Дождь сменился снегом.

Он падал мокрыми хлопьями на разбитую крышу заброшенного трамвайного кладбища с фиолетового неба, похожий на пепел.

Фургон «Мерседес» ехал по рельсам, ведущим к кладбищу, вдоль таких же, еле различимых в сумраке, заброшенных бетонных построек промышленного вида, расписанных граффити.

Слоэн остановил машину, вышел из кабины с гранатометом в руках. Снег упал ему на лицо, напомнив другой снег, давнишний, в месте, далеком отсюда — также затерянном и безлюдном, как и это.

Не хватало только воронов…

Слоэн открыл гранатомет, вынул из патронташа одну из четырех оставшихся гранат, вставил в ствол.

Какой-то автомобиль свернул с главной дороги и подъехал ко входу в ангар. Слоэн присел за фургон, вглядываясь в машину.

Из нее вышел человек в плаще и шляпе с обвисшими от сырости полями. Он несколько раз раздражено ударил кулаком по ржавой металлической двери рядом с воротами. Наконец, дверь открыл вооруженный автоматом человек и пропустил приехавшего внутрь.

Слоэн взвел курок гранатомета. Снег, расстояние, слабый свет, вряд ли, кто его видел.

Клик-клак!

За его спиной. В опасной близости. Слоэн даже не вздрогнул. Двойной щелчок означал взведенные курки. Оружие, готовое к стрельбе. Причем большого калибра. Андреа Каларно вынырнул из темноты. Опустил черную двустволку «бенелли» 12-го калибра. Улыбнулся Слоэну.

— Собрался умирать в одиночку, парень?

— Где остальные?

— Они не придут.

Майкл Халлер, он же Ричард Валайн, стоял перед строем из восьми вооруженных до зубов солдат бывшего клана Дона Франческо Деллакроче. Все они были итальянцы, все — настоящие отморозки.

— Больше никто не придет, — повторил Антонио Ламберти, проводя рукой по мокрым волосам. — Они знают о Слоэне. Знают, на что тон способен… И знают, что у него гранатомет…

Халлер повернулся к окну, затем оглядел ангар. Сотни трамваев, старого металлического хлама, металлические острова в полумраке. Нью-Орлеан для душевнобольных. И убийц.

Сальваторе Рицци, девять убийств, с автоматом «узи» на шее, сделал шаг вперед.

— Нас этот засранец не пугает, Дон Микеле.

Халлер хмыкнул. Дон Микеле. Да, сейчас босс он. И это его солдаты.

— Я, наоборот, хотел бы, чтобы вы его боялись, — ответил он серьезно. — Очень боялись.

«Альфа-ромео» 4-го Дивизиона стоял за углом.

Каларно открыл багажник. Он был полон оружия. Каларно протянул Слоэну кевларовый бронежилет. Себе взял другой.

Слоэн застегнул липучки жилета.

— Как ты узнал, что я буду здесь?

Каларно набивал обойму разрывными пулями «ббх»

— Грязные методы грязных копов.

Слоэн хмыкнул, проверил, удобно ли сидит бронежилет. Затем заглянул в багажник.

— Все к твоим услугам, сержант-специалист Слоэн. — Каларно рассовывал патроны по карманам бронежилета. — Специальное предложение для объявленного сметроубийства…

Слоэн взял из багажника «кольт-армалатт М-16» — автомат американских коммандос.

— …Я читал твое досье. — Каларно проверил «беретту». — И знаю про Боснию.

— Досье неполное. — Слоэн вставил в автомат рожок на тридцать патронов. — Там не сказано об искуплении.

Они переглянулись.

— Так расскажи мне, Дэвид.

— Нет.

— Если мы выйдем оттуда живыми, — Каларно кивнул в сторону ангара, — я должен буду тебя арестовать.

— Я знаю.

— А если ты окажешь сопротивление, — Каларно застегивал бронежилет, — я должен буду тебя убить.

— Я и это знаю.

Слоэн протянул ему руку. Каларно пожал ее.

— Что написано, то написано. — Слоэн забросил за спину автомат. — Сегодня хороший день, чтобы умереть.