На следующий день просыпается рано и с ясной головой.. С жаворонками и петухами. Что-то хорошее должно произойти. Обязательно. Наконец-то. И оно происходит. Прямо в Батлинленде, в сортире. Не обильное извержение крайне жидких фекалий, как он представлял, но один впечатляющий, бесконечный, толщиной в два дюйма, трубчатый континуум чистых, незамутнённых испражнений. Лактулоза всё-таки выиграла битву и прошла через кишки Калеба. Как врач и обещал. Невероятно!
Калеб решил не сидеть на горшке с книгой, дожидаясь внутренних движений, как делал обычно. Счёл, что это трата времени. Начал с положения «упор в приседе». Чтобы придать ему дополнительный толчок. Предусмотрительно положил на пол газету. «Бристоль Ивнинг Эхо». Ещё проверил, что дверь заперта, прежде чем начал выдавливать. Не хотел свидетелей в этот исторический момент. Эдакие самые дерьмовые американские горки в его жизни.
Калеб с красной рожей хрюкает и тужится, но на этот раз выигрывает бой! Магнифико! Он слышит, как причина всех мук шлёпается на газету, и воспринимает этот звук как сигнал победы. Фантастике! Он расслабляется и ждёт, пока оно отвалится. Спокойно и уверенно распластается на полу. Но оно не отрывается. Всё лезет, как гидравлический домкрат. Медленно поднимает его на носки и сдвигает вперёд из позиции «упор в приседе». Два-три дюйма за раз. Он стремительно приближается к двери сортира, когда к ужасу своему понимает, что ему не хватит места. Надо делать разворот с трёх точек. В тесноте очень сложно. И тяжело.
Но оно всё равно не останавливается. Ещё одна страница «Ивнинг Эхо» легла поверх предыдущей. Дверь открывается, и он выдвигается на открытое пространство Батлинленда. Ползёт мимо стола и кресла к противоположной стене, и обратно. Через спортплощадку на автостоянку. Колени уже болят. Через высокие горы и бесплодные пустыни. Вверх по поросшим вереском холмам, и вниз в покрытые деревьями долины. Последний из великих искателей приключений! Через реки и лощины до тропических лесов. В Теско и наружу. Что он и проделал три раза подряд прежде, чем котях истончился и медленно упал на пол. Долгий вздох газа обозначает его окончание и приносит блаженное избавление. Калеб натягивает штаны, не вытирая задницу, и устало падает в кресло. Закрывает глаза, чтобы восстановить силы. Прямо не верится, что дело сделано.
Наконец, через полчасика он находит мужество посмотреть, что вышло. Убедиться, что это не плод наркотических видений. В последнее время они случаются. Но тут всё по-честному! Официально на все 100%! Калеб разглядывает плоды трудов своих натужных. Достижение столь олимпийских размеров, что сам Геракл мог бы им гордиться. Батлинленд в длину минимум двенадцать футов, а он пересёк его ни много, ни мало — три раза! Плюс разворот с трёх точек в туалете. Не меньше полумили! Просто, ну просто охуеть!
Столь выдающееся достижение не должно пропадать втуне. Калебу приходит замечательная идея. Такие он сразу пускает в дело. К счастью, словно его привела судьба, под рукой Роджер Патер, он будет помогать. Доморощенный извращенец с рейтингом 59 с удовольствием выполняет инструкции Калеба. Заворачивает дымящуюся какашку в газету. Волнуется и радуется возможности сдать экзамен по Искусству. Режет каку на куски по шесть футов, и лепит из них заглавные буквы. Этим утром, чуть попозже, когда первые учителя приезжают в школу, на подъезде к главному зданию их ждёт лозунг. «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ШКОЛУ УОЛЛИСКОТ РОУД. НАПРЯЖЕНИЕ РАДИ ДОСТИЖЕНИЯ».
Слова работают эдаким лежачим полицейским, заставляют персонал сбрасывать скорость, когда они заворачивают на работу. Для Калеба естественно руководствоваться заботой о безопасности и здоровье детей. Добрый и великодушный к отбросам. Из оставшихся трёх-четырёх фарлонгов [Фарлонг — восьмая часть мили (= 201 м.).] он делает надпись на парковке Зама. «СТОЯНКА МИСТЕРА ЖИРНОЙ ПИЗДЫ В.М. РИСА». Последний штрих к утренней работе — он отправляет Патера покрасить буквы в белый. Вознаграждает его отметкой А. Патер в своём ключе. Говорит, что это лучший урок по искусству в его жизни.
Теперь, когда тело Калеба избавлено от гниющих отходов, его кровь стремительно очищается. Он видит вещи яснее, чем прежде. Есть возможность подумать и всё оценить. Достижение Четвёртого Уровня Осведомлённости — словно тебе дали ключ к двери, за которой спрятаны все бесценные тайны жизни. Привилегированное положение. Теперь возврата нет. Надо продолжать. Дальше! Пятый Уровень! Тоннель и Цели Национального Учебного Плана. Доказать ублюдкам, что он сможет.
После физического напряжения в борьбе с упрямой фекалией ему нужен стимулятор. Чтобы разбудить концевые пластинки двигательных нервов и вернуть его в колею. Калеб лезет в верхний правый ящик стола и вытаскивает вещество, которое майор Перкинс дал ему утром. Крышняки кончились, придётся пробовать новое. Используя метод Эррола, Калеб делит белоснежный порошок на тонкие дорожки. Почему-то на зеркале. Потом втягивает через скатанную десятку и чувствует удар в глубины носа. Так глубоко, что достаёт до затылка. Охуенный заряд бодрости! Теперь он готов жить дальше.
Калеба наполняет удивительное ощущение. С кличем вскакивает на ноги. В холл, проверить территорию. Мужебабы сегодня почему-то нет, и в углу какой-то незнакомый парень. Симпатичный и чёрный. Одет в одеяло, обёрнутое вокруг плеч, и с величественным видом воина. На лице племенные шрамы, а в ухе громадная серьга. Двадцать два карата золота. Ивонна Кэмпбелл злобно уставилась на него. Как обычно, источает злобу. Злобно издевается над ним. Он с королевским спокойствием не обращает на неё внимания, гордо смотрит сквозь неё. Калеб вклинивается между ними.
— Отстань от него, Ивонна! Когда ж ты повзрослеешь!
— Ты когда говоришь, отворачивайся, у тебя изо рта воняет!
Калеб отвешивает ей смурной взгляд. Опять двадцать пять. Ей не в школу надо. Ей бы в Специальную Группу для Агрессивных Психов, но ублюдки тори их все позакрывали. Как и Одобренные Судом Школы, и Исправительные Центры. Говорят, мол, такие дети, как Ивонна, должны ассимилироваться в обычной школе. Цитата: «Чтобы изучать формы приемлемого социального поведения. Чтобы они могли понять, что делают неправильно». Херня! Надо ж так тупить? Достаточно одного яблока в бочке.
Настолько прогнившего, что оно заражает все остальные, и Калебу приходится работать с пятьюдесятью ублюдками! Взрывоопасная смесь обречена на поражение. Но у него есть возможность помочь им. Левой рукой хватает её за волосы, правой бьёт по лицу. Она с криком падает на пол. Бьётся в припадке. Калеб переключает внимание на новенького. Тот передаёт Калебу конверт. Открыть, прочитать. Письмо от В.М. Риса, бакалавра естественных наук. Коротко и по делу.
Заведующему кафедрой Комплексного Обучения. К. Даку. Ещё один ваш. Имя: Хамид Массуд. Дата рождения: неизвестна. По-английски не говорит. Беженец из Сомали. Родители погибли во время гражданской войны в Сомали. Живёт с Дядей Омаром. Хамид ранен на войне. Ранен шрапнелью в обе ноги. Медсестра предупреждена.
Заместитель директора, Г. Рис, бакалавр естественных наук.
Калеб смотрит на Хамида и улыбается. Протягивает парню руку для пожатия. Тот берёт её и сильно стискивает. Тянет Калеба к себе и обнимает. Лучится прелестной улыбкой и пихает его в грудь. Произносит единственное слово.
— Отец.
Калеб смущённо смеётся. Любовь и доверие, оказанные ему, несложно понять. На кафедре К.О. тёплая и дружелюбная атмосфера. Она действует на всех. Калеб поворачивается и замечает, что все собрались в холле. Потом гордо указывает на себя.
— Моя отец всем детям, Хамид. Я хочу, чтобы все стали Господами и Госпожами своей судьбы. Я лишь катализатор.
— Отец-Катализатор! Да!
Он делает шаг и вновь обнимает его. Целует в обе щеки. Друг на всю жизнь, а не по праздникам.
Калеб идёт меж учеников. Всевидящий вождь. Все, кроме до сих пор вопящей Ивонны, выглядят спокойными и расслабленными. Радуются Весне. Заднеколёс притащил свою последнюю добычу и суетится по деловым вопросам. Горный байк производства «Сарацин Лимитед», нужный для его оценки В по технологии на инженера-механика. Калеб разрешил ему пользоваться тем же классом, где расположился Бум-Бум со своими автомагнитолами. За аренду — десятка в неделю с носа, Эррол собирает деньги по пятницам. Все довольны. Если бы всегда так было. Может, они так мягко ведут себя из-за количества засмоленной шмали. В компашке Желтоголового это конечно не шмаль, но Калебу всё равно. Лишь бы была тишина и спокойствие. Редкое и прекрасное состояние.
Хамид для себя решил всюду следовать за Отцом-Катализатором. Самозваный телохранитель. Стоит остановиться Калебу, он тоже останавливается. Стоит Калебу пойти дальше, он тоже идёт. Словно верный пёс. И, в знак уважения к псу, Калеб решает назвать его Гелертом.
Завалившись с ногами на диван и закинув руки за голову, Калеб, преисполнившись гордости, смотрит на носки, поступающие из котельной. К капралу Ковальскому выстроилась нескончаемая очередь добровольцев, жаждущих утащить за территорию землю, сдобренную углём. Куда-нибудь в районе. Сколько лет Калеб оттрубил учителем в меловом забое, но ни разу не видел такой мотивации. Все работают на четвёртый ключевой этап. Дизайн и Технология. Образовательная Цель! Он может сидеть и наслаждаться настроением, зная, что майор Перкинс и Котельная Бригада вовсю совершают трудовой подвиг.
Мысли о Кай и мудаке Свите, как по волшебству, исчезли, словно их и не было. Они как из другой эпохи. Настал момент духовно расшириться очередной дорожкой кокса.
Но всё хорошее подходит к концу. На Калеба наваливается озноб. Он дрожит. Волосы на затылке встают дыбом. Чувствует, что что-то не так. Бдительный Гелерт встревожен. Подходит к Калебу ближе. Чует опасность. Класс Музыки и Движений Желтоголового постепенно замирает. Настольный теннис останавливается посреди игры. Все глаза поворачиваются к дверям, ведущим в холл К.О. Там, на виду у всех, гордо стоит сержант «Дрочила» Торрингтон.
Дрочила обозревает всё вокруг. Не верит глазам. Как, впрочем, и носу. Ни разу за всю карьеру он не видел, чтобы столько отмороженных детей с серьёзными проблемами в поведении погрузились в осмысленную деятельность. Он недоверчиво моргает. Калеб встаёт с дивана и медленно идёт к нему. Войска АОМН собрались вокруг своего вождя и начинают окружать Дрочилу, прижимая его к стене. На лице легавого выражение паники. Капли пота на лбу. В воздухе сгущается напряжение. Впору вешать топор. Тоссер взглядом умоляет Калеба о пощаде.
— Слушай, Калеб. Серьёзный мужик. Отзови свою армию, мужик!
Калеб некоторое время изучает его в упор. Его псевдоуличный жаргон звучит нелепо.
— Сюда без веской причины никто не ходит. Что тебе нужно, Дрочила?
— Личный вопрос. Не по коповской работе. Богом клянусь. Объясни своей братве, что это не облава.
Судя по глазам, он качественно всрался. Практически каждый известный полиции малолетний бандит с ненавистью уставился на него. Пусть посмеет пошевелиться. Месть. Всё, чего они хотят. Калеб заинтересовался.
— Ладно, ребят. Расслабьтесь.
Кафедра неохотно расходится. Потихоньку возвращаются к своим задачам. К той Образовательной Цели, которую они, как им кажется, выполняют. Желтоголовый громко цыкает золотыми фиксами и опять выворачивает басы. По-настоящему громко. Садится на своего конька и скачет. Пока Дрочила в безопасности.
Они укрываются от шума в комнате Мужебабы. Все попугаи погибли. Гелерт рядом с Калебом. Но Калеб, ради большей гарантии безопасности, зовёт ещё и Козюлю. Вопрос, который поднимает Дрочила Торрингтон, заставляет Калеба стиснуть кулаки. И вызывает раздражение в носу. Даже сейчас зелёная дорожка слизи тянется из левой ноздри ко рту. И оттуда чудесным образом поднимается в правую ноздрю.
— Вот так вот, Калеб. Твоя жена и этот её модный мужик, Роджер Свит, оба думают, что это ты. Кому ещё пришло бы в голову залить его машину бетоном.
Калеб смотрит ему в глаза. Сурово, не моргая.
— Дрочила, уволь. Я не стал бы тратить силы на такое дерьмо!
Дрочила с облегчением улыбается. Притворяется, что именно это он и хотел услышать.
— Так что? Я могу доложить, что ты ничего не знаешь?
— Именно. Извини за то, что зря пробегал.
Дрочила встаёт. Убирает записную книжку, и ловко разыгрывает свою карту.
— Кстати, Калеб. Я на выходных заливаю фундамент под гараж. Ты разбираешься в «Сделай Сам». Какую смесь посоветуешь?
— 1:1:4, щебень, цемент и песок. И ведро быстросхватываюшегося раствора, на случай дождя. У меня есть немного, могу поделиться.
Победоносный взмах подбородком Отчаянного Дэна. Дрочила только что раскрыл преступление. Теперь он в очереди на повышение. Мудак!
— Интересно. Именно такую смесь мы и нашли в машине.
Сердце Калеба громко стучит в рёбра. Внутри звенит сигнал тревоги. Проклинает себя за то, что попался в такую простую ловушку! Надо вернуть хитрого ублюдка на землю. Как можно быстрее.
— Вон даже Козюля может рассказать тебе, как это делается! Козюля, ты бы взял дубину, а?
У Козюли взрыкивает в глубине горла. Два длинных зелёных червя вылетают у него из носа.
— Взял бы, как нехуй делать! А, Дрочила? А?
Сержант Торрингтон краснеет. Стремительно выбегает из комнаты. Больше он сюда шпионить не придёт. Прикидываться умным.
Медленно, но верно день подходит к концу, и большая часть детей расходится по домам. Им надо передохнуть от веселухи и возбуждения. Но кое-кто остаётся. Жаждут произвести впечатление и сдать экзамены. Две индианки, Лакбир и Бьянт, переводят Английский Национальный Учебный План на хинди. Чтобы Рис Мерзкий отстал от мистера Дака. Конечно, прежде, чем отдать учебный план, они его раскрасят. С Дизайном и Технологией всё вышло отлично, когда Курпал и Газала принесли свои. Двести копий Национального Учебного Плана доставлены к его двери. Все на урду и великолепно раскрашенные, они заслужили восклицания похвалы от Риса. «Господи! Мать вашу, чем я заслужил такой подарок!» — кричал он, но дальше зайти ему не дал Закон о Расовой Дискриминации. Заносчивый мерзавец!
Банда чёрных рабочих превращает классную комнату в «Блиндаж-Клуб». Калеб наконец обратил внимание на особые нужды Желтоголового и выделил тому собственное место. Ему оно определённо нужно. Убежище, где может отдохнуть его армия. Без свидетелей заниматься своими делами. Он заставил свою банду громил заниматься отделкой помещения. Помогли ему выстроить стену звука в дальнем конце комнаты. Сотни колонок стоят друг на друге. Горе тому, кто станет перед ними. Сюрприз на мегаватт!