КЕВ «Беспощадный». Орбита планеты Британника

Командир Королевского флота Британники Джослин-Мари Купер-Ларсон стояла рядом с дядей в шеренге встречающих и исподтишка с улыбкой поглядывала на него, пожимая руки проходящим мимо гостям.

Милый дядюшка Джордж! Джослин просто не могла не любить старика. Для нее не было секретом, что дядя питает чрезмерную привязанность к спиртному — вероятно, правду говорили, что тридцать лет назад Джорджа перевели на Британнику только для того, чтобы держать его подальше от лондонского общества и политиков. Но это было не важно. Чудесный дядя Джордж — или капитан Джордж Уилфред Томас, когда был облачен в мундир, — казался Джослин самым любезным, внимательным и приветливым человеком.

Если правду говорят, что джентльмен умеет вести себя достойно в любых обстоятельствах, то сэр Джордж был истиннейшим джентльменом. Его приказам подчинялся «Беспощадный» — один из авианосцев, против которых выступал муж Джослин, Мак.

Сэр Джордж был резервным командующим «Беспощадного», или попросту «Беса», он поддерживал корабль в полной боевой готовности в течение последних десяти земных лет. Все это время ему было некогда скучать, но Джордж любил пошутить, что его задействовали вместе с кораблем.

Кроме того, дядя Джордж не воспринял как оскорбление слова Мака и не обиделся на Джослин, хотя, поступи он иначе, Джослин не смогла бы винить его. Вместо этого дядя галантно предложил Джослин занять место хозяйки на его сегодняшнем приеме. Высшие офицеры половины государств — членов Лиги собрались отпраздновать ввод в строй «Беса». Помимо всего прочего, дядя Джордж радовался возможности удивить своих гостей выбором хозяйки вечера.

Сам сэр Джордж выглядел великолепно в своем парадном мундире элегантного покроя, с рядами нашивок на груди, пестреющих на черном кителе, подтянутый, начищенный и идеальный. Он улыбался и шутил с каждым гостем по мере того, как они прибывали, производя впечатление бодрого и радушного хозяина. Его стройная, высокая фигура естественным образом привлекала внимание. На блестящей лысине Джорджа не осталось ни единого волоска, его белоснежные брови непрерывно шевелились в такт разговору. Единственными морщинами на его лице были тонкие лучики в углах рта и глаз. Несмотря на приверженность к зеленому змию, кожа на лице Джорджа оставалась свежей, розоватой и здоровой — без малейшего признака пятен или темных кругов под глазами, а рукопожатие его было по-молодому решительным и крепким.

Праздничный вечер продолжался. Ангар, украшенный лентами и флагами, с раскатанными по полу толстыми ковровыми дорожками, дощатой танцплощадкой поверх стальных листов и военным оркестром, исполняющим старые, но не забытые мелодии, казался по меньшей мере бальным залом — в сущности, и был им.

Сегодня вечером Джослин выглядела прелестно, знала об этом и не видела причин для огорчения. В королевском флоте Британники не предусматривалась парадная форма для женщин-офицеров, вместо этого для торжеств им предлагалось «выбрать платье, по цвету, покрою и стилю соответствующее случаю». Это было одно из немногих правил, которым Джослин охотно подчинялась. Отказавшись от привычной тугой косы, она оставила волосы распущенными, падающими длинными густыми золотистыми волнами на спину. Она выбрала длинное и пышное, спадающее мягкими складками вечернее платье с открытыми плечами, сшитое из блестящей черной ткани, на которой от движения вспыхивали искры.

Высокой и стройной Джослин это платье удивительно шло, придавая особую грацию каждому ее жесту. Она дополнила свой туалет единственной ниткой жемчуга на шее и жемчужными сережками-капельками. Синие глаза и персиковая кожа довершали впечатление обаятельной и прелестной дамы из высшего общества. Джослин и вправду принадлежала к этому обществу, но, кроме того, была искусным пилотом — вероятно, самым опытным ветераном боев на борту «Беспощадного». Она внесла свой вклад в борьбу с гардианами, но трудно было поверить этому, видя, как она приветствует гостей очаровательно-робкой юной улыбкой.

Джослин не могла нарадоваться тому, что дядя Джордж предложил ей исполнить роль хозяйки вечера. Она не знала и не хотела знать, не кроется ли за этим какой-нибудь изощренный политический ход или же дядя просто счел это забавным. У самой Джослин были причины иметь зуб на нескольких людей, но она уже давно пришла к выводу, что эти люди недостойны таких усилий. Первыми в списке недругов Джослин значились офицеры кадрового отдела, которые, впрочем, только выполняли приказания верховного командования Британники, если верить их оправданиям. Приветствуя улыбкой адмирала Сэмюэла Уитмора из верховного командования, Джослин думала, что, должно быть, у этого кретина сохранилась капля чувства юмора, если он назначил ее, Джослин, на корабль, названный ее мужем «смертельной ловушкой».

Впрочем, назначение вызывало у нее лишь легкое недовольство. Разумеется, Джослин отчаянно скучала по Маку и злилась на Уитмора и всех прочих шишек королевского флота Британники, благодаря приказу которых ее сорвали с привычного места — с базы разведслужбы. Но Джослин служила на флоте, происходила из семьи военных и не надеялась, что в военное время ей удастся остаться с мужем. Такова уж была судьба всех военных. Будь Мак штатским, вероятно, сейчас им так или иначе грозила бы разлука.

Кроме того, Джослин утешало сознание того, что Мак находится в безопасности. Слишком уж долго, все кошмарные месяцы войны в системе Новой Финляндии, она провела в одиночестве на «Джослин-Мари», изводясь от ожидания, не зная, погиб Мак или еще жив, помня только о том, что ему постоянно грозит опасность.

По крайней мере, теперь Джослин твердо знала, что Мак жив. Они могли переписываться и обмениваться записями. Этого могло бы хватить, если бы Джослин не любила мужа так крепко.

И все-таки оказаться дома было приятно — пусть даже на орбите родной планеты. Получив увольнительную, Джослин могла сесть в капсулу, приземляющуюся в Кингстауне, и через двенадцать часов оказаться дома, с мамой и отцом. Впервые за долгое время она вновь чувствовала себя в полной мере англичанкой. Она много путешествовала, повидала разные планеты и жизнь разных народов, но дома было все-таки лучше: здесь ее окружала жизнь, к которой Джослин привык та с детства. После стольких скитаний ей было приятно находиться в обществе людей, которые понимают, как важно ополоснуть чайник, прежде чем заваривать чай, которые знают толк в подставках для цветов, тщательно ухоженных садах и питательных бисквитах, которые считают левостороннее движение обычным делом и ценят прелестные старинные обычаи, пережившие века.

А еще здесь была работа — средство, которое всегда помогало Джослин. Дел на борту «Беспощадного» находилось великое множество. Корабль представлял собой огромный цилиндр триста метров длиной и сто пять метров в диаметре. На корме помешались пятнадцать мощных реактивных двигателей, а по всей обшивке располагалось много датчиков, антенн, камер, люков и иллюминаторов. Носовая часть корабля представляла собой плоский диск с большим круглым отверстием в середине — портом запуска и посадки. Даже во время вращения и при запуске двигателей корабля здесь можно было запускать истребители и другие, более мелкие суда, а система лифтов выводила их за границы палубы «Беспощадного». Через каждые девяносто градусов по окружности носовой части корабля помещались пусковые шахты для истребителей — «Вомбатов» и «Супервомбатов». Туннели тянулись от пусковых шахт до половины длины корабля. Обычно в пусковых шахтах поддерживался вакуум, но первая и вторая шахты срабатывали одновременно и были загерметизированы. Внутри шахт помещались огромные электрокатапульты — линейные ускорители, которые могли принять истребитель и выпустить его далеко от «Беса», не создавая необходимости даже запускать двигатели. Шахты также можно было использовать, чтобы медленнее перемещать корабли между центральной пусковой шахтой, портами посадки и палубами-ангарами.

На корабле было четыре таких палубы, по одной для каждой пусковой шахты. Они занимали всю центральную часть «Беса». Поскольку первая шахта бездействовала, первый ангар был отведен для торжества. Корабль находился во вращении, и в ангаре поддерживалось притяжение, составляющее три четверти земного. Высокий и просторный ангар занимал около девяноста градусов по окружности корабля. Было непривычно видеть изысканно одетых дам и джентльменов, непринужденно расхаживающих или сидящих за столами в помещении, пол которого изгибался почти по вертикали.

По другую сторону стальной палубы, под танцплощадкой, помещалась наружная обшивка корабля. Здесь же были огромные ворота, достаточно большие, чтобы пропустить «Супервомбат», и Джослин не раз представлялось, как какой-нибудь изощренный шутник открывает ворота под танцплощадкой и все эти напыщенные старые типы вываливаются прямо в космос… Но даже самые отвратительные из гостей не заслуживали такой участи. Однако если в ангаре поддерживался вакуум, а корабль вращался, истребители могли бы просто падать в ворота, при этом удаляясь от корабля со скоростью, равной скорости его вращения. Если корабль не вращался, истребителям приходилось пользоваться своими маневренными двигателями, чтобы удалиться от корабля.

«Бес» был законсервирован тридцать лет назад, оставлен на удаленной парковочной орбите Британники и забыт — до тех пор, пока курьерская торпеда не принесла от финнов весть о гардианах. После этого началось лихорадочное перевооружение — и не только на Британнике, но и по всему Британскому содружеству и Лиге. «Бес» принадлежал Британнике, и именно правительство планеты приняло решение слегка почистить корабль от пыли и подготовить его к бою.

Осуществить эту задачу было нелегко. Тридцать лет — очень большой срок для кораблестроения. Слова «моральное устарение» и «износ» не полностью описывали ситуацию. Гораздо точнее было бы назвать «Беса» ископаемым. Корабль пришлось практически строить заново, но прежде выпотрошить, оставив одну обшивку. Компьютеры никуда не годились, приборы связи были безнадежны. Лазерные орудия и торпеды пришлось заменить более современными видами оружия. И разумеется, энергетическая установка претерпела радикальные изменения. Современный реактивный генератор был вполовину меньше, гораздо надежнее и давал вдвое больше энергии, чем его дряхлый монстр-предшественник на борту «Беса». А двигатели! Боже милостивый, судя по тому, что слышала Джослин, решение проблемы с двигателями должно было войти в историю инженерной науки. Современные двигатели подходили по размеру и обладали вдвое большей мощностью, но, к сожалению, использовать их было невозможно — обшивка «Беспощадного» и его внутренние перегородки не вынесли бы перегрузки. Однако на старые двигатели полагаться было нельзя. Они уже отслужили свое и сейчас были в буквальном смысле кошмаром ремонтников. Единственные люди, которые умели обслуживать их, вышли в отставку еще десять лет назад. А среди современных двигателей не нашлось ни единой модели, создающей перегрузку, которую вынес бы ветхий корабль.

Но каким-то образом все проблемы были улажены. Джослин они почти не касались. Ее заботам были вверены истребители на борту «Беспощадного», с которыми тоже хватало хлопот. Джослин выполнила свою задачу, внесла весомый вклад в дело восстановления авианосца. Она обладала опытом в реальных боевых действиях истребителей — большим опытом, чем кто-либо из офицеров флота Британники. Время от времени ее посещала мысль, что кадровый отдел просто выполнил свою работу и отправил ее, Джослин, туда, где она принесла бы наибольшую пользу. Ей пришлось практически силой доводить эскадрилью истребителей «Беса» до нужной формы.

Наконец прибыли последние из гостей, вскоре должен был начаться ужин. Корабельные повара из кожи вон лезли, желая опровергнуть старое убеждение, будто англичане ничего не смыслят в кулинарии. Закуски, супы, лаймовый шербет, жаркое, десерт, кофе — все приготовленное вызвало взрыв восторга.

Джослин сидела во главе стола, справа от Джорджа. По другую сторону от нее поместился хлыщеватый молодой офицер, капитан королевского флота Британники Торп-Перон. Для капитанского звания он казался слишком юным, был довольно приземистым и полным, со светлыми, почти белыми волосами и карими глазами.

Торп-Перона занимало все, что имело отношение к «Беспощадному». Что думают пилоты о своих истребителях? Как прошло переоснащение? Готовы ли механики? Сколько проводилось учений в скафандрах?

Джослин терпеть не могла говорить о делах во время застолий, но, повинуясь долгу хозяйки, охотно отвечала на вопросы соседа. Она не сразу заметила, как адмирал Уитмор подошел к дяде Джорджу и что-то прошептал ему на ухо, но поняла, что слова Уитмора заметно встревожили дядю.

После того как Уитмор ушел на свое место, Джослин испытала шок, увидев, как дядя Джордж подозвал официанта и приказал принести графин портвейна — задолго до того, как гости допили кофе. Быстро оглядев сидящих за столом, Джослин поняла: неожиданный поступок дяди заметила не только она.

Нет, так не пойдет, решила она. Лучше будет увести дядю от стола и немедленно отчитать его, лишь бы не видеть его навеселе в самом начале вечера.

— Капитан Томас! — негромко произнесла она, вставая. — Я только что вспомнила: возникли некоторые проблемы с выбором танцевальной музыки. Не могли бы вы пройти со мной и побеседовать с музыкантами?

Предлог был не особенно удачным, но больше Джослин ничего не приходило в голову, к тому же ложь была лучше созерцания нетрезвого дяди через пару часов.

— Прошу прощения? — отозвался Джордж, не донеся до рта бокал. — Да, да, конечно. — С бокалом в руке он поднялся и последовал за Джослин от стола.

Но где они смогут поговорить наедине? Конечно, не в кухне и не в коридорах, где слишком много народу. Возможно, во втором ангаре. Ангары отделялись друг от друга переборками. Джослин прошла к одному из служебных шлюзов. Различие в давлении по обе стороны переборки было незначительным, потому цикл выравнивания давления так и не начался, но Джослин позаботилась плотно закрыть за собой обе двери. Беспечные пилоты долго не живут.

Второй ангар был близнецом превращенного в бальный зал, но если в последнем слышались возбужденные голоса и музыка, то в первом было мрачно и гулко отдавалось эхо. Ангар был переполнен: истребители, обычно находившиеся в первом ангаре, на время вечера переместили сюда.

— Ну, в чем дело? — спросил Джордж, оглядываясь по сторонам. — Что это за выдумки с музыкой?

— Дядя Джордж, ради Бога, прекрати! — крикнула Джослин, выхватила у него бокал и швырнула об пол. По полу разлетелись осколки. — Ты же хозяин вечера, и я не позволю, чтобы ты напивался в стельку еще до начала танцев! Разве хозяину пристало пить вино, когда гости еще не покончили с кофе? Подумай, какой грубостью показалась им твоя выходка! Подобные манеры у капитана корабля — это…

— Боюсь, я больше не капитан, дорогая, — мягко прервал ее Джордж. — Впрочем, ты совершенно права, запретив мне напиваться так рано. Это никуда не годится.

Джослин похолодела.

— Что значит — ты уже не капитан?

— Полагаю, официально кораблем командую пока я. Но старина Сэм Уитмор только что предупредил меня, что с моей стороны было бы любезно провозгласить тост за моего преемника — не правда ли, удачный способ сообщать товарищам дурные вести?

— О Господи… — пробормотала Джослин, моментально позабыв про раздражение. — Дядя Джордж, мне так жаль! Должно быть, капитаном назначили этого колобка Торп-Перона? Мне следовало догадаться, почему он так упорно расспрашивает меня! — Вскинув руки, она крепко обняла дядю. — Будь прокляты эти ублюдки! Ведь это несправедливо!

— Тише, тише, детка. Командирам не пристало обниматься с капитанами ни при каких обстоятельствах. — Джослин улыбнулась, а дядя Джордж потрепал ее по плечу. — Ну, успокойся. Должен признаться, меня эта новость не удивила. Почти целый год я ждал, когда меня отправят в отставку. Старику «Бесу» нужен молодой, инициативный капитан — такой, как этот Торп-Перон, а не дряхлый алкоголик вроде меня. Ну, ну, не надо возражать! И позволь напомнить тебе, что этот твой колобок — отличный офицер. Ну перестань же, Джослин…

Голос Джорджа прервался, и он отступил от Джослин в тень ангара.

— Черт бы побрал такую жизнь! — крикнул он в тишине. — Всю жизнь я был всего-навсего сторожем, придерживал место для других, грел это место — до тех пор, пока оно не понадобится кому-нибудь! Меня выслали из Англии за пьянство — они думали, что заслать человека в медвежий угол значит вернуть его на путь трезвости! Я решил смириться, осел здесь навсегда, согласился на эмиграцию. Я видел, как Британника превращается в пристойное место. Я сам помогал ей в этом, исправно нес службу, долгие годы трудился на том посту, который мне доверяли, считая, что там я не принесу вреда. Эта развалина была моим первым кораблем. Я заботился о нем десять долгих, одиноких лет и не жаловался, получая считанные гроши капитана резервного судна.

Но я добросовестно выполнял свою работу. Сам проверил каждый дюйм этой посудины, узнал, какие детали уже готовы рассыпаться от старости, а какие еще могут послужить, выяснял, что понадобится в скором времени, и постоянно обновлял эту информацию. Когда год назад меня спросили, что потребуется, чтобы подготовить корабль к боевым действиям, у меня были готовые ответы — прямо под рукой, во всех подробностях. Мой экипаж — все восемь человек — удивлялись, почему я так хлопочу над кораблем, который уже никому не пригодится, но, черт побери, он был готов к бою на год раньше, чем предполагалось — только потому, что я позаботился об этом заранее!

А теперь корабль отняли у меня и отдали какому-то мальчишке-сопляку, который благодаря блату в командовании как по ровной дорожке докатится до адмирала!

Голос Джорджа был переполнен горечью и гневом.

— Дядя Джордж, — повторяла Джослин, — мне жаль… Мне так жаль…

— И теперь все повторится заново, — продолжал Джордж. — Меня назначат туда, где, как им кажется, я не принесу вреда. И все будут следить за мной и ждать, когда я вконец сопьюсь…

— Капитану срочно пройти на мостик, — прогрохотал в ангаре голос. — Боевая готовность! Всем занять свои места. Корабль подвергся атаке. Это не розыгрыш. Капитану срочно пройти на мостик.

Джордж застыл, вскинув голову к динамику.

— Атака? Но какого дьявола…

Первое столкновение они скорее услышали, чем ощутили, — гулкий рокот и качку, сбившую их с ног. Свет погас.

В кромешной темноте Джослин поднялась на ноги. Она уже собиралась позвать дядю, спросить, все ли с ним в порядке, но тут услышала еще один звук.

Это шипение опасается услышать каждый, кто оказался на борту космического корабля. Через переборку первого ангара доносился леденящий свист воздуха, вырывающегося в космос. Вопли, плач, вой сирен — все эти звуки постепенно затихали, сменяясь еще более страшным молчанием по мере того, как воздух, проводник звука, исчезал в космосе.

— Боже мой! — воскликнул Джордж. — Боже мой, удар пришелся по первому ангару! — В его голосе сквозил шок, ощутимый даже в абсолютной темноте. — Все, кто был там, погибли!

Джослин едва успела подняться и тут же вновь опустилась на четвереньки. Не было никакого смысла падать еще раз, ударяться о что попало в темноте, ждать очередного удара. В мрачном красноватом свете вспыхивающей аварийной лампы Джослин увидела, что Джордж решительно направился через ангар к шлюзу с кормовой стороны — ближайшему пути на мостик. Теперь, получив возможность осмотреться, она осторожно встала, придерживаясь за стену, и сбросила туфли на шпильках — Джослин не собиралась ковылять на них в корабле, подвергшемся атаке.

В этот момент раздался оглушительный грохот, словно взорвался боем самый громадный из колоколов, и палуба задрожала. Джослин вновь упала, но тут же поднялась. Что-то — по-видимому, так и не взорвавшаяся ракета — ударилось об обшивку корабля. Послышался еще один невыносимый треск, а за ним — густой, низкий рокот воздуха, выходящего в космос. Звук доносился откуда-то из глубин корабля.

Вновь завыли сирены, и пилоты начали вбегать в ангар со стороны кормового шлюза. Ангар наполнили крики и лихорадочная деятельность, пока механики и пилоты готовились к бою. Джослин с радостью увидела, что работа осуществлялась быстро и точно. Именно она добилась, чтобы пилотов и механиков разместили поблизости от ангаров — так экономилось время, а сейчас им была дорога каждая секунда.

Истребитель Джослин, «Супервомбат», находился на противоположной стороне ангара. Босиком, в безнадежно испорченном вечернем платье, с развевающимися волосами, Джослин начала пробираться сквозь бурлящую толпу.

Капитан Джордж Уилфред Томас добрался до ближайшего аппарата внутренней связи и вызвал мостик, услышав в ответ тишину. Мостик не отвечал. Джордж набрал код боевого информационного центра, и вновь ничего не услышал. Неужели нарушилась внутренняя связь? Он набрал код пульта контроля повреждений. Его оператор мог быть где угодно, но внутренний компьютер вызывал его повсюду. В динамике пискнуло, и послышался ответ:

— Командир Хиггинс, кормовой пульт контроля повреждений, на связи. — Голос был на удивление спокойным, с непривычным, вибрирующим акцентом. — Что вы хотели?

Слава Богу! Служба Хиггинса была создана для таких неожиданных ситуаций, как эта.

— Говорит капитан Томас. Я нахожусь во втором ангаре. В первом ангаре пробоина. Я не могу подняться на мостик, не могу попасть в центр боевой информации. Можно ли пройти на мостик другим путем?

— Капитан, как я рад, что вы живы! Я думал, вы в первом ангаре… Сэр, донесения из информационного центра и с мостика прекратили поступать ко мне сразу после первого удара. Предположительно, они вышли из строя. Нам нанесли две пробоины, еще несколько ударов пришлись вскользь. Взрывов, видимо, не было. Мне трудно утверждать, но боюсь, на корабле не осталось коридоров, находящихся под давлением, по которым вы могли бы попасть на мостик. Я отправлю команду в скафандрах обследовать коридоры.

— Отлично. У нас сохранилась наружная связь?

— На данный момент мне ничего не известно об этом, капитан. Внешние сообщения обычно проходят через мостик. Вскоре мы получим копии, пропущенные через вспомогательную станцию — она в порядке, просто еще не задействована.

— Очень хорошо. Командир Хиггинс, у меня нет тактической информации. Я попал в ловушку на первой палубе, хотя должен руководить боем. Убедитесь, что операторы вспомогательного пульта не могут попасть на свои посты или мертвы, и отправьте туда замену. Через некоторое время я снова свяжусь с вами, командир.

— Да, сэр.

Джордж обернулся, оглядывая бурлящий деятельностью ангар. Экипажи истребителей работали слаженно и споро, не требуя указаний. Но где должен находиться он сам? У пульта второго ангара, решил Джордж. Для этого требовалось перейти палубу, и Джордж направился вперед быстрыми шагами, стараясь не преграждать дорогу экипажам, готовящим к бою «Вомбатов».

На пультах управления всех четырех ангаров было установлено круглосуточное дежурство, операторы помещались за запечатанными шлюзами. Таким образом, теоретически, запуск мог быть осуществлен в любой момент. Капитан Томас искренне надеялся, что теория подтвердится практикой. Он открыл внешний люк одного из шлюзов, подождал, пока выровняется давление, и поспешил вверх по трапу. Пульт управления ангаром помешался у самого верха кормовой переборки, из его огромных кварцевых иллюминаторов был виден весь отсек — так, чтобы оператор знал, что там творится.

— Капитан здесь! — объявил рядовой.

— Да, вы правы. Старший по пульту, доложите обстановку, — приказал Джордж.

— Сэр, передняя пусковая шахта выведена из строя. Мы готовимся к радиальному запуску. Мы готовы выпустить «Вомбаты» через люки в обшивке, как только в ангаре восстановится вакуум. Запуск состоится через три минуты.

— Отлично. А что слышно о других палубах и центральном пульте запуска?

— Сэр, центральный не отвечает. Четвертый готовится к радиальному или переднему запуску. Еще на трех палубах нет истребителей, там остались одни операторы пульта. Истребители, которые обычно помещались в третьем ангаре, переведены в четвертый — так, как было с первым. В первом ангаре уцелели только операторы пульта. В тот момент, когда была пробита обшивка, они находились за запертым шлюзом.

— Ладно… Да поможет нам Бог.

Очевидно, почти весь флот Британники был обезглавлен одним ударом: на торжестве присутствовали все капитаны, большинство старших офицеров, все чиновные гости. Еще четыре минуты назад они танцевали, а сейчас были мертвы. Флот подвергся атаке и остался под командованием младших офицеров. Джорджу подумалось, что, возможно, он остался самым старшим офицером на всем флоте. Но размышлять об этом было некогда.

— Вы проверили связь с истребителями?

— Да, сэр.

— Лейтенант, передайте в четвертый ангар приказ готовиться к радиальному запуску. «Бес» получил слишком много повреждений, чтобы полагаться на целость пусковых шахт, какой бы ни была информация. Мостик не отвечает, возможно, он уничтожен. Я буду командовать кораблем отсюда. Передайте часть своих функций операторам третьего ангара, а пульт очистите для управления боем. Вызовите центр контроля повреждений, сообщите, что я здесь и что жду отчета, как только вспомогательная связь будет готова.

— Да, сэр.

Джордж отступил, позволив лейтенанту и ее подчиненным приступить к работе. Руководить было ни к чему, как и работой других команд на корабле. Экипажу требовалось только время, чтобы прийти в себя и добраться до своих постов. Джордж оглядел ангар. Джослин, то есть командир Ларсон, заслуживала своего звания. Ее подчиненные опомнились и принялись действовать быстрее, чем кто-либо другой.

С момента первого удара прошло шесть минут.

Выругав себя, Джослин решила, что из вечернего платья получился никудышный мундир. Эта чертова тряпка была такой узкой в бедрах, что Джослин не могла подняться по трапу. Наконец она послала платье ко всем чертям, нагнулась и разорвала его от подола до пояса. Не страшно, если механики увидят ее ноги — главное, так она сможет двигаться свободнее. Джослин вытащила из ящика возле своего истребителя сетку для волос, припасенную специально для таких случаев. Свернув волосы небрежным узлом, она натянула поверх них сетку; «В следующий раз в бой наверняка придется идти с бигуди на голове», — подумала она и удивилась, откуда взялась у нее эта мысль.

Забравшись в кабину через люк, она начала задраивать его, жалея, что у нее не хватило времени переодеться в скафандр. Но теперь оставалось только пожелать, чтобы герметичность кабины не нарушилась.

Кислород, реактивное топливо, лазерные заряды, ракеты, маневренные двигатели, основные двигатели, связь, боевой компьютер, компьютер командования боем, тактический компьютер и вспомогательная связь — все было в норме. Джослин успела проверить все системы не по одному разу, прежде чем громкий лязг дал ей понять, что крюки подцепили ее «Супервомбат». Джослин подняла голову к верхнему иллюминатору. Пара огромных клешней с потолка точно обхватила истребитель. Она показала механикам ангара большой палец и почувствовала легкий толчок — «Супервомбат» оторвался от палубы. Джослин убрала шасси, а клешни понесли ее истребитель к воротам ангара.

За это время Джослин успела избавиться от сережек, схватила наушники, водрузила их на голову, настроила микрофон и включила передатчик.

— Говорит «Альберт-лидер». Кабина задраена, истребитель готов к запуску. Отряд «Альберт», начинаем перекличку по номерам.

— «Альберт-1», кабина задраена девяносто секунд назад. Готов к запуску.

— «Альберт-2» начал запуск.

— Говорит оператор запуска. Пилота «Альберта-3» нет на месте.

Джослин чертыхнулась, вспомнив, что Мокли сидел за ужином через стол от нее.

— Оператор, он погиб. Оставьте его корабль в резерве.

— Слушаюсь, «Альберт-лидер».

— «Альберт-4» начал запуск.

— «Альберт-5». Вижу желтый индикатор — лазер неисправен, а в остальном готов к запуску.

— Это «Альберт-лидер». Пятый, вы нужны нам.

— Согласен, Джослин, но я бы не стала полагаться на свои лазеры. Возможно, сработают аварийные, но что дальше?

— «Альберт-6» начал запуск.

— «Альберт-лидер» вызывает оператора запуска второго ангара. «Альберт-3» лишился пилота, а в остальном отряд готов к радиальному запуску.

— Говорит оператор запуска. У нас все в порядке. Вам предстоит ускоренный радиальный запуск. Все истребители подведены к воротам и готовы. Радиальный запуск осуществится при вращении. Оператор запуска вызывает весь персонал ангара. Начинаем откачивать воздух с аварийной скоростью через одну минуту. Всему персоналу выйти за шлюзы или оставаться в скафандрах, держаться за поручни. Вакуум в ангаре восстановится через сорок пять секунд.

В наушниках Джослин прорезался новый голос:

— Капитан Томас вызывает «Альберт-лидер» и отряд «Альберт». Командир Ларсон, будете докладывать о происходящем лично мне. У нас нет информации об атаке. Вся связь и наружные приборы выведены из строя. Мы глухи, немы и слепы. Наружная связь бездействует. Ваш отряд будет запущен первым. Я хочу, чтобы вы создали оборонную цепь вокруг истребителя «Альберт-лидер». Командир Ларсон, пока отряд будет защищать вас, выясните, что за чертовщина происходит. Делайте все возможное, чтобы заметить все корабли противника. У нас нет других способов обнаружить их — никаких. Вам придется полагаться только на собственное оборудование и на сообщения с кораблей, которые находятся в лучшем состоянии, чем «Бес». Вы будете моими глазами и ушами, и это так же важно, как уничтожить противника. Неплохо, если вы заставите противника перейти к обороне, но, чтобы вести бой, нам нужны данные.

— Слушаюсь, сэр.

— Оператор запуска, можете начинать с отрядом «Альберт», — приказал Джордж.

— Говорит оператор запуска второго ангара. Старшие по секциям доложили, что весь персонал защищен на случай вакуума и изменения давления. Десять секунд до начала откачки воздуха. Пять секунд… пуск! Все воздушные клапаны открыты.

Послышался рев, смешанный со свистом, и «Супервомбат» Джослин слегка закачался в зажимах, пока весь воздух выходил из ангара через полсотни клапанов. Поднялся вихрь пыли и клочков бумаги, и Джослин увидела, как фигура в скафандре вцепилась в стойку, борясь с ветром, норовившим сбить ее с ног.

Подобно «Беспощадному», «Вомбаты» в основном имели цилиндрическую форму. Пилот сидел на носу, окруженный прочными кварцевыми иллюминаторами, обращенными вверх, вниз, в обе стороны и вперед. Камеры и мониторы передавали вид с кормы и могли показывать с большим увеличением подробности в любом направлении. Три реактивных двигателя на корме обеспечивали высокую скорость, а химические двигатели поменьше по окружности истребителя использовались для маневрирования и корректировки курса. «Супервомбат» Джослин считался одной из модификаций основной конструкции — он был более вытянутым по оси, имел лучшее оборудование связи и наблюдения, более вместительные топливные резервуары и четвертый реактивный двигатель, чтобы компенсировать большую массу.

— Говорит старший по ангару. В ангаре вакуум. Открыть ворота 21. Радиальный запуск отряда «Альберт» — через десять секунд.

Джослин сделала последнюю бессмысленную проверку основных систем, зная, что отменять запуск все равно уже поздно.

С момента атаки прошло девять минут.

Крючья потащили истребитель вперед, пока он не завис над двойными огромными воротами ангара, каждая створка которых составляла двадцать метров в длину и десять в ширину. Подвешенные на петлях и открывающиеся по центральной линии, они распахнулись в черный космос. Остатки воздуха улетучились через ворота, на мгновение заслонив великолепный вид.

Звезды плыли мимо ворот, пока «Беспощадный» поворачивался вокруг оси. Чудесный далекий бело-голубой мячик Британники на мгновение проплыл перед глазами, а затем исчез.

Внезапно Джослин ощутила, что она снижается в самом огромном лифте в истории. Крючья разжались, и истребитель упал сквозь ворота ангара, внезапно став невесомым, вырвался из мрачной утробы корабля в солнечное сияние, разгоняющее темноту.

Пока истребитель удалялся от корабля, Джослин сквозь иллюминатор наблюдала за запуском остальных истребителей. Авианосец совершал полный оборот за сорок пять секунд, и, чтобы отряд собрался вместе, требовалось только выпускать по одному «Вомбату» каждые сорок пять секунд. Запуск прошел удачно, и вскоре истребители «Альберта» выстроились в линию.

— Отряду «Альберт» построиться вокруг лидера, — скомандовала Джослин. — Построение «еж», дистанция от лидера — два километра.

Истребители четко расположились в позициях, не тратя лишних движений или топлива. Джослин гордилась своими ребятами.

— «Альберт-лидер» вызывает «Беспощадный». Все истребители успешно прошли запуск, построение закончено.

Пришло время оглядеться. Джослин включила тактический радар. Смотреть в иллюминаторы было бесполезно: невооруженный глаз — слабый инструмент. Сейчас помощь ему могли оказать радар и радио.

Где бы ни находился противник, он достаточно хорошо знал расположение «Беса», чтобы нанести ему не меньше двух прямых попаданий. Потому особенно тщательно маскироваться от противника было бессмысленно. Джослин перевела радар на максимальную дальность. На голографическом экране немедленно стали проступать изображения истребителей отряда «Альберт» и справа выше — «Беса». Появилось множество других точек — помеченных красным, как неизвестные объекты, и поток еще более мелких, быстро движущихся тел. Компьютер связи заработал, пытаясь опознать объекты. По мере того как действовала программа распознавания сигналов, несколько точек на экране из красных стали зелеными, изображая дружественные суда. Сбоку на экране начали появляться названия судов. Самые мелкие точки остались красными, но их было слишком много.

— Говорит оператор запуска «Беспощадного». Отряд Б, «Бертрам», совершил вылет из четвертого ангара. Готов к запуску отряд В, «Вебер».

Маленькие точки упрямо оставались красными. Система распознавания не давала никаких ответов. Точки не совершали маневров, хотя некоторые из них находились чертовски близко, на курсах, угрожающих столкновениями.

— Противник на экране, — объявила Джослин. — Высота 121 градус, азимут 291. Прямо по курсу четыре противника.

— Говорит «Беспощадный», — послышался в наушниках голос Джорджа. — Отряд «Бертрам», идите на перехват.

— Отряд «Бертрам» двинулся на перехват, сэр.

Джослин забыла про противника. «Бертрам» справится с ними, в крайнем случае ее ребята не подпустят врага близко к ней. Томасу требовалась информация. Она вновь проверила экран радара.

Неподалеку находился тяжелый крейсер «Лорд Маунтбаттен». Возможно, следовало запросить информацию у него.

— Лидер отряда истребителей «Альберт» корабля «Беспощадный» вызывает «Лорд Маунтбаттен». Отвечайте.

— Говорит «Маунтбаттен». В чем дело, «Альберт»?

— На «Беспощадном» вышла из строя наружная связь и боевой центр. Я действую от имени капитана Томаса. Доложите о тактической ситуации.

— Постойте… Слава Богу, что вы здесь, «Альберт». Мы уж думали, что потеряли «Беса». Подождите, я соединю вас с информационным боевым центром корабля. — После паузы послышался новый голос: — Информационный центр «Маунтбаттена» вызывает «Альберта». Вы готовы передать сведения командиру «Беспощадного»?

— Вы слышите меня, капитан Томас? — спросила Джослин.

— Да, спасибо, «Альберт-лидер». Соедините меня с «Маунтбаттеном».

— «Беспощадный» на связи и ждет доклада, — сообщила Джослин. — Говорите, «Маунтбаттен».

— Хорошо, — отозвался голос. — Одиннадцать минут назад радары внезапно зафиксировали множественные объекты. Они появляются до сих пор, но самый значительный ущерб был нанесен в первые моменты. Сейчас нам удалось сбить большинство из них. Компьютеры сообщают о не менее двух тысяч небольших объектов. Противник не маневрирует, он очень мал и двигается быстро. Он двинулся прямо на флот и вывел из строя множество кораблей и станций. Планета тоже подверглась нападению. На всех кораблях имеются повреждения. Мы проследили за противником и обнаружили, что он не предпринимает никаких маневров. Нам не удалось перехватить радиосообщения противника.

Джослин покачала головой. Офицер «Маунтбаттена» не предлагал никакого объяснения, да оно и не требовалось. Камни. Эти точки-«противники» были просто запущенными кем-то камнями. Все они достигли цели и нанесли поражение флоту. Пока Джослин смотрела на экран, изображение на нем изменилось, по периметру появились новые объекты. Сигналы радарной системы еще передвигались, охватывая все больший участок, и, чтобы вернуться, им требовалось все больше времени. Уайт, крупная луна Британники, была помечена красным, пока радар не разобрался, что это такое, и сменил ее цвет на серый тон природного тела. Вскоре радар достиг пределов дальности. «Маунтбаттен» продолжил работу радаров «Беса», пока старый авианосец восстанавливал повреждения.

Ближайший космос был переполнен камнями. Джослин даже не приходило в голову, что «Бес» стал жертвой случайного метеоритного дождя. Несомненно, это была направленная атака. Гардианы оставались вне досягаемости.

Джордж уже пришел к подобному выводу. Но с «Маунтбаттена» сообщили, что в окрестностях не выявлено ни одного корабля противника — пока не выявлено.

— Сэр, все отряды истребителей рассредоточились и заняли свои позиции, — сообщил оператор запуска.

— Отлично, лейтенант, — отозвался Джордж, повернулся и произнес в микрофон внутренней связи: — Командир Хиггинс, вы слышите меня?

— Да, сэр. Вспомогательная связь уже задействована, доступ к системам связи мостика открыт, вскоре оттуда начнут поступать тактические данные и информация по сообщениям. Информационный боевой центр еще бездействует, но мне сообщили, что он будет готов к выполнению своих функций через пять минут. Из лазарета сообщают о многочисленных повреждениях и смертельных случаях. Механизмы и орудия в порядке. Ремонтная бригада прокладывает кабели к секциям, где вышли из строя системы связи; Аварийная команда добралась до мостика и сообщила, что он практически уничтожен.

— Спасибо, командир. Скажите, есть ли возможность мне добраться до пульта вспомогательной связи?

— Пока нет, сэр. Коридоры преграждают обломки, в них образовался вакуум. Я сообщу вам, как только мы расчистим проход.

— Я немедленно переодеваюсь в скафандр, командир, и как только коридоры будут расчищены, я хочу знать об этом.

— Да, сэр.

Джордж переключился на общую связь.

— Говорит капитан. По-видимому, пока мне не удастся выбраться отсюда. Я нахожусь у пульта запуска во втором ангаре и буду вести командование кораблем отсюда. Рано или поздно нам понадобится принять на борт истребители, и мы не можем рассчитывать на носовую посадочную зону. Центру контроля будет легче ускорить работу в невесомости. Прекратить вращение с боевой скоростью. Приготовиться к маневрированию.

— Слушаюсь, сэр.

Динамик над головами заговорил спустя минуту:

— Внимание всему экипажу. Приготовиться к остановке вращения через тридцать секунд. Кораблю понадобится примерно минута, чтобы перестать вращаться. Закрепите все инструменты и держитесь.

Все, кто находился в центре запуска, схватились за поручни или прицепились ремнями к креслам перед пультом.

— Остановка вращения начинается через десять секунд.

— Держитесь крепче, ребята! — подбодрил своих подчиненных главный оператор запуска. — Сейчас всем нам придется несладко.

— Остановка вращения началась.

Низкий рев пронесся по палубе, и все вокруг перекосилось, как только по всей окружности огромного корабля сработали двигатели, останавливающие вращение. Бимсы застонали и затрещали от перегрузки, чья-то папка закувыркалась по комнате и угодила в грудь Джорджу. Выругавшись, он отшвырнул ее, и папка поплыла по отсеку. По мере остановки сила притяжения снижалась, все вещи теряли вес. Джордж ощутил тошноту и пожалел, что сейчас ему нечем взбодриться. Невесомость беспокоила его не больше, чем полная гравитация, но переход от невесомости ко вращению и обратно никогда не радовал его.

— Остановка вращения завершена. Приготовиться к маневрированию.

Прошло пятнадцать минут с начала атаки.

— Готово, — произнес Джордж, не обращаясь ни к кому в отдельности. — Когда-нибудь какой-нибудь умник в захолустной лаборатории в глухом углу найдет новый способ поддержания искусственной гравитации и избавит всех нас от необходимости торчать на вертящихся кораблях… Соедините меня с «Маунтбаттеном». И найдите скафандр.

— «Маунтбаттен» слушает, — отозвался новый голос — более молодой и нервный, чем голос офицера связи, отвечавшего прежде. Джордж узнал голос — он принадлежал Пемброку. Пятнадцать минут назад он был третьим помощником командира «Маунтбаттена», но теперь его положение резко изменилось.

— Это вы, лейтенант Пемброк? — спросил Джордж. Рядовой подплыл к нему, таща скафандр. Джордж жестом попросил рядового помочь ему облачиться, продолжая переговоры с «Маунтбаттеном».

— Да, сэр. Командование кораблем временно поручено мне. Капитан Сандзи и командир Гриффит находятся на борту «Беса».

— Все верно, совсем забыл об этом, — добродушно ответил Джордж. — Ну, раз вам поручили командование кораблем, принимайтесь за дело. В нашем распоряжении нет радара, потому мы будем всецело полагаться на ваши слова. Но сначала послушайте меня, — отеческим голосом добавил Джордж. — Боюсь, нам были нанесены значительные повреждения и никто из старших офицеров не в состоянии вернуться к своим кораблям. Пока я — единственный представитель командования, который уже ждал отставки, но теперь вынужден немного поиграть в адмирала. Вы понимаете?

После паузы Пемброк ответил:

— Да, сэр. Вы взяли на себя командование флотом. Отлично, сэр.

Несомненно, юноша мог догадаться, что остальные офицеры мертвы, но столь мягкий способ сообщения новости избавил его от паники. Больше помочь ему было нечем. Джордж сунул ноги и руки в скафандр и наглухо застегнул его.

— Вот и хорошо, что вы все поняли. Возьмемся за дело. Послушайте мои предположения, Пемброк. «Противником», атаковавшим нас, были камни, пущенные из катапульты, линейного акселератора, с некоторого расстояния. Возможно, с орбиты Александры. Камни были выбраны небольшого размера, движущиеся настолько быстро, что радары засекли их уже на подходах к нам. И эти камни были выпущены вслепую, задолго до того, как «Бес» оказался в том месте, где находится сейчас. В общем, нас поразил ненаправленный удар.

— Но если так, сэр, значит, камни были выпущены несколько недель назад.

— Вот именно. Но если бы их выпустили с более близкого расстояния, мы заметили бы эту катапульту. Линейные акселераторы — чертовски большие штуки, они дают четкое изображение на экране, а кроме того, являются настолько сильными источниками энергии, что не выявить их невозможно. Теперь, когда нам уже нанесен ущерб, мы пользуемся оружием и истребителями, чтобы перехватить камни. Это означает, что у нас останется меньше боеприпасов для кораблей гардианов, когда те появятся. Я хочу, чтобы вы передали приказ стрелять только по тем камням, которые находятся прямо по курсу. Они не могут маневрировать, а мы не в состоянии терять силы, преследуя камни, пролетающие мимо. К счастью для нас, камни были запущены вслепую, хотя они нанесли значительные повреждения «Бесу». Каковы повреждения других кораблей?

— Сэр, в настоящий момент наш корабль не предназначен для флагманских операций, но нам известно, что большинство кораблей имели по крайней мере одно попадание. Камни попали и в более мелкие суда, и, разумеется, повреждения на них были более серьезными. «Готспур» разлетелся на куски. «Отелло» уже направился спасать уцелевший экипаж, но надежды на это мало. Если не считать случая с «Готспуром», вероятно, больше всех не повезло «Беспощадному».

— Так и есть. Но надеюсь, Хиггинс приведет его в порядок. И это вызывает еще один вопрос — что делать дальше. Мы способны выявить суда средних размеров на расстоянии по крайней мере тридцати миллионов километров — это означает, что наши противники находятся еще дальше. У нас есть немного времени — по меньшей мере несколько часов, а может, и сутки. Уверен, у противника возникнут проблемы со своевременным прибытием. Ему придется подстраиваться под удар камней, которые, как вы сказали, были выпущены несколько недель назад, и при этом вывести весь флот из режима С2 в нужный момент и в нужном месте. Им придется подойти как можно ближе к солнцу — значит, на расстояние ста пятидесяти миллионов километров от нас. Все это означает, что враг уже здесь — где-то между ста пятьюдесятью и тридцатью миллионами километров от нас к солнцу, но мы еще не обнаружили его, потому что не знали, где искать. Попытайтесь понять мою логическую цепочку, и вы убедитесь в моей правоте. Они метнули камни, чтобы ослабить наше сопротивление, поднять среди нас переполох, заставить растратить боеприпасы и топливо. Лучше всего сделать это так, чтобы не лишить атаку элемента неожиданности. Вам уже известно, как гардианы любят сюрпризы. Значит, камни подоспели как раз вовремя — в тот момент, когда флот гардианов можно увидеть с Британники. Но пока мы не видим никакого признака его приближения, — вероятно, гардианы переоценили дальность действия наших радаров. Но мы сумеем заметить их на расстоянии тридцати миллионов километров. Они уже совсем рядом и спешат к нам.

— Но почему же мы их не видим?

— Потому, что с такого расстояния они кажутся всего лишь крошками металла. Любой радар, достаточно мощный, чтобы вести наблюдения в любом направлении космоса до дальности прибытия в режиме С2, будет создавать помехи связи в этой системе. Гардианы намеренно не пользуются радиосвязью и не маневрируют. Как только они запустят реактивные двигатели, мы заметим их. Откровенно говоря, это метание камней мне кажется рискованным занятием. Мы могли бы заметить его, какой-нибудь корабль мог оказаться как раз неподалеку от потока камней, направляющихся к Британнике. Но этого не произошло. Эти камни дали нам предупреждение и отсрочку на пару часов, но вместе с тем нанесли повреждения нескольким кораблям. Смелый план, достойный лишних усилий — а может, и нет. Как по-вашему, все эти рассуждения имеют смысл, или же я, как пьянчуга, не ведаю, о чем болтаю?

— В этих рассуждениях убедительности хватило, чтобы перепугать меня до смерти, сэр.

«Отлично, я так и знал! — мысленно добавил Джордж. — Но если в нас попадет еще один камень, лучше, если кто-нибудь еще на флоте будет понимать положение».

— Тогда вот что вам предстоит сделать. Оставьте здесь десять скоростных фрегатов, а затем уведите весь флот с орбитальной плоскости Британники. Уходите отсюда на полной скорости — на север, подальше к солнцу. Рассредоточьтесь в сферическом порядке достаточно широко — так, чтобы дистанция между кораблями была не менее пятисот метров. Гардианы будут искать наш флот на орбите Британники, но мы не доставим им такого удовольствия. Если понадобится, пользуйтесь лазерной связью, избегайте радиосвязи как можно дольше, а если другого выхода не останется, переходите на частоты, которые радиошумы солнца будут заглушать в длинном диапазоне. Словом, прячьтесь. Мы же воспользуемся приборами наблюдения, и надеюсь, детекторы «Беса» вскоре будут в норме. Как только мы обнаружим приближающийся флот, я передам вам их курс. Вам потребуется сманеврировать так, чтобы отойти под прикрытие солнца. Разумеется, при этом спрятаться полностью невозможно, но и у противника возникнут проблемы. «Беспощадный» со своими истребителями и фрегаты встретят вражеский флот.

— Но сэр…

— Никаких «но», лейтенант. Гардианы задумали уничтожить лучший флот Британской империи. Двадцать минут назад началась вторая битва при Перл-Харборе. Это налет, а не попытка захватить планету. Они даже не осмелятся подойти к Британнике. Новая Финляндия имела гораздо более слабую оборону, а проглотить ее не удалось. Нет, они хотят просто уничтожить все наши корабли, пока мы не начали за ними охоту. Моя задача — защитить наш флот. Поэтому я приказываю вам немедленно уходить. Если они попробуют напасть на планету — а я ручаюсь, что этого они не сделают, — вы зайдете к ним с тыла. Но сейчас надо увести подальше от них мишени. Выполняйте приказ.

— Слушаюсь, сэр. «Маунтбаттен» закончил прием.

Еще минуту Джордж пристально смотрел на микрофон. Наступал тот неприятный момент, которого опасаются все командиры. Его приказы были исполнены, действия продолжались, все, что требовалось сделать, было сделано — а ему, средоточию этих действий, командующему, оставалось только ждать. Более молодой офицер мог бы встревожиться, поднять панику среди своих людей, начать нелепые придирки, приказывать то, что уже давно сделано, но если Джордж и успел чему-нибудь научиться за время своей долгой и не слишком блистательной карьеры, так это терпению.

Корабль Джорджа чуть не разнесло на куски, его старшие офицеры погибли, флот неизвестной мощности приближался, предстоял несомненно неравный бой. Однако Джордж чувствовал себя более живым и уверенным, чем в двадцатилетнем возрасте. Не выпуская микрофон, он взял наушники и надел их. Включив передатчик, он надолго задумался, сидя перед пультом, а затем вновь заговорил в микрофон еле слышным голосом:

— Командир Ларсон, вы еще на связи?

— Да, сэр.

— Тогда отключите связь с остальным отрядом. Я хочу поговорить с вами лично.

— С моей стороны нам никто не помешает, сэр.

— И с моей тоже.

Разумеется, разговор могло услышать полдюжины связистов, шла запись на пленку для будущего использования, но все это было не важно. Никто вокруг ничего не слышал, техники и историки не вмешивались, и в этот момент разговор казался частным.

— Джослин, детка, мы оба должны были погибнуть вместе с остальными, — почти прошептал Джордж.

— Знаю, дядя. Но мы живы, называй это как хочешь — удачей или невезением.

— Все, что мне известно, — я остался жив только благодаря тому, что ты вывела меня из зала и отругала за пьянство.

— Дядя Джордж…

— Нет, это правда, и ты сама это понимаешь. Всего полчаса назад меня списали со счетов как ненужную тряпку, а теперь мне пришлось взять на себя огромную ответственность. И я не знаю, сумею ли с ней справиться. Ты слышала разговор, знаешь, что я предпочел увести флот от боя. Скажи, правильно ли я поступил или совсем спятил? Мне важно знать твое мнение.

— Сэр, я убеждена, что вы абсолютно правы в своей оценке ситуации. Я уверена, что вы тщательно обдумали свое решение. По-моему, в данном положении было бы невозможно найти лучший выход.

— Что-то твое настроение за последние тридцать минут заметно изменилось.

— И твое тоже, дядя Джордж. Я и не думала, что ты на такое способен.

— Признаюсь тебе по секрету, дорогая, я тоже не подозревал в себе таких способностей, пока в нас не ударил камень. А может, я просто старый чудак и сейчас пыжусь, пытаясь что-то изобразить. Время покажет. А теперь я направляюсь в центр контроля повреждений и попробую узнать, в каком состоянии корабль. Передавай нам всю информацию с радара и все, что ты получишь с детекторов на фрегатах.

— Удачи тебе, дядя.

— И вам тоже, командир. Конец связи.

Улыбаясь себе, Джослин задумалась. Дядя действительно оказался чудесным человеком. Но сейчас главной ее задачей было следить за радаром. «Беспощадный» окружало восемь отрядов «Вомбатов» — «Альберт» с носа, «Бертрам» с кормы, «Вебер» и «Дагмар» с обеих бортов, «Элтон» сверху, «Франсуорт» снизу, а «Гордон» и «Харольд» остались в качестве резервных. Отряды четко держали строй, действовали умело и быстро. Но, судя по словам дяди Джорджа, вряд ли какое-то время им найдется занятие — если не считать сбивания камней. Джослин углубилась в мысли. Даже учитывая невысокую дальность радаров и предполагая, что, будучи обнаруженным, вражеский флот станет двигаться и маневрировать быстрее, чем любые другие корабли, у флота Британники оставалось в запасе несколько часов. А ее истребители только что доказали, что в условиях реального боя могут совершить запуск меньше чем за пятнадцать минут.

Джослин решила позаботиться о том, чтобы пилоты успели отдохнуть до того времени, как появятся гардианы.

— «Альберт-лидер» вызывает старшего по второму ангару. Лу, пожалуй, половина моих ребят могла бы вернуться на борт. Ребята на ногах с восьми часов.

— Верно, «Альберт-лидер». Подожди минутку… согласно моим данным, у отрядов Э, Ф, Г и Х только что кончилась вахта, когда началась эта заварушка. Пусть возвращаются к кораблю и отдохнут, а остальные продолжат патрулирование «мрачных глубин космоса».

— Ты читаешь слишком много дешевых романов, Лу, но звучит неплохо. Готовьтесь к радиальной посадке.

— Я поставлю для вас свечу на окно.

Посадка произошла быстро и без осложнений, все истребители, только что закончившие вахту, приземлились на борт корабля за двадцать минут. Джослин гордилась своими ребятами — все-таки они были отличными пилотами.

Отряды А, Б, В и Д остались отстреливать камни, а Джослин искала мишени. Ее радар был значительно более точным, чем стандартное оборудование «Вомбатов». Она обращала внимание лишь на камни, летящие прямо в сторону корабля; если бы истребители взялись сбивать все камни, через два часа у них иссякли бы энергия и боеприпасы. Но девяносто пять процентов камней пролетали мимо.

Все это не помешало Джослин по достоинству оценить ход противника: запуск камней вынудил флот Британники долгое время оставаться настороже, постепенно накапливая усталость. Борьба с каменным дождем приводила к потере боеприпасов и причинила ущерб кораблям.

И тем более мудрым было решение увести флот. Джослин следила, как «Маунтбаттен», «Черчилль», «Принцесса Уэльская», «Решительный», «Уорспайт» и другие суда, поменьше, сошли с орбиты Британники и покинули орбитальную плоскость. На своем месте остались лишь обломки «Готспура». Джослин надеялась, что смерть мгновенно настигла его экипаж.

Десять скоростных фрегатов — кораблей того же класса, что и старушка «Джослин-Мари», — не покинули свой пост, держась поблизости от «Беса». Этот отряд казался слишком малочисленным для встречи с врагом. Подумав об этом, Джослин улыбнулась так, что на ее щеках появились ямочки. Мак непременно напомнил бы, что «Джослин-Мари» почти в одиночку атаковала «Левиафан». А теперь шансов на победу было в десять раз больше.

Вестовой с трудом пробился сквозь полуобрушившиеся коридоры от аварийного мостика ко второму ангару. Джордж последовал за ним извилистым путем, через импровизированные шлюзы, замусоренные коридоры и обгоревшие отсеки. Его глазам представилось мрачное зрелище. Джордж был потрясен, увидев плавающие в коридорах трупы. Их юные, искаженные болью и безжизненные лица вглядывались в него из вакуума. Термин «смертельные случаи» был слишком уклончивым, сухим обозначением всего этого ужаса, приемлемым названием кошмарных кусков мяса, которые некогда были людьми, не успевшими вкусить жизнь во всей полноте. Джордж еще никогда не видел трупы погибших в бою. Впервые он вскипел гневом на гардианов и познал первый урок ненависти. Зачем им это понадобилось?

Война в космосе, битвы между космическими кораблями до сих пор оставались лишь теоретической возможностью — до появления гардианов. Джордж считал космические войны игрой, чем-то вроде шахмат, где аккуратно помеченные фигурки кораблей передвигаются по экрану. Но трупы, плавающие по коридорам «Беспощадного», свидетельствовали о реальной сущности войны, о подлинной смерти. Происходящее отличалось чрезмерным реализмом. Мрачный пожилой офицер с трудом поспевал за своим молодым провожатым.

Аварийный пульт пребывал в идеальном состоянии, порядок и чистота здесь казались неестественными. Там и сям перед открытыми панелями доступа работали техники, приглушенно переговариваясь, соединяя провода, считывая показания, перебирая клавиши. Резервная команда мостика наконец пробралась по коридорам и заняла свои посты, задействовала аварийные системы, привела дела в порядок и постепенно возвращала корабль к жизни. При этом операторы действовали с флегматичностью истинных британцев перед лицом опасности.

Внезапно осветился главный экран, на мгновение показав беспорядочную мешанину, которая тут же исчезла, сменившись точным представлением тактической ситуации. Аккуратно помеченные фигурки передвигались по экрану. Джордж уселся в капитанское кресло, но опомнился и пересел в кресло помощника. Кресло капитана должно было остаться свободным — в знак памяти всех офицеров, погибших в первые тридцать секунд атаки. Джордж ощутил странное беспокойство и неуверенность. Вся эта размеренная, спокойная, деловитая деятельность, это воплощение невозмутимости казалось ему каким-то уродством, не слишком убедительным прикрытием ужасов войны. Трупы в коридорах… Он потряс головой и начал разбор ситуации.

Радар «Беса» и пассивные детекторы вновь заработали. Были исправны по крайней мере два из четырех лазерных орудий. Уцелела половина пусковых установок для торпед, и «рыбы» тоже оставалось достаточно — хотя это давнее жаргонное выражение не очень-то подходило к торпедам, которым никогда не приходилось попадать в воду. В общем, «Бес» подавал все признаки жизни и еще мог вести борьбу.

С двигателями дело обстояло сложнее. Все они были в порядке и предположительно готовы к действию, но только половина из них была обследована, проверена и одобрена старшим механиком.

— Рулевой, застопорить все главные реактивные двигатели. Подготовиться к маневрированию при использовании двигателей нечетных номеров. Если какой-нибудь из них не сработает, отменить включение и перейти на четные номера. Плохие новости лучше узнавать раньше, чем позже.

— Слушаюсь, сэр.

— Проложите курс прямо от солнца, как можно ближе к орбитальной плоскости. Ускорение один «g». Радист, передайте этот курс и ускорение сопровождающим судам и прикажите им держаться на безопасной дистанции для запуска двигателей. Свяжитесь с командиром группы фрегатов. Пусть один фрегат останется на прежней орбите и поддерживает связь с «Беспощадным» по лазерному каналу.

— Да, сэр.

— Оператор приборов поиска, подключитесь к системам связи оставшегося фрегата и всех орбитальных станций. Передайте им приказ использовать активный радар с мощной и частой пульсацией при максимальной дальности и охвате. Передайте всем частоту пульсации. Воспользуйтесь нашим активным радаром, пока не начался маневр, а затем отключите его и продолжайте вести пассивное наблюдение. Принимайте всю информацию с радара оставленного на орбите фрегата. Включите оптические системы и проведите поиск вспышек реактивных двигателей. Рулевой, выходите на курс и приготовьтесь осуществить маневр через четыре минуты.

— Отсчет начался. Четыре минуты до отключения главных двигателей.

— «Альберт-5» вызывает «Альберт-лидера».

Нажав кнопку, Джослин отозвалась:

— «Альберт-лидер» слушает. Что у тебя, Мадлен?

— Командир, может, я совсем тупая, но я ничего не понимаю. Зачем гардианам понадобилось швырять в нас камнями — предупреждая, что они скоро появятся?

Джослин вздохнула.

— Начнем с того, что перелет к звездной системе требует времени — а из режима С2 нельзя выходить слишком близко к звезде или в другом месте, где гравитационное поле слишком мощное, и потому приходится выходить в нормальный космос на расстоянии миллиона километров от курса. Иначе можно оказаться прямо на звезде или же понадобится двигаться со скоростью, в сотни раз превышающей возможную. Потому гардианы должны войти в систему Британники на расстоянии ста пятидесяти миллионов километров от самого Эпсилона Эриданы. Их еще нет здесь, но они направляются к нам.

— А весь этот каменный дождь — только диверсия, попытка заранее запугать нас?

— Верно. Должно быть, они запустили камни с таким расчетом, чтобы удар пришелся на то время, когда мы заметим их. Но даже после их обнаружения пройдет несколько дней, прежде чем оба флота сблизятся настолько, чтобы начать стрельбу.

Мадлен Мадсен вздохнула, подумала и вновь заговорила.

— Мне кажется, — робко произнесла она, — война должна быть гораздо проще, если для того, чтобы вступить в нее, не требуется долгих перелетов.

— Ты снова ошиблась, Мадди, — вмешался еще один голос. — Все это — только классическая версия проблемы времени, с которой всегда сталкивались мобильные силы.

— Арти, но разве в этом дело? Кто-то непременно должен был перечитать конспекты по космической стратегии.

— Полегче, Мадди, кое-кто из нас знает их назубок.

Джослин перестала прислушиваться к этой добродушной перепалке. Она была необходима — чтобы сбросить напряжение, избавить пилотов от скуки и страха.

Еще один камень приближался прямо к «Бесу». Выстрелив из главного лазера, Джослин превратила его в пыль и пожалела о том, что битва откладывается на неопределенный срок.