настоящая звезда! Тебе это известно?

— Спасибо за комплимент. Рада, что пока все идет хорошо.

— Знаешь, я о тебе часто вспоминал, — перейдя на интимный тон, добавил Тед.

— В самом деле? — Она была приятно удивлена.

Хотя их роман протекал довольно бурно, Тед никогда не намекал ей, что она что-то значит для него в личном плане. На особые отношения Каролина и не рассчитывала, и не стремилась к ним. У Теда Ривера, одного из крупнейших деятелей финансового мира, имелись представительства в Лондоне, Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. Серьезный роман с ним предполагал коренное изменение образа жизни, а Каролина была вполне довольна своей карьерой и сексуальной жизнью. Так что привязываться к одному мужчине ей не хотелось. Это, однако, не означало, что она не обрадовалась, получив от него приглашение прилететь в Нью-Йорк.

— Я собирался тебе позвонить еще до того, как узнал об успехе твоего фильма, — продолжал говорить Тед своим бархатным баритоном с американским акцентом. — Мы совместим бизнес с удовольствием. Я хочу обсудить с тобой новый заманчивый проект. И конечно же, снова тебя увидеть!

— До завтра! — сказала Каролина и, положив трубку, задумчиво оглядела пустую аппаратную, насквозь провонявшую сигаретным дымом. Привычная обстановка ей изрядно надоела, в подобных местах она провела слишком много времени. Поэтому перемена мест и новые впечатления были ей необходимы, как глоток свежего воздуха. Тед позвонил ей в очень удачный момент. За встречу с ним и с Мартин следовало выпить.

Каролина подняла бокал и произнесла тост:

— За Большое яблоко! За вас, мистер Ривер!

В этот прекрасный майский день небо над Лондоном казалось Каролине особенно голубым, а солнце — ласковым. Пушистые белые облака настраивали на легкомысленный лад, хотелось вспорхнуть и куда-то беззаботно полететь вместе с ними. Каштаны вдоль улицы только недавно покрылись нежно-зеленой листвой, легкий ветерок не раздражал, а приятно бодрил.

Машина подъехала к ее дому без пяти минут двенадцать. В дорогу Каролина взяла только одну сумку, собираясь сделать покупки в Нью-Йорке: к счастью, она могла позволить себе пройтись по шикарным магазинам, получив солидный гонорар за новый сериал. Когда она была в Нью-Йорке в последний раз, то дорогие покупки ей были не доступны. Теперь она намеревалась взять реванш и не пропустить ни одного салона в Верхнем Вестсайде.

Хотя Тед Ривер и сказал, что за ней заедет Мартин, за рулем длинного черного «мерседеса» сидел профессиональный водитель в ливрее. Мартин выпорхнула из автомобиля и пошла к подъезду. Это была одна из самых красивых женщин, которых Каролина знала. У нее были стройные, длинные ноги, осиная талия, полные груди, длинная соблазнительная шея, высокие скулы, впалые щеки, тонкий прямой носик и зеленые глаза. Но самым примечательным в ее облике были огненно-рыжие волосы, обрамляющие лицо. Ухоженная, стройная и самодовольная, она знала себе цену и не желала скромничать. Одевалась Мартин дорого и со вкусом. Сегодня на ней были черный шелковый костюм и черные замшевые полусапожки — их высокие каблуки увеличивали ее рост еще на несколько дюймов.

Каролина открыла дверь, прежде чем Мартин позвонила, и с улыбкой сказала:

— Я готова!

Мартин ответила ей вежливой улыбкой.

— Давно не виделись, — сказала она, когда они подошли к машине.

Шофер положил сумку в багажник и распахнул дверцу автомобиля. Мартин предложила Каролине сесть на заднее сиденье первой. Когда она тоже села в машину и захлопнула дверцу, Каролина сказала:

— Да, целый год.

Салон был оборудован по специальному заказу не только телефоном, но и факсом, а также телевизором. Здесь имелось все необходимое финансовому магнату для того, чтобы связаться с внешним миром, не выходя из машины.

— А ты изменилась, — сказала Мартин, когда автомобиль тронулся с места, и, повернувшись лицом к Каролине, взглянула ей в глаза.

— В самом деле? — рассеянно спросила Каролина, разглядывая ее сексуальные ноги. — И в чем же?

— Стала более самоуверенной.

— Это комплимент?

Каролина не виделась с Мартин около года, но отчетливо помнила, как неловко чувствовала себя во время их первой встречи. Сейчас ей тоже стало не по себе. Казалось, что эта рыжеволосая красавица со странным мужским именем обладает способностью читать чужие мысли. Едва они познакомились, Мартин без обиняков заявила, что она лесбиянка и хочет с ней переспать. Каролина тогда ответила ей резким отказом. Возможно, поэтому и сейчас она чувствовала себя не в своей тарелке.

— Тед с нетерпением тебя ждет, — сказала Мартин.

— Он сам тебе это сказал?

— Да.

Взаимоотношения этой потрясающей лесбиянки и Теда Ривера всегда интриговали Каролину. Но она подозревала, что они носили не только деловой характер.

— Я тоже рада новой встрече с ним, — сказала Каролина. — Он мне симпатичен.

— Пожалуй, я позвоню пилоту и скажу, что мы выехали!

Мартин взяла телефонную трубку и, нажав на кнопку, подождала, пока ей ответят. Сообщив невидимому собеседнику в самолете, что в аэропорту они будут уже через полчаса, она положила трубку и сказала:

— Не пройдет и часа, как мы будем в полете.

Мысленно отдав должное преимуществам путешествий на персональных самолетах, Каролина вытянула ноги и погрузилась в молчание. Вскоре «мерседес» свернул с автострады к аэропорту Хитроу и въехал на территорию, отведенную для частных лайнеров. Пройдя пограничный и таможенный контроль, Каролина и Мартин поднялись по трапу на борт «Гольфстрим-340», двигатели которого уже работали.

Впервые очутившись в личном самолете финансового магната, Каролина была потрясена интерьером салона. Перегородка, разделявшая его надвое, была из орехового дерева. Два больших удобных кресла, обтянутых голубой кожей, и длинный диван, казалось, так и манили присесть на них. На рабочем столе стояли телефонные и факсовые аппараты, вокруг него — четыре стула.

Вышедший навстречу дамам худой и стройный стюард с розовым цветущим лицом приветствовал их и предложил освежиться коктейлем перед полетом. Каролина поблагодарила его, но отказалась, заинтересовавшись большим телевизионным экраном, укрепленным на специальной консоли. На нем светилась карта восточного побережья Америки и западного Европы. Вода обозначалась голубым цветом, суша — зеленым. Над Лондоном вспыхивал контур маленького белого самолетика.

— Что это? — спросила Каролина.

— Это пять каналов развлекательных фильмов, последние новости, сводки биржевых курсов из Лондона и Нью-Йорка, — ответила Мартин, усаживаясь на диван и перекидывая ногу через колено.

— А карта?

— По ней можно узнать, где находится наш самолет. Специальный прибор осуществляет связь со спутником и проецирует трансформированный сигнал на экран монитора. С помощью этого устройства можно получить и массу другой полезной информации. Пульт находится в ручке кресла. Все продуманно и удобно! Если хочешь — я продемонстрирую.

Из репродуктора раздался голос пилота:

— Уважаемые дамы! Прошу вас сесть и пристегнуться ремнями безопасности. Во время полета прошу воздержаться от курения.

Стюард исчез за перегородкой и закрыл за собой дверь.

Каролина села в кресло напротив своей спутницы и пристегнулась ремнем. Самолет побежал по взлетной полосе и взмыл в воздух. Как только он набрал высоту и лег на курс, в салоне вновь появился стюард.

— Желаете что-нибудь выпить, мадам? — спросил он у Каролины с любезной улыбкой на миловидном лице.

— Бокал шампанского.

— И мне тоже, — сказала Мартин.

— Через час вам предложат обед.

Дамы с удовольствием выпили бутылку шампанского и закусили икрой и копченой семгой, но отказались от бифштекса из вырезки. На десерт им подали кофе, шоколадные пирожные и фрукты со взбитыми сливками.

Полет проходил спокойно.

Утолив голод, Мартин попросила у стюарда коньяку. Каролина решила выпить с ней рюмочку за компанию. Из-за стола они перебрались на диван.

— Хорошо! — воскликнула Каролина.

— Только так и следует путешествовать, — сказала Мартин и, окликнув стюарда, попросила, чтобы их не беспокоили.

— Слушаюсь, мадам, — ответил Гренвилль, собирая грязную посуду со стола. Поставив тарелки и бокалы на поднос, он удалился.

— И часто ты вот так путешествуешь? — спросила Каролина.

Пропустив ее вопрос мимо ушей, Мартин, в свою очередь, спросила, впившись в собеседницу темно-зелеными глазами:

— Могу я задать тебе личный вопрос?

— Задавай. Но я оставляю за собой право не отвечать.

— Ценю твою прямоту. Помнишь, я сказала, что я лесбиянка?

— Да. И это твой вопрос?

— Нет. Мне любопытно, была ли у тебя интимная связь с женщиной?

Каролина расхохоталась:

— Ты меня умиляешь своей прямолинейностью!

— По-моему, я знаю ответ.

— Неужели? И каков же он?

— У тебя есть опыт развлечений с женщиной. Но лишь с одной. Я права? Или с двумя?

— Мне думается, что это не твое дело, — отрезала Каролина.

— В общем-то, конечно. Однако сейчас, из-за этой дурацкой вибрации, меня охватила похоть, — ответила Мартин, встряхнув копной огненных волос. Она провела рукой по груди, обтянутой черным шелком.

— Мне кажется, ты слишком многое себе позволяешь, — заметила Каролина.

— Извини. Мне подумалось, что тебя это заинтересует.

— С какой стати?

— Еще когда мы ехали в аэропорт, я заметила, что ты переменилась. Когда я впервые тебя увидела, вид у тебя был больной — затравленный, неуверенный и даже испуганный, какой бывает у человека, не знающего, чего он хочет от жизни. Я предположила, что незадолго до нашего знакомства у тебя появился первый опыт интимной связи с женщиной. И он тебя напугал. Я угадала?

— К чему ты клонишь? — спросила Каролина.

— К тому, что сейчас ты совершенно другой человек — целеустремленный, самоуверенный и самодовольный.

Каролина расхохоталась:

— Неужели все это написано на моей физиономии?

— Разве не так? — Мартин потерла свой левый сосок.

— Допустим. Послушай, а тебе не интересно, почему она отказала тебе?

— Да.

— Ответ прост: мне не хотелось ложиться с тобой в одну кровать. И прекрати ласкать себя у меня на глазах!

— Почему? Тебя это возбуждает? Ты сама хочешь меня потрогать?

Мартин убрала руку, и Каролина увидела, как отчетливо вырисовываются ее соски под шелком. Казалось, они готовы проткнуть ткань насквозь.

— А ты привыкла к тому, что любая женщина, которую ты соблазняешь, сразу же соглашается?

— Нет. А почему ты решила, что я пытаюсь тебя соблазнить?

— А разве не так?

— Ты не ответила на мой вопрос. А мне любопытно. Не стоит делать из мухи слона. Или тебе хочется придать нашим отношениям особый смысл?

Рыжая бестия странным образом пробуждала в Каролине смутные желания и опасения. Все, что она говорила, не ответствовало действительности. Незадолго до их знакомства Каролина в самом деле обрела первый опыт лесбийской любви. И он пришелся ей по вкусу, став началом ее долгого путешествия в мир темных страстей. Однако в то время она не была уверена, что хочет повторить этот опыт. Да и удобный случай не подворачивался. Адрианна Родс, женщина, пробудившая в ней страсть и преподавшая ей урок лесбийской любви, не искала с ней новых встреч. Сама же Каролина вдохновенно отдавалась разным мужчинам, не ища партнеров среди особ своего пола.

Теперь она неохотно ответила:

— Раз уж тебя так разбирает, я скажу: ты угадала. Надеюсь, ты удовлетворена?

— У тебя была только одна женщина, верно?

— Какая ты неугомонная!

— Такой уж я родилась!

— Хорошо. У меня была только одна моя подруга.

— Она тебя совратила?

— Нет. Все было не так. Мы решили поэкспериментировать.

— Понятно.

Мартин поудобнее улеглась на диване и потянулась, сжав ноги. По ее телу прокатилась мелкая дрожь.

— Знаешь, а я возбудилась, представив тебя в постели с женщиной, — сказала она.

— Я позволила себе такое лишь однажды, из любопытства!

— И больше тебе никогда не хотелось это повторить? — Мартин пытливо взглянула Каролине в глаза.

— Если честно, то хотелось, — словно под гипнозом ответила та.

— И с кем же?

— Но ведь ты сама знаешь!

— Да. Со мной.

Она снова угадала. Весь этот год воображение рисовало Каролине пикантные сцены взаимных ласк. Каролина млела, представляя себя в объятиях опытной рыжеволосой лесбиянки, порой явственно ощущала ее прикосновения.

— Ну и что из этого следует? — спросила она.

— То, что ты не оттолкнешь меня, если я тебя обниму и поцелую, — сказала Мартин.

— Ты так считаешь?

— Давай проверим.

Она встала и, тряхнув рыжей гривой, подошла к Каролине.

За стеклом иллюминатора проплывали пушистые облака.

Корпус самолета легонько вздрагивал.

В салоне повисла напряженная тишина.

 

Глава 2

Мартин погладила Каролину по щеке. Пальцы у нее были длинные и тонкие, с ногтями, покрытыми темно-бордовым лаком.

— Тебе приятно?

Каролина замерла, не зная, что ответить. Охватившие в этот момент эмоции не поддавались конкретизации, затруднялась сказать наверняка, что превалировало в ее ощущениях — оторопь, ярость или вожделение. На высоте тридцати пяти тысяч футов ее восприятие реальности изменилось. Она чувствовала, как гулко стучит ее сердце и как подкатывает к горлу ком. В груди ее возникло томление.

Пальцы Мартин продолжали ласкать ее. С лица они скользнули на груди, обтянутые белой шелковой блузой, надетой Каролиной под черный костюм от Армани. Потом они нырнули под вырез и коснулись кружевного бюстгальтера. Каролина почувствовала, что пальцы у Мартин холодные выдохнула, не в силах пошевелиться:

— Нет!

— Да! — тихо сказала Мартин и сжала грудь.

Соски Каролины торчали, словно рожки козленка.

Потеребив их, Мартин начала их щипать.

— Что ты делаешь? — спросила Каролина.

— А разве не ясно? — Мартин наклонилась и, придерживая голову Каролины свободной рукой, поцеловала в губы, просовывая в рот язык. Он запорхал там, словно мотылек.

Резко отпрянув, Мартин опустилась на колени и начала гладить ноги Каролины — от лодыжек до бедер. Но особенно ее манили их внутренние стороны. Рука углубилась под юбку.

По телу Каролины пробежал электрический ток. Она отнесла это на счет вибрации самолета. Но несомненно, она была возбуждена, от прикосновений ладоней Мартин к ее бедрам промежность вспотела, клитор выдвигался между срамными губами и терся о трусики, стремительно разбухая.

Мартин погладила ее по коленкам. Каролина закинула голову и закрыла глаза. Мартин развела ей пошире колени, и левая рука потянулась к груди Каролины, а правая к промежности.

— Помоги мне, — вдруг попросила она.

Наступил критический момент. Каролина открыла глаза и посмотрела на свою рыжую спутницу. Еще было не поздно оттолкнуть ее и, вызвав стюарда, попросить еще коньяку. На этом инцидент был бы исчерпан. Однако вместо этого Каролина встала, расстегнула молнию на юбке и, уронив ее на пол, переступила через нее. Затем она сняла жакет, повесила его на спинку кресла и одним решительным движением стянула колготки и белые кружевные трусики. Мартин помогла ей снять туфли и окончательно освободила ее от шелковых оков.

Каролина осталась в белом кружевном бюстгальтере. Беспокоило ее только одно — не войдет ли в салон стюард, чтобы предложить им горячие полотенца? Впрочем, опасения грызли ее не долго, она отбросила страх и сомнения. Теперь она вознамерилась продемонстрировать рыжей бестии, что тоже не робкого десятка. Не задумываясь о последствиях своих действий, Каролина легла на диван, вытянув левую ногу и поставив правую на пол. Таким образом, ее промежность предстала на обозрение Мартин во всем своем нагом великолепии.

Каролина почувствовала прилив вожделения. Страсть ее требовала удовлетворения, и ей было безразлично, кто станет ее партнером — мужчина или женщина.

— Какая замечательная у тебя киска! — воскликнула Мартин. — Ты сама ее ощипываешь?

— Нет, у меня от природы так растут волосы, — ответила Каролина.

Мартин подползла к ней и принялась поглаживать ее правую ногу. Другой рукой она стала трогать ее набухшие половые губы, осторожно просовывая пальцы в щель между ними. Клитор затрепетал, он уже давно ждал этого момента. Едва Мартин нажала на него, Каролина громко ахнула.

— Ты очень чувствительна, — заметила Мартин, продолжая тормошить ее крохотный бугорок. Перед глазами Каролины все поплыло.

Не исключено, что на нее подействовал воздушный полет со скоростью шестьсот миль в час. Возможно, такая бурная реакция стала результатом длительного воздержания от интимной связи с женщиной. Или же это было и то и другое. Мартин великолепно владела искусством лесбийской любви. Так или иначе, тело Каролины напряглось, по жилам побежали огоньки, и она закинула голову, учащенно задышала в предчувствии оргазма. Длинные пальцы Мартин крепче захватили вход в лоно, ощущения Каролины усилились и, захлестнув ее, увлекли в водоворот блаженства. Погружаясь в его пучину, она завизжала.

Но это было только начало! Когда ее тело начало таять, конвульсия улеглась, Мартин просунула указательный палец в ее влагалище, потом — еще один, наклонилась и начала лизать и сосать клитор.

— Нет! — вскричала Каролина, обезумев от неописуемых ощущений. Едва утихшее возбуждение сменилось новым шквалом страсти. Стенки влагалища стиснули пальцы Мартин, из его недр хлынул сок — горячий, вязкий и ароматный. Но язык Мартин был горячее, он жег Каролине чувствительный бугорок и воспламенял в ней настоящий пожар страсти. Не прошло и минуты, как она улетела в безвоздушное пространство. Мартин продолжала работать пальцами и языком. Каролина извивалась, норовя плотнее прижаться к ней очагом своей неутоленной похоти. Она начала снова и снова, издавая высокие, резкие звуки до тех пор, пока Мартин не убрала от промежности руку.

Каролина продолжала дергаться, словно в припадке падучей, лежа на синем кожаном диване. Рыжеволосая совратительница выпрямилась, облизнула пальцы, понюхала их и взглянула на Каролину.

Она расслабилась и улыбнулась, впадая в нирвану. Но у Мартин имелись собственные планы. Она расстегнула молнию на костюме, сняла его, потом стянула колготки и скинула туфли, оставшись в черном атласном белье. Взглянув на ее длинные стройные ноги и волосики, выбивающиеся из-под трусов, Каролина оживилась, вновь почувствовав вожделение.

Мартин расстегнула бюстгальтер, сняла его и швырнула на пол. Самолет провалился в воздушную яму, и она покачнулась, но устояла. Ее груди всколыхнулись, похожие на огромные арбузы. Соски у нее были крупные, темно-коричневого цвета. Она сняла трусики.

Волосы на лобке у нее были густые, они покрывали срамные губы плотным ковром. Но от взгляда Каролины не укрылось, что волосики намокли, а губы раскрылись и разбухли.

Мартин села рядом с ней на диван и сжала рукой ее грудь. Второй рукой она толкнула ее и, раздвинув ей ноги, начала массировать промежность. Лицо Каролины стало пунцовым. Мартин привстала и села ей на грудь, но не лицом к ней, а спиной. Затем она наклонилась и выпятила зад. Каролина уставилась на ее нежные кремовые ягодицы и, не удержавшись, погладила их. Палец сам собой проник во влагалище. Там было горячо и мокро. Сок стекал по ногам.

Мартин наклонилась и встала на четвереньки. Промежность ее оказалась прямо возле лица Каролины. Она сжала руками ее бедра и впилась в сочную сердцевину лона, просунув в него язык. Мартин вскрикнула, вздрогнула и, подавшись назад, стукнула задом Каролину по лбу так, что та упала. Тогда Каролина решила изменить тактику и стала лизать клитор, впившись пальцами в ягодицы. Средний палец она ввела ей во влагалище и начала им ритмично двигать. Половые губы разошлись, клитор удлинился. По телу Каролины пробежала дрожь. Мартин застонала.

Однажды испытанные ощущения вновь охватили Каролину, но теперь, спустя год после ее первого совокупления с женщиной, она чувствовала все значительно острее. Мартин вздрагивала и повизгивала. Каролина стала действовать двумя пальцами, с силой вгоняя их в ее голое лоно. Стоны Мартин становились громче и пронзительнее, сокоотделение у нее усилилось. Она ритмично двигалась вперед и назад, стремясь обострить ощущения.

Внезапно ягодицы ее отвердели и сжались, она прижалась клитором к губам Каролины и завертела задом. Стенки влагалища стиснули находившиеся в нем пальцы, клитор трепетал. Мартин охнула и завыла. Мгновение спустя тело обмякло, и, уронив голову на руки, она вздохнула, переводя дух.

Каролина собралась было вынуть пальцы из ее лона. Однако Мартин встрепенулась и впилась ртом в ее промежность. Она с жадностью целовала ее и облизывала клитор.

С этого момента все переменилось: женщины превратились в единое целое, их ощущения слились и стали во много раз мощнее и ярче, чем еще несколько секунд назад, когда каждая из них плыла в волнах своих эмоций. Каролина ласкала и лизала половые органы Мартин, та старалась не отстать и с упоением делала то же самое с ее промежностью, они почти одновременно ввели друг другу во влагалище пальцы, испытывая наслаждение как от собственных ощущений и от бурной реакции партнерши.

Чувствуя, как тяжелые груди Мартин мощно прижимаются к ее разгоряченному телу, Каролина поняла, что новый оргазм неизбежен. Противиться ему она и не хотела, и не могла. Мартин балансировала на грани экстаза. Ее влагалище пульсировало, сжимаясь и разжимаясь, клитор трепетал, мышцы напрягались.

Кончиком языка она теребила клитор Каролины, вбирая его все глубже, возбуждая нервные окончания. Следуя примеру, Каролина тоже стала активнее действовать языком и добилась очевидного успеха. Мартин задергалась в экстазе и кончила одновременно с Каролиной. Их тела тряслись, влагалища сжались, высвобождающаяся энергия, сталкиваясь с энергией партнерши, вызвала новый, более мощный эмоциональный взрыв. За ним последовал другой, потом третий, затем еще один. Они то взмывали над пиками экстаза, то срывались с них, и так до тех пор, пока не упали в пропасть и не замерли, чуть дыша от блаженного изнеможения.

— Говорит командир воздушного судна, — раздалось из скрытых динамиков. — Мы снижаемся и заходим на посадку аэропорту Нью-Йорка. Прибытие по расписанию. Вас будет ждать машина. Надеюсь, полет вам понравился.

Стюард принес на подносе ведерко с охлажденным шампанским и поставил его на столик. Затем он откупорил бутылку и наполнил игристым вином высокие бокалы. Его с трудом сдерживаемая лукавая улыбка говорила, что он подглядывал за женщинами, когда они расслаблялись.

По их внешнему виду нельзя было догадаться о том, что случилось. Обе они оделись, предварительно приняв по очереди душ в крохотной кабинке. А наложив на лицо легкий грим и освежившись духами, Каролина почувствовала себя бодрой и готовой к встрече с окружающим миром.

— Желаете еще чего-нибудь? — спросил стюард.

— Нет, спасибо, — ответила Мартин.

Стюард кивнул и исчез за дверью.

— Он, должно быть, все слышал? — проводив его взглядом, спросила Каролина.

— Естественно. Тебя это волнует?

— Он работает у Теда?

— Разумеется, ведь Тед — владелец самолета. Соответственно на него работает весь экипаж. Думаю, эти ребята ко всему успели привыкнуть.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты же не думаешь, что Тед пользуется этой игрушкой только в сугубо деловых целях? Порой он совершает воздушные прогулки со своими крошками.

— А с тобой он здесь забавляется?

— Тебя интересует, совокуплялись ли мы? Нет. Я не сплю с мужчинами.

— Вообще?

— Почти. Я попробовала однажды, на моей прежней работе. Босс меня активно обхаживал. Это был импозантный мужчина, с буйной шевелюрой, карими глазами и обворожительной улыбкой. И я решила с ним переспать — для разнообразия. Это было ужасно.

— Неужели?

— Как только он вошел в меня, я обмерла, мне стало дурно. А он продолжал меня долбить, как отбойный молоток. Внезапно вошла его жена, видимо, она проследила за ним до моей квартиры. И он вскочил и убежал. Она расплакалась. Я стала утешать ее, все еще голая. Она оказалась очень чувствительной. — Мартин улыбнулась.

— Ты соблазнила ее?

— Потом они развелись.

— И с тех пор мужчины тебя совершенно не привлекают?

— Нет. Но как это ни странно, мне нравится забавляться с фаллоимитаторами и вибраторами. Обожаю ощущать в себе что-то твердое. — Мартин вздрогнула, глаза ее подернулись поволокой. — А ты ими пользуешься?

— Да, с недавних пор, — ответила Каролина. — И жалею, что раньше их недооценивала. Слава Богу, моя подруга Адрианна Родс подарила мне такую игрушку. С тех пор вся моя жизнь кардинально изменилась. Я открыла для себя новые горизонты ощущений.

— Любопытно! А я всегда ношу маленький вибратор с собой. Случается, что и в себе. И тебе советую, — сказала Мартин.

— Но ты не ответила, какие у тебя отношения с Тедом?

— Тед — очень состоятельный человек. А такие люди имеют свои маленькие слабости.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что в сексуальном плане он очень необычный человек. У него особые прихоти.

— Он говорил, что спал со мной?

— Это и так ясно.

— Мне он показался вполне нормальным!

— Так оно и есть в первый раз. И во второй.

— А что с ним происходит потом?

— Словами это не выразить. Тебе лучше увидеть это самой. Мартин встала, подошла к встроенному шкафчику и, открыв дверцу, вставила кассету в видеомагнитофон. Загадочно улыбнувшись, она села в кресло и взяла в руку пульт.

На экране монитора вместо карты возникло изображение шикарной спальни — яркое и отчетливое. На огромной кровати кто-то лежал. Картинка увеличилась, и стало ясно, что это красивая девушка. Раскинув ноги, она лениво мастурбировала. Волосы у нее на лобке были густые и светлые, она играла с ними, накручивая на палец. На голове у нее были длинные белокурые волосы, рот полный и чувственный, груди маленькие и торчащие. На шее у нее висела тонкая золотая цепочка.

— Это любительская съемка, — пояснила Мартин.

Продолжая ласкать себя, девушка перекатилась на бок. В кадре появилась другая женщина. Каролина узнала в ней Мартин. Она была одета в шелковое кружевное неглиже персикового цвета, на ногах у нее были босоножки на шпильках. Сев на край кровати, Мартин погладила девушку по плечу. Открылась дверь, и вошел Тед Ривер, облаченный в голубой махровый халат.

— Ты готова? — спросил он у блондинки.

— Я никогда раньше этого не делала, — ответила девушка и села. Глаза ее возбужденно блестели.

— Но ты хочешь попробовать?

— Разумеется! Она такая красивая! Такая нежная… — Девушка погладила Мартин по плечу.

— Тогда поцелуй ее! — приказал Тед.

Блондинка робко подалась вперед и коснулась губами рта Мартин. Та порывисто обняла ее и страстно поцеловала. Они стали кататься по кровати, лаская друг друга. Потом Мартин встала на колени и, раздвинув девушке ноги, начала облизывать ей низ живота. Блондинка сладострастно извивалась. Тед сел на кровать и стал молча на это смотреть.

— Хочешь увидеть, что будет дальше? — спросила Мартин у Каролины.

— Нет, — покачала та головой.

Мартин выключила видеозапись.

— Теду нравится наблюдать игры лесбиянок, это его возбуждает. Ну, что скажешь?

Каролина пожала плечами, смущенная и возбужденная увиденным. К своему удивлению, она поймала себя на мысли, что с удовольствием позабавлялась бы с Мартин на глазах у Теда.

— Он снимает подобные фильмы скрытой камерой? — спросила она.

— Только с согласия всех участников развлечения. Тайно он ничего не делает, предупреждает заранее. Люди знали на что идут, — ответила Мартин.

— А кассеты он хранит здесь, на самолете?

— Да, на случай если кому-то из его красоток вдруг захочется посмотреть что-то остренькое. А он получает кайф, наблюдая их реакцию.

— А что ты с этого имеешь?

— Разве не понятно? Мне хорошо платят! И потом, мне нравится соблазнять красивых женщин! Таких, например, как эта восемнадцатилетняя девушка. Я получаю такое же удовольствие, как мужчина, лишающий невинности.

— Зачем ты показала мне эту сцену?

— Чтобы ты знала, что тебя ожидает!

— Ты расскажешь об этом Теду?

— О чем? О том, что я показала тебе эту видеозапись? Нет. Хотя он и не рассердится. Скорее, наоборот.

Вновь ожили скрытые динамики. Пилот объявил, что самолет заходит на посадку, и попросил дам пристегнуться.

Выполнив его инструкции, Каролина сказала Мартин:

— Я тебе очень благодарна.

— За что?

— За доставленное удовольствие.

— Взаимно, — с улыбкой сказала Мартин.

— Мы увидимся в Нью-Йорке?

— Это прозрачный намек? — вскинув брови, спросила Мартин.

— Да, — уверенно сказала Каролина, пожав плечами.

— Я чувствую, что Тед с тобой не соскучится! — Мартин расхохоталась.

Ожидавший их в аэропорту Ла-Гуардиа «кадиллак» оказался очень длинным и вместительным, в нем вполне могли бы разместиться двадцать человек, как в пассажирском автобусе. Однако на подковообразное сиденье задней секции салона сели только двое.

— Рад тебя снова видеть! — воскликнул Тед Ривер, как только лимузин тронулся с места. Он распорядился, чтобы Мартин села в другой автомобиль, вместе с экипажем самолета.

— Я тоже очень рада! — ответила Каролина. Она не ожидала, что Тед лично приедет за ней в аэропорт. Несмотря на все, что она узнала о нем во время полета, он был ей, как и раньше, симпатичен. Его глубоко посаженные голубые глаза светились искренним радушием, а большой чувственный рот с лихвой компенсировал такие незначительные недостатки его лица, как кустистые брови и вытянутый подбородок.

Тело Каролины тоже отреагировало на близость Теда. Ей вспомнилось, как ее охватила поразительная страсть, едва лишь они с ним остались наедине в первый раз. Вот и сейчас у нее возникло желание повалить его на пол машины и усесться на него верхом, как год назад.

— Ты, должно быть, утомилась, — сказал он. — В Лондоне сейчас два часа ночи. Тебя, наверное, клонит в сон?

— Я чувствую себя великолепно! И ты чудесно выглядишь, Тед! — сказала Каролина. И это была правда. Если ей чего-то и хотелось, то только не спать.

— Благодарю. Но ты выглядишь потрясающе! Признаться, я так давно тебя не видел, что забыл, какая ты привлекательная.

Каролина подумала, что ему, наверное, хотелось бы иметь видеозапись их интимных свиданий, чтобы почаще о них вспоминать, однако вслух она этого не сказала. Теперь она пожалела, что не досмотрела видеофильм до конца. Было бы интересно увидеть, как он овладевает юной блондинкой после Мартин.

— Итак, о чем ты хотел со мной поговорить? — спросила она.

— Сначала удовольствие, а потом дела! — сказал Тед. — Придется тебе потерпеть до утра. А пока я отвезу тебя в гостиницу. Надеюсь, Мартин не досаждала тебе во время полета? Я вызвал ее сюда, потому что она мне будет нужна. Какого ты о ней мнения?

«Кадиллак» выехал на скоростную магистраль и помчался в Манхэттен.

— Она исключительно красивая женщина. Честно говоря, она мне симпатична, — ответила Каролина, подумав, что Мартин наверняка сама расскажет все Теду в мельчайших деталях.

— В самом деле? — Голос Теда напрягся.

Каролина решила рискнуть.

— Вероятно, на меня странным образом подействовала вибрация самолета, — сказала она, позаимствовав у Мартин оригинальную вводную фразу. — Но я внезапно почувствовала к ней влечение… Нет, я, пожалуй, лучше не стану об этом рассказывать.

— О чем? — оживился Тед.

— Ты ведь знаешь, как я люблю секс!

— Продолжай!

— И вот мне пришло в голову заняться им с ней. Нет, лучше поговорим о чем-нибудь другом! — Каролина сделала вид, что смущена, заманивая Теда в свои сети.

— Нет уж, пожалуйста, договаривай! Я заинтригован!

Каролине уже не сиделось на месте, ее разбирала похоть.

То, что произошло в самолете, не успокоило, а только возбудило ее. И теперь она изнемогала от сексуального томления. После нежных ласк женщины ей требовался половой акт с настоящим мужчиной. Вакуум в центре ее тела нужно было срочно заполнить.

— Так и быть, — с деланной неохотой уступила ему она. — Мне захотелось испытать новые ощущения. И я… — Каролина вновь умолкла, украдкой поглядывая на Теда из-под стыдливо опущенных ресниц.

— А ты когда-нибудь уже занималась сексом с женщиной? — с дрожью в голосе спросил Тед.

— Ты хочешь выпытать у меня все мои секреты! А ты ложился в постель с мужчиной?

— Нет. И не нужно путать лесбиянство с мужским гомосексуализмом. Это абсолютно разные вещи! Мужчины воспринимают все совершенно иначе, — резко ответил Тед.

— Почему?

— Не знаю. Это трудно объяснить. Лично у меня никогда не было ничего подобного даже в мыслях. К гомосексуализму нужно иметь природную склонность. Во всяком случае, мне так кажется. Лучше расскажи о себе! У тебя кто-то был до Мартин?

— Я не хочу об этом говорить. Это может испортить наши чудесные отношения! Тебя мой рассказ может огорчить, а мне бы этого не хотелось.

— Не беспокойся, я отношусь к таким вещам спокойно.

— Хорошо. Помнишь мою подругу Адрианну?

— Адрианну Родс, супругу Боба Эверетта? Разумеется!

— Так вот, она сбежала от Боба с одним актером. Но мы с ней были очень близкими подругами.

— Иначе говоря, вы с ней спали. Да, она очень чувственная дама.

— Идея принадлежала Бобу, — солгала Каролина. — Ему хотелось посмотреть, как мы с Адрианной будем друга ласкать.

— Ну и дела, — пробормотал Тед. — Кто бы мог подумать, что он такой извращенец! И вы согласились? — Глаза у него блестели, ноздри чувственно раздувались.

— Да, конечно! Мне самой захотелось испытать, что такое секс с женщиной, — ответила Каролина, пунцовая от вожделения. Промежность у нее увлажнилась, ладони вспотели.

— Ну и как? Тебе понравилось? Что ты почувствовала?

— Словами это не описать! Это нечто божественное.

— Тебе не было страшно?

— Поначалу — да, немножко. Мы выпили для храбрости, совсем чуть-чуть, чтобы расслабиться. Потом поднялись в спальню. Боб остался внизу. — Каролина не выдержала и сжала ногу Теда. — Адрианна сняла с меня одежду и начала меня гладить. Это было так приятно, что я оцепенела Потом… — Каролина пощупала ширинку. — Нет, мне не следовало об этом тебе рассказывать!

— Что же она сделала с тобой потом?

Даже в полумраке лимузина Каролина разглядела, что глаза его сверкают. Желая убедиться в этом окончательно, она расстегнула ширинку и сжала его твердый и горячий член. Он подрагивал.

— Она целовала меня и прижималась ко мне, — совершая рукой ритмичные движения вниз и вверх, продолжала рассказывать Каролина. — Не помню, когда она сняла с меня лифчик и трусы… Я была словно в огне! Она тоже разделась. Ах, какое у нее приятное тело! Мне было с ней так хорошо! Наши тела словно бы сплавились от страсти, я страшно возбудилась. Адрианна целовала и сосала мои соски… — Пенис Теда задрожал у Каролины в руке. Она мысленно похвалила себя за то, что не надела в самолете колготки, а выбросила их в мусорное ведро. — Она покусывала их, щипала, оттягивала и отпускала. Это совсем не больно, зато приятно. Я так промокла, что сок тек по ногам. И внезапно в спальню вошел Боб. Он сел на кровать и стал на нас смотреть. Никогда не забуду, какое странное у него было выражение лица! Что он испытывал в этот момент, известно только ему самому, но было ясно, что ему такое зрелище нравится… Потом Адрианна встала на колени, раздвинула мне ноги и принялась меня лизать. Почти так же, как ребенок лижет эскимо, всей поверхностью языка. Представляешь?

— Да, — чуть слышно произнес Тед, изменившись в лице.

— Боб сорвал с себя одежду. Я смотрела на его член и млела от ощущений, рождавшихся во мне от ласк Адрианны…

Тед не дал ей закончить. Он грубо схватил ее за руку и швырнул на пол лимузина, застланный ворсистым толстым ковром. Не давая ей опомниться, он раздвинул ей ноги, встал на колени и решительно задрал подол. Она успела заметить, как блестит его лиловая головка. В следующий миг он вогнал ее в лоно, бесцеремонно оттянув край трусиков одной рукой и сжав другой ягодицу.

Пенис был горячим и твердым. Работая торсом, Тед жадно целовал Каролину, бормоча:

— Я тебя хочу! Ах, как я хочу тебя…

Он засаживал в нее свой дымящийся причиндал так остервенело, словно боялся умереть прежде, чем кончит. Каролина не ожидала столь мощного напора, хотя и жаждала чего-то подобного. Лоно хлюпало, переполняясь соком. Фаллос разбухал и проникал в лоно все глубже. Каролина хватала ртом воздух и мотала головой. Одной рукой Тед пытался ласкать ее грудь, но ему мешал жакет.

Но это не меняло сути дела. Каролина была всем совершенно довольна, особенно тем, что добилась того, чего хотела. А хотела она соития с мужчиной. И вот не прошло и нескольких минут, как она сошла с трапа самолета, где предавалась лесбийской любви с Мартин, а ею уже овладел Тед, да так, что ей стало жарко. От этих мыслей стенки влагалища плотнее сжали его любовный жезл. Тед захрипел и ускорил темп телодвижений. Каролина пришла в экстаз.

Его язык заполнил ее рот, словно кляп, мешая ей визжать и ахать. Каролина задрала повыше ноги, закинула Теду на спину и, пришпоривая его каблуками, энергично задвигала тазом. Пенис вошел в нее по самый корешок ей стало совсем хорошо, и она кончила, теряя сознание от ударов его лобковой кости по клитору. Казалось, внутри ее произошел маленький термоядерный взрыв. Тед закинул голову, изогнулся и, упершись руками в пол, прохрипел:

— Я кончил! Боже, какое счастье!

Горячая струя ударила в ее недра. Каролина вздрогнула и затряслась в новом оргазме, еще более мощном, чем предыдущий.

— О Боже! О Каролина! — прошептал Тед и рухнул на нее. Не без труда они наконец отделились друг от друга, Каролина натянула влажные трусы, но, сообразив, что носить их уже невозможно, без сожаления стянула и сунула в сумочку.

— Мне нужно выпить, — сказала она, поглядывая на него.

Тед натянул брюки, застегнул молнию и, улыбнувшись, спросил:

— Чего изволите, мадам? Шампанского или чего-то покрепче?

 

Глава 3

Она проснулась в шесть, хотя биологические часы говорили ей, что сейчас два часа пополудни. Оглядевшись, Каролина обнаружила, что лежит на необъятной двуспальной кровати в своих апартаментах. Спать не хотелось, она стала восстанавливать цепь событий предыдущего дня. Все, что с ней произошло, было настолько неожиданным, что она не успела подумать о возможных последствиях.

Тем не менее Каролина ни о чем не сожалела. Напротив, она радовалась, что обрела новый опыт. После того как Адрианна разбудила дремавшую в ней сексуальность и открыла перед ней новые горизонты удовольствия, Каролина жила предчувствием чего-то грандиозного и необыкновенного. Она знала, что наступит день, когда перед ней распахнется дверь в новый мир. Но реальность превзошла все ее фантазии. Она даже представить себе не могла, что вступит в связь с женщиной во время полета в Нью-Йорк на частном реактивном самолете.

Близость с рыжеволосой длинноногой красавицей на умопомрачительной высоте стала для нее потрясением. Мартин всегда ей нравилась, возможно, потому, что она не скрывала своих низменных желаний. Рано или поздно они должны были воплотиться в реальность, потому что подсознательно и она, Каролина, хотела этого.

С Тедом все обстояло иначе. Откровения Мартин шокировали ее: во время их короткого, но бурного романа он не давал ей оснований предположить, что его интересует нечто большее, чем нормальный секс. Их первое соитие тоже произошло на заднем сиденье лимузина, как минувшей ночью, только в большом «мерседесе» — им не хватило терпения добраться до более подходящего места. За рулем машины тогда сидела Мартин, но Тед заверил Каролину, что она ничего не увидит сквозь затемненное стекло, отделяющее водителя от пассажиров. Каролина сомневалась в его искренности и сейчас, вспомнив тот эпизод, решила расспросить о нем Мартин. После просмотра видеофильма ее подозрения усилились, поскольку она узнала, что Теду нравится не только наблюдать чужие сексуальные игры, но и самому быть объектом наблюдения.

Это обстоятельство не смущало и не возмущало Каролину. Не повлияло оно и на ее отношение к Теду. Минувшей ночью перегородка в лимузине была почти черной. Но даже если бы Каролина знала, что их видит водитель, она вряд ли бы остановилась.

Раньше она превыше всего ставила карьеру. Но, обнаружив, насколько она сексуальна, решила не только наслаждаться этой своей особенностью, но и пользоваться ею в своих интересах. Ведь любой талант нужно развивать и правильно употреблять, иначе можно его потерять.

Такой влиятельный и состоятельный человек, как Тед Ривер, мог быть ей весьма полезен. Благодаря его содействию ей удалось совершить стремительный карьерный взлет и получить всемирную известность в качестве продюсера популярного сериала. В ближайшие несколько лет она могла бы не беспокоиться о своем благосостоянии: помимо уже отснятых фильмов по многотомной саге «Мангровые заросли» предполагалось экранизировать еще десять книг. На это потребовалось бы семь лет работы, а полученного за нее вознаграждения вполне хватило бы, чтобы уйти на покой. Но Каролина меньше всего думала о пенсии в свои тридцать лет. Если до знакомства с Тедом она еще зависела от успеха очередного проекта, то теперь ей ничего не грозило даже в случае провала.

При всем при том Каролина затруднялась сказать определенно, значит ли Тед для нее нечто большее. Да, их короткая интрижка развивалась очень бурно. Но и только. Она не испытывала к нему эмоциональной привязанности. И была даже рада, что разговоров о большой любви не возникало. Ей не нужны были осложнения в их отношениях. И теперь, после откровений Мартин, она похвалила себя за благоразумие и укрепилась во мнении, что увлекаться всерьез таким сладострастным и любвеобильным мужчиной, как Тед, просто глупо.

Это, однако, не означало, что Каролина не собирается впредь с ним спать. Отнюдь! Минувшей ночью она испытала не меньшее наслаждение, чем сам Тед. И теперь обдумывает идею, пришедшую ей в голову в самолете: устроить так, чтобы Тед понаблюдал, как они с Мартин предаются любви. То, что случилось во время полета, подогрело интерес Каролины к сексу с женщинами, но вместе с тем подтвердило, что после него ей требуется полноценное совокупление с мужчиной. Так что ситуация, когда Тед сначала наблюдал бы их с Мартин лесбийские игры, а потом овладевал бы ею, представлялась Каролине оптимальной.

От всех этих умозаключений Каролину бросило в дрожь. Она обнаружила, что раздвинула ноги и предается рукоблудию. В промежности саднило после едва ли не маниакальной долбежки, устроенной Тедом. Он натер ей не только стенки влагалища своим рашпилем, но и нежную кожу в паху краем трусов. Что ж, подумала Каролина, это часть платы за проникновение в когда-то неведомый ей мир.

Она села, спустив ноги с кровати, и огляделась. В спальне было темно, плотные шторы не пропускали света. Решив, что пытаться снова уснуть — бесполезная затея, она встала и отдернула штору. Над Центральным парком алел восход. Солнечный свет играл на нежной зеленой листве разнообразных оттенков, скакал игривыми зайчиками по поверхности озера в середине парка и, отражаясь, преображался в искристый золотой покров.

Каролина прошла в гостиную. Она оказалась просторной, какой ей и следовало быть в президентских апартаментах отеля «Пирр». Помимо нее, в распоряжении Каролины были три спальни и три ванные комнаты, а также тренажерный зал. Обстановка была шикарной: большой дубовый письменный стол, овальный, на восемь персон, обеденный, бар, заполненный разнообразными напитками, холодильник, забитый шампанским и белым вином, мраморный камин, хрусталь, серебро, бархат, шелк. Из окон открывался вид на отель «Плаза» и Пятую авеню. В антикварной вазе на столе красовались пышные красные розы. Посыльный доставил их вместе с запиской от Теда — лаконичной и написанной, как заподозрила Каролина, его секретарем: в ней он поздравлял ее с благополучным прибытием в Нью-Йорк.

Почувствовав голод, Каролина позвонила в сервис-бар и заказала в номер яичницу-глазунью, апельсиновый сок и кофе. Потом она прошла в ванную, сняла черную кружевную комбинацию и приняла освежающий душ.

В десять часов Каролина вышла из отеля на улицу. Швейцар взял под козырек, шофер лимузина распахнул дверцу черного «кадиллака», предоставленного в ее распоряжение Тедом. Поездка до его офиса заняла всего несколько минут. Его корпорация занимала пять этажей Рокфеллер-центра, а именно это здание, из окон которого были видны открытый каток и киноконцертный зал «Рэдио-сити». Построенный в тридцатых годах, этот комплекс получил название «Город в городе». Каролина поднялась на лифте на двенадцатый этаж.

— Что угодно, мадам? — спросила секретарша, сидевшая за столом напротив лифта. У нее за спиной, за стеклянной стеной, находился огромный рабочий зал, разделенный на множество секций прозрачными перегородками. Клерки сновали по нему, словно пчелы по сотам улья.

— У меня встреча с мистером Ривером, — ответила Каролина.

Секретарша — высокая грациозная девица в ярко-желтом костюме — воскликнула:

— Так вы — мисс Бек! Минуточку!

Она сообщила кому-то по телефону о приходе Каролины, выслушала ответ, положив трубку, попросила ее присесть на диванчик у стены и подождать, пока за ней придут. Скользнув взглядом по рекламным плакатам фильмов, созданных в корпорации Теда, она села на обитый черной кожей диван. Вскоре из дверей рабочего помещения вышла энергичная коренастая женщина, одетая в голубую шерстяную юбку и синий джемпер, и предложила Каролине следовать за ней.

Проведя ее через лабиринт кабинок, женщина наконец постучала в массивную деревянную дверь и, открыв ее, взмахом руки пригласила посетительницу пройти в кабинет.

Каролина очутилась в просторном помещении, обставленном без излишеств, окна которого смотрели на каток и статую Прометея. Спиной к ним за длинным рабочим столом сидел Тед Ривер. Поперек комнаты стояла софа, обитая шелком нежно-кремового цвета, а перед столом — два кресла в модернистском стиле, выполненные из нержавеющей стали и черной кожи. Стену украшала картина абстракциониста Джексона Поллока.

Тед вышел из-за стола и, пожав гостье руку, расцеловал ее в щеки.

— Прекрасно выглядишь! — сказал он, скользнув по ней восхищенным взглядом. Каролина была одета в серый костюм от Сен-Лорана с лацканами, обшитыми черным шелком, и черную шелковую блузу. На ногах у нее были серо-голубые колготки и серые туфли на шпильках.

— Благодарю, — ответила она, окидывая оценивающим взглядом наряд хозяина кабинета: коричневые брюки из вельвета в рубчик, голубую сорочку и синий вязаный шерстяной жакет.

Тед подвел ее к софе и спросил:

— Кофе? Чай?

— Я позавтракала, — покачав головой, ответила Каролина и села, борясь с желанием повалить Теда на софу и страстно расцеловать.

Угадав ее мысли, он сказал, присаживаясь рядом с ней:

— Я бы с удовольствием сейчас залез на тебя.

— Наши желания совпадают, — с улыбкой заметила Каролина.

— Любопытный факт! — промурлыкал Тед. — Вчера в меня вселился бес. Высаживая тебя возле отеля из лимузина, я даже хотел извиниться.

— За что?

— За свою несдержанность.

— Да, Тед, ты вел себя возмутительно, — с деланной серьезностью сказала Каролина. — Я от тебя такого не ожидала.

— Но сегодня мы попытаемся не отвлекаться и сосредоточиться на деловых проблемах, — сказал он и встал, чтобы взять со стола сценарий в оранжевом переплете.

Каролина заметила, что брюки у него оттопырились на ширинке. У нее самой увеличился клитор, поэтому она не удивилась.

— Прочти это, — сказал Тед и, протянув ей сценарий, сел на софу, скрестив ноги и закинув за голову сцепленные в пальцах руки.

Каролина раскрыла сценарий и прочла заглавие и фамилию автора, напечатанные на первой странице: «Дождливая зима», Томас Анхерст. Печать, поставленная чуть ниже, свидетельствовала, что сценарий является собственностью компании Теда. Каролина знала, что Томас Анхерст написал за минувший год четыре сценария, фильмы по которым имели большой успех. Роман «Дождливая зима», первое его крупное литературное произведение, был с восторгом встречен читателями как в Америке, так и в Европе.

— Я хочу, чтобы этот фильм поставила ты, — сказал Тед.

— Почему я? До сих пор я занималась только телесериалами! К тому же действие романа происходит в Америке, так что и фильм придется снимать здесь, — возразила Каролина. Мне предстоит работа над продолжением сериала «Мангровые заросли».

— Ну и что? Будешь главным продюсером, а для «черной» работы кого-нибудь наймешь. Бюджет фильма уже утвержден. Тебе пора попробовать свои силы в Голливуде, дорогая.

Каролина растерялась, ошарашенная таким заманчивым предложением.

— Контракт можешь составить сама, — добавил с хитрой улыбкой Тед. — Я не сомневаюсь в твоем успехе. Можно рассчитывать на пять процентов от валового дохода, что по моим грубым подсчетам, составит два с половиной миллиона долларов.

— Но почему ты выбрал именно меня? — вновь спросила она, зная, что Тед не такой человек, чтобы принимать серьезные решения, руководствуясь только эмоциями, тем более когда речь шла о миллионах.

— Я считаю, что ты этого достойна. Ты лучший из всех известных мне продюсеров. Поверь мне, Каролина, в ближайшее время тебя засыплют заманчивыми предложениями. Я первым это сделал и надеюсь, что ты мне не откажешь. Прочти сценарий, подумай. А вечером состоится маленький банкет в твою честь. Надеюсь, что ты не занята. Встретимся в восемь у меня дома.

Их разговор прервал телефонный звонок. Тед поднял трубку, послушал и, помрачнев, сказал:

— Хорошо. Подайте к входу машину. Спущусь через пять минут!

— Что случилось? — спросила Каролина, когда он положил трубку.

— Возникли небольшие финансовые проблемы, — виновато улыбнувшись, ответил Тед. — Извини, мне нужно идти. До вечера!

— До встречи.

— Шофер знает, куда нужно тебя отвезти. Пока!

Каролина встала. Тед поцеловал ей руку и сказал, глядя в глаза:

— Думаю, мы сработаемся!

— А я надеюсь, что у нас найдется время для совместных развлечений, — добавила Каролина.

— Я тоже! — сказал Тед, и в его глазах заплясали радостные огоньки.

«Кадиллак» остановился у кромки тротуара напротив впечатляющего здания на Парк-лейн, над парадным подъездом которого был устроен зеленый навес.

Молодой светловолосый шофер с любезной улыбкой открыл дверцу, и Каролина выбралась из автомобиля, одетая в кремовое шелковое платье с открытой спиной и без рукавов. Стоячий воротничок был заколот брошью с бриллиантами. Она купила эту безделицу днем в престижном ювелирном салоне вместе с двумя другими изделиями. Под юбку средней длины Каролина надела сегодня не колготки, а чулочки на подтяжках — недавно она обнаружила что они возбуждают не только мужчин, но и ее самое. Длинные тонкие подтяжки и кайма чулок чудесным образом обрамляли треугольник волос на лобке, привлекая к нему внимание. Имелся и другой важный психологический аспект, обусловивший предпочтение Каролины чулкам: колготки закрывали промежность и ограничивали доступ, чулки же вселяли в нее раскрепощенность, напоминая при этом, однако, что ей не следует забывать о своей доступности и уязвимости. Зная, что ноги и ягодицы не защищены нейлоном, она сильнее возбуждалась. Ей было приятно ощущать давление подтяжек на бедра, слышать легкое шуршание шелка, словно бы нашептывающего ей об ожидающих ее райских наслаждениях.

Каролина понимала, что секс требует к себе особого отношения. Разумеется, она не исключала и спонтанных соитий, таких как, например, случившееся вчера. Но заранее продуманное и подготовленное совокупление, венчающее приятно проведенный вечер, требовало специального антуража и ритуала. При этом одежде, духам и гриму отводилась весьма существенная роль. Каролина предполагала, что ужин закончится в постели Теда, а поэтому оделась соответствующим образом.

Швейцар услужливо распахнул перед ней дверь, как только она вылезла из автомобиля, и Каролина вошла в просторный вестибюль, отделанный мрамором, борясь с навязчивым желанием подтянуть чулки на глазах у симпатичного охранника. Второй охранник, постарше, сидевший за батареей мониторов, связанных с камерами слежения, установленными по всему зданию, позвонил в апартаменты Теда Ривера и, удостоверившись, что мисс Каролину Бек там ожидают, пропустил ее в лифт.

Пентхаус Теда походил на художественную галерею. Стены гостиной и столовой, окна которых смотрели на Парк-авеню, были увешаны полотнами известных американских и европейских художников, таких, например, как Уит, Кроппер, Поллок, Матисс, Гоген и Пикассо.

Не менее шикарной была и собравшаяся здесь публика. Тед познакомил Каролину с президентом Эн-би-си, потом с сенатором и дамой — членом конгресса от штата Иллинойс. Представил он ее и нескольким актерам, постоянно играющим в различных фильмах и сериалах, выпускаемых его корпорацией. Среди них оказался и Дэвид Андерсон, уже знакомый ей по их совместной работе над «Мангровыми зарослями». Оказалось, что он прилетел в Нью-Йорк из Лондона в тот же день, что и она.

Все приглашенные на ужин дамы щеголяли в дорогих нарядах от известных модельеров и бриллиантах. Некоторые из них были увешаны ювелирными изделиями, как новогодняя елка игрушками. Размеры сапфиров, рубинов и изумрудов были таковы, что их следовало измерять не в каратах, а в унциях.

Перед ужином гостям подали коктейли. Каролину усадили на почетное место справа от хозяина апартаментов, рядом с сенатором. Блюда подавали вышколенные официанты, они же потчевали гостей изысканными винами. От блеска хрусталя и серебра рябило в глазах. Освещали столовую высокие белые свечи в серебряных канделябрах в форме кедра.

Тед говорил, к удивлению Каролины, не о фильмах, а о последних светских сплетнях. Сенатор втянул Каролину в беседу на политические темы. Мартин пока не появлялась.

Отведав на десерт меренги и восхитительное шоколадное мороженое, гости начали расходиться. Каролина, к своему облегчению, обнаружила, что сливки нью-йоркского высшего общества пекутся о своем здоровье и рано ложатся спать. Почти никто не стал пить кофе. Дэвид Андерсон тоже встал из-за стола и, поблагодарив Теда за то, что тот пригласил его на ужин, спросил у Каролины, в каком отеле она остановилась. Услышав ответ, он предложил ей как-нибудь пообедать вместе. Она согласилась. Андерсон пообещал познакомить ее с одним интересным человеком.

— Этот человек тоже из мира актеров? — спросила она.

— Это будет сюрприз, — уклонился он от ответа.

— Позвоните мне завтра утром, — сказала Каролина.

— Непременно. Спокойной ночи!

Он удалился. Спустя полчаса испарился сенатор. Тед предложил Каролине пройти в кабинет и, взяв ее под руку, вывел из столовой. Официанты начали убирать со стола. Проведя гостью по длинному коридору, Тед открыл дверь небольшой комнаты, стены которой от пола до потолка были уставлены книжными стеллажами. В одном углу стояли антикварный письменный стол и удобный диван, обитый красным ситцем, напротив него находился небольшой камин. На столе, на серебряном подносе стояли графин с коньяком и четыре бокала.

— Разжечь огонь? — спросил Тед.

— Не надо, — сказала Каролина. — Ты сам меня согреешь.

Он наполнил бокалы, передал один из них ей и, сделала глоток, сказал:

— Еще раз извини меня за то, что нам не удалось поговорить утром. Предлагаю продолжить наш разговор.

— Я вся внимание, — сказала Каролина, присаживаясь на диван.

Он сел рядом и сказал:

— Я уже говорил, что ты сегодня выглядишь потрясающе.

— Да, и не раз, — ответила она улыбаясь. Тед поедал ее глазами во время ужина, особенно привлекали его ее обнаженные плечи и вырез платья. — Однако здесь собралось немало и других очаровательных женщин.

— До тебя им далеко!

Она выпила коньяку. Он оказался восхитительным на вкус, мягким и согревающим. Разговаривать о делах ей расхотелось Еще во время ужина она решила выпытать у него, что его связывает с Мартин. Ей хотелось во всем разобраться. Отсутствие Мартин на званом ужине несколько омрачило ей настроение. Отправляясь сюда, Каролина разработала пикантный сценарий развлечения после банкета. И Мартин в нем отводилась одна из главных ролей.

— Могу я задать тебе один вопрос? — спросил Тед.

— Разумеется! — ответила она.

— Та история, которую ты рассказала мне в машине, действительно имела место, или ты ее придумала, чтобы возбудить меня?

— В некоторой степени я рассказала правду, — уклончиво ответила Каролина.

— Ты действительно спала и с Адрианной, и с Бобом?

— Да!

Глаза Теда засветились, он судорожно сглотнул и спросил:

— И тебе это понравилось?

— К чему ходить вокруг да около? Я взрослый человек, Тед, и знаю, чего хочу. Иногда это женщины, но не любые, а лишь те, которые меня привлекают. Мартин — одна из таких.

— Весьма откровенно!

Каролина встала и залпом допила коньяк.

— Честно говоря, я надеялась, что здесь будет Мартин. Тогда бы мы могли лечь в постель втроем: ты, я и она.

Тед смотрел на нее с нескрываемым обожанием. Трясущейся рукой он поднес ко рту бокал, допил коньяк и спросил:

— Тебе действительно этого хочется?

— Конечно! Я весь день только об этом и думала.

— В таком случае я позвоню ей!

— А где она живет?

— В этом же здании, но двумя этажами ниже.

— Очень удобно! Только никаких съемок скрытой видеокамерой, Тед!

— Неужели Мартин рассказала тебе об этом?

Каролина сообразила, что Мартин ничего ему не сказала о случившемся в самолете. Но поскольку она знала, что он не рассердится, если узнает правду, то ответила:

— Она показала мне один любопытный фильм.

— Интересный? — усмехнувшись, спросил он.

— Да. Но я предпочитаю действовать, а не смотреть кино.

— Что ж, тебе будет предоставлена такая возможность, — сказал Тед и взял телефон.

В просторной, как и все прочие комнаты пентхауса, спальне имелись ванная, облицованная черной плиткой, и комфортабельный туалет.

Мартин стояла возле огромной кровати, одетая в черную шелковую комбинацию, окаймленную бахромой, и черные туфли на высоких каблуках.

— Привет! — воскликнула она, когда в спальню вошла Каролина.

— Привет! — ответила Каролина и чмокнула ее в щеку.

Вошедший следом Тед затворил дверь и плюхнулся в кресло.

У Каролины затрепетало сердце. Сегодня она чувствовала себя рядом с рыжеволосой бестией менее уверенно, чем вчера, и, как ни странно, именно потому, что знала, зачем они здесь собрались. Бесстыдство действа, которое они намеревались совершить втроем, заставило Каролину покраснеть. Взгляд Теда жег ей спину. Мартин спросила:

— Ты когда-нибудь раньше этим занималась?

— Да, — сказала Каролина, догадавшись, что все это лишь игра для Теда.

— Тогда поцелуй меня!

Каролина поежилась от резкого тона, которым она это произнесла. Ей не нравилась роль мухи, попавшей в паутину. Она рассчитывала, что возьмет инициативу в свои руки. Оказалось, что у Мартин заготовлен свой сценарий. Однако Каролина не подала виду, что расстроена, и с безмятежной улыбкой сказала:

— Ты такая красивая! — Она дотронулась до губ Мартин.

— Ты тоже, — ответила та, окидывая ее томным взглядом своих больших изумрудных глаз, обведенных черным карандашом.

Каролина шагнула к ней и поцеловала в полные, чувственные губы. Мартин обняла ее за шею и впилась в рот. Ощутив сосками ее груди, Каролина утратила остатки стыда, обняла Мартин, сжав ядреные ягодицы, и прошептала:

— Раздень меня!

Мартин расстегнула у нее на спине застежку бюстгальтера и отступила. Бюстгальтер упал на пол, обнажив вздымающиеся груди с торчащими сосками. Рыжеволосая девица моментально вцепилась в них и, наклонив голову, принялась жадно сосать.

Тем временем Каролина расстегнула молнию на юбке, и она упала к ее ногам. Она осталась стоять в отделанном кружевами поясе цвета слоновой кости, подтяжках, трусиках и чулках. Трусики едва прикрывали ее срамное место, поросшее светлыми курчавыми волосиками. Тед прошептал:

— Какая прелесть!

Звук его голоса заставил Каролину вздрогнуть: она уже забыла о том, что он сидит у нее за спиной.

По обе стороны от кровати стояли тумбочки, Мартин открыла одну из них и достала черный резиновый фаллоимитатор и пузырек с маслом. Искусственный пенис имел искривленную форму, гладкую, почти натуральную головку, напоминающую грушу, нечто похожее на мошонку в основании и был покрыт венами и морщинами.

Мартин легла на кровать, покрытую белой шелковой простыней, скинула туфли и, раздвинув ноги, согнула их в коленях. Комбинация сползла ей на бедра, обнажив густые рыжие волосы, сплошь покрывающие лобок и срамные губы. Мартин протянула Каролине фаллоимитатор и приказала:

— Действуй!

Краем глаза Каролина заметила, что Тед подался вперед, а взор его затуманился.

Она села на край кровати и взяла у Мартин фаллоимитатор, теплый на ощупь и больше того, которым она пользовалась. Потом открыла пузырек, вылила немного масла на ладонь и растерла искусственный фаллос. Его черная поверхность заблестела. Масло источало тяжелый мускусный запах.

— Какой он большой! — воскликнула Каролина.

Мартин что-то промычала и нетерпеливо повела бедрами.

Наклонившись над ней. Каролина стала втирать масло в ее промежность. Клитор у нее разбух и начал пульсировать. Она выпрямилась и сунула средний палец левой руки во влагалище Мартин, сжимая в другой руке фаллоимитатор. Сделав несколько возвратно-поступательных движений, она вытащила палец из влажного лона и вставила вместо него резиновый фаллос. Глядя, как он погружается в нежную женскую плоть, она почувствовала, как сжалась ее промежность. На миг ей показалось, что ей самой ввели во влагалище вибратор.

Мартин изогнулась и начала подпрыгивать на кровати, мотая головой. Каролина начала быстро двигать фаллосом, просовывая его все глубже и глубже. Мартин застонала.

Боковым зрением Каролина наблюдала за Тедом. Он не выдержал и, вскочив с кресла, начал раздеваться. То, что у него началась эрекция, не вызывало у нее сомнений.

Искусственный фаллос блестел от секрета, бедра Мартин ходили ходуном. Каролина вытащила прибор и резко вновь вогнала его до упора в податливое лоно. Мартин зарычала и раскинула руки. Каролина принялась тереть ее клитор. Лицо Мартин исказилось, она стиснула зубы, с шумом выпуская сквозь них воздух. При вздохе ноздри ее хищно раздулись, на щеках и шее выступили красные пятна. Тело ее напряглось и приподнялось над кроватью, соски разбухли. Издав истошный крик, переходящий в звероподобный вой, Мартин содрогнулась и распласталась по кровати.

Но Каролина не торопилась извлечь из нее черный резиновый цилиндр. Выждав немного, она отпустила его и стала смотреть, как он сам медленно выходит, выталкиваемый мышцами влагалища. Едва лишь фаллос вышел оттуда полностью, Мартин вздрогнула и, сев на кровати, спросила:

— Не желаешь ли занять мое место?

Каролина легла на спину, Мартин встала рядом с ней на колени и, раздвинув рукой ее бедра, стала гладить лобок и промежность. Потом с помощью Каролины она стянула с нее кружевные трусы и удовлетворенно промолвила:

— Так-то лучше! — Она уставилась на половые губы, наклонилась и начала покрывать их поцелуями.

Каролина лишь охала от наслаждения и шире раздвигала ноги. Груди ее набухли. Мартин начала их пощипывать, причиняя ей приятную боль.

Каролина покосилась на Теда. Он снова сел в кресло, уже совершенно голый. Его член стоял, глаза светились вожделением. Это еще сильнее возбудило Каролину.

Мартин стянула комбинацию и, взяв за тесемки, начала водить бахромой по телу Каролины. У той перехватило дух, по телу поползли мурашки. Нежная материя скользила по ее грудям и животу, ласкала самые чувствительные участки кожи. Каролина начала изгибаться и поводить бедрами, млея от сказочных ощущений. Черный шелк продолжал скользить по ее лицу, груди и животу, вызывая в ней какие-то смутные желания, непонятные даже ей самой. Она не понимала, чего ей больше хочется — то ли продолжения этих изысканных ласк, то ли заполнения лона черным фаллоимитатором, то ли настоящего полового акта с Тедом. За нее решила Мартин.

Проведя комбинацией по ее грудям и животу в последний раз, она нагнулась и принялась лизать клитор. Стенки влагалища Каролины сжались, как кулак. Она запищала.

Мартин стала лизать ей преддверие влагалища всей поверхностью языка, вцепившись пальцами в бедра. Время от времени она облизывала и анус. Наконец она взяла фаллоимитатор и резко вогнала его ей во влагалище. Оттуда брызнул сок. Каролина взвизгнула.

Живот ее напрягся, по телу побежали волны оргазма. Мартин вытянула руку и принялась водить шелковой комбинацией по ее грудям и животу. Теперь раздражались сразу три эрогенные зоны Каролины — клитор, влагалище и соски. От этих невероятных по своей остроте и силе ощущений она застонала и заелозила по кровати, косясь на Теда.

Напряженное, сосредоточенное выражение его лица было последней каплей, переполнившей ее терпение. Она почувствовала, как судорогой свело не только промежность, но и все ее тело. Фаллоимитатор внутри ее двигался все быстрее и быстрее. Взлетев на пик экстаза, она пронзительно завизжала и закатила глаза к потолку. На мгновение ей показалось, что из них брызнули искры.

Фаллоимитатор выскользнул из ее тела. Мартин распрямилась. Охваченная шквалом ярких ощущений, Каролина не смогла открыть глаза. Чья-то рука перекатила ее на бок, потом — на живот. Каролина не сопротивлялась, чувствуя приятную слабость. Соски уперлись в простыню, и новая волна оргазма обдала ее, вырвав из груди сладострастный стон.

Кто-то нежно гладил ее бедра и ягодицы. Рука скользнула по ногам еще ниже, к щиколоткам и ступням.

— Как мне приятно, — простонала она.

Кто-то тяжело опустился на кровать, сжал сильными руками ее бедра и рывком поставил на четвереньки. Она открыла глаза и обернулась. Позади нее, нацелившись головкой в ложбинку между ее ягодицами, стоял на коленях Тед. Взор его помутился.

Каролину охватило вожделение. Тело ее напряглось. Она выпятила зад и начала им вертеть. Тед немедленно отреагировал, сильнее сжав руками ее бедра, он вогнал пенис в расплавленное лоно.

— О Боже! — вскричала она, получив наконец-то именно то, чего ей недоставало. Живой пенис не шел ни в какое сравнение с резиновым фаллоимитатором, он был теплым и дрожал. Она ощущала каждый его дюйм, каждую выпуклость, каждую вздувшуюся вену. Только что пережитый оргазм сменился волнами новых острых ощущений. Тед продолжал монотонно овладевать ею, действуя уверенно и размеренно, без суеты и спешки. С каждым новым толчком его пенис становился все толще и крепче, все глубже проникая в недра лона. Головка начала пульсировать. Каролина сжала ее стенками влагалища, предвкушая скорую эякуляцию.

Мартин легла на спину рядом с ней и стала сосать ее грудь, легонько покусывая соски. Каролина кончила.

Следом за ней в экстазе заплясал Тед, извергнув струю семени. Член дергался внутри Каролины с такой скоростью и силой, что она испытала второй мощный оргазм и закрыла от наслаждения глаза. Все ее желания осуществились, и реальность оказалась прекраснее всех ее фантазий.

 

Глава 4

— Яйца, булочку, кофе? — спросил он.

— Мне хочется вафель с кленовым сиропом. Это возможно?

— А как же! — Он обернулся и спросил у крепыша в белом льняном пиджаке и черных фланелевых брюках: — Организуешь, Джек?

— В один момент, — ответил официант с заметным американским акцентом.

— И еще кофе. Или чай? — обернувшись, спросил Тед у Каролины.

— Лучше кофе!

Взмахом руки Тед отпустил официанта. Они сидели на застекленном балконе, достаточно большом, чтобы на нем поместились круглый столик и четыре стула. Ветер и выхлопные газы с Парк-авеню сюда не проникали На белоснежной льняной скатерти сверкали серебряные приборы, поблескивала фаянсовая посуда. В плетеной корзиночке лежали аппетитные хрустящие булочки, серебряный кувшинчик был до краев наполнен апельсиновым соком, а в симпатичных хрустальных вазочках и серебряных горшочках ожидали гурманов сладости — мармелад, мед, клубничный джем и сливочное масло.

Прекрасно выспавшись, Каролина чувствовала себя свежей и бодрой. Открыв глаза в восемь часов и не обнаружив в постели Теда, она сразу же встала, приняла душ и, накинув просторный махровый халат, отправилась искать хозяина апартаментов.

В коридоре, сплошь увешанном дорогими картинами известных художников, которым позавидовала бы любая национальная галерея, она столкнулась с горничной. Та сказала, что Тед читает на балконе газету.

— Ты спала крепко, — перелистывая «Уолл-стрит джорнэл», заметил Тед, одетый в такой же, как и она, халат, — а вот я по укоренившейся привычке вскочил ни свет ни заря, чтобы полюбоваться восходом солнца.

— Как дела на фондовом рынке?

— Цены на акции растут.

— А где Мартин?

— Ушла к себе, как всегда. Хочу сказать тебе, Каролина, что я восхищен тобой.

— Почему? Неужели только потому, что я согласилась поучаствовать в твоих развлечениях? Уверена, что я не первая и не последняя.

Он сделал вид, что не заметил ноток сожаления в ее голосе, и продолжал:

— Мартин тоже от тебя в восторге.

— Это она так сказала?

— Я и без нее это знаю!

— Как давно вы вместе?

— Твой вопрос звучит так, словно бы мы с ней муж и жена.

— Сводник и сводница, — язвительно уточнила Каролина.

— Фу, как пошло! — Он поморщился, хотя и понимал, что она права. — Года три-четыре, если тебе так важно это знать. Мы познакомились в Лондоне. Мне захотелось с ней переспать. Согласись, это нормальное мужское желание, ведь она такая эффектная женщина. В ответ на свое предложение, я услышал, что она никогда не позволит мужчине даже дотронуться до нее. Но девушка, с которой она сожительствовала, думала иначе. С этого-то все и началось. Я обнаружил, что мне нравится наблюдать игры лесбиянок. Хочу признаться, что в последнее время мне стало надоедать это занятие. Пожалуй, если бы мне встретилась хорошая женщина, я бы от него отказался.

— Что ты подразумеваешь, говоря «хорошая женщина»?

Тед пристально посмотрел ей в глаза, словно бы пытаясь в них что-то прочесть, и спросил, меняя тему:

— Ты прочла сценарий?

— Да. Он мне понравился. Анхерст, что ни говори, не знает себе равных как сценарист. Яркие характеры, увлекательный сюжет.

— Значит, ты согласна им заняться?

— Послушай, Тед, по-моему, нам надо кое в чем разобраться. Ситуация слишком запутанная, чтобы притворяться, будто бы ничего не случилось.

— Продолжай!

— Я бы сделала то, что сделала прошлой ночью, и без твоего заманчивого предложения, просто потому, что мне этого хотелось.

— Верю, — кивнул Тед.

— А я в этом не уверена! Я никогда не использовала секс в корыстных целях и не хочу начинать. Предпочитаю получать только то, что заслужила.

— Не стану спорить. Я тоже не путаю интимную жизнь с бизнесом. Не буду отрицать, что я человек состоятельный и влиятельный. Но решение финансировать экранизацию романа «Мангровые заросли» я принял безотносительно к нашему рандеву в Лондоне. И мое нынешнее предложение тоже обусловлено исключительно успехом этого сериала, а не нашими сексуальными отношениями.

— Тем не менее я не уверена, что готова его принять. Что ни говори, а полнометражная картина — это не телевизионный сериал.

— Разница лишь в технических деталях. Но роль продюсера та же. Исполнительный директор позаботится о производственной стороне дела. А твоя задача — найти хорошего режиссера и проследить, чтобы не исказился художественный замысел автора. Для этого нужно подобрать верный состав актерской группы. Ты согласна?

— Абсолютно.

— Вот и прекрасно! Что касается актеров, то на главную роль я бы рекомендовал Шона Садлера.

— Шона Садлера? Вот уже пять лет, как он не снимается в кино!

— Это так. Но он великолепен, не правда ли?

Официант принес на большом подносе тарелку с вафлями, накрытую салфеткой, и кувшинчик с сиропом. Поставив все это на стол, он налил в чашечки ароматного кофе и, поклонившись, удалился.

— Шон Садлер — великолепный актер, — сказала Каролина, — но горький пьяница. Он потерял форму, растолстел, обрюзг. Недавно я видела его фотографию, он выглядит ужасно.

— Это не страшно, он сядет на диету, прибегнет к услугам косметологов.

— По-моему, он вдобавок стал затворником и осел на ранчо в Мексике.

— У него есть агент, с которым два дня назад я разговаривал. Между прочим, я вскользь намекнул, что продюсером этого фильма будешь ты. Он смотрел «Мангровые заросли» и в восторге от них. И читал сценарий «Дождливой зимы». На его взгляд, этот фильм может заинтересовать Садлера. Скорее всего он захочет с тобой познакомиться.

— Со мной?

— А с кем же еще, если продюсером станешь ты? Кстати, я заказал для тебя авиабилет на рейс до Мехико.

Тед ухмыльнулся. У Каролины вытянулось лицо.

— Не слишком ли ты торопишься?

— Нет. Мои юристы уже готовят договор к подписанию. Завтра мы его подпишем. Я вызвал из Лондона Электру, она привезет список кандидатов на должность твоего помощника. Тебе останется только выбрать, все остальное сделает Бисли.

Каролина онемела. Он все решил за нее! Этот фильм принесет ей миллионы! Но принять окончательное решение она все же не была готова: впечатления от минувшей ночи мешали ей сосредоточиться.

— Мне нужен день на размышления, — сказала она.

— О чем тут думать? — искренне удивился Тед.

— Ты уверен, что сделал верный выбор?

— На сто процентов!

— Тогда я согласна. А теперь можно заняться вафлями с кленовым сиропом!

Тед был, конечно, увлекающимся человеком, но удовольствие не являлось его главным движущим мотивом. Вряд ли он стал бы посылать за ней персональный самолет, только чтобы покувыркаться с ней. Превыше всего он ставил дело и не путал свои сексуальные интересы с финансовыми. Раз уж он сказал, что уверен в своем выборе, то отказываться глупо. Именно поэтому Каролина и согласилась.

«Розовый зал» ресторана был переполнен. Между столиками, покрытыми розовыми льняными скатертями, сновали официанты с подносами, разнося жующим и громко разговаривающим дамам и господам коктейли, закуски и горячие блюда.

Ресторан располагался в конце вестибюля гостиницы, двери его оставались распахнутыми для лучшей вентиляции. Лавируя между старинными креслами, дубовыми кофейными столиками, газетными лотками и дорическими колоннами, Каролина наконец добралась до входа, где была остановлена администратором, молоденькой девушкой с пухлыми губками.

— Вы кого-то ищете? — спросила она.

— Господина Андерсона, — ответила Каролина.

— В самом деле? Вы с ним знакомы? Ах, простите, мне не следовало задавать такой вопрос! — Упоминание фамилии «Андерсон» определенно впечатлило симпатичную блондинку. Она покраснела, губы ее дрожали. — Следуйте за мной, пожалуйста.

Столь бурная реакция администратора удивила Каролину. Дэвид Андерсон был, конечно, популярен в Америке, но лишь в качестве характерного актера. Его с трудом можно было отнести к числу кинозвезд, от которых молоденькие женщины сходят с ума.

Блондинка уверенно вела Каролину через зал, виляя бедрами. За угловым столиком Каролина заметила того, кого искала. Дэвид сам позвонил портье отеля «Пирр» и оставил для нее сообщение. Вернувшись в свой номер от Теда, она связалась с ним и договорилась о встрече. Объяснить по телефону, какой сюрприз ее ожидает, он наотрез отказался.

И вот теперь, снедаемая любопытством, Каролина приближалась к его столику. Заметив ее, Дэвид помахал ей рукой. Сидевший к ней спиной мужчина, однако, даже не обернулся.

— Ты потрясающе выглядишь, милочка! — вскочив из-за стола, воскликнул Дэвид и, наклонившись над столом, расцеловал Каролину в обе щеки. — А теперь позволь представить тебе Стива Данзига. Стив, познакомься с Каролиной Бек.

Стив наконец встал. Блондинка-администратор вытаращила глаза и раскрыла рот. Разумеется, предметом ее восхищения был он, знаменитейший актер и неотразимый покоритель дамских сердец. Его васильковые глаза вскружили голову тысячам женщин не только в Америке, но и в других странах.

В жизни он оказался еще более привлекательным, чем на экране. Стройный, высокий и загорелый, с коротко подстриженными русыми волосами, он был одет в спортивный пиджак, клетчатую рубашку, темно-серые брюки и штиблеты от Гуччи. Виновато улыбнувшись, он пожал Каролине руку и сказал, что рад знакомству. Ладонь у него была теплая, пальцы — сильные и длинные.

— Не желаете ли отведать фирменного коктейля, мисс Бек? — осведомилась блондинка, явно не торопившаяся отойти от столика. Задавая вопрос, адресованный Каролине, она продолжала пялиться на своего кумира. Несколько других посетителей тоже заметили его и обернулись, чтобы получше разглядеть.

Каролина скользнула взглядом по столу: на нем стояли бокалы с коктейлями, заказанными до ее прихода мужчинами.

— Мне казалось, что коктейли вышли из моды, — заметила она.

— Возможно, только не в Нью-Йорке.

— Тогда я выпью «Манхэттен».

— Со льдом или без?

— Лучше охлажденный, но безо льда.

Подоспевший официант поставил для нее стул. Все сели.

— Не желаете ли чего-нибудь еще? — спросила блондинка.

— Нет, благодарю вас, — ответил Дэвид.

— Нам уже достаточно, — добавил Стив, переводя взгляд своих неотразимых васильковых глаз с Каролины на девицу.

Она густо покраснела и словно приросла к месту, впав в сексуальный транс. С трудом стряхнув оторопь, она пробормотала:

— Хорошо, извините, — и с неохотой убралась восвояси.

— Знаете, а мне понравились «Мангровые заросли», — выпалил Стив. — Дэвид любезно предоставил мне видеозапись всего сериала. Я не смог оторваться от экрана до заключительного эпизода. — Он скользнул оценивающим взглядом по ее лицу и фигуре и улыбнулся, оставшись удовлетворенным увиденным.

Каролина подумала, что многие женщины отдали бы жизнь за такую улыбку, и сказала:

— Мне приятно это слышать. Дэвид, благодарю тебя за любезность.

— Я полагаю, что ваш следующий сериал окажется не менее успешным, — продолжал Стив, гипнотизируя ее взглядом.

— Надеюсь, — сказала Каролина, следя за движением его тонких губ, тех самых, которыми он целовал умопомрачительных красавиц на экране. Сам факт того, что сейчас он произносит ими слова, предназначенные ей, возбуждал Каролину. Она заерзала на стуле.

— Буду рад поработать с вами в Лондоне, — сказал Стив.

Каролина не стала посвящать его в свои планы.

Официант принес ей коктейль — забористую смесь виски с вермутом, в которой плавала вишенка. Боковым зрением она заметила, что на них с интересом смотрят еще две официантки. Что ж, подумала она, по крайней мере актеру-кинозвезде не приходится ждать, пока обслуживающий персонал обратит на него внимание.

По рекомендации Стива они заказали фирменный салат и моллюсков, а к ним — бутылочку отменного красного сухого вина.

Машинально ковыряя вилкой в салате, Каролина слушала Дэвида, забавлявшего их историями из своей творческой биографии и анекдотами о своих коллегах. Стив Данзиг молчал, с аппетитом поглощая салат и моллюсков и запивая их отменным вином. Время от времени он бросал на Каролину пытливые взгляды.

— Ну, мне пора! — неожиданно заявил Дэвид. — У меня важная деловая встреча. Не скучайте. Пока!

— Я бы выпил кофе, — сказал Стив. — А вы?

— Я тоже, — ответила она.

К ним тотчас подбежала блондинка-администратор и поинтересовалась, все ли у них в порядке.

— Да, все замечательно. Попросите официантку подать нам два черных кофе.

— Хорошо, мистер Данзиг!

Когда она ушла, Каролина спросила:

— Вы живете в Нью-Йорке?

— Послушайте, почему бы вам не пересесть на банкетку? Так нам будет удобнее разговаривать, — пропустив ее вопрос мимо ушей, сказал Стив.

Каролина встала. Подбежавшие официанты отодвинули стол, чтобы она смогла перебраться на обитую красным плюшем банкетку, стоявшую у стены. Затем стол был поставлен на прежнее место. Каролина села и сказала:

— Действительно, так значительно лучше!

Теперь она сидела напротив собеседника, глядя в его завораживающие голубые глаза, и в полной мере почувствовала их магическую силу.

— Квартиры в Нью-Йорке у меня нет, — сказал он в продолжение разговора. — Предпочитаю жить в более живописных и здоровых местах.

— А где вы остановились?

— В этом отеле. Мне нравится «Алгонкин»! Здесь такая типично английская атмосфера!

— Вы женаты?

Стив рассмеялся:

— Вижу, вы не читаете бульварных газет. Развод с Сэнди обошелся мне в восемнадцать миллионов: таковы законы в Калифорнии!

— Сэнди Коннорс? — Каролина вспомнила, что он был женат на женщине, возглавляющей одну из крупнейших киностудий в Голливуде. Эта красотка с лицом кинозвезды обожала наряды с глубокими вырезами на груди, которые она украшала дорогими колье и ожерельями. Судя по фотографиям в журналах, надежной опоры эти ювелирные изделия себе там не обретали. Помимо плоской фигуры, эта стерва прославилась тем, что говорила все, что приходило ей на ум.

— Послушайте, Каролина, — сказал Стив, — вот я смотрю на вас и думаю, что вы красивейшая из всех женщин, которых я знал. У вас такие замечательные глаза! А уж в женских глазах я разбираюсь. — Он улыбнулся, обнажив белые ровные зубы, и, подперев ладонями волевой подбородок, добавил, сверля ее взглядом: — Я хочу переспать с вами.

Официантка, подававшая им кофе, с завистью покосилась на Каролину, поставила на стол чашки, едва не расплескав их содержимое, и поспешно удалилась, виляя задом.

— Я тронута, — сказала Каролина.

— Можете считать это риторическим замечанием, но на всякий случай запишите номер моего телефона в Голливуде. Когда будете там, я с удовольствием приглашу вас на ужин.

Каролина растерялась, не зная, что ответить. Чары Стива не оставили ее равнодушной. Притворяться перед самой собой и убеждать себя, что она обязана хранить верность Теду Риверу, ей не хотелось. Случившееся минувшей ночью подтверждало, что при всем его живом интересе к ней он не намеревался брать на себя серьезные обязательства.

— Ужин — это, как я понимаю, только эвфемизм, — сказала она.

— Вовсе не обязательно. Мне нравится ваше общество. Я буду рад снова встретиться с вами.

— Почему вы думаете, что я когда-нибудь окажусь в Голливуде?

— Об этом не трудно догадаться! Сейчас вы на гребне успеха и славы, вас наверняка засыплют предложениями. Вы здесь по приглашению Теда Ривера, он держит нос по ветру. Ему наверняка хочется на вас заработать. А в Америке сделать большие деньги можно только в Голливуде.

— Я бы выпила шампанского, — сказала Каролина.

— Прекрасная идея!

Не успел он подать знак официантке, как она уже подбежала к ним, чтобы принять заказ.

— А что привело вас в Нью-Йорк на этот раз? — спросила Каролина, проникаясь сексуальным влечением к Стиву Данзигу все сильнее с каждой минутой.

— Я участвую в съемках в Бруклине. Они начнутся с понедельника, но я приехал пораньше, чтобы освоиться в этом городе.

— Значит, сегодня вы свободны?

Официантка поставила на стол высокие узкие бокалы с шампанским и спросила:

— Желаете что-нибудь еще?

Стив покачал головой.

— Будем здоровы! — сказал он, подняв бокал. — Да, сегодня я не работаю. Вы хотите, чтобы я показал вам достопримечательности Нью-Йорка?

— Образно выражаясь, я надеялась начать экскурсию с осмотра вашего номера. Особенно меня интересует спальня.

— Великолепная мысль! — бесстрастно отметил Стив.

— Впрочем, если вы передумали…

— Великолепная идея, хотел я сказать. Мне рассчитаться?

— Да, пожалуйста! — Каролина поднесла бокал к губам и, сделав глоток, пристально посмотрела из-под ресниц на Стива. Она не думала, что этот обед так завершится.

Официантка помчалась пробивать чек.

Глядя на лицо сидящего напротив нее мужчины, хорошо известного ей по фильмам, но фактически совершенно чужого, Каролина подумала, что в самом этом спокойном созерцании его есть нечто восхитительное, особенно если ты знаешь, что всего через несколько минут ляжешь в его постель. Внешне она, однако, не выказывала своих эмоций. Но внутри у нее все дрожало, а сердце стучало, как барабан. Она попыталась представить, что он станет с ней делать, как все это будет происходить. Может быть, они сразу же сорвут друг с друга одежду? Или, напротив, разденутся медленно, один за другим?

— Какого вы мнения о Дэвиде? — спросил у нее Стив.

— Вы хотите сменить тему? — Каролина удивленно вскинула брови.

— Пожалуй, да.

— Мне совершенно не хочется о нем говорить!

— Тогда о чем вам хотелось бы поговорить?

— Честно говоря, мне вообще не хочется разговаривать. Мне хочется смотреть на вас. Вероятно, вы производите такой странный эффект на всех женщин.

— Какой эффект?

— Парниковый. Их бросает в жар и пот.

— Вам душно?

— И не только. С меня течет. Я насквозь промокла.

Теперь настала очередь Стива вскинуть брови:

— В самом деле?

— Представьте, да. Но вас это не должно удивлять, вы к этому наверняка привыкли.

— Это так, — кивнул Стив.

Официантка принесла счет и ручку. Он расписался, не читая, и добавил номер своих апартаментов.

— Благодарю вас, мистер Данзиг. Мне доставило большое удовольствие вас обслуживать, — покраснев, сказала девушка.

Стив скользнул взглядом по значку с ее именем, приколотому к платью над левой грудью, и сказал:

— Спасибо, Тиффани! За прекрасных дам! — Он поднял бокал.

Поднося к губам свой бокал, Каролина заметила, что у нее дрожит рука.

Они встали из-за стола. Официантка предупредительно отодвинула от банкетки стол. Стив пошел по проходу между столиками к выходу. Почти все женщины и большинство мужчин, сидевших в зале, обернулись и проводили его взглядом. Когда актер был уже почти возле дверей, из-за стола вскочила высокая брюнетка и, преградив ему дорогу, воскликнула с явственным американским акцентом:

— Стив! Лапочка! Как дела?

— Привет, Бетси! Какими судьбами?

— Да вот заглянула сюда от скуки. Я теперь совсем одна, и мне так одиноко! Ты надолго в Нью-Йорк? — Она потрепала его ладонью по щеке.

— Нет, только на денек-другой, — солгал он.

— Черт побери, Стив! Почему ты меня не предупредил! Разве трудно позвонить? А кто это с тобой? — спросила она, заметив Каролину, и нахмурилась.

— Это Каролина Бек, продюсер. Будь с ней повежливее, Бетси! Кто знает, быть может, тебе когда-нибудь придется проситься к ней на работу.

— Та самая Каролина Бек? — Физиономия брюнетки моментально расплылась в подобострастной улыбке. Она владела искусством перевоплощения не хуже, чем карточный шулер своим ремеслом.

Каролина не ожидала, что ее известность настолько велика, но мысленно отметила, что Тед Ривер ей не солгал.

— Да, — сказала она.

— Великолепно! Могу я вам прислать свое резюме?

— Разумеется.

— Вы могли видеть меня в фильме «Четвертая скала».

— К сожалению…

Стив взял ее под руку.

— Прости, Бетси. Нам пора! До встречи!

— Пока, Стив! Пожалуйста, позвони мне, лапочка!

— Старая знакомая? — спросила Каролина, когда они подошли к лифту.

— Год назад мы с ней снимались в одном или двух эпизодах. Я уверен, что она раззвонила по всему свету, что переспала со мной. Тогда она играла роль ветреной девчонки.

Они вошли в лифт. И вновь Каролина удивилась своему бесстыдству. Не прошло и двух часов с момента их знакомства, а она уже шла в номер малознакомого мужчины, чтобы заняться сексом. Это попахивало патологией, но не становилось менее интересным. И больше всего ее возбуждало то, что она делала все сознательно и хладнокровно. Окажись на месте Стива Данзига, с его легендарными васильковыми глазами и обворожительной улыбкой, менее известный мужчина, она бы все равно осталась собой довольна.

В кабине лифта они были одни, но Стив не прикасался к ней, молча уставившись на свои ботинки от Гуччи. Очевидно, он ими очень гордился, хотя, на взгляд Каролины, это были обыкновенные мокасины с хлястиком поперек стопы и золотой буковкой «Г», пришитой сбоку.

Лифт остановился на пятнадцатом этаже. Они прошли по коридору, пахнущему мебельным воском и лавандой. Напротив дверей в конце коридора Стив остановился, достал из кармана пластиковую карту и, вставив ее в запорное устройство, открыл ею свой номер.

— Прошу! — Он взмахнул рукой, пропуская Каролину вперед.

Она очутилась в просторной гостиной, обставленной в старомодном стиле. Пол был покрыт темно-зеленым ковром, стены оклеены обоями в цветочек. Между двумя креслами стоял стол.

Стив сказал:

— Я рад, что вы такая прямодушная и отважная.

— Ах, бросьте! Вы же привыкли, что женщины вешаются вам на шею.

— К сожалению, не те, которые мне симпатичны, — сказал он, глядя ей в глаза.

Она почувствовала, что он не лукавит, и мягко парировала:

— Я тоже редко вешаюсь мужчинам на шею.

Пульс ее участился, она ощутила прилив вожделения.

Стив приблизился к ней и, взяв за руку, привлек к груди. Их губы слились в поцелуе. Он прошептал:

— Как же я тебя хочу!

Это вышло у него не хуже, чем у заправского чревовещателя, во всяком случае, ей удалось разобрать слова.

Воздав должное его мастерству, Каролина обняла его за плечи и прижалась к нему животом. Он просунул язык ей в рот и руку под жакет. Его пальцы нащупали верхний край юбки и стали вытягивать из-под нее шелковую блузку.

— Я сама, — промычала она.

Но его рука уже проникла под блузку. Ловко расстегнув застежку бюстгальтера, он стал стягивать его с ее плеч.

— Позволь все-таки мне раздеться самой, — отчетливо повторила она, прервав поцелуй, и сняла жакет.

Стив грубо обнял ее и впился ртом в ее губы, едва ли не срывая с нее блузку. Сжав руками набухшие груди, он засопел и начал целовать ее с необузданной страстью. Задыхаясь, она попыталась выпихнуть языком изо рта его язык. Но Стив оказался упрямым, он продолжал ее целовать. Она давилась слюной и чувствовала, что в промежности у нее настоящий потоп. Сок стекал по бедрам. Влагалище раскрылось, готовое принять мужчину.

Стив подхватил ее под мышки и припечатал к стене, продолжая целовать. Его следующий маневр был не менее удивительным: удерживая Каролину на весу левой рукой, он правой залез под юбку, нащупал клитор и стал его тереть. Каролина содрогнулась.

Все дальнейшее происходило с умопомрачительной быстротой. Перед глазами у Каролины все завертелось, и она зажмурилась. Язык Стива плясал у нее во рту, его пальцы массировали через ткань клитор. Казалось, что его руки повсюду: он умудрился ущипнуть соски, погладить ее по ягодицам и бедрам и стащить с нее колготки. Рот ее при этом оставался запечатан поцелуем. Она мотала головой и мычала, задыхаясь, но Стив не позволял ей отодвинуться, прижимая головой к стене.

Следом за колготками он стянул с нее трусы. Она почувствовала, что его рука проскользнула в промежность и пальцы без труда вошли во влагалище. Каролина стояла на цыпочках, замерев от удовольствия. Стив вытащил из лона пальцы, схватил ее за плечи и, встряхнув, прохрипел:

— Каролина! Я тебя хочу!

Она ахнула.

Стив поднял ее в воздух, подтащил к маленькому креслу, развернул спиной к себе и перекинул через спинку. Не давая ей опомниться, он задрал юбку ей на голову и, сжав руками бедра, ввел пенис во влагалище. Когда он успел его достать, Каролина не заметила. Но ее это не волновало, потому что ей стало совсем хорошо. Каролина сладострастно ахнула, чувствуя в себе каждый дюйм его твердого фаллоса, и едва лишь мошонка коснулась ее зада, как она кончила. Оргазм возник у нее, едва Стив поцеловал ее, и продолжался, пока он ласкал ее груди и ягодицы. Но теперь, когда в нее проник твердый пенис — толстый, горячий и дрожащий от возбуждения, — ее экстаз достиг апогея. Стад сделал очередной мощный толчок, все тело Каролины напряглось. Несмотря на неудобную позу и мешающую ей одежду, она испытывала колоссальное наслаждение. Сильнее всего ее возбуждали его необузданный натиск и его всепоглощающее желание овладеть ею как можно скорее. Она затрепетала и пронзительно закричала тоненьким голоском. Стенки влагалища стиснули пенис. Стив зарычал и, крепче сжав руками ее бедра, принялся двигать торсом так быстро, что она заохала и замотала головой. Фаллос, заполнив все лоно, бился о шейку матки и дрожал. Мошонка шлепалась по ложбинке между ягодицами.

Каролина почувствовала, что вот-вот испытает новый оргазм, хотя пока и не отошла от последнего головокружительного шквала ощущений. Стив упорно и размеренно долбил ее своим мощным инструментом. Глаза у Каролины вылезли из орбит, изо рта вырывался утробный стон. Сила нового взрыва, потрясшего ее, была такова, что ей показалось, будто бы влагалище сплавилось с раскаленным фаллосом.

Каролина захрипела и обессилено уронила голову и руки. Стив замер, хотя и не извлек из нее свое орудие. Тело Каролины обмякло. Стив погладил ее по ягодицам, словно бы утешая и успокаивая. Благодарная ему за чуткость, она с трудом отдышалась и уперлась руками в спинку кресла, намереваясь приподняться. В этот момент Стив схватил ее и, развернув к себе лицом, взглянул ей в глаза.

— Каролина! — густым от сладострастия баритоном произнес он и поцеловал ее, на сей раз нежно и легко, в губы. Потом он стал целовать ее руки и сосать пальцы.

И странное дело: чем сильнее он сосал их, тем острее она ощущала зарождающуюся страсть. Она и не подозревала, что и на пальцах имеются эрогенные зоны.

— Что ты со мной делаешь? — прошептала она.

Он обнял ее за шею, подхватил другой рукой под коленками и, легко подняв в воздух, понес в спальню. Шторы комнаты были задернуты, но в полумраке Каролина все же разглядела двуспальную кровать, покрытую чистым голубым покрывалом. Стив уронил ее на кровать и, упав рядом, скинул ботинки. Каролина инстинктивно раздвинула ноги. Стив встал на колени, наклонился и впился ртом в ее мокрую истерзанную промежность.

Она почувствовала, что его язык не менее горяч, чем пенис, и застонала. Он просунул во влагалище два пальца и, двигая ими вперед и назад, стал языком теребить клитор. Другой его палец уперся ей в анус. Промежность Каролины так промокла от соков, что ему не составило труда войти в ее задний проход.

Такой букет ощущений не мог не пробудить в ней вожделения. Стив сорвал с нее блузку и бюстгальтер и стал щипать соски и тискать груди. Тело Каролины ожило, и где-то в глубине лона, там, где двигались его пальцы, возник и стал нарастать новый оргазм. Спустя мгновение он пронзил ее, словно электрический ток, вспыхнул в клиторе, как короткое замыкание, и побежал синими огоньками по рукам и ногам. У нее перехватило дыхание, и она замерла.

Перед глазами у нее поплыли оранжевые круги.

Неожиданно Стив отшатнулся и, судорожно вздохнув, выпрямился. Не ощущая прикосновений его рук и языка, Каролина попыталась открыть глаза и посмотреть, что он делает. Но слабость после оргазма была такова, что она не сумела этого сделать. Тогда она стала рисовать возвышающегося над ней Стива в своем воображении. Он представился ей в образе гигантского орла, парящего над ее распростертым телом и отбрасывающего зловещую тень.

Она почувствовала себя беззащитной и обессиленной. Но это ее не испугало: по телу ее растеклось блаженство, а в душе воцарился покой.

Но так продолжалось недолго: фаллос уперся в ее срамные губы, твердый, как брусок стали. Едва его разбухшая и побагровевшая от перенапряжения головка коснулась клитора, Каролина вскрикнула, словно бы опасалась, что раскаленный брусок прожжет ее насквозь. Усилием воли она открыла глаза. Стив пристально смотрел на нее, как смотрит победитель на побежденного. Он овладел ею именно так, как ему хотелось, и от сознания этого испытывал восторг. Но Каролине все это было безразлично, за исключением, пожалуй, одного: ей страстно хотелось поскорее ощутить в себе его огнедышащий твердый стручок.

Стив коснулся головкой клитора. Она застонала и попыталась извернуться так, чтобы член вошел в лоно. Вместо этого она ударилась о головку клитором и вздрогнула от болезненно-сладостного ощущения. Стив встрепенулся и вновь надавил головкой на клитор. Шквал разнообразных ощущений нахлынул на Каролину, предвещая упоительный экстаз. Она взглянула в его васильковые глаза и захотела утонуть в них. Но прежде чем она успела произнести какие-то слова, он отшатнулся и всадил в нее член до упора. Каролина охнула. И в тот же миг в ней зародился новый оргазм, обещающий стать самым мощным из всех, которые она только что испытала. Ей казалось, что все ее нервы стягиваются в один узел и что вся она — большой трепещущий клитор.

Развязка наступила внезапно. Оглушенная ею, Каролина потеряла сознание. Когда же она отдышалась и открыла глаза, то увидела волнующее и занимательное зрелище: Стив вытянул из лона пенис до конца и, дрожа от предчувствия семяизвержения, вогнал его до корешка, исторгая сперму. При этом его тело напряглось, и он дико зарычал. А горячее желе все лилось и лилось из него, и казалось, что так будет вечно.

Когда Стив наконец лег рядом с ней, он сказал:

— Мне хотелось, чтобы ты меня запомнила.

— Я уже догадалась, — ответила она, чувствуя, что память об этом дне действительно останется с ней навсегда.

 

Глава 5

— Это мисс Бек? — раздался голос в телефонной трубке.

— Да, это я.

— С вами будет разговаривать Тед Ривер.

Раздался щелчок, и наступила пауза. Каролина терпеливо ждала.

Она принимала ванну с ароматической солью, отмокая после бурного знакомства со Стивом. Пузырьки пены, покрывшей поверхность воды, с шипением лопались.

— Каролина, это ты? — услышала она знакомый голос.

— Да, Тед. Привет!

— Голос у тебя вялый и сонный.

— Я принимаю ванну.

— Жаль, что не могу разделить с тобой это удовольствие. Послушай, мне нужно срочно вылететь в Лос-Анджелес.

— Ах вот как! — воскликнула Каролина, не зная, радоваться ей или огорчаться.

— Жаль, что мы не сможем увидеться завтра. А я так надеялся на это! Ты не рассердишься?

— Что с контрактом?

— Им занимаются юристы. Ты получишь проект завтра утром. Если возникнут вопросы, позвони мне. Увидимся, как только я вернусь.

— Мартин летит с тобой?

— Да.

— Собираешься немного развлечься?

Тед рассмеялся:

— А как ты догадалась? Мне нужно ублажить Джейка Маккаллоха, главного держателя акций моей корпорации. Он положил глаз на Мартин, хотя ему уже и стукнуло восемьдесят пять.

— У него отменный вкус!

— Каждые полгода его посещает одна и та же навязчивая идея — продать свой пакет акций. Я попытаюсь убедить его остаться в совете директоров корпорации. Любой пустячок может сыграть решающую роль в такой ситуации. Я вернусь в понедельник. Ты тоже вернешься к этому времени из Мехико. Вот тогда мы и встретимся.

— А сегодня вечером никак не получится?

— К сожалению, нет. В девять часов меня ждет на ужин в Лос-Анджелесе Джек. Номера моих телефонов у тебя есть. Звони в любое время. Да, и вот еще что. Пожалуйста, не рассказывай никому о моих планах относительно Шона Садлера. Если он все еще барахтается в соплях и не способен ни на что, кроме как распускать нюни, сетуя на злую судьбу, то какой смысл на него рассчитывать? Найдем другого актера на главную роль. Но пока лучше об этом помалкивать.

— Не беспокойся, я буду нема как рыба. Желаю успеха!

— И тебе тоже!

Каролина положила влажную трубку и выбралась из ванны. Обернувшись полотенцем, она прошла в гостиную и, достав из ящика стола телефонный справочник, набрала номер администратора отеля «Алгонкин».

— Соедините, пожалуйста, меня со Стивом Данзигом.

— Извините, мадам, но такой у нас не проживает. Могу я узнать, кто его спрашивает?

Каролину такой ответ не удивил: Стив предупреждал ее, что администрация гостиницы оберегает своих именитых клиентов от звонков назойливых поклонников. Соединяют же с ними только тех, чьи имена внесены в специальный список. Всем остальным говорят, что такой человек здесь не живет.

— Каролина Бек, — сказала она.

— Мисс Бек, в настоящее время его здесь нет. Могу я передать ему, что вы просили его вам перезвонить?

— Да, будьте так любезны. Он знает мой номер.

Каролина положила трубку, подошла к бару, достала бутылку охлажденного шампанского и, наполнив бокал, уставилась в окно. Небо над Манхэттеном было голубым и ясным. Может быть, это даже к лучшему, подумала она, что Стива не оказалось в номере. Она могла бы потерять голову, что не входило в ее планы. Она не собиралась путать похоть с подлинным, глубоким чувством. Однако уже после первого соития со Стивом обнаружила, что испытывает к нему нечто большее, чем вожделение. А ведь, по сути, их связывало только неистовое совокупление, взрыв бешеных страстей.

Вероятно, образ Стива постоянно возникал перед ее мысленным взором именно по этой причине. Необузданная страсть и стремительный натиск, которые она испытала, впечатлили Каролину сильнее, чем сам всемирно известный голубоглазый актер. После замысловатых игр с закомплексованным Тедом Ривером бурное, быстрое соитие с прямодушным Данзигом подействовало на Каролину как холодный душ. Теперь она сомневалась, нужны ли ей изощренные сексуальные отношения с извращенками, подобными Мартин. Конечно, рыжая лесбиянка вытворяла настоящие чудеса и в самолете, и в апартаментах Теда. И с ней Каролине было хорошо. Но можно ли считать все это нормальным и полезным для психического здоровья? Милашка Тед тоже доставил ей несколько приятных минут, удачно дополнив ее впечатления от забав с Мартин. Однако насколько это сопоставимо с ее ощущениями от полового акта со Стивом Данзигом?

Возникший в мозгу Каролины ответ обескуражил ее: оказалось, что она не знает, как расценить все происходящее с ней. В течение минувшего года она получила массу разнообразных впечатлений от интимных отношений и с Бобом Эвереттом, и с его женой Адрианной, и со многими другими сексуальными партнерами. Порой она отдавалась сразу двум, желая испытать свои плотские потребности и возможности. Ласки Адрианны пробудили дремавшего в ней беса. Ей понравилось получать разнообразные удовольствия, и она использовала свое грешное тело при любом подходящем случае. Данзиг всколыхнул в ней новые, непознанные страсти. Но, вынырнув из их темных глубин, Каролина задалась вопросом: а не возникло ли у нее столь сильное впечатление лишь потому, что оно было самое свежее? Не забыла ли она в угаре сладострастия то, что было раньше? Она отхлебнула из бокала и, вернувшись с ним в ванную, стала обтираться полотенцем и сушить волосы феном.

Чем заняться вечером? Вообще-то ей следовало устать, но, подремав часок в номере Стива и приняв горячую ванну, она вновь ощутила прилив бодрости. Она рассчитывала провести этот вечер в компании Теда и Мартин. Может быть, он все выдумал о своем срочном отлете в Лос-Анджелес, чтобы отдохнуть от нее? Впрочем, это ничего не меняло, а лишь подтверждало, что свои деловые интересы Тед всегда ставит выше амурных.

Каролина услышала, что в спальне звонит телефон, и, подбежав к нему, схватила трубку:

— Алло!

— Привет! — сказал ей Стив Данзиг.

— Привет! — Пульс у нее участился.

— Чем занимаешься?

— Отдыхаю. Кстати, я тебе звонила.

— А я на совещании в киностудии. Знакомился с новым сценарием. Что ты хотела мне сказать?

— Что вечером я свободна.

— Чудесно! Может, куда-нибудь сходим?

— Именно это я и хотела от тебя услышать.

— В таком случае я за тобой заеду. Минут через двадцать.

— Буду ждать тебя в баре в фойе отеля.

— Договорились. Между прочим, мне так и не удалось сосредоточиться во время обсуждения сценария с режиссером. И все из-за тебя! Не мог ни о чем думать, кроме как о тебе. Постоянно представлял тебя в разных пикантных позах.

— Ты потрясающий мужчина, Стив. Я тоже тебя вспоминала.

— А что сейчас на тебе надето?

— Ничего, я голая, только что вылезла из ванны.

— У меня началась эрекция.

— А я снова мокренькая, — сказала она. — Ты один?

— Пока да, но могу свистнуть какую-нибудь поклонницу, чтобы она утешила меня оральным сексом.

— Я сама с удовольствием занялась бы им с тобой, но ты лишил меня такой возможности. Ты слишком поторопился.

— Ничего, у нас еще все впереди.

— Кстати, ты нашел мои трусики? Я их оставила у тебя в номере, но поняла это, лишь вернувшись в свой отель.

— Нашел, но они совсем мокрые.

— В этом нет ничего удивительного. И что же ты с ними сделал?

— Сунул в карман. Хочу надеть.

— А вдруг тебя собьет автобус? Представляешь, что напишут газеты, опубликовав твою фотографию в дамских кружевных трусах?

— Мне на это наплевать. Ты действительно голая? И из тебя течет?

— Сейчас проверю пальцем! — Она застонала, изображая реакцию на свои манипуляции. — Ах, как мне хорошо, как приятно!

— Не надо! — простонал он в ответ.

— Я ничего не могу с собой поделать, — поддразнила его Каролина и томно вздохнула. Соски ее отвердели, став похожими на вишни. Она потеребила их, и по спине ее пробежал озноб. Она села на край кровати. — Если хочешь, я расскажу, чем занимаюсь в данный момент.

— Нет! Лучше я сам примчусь к тебе.

— Будет слишком поздно, я не в силах терпеть.

— Ничего, я попробую успеть. До встречи!

— Пока!

Каролина самодовольно усмехнулась: проблема вечера была успешно решена.

Она вскочила и, подойдя к платяному шкафу, стала выбирать вечерний туалет. Остановилась она на черном шелковом платье свободного покроя и с одной бретелькой. С ним она решила надеть чулки, надеясь, что Стив оценит как их, так и ее обнаженное плечо и отсутствие трусов под черной кружевной баской. Однако, поразмыслив, она решила, что лучше их надеть, предоставив тем самым Стиву возможность медленно стянуть их с ее длинных ног, правда, несколько позже.

Спустя двадцать пять минут, подчеркнув тенями свои выразительные синие глаза, Каролина вошла в бар отеля «Пирр», слегка покачиваясь на высоких тонких каблуках. Ее приятно удивило, что бар в таком большом отеле маленький и уютный. Вдоль стойки стояли высокие стулья, возле стены имелось несколько закрытых кабинок, в середине помещения — пять или шесть круглых столиков с креслами из хромированного металла и кожи. Она повертела головой, высматривая Стива среди десятка посетителей, пьющих коктейли. Ей на помощь пришел официант.

— Вы кого-то ищете? — спросил он с ярко выраженным ирландским акцентом.

Скользнув изучающим взглядом по его щегольскому наряду — зеленой жилетке и темно-зеленым брюкам, — Каролина с улыбкой ответила:

— Да, Стива Данзига.

Официант ухмыльнулся и, заговорщицки подмигнув ей, прошептал:

— Мы спрятали его в укромном местечке, чтобы не создавать ненужный ажиотаж. Однажды сюда заглянул Пол Ньюмен. Здесь такое началось! Пройдите в угловую кабинку, он там.

Каролина последовала его рекомендации и действительно обнаружила за перегородкой Стива. Он пил шампанское, в ведерке со льдом охлаждалась початая бутылка. Пустой высокий бокал из тонкого стекла, стоявший рядом, предназначался Каролине. Увидев ее, Стив встал и воскликнул:

— Чертовски рад снова тебя видеть!

— Привет! — сказала она и, подойдя к нему, поцеловала в щеку.

Он пожал ей руку и предложил сесть.

В кабинку вошел официант, наполнил шампанским бокал Каролины и вышел. Стив с виноватой улыбкой пояснил:

— Меня спрятали сюда от моих назойливых поклонниц. Предлагаю выпить за твое здоровье! — Он поднял свой бокал.

— И за твое! — Каролина сделала большой глоток.

— Я дьявольски рад, что мы проведем этот вечер вдвоем!

— А я уже успела по тебе соскучиться, — призналась она.

— Естественно, ведь прошло два с половиной часа с тех пор, как мы расстались. Это целая вечность! Ты не проголодалась? Хочешь поужинать?

— По-моему, нам лучше заказать еду в мой номер, там спокойнее.

— Кстати, тебе удалось успокоиться?

— Только после того, как я себе помогла, — солгала она. — А твоя услужливая обожательница утешила тебя своим искусством орального секса?

— Она оказалась неумелой любительницей. Я разочарован, — в тон ей пошутил Стив.

— А что стало с моими мокрыми трусиками?

— Они высохли на мне! Я их надел.

— Не верю!

— Это правда. Жаль, что они мне жмут. Они такие нежные, как ты сама.

— Дай пощупать!

Каролина расстегнула молнию у него на брюках и просунула в ширинку руку. Трусы действительно оказались на нем, напрягшийся пенис грозил разорвать головкой кружева.

— Убедилась? — Стив напряг мышцы промежности, и пенис задрожал и задергался.

— Ты меня возбуждаешь! — воскликнула она. — Какой ты коварный. А я-то думала, что ты совсем простой, бесхитростный.

— Простой? Фу, как это скучно.

— Нет, это не так. Можешь мне поверить, у меня большой опыт общения с извращенцами.

— В самом деле? Вот уж не подумал бы! Ты меня интригуешь! Значит, ты общалась с любителями разных ухищрений, вроде привязывания рук и ног к спинкам кровати и завязывания глаз темным шелковым шарфом?

— Нет, с такими типами я дела не имела. Расскажу как-нибудь в другой раз. Давай лучше поговорим о тебе!

Разговаривая, она продолжала держать руку на пенисе. Он заметно увеличился в размерах. У нее возникло желание опуститься на колени и взять головку в рот. Кулак ее непроизвольно сжал основание фаллоса. Ткань трусов натянулась и готова была треснуть.

— Тебе, наверное, не удобно? — заботливо спросила она.

— Да, очень, — признался Стив.

Она принялась двигать рукой вниз и вверх. На кончике головки выступил липкий сок, рука ее стала мокрой.

Понимая, что она ведет себя безобразно, Каролина продолжала терзать пенис, все больше входя в раж. Она дрожала от возбуждения, промежность ее стала мокрой.

В кабинку заглянул метрдотель, высокий представительный мужчина по имени Эрнесто Ферри: Каролина узнала это, взглянув на значок на лацкане его пиджака.

— Все в порядке, мистер Данзиг? — спросил он.

— Все нормально, — невозмутимо ответил Стив.

— Если хотите поужинать, мы это можем организовать.

— Вы очень любезны.

— Шампанское за счет заведения, сэр. Если вам что-нибудь еще понадобится, обращайтесь ко мне.

— Благодарю вас.

Метрдотель ушел, Каролина расхихикалась, косясь на торчащий из ширинки пенис, уже не умещающийся в трусиках. Стив шлепнул ее по руке и, застегнув ширинку, спросил:

— Ты так и не сказала, что делаешь в Нью-Йорке!

— Я здесь по приглашению Теда Ривера. Может быть, не будем разговаривать о работе?

— Предложи другую тему! О чем тебе хотелось бы поговорить?

— Честно говоря, я предпочла бы кое-что тебе показать!

— Мне рассчитаться за шампанское?

— Оно за счет заведения! Или ты забыл? Пошли!

Каролина встала и начала протискиваться мимо стола. Стив погладил ее по ягодицам и спросил:

— Что это на тебе надето?

— Потерпи — увидишь! — ответила она.

Стив окинул взглядом ее номер и воскликнул:

— Вот это класс! Да, мистер Ривер умеет заботиться о своих служащих! — Он попытался схватить Каролину за руку и обнять, но она ловко увернулась, учтя недавний урок.

— Не сейчас, — сказала она, проходя в спальню. — Следуй за мной. Сядь в то кресло возле окна. Я задерну шторы и переставлю лампу, чтобы свет не раздражал тебя.

— Какая ты предусмотрительная, — сказал Стив. — Подчиняюсь, хотя и не люблю, когда мной командуют. Ну, и что же дальше? — Он скрестил ноги, сцепив в пальцах руки, положил их на колени.

Каролина начала расстегивать молнию на платье, повернувшись к нему спиной.

— Могу я тебе помочь?

— Нет!

Молния наконец поддалась. Прошло всего несколько часов с тех пор, как они расстались после бурного соития, но Каролине казалось, что мужчины у нее не было несколько недель. Ладонь ее горела от ощущения его горячего пениса. Лоно властно требовало заполнить его этим волшебным инструментом. Но у Каролины имелись иные планы.

Платье упало к ее ногам, и она переступила через него.

— Замечательно! — воскликнул Стив, увидев на ней баску и бюстгальтер с кружевами, облегающие каждый изгиб ее стана. Черный цвет подчеркивал нежность ее шелковистой кремовой кожи. Особенно пикантно выглядели на фоне плотных бедер, обтянутых ажурными черными чулками, длинные атласные подтяжки.

Каролина повернулась к Стиву спиной и повиляла бедрами, не без оснований полагая, что его приведет в восторг вид ее выпуклых ягодиц. Томным грудным голосом она сказала:

— Я хочу, чтобы ты пока только смотрел.

— Как? Просто сидеть и смотреть на тебя? Это выше моего терпения! — простонал Стив, крепче сцепив пальцы.

Каролина ловко стянула трусики, сняла их, подняв одну ногу за другой, обернулась и, приблизившись к Стиву, потерла трусами его щеку.

— Они теплые и влажные, — заметил он, жмурясь от удовольствия и шумно втягивая ноздрями изысканный аромат.

Довольная успешным началом своего шоу, Каролина небрежно уронила трусы ему на колени, накрыв ими вздувшийся в брюках бугор.

Затем она присела на кровать и, достав из тумбочки нежно-кремовый пластмассовый вибратор в форме торпеды, покрытый ребристой насечкой и с кольцом в основании, легла на спину и покосилась на Стива. Убедившись, что он пристально смотрит на нее, она раздвинула ноги. Стив, разумеется, уже видел ее скрытые прелести, но в спешке наверняка не успел оценить их по достоинству. Ей же хотелось, чтобы он насладился этим зрелищем в полной мере, рассмотрел каждую деталь. Видя, как жадно он смотрит на нее, она возбуждалась, исподволь приходя в экстаз.

Наружные половые губы раскрылись, и, почувствовав это Каролина отчетливо представила свое раскрывающееся влагалище — розовое, трепетное и нежное. Подложив под голову подушку, она сказала:

— Раздевайся!

— Неплохая идея! — согласился Стив.

Он встал — ее черные трусики упали на пол. Скинув черные туфли и носки, Стив снял синий пиджак и стал расстегивать пуговицы своей белоснежной сорочки. При этом он продолжал жадно смотреть на Каролину. Когда дело дошло до брюк, она увидела, что член выбился из-под ее белых кружевных трусов и разбух, сдавленный посередине резинкой. Поймав ее заинтересованный взгляд на своей лиловой головке, Стив с улыбкой заметил:

— По-моему, трусы пора снять.

— Они тебе явно жмут, — согласилась Каролина, ощущая дрожь во всем теле от созерцания женских трусов на мужских бедрах и просвечивающей через кружева мошонки.

Стив снял трусы, и освобожденный от оков фаллос радостно задрожал, глядя в потолок своим единственным глазом, на котором сверкала прозрачная слеза. Стив шагнул к кровати, но Каролина строгим голосом приказала:

— Сядь в кресло. Еще рано!

Стив подчинился и плюхнулся в кресло с видом покорной собаки, знающей, что неподчинение хозяину чревато лишением ее прогулки.

С каждой минутой Каролина все больше приходила в экстаз от складывающейся пикантной ситуации. Ей нравилось подчинять себе этого великолепного мужчину, сдерживая собственное вожделение, оттягивая момент сладостного совокупления, наслаждаясь увертюрой к симфонии ласк.

Аналогичное чувство она уже испытала во время их оригинального знакомства: хотя Стив и удерживал инициативу в своих руках, Каролина знала, что он в ее власти. После уроков сладострастия, которые преподала ей Адрианна, она уже не относилась к сексу как к скучной рутине. Наставница помогла ей осознать, что ее тело дает ей неограниченную власть над мужчинами. И с этого момента с Каролиной произошла метаморфоза. Она и раньше замечала, что мужчины теряют разум, когда их охватывает похоть. Но после своего прозрения она стала пользоваться их слабостью в собственных интересах, для получения разнообразных удовольствий. Она уже не упрашивала их сделать ей нечто особенное, удовлетворить какую-то ее прихоть, как раньше, а бесстыдно демонстрировала свои намерения и навязывала свой стиль поведения во время соития.

Вот и теперь она гнула свою линию, с удовольствием наблюдая, как Стив пожирает похотливым взглядом ее полуобнаженное тело, глотает слюну, разглядывая полные груди с торчащими сосками, шумно втягивает ноздрями воздух, рассматривая лобок и бедра, вздрагивает, заметив блеск глянцевитых срамных губ.

Каролину затрясло. Она принялась пощипывать соски левой рукой, а правой поглаживать себя по бедрам, обтянутым чулками и подтяжками. Согнув ноги в коленях, она положила на половые губы ладонь и просунула во влагалище палец. Глаза у Стива покраснели и округлились, левой рукой Каролина вставила во влагалище вибратор, представляя, как изменится у Стива выражение лица, когда она введет этот прибор в лоно до конца. Этот номер она уже проделывала для Теда, всего два дня назад, и его реакция ее порадовала. Вот и сейчас ее пульс участился, по ногам заструился сок, а грудь начала вздыматься. Она протолкнула вибратор до упора и, стиснув его стенками лона, повернула кольцо, включая моторчик. Спальня наполнилась его ласковым жужжанием.

По телу Каролины пробежали волны вибрации. Первым отреагировал на них ее клитор. Все ее приятные ощущения обострились и усилились вдвое, она была на верном пути к оргазму. Но в ее намерения не входил чересчур быстрый финиш, и она изменила тактику действий.

Слегка вытянув из лона вибратор, она встала на колени и, упершись ягодицами в спинку кровати, выразительно взглянула на Стива.

Догадавшись, что у нее на уме, он встал и подошел к ней. Каролина схватила пенис и начала его сосать. Стив зарычал, член задрожал у нее во рту. Она сделала кивок, и пенис глубже вошел в рот, стукнув головкой по своду верхнего нёба. Каролина отшатнулась и принялась облизывать головку.

Стив нежно погладил ее по голове и промурлыкал:

— Превосходно! Мне нравится, продолжай!

При этом он любовался изгибом ее спины и торчащим из промежности вибратором и все больше возбуждался.

Каролина вошла в раж и начала двигаться быстрее, пропуская член все глубже в гортань. Она постанывала и с шумом выдыхала горячий воздух, обдавая им яички. Пенис трепетал и разбухал во рту, она нащупала мошонку и сжала ее в кулаке. Член задергался. Одновременно затрепетал ее клитор, требуя к себе внимания. Груди в бюстгальтере разбухли, соски терлись о ткань. Каролину обдало жаром, на лбу у нее выступила испарина, глаза затуманились. А работающий вибратор распространял по телу все новые и новые волны удовольствия.

Чувствуя, что она вот-вот взорвется, Каролина едва ли не грызла фаллос, ощущая невидимую связь между гладкой головкой и ребристым вибратором, живущим своей тайной жизнью внутри ее. Пенис трясся так, что Каролина чувствовала, что из него сейчас извергнется струя семени. Картина, вспыхнувшая в ее воображении, была так ярка, что она сделала глотательное движение и кончила, непроизвольно сжав влагалищем вибратор. Звериный крик вырвался из ее груди, но головка члена его заглушила. Наступил критический момент: Каролина утратила инициативу, и ею завладел Стив.

Сжав руками ее голову, он резко натянул ее на пенис. Она захрипела, задыхаясь. Он вынул пенис у нее изо рта и, задрав ей голову, хрипло сказал, глядя в ее голубые глаза:

— Ты настоящий мастер, Каролина. Но сейчас мне хочется иного. — Стив прищурился и зловеще ухмыльнулся.

— Чего же? — с легким испугом спросила она.

Не произнеся ни слова, он протянул руку к вибратору, радостно урчащему в ее промежности, выключил поворотом кольца моторчик и начал двигать прибором сам, зажав его основание в кулаке.

Каролина посмотрела в зеркало платяного шкафа и увидела на лице Стива блаженную улыбку. Всякий раз, когда фаллоимитатор погружался в лоно, он плотоядно жмурился и глотал слюну.

Загнав вибратор в лоно до упора, он уткнулся своим фаллосом в ее анус. Каролина сжала ягодицы, судорожно вздохнула и замерла, охваченная тревожно-сладострастным предчувствием. Стив погладил ее по спине и бокам, похлопал по ягодицам, поласкал груди и клитор и вновь переключился на ее оттопыренный зад. Взгляд его сконцентрировался на маленьком отверстии. Замысел его стал ей понятен. У нее екнуло сердце.

Головка члена сильнее надавила ей на анус. Отбросив сомнения, Каролина подалась назад. Стив сжал руками ее бедра и, натянув ее на пенис, одновременно подался вперед. Анус раскрылся, не выдержав натиска, и фаллос вошел в него по самый корешок.

Каролина зарычала, пронзенная болью. Стив стал яростно работать торсом, и боль трансформировалась в наслаждение. Крепко сжимая руками ее бедра, с горящим взором и раскрытым ртом, Стив вновь вгонял пенис ей в задний проход. Каролина повизгивала, мотая головой, пронизываемая непривычными красочными ощущениями. Страсти в ее груди кипели, перед глазами плясали огоньки. Рука Стива дотянулась до фаллоимитатора и начала двигать им в одном ритме с движениями члена в ее анусе. Ощущения, возникшие при этом, доставляли ей неописуемое блаженство. Она зажмурилась, напружинилась и затряслась в мощнейшем оргазме. Груди ее раскачивались, соски набухли, кожа, как ей казалось, готова была лопнуть. Пронизываемая двумя активно действующими предметами, Каролина извивалась и хрипела. Чувства ее слились, влагалище и анус сжались, и она издала высокий пронзительный крик. Симфония ее чувств достигла апофеоза.

Каролина вытянула руки и уронила на них голову, не в силах ее держать. В следующий миг мощный толчок в зад заставил ее содрогнуться и, закинув голову, завизжать еще громче и пронзительнее. По ее позвоночнику и конечностям пробежали огоньки. Ощущение было настолько сильным, что она словно бы воспарила над кроватью и полетела, взмывая все выше и выше, а потом стала стремительно падать и одновременно таять. Тело ее стало невесомым, и где-то в глубине его ощущалась сладкая боль.

Ей хотелось сказать, чтобы он кончал в нее быстрее, но она не сумела. Оргазм лишил ее дара речи, и она осознала, что Стив тоже кончил, лишь спустя некоторое время, когда его обмякший, сморщенный стручок вывалился из нее одновременно с вибратором и шлепнулся на кровать.

Обессиленные, но очень довольные, Каролина и Стив распластались на кровати, тяжело дыша.

— Я чувствовал, как остро ты испытывала оргазм, это восхитительные ощущения, — сказал он. — У меня давно не было такой темпераментной женщины, как ты, Каролина.

— Ты говоришь то же самое всем своим любовницам, — сказала она.

— Представь себе, что не всем.

— А я хочу тебе кое-что сказать, Стив! — Она резко выпрямилась и села, спустив ноги с кровати. Груди ее все еще дрожали. Лицо и шея раскраснелись. — Я проголодалась. Давай закажем ужин в номер!

— Ты не воспринимаешь меня всерьез! — заметил он.

— Нет. Давай не усложнять отношения.

— Женщины редко проявляют подобное трезвомыслие!

— Просто мне не хочется смешивать секс и любовь.

— Честно говоря, мне тоже. Но мне хочется почаще встречаться с тобой, проводить вместе больше времени…

— Прекрати, Стив!

— Чего ты боишься?

— Оставим эту тему!

— Значит, мы видимся в последний раз?

— Конечно же, нет! — Она рассмеялась. — Но в четверг я улетаю в Мексику.

— Зачем?

— Мне необходимо ознакомиться с местом проведения будущих съемок, — уклончиво ответила она, вспоминая о просьбе Теда.

— Съемок чего? Во втором сериале «Мангровых зарослей» нет сцен, происходящих в Мексике.

— Я имею в виду совершенно новый проект, предложенный мне Тедом.

Она благоразумно умолчала о том, что в фильме «Дождливая зима» главная роль, возможно, будет отдана Стиву. Конечно, Шон Садлер больше подходил для нее, но и Данзиг был очень хорош. В детали она решила не углубляться.

— А когда ты вернешься в Нью-Йорк? — спросил он.

— Во вторник.

— Жаль, я к тому времени улечу в Лос-Анджелес на съемки.

— Но в нашем распоряжении завтрашний день!

— И правда! В десять утра у меня примерка костюмов, а потом я свободен. Так что буду в твоем распоряжении весь день.

— А ночью?

— И ночью тоже. Почему бы нам не помечтать немного о будущем?

— Не теперь.

— Хорошо. Не могла бы ты сделать мне одолжение? Позвони в бюро обслуживания, пока мы не умерли с голоду.

— Ладно. Что для тебя заказать?

— Икру, белужью, разумеется. Бифштекс из вырезки с картофелем в сметанном соусе и овощным салатом и бутылочку французского вина, естественно, красного.

— Это все?

— Нет, еще ватрушку и кофе.

— А что будет потом?

— А потом я докажу тебе, что мужчины далеко не всегда достигают пика своей сексуальности в восемнадцать лет!

Стив улыбнулся и, вскочив, побежал в ванную.

 

Глава 6

Лайнер летел над Мексиканским заливом. Стюардесса спросила, обеспокоенно поглядывая на Каролину, не желает ли она чего-нибудь еще. На протяжении всего полета эта пассажирка салона первого класса упорно отказывалась от предлагаемых ей напитков и блюд.

— Нет, благодарю вас. Я ничего не хочу, — ответила Каролина и, отвернувшись, уставилась в иллюминатор.

Ее отказ от угощения объяснялся двумя причинами. Во-первых, она плотно позавтракала со Стивом в отеле «Пирр». Они проснулись в семь утра и заказали еду в номер. Во-вторых, прямо из аэропорта она намеревалась отправиться к Шону Садлеру и хотела быть абсолютно трезвой во время их первой встречи.

Впрочем, она не была уверена, что эта встреча состоится. Накануне отлета из Нью-Йорка Каролина беседовала с агентом актера, и тот заявил, что гарантировать ее он не берется, хотя Шон Садлер и ознакомлен с проектом. Причина его неуверенности заключалась в том, что он не мог ручаться за состояние здоровья своего доверителя после недавно пройденного им курса лечения от алкоголизма.

Каролину такой ответ не обескуражил. Заполучить такую звезду экрана, как Садлер, было чрезвычайно заманчиво с коммерческой точки зрения. Однако если он и не согласился бы на главную роль или оказался не в лучшей форме, его можно было бы заменить другим актером — Стивом Данзигом. Каролина была вдвойне заинтересована в этом, поскольку тогда она бы не только чувствовала себя спокойно как продюсер, но и обрела возможность продолжить со Стивом интимные отношения.

Этот мужчина прочно засел у нее в печенках. Она отправилась с ним на студию — на примерку костюмов, после чего он повел ее в Музей современного искусства. Во время экскурсии Стив умудрился ограничиться только десятком-другим автографов. Как ни забавно, двое фанатов кино попросили и Каролину дать им автограф. Потом они пообедали в ресторане и поднялись к Стиву в номер.

После отдыха и необременительного секса Каролина изъявила желание сходить на шоу. Заказать билеты на самый популярный в этом сезоне мюзикл им не составило труда. А посмотрев представление, они отправились ужинать в «Ла Сирк», дорогой французский ресторан, обставленный в стиле эпохи короля Людовика XVI. Старинная мебель и прекрасные гобелены произвели на Каролину большее впечатление, чем блюда, которые она там отведала. Возможно, так случилось потому, что она не могла оторвать от своего спутника влюбленного взгляда. Поскольку утром ей предстояло вылететь в Мехико, они отправились из ресторана в «Пирр», где всю ночь напролет он доказывал ей пылкость своих чувств, овладевая ею вновь и вновь самыми разными способами, в основном же тем, который был ему больше по вкусу. Она не возражала.

И теперь, ерзая на сиденье кресла, Каролина настойчиво убеждала себя, уставившись через иллюминатор на синюю гладь океана, что совершенно не влюблена в него, что все это блажь и похоть. И пусть обаятельный и миловидный Стив и очарован ею, она обязана руководствоваться здравым смыслом. Ведь и все прежние ее партнеры подарили ей немало приятных мгновений! А как изменили они ее взгляд на секс! Однако даже в минуты блаженства она прежде никогда не утрачивала самоконтроль. Со Стивом все случилось иначе, он потряс ее до самых глубин, подавил ее волю и разум и буквально вывернул наизнанку. Как же она могла такое допустить?

Каролина сжала кулаки и, судорожно вздохнув, постаралась рассмотреть ситуацию хладнокровно. Ей в голову вдруг пришла оригинальная мысль: а что, если эта внезапная метаморфоза — результат исподволь копившейся в ней моральной неудовлетворенности? Может быть, ей надоело терзаться подспудным чувством вины за свое грехопадение — рукоблудие и групповой секс? И когда она дорвалась до бесхитростного мужчины с темпераментом дикаря, она освободилась от своих комплексов и наконец-то целиком отдалась эмоциям?

Живо вспомнив, как славно они со Стивом покувыркались, Каролина даже раскраснелась. Угрызений совести и раскаяния в связи со своим бесстыдным поведением она не испытывала. В конце концов, они не прибегали ни к каким особым ухищрениям, не бросали вызов общепринятым табу и не нарушали рекомендации сексологов. Все получилось естественно и доставило им обоим как моральное, так и физическое удовлетворение. Пожалуй, впервые за долгое время между душой и телом Каролины возникла гармония. Но ее пытливый ум не мог угомониться. В нем рождались все новые и новые оригинальные мысли.

Ерзая в кресле, она пыталась определить основную причину того колоссального впечатления, которое произвело на нее совокупление со Стивом Данзигом. Предаваясь свальному греху с Мартин и Тедом, она ведь тоже получила изысканное удовольствие! Очевидно, все дело было в ее настрое. Соитие со Стивом стало развитием обоюдного тяготения, возникшего в момент их знакомства. Именно поэтому оно вызвало такой бурный взрыв эмоций. Но не означает ли это, что Стив пробудил в ней глубокие чувства? Нет, решила Каролина, ей просто было с ним чрезвычайно приятно. Сходить с ума по мужчине, пусть и неординарному и обремененному всемирной известностью, она не собиралась. Безобидная интрижка с Тедом Ривером ее вполне устраивала. А в Лондоне ее наверняка вспоминал пылкий Боб Эверетт. Оба они хотели только одного — весело провести с ней время. Роман с таким человеком, как Стив Данзиг, ее ко многому обязывал. Как популярный киноактер, он постоянно был в центре внимания прессы и общественности. Ему приходилось много путешествовать. Ей пришлось бы изменить привычный жизненный уклад, чтобы всегда быть с ним рядом, отказаться от своей профессии. Либо привыкнуть к сплетням о его любовных похождениях. Каролина не была уверена, что сумеет побороть ревность и подозрительность. Она улыбнулась, поймав себя на том, что вполне серьезно рассматривает недостатки и преимущества супружества, хотя знакома со Стивом всего три дня. Не рановато ли представлять себя в роли его невесты?

Самолет резко накренился, меняя курс. В иллюминаторе показались вершины гор. Стюардесса вновь подошла к Каролине и учтиво спросила, не желает ли она чего-нибудь отведать.

— Принесите мне бокал бурбона со льдом, пожалуйста!

— Один момент, мисс Бек! И лучшего сорта, разумеется!

Довольная, что смогла-таки угодить капризной пассажирке, пусть и в конце полета, стюардесса поспешила выполнить заказ. И не прошло и нескольких минут, как она принесла Каролине на подносе широкий низкий бокал, наполненный маслянистой янтарной жидкостью и колотым льдом, а также тарелочку с легкой закуской — тарталетками с копченой лососиной и черной икрой.

Каролина сделала большой глоток и прогнала прочь навязчивые мысли. Зачем тревожить себя воображаемыми трудностями и неприятностями? Не лучше ли сохранять присутствие духа, чтобы всегда быть готовой с честью выйти из любой ситуации? До сих пор ей удавалось обернуть в свою пользу даже самое неблагоприятное на первый взгляд стечение обстоятельств. Утешив себя таким умозаключением, Каролина стала с аппетитом закусывать.

Между тем самолет стал снижаться, заходя на посадку. Как ее встретит Мексика? Окажется ли встреча с Шоном Садлером удачной? Сумеет ли она быстро привыкнуть к жаркому климату незнакомой страны? Каролина допила бурбон, доела лососину и черную икру и, пристегнувшись ремнем безопасности, вновь уставилась через иллюминатор на лесистые вершины гор, охваченная тревожным предчувствием.

Она убедилась, что беспокойство не случайно вновь овладело ею в самом конце воздушного путешествия, как только вышла из уютного и прохладного салона аэробуса «Ди-Си-10».

Жара и духота, царившие в аэропорту столицы Мексики, повергли ее в шок. Обливаясь потом, она отстояла добрых полчаса в очереди к стойке паспортного контроля, после чего направилась к таможенникам. Предъявлять к досмотру ей было нечего, поэтому она со спокойной душой прошла через «зеленый» коридор и вышла в зал ожидания.

Он был переполнен. Встречающие столпились напротив выхода из служебного терминала, держа в руках таблички с фамилиями тех, кого они ждали. Заметив на одной из них свое имя, Каролина подошла к щегольски одетому мужчине, размахивавшему картонкой, и представилась:

— Я — мисс Бек!

— Добро пожаловать в Мехико, сеньорита! Прошу следовать за мной! — Незнакомец улыбнулся и, подхватив ее сумки, направился к автостоянке.

Спустя несколько минут Каролина уже сидела в «кадиллаке». Поставив сумки в багажник, шофер сел за руль, и машина тронулась с места. Заработал кондиционер, в салоне стало прохладнее. Выехав из аэропорта, лимузин помчался по шоссе в Куэрнаваку, где на вилле, окруженной высоким забором, скрывался от мирской суеты знаменитый затворник Шон Садлер.

Когда «кадиллак» плавно въехал через чугунные ворота в парк, Каролина была приятно удивлена обилием обитающих в этом чудесном уголке природы диких животных На зеленых лужайках мирно щипали травку зебры и ламы, на лианах раскачивались шаловливые обезьяны, на ветвях экзотических деревьев важно сидели пестрые попугаи, по аллеям разгуливали чванливые павлины, а в пруду плавали фламинго.

Не менее занятным оказался и дом — колоритный образчик колониального стиля в архитектуре. Вдоль фасада тянулась арочная колоннада, стены украшала причудливая мозаика, а на тенистой террасе стояла плетеная мебель. Чуть поодаль, в глубине парка, под солнцем искрилась водяная гладь бассейна, суля желанную прохладу.

Как только лимузин остановился, из особняка выбежали слуги — мужчина в холщовом костюме, сапогах и широкополой шляпе и женщина, одетая в черное платье и белый кружевной фартук. Пока мужчины занимались багажом гостьи, горничная провела ее в дом. Окна были закрыты деревянными ставнями, пол покрыт полированными каменными плитами, двери и оконные рамы украшены причудливой резьбой. Служанка провела Каролину по длинному мрачному коридору, потом вверх по лестнице и, наконец, отперла дверь одной из комнат.

Каролина вошла и оглядела спальню. Просторная и прохладная, она была обставлена антикварной мебелью. В ванной, отделанной светлой плиткой, имелась не только раковина и душ, но и ванна. Служанка распахнула окно, из него пахнуло свежестью и ароматом растений и цветов. Каролина подошла к нему и посмотрела в сторону бассейна. В конце его был устроен искусственный водопад, а над дорожкой, ведущей к бассейну, натянут навес от солнца. Каролина уже собралась было обернуться и спросить у служанки, можно ли ей освежиться в бассейне после утомительного путешествия, но замерла, привлеченная весьма любопытным зрелищем.

В бассейне плавал мужчина: он ритмично совершал руками гребки и взмахи над головой, демонстрируя незаурядное владение стилем «кроль». Его крепко сжатые пальцы ладоней резали воду, словно нож масло. Достигнув водопада, он выполнил великолепный поворот с нырком и поплыл по дорожке обратно, сохраняя прежний ритм. Каролина не разглядела его лица, однако мускулистая фигура спортсмена абсолютно не походила на тучное тело Шона Садлера.

Слуга в широкополой шляпе внес в комнату ее багаж и поставил его на кровать. Взглянув в окно, Каролина увидела отъезжающий от дома лимузин.

— Сеньора Кейн сейчас придет, — сказала служанка. — Подождите ее здесь, она скоро освободится.

— Благодарю вас, — кивнула Каролина, не совсем понимая, о ком она говорит.

Слуги вышли, притворив за собой дверь.

Каролина посмотрела на свои наручные часы: было три пополудни, полет из Нью-Йорка в Мехико и поездка на машине заняли у нее почти пять часов. Тяжело вздохнув, она принялась развешивать свои вещи в гардеробе. Косметические принадлежности она отнесла в ванную, выйдя из которой услышала стук в дверь и сказала:

— Войдите!

Вошла стройная невысокая брюнетка, не старше двадцати лет. Ее густые вьющиеся волосы ниспадали по спине до талии. Темные глаза лучились задором, высокие скулы, оливковая кожа, черные брови и пухлые красные губы свидетельствовали о ее горячем темпераменте. Она улыбнулась, обнажив ровные белые зубы, и представилась:

— Мадлен Кейн. Зовите меня просто Мэдди. Извините, что я не смогла вас встретить, меня слишком поздно предупредили о вашем приезде.

Она шагнула к Каролине и протянула ей руку. Каролина пожала ее, окинув девушку изучающим взглядом. Оранжевое летнее платье ей шло, а телосложение у нее было безупречное.

— Рада с вами познакомиться, Мэдди!

— Взаимно, мисс Бек! Надеюсь, что вы хорошо перенесли полет, — с заметным мексиканским акцентом сказала Мэдди. — Вам, вероятно, хочется отдохнуть? Ужинаем мы обычно в семь.

— Замечательно.

— А какую вы предпочитаете кухню — мексиканскую или американскую?

— Вообще-то английскую. Но с удовольствием отведаю мексиканские блюда.

— Вот и чудесно! Некоторые считают, что вся наша пища нестерпимо острая. Но это не так. Мексиканская кухня богата и разнообразна.

— Вы мексиканка?

— Только по матери, отец мой американец. Он недолго был мужем моей матери и, по-моему, испытывает чувство вины за то, что уделял мне мало внимания. Однако у меня благодаря ему американский паспорт, что для жителей Мексики немаловажно.

— А в каких вы отношениях с Шоном Садлером? — спросила Каролина, вновь скользнув оценивающим взглядом по ее соблазнительным формам.

Мэдди мелодично рассмеялась.

— Я его массажистка и домашний психиатр. Правда, у меня пока нет лицензии на практику. Я пытаюсь ему помочь. На мне также лежат многие хлопоты по дому и обязанности секретарши. Если хотите, можете поплавать в бассейне или погулять в саду. Все звери безопасны, вот только зебры порой проявляют злой норов. Они могут укусить или лягнуть, поэтому не пытайтесь покормить их или погладить.

— Не буду, это уж точно, — сказала Каролина и рассмеялась.

— Если вам что-то понадобится — позвоните по внутреннему телефону. Вам немедленно принесут воду или фрукты. Чувствуйте себя как дома. Располагайтесь.

— Благодарю вас! А где Шон?

— Он куда-то ушел. Ну, я пойду, увидимся за ужином.

Девушка вышла, прикрыв за собой дверь.

Каролина решила немного побултыхаться в бассейне. Надев купальник, она перекинула через плечо махровое белое полотенце и босиком стала спускаться по лестнице, окидывая сверху взглядом просторную гостиную, откуда можно было попасть на террасу. Навес не спасал от жары, и едва Каролина ступила на дощатый пол, на нее повеяло раскаленным воздухом. Идя по дорожке, сложенной из терракотовых плиток, она пожалела, что не надела резиновые тапочки.

Мужчина все еще плавал, разрезая сильным корпусом воду почти без брызг. После каждого поворота в конце дорожки он нырял и проплывал несколько футов под водой, прежде чем вновь появиться на поверхности.

Бассейн был довольно большой, почти олимпийского стандарта.

Каролина дождалась, когда пловец достиг водопада, и тоже нырнула. Она неплохо плавала и с удовольствием отмахала четыре дистанции, после чего решила передохнуть на мелководье у бортика напротив террасы.

Мужчина словно бы не замечал ее и продолжал плыть в прежнем темпе. Каролина стала с удовольствием смотреть, как мастерски он это делает. Внезапно незнакомец вынырнул рядом с ней. Она остолбенела — это был Шон Садлер! Знаменитый актер, чье лицо стало символом успеха, смотрел на нее своими лучистыми зелеными глазами и приветливо улыбался. В последний раз Каролина видела его на снимке, сделанном тайком одним пронырливым репортером, умудрившимся обмануть его охрану. На нем Шон был запечатлен в трусах, с отвисшим животом, толстыми ногами, двойным подбородком и мешками под глазами. Теперь от этого отвратительного толстяка не осталось и следа. Тело актера вновь стало сильным и стройным, он раздался в плечах, на животе, ногах и руках обозначились мышцы. После продолжительного заплыва он дышал ровно и спокойно.

— Вы, как я догадался, Каролина Бек? А я — Шон Садлер.

Она пожала ему руку, глядя на него с удивлением и недоверием.

— Я понимаю, что разительно изменился, — сказал актер. — Но пусть это будет нашей тайной. Я не готов пока вернуться в большой мир, хочу еще немного насладиться уединением и свободой. Здесь мне очень хорошо.

— Вы потрясающе выглядите! — сказала Каролина.

— Честно говоря, сейчас я в лучшей форме, чем пятнадцать лет назад. И все лишь благодаря помощи Мэдди. Вы успели с ней познакомиться?

— Да. Она очаровательная девушка.

Он выбрался на бортик и сказал:

— Извините, по расписанию у меня сейчас пробежка по аллеям парка. Потом я полчаса позанимаюсь в тренажерном зале, а затем еще немного поплаваю. Увидимся за ужином. Пока!

— До свидания, — растерянно произнесла Каролина.

Шон побежал в раздевалку и вскоре вышел из нее в тренировочном костюме и кроссовках. После непродолжительного, но энергичного бега на месте, с высоким подниманием бедер, он помчался по дорожке и вскоре исчез из виду, затерявшись в банановой роще.

А Каролина продолжала тупо смотреть ему вслед, раскрыв рот. Изумлению ее не было предела. Желая прийти в себя, она доплыла до водопада и немного постояла под струями. Мадлен Кейн добилась поразительного результата! Облик опустившегося пьяницы и сумасброда, сформировавшийся в последнее время в умах поклонниц Шона Садлера стараниями репортеров бульварных газет, абсолютно не соответствовал действительности. Странно, что Теду Риверу об этом не известно! Или он умышленно обманывал ее? Но если так, то с какой целью?

Каролина выбралась из бассейна и улеглась на шезлонге, чтобы обсохнуть. Как только капли на ее теле испарились, она вернулась в дом. Солнце клонилось к западу. В гостиной стало светлее, косые солнечные лучи, проникавшие в нее сквозь деревянные жалюзи, падали на стеллаж вдоль стены, плотно заставленный книгами, в на телевизор с видеомагнитофоном и подставкой для кассет. Возможно, в некоторых из них находились фильмы с участием Садлера. На книжной полке тоже стояла стопка кассет, помеченных номерами. О содержании этих записей Каролина могла только догадываться.

Пройдя в спальню, она сняла купальник и легла на кровать, собираясь немного почитать. Но глаза ее закрылись, как только она коснулась головой подушки, и ее сморил сон.

— Добрый вечер! Не желаете ли выпить освежающего коктейля?

Этот вопрос задала Каролине Мадлен Кейн, когда она спустилась в гостиную. На девушке было белое вечернее платье, на фоне которого ее оливковая кожа казалась еще более смуглой, а волосы, струящиеся по ее плечам, походили на антрацит. — Шон сейчас к нам присоединится.

— Спасибо, я с удовольствием выпила бы «Маргариту».

— Вам понравился бассейн? Здесь удивительно мягкая вода.

— Да, это так.

Каролина проснулась в шесть, приняла душ и надела голубое шелковое платье с прямоугольным вырезом на груди. Еще спускаясь по лестнице, она почувствовала ароматные запахи, тянущиеся из кухни, и поняла, что дьявольски проголодалась, поскольку с самого утра не ела.

В камине горел огонь. Слуга, которого она видела в костюме из грубой материи, переоделся в белую рубашку с гофрированной грудью и черные брюки с высокой талией. Он приготовил для Каролины коктейль и подал его ей на подносе.

Они с Мэдди чокнулись бокалами.

— Восхитительно! — сказала Каролина, пригубив напиток.

— Вас еще ожидает ужин, приготовленный Марией, — сказала Мэдди. — Она волшебница в кулинарии.

— Умираю с голода! Местный воздух прекрасно возбуждает аппетит, — сказала Каролина. — На какой высоте мы находимся?

— Приблизительно пять тысяч футов над уровнем моря. Вы виделись с Шоном?

— Да, и поражена происшедшей с ним переменой. Он преобразился!

Мэдди самодовольно улыбнулась:

— Да, он добился больших успехов.

— Что именно вы с ним делаете? Если, конечно, не секрет!

— Это долгая история.

В гостиную вошел Шон Садлер, одетый в белоснежную сорочку, синие брюки и до блеска начищенные черные туфли. Его светло-русые вьющиеся волосы были аккуратно расчесаны.

Поздоровавшись с женщинами, он обнял брюнетку за талию и поцеловал в щеку. Заказав у слуги коктейль, он обратился к Каролине.

— Я обожаю Англию, — сказал он. — Жаль, что давно там не был. А в свое время, помнится, любил обедать в одном чудесном ресторанчике на Грейт-Ньюпорт-стрит. Там готовили блюда французской кухни…

— Увы, этого ресторана больше нет, — сказала Каролина.

— Неужели? Какая жалость! А какое там подавали изысканное сырное суфле со шпинатом! Пальчики оближешь! Ну, каковы ваши первые впечатления от Мексики?

Слуга подал ему коктейль, он поднял бокал, молча приветствуя этим жестом собеседницу, и с наслаждением сделал большой глоток.

— Один коктейль в день я могу себе позволить.

Каролина пожала плечами, удивленная таким замечанием из уст человека, прослывшего алкоголиком.

— Давайте пройдем в столовую, — предложила Мэдди. — Полагаю, что Мария все уже приготовила.

Столовая оказалась большой. Посередине стоял дубовый стол на тридцать персон. На полочках буфета разместилась коллекция уникальных китайских фарфоровых изделий. Застекленные створчатые двери вели в сад, где произрастали диковинные растения и фантастические цветы.

Сегодня стол был накрыт на троих.

— Прошу вас, — сказала Мэдди, указывая гостье на стул.

Все сели. В зал вошел слуга, разлил по бокалам минеральную воду и белое сухое вино и удалился.

Садлер стал рассказывать Каролине о Мексике. Вскоре слуга вернулся, неся на подносе три тарелки с ароматным горячим супом.

— Он приготовлен из особых цветов, — сказала Мэдди.

Суп оказался очень вкусным, как, впрочем, и другие блюда, последовавшие за ним: свинина под острым соусом и десерт из тропических фруктов. Шон очаровал гостью своим обхождением, и к концу ужина она совершенно расслабилась. Отказавшись от кофе, Шон сказал:

— Прошу меня извинить, но мне пора спать. Продолжим нашу беседу утром. Спокойной ночи!

Он встал из-за стола и чмокнул Мэдди в щеку.

— Спокойной ночи! — сказала Каролина, провожая его взглядом.

— Раньше он совсем не спал по ночам, теперь спит спокойно, это хороший признак, — заметила девушка.

— Он действительно в отличной форме! — согласилась Каролина.

— Но когда мы с ним познакомились, он был полной развалиной. Много ел, еще больше пил. К счастью, алкоголизм оказался не запущенным, он просто злоупотреблял спиртным. Почему он перестал следить за собой, мне точно не известно. Возможно, ему вскружил голову успех. С выходцами из бедных семей такое случается. Они не выдерживают проверки славой. Пожалуй, эту тему я возьму для своей диссертации.

— Это очень интересная проблема, — согласилась Каролина.

— В конце концов Шон так расстроил излишествами свою нервную систему, что очутился на грани самоубийства. К счастью, у него не хватило духа осуществить свою затею.

— А как вы познакомились?

— Шон арендовал эту виллу. Моя мама работала здесь экономкой. Я часто навещала ее и однажды, прогуливаясь по саду, увидела под деревом Шона. Он был похож на выбросившегося на берег кита.

— Довольно удручающее зрелище, — согласилась Каролина.

— Но молодым не свойственно отступать перед трудностями! — живо заметила ее собеседница. — В ту пору я только что окончила университет и проходила стажировку в психиатрической клинике. Он стал ухаживать за мной, ему вообще нравятся лишь молоденькие девушки. Это особенность его комплекса неполноценности, он просто не решается познакомиться со зрелой женщиной.

— Однако его считают лучшим актером своего поколения!

— К сожалению, он себя недооценивает! Мне еще предстоит убедить его в том, что он может рассчитывать на успех у женщин не только как их идол, но и как привлекательный мужчина. До сих пор он считал, что добился популярности лишь благодаря таланту и природным данным, а не умением и трудом. Он утверждает, что никогда не работал так много, как его отец. Вы меня понимаете?

— Насколько мне известно, его отец был шахтером.

— Совершенно верно. И ежедневно спускался в шахту, а возвращался домой только вечером, грязным и усталым. Шон говорит, что сам он никогда не работал с утра до вечера. Поэтому я считаю своей главной задачей научить его ценить свой труд и себя. И в этом я рассчитываю на ваше содействие. Честно говоря, это я подала ему мысль пригласить вас сюда. Шон вполне мог бы жить припеваючи на те миллионы, которые он получил за сыгранные им в кино роли. Но ему необходимо работать, иначе он вновь погрязнет в болоте самоуничижения, — такова особенность алкоголизма. Ему нужно вернуться в реальность. Я прочла сценарий, присланный его агентом, и подумала, что Шон создан для главной роли!

— Неужели у него нет других заманчивых предложений?

— Разумеется, есть. Но он их отверг. Говорит, что хочет остаться со мной. К сожалению, это не пойдет ему на пользу.

— Выходит, вы для него не только врач?

— Видите ли, Каролина, я не могла не стать его любовницей. Методы лечения, к которым я прибегла, не традиционны. Да, я сожительствую с ним, но не влюблена в него. У меня есть свой взгляд на жизнь и свои планы. Я хочу продолжить учебу и получить диплом доктора.

— А он вас любит?

— Ему кажется, что да. Но это ложное впечатление, оно обусловлено тем, что я для него сделала. Со временем он избавится от привязанности ко мне. И честно говоря, в этом я тоже рассчитываю на вашу помощь.

— А почему вы считаете, что он меня не отвергнет?

— Потому что вы очаровательная женщина! А все прежние продюсеры были мужчины. Интуиция подсказывает мне, что вы с ним поладите. Мне хочется кое-что вам показать. Но обещайте, что вы никому об этом не расскажете!

— Договорились. Я буду держать язык за зубами, — ответила Каролина, чувствуя, как учащается у нее пульс.

— В таком случае пройдемте в гостиную.

С замирающим от любопытства сердцем Каролина последовала за Мэдди.

 

Глава 7

Местное бренди «Сан-Педро» оказалось мягким и приятным. Они пили его с кофе по-мексикански, пахнущим корицей, из больших фаянсовых кружек, глядя на пламя, пляшущее на потрескивающих обугленных поленьях, которые разожгли слуги, пока господа ужинали.

Мэдди включила телевизор и, подойдя к стеллажу, взяла с полки кассету.

— Я снимала все это сама. Шону полезно время от времени вспоминать, каким он недавно был, чтобы сравнить с собой нынешним. Ему важно видеть, что он уже многого добился.

Она вставила кассету в видеомагнитофон и взяла в руку пульт дистанционного управления.

— Сейчас вы кое-что увидите. Надеюсь, вас это не шокирует, вы, кажется, не из пугливых.

— Мне тоже хочется так думать, — сказала Каролина, поудобнее устаиваясь в кресле. Ей почему-то вспомнилась видеозапись, которую ей показала в самолете Мартин.

На экране вспыхнула картинка. В маленькой комнатке, похожей на тюремную камеру, на краю узкой кровати сидел голый Шон Садлер и тупо смотрел на коврик на полу. Единственное окно было закрыто шторой. Тело актера напоминало раздувшуюся автомобильную шину, даже его половых органов не было видно из-за складок жира на животе.

— Ничего не получится, — обреченно сказал он и попытался встать. Но у него ничего не вышло.

— Попробуй еще раз, Шон. Я прошу тебя! — послышался голос Мадлен Кейн, а затем она и сама появилась в кадре одетая в летнее хлопковое платье. — Ну, давай же! Смотри на меня!

Шон Садлер попытался выпрямиться. Мэдди расстегнула пуговицы на платье, сняла его и осталась в черном бюстгальтере и черных трусиках. Талия у нее была узкая, а попка круглая и аппетитная, как яблочко.

— Попробуй дотянуться до меня! Просто постарайся прикоснуться ко мне, вот и все!

Шон вытянул руку и прикоснулся к ней дрожащими пальцами.

— И это все? На большее ты не способен? — поддразнила его Мэдди.

Он погладил ее по оливковой коже и уронил руку понурившись.

— А здесь? — Мэдди расстегнула бюстгальтер. — Дотронься до сосков!

В глазах Шона засветился живой интерес, он поднял голову и, вытянув руку, погладил девушку по груди.

— Нет, — обреченно вздохнув, вновь уныло произнес он. — У меня снова ничего не выйдет.

— Ты слишком быстро сдаешься! Потрогай меня двумя руками. Вот так! — Она взяла его за запястья и прижала ладони к своим грудям. — Ну, и что ты чувствуешь?

— Мне хорошо. Ты очень приятная на ощупь, волнуешь меня.

— Вот видишь! Это прогресс! Главное — захотеть! А эрекция со временем появится.

— Ты в этом уверена?

— На все сто процентов!

— Но ведь желание-то у меня есть! Только что толку? — возразил Шон.

— Поверь мне, — стояла на своем Мэдди, — и попытайся сосредоточиться на своих ощущениях. Зажмурься!

Он послушно закрыл глаза. Она отпустила его запястья.

— Чувствуешь, как набухают мои соски, какие они твердые?

— Да!

— Ущипни их! Не стесняйся!

Шон выполнил и эту просьбу. Мэдди охнула от удовольствия.

— Еще!

Он вновь ущипнул ее, и она опять охнула.

— Я тоже кое-что почувствовал, — сказал он.

— Об этом не думай, сосредоточься на том, что ты делаешь со мной.

Мэдди выключила телевизор.

— Вот так началось его постепенное выздоровление, — сказала она. — До этого мы провели восемь занятий. Но безрезультатно.

— Извините, но я ничего не поняла, — призналась Каролина.

— Дело в том, что систематическое пьянство привело его не только к запоям и ожирению, но и к другой напасти — импотенции. Именно это, как ни странно, и навело меня на одну плодотворную идею.

— Импотенция? — Каролина вскинула брови: дескать, какие же плодотворные идеи могут возникнуть у женщины в отношении импотента?

— Он пил все, что пахнет спиртом, — поморщившись, добавила Мэдди. — И, случайно потерпев однажды фиаско в постели с женщиной, внушил себе, что он уже ни на что не способен. Так временное половое расстройство переросло в серьезную болезнь. А Шон впал в самоуничижение и депрессию.

— И вам удалось его оживить?

Мэдди встала и поставила другую кассету, под номером одиннадцать.

— Как я уже сказала, произошел своеобразный прорыв. Мне удалось убедить Шона, что его импотенция обусловлена только пьянством и обжорством. И он отказался от алкоголя и переедания. Теперь посмотрите другую запись.

Экран вновь засветился. Шон опять сидел на кровати, хотя и менее пьяный. Мэдди освободилась от платья и попросила его погладить ее груди.

— А теперь сними с меня трусы, — сказала она.

— Но я не готов к этому! Совершенно не готов! — воскликнул Шон.

— Не бойся, тебе и не придется ничего больше делать! — уговаривала его Мэдди. — Только сними с меня трусики! Ну, смелее!

Шон взглянул на нее и погладил ее бедра. На ней были те же черные трусики, что и во время предыдущего сеанса. Он стал медленно стягивать их, но смутился и отвернулся.

— Смотри на меня! — приказала Мэдди и, сняв трусы переступила через них.

Шон вытаращился на ее промежность.

Мэдди расставила ноги и спросила:

— Хочешь меня?

— Да! — выдохнул он и облизнул губы. — Но ведь это бесполезно. Ничего не получится.

— Не думай об этом! Просто трогай мои бедра. Но только бедра, ты понял?

— Да, — кивнул Шон.

— Тогда действуй!

Рука Шона заскользила по ее ноге. Пальцы сжали тугое бедро и потянулись к промежности.

— Зажмурься! — приказала Мэдди. — Чувствуешь?

— Да, — хрипло выдохнул Шон.

— Тебе приятно?

— Очень!

— Выше нельзя!

— Прости, я случайно!

— Больше так не делай!

— Ой, Мэдди! Кажется, начинается!

— Я сама вижу, не слепая!

Каролина тоже хотела бы взглянуть на член Шона, но Мэдди закрывала его от объектива.

— Но это не означает, что тебе позволяется меня трогать.

— Понимаю, — упавшим голосом сказал он.

— Но тебе ведь хочется, не так ли?

— Очень!

— Вот и запомни это!

Мэдди выключила видеомагнитофон. Картинка исчезла с экрана.

— Так продолжалось еще несколько недель, — сказала она. — Если бы я позволила ему попытаться овладеть мной, это могло бы закончиться неудачей. И тогда он окончательно потерял бы веру в себя.

Мэдди поставила новую видеозапись. Магнитофон заурчал.

Вспыхнул экран. Мадлен Кейн появилась на нем лежащей на узкой кровати. Шон стоял в паре футов от нее, заметно похудевший. Член у него стоял.

— Камера включена, — предупредила Шона Мэдди. — Разрешаю продемонстрировать, как сильно ты меня хочешь. Как ты думаешь, у тебя получится?

— Я в этом не сомневаюсь, — с дрожью в голосе ответил Шон.

— Ты слишком нетерпелив! Вспомни, у тебя два месяца не было эрекции. Но ты послушался меня, и она наступила. Ты должен и впредь выполнять все мои указания.

— Значит, я должен онанировать?

— Да. Но не кончай!

— Это почему же?

— Не рассуждай! Смотри на меня!

Мэдди положила руку на промежность и стала мастурбировать.

— Ну, что скажешь? — спросила она у своего «пациента».

Шон молча онанировал, закусив губу. Головка распухла и побагровела.

Мэдди выключила видеомагнитофон, положила пульт и сказала:

— Он тогда был не готов к половому акту: продолжал выпивать, оставался чересчур полным. А мне хотелось вынудить его отказаться от вредных привычек.

Она поставила новую кассету, под номером тридцать.

— Смотрите!

На экране возник Шон, стоящий возле кровати. Животик его уменьшился, лицо осунулось, однако член висел.

— Ты сам знаешь, чего я хочу, — сказала Мэдди.

Шон опустился на колени и дотронулся до ее рук. Пенис начал увеличиваться. Мадлен сняла бюстгальтер и села.

Шон погладил ее по обнаженным грудям, округлым и с темно-красными торчащими сосками.

— А теперь погладь мою промежность! — приказала она.

— Нет, это уж слишком. Я не выдержу! — вскричал Шон.

— Ты струсил?

— Черт бы тебя подрал, Мэдди! — в сердцах воскликнул он. — Ты слишком многого от меня требуешь!

— Молчать! Делай, что я тебе говорю!

Он стал ее гладить, погружая пальцы в шелковистые волосики. Мэдди застонала.

— Пожалуйста, позволь мне овладеть тобой! — взмолился Шон.

— Пока рано, потерпи еще немного! А сейчас вставай!

Шон встал. Член его обиженно уставился в потолок.

— Я хочу тебя! — сказал он.

— Очень?

— Да, очень!

— Ты представляешь, как все это произойдет?

Он замычал словно бы от боли.

— Тебе хочется проникнуть сюда? — Мэдди согнула ногу в коленке и засунула во влагалище палец.

Шон вытаращил глаза.

На этом просмотр данной записи оборвался, Мэдди нажала на кнопку пульта.

— Вам еще не наскучило все это смотреть? — будничным голосом спросила она и встала, чтобы заменить кассету на новую. — Если вам интересно, то можем продолжить.

— Честно говоря, я думала, что проведу этот вечер иначе, — сказала Каролина. Видеозаписи ей понравились, но ни одна из них ее не возбудила. Разве что кассета, на которой Шон стоял перед Мэдди с ярко выраженной эрекцией и умолял ее отдаться ему. Неплоха была и сцена с мастурбацией.

— И долго продолжается этот ваш эксперимент? — спросила Каролина.

— Три месяца. За это время с пациентом произошли кардинальные перемены. Вот, можете сами в этом убедиться, — сказала Мэдди и включила новую запись.

Садлер действительно резко изменился: он похудел, и, хотя складки на животе полностью не исчезли, на ногах у него отчетливо обозначились мускулы. Заметнее других частей тела окреп его пенис. Каролине показалось, что он стал длиннее и толще. На экране было хорошо видно, как подрагивает его багровая головка.

— Он очень серьезно относится к выполнению всех моих заданий, — продолжала говорить Мэдди. — Я разработала для него специальную систему упражнений. И начала поощрять его.

Каролина взглянула на экран.

Мэдди лежала на кровати с широко раскинутыми ногами. Одна ее рука находилась в промежности, другая — на груди. Шон пристально следил за ее действиями. Мэдди начала массировать клитор. Шон проглотил подступивший ком и хрипло сказал:

— Это не честно!

— Молчи и наблюдай!

Мэдди стала действовать более интенсивно, глаза ее закрылись, тело выгнулось над кроватью, по ногам пробежала дрожь. Однако она не проронила ни звука, а лишь вздохнула и расслабилась, когда оргазм отпустил ее.

Она села на кровати и спустила ноги на пол.

— Мэдди! Взгляни на меня! Я ведь делаю все, что ты приказываешь, — с мольбой во взгляде произнес Шон.

— Это идет тебе на Пользу! Давай повтори свое специальное упражнение, а я посмотрю, — сказала она.

Шон сжал свой багровый член в кулаке и стал остервенело онанировать.

* * *

С тех пор у него не возникает проблем с эрекцией, — не без самодовольства сказала Мэдди и выключила телевизор. — Теперь он вполне нормален. Мало того, он стал еще более сексуален.

— Разве нет других видеозаписей? — спросила Каролина, сгорая от желания увидеть, как Шон был вознагражден за свое самоистязание.

— Вам действительно не надоело все это смотреть? — спросила Мэдди, густо покраснев.

— Нет, напротив, мне интересно.

— Ну, если вам угодно, я покажу еще одну пленку.

Она встала и, взяв с другой полки кассету без номера, вставила ее в прорезь магнитофона.

На экране телевизора вновь возник Шон Садлер, стройный и мускулистый, с нормальным, без отеков, лицом. Его взгляд был обращен куда-то мимо объектива. В этот момент он вновь походил на кинозвезду. Он был наг и крепко сжимал свой член в кулаке.

В кадре возникла Мэдди в нижнем белье.

— Ляг на кровать, — сказала она Шону, снимая бюстгальтер.

Глаза Шона сочились откровенным вожделением. Он молча подчинился.

— Вот видишь, как на тебя действует мое обнаженное тело! — сказала Мэдди, снимая трусы.

— Нет, — возразил он, впившись взглядом в ее промежность. — Так благотворно воздействует на меня близость к тебе. Ты прекрасна, Мэдди. Благодаря тебе я преобразился!

— Ты опять смотрел без моего разрешения кассеты! — Мэдди погрозила ему пальчиком. — Шалунишка!

— Мне даже не верится, что я мог так низко опуститься, — сказал Шон. — Но теперь я стал совершенно другим.

Мэдди легла на кровать и раздвинула ноги.

— Ты меня хочешь?

— Да. Но я могу и перетерпеть. Я понимаю, что ты делала все это, чтобы мне помочь.

— Я сама хочу тебя!

— Это правда?

— Проверь!

Мэдди перекинула через Шона ногу и села на пенис. Он вошел в нее без труда. Мэдди сладострастно застонала.

— Боже, как мне хорошо! — воскликнул Шон, двигая торсом так, что девушка подпрыгивала в воздух, словно бы скакала верхом на коне.

— Может быть, достаточно? — Мэдди нажала на кнопку на пульте, изображение на экране исчезло. — Я и так отняла у вас много времени! Вы не сердитесь?

— Нет, что вы! — воскликнула Каролина, со стыдом чувствуя, что лицо у нее стало пунцовым.

Мэдди разлила бренди по бокалам и сказала:

— Теперь вы знаете все.

— А как же вы? Как вы собираетесь строить свою жизнь?

— У меня, как я говорила, своя программа. Я хочу продолжить работу над диссертацией.

— А как же Шон Садлер? Вы отдали ему столько сил и времени! Что с ним теперь будет?

— А вы не догадались?

— Нет.

— Вы должны соблазнить его!

— Зачем?

— Видите ли, дело в том, что он только выглядит уверенным и спокойным, но в душе его все еще живет страх. Он должен убедиться, что импотенция не вернется к нему в самый ответственный момент. Ему нужно попробовать свои силы с другой женщиной. И если все будет удачно, он станет совершенно нормальным мужчиной. Ваша миссия чрезвычайно ответственна!

— Но почему ваш выбор пал именно на меня? Разве нет поблизости других красивых женщин, которые с радостью прыгнут к нему в постель?

— Шон их всех знает. Он сразу же заподозрит, что все это подстроила я Нет, такой вариант не годится! Вы не поверите, но ему пишут сотни поклонниц, присылают свои фотографии, клянутся, что готовы на все! Но покладистых женщин он презирает, ему требуется женщина, которую он мог бы уважать.

— Я тоже могу ему не понравиться. Что тогда?

— Если бы вы ему не приглянулись, он бы не спустился к ужину! Вы определенно в его вкусе. Послушайте, я вас не принуждаю, решайте сами. Но хочу предупредить, что произойдет, если вы откажетесь. Он даст согласие на участие в вашем проекте, а за две недели до начала съемок просто останется на вилле. Вот так и будет. Я не шучу!

Каролина вновь задалась вопросом: знает ли о состоянии Шона Тед Ривер? Не втянул ли он ее в эту историю умышленно? Ведь недаром он славится уникальной способностью улаживать любые проблемы! Этот хитрый лис учуял колоссальные доходы от фильма, главную роль в котором сыграет после пятилетнего творческого перерыва знаменитый Шон Садлер!

— Пожалуй, я пойду спать. Устала, — сказала Каролина.

— Я тоже. — Мэдди улыбнулась. — Спасибо за то, что выслушали меня!

— И вам спасибо за откровенность! И за вашу помощь Шону. Он выглядит великолепно. Это ваш огромный успех.

— Будем надеяться, что столь же успешно я защищу диссертацию.

— От души вам этого желаю! — воскликнула Каролина.

— Могу я поговорить со Стивом Данзигом?

— Мистер Данзиг у нас не проживает! А кто его спрашивает?

— Каролина Бек.

— Одну минуточку, мисс Бек. Сейчас я соединю вас с ним!

— Да? — послышался в трубке сонный голос Стива.

— Привет, это я!

— Привет!

— Я тебя не разбудила?

— Нет, что ты. У меня сейчас две симпатичные блондинки в постели. Разве с ними уснешь!

— Верю.

— Откуда звонишь?

— Из Мексики.

— Присмотрела какие-то живописные уголки для съемок?

— Да, конечно. — Каролина совершенно забыла, как она объяснила ему причину своей поездки в Мексику. — Мне повезло. Я нашла чудесные места.

— А чем ты сейчас занимаешься?

— Лежу в кровати и вспоминаю тебя. Я страшно соскучилась!

— Мне тоже тебя не хватает.

— А как же блондинки?

— Нужно же мне как-то утешаться! Одна из них очень похожа на тебя! Пожалуй, я отдам ей предпочтение, трахну туда же, куда трахал тебя.

— Я польщена, что ты не забыл, как все между нами было.

— Просто не успел со вчерашнего дня.

— Ты лежишь в постели? Голый?

— Да, разумеется. А ты?

— Я в шелковой ночной рубашке. Белого цвета.

— У меня началась эрекция! Не могу спокойно слышать твой голос.

— А как же твои крошки?

— Им до тебя далеко. Жаль, что тебя нет рядом. Я с удовольствием дал бы тебе в рот.

Каролина почувствовала, как ее клитор задрожал.

— Я бы показала этим блондинкам, как нужно работать!

— Да, ты профессионалка. Видимо, у тебя большой опыт!

— Я уже чувствую во рту вкус твоей спермы, — сказала Каролина.

— Я бы не ограничился ртом, измазал бы тебя спермой с головы до ног!

— Думаешь, что смог бы? — Рука Каролины скользнула на левую грудь и начала теребить сосок.

— Уверен! В первую очередь груди, потом живот.

— А как же ягодицы?

— О них бы я тоже не забыл! Пожалуй, придется помастурбировать, иначе мне станет дурно.

— Как жаль, что пропадает такое богатство!

— У меня нет выбора. А ты? Ты уже мокренькая?

— Хочешь убедиться? Придется поверить мне на слово!

Каролина положила руку на лобок, ладонь стала влажной. Она просунула во влагалище палец и охнула от удовольствия.

— Что ты делаешь? Где твоя рука? — спросил Стив.

— В промежности!

— Раздвинь пошире ноги. Сделала? А теперь нажми пальцем на клитор и медленно массируй его. Не торопись!

— Мне очень хорошо!

Перед мысленным взором Каролины возникла сцена их со Стивом совокупления. Он сосал ее груди, тормошил клитор, вгонял пенис во все отверстия.

— Тебе хорошо? — переспросил он.

— Сейчас кончу!

— Подожди, еще рано! Медленно совершай круговые движения! Не смей кончать раньше, чем разрешит доктор!

— Ничего не могу с собой поделать!

Каролине вспомнилось, как он имел ее, перекинув вниз головой через спинку кресла. Она явственно ощутила в себе его твердый член.

— Потерпи! Можешь просунуть во влагалище пальчики. Вот так, умница! Сколько пальчиков ты просунула туда?

— Три! Ах, как мне приятно!

Она начала мастурбировать, закрыв глаза и громко постанывая. По бедрам тек сок. Перед глазами стоял образ овладевающего ею Стива. Ей стало жарко, хотелось ощутить в себе его горячее семя, проникнуть рукой так же глубоко, как проникал в нее великолепный член.

— Я хочу тебя, Стив!

— Просовывай пальцы глубже! Вот так! Молодец!

— Да! Да! Да!

— Сейчас же вынь оттуда пальцы!

— Нет, не могу!

— Делай, что тебе приказывает доктор!

— Хорошо. — Она с неохотой вынула пальцы из хлюпающего влагалища и понюхала их.

— Оближи! — приказал Стив. — Ах, как бы мне хотелось это сделать самому!

Она стала жадно сосать пальцы, издавая сладострастные звуки и приговаривая:

— Замечательно! Божественно! Настоящий нектар!

— А теперь сожми руками груди! Ущипни себя за соски!

— Ах, Стив! О Боже…

По телу Каролины побежали мурашки, в промежности вспыхнул пожар.

— Я хочу кончить, Стив! — простонала она в трубку.

— Поглаживай бедра и ляжки, но не дотрагивайся до промежности! Представь, что тебя ласкаю я. Представь, что я дотрагиваюсь до тебя членом!

— Уже представила, — простонала Каролина.

Она с силой сжала влажную от сока ногу.

— А теперь — как я въезжаю в тебя. До упора! Тебе хорошо?

— О, Стив… — прошептала она, дрожа от возбуждения, и, не дожидаясь разрешения «доктора», стала тереть пальцем клитор. Ее терпение иссякло, тело требовало разрядки.

— Представь, что я медленно овладеваю тобой! Тебе хочется кончить?

— О да! Я уже в пути! Уплываю!

— Доктор позволяет тебе улететь за облака. Смелее тереби клитор, не жалей его. Вот так, умница!

Каролина ахнула, ощутив огромную волну блаженства нахлынувшую на нее, и затряслась.

— Боже, как мне тебя недостает! — воскликнула она, изнемогая от жара во всех чувствительных местах. — Да, да, да!

Она выгнулась дугой над кроватью, пронзенная оргазмом. Клитор пульсировал под ее пальцем. В калейдоскопе видений возник Шон Садлер, склонившийся над Мадлен Кейн, которая лежала на узкой кровати.

— Ну? Как ты себя чувствуешь? — раздался в трубке голос Стива.

— Ты ведь все слышал.

— Да, проказница! Ты позвонила мне специально, желая возбудиться. Ты скверная девчонка!

— А как у тебя там дела? — спросила она.

— Буду терпеть и дожидаться тебя. Готовься!

Каролине показалось, что кто-то захихикал в этот момент, но она отбросила подозрения и воскликнула:

— Я всегда готова! Жаль, что смогу вернуться не раньше вторника.

— Сообщи мне номер своего рейса. Если прилетишь вечером, я тебя встречу. Днем я занят на съемках.

— Тогда до встречи!

Каролина положила трубку и выключила лампу. Комната погрузилась во тьму. Она закрыла глаза. Прошло несколько минут, и дверь ее спальни со скрипом открылась. Кто-то подкрался к ее кровати. Каролина замерла.

— Можно зажечь свет? — раздался голос Шона Садлера.

— Да, — выдохнула Каролина.

Он включил ночник. Каролина открыла глаза и увидела Мадлен Кейн, одетую в черные трусики и бюстгальтер.

— Потрогай мои груди, — сказала она и наклонилась, расстегивая застежку бюстгальтера на спине.

Бюстгальтер соскользнул по ее рукам, она отшвырнула его в угол. Груди ее затряслись. Черные шелковистые волосы струились по ее плечам и спине. Каролина протянула руку, чтобы погладить их, но коснулась соска.

— Умница! — похвалила ее Мэдди. — А теперь сними с меня трусики. Тебе ведь хочется это сделать?

— Очень, — призналась Каролина и попыталась стянуть с нее трусы. Но они словно бы прилипли к телу Мэдди.

— Ну же, тяни сильнее! — нетерпеливо воскликнула брюнетка.

— Не получается!

— Ты просто не хочешь! Убери руки, я сама! Какая ты, оказывается, нерасторопная!

Она стащила с себя трусы, и из черного треугольника на лобке вдруг выскочил, как на пружине, огромный пенис.

— Что это? — изумленно спросила Каролина.

— Не задавай нелепых вопросов! Ты знаешь, что с этим нужно делать!

Каролина сжала член в руке.

— Возьми в рот! — строго приказала Мэдди.

Каролина послушно взяла пульсирующий пенис в рот. Он оказался твердым, скользким и горячим. Она стала его сосать. Ее срамные губы сжались. Клитор затрепетал. По спине пробежали мурашки.

— Смотри мне в глаза! — приказала Мэдди голосом Шона Садлера.

Каролина посмотрела на нее и увидела Шона.

— Молодец, — похвалил он и сжал руками ее груди.

Краем глаза Каролина увидела, что Мэдди стоит на коленях возле кровати и смотрит, как член все глубже входит в ее рот.

— Хорошо! Просто замечательно! — прохрипел Шон.

Мэдди залезла на кровать и стала тереться грудями о лопатки Каролины, прижимаясь лобком к ее ягодицам. Рука ее проникла ей в промежность. Она сказала:

— Сделай то, что ему нужно!

— Вот именно! Сделай то, что мне нужно! — повторил за ней Шон Садлер, активнее работая торсом.

Внезапно в щеку Каролины уперлось нечто холодное. Она попыталась оттолкнуть этот непонятный твердый предмет рукой, но у нее ничего не получилось. Тогда она заставила себя открыть глаза, чтобы посмотреть, что ей мешает, и, к ее удивлению и ужасу, оказалось, что в темной комнате она совершенно одна, а в кулаке у нее зажата телефонная трубка, мокрая от слюны.

 

Глава 8

Яркое утреннее солнце позолотило вершину вулкана, подпирающую голубой небосвод.

Приняв освежающий душ, Каролина вышла из спальни, одетая в черный купальник и розовый халат. Ей хотелось немного поплавать до завтрака в бассейне, чтобы смыть неприятные воспоминания о нелепом сне и тягостное томление, возникшее в груди и промежности после телефонного разговора со Стивом.

В особняке было тихо. На террасе хлопотала Мария, накрывая на стол. Она ловко расстелила белую льняную скатерть и принялась проворно расставлять на ней посуду и приборы, а также горшочки с джемом и медом, корзиночку с хлебом и кувшин с апельсиновым соком.

— Буенос диас! — поприветствовала она по-испански гостью.

— Доброе утро! — ответила Каролина.

— Идете плавать?

— Да.

— Выпьете потом кофе?

— С удовольствием!

Вода в бассейне была холодной и бодрящей. Скинув халатик, Каролина нырнула и поплыла под водой, чувствуя, как она ласкает тело. Вынырнув на поверхность, она энергично заработала руками и ногами, поднимая брызги и волны. До Шона Садлера ей, конечно, было далеко. Но, распираемая скопившейся в ней энергией, Каролина отмахала двадцать дистанций без передышки. Наконец она устала и решила отдохнуть на мелководье. В этот момент раздался голос Шона Садлера:

— Доброе утро!

Она обернулась и увидела, что он сидит в шезлонге.

— Доброе утро, — улыбнувшись, ответила она и выбралась из бассейна.

— Я наблюдал, как вы плавали. У вас неплохо получается. Каролина отметила, что ему идут белые шорты и тенниска. — Но до вас мне далеко! — сказала она.

Ощущая на себе его изучающий взгляд, она обтерлась полотенцем и обмотала им голову, как тюрбаном.

— Местный воздух будит Во мне зверский аппетит.

— Так давайте позавтракаем!

Шон встал и, взяв Каролину за руку, подвел ее к столу, где выдвинул для нее стул. Очевидно, терапия Мэдди повлияла не только на его потенцию, но и на манеры. Раньше он слыл грубияном и драчуном.

Из гостиной вышла Мария, неся на подносе кофейник.

— Что будете есть? — спросил Шон, когда служанка налила в чашку Каролины кофе.

— Разве мы не будем ждать Мэдди?

— Она поехала в Мехико работать над своей диссертацией. У нее светлая голова.

— Это точно, — согласилась Каролина. — Я бы съела яичницу.

— Приготовь для нашей гостьи яичницу по-деревенски! — крикнул Марии хозяин дома. Служанка кивнула и ушла на кухню.

— Как здесь красиво! — сказала Каролина, испытывая приятное блаженство после купания и радуясь тому, что воспоминания о странном ночном видении наконец-то покинули ее. Пахло жасмином и бугенвиллеей, солнце начинало припекать.

— Да, здесь просто рай! — Шон грустно улыбнулся и продолжал: — Местная природа сотворила чудо, я буквально преобразился. Кстати, я ознакомился со сценарием, он мне понравился. И название чудесное — «Дождливая зима». Но ведь сейчас весна, не так ли? А что вы думаете об этом проекте?

— Вы созданы для главной роли, — сказала Каролина.

— Вот что я вам скажу, Каролина: мне присудили «Оскара», когда мне было двадцать четыре года. Сейчас мне тридцать восемь. Если вы беретесь обеспечить мне хорошего режиссера и подходящую актрису на главную женскую роль, я постараюсь получить второго «Оскара».

Он говорил вполне серьезно. Подумав, Каролина сказала:

— Что ж, вполне вероятно.

— Вы мне все больше нравитесь. Вы воплощение всего английского. Будь на вашем месте американка, она бы наверняка сказала так: «Считай, что «Оскар» у тебя в кармане, дружище! Даю голову на отсечение, что мы его получим!»

Каролина рассмеялась:

— Неужели здешние продюсеры позволяют себе так разговаривать с ведущими актерами?

— Только так и не иначе!

— Хорошо. Я это учту.

Мария принесла две тарелки с яичницей под желтым соусом.

— Спасибо, милочка, — поблагодарил ее Шон.

Подлива оказалась пряной, но в целом блюдо было съедобным.

— Вот вам и традиционный мексиканский завтрак! — сказал Шон. — Надеюсь, он вам понравился?

— Очень! Продолжим, однако, наш разговор о будущей совместной работе. У вас наверняка возникли вопросы, — сказала Каролина. — Как вам, наверное, известно, проект финансирует Тед Ривер. Вы с ним знакомы?

— Да, он славный малый. С ним я могу найти общий язык, — ответил Шон. — Одно время мы с ним дружили.

— Так что мне передать ему? — спросила Каролина.

— Давайте отложим этот разговор, — сказал Шон, внезапно помрачнев. Вспомнив предостережение Мэдди, Каролина не стала на него давить, чтобы не загубить все дело.

— Тогда я съезжу в город, — сказала она. — Вы не возражаете?

— Нет, что вы! Я распоряжусь, чтобы Хуан показал вам все местные достопримечательности. Извините, что я не буду сопровождать вас. Я предпочитаю пореже появляться на людях. Мэдди, как я догадываюсь, вам уже сказала об этом. Что вы о ней думаете?

— Она милашка! И великолепный знаток человеческих душ, — ответила Каролина.

— Это верно! — оживился он. — Она меня преобразила. Из нее выйдет прекрасный психиатр, она чрезвычайно целеустремленна. Я бы хотел, чтобы она всегда была рядом со мной.

— По-моему, вы для нее — нечто вроде пробного камня ее способностей, — заметила Каролина. — Успех с вами ее окрылил.

— Как это понимать? — насторожился Шон.

— Мне думается, что ей захочется расширить свои знания и получить диплом доктора. Логика ее проста: если ей удалось вылечить вас, не имея достаточного опыта в лечении психических расстройств, она может рассчитывать и на нечто большее. Вы со мной согласны?

Шон наморщил лоб, подумал и согласился.

— Признаться, я не рассматривал наши отношения под этим углом. Я слишком эгоистичен и самодоволен. Меня испортила слава. Я уверовал в свою исключительность.

— Но Мэдди помогла вам трезво взглянуть на себя и окружающий вас мир, и вы поняли, в чем основная причина ваших бед, — сказала Каролина.

— Да, это так. Благодаря Мэдди я понял, что я жалкий трус.

— Чего же вы боитесь? — нахмурившись, спросила Каролина, чувствуя себя так, словно бы она шла по тонкому льду. На лице ее собеседника читалось смятение.

— Однажды я обжегся на молоке и теперь дую на воду, — криво усмехнувшись, промолвил он. — Я никого не виню в своих бедах, я сам во всем виноват. Но я здорово перетрусил и до сих пор не осмеливаюсь вернуться в большой мир, хотя он и манит меня, как пламя свечи мотылька.

— Здесь вам нечего опасаться, — успокоила его Каролина.

— Да, благодаря Мэдди. Знаете, вы с ней чем-то похожи! — Он склонил голову набок и, улыбнувшись, уставился на нее. — Не внешностью, разумеется, а даром слушать и говорить правильные слова.

— Вы очень милый человек, Шон! — Каролина коснулась его руки.

— Спасибо. Давайте продолжим этот разговор позже. Мне нужно сделать кое-какие дела, — сказал он.

— Я в любое время в вашем распоряжении, — кивнула она.

Шон встал из-за стола и ушел в дом.

Каролина откинулась на спинку стула и, наморщив лоб, задумалась. Солнце пекло ей макушку, мешая сосредоточиться, а ей хотелось осмыслить сказанное Шоном и выработать дальнейшую линию поведения. Он действительно еще не полностью оправился от болезни. С ним следовало быть осторожной.

Она подумала, что ей будет лучше думаться в шезлонге, и скинула халатик, решив заодно и позагорать, пока солнце не набрало силу. На террасе Мария брякала приборами, убирая со стола грязную посуду, но этот шум не раздражал Каролину. Устроившись поудобнее, она спустила с плеч бретельки купальника и закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями.

Но никаких плодотворных идей в связи с предложением Мэдди у нее не возникало. Зато четко обозначилось понимание сути проблемы: фактически ей предлагалось стать проституткой, продать свое тело Шону и взамен получить кругленькую сумму денег. Разумеется, не от него непосредственно, такая постановка вопроса выглядела бы слишком вульгарно. Все обстояло гораздо тоньше: предполагалось, что, переспав с ней, Шон убедится в своем выздоровлении и, окрыленный этим, согласится покинуть свое убежище и сыграть главную роль в ее фильме. Это, в свою очередь, вызвало бы общественный резонанс и гарантировало колоссальные кассовые сборы, от которых в соответствии с условием контракта Каролине причиталось пять процентов. И она стала бы действительно богатой.

Именно финансовая составляющая проблемы и вызывала у Каролины наибольшие сомнения. Она позволяла себе время от времени нарушать общепринятые правила сексуального поведения, исследуя свои возможности и потребности в интимной сфере. Но никогда не спала ни с кем за деньги. И даже с Тедом она вступила в половую связь не ради них, а из душевного расположения к нему. Ей и в голову не приходило, что в благодарность за доставленное ему удовольствие Тед согласился финансировать сериал «Мангровые заросли». А в групповом сексе с участием Мартин она искала только наслаждение, но не рассчитывала получить впоследствии дивиденды в виде протекции влиятельного любовника.

От просьбы Мэдди дурно попахивало. Это был особый, почти классический случай. Шон Садлер не был ей противен, напротив, он даже стал ей симпатичен после их разговора за завтраком. Но подоплекой этого сомнительного мероприятия, затеянного Мэдди и, похоже, Тедом, был грубый расчет.

От таких умозаключений и от солнца, припекавшего ей голову, Каролину прошиб пот, и она пожалела, что надела закрытый купальник, а не бикини, и теперь страдает от собственной недальновидности.

Ей в голову пришла неожиданная догадка: вдруг она колеблется не из-за опасения нарушить свои моральные принципы, а из-за Стива Данзига? Ведь как ни убеждала она себя, что не влюблена в него, сколько бы ни внушала себе, что это всего лишь маленькая интрижка, он не выходил у нее из головы. Ей вспоминалось в мельчайших подробностях все, что они с ним вытворяли, и возникало неукротимое желание все это повторить. Как же она могла забыть о нем, когда он сказал, что думает только о ней и ждет не дождется ее возвращения. Не это ли мешает ей вступить в интимную связь с другим мужчиной? Не боится ли она почувствовать себя коварной изменницей?

Вероятно, Каролина задремала, поскольку к реальности ее вернул голос Марии. Служанка трясла ее за плечо, восклицая:

— Сеньорита! Сеньорита!

Каролина вздрогнула и открыла глаза.

— Вы можете обгореть! Опасно спать на солнце, у вас очень нежная кожа, вам нужно быть осмотрительнее.

Каролина посмотрела на часы. Оказалось, что она проспала на солнцепеке почти час. Поблагодарив служанку, она встала.

— У нас очень коварное солнце, — повторила Мария.

— Да, не такое, как в Англии, — согласилась Каролина.

Хуан Ортис оказался коренастым малым в тесноватой для его располневшей фигуры одежде. Живот вываливался из-под брючного ремня, а пуговицы на рубахе готовы были в любую минуту оторваться. Но его это не огорчало, и он расплывался в улыбке всякий раз, когда Каролина на него смотрела.

Хуан был опытным гидом и знатоком истории своего края. Он неплохо владел английским и потчевал Каролину занимательными рассказами о конкистадорах, знаменитых военачальниках и гениальных ваятелях, пока они осматривали старинные дворцы и храмы. Он показал ей также пирамиды в Хочикалько, воздвигнутые за тысячу лет до египетских, резиденцию легендарного Кортеса и водопады в местечке Сальто-Сан-Антон.

Солнце палило нещадно. К счастью, в «кадиллаке» имелся кондиционер. Каролина включила его на полную мощность. Но и это ей не помогло, пот обильно струился по ее лицу. Они уже ехали домой, когда заверещал мобильный телефон. Оказалось, что ей звонит Тед. Его голос звучал так, словно бы он находился на Марсе, а не в своем самолете, на котором возвращался в Нью-Йорк из Лос-Анджелеса.

— Как дела с Шоном? — спросил Тед, когда они обменялись приветствиями. — Есть успехи?

— А разве ты сам не знаешь? — язвительно спросила Каролина, желая проверить, насколько он осведомлен о состоянии здоровья Шона Садлера.

— Откуда же мне знать? — искренне удивился Тед.

— Он в прекрасной форме! Почему ты мне об этом не сказал?

— Я не был в этом уверен. Впрочем, это не важно! Что он думает о сценарии?

— Он считает, что этот фильм принесет ему второй «Оскар».

— Великолепно!

— Да, но есть одна закавыка…

— Неужели ты не в силах устранить ее сама?

— Я, право же, не знаю…

— Напрягись, Каролина! Я в тебя верю. Постарайся все утрясти! А как мне поступить со Стивом?

— А он-то здесь при чем? — У Каролины екнуло сердце.

— Он мне постоянно названивает! Выпытывает, кто получит главную роль в фильме «Дождливая зима».

— Что? Мы с ним не разговаривали на эту тему!

— Значит, он сам сообразил, зачем ты полетела в Мексику.

— Только вчера мы разговаривали по телефону. Он даже не обмолвился об этом проекте!

— Ах вот как! Значит, у вас роман! Понятно… Я не ревную, не волнуйся. Мы свободные взрослые люди.

— Мы познакомились в Нью-Йорке незадолго до моего отъезда в Мексику, но я не раскрывала ему наши планы.

— Так или иначе, ему все известно. И он вряд ли простит тебе, если ты отдашь главную роль не ему, а Шону. Имей это в виду!

— Он и о Шоне знает?

— Нет. Извини, мне звонят по другому телефону. Пока! Удачи!

Каролина нажала на кнопку отбоя и откинулась на спинку сиденья. Существовало только одно объяснение тому, почему Стив названивал Теду Риверу: он понял, что она солгала ему! Хуже того, он хотел сам сыграть главную роль в ее новом фильме, и теперь ей придется объяснить, почему она не предложила ее ему первому.

Каролина взяла трубку и набрала номер оператора в отеле «Алгонкин». Ей ответили, что в апартаментах Стива никто не подходит к аппарату. Каролина тяжело вздохнула.

Убеждая себя в том, что все равно ничего не случится, она все же надела на всякий случай любимое красное платье с золотистыми блестками. Легкая ткань сверкала на солнце и облегала фигуру, подчеркивая все ее прелести, которые и без того выпирали наружу из глубокого декольте. Под платье она надела чулочки цвета шампанского и красные замшевые туфли на высоких каблуках. Разумеется, чулки были выбраны ею исключительно из практических соображений, в них она чувствовала себя комфортнее, чем в колготках, в которых она бы запарилась. Однако трусики она все же надела, желая лишний раз убедить себя, что не имеет скрытых намерений. Шелк и кружева давили на промежность, но Каролина гнала прочь игривые мысли, лезшие ей в голову, и старалась придать лицу серьезное выражение.

Нет, безусловно, ничего экстраординарного в этот вечер произойти не могло, хотя Мария и предупредила ее, что мисс Кейн останется ночевать в Мехико и ужинать ей придется вдвоем с мистером Садлером, к сожалению. Каролина догадывалась, почему Мэдди осталась в городе, но это ее не смущало, потому что ничего не должно было случиться.

Благодаря бдительности Марии кожа на лице и плечах Каролины не облупилась, а легкое покраснение ей удалось скрыть гримом. Наложив на веки тени и подкрасив губы темно-красной помадой, Каролина сочла, что вполне готова, и покинула спальню. Спускаясь по лестнице, она внушала себе, что совершенно не возбуждена и не испытывает никаких предчувствий. Пусть Шон Садлер сам решает, готов ли он вернуться в реальный мир.

— Привет! — воскликнул он, отходя от камина. На нем были черные брюки и белая сорочка.

— Добрый вечер!

— Выпьете что-нибудь?

— Коктейль «Маргарита», пожалуйста.

Он подошел к бару и приготовил напиток.

— Когда-то я работал барменом в Нью-Йорке, поэтому у меня большой опыт, — сказал он, смешивая в стеклянном графине текилу, ликер «Куантро» и сок лайма и разливая коктейль по бокалам, края которых он предварительно смочил водой и погрузил в соль.

— Какая прелесть! — воскликнула Каролина, отведав напитка.

— Благодарю вас, — с поклоном отвечал он. — Как прошла экскурсия?

Они сели в кресла напротив камина и стали болтать о том о сем. Спустя четверть часа служанка объявила, что ужин готов.

Шон галантно взял руку Каролины и, зажав ее локтем, повел на террасу, где для них был накрыт стол и зажжены свечи.

— Я подумал, что приятнее ужинать на свежем воздухе, — сказал он, отодвигая стул для Каролины.

Когда она села, он взял из ведерка со льдом бутылку «Монтраше» и наполнил вином хрустальные бокалы.

Они чокнулись и пригубили вино — вкус у него был терпкий, с легким запахом фруктов.

— Я все время думаю о том, что вы сказали мне утром, — наконец произнес Шон. — И о том, что мне говорила Мэдди. — Он повертел в пальцах ножку бокала. — Она хочет, чтобы я вернулся к нормальной жизни.

— И что же вам мешает? — бесстрастно спросила Каролина.

— Я стесняюсь женщин. Она настаивает, чтобы я завел с кем-нибудь роман. Она права, я понимаю. У нее свои планы. Но я к ней привязался. Так часто случается, когда пациент долго общается с лечащим врачом. Я не излечусь полностью, пока не почувствую, что могу обходиться и без нее.

— Что ж, это логично!

— Давайте ужинать, — сказал он, заметив приближающуюся к ним с подносом в руках Марию.

Она поставила на стол блюда с салатом и закусками, корзиночку с тарталетками и хлебом и удалилась. Спустя некоторое время она подала им жареных цыплят с острым соусом и зелеными помидорами, а на десерт — шоколадный пирог и кофе по-мексикански. Во время ужина Каролина и Шон непринужденно беседовали о фильмах, актерах и политических деятелях, избегая интимных тем.

В небе сверкали звезды и серебрился молодой месяц. Разговор сопровождался стрекотом цикад. Каролина совершенно расслабилась и заметила:

— Как здесь чудесно! Может быть, вернемся к тому, с чего началась наша беседа?

— Да, если вам так угодно, — пробормотал Шон, уставившись в чашку с кофе. — Нет, пожалуй, лучше не стоит.

В этот момент он был похож на перепуганного мальчишку, ранимого и беззащитного. Каролине стало его жаль. Она положила свою руку поверх его руки и сказала:

— Послушайте, Шон! — Вспоминая это мгновение позже, Каролина поняла, что именно тогда она и приняла решение. Возможно, на нее подействовало выражение его лица, или она увидела что-то особенное в его глазах, но все ее сомнения вдруг рассеялись. Она забыла о существовании Стива Данзига. Вселенная сузилась до размеров их стола, и в ней остались только она и Шон Садлер. Упустить такой шанс Каролина не могла. — Я хочу попросить вас об одолжении!

— Я к вашим услугам.

— Сегодня такой чудный вечер! Этот воздух, пронизанный ароматом цветов, луна и звезды на небе, этот мерцающий свет свечей и, наконец, вы сами — все это так прекрасно! Мы здесь вдвоем. Вы мне нравитесь. Я прошу вас провести эту ночь со мной, в моей постели. И не обязательно заниматься сексом! Мне не хочется оставаться одной после такого приятного вечера. Вы согласны?

Она старалась говорить проникновенным голосом и казаться спокойной. Но готова была немедленно повалить его на пол и, сорвав с него брюки, усесться на него верхом.

— Вы хотите сказать, что между нами ничего такого не будет? — с недоверием спросил Шон.

— А вам это кажется странным?

— А вдруг…

— Не знаю, зачем загадывать? — Она улыбнулась и развела руками.

— Вы душка, Каролина! Вы милашка! Я боюсь, что не удержусь и начну к вам приставать.

— А вы не бойтесь! — сказала она и встала.

Шон тоже встал. Он был на голову выше ее ростом, и ей пришлось встать на цыпочки, чтобы его поцеловать.

— Только пусть это останется нашей тайной! — сказала она.

— Мэдди все равно узнает!

— Разве не этого она хочет?

— Вы правы.

Она крепко взяла его за руку и отвела в спальню. Он не упирался, а покорно плелся за ней, как баран, ведомый на заклание. Как только они вошли в комнату, Каролина заперла дверь, опустила жалюзи и задернула шторы.

Он обнял ее и, поцеловав, воскликнул:

— От тебя чудесно пахнет!

— Расстегни молнию! — прошептала она, словно бы их могли услышать. — Не думаешь же ты, что я буду спать в одежде?

— Нет, Каролина, мы так не договаривались. Я не могу! — На его лице вновь возникло испуганное выражение.

— Разве я не сказала, что мы ляжем в постель? — строго глядя ему в глаза, спросила Каролина и сама расстегнула молнию на платье. При этом она выпятила груди, и они уперлись ему в грудь. Освободившись от оков, она спросила: — Мне отвернуться, или ты и так разденешься?

Он поспешно расстегнул пуговицы на сорочке, молнию на брюках, скинул ботинки и, сняв брюки, остался в белых трусах по колено.

Каролина откинула покрывало, легла на кровать и позвала его:

— Иди ко мне!

Он лег рядом с ней и обнял ее одной рукой.

— А большего мне и не надо, — прижимаясь к нему, сказала она. Разумеется, она кривила душой, потому что изнывала от вожделения. Его мускулистое тело сводило ее с ума. — Поцелуй меня! — прошептала она.

— Это нехорошо, — сказал он и неожиданно прикоснулся губами к ее губам.

Она жадно впилась в него всем ртом, прижавшись острыми сосками к его твердой груди и закинув ногу ему на бедро. Но в трусах у него не возникло никакого шевеления.

Каролина поняла, что поторопилась, и решила исправить ошибку. Она отстранилась и сказала:

— Ты прав, это дурно.

Шон погладил ее шею и начал щупать ее груди.

— А мне очень хорошо, — сказал он.

— Не надо! Мы не должны этого делать! — воскликнула она.

— Но ведь ты сама позволила мне тебя гладить!

Он нащупал сосок и стал трогать его пальцами. Потом, перекатившись на бок, поцеловал в губы. Она оставалась спокойной и не отвечала на поцелуй. Тогда он просунул ей в рот язык. И она почувствовала, Что член у него шевелится.

— Нет, Шон!

— Пожалуйста! — простонал он.

Она промолчала и отвернулась. Он целовал ее плечи и груди и вдруг стал их жадно сосать, как голодный младенец. Рука его скользнула к промежности.

Каролина схватила его за запястье:

— Не смей!

Это стоило ей больших усилий. Клитор ожил и требовал к себе внимания. Но ее упорство принесло плоды: из ширинки трусов выбился здоровенный пенис.

— Каролина, я тебя хочу! Пожалуйста!

— Так и быть, можешь меня погладить. Но не более того! — сжалилась над ним она и убрала руку.

Его пальцы начали перебирать волосики на ее лобке. Она хотела было раздвинуть ноги, но сдержалась, продолжая притворяться бесчувственной и холодной. Головка члена уперлась ей в бедро. Рука сжала промежность. Клитор у нее моментально свело, и она непроизвольно раздвинула ноги. Палец Шона нащупал головку клитора и начал ее массировать. Каролина охнула и задрожала, стенки влагалища сжались. Она прошептала:

— Не надо, Шон! — И усилием воли сдвинула ноги, сдавив бедрами его руку.

Он взмолился:

— Пожалуйста, Каролина! Я же чувствую, что ты тоже меня хочешь!

Он сильнее вдавил головку в ее бедро.

— Но ведь это дурно, — напомнила ему она, все больше возбуждаясь от этой странной игры. Соски ее набухли и отвердели, по ногам тек сок. — А что скажет Мэдди?

— Она сама этого хотела!

Каролина повернула голову и посмотрела ему в глаза. В них читалась мольба. Каким-то образом ему удалось нащупать ее клитор, и он надавил на него. Она взвизгнула.

Шон приподнялся и раздвинул коленом ее ноги. Она не сопротивлялась. Шон устроился между ее ногами и уперся членом в промежность.

Посмотрев диким взглядом на свой пенис, он подался назад и резко вошел в нее, издав глухой стон.

— Хорошо! — сказала она, понимая, что игра закончена. — Я хочу тебя!

— И я тебя хочу, — промычал он и вытянул член, уверенный, что он уже не обмякнет. — Мне хорошо с тобой! — громче повторил он. — Ты даже представить себе не можешь, что я чувствую! Я так рад, что он встал! Во мне вскипает кровь. Боже, как я завелся!

Он упивался своими ощущениями, радуясь избавлению от страха перед возможной неудачей.

— Мне тоже хорошо с тобой, — сказала Каролина.

Он снова вонзил в нее пенис, горячий и твердый.

Влагалище пропустило его и сжалось.

— Божественно! — воскликнул Шон, согревая дыханием ее шею. — Я хочу вытворять с тобой самые невероятные вещи! Ты меня понимаешь?

— Да, Шон! Дерзай! — грудным голосом ответила Каролина.

Он стал долбить ее изо всех сил, упиваясь своей раскрепощенностью и освобождением от страха. Кризис миновал, все самое страшное осталось позади. Он избавился от наваждения и стал самостоятельным мужчиной. С каждой секундой его уверенность в себе крепла. Движения его обрели ритмичность.

Каролина расслабилась, целиком отдавшись своим чувствам. Она крепко обхватила руками его шею и, закинув ноги ему на спину, стала двигаться вместе с ним. Член давил на шейку матки. Каролина пришла в экстаз. Ее лоно стало таять, клитор затрепетал. Прижавшись к нему, она прошептала:

— Я кончаю!

Эта доверительная информация никак не подействовала на Шона: он продолжал долбить Каролину в прежнем темпе. При очередном его внедрении в ее сокровенные глубины она почувствовала необыкновенную радость и легкость, все ее тело запело. И лишь когда оргазм ослаб, она сообразила, что на этот раз он не затронул ее воображение — это означало, что она удовлетворена происходящим с ней в реальности.

Но это было только началом. Шон отстранился, как только догадался, что она кончила, сел и уставился на свой торчащий мокрый член. Изумленно покачивая головой, он произнес:

— Посмотри, что ты натворила! Каролина, что ты со мной сделала?!

— А ты мог бы кое-что сделать для меня? — лукаво прищурившись, спросила она.

— Что угодно! — пылко воскликнул он.

— Тогда встань у кровати, вон там, — сказала она.

Шон сделал так, как ему было сказано, и встал напротив зеркала, висящего на стене. Теперь Каролина могла видеть его отражение. Он тоже покосился на свой отраженный пенис, торчащий почти под прямым углом к пупку, и гордо расправил плечи.

Каролина легла на живот и взяла пенис в рот, поглаживая мошонку. Шон сладострастно замычал, она стала сосать член, как помпа. Головка задергалась у нее во рту, Шон вцепился руками в ее белокурые волосы и прохрипел:

— Повернись, я хочу по-другому!

Она выполнила его просьбу. Он сжал руками ее бедра и, прижав их к грудям, наклонился и впился ртом в срамные губы, просунув в половую щель язык.

Охваченная блаженством, Каролина замотала головой и закатила глаза, тихонько повизгивая. Язык у Шона оказался длинным, он проникал в лоно глубже, чем она ожидала, и с поразительной быстротой вылизывал его стенки. Ее приятные ощущения нарастали. Удерживая ее в прежнем положении, Шон переключился на клитор и стал обхаживать его языком с поразительным проворством, пробуждая в Каролине калейдоскоп эмоций.

Она почувствовала, что втягивается в новый водоворот экстаза, и приготовилась погрузиться в пучину исступления. Но неугомонный Шон внезапно изменил позу: повернувшись к ней спиной и став на четвереньки, он стал тереться побагровевшим членом о ложбинку между грудей. Но и этого ему показалось мало. Схватив ее за лодыжки, он согнул ее ноги в коленях и принялся целовать промежность. Это повергло Каролину в буйный экстаз, она заохала и запрыгала на кровати.

Впечатляющее зрелище, представшее ее глазам, ощущение фрикционных движений пениса и языка, возбуждающие запахи и звуки, сопровождавшие все это действо, помутили ее рассудок. Она часто и отрывисто задышала и напряглась в ожидании следующего взрыва в глубине своего тела. В критический момент Шон сунул в мокрое лоно два пальца. Она вскрикнула, как раненый зверь, и затрепетала.

Шон вошел в раж и, продолжая облизывать клитор, лизнул пару раз и анус, проверяя, насколько прочно он защищен сфинктером. Преграда не показалась ему непреодолимой, и, как только шквал оргазма Каролины утих, он выпрямился, чтобы слегка перевести дух перед новой атакой. При этом его тяжелая мошонка словно бы напрашивалась, чтобы Каролина попробовала ее на вкус. Долго не раздумывая, она раскрыла рот и стала сосать яички и пенис. Они превратились в единое целое — сосущее, чавкающее и постанывающее от удовольствия. Кровь в жилах Каролины вскипела, ей казалось, что у Шона два фаллоса и оба они одновременно проникают в нее.

В аналогичный экстаз впал и Шон при виде своего ритмично погружающегося в рот Каролины пениса. Она почувствовала, что мышцы его напряглись, член разбух у нее во рту и затрясся. Шон принялся настойчивее теребить языком клитор и просунул два пальца в анус. Внезапно он замер, член дернулся в ее гортани — и во рту разлилось горячее семя. Сжав пенис в кулаке, Каролина сделала несколько глотательных движений и, переведя дух, принялась облизывать головку. Вкус и запах спермы вскружили ей голову, и она кончила, обдав лицо Шона своими соками.

Наконец, чрезвычайно довольные друг другом, они растянулись на кровати. Тяжело дыша, Шон сказал:

— Извини, если что-то было не так.

— Разве у меня обиженный вид? — Каролина удивленно вскинула брови.

— Все это очень важно для меня, — серьезно проговорил он, пряча глаза. — Я хочу, чтобы ты знала, что я тебе чрезвычайно признателен.

Каролина рассмеялась:

— Мне тоже все очень понравилось, Шон! Сегодня ты был в ударе. Посмотри, что с тобой происходит. Твой петушок снова рвется в бой. Какой он неугомонный! Откуда такой зверский аппетит?

— Ты ему понравилась, — сказал Шон. — Ведь ты такая сексуальная и красивая! Если ты устала, можешь не обращать на меня внимания.

— Издеваешься?! — вскричала Каролина. — Ты полагаешь, что я позволю такому чуду пропасть даром?

Она расположилась на кровати и, встав на колени так, что член уперся ей в анус, плавно опустилась на него. Он легко проскользнул в задний проход. Шон сжал ее груди и начал щипать соски. Каролина пустилась вскачь. В клиторе возникла пульсация. Шон сжал руками ее бедра и принялся натягивать ее на фаллос и подбрасывать вверх коленями. Это было именно то, что ей хотелось испытать — странная смесь удовольствия, боли и легкого безумия. Старая кровать жалобно скрипела и потрескивала, готовая рухнуть, но это их не пугало. Они с упоением занимались тем, чего им обоим так долго недоставало.

 

Глава 9

Он ворвался без стука в ее комнату и воскликнул:

— Я только что разговаривал со своим агентом!

Щенячий восторг распирал Шона. Он Наклонился к Каролине и, подхватив ее на руки, закружился вместе с ней по комнате, не обращая внимания на ее мокрый купальник. Пока Шон беседовал по телефону со своим агентом в Нью-Йорке, она поплавала в бассейне и теперь собиралась переодеться.

— Мой агент разговаривал с Тедом Ривером. Завтра мы выезжаем в Мехико.

— А ты не передумаешь в последний момент? — спросила Каролина, хотя для сомнений у нее и не было оснований.

Шон находился в прекрасной форме, что лишний раз доказал ей утром. Общими усилиями им удалось унять его эрекцию лишь к десяти часам. Они плотно позавтракали, и Шон сказал, что согласен сыграть главную роль в фильме «Дождливая зима». Каролина позвонила Теду Риверу, он попросил ее согласовать с Шоном дату проведения пресс-конференции в Нью-Йорке, на которой Шон оповестил бы весь мир о своем решении вернуться в кино. Однако актеру так не терпелось приступить к работе, что он настоял, чтобы это мероприятие организовали в Мехико. На вопрос Каролины он твердо ответил:

— Нет! Я уже позвонил Мэдди. Она в восторге и обещала встретить нас в Мехико.

— Ты рассказал ей, что произошло между нами? — спросила Каролина.

— Да. Я все честно ей рассказал. Пациент не должен лгать врачу.

Шон присел на кровать.

— И как она отреагировала?

— Вздохнула с облегчением. Ведь именно этого она и хотела, не так ли? Нас объединяла не любовь, а привычка. Я не мог обходиться без ее поддержки. Отныне я не нуждаюсь в костылях, поэтому каждый из нас пойдет своим путем, вот и все.

— Ты понимаешь, что я тоже тебя оставлю? — осторожно спросила Каролина, надеясь, что он не избрал ее в качестве тросточки. — Я должна вернуться к своим делам.

— Разумеется! Я все понимаю. Еще раз хочу сказать, что я очень благодарен тебе. Не беспокойся за меня.

В глазах Шона сверкали задорные искорки: он явно намеревался опробовать свои вновь открывшиеся таланты на других объектах.

— Но это не означает, что между нами все кончено, добавил он. — Ты ведь еще здесь! Иди ко мне!

— Позволь мне хотя бы снять мокрый купальник! — запротестовала Каролина, понимая, к чему он клонит.

Выражение лица Шона разительно переменилось за минувшую ночь: если вчера он был похож на несчастного, испуганного малыша, то сегодня ухмылялся и светился юношеским самодовольством. Она стянула с себя купальник и осталась голой. Шон окинул ее восхищенным взглядом и воскликнул:

— Потрясающие сиськи! Великолепные ноги!

Он схватил ее за руку и, притянув к себе, впился в ее рот. Каролина оттолкнула его, раздосадованная такой детской неуемностью, и попросила:

— Потерпи, пока я приму горячий душ. Потом сможешь вытворять все, что тебе вздумается.

— Прекрасно! А потом поедем ужинать в ресторан! — сказал Шон, с неохотой отпуская ее.

Каролина встала и потянулась, словно большая кошка. Шон шутливо хлопнул ее ладонью по попке.

— Что за ресторан? — поинтересовалась она. — Там готовят лучше, чем твой повар?

— Там великолепная кухня! Ресторан расположен на вершине горы, откуда открывается живописный вид.

Неожиданно зазвонил телефон, стоявший на тумбочке.

— Должно быть, это снова мой агент! — сказал Шон. — Он обещал перезвонить сюда, как только договорится о помещении для пресс-конференции. У тебя есть ручка?

— Посмотри в моей сумочке, вот там, на стуле!

Каролина направилась в ванную, радуясь, что Шон решился покинуть свою обитель и появиться на людях. Это означало, что ему хватит духу предстать перед журналистами в конференц-зале в Мехико. До этого момента она сомневалась, что он не струсит и не пойдет на попятную.

Каролина зашла за стеклянную перегородку и включила душ. Мощные струи обрушились на ее тело. Она блаженно зажмурилась и расслабилась.

У нее не было времени осмыслить случившееся. Она затруднялась объяснить, почему решила переспать с Шоном Садлером. Возможно, это был приступ сладострастия — в конце концов, он импозантный мужчина. Не исключено, что ей стало его жаль. Может быть, она захотела испытать силу своих женских чар. Так или иначе, Каролина ни о чем не жалела. А ведь если бы она соизволила хорошенько подумать, то сообразила бы, что она сильно рискует. Вечер мог бы обернуться катастрофой, если бы ее ожидания не оправдались и к Шону вернулось половое бессилие. Каролине грозила и другая опасность: Шон мог бы к ней привыкнуть, как до этого он привык к Мэдди, и угодил бы тогда из огня в полымя, и во втором случае последствия и для него, и для Каролины были бы печальными.

Она еще раз воздала хвалу прозорливости и чутью Мадлен Кейн, благодаря которой все обошлось, и задумалась над собственными насущными проблемами. Свою ответственную миссию она с честью выполнила. Теперь ей предстояло выпустить на экраны картину, успех которой был предрешен. В любом случае она получит свои миллионы, вопрос лишь в том, сколько их будет…

А что, если этот многоопытный воротила кинобизнеса Тед Ривер учуял, в чем именно нуждается сейчас Шон Садлер, и вовремя подложил ее под него? Возможно, это всего лишь ее предположение, однако оно объясняет, почему ему вдруг загорелось заманить ее в Нью-Йорк! Выпытать у этого хитреца, так ли это, бессмысленно, он все равно утаит от нее правду.

Но если рассудок Каролины мог удовлетвориться такими выводами, то душа ее продолжала терзаться сомнениями. Она укоряла себя за свою измену Стиву Данзигу, за то, что она была с ним не откровенна и в определенном смысле предала его. И никакие разумные доводы, никакие непредвиденные обстоятельства не могли оправдать такой поступок. Более того, она лгала ему с самого начала, и он поймал ее на вранье! А это вряд ли можно назвать удачной основой развития их отношений, так успешно начавшихся и суливших радужное продолжение.

Неужели это расплата за ее безоглядную распущенность? Неужели она превратилась в рабыню своих низменных страстей? Неужели опасные сексуальные опыты сделали ее коварной, подлой и беспринципной распутницей? И если это действительно случилось, то что ей теперь делать — печалиться или же ликовать? На этот вопрос Каролина не нашла ответа.

Она сделала воду погорячее и стала тщательно намыливаться. Душевую кабинку заполнил густой горячий пар. Внезапно ее дверца с шумом распахнулась, и не успела Каролина обернуться, как оказалась в объятиях Шона Садлера. Он был голый, и его пенис упирался ей в анус. Она инстинктивно сжала ягодицы. Шон охнул и сказал:

— Я успел соскучиться по тебе!

Ей следовало бы резко пресечь все его поползновения и четко объяснить, что между ними все кончено, дескать, побаловались — и довольно! Но вместо этого она подалась назад, и пенис вошел в ее намыленный зад. Она застонала от легкой приятной боли.

Шон совершил несколько возвратно-поступательных телодвижений, сжимая руками ее груди, извлек разгоряченный член из ее недр и, развернув ее к себе лицом, стал жарко целовать в губы, щеки, уши, нос и подбородок, вновь впадая в щенячий восторг.

Каролина разомлела. Соски ее отвердели, лоно расплавилось, клитор увеличился и затрепетал. Забывшись, она закинула голову и раскрыла рот — в него хлынула вода. Она раскашлялась.

Не замечая, что она поперхнулась, Шон припечатал ее спиной к перегородке, присел и, подхватив ее руками под колени, легко поднял в воздух. Это была крайне неудобная поза: перегородка больно давила ей на позвоночник, по голове хлестали горячие струи, она задыхалась от пара. Но все это ее не смущало. Она обхватила торс Шона ногами, обвила руками его плечи и села на торчащий пенис. Он вошел в нее до упора. Она завизжала и завыла в порыве сладострастия. Шон стал подкидывать ее в воздух мощными ударами пениса снизу. Головка все глубже проникала в ее лоно. Каролина застонала, пронизываемая сладостной болью. Он усилил свой натиск и вдобавок стал целовать ее в губы. Каролина забилась в экстазе. Шон то приподнимал ее, прижав спиной к стеклянной стенке кабинки, то отпускал, и тогда она падала и вскрикивала. Фаллос словно бы пронзал ее насквозь. Все плыло у нее перед глазами. Влагалище пылало, казалось, что даже из него валит пар. А Шон все вонзал в нее свой раскаленный причиндал. Внезапно он убрал руки с ее бедер, и Каролина, взглянув в его полубезумные глаза, прочла в них восторг и гордость. Шон прочно удерживал ее одним только пенисом, еще недавно болтавшимся, как сморщенный стручок, у него под брюхом. Теперь же он нарадоваться не мог на свою новую игрушку.

Удовлетворенный впечатлением, которое он произвел на Каролину своей потенцией, Шон обхватил ее руками и, повернувшись спиной к дверце кабинки, открыл ее пяткой. Прижимая к себе Каролину, плотно сидящую на пенисе, Шон выбрался из ванной в спальню, оставляя на полу мокрые следы, и повалил Каролину на кровать. Она упала на спину, задрав ноги, и Шон начал двигать торсом. Влагалище, измученное ночными и утренними сексуальными эксцессами, болезненно саднило, истерзанный клитор разбух до безобразия, но все это не омрачало ее настроения. Каждый новый толчок фаллоса доставлял ей неописуемое удовольствие. В голове ее образовался вакуум, а мир сузился до размеров влагалища. Она превратилась в комок нервов, вновь и вновь пронзаемый волшебным мужским инструментом.

Неожиданно к ее многочисленным ощущениям прибавилось новое: не снижая темпа телодвижений, Шон просунул в ее лоно палец, а другим стал массировать клитор. Не успокоившись на этом, он наклонился и, поймав ртом ее правый сосок, принялся его покусывать и сосать. Это стало последней каплей: клитор свело, влагалище конвульсивно сжалось, рот непроизвольно раскрылся. Но из него не вырвалось ни звука, оргазм отнял у нее все силы.

Каролина впала в нирвану, уверенная, что не способна ничего ощущать. Но несколькими мощными ударами пениса Шон воскресил ее, и в ней вновь вспыхнуло пламя. Оргазм быстро разрастался, словно цепная термоядерная реакция, и Каролине казалось, что она сгорит в нем, испарится в огне сладострастия. А раскаленный меч Шона продолжал неистово пронзать ее, словно бы задавшись целью свести ее с ума. Едва слышно она пролепетала:

— Я больше не могу, Шон…

— Не можешь? Что именно?

— Я не могу кончать. Я умру.

— Какая прекрасная смерть!

— Пожалуйста, не надо… — Она открыла глаза.

Он улыбнулся и сказал:

— Ты восхитительная любовница! Наденешь вечером свои чулочки?

— Не смей об этом говорить!

— А мне вот хочется! Ты становишься очень соблазнительной в своих чулочках и шелковых штанишках.

— Говори о чем-нибудь другом! Не думай о моем белье!

— Я хочу думать и говорить только о тебе!

— Нет! Не возбуждайся. Ах черт!

Обмякший было пенис вновь пронзил ее.

— Пожалуйста, Шон. Я больше не в силах! — взмолилась она.

— Хорошо, так и быть, обойдусь и без тебя. Смотри! — Он вытащил пенис из лона и стал мастурбировать, встав на колени и нацелив головку на ее груди.

— Ради всего святого, Шон! Не надо…

Каролина не договорила: единственный глаз лиловой головки словно бы загипнотизировал ее, и она бессильно раскинула руки и ноги. В глазах Шона вспыхнули ликующие огоньки. Он понял, чего она хочет, без лишних слов и не разочаровал ее.

В конференц-зале яблоку негде было упасть. Фотографы и кинооператоры, расталкивая коллег, пробивались в первые ряды толпы. Слух о том, что Шон Садлер вновь обрел былую стройность и творческий задор, переполошил главных редакторов всех ведущих международных изданий и телевизионных компаний. Они срочно направили своих репортеров в Мехико, на первую после пятилетнего молчания пресс-конференцию легендарного киноактера. Всем хотелось заполучить его фотографии и узнать, как ему удалось так быстро преобразиться.

Как выяснилось в ходе пресс-конференции, репортеров не интересовал фильм, в котором Шон намеревался сниматься. С вопросами о нем к Каролине, сидевшей на подиуме рядом с кинозвездой, обратились только двое журналистов. Остальные забрасывали вопросами Шона о том, в чем секрет его преображения.

Шон держался уверенно и спокойно. Он развеял все сомнения относительно устойчивости достигнутых им результатов, отмел все подозрения насчет его готовности к съемкам и разрушил предположения о том, что он лечился некими чудодейственными снадобьями.

— Никаких особых лекарств я не принимал. Я просто переосмыслил свою жизнь и решил начать ее заново. Мне надоело бездельничать, — заявил он. — Я потерял пять лет и намерен наверстать упущенное.

После пресс-конференции Мэдди, Шон и Каролина укрылись от репортеров и поклонников в заранее заказанном ими в отеле «Шератон» номере. Шон заявил, что хочет принять душ.

— Никто не желает составить мне компанию? — спросил с улыбкой он, поглядывая на женщин. Желающих не нашлось, и он отправился мыться один.

— Мне срочно нужно чего-нибудь выпить! — заявила Каролина.

Мэдди, одетая в элегантное желтое платье, с волосами, убранными в пучок, изъявила желание к ней присоединиться. Каролина разлила по бокалам бурбон, добавила туда льда, и они присели на диванчик. Сделав глоток, Мэдди сказала:

— Можешь не рассказывать, как у вас все было.

— Могла бы и предупредить, что он ненасытен.

— Мне хотелось сделать тебе приятный сюрприз!

Они рассмеялись.

— Значит, ты вернешься в Лос-Анджелес? — спросила Каролина.

— Да, осенью.

— Но не раньше?

— Нет.

— В таком случае могу предложить тебе работу!

— Любопытно — какую же?

— В составе съемочной группы. Ты будешь моей страховкой.

— Понятно! Опасаешься, что он сорвется? Этого не случится. Но все равно я согласна. Мне интересно посмотреть, как делается кинокартина. И конечно, хочется побыть еще немного рядом с Шоном!

— Будем считать, что мы договорились!

Они чокнулись бокалами и рассмеялись.

Каролина полагала, что ее затея понравится Теду Риверу. По сравнению с гонораром Шона зарплата Мэдди — капля в море. Она согласилась бы работать и бесплатно, Шон наверняка не поскупится на деньги. Однако Каролине не хотелось ставить ее в зависимость от него, и она решила предложить ей подписать трудовое соглашение.

— А какие у тебя планы на ближайшее будущее? — спросила Мэдди.

— Тед Ривер обещал прислать за мной свой личный самолет. Я возвращаюсь в Нью-Йорк, — ответила Каролина.

— А попрощаться с Шоном ты не хочешь? — Мэдди кивнула на дверь спальни.

— Ты же у нас психиатр! Вот и посоветуй, как мне поступить.

— Прислушайся к своему внутреннему голосу, — с улыбкой сказала Мэдди.

— Тогда я так и поступлю! — Каролина допила бурбон и встала.

Она сдернула с кровати покрывало и стала раздеваться, глядя в окно. На город опускались сумерки, последние солнечные лучи золотили крыши домов. С девятнадцатого этажа отеля было хорошо видно, как свет преломляется в смоге, зависшем над городом, и расслаивается в десятки оттенков оранжевого, желтого и красного цветов.

Она легла на двуспальную кровать, размышляя, сделала бы она это, если бы поговорила по телефону со Стивом Данзигом. Скорее всего нет. А может быть, и да. Адрианна Родс научила ее прислушиваться к голосу своего тела, а он говорил ей, что она все делает правильно. В ее планы не входило поддерживать интимную связь с Шоном во время съемок, так что сейчас она собиралась отдаться ему в последний раз. Или, выражаясь словами Мэдди, попрощаться с ним.

Шум душа стих, дверь ванной распахнулась, из нее вышел Шон, обтираясь на ходу полотенцем.

— Ты здесь? — удивленно спросил он. — Решила вздремнуть?

— Если ты утомился, то я сама позабочусь о себе, — холодно произнесла Каролина и, раскинув в стороны ноги, начала мастурбировать, поеживаясь от приятного ощущения.

— Какое занимательное зрелище! — воскликнул Шон и подошел к ней поближе. Пенис его зашевелился.

— На тебя тоже любопытно посмотреть! — с улыбкой проворковала Каролина и принялась сильнее массировать клитор. Волна мощнейших ощущений пробежала по ее телу, оно непроизвольно выгнулось дугой над кроватью.

— Какая ты сексуальная! Ты меня возбуждаешь! — сказал Шон. — Посмотри, что со мной случилось!

Каролина взглянула на него и увидела, что его член торчит, словно толстая ветвь дерева, из густых зарослей на лобке.

От этого зрелища у нее участился пульс, а по лицу и шее расползлись алые пятна. Рука непроизвольно начала двигаться быстрее, ее давление на чувствительный бугорок возросло. Каролина стремительно возбуждалась, ее тело, привыкшее к ласкам Шона, настоятельно требовало удовлетворения. Она могла бы кончить, просто глядя на него и мастурбируя. Предчувствуя оргазм, она согнула в коленях ноги, уперлась пятками в матрац и приподняла таз. Ах, как ей сейчас недоставало вибратора! Будь он под рукой, она бы устроила Шону потрясающее представление!

Оргазм нарастал, как девятый вал в бушующем море. Он накатывался на нее, как громадная водяная стена. Охваченная предчувствием божественного удовольствия, Каролина заметалась на подушке, издавая сладострастные стоны. Внезапно кто-то оторвал ее руку от лобка, и в следующий миг Шон навалился на нее и вонзил в нее свой член. У Каролины перехватило дух.

Он поцеловал ее в рот, просунув в него длинный горячий язык, и стал размеренно сокрушать ее лоно пенисом. Каролина кончила, едва лишь он вошел в нее. По телу распространился приятный жар, все мышцы напряглись, стенки влагалища стиснули раскаленный брусок мужской плоти. Она закрыла глаза, взмывая на пик нового экстаза, и полетела вниз, теряя сознание. Когда же она пришла в себя и открыла глаза, то увидела стоящую посередине комнаты Мэдди.

— Все нормально? — тихо спросила она.

Мэдди была в белых кружевных трусиках и белом бюстгальтере, отчего ее оливковая кожа казалась еще более смуглой. Волосы ее были распущены по плечам.

— Да, — ответила Каролина.

— В чем дело? — спросил Шон и, смутившись, слез с нее, прикрывая член руками.

— Мне подумалось, что нам следует отблагодарить Каролину, — сказала Мэдди.

— А как? — спросил Шон.

— Напряги свое воображение!

Мэдди приблизилась к кровати, встала рядом с Каролиной на колени и сжала рукой ее грудь.

— Тебе приятно? — спросила она.

— Да, очень, — ответила Каролина.

— Тогда продолжим!

Вспоминая все случившееся за этим позже, Каролина пришла к выводу, что это было наваждение. Стоило лишь Мэдди прикоснуться к ней, как на нее нахлынули воспоминания о ласках других женщин. Нежные руки Мэдди воспламенили в ней огонь страсти. Каролина поняла, что не остыла к лесбийской любви, а просто временно забыла, какие глубинные чувства она способна в ней всколыхнуть. Образ Мартин возник перед ее мысленным взором, потом нарисовался трепещущий от вожделения Тед. Следя за шаловливыми пальчиками Мэдди, теребящими ее соски, Каролина грудным голосом воскликнула:

— Еще!

Мэдди наклонилась и стала сосать сосок. Облизнув его, она провела языком влажную дорожку к другой груди.

Каролина взглянула на Шона. Он следил за ними восторженным взглядом.

— Я даже не подозревал, что ты увлекаешься этим, — признался он.

— Ты еще многого обо мне не знаешь, — ответила Мэдди, поднимая голову. Она похлопала его ладошкой по щеке и, поцеловав в губы, сняла бюстгальтер, обнажив упругие смуглые груди. — Присоединяйся к нам, Шон! — сказала она и вновь стала сосать грудь Каролины.

Поколебавшись, Шон последовал ее примеру. Они с Мэдди лизали и сосали соски Каролины, покусывая и пощипывая их. Потом они стали покрывать поцелуями ее шею и лицо, постепенно приводя ее в возбуждение.

Она чувствовала, как их руки поглаживают и сжимают ее груди, скользят по животу и лобку, проникают в промежность. Чьи-то пальцы углублялись во влагалище и в анус, тормошили клитор. Кто-то покусывал соски. Каролину охватило оцепенение, она не могла поднять голову, охваченная истомой. Веки ее словно бы налились свинцом, по телу пробежал электрический ток. Один оргазм быстро сменился другим. Но все ощущения были разными: одни потрясали ее до самых глубин, другие стремительно возносили к облакам, иные повергали в трепет. Порой ей казалось, что клитор протыкают раскаленной иглой, и она мысленно готовилась к смерти. Но яркие новые ощущения оживляли ее, и утомленное тело воскресало, наполняясь блаженством.

Потом ее приподняли, поставили на четвереньки, и Шон овладел ею сзади. Мэдди умело направила его член в нужное отверстие. Почувствовав в себе горячую и твердую мужскую плоть, Каролина ощутила мощный прилив энергии и, вдохновленная этим, завертела задом, обостряя ощущения. Ей хотелось одного — чтобы так продолжалось вечно. Фаллос заполнил ее пустоту до краев — она содрогнулась в экстазе, открыла глаза и взглянула на Мэдди.

Аппетит ее разыгрался. Она сползла с пениса и, перевернувшись на спину, заползла под стоявшую на четвереньках Мэдди. Шон растерянно переводил ошалелый взгляд со своего пениса на женщин, не в силах решить, что ему делать. Тем временем Каролина, перехватив инициативу, оттянула край трусов Мэдди и впилась в ее промежность ртом.

Промежность Мэдди поросла курчавыми черными волосами, как и лобок. Но Каролина ловко пропихнула язык сквозь густые заросли и, нащупав клитор, стала энергично теребить его. Мэдди задергалась, подалась лобком вперед и просунула ладони ей под ягодицы. Затем она раздвинула половые губы и начала лизать клитор.

Шон стряхнул оторопь и тоже включился в игру, не желая оставаться пассивным созерцателем. Пока Каролина раздражала языком нервные окончания клитора Мэдди, а та делала то же самое с ней, Шон нацелился пенисом на углубление между ягодицами Мэдди. Каролина с удовольствием наблюдала, продолжая сосать клитор, как Шон не спеша подползает к желанному отверстию и одним неуловимым движением вгоняет в него до упора фаллос.

Все трое пришли в неистовство. Энергия передавалась от одного к другому по замкнутой цепи. Каролина извивалась от ласк Мэдди, с поразительной ловкостью работавшей своим языком, и сама жадно вгрызалась в ее шелковистый треугольник, упиваясь его ароматом и нектаром.

Разумеется, серия оргазмов возобновилась. И новый экстаз получился не менее ярким, чем предыдущие. Вид гладкого твердого пениса Шона, ритмично погружающегося в тело Мэдди, ощущение юркого языка страстной брюнетки и ее пухлых губок на своих половых органах, ее искаженное сладострастием лицо — все это оказывало на Каролину колоссальное воздействие. При каждом новом толчке Шона тело Мэдди напрягалось и подавалось вперед, ее клитор выскальзывал у Каролины изо рта.

Ей оставалось лязгать зубами и сокрушенно вздыхать. Но Мэдди тотчас же подавалась назад, поскольку Шон натягивал ее на себя руками, вцепившись ей в бока. И Каролина успевала схватить ее трепещущий червячок губами или зубами. Мэдди взвизгивала, и дрожь пробегала у каждого из троих по телу. Все начиналось сначала: женщины сосали и облизывали одна другую, Шон сопел, упорно работая торсом и все больше краснея и потея. Внезапно Мэдди напряглась, застонала и вгрызлась в промежность Каролины. Той стало больно, и она часто и тяжело задышала. Мэдди обмякла, по лицу Каролины потек ее сок. Она стала с жадностью его глотать. Шон вытянул член из Мэдди, сжал его в кулаке и просунул головку между преддверием влагалища Мэдди и губами Каролины. Горячая струя семени потекла по ее подбородку. Не растерявшись, она схватила головку ртом и стала ее сосать. Пенис дрожал и продолжал исторгать сперму. Язык Мэдди ожил и проник во влагалище Каролины. Недра ее потряс новый взрыв, и она снова испытала неописуемое блаженство.

 

Глава 10

Самолет Теда приземлился в нью-йоркском аэропорту Ла-Гуардиа и вырулил на специальную площадку, предназначенную для стоянки частных самолетов.

Каролина осталась довольна полетом и ощущала легкое головокружение, отчасти от выпитого шампанского, которое она закусывала деликатесами. Вновь очутившись в знакомом ей роскошном салоне и следя за перемещением самолета по карте на экране телевизора, Каролина вспомнила Мартин. Красочные сцены их совместных забав на кожаном диване воскресли перед ее мысленным взором. Она живо представила рыжую копну волос, торчащую из ее промежности, извивающееся в сладострастном томлении стройное тело, большие груди. Эти видения не оставляли Каролину на протяжении всего воздушного путешествия. Возможно, потому-то она и почувствовала легкое разочарование, когда, пройдя пограничный и таможенный контроль, не увидела на заднем сиденье «кадиллака», ожидавшего ее у выхода из терминала, рыжеволосую красавицу.

Шофер лимузина, симпатичный юноша, любезно поднес до машины ее багаж и попытался завязать с ней беседу, но Каролина резко его отшила. Воспоминания о Мартин всколыхнули в ее душе угасшие сомнения и угрызения совести. Она вновь остро ощутила вину перед Стивом Данзигом за свою коварную измену ему с Шоном Садлером. Ведь мало того что она упивалась каждым мгновением их многократных грехопадений, она вдобавок предалась лесбийской любви с Мадлен Кейн. И если связь с Шоном Садлером еще можно было оправдать желанием помочь ему оправиться после недуга, то противоестественное совокупление с брюнеткой в гостиничном номере нельзя было назвать ничем иным, как бесстыдным развратом. Вот до чего довели ее неумные сексуальные аппетиты!

Между тем «кадиллак» выехал на скоростное шоссе и помчался к Манхэттену. Каролина смотрела в окно, но ничего не замечала, погруженная в размышления. Экзотический период ее сексуальных исканий прошел, она насытилась необузданными совокуплениями и дикими страстями. Настало время серьезно подумать о своем будущем, существенную роль в котором должен был сыграть Стив Данзиг.

Но сначала требовалось решить, как ей быть со своими сомнениями. Ей было искренне стыдно за содеянное. Она не то чтобы сожалела о случившемся, поскольку трудно сожалеть о том, что доставляет удовольствие. Скорее, она испытывала легкие уколы совести, допуская, однако, при этом, что когда-нибудь сможет причислить эти прегрешения к драгоценной коллекции воспоминаний о наиболее счастливых моментах прожитой жизни. На склоне лет нет ничего приятнее, чем время от времени извлекать из тайников памяти бесценные фрагменты былого и, полюбовавшись их блеском, вновь помещать в отведенное им укромное место.

Она пыталась дозвониться до Стива из отеля «Шератон» в Мехико, просила администратора гостиницы «Алгонкин» передать ему, что она вернется в Нью-Йорк вечером в понедельник. Из самолета она позвонила на студию, где он снимался, но там ей сказали, что актер занят и его нельзя беспокоить. Теперь она решила еще раз попытаться дозвониться до него. Номер телефона оператора гостиницы «Алгонкин» она помнила наизусть.

Девушка, ответившая ей, сказала, что мистер Данзиг в их отеле не проживает. И сколько бы Каролина ни убеждала ее, что Стив прекрасно ее знает и ждет ее звонка, оператор был непреклонен. В конце концов она не выдержала и прервала пустой разговор. Ехать в половине восьмого вечера на студию и разыскивать Стива там было бессмысленно. И Каролина решила явиться к нему в номер без предупреждения. Попросив шофера отвезти ее в «Алгонкин» и подождать, пока она вернется, возле гостиницы, Каролина припудрила носик и озабоченно взглянула в окно. Движение в центре города становилось с каждой минутой все оживленнее. Машина миновала Бруклинский мост, но чтобы добраться до гостиницы, требовалось не менее сорока минут. Каролина заметила, что шофер с интересом поглядывает на нее в зеркальце. Из-под фуражки выбивались светло-русые кудри, миловидное лицо светилось молодым задором, большие голубые глаза смотрели на нее с восторгом, граничащим с обожанием. Высадив ее у отеля, шофер сказал:

— Так я вас подожду на стоянке, мадам!

— Да. Благодарю! — бросила на ходу Каролина.

Миновав входные двери, автоматически распахнувшиеся перед ней, она решительно направилась к лифту. На пятнадцатом этаже кабина остановилась. Каролина вышла и, пройдя по длинному коридору, постучала в дверь номера Стива. Ответа не последовало.

В дальнем конце коридора появилась горничная. Каролина решила попытаться с ее помощью проникнуть в номер и устроить Стиву сюрприз: раздеться и лечь в постель. Вот уж он обрадуется! Но могло статься, что он спит. В этом случае она могла бы проскользнуть под одеяло и прижаться к нему, спящему, своим обнаженным телом. Сердце Каролины затрепетало.

— Извините, — сказала она, когда горничная приблизилась, катя перед собой тележку с приспособлениями для уборки. — Я забыла в номере сумочку.

Темнокожая толстуха, чьи огромные груди готовы были вывалиться из голубой униформы, недоуменно покосилась на сумочку у нее в руках.

— Я хотела сказать, что по ошибке взяла не ту сумку! — поправилась Каролина.

Темное лицо горничной осветилось белозубой улыбкой.

— Со мной такое тоже постоянно случается! Разве запомнишь, что у тебя в какой сумке!

Женщина достала пластиковую карточку и вставила ее в запорное устройство.

— Благодарю вас! — сказала Каролина.

— Всегда к вашим услугам, мадам!

Каролина на цыпочках прокралась в номер и тихонько прикрыла за собой дверь. Стив, похоже, был дома: в гостиной горел свет, на столике перед диваном стояли три пустых бокала и бутылка из-под шампанского. Дверь спальни была закрыта, Каролина предположила, что Стив отдыхает после деловой встречи.

Она неслышно подошла к двери и, уверенная, что он в спальне, сняла неброское платье, которое надела в путешествие. Потом она расстегнула бюстгальтер и стянула колготки, оставив, однако, на себе кружевные белые панталончики. Стиву будет приятно стащить их с нее самому, подумала она.

Из-за двери послышался сексуальный стон. Должно быть, ему что-то приснилось, может быть, и она. Каролина повернула ручку и вошла в спальню. Лучше бы она не торопилась!

Стив Данзиг лежал навзничь на кровати. Над ним стояла на четвереньках длинноволосая блондинка. Стив лизал ее промежность, поддерживая руками дынеобразные сиськи. Плотные ляжки девицы были обтянуты светлыми чулками и красными подтяжками. Лицом к ней на чреслах Стива сидела другая блондинка, ее волосы достигали выпуклых ягодиц. Груди поддерживал кожаный лифчик, мясистые ляжки были обтянуты черными сетчатыми чулками.

— Ну и аппетиты у тебя, Стив! — воскликнула блондинка, стоявшая в пикантной позе лицом к двери, заметив Каролину. — Мало тебе двух, пригласил и третью! И тоже блондинку!

Ее толстозадая подружка обернулась и, окинув Каролину оценивающим взглядом, воскликнула:

— Смазливенькая бабенка! Иди к нам, милашка! Погладь меня. Вчетвером нам будет веселее! Кровать выдержит.

— Что здесь происходит? — риторически воскликнула Каролина, хотя все было предельно ясно.

— Маленькая вечеринка для своих! — ответила одна из блондинок. — Не стой столбом, присоединяйся! Вы же знакомы со Стивом. Он и тебя приласкает!

— Подними задницу! — отпихнул ее Стив и занял сидячее положение, не пытаясь, однако, вытянуть член из влагалища толстухи. — Какого дьявола тебе здесь надо? — рявкнул он на Каролину.

— Я думала, ты мне обрадуешься!

— Добро пожаловать! — воскликнула вместо него первая блондинка, соблазнительно поводя задом. Она высунула язычок и выразительно облизнула ярко накрашенные губы.

— С какого перепуга я должен радоваться приходу лживой и похотливой стервы? Что тебе от меня нужно, дрянь?

— Стив, мне казалось, что…

— Ты обманула меня! Ты летала в Мексику на встречу с Шоном Садлером, тварь!

— Когда он злится, у него лучше стоит, — констатировала сидящая на пенисе Стива пышнотелая блондинка.

Ее подруга обиженно надула губки, обделенная ласками, и попыталась снова прижаться промежностью ко рту Стива, но он раздраженно шлепнул ее ладонью по заднице, и бедняжка стала мастурбировать.

— Я собиралась тебе все рассказать, — пыталась оправдаться Каролина.

— Неужели? Когда же? После того как картину отснимут? Ты стерва! И на такую дрянь я потратил столько времени и сил!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я должен был сыграть главную роль! Неужели ты всерьез подумала, что я мог увлечься тобой, если бы не хотел ее заполучить? Как ты посмела обратиться к Садлеру, когда могла отдать эту роль мне? Тебе не приходило в голову, как чудесно я мог бы ее сыграть? Глупая корова! Зачем, по-твоему, нас познакомил Андерсон? Я лез из кожи вон, пытаясь ублажить тебя, выворачивался наизнанку, но ты, мерзавка, все равно упорхнула к Шону Садлеру!

— А теперь он просто как камень! — заметила толстозадая блондинка, с наслаждением ерзая на члене Стива на протяжении всей этой гнусной сцены. — А сейчас — как сталь!

— Я думала… — пролепетала Каролина. — Мне казалось… Неужели я тебе безразлична? Ты ни капельки меня не любишь?

— Только не говори, что ты никому не дала, стерва! Ты своего не упустишь!

— А как же все те нежные слова, которые ты мне говорил? Неужели ты мне лгал, Стив? — Каролина едва не плакала.

— Ради Бога, только не распускай здесь нюни! Мне была нужна эта роль. Как ты этого не понимаешь, дура! Убирайся отсюда, живо! Пошла вон!

— Нет! Позволь ей остаться, — заявила грудастая блондинка. — Ведь это с ней ты болтал по телефону? Я тогда так завелась! — Она захихикала, и Каролина поняла, что этот приглушенный смешок она слышала во время разговора со Стивом.

Она выбежала из спальни, хлопнув дверью, подхватила с пола гостиной свои разбросанные вещи и выскочила в коридор. На ее удачу, он был пуст. Она надела платье, а бюстгальтер и колготки сунула в сумку.

— Передумали? — спросила чернокожая горничная, выйдя из номера возле лифта.

— Да, и, к счастью, вовремя, — ответила Каролина, входя в кабину.

Шофер отвез ее по Шестой авеню до отеля «Пирр».

Перегородка, отделяющая пассажирский салон от сиденья водителя, была опущена, и он озабоченно спросил:

— Простите, мадам, с вами ничего не случилось?

— Нет, я в полном порядке, спасибо, — ответила сквозь зубы Каролина.

— Вид у вас, однако, неважный, мадам!

— Честно говоря, я очень зла. Чертовски зла, ясно?

— Простите, мадам! Но вы все же не расстраивайтесь. Всякое случается!

Каролина проклинала себя за дурость. Как жестоко она заблуждалась! Стив Данзиг и не думал терять из-за нее голову! Его интересовала лишь главная роль в фильме «Дождливая зима». Скорее всего он разнюхал, что все права на книгу принадлежат Теду, и построил логическую цепочку, из которой следовало, что продюсером фильма станет именно она. Естественно, у него родился план: обворожить ее и заполучить престижную роль. Стив надеялся, что за нее он удостоится «Оскара», а его-то у него пока еще и не было. Вот почему он так бушевал, узнав, что остался с носом! Любопытно, когда бы он ее бросил? Сразу же после подписания контракта или после завершения съемок?

Так или иначе, ей оставалось утешаться тем, что она узнала горькую правду. Обижаться ей было не на кого, кроме самой себя. Будь она с ним откровенна и признайся, что летит в Мексику, чтобы предложить главную роль Шону Садлеру, Стив был бы вынужден построить свою игру иначе. Он либо послал бы ее куда подальше, либо попытался бы отговорить от поездки, употребив все свое обаяние. В последнем случае она могла растаять и поддаться на уговоры. А правду узнала бы лишь после развода.

Каролина слегка успокоилась и собралась было попросить шофера отвезти ее к Теду Риверу, чтобы поплакаться ему в жилетку, но передумала, решив, что позвонит Теду из своего номера. Впрочем, подумалось ей, не стоит посвящать его в подробности своей личной жизни. Вряд ли его интересуют ее отношения со Стивом Данзигом.

— Извините, что я так медленно еду, мадам, — вывел Каролину из размышлений голос водителя. — Сейчас по всему городу пробки.

— Вашей вины в этом нет!

Каролина почувствовала, что гнев ее остывает. В конце концов, обмануть ее Стиву не удалось, и это успокаивало. Если Шону дадут второго «Оскара», Стив лопнет от зависти. И поделом ему! Каролина закрыла глаза и сладко потянулась. Перед ее мысленным взором возникли две белобрысые распутницы, сидящие верхом на похотливом Стиве Данзиге. Наверное, им сейчас хорошо…

Может быть, это и к лучшему, что она соскользнула с его крючка? Ведь свяжись она с этим развратным обманщиком, карьере ее пришел бы конец. Рано или поздно она поймала бы его с любовницей и получила бы мощный удар по самолюбию. Не говоря уже об уроне, который был бы нанесен ее репутации после скандального развода. Какое счастье, что она свободна! Каролина улыбнулась.

— Вот так-то лучше, — заметил шофер. — Улыбка вам к лицу. Если человек улыбнулся, значит, не все потеряно.

— Благодарю за комплимент. У вас какой-то странный акцент. Откуда вы родом?

— Из Коннектикута. Я деревенский парень. В Нью-Йорке совсем недавно.

— Но как я вижу, неплохо устроились!

— Не жалуюсь, на хлеб с маслом хватает. Но это временная работа. — Парень оказался словоохотливым. — Я ведь учусь в актерской школе. Хочу стать киноартистом.

Каролина рассмеялась:

— Вы не шутите? Как вас зовут?

— Брюс Кент, мадам.

— Вы уже играли какие-то роли?

— Да, снялся в двух эпизодах в одном «мыльном» сериале.

— Неужели? А знаете, я ведь телепродюсер.

— Вот так удача! Я могу дать вам свое резюме?

— Конечно! И не откладывайте это в долгий ящик. Занесите анкету и фотографии ко мне в номер как можно скорее.

— Отлично! Снимки у меня есть.

— Может быть, я подберу для вас какую-нибудь роль в своем следующем фильме.

— Это может стать началом моей успешной карьеры! — Глаза шофера заблестели.

— Можете зайти ко мне сегодня вечером? — спросила Каролина.

— Конечно! Через час вас устроит?

— Договорились!

Ровно час спустя после этого разговора в дверь ее номера постучали.

— Войдите! — сказала она.

Только что в холле портье отеля преподнес ей маленький сюрприз — вручил толстый пакет от Теда Ривера. В нем оказались вырезки из журналов и газет, касающиеся пресс-конференции в Мехико. На всех снимках был запечатлен улыбающийся Шон Садлер. На некоторых фотографиях была снята и она, Каролина Бек, английский продюсер, убедивший знаменитого актера вернуться в кино. Финансовые эксперты предрекали будущему фильму с его участием колоссальный успех, а его финансисту Теду Риверу — солидную прибыль.

Каролина приняла ванну и откупорила бутылку шампанского. Такое радостное известие следовало отпраздновать. Рана, нанесенная Стивом Данзигом, быстро затягивалась. Для полного же выздоровления ей был необходим курс сексотерапии. И в этом плане она возлагала большие надежды на Брюса Кента. Ее тело, искушенное в плотских утехах, жаждало новых удовольствий. А воображение, взбудораженное сценой группового секса в номере Стива Данзига, рисовало интригующий сценарий продолжения ее знакомства с начинающим актером. Почему бы не проверить, есть ли у этого привлекательного блондина с большими голубыми глазами шансы стать с ее помощью восходящей звездой экрана?

Брюс Кент почему-то не входил, видимо, он ее просто не услышал. Каролина встала и сама открыла дверь.

— Добрый вечер! — бодро воскликнул молодой человек. Он сменил униформу на светло-голубые джинсы и синюю джинсовую куртку, под которую надел белую майку. Гладко выбритый и тщательно причесанный, он излучал жизнерадостность и здоровье.

— Входите, — сказала Каролина. — Я как раз открыла бутылку шампанского. Не желаете ли выпить со мной бокал?

— Может быть, я не вовремя, мадам… — замялся на пороге номера смущенный молодой человек, уставившись на белый махровый халатик, в котором она вышла из ванной. — Мне как-то неловко.

— Не стесняйтесь, проходите!

Каролина подошла к бару и, наполнив шампанским бокал, подала его Брюсу.

— Благодарю вас! О, какое чудесное вино! Да, вот мои снимки и резюме! — Он передал ей пухлый пакет.

Каролина села на диван и сказала:

— Присаживайтесь!

Он сел в кресло напротив нее.

— Честно говоря, мадам, я вас узнал, — выпалил он. — Я видел вас вместе с Шоном Садлером на снимке в газете. Он мой кумир!

— И мой тоже, — сказала Каролина.

— Так вы говорите, что у меня есть шанс сняться вместе с ним в вашем новом фильме?

— Да, есть одна маленькая роль. Я поговорю с режиссером.

— Я буду вам очень признателен.

— Считайте, что роль ваша.

— Спасибо, мадам! — Брюс вскочил с кресла и поклонился.

— Знаете, в Англии так обращаются исключительно к королеве, — заметила Каролина, внезапно почувствовав прилив сладострастия. — Называйте меня мисс Бек! Впрочем, я бы предпочла, чтобы вы называли меня Каролиной. — Она лучезарно улыбнулась.

— Как вам угодно, мадам. Простите, мисс Бек. Что ж, я, пожалуй, пойду. Спасибо, что уделили мне время!

— Вы куда-то торопитесь?

— Нет, но я подумал, что…

— Могу я попросить вас об одной услуге?

— Да, мадам, разумеется. Я сделаю для вас все, что угодно!

— В таком случае пройдите сюда!

Каролина встала с дивана и направилась в спальню. Брюс последовал за ней, как мотылек, летящий в паучью сеть.

— Мне потребуется ваша помощь, — сказала Каролина, глядя на разложенные на кровати предметы интимного туалета: черную кружевную баску, черные панталоны и черные чулки. Она взяла в руки баску с болтающимися на ней длинными черными подвязками и спросила: — Вы сможете помочь мне это надеть?

Брюс покраснел до корней волос, проглотил комок в горле и неуверенно произнес:

— У меня нет опыта в подобных делах.

— Я уверена, что вы быстро этому научитесь. Надо же когда-то начинать!

— Я попытаюсь!

— Вот и чудесно!

Каролина развязала пояс халата, его полы распахнулись.

Брюс отвел взгляд. Каролина скинула халат, оставшись абсолютно голой, взяла баску и, надев ее, села на край кровати. Брюс оцепенел, рыская глазами по ее телу.

— Вы такая красивая, мисс Бек, — тихо сказал он.

— Каролина!

— Да, Каролина!

— Уже лучше. Вы делаете успехи. А теперь застегните крючки у меня на спине. Вы их видите? Застегивайте на последний ряд крючков, я люблю потуже.

Он сел у нее за спиной на кровать и дрожащими пальцами стал колдовать с крючками и петельками.

Она почувствовала, как корсет стягивает ее тело. Давление атласной ткани на соски ее возбудило. Брюс застегнул последний крючок и сказал:

— Готово!

— Ну, и как я вам в таком виде? — Каролина вскочила и повернулась к нему лицом.

— Потрясающе, — прошептал он, уставившись на ее лобок.

— Тогда перейдем к чулкам! — Каролина проворно натянула чулок на ногу и, поставив ступню на кровать, сказала: — А теперь расправь его так, чтобы не было морщин.

Видимо, не веря, что все это происходит с ним наяву, Брюс начал разглаживать чулок по ее стройной ноге, загипнотизированный блеском черной тонкой материи.

Каролина поставила ногу на пол и протянула ему второй чулок. Брюс проделал с ним то же, что и с первым. Каролина стала пристегивать к чулкам подтяжки. Брюс наблюдал ее действия, раскрыв рот.

— Подай мне штанишки! — приказала она. — Вон те! — Она указала рукой на черные панталончики.

Он осторожно взял их, но она вдруг резко повернулась к нему спиной и, подойдя к чемодану, достала из него пару черных туфель на высоких каблуках. Уронив туфли на пол, она наклонилась и стала их медленно надевать, чувствуя спиной его полубезумный взгляд. Каблуки придали стройности ее ногам. Она взглянула в зеркало платяного шкафа. Глаза ее сверкали. Из срамных губ высунулась головка мокрого клитора. Каролина все больше входила в роль шикарной кокотки. Она обернулась. Брюс протянул ей штанишки.

— Ты хочешь, чтобы я их надела?

— Признаться, нет.

— В таком случае… — Каролина легла навзничь на кровать и, подложив под голову подушку, скрестила ноги. Чулки зашуршали. На джинсах Брюса обозначилась выпуклость. Он подался вперед и, подняв ее ногу, стал покрывать ее поцелуями.

Каролина задрожала.

— Я тебя возбуждаю, Брюс? — спросила она.

— А я точно получу роль в вашем фильме? — хитро прищурившись, спросил он.

— Посмотрим, как ты себя будешь вести, — уклончиво ответила Каролина.

— Подумать только, я начинаю свою карьеру в постели продюсера! — рассмеявшись, воскликнул Брюс и стал раздеваться.

Каролина и глазом не успела моргнуть, как он скинул куртку и ботинки, стянул джинсы, потом майку и, наконец, трусы, из-под резинки которых высунулась толстая крепкая колбаска. Брюс прыгнул на кровать и встал на колени. У него было сильное, гладкое, загорелое тело и обрезанный член, на глянцевитой розовой головке которого блестела прозрачная капелька. Все пенисы, которые видела Каролина, были слегка искривлены, но этот напоминал турецкую саблю.

— Тебе это от меня нужно? — нахально спросил он и, бесцеремонно схватив ее за лодыжки, дернул на себя, так что ноги ее согнулись в коленях. Затем он проворно раздвинул их и, прыгнув на Каролину, всадил в нее пенис и расплющил пышные груди.

— Да! — простонала она, плотнее прижимаясь к нему и закидывая ему ноги на спину. — Именно это мне и нужно! Обожаю смекалистых юношей!

Она вновь обрела былой кураж и чувствовала себя превосходно. Пожалуй, это был лучший день за всю последнюю неделю.

Ободренный похвалой, находчивый Брюс преподнес ей еще один сюрприз. Продолжая ритмично засаживать в нее свой крепкий член, он нащупал рукой вход во влагалище и просунул в него палец.

— А как вам нравится это? — спросил он, двигая пальцем в одном ритме с фаллосом.

Каролина сжала стенками лона этот оригинальный двузубец, пронзающий ее насквозь, и прохрипела:

— Мне очень хорошо…

Она вцепилась пальцами в его тугие ягодицы и отдалась нахлынувшим чувствам. Брюс проникал в нее своим могучим инструментом все глубже и глубже. Она застонала и кончила, едва не потеряв сознание.

— Ты ведь этого хотела? — хрипло повторил Брюс, чувствуя, как обмякло ее тело.

— Да, именно этого, — ответила Каролина грудным, чувственным голосом.

— Тогда продолжим, — деловито сказал новый Стив Данзиг и быстрее заработал торсом.

Каролина впала в нирвану, зная, что он еще не скоро устанет.

 

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.