Иду вечером, смотрю: сидит котенок в сугробе и дрожит.

Мелко-мелко. Жалко. Я его в шарф завернула, домой принесла. Дома оказалось, зверек вовсе не котенок, но симпатичный — белый. Прям очаровашка. Ушки торчком, лапки маленькие, мягенькие… ну уси-пуси, одним словом. Но тут звереныш прыгнул на кресло, потянулся, спинку выгнул, зевнул. То что он оказался зубастым — то мало сказано. Зубок много, пары, правда, не хватает, но все оставшиеся явно острые. Зверек повозился, повозился, свернулся клубочком и заснул.

Когда проснется — есть же захочет. А с такими зубами лучше дать. А то с голодухи меня тяпнет. Пока я возилась, выискивая остатки еды, за спиной раздался подозрительный хруст. Зверек стоял в дверях на задних лапах и передними ловко разворачивал стащенную из вазочки конфету. Вот, что он ест, обрадовалась я, когда пушистый схрумкал «Белочку» и недовольно глянул на меня:

— Колбасы хочу!

Вот с тех пор колбасы и конфет у меня всегда не хватает, а счастья в избытке.