Уже почти стемнело, и вершины гор тускло алели на горизонте, когда Мелоди подняла глаза и увидела, что через лужайку к ней направляется Брэд. Она демонстративно отвернулась и с подчеркнутым вниманием принялась разглядывать последние розовые отблески, затухающие на темном небе.

Вот уже час или даже больше стояла она здесь, пытаясь смирить свое самолюбие и вернуться в гостиницу.

— Не замерзла? — раздался прямо у нее за спиной приглушенный голос Брэда.

Он протягивал ей жакет.

Мелоди отрицательно покачала головой, упрямо игнорируя как жакет, так и того, кто его принес. И тут, как назло, она невольно поежилась от неожиданного порыва ветра, ставшего прохладным к ночи.

— Слушай, не валяй дурака! — невозмутимо настаивал Брэд. — Одевайся, а то схватишь еще воспаление легких!

В конце концов, Мелоди пришлось взять жакет, причем она все время упорно избегала смотреть Брэду в глаза, потому что была уверена: взгляд его холоден и сердит.

— При столь поспешном бегстве тебе, конечно же, было недосуг притормозить около окошка регистратора? — словно невзначай осведомился Уэйнрайт и, не дождавшись ответа, повторил свой вопрос слово в слово.

— Я справлялась, — едва слышно прошептала Мелоди.

— Надеюсь, тебе сообщили, что на ближайшую ночь свободных номеров больше нет? И что нам еще страшно повезло с этой комнатой?

— Да.

— Ну а разве не проинформировали, что завтра съезжают постояльцы, и первый же освободившийся номер будет наш?

— Да, сказали, — подтвердила Мелоди с отсутствующим видом.

— Ну, тогда позволь, ради бога, узнать — отчего же ты до сих пор не возвращаешься?

Тут до Мелоди дошло, что в голосе Брэда звучит скорее любопытство, чем раздражение.

— А потому — сама теперь понимаю, что сваляла дурака, если уж воспользоваться твоей терминологией!

— Ага, еще бы ты этого не понимала! — хмыкнул он с определенной долей злорадного удовлетворения.

— Но, между прочим, ты мог мне сразу же все объяснить, черт возьми: — со справедливым негодованием воскликнула девушка.

— А ты стала бы меня слушать? У меня сложилось впечатление, что такой субъект, как я, не вызывает у тебя особого доверия…

Мелоди на минуту замялась, а потом согласно кивнула:

— Да, ты прав. Скорее всего, я бы тебе просто не поверила.

— Слушай, мне очень жаль, что все так вышло. Конечно, я мог предупредить тебя еще в Мюнхене, но они пообещали, что постараются подыскать еще одну комнату. Вот я и надеялся, что к нашему приезду все уладится. Понятно?

— Понятно.

— Ну, тогда посмотри мне в глаза! — настойчиво потребовал Уэйнрайт. — Я очень хочу, чтобы ты твердо усвоила одно: все совсем не так, как ты сейчас думаешь, и случай с гостиничным номером не имеет никакого отношения к тому, что было в Вайсе. Ты должна мне верить, слышишь?!

Мелоди пристально посмотрела на него, пытаясь понять, насколько искренни его слова. Он продолжил свою речь, прежде чем она успела ответить что-либо.

— Я вполне могу переночевать на софе или на полу. Кстати, я с самого начала так и намеревался поступить, потому, что, несмотря на эпизод в Вайсе, я дал себе слово, что во время этой поездки никаких осложнений быть не должно. Тем более что ночь в одной постели с тобой, похоже, может развеять все мои прежние благие намерения в пух и прах!

Он окинул фигурку Мелоди весьма недвусмысленным взглядом, и вновь между ними пробежала какая-то тайная искра, подтвердившая истину его слов. Горячий румянец на ее щеках был частично вызван смущением, а частично — Мелоди вынуждена была признать это в душе — ответным желанием, которое зажег в ней его взгляд, исполненный откровенной чувственности.

— Ну, так как? — осведомился он, одаряя девушку одной из самых своих чарующих улыбок. — Теперь ты мне, веришь и вернешься в дом?

— Да, — согласилась Мелоди, взяла его протянутую руку, и они зашагали к гостинице.

Очутившись в фойе, она поспешно подошла к регистрационному окошку — забрать назад свои вещи, но Брэд остановил ее словами:

— Я уже обо всем позаботился.

Мелоди усмехнулась.

— Довольно-таки самоуверенный жест с твоей стороны, не находишь?

— О да! — благодушно заметил он. — Как насчет ужина?

Он провел ее в небольшой ресторанчик на первом этаже отеля, обогреваемый уютно мерцающим огнем в камине и освещаемый свечами в подсвечниках, стоящих на каждом столике. Все выглядело весьма романтично.

В меню был представлен обычный набор простой и сытной пищи, включая неизменный шницель, который за время жизни Мелоди в Германии успел стать одним из ее излюбленных блюд. Она и теперь заказала его — и не ошиблась: нежное мясо буквально таяло во рту, а гарнир — жареный картофель — аппетитно похрустывал на зубах.

С насмешливой серьезностью, вызванной воспоминанием о недавнем столкновении с Мелоди в самолете, Брэд церемонно испросил у нее позволения заказать графин местного вина — сухого, белого вина, которое, судя по всему, обещало быть восхитительным. Не то чтобы Мелоди особо понимала толк в винах — не стоило бы переводить на нее впустую стодолларовые бутылки марочного вина. Ее вкус и кошелек скорее были привычны к дешевому калифорнийскому вину.

Окутанная теплым уютом помещения и винными парами, Мелоди ощутила вдруг сильную усталость. Веки ее начали слипаться, и она испугалась, что сон сморит ее задолго до окончания десерта, так что не останется даже сил подняться по лестнице наверх, на четвертый этаж. Всячески стараясь взять себя в руки, она с трудом подавляла отчаянную зевоту… и тут же нервно хихикнула, заметив, что Брэд мучается точно так же!

— Слушай, с меня, по-моему, хватит, — призналась, наконец, она. — Какой-то бесконечный день! А ведь прошлой ночью по известной тебе причине мне выспаться так и не удалось…

— Ага, и мне тоже, — подхватил Брэд в тон ей. — Сейчас расплачусь с официантом — и пойдем. Кажется, я так и рухну в постель.

И в ответ на испуганный вздох Мелоди добавил со смехом:

— Спокойно, моя крошка! Я же помню свои обещания, тебе не следует меня бояться!

Однако, несмотря на все его обещания, в номере на Мелоди внезапно напала необъяснимая стыдливость. Она стояла как каменная посреди комнаты и мучительно пыталась решить, что же ей делать дальше? Заметив замешательство девушки, Брэд дипломатично предложил:

— Давай, иди в ванную первой. А я пойду лучше прогуляюсь немного на свежем воздухе.

— Прогуляешься? — изумилась Мелоди. — А я думала, ты настолько устал, что…

— Устал, конечно, но прогулка хоть немного освежит меня, особенно после такого сытного ужина. Давай, располагайся. А то рухнешь прямо здесь. Если заснешь до моего возвращения, то тогда — до завтра.

И Уэйнрайт покинул комнату, даже не сделав попытки хотя бы на шаг приблизиться к Мелоди. А ведь она втайне надеялась, что он все-таки поцелует ее и пожелает спокойной ночи… Когда она вышла из ванной, Уэйнрайт еще не возвращался, и со странным чувством разочарования Мелоди легла в огромную двуспальную постель. Она не хотела засыпать до его прихода, но уже через секунду провалилась в глубокий сон…

Мелоди разбудили потоки солнечного света, заливавшего комнату. Брэд беспокойно ворочался с боку на бок на кургузой софе, ноги неуклюже свешивались через край. Поза его даже на вид была столь неудобна, что Мелоди почувствовала угрызения совести при мысли о том, что она столь чудесно выспалась на упругом, широком и мягком матрасе. Вид спящего мужчины вызвал в душе девушки неожиданный прилив нежности. Она не сводила с него глаз, пока вдруг его собственные глаза не раскрылись — он часто заморгал и тряхнул головой, словно сбрасывая остатки сна.

— Боже, что за видение! — игриво осведомился он, бросив взгляд на подсвеченный лучами солнца ореол белокурых локонов вокруг головы Мелоди. — Уж не снится ли мне все это?!

— Нет, я вполне реальное явление, — весело улыбнулась она в ответ.

— Что ж, тогда иди сюда и докажи, что ты не сон, — отважился он на нежную провокацию.

— О, как-нибудь в другой раз, — прощебетала она и проскользнула в ванную, преследуемая раскатами его смеха.

В ней все так и пело от беспричинной радости, и она принялась вслух напевать куплеты из «Звуков музыки», пока плескалась под душем и переодевалась. Вытирая волосы душистым полотенцем, она вдруг обратила внимание на нежно-розовый румянец на своих щеках и веселые искорки в глазах. Мелоди подмигнула своему отражению в зеркале и весело рассмеялась.

— По какому поводу веселье? — раздался у нее за спиной еще хриплый со сна голос Брэда. Она обернулась как ужаленная.

— Слушай, тебя что, стучаться не научили?! — возмутилась Мелоди, и голос ее сорвался от волнения.

— О, да ты отлично выглядишь! — невозмутимо сказал Брэдли, смерив девушку с ног до головы оценивающе-ленивым взглядом.

— Мистер Уэйнрайт, прекратите! Вы бесцеремонно нарушили мое уединение! А вдруг я была бы…

— Голая? — вызывающе ухмыльнулся он и расхохотался при виде краски стыда, отчаянно заливающей щеки Мелоди.

— Все, хватит, иди-ка отсюда! — фыркнула она и швырнула в непрошеного гостя банной губкой. Та пролетела в миллиметре от его головы и упала на пол где-то в недрах спальни. Уэйнрайт усмехнулся и затворил дверь.

— Черт бы его побрал, — бормотала себе под нос Мелоди, взволнованно переводя дыхание. И как это ему всегда так ловко удается вогнать ее в краску, смутить и обескуражить, словно школьницу? Ну и ну!

Когда Мелоди, наконец, показалась в дверях ванной, она уже успела совладать с собой, однако была все еще настороже, ожидая новых сюрпризов.

Опасения оказались напрасными. Брэд встретил ее чрезвычайно деловито, сжато проинформировал о рабочем распорядке на день и сказал, чтобы она спустилась вниз, завтракать.

Стараясь подделаться под его безразличный тон, она так же бесстрастно и равнодушно бросила:

— Отлично. Тебе заказать что-нибудь? Кофе? Чай?

— Кофе и пару яиц, если можно. Я спущусь следом.

В обеденном зале, сидя в ожидании, пока принесут заказ, Мелоди терялась в догадках: отчего это вдруг произошла столь резкая перемена в обращении с ней Брэда. Его небрежная, холодная манера общения раздражала ее еще больше, чем прежнее вызывающее ухаживание.

Однако ей не пришлось особо долго раздумывать на эту тему: Брэд и официант с заказом появились почти одновременно. За завтраком она изо всех сил старалась вести себя непринужденно и держаться делового тона, а в течение дня это уже не составило для нее особого труда: она искренне увлеклась съемкой двух старинных замков, принадлежавших когда-то баварскому королю Людвигу II, царствовавшему в девятнадцатом столетии.

Сначала они отправились в Линдерхоф — очаровательное место, словно сошедшие со старинной миниатюры, с изумительным фонтаном и голубым гротом. «Замок» состоял всего из дюжины комнат и являлся королевским вариантом деревенского домика, уютного и милого. Однако, несмотря на крохотные размеры Линдерхофа, в вопросах интерьера король Людвиг ограничивать себя не стал. Съемка внутренней отделки в стиле рококо заняла у Мелоди целое утро, поскольку ей хотелось отобразить совершенство даже самых мельчайших деталей. Она снимала и на черно-белую, и на цветную пленки, а на это требовались двойные усилия. С некоторыми деталями внутреннего убранства было сразу ясно, как их лучше передать — в цвете или нет, но некоторые приходилось фотографировать в двух вариантах, а уж там пускай редакторы журнала сами решают, что выбрать.

К концу работы Мелоди изрядно устала, но настроение у нее было приподнятым. А когда они перебрались на второй объект — замок Ньюшвенстейн, — тут уж восторгам Мелоди вообще не было предела! Если Линдерхоф очаровывал своей миниатюрностью, то здесь поражала смелость архитектурной мысли. Расположенный на вершине горы, он вздымал свои острые шпили к самым небесам, словно средневековый дворец из сказок братьев Гримм.

— Невероятно! — выдохнула Мелоди при первом же взгляде на замок, хлопая от избытка чувств в ладоши.

Брэд припарковал машину и предложил подняться выше в вагончике фуникулера, но Мелоди, углядев живописную тропку, мирно вьющуюся по склону холма, стала настаивать на пешей прогулке.

— А не пожалеешь? — с сомнением переспросил Брэд.

— Нет, что ты! Пойдем пешком. Смотри, сколько народу идет вон там, по склону. Впрочем, если у тебя не хватает смелости, то… — поддела своего спутника девушка.

Чем дальше уходила тропинка в лес, тем круче становился подъем. Хотя день выдался нежаркий и ветреный, Мелоди вскоре почувствовала, что начинает задыхаться от быстрой ходьбы, вызванной стремлением не отстать от широко и ровно шагающего вверх Брэда.

— Эй, слушай, не так быстро! — взмолилась, наконец, она.

— Ах, прошу прощения. Я что, слишком разогнался? — с самым что ни на есть невинным видом спохватился Брэд, отворачиваясь, чтобы спрятать добродушную усмешку.

— Слушай, брось прикидываться, — как будто сам не видишь! Ну почему ты сразу меня не предупредил, что нам предстоит такой крутой подъем?

— Так я ведь пытался, но ты не послушалась, решила, что немного размяться нам не помешает… А я не из тех грубиянов, которые лишают очаровательных леди возможности слегка развлечься перед обедом.

И, все еще усмехаясь, он невозмутимо двинулся дальше. Пройдя сотню ярдов, Брэдли немного замедлил шаг.

— Если хочешь, мы можем сделать привал и перекусить. По дороге есть небольшой ресторанчик — как раз для тех слабаков, которые не в силах одолеть гору за один прием.

— О, чудесно! — без долгих церемоний согласилась Мелоди с этим предложением, сделав вид, что не замечает его демонстративно удивленного взгляда при виде такой покладистости с ее стороны.

Однако счастье Мелоди оказалось недолговечным, так как выяснилось, что и до заветного ресторанчика еще карабкаться и карабкаться вверх.

— Слушай, а здесь по дороге никак нельзя сесть на фуникулер? — словно бы невзначай спросила она.

— Никак. Да тут и идти-то всего ничего осталось. Чудесная пешая прогулка, разве не так?

Мелоди дала себе зарок больше не показывать перед Уэйнрайтом ни малейших признаков слабости и никогда не просить пощады. Наконец они перекусили сандвичами с пивом и добрались до самой вершины. Пока Брэдли получал разрешение на съемки, Мелоди в изнеможении рухнула на ближайшую скамейку, пытаясь отдышаться и набраться сил. Только-только она стала приходить в себя, как ее мучитель вернулся в сопровождении гида. Гид проводил их в башню, ведущую во внутренние помещения замка, где к неописуемому ужасу Мелоди их встретила лестница в несколько сот ступенек, которые необходимо было преодолеть, если они вообще хотели попасть внутрь.

— Если нам суждено когда-нибудь выбраться отсюда, — вполголоса сказала Мелоди Брэду, — то даю слово — я отомщу тебе за все мои мучения!

Раскатистый смех Уэйнрайта долго отдавался эхом от каменных стен, а Мелоди оставалось лишь смерить своего жестокосердного спутника убийственным взглядом…

Спустя пару часов они ехали обратно в Этель. Сгущался туман. Только теперь Мелоди смогла посмеяться, правда, еще слишком слабым от усталости голосом, над недавними приключениями. Однако она по-прежнему дулась на Брэдли и твердила:

— Вы заплатите мне за все, мистер Уэйнрайт!

— Хорошо. Я обещаю тебе великолепный ужин с бутылкой восхитительного, успокаивающего душу вина и таким десертом, что пятифунтовая прибавка в весе тебе гарантирована.

— Что ж, договорились!

Прежняя атмосфера добродушного подтрунивания вновь окутала Мелоди волнующим облаком. Это настроение держалось у нее всю дорогу, до тех пор пока они не вошли в вестибюль гостиницы, где их встретила просто сногсшибательная брюнетка в простом, но весьма откровенном по покрою костюме из голубого шелка. Мелоди рядом с этой яркой дамой мгновенно почувствовала себя жалким подростком в поношенных джинсах, и чувство это еще больше усилилось, когда до девушки дошло, что брюнетка эта поджидает именно Брэдли.

— Дорогой, — приветствовала дама Уэйнрайта хорошо поставленным голосом, — я жду тебя уже целую вечность! Где ты пропадаешь?!

— На работе, — ответил Брэд хриплым от удивления голосом. — Не ждал тебя, честно говоря.

— Ах, я знаю, конечно же, не ждал! Но мне удалось раньше срока выполнить один контракт, я справилась в твоем офисе и узнала, что ты здесь — вот я и решила сделать тебе небольшой сюрприз. Боже мой, представляю себе, какая это тоска — работать в этой глуши, в жутком одиночестве!

— Я бы не назвал эти места скучными, — раздраженно фыркнул Брэдли. — Кроме того, как видишь, я работаю не один.

И он жестом указал на Мелоди, которая только и ждала удобного момента, чтобы ускользнуть незамеченной. Женщина (Мелоди, наконец, распознала в ней знаменитую Лесли Макдональд) едва удостоила девушку взглядом.

— Понятно. Но все равно, разве ты совсем не рад меня видеть? — обиженно спросила она. — Ну, ладно, милый, пойдем, поужинаем вместе, расскажешь, чем ты тут занимаешься.

— Я уже обещал мисс Адамсон угостить ее обедом в награду за изнурительный рабочий день, который выпал нам сегодня. Но, разумеется, ты можешь присоединиться к нам, — небрежно добавил он.

Тут вмешалась сама Мелоди.

— Обо мне не беспокойся, Брэдли. Я действительно чертовски устала, поэтому закажу себе в комнату сандвичи с чем-нибудь, а потом лягу спать. А вы идите, поужинайте вдвоем.

Лесли просияла.

— Вот видишь, милый, твоя маленькая помощница не возражает. Так что пойдем! — заявила она, властно беря Брэда под руку и увлекая его к ресторану.

Мелоди, глотая слезы усталости и обиды, бросилась наверх по лестнице. Наблюдать, как они под руку отправляются расслабиться в ресторан?! Нет уж, такого удовольствия они от нее не дождутся! Мелоди так спешила скрыть свою душевную боль, что не успела заметить долгого внимательного взгляда, каким проводил ее Брэд. И уж тем более не слышала, с каким раздражением он накинулся на свою неотразимую, но тем не менее совсем не желанную гостью.

В номере, откуда Брэд еще утром успел вынести все свои пожитки, Мелоди с размаху бросилась на кровать, уткнулась лицом в подушку и разрыдалась, целиком отдавшись так внезапно охватившей ее ревности и необъяснимой душевной муке.

Но вдруг она резко выпрямилась и села на кровати, опухшими от слез глазами недоуменно уставившись в пространство прямо перед собой. Вздохнув полной грудью, она прошептала:

— Боже мой, да ведь я влюбилась!

Испуганная собственным признанием, она тут же попыталась убедить себя, что все это вздор и выдумки. Словно на школьном диспуте, она препиралась сама с собой, пытаясь доказать, что испытываемое ею чувство — всего-навсего какие-то «флюиды секса», вызывающие физическое влечение, и что ее чувство к Брэду ничем не отличается от отношения к другим привлекательным мужчинам. Но в то же время Мелоди твердо знала, что испытывает к Уэйнрайту нечто большее. Нечто, высекающее в ней искру горячего желания при каждом случайном слове и взгляде…

Брэдли Уэйнрайт взбудоражил ее, причем затронул не, только ее чувства, но и ум. Мелоди поняла это сегодня, наблюдая за своей реакцией на происходящее. Да, рядом с ним ей приходится постоянно держаться на высоте — и это ей нравилось. Ей нравилась его сила — и в то же время удивительная способность искренне, по-детски выказывать свои чувства. Мелоди готова была бы даже смириться с его властными манерами, если бы хоть малая толика сердечного чувства, звучащего в его статьях, была обращена на нее.

На мгновение она позволила себе безмятежно отдаться этим первым сладостным переживаниям любви. Помечтать о том, как это было бы здорово — соединить свою судьбу с таким мужчиной, работать с ним на равных, любить его как женщина, как жена! Но следом ей припомнилась леди Макдональд и то, как властно, почти что на законных основаниях, завладела она вниманием Брэдли.

Мелоди сокрушенно подумала о том, что выглядит скорее как мальчик-подросток, чем как взрослая женщина: ее внешность, конечно же, не идет ни в какое сравнение с броской, чувственной красотой Лесли. Тем более что юной Мелоди явно не хватало уверенности в себе, какой отличалась ее более старшая по возрасту и опыту соперница, умения произвести впечатление на окружающих. Вот с такими мыслями Мелоди проворочалась всю ночь в постели, преследуемая видениями Брэдли и Лесли Макдональд в объятиях друг друга.