ПЕРЕВЕРНУТЫЙ МИР

«Австралия — это как распахнутая дверь, за которой маячит кромешная голубизна. Вы просто выходите из нормального мира и — попадаете в Австралию».

— Д. Г. Лоуренс (1922)

Австралия — идеальное место, где можно испытать мучительное ощущение «временного лага». Поверьте, это незабываемо — пробуждение на рассвете в буше, когда кукабарры заходятся своим маниакальным хохотом и золотые копья солнца пронзают кроны эвкалиптов. А после прогулки в шесть утра по сиднейской набережной, когда рыбаки разгружают свой улов и первые паромы сонно скользят мимо здания Оперы, вы поймете, что это — красивейший город земли. И эта предрассветная заря имеет совершенно неземное очарование, ибо даже в эпоху реактивных авиалайнеров удаленность Австралии от всех обитаемых материков остается залогом её самобытности — источником её величия и слабости.

Да так оно, собственно, всегда и было, с тех самых пор, как гигантский кусок суши откололся от Гондваналенда и австралийские ландшафты и животный мир начали превращаться в экзотическое диво. В течение 50 тыс. лет австралийские аборигены бродили по этим далеким берегам, не тронутым тлетворным влиянием человеческой цивилизации. В 1780-е гг. британцы уже точно знали, как использовать эту удивительную, изолированную от остального мира землю: они зашвырнули в австралийскую тьмутаракань подонки общества преступников и политически неблагонадежных. Из поколения в поколение поселенцы испытывали бремя «тирании расстояния» (так назвал это историк Джеффри Блейни). Отдаленность от родины убеждала их в том, что они, «британцы, переселенные в другой мир», обречены влачить жизнь второсортных людей. Призрачная странность местного ландшафта, жара и дожди (или постоянные ветреные бури), неприветливая и агрессивная непонятность этого мира… да кто по собственной воле выберет себе такое место для жительства?

Но все это, конечно, изменилось. Сегодня австралийцы благодарят судьбу за свою удаленность от Европы и Соединенных Штатов и приветствуют (относительную) близость к Азии. А причуды их среды обитания — яйцекладущие млекопитающие, зловещие деревья и кустарники, бескрайние пустыни, прыгающие на два метра пауки, даже смертоносные змеи — дают пищу для неиссякаемого восторга. Рассуждая о своей истории, которая некогда считалась скучной и бессодержательной, австралийцы ныне соглашаются с Марком Твеном, что это забавная диковинка, настолько колоритная, что кажется чьей-то остроумной выдумкой. Что же касается культуры, то австралийцы теперь жадно припали к своим корням — они, конечно, вовсе не индифферентны к остальному миру, но испытывают гордость за свой вклад в мировую цивилизацию. И в самом деле, австралийские писатели, кинорежиссеры актеры и художники стали «гражданами мира».

А могло ли быть иначе? Живя в стране, где, как принято считать, все «вверх тормашками» и «прямо противоположно нормальному ходу вещей», люди просто не могли не выработать своеобычного «перевернутого» взгляда на мир.

 

ДРЕВНИЙ ПЕЙЗАЖ МАТЕРИКА

Если требуется дать объяснение странным и чудесным противоречиям, коими так богата Австралия, то следует указать на такой факт: молодая нация живет на континенте настолько древнем, что его история едва ли поддается уразумению.

Топография Австралии, столь же неприветливо пугающая для первых поселенцев, ступивших на эту землю 200 лет назад, сколь и чарующе-манящая для недавних иммигрантов, уводит нас к заре земной истории. Хотя некоторые горные образования Австралии насчитывают 3 млрд. лет, основная масса австралийского ландшафта может поведать нам предания о тектонических сдвигах, происходивших 1 млрд. лет назад.

В то время как Европа и обе Америки могут гордиться своими юными ландшафтами — снежными шапками горных пиков, могучими водопадами, гейзерами, действующими вулканами, гигантскими ущельями и горными озерами, австралийские безжизненные пустыни имеют куда более почтенный возраст. Здесь даже растения и животные, развивавшиеся в полной изоляции от остальной планеты, поразительно не похожи на своих сородичей-землян.

Последние крупные геологические революции произошли в Австралии 230 млн. лет назад — в допермский период. Именно тогда огнедышащие силы природы прорвали земную кору и создали альпийские хребты, чьи пики вознеслись выше линии вечных снегов. Впоследствии не столь мощные сотрясения восточных и западных пределов суши создали более низкие горные образования (ныне их называют столовыми горами) и время от времени происходили извержения вулканов, но в целом ко времени формирования остальных континентов Австралия уже была впавшим в спячку титаном. И если только не произойдут какие-то непредвиденные геологические катастрофы, ей суждено стать первым континентом Земли, где будет достигнуто геологическое равновесие — земля уплощится до такой степени, что реки остановят свой бег, прекратится эрозия почв и земной ландшафт превратится в … лунный.

Сегодняшняя Австралия начала приобретать современный вид 50 млн. лет назад, когда она откололась от великого южного континента, называемого Гондваналендом. Эта масса суши некогда включала в себя будущую Африку, Южную Америку и Индию. Оторвавшись от исполинского острова, Австралия стала дрейфовать к северу. Это случилось в эпоху, когда динозавры, остававшиеся на протяжении 120 млн. лет владыками земной фауны, вдруг бесследно исчезли и «протоавстралийский» кусок суши, который к тому времени уже претерпел значительные трансформации, превратился в континент. Из морской пучины вознесся центральный пик, увлекая за собой и соединяя множество соседних островов. Один из этих бывших островов — Большое западное плато — в ходе всех этих катастроф оставался непотопляемым. Иногда, правда, его заливали воды океана, но тем не менее он как был, так и остался сердцем будущего материка.

В наши дни плато занимает почти половину территории Австралии — это сухая бескрайняя пустыня неописуемой красоты. Плато включает Кимберлийскую и Хамерслийскую горные цепи, Великую песчаную пустыню, пустыню Гибсона и Большую пустыню Виктория, и хотя за истекшие тысячелетия топография плато сильно изменилась, артефакты древности сохранились до наших дней.

Так, в найденном близ Марбл-Бар валуне сохранились останки организмов, живших 3,5 млрд. лет назад — это старейшие формы жизни, обнаруженные на нашей планете. В камне, найденном у Брума, сохранился отпечаток следа динозавра, а в Кимберли, который когда-то был коралловым рифом мелкого моря, запертые во внутренних водоемах океанские рыбы успешно адаптировались к пресноводью.

Центральная часть восточных низин, протянувшихся от залива Карпентария на юг, представляет собой осадочный бассейн, не раз подтоплявшийся морем. И хотя эта область площадью 1,5 млн. кв. км служит водосбором для рек, текущих в глубь материка от восточных гор, большая часть воды испаряется или уходит в бесчисленные соляные озера и глинистые подпочвы. Самое крупное из этих соляных озер, Эйр, является также и самой низкой точкой континента, располагаясь в 15 м ниже уровня моря. Насколько можно судить, за всю свою долгую историю оно лишь дважды наполнялось пресной водой, однако обилие ископаемых останков динозавров свидетельствует о том, что берега этого озера некогда покрывала буйная растительность. Здешние низины кажутся мрачными и негостеприимными, и очень трудно себе представить, что глубоко под землей затаился Великий Артезианский бассейн, куда пробиваются скважины водопоев для скота. Сама древняя часть бассейна хребет Флиндерса в южной Австралии, где обнаружены горные породы и останки животных, датируемые 1 млн. лет до н. э.

Из-за своего древнего возраста Австралия не может похвастаться высокими горными массивами. Большой Водораздельный хребет, протянувшийся на 2 тыс. км параллельно восточному побережью, отличается уникальным разнообразием климата — один его конец лежит в тропической зоне, другой — в субальпийской. Гора Косцюшко (2228 м) — его высочайшая точка, однако не менее величественно выглядят и дождевые леса на севере страны и болота Тасмании. Горы Глассхаус в южном Квинсленде возникли в результате вулканической активности 20 млн. лет назад, а гранитный пояс, соединяющий природную границу между Квинслендом и Новым Южным Уэльсом и г. Уоррамбангл, также имеет вулканическое происхождение, хотя и возник чуть позже.

Вообще-то надо сказать, что последний действующий вулкан Австралии, расположенный в Виктории, потух 6 тыс. лет назад — что по геологическим меркам равно нескольким мгновениям. А на Тасмании вулканическая активность и два ледяных века создали уникальный природный заповедник.

Побережье Австралии столь же живописно и разнообразно, как и центральная часть материка. Тут встречаются и известняковые скалы на окраине равнины Налларбор, и гранитные обрывистые утесы Тасмании и западной Виктории, и болота на севере, и удивительный по красоте Большой барьерный риф — вытянувшаяся на 2 тыс. км вдоль побережья Квинсленда исполинская лагуна, в которой притаилось более 2 тыс. коралловых рифов.

В растительном мире Австралии доминирует эвкалипт, насчитывающий более 500 разновидностей. Где бы вы ни оказались в Австралии, вы непременно ощутите терпкий аромат и заметите силуэт этого дерева с искривленным стволом, который не дает спасительной тени на палящем солнцепеке. Знаменитые больше крепостью древесины, нежели красотой, некоторые виды эвкалипта — например, ангофора — бывают довольно высокими и изящными.

Если эвкалипт — наиболее известный представитель австралийской фауны, столь же знамениты и млекопитающие этого континента. В условиях уникальной биологической изоляции тут возник целый отряд сумчатых. 5 млн. лет назад кенгуру достигал в высоту 3 м, а некоторые его виды были размером с доброго носорога. Ныне известно 120 видов сумчатых — от красных кенгуру до белок-летяг, перемахивающих с дерева не дерево, и крошечных степных мышей.

Утконос и ехидна — единственные в мире яйцекладущие млекопитающие. Квинслендская двоякодышащая рыба может дышать как в воде, так и на суше. Помимо двоякодышащей рыбы, которая была, возможно, первой морской тварью, вышедшей на сушу и впоследствии ставшей прародительницей человека, в Австралии сохранилось немало напоминаний о поре юности нашего мира.

(Подробнее о природе Австралии рассказано в главе «Флора и фауна»).

 

50 000 ЛЕТ «СОННОГО ВРЕМЕНИ»

Задолго до расцвета древних цивилизаций на Среднем Востоке, в Европе и в Америках, на австралийском континенте существовала богатая культура со своими традициями, развитой религией и самобытным стилем жизни.

За 50 тыс. лет до тех пор, как европейские мореходы впервые достигли берегов «Большого Южного континента», австралийские аборигены освоили эту землю — безводные пустыни, тропические джунгли, бассейны главных рек, прибрежные равнины и горные массивы. По расчетам археологов и антропологов, общая численность населения аборигенов до 1770 г. составляла более 300 тыс. чел. Они говорили на 500 языках, входивших в 31 языковую семью — по богатству и разнообразию не уступая европейским языкам.

Трудно себе вообразить, как племена аборигенов умудрились прожить на этой девственной земле 400 веков и почти не оставить зримого отпечатка своей деятельности на окружающей среде. Но факт тот, что аборигены существовали в строгой гармонии с землей и в минимальной степени нарушили первозданный вид среды своего обитания. Их традиционный образ жизни зиждился на сродстве и тесном духовном единении со всеми живыми существами и даже неодушевленными предметами вроде камней, рек, деревьев.

Каждое племя считало священными местные приметы ландшафта, связывая с их с богатейшей мифологией «Сонного времени». Многочисленные памятники геологических катастроф являлись для них святынями и заключали в себе неповторимый потаенный смысл. Абориген полагал самого себя, окружающий природный мир и землю частями единого целого, скрепленными нерушимыми узами. И в этом состоянии всеединства он и усматривал залог мирного сосуществования со средой обитания.

«Сонное время» — основа традиционного мышления и практики аборигенов. В нем заключено все их культурное и исторические наследие. Согласно аборигенной мифологии, Сонное время — это древнейшая эпоха, которая продолжает длиться и поныне как неразрывный вневременной поток жизненного опыта, связующий прошлое, настоящее и будущее. Сонное время — эра первотворения мира, когда возникла земля, реки, дождь и живые твари.

Аборигены жили кланами по 10–50 или более человек, и основой их экономики была охота, которой занимались мужчины, а также рыбная ловля и собирательство плодов, чем занимались женщины. Хороший охотник досконально знал все повадки своей добычи. Он был отличным следопытом, тонко чувствовал изменения погоды и направления ветра. Он убивал ровно столько диких животных, сколько требовалось ему и его племени для прокорма и поэтому никогда не нарушал природного «поголовья» на своей племенной территории. В свою очередь природа обеспечивала выживаемость животных и указывала племенам маршруты сезонных миграций, которые и обуславливали их примитивное благосостояние. Аборигены выработали особый способ спасения от голодной смерти — принцип невмешательства в дикую природу. На этой неприветливой земле, которая безжалостно убивала белокожих пришельцев, аборигены благополучно выжили и чувствовали себя вполне комфортно.

Обряды и магия. Племенные старейшины, обладавшие священными знаниями общинных традиций и секретов природы, выполняли также функцию хранителей единства клана посредством тотемической религии. Группы аборигенов вступали в особую духовную связь с тотемом — обычно это было животное или растение который выступал в роли защитника и символа клановой идентичности. С помощью древних ритуалов и прочих социальных и религиозных деяний старейшины передавали свои знания последующим поколениям.

Хотя в среде аборигенов существовали и женщины-старейшины и женские ритуалы, в основном религиозная жизнь оставалась «мужской тайной». Священная мифология, определявшая роль отдельного члена племени в жизни клана и его социальные обязанности, передавалась путем сложных обрядов инициации. Старейшины посвящали юношей в тайные знания и тем самым делали их доверенными носителями племенной мудрости и охотничьего опыта. Политическая же и религиозная власть редко передавалась по наследству: её требовалось завоевать.

Аборигены верили в суеверия и колдовство и для достижения победы над неприятелем или наслания смерти врагам прибегали к магическим чарам. Могущественные жрецы бросали сухие кости или возносили песнопения-проклятья над символическими изображениями будущей жертвы. И если абориген узнавал о том, что его «запели», лишь вмешательство другого, более авторитетного и всесильного жреца могло предотвратить его гибель.

Аборигены славили приключения и подвиги духовных героев Сонного времени в рисунках, песнях и священных танцах. Их герои принимали облик как человеческий, так и животный. Каждый занимал подобающее место в эволюционном цикле мироздания. Особую значимость имели наскальные рисунки, обладавшие огромной психологической и ритуальной ценностью. Поскольку аборигены не знали письменности, мифы Сонного времени передавались из поколения в поколения в этих рисунках, а также в устных сводах легенд.

Аборигенская праздничная церемония с песнями и плясками называлась корробори. Мужчины-танцоры блестяще имитировали движения животных, реконструируя предания о подвигах племенных героев или сцены знаменитых охот. Они раскрашивали свои тела ритуальными узорами и пели под аккомпанемент музыкальных палочек и грохот бумерангов.

Основными темами ритуальных танцев были охота и сбор плодов, а также секс и плодородие. Иногда в них проскальзывали юмористические нотки, однако в основном мотив продолжения жизни племени трактовался весьма серьезно. Иногда в этих ритуалах использовался длинный обрезок полого ствола дерева, который, если в него подуть, издавал зловещий низкий звук. Считалось, что этот магический инструмент — диджериду — имитирует клич духов.

Аборигены верили, что после физической смерти душа человека не умирает, и их обряды славили дух, покинувший тело человека и перевоплотившийся в иную физическую форму — в гору, камень, дерево, дикого зверя или в другого человека. Этот переход был важен для поддержания цикличности развития мира, поэтому каждый абориген полагал себя как бы центром сложнейшей паутины связей, придававших упорядоченность мирозданию, всему, что могло быть включено в него.

Тотемы и «Сонное время» обуславливали уникальную связь каждого аборигена с землей и таким образом определяли его индивидуальную сущность. Союз аборигена с землей был настолько многосложным, что простое удаление члена племени с места его обитания (ссылка была строжайшим наказанием, коему подвергались самые презренные «преступники») означало для него духовную смерть. Ведь изгнание с земли было равнозначно отлучению от «Сонного времени».

Вот как жили аборигены Австралии в то время, когда на горизонте замаячили первые мачты европейских фрегатов. Древняя культура предков приуготовила аборигенов ко всему, что могло ожидать их в жизни — ко всему, за исключением пришествия белого человека.

 

ПУТЕШЕСТВИЯ К НЕВЕДОМОЙ ЗЕМЛЕ

«Большой Южный континент» — время осуществления этой мечты наконец-то пришло. Когда в 1770 г. Джеймс Кук бросил якорь в гавани на восточном побережье Австралии, его настолько поразило буйство экзотической флоры, что он решил назвать залив Ботаническим (Ботани-Бей). Водрузив флаг и начертив карту новооткрытой земли, он воплотил мечту, которой издавна бредила Европа.

«Большая Ява», «Лочак», «Край Золотых Пляжей», «Южная земля Святого духа», «Новая Голландия», «Терра аустралис инкогнита» — этот старейший (и открытый в последнюю очередь) континент Земли называли по-всякому…

Греки, индусы и Марко Поло фантазировали по поводу его местоположения и природы. Арабы, китайцы и малайцы, вероятно, высаживались на его берегах. Как впоследствии и португальцы. Здесь побывали и голландцы — посмотрели, походили и, разочарованные, убрались восвояси, не обнаружив тут источников «необычайно богатого прибытка». В конце ХVII в. взору английского путешественника и «приватизатора» новых территорий Уильяма Дампьера западное побережье Австралии предстало пустыней, населенной «несчастнейшим из народов Земли». А плодородный восточный берег, как ни удивительно, в силу его удаленности, так и остался незамеченным — до него не добрался ни французский путешественник Луи-Антуан де Буганвиль, ни испанский мореход Луис Ваэс де Торрес.

Так что долгая история «неоткрытия» Южного континента объясняется серией досадных случайностей. И именно потому, что эта земля, на которую ступал не один путешественник, никак не отвечала — по крайней мере в то время — мечтам европейцев о золоте и славе, её открытие стало, можно сказать, величайшим недоразумением в мировой истории. Произойди все иначе, и в Австралии сейчас, возможно, говорили бы на испанском или португальском, или голландском, или французском, а может быть и на гурингайском — языке исконных обитателей земли, на которой потом возник Сиднея.

Но случилось так, что материк стал трофеем команды небольшого английского фрегата и его капитана, бороздившего воды Тихого океана с единственной целью обратить вековую фантазию в факт и обрядить в европейские одежды континент, который благодаря ветрам, морским штормам и рифам надежно укрылся от картографов эпохи Великих географических открытий.

Доевропейские пришельцы. После высадки на эти пустынные берега первых австралоидов-мигрантов две тысячи поколений аборигенов упорно осваивали просторы Австралии. И лишь в последние пятьсот лет у их берегов начали попадаться странные белые паруса и белокожие люди. Возможно, до европейцев тут побывали китайские купцы в поисках сандалового дерева и пряностей. В ХIII и ХIV вв. их джонки, миновав острова Индонезийского архипелага, доплывали до Восточной Африки. В 1879 г. при раскопках в Дарвине была найдена небольшая статуэтка Шу-Лао (бога Долголетия) эпохи Мин. Ее нашли на метровой глубине в корнях баньянового дерева и это обстоятельство позволило предположить, что в этих местах, видимо, побывали китайские резчики по сандаловому дереву из Тимора, расположенного всего в 500 км к северу.

В ХIII в. Индонезии достигли и арабы — исламские миссионеры, Они успели распространить свое влияние до западных берегов Новой Гвинеи, пока в ХVI в. их не остановили голландские протестанты. Арабы также могли достичь северного побережья Австралии, но подобно прочим мореплавателям, обнаружили, к своему разочарованию, что ни они, ни их аллах совсем не интересуют туземцев.

Известно, что морякам из Макассара повезло больше. Примерно за сто лет до белого вторжения в Австралию макасские рыбаки ежегодно совершали рейды к северному побережью материка, где ловили морских огурцов, трепангов, и потом продавали китайским торговцам.

К 1516 г. португальцы уже активно продвигали католицизм и вели торговлю со своих морских баз на легендарных Пряных островах, Молуккском архипелаге и на Тиморе. Из документов, известных как «Дьеппские карты», видно, что португальцы были знакомы с восточной частью континента по меньшей мере за 20 лет до прибытия сюда Кука. По-видимому, из-за политического соперничества с Испанией, отсутствия здесь золота и пряностей, а также из-за нежелания туземцев принять христианство, португальские мореходы утаили от мира известие об открытии новых земель.

В 1606 г. Педро Фернандес де Кейрос отплыл на запад из испанского порта Каллао в Перу. Им двигала мечта об открытии Большого южного континента и желание обратить его население в истинную веру, прежде чем протестантские еретики и неверные мусульмане введут невинные души в искушение. Достигнув современных Вануату (до 1980 г. — Новые Гебриды), де Кейрос ошибочно принял архипелаг за свой «священный грааль» и, возликовав, посвятил открытые земли Святому духу и Филиппу III Австрийскому, назвав их «Аустриалиа дель Эспириту санто» (т. е. «Южная земля Святого духа»).

И лишь осознав свою ошибку, Кейрос вернулся в Америку, где и умер. Хотя поверженный мечтатель и не открыл Австралию, он совершенно случайно стал крестным отцом неведомого материка и острова Святого Духа крупнейшего в архипелаге Вануату.

В 1607 г. его второй помощник Луис Ваэс де Торрес, устремившись дальше на восток, доплыл до Молуккского архипелага и вписал новую главу в историю случайностей, сопровождавших открытие Австралии. Вознамерившись обогнуть Новую Гвинею вдоль северного побережья, он был застигнут штормом, был вынужден повернуть на юг и первым из европейцев прошел проливом, отделяющим Новую Гвинею от Австралии (пролив ныне носит его имя). А за горизонтом всего-то в нескольких милях от его корабля притаилась не замеченная им «Большая Южная земля».

Голландские экспедиции. Торрес проморгал Австралию, но другие мореплаватели уже сделали шаг к тому, чтобы вырвать древний континент из «Сонного времени» и перенести его в 1606 г. по Р. Х. Вилем Янсзон вышел из голландского порта Бантам на Яве и, взяв курс на восток, достиг западного берега полуострова Кейп-Йорк. Не обнаружив тут ни мускатного ореха, ни перца, ни серебряных и золотых жил и понеся потери в стычках с туземцами, Янсзон доложил начальству, что Австралия «большей частью представляет собой пустыню, населенную дикими и жестокими чернокожими… Так что мы были вынуждены ретироваться, не имея причин долее там оставаться». Возможно, причин долее там оставаться у него и не было, но он стал первым европейцем, который документально засвидетельствовал факт своей высадки на австралийский берег. В ознаменование сего подвига его имя сегодня носит небольшая улочка в Канберре.

На протяжении последующих 35 лет голландские корабли, идущие на Яву, огибали мыс Доброй Надежды, попадали на морскую скоростную трассу вдоль «бурных сороковых меридианов» и затем близ Перта делали, так сказать, левый поворот. Из-за погрешностей в вычислениях долготы они зачастую напарывались на западное побережье или попадали в Большой австралийский залив.

Дирк Хартог высадился на небольшой остров в заливе Шарк — на полпути до берега — и оставил там прибитую к стволу дерева оловянную миску, засвидетельствовав тем свое первенство первооткрывателя. А вот Петер Нюйтс «промахнулся» на 1600 км и попал в Залив. В результате всех этих плаваний вслепую голландцам удалось составить карты двух третей австралийской территории — а именно её южного, западного и северного периметров — и тем не менее они почему-то не признали эти берега легендарным Большим Южным континентом — наверное, потому, что это совсем не было похоже на радужные фантазии о крае, изобилующем кардамоном и шелком, золотоносными реками и фруктовыми плантациями, да ещё и потому, что местные туземцы не знали железа и не желали признать Иисуса Христа.

Самый трагический момент для мореходов, грезивших об открытии Новой Голландии, настал в 1629 г. когда один из их кораблей с богатым грузом, направлявшийся в Батавию на Яве, потерпел крушение на рифах близ островов Хутман Аброльос (забавно, что с португальского языка название коварного архипелага переводится как «раскрой глаза!») неподалеку от западного побережья Австралии. Историк Джеффри Блейни в книге «Тирания расстояния» рассказал, что на борту «Батавии» «находилась команда из 316 человек, из которых кто-то утонул, кто-то умер голодной смертью в песках, а 125 были убиты своими же соплеменниками, поднявшими на берегу бунт. Нескольким счастливчикам удалось спастись и они доплыли в утлой лодчонке до Явы, и после их рапорта о трагедии к островам был выслан корабль для спасения уцелевших, денег и груза и для наказания убийц». Двое молодых мятежников были высажены на материковой части Австралии вблизи нынешнего города Джералдтон, и хотя нам ничего не известно об их дальнейшей судьбе, они безусловно стали первыми преступниками, сосланными в Австралию на поселение.

Нидерландская Ост-индская компания, не оставляя надежд на получение грандиозных прибылей, в 1642 г. командировала Абеля Тасмана с Явы на поиски неведомых земель. Говорили, что именно ему принадлежит честь открытия Южного континента. Отправившись вдоль австралийских берегов, он открыл Тасманию (назвав остров Землей Ван Димена), Тасманово море, западное побережье Новой Зеландии и острова Фиджи. Со времен Магеллана это было самое многообещающее открытие, но батавийских бюргеров оно почему-то совершенно не обрадовало.

В 1644 г. Тасман вновь снарядил экспедицию, но вернулся без обнадеживающих новостей: его работодатели надеялись получить сведения о сухопутной связке между Землей Ван Димена, континентом и Новой Гвинеей. Хуже того, он не привез известий ни о золотоносных жилах или пряностях, ни о желании местного населения торговать по бартеру или обратиться в христианство. А его рассказы о кочевых дикарях лишь усугубили отчаяние голландцев. И они решили прекратить поиски.

«Весьма неприглядная внешность». В 1688 г. многократно охаянный Уильям Дампьер занимался поиском новых торговых путей для Англии в Тихом океане. Его привлекала перспектива использовать Новую Голландию в качестве перевалочного пункта для пополнения запасов пресной воды — но лишь до того момента, как он ступил на эту землю. Как и голландцев, высаживавшихся здесь до него, его неприятно поразил неуютный пустынный ландшафт северо-западного побережья, бесплодные деревья, голые дикари. Его сладкие грезы были разбиты вдребезги. Отзывы Дампьера об аборигенах отражают ту глубочайшую культурную пропасть между идеалами европейского гуманизма и суровым бытом обитателей Австралии. Он посчитал их самыми несчастными людьми на земле: «у них нет ни домов, ни одежды, ни овец, ни домашней птицы, ни фруктов; они не знают плодов земли, и невзирая на принадлежность к человеческому роду, их вполне можно принять за диких зверей. Их веки всегда полузакрыты, дабы оградить глаза от назойливых мух. У них длинные лица и весьма неприглядная внешность, в них нет ни единой приятной черты».

И тем не менее, несмотря на столь печальные наблюдения, в его отчете угадывается невысказанное восхищение образом жизни аборигенов — более жизнеспособным и, как ни парадоксально, по духу более христианским, чем жажда славы и золота, которая звала в дорогу его многих предшественников. Дампьер первым отметил свойственный аборигенам общинный жизнеуклад: «Иногда они вылавливают рыбы довольно, чтобы устроить себе обильное пиршество, в иные же время пищи едва хватает чтобы утолить голод, но сколько бы добычи у них ни было, много или мало, всякий член племени имеет свою долю — как юные и слабые, так и старые и немощные, которые уже не в силах отправиться на охоту вместе с молодыми».

Южный континент пребывал не потревоженным в своем Сонном времени ещё целое столетие. И вот одним осенним утром, когда западные пассаты весело дули в сторону моря и в буше ярко зеленели эвкалиптовые рощи, в залив на юго-восточном побережье вошел небольшой барк «Эндевор», — и все разом переменилось.

Капитан Кук. Капитаном корабля был 41-летний лейтенант Королевского флота Джеймс Кук. Этот отважный и гордый морской офицер был движим более чувством долга и честолюбием нежели алчностью или религиозным фанатизмом. Все запасы провизии, которая «как правило распределялась между членами команды в соответствии с весом каждого, я распорядился раздать поровну, так что даже самый тщедушный матрос имел свою долю наравне со мной или с кем бы то и было на борту». А что касается ловцов человеческих душ в сутанах, то он не позволял священникам ступать на палубу своего корабля.

Кук славился крутым нравом и был весьма хорош собой: высокий, смуглый. Он также был, как тогда выражались, из «матросни» — офицером, который добился своего высокого положения без помощи привилегий, дарованных аристократическим или по крайней мере «благородным» происхождением.

Кук родился в 1728 г. в семье йоркширского фермера и в возрасте 18 лет поступил юнгой на «угольщик» в Северном море. В 1755 г. он записался в военно-морской флот и отлично зарекомендовал себя как штурман и капитан в боях на реке Святого Лаврентия во время семилетней войны с Францией за Квебек. Его демократизм, гордый нрав и патриотизм, а в особенности скромное происхождение как нельзя лучше подходят для отца-основателя государства, где всегда ценились именно эти качества и которое нередко из-за них терпело серьезные поражения.

В 1768 г. Адмиралтейство командировало Кука на Таити, где он должен был по просьбе Королевского общества вести наблюдения за Венерой. Среди команды из 94 человек на стареньком «Эндеворе» находились Дэниел Карл Соландер и Джозеф Бэнкс, два выдающихся ботаника того времени.

Выполнив полностью задание на Таити, Кук направился на юго-запад к Новой Зеландии, и в течение полугода составлял карту обоих островов. После этого ему предстояло вернуться в Англию минуя либо мыс Горн, либо мыс Доброй Надежды. Вместо того он созвал своих офицеров на военный совет и они порешили отправиться на поиски легендарного «Южного континента». Он решил направить корабль строго на запад, достичь Восточного Побережья Новой Голландии, а затем двигаться вдоль береговой линии на север».

28 апреля 1770 г. «Эндевор» бросил якорь в заливе Ботани-Бей, где простоял неделю. Ни одному ботанику ни до ни после Соландера и Бэнкса не посчастливилось собрать за такой короткий срок столь же обширную коллекцию новых видов растений, птиц и животных. Тем временем матросы питались исключительно морепродуктами, отчего поначалу Кук дал заливу имя Гаванью Морского Кота. Потом он, правда, назвал его «Ботаническим» в ознаменование удивительных находок Соландера и Бэнкса.

На пути к северу Кук обнаружил ещё один залив, куда он не зашел, но придумал имя — Порт Джексон, на берегу которого впоследствии вырос Сидней. 22 августа на острове Поссешен недалеко от мыса Кейп-Йорк он водрузил британский флаг и назвал все восточное побережье континента «Новым Южным Уэльсом» в честь короля Георга III.

На пути домой, обрисовывая в дневнике австралийских аборигенов, он дал им наиболее просвещенную оценку, чем кто-либо из его европейских предшественников. Именно капитану Куку принадлежит классическое описание благородного дикаря: «в действительности же они куда счастливее европейцев, не будучи знакомы с измышленными и неизбежными условностями, коим так поклоняются в Европе… Земля и Море по своей доброй воле обеспечивают их всем необходимым для жизни».

Прибыв в 1777 г. в Лондон, Кук доложил Адмиралтейству о своем открытии восточного побережья Новой Голландии, которую он отказался счесть Большим Южным континентом. Во время своего плавания в 1772–1775 гг. он наконец-то разрушил старинный миф о Большом Южном континенте, когда, подгоняемый западными ветрами, обогнул Антарктику. Потом он воспользовался попутными пассатами, чтобы пересечь Тихий океан, и доказал отсутствие там суши. В 1779 г. Кук погиб от рук полинезийцев на Гавайских островах — честь открытия которых также принадлежала ему.

 

КОЛОНИЗАТОРЫ И СЛЕДОПЫТЫ

Жалкий приют для бунтовщиков, ворюг, проституток и убийц… Клетка для преступников, которых сторожат ещё более мерзкие преступники в мундирах… Остров-тюрьма, чьи узилища выстроены китобоями, беженцами, и политиканами… В будущем Австралия виделась отнюдь на райской Землей Обетованной. И тем не менее вскоре после возникновения небольшой колонии преступников и «красных мундиров», которые в 1788 г. водрузили крест и утвердили суровые европейские порядки на этих Богом забытых берегах, тут сложилось некое общество.

Потеряв Мэриленд и Джорджию после Американской войны за независимость, англичане были вынуждены искать новые места для ссылки своих уголовников. Осужденные временно размещались на гнилых речных баржах в лондонских доках, но очень скоро эти рассадники болезней, беззакония и беспредела вызвали бурное общественное недовольство. Отчаявшись, британское правительство согласилось с доводами сэра Джозефа Бэнкса, что Ботани-Бей в Новой Голландии — самое подходящее место для создания, как потом выразился поэт Лес Марри, «английского тайного ГУЛАГА».

Первый флот. В мае 1787 г. 11 небольших кораблей «Первого флота» под командованием капитана (позднее — губернатора) Артура Филлипа отплыли из Портсмута. Восемь месяцев спустя 1000 пассажиров — три четверти из них составляли уголовники — прибыли в Ботани-Бей. Рекогносцировка местности выявила две вещи: во-первых, данное Куком описание этой местности без всякого намека на пресноводные источники было слишком приукрашенным, а во-вторых, в заливе на якоре стояли два корабля графа де Ла-Перуза, возможно, прибывшие сюда по поручению Людовика XVI для исследования нового континента.

Филлип поспешно ушел на 20 км к северу в Порт-Джексон и 26 января 1788 г. — после весьма неумеренных возлияний и громоподобного орудийного салюта — поднял на берегу британский флаг во славу Георга III. Офицеры, матросы, пассажиры, овцы, козы и коровы выгрузились со своих ноевых ковчегов в укромной скалистой бухте, куда ныне выходят окна сиднейской Оперы.

Главный врач флота отметил, что Порт-Джексон — «самая красивая и самая обширная бухта в мире». Предание гласит, что даже ссыльные преступники при виде голубых вод залива и золотистых песчаных дюн огласили окрестности криками радости. В летописях отмечается также, что два аборигена, вышедшие навстречу неизвестным судам, завопили: «Варра! Варра» (Убирайтесь!), но на них никто не обратил внимания.

Итак, колония явилась к жизни. Но поначалу эта жизнь была ох какой несладкой. Заброшенные на край земли, первые ново-южно-уэльсцы обнаружили, что подмокшее пшеничное зерно не желает приживаться на песчаной почве. Коровы разбрелись по бушу, а овцы стали жертвами уголовников, собак динго и аборигенов.

После 30 месяцев полуголодного существования в полной изоляции, запертые в естественной тюрьме австралийского буша, поселенцы были вынуждены вдвое сократить пищевой рацион. Когда же на горизонте наконец-то появился корабль, то, к их разочарованию, выяснилось, что на его борту были не овцы и не хлеб, а 222 старух-рецидивисток. К счастью, провиантские корабли второго флота были на подходе.

Сидней-таун (названный в честь виконта Сиднея, министра внутренних дел, курировавшего дела колоний) был попросту экспроприирован у местных аборигенов. Без всякого договора, без бус в подарок, без слов благодарности. Впоследствии Филлип, по наивности никак не считая себя непрошеным гостем в этих краях, попытался установить дружественные и честные отношения между своим поселением и местными туземцами. Но в награду за свои старания лишь получил копье в грудь, попав в засаду близ залива Мэнли. И между двумя расами разверзлась пропасть враждебности.

Вскоре парусиновые палатки в Сиднейской бухте сменились кирпичными и деревянными домами. Филлип пытался выстроить поселок по строгому плану, но единообразие было чуждо духу его непутевых обитателей. Протоптанные ими тропинки скоро превратились в улицы и, невзирая на позднейшие поползновения внести некий порядок в городской план, удобные для пешеходов извилистые проходы до сего дня угадываются в сетке улиц современного Сиднея небоскребов.

Сидней-таун рос вширь, к западу, в сторону плодородных угодий Парраматты, но его экспансия сдерживалась неприступными склонами Голубых гор. Следопыты, откликаясь на зов бескрайних просторов суши и моря, открывали новые пастбища и приходные для пахоты земли и даже совсем глухие природные «тюрьмы строжайшего режима» — например на острове Норфолк — для особо опасных преступников, совершавших преступления уже в австралийской ссылке. Поначалу англичане предполагали, что Норфолк станет стратегическим поставщиком льна, пеньки и мачтового леса для тихоокеанских торгового и военно-морского флотов. Но план не осуществился, и острову было уготовано стать пыточной камерой на радость тюремщикам-садистам.

Новый Южный Уэльс обходился английской казне весьма дорого (за первые 12 лет его освоения был истрачен 1 миллион фунтов), но зато новая колония приносила немалую прибыль местным землевладельцам и офицерам Ново-южно-уэльского корпуса, который прозвали «Ромовым корпусом». Корпус решительно боролся с грабительскими поборами капитанов торговых судов, в то же время создавая свои собственные монополии. Колония стала в полном смысле пьяным притоном, а спрос на бенгальский ром — его торговлю контролировал корпус — был столь велик, что в колонии он стал едва ли не местной валютой.

Ад земной. Для наведения порядка в «пьяную колонию» был назначен губернатор Уильям Блай. Ему в обязанности также вменялось организовать приезд в Сидней вольных переселенцев. Однако «Ромовый корпус», подстрекаемый фермером-офицером Джоном Макартуром, поднял мятеж и в 1808 г. снял Блая с должности.

Новый Южный Уэльс и его поселения-спутники для особо опасных преступников в Мортон-Бей (нынешний Брисбен), на острове Норфолк и на Земле Ван Димена (нынешняя Тасмания) вошел в XIX в., имея славу «ада земного» причем австралийские англичане надеялись, что столь прискорбная репутация отвадит от их владений нежелательных пришельцев.

Судьба свела в Австралии ирландских мятежников из подпольных террористических групп и мелких городских воришек, осужденных за кражу буханки хлеба. Для них смерть на виселице была бы большим милосердием. Некоторые беглецы из «британского ГУЛАГА» стали первыми исследователями австралийской земли. Отчаявшиеся узники убегали в буш, полагая, что сразу за отрогами Голубых гор лежит желанный Китай или что в глубине материка расположены колонии вольных белых. На острове Норфолк единственно верным путем спасения от патологически жестоких тюремщиков было совершение убийства — в любом случае убийцу уж точно ожидала виселица.

Словом, в колонии процветали алчность, коррупция, жестокость, публичные порки. Вместе с тем эти эксцессы сдерживались прогрессивными реформами губернатора Лаклана Макуэйри (1810-21), упованием некоторых эмансипистов (освобожденных преступников) на торжество морали и справедливости, а также повышением уровня жизни, что стало возможным благодаря развитию торговли. Макуэйри — аристократ, исповедовавший принципы патернализма — подорвал монополию «Ромового корпуса» на импорт алкоголя, ввел собственную валюту колонии (в 1813 г.), открыл первый банк (1817 г.) и благословил первую экспедицию через Голубые горы (в 1813 г.). Его программа общественных работ и градостроительства (за 11 лет было реализовано 265 проектов) многим обязаны эмансиписту Франсису Гринвею, который был осужден как фальшивомонетчик, доставлен в кандалах в Сидней и впоследствии стал ведущим архитектором колонии.

В 1868 г. в Австралию на поселение прибыла последняя партия преступников. К тому времени на континент было перевезено более 160 тыс. чел., из них лишь 25 тыс. женщин — такая диспропорция на многие десятилетия вперед обусловила природу грубого, «мужецентричного» австралийского общества.

Местные следопыты. Континент площадью 7,7 млн. кв. км, большей частью занимаемый безводными пустынями и густыми зарослями «скрэба», исследовать было очень непросто. На протяжении многих лет освоение пугающе-безбрежных просторов Австралии происходило спорадическими волнами.

До перехода через Голубые горы в 1813 г. основные географические открытия совершали мореходы. Басс и Флиндерс догадались, что Тасмания отделена от материковой суши проливом. Французы Боден (в 1802 г.) и Дюмон д» Юрвилль (в 1826 г.) напугали администрацию колонии, основав поселения на Тасмании и в Западной Австралии. Но когда в 1813 г. был покорен Большой Водораздельный хребет, жажда открытия новых земель и полезных ископаемых, как и мечта о славе первооткрывателей окрыляла многих отчаянных путешественников.

К 1826 г. были вычерчены карты всех рек юго-восточной части континента. Начался геноцид аборигенов. Спустя десять лет большая часть Нового Южного Уэльса, половина Квинсленда, а также южное и северное побережья были основательно изучены. В 1860 г. Берк и Уиллс впервые пересекли континент с юга на север, но проторенные ими дороги долгое время оставались невостребованными. Освоение географических просторов Австралии завершилось лишь в 1930-х гг.

Первые путешественники считали, что текущие на запад реки Нового Южного Уэльса впадают в гигантское внутреннее море. В 1830 г. экспедиция Чарльза Стерта отправилась по руслу р. Маррамбиджи, продолжила свой путь по течению р. Лаклан и р. Муррей и наконец достигла о. Александрин близ Южно-Австралийского побережья. Покрыв расстояние в 1000 км, он увидел море на горизонте, но так и не смог выбраться к берегу. Первопроходцам пришлось плыть против течения к своей отправной точке. После 47-дневного изнурительного перехода и полуголодного рациона Стерт едва не ослеп. Но его героическая экспедиция вошла в национальную историю, развеяв миф о существовании внутреннего моря посреди Австралии.

 

ТУРИСТ В КОЛОНИИ

М-р Джон Худ, эсквайр, честолюбивый и своенравный старик-шотландец, прибыл в Новый Южный Уэльс в 1841 г. с единственной целью — проведать сына и весело провести время. Худа, который приехал в Сидней сразу же после отмены депортации туда осужденных, видимо, можно считать первым туристом Австралии.

Но немногие из тех, кто читал его записки «Австралия и Восток», изъявили бы желание последовать его примеру, ибо колония оказалась куда более омерзительным местом, нежели её рисовал себе Худ из своего шотландского далека. Помимо суровых условий жизни в буше, утонченный аристократ столкнулся с дикарями-аборигенами, беглыми уголовниками, подлыми конокрадами и форменными психопатами — и пришел в ужас от увиденного.

Едва Худ сошел с корабля в Сиднее, как его чувствительная душа возмутилась. При сорокатысячном населении в городе отсутствовала канализация. По улицам, гремя кандалами стайками разгуливали осужденные. Повсюду теснились уродливые хибары, перемежавшиеся с рюмочными и пивными всего питейных заведений в Сиднее насчитывалось 215! Хуже того, колонисты, похоже, весьма терпимо относились к своим алкоголикам. Это неслыханно, возмущался просвещенный шотландец, они «открыто выражают желание пойти напиться».

Худ имел очень теплую встречу со своим сыном Александром, который 10 лет назад, взяв с собой слугу, отправился за океан искать счастья и богатства. Теперь Александр был преуспевающим скваттером близ г. Конноболас, на западной границе поселения, и он пригласил отца посетить свои владения. Визит обернулся сущим кошмаром. Верховой переход через Голубые горы — в наши дни это незабываемое путешествие — оказался пыткой. Проложенная уголовниками дорога, которая выделывала головокружительные петли по унылым серым скалам, казалась «бесконечной», писал Худ. Вскоре заморосил дождь. Его кобыла потеряла две подковы. Искать здесь кузнеца было бесполезно. «Впервые в жизни я совершенно пал духом». В пути Худ потерял свой багаж. Поселок Батерст оказался крошечным и тоскливым «Я пребывал в отчаянии».

Когда же глазам Худа наконец предстала овечья ферма сына — близ нынешнего Оринджа — он был просто убит. «Халупа», в которой ютились сын с гостем-отцом, «не была выдержана ни в каком известном архитектурном стиле», писал Худ о хижине, коя представляла собой сложенное из древесной коры жилище с дырами в стене, куда проникал свет вместе с комарами. «Вы едите их, вы пьете их, вы дышите ими», писал Худ о вездесущем австралийском комарье. «Воистину имя им легион». Ему предложили баранину — на завтрак, обед и ужин. Самым же тяжким испытанием было чувство полного, кромешного одиночества — вне зависимости от числа снующих вокруг людей.

Записки Худа о его приключениях в буше дают занимательный срез жизни на австралийском «фронтире». Притом, что ближайший полицейский участок, кабинет врача или церковь находились за много миль, обитатели землевладения в Коннобаласе постоянно жили в страхе подвергнуться нападению бушрейнджеров. Эта перспектива настолько ужаснула Худа, что он зарыл свои наиболее ценные вещи в землю.

Сын и отец Худы предприняли путешествие в Веллингтон — сегодня туда ведет живописное шоссе, окаймленное высоченными эвкалиптами и протянувшимися до горизонта зелеными полями. Но в 1841 г. над этими бесплодными степям лишь гуляли сухие ветра. Они провели ночь в Молонге, «более убогой харчевни мне за всю жизнь не доводилось видеть. Похоже, в неё набились все окрестные пьянчуги, не давая нам спать и всю ночь раздражавшие наш слух сквернословием и гоготом».

Долгие серые дни в пограничной глухомани были Худу в тягость. Тоска по дому особенно измучила Худа под Рождество: «удушливый зной малоприятным образом перечеркивает наши привычные думы о веселой поре морозов и снегопада и уютного сиживания перед камином.» Он тосковал по общению, по своим книгам и переписке с друзьями и жаловался, что газеты приходят в эту глушь лишь раз в неделю. «Причем, к несчастью, одни только сиднейские» — словом, он в конец концов решил вернуться в родную Шотландию.

Ему пришлось возвращаться в Сидней на «самом ужасном виде транспорта, который только можно вообразить» — в сиднейском почтовом дилижансе. Рядом с ним на пассажирской скамье оказался шотландский священник, которого колониальная жизнь довела чуть ли не до помешательства. Он вцепился за Худа, как утопающий хватается за соломинку, и при прощании, теребя его за рукав, жалобно умолял: «Если кто-нибудь там у нас спросит вас обо мне, скажите, что старик ещё жив и все ещё проповедует слово Божье…»

Прощаясь с сыном в Сиднее и понимая, что уж больше им не суждено свидеться, Худ жестоко раскаивался в том, что в свое время отправил его в Австралию. «Вынужден признаться, что тамошняя жизнь не имеет никаких преимуществ, компенсировавших бы её неудобства».

Впрочем, для тех английских джентльменов, которые все же обдумывали посещение далекого континента, Худ составил список необходимых вещей, кои надобно было взять в дорогу: не менее 50 выглаженных рубашек, 32 пары носков, пять фланелевых сюртуков, 10 носовых платков (8 цветных и 2 белых)…

Пропавшая экспедиция Лейхгардта. В 1842 г. 29-летний пруссак Людвиг Лейхгардт, бежавший от воинского призыва, прибыл в Сидней. Дезертир едва ли обладал всеми необходимыми качествами для удачливого следопыта: он не умел стрелять, был близорук и к тому же слабо ориентировался на местности. Однако он обладал талантом находить щедрых благодетелей.

К 1844 г. он уже нашел достаточное число спонсоров для финансирования его амбициозного похода на север-запад через Квинсленд в Северную Территорию. Его целью было исследовать земли от Брисбена до Порт-Эссингтона (ныне — Дарвин), расстояние между которыми составляло 4800 км. Он двинулся с караваном волов, взяв с собой десять компаньонов и проводников-аборигенов. Ему пришлось пережить невероятные лишения, он растерял провиант, а в стычках с туземцами трое членов его экспедиции были ранены (один — смертельно).

Через 14 месяцев, когда все сочли его экспедицию погибшей, Лейхгардт появился-таки в Порт-Эссингтоне. По возвращении в Сидней морем, этих «пришельцев с того света» встречали как национальных героев. Прусское военное командование даже сняло с Лейхгардта обвинение в дезертирстве.

В апреле 1848 г. он вновь отправился в путь, на этот раз по маршруту из Ромы в южном Квинсленде к Индийскому океану. Его экспедицию, которая состояла из 7 человек и 77 животных, с тех пор больше никто не видел, и её судьба стала одной из величайших тайн австралийского буша. Первые поисковые партии докладывали, что пропавшая экспедиция, вероятно, стала жертвой жестоких аборигенов в западном Квинсленде. Невзирая на это предположение, спасатели продолжали поиски ещё несколько лет, поскольку время от времени возникали слухи, будто кто-то нашел в буше человеческие скелеты, кострища недавних стоянок и беспризорных лошадей. А цветистые рассказы об одичавшем белом, жившем в 1860-х гг. среди квинслендских аборигенов, породили легенду о том, что одному из членов экспедиции, Адольфу Классену, удалось выжить.

Между 1852 и 1938 гг. поискам останков экспедиции Лейхгардта занимались девять поисковых партий. Эти поиски сами по себе стали примером мужества и послужили поводом для новых географических открытий и трагических смертей. Но несмотря на все предпринятые усилия, немая пустыня так и не раскрыла тайну пропавшей экспедиции Лейхгардта.

Герои и негодяи. Аборигены сыграли немалую роль в освоении Австралии европейцами, иногда помогая, иногда противостоя им. В летописи континента запечатлено немало случаев сотрудничества и предательства.

В 1848 г. экспедиция Эдмунда Кеннеди исследовала материковую часть полуострова Кейп-Йорк. Недостаток провизии, набеги враждебных туземцев и труднопроходимая местность вынудили его вернуть своих компаньонов обратно к побережью, сам же он продолжал идти вперед вместе со своим чернокожим проводником Джеки-Джеки. В одной из стычек с аборигенами Кеннеди был смертельно ранен и умер на руках проводника. Джеки-Джеки тоже был ранен, но пробился сквозь джунгли к морю и сообщил капитану ожидающей там шхуны о местонахождении уцелевших членов экспедиции.

Эдвард Джон Эйр в 1840 г. совершил беспримерный пеший переход с востока на запад по берегу Великого Австралийского залива. Он вышел вместе со своим помощником Джоном Бакстером и тремя аборигенами. Через четыре с половиной месяца, покрыв 2000 км по пустыне, он с последним проводником-аборигеном Уайли вышел к Олбани со стороны залива Короля Георга. Бакстер же погиб от стрел двух других проводников, которые после предательского убийства сбежали в буш. До нас дошло немало похожих рассказов о мужестве и подлости, которые иногда были записаны на коре деревьев или на обрывках бумаги и закопаны рядом с иссохшими костями. О других безмолвно повествовали лишь лужицы крови на песке в безлюдных пустынях материковой части Австралии.

В августе 1860 г. Роберт О» Хара Берк и У. Дж. Уиллс вышли из Мельбурна с хорошо экипированной командой на верблюдах (специально доставленных для этой экспедиции из Афганистана). Они поставили своей целью первыми совершить переход через континент от восточного побережья до западного. Повесть об их злоключениях давно стала достоянием австралийского фольклора.

Берк был неопытным хвастливым и невероятно самоуверенным честолюбцем. Сгорая от нетерпения, он не дождаться каравана верблюдов с провиантом и уговорил Уиллса и других членов группы — Грея и Кинга — отправиться в путь. От р. Купер-Крик группа двинулась через пустыню при 60-градусной жаре. В феврале 1861 г. они вышли к заливу Карпентария и тотчас пустились обратно по своим следам. Грей умер в пути. Трое оставшихся первопроходцев наконец добрались до лагеря у Купер-Крик, где оставался их компаньон Брае. Но Брае, ожидавший их четыре месяца, ушел со стоянки всего лишь за семь часов до их появления. Отказавшись от предложенной помощи местных аборигенов, Берк и Уиллс вскоре погибли в непроходимой Каменной пустыне. Выжить удалось лишь Кингу, и то благодаря заботе аборигенов — он-то и донес до австралийцев эту трагическую историю.

Жила Лассетера — ещё один кладезь австралийских легенд. Подобно рассказам о Лейхгардте и о бушрейнджере Неде Келли, предание о золотоносной жиле стало неотъемлемым достоянием австралийской мифологии, искусства и литературы. Как утверждал Генри Лассетер, в 1900 г. во время одиночного перехода от Элис-Спрингс до Карнарвона на западном побережье он обнаружил золотоносный пласт — в метр глубиной и 16 км длиной. Ему не поверили, да и найти такую исполинскую жилу казалось делом безнадежным.

Во время Депрессии, однако, он вновь заявил о своем открытии. В Сиднее была набрана поисковая партия и в 1930 г. экспедиция под водительством Лассетера вышла в поход. После многомесячных бесплодных поисков руководители экспедиции решили отказаться от затеи и, оставив Лассетеру двух верблюдов, предоставили ему возможность одному заниматься розысками своего мифического золотого рифа. Живым его больше не видели, но потом был найден его дневник и, как кое-кто утверждал, и его тело. Дневник повествует о том, как он нашел и застолбил участок, но взбесившиеся верблюды убежали от него, а он скитался по пустыне и, потеряв рассудок, умер от истощения в горах Петерманнового хребта на краю пустыни Гибсона.

Молва о его открытии, смерти и дневниках передавалась из уст в уста, и вплоть до 1970 г. новые экспедиции продолжали упорно искать Лассетерову жилу. Как и в случае с Лейхгардтом, великая австралийская пустыня по сию пору хранит трупы неудачливых золотоискателей и тайну их судьбы.

 

«ЗОЛОТЫЕ ЛИХОРАДКИ» И БУШРЕЙНДЖЕРЫ

В то время как следопыты по несколько месяцев, а то и навсегда пропадали в охряных песках австралийских пустынь, поселенцы продолжали трудиться на земле и строили процветающее общество.

В первой половине XIХ в. в европейских поселениях произошли зримые перемены. С 1840 по 1868 гг. транспортировка заключенных из Англии была приостановлена. К 1860 г. территория была поделена на пять самостоятельных колоний, которые частенько выказывали старой родине большую лояльность, нежели своим ближайшим соседям.

Главной движущей социальной силой в колониях была так называемая «скваттократия», богатые офицеры и вольные поселенцы, бросившиеся по следам первооткрывателей осваивать новые плодородные земли внутри материка. Они просто заявляли о своих притязаниях (или «садились» — англ. «squat») на огромные участки земли — нередко площадью в 8 тыс. га или больше. Подобно овцам-мериносам, скваттеры жили за счет «богатств земли», сами будучи главным её богатством.

В то время нередки были конфликты между скваттерами и новыми мелкими фермерами («свободными селекционерами»), между сельской «скваттократией» и городской буржуазией, а также между «местными» (т. е. уроженцами Австралии) и недавними иммигрантами. Продолжались также трения между белыми и чернокожими, причем увещевания с помощью ружья или яда, как и экспроприация племенных земель приводили к печальным последствиям. И все же несмотря на это, континент и новое общество находились на пороге нового пробуждения.

Золото! Пробуждение настало в 1851 г. Эдвард Харгрейвс, австралийский золотоискатель, вернулся из Калифорнии переполненный впечатлениями о золотой лихорадке 1849 г. Он не сомневался, что при явном сходстве геологического строения Калифорнии и Австралии, в Новом Южном Уэльсе непременно должно быть золото. Он не мог знать, что золото в этих местах было обнаружено ещё 10 лет назад преподобным У. Б. Кларком, чье открытие, однако, осталось в тайне. Увидев золотые самородки, губернатор сэр Джордж Гиппс заявил: «Запрячьте это подальше, мистер Кларк, иначе нам всем тут не жить!»

Обнародовав в Сидней-тауне свое намерение найти золото, Харгрейвс сполна изведал горечь насмешек, но не смутился и ушел исследовать русло р. Макуэйри близ Батерста в 170 км к западу от Сиднея. Придя на место, он взял первую пробу грунта и заявил своим компаньонам: «Вот оно! Сегодня великий день в истории Нового Южного Уэльса. Я стану баронетом, вам присвоят рыцарские звания, а из моей кобылы сделают чучело, поставят под стекло и выставят в Британском музее».

15 мая 1851 г. весть о том, что «найдено золото!», облетело австралийские колонии. В Батерст хлынул столь бурный поток золотоискателей, что в Виктории начался демографический и экономический бум. А в Мельбурне работодатели сулили 200 фунтов вознаграждения всякому, кто найдет золото в окрестностях их города.

В июле было заявлено о первой находке, и к концу года уже разрабатывались богатейшие золотоносные жилы в Виктории — вокруг Балларата, Бендиго и Кастлмейна. Для мельбурнских бизнесменов эти находки были не всегда желанными. Хотя цены на муку, хлеб, одеяла, лопаты и шахтное оборудование удваивались и утраивались, при этом, однако, обнаружился острый дефицит продавцов в лавках: Мельбурн и Джилонг почти полностью лишились мужской части своего населения.

Славные деньки. Районы золотых приисков представляли собой зрелище весьма бурной трудовой активности: команда из четырех-пяти мужчин от зари до зари горбатились не покладая рук — копали, просеивали грунт, мыли песок. В призрачном лунном пейзаже, испещренном башенками шахт, насыпями отвальной породы, палатками и наскоро сбитыми дощатыми хибарами и рюмочными-времянками, они самозабвенно работали и наградой за их труд могли оказаться либо рудные пустышки, либо самородки вроде «Привет, незнакомец!» весом в 78 кг.

Несмотря на хаотичность раскопов, в среде золотоискателей царил порядок, строгая дисциплина, взаимное доверие и политическая солидарность, что резко отличалось от беспредела на калифорнийских приисках. Но едва только бородатые золотоискатели в наглаженных рубашках и кованых башмаках появлялись в городе, они пускались во все тяжкие, нередко просаживая по сотне фунтов в день. Бравые бородачи забавляли горожан небылицами о золотых приисках, потчевали слушателей шампанским, раскуривали сигары «пятерочками» (т. е. пятифунтовыми банкнотами) и разъезжали по улицам верхом или в кэбах.

Это были «Славные деньки». В мельбурнском театре, по свидетельству очевидца, актеры, выходившие после спектакля на сцену, вынуждены были стоять под градом золотых слитков, которыми их осыпали вместо букетов цветов. Многие из них весили по полфунта и, не долетая до сцены, падали в оркестровую яму».

На протяжении последующих двух десятилетий «золотые лихорадки» вспыхивали по всему континенту точно пожары в буше, а потом спорадически возникали вплоть до конца столетия. Последней крупной находкой стали золотые прииски Калгрули-Кулгарди в Западной Австралии в 1892-93 гг. Золотая лихорадка поражала воображение не только лавочников Сиднея и моряков Порт-Филлипа. Прослышав о гигантских самородках и золотоносных ручьях, люди со всех концов света устремились в Австралию. В 1852 г. 92 тыс. приезжих запрудили улицы городов Виктории и Нового Южного Уэльса. К 1860 г. население Австралии перевалило за миллион, увеличившись за десять лет на 600 тыс. чел.

Баррикады в Эврике. Для уха австралийца слово «эврика» никак не ассоциируется с методом Архимеда, придумавшего способ измерить вес сплава в короне сиракузского царя. Оно скорее вызывает ассоциации со словом «баррикады» и воспоминания о вооруженном мятеже против диктаторского режима властей, символизируя первый всплеск идеи независимого республиканизма в общественном сознании австралийцев.

Первые золотоискатели в Балларате близ Мельбурна ужасно страдали от взимавшегося с них непомерной пошлины: вне зависимости от успеха или провала их предприятия, им приходилось платить за лицензию по одному фунту ежемесячно. А частые рейды алчных полицейских (нередко бывших заключенных с Тасмании, которых прозвали «Вандемонами»), собиравших пошлины и присваивавших себе половину взимаемых штрафов, ещё больше обострили народное возмущение.

В октябре 1854 г. один старатель был забит до смерти местным полицейским, который, несмотря на неопровержимые улики против него, был оправдан. Столь явный случай беззакония вызвал волну митингов протеста, в которых участвовало около 5 тыс. старателей. Митингующие требовали предоставления всеобщего и неограниченного права на золотодобычу и отмены платы за лицензии. Они образовали Балларатскую лигу реформ и 29 ноября устроили публичное сожжение своих лицензий.

Лейтенант-губернатор Виктории сэр Чарльз Хотэм послал полицейских и войска для усмирения бунтовщиков. Тогда пятьсот старателей выстроили оборонительный вал и, поклявшись вести битву «за наши права и свободы», выбросили над своей баррикадой бело-голубой флаг с изображением созвездия Южного Креста. Таким образом они выказали презрение к «Юнион-Джеку» — флагу Британской империи.

Ранним утром 3 декабря 1854 г. 300 пехотинцев и конной полиции напали на спящих защитников баррикады, чья численность в эти ночные часы сократилась до 150. За 15 минут все было конечно. В ход боя погибло 6 солдат и 24 старателя. Предводителю мятежников Питеру Лейлору удалось спастись, но его 13 единомышленников были преданы суду за государственную измену.

Однако вскоре обвинения с них были сняты, Лейлора и других участников мятежа амнистировали, а пошлину за лицензию отменили. Хотя в этом инциденте смешались трагедия и фарс, образ Баррикады в Эврике и её флаг впоследствии олицетворяли идеалы мятежа против колониальной администрации и власти буржуазии. Как отмечал Марк Твен, «Эврика явилась знаменательным событием в австралийской истории… очередным примером победы в войне, одержанной после проигранного сражения».

Парадоксально, но памятная доска на монументе, в 1923 г. воздвигнутом в Балларате на месте восстания, имеет весьма двусмысленную надпись: «Славной памяти героических пионеров, которые на этом священном месте сражались и обрели смерть во имя свободы, и солдатам, павшим по зову Долга».

Бушрейнджеры и бунтовщики. Бушрейнджерство — искусство отъема драгоценностей, денег и прочих ценных вещей у путешественников, практиковалось на пустынных трактах в колониях ещё с 1790-х гг. Обыкновенно этим занимались беглые каторжники. К 1820 г. грабежи на проезжих дорогах стали столь распространенным явлением, что грабители все чаще объявлялись в розыск за солидное вознаграждение и кончали жизнь на виселице.

С самого начала бушрейнджеры часто находили приют у сельских бедняков, многие из которых были иммигрантами-ирландцами или потомками политических ссыльных. Они были носителями прочных республиканских убеждений и считали беглых каторжников бунтарями против своих же врагов англичан-протестантов, землевладельцев и властей предержащих.

Эти бандиты с большой дороги нередко носили экзотические клички — под стать рассказам об их подвигах. «Янки-Джек» Эллис, Черный Цезарь, Капитан Гром, Капитан Лунный свет, «Безумный Дэн» Морган, Еврей-Бандюга и «Джентльмен Мэтт Кэш» (между прочим, предок уимблдонского чемпиона-австралийца Пэта Кэша) внезапно вылетали из-за придорожного утеса или из эвкалиптовой рощицы и захватывали почтовые кареты, караваны с грузом золота или одиноких путников.

Бум бушрейнджерства. Если золотая лихорадка дала толчок росту численности населения Австралии, развитию её экономики и образованию единой нации, она также стала причиной расцвета дорожных грабежей. Многие беглые или отсидевшие каторжники, как и бедняки-поселенцы, очень быстро уяснили, что золотишко не обязательно выкапывать из земли.

Добыча от налетов нередко была куда богаче, а работа по изъятию золота куда чище, чем на приисках. Одна викторийская шайка в 1853 г. умудрилась захватить караван с 70 кг золота и 700 фунтами наличности. Однако трое членов банды потом отправились на виселицу.

В 1860-е гг. в Новом Южном Уэльсе самыми знаменитыми среди «крутых ребят из колонии» были бушрейнджеры Бен Холл, Френк Гардинер и Джон Гилберт. Хорошо вооруженные и имевшие в своем распоряжении великолепных скакунов — нередко это были краденые жеребцы-скороходы — они устраивали дерзкие налеты. В ноябре 1864 г. орудовавшая на дороге Мельбурн-Сидней банда Холла числом в три человека сразу захватила 60 путешественников. Потом им досталась и долгожданная добыча — охраняемый почтовый дилижанс. Пока один бушрейнджер держал 60 пленных на мушке, Холл и Гилберт расстреляли полицейских-охранников и обчистили дилижанс. При этом несколько заложников вышли из кустов на дорогу — но не помочь несчастным полицейским, а поглазеть на перестрелку.

Банда Келли. Нед Келли родился в 1854 г. близ Беналлы в северной Виктории и вырос среди бедных ирландских фермеров. В первый раз он нарушил закон в 1877 г., ранив констебля. Сколотив шайку, куда взял своего брата Дэна и двух приятелей, Джо Бирна и Стива Харта, он скрылся в буше и стал бандитом. На следующий год в перестрелке у ручья Стрингибарк Нед убил трех полицейских, потом подстерег поисковую группу полицейских и убил троих из четырех. С той поры банда Келли стала достоянием австралийского фольклора. Общественное мнение в отношении них разделилось: высшие классы видели в Неде жестокого и кровожадного разбойника, в то время как для городских и деревенских работяг он стал кумиром.

Нед считал себя современным Робин Гудом, ненавистником полиции и защитником свободных, но угнетенных масс от притеснений английских господ. Налеты Неда были всегда дерзкими и отчаянными. Вместо того чтобы просто грабить беззащитные фургоны и кареты, его банда захватывала целые поселки, обрывала телеграфные провода и перед бегством грабила все местные банки.

В 1879 г. банда укрылась в горах Уомбат, но в июне 1880 г., прослышав об измене одного из своих сообщников, в результате чего к месту их стоянки был выслан целый поезд полицейских, бушрейнджеры Келли вышли из укрытия, чтобы вступить в отрытое сражение. Казнив предателя, они захватили деревню Гленрован в Виктории, взяли всех жителей в заложники и разобрали железнодорожную ветку, по которой к ним двигался состав с карательным отрядом.

Один из заложников тем не менее уговорил сердобольного Неда разрешить ему сходить по нужде. Он тут же бежал и предупредил машиниста паровоза о повреждении путей. Между засевшими в городской гостинице ребятами Келли и полицейскими разгорелась яростная перестрелка, которая длилась всю ночь до рассвета. Раненый Нед скинул самодельную кольчугу и предпринял попытку бегства. Но он сразу же был схвачен полицейскими, которые поначалу решили, что перед ними явился призрак. Неда поразили штыками, но не убили. Полицейские подожгли гостиницу и трое оставшихся в живых дружков Келли предпочли сгореть заживо, но не сдаться. Четыре месяца спустя в Мельбурне, после одного из самых знаменитых в австралийской истории судебных процессов, 26-летнему Неду был вынесен приговор.

Судья сэр Редмонд Барри, преуспевающий вольный поселенец, представлял социальные силы, враждебные Неду и его беднякам-разбойникам. «Эдвард Келли, возвестил судья в притихшем зале. Я приговариваю вас к смерти через повешение. Да благословит господь вашу душу». Нед, который был остр на язык, ответил в тон судье: «До скорой встречи на небесах, ваша честь!» 11 ноября 1880 г. Келли был повешен, а Редмонд Барри умер через две недели от воспаления легких.

Китайский акцент. «Без злоключений нет истории», писал австралийский историк Чарльз Мэннинг Кларк. Если несомненно положительным итогом «золотых лихорадок» стало то, что население Австралии к 1880 г. выросло до 2 млн. чел. и состоялись первые парламентские выборы (правом тайного голосования обладали только мужчины), то отрицательным их итогом стал всплеск расизма, этого родового пятна молодой нации.

Подавляющее большинство старателей составляли выходцы из Британии, но среди представителей других национальностей самый многочисленный отряд золотоискателей составляли китайцы. За пять лет с 1854 г. на викторийские золотоносные просторы прибыло более 40 тыс. китайцев. Они жили обособленными коммунами и как правило были трудолюбивыми работниками. Нередко они транжирили драгоценную воду и этот их грех, вкупе с завистью белых старателей к «китайскому счастью», часто служил поводом для национальной дискриминации и антикитайских погромов.

К 1887 г. поток иммиграции из Азии иссяк. После взятия курса на «политику белой Австралии» в 1901 г. был провозглашен Австралийский Союз. Закон об иммиграции позволял устраивать для всех иммигрантов-неевропейцев экзамен по любому европейскому языку (причем отбор языка производился таким образом, чтобы испытуемый неминуемо провалился). Лишь в 1966 г. этот откровенно расистский параграф закона был отменен. Сегодняшние критики столь вопиющего расизма по крайней мере могут утешаться хотя бы тем, что был в те времена и один бушрейнджер-китаец — Сан-Пу.

 

АВСТРАЛИЙСКИЙ СОЮЗ И МИРОВЫЕ ВОЙНЫ

Австралоазиат будет не шибко силен умом, но с умелыми руками… У него будут плохие зубы и отличные легкие. У него будет пошаливать печень, и он рано начнет лысеть. Исповедовать он будет некую форму пресвитерианства. Основой государственного устройства станет демократия, чьи рамки будут определяться курсом национальной валюты.

— Маркус Кларк, 1877 год.

В сентябре 1900 г. королева Виктория провозгласила свою императорскую волю: 1 января 1901 г. будет положено начало не только новому столетию, но и новой нации. Стол, на котором она подписала эту прокламацию, потом был доставлен из Лондона в Сидней, где в парке Столетия в канун Нового года и было объявлено об образовании «нерушимого федеративного содружества» Австралии во главе с первым генерал-губернатором лордом Хоуптауном.

Создание самостоятельного государства и Союза шести австралийских колоний отнюдь не было бунтом нового общества против старого бога, королевы и родины. Скорее, это была новая фаза естественного взросления отпрыска «юного, белого, счастливого и цветущего». А также весьма нервного. На протяжении всего периода отрочества с 1850 г. Австралия предавалась мучительным раздумьям о том, насколько пользительна идея отрыва от юбки мамы-Англии — особенно в условиях, когда тихоокеанские просторы бороздили корабли русского и японского флотов.

Не желая предлагать слишком радикальные новшества, авторы австралийской конституции были весьма умеренны в своих политических притязаниях. Главой государства оставалась английская королева, в чьем ведении находились внешние сношения новообразованного государства, её непосредственным наместником в Австралии был генерал-губернатор. Постановления Британского парламента имели приоритет над законами, принятыми в Содружестве, а правовые споры решались в последней инстанции Тайным советом в Лондоне. Очень немногие австралийцы выразили протест против подобной регуляции отношений между метрополией и колонией, так как каждой из шести колоний было легче вести дела со старой родиной, нежели с соседними колониями.

Со своей стороны Англия не имела намерения позволять какому бы то ни было новому государству нарушать интересы империи. Метрополия надеялась получать — и получала — поддержку во всех военных конфликтах, равно как и солидную прибыль со щедрых капиталовложений в Австралии.

Политика и война. Первым премьер-министром Австралии стал Эдмунд Бартон, член либерально-протекционистской партии. Его оппонентами в парламенте стали консерваторы-фри-трейдеры и лейбористы. (Эти три партии имели равное представительство до 1910 г., когда лейбористам удалось завоевать абсолютное большинство в палате представителей). Названия партий олицетворяли основные политические течения эпохи — протекционисты из Виктории против сторонников свободной торговли из Нового Южного Уэльса, против лейбористского движения. Однако все три партии сходились в том, что Австралия должна быть страной белого большинства, европейской культуры и либеральной демократии, чьи граждане должны иметь защиту в виде торговых тарифов и системы социального обеспечения.

Новому государству требовалась столица. Сидней и Мельбурн намеревались сохранить свой независимый статус и, будучи давними соперниками, не хотели уступать друг другу пальму первенства. После долгих дискуссий примерно посередине между обоими крупнейшими городами, в 320 км от Сиднея на красивом плато Монаро, была выделена отдельная Территория Федеральной столицы Австралии. Кто-то предложил назвать новую столицу Шекспиром, но едва ли это предложение можно было счесть удачным, учитывая, что костяк социально активного большинства общества тогда составляла малокультурная, полуграмотная масса. И в 1913 г. выбор был остановлен на аборигенном слове «Канберра» (странно, но факт: оно означает «женские груди»).

Когда 4 августа 1914 г. Англия объявила войну Германии, Австралия, как член Британской империи, автоматически вступила в войну. Лейбористы и либералы отреагировали незамедлительно. К концу октября Первая австралийская пехотная дивизия численностью 20 тыс. добровольцев после тренировочных сборов была направлена в Европу с остановкой в Египте.

Пока новобранцы экспедиционного корпуса продолжали проходить военную подготовку в Египте, Уинстон Черчилль (в ту пору — первый лорд Адмиралтейства) составил план, призванный ослабить турецкое давление на русском фронте путем прорыва к Черному морю. Черчилль рассчитывал взять Дарданеллы и отдал приказ соединенным силам австралийцев, новозеландцев, французов, англичан, индийцев и гуркхов нанести с моря удар по турецким позициям.

Боевое крещение нации. Турки, предупрежденные об этих намерениях Антанты, закрепились на оборонительных рубежах в горных районах Галлипольского полуострова. Их командующим, Мустафе-Кемалю и германскому генералу Лиману фон Зандерсу, удалось вести из своих орудий прицельный огонь по открытому побережью.

С момента высадки британских частей 25 апреля 1915 г. и вплоть до 20 декабря, когда они покинули неприступные рубежи, их войска были практически заперты у подножья почти отвесных утесов и в узких скалистых бухтах. Бои на мысе Хеллас, побережье у Лоун-Пайн и в залива Сувла были ознаменованы катастрофическими потерями и беспримерным героизмом — эти названия встречаются на бесчисленных военных мемориалах по всей Австралии.

Поражение при Галлиполи послужило поводом для создания легенды об Австралийско-новозеландском армейском корпусе (АНЗАК). Впоследствии в обеих странах о героях этих сражений воспоминали примерно в тех же выражениях, в каких о них написал английский поэт Джон Мейсфилд: «Это был цвет молодежи нашего времени. По физической красоте и благородству крови они превосходили всех тех, с кем мне доводилось встречаться. Своей походкой, статью и манерами они были подобны рыцарям-королям из средневековых поэм».

Объединенные силы англичан потеряли 78 тыс. ранеными и 33,5 тыс. убитыми. Среди убитых было и 8587 «Анзаковцев». Австралийцы часто забывают о том, что в тех боях погибло примерно столько же французов и вдвое больше англичан, индийцев и непальцев. Да и турки потеряли убитыми четверть миллиона. Возможно, эта забывчивость объясняется тем фактом, что у старых наций издавна существовали мифы о смерти и возрождении богов, а у австралийцев подобной жизнеутверждающей мифологии не было. В этом боевом крещении окопной слякотью, шрапнелью и доблестью возникли австралийский патриотизм и чувство своей национальной самобытности.

Западный фронт. В апреле 1916 г. австралийские «копатели» были размещены на западном фронте, во Франции. В ходе кровопролитных наступлений, в клубах иприта и в трескучие зимние морозы, их потери вновь оказались весьма внушительными: за девять недель битвы на Сомме погибло 23 тыс., 38 тыс. полегло на Ипре и 10 тыс. при Бюлькуре. В этих местах, как и в других — при Позьере, Виллер-Бретонне и на линии Гинденбурга — сгинули лучшие представители своего поколения. Государство-то родилось, но первая поросль молодой нации была безжалостно выкорчевана.

Теперь многие австралийцы стали выражать сомнение в целесообразности поддержки Британии, которая, как выражались в Австралии, вела свою «грязную торговую войну». Но решающим фактором стало красноречие австралийского премьер-министра — своенравного и отчаянного коротышки, который в равной степени изведал народную любовь и ненависть. Его звали Уильям Моррис («Билли») Хьюз, по прозвищу «Малютка-Копатель».

В 1916 г. Хьюз потребовал ежемесячно перебрасывать в Европу по 16,5 тыс. австралийцев. Такое число могло быть обеспечено только обязательным воинским призывом — ранее служба в армии была добровольной. Общественный протест против воинской повинности был весьма решительным. Лейбористы политические соратники Хьюза — также воспротивились закону о всеобщей воинской повинности. Законопроект был провален на референдуме, и Хьюза исключили из партии. Тогда он приступил к формированию коалиционного правительства и в декабре 1917 г. провел второй референдум. И вновь потерпел поражение, но вновь вернулся на политическую арену, вытребовав себе место на Версальской мирной конференции, где с присущим его ораторским искусством и жаром отстаивал национальные интересы Австралии.

Когда американский президент Вудро Вильсон покритиковал шумные выступления «Малютки-Копателя», Хьюз сделал единственный выпад, заявив: «Мистер президент, я говорю здесь от имени 60 тысяч мертвых. А много ли мертвецов представляете вы?». Он также блокировал — хотя и не в одиночку предложение японской делегации включить в преамбулу хартии Лиги Нации заявление о расовом равенстве.

Билли Хьюз вернулся на родину героем. Тем, в ком нуждалась молодая нация. Из 330 тыс. участников войны 226 тыс. (68,5 %) составляли раненые и убитые — больших потерь не понесла ни одна из стран-союзниц.

Депрессия. Между 1929 и 1933 гг. все австралийские правительства, как на федеральном уровне, так и в штатах, сменялись на очередных выборах по принципу: «Пускай теперь другие бандиты поруководят — хуже уже не будет». Но и лучше быть не могло — ибо это было время разгула Великой Депрессии. 30 % трудоспособного населения страны жило на пособия. На улицах многие ходили в бесплатных солдатских шинелях — перекрашенные из серого в черное, их раздавали населению. Сотни мужчин бродили по проселочным дорогам, соглашаясь браться за любую работу на фермах.

Австралийская экономика жила за счет экспорта пшеницы и шерсти, а также английских займов. Когда мировые цены на продукты первой необходимости подскочили на 50 % и когда Великобритания изъяла 30 млн. фунтов из австралийской экономики, последствия оказались весьма плачевными, особенно для тех, кто находился на самых нижних ступеньках социальной лестницы.

Сэр Отто Нимейер, представитель английского банка, был командирован в Австралию с двоякой целью: сурово попенять австралийцам за привычку жить на широкую ногу (он предложил урезать заработную плату и пособия), а также удостовериться, что по всем займам его банку сполна выплачиваются оговоренные проценты. В глазах многих австралийцев он выглядел заезжим судебным исполнителем.

Тем не менее, когда премьер Нового Южного Уэльса лейборист Джек Ланг назвал Нимейера «Шейлоком» и попытался добиться снижения процентов за предоставленный заем, ни политический истеблишмент, ни население штата не поддержало его мятежных устремлений. В 1932 г. он был смещен с должности губернатором, а затем лишен доверия избирателями.

Австралия вступила в полосу тяжелейшего кризиса. Что нашло отражение даже на спортивных площадках. В сезоне 1932-33 гг. англо-австралийского чемпионата по крикету игры розыгрыша были сорваны из-за споров по поводу легализации «бодилайна» (особо опасного удара, нацеленного непосредственно в игрока противника). Возмущение местных крикетистов в связи с нововведением англичан было столь острым, что отношения между обеими странами на некоторое время серьезно осложнились.

На ипподромах события развивались куда успешнее. Сильнейший скаковой жеребец Австралии Фар-Лэп, уродившийся в Новой Зеландии, завоевал сердца тысяч болельщиков. Он выиграл все заезды в стране, в том числе и Мельбурнский кубок 1930 г. Но потом «Красный ужас» (так прозвали этого жеребца) отправился в Калифорнию, где вскоре после победы на самом престижном в мире дерби, он умер. Австралийцы всегда подозревали, что это все подстроили «гады-янки».

Фар-Лэп ныне обрел вечную жизнь, и память о нем увековечена в трех музеях. Его скелет хранится в Новой Зеландии, чучело выставлено в Мельбурне, а мощное сердце покоится в Канберре. Как писал журналист Лес Карлион: «Австралию замечательно характеризуют самые популярные темы нашего фольклора — сокрушительное военное поражение (при Галлиполи), преступник (Нед Келли) и скаковая лошадь (Фар Лэп)».

Вторая мировая война. Когда в сентябре 1939 г. Англия вновь вступила в войну с Германией, Австралия опять автоматически оказалась втянутой в конфликт. Был сформирован второй австралийский экспедиционный корпус, отправленный на Средний Восток.

В 1939 г. австралийским премьер-министром был лидер Объединенной Австралийской партии Роберт Гордон Мензис — умный и хитрый адвокат-англофил, консерватор до мозга костей. Он заслужил кличку «Металлолом Боб» — за то, что накануне войны он продавал металлолом Японии, чем вызвал в Австралии неодобрение. Япония вскоре стала угрожать Юго-Восточной Азии и выбрала Австралию очередной целью вторжения.

Пока австралийские сухопутные, воздушные и военно-морские силы воевали у берегов Великобритании, на Средиземноморье, в Северной Африке, в Греции и на Среднем Востоке, Япония начала продвижение на юг, сначала захватив французский Индокитай. После этого австралийские части, дабы воспрепятствовать дальнейшему продвижению японцев, были переброшены на Малайский полуостров, в голландскую Ост-Индию, в Дарвин и в Рабаул (Новая Гвинея).

Проводимая до войны политика «Металлолома Боба», очень напоминавшая политику Чемберлена по умиротворению стран оси «Берлин-Рим-Токио», вызывала в Канберре бурное негодование. Ни ораторское искусство, ни изворотливый ум не смогли спасти ни его, ни его партию. На выборах в октябре 1941 г. победу одержало лейбористское правительство во главе с Джоном Куртином. Впрочем, впоследствии Мензис с триумфом вернул себе премьерское кресло, которое он занимал с 1949 по 1966 гг.

Пора мужания нации. Нападение японцев на Перл-Харбор подтвердило главное опасение Австралии: она осталась в изоляции, оказавшись государством белого большинства в Азии, охваченной пламенем войны. Когда 15 февраля 1942 г. пал Сингапур, из 130 тыс. захваченных там пленных 15 тыс. составляли австралийцы. Страна столкнулась с тем непреложным фактом, что перед лицом неминуемого вторжения Японии далекая осажденная Британия не сможет оказать никакой действенной помощи. Куртин уже заявил: «Без каких-либо обиняков я открыто говорю, что Австралия устремляет свои взоры на Америку, не испытывая угрызений совести из-за забвения традиционных связей и родства с Соединенным Королевством».

Японские эскадрильи нанесли первые бомбовые удары по Дарвину (19 февраля) и Бруму (3 марта). В северной части континента спешно создавались склады продовольствия и боеприпасов. Над Австралией нависла прямая угроза японского вторжения.

Именно тогда австралийский военный кабинет, вызвав ярость Черчилля, перебросил Седьмую австралийскую дивизию, участвовавшую в обороне Британской Бирмы, на Новую Гвинею и Тихоокеанский театр. Если верно, что австралийская нация родилась в боях на Галлипольском полуострове, то не менее верно и то, что с падением Сингапура она окончательно вышла из отроческого возраста.

В мае 1942 г. Японии было суждено изведать горечь первых поражений, когда соединенные части американского и австралийского флотов разгромили японцев в битве на Коралловом море. А победа Соединенных Штатов при о. Мидуэй в июне укрепила позиции союзников на Тихом океане, хотя на Новой Гвинее японская пехота продолжала замыкать кольцо окружения вокруг главной австралийской базы в Порт-Морсби. Но в августе после недели кровопролитных рукопашных боев в джунглях горстка австралийцев остановила японские части.

Японцы продолжали наступать, утопая в малярийной слякоти горной дороги, вьющейся по новогвинейскому хребту Оуэн-Стэнли. Это была так называемая тропа Кокода, где в течение многих месяцев разыгрывались партизанские бои, которые вела 25-я австралийская бригада при поддержке бойцов папуасского сопротивления (их ещё иногда называли «Ангелы Фаззи-Ваззи»). В сентябре японцы находились всего в 52 км от Порт-Морсби, но в ноябре они уже были отброшены к береговым плацдармам на севере. Когда угроза вторжения миновала, в австралийском фольклоре к старой компании героев присоединился новый персонаж: Солдат Джунглей встал рядом с Бушрейнджером, Старателем и Спасателем.

Коренной перелом. К концу 1942 г. и в Европе наступил коренной перелом. Австралийская 9-я дивизия в решающей битве при Эль-Аламейне помогала союзникам вытеснить немцев и итальянцев из Северной Африки. Русские армии остановили немцев под Сталинградом. Страны «оси» на всех театрах военных действий перешли к обороне.

Из 1 млн. австралийских добровольцев 10 тыс. погибли в Европе и более 17 тыс. на Тихом океане. Из общего числа пленных 8 тыс. не вынесли пыток и унижений, которым их подвергали японцы.

Победа наступила слишком поздно и для Джона Куртина, который умер на своем посту в мае 1945 г. А в 9.00 в субботу 15 августа новый премьер-министр Бен Чифли объявил об окончании войны. Вся Австралия возликовала. В Мельбурне более 200 тыс. чел. присутствовали на поминальном молебне в святилище Поминовения. Очередная великая битва народов завершилась.

 

СОВРЕМЕННАЯ ЭРА

Австралийская история после второй мировой войны представляет собой сагу взлетов и падений — подъема к неслыханному процветанию 50-х и 60-х, за которым последовало неожиданное крушение великой «среднеклассовой» мечты. В конце ХХ столетия идея страны как консервативного англо-саксонского анклава, затерянного в Азии, была полностью переосмыслена. Но путь к космополитической, либеральной среднеклассовой Австралии оказался мучительным и долгим. Маленькая страна, где, как говорили раньше, «ничего не происходит», пережила целую череду экономических бумов и спадов, политических кризисов, культурных шоков и социальных перемен.

1940-е годы были самыми тяжелыми в австралийской истории. Долгая война с Японией доказала, насколько уязвимой была страна для внешней угрозы. Война также потрясла австралийское общество изнутри: немало женщин служили в вооруженных силах, работали на фабриках и заводах или в учреждениях, выполняя традиционно мужские обязанности, и после войны они не захотели вновь жить в условиях социального неравноправия полов. Да и демобилизованные солдаты тоже не желали возврата к старым порядкам. Спустя год после окончания войны австралийцы вновь проголосовали за реформы лейбористского правительства Бена Чифли, который выдвинул расширенную программу социального обеспечения. Вскоре после победы на выборах Чифли выступил инициатором создания государственной авиакомпании, обнародовал широкомасштабную программу государственного жилищного строительства и образования (в Канберре был открыт Национальный Австралийский университет) и ряд крупных проектов общественных работ вроде проекта строительства гидроэлектростанций в Снежных горах, которые должны были обеспечить электроэнергией всю юго-восточную часть континента.

Коренные перемены произошли и в области иммиграции. Японское вторжение убедило австралийцев в необходимости быстрейшего роста населения страны. Министр иммиграции в лейбористском правительстве Артур Колуэлл стал автором одной из крупнейших иммиграционных программ в нашем веке. 50 % иммигрантов, получавших государственную поддержку, должны были иметь британское гражданство, зато остальные 50 % могли прибывать из любой страны — при условии, что они белые. Между 1945 и 1965 гг. в Австралию въехали более 2 млн. переселенцев. Население подскочило с 7 до 11 млн. чел.

Государство по-прежнему проводило политику «белой Австралии», и Колуэлл сам был откровенным расистом. Когда у него спросили, допустит ли он иммиграцию азиатов, он ответил печально известной грубой остротой: «Одного слепого белого я не променяю даже на двух косоглазых». Однако впоследствии расистская иммиграционная политика смягчалась, а в 1973 г. была формально отменена. Отказ от варварских взглядов был столь стремительным, что в настоящее время выходцы из Азии составляют уже треть всех иммигрантов. (см. также главу «Поликультурное общество»).

Эта полиэтническая иммиграция имела весьма далеко идущие последствия. В 1945 г. Австралия оставалась в общем конформистским обществом с англо-саксонским населением, 98 % которого имели британские корни. И вдруг их захлестнули толпы итальянцев, греков, немцев, голландцев и югославов, едва способных связать два слова по-английски — они создавали свои общины, открывали магазины и газеты. пополняли армию рабочей силы, приходили в школы и скоро потрясли до основания стерильное благополучие жизни австралийского обывателя. И все это, как ни странно, произошло почти бесконфликтно, хотя, конечно, «новым австралийцам» пришлось преодолеть немалые трудности. Именно они обеспечили интенсивный экономический рост страны в 1950-60 — гг., составив костяк рабочей силы в сталелитейной и горнодобывающей промышленности, на фабриках и на дорожно-строительных работах, в том числе и на таких «национальных стройках», как сооружение ГЭС в Снежных горах. В середине 60-х примерно половину рабочих на сталелитейных заводах Порт-Кембла, что у югу от Сиднея, составляли недавние иммигранты.

Путь в современный мир. И все же перемены в жизни австралийского общества происходили тяжело и долго. В 50-е годы Австралия была инертным обществом, которое возникло и развивалось в относительной изоляции от остального мира, с убеждением в собственной непогрешимости и чуждым идеям современного либерализма. В нем по-прежнему доминировал мужчина, невзирая на все протесты, которые — особенно после войны — выражали женщины. Мужской досуг посвящался ритуальным занятиям — спорту, дружеским попойкам и потасовкам, гомосексуалисты считались «извращенцами», а бородачи или длинноволосые юнцы — «чудиками». Больше всего в моральном кодексе общества ценилась мужская верность друзьям-приятелям, а «бабцы» должны были сидеть дома и воспитывать детей. В общем и целом это было сообщество простых работяг в кованых башмаках и фетровых шляпах, завсегдатаев пабов, которые обращались друг к другу не иначе как «мужик» или «приятель».

Церковь, особенно католическая, определяла общественные нравы, развод разрешался законом, но считался предосудительным и добиться развода было весьма непросто. Аборты были под запретом и оставались источником заработка полуграмотных фельдшеров. Нация задыхалась в тесных объятиях сурового пуританизма, который сами австралийцы иронично окрестили «нашенским благочестием». Цензура свирепствовала («Улисс» Джеймса Джойса и «Любовник леди Чаттерли» Д. Г. Лоуренса были запрещены — последний за «насаждение разврата» — и эти книги приходилось ввозить в страну контрабандой). Аборигены не имели даже австралийского гражданства, не говоря уж об избирательных правах. В языке отражались самые разные предрассудки, и иммигрантов награждали обидными прозвищами — «бежками» (беженцами), «балтами», «итальяшками», «испашками», «голлашками», «фрицами»…

Политические комментаторы окрестили это десятилетие «унылыми пятидесятыми». Возрожденной консервативной партии (она получила известность под наименованием «либеральная» и её возглавил ярый англофил Роберт Гордон Мензис, объявлявший себя «британцем до шнурков ботинок») удалось сыграть на растущей истерии «холодной войны» и подвергнуть нападкам лейбористскую партию за связи с коммунистами. Правда, попытка Мензиса объявить компартию вне закона на референдуме провалилась. Когда из-за роста безработицы либеральное правительство едва не пало, Мензис решил проводить более умеренную политику, стараясь не раздражать крайние политические фланги избирателей. В 1955 г. в лейбористской партии произошел раскол, и она утратила власть на 17 лет. Австралия плавно вошла в период, известный под названием «Глубокий сон».

«Развитие» стало государственным лозунгом — повсюду на улицах были вывешены плакаты, призывавшие к миру, процветанию и прогрессу. Даже вторжение рок-н-ролла из Соединенных Штатов, казалось, не извлекло общества из спячки. В то время, правда, возникло несколько мятежных групп вроде «боджиз» (мужчины) и «виджиз» (женщины), которым хватало наглости на такие возмутительные поступки, как групповые прогулки на мотоциклах или танцы под Элвиса Пресли, но это была буря в стакане воды. Другой нонконформистской группой стали сиднейские «смутьяны», свободомыслящие сторонники послабления общественной морали, которые засиживались в кафе и пивных и злословили в адрес душного обывательского мирка. Они сочиняли стихи и песни, и хотя в основном это были мужские «тусовки», на них появлялись и две замечательные дамы — Жермена Грир, автор «Женщины-евнуха» и Лилиана Роксон, автор первой австралийской «Рок-энциклопедии».

Кинохроника тех дней сегодня кажется гимном шовинизму, расизму и сексизму. Пивные закрывались не позднее 18.00 — из-за этого в стране возникло так называемое «шестичасовое пьянство», когда мужчины после окончания рабочего дня вваливались в пивные за несколько минут до закрытия и выхлестывали столько спиртного, сколько успевали (женщин в пивные не допускали). Делать ставки вне ипподрома тогда запрещалось, так что букмекеры собирались в подпольных рюмочных, где спиртное можно было купить «из-под прилавка» в любое время. Впрочем, в «унылые пятидесятые» была одна положительная черта: среди индустриально развитых государств Австралия была тогда единственной страной с равномерным распределением доходов.

Каждый год тысячи молодых австралийцев уезжали на «большую экскурсию» в Лондон и в Европу — повидать мир и расширить свой кругозор, чего сидя дома, даже несмотря на либеральную иммиграционную политику государства, сделать было невозможно. И их за это трудно было осуждать.

Так что в 1960-е гг. лондонский Эрлс-Корт стал как бы австралийским гетто. Эстрадный певец Рольф Харрис начал свое восхождение к славе со шлягера «Приятель, поймай мне кенгуру». исполненного им в местном клубе, здесь же в Лондоне раскрыли свой талант Барри Хамфриз, Клайв Джеймс и Роберт Хьюз. Лучшие художники и писатели страны — Патрик Уайт, Жермена Грир и Сидней Нолан стали экспатриантами. В то время казалось, что в далекой «стране Оз» ничего существенного не происходит.

«Сытые 60-е». Тем временем Австралия стала преображаться: из примитивной аграрной страны (население в основном занималось разведением овец и крупного рогатого скота и выращиванием пшеницы) в страну с развитой легкой промышленностью. Между 1940 и 1960 гг. количество фабрик удвоилось, и впервые в истории Австралии широким слоям населения стали доступны холодильники, стиральные машины, пылесосы и автомобили.

К середине 1960-х Австралия вступила в период небывалого процветания, и австралийцы, подобно американцам, наслаждались самым высоким в мире уровнем жизни. Это была также самая урбанизированная страна мира, где три четверти населения проживало в больших городах, причем более половины городского населения — на восточном побережье.

Связи со старой родиной ослабли после того, как Великобритания вошла в состав ЕЭС, бросив Австралию на произвол судьбы. Образовавшийся экономический вакуум заполнила торговля с США и Японией. В 1951 г. после создания военного блока АНЗЮС возникли тесные связи между Австралией, Новой Зеландией и США. В 1948 г. «Дженерал моторс» выстроил в Австралии первый автомобилестроительный завод и начал производство легкового автомобиля «Холден». Его успех был символом процветания 1950-60-х — он соединил американские финансы, европейскую рабочую силу и богатый потребительский рынок Австралии. Аналогичным образом вытеснение «Дженерал моторс» в 1980-е гг. «Фордом» и японскими автомобилестроителями было связано со спадом в отечественной промышленности.

Тем временем стремительно менялась и структура австралийского общества. В начале 1960-х количество «белых воротничков» (служащих) впервые превзошло численность «синих воротничков» (промышленных рабочих), а затем стало увеличиваться стремительными темпами. Эта быстрорастущая социальная группа как правило жила в комфортабельных домах в пригороде, имела личные автомобили, телевизоры, банковские счета и голосовала за либералов. Австралия, долго считавшаяся пролетарским раем, — «последним оплотом эгалитарной демократии», как назвал её один американский историк, почти незаметно превратилось в общество господствующего «среднего класса».

Но даже в условиях процветания судьба Австралии у многих вызывала чувство горечи. Дональд Хорн написал книгу с ироническим названием «Счастливый край» — о стране, которая отказалась от своих богатых возможностей и лучших эгалитаристских традиций ради самодовольной сытости. Исконный австралийский идеал «общинности» сменялся иными идеалами, а вместе с этим изменялся и австралийский национальный характер.

Время перемен. На фасаде австралийского благодушного благополучия стали появляться трещины. В 1962 г. Австралия увязала во вьетнамском конфликте и за последующие 10 лет отправила в джунгли Юго-Восточной Азии 49 тыс. призывников (их отбирали по жребию), из которых 499 было убито и 2069 ранено. Как и в Соединенных Штатах, австралийское антивоенное движение породило разные формы либерализации общественной жизни, направив страну на путь кризисов и сомнений.

Студенческое и женское движение, движение чернокожих и сексуальных меньшинств за равные права бросили вызов консервативному большинству. Строгая цензура книг и кино постепенно отменялась, и австралийским обывателям было позволено читать набоковскую «Лолиту» и «Жалобы Портноя» Ф. Рота. В 1967 г. аборигены получили право голоса на федеральных выборах, и в это же время по дорогам Квинсленда и Нового Южного Уэльса колесил «автобус свободы», чьи пассажиры агитировали против системы дискриминации чернокожего меньшинства. Тогда же было выяснилось, что 10 % населения страны живут у черты бедности — в их число входили аборигены, матери-одиночки, больные и инвалиды, а также безработные.

Одновременно и иммигранты начали медленно преобразовывать закостенелые социальные устои и проанглийскую культуру своей второй родины. Как по команде в австралийские города пришли кафе-кулинарии, европейская кухня, футбол, уличные ресторанчики, многообразная популярная музыка и дух вольного космополитизма, немыслимый в довоенной Австралии. Более того, иммигранты познакомили старожилов пятого континента с новыми идеями и новым взглядом на окружающий мир. И на смену строгому монокультуризму довоенной поры пришел здоровый культурный плюрализм.

Вдохновленная новыми культурными веяниями времени, обновленная лейбористская партия стала широковещательно пропагандировать новые политические идеалы. Партию возглавил воистину харизматический лидер — Гаф Уитлем. Когда же в 1972 г. лейбористы наконец-то выиграли выборы под лозунгом «Время пришло», многим показалось, что с прошлым покончено раз и навсегда и что страна стоит на пороге новой многообещающей эры прогресса.

Австралийцы до сих пор вспоминают «эру Уитлема» как важный исторический рубеж, впрочем, время его правления до сих пор вызывает живейшие споры. Лейбористы отменили всеобщую воинскую повинность, вывели австралийские войска из Вьетнама, установили дипломатические отношения с Китаем, и приступили к долгосрочным реформам государственной системы социального обеспечения. Похоже, все события в стране происходили одновременно — и обнародование программы всеобщего здравоохранения, и увеличение государственных ассигнований культуры и искусства (именно в это время активно развивается австралийский кинематограф), и официальный отказ от политики «белой Австралии», и либерализация законодательства. Но Уитлем не учел силу консервативной оппозиции. Ему удалось выиграть следующие выборы 1974 г., но неожиданно его правительство столкнулось с последствиями мирового экономического кризиса, вызванного резким ростом цен на нефть. Впервые за последние 30 лет австралийцы на своей что называется шкуре испытали тяготы давно забытой инфляции и безработицы. Лейбористское правительство постоянно подвергалось шквалу критики, и оказалось замешанным в ряде скандалов, в том числе с попыткой займа четырех миллиардов нефтедолларов через сомнительные посреднические фирмы.

Лейбористы столкнулись с мощнейшим противодействием консервативного большинства в сенате. В 1975 г. оппозиционная либерально-национальная партия во главе с Малкольмом Фрейзером воспользовалась своим численным перевесом и блокировала решение о дополнительном финансировании бюджета. Уитлем отказался подать в отставку и страна была ввергнута в серьезнейший конституционный и политический кризис за всю свою историю. Кризис получил довольно двусмысленное решение: генерал-губернатор сэр Джон Керр как полномочный представитель королевы в Австралии, уволил Уитлема и объявил о проведении новых выборов. Многие посчитали такое решение противоречащим духу, да и букве конституции.

Фрейзер победил на выборах, упрочил свою власть и поклялся покончить с политическими распрями. На протяжении семи лет ему удавалось сдерживать данное слово. Австралийцы, казалось, устали от политических потрясений и не были готовы к продолжению реформ. Фрейзер возглавил реакционное консервативное правительство, которое похоронило многие инициативы Уитлема, в частности сорвав введение новой системы здравоохранения, а в области внешней политики рабски следовало курсом Соединенных Штатов.

Неизменность перемен. Новая лейбористская эра началась в 1983 г., когда австралийцы проголосовали за правительство во главе с Бобом Хоуком, бывшим профсоюзным вожаком, бывшим чемпионом мира по пивопитию. Лейбористская партия стала проводить более умеренную и более хитроумную политику и установила прочные связи с профсоюзами «белых воротничков». На протяжении следующих 13 лет лейбористы правили страной, не проявляя особой инициативы (в начале 1990-х кресло премьера занял язвительный аристократ Пол Китинг). Популярным лозунгом той поры стал «консенсус», правительство объявило об историческом примирении между работодателями и профсоюзами, гарантировало установление в стране всеобщего социального мира, какого ещё не знала история, и наконец добилось введения государственной системы здравоохранения «Медикейр».

Лейбористское правительство новой формации унаследовало пораженную серьезным спадом национальную экономику, и оно начало с серии девальваций австралийского доллара (который язвительно прозвали «тихоокеанским песо»). Китинг предупреждал, что стране грозит превращение в «банановую республику» по типу латиноамериканской, если в её экономике не произойдут коренные реформы. Лейбористы выступали инициаторами развития свободного рынка, однако им не удалось сохранить на прежнем уровне систему социального обеспечения. В политическом и экономическом отношении Австралия все теснее привязывалась к Азии, в то время как в самой стране все более усиливалось влияние азиатской иммиграции. Женщины получили больше политических прав, а аборигенам были дарованы «земельные права» (т. е. контроль над своими племенными территориями). Празднование в 1988 г. двухсотлетия первого британского поселения на континенте стало вехой в развитии национального самосознания австралийцев и в то же время поводом для обострения дискуссий о национальной самобытности. Постановлением Верховного Суда была отменена одиозная историческая фикция «терра нуллиус» — колониальная доктрина, утверждавшая, будто к моменту прибытия сюда первых британских поселенцев Австралия была необитаема. Тем самым аборигены получили возможность восстановить свои права на землю.

1980-е и 1990-е гг. ознаменовались расцветом австралийского искусства, и кинематографисты и писатели обрели мировую славу. Австралийцы вновь серьезно заговорили о превращении в подлинную республику — эта инициатива получила распространение после того, как Международный Олимпийский Комитет принял решение провести Олимпиаду 2000 г. в Сиднее.

Несмотря на впечатляющие достижения последних лет, австралийские избиратели, видимо, устав от лейбористов, в 1996 г. проголосовали за более консервативных либералов во главе с Джоном Говардом, человеком, кто своей невыразительной внешностью напоминает провинциального бухгалтера. В экономической области Говард выступил инициатором постепенной либерализации рынка и уменьшения роли государства. Теперь-то уж ясно, что никакая сила не сможет повернуть вспять колесо истории в Австралии — в проникнутом духом прогресса обществе, которое неузнаваемо изменилось в послевоенные десятилетия.

 

ЗЕЛЕНАЯ АВСТРАЛИЯ

Пляжи больше и маленькие, прямые как стрела и подковообразные — на любой вкус и под любое настроение. Сказочно великолепные горные хребты, протянувшиеся через весь континент. Густые тропические леса, где в воздухе разлита удушливая влажность и стоит оглушающий птичий гомон. Сухие эвкалиптовые рощи, где рядом с главным австралийским деревом соседствуют рябины-великаны, карри, джарра. Снежные высокогорья, изумляющие тысячи туристов. Безбрежные равнины с зарослями карликовых эвкалиптов-малли, к западу от Большого Водораздельного хребта, и наконец — ещё дальше от гостеприимного побережья — неоглядные пустыни великой австралийской глуши.

При такой географической разноликости Австралии было на роду написано стать мировым центром движения защитников окружающей среды. Так оно и стало. От создания в 1879 г. Королевского национального парка (второго в мире по величине — после Йеллоустонского парка в США), что тянется от прибрежного буша к южным пригородам Сиднея, и до совсем недавних акций вроде заключения Антарктического договора или принятия национальной политики биодиверсификации, Австралия внесла богатый вклад в «зеленую» копилку. На о. Фрейзер в Квинсленде некогда располагались крупные предприятия (по добыче промышленного песка и лесозаготовкам), закрытые ещё до того, как наносимый ими окружающей среде ущерб мог бы стать невосполнимым. Ныне остров занесен в список «Мирового наследия» ООН, а Большой Барьерный риф — он тоже в этом списке — вовремя спасли от разрушения нефтяными скважинами.

До самого недавнего времени правительство и капитаны индустрии (особенно лесоперерабатывающей, горнорудной и аграрной) хозяйничали как хотели, полагая, что при таком изобилии земли и природных ресурсов медленная деградация природной среды не представляет серьезной опасности. Столь наплевательское отношение к природному миру явилось наследием невротического евро-австралийского отношения к земле: с одной стороны, дикая природа Австралии подверглась насильственной «англизации», а с другой стороны — всегда вызывала иррациональный страх. Континент оказался попросту слишком огромным, слишком негостеприимным и слишком непохожим на старую родину, чтобы поселенцы относились к своей новой среде обитания с должным уважением. Благотворной антитезой варварскому отношению к природе Австралии стала природоохранная деятельность покорителей буша — великих следопытов ирландского происхождения вроде Пэдди Поллина, Майлса Данфи и его сына Майло, чье увлеченное изучение ново-южно-уэльсского буша увенчалось в середине нашего столетия созданием многочисленных национальных парков и заповедников вроде Голубых гор и Канангра-Бойд.

Поразительно, но факт: путешествие по бушу и в наши дни может стать увлекательным приключением. В конце 1994 г. в Национальном парке Воллеми, что всего-то в двух часах езды от центра Сиднея, некий лесник обнаружил неведомое до той поры 600-метровое ущелье и новые (очень древние!) виды деревьев. Один из новых видов, названный «сосной Воллеми», насчитывает 160–270 млн. лет — это реликт той эры, когда весь континент был покрыт влажными джунглями. Более того, месяц спустя после этой сенсационной находки в северо-западной части Тасмании было сделано другое открытие обнаружена хуонская сосна в возрасте 10,5 тыс. лет. — старейший на земле живой организм. Если для доказательства необходимости охраны природной среды ещё требовались какие-то веские аргументы, то они были налицо.

Движение в защиту окружающей среды возникло в Австралии в 1972 г., с созданием первой в мире партии «зеленых» — объединенной тасманской группы активистов, возникшей с целью спасения о. Педдер. Ту битву они проиграли: озеро было затоплено водохранилищем, однако сейчас вопрос о судьбе Педдера вновь стоит на повестке дня — озеро ещё можно возродить в его первозданной красоте. С тех пор небольшой островной штат стал передовой линией «зеленых» баталий. Активисты движения требовали закрытия целлюлозного комбината в долине Уэсли, боролись за спасение Франклиновой реки (эта победа стала важной вехой в истории «зеленого» движения — тогда юго-западная Тасмания была объявлена заповедной зоной «Всемирного наследия») и заповедника Таркайн. В Тасмании самые чистые в мире воздух и вода, а национальные парки занимают 25 % территории острова-штата — это самый высокий показатель в стране. На Тасмании, точнее на о. Эппл, обосновался д-р Боб Браун, лидер «зеленых» кампаний.

Все 12 австралийских зон «Всемирного наследия» ООН представляют собой ландшафты — или как в случае с Большим Барьерным рифом — морской пейзаж, что подчеркивает важность для страны её природной среды. В конце 1994 г. ЮНЕСКО назвала 12 стран мира, где наилучшим образом налажена природоохранная деятельность. В «горячую дюжину» вошла Австралия единственная из высокоразвитых стран мира. Этот статус возлагает на австралийский народ огромную ответственность — не только «держать марку» у себя дома, но и служить эталоном для тех стран, где состояние природной среды не столь благополучно. Австралия дает миру пример экономической целесообразности природоохранных мероприятий как на суше, так и на море. И цвета австралийского флага — зеленый и золотой — в данном случае обретают новый смысл.

 

ГОРОДСКОЙ ЖИТЕЛЬ

Если верить мифу, «настоящий осси (т. е. австралиец)» — это загорелый пастух-«джекарру» (или пастушка-«джиллару»), объезжающий степные пастбища в сопровождении своей верной овчарки. Но это все равно что заявить: типичный американец — это жующий табак ковбой, или что французы все как один носят береты и тельняшки. На самом же деле Австралия — самая урбанизированная страна в мире, где 80 % населения живет в городах (причем лишь один из 13 крупнейших городов страны — искусственно созданная столица Канберра — лежит вдали от побережья). Точнее было бы сказать, это страна с самой развитой системой пригородов. Согласно «Великой австралийской мечте», в которую верит подавляющее большинство населения, жить следует на собственном клочке земли на фоне горной гряды, в собственном кирпичном доме с красной черепичной крышей, иметь 1,5 ребенка (в среднем) и мангал для барбекью во дворе.

Большинство австралийцев сегодня работают в офисах и понятия не имеют, как выглядит кормушка для овец. Многие по-прежнему считают австралийскую степную глубинку наиболее характерной приметой страны — и иногда даже могут напялить украшенную крокодильим зубом шляпу а-ля «Крокодил-Данди», — мало кому довелось видеть настоящую пустыню собственными глазами, не говоря уж о том, чтобы пожить там. Даже Патрик Уайт, чьи знаменитые романы — даже «Восс» — переносят читателей в красные пески с угрюмыми зарослями спинифекса — сам никогда не бывал там (свое представление об этом крае он получил по картинам своего приятеля Сиднея Нолана). Жил же Уайт в Восточном пригороде Сиднея — откуда, фигурально выражаясь, рукой подать до моря.

Дело в том, что австралийцев, открестившихся от упрямого и несколько самодовольного аскетизма первых британских поселенцев, всегда тянуло к побережью, ибо их больше прельщала чувственная и гедонистическая атмосфера «средиземноморского» климата. Во всяком случае в ХХ в. побережье — и в особенности пляжи — в куда большей степени, чем пустыня, характеризует типично австралийский ландшафт. «Как бы это помягче выразиться», пишет сиднейский писатель Роберт Дрю (сам он живет в доме на берегу, чьи окна выходят на сиднейский залив Элизабет). «многие австралийцы последних трех поколений получили свой первый сексуальный опыт на морском берегу. Так что стоит ли удивляться, что на всю оставшуюся жизнь в их памяти остаются неразрывными секс и море, потому-то для австралийцев пляж всегда и ассоциируется с плотским наслаждением». И действительно, все значительные вехи в жизни австралийцев так или иначе связаны с морем — первая любовь, медовый месяц, рождение детей. На море их возили в детстве. И к морю они возвращаются в старости, поселяясь в бесчисленных «деревнях для пенсионеров» на побережье Квинсленда.

Могло ли быть иначе — в стране с такой географией и с таким климатом? Не влюбиться в это необъятное небо, остаться равнодушным к ласковому морскому бризу, к внушительным горам креветок и устриц на берегу, к телам на песке — омытым морской водой и, точно шашлык на вертеле, умащенных маслом для загара. Под палящим солнцем Южного полушария самые суровые черты национальных характеров тают, сменяясь свойственным для австралийцев добродушием, терпимостью и невероятной непринужденностью. Да вы сами посмотрите, как недавний иммигрант из Глазго в одночасье становится заядлым серфингистом, а дочки правоверной мусульманки в парандже прогуливаются в смелых бикини перед прибрежной пивной, а сыновья немецкого пуританина в нарушение протестантского трудового кодекса тайком выкраивают себе денек-другой для пляжа.

Досуг стал важной чертой австралийского образа жизни, и рабочий день тут считается всего лишь томительным перерывом между долгими часами отдыха. Немного есть на земле мест, где можно было бы так здорово проводить досуг. В Австралии природа близка к людям как нигде в мире: в одном только Сиднее имеется 70 пляжей, в Мельбурне треть городской территории занимают заповедники, а в Дарвине из гавани регулярно вылавливают 4-метровых крокодилов. Многие иностранные туристы приезжают сюда в надежде увидеть кенгуру на шоссе. Сейчас такого уже не увидишь, но зато в любом пригороде центральная улица упирается в национальный парк и местные жители то и дело обнаруживают гигантских пауков и опоссумов на чердаке или змей в саду.

Невзирая на опасности, которые припасла людям дикая природа — вот почему некоторые регионы страны так и остались чудесными райскими уголками, куда люди не рискуют заглядывать, — бескрайние австралийские просторы действуют на психику умиротворяюще. Нарушить душевный покой австралийца может только что-то и впрямь ужасное и неприятное — но даже и в этом случае горячую вспышку гнева тотчас загасит освежающий заплыв в море, бокал холодного пива или хрустальное шардоннэ. На стандартный вопрос: «Как дела» — все, от железнодорожника до официанта, ответят вам привычным: «Без проблем» — это новейший вариант популярного в 1950-е лозунга «У нас все путем, приятель!». К политике тут относятся скептически (будь на то их воля, никто бы не ходил на выборы. «Все эти сволочи один к одному!» — такое частенько услышишь в период выборов). Зато в 1990-е гг. все ударились в экономику: даже таксисты и продавцы в супермаркетах охотно прочтут вам лекцию об экономическом рационализме, колебаниях валютного курса и сбалансированности фонда заработной платы.

Религия — последняя тема, способная возбудить общественный интерес. Еще в 1950-е гг. коллизии между английскими протестантами и ирландскими католиками составляли едва ли не главную тему австралийской политической и бытовой жизни. Но былой запал угас, и сегодня Австралия — едва ли не самое светское государство на земле, и доля прихожан в населении страны тут самая низкая в мире. (как гласит наклейка на автомобильном бампере» «Всем надо во что-то верить. Я верю, что вечером пропущу стакан пива»).

От уголовников к демократам. Любое общество развивается под влиянием своего прошлого, и Австралия в этом смысле дает очень странный пример: ведь изначально она была царством британского ворья (, вопреки расхожему мнению, тут было очень немного политических заключенных, как и проституток, ибо проституция в Англии времен Георга III не считалась преступлением). Как писал Роберт Хьюз в «Фатальном береге», ирония истории состоит в том, что в стране, созданной преступниками, возникло чрезвычайно законопослушное общество. Более того: в мире сейчас найдется немного крупных городов, таких же безопасных, чистых и благопристойных, как австралийские мегаполисы.

Социальные аналитики не раз пытались вывести некие умозаключения, исходя из далеко не благородного происхождения страны: мол, наследие уголовного прошлого породило неуважение к власти, а это и вызвало мощный всплеск профсоюзного движения или, напротив, привело к самодовольному конформизму, на протяжении всего нынешнего столетия оправдывавшему серьезные ущемление гражданских прав. Хьюз вывел формулу «конформисты-скептики»: по его словам, австралиец любит считать себя непокорным мятежником — в пивной или на кухне, но когда ему представляется случай постоять за свои права, он поджимает хвост и беспрекословно подчиняется властям, проклиная её сквозь зубы, но тем не менее выполняя все, что прикажут. Многих австралийских государственных чиновников, от полицейских до работников иммиграционной службы, отличает поразительная спесь: иногда создается впечатление, что самый мелкий австралийский бюрократ получает наивысшее удовольствие от возможности сказать «нет».

Несмотря на все эти разноречивые гипотезы, истина заключается в том, что очень немногие из современных австралийцев ведут свою генеалогию от ссыльных каторжников — большинство все-таки являются потомками вольных переселенцев из Англии, Шотландии и Ирландии, приехавших сюда в середине прошлого века, или иммигрантов последней волны. Хотя «уголовные корни» семьи некогда считались величайшим позором — и любое уважающее себя общество постаралось бы побыстрее стереть эту постыдную главу своей истории, хотя бы со страниц школьных учебников, — в сегодняшней Австралии происходит как раз обратное. Всякий, кто сумеет откопать среди своих предков хотя бы одного завалящего «зека», носиться с этим как с писаной торбой. В сиднейском историческом музее школьники с замиранием сердца обращаются к компьютерной базе данных, надеясь обнаружить хоть какую-нибудь ниточку, связывающую их со ссыльными убийцами и грабителями. Уголовное прошлое нации стало даже источником дохода: на австралийском долларе выбит знаменитый коала с… кандалами на лапах.

Колониальная удаль. Стереотипное представление об австралийце как о загорелом здоровяке-фермере, возможно, мало соотносится с сегодняшним образом жизни, но тем не менее он обладает несомненной притягательной силой. Ведь это местная вариация великого мифа о «границе»-«фронтире», что лежит в основе культуры Соединенных Штатов, некоторых стран Южной Америки и Южной Африки. К 1890-м гг. австралийские писатели, поэты и художники уже заявили, что национальный характер был выкован в Глуши дикой природы и что австралийский «новый человек» исповедует киплинговскую смесь колониальных доблестей: «осси» — прирожденный демократ, великолепный спортсмен, сардоничный остроумец, привыкший полагаться на свою силу и смекалку, не обремененный премудростями образования и закоснелыми социальными традициями. А самое главное, австралиец верит своим друзьям-приятелям, которых с ним связывают почти что магические узы верности. Этот образ пережил десятилетия и трансформировался то в отважного золотоискателя, то в то в бесстрашного солдата, павшего в боях на Галлипольском полуострове.

У этого национального мифа имелся один явный изъян: в его орбиту никоим образом не была включена женщина. А роль женщины в жизни на «фронтире», или в искусстве, или на производстве в военное лихолетье как-то замалчивалась, так что в 1950-е гг. Австралия считалась чуть ли не самой сексистской страной. Худшим олицетворением этого грубого «мужецентризма» был так называемый «окер» — любитель пива с отвислым брюхом, скудоумный и хвастливый провинциал-горлопан, который весь вечер просиживал с приятелями в пивной, пока его «баба» нянчила дома детишек. Барри Хамфриз высмеял этот тип в образе Базза Маккензи, простачка-туриста, всегда готового залить за воротник. Пол Хоган начинал свою актерскую карьеру на телевидении, с юмором играя таких вот «океров» в шортах и майке, чей образ позднее перевоплотился во всемирно знаменитого «Крокодила»-Данди. И все же иностранцев, приезжающих в Австралию в надежде найти здесь «последний оплот неподдельной мужественности», ждет разочарование.

Как и традиционный австралийский расизм, сексизм в процессе общей либерализации нравов в 1970-е гг. постепенно ушел в прошлое. В наши дни австралийцы скорее посмеиваются над старомодным «окером» (как гласит старая шутка: «Что австралиец считает любовной прелюдией? „Эй, любимая, ты ещё не спишь?“) И до сих пор в ходу ядовитые насмешки иностранцев. Как писал один американец другому: „Ты должен тут побывать. Мужики грубые, как кусок картона, зато женщины изумительные!“ Австралийки всегда отличались сильным характером, возможно, даже более непреклонным и независимым, чем мужчины, привыкшие громогласно похваляться этими добродетелями — но на то их вынуждала суровая жизненная необходимость. Вот почему в последнее время они без труда заняли лидирующее положение во многих областях. И все же, как и в других западных странах, австралийские женщины до сих пор ещё мало представлены в политической жизни и в высшем менеджменте.

В то же время бурным цветом расцвела гей-культура — особенно в Сиднее. В 1960-е гг. агенты-провокаторы Бампера Фаррелла коррумпированного начальника полиции нравов — залавливали „голубых“ в общественных туалетах на площади Мартин-Плейс. Сегодня в Сиднее община геев многочисленнее, чем в Сан-Франциско, а ежегодный парад „голубо-розовых“ является самым массовым в стране общественным мероприятием и собирает до 600 тыс. зрителей, глазеющих на причудливо разодетых трансвеститов и лесбиянок, восседающих на „харлеях-дэвидсонах“. Ничего не скажешь: Австралия и впрямь стала одной из самых толерантных стран в мире — чудесная метаморфоза по сравнению, скажем, с 1956 г., когда директор Сиднейского симфонического оркестра сэр Юджин Гуссенс был вынужден с позором бежать из страны после того, как таможенники обнаружили в его багаже порнографическую литературу.

Австралийские мечты. Возможно, самый дорогой сердцу австралийца миф гласит, что Австралия искони была самым демократическим обществом на свете, так как суровая жизнь на „фронтире“ — границе между цивилизацией и дикостью — и удаленность от Старого Света естественным образом заложили в сознание австралийцев идеи равноправия.

Ну и конечно, все внешние проявления этого исконного демократизма налицо. Официант до сих пор может обратиться к вам „приятель“. Таксист возмутится, если вы сядете на заднее сиденье, а не справа от него (в знак вашего социального равенства). Государственных деятелей, даже премьер-министров, газеты называют запросто по имени. Но у австралийского эгалитаризма есть и оборотная сторона и называется она „синдром мака-переростка“: национальная нелюбовь к особо отличившимся и горячее желание принизить выскочек. Но является ли Австралия бесклассовым обществом? В сущности нет. Тут, может быть, не увидишь как в Англии четких социальных барьеров или, в отличие от Америки, неравенство тут не бросается в глаза, но между различными социальными группами существуют глубокие межи в смысле имущественного положения и экономических возможностей. И многие полагают, что эта пропасть расширяется.

Как утверждают социальные критики, великая мечта первых поселенцев, видевших в Австралии обещание „тысячелетнего Рая“, терпит крах. Австралийским правителям совершенно случайно удалось избежать исторических ошибок Англии и США и обеспечить своим гражданам довольно высокий уровень социальной справедливости. Но постепенно австралийцев обуяла страсть к материальным благам и им уже отнюдь не свойственно убеждение, что наименее слабым членам общества следует гарантировать надежную социальную защищенность. Один из величайших историков Австралии Мэннинг Кларк перед смертью в начале 1990-х гг. весьма нелицеприятно отозвался о своих компатриотах. „Ядовитое дыхание Маммоны разнеслось над австралийским континентом“, возвестил он, повторяя интонации Ветхого завета. „В эпоху руин мечты человечества оказались развеяны в прах“.

Но только не думайте, что вам удастся обсудить эту проблему с местными жителями. В погожий солнечный день все с раннего утра на пляже…

 

ЖИЗНЬ В БУШЕ

Два жителя небольшого поселка выиграли в лотерею солидный денежный приз. Репортер местной газеты взял у обоих интервью и спросил у каждого, что тот намерен делать с выигрышем. Первый — бизнесмен — сказал, что купит новый автомобиль, проведет отпуск в Европе, а оставшиеся деньги вложит в дело. Другой — фермер — ответил: „Не знаю: наверно, буду продолжать горбатиться на своей ферме, пока бабки не кончатся.“

— Старый сельский анекдот.

Многолетние засухи, библейские наводнения, устрашающие пожары в буше — те же самые стихийные бедствия, что некогда обучили кочевников-аборигенов искусству выживания в австралийской пустыне, белым фермерам создали адские условия жизни. И все же, несмотря на постоянную угрозу банкротства, никто не сдался. Они вцепились в свою землю железной хваткой, находя поддержку в только им присущем чувстве черного юмора и утешение в пивной по субботним вечерам.

Сельская Австралия — её иногда называют „К Западу от Водораздела“, „Буш“, „Изнанка Бурка“, „За Черной Топью“ или „Малга“ — в каком смысле является примером типичного мифа о „перевернутом мире“. Хотя большинство австралийцев-горожан пробуждаются утром, чтобы провести день в офисе или на фабрике, многие из них лелеют заветную мечту хоть разок потопать по „тропе Уоллаби“ (этот старинный маршрут связывал соседние овцеводческие фермы) со своим узелком-„свэгом“ на плече да в компании преданной овчарки.

Разумеется, они бы никогда в жизни не отправились в эту Глушь, даже на выходные — а коли кому-то из их знакомых придет в голову эта шальная мысль, они с жаром начнут его отговаривать. Если чужеземец выскажет желание пожертвовать комфортом и красотами Сиднейской бухты ради прогулки по склонам Брокен-Хилл или Калгурли, его сочтут едва ли не сумасшедшим. Аргументы для отговорок типичны: там нечего делать, ты заболеешь, твоя машина сломается или застрянет, в тамошних редких барах и сортира-то приличного нет — удобства на улице, и ещё — там тучи комарья и мошкары. В пивных одна деревенская пьянь, хвастуны-балагуры, косорукие повара только и умеют что жарить котлеты, да стаи бешеных собак.

Бывает, что все так и есть, как описано выше, но такое встречается не так часто, как в старые времена. Писатель Дональд Хорн, заново пройдя по маршруту своих былых скитаний в буше, обнаружил, что „неподдельное убожество“ провинциальных городков, увы, остается лишь смутным воспоминанием. В тамошних пивных ему не только подавали пиво из холодильника, но и залы были оборудованы кондиционерами…

Шизофренические мотивы. Свойственные австралийцам романтизация буша, с одной стороны, и активное его неприятие, с другой, восходит к поэту и прозаику рубежа XIX–XX вв. Генри Лоусону, одному из героев народной литературы.

После трудного детства на золотых приисках в западной части Нового Южного Уэльса Лоусон возвращался в буш словно для того, чтобы подлить масла в огонь своей ненависти к нему. Ему были ненавистны нескончаемая сероватая зелень эвкалиптов, монотонная безнадега сельской жизни в любое время года и в сезон дождей и в засуху. Лоусон проклинал зной по дороге в Хангерфорд, и „треклятых мух“, и воров-политиканов, и алчных хозяев, и заносчивых скваттеров, и жестоких полицейских. Он, правда, любил „сельских бойцов“, первых тред-юнионистов, и великую традицию мужской верности — приятельского братства перед лицом дикой природы.

В своих стихах, как в балладе „Мне наплевать“ (1899) Лоусон внушает горожанам панический страх перед жизнью „там в Глуши“:

Но сельчане считали книги Лоусона своими. Ведь как никак его лучшие вещи были написаны ещё в ту пору, когда семьи первых фермеров-поселенцев вели суровую, полную лишений жизнь, ютясь в сложенных из валунов хижинах без воды, и лишь редкие караваны афганских верблюдов были единственным связующим звеном между жителями материковой Глуши с шумными прибрежными городами.

Спившись, Лоусон умер в Сиднее в 1922 г. в полной нищете, но созданный им образ буша глубоко проник в сознание горожан. На тропе Уоллаби давно уже не увидишь настоящего „свэгмена“ (бродягу), и самолеты сменили гужевую повозку. А с пришествием холодильника пищевой рацион обитателя буша уже не ограничивается консервированной тушенкой и супом из кенгуриных хвостов. И тем не менее австралийские горожане по-прежнему склонны думать, что и сама сельская Глушь и её 170-тысячая армия фермеров, так и осталась „замороженной“ в 1890-х гг. На самом деле, как и в других индустриально развитых странах, австралийские фермеры сегодня заняты в современном полностью механизированном агробизнесе, используя для выгона стад вездеходы и даже вертолеты, а многие имеют личные самолеты и ведут хозяйство с помощью персональных компьютеров, модемов и факсов.

Еще одни предрассудок связан с цветов кожи ковбоев. Лучшие из них всегда были чернокожими (хотя вплоть до 1960-х гг. им платили вполовину меньше, чем белым скотоводам). Сноровистые и трудолюбивые аборигены, которых нанимали пастухами, сторожами, перегонщиками стад, стригалями, внесли большой вклад в процветание сельской Австралии, особенно в Северной Территории и в Западной Австралии. А после недавнего получения земельных прав аборигены начали быстро скупать скотоводческие фермы и теперь сполна наслаждаются обретенной независимостью.

Сельский образ мышления. Несмотря на все перемены в повседневной жизни, аграрная Австралия по-прежнему разительно отличается от Австралии городской. И чтобы понять эту разницу, сегодня не обязательно бродить со „свэгом“ по сельским проселкам. Или предпринимать долгое путешествие в пустыню Дед-Харт, где на 500 миль вокруг единственным социальным учреждением является одинокая пивнушка с теплым пивом в бочке и печальным эму в вольере за сеткой. Это становится ясно в любом поселке с домами в полуколониальном стиле — типичном для сельских районов страны — где без каких-либо усилий воображения вам покажется, что его жители сошли со страниц книг Генри Лоусона.

Многие прежние стереотипы о немногословных, дружелюбных и щедрых сельчанах до сих пор соответствуют действительности. Обитатель буша, к примеру, всегда готов прийти на помощь, чего, впрочем, чужак не всегда заметит под маской озорной зловредности. Так, на вопрос о том, как проехать туда-то и туда-то, очень часто можно услышать ответ: „будь я проклят, если знаю“. Но далее как правило следуют довольно пространные разъяснения, по какой дороге следовать и где сделать поворот. Австралийцы никогда не направят туриста по заведомо неверному маршруту, потому что заблудившийся в Глуши путешественник может легко погибнуть — либо от лесного пожара, либо от жажды.

Так что при неизменной суровости жизни в Глуши, не стоит удивляться тому, что житель буша весьма немногословен, или что когда он „вещает байку“ монотонным гнусавым голосом, его исповедь не имеет отношения к собственным успехам. Самыми излюбленными темами для разговора является тупость овец, коварство слепней, идиотизм овчарок. Во многих „байках“ недругам обычно не шибко везет. „Ну а опосля того, как он перевел стадо овец через брод да спас хозяйскую дочку от наводнения, этот болван свалился с лошади и сломал себе шею. О многом говорит, верно?“

В Глуши некоторые вещи остаются вечно неизменными.

 

МУЛЬТИКУЛЬТУРНОЕ ОБЩЕСТВО

Когда после переписи населения в 1939 г. выяснилось, что население Австралии на 98 % состоит из англо-кельтов, местные газеты восторженно заявили, что Австралия — самое „британское“ государство на свете. В этом моноэтническом обществе странным диссонансом звучал лишь гортанный говорок „новых ребят“ из Ирландии и Шотландии, самым экзотическим блюдом местной кухни был йоркширский пудинг, а в рождественский вечер, невзирая на тропический зной, граждане закатывали традиционный, в духе Диккенса, ужин с ростбифом или жареной свининой.

Но все это переменилось после 1945 г., когда в Австралии стала осуществляться амбициозная — и оказавшаяся весьма успешной — иммиграционная программа. Поначалу в страну ехали главным образом выходцы из Средиземноморья и балтийских стран, а в 1970-е гг. — уже буквально со всего света. За время этой программы Австралия стала второй родиной для 5 млн. переселенцев из почти 200 стран мира. 25 % современного населения Австралии являются мигрантами или детьми мигрантов, из них половина — неевропейского происхождения. Более 40 % сегодняшних иммигрантов прибывают из Азии, в то время как доля выходцев из Англии и Ирландии упала до 18 %.

Точно так же как в 1890-е гг. волнообразная иммиграция в Соединенные Штаты и Аргентину привела к кардинальным сдвигам в обществе, послевоенные переселенцы существенно изменили структуру и обычаи австралийского общества. Стоит вам попасть на какой-нибудь сиднейский паром — и вы наверняка сядете рядом с дочкой строителя из Афин, журналистом из Неаполя, автодилером из Таиланда или врачом из Ливана. Руководящим принципом иммиграционной политики государства, да и всего общества в целом, стал „мультикультурализм“ — терпимость и уважение ко всем культурам и народам.

Но хотя в Австралии построено мультикультурное общество, примирение требований и чаяний столь разнородного населения остается задачей нелегкой и весьма деликатной. Преданность своим соплеменникам всячески приветствуется, но куда важнее лояльность национальной системе правосудия и парламентаризма; населяющие Австралию народы имеют возможность изучать родной язык, но государственным языком все же остается английский. Кроме того, любые культурные обычаи, имеющие насильственный характер — например, „договорные“ браки — запрещены законом.

Закрытая дверь. Еще в конце 1970-х Австралия привечала любого подавшего прошение об иммиграции, и правительство даже финансировало переезд новых поселенцев через океан. Но в 1990-е гг. желающих переселиться в Австралию стало так много, что число счастливчиков резко сократилось. В среднем каждый год около 1 млн. чел. изъявляет желание иммигрировать в Австралию. Из них 400 тыс. подают официальное прошение. Но разрешение получают лишь 75 тыс. Из них 45 тыс. имеют в стране родственников. 17 тыс. являются специалистами дефицитных в Австралии профессий. 13 тыс. получают статус беженцев.

Цифры статистики бесстрастны, но не такова сама проблема. Иммиграция до сих пор вызывает жаркие споры в Австралии, поскольку она определяет лицо общества. Стоит ли увеличить или напротив пресечь иммиграцию? Стоит ли принимать больше беженцев? Повысить квоту переселенцев из азиатских стран? Едва ли не каждую неделю на эту тему публично высказываются видные политические деятели и ученые.

Чтобы получить разрешение на иммиграцию в Австралию, кандидату предстоит немало потрудиться. В основном это члены разделенных семей недавних иммигрантов или политические беженцы (с 1945 г. Австралия приняла 435 тыс. беженцев — что является самым высоким показателем на душу собственного населения среди других развитых стран). Все прочие кандидаты проходят экзамен на способность успешно адаптироваться к местным условиям жизни, ассимилироваться в обществе и найти работу. По таким категориям как возраст, профессиональный профиль, владение английским языком и т. п. начисляются очки.

При отборе кандидатов специальность как правило играет решающую роль, потому что наиболее квалифицированные мигранты могут внести максимальный вклад в экономику страны. Программа предусматривает привлечение в страну „молодых, талантливых и опытных специалистов“ и не дискриминирует кандидатов по этнической, религиозной или половой принадлежности.

Но так было, конечно, не всегда. В ХIХ в. в Австралии, как и в остальном западном мире, был укоренен расизм, и первые английские поселенцы со страхом взирали на тьмы и тьмы азиатов, затаившихся к северу от пустынных просторов континента. Британские империалисты опасались вторжения китайцев, профсоюзные вожаки боялись, что хозяева пригонят сюда толпы дешевой рабочей силы из Азии, и в стране возникнет аграрная экономика, как на Юге Соединенных Штатов (в программе достаточно прогрессивной Австралийской лейбористской партии первым пунктом значились ксенофобские лозунги и лишь вторым пунктом шли социалистические требования). Когда в 1901 г. Австралия была провозглашена государством, ни у кого не возникало даже тени сомнения, что на повестке дня стоит вопрос о сохранении этнической чистоты общества. И принятие печально знаменитой политики „Белой Австралии“, закрепленной законом об ограничении иммиграции, стала одним из первых мероприятий новорожденного парламента. Этой политике в течение многих десятилетий было суждено определять судьбы иммигрантов и лишь в 1973 г. этот закон был формально отменен.

Новые австралийцы. Итак, первые небританские иммигранты, переселившиеся в Австралию в 1950-1960-е гг., прибыли из Европы — в основном из Греции и Италии. В то время прибыло около 275 тыс. так наз. „новых австралийцев“ — впрочем, теперь они уже стали „старыми австралийцами“. Около 5 % нынешнего населения страны — итальянского происхождения, а Мельбурн считается третьим по величине „греческим“ городом мира.

Но „европейское вторжение“ имело и свои драматические стороны: многие англо-австралийцы предупреждали, что „макаронники“ с их чесноком, кинжалами и вдовами в черном сметут привычный и правильный австралийский образ жизни. И как же правы оказались пророки! Но попробуйте сегодня лишить австралийцев капуччино, лазаньи или греческой таверны — они поднимут вопль! Гости оказались трудолюбивы до умопомрачения. В 1960-е гг. во всех точках общепита орудовали выходцы из Южной Европы. Их трудовой раж вызывал разное отношение: многим импонировала их работоспособность но многие „англо-австралийские туземцы“ выражали негодование.

Типичной для этой волны иммиграции является судьба Терезы Купри, которая в 1970 г. девочкой-подростком приехала в Австралию вместе со своими родителями из Италии. Два года семья Купри ждала разрешения покинуть родной Неаполь и устремиться к далекому южному континенту. Когда разрешение было наконец получено, оказалось, что не для всех членов большой семьи есть места. Пришлось разделиться: старшие дети, в том числе и Тереза, отправились в дальний путь с отцом, а через полгода остальные с матерью последовали за ними.

Семья заплатила всего лишь 50 долл. за проезд (полную стоимость проезда финансировало австралийское правительство) и в Сиднее их разместили в общежитии барачного типа. Через три дня после переезда Тереза пошла работать на фабрику. Она вспоминает, как её поначалу обзывали всякими презрительными кличками. Невыносимые условия труда и низкое жалованье вынудили её искать другую работу, и она устроилась воспитательнице в яслях. Там она проработала пять лет, выучила английский и с тех пор имеет постоянную работу.

Со своим мужем Джонни — он тоже итало-австралиец — Тереза владеет популярным итальянским рестораном. Родители, братья и сестры Терезы живут в собственных домах, а дети Терезы уже имеют собственный бизнес. Для неё и её детей тяжкий труд дал свои благие плоды, несмотря на то, что по приезде они ни слова не говорили по-английски и были вынуждены познать нищету. Хотя итальянские иммигранты поддерживают тесные связи со своей общиной, у Терезы и Джонни нет времени на хождение в гости к соседям-соплеменникам. Их связь с итальянской общиной ослабла. Они прочно „вросли“ в австралийское общество, и их дети даже не говорят по-итальянски.

Нация полиглотов. Даже в прошлом веке Австралия все же не была монокультурной страной. Во время золотых лихорадок 1850-х гг. сюда приехало немало китайцев. В виноградниках Южной Австралии в 1840-х гг. обосновались силезцы — в здешних долинах до сих пор сохранилось тевтонское влияние в архитектуре, искусстве и местных фольклорных праздниках. Далекий Брум на краю Западной Австралии некогда кишел японскими ловцами жемчуга. Но эти национальные анклавы все же были исключением — вплоть до мультикультурного бума 1970-х гг., когда страна широко распахнула свои двери в большой мир, главным образом — в Азию. К началу 1990-х гг. треть всех иммигрантов составляли азиаты, и их удельный вес будет расти и дальше.

Типичным представителем новой волны иммиграции является Джон Лам, в 1979 г. приехавший из Вьетнама воссоединиться со своими дядькой и теткой (он стал одним из 100 тыс. беженцев из Юго-Восточной Азии). Первые два месяца после прибытия Лам жил в общежитии, еженедельно получая пособие в 36 долл., а также бесплатную еду и одежду. После этого он переехал в дом к дяде, получил работу на кухне, а потом стал барменом. Теперь он хорошо говорит по-английски, у него свой дом, где он живет вместе со своими братьями и сестрами. Он получил австралийское гражданство.

Для других иммигрантов смена культуры происходит куда тяжелее.

„Первые две недели я страшно скучал по родине, вспоминает Уильям Хо, переселенец из Гонконга. Страна была совершенно чужая, знакомых у меня тут не было. Мне пришлось начинать жизнь заново“. В Гонконге Хо был менеджером ресторана, но в 1981 г. он приехал в Австралию, куда его „сманил приятель“ — шеф-повар. Он узнал, что владельцу лучшего в Австралии китайского ресторана срочно требуется менеджер. По его наводке Хо написал в Австралию письмо и вскоре получил от будущего работодателя приглашение и подъемные. Все дело заняло пять месяцев.

Несмотря на малоудачное начало, Хо быстро адаптировался к новым условиям и вскоре новая жизнь уже не казалась ему беспросветной. И все же Хо не переболел ностальгией, он по-прежнему считает, что лучшие рестораны мира находятся в Гонконге.

Иные способы иммиграции. Некоторое количество переселенцев прибывают по программе „Умелый бизнесмен“. Кандидаты должны иметь 500 тыс. долл. для первоначального инвестирования, желание и возможность открыть свое дело и быть „хорошим человеком“. По этой линии желающие попросту могли себе „купить“ иммиграцию и частенько таким путем в Австралию попадали недостойные субъекты, однако с недавнего времени правительство пересмотрело правила въезда по этой программе и теперь основной упор сделан на деловой опыт и перспективность бизнес-плана кандидата.

Другим популярным каналом иммиграции можно назвать въезд по „эротической визе“. Тысячи австралийцев нашли себе жен — иностранок и привезли их домой. Этих женщин, которые пополняют старую гвардию „импортных жен“, часто называют „невестами по почтовому заказу“ (брачные агентства рекламировали своих кандидаток из Таиланда, Филиппин и Малайзии в австралийских газетах и потенциальные женихи выбирали их только по фотографии). Во многих этнических группах, от итальянцев до арабов и индийцев, чьи члены предпочитали вступать в брак с представителями своей национальности, уже давно применяется метод „почтового заказа“ будущих супругов со старой родины.

Для „заочных“ невест Австралия и их новые супруги могут стать либо подарком судьбы, либо проклятьем. Новые поселянки нередко оказываются в отдаленных сельских районах страны или выходят замуж за людей, не способных преодолеть культурный и языковой барьер, и для них жизнь на чужбине становится невыносимой. С другой стороны, молодая жена-иностранка может обрести в лице австралийца любящего нежного мужа, попасть в среду своих соплеменников и получить экономические возможности, несопоставимые с условиями её жизни на родине. Одной из таких благополучных этнических групп являются филиппинцы. Имея английский в качестве родного языка, обладая щедрым душевными качествами и трудолюбием, многие филиппинки нашли в Австралии гостеприимную вторую родину. В 1971 г. в Австралии проживало менее 1000 филиппинок. Сегодня их число достигло 20 тыс.

Наконец, для тех, кто исчерпал все возможности легального въезда в страну, существуют каналы нелегальной иммиграции. Такие „нелегалы“ часто приезжают в Австралию по туристической визе и становятся невозвращенцами. В Австралии проживает до 70 тыс. нелегальных иммигрантов, многие из которых годами оставались для государственных органов „невидимками“. Другие иммигранты презрительно называют их „выскочками“, потому что легальным переселенцам приходится ждать своей очереди по много лет. Когда же нелегалов выявляют, им остается или спешно покинуть страну, или подвергнуться депортации.

Культурный винегрет. После всех этих волн иммиграции, для 2 млн. австралийцев английский так и не стал языком домашнего общения. Многоязычное радио и телеканал — „Эс-би-эс“ (Служба специального телевещания) — в 1980-х гг. начали регулярно вести передачи на разных языках (и поскольку все телепередачи снабжены английскими титрами, они пользуются популярностью среди всего населения страны). Транслируемые во всех крупных городах, новости „Эс-би-эс“ имеют заслуженную репутацию наиболее достоверных и объективных. Многие зрители канала любят смотреть бразильские шоу-программы, израильские фильмы, китайские комедии. В наше время „Эс-би-эс“ стало, вероятно, наиболее характерным выражением культурного разнообразия австралийского быта.

В целом же, австралийский опыт иммиграции оказался одним из самых удачных в истории человечества: ассимиляция мощного потока переселенцев в обществе сопровождалась в общем незначительными конфликтами. И более того, ныне эта ассимиляция общепризнанно считается залогом экономических успехов страны. Как заметил профессор Австралийского национального университета, кстати поляк по происхождению, Ежи Зубцицки, иммиграция „стала наиболее динамичным и конструктивным фактором развития австралийского общества. Нам необходимо уживаться здесь со всеми, и без зазрения совести пользоваться талантами, трудолюбием и энергией многочисленных иммигрантов, помогающих коренным жителям с пользой реализовывать богатейший природный потенциал континента. Этническая терпимость нашего мультинационального общества основное средство в достижении этой цели“.

 

АБОРИГЕНЫ СЕГОДНЯ

Капитан Артур Филлип докладывал, что первыми словами, обращенными австралийскими аборигенами к его матросам, было „Варра! Варра!“ (Убирайтесь). Их отношение к непрошеным гостям ни для кого не осталось загадкой.

После почти 200-летнего соседства с европейцами австралийские аборигены остаются самой угнетенной группой населения страны. Статистика свидетельствует о печальных результатах колониального опыта: средняя продолжительность жизни аборигена на 25 лет меньше показателя для других этнических групп, детская смертность у них втрое выше, как выше и показатели инфекционных заболеваний (гепатит) и бытовых болезней (диабет и сердечная недостаточность), уровень безработицы среди аборигенов в шесть раз превосходит средние показатели по стране, их уровень доходов вдвое ниже среднего, и большая часть аборигенов живут либо во временных жилищах, либо в домах, не отвечающих стандартным санитарным нормам. Вероятность попадания за решетку у взрослого аборигена в 16 раз выше, чем у его белого ровесника.

Но несмотря на двухвековое угнетение, уцелевшие 260 тыс. аборигенов в том числе и 27 тыс. островитян в проливе Торреса, относящихся к другой расе — сохранили чувство культурной идентичности и почти болезненную гордость своими древними традициями. Сегодня аборигены обладают развитым политическим самосознанием, сложившимся в отчаянной борьбе за основные социальные права и свободы, которых они были лишены вплоть до начала 1970-х гг. Благодаря недавним реформам, аборигены теперь получили тот общественный статус, который позволит им с успехом преодолеть социальное неравноправие.

Колониальное проклятие. Нынешнее положение аборигенов прямое следствие их трагической истории. Британские поселенцы, в 1788 г. прибывшие к далеким австралийским берегам, не утруждали себя попытками вникнуть в суть кочевого образа жизни аборигенов или их магической привязки к племенными территориями. Белые визитеры считали, что миграции аборигенов по безжизненным пустыням бессмысленны и бесцельны. Поэтому „Южная земля“ terra Australis — и была объявлена terra nullius — т. е. необитаемой пустыней, которую можно было заселять без излишних колебаний.

Заселение древней земли белыми пришельцами имело разрушительные последствия для аборигенной культуры, которая на протяжении 50 тыс. лет смогла уцелеть и приспособиться к более радикальным геологическим и климатическим переменам. По мере прибытия все новых и новых партий белых чужаков аборигенные общины изгонялись со своих исконных земель, что приводило к разрушению устоев традиционной культуры и общинной жизни. Массовые убийства коренного населения стали обычным делом в колониях. Исчезли целые племена, и их язык остался жить лишь в сохранившихся географических названиях. Как и в Америках, завезенные из Старого Света эпидемии выкосили сотни и тысячи туземцев. Численность аборигенов, в 1788 г. составлявшая 300 тыс. чел., к началу ХХ в. сократилось до 60 тыс. А свидетельства о сопротивлении аборигенов жестокостям белых захватчиков сопротивлении яростном, но безнадежном, ибо „быстрому огню“ английских ружей чернокожие воины могли противопоставить лишь деревянные копья и бумеранги — вычеркивались из учебников истории (в далеком Кимберли в Западной Австралии вооруженные стычки продолжались вплоть до 1920-х гг.).

Колониальные власти не желали предоставить аборигенам права на самоопределение. В середине прошлого столетия бюрократы и миссионеры стремились уберечь аборигенов от влияния, как они полагали, превосходящей их англосаксонской цивилизации. Причем делалось это с самыми добрыми намерениями: доброхоты были убеждены в природной ущербности местных „дикарей“. Самым драматичным событием в истории этого „миссионерства“ было насильственная высылка тасманских аборигенов на о. Флиндерс в Бассовом проливе в 1830-е гг. Переселение было организовано „благодетелем“ аборигенов Джорджем Огастесом Робинсоном, желавшим спасти их от притеснений и жестокости фермеров и солдат (у последних выработалась привычка стрелять в аборигена при первом его появлении). Но согнанные со своих родных территорий и попавшие на неизвестный и неприветливый остров, вынужденные носить европейское платье и есть крахмалистую английскую пищу, аборигены один за другим вымерли. Последний тасманиец Труганини умер в 1879 г. По всей Австралии разыгрывались подобные трагедии: аборигенов изгоняли с общинных земель, заставляли селиться рядом с другими племенами, чуждыми им по языку и обычаям.

С расцветом овцеводства и животноводства в середине XIX в. фермеры стали остро нуждаться в расширении пастбищных земель и формы „защиты“ коренного населения приобрели ещё более суровый характер. В Глуши была создана система, напоминавшая южноафриканский апартеид: аборигенов расселили по резервациям и ущемили в правах. Когда в 1901 г. был провозглашен Австралийский Союз, аборигенам не дали избирательных прав: их сочли вымирающей расой без будущего.

Но к началу 1930-х стало очевидно, что аборигены вовсе не намерены вымирать. Правда, их численность катастрофически сокращалась. Впрочем, тогда же была предложена политика постепенной ассимиляции аборигенов-„полукровок“ в самый нижний слой австралийского общества, при сохранении принципа жесткой сегрегации „полнокровок“, которые, как все ещё считалось белыми этнографами, должны были вскоре исчезнуть.

Но аборигены не остались пассивными жертвами. В их среде началось политическое брожение и коренные жители континента начали вести борьбу за обретение социальных прав. Несмотря на насильственную маргинализацию, многие аборигены сумели адаптироваться к европейскому социуму. Уже в 1860-е гг. они успешно занимались фермерством: расцвет животноводства в Глуши был бы невозможен без труда аборигенов-пастухов и сторожей (которым, разумеется, платили куда меньше, чем их белокожим коллегам по ремеслу).

Начиная с 1930-х гг. рост политического самосознания аборигенов постепенно набирал силу, достигнув кульминации во время „поездок свободы“ в 1960-е, когда молодые активисты объезжали на автобусах глубинку Квинсленда и Нового Южного Уэльса, агитируя жителей отдаленных резерваций. Перед домом правительства в Канберре появилось палаточное „Посольство аборигенов“, демонстрации борцов за гражданские права выливались в жестокие стычки с полицией, но зато новости о движении протеста аборигенов попадали на первые полосы газет и в телепередачи. Активисты требовали отмены дискриминационных законов и предоставления коренным австралийцам тех же гражданских свобод, что имели прочие граждане страны. Они также выступали за „земельные права“ и за социальное и экономическое равноправие.

К началу 1970-х гг. набравшее размах движение аборигенов за свои права вынудило федеральное правительство во главе с прогрессивным премьером Гафом Уитлемом, принять новую политику — „самоопределения“. Отныне аборигены получали возможность самостоятельно решать свою судьбу — при сохранении культурных традиций и ценностей, они получили больше социальных и экономических прав. В 1972 г. было создано министерство по делам аборигенов, а в 1980 г. — учреждена комиссия по развитию аборигенов.

И тем не менее многие реформы были ещё впереди. В 1988 г., когда вся Австралия весело праздновала 200-летие первого британского поселения, организации аборигенов провели несколько мирных маршей протеста. Международная пресса сделала их требования достоянием мировой общественности, и белые австралийцы были вынуждены признать, что у чернокожих туземцев нет повода для праздника: ведь с их точки зрения, британское вторжение стало воистину ужасным бедствием. Так уж получилось, что праздничные мероприятия юбилейного года выдвинули проблемы аборигенов на авансцену национальной политической жизни. Символичным жестом доброй воли стало обсуждение проекта договора между аборигенами и остальными народам Австралии, но наряду с ним были выдвинуты и более конкретные инициативы.

Насущные проблемы. С 1970-х гг. лидеров движения аборигенов стали привлекать к выработке национальной политики в отношении туземного населения страны. И что самое важное, возникла целая сеть общественных организаций аборигенов, от местных центров медицинских и юридических услуг до земельных советов, курирующих жизнь аборигенов в различных регионах страны. Сейчас в Австралии насчитывается более 1200 общинных организаций.

Из 250 языков, на которых в 1788 г говорило более 600 аборигенных племен, в наши дни сохранилось лишь 30. Многие аборигены, проживающие в Виктории и Новом Южном Уэльсе, предпочитают называть себя кури, жители Квинсленда называют себя мурри, Южной Австралии — нунга, а Западной Австралии — ньюнга.

Для всех групп аборигенного населения „земельные права“ всегда имели приоритетное значение. Ведь земля для аборигена — основа его существования, и охрана священных мест является краеугольным камнем его духовной жизни, его высшим моральным и социальным долгом. Изгнание с племенных территорий, которые застраивались домами, покрывались дорогами, раскапывались под шахты, затоплялись плотинами ГЭС, причиняло аборигенам ужасные нравственные страдания. Закон Северной Территории о земельных правах, принятый в 1975 г., позволил аборигенам требовать возврата огромных просторов великих пустынь, которыми исстари владели их предками. Закон также предоставлял аборигенам право контролировать горнодобывающую промышленность и прочие виды землепользования на своих территориях. Часть доходов от горнорудных разработок распределялась между аборигенами, проживающими в данном районе.

Законы о земельных правах были приняты и в других штатах, в том числе в Новом Южном Уэльсе и Южной Австралии. В 1985 г. федеральное правительство попыталось принять национальное законодательство о земельных правах. Однако законопроект встретил серьезное сопротивление — особенно в Западной Австралии и Квинсленде — со стороны мощного горнодобывающего лобби. Канберре пришлось отступить, согласившись с тем, что все вопросы можно решить на основе местного законодательства в каждом штате. В начале 1990-х гг. правительство согласилось также передать аборигенам древние священные места, имевшие ритуальное значение: г. Улуру (Айэрс-Рок), парк Какаду и залив Джервис были возвращены их прежним владельцам. Аборигены помогают ухаживать за этими национальными парками, и туземные кланы получают немалый доход от туризма. Федеральное правительство призвало местных законодателей предпринять аналогичные шаги по передаче аборигенам священных мест, однако до сих пор этого не произошло.

Наверное, наиболее важное символическое событие произошло в 1992 г., когда Верховный суд Австралии объявил утратившим юридическую силу понятие terra nullius — на основе которого осуществлялось заселение австралийского континента. Верховные судьи страны признали, что на континенте, где искони проживали аборигены, всегда существовали „туземные топонимы“. Реакция на „решение Мейбо“ — по имени Эдди Мейбо, островитянина с пролива Торреса, возбудившего иск — нередко принимала гипертрофированные формы, особенно со стороны шахтеров и фермеров, так что весь процесс нормализации межрасовых отношений в стране оказался под угрозой. В 1993 г. правительств создало Трибунал по туземным наименованиям для рассмотрения всех исков. Но время шло и становилось ясно, что „решение Мейбо“ мало что изменило на практике: с XIX в. миссионеры произвольно перегоняли племена с места на место, разделяя и силой соединяя чуждые друг другу кланы для совместного проживания в отдаленных уголках материка. Так что в 1970-е гг. очень немногие из племен могли предъявить свидетельства о постоянном проживании на данной территории. Проволочки в кампании возврата племенных земель вызывают горькое разочарование у аборигенов. Жаркие земельные споры продолжаются и поныне, и эта проблема остается одной из самых животрепещущих и болезненных в социально-политической жизни сегодняшней Австралии.

Два века презрения. Начиная с 1980-х гг., Комиссия по делам аборигенов и островитян пролива Торреса закладывает прочную экономическую базу для аборигенов путем финансирования их бизнеса. В Австралии сейчас существует немало успешно развивающихся предприятий, которыми владеют аборигены — от торговых центров и скотоводческих ферм до мастерских прикладного искусства. Комиссия также помогла нескольким общинам выкупить у правительства свои племенные земли (и таким образом не погрязнуть в долгих дискуссиях о „земельном праве“), построить современное жилье и получить жилищные ссуды для нуждающихся.

После отмены дискриминационных законов и с предоставлением основных гражданских прав аборигены перестали быть угнетенными изгоями в обществе (до 1967 г. аборигены не считались гражданами Австралии и не имели избирательных прав). Но даже при этом можно усомниться том, что закон, а в особенности уголовное законодательство, всегда справедлив в отношении аборигенов. До сих пор доля аборигенов, оказывающихся за решеткой, значительно превышает показатели среди других этнических групп населения. С 1980 по 1987 гг. Королевская комиссия проводила исследования с целью выяснить причины высокой смертности молодых аборигенов в камерах предварительного заключения (за отчетный период таких оказалось свыше 100 против нескольких не-аборигенов). Выяснилось, что многие, оказавшись под замком, кончали с собой от отчаяния: по аборигенным представлением, ограничение свободы перемещения — страшное наказание. А ведь зачастую белые полицейские сажали аборигенов в кутузку просто за бытовое пьянство. В наше время действуют более двух десятков центров юридических услуг, стремящихся нормализовать отношения между правоохранительными органами и аборигенами.

Во многих аборигенных анклавах система здравоохранения находится на уровне стран „третьего мира“, здесь распространены трахомы, туберкулез, гепатит, сердечные заболевания, респираторные инфекции и бытовые увечья. Правительство пыталось повысить уровень жизни, в частности, улучшая санитарные условия и эффективность социальных служб. Сейчас в местах компактного проживания аборигенов насчитывается около 60 общинных центров здоровья.

Среди аборигенов высок уровень безработицы: многие аборигены проживают в отдаленных сельских районах, не имеют образования и испытывают дискриминацию на рынке рабочей силы. Чтобы хоть как-то сократить армию аборигенов, живущих на пособия, внедряются программы самоподготовки аборигенных кадров.

Упрямая культура. Несмотря на массированное вторжение европейской культуры, племенные аборигены до сих пор практикуют традиционный стиль жизни, сохраняя узы с прошлым. Художники хранят традиции мастерства, переданные им отцами и дедами, украшая оружие, инструменты и тотемы древними племенными цветами. Танцоры до сих пор вздымают тучи красного песка во время плясок и песнопений под грохот барабанов, разыгрывая сюжеты мифов Сонного времени многотысячелетней давности.

В отличие от традиционных, современные пьесы, музыкальные и танцевальные произведения, сочиняемые и исполняемые городскими аборигенами, зачастую представляют собой смесь культур — славного племенного прошлого и городского настоящего, исполненного социальной и политической проблематики злобой дня.

В прошлом попытки культурной ассимиляции нередко имели трагический итог. Альберт Наматджира, например, был первым аборигеном-художником, который воссоздавал суровые пейзажи центральной Австралии в европеизированных акварелях. И хотя его творчество получило мировую известность, Наматджура так и не смог примириться с культурными различиями между аборигенным и европейским стилем жизни. В 1950-е гг. ему было даровано австралийское гражданство и официальное разрешение употреблять спиртное — в то время как простые аборигены были лишены этих привилегий. Белые патроны заманили художника в ловушку европейских условностей, но отказались признать его обязательства перед своим народом. Раздавая заработанные деньги бедствующим родственникам, сам художник стал алкоголиком и часто оказывался за решеткой. Одаренный и гордый абориген рано умер, оказавшись жертвой маргинального существования чужого среди своих, который не стал своим среди чужих.

Многие аборигены, впрочем, с успехом вписались в австралийское общество. Невилль Боннер стал сенатором федерального парламента, а пастор сэр Даг Николс был назначен губернатором Южной Австралии. Ивонн Гулагонш-Каули стала чемпионкой уимблдонского теннисного турнира, а Уджеру Нунаккол (бывшая Кейт Уокер) остается крупнейшей австралийской писательницей и художницей. Такие писатели, как Херб Уортон (автор книги „Ты где был, приятель?“) и Эвелин Кроуфорд (автор книги „Над моими следами“) пользуются огромной популярностью. Можно назвать огромное число аборигенов-звезд спорта (среди них, к примеру, „летающие братья Элла“ в футболе), актеров (Дэвид Галпилил, комик Эрни Динго). В современной живописи почетное место занимают Тревор Николлс и Дэнни Иствуд, фотограф Трейси Мофффит, можно также вспомнить „Танцевальную школу аборигенов и островитян“, популярный музыкальный ансамбль Йоту-Йинди, которым руководит бывший „австралиец года“ Мандавуй Юнупингу.

Хотя аборигены до сих испытывают различные формы дискриминации, в 1990-е гг. появилась надежда на существенное улучшение их положения. Многие австралийцы считают, что это — приоритетная проблема социальной жизни страны. Хотя никакими словами и благими делами невозможно перечеркнуть кровавую летопись колониального прошлого, взаимопонимание между белыми австралийцами и аборигенами должно стать фундаментом духовного благополучия страны на пороге XXI в.

 

ИСКУССТВО

На протяжении всей современной истории Австралия считалась культурной пустыней — и в „остальном мире“ и, как ни странно, самими австралийцами. После второй мировой войны многие австралийские деятели культуры уезжали за океан — почти непременно в Лондон — и там покоряли вершины славы. Так произошло с оперной певицей Джоан Сазерленд, писателем Патриком Уайтом, художниками Сиднеем Ноланом и Албертом Такером, балетным танцовщиком Робертом Хелпманом, скульптором Клементом Медмором и многими другими. Австралийская аудитория, жаловались экспатрианты, выказывают полное отсутствие утонченного вкуса и непонимание „высокого“ искусства.

Эта черта — „культурное самоуничижение“ — появилась очень давно: литературные запросы первых поселенцев, к примеру, были весьма скромными и примитивными. Успех, похоже, ожидал лишь тех писателей, которые забывали о своей австралийской сущности и выбирали себе удел экспатриантов. Местные литераторы считали позором, что один из лучших романов об Австралии принадлежал перу заезжего писателя — речь идет о „Кенгуру“ (1923) англичанина Д. Г. Лоуренса.

В 1970-е гг. художественный ландшафт страны менялся стремительными темпами, и с расцветом здесь разных форм многие давние эмигранты поспешили вернуться на родину. Отчасти этот попятный исход объяснялся тем, что аудитория „потребителей искусства“ выросла до такой степени, что в Австралии теперь деятель культуры вполне может — и неплохо — зарабатывать своим творчеством на жизнь (во всяком случае, живя на государственные гранты, выделяемые Австралийским Советом). Отчасти это стало возможно благодаря развитию глобальных средств массовой коммуникации: писатель или художник, оставаясь в родном Сиднее или Мельбурне, все равно имеет доступ к мировому рынку культуры.

И все же обзор австралийского искусства показывает, что реальное положение вещей здесь было далеко не столь унылым, как казалось многим.

Британская культурная модель. Первый век австрало-европейской культуры был, что не удивительно, эпохой откровенных заимствований. Белые уголовники и их белые тюремщики не интересовались культурой аборигенов, возникшей по меньшей мере за 50 тыс. лет до их прибытия на континент. Тогда в Австралии укоренились стереотипы английского георгианского искусства, мировоззрения и жизненных устремлений, которые прививались на австралийской почве вместе с европейскими саженцами и семенами.

В живописи и поэзии того времени почти не найти оригинальных тем или образов. В ранних колониальных пейзажах даже деревья и те как две капли воды похожи на европейские — ведь Австралия считалась „Аркадией“, а не Вулломулу или Какаду. Этот британский субстрат до сих пор ощутим в австралийской культуре — от популярности оперы до всенародной любви к рождественским сверчкам и снегу, плющу и остролисту, которые украшают австралийские рождественские открытки (хотя накануне Рождества семьи нередко целый день проводят на пляже под палящим солнцем).

Первый перелом в австралийской культурной истории произошел в 1890-е гг., ознаменовавшиеся расцветом австралийского национализма. Националистическая идеология нашла отражение в искусстве, особенно в литературе. То был период поэтов-балладистов и авторов короткого рассказа, группировавшихся вокруг журнала „Буллетин“. Они подхватили традиции поэта Банджо Патерсона и Генри Лоусона, лучшего австралийского мастера короткого рассказа. Многие из них воспевали буш и его благородную этику: законы „мужской дружбы“, национализм и стойкость бедняков перед лицом угнетателей — „аристократов-англофилов“. Джозеф Ферви написал роман „Такова жизнь“ (по преданию, это были последние слова бушрейнджера и народного героя Неда Келли, произнесенные им перед казнью).

Необычайной популярностью пользовались рассказы Стила Радда о жизни бедняков буша „По нашему выбору“ — из которых много лет спустя выросли комедийные радио-сериалы и анекдоты про Дэда и Дейва. Чуть позже С. Дж. Деннис начал живописать городских чудаков в стихотворных балладах о Динджер Мике и Сентиментальном парне.

Этот литературный взрыв заложил традиции австралийской национальной литературы, которая в нашем веке окрепла в романах Генри Генделя Ричардсона, Майлса Франклина, Кристины Стед и Эвы Ленгли, рассказах Барбары Бейнтон, Гэвина Кейси и Питера Кауена, в поэзии Кристофера Бреннана, Кеннета Слесора, Р. Д. Фицджеральда, Дугласа Стюарта, Джудит Райт и вплоть до писателей наших дней.

Австралия выбирает свою стезю. Аналогичный всплеск национализма наблюдался и в других видах искусства 1890-х гг. Первые пьесы Луи Эссона нарочито написаны на австралийском жаргоне. В то же время возникла школа австралийской пейзажной живописи, чей стиль позднее откристаллизовался в работах сэра Артура Стритона, Тома Робертса и „гейдельбергской школы“ (названной в честь мельбурнского пригорода, а не университетского городка в Германии). Нелли Мелба, первая из австралийских оперных див, добилась международного признания в Лондоне, прославившись исполнением арий во французских операх, и её именем был названо мороженое „Персиковая Мелба“. Графики Лоу, Мей и Хоп стали сотрудничать с журналом „Буллетин“, в Австралии были сняты „Солдаты Креста“ — как говорят, первый в мире художественный фильм, который дал толчок развитию австралийской киноиндустрии.

К моменту образования Союза в 1901 г. австралийские архитекторы выработали оригинальный стиль, основанный на характерной для буша геометрии фермерского дома с тенистой верандой и островерхой крышей, покрытой гальванизированной резиной. Впрочем, в 1910 г. большинство австралийцев-горожан жили в каменных особняках с балконами, украшенными чугунно-литыми решетками (их до сих пор можно встретить в пригородах Мельбурна и Сиднея), или в сельских краснокирпичных бунгало, впоследствии определивших доминирующий стиль в национальной архитектуре.

Пришествие янки. Во время первой мировой войны австралийцы воевали на Галлипольском полуострове и на западном фронте. Австралийские словечки-обращения „копатель“ и „приятель“ прочно вошли в английский язык и озадаченные британцы стали живо обсуждать диковинный австралийский акцент такое было впечатление, то „осси“ (австралийцы) говорят, не разжимая губ. Как утверждала одна весьма сомнительная психолингвитическая гипотеза, такая привычка у них выработалась от необходимости оберегать рот от залетных мух и комаров. Политическое содружество Австралии ведет свое летосчисление от начала века. Тогда же родилось и австралийское культурное содружество.

В конце 1920-х-начале 1930-х гг. в культурной жизни страны произошел новый поворот. По мере того, как Австралия стала освобождаться от политического и культурного влияния Англии, она втягивалась в сферу влияния Соединенных Штатов. Впрочем, это было данью Австралии глобальной интернационализациии культуры, охватившей весь западный мир.

Австралийская киноиндустрия фактически приказала долго жить после того, как янки захватили контроль над местным кинопрокатом. Американские фильмы, поп-музыка и радиопередачи, а потом и телевидение, оккупировали национальные СМИ. Австралийский язык заразился американским сленгом. Американские языковые клише проникли в рекламу, бизнес и финансы. Американские идеи определяли дизайн жилых новостроек, мотелей и супермаркетов. В результате сегодня возникает странное ощущение, что Австралия стала частично Британией, частично Америкой и частично Австралией. Да так оно и есть на самом деле.

Радио стало яблоком раздора между дикторами Австралийской радиовещательной комиссии, пытавшихся сохранять классический британский выговор, и диск-жокеями, которые переняли псевдо-американский сленг и которых прозвали за это „австралоянки“. Лишь в 1970-е гг. в радиоэфире стал различим явный австралийский акцент, да и то лишь поле того, как пример показали ведущие репортажей с бегов. Но книги американских писателей по-прежнему возглавляли списки бестселлеров, американские комиксы заполняли газетные киоски, и американские кинозвезды становились кумирами публики.

Австралийское культурное сопротивление. Несмотря на это, исконная австралийская культура продолжала развиваться и крепнуть. В каком смысле она была всего лишь коктейлем из британских, европейских и азиатских компонентов, который с американской добавкой получил необычный вкус. Впрочем, американские культурные добавки встречали порой яростное сопротивление: традиционное искусство, особенно музыка, драма, опера и балет, продолжали тянуться к своим британским и европейским источникам. Американские стереотипы здесь рассматривались как явно низкопробные. В сфере же популярной культуры неприязнь к американским образцам остро проявилась после второй мировой войны, когда на материковой части Австралии были расквартированы американские части, и между солдатами-янки и австралийцами нередко разгорались конфликты по причине того, что американцы получали „больше продовольствия, больше денежного довольствия и больше сексуального удовольствия“. Конечно, американские товары имели некий налет шика, но к ним относились без низкопоклонства. Большие американские автомобили называли „Янки-танки“. Среди австралийцев в ходу были антиамериканские анекдоты.

Иногда культурное сопротивление принимало странные формы. Например, многие австралийские сельские песни и баллады XIX в. либо были забыты, либо вышли из моды. Американская же музыка кантри (или как её тогда называли „хиллбилли“) вдруг стала очень популярна в провинции. Австралийские певцы „хиллбилли“ без зазрения совести переиначивали американские шлягеры. И даже брали себе сценические псевдонимы „под американцев“ — Текс Мортон, Бадди Уильямс, Слим Дасти. Но сочиняли они оригинальные песни про австралийское родео, про беглых каторжников и знаменитых бушрейнджеров, про пикники в буше и пьянки в пабах, переиначивая фольклорные предания и небылицы. Очень скоро в Австралии возник собственный гибридный стиль музыки „кантри“, а затем появились бродячие группы „музыкального родео“, звезды „кантри“, грампластинки и музыкальные радиостанции.

Пластинка Слима Дасти „Паб, где нет пива“ в конце 1950-х гг. стала национальным хитом (и до сих пор удерживает рекорд по тиражу). Настоящее имя певца — Гордон Киркпатрик. Он родился в буше и научился петь, слушая американские пластинки. Слим Дасти до сих пор много записывается, и его пластинки расходятся огромными тиражами, опережая „по валу“ даже местных рок-музыкантов.

Очередной большой взрыв. Если 1890-е гг. стали первым периодом развития австралийской культуры, то в конце 1960-х-начале 1970-х наступил второй период. Тому было немало причин. Тяготы второй мировой войны дали сильный толчок австралийскому национализму, это было время устойчивого экономического роста и углубления национального самосознания. Тем временем закончилась длительная изоляция континента, и благодаря широкомасштбной программе иммиграции в страну хлынули миллионы мигрантов из Европы, в том числе итальянцев и греков, а также представителей других южноевропейских народов.

Пришло ощущение, что обветшалые социальные устои, которые ограничивали австралийский образ жизни жесткими рамками, наконец отброшены. Австралийцы вдруг познакомились с салями, пиццей, белым вином, рок-н-роллом, хиппи, серфингом, студенческим и женским движением. Традиционные связи с элитарной британской культурой ослабли, но вместе с тем австралийцы впитали американскую „прививку“. Социологические клише вроде „кризис личности“ или австралийский характер» стали разменной монетой. Теперь вполне ясно, что в ту пору возник полный набор ингредиентов, соединение которых произвело мощный культурный взрыв.

Как всегда, в авангарде шли поэты. Поначалу тон в поэтическом сообществе задавали «академики» вроде А. Д. Хоупа и Джеймса Маколи При чем определяющее воздействие на современную австралийскую литературу оказала эротическая и интеллектуально-насыщенная строгая поэзия профессора Хоупа. По стопам поэтов-академиков пошли Дэвид Мэлуф, Том Шепкотт, Брюс Доу, Лес Марри, Гвен Харвуд, Джон Трантер и Роберт Адамсон, которые писали на разговорном языке и сосредоточили внимание на узнаваемой австралийской тематике. А Марри для воспевания своих ново-южно-уэльсских «корней» даже заимствовал кое-что из аборигенной устной традиции

Неожиданно вновь стал популярен короткий рассказ. Тут тон задавали писатели старого поколения вроде Хола Портера и Питера Кауена, но они едва ли предвосхитили приход таких современных мастеров прозы, как Фрэнк Мурхаус с его холодно ироническим взглядом на мир, или Питер Кэри, создатель причудливо-фантастичных притч (завоевав в 1988 г. Букеровскую премию за роман «Оскар и Люцинда», он обрел международную известность), а также Моррис Лури, Марри Бейл и Роберт Дрю. Среди женщин-писательниц следует назвать Джудит Райт и Хелен Гарнер, Теа Эстли и Инес Бараней.

В области романа прогресс также был налицо, что объясняется, вероятно, стойким влиянием покойного патриарха Патрика Уайта. Лауреат Нобелевской премии 1974 г., он оказал колоссальное воздействие на молодых писателей своим неподражаемым поэтичным стилем. Новая генерация прозаиков включала Дэвида Айрленда («Женщина будущего»), Томаса Кеннелли («Песнь Джимми-Кузнеца», «Ковчег Шиндлера»), Элизабет Джолли («Наследство мисс Пибоди»), Гленду Адамс («Танец на коралле»), Дэвида Мэлуфа («Воспоминания о Вавилоне»), Роднея Холла («Скверная жена») и Джилл Керр Конвей («Дорога из Курейна»), выработавших своеобразную манеру письма — то же можно сказать и о недавних новичках: Тиме Уинтоне («Наездники»), Дэвиде Фостере («Лунный свет»), Кейт Гренвилль («История Лилианы») и Фотини Эпаномитис («Жербенок»), как и о целой плеяде писателей-аборигенов (см. главу «Аборигены сегодня»).

Возрождение австралийского кинематографа во многом произошло благодаря писателям, чьи книги легли в основу новых сценариев. Так, после успеха фильма «Песнь Джимми-Кузнеца» режиссер Фред Шепси переместился прямехонько в Голливуд. Впрочем, кинематографистов больше привлекало творчество драматургов Мельбурна, чьими усилиями в Австралии возник злободневный политический театр.

На авансцене. Тут были как всегда первопроходцы. «Лето семнадцатой куклы» Рея Лоулера и «Один день в году» Алана Сеймура, Последняя пьеса была посвящена празднованию Дня АНЗАКа, когда Австралия отмечает поражение на Галлиполи в первой мировой войне (символический акт катарсиса, связанный со старинной австралийской традицией сострадания и поминания погибших мужчин-неудачников).

Экспериментальные мельбурнские театры 1970-х гг., «Ла Мама» или «Прэм Фабрика» стали центром притяжения новых талантов. Среди работавших для этих театров драматургов были Барри Оукли, Джек Хибберд и Дэвид Уильямсон. Последний написал целый ряд удачных пьес — «Клуб», «Вечеринка Дона», «Путешествие на север», «Изумрудный город» (все они впоследствии были экранизированы), а также сценарии для многих картин, в том числе для «Галлиполи» (1981 — его режиссер Питер Уир после успеха этого фильма переехал работать в Голливуд).

В Сиднее Боб Эллис, Стивен Сьюэлл, Майкл Гоу и Луи Наура, также писали весьма удачные пьесы, хотя и не столь остро — политического содержания. Условия для работы кинематографистов и драматургов в Сиднее были настолько благоприятны, что Уильямсон и Оукли оба переехали туда, подтвердив распространенное мнение, что Сидней для Австралии — то же, что Нью-Йорк для Соединенных Штатов и точно так же, используя свой культурный и финансовый потенциал, оттягивает к себе лучшие творческие силы страны.

С приходом целой плеяды талантливых драматургов и с внедрением новых программ государственной поддержки искусства, кинематограф стал важнейшей статей культурного экспорта Австралии. Лучшие австралийские фильмы сегодня можно взять напрокат в видеосалонах любой страны мира: от брутального «Безумного Макса» с Мелом Гибсоном до очаровательных исторических фильмов (например, «Моя блестящая карьера» с Джуди Дэвис или таинственный «Пикник у нависшей скалы»), от «Года, когда у меня пропал голос» до «Сладенькой» и международного комедийного хита «Малыш» (1996) — про говорящего поросенка. Вершинами эклектичных 1990-х стали танцевальная комедия База Лурманна «Только в танцзале», «Присцилла, королева пустыни» и китчеватая «Свадьба Мюриель».

Если австралийское кино можно назвать аналогией тонких марочных вин из виноградников Хантер-Вэлли, аналогом ординарных столовых вин стали бесконечные телевизионные «мыльники». Многие из них просто вовремя заполнили образовавшуюся нишу в мировой телеиндустрии, другие же — особенно «Соседи» (показанные и по российскому телевидению) — стали чуть ли не культовым событием в Великобритании, в равной степени заинтересовав и оксфордских студентов, и пролетарские семейства.

Образы на холсте. Живопись и скульптура пользовались в середине 1970-х гг. такой популярностью, что все заговорили о «буме искусства», когда частные коллекционеры и художественные галереи стали наперебой скупать работы местных мастеров по сногсшибательным ценам. Бурное оживление австралийского художественного рынка привело к созданию новой Национальной художественной галереи в Канберре и к сенсационной покупке — за несколько миллионов долларов — «Голубых столбов» Джексона Поллока.

И вновь Мельбурн был пионером. После второй мировой войны в городе возникла группа мастеров фигуративной живописи, которую долгое время именовали «австралийской школой». В кружок входили Сидней Нолан, чьи сюжетные картины в сериале о бушрейнджере Неде Келли стали национальными иконами, Алберт Такер, чьи грубые австралийские лица на обложке книги «Край счастья» Дональда Хорна помогла ей стать бестселлером, Артур Бойд, Ллойд Рис и Клифтон Паг.

В начале 1970-х Сидней стал центром абстрактного экспрессионизма. Художники черпали вдохновение в творчестве старых художников Иена Фрейзера и Годфри Миллера и добились впечатляющих успехов в жанре контрастных цветовых композиций и лирических экспрессионистических пейзажей. Джон Олсен прославился серией пейзажей, оптимистически воспевавших национальную природу. Эрик Смит, Уильям Роуз, Джон Кобурн и Станислаус Рапотек взрастили молодых последователей — Бретта Уайтли (умершего в расцвете славы от наркотиков), Дэвида Аспдена, Майкла Джонсона и Тима Сторьера.

В Мельбурне Фред Уильямс завоевал репутацию лучшего пейзажиста послевоенного периода — а возможно, и за всю историю австралийской живописи — своими чарующими полуабстрактными фантазиями-пейзажами австралийской Глуши. Уильямс частенько шутил, что буш его пугает, но полотна, запечатлевшие величественные просторы Глуши, дали австралийцам запоминающиеся образы родины, сменившие более ранние «приглаженные» картинки Стритона и Драйсдейла.

Ритмы «перевернутого мира». Классическая музыка в Австралии всегда была «гвоздем» не столько местных композиторов, сколько исполнителей. В стране есть несколько отличных симфонических оркестров и оперных трупп, в том числе Австралийская опера. Традиция выступлений исполнителей на ежегодных музыкальных состязаниях и концертах имеет давнюю историю: оперная дива Джоан Сазерленд (иногда её называют «Чудо-легкие») проделала путь к успеху, начав с этих популярных представлений. Несмотря на ограниченные возможности, современные композиторы Австралии — Ричард Мийл, Питер Шульторп, Найджел Баттерли, Джордж Дрейфус, Анна Бойд и Мойя Гендерсон все же могут слышать свои пьесы в концертном исполнении как дома, так и за рубежом. Столь же впечатляющий расцвет пережил в последние годы и балет, благодаря работе хореографов Грэма Мерфи и Кай-Тай Чана.

В последнее время Австралия завоевала мировую известность своими рок-группами не меньше, чем кинематографом. Особым разнообразием отличается клубная музыка в Мельбурне и Сиднее. Такие известные группы, как «Ментал эз Энитинг», «Сплит энц» «Скайхукс» и «Лафинг клаунз» начинали играть в клубах. Другим удалось завоевать мировую славу — это «Литтл ривер бэнд», «АС/DC», INXS и «Мен эт уорк». Музыканты «Миднайт ойл» сознательно избрали злободневную австралийскую тематику, связанную с проблемами политической независимости и защиты окружающей среды (их солист Питер Геррет даже вступил в партию зеленых). Аборигенная группа «Йоту-Йинди» с их деревянными трубами-диджериду и обрядовыми плясками — продукт туземной культуры Северной Территории. В 1990-е гг. к этому списку поп-музыкальных достижений добавилось несколько легкомысленных международных хитов.

Как и в любой другой стране с развитой музыкальной культурой, лучшим способом знакомства с подлинно австралийской музыкой станет экскурсия по пабам и ночным клубам, где выступают буквально тысячи местных ансамблей, кое-кто из которых стремится к национальной славе, а другие просто хотят доставить удовольствие себе и слушателям. Оба эти устремления отлично характеризуют австралийский темперамент.

 

СПОРТ ТАМ ПРАВИТ БАЛ

В Австралии спорт — не просто способ выплеснуть избыток энергии. Присущий XIX в. культ физической силы мужчины — который, заметим, увял, когда механизмы уменьшили тяготы жизни пионеров и поленцев на безбрежных просторах континента — в наше время трансформировался в культ соперничества на игровом поле. В ХХ в. спорт стал тем языком, на котором австралийцы обратились к человечеству с криком: «Эй, мир, вот и мы!»

Хотя магия спорта в наши дни ослабла — теперь успехи в области искусства привлекают к австралийцам внимание куда больше, чем достижения в спорте — превосходство в каком-либо из важнейших видов спорта до сих пор открывает двери даже самых закрытых австралийских пабов. По сути, где бы ни собиралась мужская компания — в пабах, клубах, или на работе общеинтересной темой для их шумной беседы наверняка станет спорт. Они делают ставки, они похваляются, они превозносят или смешивают с грязью спортсменов, обсуждают их нынешнее положение в спортивной иерархи, предсказывают им будущее. И никогда не устают от этого.

Золотые 1950-е. Эта маниакальная одержимость спортом могло бы показаться неразрешимой загадкой, не будь давней австралийской традиции погони за спортивными достижениями. Благодаря солнечному климату, в 1950-е гг. Австралия дала миру целую плеяду чемпионов, чей состязательный дух, настойчивость и упорство приносили им победы на крупнейших международных форумах. Эти успехи, хотя и оставшиеся ныне лишь в воспоминаниях, в наши дни обретают несколько иные обличья.

1950 гг. ознаменовались крупнейшими победами австралийцев в плавании и теннисе, которые к тому же заставили считаться с собой мировых корифеев легкой атлетики, велоспорта, бокса, гребли и гольфа. В отличие от состязаний в рамках чемпионата стран Британского содружества, эти виды спорта были в полном смысле международными и вывели Австралию на мировой подиум. Европейцы и американцы того времени видели в Австралии задворки мировой цивилизации, но черт побери, выяснилось, что их парни умели бегать, прыгать и гонять мяч!

В то золотое десятилетие мир узнал таких австралийских атлетов, как Джон Лэнди, Херб Эллиотт, Марджори Джексон и Бетти Катберт (бег), Марри Роуза, Доун Фрезер, Джона Хенрикса, Лорейн Крэпп, Джона и Илзу Конрадов (плавание), Фрэнка Седжмена, Лью Хоуда и Кена Роузвелла (теннис). Лучшие представители сравнительно небольшого населения страны, они заложили традиции для будущих поколений спортсменов. Кульминация этой золотой поры настала в 1956 г.: австралийские теннисисты в финале Кубка Дэвиса разгромили американцев со счетом 5:0, а на Олимпиаде в Мельбурне австралийские атлеты завоевали 35 медалей — 13 золотых, 8 серебряных и 14 бронзовых — феноменальное достижение для такой небольшой (по численности населения) страны.

И хотя спорт искони был фактором единства австралийского общества, он также странным образом может быть и яблоком раздора. Дело в том, что австралийцы увлекаются разнообразными и нередко соперничающими между собой видами спорта. Футбол, к примеру, безусловно, самый популярный из зрелищных видов спорта, однако на самом деле название «футбол» покрывает довольно широкий спектр различных видов «игры в мяч» — европейского, австралийского футбола и разных видов регби.

Крикетомания. И только летом, когда все внимание публики занимает крикет, австралийцев объединяет общая спортивная страсть. Болельщики с равным интересом следят за выступлениями национальной команды в серии Отборочных матчах с командами Вест-Индии, Индии, Пакистана, Новой Зеландии и — Англии, их вечного соперника.

Отборочная серия как правило длится 5 дней, но все равно часто заканчивается вничью. Стороннему наблюдателю трудно постичь тактическую интригу крикета. Но большинство австралийцев, выросших на достижениях Дона Брэдмена, Рея Линдуолла, Кейта Миллера, Дениса Лилли и Грега Чэпелла, следят за игрой с почти религиозной истовостью. На городских пляжах сотни транзисторов извергают темпераментные монологи спортивных комментаторов, в пивных идут шумные дебаты по поводу последнего попадания, а регулярные сводки результатов матчей каждый вечер приковывают к телеэкрану миллионы самодеятельных экспертов по крикету…

За более чем 100 лет с тех пор, как австралийцы сыграли первый Отборочный матч в крикет с англичанами, никому не удалось превзойти по мастерству хрупкого на вид парня по имени Дональд Брэдмен. «Дон» был лучшим отбивающим за всю историю этого вида спорта, с видимой легкостью добывая из матча в матч сотню очков. Набранные им в одной игре 1929 г. 452 очков до сих пор остаются непревзойденным рекордом. В 1930-1940-е гг. Брэдмен для крикета был примерно тем же, кем Пеле для футбола или Бейб Рут для бейсбола. Жаль, что век телевидения не застал этого блестящего игрока в пике его спортивной карьеры.

Отборочная серия состоит из трех, четырех, пяти, а иногда и шести игр, при этом команды переезжают из Сиднея в Мельбурн, Аделаиду, Брисбен и Перт. Стадионы обычно вмещают от 30 тыс. до 90 тыс. зрителей. Как утверждают знатоки, редкое спортивное состязание по эмоциональному накалу может сравниться с матчем Англия-Австралия на мельбурнском или сиднейском крикетных полях. Несмотря на высказанное неким местным обозревателем мнение, будто «крикет — это просто скоростной вариант крокета», отборочный матч никогда не бывает скучен. Коктейль из жаркого солнца, острых эмоций и хмельного пива может так подогреть страсти, что последствия могут оказаться весьма опасными (особенно если вы сидите на печально известной «галерке» Сиднейского крикетного стадиона).

Если вам покажется, что пятидневный матч отборочной серии слишком утомительное испытание, сходите на «лимитированный», или однодневный матч. Как явствует из самого названия матча, эта блиц-игра на повышенных скоростях и эмоциях, которая часто изматывает как участников матча, так и зрителей обилием драматических коллизий. Лучше всего смотреть игры поздним вечером при искусственном освещении. В хорошую погоду и с участием достойного соперника (например, команда Вест-Индии), «лимитированный» матч на Сиднейском поле может стать увлекательным спектаклем со всеми необходимыми для первоклассной драматургии элементами завязки, трагического напряжения, кульминации и триумфальной развязки.

Хотя международные состязания по крикету являются вершиной пирамиды, соревнования проходят на разных уровней — от «Шеффилд шилд» (матчи между штатами), до межрайонных чемпионатов и чемпионатов колледжей и вплоть до поединков дворовых команд. А в теплый воскресный день вы увидите простых тружеников, которые, не забыв прихватить сухой паек, играют свои «отборочные матчи» — хотя и не так резво, как профессионалы, но с не меньшим азартом, и многие из них, без сомнения, лелеют в глубине души фантазии о крикетном величии, подогревая их с помощью янтарного топлива (то бишь пива).

Австралийский футбол. На первый взгляд может показаться абсурдным, что в стране, помешанной на крикете, со всеми его труднопостижимыми ритуалами и традициями, мог родиться столь анархичный вид спорта как австралийский футбол. Игра возникла из весьма жестокой разновидности кельтского футбола, в который в 1850-е гг. играли шахтеры Виктории. В 1858 г. Х. Харрисон и Т. Уиллс создали Мельбурнский футбольный клуб, выработав кодекс правил, вольно позаимствованных из разных футбольных уложений. В 1866 г. новый свод футбольных правил был официально утвержден, хотя в последующие годы они претерпевали все новые и новые изменения. Живописные прыжки и захваты, лежащие в основе этой игры, дали повод недоброжелателям обозвать её «воздушным пинг-понгом».

За пределами Австралии этот вид спорта практически неизвестен, но в Мельбурне он давно уже стал городской страстью. В городе проживает всего 3 млн. чел., однако матчи «Австралийской футбольной лиги» бьют мировые рекорды посещаемости! Подсчитано, что зимой по субботам каждый шестнадцатый житель Мельбурна посещает матч «Австралийкой футбольной лиги», а тысячи наблюдают за игрой по телевизору. При проведении важнейших игр чемпионата 80-титысячный стадион часто заполнен до отказа, а в 1970 г. был установлен рекорд посещаемости — на матче между «Коллингвудом» и «Карлтоном» присутствовало 121 696 человек. Сентябрьская финальная игра чемпионата «Австралийской футбольной лиги» — крупнейшее в стране спортивное мероприятие, по скоплению народа, накалу страстей и значимости равное финальному матчу на Кубок Англии или финальному матчу по американскому футболу.

Влияние и богатство клубов АФЛ притягивает в их команды звезд из других регионов страны — Южной Австралии, Западной Австралии, Тасмании, а также Нового Южного Уэльса и Квинсленда. Хотя Виктория является заповедником австралийского футбола, другие штаты также могут потягаться с ней в мастерстве — в матчах «Национальных сборных Штатов». Это показательные игры команд разных штатов, в которых участвуют лучшие игроки, в том числе и те, кто покинул свои родные клубы, прельстившись славой и высокими гонорарами профессиональных клубов АФЛ.

Популярность австралийского футбола в Мельбурне во многом остается загадкой, ибо футбольная лихорадка объединяет людей вне зависимости от расовых, социальных и возрастных барьеров. Сиднейцы, возможно, избалованные комфортным бездельем на пляжах и в ласковых бухтах, цинично заявляют, что мельбурнцам просто нечем больше заняться на досуге, как смотреть свой дурацкий футбол. Это конечно, удобная отговорка, но притягательность австралийского футбола объясняется иными причинами. Даже зритель, оказавшийся на стадионе впервые, непременно заразится азартом этой необычайно зрелищной игры.

Искусство бескомпромиссности. В Сиднее и более северных городах зимой популярен футбол иного рода. «Лига регби» зародилась как профессиональная альтернатива «Союзу регбийных клубов». В регби играют всего-то в шести-семи странах мира, поэтому регби и считается международным видом спорта, хотя 80 % игроков Лиги живут в радиусе 30 км от центра Сиднея. Матчи посещает несравнимо меньшее, чем игры АФЛ, число зрителей, но сиднейские клубы «Сент-Джордж», «Вестерн сабербз», «Мэнли» и «Парраматта» — обеспечивают своим игрокам очень высокий заработок, главным образом, благодаря доходам от игорного бизнеса и взносов членов клубов. В Брисбене и Сиднее игра получила популярность в рабочих пригородах и, невзирая на антирекламную кампанию в прессе, значительно расширила свою социальную базу.

Профессиональное регби — это скорее игра мускулов, чем ума. Современная стратегия базируется на бескомпромиссной, отчасти даже мазохистской обороне, что заставило одного австралийского тренера обронить знаменитую фразу: «Наши ребята никогда не могли смириться с этим нескончаемым наказанием». И чтобы понять, какую же физическую боль терпят игроки, вам вовсе не обязательно выходить на поле. В основе зрелищности этой игры — неотразимый гладиаторский облик игроков и яростные стычки команд «стенка на стенку». А по мнению искушенных болельщиков, стремительный рейд нападающего по краю, увенчанный забросом мяча за лицевую линию (тач-даун) — высшее наслаждение спортсмена (не зря телереклама объявляет регби «величайшей игрой всех времен и народов»).

В 1990 — гг. вершин успеха в регби добились команды не из Сиднея. «Канберра рейдерс» и «Брисбен бронкоз» лишили сиднейцев главного трофея Кубка Уинфилда. Национальная австралийская команда «Кенгуру» регулярно совершает «обскок» Франции и Великобритании, где выступает, не зная поражений.

Любимая игра Всевышнего. Как полагают фанаты, в любительское регби «играют на небесах» — что само по себе удивительно, если учесть популярность этого вида регби в Новом Южном Уэльсе и Квинсленде, где испокон веков ощущался явный дефицит благочестия. В «Союз регби» объединены исключительно любительские команды — иными словами, вместо долларов игроки получают лишь бесплатное пиво после игры, дабы умастить им синяки и шишки. Популярностью пользуются состязания между штатами, нежели игры между клубами. Два-три раза в год команды Нового Южного Уэльса и Квинсленда сходятся в битве настолько жестокой, что на её фоне бой на баррикаде при Эврике кажется детской шалостью. Если вы любите футбол (в широком смысле), то советуем сходить на матч с участием «Валлабиз» (национальной команды). Считается, что австралийские регбисты с успехом соединяют бойцовый дух с мастерством виртуозной импровизации, благодаря чему игра превращается в увлекательное зрелище.

На клубном уровне любительское регби является выразителем того социального духа, которого не хватает профессиональному регби. В сравнении с последним, играм команд «Союза» присущи лоск и изящество, приобретенные благодаря популярности любительского регби в университетах и частных школах. «Летающие братья Элла» в 1970-е гг. подорвали незыблемые социальные устои игры — эти три одаренных атлета-аборигена из южных предместий Сиднея добились почетного права надеть форму национальной сборной. Марк, самый дисциплинированный из троих, был капитаном клубной и национальной команды. Его родным клубом был «Рэндвик» — признанный лучшим в мире после нескольких впечатляющих побед над сиднейцами, одержанных в изящном стиле, благодаря которому команда получила любовное прозвище «галопирующие зеленые».

Полиэтнический сплав. История европейского футбола в Австралии мало похожа на истории других видов спорта. Игра получила распространение сто лет назад среди британских переселенцев, потом надолго оказалась в загоне и возродилась лишь после второй мировой войны, когда в страну прибыли массы иммигрантов из южной Европы. Сегодня в большинстве клубов «Национальной футбольной лиги» доминируют игроки из числа этнических меньшинств итальянцы, греки, хорваты, македонцы и другие славяне, а также мальтийцы и голландцы. Национальная сборная Австралии «Соккеруз», упрямо взбирается вверх по международной лестнице успеха — ей даже удалось мелькнуть в отборочных мачтах мирового чемпионата.

Клубные чемпионаты по футболу по-прежнему сопровождаются открытым межэтническим соперничеством, сердечными приступами тренеров, безразличием прессы и низкой посещаемостью матчей. Тем не менее, на юниорском уровне матчи проходят с небывалым азартом, и иногда в молодежных командах появляются игроки высокого класса.

Баскетбол в последние годы все сильнее приковывает внимание публики и инвесторов. Благодаря созданию «Национальной баскетбольной лиг» клубы повысили свое мастерство, а национальная сборная попала в мировую десятку лучших. НБЛ стимулировала приток местных талантов, строго ограничив число «импортированных» игроков в каждой команде. В результате в баскетболе ныне царят весьма строгие и благонравные правила — на зависть другим видам спорта.

Великие индивидуалисты. Многие выдающиеся спортсмены Австралии были одиночками. В 1950-е и 1960-е гг. появилась плеяда великолепных теннисистов — Род Лейвер, Джон Ньюком, Ивонн Гулагонг-Коули и Пэт Кэш. Среди спортсменов последних лет можно назвать блестящих гольфистов — Брюса Девлина, Грэма Марша, Питера Томпсона, Джэна Стивенсона и Грега Нормана. Больших успехов на мировой арене добились боксеры Джонни Феймчон, Лайонел Роуз, Джими Карузерс, Джефф Фенеч, и Джефф Хардинг. Среди бегунов-стайеров можно выделить Херба Эллиотта, Роберта де Кастелло, Стива Монагетти и чемпионку мира по триатлону Мичелли Джонс.

Однако именно в тех видах спорта, где требуется сила и выносливость одиночки, вступившего в единоборство со стихиями, Австралия добилась наивысших достижений. Не удивительно, что страна, имеющая огромную береговую линию и отличных пловцов, была ведущей кузницей мировых пловцов. Ведь здесь детишек учат плавать, как только они встают на ножки. В 1950-е гг. Доун Фрезер стала любимицей Австралии не только из-за своих побед в бассейне, но и благодаря своей внешности улыбчивого и лихого сорванца (уйдя из спорта, она стала владелицей популярного паба в пригороде Сиднея). В 1970-е гг. Шейн Гулд продолжила её победный путь, завоевав несколько олимпийских медалей.

Австралийцы первенствовали в серфинге почти с самого момента зарождения состязаний по этому виду спорта. А достижения четырехкратного чемпиона мира по серфингу Марка Ричардса до сих пор остаются непревзойденными. Нэт Янг и Том Кэрролл навечно зачислены в символический «зал славы серфинга». Среди серфистов-спасателей нет равных многократным чемпионам Гранту Кенни и Тревору Хенди, последний также выступал в олимпийской команде гребцов на байдарке. В Австралии великолепные условия для дельтапланеризма. Так что стоит ли удивляться, что Инго Реннер из Токамвала и Брэд Эдвардс из Тамуорта стали мировыми чемпионами по дельтапланеризму. Хэнг-глайдинг и сейл-бординг — новые виды спорта, где австралийцы уже добились крупных успехов.

Австралийцы дали миру и первоклассных гонщиков — в том числе победителя соревнований «Формулы 1» Джека Брэбхема (трехкратный чемпион) и Алана Джонса, не говоря о чемпионе по мотоциклетным гонкам Уэйне Гарднере, Дэриле Битти и Майкле Духане. Но подлинными национальными героями являются победители авторалли. Состязания в этом виде спорта имеют щедрых спонсоров и подробно освещаются по телевидению. Кульминацией сезона является Батхерстская 1000, куда съезжаются гонщики со всех концов планеты. В феврале в Мельбурне проводятся ежегодные соревнования Гран-при.

Новый импульс к совершенству. С детства одаренные атлеты заражаются мечтой представлять свою страну на крупных международных соревнованиях. Для некоторых австралийцев честь носить зелено-золотые цвета национальной сборной сродни богоизбранному праву попасть на небеса. Но в 1970-1980-е гг. стало ясно, что только благоприятного австралийского климата, врожденного атлетизма спортсменов и их любительского энтузиазма уже недостаточно для ярких побед. Австралия стала уступать не только Соединенным Штатам и странам Восточного блока, но и многим командам Западной Европы.

Впрочем, выступление национальной команды на Олимпиаде-92 в Барселоне, когда урожай золотых и серебряных медалей превзошел даже рекорды «золотых 1950-х», породило новый оптимизм. На Играх в Атланте 1996 г. австралийская команда повторила прошлый успех, но наибольший восторг среди спортивных болельщиков вызвало известие о проведении Игр 2000 г. в Сиднее.

Для овладения современной методикой спортивной подготовки, психологического тренинга и медицинского обслуживания спортсменов, в Канберре был создан Австралийский институт спорта. В АИС изучается широкий спектр современных видов спорта, и студенты тут обучаются по программам как полной, так и частичной учебной занятости.

Азартная нация. Часто говорят, что австралиец готов заключать пари по любому поводу. — в том числе и на то, какая из двух ползущих по стене мух первой доберется до потолка. Круглый год азартный «осси» может просаживать деньги на скачках или на собачьих бегах, но лишь одни бега приковывают внимание всей нации, когда миллионы долларов прокручиваются через частных букмекеров и конторы официального тотализатора (ТАБ) — это Кубок Мельбурна.

В первый вторник ноября в 15.30 по мельбурнскому времени вся Австралия замирает и с бьющимся сердцем следит за драматичными событиями на ипподроме. Заезд на 3 200 м стал крупнейшим в мире соревнованием чистокровных рысаков С того момент, как в 1861 г. на мельбурнском ипподроме Флемингтон состоялось первое дерби, никакое другое соревнование этого класса, включая Кетуккийское дерби и Английское дерби, не оказывает столь магического воздействия на австралийскую публику. Только самые безнадежные зануды отказываются делать ставки на заезды Кубка Мельбурна, или по крайней мере заключать пари с приятелями. В Виктории этот день считается рабочим, и даже объявляется перерыв в работе парламента, дабы законодатели имели возможность увидеть телерепортаж с ипподрома.

До сих пор в Кубке доминировали рысаки из Новой Зеландии, самым знаменитым из которых был могучий Фар-Лэп. «Красный ужас», как его прозвали, был сильнейшим рысаком Австралазии, и в числе его величайших побед был выигрыш Кубка 1930 г. Он участвовал в 51 заездах и одержал 37 побед. Последним его достижением стал рекордный показатель времени на гандикапе в Америке. Вскоре после триумфального забега Фар-Лэп умер при таинственных обстоятельствах и, хотя при вскрытии причины смерти обнаружить не удалось, многие в Австралии полагали, что его отравили «гады-янки». Фар-Лэп в опустошенной Депрессией Австралии был символом надежды и мужества. Его сердце оказалось в полтора раза превосходило размер нормального сердца чистокровки. И как утверждали ветеринары, именно это исполинское сердце и явилось источником его мощи и славы. В Австралии и сейчас в ходу поговорка «сердце большое, как у Фар-Лэпа» — так отзываются о человеке или животном необыкновенного мужества.

Лошади и ставки. Австралийское коневодство — одно из лучших в мире. Международный коннозаводчик Роберт Сангстер считает австралийских кобыл-производительниц лучшими в своем табуне, и жизнь в его рысистой империи подлажена под календарь сезона бегов в Австралии, который составлен прямо противоположным образом нежели в Северном полушарии.

Столичные ипподромы идеально спланированы и содержатся в образцовом состоянии — здесь созданы все условия, чтобы делать множество ставок на текущие заезды. В Австралии нет частных букмекерских контор — впрочем, у подпольных букмекеров налажен бизнес «ставок по телефону». ТАБ национальный тотализатор, который предлагает массу компьютеризированных вариантов отъема денег у любителей бегов. Если же у вас есть телефонный счет, вы можете сделать ставку через ТАБ не выходя из дома.

Настоящий игрок, разумеется, ходит на «трек» и делает ставки у тамошних «жучков». Что такое «трек»? Ну, скажем, это вечерний забег в сиднейском Гарольд-парке, где устраиваются бега серых гончих, или такое чисто австралийское экзотическое мероприятие как Бердсвилльские пикник, который проводится в сентябре в провинциальной деревушке Бердсвилль в Квинсленде. На время состязаний его население — 30 чел. — увеличивается в сто раз, причем многие зрители слетаются сюда на личных самолетах со всех концов Австралии.

На ипподроме вы сможете лицезреть совершенно необычный срез австралийского общества. Это скопище хвастунов и толстосумов, состязающихся друг с другом в лихом остроумии — такого не встретишь больше нигде. На сиднейском «Рэндвике» или мельбурнском «Флемингтоне» атмосфера наэлектризована ажиотажем, зрители охвачены возбуждением вне зависимости от того, кто сколько рискнул поставить — пятерочку или пятьдесят «кусков». Здесь вас ждут встречи с колоритнейшими персонажами, а острые на язык букмекеры неистово ведут друг с другом и с клиентами искрометные словесные дуэли. А чистокровные рысаки, чинно вышагивающие посреди подстриженных площадок, расфуфыренные зрители да жокеи в ярких шелковых рейтузах служат дополнительным украшением праздника.

Звездами ипподромного бизнеса являются лучшие тренеры и жокеи, кое-кто из которых сколотил себе многомиллионные состояния. Величайшим жокеем страны был Джордж Мур, чья успешная карьера продолжалась 22 сезона. Мур выиграл 2278 заездов в семи разных странах. В 1967 г. он отправился Англию и взял три крупнейших приза сезона — 1000 гиней, 2000 гиней и Дерби. Парадоксально, что он ни разу не выиграл Кубок Мельбурна. А среди лошадей, пользовавшихся всеобщей любовью зрителей, были великий Кингтстон-Таун, Маникато (он умер в 1984 г. и похоронен на ипподроме Муни-Вэлли), отважный серый Гансинд и Ласкин-Стар.

Бум сидячих спортсменов. Благодаря национальным телесетям и спутниковому телевидению австралийцы сегодня смотрят больше спортивных программ, чем когда-либо, так что можно смело утверждать, что австралийской спортивной мании обеспечено большое будущее. Куда меньше оптимизма вызывает состояние здоровья нации — да и уровень выступления спортсменов. Скептики уже пророчат, что от великой традиции австралийского превосходства в спорте скоро останутся одни туманные воспоминания.

«Электрический аквариум с золотыми рыбками» — то бишь «ящик» — все чаще обвиняют в том, что из-за него в стране возникло население «сидячих спортсменов,». Эти «спортсмены в кресле», как их прозвали, расходуют физическую энергию лишь на то, чтобы сделать пробежку от кресла до холодильника и взять новую банку пива. Правительство и министерство здравоохранения настолько озабочены проблемой здоровья нации, что начали крупную рекламную кампанию — «Живи активной жизнью» — призванную вытащить «сидячих спортсменов» на свежий воздух. Будущее покажет, удастся ли австралийцам преодолеть охватившую их инертность и смогут ли они снизить число людей, страдающих избыточным весом.

 

СОВРЕМЕННАЯ АВСТРАЛИЙСКАЯ КУХНЯ

Не так давно ещё термин «австралийская кухня» вызывал одну ассоциацию: пироги с мясом, вареная говядина, многослойные бутерброды и сосиски в тесте. А вдруг, точно гром среди ясного неба, Австралия превратилась в гастрономический рай (для гурманов «перевернутого мира»). Ни одна страна в мире не сравнится с Австралией по части разнообразия, качества и изобретательности ресторанных меню. Такое изысканное творение, как «вяленое филе кенгуру с ошпаренной ботвой и жареным луком», вам могут подать не только в фешенебельном обеденном зале, но и в крошечном пляжном кафе, а в в самой заурядной уличной забегаловке, где ещё совсем недавно подавали гамбургеры с чипсами, вам предложат фокачча со свежим кинг-айлендским сыром и экзотическими фруктами.

И верно, кулинарное искусство Австралии, возникшее в 1990-е гг. стало, быть может, самым экспериментальным в мире. Во всех крупных городах появились рестораны «австралийской кухни» — во главе с изобретательным шеф-поваром и толпящимися у входа гурманами, которым не терпится занять столик.

Этот кулинарный ренессанс обусловили два фактора: рост производства первоклассных австралийских товаров, в том числе и продуктов питания, и изобилие мировых кулинарных традиций, перенесенных в Австралию 4 млн. иммигрантами. — особенно выходцами из азиатского региона. А соединение национальных вкусов и породило головокружительный гастрономический эксперимент.

Неспешное начало. Но австралийский вкус, специфический как и сама нация, относительно молод, и нынешняя его утонченность является следствием весьма бледной кулинарной истории. Первые колонисты стремились сохранить незыблемым свое пристрастие к английской пище, с упором на соленое мясо жареное, тушеное или запеченное в пирогах. Ранние рецепты показывают, что в пищу употреблялись все местные животные, но за исключением кенгуру (из чьих хвостов варится исключительно вкусный суп), они почти не пользовались любовью. Непривычно суровая жизнь в австралийском буше породила поколения людей, привыкших к грубой пище — консервированной говядине и безвкусному хлебу, замешанному на пшенице, воде и щепотке соли.

В старых рецептах отразилось тогдашнее чувство юмора: например, в рецепте супа из птицы галла: «Бросьте в кипящую воду большую тушку галла и большой камень. Когда камень помягчеет, выбросьте птицу и подавайте на стол».

Во время «золотой лихорадки» 1850-х гг. китайские иммигранты стали в огромных количествах выращивать травы и овощи (иногда их сельхозпроизводство спасало от голодной смерти целые старательские поселки). Даже в крошечном провинциальном городе до сих пор есть хотя бы один китайский ресторан, десятилетиями вносивший в диету местных жителей приятное разноообразие.

Даже в 1960-х гг. «австралийская кухня» исчерпывалась двумя странными кондитерскими изделиями — «павлова» (меренги с фруктами и сливками) и «ламингтон» (кубики губки, покрытые шоколадом и кокосом). Ну и разумеется был «веджемайт» — черный соленый дрожжевой крем, на котором взросли многие австралийцы и который не могут взять в рот иностранцы — но все это едва ли можно было назвать кулинарным лицом страны. Благодаря климату, барбекью стал австралийским ритуальным блюдом, впрочем, каждое воскресенье семья собиралась на английский ростбиф, а в канун Рождества, в разгар знойного лета, все столы украшала жареная индейка. Но неизменным атрибутом рождественского ужина все-таки были фрукты и овощи — для разбавки тяжелого английского коктейля.

От голода до праздника желудка. Сегодня признанная основа австралийской кухни — это отменное качество исходных продуктов. Австралийцы, кажется, последними в мире признали морепродукты, которыми изобилуют их тропические моря, и сегодня в любом меню вы найдете несколько блюд из свежей рыбы. На небольших фермах выращиваются лучшие породы мясных коров и кур, а здешние овощи по качеству едва ли не превосходят продукцию теплиц Европы и Соединенных Штатов. И не желая зависеть от импорта французских сыров, греческих оливок или итальянских вин, австралийцы теперь производят свое собственное — и нередко плоды их труда превосходят средний стандарт качества европейских продуктов.

Один из уроков, усвоенных от европейских кулинаров, заключается в том, что снятые в сезон местные овощи и фрукты, — самые свежие и самые вкусные. Как Италию или Францию, Австралию можно разделить на регионы, знаменитые теми или иными продуктами: Кинг-Айленд — сливки, Сидней устрицы, Боуен — манго, Коффин-Бей — морские гребешки, Тасмания — лосось, Иллабо — молочные ягнята…

Каждый штат знаменит своим фирменным продуктом, о чем туристу следует знать. Так, тропический Квинсленд славится экзотическими фруктами (советуем попробовать боуенские манго и папайю), мясистой океанской рыбой, крабами и мортон-бейскими жуками (это моллюски, а не насекомые!). Северная Территория может похвастаться сочным белым мясом баррамунди и мангровым джеком (в дополнение к списку прочих тропических рыб), в то время как в Дарвине не редкость бифштексы и гамбургеры из буйволиного и крокодильего мяса. Новый Южный Уэльс знатен вином из Хантер-Вэлли, балмейнским жуком (опять-таки из океанских глубин) и чудесными сиднейскими скальными устрицами (признанные чемпионы среди устричных). Виктория славится нежнейшим мясом гиппслендской говядиной и мередитской бараниной, маллийскими каплунами и жирными бройлерами. Тасмания — один из наиболее экологически чистых уголков мира — стала центром промысла лосося, форели, устриц, производства сыра и выращивания малины. Южная Австралия — знаменита виноделием в Баросса-Вэлли, промыслом тунца и коффин-бейских гребешков, производством оливкового масла и местных продуктов. Наконец, Западная Австралия получила восторженную оценку за свой овечий сыр и новые сорта вина, изготавливаемого на виноградниках юго-запада.

Австралийский плавильный котел. Массированная иммиграция из средиземноморских стран после второй мировой войны добавила новые оттенки в однообразную англосаксонскую палитру. Итальянцы в особенности способствовали кулинарной революции, познакомив опасливых австралийцев с макаронными изделиями, чесноком и оливковым маслом. Сегодня во всех крупных городах вы найдете целые кварталы итальянских ресторанов — Лайгон-стрит в Мельбурне и Лейхгардт в Сиднее, пожалуй, самые знаменитые, — где вам подадут настоящие итальянские блюда по умеренной цене (кое-кто считает, что здешняя итальянская кухня даже лучше, чем в Риме). Тем временем следуя международной моде, классическая французская кулинария стала неоспоримой основой для утонченной и дорогой ресторанной культуры.

Но то было только начало. С открытием в 1970-е гг. Австралии для иммигрантов из других стран сюда хлынули сотни новых кулинарных традиций. С превращением австралийского общества в огромный «плавильный котел» — или точнее сказать, «винегрет» — свои рестораны стали открывать ливанцы, турки, выходцы из балканских стран, венгры, испанцы. Но наибольшее влияние на австралийскую кулинарию оказали азиаты.

Самых впечатляющих успехов добились в последние годы владельцы китайских, тайских, вьетнамских, японских и индийских ресторанов. Своей очереди терпеливо дожидаются корейские, шри-ланкийские, сингапурские и индонезийские шеф-повары. В столичных городах приветливо распахнуты двери традиционных японских теппаньяки-баров и незатейливых индийских забегаловок. В последние годы возникли сингапурские «продуктовые дворы» и заведения быстрого питания в азиатском стиле. Даже в городских супермаркетах появились соусы и приправы для популярных тайских и индийских блюд.

Не то что бы Австралии полностью сбросила бремя своего британского наследства, просто его немного подновили. Вам по прежнему могут подать рыбу с чипсами на обрывке вчерашней газеты, но внутри вместо жесткой акулятины вы обнаружите кусок лоснящейся баррамунди. И хотя пирог с горошком в наше время уже не так популярен, как прежде, и его можно заказать в каком-нибудь ретро-ресторане.

Современная австралийская кухня. Вместе с неожиданным изобилием новых продуктов, хлынувших в Австралию со всех концов света — в том числе и "буш такер" (см. следующую главу) — изобретательные шеф-повара, вопреки всем правилам, стали смешивать приправы из совершенно разных этнокулинарных традиций. Так и было положено начало современной австралийской кухне.

Ароматные азиатские специи — лимонник, кориандр, чилли и кардамон можно добавлять в стандартные европейские блюда, придавая им необычный вкус. Точно таким же образом возникла современная азиатская кухня: когда азиатские шеф-повары стали использовать вместо традиционных ингредиентов необычные местные продукты: так появилось "кенгуриное жаркое в кисло-сладком соусе" или "баррамунди под тайским зеленым карри". А имея в своем распоряжении средиземноморские продукты, молодые австралийские кулинары предложили собственные новации, как-то:

— тасманийский лосось, копченный в бамбуковых листьях на кокосово-рисовых лепешках;

— жаренный на сковороде каплун, обернутый в панданус, с жареным креветочным фаршем, телятиной и орехами кэшью, с жареным чесноком и пюре из лука-шалота;

— кенгуриное карпаччо с желе из маринованного лука;

— равиоли с крабовым мясом под кориандровым соусом;

— мясо мангрового джека, вымоченное в шнапсе и анисовой настойке, в базиликовом масле.

— мортон-бейские жуки в тыквенном пюре, под легким соусом из авокадо и чили;

— утиное ризотто с пятью специями и китайскими грибами и имбирными зернышками.

Оценивая кулинарный бум в современной Австралии, очень трудно представить себе, что когда-то все было совсем не так. Некоторые молодые шеф-повары обрели общенациональную известность, и взлет или крах ресторанов зачастую зависит от того, кто руководит делами на кухне. Но в наше время все очень нестабильно, так что поварам приходится часто менять место работы — если природный талант позволяет им приспосабливаться к новым веяниям гастрономической моды.

Но и сами австралийцы стали более требовательными — открыто взыскуя новых удовольствий и желая пощекотать себе язык экзотическими и необычными вкусами. Шеф-повары часто вынуждены достойным образом отвечать на вызов, правда, отнюдь не все их новшества оказываются удачными. Но ведь в меню всегда можно найти что-то еще…

 

БУШ ТАКЕР

В меню одного из лучших сиднейских ресторанов вы обнаружите следующее: "Анабару, суп из манго и бурравонга". Это смесь сразу трех блюд из Северной Территории: филе буйвола, жаренное в сетке (чтобы водянистое мясо не пересушилось), тропического манго и бурравонга, австралийского ореха, который впервые упоминается в дневнике знаменитого путешественника XIX в. Людвига Лейхгардта.

Далее в меню может стоять морская рыба под кислым соусом из зеленой биллиотской сливы — австралийской ягоды, где витамина С содержится в 5 тыс. раз больше, чем в апельсине. Или куандонг-роудамба — утка, сваренная в соусе из южно-австралийского персика куандонг, экстракта апельсина и брэнди. А начать можно с паштета из эму, копченого опоссума или "ведьминых червячков".

Это все блюда из новой гастрономической моды на "буш такер", или, как выражаются более утонченные гурманы, "национальную кухню". Ресторанные шеф-повары наперебой извлекают все новые и новые продукты из бездонного провиантского склада австралийской глубинки и смело смешивают их с европейскими и азиатскими ингредиентами.

Разумеется, аборигены на протяжении 50 тыс. лет использовали эти "местные продукты". Европейцы впервые пригубили многие из туземных блюд в раннеколониальную пору, когда матросы Первого флота в Сиднее оказались на грани голодной смерти, дожидаясь из Европы кораблей с провизией. Некоторые из них обратились к аборигенам за помощью и те обучили их начаткам науки выживания в буше. Но как только пути движение провиантских караванов из старой Родины наладилось, многие поселенцы с удовольствием вернулись к родной овсянке и пудингу.

Только фермеры на дальних пределах поселений продолжали готовить себе еду, пользуясь дарами матушки-природы — по крайней мере, вплоть до второй мировой войны, когда в Глушь пришли супермаркеты и холодильники. Даже в 1930-е гг. кулинарная книга англичанки миссис Битон включает рецепты блюд, куда входит все — начиная от мяса опоссума и попугая-розеллы до кенгуриного филе.

До 1990-х гг. единственным местным растением, которое культивировали на фермах, был орех макадамия (причем многие австралийцы были уверены, что орех выращивается на Гаваях). Местный шпинат, самфайр, был вывезен в Европу сэром Джозефом Бэнксом в 1770 г. и стал применяться во французской кулинарии, но на овощных базарах пятого континента найти его было невозможно.

Сегодня ученые выяснили, что из 20 тыс. видов произрастающих в Австралии растений около 20 % съедобны. И в меню появились бесчисленные названия видов австралийской флоры, пригодной в пищу: орехи банья, дикие розеллы, сливы какаду и иллауарра, лилипили, дикие томаты. Среди новых приправ появились местный листовой перец, анисовый мирт, акация — служащие ароматическими добавками в мороженое и выпечку.

Хотя в австралийской пустыне ежегодно отстреливают до 3 млн. кенгуру, торговля кенгуриным мясом была легализована лишь недавно, (и это при том, что на протяжении многих лет оно импортировалось в США и Европу). Мясо кенгуру стало пользоваться большим спросом, отчасти из-за низкого содержания в нем жиров: в нем содержится 1 % жира против 25 % в красном мясе.

Вместе с крокодилом, эму и опоссумом, список новых кулинарных продуктов пополнился угрем, пресноводным окунем и "ведьмиными червяком". Последних часто жарят на сковороде и подают на листе люцерны в изогнутом аборигенном блюде «куламон». Едят этот деликатес руками, держа головку между пальцев. На вкус это нечто среднее между креветками, орешками, свиными шкварами и куриной кожей.

В австралийской кухне немного столь же экзотических блюд. Вообще-то в основе многих из них — знакомые кулинарные компоненты, которые щекочут небо привычными для европейца любимым привкусами. Вот почему паштет из эму вам скорее всего подадут вместе с компотом из манго, а ягнятина, баррамунди и креветки по-прежнему лидируют в списке кулинарных фаворитов. Впрочем, пройдет ещё немало времени, прежде чем австралийцы европейского и азиатского происхождения осмелятся подать на стол гоанну (гигантскую ящерицу) или ковровую змею. Раздобыть такие деликатесы удастся лишь отчаянным гурманам с авантюристической жилкой, которым придется предпринять опасное путешествие в самое сердце австралийской Глуши (см. главу о туристических маршрутах по местам аборигенов).

УНИКАЛЬНАЯ ФЛОРА И ФАУНА

Чудесная изоляция пятого континента от остального мира обусловила эволюцию его животного и растительного мира. Древний возраст материка и воздвигнутый океаном естественный барьер между ним и соседними континентами позволило матушке-природе творить здесь свои эксперименты вне зависимости от событий на других участках земной суши. В результате дикая природа Австралии обрела совершенно уникальный характер и процветала вплоть до прибытия сюда белого человека и наступления технологической эры.

За 200 лет белой оккупации природе континента был наесен непоправимый урон. Однако во второй половине ХХ в. движение за охрану природной среды обрело такую мощь, что в экологическое будущее континента можно смотреть с достаточным оптимизмом. Среди крупных побед защитников окружающей среды избавление больших участков девственной природы на юго-западе Тасмании от строительства плотины, внесение вымирающих исчезающх видов животных и растений в государственный реестр, ограничение на вырубку дождевого леса вдоль восточного побережья и наконец признание всеми политическими партиями роли экологического движения.

Небывалые млекопитающие. Австралийские млекопитающие — поразительные создания. Все они теплокровные и покрыты шерстью, почти все живородящие и выкармливают своих детенышей молоком. Они подразделяются на три отряда: сумчатые, монотремные и плацентарные. Из австралийских животных наибольший интерес представляют сумчатые. Детеныши рождаются недоразвитыми, поэтому самки донашивают их в особых сумках, пока малыши не наберутся сил, чтобы передвигаться самостоятельно. Среди австралийских сумчатых можно назвать кенгуру, опоссума и летягу.

Яйцекладущие — самые экзотические среди млекопитающих. Они не рождают живых детенышей, а откладывают яйца. Однако они выкармливают новорожденных молоком и имеют множество других свойств млекопитающих. Наиболее яркими примерами яйцекладущих млекопитающих являются утконос и ехидна.

Отряд плацентарных включает в себя крупных млекопитающих, известных по другим местам обитания на земле. Впрочем, встречаются в Австралии и совершенно уникальные виды, отсутствующие в других уголках нашей планеты. Местная дикая собака динго относится к плацентарным, однако её завезли сюда 20 тыс. лет назад аборигены-иммигранты.

Во многих местах земного шара ученые обнаружили останки сумчатых в окаменелостях, но только в Австралии есть уникальная возможность изучать их многочисленные популяции в местах естественного обитания. Многие сумчатые травоядны, но некоторые питаются также насекомыми, рептилиями и мелкими млекопитающими. Более крупные особи плотоядных — это местные «кошки» и «волки». На самом деле эти животные не имеют никакого отношения к семействам кошачьих или собачьих, и их названия лишь свидетельствуют об ошибке первых попыток классификации этих диковинных тварей. по аналогии с животными северного полушария.

В качестве примеров можно привести тасманского дьявола и тасманского тигра. Последнее существо, которое по внешнему виду напоминает волка, считается почти вымершим видом, но чудом сохранившиеся одиночки изредка встречается в дебрях тасманских джунглей.

Травоядные сумчатые встречаются в изобилии и давно уже стали традиционной эмблемой Австралии. Достаточно вспомнить пугливых обитателей деревьев коал, а также многочисленные разновидности опоссума, в том числе круглохвоста и сахарную летягу. Но без сомнения, самыми знаменитыми остаются прыгающие сумчатые — серые кенгуру, валлаби, валлару и кенгуру-крысы. Кенгуриный профиль давно уже стал привычным геральдическим знаком Австралии, так что многие иностранцы только поражаются, отчего австралийцы с таким азартом охотятся на кенгуру, грозя полостью уничтожить этот вид.

До прибытия в Австралию белого человека с его изощренными сельскохозяйственными орудиями и технологиями, рост популяции кенгуру сдерживался климатом и естественной средой. В засуху самки кенгуру инстинктивно воздерживались от спаривания, тем самым накладывая ограничения на прирост стада. Это помогало стадам сохранять источники пищи. Напротив, в урожайные сезоны численность популяции увеличивалась. Когда же ирригация помогла искусственно повысить урожайность пастбищ и запасы пищи, естественный баланс был нарушен, и кенгуриная армия стала расти быстрыми темпами. И вскоре расплодившиеся кенгуру стали вести борьбу со стадами овец и коров за пастбищные луга, а фермеры старались отвадить непрошеных едоков со своих земель — причем это было занятие не из простых, учитывая способность кенгуру легко перепрыгивать через овечьи изгороди.

В наши дни профессиональным охотникам выдают лицензии на отстрел кенгуру. Забавно, что кенгуриное мясо частенько попадает в кошачьи и собачьи плошки — это можно назвать иронией истории, если учесть, что столь печальная участь постигла кенгуру именно из-за их конфликта с «импортными» животными.

Теперь численность кенгуриной популяции тщательно контролируется, и хотя многие виды более мелких и редких животных постепенно отступили перед натиском завезенных зверушек, вроде кроликов и диких кошек, едва ли этих рослых величественных прыгунов ожидает вымирание.

Исчезающий коала, вопреки неверному о нем представлению, вовсе не медведь, а очередной экземпляр экзотического травоядного сумчатого Австралии. Его привычка мирно спать в ветвях эвкалипта делала его легкой добычей для охотников, промышлявших его ради прекрасного мха. Отстрел коал принял столь угрожающие масштабы, что начиная уже с 1920-х гг. были предприняты меры по сохранению этого животного. В наше время охота не коал полностью запрещена.

Родственником коалы является вомбат, но он обитает не на деревьях и питается не листьями — с помощью своих мощных когтистых лап он прорывет траншеи под пнями, упавшими деревьями или в обрывистых берегах. Питается он корнями, листьями и корой.

К редким видам плацентарных млекопитающих относятся фруктовые летучие мыши (иначе — летучие лисы), крысы и мыши. Считается, что эти животные иммигрировали на континент, а не стали результатом местной эволюции, впрочем, они обосновались в Австралии за много веков до появления тут белого человека. Когда европейцы завезли сюда своих собственных мышей и крыс, тут уже обитало около 50 разновидностей этих грызунов.

Пресмыкающиеся и земноводные. Рептилии занимают особое место в аборигенском фольклоре и диете, но белые австралийцы не испытывают к ним такой же любви, особенно к ядовитым змеям — тапану, тигровой змее, ядовитому ужу и коричневой змее. Много тут и неядовитых разновидностей вроде ковровой и древесной змеи.

Ящерицы, от крошечных сцинков до исполинских гоанн 2-метровой длины, также встречаются в Австралии в изобилии Самым экзотическим видом является плащеносная ящерица, имеющая кожный воротник вокруг шеи, который в минуту опасности превращается в стоящий торчком «плащ» Эту ящерицу не следует путать с бородатым драконом, получившим свое название за гриву острых шипов-колючек.

Многие горожане уже привыкли к появлению в своих садах голубоязыких ящерок. Они питается улитками и насекомыми и хотя не столь преданны как собаки, их содержание в доме обходится, конечно, куда дешевле.

Австралийская пресноводная черепаха не умеет втягивать голову в панцирь, подобно своим азиатским сородичам. Чтобы спрятать голову внутрь, ей приходится изогнуть шею в сторону, а уж потом только убрать самую уязвимую часть тела.

На крайнем севере континента обитают два вида крокодилов. Практически безвредный пресноводный крокодил водится в материковых ручьях и лагунах. А вот морской южно-азиатский крокодил — крупный и куда более опасный, впрочем, он нередко уплывает вверх по течению рек далеко от побережья.

В Австралии встречаются масса разновидностей лягушек и жаб. Многие из них мало чем отличаются от своих родственников из Европы и Северной Америки. Многие являются неповторимыми экземплярами австралийской фауны. Одна лягушка, обитающая в пустынях центральной Австралии, например, способна «надуваться» водой и, зарывшись в песок, пережидать длительные засухи. Квинслендская тростниковая жаба — наверное, наиболее одиозное земноводное. Этого исполина специально поселили тут для борьбы с тростниковыми паразитами, но жаба размножилась и сама стала представлять опасность для местной фауны, так что экологи теперь ломают голову над тем, как бы уничтожить коварного террориста. Кстати, это ещё один яркий пример дестабилизирующего воздействия «импортированных» видов на местную природу.

Большой Барьерный риф — природная страна чудес, населенная многочисленными рыбами, моллюсками и полипами, которые водятся исключительно в австралийских водах. Желающим познакомиться с прибрежным морским царством вовсе не обязательно заниматься подводным плаванием. Достаточно взобраться на вершину какой-нибудь прибрежной скалы — и вашему взору предстанет удивительное скопление креветок, морских звезд, крабов, заросли анемонов и даже осьминогов.

Но только остерегайтесь голубых осьминогов. Это небольшое существо, встречающееся вблизи от берега, очень ядовито. И до сих пор непонятно, в чем причина столь высокой токсичности выпускаемой им жидкости и почему он разрешает иногда играть с собой, но никогда не дастся вам в руки. Коробчатая медуза, которая появляется у пляжей северного побережья, в течение шести месяцев в году представляет (иногда смертельную) опасность.

Первооткрывателей австралийского континента здешний птичий мир поразил не меньше, чем кенгуру и коалы. Тут обитали не белые, а черные лебеди, местный зимородок, которого аборигены называли «кукабурра», издавал душераздирающий хохот, а огромные, но слабокрылые эму в спринтерском забеге могли дать фору лошадям.

Тут живут элегантные сороки, которые возвещают рассвет особым кличем, и горделивые лирохвосты с распущенными веером серебристыми хвостами, которые устраивают экзотические брачные танцы и способны имитировать крики других существ, в том числе и человека.

Фруктовые деревья на востоке населяют голосистые попугаи. Тут можно встретить и роскошных розелл и лорикит, щеголяющих яркими разноцветными перьями под стать их самолюбивому нраву.

Эксцентричный самец шалашницы возводит замысловатые постройки, где устраивает целые представления для привлечения внимание самки. Он украшает свой дворец яркими безделушками (обычно голубого цвета) — камушками, осколками стекла, блестящими предметами, утащенными из соседних домов. Эвкалиптовая утка откладывает яйца под слой горячего песка, и они лежат там словно в инкубаторе. Меняя толщину песчаного слоя, мать может поддерживать нужную температуру яиц в зависимости от погоды.

Здесь встречаются и местные виды орлов, ястребов, ворон и кукушек. Открытие пятого континента помогло проследить маршруты миграций многих птиц северного полушария, о которых только и было известно, что они "улетают зимовать на юг".

Большие размеры континента и разнообразие мест обитания объясняет колоссальное количество видов водоплавающих птиц. Первые белые колонисты охотились на них, при последующей культивации прибрежных земель многих из них были согнаны с привычных мест обитания, однако развитие экологического самосознания молодой нации и природоохранные меры спасли многие виды от исчезновения.

Туристов, приезжающих в Австралию в надежде увидеть на улицах городов скачущих кенгуру и коал, дремлющих на крышах телефонных будок, ждет разочарование. Подобно диким животным в других частях света, австралийские звери боятся человека. Разумеется, можно сходить в зоологический парк например, в сиднейский Таронга-парк или в Мельбурнский зоосад, и увидеть там многих обитателей австралийского континента — от утконоса до черной змеи. Но лучше всего наблюдать за животными в естественных условиях — если вам удастся остаться незамеченным, вы сможете увидеть их за повседневными делами.

Но большинству людей такая привилегия недоступна. Тогда им остается посетить один из многочисленных заказников за городской чертой. Здесь на лоне природы и под руководством опытных рейнджеров вы заметите самых удивительных представителей австралийской живности.

Что же касается флоры, то она повсюду куда ни глянь. Вас ожидают прогулки по зеленым пригородам Сиднея и Мельбурна или походы в самое сердце буша, по зарослям джарра в Западной Австралии, или экскурсии в непроходимые джунгли Тасмании. Словом, везде вас ждет незабываемая встреча с великим австралийским бушем. Там вы встретите многие виды растений, которые в Европе и Америке считаются редкой экзотикой.

Первым европейцем, кто по достоинству оценил богатый растительный мир Австралии, был ботаник сэр Джозеф Бэнкс, сопровождавший капитана Кука на «Эндеворе». Бэнкс не только заинтересовался богатым разнообразием растительной жизни, но с помощью своих ассистентов собрал богатейший гербарий, сделал многочисленные описания и рисунки своих находок. Для энтузиаста Бэнкса этот тяжкий труд был воистину в радость, так что его имя по праву записано на скрижалях австралийской истории.

Капитан Кук придумал название Ботани-Бей (т. е. "Ботанический залив"), увидев, какое ликование вызвали у Бэнкса его ботанические открытия. А сегодня высящиеся вдоль берега рослые бэнксии остаются могучим природным мемориалом знаменитому ботанику. И можно лишь пожалеть, что поколения колонистов-фермеров, хлынувших в этот край вслед за Бэнксом, не испытывали столь же благоговейной любви к местной фауне.

Страна эвкалиптов. Многообразие австралийских эвкалиптов поразительно — от низкорослых, скрюченных, похожих на кусты до высоченных горных великанов. Есть среди них «эвкалипты-призраки», получившие свое название оттого, что при свете луны они излучают призрачно-серебристый отсвет, есть "железные эвкалипты", чья твердая как камень кора способна затупить пилы из закаленной стали. Так что название «эвкалипт» включает в себя множество деревьев, произрастающих в разных климатических поясах и на разных почвах.

Австралия позаимствовала свои национальные цвета — золотой и зеленый — у акации. Древесина австралийской акации столь прочна, что после лесных пожаров она первой возрождается к новой жизни. А весной весь буш купается в золоте её цветов.

В отличие от мягкодревесных деревьев Европы и Северной Америки, большинство австралийских деревьев имеет очень твердую плоть. Вот почему расчистка земли под пашню была для первых поселенцев тяжкой задачей. Когда же пионеры нападали на мягкодревесные породы, они старались вырубить их под корень. Результатом их рвения стало полное исчезновение кедра из прибрежных лесов.

На Тасмании могучая хуонская сосна стала одним из лучших в мире строительным материалом. Особенно ценится она у судостроителей. Лесам джарра в Новом Южном Уэльсе грозит варварская вырубка — на них наступают горнодобывающие предприятия. Древесина джарра и твердоствольная карри тоже отличный строительный материал, и производители древесины активно ищут способы поддержания прироста лесов, борясь с эпидемией так называемой "древесной чумы".

В настоящее время в стране обретает силу движение за восстановление уничтоженных лесных массивов, которые выкорчевывались под пастбища и посевные площади. Так что деревья — источник благодатной тени для скота и преграду для природной эрозии почв — ожидает второе пришествие на австралийскую землю.

В засушливый сезон австралийские пустыни могут показаться бескрайними безводными просторами, но стоит пройти небольшому дождю, как они быстро превращаются в необъятный цветочный рай. Цветочные семена могут годами лежать в земле, терпеливо дожидаясь живительной влаги, благодаря которой они дают обильные всходы.

Южный угол Западной Австралии особенно славится своими полями диких цветов. В этом регионе даже возникла целая индустрия выращивания самых экзотических видов. Наиболее известным здешним растением является кенгуриное копыто — очень точное название, потому что цветок по форме и впрямь напоминает заднее копытце кенгуру. Среди других видов диких цветов засушливых районов можно назвать пустынный горошек Стерта — даже небольшого количества влаги достаточно, чтобы вызвать его бурный рост.

Понимание богатого климатического и географического многообразия Австралии позволяет оценить все богатство растительного мира континента. От буйных тропических джунглей северного Квинсленда до хрупких цветов прохладного высокогорья Нового Южного Уэльса — австралийская флора поразит вас своей бесконечной разноликостью.

Есть виды растений, которые во множестве встречаются почти повсеместно, вне зависимости от климата, характера почвы и присутствия человека. Самым распространенным деревом является акация. Туристы сразу заметят это дерево с тонкой и густой листвой, похожей на длинную траву. Иногда эти деревья называют «аборигенами» — из-за похожих на копья листья, ощетинившиеся из центра ствола, который иногда достигает 5-метровой длины.

Как и фауна Австралии, местный растительный мир оказался трансформирован под воздействием импортированных видов деревьев, трав, кустарников, и растений. В иных случаях такие иммигранты бесконтрольно разрастались по австралийской земле, полностью нарушая экологический баланс целых регионов. Однако, многие жители городов и сельской местности давно уже осознали важность сохранения местной флоры в первозданном виде.

В городах высадка исконных видов деревьев привела к возвращению сюда птиц и насекомых, а это в свою очередь стимулировало процесс естественного опыления, который обеспечивают птицы и пчелы. Спустя более 200 лет после того, как сэр Бэнкс пришел в восторг от богатства природного мира пятого континента, школьные учителя привычно проводят уроки "родной ботаники" в лесу или в заповеднике, обучая своих учеников понимать и любить неповторимую и ни с чем не сравнимую дикую природу Австралии.

 

ПЕЙЗАЖИ

Необъятные просторы самого большого в мире острова — или самого маленького материка — поражают воображение. По площади Австралия сопоставима с Европой и континентальной частью США. И точно так же как невозможно за неделю-другую совершить путешествие по маршруту Лондон-Москва или Нью-Йорк-Лос-Анджелес, экскурсии по Австралии требуют немало времени и придирчивой избирательности.

Притом, что львиная доля 18-миллионного населения страны проживает в восьми крупнейших городах, Австралия — один из самых скудно населенных уголков земли. Ни в одной другой стране мира нельзя спастись от уличной толчеи и суеты так же легко, как в Австралии. Здесь почти 540 национальных парков, дюжина заказников "Всемирного наследия" и раскинувшиеся на сотни миль девственные лесные массивы, где можно поставить палатку и за полгода не встретить ни единой живой души. Кстати, в австралийской Глуши одиночество зачастую представляет смертельную опасность для туриста.

Словом, если вы хотите узнать Австралию как можно лучше, вам следует очень тщательно выбрать маршрут, преодолевать огромные расстояния на самолете и углубляться в лесную глушь, не забывая о мерах предосторожности. Почти все иностранные туристы прибывают в Сидней — крупнейший австралийский город, который, невзирая на протесты его соперников — Мельбурна (старейшей финансовой столицы) и Канберры (официальной столицы государства), — быстро превращается в фактический центр страны. Второе-третье места в таблице национальных «хитов» занимают соответственно г. Кэрнс и Большой Барьерный риф — величайший живой организм Земли, простершийся вдоль побережья Квинсленда. Потом идет г. Улуру, или Айерс-Рок — самый большой в мире скальный монолит, грозным призраком высящийся посреди равнин Глуши. Наконец, есть ещё и г. Дарвин — на диком мусонном "Верхнем краю", трамплин горной гряды Какаду, с их памятниками древних резчиков по камню, тропическими болотами и гигантскими морскими крокодилами.

Эти возвышенности австралийского рельефа настолько уникальны и удивительны, что заезжие гости лишь с недавних пор стали интересоваться остальными достопримечательностями. В этой книге рассказ ведется в соответствии с административным делением Австралии на штаты и территории (произвольные границы, проведенные британскими колониальными властями в прошлом веке, до сих пор не утратили своей силы). Будучи в Новом Южном Уэльсе, вы непременно должны совершить поездку из Сиднея к Голубым горам или на северные пляжи. Квинсленд знаменит, конечно, Рифом, но там есть также старейшие на Земле дождевые леса и дебри мыса Кейп-Йорк. Наиболее яркое зрелище в Северной Территории — красноземы Глуши, но и Западная Австралия может похвастаться потрясающими видами Кимберли и практически безлюдной береговой полосой, протянувшейся на 3 тыс. км. В Южной Австралии стоит посетить винодельческий край Бароссу. Виктория — самый гористый штат, где в наибольшей степени ощущается дух старой Англии. Еще можно совершить путешествие в «заморскую» территорию — на Тасманию, самый девственный уголок Австралии, с красивейшими пейзажами вдоль лесных троп и грозными руинами казематов, напоминающих об эпохе каторжников.

 

СИДНЕЙ

Сиднейская гавань, над которой скользят величественные яхты, спасательные катера у пляжа Бондай-Бич, жемчужно-белые паруса близ Оперного театра… к великой зависти других австралийских городов, большинство символов страны сосредоточены в одном сверкающем уголке восточного побережья. Почти все международные авиарейсы совершают посадку в Сиднее, и большинство прибывающих туристов так и не покидают этот город. Ибо именно здесь знаменитый австралийский гедонизм находит свое самое живописное выражение — это город, где досуг возведен в ранг искусства.

И все же крупнейший мегаполис Австралии с 4-миллионным населением способен разрушить ваши надежды. Естественная красота гавани и пляжей зачастую создают приятный контраст рукотворному пейзажу — узеньким и забитым транспортом улицам, унылой архитектуре деловой части города, бесконечным оранжевым крышам пригородов (современный Сидней занимает территорию Пекина, и его густонаселенный центр сдвинут к западу, в Парраматта).

По мнению его недоброжелателей (большинство которых проживают в Мельбурне, традиционном конкуренте), Сидней — это сплошь мишура и показуха, одержимость большими деньгами и внешним шиком, под которым таится пустота. Но, похоже, все это мало волнует самих сиднейцев и тем паче гостей города. Сидней неуклонно «манхеттенизируется» — приманивая к себе самых богатых, самых талантливых и деловых людей со всех концов Австралии; здесь цены на недвижимость растут в геометрической прогрессии (эту тему готовы обсуждать все кому не лень, а второе-третье места в реестре общеинтересных предметов занимают еда и вино). Все хотят жить в "столице Тихоокеанского бассейна", в "лучшем городе Земли", как скромно величают сиднейцы свой родной дом.

Однако в мире найдется немного городов, чья история имела бы столь же малообещающее начало. 26 января 1788 г. в гавань вошел флот из 11 кораблей под командованием капитана Артура Филлипа. На берег высадилась измученная морской болезнью орда каторжников и их вооруженных тюремщиков — скверная компания матросов-рекрутов, умевших лишь пить ром, развратничать и воровать. Их встретили яростные вопли аборигенов, пытавшихся камнями отогнать новоприбывших от своих берегов. Морские офицеры разбили палатки к востоку от пресноводного ручья Тэнк, впадавшего в бухту, каторжники и тюремщики расположились западнее (эта социальное расслоение сохранилось до настоящего времени: богатые пригороды Сиднея занимают восточные окраины, а беднейшие кварталы — западные). Через две недели сюда прибыли корабли с каторжницами — многие из них вышли на берег с младенцами, родившимися посреди океана. С женщинами подвезли и бочонки рома, а тут ещё начался свирепый шторм, и 736 обитателей новой колонии — вместе со своими многочисленными охранниками — учинили пьяную оргию.

Прогулка по гавани. В наши дни место того буйного «разгуляя» Серкьюлар-Ки (Circular Quay) — стало туристической меккой Сиднея. Это ворота в Гавань (Harbour), откуда начинаются все маршруты прогулок по городу. По водной глади из стороны в сторону снуют паромы, водные такси, прогулочные катера всех цветов радуги, перевозя пассажиров по великому водному пути Порт-Джексона, который его первооткрыватель, капитан Филлип назвал "прекраснейшим заливом в мире, способным вместить хоть тысячу кораблей, коим может быть обеспечен безопасный проход".

Чтобы увидеть истинное лицо Сиднея, надо сесть на паром — лучше всего на старинную деревянную посудину — устроиться на верхней палубе и отправиться в любом направлении. Во время первой прогулки вовсе не обязательно сходить на берег: все паромы опять возвращаются на Ки). Вдыхайте полной грудью морской воздух, любуйтесь видами крутых обрывистов берегов, городским пейзажем и двумя символами современности. Первый — Мост Сиднейской гавани (Harbour Bridge). Этот крупнейший в мире однопролетный мост, возведеннй в 1930-е гг. в самый разгар Депрессии, стал символом надежды. Его прозвали Вешалкой, Грилем, и Железными Легкими Города (последнее прозвище мост получил за то, что в его строительстве участвовало огромное число рабочих, и Сидней смог спокойно вздохнуть в тяжелые времена). Когда в 1932 г. мост открылся, член право-консервативной организации "Новая гвардия", поспешил сам разрезать ленточку, чтобы опередить премьера — представителя левых Джека Ланга. В наши дни, несмотря на опасения, что ржавчина разъедает конструкцию изнутри, мост по-прежнему остается основным связующим звеном между северными и южными пригородами Сиднея (во время поездки по подводному туннелю вам откроется куда менее живописный вид). В одном из пилонов южной части моста расположен музей и смотровая площадка на башне.

Другой символ современности, строительство которого началось в 1960-е гг., — здание Оперы (Opera House) — без сомнения, одно из великолепнейших в мире сооружений (или по выражению критика Роберта Хьюза, "самое изумиетльное украшение земной суши к югу от экватора"). Автором проекта был датчанин Йорн Утсон, победивший в международном конкурсе — хотя никто в то время даже не предполагал, как его фантазию на ватмане можно будет воплотить в стройматериалах. Понадобилось девять лет, чтобы без помощи компьютеров спроектировать опоры для величественных белых раковин. Цены тем временем росли. Утсон стал заложником интриганства и коррупции австралийских политиков и в конечном счете, рассорившись с заказчиками, в 1966 г. бросил все дела — с тех пор он в Сидней так и не приезжал. Необходимые для строительства средства удалось собрать с помощью розыгрыша государственной лотереи и к тому моменту, как в 1973 г., здание было закончено и открыто королевой Елизаветой II, его сметная стоимость составляла 102 млн. долл., что в 14 раз превышало первоначальный бюджет. И хотя акустика залов Оперы оставляла желать лучшего, никто больше не возмущался непомерными расходами. Здание Оперы сразу же стало символом культурной независимости Австралии. И сегодня пейзаж Сиднея без Оперы просто немыслим.

 

ГАЛОПОМ ПО ГАВАНИ

Сидней — так же тесно связан с морем, как Рио-де-Жанейро или Гонолулу. В городской черте находится не менее 70 пляжей, а Сиднейская гавань рассекает самое сердце города, омывая его основные пригороды. Желто-зеленые паромы, пожалуй, — самый приятный в мире вид пригородного сообщения, которым стоит воспользоваться при любой удобной возможности. С бесчисленных причалов Сидней поворачивается к туристам многими своими гранями.

Пятиминутная поездка прямо от Серкьюлар-Ки (здесь расположен главный паромный вокзал) перенесет вас на север, к пригороду Киррибилли (Kirribilli), где находятся официальные резиденции австралийского премьер-министра и генерал-губернатора (оба высокопоставленных чиновника любят иногда заглянуть в знаменитую рыбную лавку под пилонами Моста Сиднейской гавани).

У противоположного конца моста находится Мак-Махон Пойнт (McMahon Point), откуда открывается красивейший вид на Сидней (под Мостом стоит Оперный театр). В сторону северного Сиднея протянулась, Блюз-Пойнт-роуд (Blues Point Road) — вереница кафе, которые облюбовали молодые бизнесмены, никогда не расстающиеся со своими сотовыми телефонами (кстати, Сидней удерживает мировое первенство по количество мобильных телефонов на душу населения).

Чуть больше времени займет поездка до Креморн-Пойнт (Cremorne Point), изумительной красоты мыс с зелеными аллеями, ведущими к Мосману (Mosman), откуда паром привезет вас обратно на Ки.

Паромом можно добраться и до Зоологического сада в Таронга-парке (Taronga Park Zoo). Окруженный девственными кустарниками, он, вероятно, является самым красивым зоопарком в мире ("таронга" на языке аборигенов означает "вид на воду"). На его территории обитают 5 тыс. животных, в том числе полный набор местных диковинных зверушек (вам представится уникальная возможность увидеть например, утконоса и множество змей, которых вы вряд ли встретите в другом месте). Летом в садах Таронга-пара устраиваются концерты классической музыки.

Примерно половина всех сиднейских пляжей находится в зоне Гавани (протянутые в воде сети оберегают пляжи от акул Порт-Джексона). Балморал (Balmoral) — один из лучших пляжей неподалеку от входа в Среднюю Гавань, где находится известный приморский ресторан «Бейзерс-Павилион». Нильсен-парк (Nielsen Park) в Воклюзе — излюбленное горожанами место проведения пикников, а на пляже Леди-Джейн (Lady Jane) можно поплавать и позагорать голышом. На южном окоеме входа в Гавань находится семейный пляж Кемп-Коув (Camp Cove), где дамы загорают без бюстгальтеров.

Самый популярный паромный маршрут — до Мэнли (Manly): паром пересекает открытое море между Хедз, причем в непогоду волны даже перехлестывают через борта. Название было придумано капитаном Филлипом, когда его ранило в руку аборигенское копье, но он не стал мстить чернокожим воинам, назвав их «мужественными» ("manly" — по-английски). В 1930-е гг. этот полуостров стал австралийским вариантом американской зоны отдыха на Брайтон-Бич — его прозвали "семь миль от Сиднея и тысяча миль от забот". Даже после недавнего появления гигантского торгового центра со множеством недорогих ресторанчиков здесь по-прежнему сохраняется старомодная атмосфера. В 11 км отсюда находится Спит — туда советуем пройтись пешком, а обратно лучше взять такси). На Западной Эспланаде находится Музей Мэнли и художественная галерея (Manly Museum and Art Gallery) c отличным собранием полотен австралийских художников, и "Мир океана"-Оушнуорлд (Oceanworld).

Скоростной катамаран перенесет вас по реке к Парраматта (Parramatta) (на местном наречии сие означает "место, где нерестятся угри"). Это строго говоря, город, хотя сиднейцы упорно считают его пригородом. Здесь когда-то каторжник Джеймс Руз создал Экспериментальную ферму в попытке накормить голодающих колонистов. С тех пор ферма стала фактической столицей Нового Южного Уэльса.

В Парраматте до сих пор сохранилось несколько зданий колониальной поры, в том числе и Старый дом правительства (Old Government House). Туристы, прибывающие сюда на пароме «Ривер-кэт», пересаживаются на автобус «Эксплорер» и едут осматривать достопримечательности.

Прогулка в прошлое. Жизнь на Ки (Quay) бьет ключом: помимо гомонящих толп на паромных причалах, тут полно уличных музыкантов, торговцев-разносчиков и праздношатающихся граждан. Прямо на берегу примостился Музей современного искусства (Museum of Contemporary Art), чье открытое кафе славится отличной кухней. За музеем начинаются исторические кварталы Сиднея — «Рокс» (The Rocks), названные так из-за утесов песчаника, из которых каторжники вырубали золотистые кирпичи и складывали из них общественные здания (обратите внимание на улочку Аргайл-Кат (Argyle Cut), прорезанную прямо сквозь скалы — там до сих пор можно без труда различить следы работ старых каменотесов). Сегодня пабы и каменные домишки Рокс до блеска надраены, здесь сосредоточены лавки, торгующие произведениями аборигенного ремесла и сувенирами. Впрочем, до самого последнего времени Рокс оставался трущобным районом Сиднея, в чуть ли не диккенсовским колоритом, где над мрачными переулками витал смрад рома и табачного дыма, а банды «бритворезов» охотились за неосторожно забредавшими сюда чужаками (печальной главой в истории этих кварталов стала эпидемия бубонной чумы в 1900 г.). Еще в 1970-е гг. застройщикам выдавались разрешения на снос здешних развалюх, впрочем, их спасло лишь то, что левые профсоюзы строительных рабочих во главе с Джеком Манди отказались приступить к работе. Так было положено начало кампании "зеленых запретов", которые спасли старые памятники старой архитектуры, благодаря чему в Сиднее удалось сохранить оазисы прошлого с их неповторимой атмосферой.

Рядом с Музеем современного искусства примостился крошечный каменный Коттедж Кэдмена (Cadman" s Cottage), считающийся самой старой постройкой Сиднея. Аргайл-Кат бежит мимо Аргайл-Центра (Argyle Centrе), относящегося к каторжной эпохе склада, ныне ставшего модным торговым комплексом, потом минует церковь Гаррисона (Garrison Church) и наконец выводит по крутой тропе к Обсерваторному холму (Observation Hill). Когда-то это была крепость-казарма для офицеров, выстроенная на случай мятежа каторжников. Сегодня это место проведения пикников, откуда открываются чудесные виды на гавань. Ночью старинная обсерватория отрывается для посетителей, желающих полюбоваться звездным небом. А дальше к Миллерз-Пойнт протянулись кварталы с паутиной улочек, где раньше селились портовые рабочие. Пивная "Герой Ватерлоо" (The Hero of Waterloo Pub) — самая старая в Сиднее (построена в 1844 г.), окруженная живописным Палисадом (Palisades).

По берегу, в противоположную сторону от Ки, можно выйти мимо здания Оперы к Ботаническому саду (Botanucal Gardens), вместившему колоссальную коллекцию тропической растительности Южного полушария, в том числе царственные фиговые пальмы из залива Мортон-Бей. Среди искусственных озер, под сенью густой листвы укрылся великолепный ресторан. С мыса Миссис-Маккуорри-Пойнт (Mrs Macquarie" s Point), названного в честь супруги одного из первых губернаторов Сиднея, открывается вид на крошечный остров с крепостью Форт-Денизон (Fort Denison). Круглой форт из песчаника был построен в 1870-х гг. для защиты Сиднея от вторжения русского флота. Ранее называвшийся Пинчгат, островок был местом казни мятежников-каторжников, чьи тела болтались на виселице до тех пор, пока от них оставались одни скелеты.

По тропам, вьющимся через ботанический сад, можно дойти до Художественной галереи Нового Южного Уэльса (Art Gallery of New South Wales). На фасаде этого импозантного здания выбиты божественные имена Леонардо, Микельанджело, Боттичелли и других мастеров Возрождения, хотя их полотна и не представлены в коллекции. Предмет гордости галереи — лучшие произведения австралийских художников.

Коммерческий центр. Сиднейский Центральный деловой район (Central Business District) — или Си-би-ди, как называют его все горожане — это конгломерат безликих небоскребов из стекла и бетона, эклектически соединяющих приметы архитектурных стилей последних двух веков. Они столпились на стареньких улочках, проложенных ещё в эпоху Георга III. Осмотр этого района можно начать с прогулки от Ки вдоль Янг-стрит, мимо старого Таможенного дома (Customs House) постройки 1844 г., относящегся к эпохе превращаения Сиднея в крупный порт Империи, и нового Музея Сиднея (Museum of Sidney), в чьих залах выставлены диковинные механические экспонаты, демонстрирующие сценки из жизни старого Сиднея.

Свернув на Маккуэри-стрит, вы увидите лицо официального Сиднея. Одно за другим выстроились Государственная библиотека (State Library), Здание парламента (Parliament House), Сиднейский монетный двор (Sydney Mint) и казармы Гайд-парка (Hyde Park Barraks). В двух последних зданиях ныне расположены музеи, самый популярный из которых — бывшие казармы. Выстроенное в 1819 г. по проекту архитектора-каторжника Франсиса Гринуэя, это здание первоначально использовалось для размещения сотен преступников. Среди экспонатов, посвященных "каторжной эпохе", вам покажут «спальни» с рядами парусиновых гамаков (желающие за плату могут провести ночь в этом весьма экзотическом месте).

Макуэри-стрит упирается в Гайд-парк (Hyde Park), где возвышается Памятник австралийцам-героям войны (Anzac War Memorial).

Пройдя через площадь Мартин-плейс, вы попадете на Питт — и Джордж-стрит, две главные артерии Си-би-ди. Многие сиднейцы не могут без гримасы взглянуть на фаллическую иглу небоскреба Сентерпойнт-тауэр (Centrepoint Tower), с вершины которог, правда, открываются захватывающие дух виды на город (здесь же, конечно, имеется и вращающийся ресторан). Целый квартал занимает "Куин-Виктория-билдинг" (Queen Victoria Building). Оно было построено в 1890-е гг. как здание городского рынка, а в 1980-е после долгой реставрации здесь разместились шикарные бутики. Витражи, византийские арки и гипсовая лепнина превратили Кью-ви-би, по словам Пьера Кардена, в "красивейший торговый центр мира".

Близ Кью-ви-би проходит монорельсовая дорога, которая несмотря на многочисленные протесты (мол, она превращает Сидней в подобие Диснейленда), и обещания городских властей демонтировать её, работает в обычном режиме. Она связывает деловой центр с Дарлинг-Харбором (Darling Harbour), крупнейшей городской новостройкой. В прошлом веке это был "черный ход" Сиднея, где швартовались торговые корабли. Ныне тут сосредоточились сверкающими своими витринами сувенирные магазины и рестораны, по соседству с которыми (наверное, для контраста) находится Морской музей (Maritime Museum), Аквариум (Aquarium), Выставочный центр (Exhibition Centre) и Китайский сад (Chinese Gardens).

Следующая остановка монорельсовой дороги — Электростанция-музей (Powerhouse Museum), на чьей огромной территории собраны экспонаты, посвященные истории науки и техники. Отсюда рукой подать до сиднейского Китай-города (Chinatown), сердца азиатской кулинарии.

Викторианская нищета, современный шик. В каком-то смысле это череда "внутригородских пригородов" (такое вот у них странное название), которые показывают истинное лицо Сиднея. В конце прошлого века тут строились ряды дешевых каменных домов для рабочих — обычно перед домом разбивался небольшой садик, к входной двери примыкало высокое каменное крыльцо, балконы украшали чугунные литые решетки. Еще в начале ХХ в. в таких домах одновременно ютились несколько семей, которые по мере возможности съезжали отсюда в более просторные жилища на дальних окраинах. Начиная с 1970-х гг., эти районы второе рождение, и бывшие трущобы быстро превращались в дорогие престижные дома.

В западном "внутреннем пригороде" выделяется Глиб (Glebe), чью главную дорогу Глиб-Пойнт-роуд ныне украшают шикарные бутики и модные кафе, где любят посидеть студенты и преподаватели Сиднейского университета (University of Sidney) — утопающего в зелени храма науки, выстроенного с оглядкой на Оксфорд. Прибрежный район Балмейн (Balmain) некогда был грязным рабочим кварталом, где жилые бараки перемежались с коробками пакгаузов и четырьмя десятками пивнушек — по одной на 366 душ местного населения. Теперь их осталось тут 24, но сам этот зеленый район приобрел более респектабельный вид. Сюда вас доставит паром от Ки — это идеальное место для воскресных прогулок (особый интерес представляют жилые дома XIX в. на набережной — в них разыгрываются события романа Питера Кэри "Оскар и Люцинда").

Восточный внутренний пригород отличается большим разнообразием. В викторианскую эпоху Кингс-Кросс (Kings Cross) был фешенебельной зеленой окраиной. В 1920-30-е гг. «Кросс» стал меккой артистической богемы. Вьетнамская война и бум наркотиков превратили «Кросс» в мрачный и опасный район "красных фонарей". Недавние новостройки — молодежные общежития — едва ли облагородили здешнюю атмосферу. Вечерняя экскурсия по Дарлингхерст-роуд (Darlighurst Road) в пятницу или субботу мимо размалеванных проституток, пьяных бомжей, дешевых рюмочных (над входом можно заметить зазывную вывеску вроде "ваша эрекция ведет вас прямо в нашу дирекцию!") и ресторанчиков «фаст-фуд» — прямо скажем, удовольствие не из приятных. Еще один экзотический уголок города — Уильям-стрит (William Street), где перед автосалонами дефилируют стайки трансвеститов.

Но странное дело, чуть в стороне от этих не слишком соблазнительных маршрутов лежат самые очаровательные улицы Сиднея. Виктория-стрит (Victoria Street) в особенности давно уже превратилась в центр моды.

Бегущая к восточным пригородам Оксфорд-стрит (Oxford Street) — тоже отличное место для прогулки. Она начинается в Дарлингхерсте, центре сиднейских «голубых» (по своей численности и масштабам деятельности гомосексуальная община Сиднея переплюнула сан-францисскую). Это южнополушарный вариант нью-йоркской Ист-Виллидж, где вы найдете самые крутые бары, самые дешевые рестораны, самые новомодные причесоны и прикиды, с явным преобладанием блестящей черной кожи. Каждый март тут отмечается «Голубой» Марди-Гра (Gay Mardi Gras), с неизменным красочным парадом, посмотреть на который сходятся до 600 тыс. сиднейцев (и более миллиона австралийцев имеют возможность наблюдать за ним по телевизору). В этом весьма толерантном городе мэр и члены парламента считают своим долгом посетить сие действо и даже его кульминация — "Грязный бал" — считается респектабельным событием.

Когда Оксфорд-стрит вбегает в Паддингтон (Paddington), городские кварталы приобретают более фешенебельный вид. Здесь расположены самые красивые в Сиднее каменные одноэтажки, а чугунная вязь балконных решеток становится более замысловатой, и дивные переулочки утопают в буйной зелени. Рядом с шикарными кафе гостеприимно распахивают свои двери крошечные картинные галереи и роскошные мебельные салоны (Куин-стрит давно уже стала "антикварным рядом"). Звездный час «Паддо» наступает в субботу днем, когда на знаменитом Деревенском базаре (Village Bazaar) открываются многочисленные лавки. После захода солнца пол-Сиднея высыпает на улицу и бросается в лавки, торгующие модной одеждой со скидкой, бижутерией ручной работы и произведениями искусства.

На тихоокеанском берегу. От Паддингтона вы быстро доберетесь на такси до любого из восточных пляжей города — самым знаменитым из которых бесспорно является Бондай (Bondi). Именно с этого песчаного полумесяца в 1880-е гг. первые сиднейские «психи» бросали вызов океанской стихии, нарушая, кстати, неписаный закон, запрещавший купаться между солнечным и закатом (это считалось неприличным). Местные обыватели стучали на «психов» полиции, и бесстыжие купальщики подвергались арестам. Перелом в общественном мнении наступил в 1903 г., когда один священник и респектабельный служащий банка открыто нарушили запрет. Несмотря на то, что как писала одна газета, "эти двое учинили омерзительную выходку" их возмутительному примеру тут же последовали сотни сиднейцев. А в 1905 г. на берегу Бондай-Бич была создана первая в мире спасательная станция. Двадцать лет спустя уже около 100 тыс. сиднейцев проводили на этом пляже летние выходные. Здесь же австралийцы впервые увидели серф — катание на волнах продемонстрировал Дюк Каханомок из Гонолулу. Бондай, с его бескрайними золотопесчаными дюнами, зазубренными скалами и ласковым прибоем, стал очередной эмблемой Сиднея.

Летом это живописное место предстает во всей своей красе. Пляжная жизнь начинается рано утром, когда на тропы выходят первые любители джоггинга, культуристы «качаются» на берегу, а серфингисты бегут с досками в прибой, надеясь "словить волну" за пятнадцать минут до начала рабочего дня. Любители солнечных ванн прибывают к 9.00. за ними наезжают автобусы с японскими туристами. После открытия торгового павильона (мороженое, сувениры) приезжают горожане с пакетами сухого пайка. А с наступлением темноты песок становится любовным ложем для десятков парочек.

Бондай — это ещё и пригород. Вдоль Кемпбелл-перейд (Campbell Parade), основной прибрежной трассы, толпятся магазины 1930-х гг., которым, похоже, не грозят никакие реставрационные работы ("это одно из самых позорных мест в Сиднее", заметил писатель Джэн Моррис). В середине 1990-х, когда в северной части Бондай отрылись фешенебельные магазины и рестораны "Новой австралийской кухни", пошли пустопорожние разговоры о "Бондайском Возрождении". Но тем не менее Перейд по-прежнему не утратил своего уникального лица, и большинство сиднейцев вряд ли желали бы его обновления.

Даже зимой в Бондай стоит приехать — хотя бы ради часовой прогулки от южной оконечности пляжа мимо песчаниковых скал к Тамараме (Tamarama) и Бронте (Bronte). Уютные кафе Бронте с лихвой вознаградят утомленных путешественников за их усилия. Отсюда открываются чудесные виды. Кстати, поищите наскальные рисунки аборигенов, может быть, вам посчастливится найти изображение гигантской рыбы или акулы (весь район Бондай был когда-то «мастерской» древних каменотесов и живописцев). Над обветренными холмами песчаника возвышается кладбище Бронте, где похоронен великий поэт Генри Лоусон. Дальше к югу протянулись пляжи Клавли (Clovelly) и Куджи (Coogee). Куджи после недавнего косметического ремонта стал популярным местом для семейного отдыха.

К северу от Бондай Нью-Саут-Хед-роуд бежит к Уотсонз-Бей (Watson" s Bay), где находится лучший в Сиднее пивной сад (ваш взор непременно привлекут живописные виды: табуны яхт в гавани и городской силуэт на горизонте). Рядом с пивной расположен «Дойлз», один из лучших в Сиднее рыбных ресторанов (цены соответствуют его высокому статусу). Матросы по-прежнему, как и встарь, привозят свой улов на бережок и заглядывают сюда за порцией жареной баррамунди и бутылочкой шардоннэ. Восхождение по горной дороге к Саут-Хед (South Head) у входа в Порт-Джексон не из легких, но вы не пожалеете потраченных сил. Высокие утесы Гэпа до сих пор — излюбленный трамплин для местных самоубийц.

Обратное путешествие в город можно совершить по самому красивому предместью Сиднея — Воклюзу (Vaucluse). Вы увидите его главную достопримечательность — особняк Воклюз (Vaucluse House), выстроенный государственным деятелем, поэтом и исследователем Уильямом Чарльзом Уентвортом в 1828 г. (он был в составе первой экспедиции через Голубые горы и напророчил Австралии славное превращен из "заморской каторжной тюрьмы" в "новую Британию южного полушария"). Чайный домик очарователен, как и сады, куда в выходные приезжают горожане. Щеголеватый Двойной залив (Double Bay) — родовое гнездо местной аристократии, хотя обосновавшийся тут немалый контингент выходцев из центральной Европы же успел наложить свой отпечаток.

Наконец, истинным детям солнца рекомендуем часовую поездку на северные пляжи — Китовый (Whale) и Пальмовый (Palm Beach). Если у вас мало времени, можно слетать туда на гидроплане: регулярные рейсы отправляются от городского залива Роуз-Бей и совершают посадку в тихой лагуне Питтуотер.

 

К СЕВЕРУ ОТ СИДНЕЯ

Для сиднейцев выражение "вдоль берега на север" издавна символизирует дорогу романтических грез. От томительной скуки сиднейской зимы всегда бежали "на север". Еще совсем недавно городские беглецы, отправляясь на север, вдогонку за солнцем, встречали на своем пути лишь захолустные поселки и сонные пивные. Плотность населения быстро снижалась и скоро единственным собеседником путешественника оставался буш и ветер. Да безмолвные рекламные щиты у шоссе и мерцающие неоновые вывески мотелей.

Но, разумеется, цивилизация пришла и в эти пустынные края. В поездке на север по национальному шоссе номер 1, или Тихоокеанскому шоссе (Pacific Highway), вас будут сопровождать колонны стройных эвкалиптов, за которыми иногда маячат белые буруны Тихого океана (вопреки своему названию, Тихоокеанское шоссе проходит в нескольких километрах от океанского берега). Но кроме этих вестников вечности, вы увидите и стайки новеньких мотелей, разросшиеся приморские городки и оазисы прибрежных застроек.

По этой живописной асфальтовой реке с придорожными пивными, молочными барами, загорелыми серфингистами и колоритными фермерами, лучше всего плыть с достаточным запасом времени (по Тихоокеанскому шоссе можно, конечно, и за каких-нибудь 12 часов домчаться до Квинсленда, ни черта не увидеть, собрать целую коллекцию штрафных квитков за превышение скорости да ещё натерпеться страху на крутых виражах — но если времени у вас в обрез, лучше все же выбрать самолет). Три дня — это минимум для тесного знакомства с побережьем.

Северный маршрут начинается на Мосту Сиднейской гавани. Вскоре северный поток транспорта разветвляется по четырем полосам шоссе. В час пик эта автомобильная река через каждые несколько минут замедляет бег перед очередным светофором и на перекрестках с пригородными шоссе. Зато в другое время поток машин по шоссе мчится без остановки. Ловко вырвавшись из цепких объятий «вольво» и «саабов» у Варунги (Wahroonga), вы наконец-то попадаете на Ньюкаслское шоссе.

А около Бераура (Berowra) — крайней северной границы Большого Сиднея, можно съехать с шоссе и повернуть налево к Бераура-Уотерс (Berowra Waters). Здесь расположен знаменитый ресторан «Бераура-Уотерс-Инн», некогда лучший в Австралии. Его шеф-повар Гей Билсон давно уже уехал отсюда, но и новому управляющему удалось сохранить славные традиции. Учтите: это не забегаловка "быстрой еды" — чтобы попасть в ресторан, вам придется взять катер. Ресторан дорогой и там всегда аншлаг.

Реки, парки и озера. Шоссе приведет вас к "Ку-ринг-гай Чейз" (Ku-ring-gai Chase National Park), одному из красивейших в стране национальных парков. Здешние скалы испещрены сотнями наскальных рисунков. С вершин этих скал открываются чудесные виды на окрестности и на р. Кауан-Крик. Проще всего добраться сюда можно по Бассейновой тропе (Basin Trail), убегающей от Вест-Хед-роуд.

Роскошный вид на горные отроги, долины и водоемы вдали открывается и с места пересечения шоссе с р. Хоуксбери (Hawkesbury River) у Бруклина (Brooklyn). Это излюбленное место отдыха для многих сиднейцев. Они обычно арендуют катера и ловят устриц в здешних заливах и лагунах. Если у вас будет время, проведите хотя бы полдня в этом чудесном уголке и насладитесь изумительными водными просторами — или во время прогулки по берегу, или с палубы старинного парома «Ривербоут-Постмен» (и то другое — в Бруклине).

Можно без сожаления оставить в стороне малосимпатичный Госфорд (Gosford) и рвануть в самую гущу урбанизированного района Центрального Побережья (причудливая смесь поселков для пенсионеров, промышленных новостроек и особняков сиднейских служащих). Впрочем, сразу же за городскими кварталами начинаются чудесные сады и леса вокруг г. Мангроув (Mangrove Mountain), а на прекрасных пляжах неподалеку раскинулся Рептайл-парк (Reptile Park) и Старый Сидней-таун (Old Sydney Town) последний представляет собой реконструированный слепок городской жизни из "каторжной эпохи" — включая и ежедневное зрелище палочного наказания.

В Дойалсоне (Doyalson) Тихоокеанское шоссе мчится мимо горной гряды, отделяющей океан от о. Макуэйри (Lake Macquarie). Изредка посещаемое туристами, это озеро (в особенности его западный берег) — удивительный памятник прошлой эпохи, когда рабочий люд мог позволить себе приобрести прибрежные дома. Шахтерский поселок Ванги-Ванги (Wangi Wangi), где многие годы в добровольном изгнании прожил художник сэр Уильям Добелл, классический пример чарующей красоты озерного края.

Стальной город. Второй по величине город Нового Южного Уэльса Ньюкасл (Newcastle) — центр тяжелой индустрии и средоточие роскошных жилых пригородов, воплощающих "австралийскую мечту" (приземистые кирпичные бунгало на клочке земли). Из-за сталелитейщиков и шахтеров Ньюкасл когда-то считался "пролетарским городом" с низкой культурой. У путешественников, вырвавшихся из Сиднея, вероятно, возникнет искушение поскорее проехать Ньюкасл и устремиться на север, в теплые края. Марк Твен, побывавший в этом городе в 1895 г., потом так отозвался о нем: "Тут единственная большая улица, одним концом упирается в кладбище, где нет ни одного покойника, а другим — в клуб джентльменов, где нет ни одного джентльмена".

В наш время "Стальной город" являет собой куда более приятное зрелище — как внешне, так и в смысле внутренней культуры. Величественные дома украшают вершину горы, у подножия которой у устья р. Хантер (Hunter River) раскинулась застроенная промышленными зданиями красивая гавань. Отсюда рукой подать до винодельческих ферм долины Хантер, лодочных станций и зеленых берегов о. Макуэйри на севере и чудесных пляжей. Здешние жители считают, что Ньюкасл удовлетворит запросы любителей городской и сельской жизни.

К северу от Ньюкасла, у Хексэма, Тихоокеанское шоссе пересекает р. Хантер и бежит вдоль западного берега залива Порт-Стивенс (Port Stephens). Здешние курортные местечки, Нельсон-Бей (Nelson Bay), Ти-Гарденс (Tea Gardens), Хоукс-Нест (Hawks Nest) предлагают отличный отдых любителям рыбной ловли, устричной охоты, плавания и гребли. Далее вы попадаете в Бьюладела (Bulahdelah) — ворота красивейших Майоллских озер.

Зона отдыха. Сохранение голубых жемчужин Майоллских озер (Mayall Lakes) стало первой победой защитников окружающей среды. Озерные берега покрыты зарослями разных пальм и прочей субтропической растительности, а водные просторы гостеприимно привечают тысячи пернатых — как говорят, самых экзотических видов в штате. Вокруг озерной цепи раскинулся национальный парк, где можно окунуться в девственную природу. Неделя или просто уик-энд, проведенные в этом дивном краю на арендованном катере — один из лучших подарков туристам восточного побережья. Пляж небольшой деревеньки Сил Рокс (Seal Rocks) — один из живописнейших на всем побережье Нового Южного Уэльса.

Сил-Рокс — первый в цепи пляжей у северной оконечности озер, где совсем близко находится курорт Форстер (Forster) — самый южный из поселков северного побережья (хотя курортные городки расположены вдоль всего Тихоокеанского шоссе к северу от Сиднея, только с Форстера начинается собственно "северное побережье").

На всем протяжении поездки на север вам придется то и дело пересекать множество речушек, так как побережье Нового Южного Уэльса испещрено устьями водных потоков, сбегающих с Большого Водораздельного хребта. Чем дальше на север, тем более романтичными становятся речные пейзажи, береговая растительность — более густой, а водная гладь — более живописной. Названия здешних рек увековечивают забытых уже британских губернаторов и знати или заимствованы из аборигенной топонимики. Чем ближе к границе Квинсленда, тем чаще дорожные указатели напоминают поминальный список бывших землевладельцев: Хоксбери, Хантер, Мэннинг, Гастингс, Маклей, Намбукка, Каланг, Беллинджер, Кларенс, Ричмонд, Твид.

Тари (Taree), в двух часах езды от Ньюкасла, — процветающий торговый городок в славящейся своими молочными фермами долине Мэнннинг (Manning Valley). Красивая р. Мэннинг течет прямо через центр городка, и на её берегах каждый год 26 января — в День Австралии — собираются толпы народа, чтобы поглазеть на знаменитый водный карнавал.

Помимо богатых молочных ферм, бассейн Мэннинг как и другие речные долины центральной части северного побережья являются центрами заготовки строительного леса: древесину добывают на огромных лесных массивах, протянувшихся на запад к Новоанглийскому плато. Здесь шоссе несколько миль вьется по лесной глуши, так что лучше сделать крюк по отличной прибрежной дороге от Кью до Порт-Макуэйри.

Тут расположены самые красивые в штате пляжи со скалистыми обрывами и золотым песком. Вдоль западной обочины дороги протянулась цепь океанских озер, идеального места для рыбалки и лодочных прогулок. Однако развитие туризма на северном побережье сильно изменило пейзажи около Порт-Макуэйри (Port Macquarie) — бывшей исправительной колонии, выстроенной в 1821 г., где до сих пор сохранились старинные тюремные постройки из песчаника. Тут выросли фешенебельные мотели, поселки пенсионеров и таймшерные курорты, а серо — и краснокирпичные дома пригородов полностью оккупировали равнины к западу. Но при всей своей допотопности «Порт» не утратил былой прелести он по-прежнему славится великолепными ресторанами, высококлассными гостиницами и почти пустынными пляжами.

В Уочоуп (Wauchope), в нескольких милях выше по течению р. Гастингс, стоит реконструированный старинный поселок Тимбертаун (Timbertown).

Далее шоссе вновь ускользает в глубь материка и петляет по лесам. Советуем свернуть в объезд — и через 24 км вы окажетесь в курортном Кресент-Хеде (Crescent Head) — чудесном тихом городке с отличным пляжем и площадками для гольфа. А если хотите попасть в самую что ни на есть глухомань, поезжайте к югу от Кресента по старому прибрежному проселку и через 10 км вы окажетесь на зеленом Рейскорсе (Racecourse), где зеленые травяные поля упираются в отличные песчаные пляжи. Тут вы не найдете никаких указателей, но стоит вам разбить палатку, как через день-два невесть откуда появившийся лесник вежливо попросит внести небольшую плату за постой. Принимая во внимание чарующую безлюдность пляжа, красоту прибоя и резвящихся невдалеке от берега дельфинов, эту плату можно назвать чисто символической.

Кемпси (Kempsey), ещё один крупный центр молочного производства и лесозаготовок — не моложе Порт-Макуэйри. Благодаря своему местоположению в 32 км от побережья — и интенсивной индустриализации, город остается в стороне от туристских маршрутов. Тем не менее, если вы устали от курортной полудремы и хотите ощутить провинциальный темп жизни, поезжайте в этот город. Отсюда, кстати, удобно добираться до гор Саут-Вест-Рокс (South West Rocks) и залива Трайал-Бей (Trial Bay) на северо-востоке, где сохранились памятники тюремной архитектуры (в здешних казематах томились каторжники, а потом, во время мировой войны, интернированные немцы).

Банановый Берег. За Трайал-Беем в воздухе отчетливо ощущается дыхание тропиков. К северу от Максвилля (Macksville) повсюду, куда ни бросишь взгляд, тянутся банановые плантации. Дома построены в квинслендском стиле на сваях. Это делается для того, чтобы прохладный бриз проветривал жилые помещения. Доминирующий колер здешнего пейзажа — сочная зелень, а дорожные указатели без устали уверяют вас, что вы попали в рай. Это не так, но в принципе недалеко от истины. В Максвилле, пока вам заливают бензин в бак, зайдите в пивную «Стар» прямо на берегу р. Намбукка — более симпатичного и непритязательного паба вам не сыскать! На берегу, южнее Максвилля, стоит поселок Скоттс-Хед (Scotts Head) с бесконечным чистеньким пляжем и кемпингом.

Порт и центр лесозаготовок Коффс-Харбор (Coffs Harbour) как считается, может похвастаться лучшим в Австралии климатом. В этой части страны Коффс-Харбор — основной центр туризма и легкой промышленности. На многочисленных зеленых холмах мирно соседствуют курортные пансионаты, лесопилки и банановые плантации. К сожалению, большинству автотуристов Коффс известен лишь как "Банановая столица" это очередной результат прискорбной однобокости австралийской индустрии туризма. Среди здешних высококлассных курортов можно назвать "Пеликан-Бич трэвелодж ризорт" (Pelican Beach Travelodge Resort), «Наутилус» (Nautilus) и «Опал-Коув» (Opal Cove). Любители острых ощущений могут принять участие в групповом лесосплаве на плотах по р. Нимбойда (Nimboyda River).

Коффс — можно сказать стоит почти посередке между Сиднеем и Брисбеном — отсюда езды до обоих городов соответственно семь и шесть часов. Туристы как правило планируют сделать тут привал на ночь, но потом остаются аж на неделю. В городке масса шумных ресторанчиков и пабов, баров и дискотек, особенно на отрезке набережной между пристанью и Парк-Бич. Хотя Коффс не может тягаться с Квинслендским Золотым Берегом по части бурной ночной жизни, он предоставит вам целый набор развлечений, куда более захватывающих, чем можно ожидать от провинциального городка, но куда более спокойных, чем кричаще-яркие огни его улиц. Днем вас ожидают прогулки на катамаранах, пешие экскурсии по окрестным лесам и походы на пляж, игра в гольф и посещение художественных галерей.

Расположенные ещё дальше от берега долина Беллинджер и изумительная деревушка Беллинген (Bellingen), воспетая в романе Питера Кэри "Оскар и Люцинда", славятся красивыми пейзажами, мало похожими на побережье. Беллинген и Нимбин (Nimbin) к северу — сердце альтернативной культуры Нового Южного Уэльса. Впрочем, эта культура не избежала компромисса с капитализмом, так как из-за бума недвижимости идиллические общины-фермы вмиг стали стоить миллионы долларов. Некоторые участки долины, особенно галечные берега рек, больше похожи на европейские, нежели австралийские. Близ Борриго, где долину обступают горные хребты, в реках водится форель.

К северу от Коффс-Харбор, у прибрежного городка Вулгулга (Woolgoolga) многочисленная сикхская община наложила свой отпечаток на местную топографию — выстроив роскошный храм и великолепный индийский ресторан.

Край Великой Реки. Тихоокеанское шоссе снова убегает в глубь материка и на этот раз выныривает из лесных массивов у Графтона (Grafton), миленького старинного городка, утопающего в тенистой листве джакаранда (весной особенно восхитительных). Город стоит на излучине р. Кларенс, в 65 км от её устья. В Графтоне сохранилось несколько домов прошлого века, которые величественно стоят на окаймленных деревьями широких городских улицах. Это край наводнений, так что стоящие вплотную к руслу реки дома выстроены в виде тропических бунгало на сваях. Как и несколько городков, удаленных от побережья, Графтон оказался не затронутым туристическим бумом, и цены в ресторанах и отелях остались на умеренном уровне.

К северу от Графтона шоссе бежит вдоль реки по равнинным просторам в сторону океана. По обочинам вы заметите старенькие домики, спрятавшиеся в платанциях сахарного тростника. Поселок Маклин (Maclean), лежащий на холмах в нескольких милях вверх по течению от Ямбы, — тихое местечко, откуда открывается чудесный вид на бассейн Кларенс, где трудятся рыбаки и сборщики сахарного тростника. В пятнадцати минутах езды по бетонке находится Ямба (Yamba), некогда сонная долина, а ныне сплошь застроенная коттеджами городских «дачников» и современными мотелями. Тем не менее пивные на предгорьях и нижних пляжах — первоклассные. Чуть южнее от Ямбы на берегу находится знаменитый курорт серфингистов Ангури (Angourie), знаменитый своим скалистым берегом и "Голубыми бассейнами".

На другом берегу Кларенса, недалеко от её устья у Ямбы, река разветвляется на множество протоков между островками, соединенными шоссе. Здесь, посреди плантаций тростника, находится лучший ресторан между Сиднеем и Брисбеном — «Чатсуорт-Айленд», шедевр кулинарного искусства, а равно и пейзажных красот, где подают изысканные блюда из местных морепродуктов.

Берег Вечного лета. После того, как пейзаж сменяется то тростниковыми плантациями, то речными просторами, Тихоокеанское шоссе вновь выбегает к побережью у Баллины (Ballina), южного курортного городка, стоящего на самой южной точке пляжей Квинсленда, который называют Берегом Вечного лета. Баллина, столица "золотой лихорадочки" прошлого века, когда драгоценный металл был обнаружен в песчаных выносах у устья р. Ричмонд, ныне обрел более надежный капитал, став крупным туристическим центром и рыболовецким портом.

Тихоокеанское шоссе стрелой летит прямо на север по холмистым просторам района Рейнбоу, однко можно выбрать и прибрежный маршрут, где вас ждут не менее великолепные виды. В том числе и деревушка Леннокс-Хед (Lennoх Head) и чудесный курортный поселок Байрон-Бей (Byron Bay), расположенный на крайней восточной точке Австралии. Байрон возник в 1960-е гг. как тихая сельская коммуна. Сегодня же, благодаря его удачному местоположению, он стал меккой богачей и знаменитостей. Среди здешних землевладельцев можно назвать Пола Хогана — исполнителя роли «Крокодила-Данди». Тем не менее в Байроне вы отлично проведете недельку-другую, полежав на солнышке или покатавшись на доске в волнах прибоя (вот почему тут околачивается много безработной молодежи).

Наконец ещё один вариант: в часе езды отсюда, к северу, находится Муболл (Mooball). Дорога к Муболлу не из лучших, но зато она позволит вам миновать шумный и суетливый Мурвилламба. Проселок, пробежав мимо почти девственных пляжей, снова вливается в шоссе у Твид-Хедс.

Пограничный городок Твид-Хедс (Tweed Heads) лишь совсем недавно выскользнул из тени своего роскошного городка-побратима по ту сторону квинслендской границы, Кулангатты, и теперь он оказался центром туристического бума. Городская коммерция во много процветает за счет квинслендцев, которые пересекают границу штата, чтобы поиграть с "однорукими бандитами" в легальных казино (на севере игорный бизнес запрещен). Так что финиш одного маршрута является одновременно стартом другого. Форсировав р. Твид, вы покидаете северное побережье Нового Южного Уэльса и вашему взору открывается совершенно иной край: Квинслендский Золотой Берег.

 

ОСТРОВА НОРФОЛК И ЛОРД-ХОУ

Это две самые маленькие в Австралии туристические зоны и в то же время самые привлекательные. Хотя Норфолк и Лорд-Хоу являются островами тихоокеанского бассейна, это не обычные коралловые атоллы с пальмами. Напротив, это оазисы с буйной зеленью, возникшие посреди необъятных океанских просторов — нечто вроде мини-Тасмании.

Остров Норфолк. Характерные черты Норфолка, лежащего в 1700 км к северо-востоку от Сиднея, — богатое и уникальное культурное наследие, размеренный образ жизни и бескрайние зеленые пастбища. Остров был необитаем вплоть до создания здесь в 1788 г. — в год основания Сиднея — британской каторжной колонии. С тех самых пор и вплоть до 1855 г. сюда высылали неисправимых преступников.

Самый странное событие в истории этого острова площадью 3,5 тыс. га произошло после того, как в 1852 г. британское власти решили, что содержание Норфолка обходится метрополии слишком дорого, и эвакуировали отсюда всех жителей. Примерно тогда же жители отдаленного острова Питкэйрн — потомки мятежников с «Баунти» и полинезийки, которых они вывезли с Таити в 1789 г. (после убийства капитана Уильяма Блая) — стали испытывать недостаток урожая, необходимого для своего прокорма. Поэтому им был отдан о. Норфолк, и в 1856 г. они переселились сюда, хотя кое-кто из переселенцев потом вновь вернулся на Питкэйрн.

В наши дни население Норфолка составляет менее 2 тыс. чел., но многие из них являются потомками матросов с «Баунти». В местном телефонном справочнике так много Крисчиенов, Куинталов, Янгсов, Маккоев, Адамсов, Баффетсов, Ноббсов и Эвансов, что издатели справочника вынуждены различать абонентов-однофамильцев с помощью кличек. На Норфолке родилась писательница Колин Маккалоу, автор мирового бестселлера "Поющие в терновнике".

Норфолк является самоуправляемой территорией в границах Австралии. Расположенный в глубине суши туристический город Бернт-Пайн — единственный на острове. Товары в магазинах беспошлинной торговли тут на удивление очень дешевы — особенно что касается шерстяной одежды. Уровень гостиниц на острове варьируется от дешевых до очень дорогих. Из Сиднея, Брисбена и Окленда сюда организованы регулярные авиарейсы, и Норфолк может стать приятным перевалочным пунктом между Австралией и Новой Зеландией.

В прибрежной зоне дома первых колонистов все ещё в хорошем состоянии — причем кое-где в них размещаются государственные учреждения. Великолепное аудио-визуальное шоу, разыгрываемое по вечерам перед этими руинами жестокого прошлого, стоят вашего внимания.

На Норфолке вы, конечно, не увидите ничего «первобытного» Вместе с тем тут отчетливо ощущается дыхание истории, и за несколько дней пребывания на острове вас ожидают богатые впечатления. Подводное плавание — популярный тут вид досуга, и праправнучка Флетчера Крисчиена, Карлин Крисчен, сотрудник Секции подводного плавания «Баунти», проводит для туристов ежедневные подводные экскурсии.

Остров Лорд-Хау. Куда меньше, чем о. Норфолк, серповидный о. Лорд-Хау имеет в длину всего 11 км и в ширину около 2 км. Общая его площадь 1,3 тыс. га. Его население составляет 300 чел., в чьем распоряжении имеется пара автомобилей. Туристы обычно передвигаются по острову на велосипедах.

Высочайшая точка этого лесистого и отчасти гористого клочка суши, г. Маунт-Гауэр (875 м) на южной оконечности острова, часто скрыта густым облаком. Тут бесчисленное множество пеших троп, богатейший животный мир и множество птиц и уникальных растений. Как и на Норфолке, туристов тут развлекают коллективными подводными экскурсиями. Австралийцы любят проводить здесь отпуск.

Лорд-Хау лежит всего в 700 км от побережья Нового Южного Уэльса (на широте Порт-Макуэйри) и входит в территорию этого штата. Обычно туристы в целях экономии средств посещают сразу оба острова.

 

КВИНСЛЕНД

Квинсленд (Queensland), "Солнечный штат" — желанное для австралийцев место зимовки. Его безграничное побережье — это золотые песчаные пляжи, приятные архипелаги, буйные тропические леса и кристально-чистая вода. Колоссальные просторы суши остаются практически не затронутыми цивилизацией, но эти девственные участки перемежаются с зонами отдыха, застроенными небольшими пансионатами. Впрочем, встречаются и курортные исполины, с роскошной застройкой а-ля Майами. Посетить Квинсленд необходимо. Это — третья вершина австралийского треугольника Сидней Айерс-Рок и Большой Барьерный риф, где стремится побывать любой иностранный турист.

В политическом отношении Квинсленд до недавних пор был этакой Луизианой Южного полушария — заповедником авторитаризма с высоким уровнем коррупции, непотизма, и чуть ли не полицейским стилем управления. Он всегда держался особняком от Канберры и прочих южных штатов (на протяжении нынешнего столетия тут не умолкали разговоры об отделении от Союза).

Остальная же Австралия неизменно взирала на Квинсленд с долей иронии: ведь в "темное время" 1960-80-х гг. бывший фермер-ореховод Джо Бьельке-Петерсон управлял штатом так, точно это была его собственная плантация. В то время как вся страна стремительно продвигалась к более открытому, либеральному обществу, стареющий Джо пытался сохранить штат в "замороженном виде" и дал своим партнером карт-бланш для сноса исторических зданий и варварского уничтожения природы во имя ничем не сдерживаемого "свободного капитализма". Но когда в 1989 г. Джо проиграл выборы, Квинсленд рванулся в перед с утроенной скоростью. Ныне это один из самых свободных и прогрессивных регионов страны. Во многом он олицетворяет лучшие качества Австралии.

С точки зрения туриста этот штат славен не только Рифом (который протянулся вдоль всего побережья от Рокхэмптона до Кэрнса). Тут есть величественный просторы мыса Кейп-Йорк, тропические джунгли п-ва Кейп-Трибюлейшн и пляжи Солнечного и Золотого берегов. Квинсленд воплощает все радужные обещания, коими кормят путешественников туристические агентства, ибо может предложить любому гостю удовольствие по его вкусу. Ну и нельзя забывать, конечно, про благодатный климат, который позволяет гостям штата предаваться радостям жизни на полную катушку. Советуем планировать свой маршрут в зависимости от сезона: Дальний Север с декабря по апрель живет в условиях тропических муссонов (это "влажный сезон"), так что в этот период лучше посещать южные районы штата. Зато с мая по октябрь на севере райская погода, в то время как на юге купаться уже холодновато.

Новый дух. Из-за своих исполинских размеров Квинсленд имеет несколько важных региональных центров, но воротами штата как и прежде остается его столица Брисбен (Brisbane).

"Бриззи" — третий по величине город Австралии. Его 1,3-миллионное население очень компактно рассредоточилось по всей территории города, и порой даже забываешь, что город стоит на реке. Хотя здесь проживает почти половина квинслендского населения и город широко расползся по холмистой территории площадью в 1220 кв. км, Брисбен оставался до недавних пор "самой большой в мире деревней". В период скандального правления Джо Бьельке-Петерсона Брисбен часто называли «Джо-бург». Хотя ныне это богатый космополитический мегаполис, в нем до сих пор сохранился дух провинциальности (в том числе и в области моральной философии, и тут по-прежнему настороженно относятся к «хлюстам-южанам». — особенно из Канберры. Но у провинциальности Брисбена есть и другая сторона — горожане гостеприимны, как нигде.

Подобно Сиднею и Хобарту, этот веселый город родился в муках. Поселение каторжников было основано в на берегу залива Мортон-Бей в сентябре 1842 г., когда сюда из Сиднея прибыли подразделение 40-го полка и первая партия несчастных каторжников — из числа «трудных». Началась 15-летняя эпопея битвы с москитами. Многие каторжники умерли, не выдержав издевательств тюремной охраны, голода, тропических болезней и полного безразличия властей к их несчастной судьбе.

Каторжное поселение неоднократно передвигалось на новые места. Как свидетельствуют архивные документы, самый тяжелый период в его истории начался после перемещения на остров Сент-Хелена в заливе Мортон-Бей. Бежать отсюда было некуда — разве что в кишащие акулами воды залива, и каторжники оставили потомкам печальную память по себе в каменных надгробиях. Несколько лет спустя поселение вновь переехало и обосновалось на месте нынешнего Брисбена, получив новое название в честь сэра Томаса Брисбена, в ту пору губернатора Нового Южного Уэльса.

В современном Брисбене сохранилось несколько памятников той эпохи. Один из них — Старая ветряная мельница (Old Windmill) 1828 г. на Викэм-Террас (в безветренную погоду тяжелые жернова крутились усилием рук каторжников). Памятные знаки менее варварских событий городской истории можно увидеть на Тропе исторического наследия (Heritage Trail) — план-карты этого района можно получить в фойе Сити-Холла на Куин-стрит. Хотя многие прекрасные здания пали жертвами беспощадных градостроительных новаций губернатора Джо, в Брисбене до сих пор сохранилось немало старых «квинслендцев» — деревянных домов на сваях с хорошо проветриваемыми помещениями.

Старые жилые кварталы в Спринг-Хилле (Spring Hill) нетронутыми деревянными и каменными постройками вековой давности — немой укор охватившему некогда Квинсленд строительному буму. С 1889 г. шпиль Пресвитерианской церкви Св. Павла (St Paul Presbyterian Church) является символом Брисбена. В городском пейзаже ныне доминируют офисные небоскребы из бетона и стекла, но любители архитектурной старины единодушно считают здание Казначейства (Treasury Building) лучшим образчиком стиля итальянского Ренессанса в южном полушарии. Возведение здания Парламента началось в 1865 г. На двадцать четвертый год неспешное строительство наконец-то завершилось, и итог страшно разочаровал архитектора Чарльза Тиффина, выигравшего национальный конкурс с проектом, основанным на стиле французского возрождения. Такие исторические памятники как площадь Короля Георга (King George Square), примыкающая к импозантному зданию Сити-Холла, во время обеденного перерыва служат местом отдыха для городских служащих.

Субтропические прогулки. Невозможно забыть и о субтропической природе Брисбена — она во многом определяет и пристрастия, и темп жизни и самый стиль жизни горожан. От служащих крупных фирм, которые в обеденный перерыв спешат по улицам в летних рубашках и галстуках, в шортах и длинных носках, до влюбленных, вознамерившихся в теплую лунную ночь прокатиться на теплоходе по реке, жители Брисбена — жертвы блаженной неги и благоуханной истомы субтропиков. Лесной воздух городских парков, садов и зон отдыха (занимающих 50 кв. км городской территории) напоен ароматами субтропической флоры.

Ботнический сад (Botanic Gardens), пожалуй, самый упоительный из многих здешних парков, изобилует экзотическими тропическими растениями и ибисами, оккупировавшими пешие тропинки (излюбленное место местных любителей бега трусцой). Здесь начинается и новая велосипедная дорожка, вьющаяся по обоим берегам реки. В Нью-Фарм-парке (New Farm Park) растут кустовые розы, джакаранда, и поинсиановые деревья. Всего в 8 км от центра города находится Ботанический сад горы Кут-та (Mount Coot-tha Botanic Gardens). Раскинувшийся на 57 га, это райский уголок прудов и парковых угодий, где произрастают тысячи видов растений.

Место проведения Всемирной выставки 1988 г. Южный берег (South Bank), стал фешенебельным комплексом Брисбена. Здесь, напротив Южного Брисбенского вокзала, расположен роскошный центр Исполнительских искусств (Performing Arts Complex), Художественная галерея (Art Gallery) и городской музей (Museum), а также целая батарея открытых ресторанов, чье процветание впрямую зависит от благоприятного городского климата. В солнечные дни сюда устремляются тысячи брисбенцев, чтобы пообедать на свежем воздухе. Некогда Брисбен был кулинарным захолустьем, ныне же местные шеф-повары широко пользуются гастрономическими дарами местной природы: исполинскими крабами, сочными авокадо и манго, баррамунди, коралловой форелью, устрицами и прочими тропическими деликатесами. Можно захватить купальные принадлежности: на Южном берегу есть огромный бассейн — вдобавок к чудесным песчаным пляжам (изумительный песок и впрямь кажется золотым!).

В Брисбене вам не грозит испытать ощущение зажатости в городском склепе. Сразу за р. Брисбен вас ждут многочисленные пляжи залива Мортон-Бей (Moreton Bay) и прибрежных островов — составивших славу этому раю любителей рыбалки и яхт. Главной достопримечательностью о. Мортон является гора Темпест (Mount Tempest) — высочайший в мире песчаный холм. А к западу поросшие тропическими джунглями горы укрывают город от бурь и штормов и предлагают туристам массу укромных уголков для пикников, лесных прогулок и даже опасных походов в глубь дикой природы — и все эти чудеса вас ожидают в получасе езды от центра Брисбена.

Золотой берег. К югу от Брисбена на 32-километровом отрезке побережья от Клангатта до Серферс-Парадайс — всего два поколения назад тут был дикий буш — вырос быстро развивающийся туристический центр Австралии. Невзирая на экономические спады, возможность сколотить миллионное состояние на недвижимости тут такое же обычное явление, как солнечный ожог. Золотой берег местами ужасен, местами великолепен, но никогда не скучен. Пляжи, в особенности Берли-Хедс (Burleigh Heads) на территории национального парка, без преувеличения великолепны, в то время как небоскребы Серферс-Парадайс (Surfers Paradise), летние резиденции австралийских безвкусных богачей, по части архитектурных излишеств сегодня не уступают Ипанеме, Майами и Каннам: самые знаменитые небоскребы Серферс в полдень отбрасывают прохладную тень на ближние пляжи. Но это не так уж и важно вечером, когда улицы запруживают толпы отдыхающих, торопящихся занять места в ресторанах и казино.

На Золотом берегу немало уютных парков для семейного отдыха. В дельфинарии "Морской мир" (Sea World) можно посмотреть цирковое шоу с дельфинами. "Мир мечты" (Dreamworld) — это гигантский парк развлечений с типично австралийским колоритом, в обеденный час в "Птичьем питомнике Каррамбин"(Currumbin Bird Sanctuary) можно покормить стаи лорикитов. В Природном заказнике Флей (Fleay" s Nature Reserve) близ Талибаджеры можно обнаружить утконосов. Еще можно посетить фабрику бумерангов в Маджираба (Mudgeeraba) неподалеку от Берли-Хедс. Но главная туристическая достопримечательность — это «Киномир» (Movie World), единственный в южном полушарии парк на голливудскую тематику. Весло провести вечер и облегчить карман можно в казино Юпитер (Jupiters Casino) в гостиничном комплексе «Конрад-Интернешнл» в Серферс.

Туристы обычно обходят вниманием сельские окрестности Брисбена. По мере продвижения в глубь материка плоские «столовые» возвышенности сменяются холмистыми просторами удивительных по красоте Дарлингских предгорий (Darling Downs).

Город Вoрик (Warwick) — центр мясомолочной промышленности и коневодства. Стоящий на р. Кондамайн, этот второй по возрасту город в Квинсленде сохранил свою историческую самобытность. Как и многие другие австралийские города, он пережил свои "славные деньки" в эпоху "золотой лихорадки". Тут сохранилось несколько красивых старинных построек, но главная достопримечательность Ворика — длящийся целый месяц ежегодный фестиваль "Розовое родео", на который в октябре съезжаются лучшие ковбои со всей Австралии.

Соседний город Стенторп (Stanthorpe) неизменно удерживает рекорд по самым холодным ночным температурам в Квинсленде: рекорд холода составляет 14,6(С. Не считая Атертонских столовых гор близ Кэрнса — это самая высокая часть суши в Квинсленде.

Гористая Тувумба (Toowoomba) — не только крупнейший населенный пункт в материковой части Квинсленда (его население 80 тыс. чел.), но также и замечательный город-сад. Расположенная у подножья Большого Водораздельного хребта, сразу за Дарлингскими предгорьями, Тувумба круглый год купается в радуге красок, но весной в пору цветения, зрелище становится просто сказочным.

Ламингтонский национальный парк (Lamington National Park) распложен в Макферсоновых горах сразу за Золотым берегом. Посетителей этого огромного и грозного тропического парка на краю кратера древнего вулкана ждут незабываемые прогулки на лоне дикой природы и несколько горных отелей. В Ламингтонском парке множество тропинок, бегущих сквозь густую чащу терновника и заросли сотен видов орхидей. Оказавшись в этом удивительном месте, вы надолго отключитесь от шумной суеты прибрежных курортов.

Край чудес. На Солнечном берегу (Sunshine Coast), в 90 минутах езды от Брисбена к северу, туриста поджидает целая серия безвкусных натюрмортов. Дабы заманить сюда публику, по постановлению муниципальных советов соседних городков, вдоль шоссе были воздвигнуты скульптурные левиафаны. Не пугайтесь при виде 9-метровой коровы на обочине шоссе между Намбуром и Яндиной. Туристы могут взобраться по лесенке на спину и нырнуть во чрево исполинской коровы через потайную дверцу около вымени. Рядом с Брюсовским шоссе, в 6 км к югу от Намбура, установлен гигантский ананас из стеклопластика. Когда-то эта корова и этот ананас олицетворяли тщеславное соперничество, и их боевые лозунги: "Зато я был самым первым чудом штата" (присловье Ананаса) и "Чушь какая!" (ответ Коровы) — забавляли многих.

Ныне же в долине кич-гигантов воцарился мир и покой. Теперь тут с Коровой и Ананасом соседствуют громадная пивная бутылка, грандиозная ракушка, газонокосилка-переросток и циклопический австралийский паб.

Все эти дурацкие диковинки могут отвлечь внимание туристов от здешних пляжей — жемчужины великолепного квинслендского побережья. Кроме того, оказавшись на шоссе, бегущем к северу от Брисбена, не пропустите на западном горизонте причудливые очертания Глассхаусских гор (Glasshouse Mountains), которые внезапно, точно окаменевший взрыв, поднимаются посреди зеленой равнины. А пляжи Маручидор (Maroochydore) и Кулам (Coolum) просто неописуемы (на последнем недавно выстроили один из лучших в стране оздоровительных комплексов).

Нуса-Хедс (Noosa Heads) называют австралийскими Каннами. Чтобы попасть туда, надо свернуть с шоссе и пересечь сонную долину близ Яндины. Это пьянящий коктейль природных красот, изысканности и роскоши. Примостившаяся близ безмятежных вод залива Лагуна-Бей в северной части Золотого Берега, Нусса для многих представляет собой квинтэссенцию "австралийской мечты".

Еще в 1960-х гг. Нусса была крошечным провинциальным поселком, куда по выходным съезжались повеселиться окрестные фермеры и рыбаки. Несколько коттеджей, почта и магазинчик — вот и все. Но сказочно-красивый прибой на мысах здешнего национального парка (волны тут имеют правильную цилиндрическую форму!) сыграл, как говорится, судьбоносную роль в истории этого края. Благодаря северной направленности нусского прибоя (что большая редкость!) здешние волны считаются идеальными для серфингистов. И Нусса стала меккой для любителей катания на досках. В самих названиях местных пляжей — Тай-Три-Бей (Ti-Tree Bay), Гранитный (Granite Beach), Купальня фей (Fairy Pool), Дьявольская кухня (Devil" s Kitchen), — запечатлено неповторимое очарование Нуссы.

Популярный курорт скоро привлек сюда совсем иную публику — богатых пенсионеров из Сиднея, Мельбурна и Аделаиды. И cтоило гостям из холодных мест увидеть Нусса-Хедс, как они начали лихорадочно скупать здесь лучшие земельные участки. Сегодня 8-тысячный городок Нусса (Noosa) может похвалиться многочисленными ресторанами и шикарными бутиками — впрочем, тут до их пор ощущается аромат старины. Всего в нескольких шагах от Гастингс-стрит (главной деловой магистрали Нуссы) пляжующиеся принимают солнечные ванны или самозабвенно плещутся в ласковой воде — настолько прозрачной и чистой, что можно разглядеть донных рыб.

От мощных юго-западных ветров Нуссу надежно укрывает высокий мыс, откуда начинается национальный парк высокогорного тропического леса, исчерченного пешими тропами и изобилующего представителями дикой фауны (если вам повезет, можно увидеть резвящихся неподалеку от берега китов). На мягком белом песке многочисленных бухточек отдыхающие, с радостью забывая об условностях цивилизации, загорают нагишом.

Путешествие на север. Многие туристы испытывают сильное искушение вместо утомительного автопробега совершить авиаперелет к солнечным пляжам севера. Шоссе номер 1 (Highway One), основной береговой маршрут от Брисбена до Кэрнса, протянулось на 1822 км и на многих участках становится почти что непреодолимой преградой для автомобилиста. Изумительные по красоте пейзажи по обеим сторонам шоссе с лихвой компенсируют дискомфорт, так что ежегодно сюда приезжают тысячи автотуристов.

Будьте готовы к осыпающимся обрывам и беззаботным диким зверькам, которые неожиданно бросаются из кустов и разбиваются о бамперы и ветровые стекла. Хотя дорога недавно ремонтировалась, не надо думать, что это «шоссе» в европейском или американском смысле слова.

К северу от Намбура (Nambour) — городка с населением 10 300 чел., большинство которого занято переработкой сахарного тростника, — утрачивает смысл и привычное для иностранцев представление о шоссе с двусторонним движением — дорога сужается настолько, что на ней едва могут разъехаться встречные машины. Крутые обрывы и узкая мостовая превращают каждую встречу с несущимся вам в лоб самосвалом в смертельное приключение. А езда с прицепом — это просто ужас! Зато взятый напрокат крепкий автомобиль с кондиционером обеспечит вам желанный душевный покой, особенно на самых неприятных участках трассы между Сариной, к югу от Макея, и до Эйра. Расстояния между крупными городами на побережье могут показаться очень большими и в сравнениис густо населенными райнами на юге Австралии, сельский Квинсленд остается глухой провинцией. И все же дорога к северу от Брисбена приведет вас к прекрасным безлюдным пляжам, девственным лесам, тропическим островам (на любой вкус — от шикарных центров туризма до необитаемых), настоящим сельским пабам, чудесным местам для рыбалки и плавания, к местным кабачкам и даст шанс встретиться с интереснейшими людьми — каких не встретишь в столичных городах. Вместе с тем у вас всегда будет возможность съехать с шоссе и пуститься на поиски приключений — или просто полюбоваться необъятным океаном.

Шоссе номер 1 бежит через Джимпи (Gympie) с населением 10 800 чел., бывшей мини-столицы старателей, где каждый октябрь проходит недельный фестиваль "Золотая лихорадка". Потом вы минуете Мэриборо (Maryborough). Этот город с населением 20 800 чел. знаменит железнодорожным музеем и красивыми памятниками викторианской архитектуры. Отсюда паром-баржа доставит вас и ваше транспортое средство на о. Фрейзер (Fraser Island). Для путешествия по острову необходим джип-внедорожник, который можно арендовать прямо на острове.

 

ОСТРОВ ФРЕЙЗЕР

Фрейзер — крупнейший на нашей планете песчаный остров, причем его экология не имеет аналогов в мире, благодаря чему в 1992 г. остров попал в список "Мирового наследия" ООН. Его суша представляет собой не бесплодную пустыню, а зеленые лесные массивы, чья могучая растительность ухитрилась выжить на 15-сантиметровом плодородном слое почвы.

Островной пейзаж меняется через каждые несколько сот метров — от классического австралийского «скрэба» до поросших осокой топей, окруженных 60-метровыми атласными деревьями. За ними высится стена тропических дождевыех лесов, чья могучая листва настолько густая, что застит солнечный свет. В лесной чаще спряталось около четырех десятков естественных озер, в то числе «нависших» (выше уровнем моря) и «оконных» (ниже уровня моря). Здешние нерукотворные бассейны наполнены водой цвета чая или девственно голубые со слепяще-белыми песчаными берегами — о. Маккензи например, сверкает точно сувенирная открытка с Карибских островов. За многие тысячелетия этот чудесный остров неоднократно менял свою конфигурацию. Высокие печаные дюны вздымаются над пейзажем точно молчаливые желтые ледники, в которых окаменели грозные леса-призраки. Но растительная жизнь упрямо наступает следом. Фрейзер удерживает мировое первенство по количеству автономных дюнных систем, дающих примеры разных стадий биологического взаимодействия песка и растительности.

Но при всем природном великолепии Фрейзера его человеческая история оказалась поразительно трагической. Остров был "взят на заметку" белыми австралийцами в 1830-е гг., когда потерпевшие кораблекрушение австралийские матросы были убиты здесь местными аборигенами. Единственная уцелевшая Элиза Фрейзр несколько месяцев удерживалась в племени, пока её не спас беглый каторжник (эта история потом была описана в романе нобелевского лауреата Патрика Уайта "Бахрома из листьев", дала художнику Сиднею Нолану сюжеты нескольких его полотен, и легла в основу знаменитого австралийского фильма "Элиза Фрейзер" (1976) с Сюзанной Йорк в главной роли). Английские колонисты использовали о. Фрейзер в качестве природной тюрьмы для аборигенов, перевезя сюда с материка сотни несчастных изгнанников. После того как тут обнаружили ценные породы древесины, англичане вновь потревожили аборигенов и многие из них погибли, буквально загнанные в море.

В последние 20 лет о. Фрейзер стал предметом яростных баталий австралийских защитников окружающей среды с властями. В 1970-е гг. возникло движение за запрет карьерных работ на острове (фрейзерский песок богат рутилом и цирконием). В начале 1980-х гг. шла долгая кампания за запрет вырубки леса. Застрельщиком обеих кампаний был Джон Синклер, бывший социальный работник из Мэриборо, кто бросил вызов правоконсервативному правительству Квинсленда, выступавшему за освоение острова, и выиграл схватку. Однако многочисленные судебные тяжбы разорили его, от него ушла жена и в конце концов он был вынужден покинуть родной город.

Сегодня, когда остров вошел в реестр "Мирового наследия", по-прежнему идут споры о правильной политике области туризма. С начала 1970-х гг. до настоящего времени поток туристов увеличился с 10 тыс. чел. до 350 тыс. И туристы имеют на острове практически полную свободу действий — пожалуй, на земле нет другого объекта "Мирового наследия", столь же открытого для широкой публики. Палатки разрешается разбивать где угодно. За небольшую пошлину любой гость может привезти сюда джип-внедорожник и гонять на нем по всем дорогам и по 75-мильному песчаному пляжу. Кстати, передвигаться по острову только и можно на полноприводном джипе, а пляж становится проходимым только во время отлива.

Тут много разноообразных достопримечательностей. Рыбаки устремляются в Уэдди-Пойнт, бездельники облюбовали дюны близ озера Уэдди или греють животы в мелокодном ручье Эли-Крик. Для любителей экологического туризма выстроен новый пансионат на западном берегу Кингфишер-Бея, где отдыхающим предлагают групповые экскурсии и джипы на прокат.

Но вернемся на материк. Далее к северу — на побережье в 45 минутах езды от шоссе номер 1 — находится Бандаберг (Bundaberg). Город небольшой (33 тыс. чел.), но его название хорошо известно во многих уголках Австралии: тут делают знаменитый Бандабергский ром. Это самое сердце сахарно-тростникового края. Отменный темный ром, который тут продают в двухлитровых бутылях, любовно величают «Банди» и по обыкновению пьют разбавляя кока-колой (напиток называется "Банди-н-кока"). Из Бандаберга самолеты местной авиакомпании доставят всех желающих на о. Леди Эллиотт (Lady Elliott Island), расположенный в 80 км от берега. Это крайняя южная точка Большого Барьерного рифа.

Следующий перекресток можно смело миновать — выезд с шоссе приведет вас в Гладстоун (Gladstone), мрачный индустриальный город. Впрочем, возможно, вас заинтересует крупнейший в мире алюминиевый завод (его возведение обошлось в 355 млн. долл.) — тогда полный вперед. Зато после гладстонского перекрестка вас ждет причал парома до Херон-Айленда (Heron Island), вероятно, самого знаменитого острова-курорта на Большом Барьерном рифе, где созданы идеальные условия отдыха для любителей подводного плавания.

Всего в нескольких километрах к северу от Тропика Козерога (о чем сообщает дорожный указатель) стоит Рокхэмптон (Rockhampton) — коммерческая столица центрального Квинсленда и центр мясной промышленности штата. Знаменитый на всю округу Рекс Пилбим заказал бронзовую статую могучего быка брахманской породы и установил её у северного въезда в город. (Брахманскую породу особо ценят скотоводы к северу от "Рока"). Став мэром, Пилбим установил у южного въезда в город бронзового херефорда — символически уважив любовь южных скотоводов к этой британской породе.

Когда были изваяны бронзовые быки, Пилбим, предвосхищая шалости местных мальчишек, заказал несколько пар запасных бычьих яиц. Охотники за сувенирами кастрировали бронзового брахмана чуть ли не на следующий же день после открытия статуи. Но каково же было их удивление, когда бронзовый бык уже к вечеру того же дня вновь обрел знаки своего бычьего достоинства.

Хотя Рокхэмптон — бурно растущий город с 70-тысячным населением, с современными пабами и офисными зданиями рядом со старинными постройками, он остается как бы на отшибе цивилизации: к западу от городской черты на тысячи кв. км простираются суровые равнины, где зной, ветра, наводнения и пожары выковали особенную породу упрямых одиночек. Суровая жизнь в отрыве от "большой земли", как и изоляция северного Квинсленда в целом, породила агрессивно-патриархальные нравы — о чем следует всегда помнить туристам, если они заведут разговор о Сиднее или Мельбурне (или даже о Брисбене) в слишком благожелательном — для местного уха — тоне.

В Рокхэмптоне нередко бывает невыносимо жарко, хотя на это не стоит жаловаться. Лучше ни слова не говоря рвануть из города и после 40-километрового пробега оказаться в прибрежном Йеппуне (Yeppoon). Там можно полакомиться свежими дарами моря и посмотреть на печально известный Международный курорт Козерог (Capricorn International Resort). Расположенное севернее Йеппуна, это творение японских инвесторов возникло на унылом тихом пляже и его строительство сопровождалось яростными протестами местных жителей, антияпонской истерией и даже террористическим актом

Искателя приключений может привлечь перспектива поездки из Рокхэмптона на запад в Эмералд (Emerald) и в знаменитые центрально-квинслендские прииски драгоценных камней, где толпы современных пионеров прочесывают в поисках «камушков» участки близ Уиллоуз-Джемфилдз, Томагавк-Крик, Гленалва, Сапфир, Рубивейл, Анаки и Риворд. Там нет ничего притягательного — живя в палатках, кемпингах, покосившихся жестяных хижинах самодеятельные шахтеры пожертвовали комфортом ради личной свободы и собственного удовольствия. Нарочито забыв о достижениях современной цивилизации, они вернулись к образу жизни первых колонистов начала прошлого века…

Ну а наградой им становятся сапфиры, топазы и аметисты. Это крупнейшие в мире прииски сапфиров, и кое-кому из искателей в первые же недели пребывания здесь удалось сколотить себе состояние. ("Копни поглубже — и разбогатей!" — гласит один дорожный указатель). Но в основном мелкие камнедобытчики имеют скромные доходы, продавая свою добычу тайским скупщикам, чьи штаб-квартиры в бараках-времянках рассеяны вокруг карьеров.

Хотя это и неблизкий путь, вы можете вернуться из Эмералда на шоссе номер 1 у Маккея (Mackay) — города с населением 40 200 чел. Как только заметите тайскую рыбачью джонку на каменном пьедестале у шоссе, за следующим поворотом Маккей. Но почему джонка? Военно-морские патрули часто задерживают тайских рыбаков, промышляющих австралийских территориальных водах (обычно вблизи Большого Барьерного рифа) и конфискуют их лодки. Джонки уходят на открытых аукционах от 10 до 100 долларов, многие из них мирно гниют в приливных озерцах вокруг Маккея. Самая знаменитая джонка "Шин-Сун Юан #3", захваченная крейсером в 1976 г., была переоборудована в городской туристический информационный центр. После косметического ремонта и водружения на каменный постамент, джонка стала "наглядным пособием" по истории войны Австралии с рыбаками-пиратами. А новый туристический центр открылся неподалеку.

Овеваемый тропическими бризами и окруженный волнующимся морем сахарного тростника, Маккей — приятный город с широкими улицами и элегантными старыми отелями. В его мирной бухте кругосветные путешественники пережидают циклоны, а студенты с рюкзаками (они приезжают сюда в поисках ваканасий на курортных островах Уитсандиз тратят последние гроши, чтобы снять комнату в старинных особнячках колониальной поры на берегу реки.

До Прозерпины (Proserpine) летают самолеты из разных уголков Австралии. А оттуда всего за 40 минут можно долететь до бойкого Шют-Харбор (Shute Harbour), или Уитсанди-Харбор, и Эйрли-Бич (Airlie Beach), прославившиеся отлично обустроенными станциями для подводного плавания, лазурными водами и чудесными живописными островками, испещрившими пролив Уитсанди.

От Эйрли-Бич суда самых разных размеров и расцветок — в том числе и небольшие прогулочные яхты — берут пассажиров на морские прогулки вдоль Большого Барьерного рифа (см. далее) или везут их на острова: Хэмилтон (Hamilton), Хэймен (Hayman), Хук (Hook), Линдман (Lindeman), и Саут-Молл (South Molle). На Эйрли-Бич и Шют-Харбор, где можно провести целый день, вас ждут отличные рестораны и атмосфера изысканности, сродни той, что царит в Нуссе (хотя оба эти места явно уступают очаровательной Нуссе). Эйрли-Бич в особенности изобилует развлекательными «приманками» для туристов, благодаря которым городок в разгар сезона напоминает круглосуточное цирковое представление.

Но вернемся на шоссе номер 1. Тут вас вновь ждет изнуряющая гонка по асфальту, хотя окружающий пейзаж отчасти скрашивает тяготы пути. Вечерами, в сезон уборки урожая тростника, весь горизонт испещрен яркими точками костров, на которых фермеры сжигают стебли. В такое время стоит повнимательнее всматриваться в дорожные указатели и не проскочить зоны отдыха. А во время кратких стоянок берегитесь ядовитых змей, облюбовавших здешние поля.

Таунсвилл (Townsville) (население 87 тыс. чел.), третий по величине город Квинсленда, — тихое спокойное место. Он возник на берегу живописной бухты, у подножия довольно-таки неприглядного холма Кастл-Хилл, а его главную магистраль Флиндерс-стрит украшают красивые постройки конца прошлого века. Это своего рода центр здешней меднодобывающей и перерабатывающей промышленности, как и мясного и сахарного производства. Однако туристов в первую очередь, конечно, привлекает дивная природа.

На вершине холма Касл-Хилл (Сastle Hill) находится туристическая смотровая станция. Однажды некий тщеславный старожил возомнил, что если бы Касл была на несколько метров выше, его можно было бы с полным правом назвать горой. И он стал завозить наверх грунт и «достраивать» холм — само по себе это занятие, видимо, символизировало бессмысленность человеческого деяния. Таунсвилл так и не получил горы, однако сегодня у него есть иной предмет гордости — казино «Шератон-Брейкуотер» и гигантский аквариум "Мир чудес — Большой барьерный риф". Тем не менее сам Риф находится от Таунсвилла куда дальше, чем от Кэрнса, так что туристы редко задерживаются тут больше чем на два дня, — если только путь их не лежит к островам, в том числе и на живописнейшие Магнетик (Magnetic), куда вас довезет паром или чартерный катер. Утопающая в буйной зелени пригородная зона Таунсвилла окаймлена высокими горными хребтами, где таятся такие сокровища, как Долина лагун (Valley of Lagoons), которую путешестенник Людвиг Лейхгардт назвал самым прекрасным ландшафтом из всех, когда-либо им виденных за долгие годы странствий по горам.

Недалеко от Таунсвилла находится Национальный парк "Кристал-Крик-Маунт-Спек" (Сrystal Creek-Mount Spec National Park). Этот заповедный уголок дождевого леса изрезан горными массивами, откуда открываются захватывающие дух виды на залив Галифакс-Бей. Сам же Таунсвилл расположен рядом с Кливленд-Беем. Тенистый Стрэнд соединяет с побережьем центр города. Лагуны, ручьи и речушки парка изобилуют многочисленной живностью. Информация для птицелюбов: мангровые леса и болота заказника Таун-Коммон (Town Common) — естественное место обитания многих видов водоплавающих. Лодочная прогулка вдоль берега доставит вам огромное удовольствие!

К северу от Таунсвилла шоссе бежит вплотную к линии берега. Здесь вы найдете немало уютных уголков для стоянки, рыбалки и водных игр. На многих туристических картах вы увидите настоятельное предупреждение об опасности в летние месяцы «стингеров» — ядовитых коробчатых медуз. Хотя некоторые сорви-головы легкомысленно относятся к этим предупреждениям, к ним следует прислушаться. Укус «стингера» порой может быть смертельным!

Врата рая. И наконец вы приезжаете в Кэрнс (Cairns), столицу квинслендского Дальнего Севера. До начала 1980-х гг. это была сонная провинциальная глушь в тропиках — за прошедшие с момента основания города сто лет тут мало что изменилось (Кэрнс возник среди дремучих мангровых зарослей как в качестве перевалочного пункта для золотоискателей, направляющихся в глубь материка). Но потом разразился туристический бум. Здешние пивные и тенистые террасы в типичном квинслендском стиле до сих пор исполнены старомодного тропического шарма. Но сегодня Кэрнс с населением 64,5 тыс. чел, приобрел новенький международный аэропорт, шумные торговые центры, первоклассные рестораны, где трудятся повара со всех уголков земли и где все меню составлны на английском, немецком и японском языках. Местные экскурсионные бюро и турагентства могут предложить вам занятия любым видом спорта — от плавания с аквалнагом у Большого Барьерного рифа до и речных плотосплавов или походов в Атертонские столовые горы.

Основной достопримечательностью Кэрнса остается Эспланада (Esplanade) — широкий проспект с видом на море, окаймленный высотками отелей и дешевыми молодежными общагами. Сюда приходят толпы зевак — людей посмотреть и себя показать, и под фиговыми пальмами вечно нежатся на солнышке праздные местные жители. На пирсе высится современное здание торгового комплекса, возле которого — рядом с причалом для яхт — по выходным открываются продуктовые базары. Кэрнсский музей (Cairns Museum) на углу Лейк — и Шилдс-стрит, познакомит вас с экспонатами, посвященными истории этих мест, а в новенькой Художественной галерее (Regiоnal Art Gallery), что на углу Эббот — и Шилдс-стрит, выставляются местные художники и мастера-"южане". Иногда бывает так здорово заскочить с изнуряющего зноя в прохладный зал и полюбоваться на полотна какого-нибудь "старого мастера".

Но самые главные богатства Кэрнса находятся за городской чертой. К западу вздымается зеленое плато Атертонских столовых гор (Atherton Tablelands). Как и прочие географические сокровища этого региона, плато было открыто в 1870-е гг. старателями, которые быстро выжили отсюда местных аборигенов. Золота тут нашли с гулькин нос, так что впоследствии в этих краях обосновались фермеры и лесорубы. В наши дни бесчисленные туристические десанты едут поездом из Кэрнса в Куранду (Kuranda) (население — 600 чел.), на уличный ремесленный базар (открыт по средам, четвергам, пятницам и воскресеньям). Здание железнодорожного вокзала Куранды представляет собой архитектурный шедевр, в ночное время служащий прибежищем для бабочек и мелкого зверья

К северу от Кэрнса Кукское шоссе (Cook Hughway) тянется по красивейшим местам Австралии. Длинные ленты безлюдных пальмовых пляжей — в том числе Тринити (Trinity), Кеварра (Kewarra) и Палм-Коув (Palm Cove) похожи на Гавайи до пришествия туда застройщиков. Большой Барьерный риф подходит почти вплотную к береговой линии, и из многочисленных бухточек бесчисленные лодки и катера устремляются к песчаным и коралловым островочкам. Странное дело, но австралийцы всегда считали этот райский уголок к северу от Кэрнса лежащим за пределами бытия — либо в буквальном смысле слова (добраться туда было практически невозможно), либо в фигуральном ("уехал в тропики" на австралийском жаргоне означает "поехала крыша").

В 80 км от Кэрнса находится Порт-Дуглас (Port Douglas), город с населением 3 700 чел., который стал популярным отправным пунктом для путешествий к северной оконечности Барьерного рифа. Как и другие берговые поселения, он возник в 1870-е гг. в разгар "золотой лихорадки", когда миролюбивые аборигены племени гугу-яланги были изгнаны со своих территорий. Какое-то время поселок имел даже более важную значение, чем Кэрнс, но с истощением золотых приисков он тихо умер. На всем протяжении ХХ в. Порт-Дуглас оставался крошечным поселком с двумя пабами и кондитерской лавкой. И сегодня пабы и кондитерская на месте, но вокруг них выросли роскошные курортные комплексы вроде отеля «Шератон-Мираж». Тем не менее в «Дугги» по — прежнему царит атмосфера веселой раскрепощенности с некоторой толикой эксцентричности и его частенько сравнивают с богемным Ки-Уэстом 50-х.

Вдоль узкой главной улицы тянутся открытые кафе и рестораны, причем по вечерам кое-где устраиваются жабьи бега. Тут великолепные пляжи. Каждое утро из современной гавани к Рифу отправляются десятки прогулочных яхт. Неподалеку от берега расположены популярные острова Лоу (Low Isles). В часе езды от поселка вы найдете чудесные бухты для подводного туризма. К вашим услугам самые разнообразные пассажирские суда — от небольших парусников, берущих не больше десятка пассажиров, до быстроходных катеров (вместимость — 20 чел.) и огромных катамаранов «Квиксилвер», которые могут взять на борт несколько сот человек.

К северу от поворота на Порт-Дуглас находится Моссманово ущелье (Mossman Gorge), откуда очень просто добраться до Дождевого тропического леса "Всемирного наследия" (Wet Tropics World Heritage Rainforest).

 

СТАРЕЙШИЙ В МИРЕ ДОЖДЕВОЙ ЛЕС

Иностранцы представляют себе Австралию как "выжженную солнцем страну" и "землю бескрайних равнин" (так рисует её хрестоматийное стихотворение Доротеи Маккелар). Меньше известно, что между Мосмановым ущельем и Кэрнсом, Кейп-Трибюлейшн и Куктауном раскинулся старейший в мире влажно-тропический лес, чей возраст насчитывает 100 млн. лет (для сравнения: джунглям в бассейне Амазонки не более 10 млн. лет). Ученые считают, что дождевые джунгли Земли зародились на территории нынешнего Мельбурна ок. 120 млн. лет назад, когда Австралия была частью великого материка Гондвана. 50 млн. лет назад, когда Океания оторвалась от древнего материка, на смену тропикам пришли более сухие почвы, И дождевые леса, ранее покрывавшие почти всю сушу Австралии, ужались и стали занимать лишь 1 % её территории. А систематические вырубки лесов европейцами сократили площади тропических джунглей до 0,3 %. Дождевой лес северного Квинсленда (ныне это национальный парк, находящийся под охраной ООН) имеет богатейшую в мире коллекцию эндемичных видов фауны. Здесь обитает одна пятая разновидностей австралийских пернатых, четверть видов рептилий, треть сумчатых и лягушек. Кроме того, на клочке суши, занимающем тысячную долю территории материка сосредоточены две пятых видов растений Австралии.

В 1980-е гг. защитники окружающей среды вели нескончаемые битвы с лесопромышленниками и квинслендским правительством. В конце концов «зеленые» одержали победу над бульдозерами, и сегодня многие жители штата осознали все значение дождевых тропиков — впрочем, как утверждают циники, свою роль тут сыграл не "экологический разум", а звонкий туристский доллар.

Что же до самих папоротников и лиан, то они всегда самостоятельно вели оборонительные бои с незваными агрессорами. Поговорите с каким-нибудь натуралистом о дикой природе Дальнего Севера Австралии и в разговоре будет то и дело звучать фраза "умер мучительной смертью".

Прежде всего тут обитает тайпанская змея, чей укус в 300 раз ядовитее укуса кобры (между прочим, из 21 вида самых ядовитых на Земле змей первые 11 видов водятся в Австралии, а во второй десятке — насичтывается 6 эндемичных видов). Местный питон не стоит особого упоминания, хотя в витрине одного магазина в Кейп-Трибюлейшн можно увидеть фотографию 10-метрового гиганта. Морские крокодилы, которые обитают в самых отдаленных районах, вырастают только до 3-метровой длины — но и эти «коротышки» способны схватить зазевавшегося путешественника за ногу и удушить в своих смертельных объятьях.

Даже местные растения вооружены и очень опасны. Сердцевидная гимпия, например, вонзает иглы в кожу несчастного, ненароком коснувшегося её стебля. Ее укол называют "прижиганием каленым железом". Лесорубы в прошлом веке имели лишь одно обезболивающее средство: они втирали в место ядовитого укола керосин и выжигали там кожу. Правда, многие из них все равно умирали в расцвете сил — отравленные цианистым калием, который брызгал из зарубки на ядовитом кедре.

И даже самые безобидные зверушки могут стать смертоносными. Увидев древесную гоанну — гигантскую крапчатую ящерицу с огромными когтями — не вздумайте её вспугнуть: она может принять вас за дерево, быстро взобраться по ноге на живот и вырвать кишки! Испуганная кассовария — не умеющая летать 2-метровой птицы с костистой короной — может ударом лапы разорвать вам грудную клетку. А уж о пауке-пожирателе птиц лучше и не говорить…

Но конечно, как и в любом другом уголке Австралии, здешний буш совершенно безопасен. Просто надо усвоить мудрость Дальнего Севера: не тревожьте буш, и он не навредит вам. А потом можно вернуться и насладиться райскими красотами уникального тропического сада Австралии…

3-километровая пешая тропа тянется мимо горных потоков и густых влажных зарослей. Чуть дальше к северу, в краю плантаций сахарного тростника деревенька Дейнтрии (Daintree) — начальный пункт маршрута речных прогулок. Сразу после восхода пробуждаются здешние птицы (попугаи, скопы и большие цапли), но основная масса гостей наезжают сюда позже — поглазеть на ленивых морских крокодилов, которые пребывают в доисторическом блаженстве.

Асфальтированная дорога упирается в причал автомобильного парома на р. Дейнтри, который функционирует в светлое время суток. В 34 км по хорошей грунтовке находится Кейп-Трибюлейшн (Cape Tribulation). Это название (англ. tribulation — "невзгода") мало подходит к одному из самых умиротворенных уголков Австралии, но в 1770 г. капитан Кук явно находился в дурном расположении духа после того, как его «Эндевор» наскочил на береговой риф ("С этой минуты и начались наши невзгоды", заметил он в своем судовом журнале и придуманные им названия вроде горы Мизери (Неудач) и мыса Сорроу (Печали) и т. п. свидетельствуют, что первый английский турист отнюдь не наслаждался своим путешествием).

Невзгоды вновь напомнили о себе в начале 1980-х гг., когда квинслендское правительство Джо Бьельке-Петерсона решило проложить по джунглям автостраду. Сотни «зеленых» устремились в Кейп-Триб, чтобы лечь под паровые катки. Но дорогу все равно построили, однако под воздействием общественного протеста федеральное правительство обратилось в комиссию по "Всемирному наследию" ООН с просьбой внести в свой реестр район р. Дейнтри. Кейп-Триб стал самым знаменитым населенным пунктом Австралии и частью национального парка.

Сегодня этот укромный, точно не от мира сего, уголок Австралии такой же, как и прежде. Кейп-Триб — малонаселенный городок с несколькими лавчонками, и за исключением двух-трех часов в середине дня, когда сюда прибывают экскурсионные автобусы из Кэрнса, местные пляжи почти пустынны. В джунглях на холмах спрятались новенькие «экологические» пансионаты. Хотя здешние места привлекают гораздо меньше людей, чем Порт-Дуглас, именно тут начинается Барьерный риф (это удивительно, принимая во внимание, что попадающие в море отходы жизнедеятельности тропических лесов разрушают колонии кораллов). Катамараны ежедневно доставляют пассажиров на Маккей-Кей (Mackay Caye) — коралловый утес, облюбованный ныряльщиками.

Прибрежная дорога на Куктаун, чье строительство вызвало бурный протест «зеленых», ныне стала реальностью, хотя и не вполне доступной. Тут вам не обойтись без полноприводного джипа, который промчит вас по туннелям, прорубленным в зарослях девственных джунглей, проскользит по мелководью лесных ручьев и вскарабкается по склонам крутых холмов. Но изумительные ландшафты и блаженное ощущение одиночества стоят того, чтобы совершить это нелегкое путешествие. Дорога открыта лишь в сухой сезон — с апреля до октября, в другое время можно совершить обходной маневр до Кэрнса по Кейп-Йорк-Девелопмент-роуд в глубь суши. А если попадете в Хеленвейл (Helenvale) — непременно загляните в пивную «Лайонз-Ден» — один из старейший пабов в северном Квинсленде, с древней дубовой стойкой, допотопным пианино и огромной коллекцией маринованных змей.

В конце маршрута стоит Куктаун (Cooktown) — городок с населением 1320 чел. и с репутацией "черной дыры" — тропического убежища, где любой беглец мог скрыться от преследователей. Он расположен в том самом мангровом лесу, где капитан Кук почти два месяца ремонтировал пробоины «Эндевора». Местные аборигены племени гугу-яланги оказали ему дружелюбный прием, и сэр Джозеф Бэнкс даже смог провести более глубокие исследования австралийской природы, чем в заливе Ботани-Бей. В частности, тут Бэнкс впервые увидел таинственное существо, которое местные туземцы называли «кенгуру» — хотя в действительности это была маленькая валлаби.

Когда же в 1873 г. некий ирландский старатель обнаружил золото в местной речушке Палмер, Куктаун в одночасье стал самым бойким портом Австралии — тогда тут было открыто 94 пивных — для 35 тыс. старателей. В "Среднем Пабе" (Middle Pub) до сих пор сохранилась фреска с изображением бытовых сценок той славной поры: старатели в одну ночь просаживали тут золотого песка на тысячи фунтов, ухлестывали за женщинами и точно легендарный Палмер Кейт, напивались вусмерть «одурманенным» виски и пробуждались без гроша в кармане где-нибудь на болотах.

Куктауну, где до сих пор живы воспоминания о тех днях, удалось сохранить сонное очарование старины. Под пальмами на широкой главой улице дремлют здания прошлого века, в том числе и три уцелевшие пивнушки (их называют по-простому: Верхняя, Средняя и Нижняя). Исторический музей Джеймса Кука (James Cook Historical Museum) на Хелен-стрит один из лучших в стране: среди его экспонатов есть и якорь «Эндевора», найденный в коралловых зарослях на Рифе. Куктаунское кладбище, к северу от города, может поведать вам много интересных преданий из прошлого.

Последний предел. За Куктауном лежит Кейп-Йорк (Cape York) — крайний север Австралии. Там кончается популярный (в сухой сезон) маршрут автотуристов на джипах. Красная пыльная дорога бежит от одного паба к другому по безлюдному бушу, мимо высоченных муравейников, мимо рощ с кричащими какаду, мимо бесконечных песчаниковых утесов, испещренных произведениями наскального искусства аборигенов. Наиболее доступен Заказник Кинкан (Quinkan Reserve), основанный австралийским художником и писателем Перси Трезайзом — в Джауалбинне (Jowalbinna) есть кемпинг для ночлега. Крайней точки мыса можно достичь за три-четыре дня, миновав шахтерский городок Вайпа (Weipa) и перепрaву на Джардин-ривер (Jardine River Crossing). В конце пути, на берегу пролива Торреса вы найдете кемпинги и роскошный лесной пансионат «Паджинка» (Pajinka Wilderness Lodge).

Катера добросят вас до островов Торресова пролива (Torres Strait Isles), многие из которых были поименованы капитаном Блаем, когда он проплывал мимо них на шлюпе, спасаясь от мятежных матросов «Баунти». Самый известный и густонаселенный остров Четверг (Thursday Island) некогда был крупнейшим в мире центром жемчужных промыслов. В начале 20-х гг. здесь побывал писатель Сомерсет Моэм — ему было очень любопытно оказаться "на краю света" — то же любопытство гонит сюда туристов и сегодня. Хотя смотреть тут особенно не на что и нет пляжей, "О.Ч." — приятное место отдыха после утомительной дороги. На острове неизменно обретается довольно пестрая публика (сами островитяне известны своей любовью к веселым пьянкам). Есть тут три старинных паба (Моэм любил бывать в "Гранде") и японское кладбище, сохранившееся с жемчужнопромысловой поры.

Глушь. Если ехать в глубь материка по шоссе от Таунсвилла на Флиндерс, то буйную тропическую зелень очень быстро сменяет иссохшая пустыня австралийского мифа.

Чартерс-Тауэрс (Charters Towers) в 135 км от начала шоссе, своей славой обязан Юпитеру, аборигену-мальчику, который в 1872 г. сопровождал старательскую экспедицию Хью Моссмана и нашел тут золото. Крохотный поселочек сразу же превратился в крупный финансовый центр, до сих пор гордящийся своей изысканной архитектурой. Недавно отреставрированная Фондовая биржа Чартерс-Тауэрса (Charters Towers Stock Exchange) в исторической Королевской аркаде — один из красивейших городских памятников XIX в. Сам же Чартерс-Тауэрс с 9-тысячным населением — крупный скотоводческий центр.

Шоссе бежит на запад мимо Хьюэндена (Hughenden), столицы пасторального края в бассейне р. Флиндерс. А рядом, на территории национального парка расположено величественное ущелье Поркупин (Porcupine Gorge), чьи отвесные стены вздымаются на 120-метровую высоту. Джулия-Крик (Julia Creek) знаменит богатыми нефтяными залежами. А дома в Маккинли послужили декорациями для знаменитой кинокомедии "Крокодил-Данди".

В Клонкарри (Cloncurry) располагалась первая база Воздушной "скорой помощи", созданной 1928 г. преподобным Джоном Флинном, "дабы набросить покров безопасности" на обитателей Глуши. В 1988 г. принц Эндрю открыл Джон-Флинн-плейс — мемориальный музей "крылатых лекарей". Здесь была создана и первая Радио-школа (School of the Air), позволявшая детям в отдаленных поселках слушать радиоуроки. Сегодня на её месте расположена средняя школа Калкадун на Эйбел-Смит-парейд. По территории школы можно совершить экскурсию.

Маунт-Айза (Mount Isa) — шахтерский город посреди пустыни. В 1923 г. старатель Джон Кемпбелл обнаружил здесь богатые залежи цинка, свинца, серебра и меди, и крошечный палаточный поселок быстро превратился в крупнейший горняцкий город Австралии. По существу Айза является самым большим в мире населенным пунктом — официально его территория составляет 41 тыс. кв. км — больше Швейцарии. В горнорудной компании работает 20 % 23,5-тысячного населения города, и над Айзом все ещё угрюмо возвышается исполинское здание плавильни. Ежедневно устраиваются экскурсии по подземным лабиринтам шахт.

В свободные от работы часы шахтеры Маунт-Айзы отдыхают на искусственном озере Мундарра (Lake Moondarra) или просиживают в сотне пивных. Это край родео — в августе Маунт-Айза принимает гостей со всей Австралии на трехдневный ковбойский праздник.

Соседний Риверсли (Riversleigh) недавно обрел известность благодаря найденным окаменелостям динозавров — раскопы были занесены в список "Всемирного наследия" в 1994 г. Насчитывающие 25 млн. лет, эти ископаемые являются ценнейшим источником информации о доисторической фауне Австралии. В настоящее время в "динозавровые районы" имеют доступ только археологи.

Дальше к югу лежит Лонгрич (Longreach), где в 1922-24 гг. была создана Воздушная служба Квинсленда и Северной Территории. Старый потрепанный ангар все ещё в рабочем состянии и над его входом до сих пор красуется старинная вывеска. Недавно Р.М.Уильямс, местный владелец фабрики по пошиву ковбойской одежды, cтал инициатором создания Зала славы австралийских скотоводов и Исторического музея Глуши (Australian Stockmen" s Hall of Fame and Outback Heritage Centre) — для увековечения памяти перегонщиков скота, пастухов и предпринимателей, способствовавших освоению глубинки Австралии белыми поселенцами.

К юго-востоку от Лонгрича находится Блэколл (Blackall), где в 1892 г. Джеки Хоу за один световой день героически постриг 321 овцу с помощью бритвенных лезвий. Но даже после появления электрических машинок для стрижки овец его рекорд был побит лишь в 1950 г. Шарлевилль (Charleville) городок с 3,5-тысячным населением — в прошлом веке был важным перевалочным пунктом и станцией на пассажирско-почтовом тракте. Сегодня тут расположены центры Воздушной "скорой помощи" и Радио-школы, открытые для посещений по рабочим дням.

На крайнем западе Квинсленда стоит славный Бердсвилль (Birdsville) с населением 30 чел. Он стоит у начала перехода через пустыню Бердсвилльского тракта. Городок был создан как таможенный пункт для стад и товарных караванов, направлявшихся из Южной Австралии в Квинсленд. Каждый сентябрь население Бердсвилля увеличивается на несколько тысяч — это гости съезжаются на Бердсвильский пикник и бега. В «Бердсвилль-отеле», основанном в 1884 г., находится одна из самых знаменитых в Австралии пивных. К западу от городка протянулись лишь песчаные дюны Симпсоновой пустыни (Simpson Desert), бескрайней бесплодной равнины, протянувшейся до Элис-Спрингс.

Пыльная Рома (Roma) на юге штата стоит при въезде в один из лучших в Квинсленде национальных парков близ ущелья Карнарвон (Carnarvon Gorge). Эту 30-километровую щель из песчаника покрывают заросли пальм, орхидей, папоротников и мхов. Тут также можно найти изумительные образчики наскальной живописи аборигенов.

 

БОЛЬШОЙ БАРЬЕРНЫЙ РИФ

Большой Барьерный Риф (Great Barrier Reef) — одно из чудес света, главная достопримечательность Австралии. Это крупнейший на Земле коралловый риф — отсюда и его претензия на то, чтобы называться самым большим в мире живым существом. На самом деле Большой Риф — это более 2,5 тыс. отдельно стоящих и взаимосвязанных коралловых рифов, протянувшихся на 2,9 тыс. км от северной оконечности континентального шельфа Австралии до Бандаберга на юге.

Риф состоит из множества слоев полипов — крошечных быстро размножающихся морских беспозвоночных, которые выделяют известняк. Большие колонии полипов образуются путем их присоединения друг к другу в горизонтальной плоскости, над их твердыми скелетами образуется тонкая предохранительная пленка — она скрепляет полипы, и они через сотни лет постепенно превращаются в коралловые образования. Кое-где толщина Большого Рифа доходит до 500 м.

Переливы цветов и оттенков Рифа обусловлены степенью эрозии кораллов. Существует около 300 видов твердых кораллов, от синих и коричневых ветвистых «рогов» до невероятно красивых розовых и пурпурных «вееров», похожих на цветы. Тут же были найдены 400 видов морских губок.

Кроме того Риф знаменит необычайно разнообразной морской жизнью — тут обнаружено 1,5 тыс. видов рыб, чья расцветка по яркости и сочности ничуть не беднее кораллов, и 4 тыс. видов моллюсков. В северной части Рифа водятся самые крупные в мире черные марлины, а коралловые заросли буквально кишат непромысловыми рыбами, акулами и скатами. Здесь обитает вымирающий вид дугонга, встречаются киты-горбуны, зеленые и морские черепахи.

Бесценная житница природы. Морской парк Большого Барьерного рифа был основан в 1970-е гг. с целью положить конец бесконтрольной нефтедобыче в его акватории. Риф быстро попал в реестр "Всемирного наследия", поскольку удовлетворял всем критериям уникального природного памятника. Помимо защиты этого района от вандалов, администрация заповедной зоны ввела квоты на приток туристов и частные лодки. Ей также удалось пресечь налеты тайваньских и индонезийских пиратов, которые срезали деликатесные части тела гигантских моллюсков и опустошали красивые раковины.

Впрочем, нельзя сказать, что ныне все угрозы для Рифа устранены. Многие годы самым опасным врагом рифа считалась морская звезда "Корона шипов" — ракообразное существо, которое присасывается к кораллам и «выплевывает» в них свой желудок. Едкий пищеварительный сок разъедал полипы и умерщвлял огромные массу кораллов. Ядовитая «Корона» уничтожает также некоторые виды рыб и почти непобедима: её тело способно регенерироваться из оторванной ноги или фрагмента кишечника. Недавно, однако, маринобиологи решили предоставить ей полную свободу действий. С современной точки зрения, она не представляет фатальной опасности для полипов, ибо является компонентом природной экосистемы Рифа.

Так что главную угрозу Рифу несет человек. За последние 70 лет коралловые образования Рифа регулярно терпели урон от якорей прогулочных яхт и аквалангистов (физическое соприкосновение с твердыми предметами убивает полипы), а также и от химического воздействия удобрений, стекавших в акваторию Рифа с прибрежных ферм.

Прибрежные острова. Многие острова Большого Барьерного рифа в основном двух типов — континентальные и коралловые. К первым относится большинство обитаемых островов, не имеющих ничего общего с коралловым образованием. Они возникли, отколовшись от материковой части суши в конце Ледяного века, и остались зелеными вершинами гор, торчащими из воды. С другой стороны, коралловые острова — это песчаные наросты на кораллах, покрытые пальмами и прочей тропической растительностью.

Вне зависимости от цели вашей поездки на Риф, помните, что удовольствие от красот коралловых пейзажей всецело зависит от погоды. Лучший период для экскурсий на Риф — с конца апреля до начала октября, когда безоблачное небо и легкий бриз создают идеальный антураж для осмотра подводного царства, для плавания, ныряния и рыбалки, да и просто для принятия солнечных ванн. Сезон ловли марлинов начинается с середины октября. В это время уже заметны первые признаки приближающегося сезона дождей — усиление ветров. Впрочем, и в дождливый сезон тут неплохо. Хотя в южном полушарии дождь — вестник зимы, все равно вас ожидает немало теплых солнечных дней.

20 островов-курортов на Рифе предлагают гостям массу развлечений; отели варьируются от пятизвездочных дворцов до дешевых общаг и кемпингов. Причем среди островов попадаются сухие и пустынные, а есть покрытые густыми дождевыми лесами. Связь курортных островов с "большой землей" устойчивая и удобная: сюда вас доставят гидропланы, легкие самолеты и вертолеты, не говоря уж о катерах.

Вот основные куроротные острова:

(Южный Риф (Морской парк Каприкорния):

Леди-Эллиотт (Lady Elliott Island): тихий красивый коралловый островок (терр. 42 га) на крайнем юге Рифа. Размещение в бунгало и стационарных палатках. Расположен в 80 км от материка, сообщение воздушное из Бандаберга. Здешний курорт чуть дешевле прочих. К тому же тут отличные условия для купания и подводного плавания.

Леди-Масгрейв (Lady Musgrave Island): крошечный коралловый островок для любителей палаточного отдыха. Сообщение катером из Бандаберга. Великолепная голубая лагуна. Отличное купание и подводное плавание. Разбивать палатки можно с разрешения Национальной парковой службы.

Херон-Айленд (Heron Island) имеет в длину всего 1 км. Самый знаменитый из коралловых островов Рифа. По уверениям знатоков, лучшее место для подводного плавания (как и Лизард на крайнем севере Рифа). Отсюда до Рифа рукой подать: там, где кончается песчаный пляж, начинаются коралловые заросли. Гости острова останавливаются в "Херон-Айленд Ризорт". Богатая морская жизнь, изобилие кораллов. Сообщение с Гладстоном по воздуху и по морю.

Грейт-Кеппел-Айленд (Great Keppel Island) Здешний курорт когда-то прославился девизом: "Добро потерпеть кораблекрушение на Грейт-Кеппеле!" который привлек сюда молодежь. За 20 лет условия проживания тут улучшились, а контингент туристов расширился. Тут сухая почва с великолепными песчаными пляжами, красивыми пешими маршрутами. Прекрасные виды на материковую Австралию и масса развлечений. Кстати, Грейт-Кеппел расположен не на самом Рифе, так что для любителей подводного плавания организуются катерные поездки на коралловые островки. Из Рокхэмптона сюда можно добраться по воздуху или морем — катер ходит от залива Росслин-Бей (оттуда до острова всего 13 км).

(Острова Уитсандиз (Средний Риф)

Брэмптон (Brampton Island) — из 74 островов Уитсандиз самый близкий к Маккею (32 км до берега). Здешний курорт расположен в глубине гористого тропического сада, окруженного коралловыми цветниками в тихих водах. Яхты, водные лыжи, отличные пляжи и прогулки по джунглям. Во время отлива по песчаной отмели можно дойти до соседнего о. Карлайл. Сообщение из Маккея и Шют-Харбора.

Линдеман-Айленд (Lindeman Island) — расположен на южной оконечности архипелага. На недавно отремонтированном курорте находится первый в Австралии "Клуб Мед" ("Средиземноморский клуб"). За пределам территории местная природа сохранена в первозданной красоте. Теннис, плавание и рыбалка, а также 20 км пеших троп по бушу в национальном парке (площадь 500 га). Изумительный вид на соседние острова. Сообщение от Маккея, Хамилтон-Айленда и Прозерпины.

Хэмилтон-Айленд (Hamilton Island) — крупнейший и самый фешенебельный курорт на Уитсандиз. Здесь есть отель-высотка, гавань для яхт, взлетно-посадочная полоса для реактивных самолетов. Прямое воздушное сообщение с крупнейшими городами страны (а также и с соседними островами). Большой спортивный комплекс. Этот перенаселенный остров, чья главная уица выдержана в псевдо-полинезийском стиле (как сказал кто-то, "дайкири-Диснейленд"), не предназначен для любителей тихого уединения.

Лонг-Айленд (Long Island). Тут расположены два курорта. До обоих сообщение от Шют-Харбора. "Клуб Крокодил" — сугубо молодежное заведение: день тут — это всего лишь долгая прелюдия к шумным ночным гулянкам. «Палм-Бей-Ризорт» — пристанище для любителей природы по доступным ценам. Отличные пляжи, прозрачная вода и фантастические коралловые инсталляции. Делать здесь особенно нечего, но это идальное место для безделья. Захватите с собой толстую книгу!

Саут-Молл (South Molle Island) — большой гористый остров. Рай для семейного отдыха. Плавание, подводные экспедиции, яхта, гольф, рыбалка. Сувенирные лавки. Есть условия для детского отдыха. Сообщение с Шют-Харбором и Хэмилтон-Айлендом.

Дейдрим-Айленд (Daydream Island) Расположенный недалеко от бухты Уитсанди, это популярный и недорогой семейный курорт, функционирующий по принципу "все включено". Чудесные пляжи и разнообразные развлечения. Сообщение с Хэмилтон-Айлендом или из бухты Уитсанди.

Хук-Айленд (Hook Island) второй по величине остров архипелага Уитсандиз. Недорогой постой в домиках и палатках. Гавань для яхт. Имеется подводная обсерватория.

Уитсанди-Айленд (Whitsunday Island) — крупнейший остров архипелага площадью 109 кв. км. Гостиниц нет, но имеется великолепный пляж. Идеальное место для отдыха в палатках.

(Северная часть Рифа.

Хэйман-Айленд (Hayman Island). Шикарный пятизвездочный отель на берегу голубой лагуны, излюбленное место проведения медового месяца. Отличные пляжи, рыбалка. В отеле все мыслимые и немыслимые условия для шикарного отдыха. Изысканная кухня в ресторанах. Это курорт не для джинсовой молодежи. Сообщение от Хэмилтон-Айленда, Прозерпины, Шют-Харбора и Таунсвилля.

Магнетик (Magnetic Island) — большой остров площадью 5 тыс. га, национальный парк расположен всего в 7 км от Таунсвилля. Разнообразные условия для однодневного отдыха — сюда можно даже перебросить автомобиль на пароме. Множество пеших троп в дождевых лесах, 500-метровая г. Кук. Аквариум "Акулий мир" в бухте Нелли-Бей и Парк Коал, на берегу залива Хорсшу-Бей манговые плантации. Велосипедные прогулки. Горные велосипеды можно взять напрокат.

Орфей (Orpheus Island) — остров Пальмового архипелага к северо-востоку от Таунсвиля, вблизи от внешней границы Рифа. На пляже можно найти чудесные раковины. Стильный отель с идеальными условиями для отдыха и развлечений. Сообщение от Таунсвилла.

Хинчинбрук (Hinchinbrook Island) — живописный остров, со множеством гор и обрывистых утесов, подступающих к береговой линии. Вся территория острова — национальный парк с дождевыми лесами, мангровыми болотами, и отличными пляжами. Небольшой отель для неутомимых туристов-ходоков и натуралистов. Можно отправиться на многодневные пешие экскурсии с ночлегом в палаточных городках. Сообщение от Таунсвилла и Кардвелла.

Бедарра (Bedarra Island) — входит в группу Семейных островов. Фешенебельный отель в тропических джунглях. За приличную плату гостей размещают в отдельных бунгало, отстоящих друг от друга так далеко, что создается иллюзия полного одиночества на острове. Чудесные белые пляжи и безмятежные лагуны. Сообщение через Данк-Айленд.

Данк-Айленд (Dunk Island) — именно тут провел 26 лет отшельнической жизни Э.Бэнфилд, автор знаменитой "Исповеди пляжника". Густой тропический лес, национальный парк с крупным отелем в лесной глуши. Рядом с ним расположен кемпинг. Идеальные условия для активного отдыха и развлечений. Сообщение от Таунсвилла, Кэрнса и Мишн-Бич.

Фицрой (Fitzroy Island) — окольцованный коралловым рифом, этот остров — идеальное место для любитеей подводного плавания и рыбалки. Отель недавно перестроен. Сообщение из Кэрнса (6 км от берега).

Грин-Айленд (Green Island) — коралловый пятачок недалеко от Кэрнса с отличной подводной обсерваторией. Для однодневных прогулок.

Лизард-Айленд (Lizard Island) — cамый северный курорт Рифа. В сезон центр охоты на марлинов. Как и Херон-Айленд н юге, Лизард находится в непосредственной близости от Рифа. Здесь находится знаменитая впадина Код, куда туристы любят нырять с прибрежных скал. В небольшом отеле селятся преимущественно богатые рыболовы и ныряльщики со всех концов света.

ПОДВОДНОЕ ЦАРСТВО

Если вы хотите познакомиться с Рифом поближе, то не стоит ограничиваться его осмотр с прибрежного острова — лучше отправиться туда на целый день из Порт-Дугласа, что находится севернее Кэрнса. Каждое утро десятки комфортабельных прогулочных катеров и катамаранов покидают гавань Порт-Дугласа и уходят к местам стоянок (экскурсионные автобусы привозят туристов из Кэрнса к катерам, однако такие путешествия длятся до глубокой ночи; можно также отправиться на Риф прямым морским рейсом из Кейп-Трибюлейшн).

После часовой поездки на катере вас высадят в лагуне кораллового атолла. Погрузившись с аквалангом в мелководье, вы сможете наблюдать за подводной жизнью (туристы обычно предпочитают акваланг маске с трубкой, впрочем, многие катера оборудованы платформами для ныряльщиков, в том числе и для новичков, совершающих свои первые прыжки в воду).

Идеально-ровную изумрудную гладь воды изредка нарушают лишь песчаные островки, населенные морскими птицами. Но стоит вам опустить маску под воду, как морской мир обрушивает на вас свои дивные сокровища. Вас ожидает серьезная «передозировка» впечатлений! Тут и бескрайние подводные леса "рогатых кораллов", чьи отростки сияют алыми огнями точно расцвеченная рождественская елка, и ярко-голубые глыбы «грибов», и наслоения розовых «тарелок», и зеленые шары "мозгов".

Косяки тропических рыб с узорчатыми боками спешат мимо вашего лица, переливаясь всеми цветами радуги. Их названия, кажется, точно отражают неповторимую рыбью индивидуальность: "раскрашенный флейторотик", "длинноплавниковая летучая мышь", "алая белка-рыба", "подсолнуховый старший сержант".

В этой буйноцветной массе рыб встречаются алые морские звезды и черные морские огурцы (эти фаллические колбаски можно взять в руку, сжать и с обеих концов они выпустят фонтанчики воды). Но только не берите в руки конусовидные раковины — в любой приближающийся к ним предмет они пускают острые стрелы, причем в каждой такой стрелке содержится достаточно яда, чтобы умертвить 300 человек! Каждая раковина вооружена 21 стрелой, так что если уж они промахнутся первый раз, со второго или третьего раза непременно попадут в цель.

Риф не сразу демонстрирует свои главные сокровища. Сначала, от песчаного дна неожиданно порскает гигантский скат — с черными вытаращенными глазищами размером с апельсин и длинным извивающимся хвостом-кнутом. Через полчаса под килем катамарана торжественно проплывает гигантская морская черепаха. Наконец далеко на подводном горизонте промелькнет 2-метровая акула — она сыта и ей нет дела до перепуганных людей.

Но для подавляющего большинства туристов "главное блюдо" Рифа — это гиганткие морские улитки. Часто можно встретить целое лежбище — дюжина этих удивительных тварей собираются в кружок, раскрыв полутораметровые «рты» с толстыми бархатными губами ярко-пурпурного и зеленого цвета. Стоит проплывающей мимо рыбке коснуться плавником толстого гибкого языка, как морское чудище лениво смыкают свои челюсти.

Почти все прогулки по Рифу строятся по одному сценарию. Утром вас приглашают понырять, после чего вам предложат легкий обед на шведском столе, потом (если вы не переели и не перепили бесплатного пива) вы отправляетесь плавать и нырять. Обычно экскурсантов развлекает местный океанолог, который прочитает вам лекцию об экологии Рифа. Имейте в виду, что для морских прогулок используются катера различной вместимости — от нескольких сотен пассажиров (знаменитые паром "Квиксилвер") до десятка (как на парусной яхте "Уиллоу").

Как правило, чем дальше от побережья, тем чище вода и, соответственно, лучше условия для плавания (а на Нижних островах, например, что совсем недалеко от Порт-Дугласа, купальщиков тьма тьмущая). Только не попадитесь на удочку рекламы так называемого "Внешнего Рифа" — как предел континентального шельфа, это может быть и впрямь «настоящий» Риф, но по сути-то он мало чем отличается от прочих мест, разве что морская флора и фауна здесь сохранилась в почти первозданном виде.

Даже в зимние месяцы вода тут никогда не бывает холодной, впрочем, стоит все же приобрести утепленный купальный костюм: без него вам не выдержать многочасовую экскурсию с аквалангом!

 

СЕВЕРНАЯ ТЕРРИТОРИЯ

Северная Территория (Northern Territory) или просто СТ — это Австралия в масштабе древнего эпоса. Здесь все имеет преувеличенные размеры — небо, расстояния, мечты и видения, да и сама земля. На территории площадью 1,35 млн. кв. км (вдвое больше Франции) и с населением всего 200 тыс. чел. — есть где развернуться. Как можно догадаться, местные жители серьезные ребята: суровые, немногословные, упрямые. Но как у всяких обитателей неприветливой глухомани, у них в душе таятся нерастраченные запасы дружелюбия, чувство равенства и братства у них прямо-таки в крови, и им свойственно довольно извращенное чувство юмора. Еще они большие любители бутылки и смачного анекдотца — чем похабнее, тем лучше.

Во многом австралийская Глушь — не то, что прохладные зеленые зоны восточного побережья. Здесь и климат другой, и ландшафт другой, и просторы необъятные, и своя, совершенно уникальная, история. А уж что касается аборигенов, то тут прямо-таки вавилонское столпотворение языков и обычаев. Многие австралийцы, которые приезжают в Глушь из своих райских пенатов с Юга, частенько не могут отделаться от ощущения, что попали в другую страну, и это чувство, надо сказать, довольно-таки неуютное, учитывая, что все же это тоже Австралия и предания о её героическом освоении и заселении известны любому австралийскому школьнику.

Но оборотной стороной этого поразительного, хотя нередко и катастрофического, человеческого подвига является некое фатальное равнодушие, неуловимое ощущение бренности собственной жизни, навеянное печальным осознанием того факта, что никакое деяние человека не способно изменить дух и грубую мощь этой древней обветренной земли. Неслучайно история и мифология аборигенов обобщенно называется Сновидением.

Как и обе другие «территории» Австралии, СТ больше подвержена административному вмешательству федерального правительства, чем прочие штаты, будучи бездонным источником пополнения государственной казны. Поэтому с аборигенами в СТ обращались не в пример лучше, чем, скажем, в Квинсленде или в Западной Австралии — довольно-таки крупных штатах с многочисленным аборигенным населением. Ярким примером этого может служить так наз. процесс "возврата владений", когда федеральное правительство вернуло исконным владельцам два крупнейших в Глуши национальных парка Улуру-Ката Тжута (Айэрс-Рок — Олгаз) и Какаду, оба в СТ. Ни в одном другом штате правительства не последовали этому примеру до сих пор. Вдобавок сторонники движения «Возвращения» 1970-1980-х гг. — когда аборигены возвращались на свои (нередко весьма обширные) племенные земли и к традиционному образу жизни, соответствующему их верованиям, — наибольших успехов добились именно в СТ, нежели в других частях страны. При этом нельзя сказать, что аборигены СТ слишком уж вольготно жили на своей земле или что они добились мирного сосуществования с белым населением штата отнюдь нет. Однако стоит вам посетить один из двух национальных парков Глуши, и вы поймете, что прогрессивные сдвиги налицо, несмотря ни на что.

Невзирая на свои размеры, СТ отлично укладывается в туристический маршрут. Тут есть Ред-Сентер, Алис-Спрингс и удивительные по красоте уголки в южной части. Многочисленные достопримечательности вдоль «Тропы» (шоссе Стюарт), и "Крайний Предел", горы Дарвин и Какаду и их окрестности. Расстояния между ними могут показаться вам устрашающими: ведь от Алис до Дарвина около 1600 км. Но учтите: только сумев пересечь всю СТ, вы получите полное представление об этом величественном древнем крае.

В основном вся территория СТ — зона пустынь. Осадки тут минимальны, в среднем выпадает 250 мм в год. Но за исключением Крайнего Предела, в феврале-марте атакуемого тропическими муссонным ливнями. И когда приходит пора сезону муссонов, он наступает в точности как и все природные явления в Глуши: без предупреждения. Вот скажем, р. Тодд, протекающая через Алис-Спрингс. В любое время года это сухое песчаное русло, усыпанное красными валунами. Но стоит пойти ливню, и за два часа сухое русло может превратиться в ревущий яростный поток, заливающий нижние улочки города.

Вопреки распространенному мнению, СТ вовсе не похожа на Сахару, хотя песчаные барханы высотой до 30 м можно встретить в пустынях Симпсона, Тарами и Центральной. Более того, в одном только Ред-Сентере насчитывается до 400 видов растений, включая плодовитую траву спинифекс — её кустики при трении издают пустой шелест, точно сухой комок бумаги. Когда же кустик спинифекса умирает, он превращается в обычное перекати-поле, которое вы не раз видели в американских вестернах. Тут встречается кустарник малга, который способен впитывать своими корнями самые скудные осадки, и пустынный дуб, чье корневище вдвое длиннее и мощнее его кроны, и пустынный тополь, и ведьмина трава, столь популярная в аборигенной кулинарии, а также гревилеа, сосна, пробковое дерево, ну и разумеется официальная эмблема СТ — пустынная роза Стерта. Встречаются тут бесчисленные разновидности эвкалипта, среди них «дерево-призрак» и «кровяной», растут тут дыня-падди, чьи похожие на тыквы плоды испещряют обочины дорог. Этот плод ядовит для человека, но некоторые птицы им питаются: они поднимают плоды в воздух и сбрасывают, чтобы разбить толстую кожуру. Словом, богатая флора Ред-Сентера скрашивает его суровый ландшафт.

Централия. Ред-Сентер — это во многом сердце страны. Для зарубежных туристов поездка в Австралию, главным образом, является экскурсией на природу. И именно здесь, в Централии, находится основное природное сокровище страны — Улуру — или Айэрс-Рок (Ayers Rock). Но поскольку две трети гранитной громады Айэрс-Рок скрыто под землей, эта гора, как и многие другие приметы австралийского рельефа, представляют лишь верхушку колоссального «айсберга» суши, которым является Глушь.

Австралия — старейший в мире континент, и геологические недра СТ, как ни странно, одного возраста с её горными образованиями. Недалеко от Алиса высятся сланцевые скалы, которым около 2 млрд. лет. Кстати сказать, «Ред-Сентер» — это не просто красивое название ("Красный центр"). Красноватый оттенок здешнему песку и скальным выходам придают окислы железа. Так что и белая кожа здешних жителей часто имеет рыже-красный оттенок, закатное солнце подернуто багрово-красным маревом, а потоки богатой минералами родниковой воды тоже испещрены красными прожилками. Даже кенгуру и те имеют красноватый отлив.

Помимо серых кенгуру и черноногих скальных валлаби, обитающих в Симпсоновой впадине, этот регион славится своими земноводными. Местная перентай, или монитор, — крупнейшая в мире ящерица после индонезийского дракона и достигает в длину до 2,5 м. Тут встречаются множество других видов ящериц, сцинков, лягушек (появляющихся на поверхности земли только во время дождя) и змей, включая "смертоносного ужа" и чрезвычайно ядовитого «кинг-брауна». Часто встречается в этих местах и собака динго, завезенная сюда аборигенами около 4 тыс. лет наз. в качестве восполняемого гастрономического деликатеса, В Централии обитает более 150 видов пернатых, а стадо диких верблюдов насчитывает 30 тыс. голов.

Алис-Спрингс. «Алис» — естественная отправная точка для исследования Ред-Сентера. Это расчерченный квадратами городок с довольно уродливыми опаленными солнцем низенькими домами, притулившийся в одной из многочисленных впадин (или как их тут называют, оазисов) в хребте Макдоннелла. Эти горы, на закате приобретающие сочный синеватый оттенок, точно подсвеченные изнутри, служат для города своего рода буфером, сдерживающим агрессивные поползновения Глуши. Алис недавно пережил мощный туристический бум, вызванный популярностью аборигенного искусства и ремесел. В настоящее время население города составляет 25 тыс. чел., из которых 10 % — аборигены, причем это самый плотно населенный пункт в радиусе 1500 км. Два печальных указателя в центре города передают щемящее чувство одиночества этого поселения посреди красных песков. Алис-Спрингс, хотя и не может похвастаться пейзажными красотами, тем не менее имеет свои достопримечательности. Не случайно же туристов манит к этому неприглядному форпосту цивилизации, и многие из тех, кто приехал сюда в поисках сезонной работы на лето, лет через десять вдруг ловят себя на мысли: а чего это мы тут забыли… Встретить уроженца Алиса почти невозможно.

Белые поселенцы пришли сюда в 1871 г. — поначалу это был поселок на роднике, выросший при ретрансляторе Межконтинентальной телеграфной линии. В 4 км к северу от нынешней городской черты, Телеграфная станция (Telegraph Station) и Родник (Springs) стали популярными туристическими объектами. Тогда, как и теперь, демографические маршруты и места населенных пунктов определялись наличием пресной воды, так что старая телеграфная линия, связывающая Аделаиду с Алисом и далее с Дарвином, проходила там же, где бежит теперь современная автострада. Телеграф связывал австралийский юг и юго-восток с остальным миром, так как из Дарвина линия тянулась в Индонезию, Сингапур, Бирму, Индию и через всю Азию и Европу — к Лондону. Контроль за телеграфной линией осуществлялся круглосуточно и сейчас ещё можно древние телеграфные столбы — уже бесполезные — одиноко высятся посреди каменистой пустыни.

Алис рос медленно. В 1925 г. тут было всего 200 жителей. Четыре года спустя с приходом «Фгана» — железнодорожной ветки из Аделаиды, названной в честь погонщиков афганских верблюдов — первого здешнего транспортного средства, — жизнь повеселела, хотя все равно путешествие сюда даже по «железке» было преисполнено опасностей. Из-за ошибочного представления о том, будто Глушь никогда не подвергается наводнениям, рельсы прокладывались по низинам, так что в сезон дождей поезда частенько останавливались посреди пустыни и несчастным пассажирам приходилось доставлять провиант по воздуху. Прокладка новой колеи, которой не страшны наводнения, была закончена только в 1980 г. Но продолжение этой ветки до Дарвина, заложенной ещё в 1877 г., и поныне остается долгостроем… Поездка на «Фгане» длится ровно сутки и считается одним из самых увлекательных железнодорожных приключений в Австралии.

Оказавшись в Алисе, поднимитесь на Анзакский холм (Anzac Hill), чтобы полюбоваться на закат и на окрестные пейзажи. Самая популярная в городе туристическая достопримечательность — База воздушной "скорой помощи". Служба, созданная в 1929 г. преподобным Джоном Флинном, обеспечивала элементарное медицинское обслуживание отдаленных поселков и скотоводческих ферм по всей Глуши. Могила Флинна находится в 7 км западнее Алиса на Ларапинта-Драйв — бедняга придавлен одним из Дьяволовых Валунов.

Другой популярный объект — Радиошкола (School of the Air) на Хед-стрит, которая «приближает» учителей к учащимся в дальних поселениях. Эта уникальная в мире школа была в создана в 1951 г. Учителя проводят уроки в начальных классах по радио, и из 13 станций, разбросанных по всей Глуши, самая крупная находится в Алисе, и её передачи охватывают территорию 1,3 млн. кв. км Это крупнейший класс в мире.

Великолепный Исследовательский центр Стрелоу (Strehlow Research Centre) на Ларапина-Драйв воссоздает жизнь и подвиги одного из выдающихся сынов Централии. Тед Стрелоу родился в Германнсбурге, лютеранской миссии, основанной в 1877 г. Все братья и сестры Теда были отправлены на учебу в Германию, он же остался в миссии. У него была кормилица-аборигенка и он рос среди детей племени аранда. Он был одним из первых белых, который стал изучать образ жизни и религию аборигенов. При этом он пытался найти точки соприкосновения между верованиями аборигенов и великими мировыми религиями. С своей стороны аранда доверили ему свои священные тайны — старики учили его песням и обрядам и подарили ему множество священных предметов вроде талисманов-тжурунга (священные камни-защитники).

Впоследствии, отчаянно нуждаясь в деньгах, Стрелоу продал фотографии этих священных предметов нескольким журналам, нарушив табу аранда. Он умер в 1978 г., так и не получив признания академическим сообществом. В 1995 г. Совет Центральных Земель, высший орган управления местных аборигенов, за 1 млн. долл. выкупил у сына Теда Стрелоу его коллекцию, которая ныне размещена в подвальных помещениях Исследовательского центра. Ее могут увидеть только посвященные.

Рядом с Исследовательским центром расположен Музей авиации (Aviation Museum) и очень интересное Кладбище (Cemetery). Здесь похоронены известный аборигенский художник-пейзажист Альберт Наматжира и легендарный золотоискатель Гарольд Лассетер, а также несколько афганцев — на отдельном участке, в могилах, ориентированных в направлении Мекки. Тут же находится и Аралуен-центр (Araluen Centre), городской концертный зал и художественная галерея.

Хотя большинство туристов останавливаются в Алисе проездом к Улуру и другим достопримечательностям СТ, немногие решают остаться в городе подольше. В 1997 г. в городе должен открыться новый Национальный парк и ботанический сад (Desert Wildlife Park and Botanical Gardens), где будут размещены образцы различных экосистем региона, показательные участки аборигенного землепользования и туристический центр.

Если вы окажетесь в Алис-Спрингсе в сентябре, не пропустите регату Хенли-на-Тодде (Henley on Todd Regatta). Эти речные гонки не похожи ни на что. В гонках на самом деле участвуют полых обрубков стволов, куда забираются восемь человек и… бегут по иссохшему руслу р. Тодд. Регата доставляет удовольствие участникам и зрителям, и единственный раз в году белые горожане оккупируют русло реки, которое облюбовали местные аборигены для своих пикников под стволами эвкалиптов.

В окрестностях Алиса вы найдете немало интересных мест. На восточном направлении вас ждут увлекательные экскурсии к Впадине Эмили (Emily Gap) и Впадине Джесси (Jesse Gap), в Ущелье Трефина (Trephina Gorge) и Ущелье Ндала (Ndhala Gorge), на Росс-риверское землевладение (Ross River Homesteаd) и в старинный городок золотоискателей Арлтунга (Arltunga).

В южном направлении находится очень необычная впадина Пайн (Pine Gap), закрытая для публики, но тем не менее интересная тем, что здесь находится крупнейшая база разведки и связи США в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Используя данные со спутников, американцы следили отсюда за передвижениями иракских войск во время Войны в Персидском заливе 1991 г. Большинство из 400 американских сотрудников базы живут в Алисе — по выходным они устраивают барбекью и бейсбольные матчи в городских парках и кое-кто из их женат на местных аборигенках. Их быт часто служит источником застольных сплетен.

До сих пор остается загадкой смысл и предназначение рисунков на камне в Эванинге (Ewaninga), созданных аборигенами в неизвестный период. Калейдоскопическая Радужная долина (Rainbow Valley) — поразительное скальное образование (в долине есть лужайки для палаток), не менее удивительное, чем Столп Чемберса (Chambers Pillar) — красно-рыжий каменный палец, испещренный именами и датами стоянок первых следопытов, использовавших эту одинокую скалу в качестве путевой вехи.

Метеоритные картеры Хенбери (Henbury Meteorite Craters) рядом с шоссе — это 12 воронок (крупнейшая из них имеет 180 м в ширину и 25 м в глубину), которые образовались после падения 4 не очень больших метеоритов. Кратеры, чей возраст насчитывает 5 тыс. лет, с течением веков стали озерами и по их берегам ныне зеленеет буйная растительность, привлекающая птиц и мелкое зверье.

К западу от Алиса раскинулся новый Национальный парк «Вест-Макдоннелс» (West MаcDonnells National Park), на чьей территории находится множество ущелий в горных грядах. В том числе и знаменитая Симпсонова Впадина (Simpson" s Gap), куда от Алиса ведет чудесная велосипедная дорожка; бездна Стэндли (Standley Chasm), настолько узкая, что вы можете перепрыгнуть с одной стены на другую, Змеиное ущелье (Serpentine Gorge), Охряные провалы (Ochre Pits) освоенные аборигенами много веков назад, Ущелье и впадина Ормистон (Ormiston Gorge and Pound) c изумительными пешими тропами, ущелье Глен-Хелен (Glen Helen Gorge) c комфортабельной гостиницей, и ущелье Редбэнк (Redbank Gorge). 220-километровый пешеходный маршрут — тропа Ларапинта (Larapinta Trail) — прокладывается местными заключенными. После завершения строительства тропа соединит все вышеперечисленные пункты.

Южнее расположен Национальный парк ущелья Финк (Finke Gorge National Park), славящийся двумя достопримечательностями — живописной Пальмовой долиной, где растут знаменитые красно-капустные пальмы, и р. Финк, чье русло является старейшим в мире и насчитывает 100 млн. лет. Проехать к парку можно от Германнсбурга только на джипе.

Западнее парка вы найдете главную гордость Централии — Кингз-Каньон (King" s Canyon) и Национальный парк Ватаррка (Watarrka National Park). В каньоне — его возраст составляет 350 млн. лет — притаилось горное озеро под названием Гарден-оф-Иден (т. е. "Райский сад"), которое можно увидеть во время 4-часовой пешей экскурсии по окоему каньона (Canyon Rim Walk). В расположенном рядом пансионате (им владеют аборигены) имеются все условия для комфортабельного отдыха.

По дороге к Улуру вы попадаете через Куртин-Спрингс (Curtin Springs), крупную скотоводческую ферму — она была основана в 1930 г. как конезавод для кавалерии британско-индийской армии. Зайдите в придорожный паб — там вы обнаружите массу забавных сувениров Глуши. На горизонте высится громада Коннер (Conner Mountain), величественная столовая гора, которую многие по ошибке принимают за Улуру. В свои 700 млн. лет Коннер на 150 млн. лет старше и Улуру и Ката-Тжута, причем всего лишь на 4 м ниже Улуру. Единственная возможность попасть на Коннер — присоединиться к экскурсии на Улуру, которую организует турагентство в Юларе.

Отсюда дорога ведет прямехонько к мекке Глуши и крупнейшему в мире скальному монолиту — г. Улуру (Uluru), или Айэрс-Рок, чей национальный парк был дважды занесен в список "Всемирного наследия" ООН — в 1987 г. как природный памятник, а в 1994 г. — как культурный мемориал. Первый европеец увидел его в июле 1873 г.: У. С. Госсе заметил сквозь марево гигантскую скалу. Взобравшись на скалу босиком и исполнившись её фантастической ауры, он заметил "Эта скала, всякий раз когда я гляжу на нее, представляется мне ещё более восхитительной". Оценка надо сказать, верная.

Улуру на языке местных туземцев означает "место встречи". Здесь встречаются многие "Сонные пути", или "Песенные строки" аборигенов. Священный смысл природного объекта имеет порой сугубо земное объяснение. Улуру с его непересыхающим родником, богатым животным миром и растительностью, тысячи лет служила источником топлива и надежным укрытием от стихий. Гора считается священным объектом у местных племени анангу, которые в 1985 г. вновь стали владеть этой землей, объявленной национальным парком после торжественной церемонии «возврата» земли. Представители анангу занимают ключевые посты в администрации парка, председатель совета директоров — анангу, и сессии проводятся на двух языках — английском и питджантжатжара. Ни одно мероприятие на территории парка не осуществляется без ведома анангу. Анангу по условиям «возврата» получают около 700 тыс. долл. ежегодного дохода, но взамен аборигены согласились предоставить туристам право лазать по священной скале где и как им вздумается.

Для многих туристов восхождение на скалу является самым главным аттракционом, хотя местные рейнджеры и спасатели считают такие восхождения рискованными. За последние годы более десятка альпинистов-любителей погибли и чуть ли не каждый день приходится спасать незадачливых верхолазов. Эти происшествия являются предметом серьезной озабоченности для анангу, которые предпочли бы не допускать пришельцев к священной горе. На одном из многих местных наречий крошечный черный муравей называется «минга» — этим же словечком именуются и туристы. Впрочем, последние столь же упрямы и настойчивы в своем опасном рвении, как и черные работяги.

Понимая, что массовые восхождения на гору может предотвратить только какая-то новая забава, руководство национального парка нашло альтернативу, в октябре 1995 г. открыв Культурный Центр в ознаменование 10-летия «возврата» Улуру аборигенам. Центр устраивает множество интересных пеших экскурсий по окрестностям Улуру, в том числе в районе Ката-Тжута, или Олгаз (The Olgas) — что значит "много голов". Можно порекомендовать трехчасовую прогулку по долине Ветров (Valley of the Winds).

Взбираться на Ката-Тжута запрещено и если у вас возникнет желание взять домой на память кусочек скалы, учтите вот что: администрация парка каждую неделю получает по два письма, куда вложены обломки скалы — авторы этих писем уверяют, что после посещения Улуру удача перестала им улыбаться.

Ежегодно Национальный парк посещают до 300 тыс. чел. Туристы размещаются, главным образом, на курорте Юлара (Yulara Resort), где недавно был сделан капитальный ремонт. Здесь вашему вниманию предложат массу экскурсий и мероприятий. В закатный час зрелище автомобильной пробки на горной дороге просто неописуемо!

Словом, Улуру, как и весь Ред-Сентер, поразит вас своими грандиозными масштабами и величественной красотой.

Тропою зноя. Если вам вздумается испытать на себе все прелести «старомодного» путешествия по Глуши — по её бесконечным проселкам, то на 21-м километре от Алис-Спрингс можно съехать с шоссе и продолжить путь на север по тропе Танами (Tanami Track), а через 1200 км вернуться к цивилизации у Холлс-Крик в Кимберли. Впрочем, большинство предпочитает все же 1600-километровый марш-бросок по асфальтированному шоссе до Дарвина.

Отправившись из Алиса на север, вы минуете крошечный поселок Барроу-Крик (Barrow Creek), после чего вашему взору предстанут Дьяволовы Валуны (Devil" s Marbles), расположенные в 325 км от Алиса — тянущаяся несколько километров по обе стороны шоссе цепочка гранитных глыб. Некоторые из них, самые крупные, угрожающе стоят на тонких перешейках. Считается, что это осколки громадной скалы, постепенно закругленные ветрами и водами. Местные аборигены считают их яйцами мифического Радужного Змея.

Теннант-Крик (Tennant Creek), что в 510 км от Алиса, — городок золотодобытчиков, хотя сейчас здесь осталась лишь одна действующая шахта. В 1932 г. тут было найдено золото, но "золотая лихорадка" оказалась скоротечной, и «Крик» обещал вскоре превратиться в город-призрак. Однако открытие в 1950-х гг. залежей меди принесло ему второе рождение. Город расположен в 11 км от одноименного ручья. Местная легенда гласит, что первая повозка со строевым лесом, из которого жители намеревались сложить пивную, увязла в болоте и тогда было решено выстроить здесь отель. Сегодня в Теннант-Крике, где 3500 жителей и обсаженное зелеными деревьями шоссе, мало что напоминает о его случайном происхождении.

К северу от одноименного ручья, на «трехполосной» развязке шоссе Баркли стоит памятник преподобному Джону Флинну, основателю Королевской воздушной "скорой помощи". "Флинн из Глуши" — один из немногих национальных героев, почитаемых всеми австралийцами.

Чтобы исследовать далекое Высокогорье Баркли (Barkley Highlands), нужно поехать по шоссе Баркли в восточном направлении и через 185 км свернуть на север на шоссе Тейблэндс, в направлении к глухому поселку Борролула (Borroloola) с населением 600 чел. — это совсем недалеко от залива Карпентария, где славно ловится баррамунди. Как любое путешествие в глубь Глуши, эта поездка требует тщательной подготовки и мощного полноприводного джипа. Учтите, что австралийская глухомань знает изощренные способы наказания самоуверенных горе-путешественников.

К северу от Теннант-Крик крошечный поселок Реннер-Спрингс (Renner Springs) отмечает конец длинного путешествия по засушливому Ред-Сентеру. Это южная оконечность муссонных равнин "Крайнего Предела". Однако климатические перемены заметны не сразу. Самой главной приметой пейзажа этого края являются исполинские муравейники. В высоту они достигают 3 м и ориентированы строго с севера на юг, что позволяет муравьям с максимальной для себя выгодой пользоваться жарой и прохладой тени. Такая строгая ориентация по сторонам света послужила поводом назвать их "магнитными муравьями", и на первый взгляд может показаться, что в своих строительных планах они и впрямь ориентировались на стрелку компаса, а не на траекторию движения солнца по небосводу.

Ньюкасл-Уотерс (Newcastle Waters) — исторический городок, перевалочный пункт скотоперегонных маршрутов, возникший как телеграфная станция. В 1872 г. в Фрюз-Айронсайд-Пондс (Frew" s Ironside Ponds), что в 50 км к северу от Ньюкасл-Уотерс, была осуществлена смычка двух телеграфных линий и возникла межконтинентальная система связи.

В Дейли-Уотерс (Daly Waters) можно сделать краткую остановку, чтобы посидеть в самом старом пабе Северной Территории. Хозяин низкого каменного здания, некогда служившего постоялым двором для перегонщиков скота, впервые получил лицензию на торговлю спиртным в 1893 г. Однако эпоха перегонщиков скота сменилась эпохой трейлеров, и весь север теперь испещрен паутиной маршрутов, по которым гоняют гигантские грузовики, перевозя скот с ферм на рынок или к товарным составам. Авиатор Эми Джонсон совершила здесь посадку в ту пору, когда город был перевалочным аэродромом для дальних рейсов.

Диковинный оазис. Матаранка (Mataranka) — небольшой город, появившийся на карте лишь в 1928 г., когда сюда была проложена железная дорога. До той поры он был частью гигантских фермерских угодий Элси (в 1916 г. Матаранка была экспериментальной овцеводческой фермой, обреченной на неудачу в этом традиционно коровьем крае). Сегодня здешней достопримечательностью является природный парк землевладения Матаранка (Mataranka Homestead) — 4-гектарный участок тропического леса, где растут пальмы и бумажные деревья, зеленеющие вокруг озера термальных вод. Температура воды в озере достигает 34(С — и это настоящий оазис посреди североавстралийских пустынь. Неподалеку от въезда в парк стоит реконструированная овцеводческая ферма Элси — в 1982 г. её построили специально для съемок фильма "Мы из ниоткуда".

Кэтрин (Katherine) в 103 км к северу, второй по значению после Дарвина город "Крайнего Предела". 7-тысячный Кэтрин славится развитой инфраструктурой магазинов, отелей, мотелей, площадок для палаточного отдыха. С колониальных времен город был важным пунктом телеграфной связи и скотоводческим центром; именно отсюда Викторийское шоссе устремляется в западном направлении через Кимберли в глубь Западной Австралии. Перед самой границей штата есть съезд с шоссе к Кип-Риверскому национальному парку (Keep River National Park). Как и знаменитые скальные образования хребта Бангл-Бангл, Кип-Риверский массив славится удивительными песчаниковыми башнями, под сенью которых прекрасно себя чувствуют растения и животные.

К востоку от города Кэтрин находится ущелье Кэтрин (Katherine Gorge) — одна из самых знаменитых красот здешнего пейзажа. Это массивная вереница песчаниковых утесов, взметнувшихся на высоту более 100 м над руслом р. Кэтрин и образующих 13 каньонов. Наилучший вид на узкое ущелье открывается с реки. Экскурсии на катерах уходят в два нижних каньона, но наиболее пытливые путешественники могут самостоятельно исследовать каньоны выше по течению реки — пройдя 12 км (либо на плоту, либо вплавь) до того места, где русло реки вновь расширяется. Тут встречаются небольшие пресноводные крокодилы; на людей они не нападают, хотя страху нагнать могут. Это ущелье входит в территорию 180 000-гектарного национального парка Нитимилук (Nitimiluk National Park), осмотру которого стоит посвятить хотя бы пару дней. В парке проложено несколько пеших троп. Они вьются по верхнему краю ущелья, откуда открывается захватывающая дух панорама реки.

Крайний Предел. От Кэтрин до Дарвина (Darwin) — столицы Северной Территории — 340 км по ухабистой дороге. Дарвин — город двух исторических эпох: до тайфуна «Трейси» и после «Трейси». Он был основан в 1869 г., после продолжавшихся 40 лет бесплодных попыток белых поселенцев закрепиться на этом месте: вспышки малярии раз за разом изгоняли отсюда поселенцев. К тому же белые колонизаторы страдали от свирепствовавших тут циклонов и вечной нехватки продовольствия — из-за отдаленности этого северного поселения провиантские караваны постоянно запаздывали. Названный в честь великого натуралиста Чарльза Дарвина, который во время плавания на «Бигле» в 1839 г. открыл здешний залив, город несколько десятилетий пребывал в тропической летаргии, которая, впрочем, изредка нарушалась: в 1870 г. на Пайн-Крик открыли золото, в 1919 г. тут случилась "малая революция", а в 1942 г. город подвергся японской бомбежке. Желающие ощутить атмосферу жизни одного из самых заброшенных городов мира должны прочесть классический роман Зэвье Герберта "Каприкорния".

А в 1974 г. налетевший с севера тайфун «Трейси» в считанные часы стер город с лица земли. Порывы ветра достигали скорости 280 км/час, было разрушено более 5 тыс. домов. Во всем городе уцелело менее 500 зданий. Жертвами этой крупнейшей природной катастрофы в Австралии стали 66 погибших и пропавших без вести.

При мощной государственной поддержке город был отстроен заново, причем строители и не пытались восстановить безвозвратно уничтоженный облик старого Дарвина. Уцелевшие старинные постройки были снесены и на их месте возникли современные дома нового города. Большинство из 45 тыс. эвакуированных жителей вернулись на прежнее местожительство.

Ныне население этого самого мультикультурного города Австралии составляет 70 тыс. чел. Темп городской жизни можно назвать стремительным, во всяком случае по меркам жизни Северной Территории.

Некогда бывший передовой линией фронта "белой Австралии", Дарвин ныне открыто проявляет свою близость к Азии: его население представляет собой странный коктейль из аборигенов, вьетнамцев, малайцев, греков, ново-гвинейцев, полинезийцев, японцев и индонезийцев. — ну и конечно, белых австралийцев, что придает ему стойкий космополитический привкус. В этом коктейле могли ещё больше преобладать азиатские ингредиенты, если бы во время второй мировой войны японское продвижение на юг не было остановлено в Новой Гвинее. Когда японцы бомбили этот порт, для Австралии настали черные дни: возникла паника, солдаты бросали оружие и бежали с оборонительных рубежей, началась массовая эвакуация гражданского населения, причем брошенные дома разграблялись чиновниками военной администрации.

Главным опорным пунктом городской обороны был старый штаб Военно-морского флота (Old Navy Headquarters). В этом простом каменном здании постройки 1884 г. помещались полицейский участок и суд. Штаб флота, как и прочие исторические здания — тюрьма «Фанни-Бей» (Fanny Bay Jail) и Рынок Брауна (Brown" s Mart), построенный в 1885 г. — заметно отличаются от современных ураганостойких построек нового Дарвина, среди которых выделяются отель-казино «Даймонд-Бич» (Diamond Beach Hotel Casino), новое здание парламента (Parliament House) и отели «Мелиа» и «Бофорт». В городском центре уцелел старый колониальный отель «Дарвин» (Darwin Hotel), в чьем ресторане можно отведать вкуснейший гамбургер из крокодильего мяса, ростбиф из буйвола и баррамунди-гриль.

Образ жизни на Крайнем Пределе. Несмотря на внешние перемены, природный шарм Дарвина и особый «крайне-предельный» образ жизни объясняют притягательную силу нового города. Дарвин стоит посреди необъятных золотых пляжей, и в сухой сезон (апрель — октябрь) чистейший песок, голубое небо и буйная тропическая растительность (включая приветливо кивающие пальмы) придают ему сходство с райским городом.

На полгода Дарвинская гавань (Darwin Harbour) оказывается во власти местных яхтсменов. Буквально все население города беззаботно плещется в водах залива, хотя нередко из воды вытаскивают гигантских морских крокодилов. Куда безопаснее плавать на соседних пляжах Миндил-Бич (Mindil Beach) и Вестиз (Vestey" s) — последний назван в честь скотоводческой компании, на которой в конце прошлого века работало почти все взрослое население города. Миндил-Бич по вторникам превращается в прибрежный базар, куда обожают ходить дарвинцы. Чего стоят одни только выносные лотки азиатских кулинаров!

Каждый июнь в Фанни-Бей (Fanny Bay), что в 4 км от центра города, проводится знаменитая Дарвинская пивная регата. (Beer Can Regatta). Из тысяч пустых банок из-под пива строится удивительный флот плотов, на которых смельчаки выходят в открытое море. Весь город сходится посмотреть на гонки плотов, которым суждено либо добраться до финиша, либо потонуть в море. Этот состязание как нельзя лучше подходит к лицу Дарвина, считающегося пивной столицей мира. В этом далеком городе ежегодно на душу населения приходится больше янтарного напитка, чем где бы то ни было в мире. А 2,25-литровая бутылка "Дарвин Стабби" считается самой большой пивной емкостью на свете

Благодаря государственному финансированию, в 1981 г. в городе открылся Музей Науки и искусства Северной Территории (Northern Territory Museum of Arts and Sciences). В его пяти залах представлена богатейшая коллекция искусства и предметов культуры аборигенов, а также археологические находки со всего тихоокеанского региона. Не пропустите погребальные столбы аборигенов и "Золотко мое" — чучело 5-метрового морского крокодила, который когда-то терроризировал рыбаков Крайнего Предела.

В Музее-тюрьме "Фанни Бей" (Fannie Bay Gaol Museum) вы увидите камеры и виселицы, а также экспонаты, рассказывающие о тайфуне «Трейси» и о развитии городской индустрии и транспорта. Полюбоваться на красоты тропической флоры Дарвина можно в Ботаническом саду (Botanical Gardens), занимающем территорию 34 га. Вам и особенно вашим детям большое удовольствие доставит посещение естественного аквариума «Аквасин» (Aquascene) в Докторз-галли, на углу Дейли-стрит и Эспланады — в час прилива морские рыбы подплывают к зрителям и берут хлеб прямо из рук! Ну и наконец стоит сходить на Причал (Wharf Рrecinct), который недавно был реконструирован. Вечером так приятно посидеть в одном из десятка ресторанчиков на дальнем конце пирса, где можно насладиться душистым тропическим воздухом и поглазеть на сонные траулеры, скользящие по водам гавани.

Путешествие по Крайнему Пределу. Дарвин — идеальная отправная точка для экспедиции по мангровым зарослям севера.

Лучше всего начать с полуострова Кобург (Cobourg Peninsula), куда вас доставит легкий самолет. Поскольку это часть аборигенной резервации, для посещения полуострова вам надо оформить разрешение, но эту заботу возьмут на себя местные турагенты. На Кобурге англичане пытались когда-то создать первую базу в северной Австралии. После серии неудач и аварий Порт-Эссингтон пришлось забросить, однако остался залив, на берегу которого он был построен, — красивейший уголок в этом глухом краю континента. Здешний «Севен-Спирит-Бей» (Seven Spirit Bay) — наверное, самый оригинальный пятизвездочный отель в мире.

Ярчайшая жемчужина австралийской дикой природы находится всего в 247 км от Дарвина. Это Национальный парк Какаду (Kakadu National Park). Его красота просто не поддается описанию. Здесь, где Арнхемский откос соединяется с береговыми низинами, великолепие пейзажей и древние памятники культуры и наскальной живописи аборигенов, равно как и невероятное разнообразие растительного и животного мира образуют удивительно гармоническое единство.

Статистика Какаду — теперь этот район занесен в реестр "Всемирного наследия" ООН — дает некоторое представление о природном богатстве этих мест. Парк занимает территорию 19 804 кв. км, здесь водится четверть пресноводных рыб Австралии, свыше 100 видов растений, 300 видов птиц, 75 видов земноводных, множество млекопитающих и бесчисленное число насекомых. Его всемирно известные «галереи» живописи аборигенов — в особенности скалы Нурланги и Обири — проливают свет на ранние этапы человеческой истории 40-тысячелетней давности. В Какаду были найдены старейшие образчики каменных топоров.

Большинство туристов добираются до Какаду по Арнехмскому шоссе (Arnhem Нighway) из Дарвина. Но этот маршрут заканчивается в Джабиру (Jabiru), городке рабочих урановых рудников «Рейнджер». Рудник стоит посреди национального парка недалеко от Арнхемской земли (Arnhem Land) большого участка аборигенных землевладений, куда туристам доступ закрыт. Соседство национального парка и уранового рудника долгие годы служило предметом яростных дебатов в австралийских политических кругах, которые до сих пор ничем не разрешились.

Для первого знакомства с Какаду можно совершить водную прогулку по Йеллоу-Уотерс (Yellow Waters). Поскольку в сухой сезон (с мая по сентябрь) русла рек быстро пересыхают, все больше и больше птиц и млекопитающих переселяются сюда на постоянное жительство. Во время короткой прогулки, среди гигантских бумажных деревьев, огромных водяных лилий на живописных протоках, вы увидите крокодилов, морских орлов и необычных водоплавающих птиц. Помимо прочих достопримечательностей парка вас ждут наскальные рисунки скалы Убирр (Ubirr Rock) и башен-утесов Нурленджи (Nurlangie Rock). На рейнджерском пункте (Ranger Station) есть постоянная экспозиция-макет основных достопримечательностей парка.

Как ни странно, знаменитые равнины Какаду и знаменитые туристические объекты отнюдь не являются самыми красивыми уголками парка. Чтобы увидеть подлинные сокровища Какаду, надо отправиться к водоемам, притаившимся под откосами. Если подъезжать к Какаду с юга, по проселку от Пайн-Крик (Pine Creek), то придется свернуть в объезд к Уотерфолл-Крик (Waterfall Creek), который ещё называют Водопадом урановых месторождений. Этот оазис фигурировал в фильме "Данди по прозвищу «Крокодил» (1986) и в реальности куда краше, чем на пленке.

Самое знаменитое место водоема — водопад Джим-Джим (Jim Jim Falls). Глубокий с холодной водой водоем и расположенный по соседству песчаный пляж манят к себе многих туристов. К тому же и добраться сюда довольно просто. Путешественников, решивших ещё немного поплутать в окрестных зарослях ждет награда — чудесное купание в водопаде Твин-Фоллз (Twin Falls) — это два потока воды, низвергающихся прямо на окаймленный пальмами песчаный пляж. Во время сезона дождей и Джим-Джим и Твин-Фоллс превращаются в опасные водовороты — в это время добраться до них можно только на вертолете. В сухой же сезон они предстанут перед вами во всей своей мирной сказочной красоте.

Последние могикане Севера. В океане севернее Дарвина, застыли две чернильные кляксы — два островка, населенные аборигенами племени тиви: Батерст (Bathurst) и Мелвилл (Melville). Они издавна были северными форпостами Австралии. Хотя материк находится всего в 80 км от островов, попытки достичь их в каноэ редко заканчивались удачно, вот почему культура тиви развивалась в некоторой изоляции от прочих аборигенов. Первым голландским мореходам местные жители оказали враждебный прием (Маартен ван Дельфт писал, что его экспедиция 1705 г. понесла большие потери). В 1824 г. англичане выстроили на Мелвилле форт. Это было первое поселение на Севере, и оно продержалось там менее пяти лет — из-за постоянных болезней и непрекращающихся набегов тиви.

В итоге тиви удалось пережить самые мрачные периоды колонизации Австралии. Первые католические миссионеры прибыли сюда только в 1909 г. В 1970-е гг. тиви вновь получили права на свои земли, причем поскольку они никогда не покидали родных мест, их земельные права никем не подвергались сомнению. Возможно, именно благодаря твердой уверенности в своих правах тиви быстро находят общий язык с гостями островов — несмотря на свою репутацию негостеприимных хозяев, теперь они неизменно называют себя "дружелюбными островитянам".

Для поездки на острова необходимо оформить разрешение. Экскурсии проводятся в сопровождении гидов из племени тиви. Путешествие запомнится вам: на побережье этого отдаленного клочка суши вы встретите кишащие крокодилами болота и бескрайние пляжи слепяще-белого песка, где можно идти несколько миль и не встретить ни единой живой души. Местное население насчитывает всего 2 тыс. чел.

ЭКСКУРСИИ ПО ТРОПАМ АБОРИГЕНОВ

Просторы Глуши являются собственностью разных племен аборигенов, и гости на эти территории допускаются только по специальным пропускам, выданным местными Земельными Советами. В недавнее время, благодаря возросшему интересу к их культуре, многие племена начали водить экскурсии по своим владениям. Гиды-аборигены ведут экскурсантов из Дарвина, Кэтрина и Алис-Спрингса на прогулки, которые продолжаются от нескольких часов до нескольких дней.

И хотя маршруты таких походов строго ограничены, это, конечно же, лучший способ постичь древнюю культуру. И хотя поучаствовать в религиозных обрядах могут лишь прошедшие специальный обряд посвящения, все же в ходе этих экскурсий вы сумеете вкусить странный винегрет традиционного и современного образа жизни — что само по себе довольно интригующе.

Типичными являются экскурсии, организуемые тиви на островах Батерст и Мелвилл, расположенных в 80 км к северу от Дарвина. Легкие самолеты доставляют туристов на бывшую миссию Нуйу на юго-востоке Батерста — ныне это главный поселок.

Самый знаменитый артикул древней культуры тиви — погребальные столбы, изукрашенные ритуальной резьбой и геометрическими узорами. Тиви лишь совсем недавно оценили коммерческий потенциал своего этнического искусства, и стали выставлять на продажу изделия керамики, батик и картины в старинных традициях. В течение экскурсии туристы посещают мастерские художников (на всю Австралию славятся произведения тиви-резчиков по дереву и раскрашенные поделки, которые здесь можно купить оптом). Затем можно встретиться с представителями общины. В программу экскурсии может быть включено посещение древнего кладбища и ранней католической миссии.

Разрешаются и более длительные стоянки в палаточных лагерях в самых глухих уголках островов. В ходе обычной экскурсии туристы смогут насладиться красотами буша — эвкалиптовыми и казуариновыми лесами, где растет оранжевая гревилия, желтая акация, красный капок и обитают стаи галдящих попугаев. Остров кажется неведомым миром, где каждое творение природы живет по собственным законам.

Можно также совершить марш-бросок на джипах к озеру Моанту, где по преданию жил Радужный Змей. Гиды-аборигены учат туристов выкапывать из земли дикие тыквы и добывать оранжевые орехи пальмы самиа — орехи ядовиты, если их есть в свежем виде, но если их погрузить на три дня в проточную воду и потом сварить, они имеют приятный вкус сыра. «Закатные» экскурсии уходят на пляж Паванупи, где на горячем песке отдыхают гигантские морские черепахи среди гор разноцветных морских раковин.

Самое увлекательное мероприятие во время экскурсий — охота и собирательство. Хотя это забава не для слабаков. Туристы отправляются вместе с тиви охотиться на опоссумов, бандикутов, гоанн и ковровых змей. Тиви находят полое дерево, определяют на слух его содержимое, срубают и готовятся к дальнейшему развитию событий. Когда из него вылетает перепуганный опоссум, его без труда ловят мальчишки-аборигены. Потом аборигенка берет животное за задние лапы и, размахнувшись, разбивает ему голову о ствол дерева. После этого добычу поджаривают на огне и съедают с хлебом местной выпечки. Затем подают десерт — дикий мед.

Среди прочих премудростей аборигенной жизни тут можно научиться охоте на рыб с помощью остроги, ловле крабов в прибрежном иле, или поискам мангровых червей в болотах. Если эти кулинарные деликатесы вам не по желудку, имейте в виду, что основное местное блюдо — это вполне цивилизованное австралийское барбекью.

"Экскурсионное бюро" тиви, как и прочие аналогичные предприятия, сугубо аборигенный бизнес. Экскурсии могут обойтись до 250 долл. в день (включая перелет из Дарвина к Нуйу) и до 600 долл. за трехдневный поход. Все доходы от туристических программ идут в фонды здравоохранения и культуры островитян.

 

ЗАПАДНАЯ АВСТРАЛИЯ

Западная Австралия огромна. Занимая территорию более 2,5 млн. кв. км, она больше Аляски и Техаса вместе взятых. По сути дела, если бы ЗА была государством, то по площади она занимала бы девятое место среди всех стран мира. Вместе с тем это наименее населенная территория. Индия, скажем, по площади примерно равна ЗА, но её население насчитывает 700 млн. чел., а на засушливых просторах Западной Австралии живет всего-то 1,5 млн. душ.

Расположенная вдали от крупных демографических оазисов Австралии на восточном побережье, ЗА, похоже, находится в полнейшей изоляции. Перт самый глухой столичный город в мире: Бали от него ближе, чем Сидней. Большая часть территория штата представляет собой бесплодную пустыню, северная часть — буйные тропики, юго-запад — зону умеренного климата. Весной — с сентября по ноябрь, сюда приезжает много гостей из восточных штатов — понаблюдать за цветением диких цветов. В эту пору необъятные дали этой земли захлестывает половодье красок. Безбрежность, небольшое население и экзотический пейзаж придают этому штату колорит нового фронтира, причем это впечатление усугубляется, когда после нескольких часов езды от Перта вы оказываетесь в самом сердце дикой Глуши.

Когда будете планировать поездку по ЗА, советуем почаще сверяться с картой, чтобы точно рассчитать свои силы. Ведь неискушенный путешественник может придумать себе увлекательный маршрут на уик-энд, не отдавая себе отчета, что расстояние от одного населенного пункта до другого может составить полторы тысячи километров!

Плацдарм поселений. Западная Австралия была пунктом прибытия исконных австралийцев. Подсчитано, что более 50 тыс. лет назад, предки современных аборигенов мигрировали на юг от островов Индонезийского архипелага. Это было в Ледяной век, когда уровень моря был куда ниже, чем сейчас, а между Кимберлийским побережьем и Индонезией было менее 100 км водных просторов. Первые австралийцы, вероятно, приплывали сюда на бамбуковых плотах, подгоняемых волнами. От северо-западного берега они постепенно расселились по всему континенту.

Много тысяч лет спустя, в 1616 г. первые европейцы оказались вблизи от Западно-австралийского побережья, когда голландский шкипер Дирк Хартог дошел до острова (ныне он называется Дирк-Хартог) близ Канрнарвона. В следующем столетии многие мореходы Ост-индской компании, бороздившие Индийский океан в поисках Батавии (ныне — остров Ява), высаживались на этот угрюмый берег, прибитые штормами "ревущих сороковых параллелей". Кораблекрушения тогда были привычным делом, и у жителей местных аборигенных поселений уже в наше время были обнаружены голландские гены, которые им передали, вероятно, матросы с погибших кораблей.

Первым английским исследователем, посетившим Австралию, был Уильям Дампьер — в 1688 г. он находился на борту «Сигнета», когда фрегат стоял на ремонте в водах залива Сигнет в Кимберли. Увиденное не произвело на него сколько-нибудь значительного впечатления, ибо он нашел, что земля бесплодна, а её обитатели "несчастнейший народ на земле". Его отзыв от "Большом южном континенте" был столь невдохновляющим, что очередной английский исследователь лишь через столетие задумал подплыть к нему поближе. Это был Джеймс Кук.

И лишь в 1827 г., побуждаемый опасениями, что на протяженном побережье могут закрепиться французы, капитан Джеймс Стерлинг отправился из Сиднея искать на западном побережье удобное место для английского поселения. Первые колонисты прибыли сюда в 1829 г. и заложили поселок в 16 км выше по течению р. Суон. Вскоре тут в окружении черных лебедей возникла выросла деревенька на 300 жителей, получившая название Перт (Perth). Поселок тихо рос, а Стерлинг стал первым в ЗА "сам себя сделавшим" гражданином. Его назначили лейтенант-губернатором, потом губернатором, и в конце концов пожаловали рыцарское звание за заслуги перед короной.

Заставить вольных колонистов отправиться на освоение западных земель оказалось делом непростым. Отчаянный дефицит рабочей силы вынудил власти колонии с 1850 г. начать «импорт» сюда каторжников — к явному неудовольствию «отцов-основателей» поселка. К 1858 г. население Перта едва достигало 3 тыс. чел., ещё меньшее число белых поселенцев отваживалось уходить дальше в глубь суши. Но положение резко изменилось после открытия в здешних местах золота. Когда в 1890-х гг. мир узнал о богатых золотых приисках близ Калгурли, Перт мгновенно стал центром последней в австралийской истории "золотой лихорадки". Тем не менее, даже после того как в Кимберли возникли крупнейшие в мире скотоводческие фермы, многие регионы северо-востока долго ещё оставались необжитыми. А в ХХ в. открытие во многих местах штата крупных месторождений полезных ископаемых — от урана до газа и нефти на северо-западном шельфе — заложило основу его современной экономики.

Для удобства ЗА можно разделить на шесть регионов: столица штата Перт, юго-запад, золотые прииски, побережье к северу от Перта, Пилбара и Кимберли.

Перт, австралийский Даллас. Как и в пору "золотой лихорадки", практически все маршруты Запада начинаются в Перте. Возникший на западном побережье континента как противовес старым и перенаселенным восточным мегаполисам, этот город стал символом австралийской уверенности в себе многие сказали бы даже: самоуверенности.

Перт все ещё живет в отблесках роскоши "шумных 1980-х", когда он стал приютом мультимиллионеров-нефтепромышленников. которые вошли в столь тесный союз с лейбористами, что штат называли не иначе как "Западная Австралия, инкорпорейтед". Алан Бонд стал самым знаменитым из местных предпринимателей, который финансировал выступления команды «Австралия-2» в Кубке Америки 1984 г. по скачкам. Тогда победа австралийских жокеев, казалось, символизировала могучий дух превосходства этого дикого края над остальными штатами. (Впрочем, в 1987 г. когда состязания состоялись уже во Фримантле, Кубок вновь вернулся к янки). Другой магнат Лори Коннелл прославился воистину замашками римского патриция: он имел привычку ставить по 60 тыс. на дерби, и однажды после очередного крупного выигрыша прокутил 47 тыс. долл., угостив всех присутствующих в ресторане ипподрома и одарив выпивкой 1500 зрителей на трибунах. Он уже собрался выстроить себе самый большой в мире жилой дом, как вдруг дела его пошли под откос.

Блистательный фасад австралийского процветания рухнул в одночасье после паники на Уолл-стрит в 1987 г., и австралийцы стали свидетелями серии скандалов вокруг финансовых воротил, которых пачками сажали на скамью подсудимых и отправляли за решетку (даже премьер лейбористского правительства штата Брайен Бурк, закончил свою карьеру на нарах). Сегодня Перт — город, переживший благотворное очищение, хотя даже поскромневший Перт 1990-х стоит того, чтобы совершить сюда долгий перелет с востока. С населением около 1,2 млн. чел., Перт более чем какой-либо иной австралийский город остается цитаделью преуспеяния.

Невзирая на свою репутацию золотоносной курочки для коммерсантов всех мастей, Перт стал первым городом в стране, где открылся свободный университет. Здесь стали проводиться фестивали искусств, и в какой-то момент Перт показался его жителям настолько оторванным от остальной страны в смысле либеральности нравов, что послышались призывы к отделению штата от Австралии. Движение сепаратистов потерпело крах, но и по сей день, когда в Перте чувствуют, что остальная страна идет не в ногу с Западной Австралией, — или слишком уж наживается на природных богатствах западно-австралийских недр — старые сепаратистские знамена тут же вынимаются из пронафталиненных чехлов.

Благодать просторов. Перт строился таким образом, чтобы можно было в полной мере использовать его географическое расположение. Главный городской вид открывается на Пертские воды (Perth Water) — естественный водоем, образованный расширением русла р. Суон (Swan River) в большой залив шириной 1 км. С приближением к океану река разливается, и многие жители города предпочли выстроить свои дома вдоль берегов. Близ устья начинаются песчаные морские пляжи. На городской территории расположены более 1 тыс. кв. км парковых угодий, заказников и спортивно-игровых площадок. Рядом с деловым районом находится Кингз-Парк — ботанический заповедник площадью 400 га. В пору горнодобывающего бума 1970-х гг. многие австралийские и транснациональные корпорации возвели в Перте свои представительства. Присутствие офисных небоскребов резко изменило облик городского центра, и старожилы жалуются, что город утратил свой традиционный шарм уютного сельского захолустья.

Среди современных построек выделяются Развлекательный центр (Entertainment Centre) на 8 тыс. мест и роскошное казино «Бурсвуд» (Burswood Сasino). К радости горожан, многие старые здания в Перте удалось сохранить — в основном в районе Стерлинг-Гарденс (Stirling Gardens) рядом со зданием Верховного суда. Старый суд (Old Courthouse) выглядит довольно-таки неприглядно, хотя его дорические колонны на фасаде простого здания-коробки свидетельствует о непретенциозности, которую взяли на вооружение будущие городские зодчие. Суд был построен в 1837 г., и он куда старше здания тюрьмы (возведено в 1856 г.) с изящными каменными воротами, которое ныне стало частью комплекса Музея Западной Австралии (Western Australia Museum). Забавно, что скульптура Гении Мура "Склонившаяся фигура" установлена именно там, где когда-то торчали тюремные виселицы.

Два городских района с непохожей историей — Лондон-Корт (London Court) и Район Восточной Муррей-стрит (East Murray Street Precint). Если Лондон-Корт — это своего рода монумент псевдо-тюдоровскому китчу и датируется 1937 г., Восточная Муррей выдержана в типично колониальном стиле. Улица появилась на городских картах в 1838 г. Теперь её окаймляют жилые дома начала ХХ в. и старые общественные здания. Огромное фиговое дерево укрывает под своей тенистой кроной пешеходов, находящих здесь покойное отдохновение всего в нескольких кварталах от шумного делового центра.

В городе немного домов постройки до-"золотой лихорадки" 1890-х. Поэтому «Клойстерс» (Cloisters), изысканный памятник елизаветинской архитектуры, основанный в 1858 г. в качестве первой публичной школы для мальчиков, является предметом гордости горожан. Его ажурные кирпичная кладка была спасена от парового катка благодаря усилиям городских сторонников сохранения памятников старины. Старая школа была включена в комплекс новых офисных зданий и застройщики даже пощадили вековое фиговое дерево, когда-то стоявшее посреди школьного двора.

До сих пор стоит и старый Муниципалитет (Town Hall) на Хей-стрит-Молл, с 1830-х сохранилась и старая мельница (ныне там располагается музей), на которой когда-то мололи пшеницу первого урожая. В 1860-е гг. каторжники закончили строительство Дома правительства (Government House) на Сент-Джорджес-Террас. Туристы неизменно отмечают его сходство с лондонским Тауэром — хотя здание построено из местного кирпича, а его обитатели находились тут по собственному желанию, а не по принуждению властей. К сожалению, был снесен отель «Эспланада», где в 1935 г. местный шеф-повар Берт Закс создал десерт для русской балерины Анны Павловой чудесный меланж из яичных белков, сахара и фруктов (в том числе и пэшнфрута). Закс назвал свое творение «павлова» — с тех пор оно пользуются в Австралии неизменной популярностью.

Если пертскому предпринимателю потребуется завлечь в западные края нового управляющего, он наверняка устроит ему грандиозную экскурсию по Далкиту (Dalkeith) и особнякам "ряда миллионеров", где за роскошными особняками открываются чудесные виды на Суон. Гостям города могут также показать изумительный жилой район Клермонт (Claremont), откуда открывается панорама залива Фрешуотер-Бей. Когда-то Клермонт был перевалочным пунктом между Пертом и портом Фримантл.

Расположенный в 19 км от центра Перта Фримантл (Freemantle) был вылизан перед проведением тут состязаний на Кубок Америки в 1987 г. и с тех пор он стал одним из наиболее посещаемых в Западной Австралии мест. В отличие от сверкающего новостройкам Перта, старый порт может похвастаться неувядающими красотами колониальной эпохи, в том числе Фримантлской тюрьмой (Freemantle Prison), Круглым домом (Round House) — на самом-то деле здание представляет собой 12-тигранник — и Домом Самсона (Samson House) постройки 1888 г. На Финнерти-стрит Фримантлский музей и центр искусств (Freemantle Museum and Arts Centre) — некогда здесь помещалась колониальная психушка, возвращают нас к седому прошлому ЗА, а вот в Морском музее (Maritime Museum) на Клифф-стрит выставлено немало предметов с голландских кораблей, потерпевших крушение у здешних берегов (в их числе была и знаменитая «Батавия», которая напоролась на рифы Хутман-Аброльос). Фримантл оживает по выходным дням, когда его бесчисленные кофейни, рестораны и старый рынок (построен в 1892 г.) заполняется гомонящим людом.

Отсюда можно добраться паромом до острова Роттнест (Rottnest Island). Остров обязан своим названием голландскому мореходу де Вламингу, который в 1696 г. ошибочно принял стаи куокка (это крошечные сумчатые) за крыс и назвал клочок суши "крысиным гнездом". Первоначально остров служил в качестве места ссылки западно-австралийских аборигенов. Сегодня «Ротто» оазис семейного отдыха пертцев. Поскольку на острове запрещено передвижение на частном автотранспорте, туристы активно осваивают велосипеды.

Местный паб «Куокка-Армз» раньше был официальной резиденцией губернатора штата. Во время посещения острова туристы могут покататься на лодках, поиграть в гольф, теннис или просто позагорать на пляже. Тут проводятся образовательные экскурсии, есть музей. Летом ныряльщики приезжают на южный коралловый риф.

Юго-запад. Каждую весну юго-западная часть Западной Австралии покрывается яркими взрывами диких цветов. В зарослях карри — например, на территории Пембертонского национального парка (Pemberton National Park) встречаются деревья высотой свыше 100 м — это высочайшие в мире твердопородные виды. Тут немало и красивых пляжей (и несколько курортных городков — Басселтон, Банбери, Мандура) в также знаменитые западно-австралийские виноградники в бассейне р. Маргарет.

Крайняя восточная точка юго-запада — это, пожалуй, курортный город Эсперанс (Esperance), расположенный в 750 км от Перта и южнее золотых приисков вокруг городов Норсмен и Каргурли. Этот порт (население 7 тыс. чел.) назван в честь французского фрегата «Эсперанс», стоявшего на якоре в заливе во время исследовательской миссии в 1792 г. Местные достопримечательности включают соляное о. Пинк (Pink Lake) и могилу Томми Виндича — проводника-аборигена, сопровождавшего Джона Форреста во время его трансконтинентальных экспедиций в Аделаиду в 1870 и 1874 гг. Город стал процветать после того, как благодаря программе сельскохозяйственного освоения равнин Эсперанс полузасушливые просторы превратились в плодородные угодья.

Оценить чистую природную красоту этого региона лучше всего можно во время пешей прогулки по бушу в национальных парках. Самые живописные картины предстанут вашему взору в Национальном парке Фицджеральд-Ривер (Fitzgerald River National Park) с его впечатляющими морскими пейзажами и горными пиками хребта Барренс (Barrens Range). Национальные парки на мысе Кейп-Эрид (Cape Arid) и мысе Кейп-Легран (Cape Le Grand) славятся неповторимой береговой линией, птичьим изобилием и потрясающими уголками для палаточного отдыха. Неподалеку от берега лежит цепочка островов Архипелага Решерш (Archipelago of the Recherche). Вдоль шоссе, вьющегося на юго-запад к Олбани и заливу Короля Георга на каждом шагу встречаются идеальные места для рыбалки, отдыха и серфинга

Олбани (Albany) — это первое в западной Австралии белое поселение (оно возникло за год до Перта) В рождество 1826 г. майор Локйер прибыл сюда на бриге «Эмити» из Сиднея. Его привлек просторный залив Короля Георга (King George Sound), закрытый от океана и по площади вдвое больший Сиднейской бухты. Здесь ещё в 1791 г. побывал капитан Джордж Ванкувер.

Сегодня Олбани один из самых живописных городов страны. отличающийся идеальным расположением и хорошо сохранившимися постройками прошлого века. На г. Строуберри-Хилл (Strawberry Hill) стоит самый старый в штате дом, построенный в 1836 г. для представителя правительства сэра Ричарда Спенсера. По сути, Олбани окружен подковообразным барьером гор и если вас не пугают крутые горные склоны, вы сделаете немало интересных открытий. Здание почты с башней — старейшее в Западной Австралии, а церковь Св. Иоанна-Евангелиста (Church of St John Evangelist), построенная в 1848 г. первый молельный дом в штате. На берегу зал. Короля Георга стоит мемориал героям битве при Галлиполи в первую мировую войну (Memorial to the Light House Cavalry). Когда-то мемориал стоял в Порт-Саиде, в Египте, но после того, как в время Суэцкой войны 1956 г. его повредили, мемориал перевезли в Австралию.

Менее чем в 100 м к северу от Олбани находится Национальный парк Стерлинг-Рейндж (Stirling Range National Park) — единственное место в ЗА, где выпадал снег.

Западнее находятся Манджимап (Manjimup) и Пембертон (Pemberton), регионы произрастания гигантских деревьев карри и джарра. Любители острых ощущений могут залезть по Глостерскому дереву (Gloucester Tree) на пожарную башню (60 м над землей). Если ехать дальше на запад, вы доберетесь до мыса Кейп-Лиавин (Cape Leeuwin), крайней юго-западной точки Австралии, места встречи Индийского и Южного океанов. Этот мыс фигурирует в летописях многих флотов и отсюда началось плавание Мэтью Флиндерса, который в 1700 г. отправился вокруг Австралии с целью вычертить полную карту береговой линии материка.

В зеленых долинах р. Маргарет (Margaret River), что течет в 280 км южнее Перта, недавно возникло несколько популярных мест отдыха с крошечными пансионатами, что появились в сельской глуши как грибы после дождя. В этом крае с преимущественно известняковыми почвами много подземных пещер Мамонтовая (Mammoth), Озерная (Lake), Джуэл (Jewel). Они открыты для посещений, однако вам следует опасаться проваленных пещер, от которых на земле остались воронки до 100 м глубиной. По берегам р. Маргарет тянутся великолепные пляжи, а в Яллингапе (Yallingup) сохранилось старое общежитие «Кейвз-хаус», построенное в 1901 г. На виноградниках в бассейне р. Маргарет производится несколько сортов первоклассного вина, и туристы имеют возможность посетить винозаводики и продегустировать их продукцию.

Курортный город Басселтон (Busselton) с населением 9 тыс. чел., уютно расположился на берегу р. Васс. 2-километровый мост — его строительство заняло 96 лет! — был уничтожен штормом и пожаром, и теперь его восстанавливают.

Мыс Нэчуралист (Cape Naturaliste) — северный рог большого южного мыса. Он почти обнимает Джиогрэф-Бей (Geоgraphe Bay), крупный залив к югу от г. Банбери (Bunbury), (население — 24 тыс. чел.), оживленного порта, обязанного своим возникновением лейтенанту Генри Сент-Пьер Банбери, который в 1836 г. совершил трансконтинентальное путешествие от Пинджарра. Лесозаготовки в окрестном буше послужили основой процветания города, этот регион изобилует твердыми породами деревьев (джарра и блэкбатт). Их древесина шла на строительство первых домов в поселке. Путешественник и политический деятель сэр Джон Форрест — самый достославный сын города, и в его честь здесь установлено немало памятных знаков.

Выше по течению стоит фермерский поселок Харви (Harvey), чья история восходит к 1890 г. В расположенный рядом Национальный парк Ялограп (Yalograp National Park) можно попасть по старой прибрежной дороге, вьющейся по песчаным дюнам.

Севернее протянулась цепочка пляжей и бухточек — это курортный берег Перта. Если вас интересует рыбалка, серфинг и катание на лодках, поезжайте к Мандура (Mandurah) в дельту р. Харви или в сонный курортный поселок Рокингхэм (Rockingham). В высокий сезон пансионаты и кемпинги в здешней округе переполнены туристами, но в остальное время года тут царит спокойствие и тишина.

Самая знаменитая достопримечательность юго-запада — скала Волна (Wave Rock), естественное образование, чью фотографию можно увидеть в любом путеводителе по Западной Австралии. Скала расположена в 310 км от Перта, близ городка Хайден (Hyden) и являет собой одновременно удивительное и печальное зрелище. Если смотреть от её подножия, этот 13-метровый гранитный гребень так и грозит низвергнуться на зрителей. Однако отойдя чуть дальше от «Волны», вы увидите, что это всего лишь стена огромного гранитного купола, подмытого эрозией, и прогулка по его гребню вмиг разрушит пугающую иллюзию неминуемой катастрофы.

Калгурли и золотые прииски. Преодолев гигантские просторы равнины Нулларбора (на языке местных аборигенов — "нет деревьев") с востока на запад, в 725 км от границы ЗА, вы попадаете в Норсмен (Norseman), который отмечает конец шоссе Эйре. Здесь туристы имеют выбор: либо отправиться в южном направлении к побережью, к Эсперансу, либо на север — к Кулгарди и золотым приискам ЗА.

Кулгарди был колыбелью западно-австралийской золотодобычи. В сентябре 1892 г. здесь был отмечен самый богатый золотой улов — за месяц было добыто 85 кг золота. К 1900 г. Кулгарди уже был крупным городом с 15-тысячным населением, десятком отелей, полудюжиной банков, тремя пивоварнями, двумя биржами и семью газетами. Но в 1905 г. жила оскудела и сегодня Кулгарди превратился в «город-призрак». И хотя недавнее открытие месторождений никеля возродило к новой жизни соседние городки, вроде Лавертона, история Кулгарди, похоже, завершила свой бег.

Калгурли (Calgoorlie) возник как близнец Кулгарди, но ему удалось выжить, и теперь это процветающий шахтерский город с 20-тысячным населением. В 1893 г. ирландец Падди Ханнан обнаружил тут золото, и вскоре стало ясно, что здешнее золотое месторождение по своему богатству превосходит все прииски Австралии. Калгурлийская "золотая миля" стала самым дорогим земельным участком в мире. Здесь были срублены все малочисленные деревья. Вода тут была всегда в дефиците, поэтому из Перта протянули 500-километровый водопровод. И сегодня местные прииски дают свыше 3 т золота в год.

В архитектуре Калгурли сохранился старинный шарм — например, в здании Палас-отеля (Palace Hotel), великолепном образце эдвардианских излишеств. Зеленые деловые кварталы Калгурли являют собой приятный контраст с безжизненной пустыней золотоносных карьеров, а процветающее пивоварение, проституция и горно-перерабатывающая индустрия служат напоминанием о "золотых деньках" прошлого. Для золотодобытчиков, которые ежедневно охотятся за подземными кладами проводят свой досуг в официально запрещенной забаве, играя в "два орла" — старинную австралийскую игру, смысл которой заключается в подбрасывании двух монеток достоинством в один пенни. Когда в далеком Перте открылось казино «Бурсвуд», его менеджер специально посетил Калгурли, чтобы освоить азы "двух орлов".

"Города-призраки" и пшеница. Многие города ЗА не преуспели так же, как Калгурли. Тут полным-полно городов-призраков — например, Гвалия (Gwalia) и Каноуна (Kanowna), — а в других городах население уменьшилось так резко, что они тоже вскоре пополнят армию "призрачных поселений". Однако во многих из них сохранились приметы славного прошлого. Туристы могут зайти в великолепные отели и офисы и представить себе далекие картины жизни на австралийском "диком Западе".

К западу от золотых приисков фермеры добывают второе золото этого края — пшеницу. Деловитый Мерредин (Merredin) стоит в самом сердце крупнейшего в мире пшеничного пояса. Он возник в 1891 г. близ водоема на пути к золотым месторождениям и с тех пор стал крупнейшим опытным центром повышения плодородия бескрайних полей. Ныне ежегодная сельскохозяйственная ярмарка в Мерредине стала одним из самых престижных мероприятий в штате. Окаймленная деревьями главная улица города хорошеет в ноябре — в пору цветения джакаранда.

6-тысячный Нортэм (Northam) на берегу р. Эйвон — центр западных пшеничных ферм. Только после того, как экспедиция Роберта Дейла через хребет Дарлинг нашла 150-километровую плодородную долину, первые поселенцы узнали, что на западных землях вполне можно разводить скот и выращивать богатый урожай. Поселки в долине возникли вскоре после основания Перта. Тем, кого заинтересует ранняя история этого края, советуем осмотреть Йорк (York) с причудливым зданием муниципалитета, Тудиэй (Toodyay) и Махогани-Крик (Mahogany Creek).

К северу от Перта. Маршрут Перт — Дарвин (4 342 км) — самая протяженная трасса, связывающая две столицы штатов. И самая пустынная. Она даже длиннее шоссе от Мельбурна до Дарвина. Риф Нингалу (Ningaloo Reef) в 108 км к северу от столицы — отличное место для ныряния или прогулок по скалам. Если вы решите поехать не по прибрежному шоссе Бранд, а по Большому Северному шоссе в глубь материка, то в 130 км от Перта вас ждет Нью-Норсиа (New Norcia). Поселок был основан монахами-бенедиктинцами в 1846 г. в качестве миссии для аборигенов. Монастырь и сейчас остается действующим, хотя другие исторические здания в городке закрыты для публики. Впрочем, городок стоит посетить хотя бы ради великолепных памятников испанской архитектуры, музея и художественной галереи. Отель, открытый в 1927 г. и первоначально предназначавшийся для паломников монастыря, недавно был полностью отреставрирован.

Если вы отправились в путь по прибрежному шоссе Бранд, то первую остановку можно сделать в небольшом городке Джинджин (Gingin), в 81 км к северу от Перта. Тут великолепные места для морской рыбалки. Рыбка отлично ловится и в устье р. Мур близ Гилдертона (Guilderton). Южнее Гилдертона раскинулся Национальный парк Янчеп (Yanchep National Park). Неподалеку находится и современный курортный город Сан-Сити (Sun City).

Хотя шоссе Бранд считается прибрежной трассой, оно в действительности проходит довольно-таки далеко от берега. И чтобы попасть к океану, вам придется свернуть на проселки. Не пропустите Национальный парк Намбанг (Nambung National Park), что в 29 км южнее прибрежного городка Сервантес! На территории парка находится диковинная пустыня Пиннаклз (Pinnacles Desert) со множеством разбросанных по песчаным дюнам известняковых шпилей разного размера (иные не больше человеческого пальца). Когда голландские мореходы впервые увидели эту пустыню со своих кораблей, они решили, что обнаружили останки древнего города. На самом же деле эти шпили естественного происхождения. Они образовались в результате известняковых наростов на стеблях и стволах местной растительности около 30 тыс. лет назад. Флора погибла, а дюны сместились дальше в глубь материка, оставив позади себя окаменелые конструкции. Лучше всего любоваться природной красотой пустыни перед закатом, когда в дюнах становится безлюдно и длинные тени зрительно вытягивают витые острия шпилей.

Дальше на побережье стоит городок Джуриен (Jurien). Этот центр промысла омаров примостился на берегу живописной бухты, окаймленный аркой высоких дюн. Порт-Денисон (Port Denison) в 170 км севернее — крупнейшее в Австралии место обитания скальных омаров. 400 рыбачьих лодок регулярно выходят на охоту за этими морскими раками.

Берег кораблекрушений. Джералдтон (Geraldton), город с 20-тысячным населением, является административным центром этого прибрежного региона Западной Австралии. Здешний идеальный климат дает возможность местным жителям и туристам сполна насладиться радостями рыбалки и купания на изумительных песчаных пляжах, протянувшихся вдоль залива Чемпион-Бей. У этих берегов терпели бедствие многие корабли — это было в ту пору, когда голландцев, направлявшихся в Вест-Индию, штормами и течением сносило далеко к югу и они напарывались на рифы западно-австралийского побережья.

Острова Хутман-Аброльос (Houtman Abrolhos Islands), в 64 км от берега, были открыты и названы голландцами в XVII в. Сотни коралловых атоллов стали последним приютом для несчастных матросов. Самой трагичной была судьба голландской «Батавии», которая потерпела крушение на этих пустынных островах в 1644 г. Уцелевшие моряки дожидались тут своего капитана, который вместе с несколькими матросами в шлюпке поплыл за помощью к берегам Явы. Среди оставшихся на островах матросов вспыхнул бунт, переросший в мини-гражданскую войну, в результате чего верные своему капитану моряки были вынуждены переправиться на соседний остров. Когда же капитан вернулся с подмогой, многие бунтовщики были отправлены на виселицу, а двоих бросили на пустынном атолле на верную смерть.

Хутман-Аброльос расположены на одном из красивейших рифов, и любители приключений могут и сегодня обнаружить под водой обломки погибших кораблей. Кое-какие останки были подняты со дна и выставлены в Джаралдтонском морском музее и в музее Фримантла.

Захватывающая панорама на окрестности Джералдтона открывается с Уэверли-Хайтс (Waverley Heights). Рыбаки давно облюбовали себе места на Сансет-Бич, р. Гринаф и в бухте Драммонд. Эллендейл-Блаффс (Ellendale Bluffs) знаменит живописными утесами, у подножия которых разлились приливные озерца. Местные жители наверняка посоветуют вам съездить в долину Чапмен (Chapman Valley), особенно красивую весной, когда там расцветают дикие цветы.

Столетие назад Нортхэмптон (Northampton) что в 48 км к северу от Джералдтона, был важным сельскохозяйственным центром. Многие здешние здания — например, дом-музей Чивертона (Chiverton House Museum) возведены руками заключенных, кладбище во дворе церкви Гуалиа хранит память о каторжниках и вольных поселянах, осваивавших эти места.

В 20 км отсюда находится Хоррок-Бич (Horrock Beach) с чудесными песчаными пляжами и красивыми бухтами. Пересыхающее о. Хатт (Lake Hutt), что близ Порт-Грегори, под полуденным солнцем розовеет — это странное явление объясняется рефракцией света и наличием в озерной воде бета-каротина.

Старожилы этой глуши наверняка поведают вам историю о местном "королевском семействе". Принц Леонард и принцесса Ширл самопровозглашенные регенты "провинции реки Хатт" (Hutt River Province) территории площадью 7,4 тыс. га, которая в 1970 г. «отделилась» от Австралии и провозгласила «самоуправление». Администрация других штатов признает лишь выпускаемые здесь чайные полотенчики. Тем не менее, если бы территория и впрямь стала бы независимым государством, вряд ли она смогла бы похвастаться туристическими достопримечательностями…

Национальный парк Кальбарри (Kalbarri National Park) славится изумительными по красоте речками в ущельях и величественными утесами на морском побережье. Парк площадью 190 тыс. га расположился вдоль низкого берега р. Мерчисон, которая вьется к Индийскому океану мимо многоцветных известняковых утесов Ред-Блафф. Именно здесь были высажены на берег два голландских матроса-бунтовщика с островов Хутман-Аброльос в 1629 г. — они стали первыми европейскими новоселами Австралии.

К югу от Карнарвона протянулась цепь полуостровов и заливчиков Гамелин-Пул (Hamelin Pool) и Денхэм-Саунд (Denham Sound). Эти два водных пространства с северо-востока омывают остров Дирк-Хартог (Dirk Hartog Island). Оловянная тарелка, прибитая к столбу в 1616 г. на мысе Инскрипшн голландским путешественником Хартогом, стала памяткой о первой исторически достоверной высадке европейцев на западном побережье Австралии. Копия этой тарелки ныне хранится в Музее ремесел «Шарк-Бей» (Shark Bay Shell Craft Museum), а оригинал давно был увезен обратно в Амстердам.

Невзирая на название, в воду Шарк-Бей (Shark Bay) — что означает "Акулий залив" — купальщики входят безбоязненно. Ведь тут расположен Манки-Миа (Monkey Mia) — одна из самых удивительных туристических достопримечательностей Австралии. В небольшом заливе близ города Денхэм дельфины подплывают совсем близко к берегу, берут пищу из рук зевак и играют с детьми. Эта традиция сложилась после того, как местные рыбаки стали выбрасывать мелкую рыбешку из своего улова дельфинам, плывущим за их баркасами. И как говорят, с 1964 г. дельфины привыкли есть с руки. Это необычное общение между дельфинами и людьми все же забава рискованная, так что советуем следовать инструкциям парковых охранников.

Манки-Миа — один из самых известных уголков Шарк-Бея, который в 1991 г. был включен в список "Всемирного наследия" ООН. Занимая площадь 2,3 млн. га, он омывает несколько утесистых полуостровков и островков. Здесь произрастают 245 видов растений, из которых 28 являются эндемичными для этого изолированного региона. Чрезмерная соленость воды в южных участках залива обусловила мощный рост строматолитов в Гамелин-Пул — это гигантские массы водорослей, считающихся старейшей формой жизни на земле (вероятно, их возраст составляет 3 млрд. лет). Поразительное зрелище — наблюдать за горбатым китами, зелеными и морских черепах, которые величаво боронят чудесные серповидные пляжи.

В 8,5-тысячном Карнарвоне (Carnarvon), как то и положено городу, расположенному в 1000 км от Перта, всегда стоит теплая погода. Город стоит на берегу р. Гаскойн (Gascoyne River), к югу от Тропика Козерога. Это крупный сельскохозяйственный центр. Подобно другим городкам восточного побережья, стоящих на одной параллели, здесь зимой тепло, а летом стоит тропический зной, урожаи бананов феноменально высокие и богатейшая тропическая фауна.

Хотя голландский путешественник Виллем де Вламинг высадился неподалеку в 1697 г., первые европейцы появились в этих краях лишь в 1876 г. и семь лет спустя основали Карнарвон. Главная городская улица очень широка, потому что приходившим сюда из материковой части верблюжьим караванам надо было разворачиваться… В местном порту всегда много рыбаков, местные жители и отпускники любят купаться на пляже живописного Пеликан-Пойнт (Pelican Point). Стоит съездить на Миабулья-Бич (Miaboolya Beach), что в 22 км от города, а также на Артезианскую скважину Биббаварра (Bibbawarra artesain bore), где бьет горячий (70(С) родник.

Гаскойн, протекающая мимо Карнарвона, иногда уходит под землю и создается впечатление, что её русло пересыхает, однако речные воды могут орошать близлежащие поля. К северу береговая линия отличается особой красотой. Вы увидите соленое о. Маклеод (Lake McLeod), многочисленные вентиляционные скважины в почве, тихие уединенные пляжи и захватывающие дух морские дали.

Севернее Тропика находится Эксмаут (Exmouth) — один из новейших городов Австралии. Этот форпост был выстроен как ремонтный центр для расположенной неподалеку американской военно-морской базы на Норт-Вест-Кейпе, которая до своего закрытия в начале 1990-х гг. входила в систему противоракетной обороны США. В заливе Эксмаут ловится крупная рыба.

Национальный парк мыса Кейп-Рейндж (Cape Range National Park), что к юго-западу от Эксмаута, раскинулся на хребте сухих известняковых гор. В красных стенах ущелья Ярди-Крик (Yardie Creek Gorge) отражается голубая вода дельты реки. Туристы могут поплавать с маской (или в катере с прозрачным дном) над мощными коралловыми образованиями рифа Нингалу (Ningaloo Reef) в Морском парке, расположенном чуть южнее. Риф подходит почти вплотную к суше: от него до берега всего 100 м.

Шахты в глухомани. К северу от Эксмаута находится регион Пилбара (Pilbara), сокровищница полезных ископаемых штата, одно из богатейших в мире месторождений минералов. Полновластный владыка здешних мест — железная руда. Добыча железа ведется вокруг шахтерских городков, которые возникают здесь буквально в одночасье. Руда из месторождений Том Прайс и Маунт-Ньюман доставляется железной дорогой к побережью, а оттуда её везут морем на перерабатывающие предприятия Австралии или за рубеж.

В великолепный Национальный парк Хамерсли-Pейндж (Hamersley Range National Park) можно попасть от живописных ущелий и пугающих скал Виттенума (Wittenoom). Каррата, в 40 км от порта Дампьер, была выбрана базой для возведения могучего концерна "Хамерсли-Айрон".

Северо-запад был впервые исследован английским пиратом и путешественником Уильямом Дампьером в 1688 и 1699 гг., так что здешняя округа пестрит от названий, восходящих к именам его кораблей «Баканиер» (Пират), «Сигнет» (Лебедь) и «Роубак» (Косуля). Архипелаг Дампьер (Dampier Archipelago) включает остров Барроу (Barrow Island), центр нефте — и газодобычи на северо-западном шельфе. Тем не менее производство не угрожает природной среде и здешние места знамениты диковинными видами животных, птиц и растений.

Роубyрн (Roeburne) — старейший населенный пункт на северо-западе, однако в последние годы его звезда закатилась из-за возросшего значения новых шахтерских центров. «Город-призрак» Коссак (Cossak) служит напоминанием о былом величии местной жемчугодобычи (позднее ловцы жемчуга переместились в Брум и дальше на север). В поездке вдоль русла р. Фортескью (Fortescue River) вашему взору предстанут чудесные пейзажи вокруг Миллстрима — богатого источника пресной воды для многих здешних городов. Национальный парк Чичестер-Рейндж (Chichester Range National Park) идеальное место отдыха для любителей дикой природы и велосипедистов.

Если вам захочется проверить, сколько железа дают недра можете прогуляться по грузовым причалам Порт-Хедленда (Port Hedland). Этот приморский городок, который удерживает первенство Австралии по грузообороту железной руды, почти целиком обслуживает мощные открытые разрезы и шахты Пилбары. Порт-Хедленд выстроен на острове, который с материком связывают три моста. Туристы могут наблюдать за погрузкой с причалов, где пришвартованы крупнейшие в мире морские сухогрузы. Компания «Маунт-Ньюман-Майнинг» организует автобусные экскурсии по своим предприятиям.

У Порт-Хедленда (население — 11 300 чел.) недостатков хоть отбавляй. В здешних тропикам не редкость свирепые циклоны, да и море небезопасно для пловцов, ибо кишит акулами и хищными каменными рыбами, наконец его индустриальные пейзажи не всякому придутся по душе. И все же тут отличная рыбалка, совсем рядом находятся скалы, испещренные древними рисунками аборигенов, а поплавать можно в многочисленных городских бассейнах или в Притти-Пул.

Если у вас возникнет желание познакомиться с типичным провинциальным поселком ЗА, сделайте 193-километровый крюк на юго-восток к Марбл-Бару (Marble Bar). Этот городок (население 400 чел.) овеян многими легендами. Своим возникновением он обязан двум "золотым лихорадкам" — 1891 и 19931 гг. Дневная температура — даже зимой — тут зашкаливает за 38(С. Золотое месторождение Корнет (Cornet Gold Mine), в 10 км к югу от города, до сих пор не иссякло. Там есть музей.

Глухомань Глуши. Для австралийцев район Кимберли (Kimberley) имеет едва ли не мифологический смысл — это последний рубеж цивилизации. На его территории, вдвое меньшей Техаса, проживает лишь 20 тыс. чел., расположены тысячи и тысячи га скотоводческих ранчо и не менее внушительные участки племенных земель аборигенов. Впервые эти места были исследованы в 1890-е гг., но туристы открыли их для себя лишь 10 лет назад.

Даже по австралийским стандартам здешние пейзажи призрачно-фантастичны. Кроваво-красные пустыни изрезаны лесистыми ущельями, по дну которых стремительно бегут холодные реки (при желании можете устроить там заплыв — вместе с пресноводными крокодилами и доисторическими скатами). Береговая линия изрезана тропическими фиордами с приливными водопадами, которые «падают» горизонтально! Все тут имеет исполинские масштабы. Гигантские метеоритные кратеры, окаменелые коралловые рифы и реки в пустынях, которые в сухой сезон «усыхают» до 100-метровой ширины, а в сезон дождей их русло разливается на 13 км вширь!

После вековой изоляции эта часть Австралии осталась самой «аборигенизированной». — около 30 % земли принадлежит коренным австралийцам, численность которых составляет ровно половину здешнего населения. Отдаленные стойбища имеют собственные газеты и радиостанции, выходящие и вещающие на языке банджи. Аборигены работают проводниками в национальных парках и руководят экскурсиями по «галереям» наскальной живописи своих предков. На мысе Кейп-Левек находится один из немногих отелей, которые находятся в собственности аборигенов.

Нынешняя независимость досталась аборигенам трудно. В 1890-е гг. сюда приехали белые рейнджеры, смертельно усталые после долгого перегона скота через всю Центральную Австралию. И вскоре Кимберли стала ареной малоизвестного и поныне восстания аборигенов, которое белые поселенцы подавили с предельной жестокостью. Но уже в 1930-е гг. чернокожие бушрейнджеры наводили страх на белых в Кимберли, с легкостью избегая засад конной полиции, а жители далекого Сиднея с восторгом и ужасом читали в газетах леденящие душу истории о кровавых подвигах "дикарей".

В наше время в Кимберли можно попасть двумя путями — через Брум и Кунунурру. Хотя Перт и является столицей штата, он расположен аж в 2 тыс. км к югу, так что туристы обычно рассматривают экскурсию в Кимберли как продолжение поездки в Дарвин или по Северной Территории.

Жемчужная лихорадка. Протянувшееся с юга по бесконечно-однообразное шоссе от Порт-Хедленда до Брума вдруг делает поворот и бежит вдоль 130-километрового отрезка береговой линии, названного Эйти-Майл-Рич (Eighty Mile Reach).

В 1920-е гг. Брум (Broome) был мировым центром добычи жемчуга, и 300 ловцов ежедневно ныряли в море с утесов северо-западного побережья Австралии. Главным трофеем ловцов — преимущественно японцев — была исполинская жемчужная раковина, чьи перламутровые створки использовались в ювелирном деле и в пуговичном производстве. Жемчужины попадались редко. Как свидетельствует японское кладбище, работа была опасной. Когда после второй мировой войны галантерейный рынок наводнили пластмассовые пуговицы, Брум испытал шок. Недавно налаженное производство культивированного жемчуга возродило жемчугодобычу, впрочем, теперь фермы по выращиванию жемчуга расположены далеко отсюда. Ни в порту Брума, ни в шести городских отелях больше не увидишь стайки возбужденных ловцов жемчуга. И лишь прогулка по Китай-городу поможет туристу представить себе облик старого Брума с деревянными домами и многоязычными вывесками.

В Бруме достаточно велика доля выходцев из Азии, что делает его весьма живописным космополитическим городом. Каждый год в августе город словно оживает: его население увеличивается вдесятеро — за счет тысяч рыбаков, фермеров, шахтеров, плотосплавщиков и туристов, приезжающих на праздник жемчуга "Шинджу-Мацури".

Местные жители непременно покажут вам местные диковинки — "Золотую лестницу на Луну" — оптическую иллюзию, созданную отражением лунных лучей от океанской глади в час отлива. В Гантом-Пойнт (Gantheaume Point) при отливе можно увидеть гигантские следы динозавров живших тут 130 млн. лет назад.

22-километровая полоса пляжа Кейбл-Бич (Cable Beach) получило свое странное название (дословно: "Телеграфный пляж"), когда в прошлом веке тут проложили подводную телеграфную линию, связавшую Брум с Явой и далее с Лондоном. Сегодня этот пляж — центр городского туристического бизнеса: к услугам туристов фешенебельный отель, крокодилья ферма и прогулки верхом на верблюдах — вдобавок к чудесному купанию в океане.

Дерби (Derby), в 216 км к северо-востоку от Брума, — административный центр большого скотоводческого региона в Западном Кимберли. В отличие от шумного Брума с 3-тысячным населением, Дерби — сонный поселок, где жизнь не меняется с течением десятилетий. Отсюда лучше всего отправляться на воздушные экскурсии: легкие пассажирские самолеты совершают облет пролива Кинг-Саунд (King Sound) и архипелага Бакканиер (Buccaneer Archipelago) — с высоты птичьего полета вам откроется красивейший вид на береговую линию, группки островов и заливов, красные утесы и белые пески пляжей — и все это практически безлюдные места, кроме шахтерских поселков на о. Кокату (Cockatoo Island) и о-вах Кулан (Koolan Islands). Кроме того можно совершить морскую прогулку вдоль побережья.

Из Дерби можно отправиться либо по «всепогодному» Большому Северному шоссе (Great Northern Highway), либо свернуть на "Говяжью дорогу" Гибб-Ривер-роуд (Gibb River Road), которая прорезает Кимберли насквозь. В 7 км от Дерби вы увидите гигантское дерево боаб — в нем, по преданию, оставляли на ночлег перевозимых из одного города в другой заключенных. Боаб (близкий родственник южноафриканскому баобабу) называют "бутылочным деревом", Его ствол, который в обхвате нередко больше, чем в высоту, часто вырастает до 10 м.

В ущелье Винджана (Windjana Gorge), что в 145 км к востоку, стоит съездить хотя бы ради наскальных рисунков аборигенов, где выделяются фигуры фантастических существ ванджина. Таннел-Крик (Tunnel Creek), в 35 км от ущелья, можно совершить прогулку по подземному руслу реки, населенному летучими мышами.

Эти глухие места Кимберли, где раньше ступала нога лишь отважного первопроходца, фермера и старателя, только в самое недавнее время стали доступны широкой публике. Лучшая пора для посещения этой глухомани — между осенью и весной. Тогда можно избежать летнего зноя и разливы рек в сезон дождей. По мере развития тут туристического бизнеса, сюда приходят богатые застройщики, здешние дороги ремонтируются, но тем не менее когда будете передвигаться по местным шоссе, следите за предупреждающими знаками!

К востоку от Дерби на р. Фицрой, недалеко от городка Фицрой-Кроссинг, находится ущелье Гайк (Geike Gorge). Это одно и самых живописных ущелий северо-западной части страны и идеальное место для палаточной стоянки. Местные егеря устраивают для желающих экскурсии по реке, где у бережка греются на солнце пресноводные крокодилы., у самого дна можно увидеть рыбу-пилу и адаптировавшихся к пресной воде скатов. На восточной стороне ущелья находится Фоссил-Даунс (Fossil Downs), частная скотоводческая ферма площадью 404 тыс. га. Она была создана в 1886 г., после того как сюда пригнали стадо коров из Нового Южного Уэльса (погонщики и животные покрыли расстояние 5 600 км). Это единственная в Кимберли ферма, которая принадлежит потомкам первых её владельцев, Макдональдов.

Большое Северное шоссе, огибая южный периметр Кимберли, выходит к городу Холлс-Крик (Halls Creek) с комфортабельными отелями и кондиционированными супермаркетами. Это центр местного выпасного животноводства. В старом городском квартале можно увидеть памятники архитектуры времен "золотой лихорадки" 1884 г. Благодаря «лихорадке» кто-то из старателей разбогател, но большинство не выдержали суровой природы и дефицита питьевой воды. В 130 км к югу от Холлс-Крик находится метеоритный кратер Вулф-Крик (Wolfe Creek) — второй по величине в мире — впрочем, увидеть его можно лишь с воздуха.

Поворот в 110 км к северу от Холлс-Крик выведет вас на трассу (здесь пройдет только джип-внедорожник) к одному из чудес света — горам Бангл-Бангл (Bungle Bungle Range). «Банглз» занимают около 640 кв. км территории долины р. Орд и представляют собой причудливую цепь куполообразных гор с оранжево-черными горизонтальными полосами. В каньонах и ущельях Национального парка Пурнулу (Purnulu National Park) можно найти поросшие пальмами гроты, исполинские пещеры и белые песчаные пляжи. Это просто страна чудес, которую трудно себе даже вообразить. Как и многие другие глухие уголки Кимберли, эти заповедные места даже местные жители открыли только в 1983 г., когда какой-то фотограф случайно сюда забрел. Даже сегодня труднопроходимая дорога, убегающая от шоссе, пугает путешественников. Но в Кунунурре (Kununurra) и отчасти в Холлс-Крик быстро возникла авиаэкскурсионная служба, благодаря которой туристы могут обозреть диковинные красоты Бангл-Бангл с высоты птичьего полета.

Но истинное сокровище Кимберли находится северу от Национального парка Пурнулулу. Это крупнейшее в мире алмазное месторождение Аргайл (Argyle Diamond Mine), где добывается 5 т алмазов в год. Аргайлская алмазная труба была открыта в 1979 г. и является единственным источником розовых алмазов глубокого залегания. Авиаэкскурсии к месторождению организуются в Кунунурре.

Уиндэм (Wyndham) — самый северный порт Западной Австралии, небольшой поселок, мало изменившийся со времен "золотой лихорадки". Под Уиндэмским пирсом можно увидеть отдыхающих в прибрежном иле крокодилов. Время от времени им удается поживиться несчастной коровой, которая падает в воду, поскользнувшись на сходнях при погрузке на борт "скотовоза".

Плотина на р. Орд была выстроена специально для удержания в водохранилище муссонных вод и их дальнейшего использования для орошения полей. В недавнее время благодаря ирригации в восточной части Кимберли стали культивировать тропические плоды, хотя сельское хозяйство здесь развивается трудно и без особого успеха. Кунунурра возник в 1950-е гг. как центр агробизнеса. Это современный город с 3,5-тысячным населением и ныне он стал популярным туристическим центром всего региона с прекрасными отелями, мотелями, агентствами по прокату джипов.

Расположенное южнее о. Аргайл — основной водоем в горах Карр-Бойд (Carr Boyd Range). Местное туристическое бюро регулярно организует прогулки по озеру.

Разливы р. Орд грозили уничтожить землевладение Аргайл-Даунс (Argyle Downs Homesteаd) — родные пенаты Дьюраков, одного из самых славных и старейших на северо-западе кланов, потом его перенесли на новое место, дабы спасти от угрозы наводнений. Теперь там музей быта первых поселенцев Кимберли. А если вам захочется ощутить атмосферу жизни пионеров 1890-х гг., найдите роман Мэри Дьюрак "Короли в травяных замках".

 

ЮЖНАЯ АВСТРАЛИЯ

Спросите любого австралийца, какая ассоциация приходит ему на ум при словах "Южная Австралия". Первый ответ, скорее всего будет: «вино». Второй — возможно, "Аделаидский фестиваль". Третий — "Хребет Флиндерса" или "Равнина Нулларбор".

Такая путаница свидетельствует о почти неправдоподобной многоликости этого глухого уголка страны: в этом штате соединились все имеющиеся в Австралии ландшафты, все жизненные стили — от тучных пастбищ на побережье, где стоит его до утонченности цивилизованная столица, до подземных резиденций Кубер-Педи и аскетичной красоты Куронга. Ни в одном другом штате классические пустыни Глуши не превалируют над культивированными землями, и эти бескрайние земли повидали на своем долгом веку немало удивительного. На далекой базе Вумера когда-то возникли первые в Австралии ростки космического века (вумера на языке местных аборигенов значит "копьеметатель"). После второй мировой войны самые отдаленные уголки штата служили полигоном для английских ядерных испытаний, причем вся эта история стала достоянием общественности лишь в 1980-е гг. (от ядерных испытаний пострадали многие племена аборигенов, но англичане согласились выплатить репарации пострадавшим семьям лишь в начале 1990-х). А на колоссальном солончаке о. Эйре в 1964 г. сэр Дональд Кемпбелл установил мировой рекорд скорости.

Ворота на юг. В самой урбанизированной стране мира Южная Австралия самый урбанизированный штат. Подавляющее большинство её обитателей живут в столице — Аделаиде (Adelaide). Тем не менее, по сравнению с другими австралийским мегаполисами, Аделаида, пожалуй, в наименьшей степени подвержена порокам урбанизации. Марк Твен кажется, был первым иностранным туристом, во всеуслышание признавшимся в своей любви к Аделаиде. Во время поездки по Австралии в 1895 г. он восторгался продуманным градостроительным планом Аделаиды, её элегантными парками, оригинальной архитектурой (с преобладанем голубого камня) и заявил, что "если бы вся Австралия или какой-то её уголок был бы хоть вполовину столь же прекрасным, то её можно было бы счесть счастливой страной".

Очень удобно расположенный между Сиднеем и Пертом (ближе к первому), этот город с 1,1-миллионным населением словно предоставлен сам себе и вполне способен проигнорировать окружающий мир — чем он на протяжении всей своей истории, собственно, успешно занимался. У австралийцев Аделаида привычно считается колыбелью мягкого консерватизма. Стороннему наблюдателю сразу бросается в глаза некоторая агрессивная заносчивость горожан, особенно у городского «истеблишмента», который убежден, что Аделаида — один из последних бастионов цивилизации в мире. Это отчасти справедливо: благодаря врожденной индифферентности к остальному миру и благодаря умной дальновидности градостроителей, Аделаиде удалось избежать эксцессов современных социальных потрясений, загрязнения окружающей среды и возникновения трущобных очагов.

Аделаиду следует неторопливо вкушать. Конечно, если вы знаете соответствующие места, и в Аделаиде можно круглые сутки предаваться разгулу и веселью, но вволю повеселиться сумеете — и куда лучше — в других местах (впрочем, во время "Аделаидского фестиваля" никакой другой город страны не может сравниться с южно-австралийской столицей по размаху всеобщего веселья). Чтобы сполна насладиться красотами Аделаиды, вы должны ехать по улицам на второй передаче и просто глазеть по сторонам. Это ведь нетрудно. Аделаида умеет обольщать своих гостей.

Неуклюжая грация. Не менее яркое, чем во времена Марка Твена, первое впечатление сегодняшнего туриста от Аделаиды — это её красота. Это природный дар. Город был заложен в идеальном месте, согласно грандиозному градостроительному плану инженера британской армии полковника Уильяма Лайта, основавшего город в 1836 г. Он прибыл сюда с командой вольных поселенцев, возжелавших построить Утопию в "перевернутом мире". К несчастью, Лайту, у которого был туберкулез, поставили слишком жесткие сроки: два месяца для выбора и геодезического исследования места под будущий город. Он справился с заданием, но окончательно подорвал здоровье. Ему пришлось выйти в отставку и вскоре он умер.

Выбор Лайта — участок на р. Торренс, в нескольких милях от океана, был достаточно спорным, будущий город должен был расположиться на прибрежной равнине, с запада омываемой водами залива Сент-Винсент, а с востока подпираемой Аделаидскими горами, входящими в состав хребта Маунт-Лофти. Перед смертью Лайт писал: "Я не тешу себя надеждой, что в настоящее время многие понимают или оценивают по достоинству причины, побудившие меня расположить Аделаиду там, где она сейчас стоит,… Оставляю свой выбор на суд потомков… им решать, надо ли меня осуждать или хвалить." Но очень скоро его выбор получил достойную оценку.

И сегодня "Город Света" ("Лайт" по англ. "свет") живет по плану, предначертанному полковником Лайтом. С высоты птичьего полета исторический город похож на упавшую цифру 8. Жилая часть — Северная Аделаида раскинулась на одном берегу р. Торренс, а центральный деловой район — на противоположном. Обе половинки города соединяются улицей Кинг-Уильям-стрит. Это самая широкая (42 м) улица среди всех прочих австралийских столиц — вот почему тут никогда не бывает пробок.

Северная Аделаида (North Adelaide) может похвастаться роскошными особняками. Они предназначались для переселившейся сюда английской знати за тридевять земель сюда везли рояли и роскошные люстры, чтобы украсить ими колониальные салоны. Несмотря на распространенное мнение, будто многие из них были "паршивыми овцами", для кого не нашлось достойного места на старой родине, знатные переселенцы быстро добились тут процветания — благодаря неисчерпаемому богатству тучных земель и недр Южной Австралии.

Центральный деловой район южнее реки был спланирован исключительно для прогулок. Самая широкая его площадь раскинулась на территории в одну имперскую квадратную милю. Ее окружают роскошные парки, где растут величественные эвкалипты — естественная граница между городским центром и пригородами. Трудно въехать или покинуть город, не миновав умиротворяющую лесопарковую полосу.

Прогулка по городу. Главный перекресток в Аделаиде — пересечение Норт-Террас и Кинг-Уильям-стрит. Вблизи от этого перекрестка находятся все главные городские достопримечательности.

В концертном зале Аделаидского фестивального центра (Adelaide Festival Centre) акустика лучше, чем в Сиднейской опере (кстати, здание сильно напоминает Оперу, с той лишь разницей, что крыши-"паруса" ровно срезаны). Концертный зал, а также крытый и открытый театры, амфитеатр под открытым небом, бистро и рестораны становятся ареной проведения основных мероприятий в художественной жизни страны (см. далее). Центр стоит на опушке Элдер-парка (Elder Park) на берегу Торренса. Когда-то река делала тут поворот, но потом выстроили дамбу и перед ней разлилось огромное озеро. Туристы могут либо совершить по реке прогулку на речном велосипеде, либо прокатиться на катере «Попай» в сопровождении экскурсовода. По берегу вьется 40-километровая велосипедная дорожка.

На противоположном берегу Торренса расположен Аделаидский овал (Adelaide Oval), самое красивое в стране крикетное поле. Летом, в сезон, сюда надо заглянуть на матч. На Норт-Террас стоит великолепное Здание Парламента (Parialment House), открытое для посещения. Через перекресток находится Резиденция губернатора (Governor" s Residence), куда публику, ясное дело, не пускают.

Наиболее запоминающаяся прогулка по городу ожидает вас на Восточном крыле Норт-Террас. Такое впечатление, что Аделаидский университет (University of Adelaide) перенесли сюда из Оксфорда — такие же увитые плющом стены, сонные шпили задний… В Музее Южной Австралии (South Australian Museum) хранится крупнейшее в мире собрание произведений искусства и утвари аборигенов, а также обширная экспозиция меланезийской культуры. Крупная экспозиция посвящена местной природе (главная примета здания музея — гигантский скелет кита, выставленный за стеклянной стеной). Рядом располагается Художественная галерея Южной Австралии (Art Gallery of South Australia), где выставлена знаменитая коллекция 20 тыс. гравюр и рисунков. Вновь открытая в 1996 г. после капитального ремонта, она является сегодня крупнейшей выставкой австралийского искусства.

Через дорогу от музея стоит особняк Айэрса (Ayers House). Генри Айэрс умудрился семь раз подряд стать губернатором Южной Австралии (это абсолютный национальный рекорд), и в его честь был назван Айэрс-Рок (Улуру). Теперь в его доме расположен ресторан и музей, находящийся под охраной Национального треста.

 

ФЕСТИВАЛЬНАЯ ЛИХОРАДКА

В Сиднее, Мельбурне и Перте проходят городские фестивали искусства, но ни один из них не сравнится с Аделаидским фестивалем по размаху, престижу и живописности. Он проходит в марте по четным годам и в одночасье превращает сонный город на отшибе цивилизации в оживленный мини-Манхаттен. Устроители фестиваля сполна используют природные преимущества городской планировки. Мало найдется в мире городов с таким обилием концертных площадок. — от сияющего белизной Фестивального центра до открытых амфитеатров и уютных мансард. Климат тут почти идеальный: днем сухо и жарко, ночи ясные, звездные. Ну и самое главное, от одного фестивального объекта до другого — всего-то четверть часа ходу. Все это способствует поддержанию неповторимой атмосферы непрерывного праздника.

Фестиваль проходит как бы на нескольких уровнях. «Официальная» программа привлекает внимание элиты международного исполнительского искусства и открывается субботними бесплатными концертами в парке Рандл. После чего устраивается грандиозный фейерверк. Билеты на официальные шоу существенно дешевле фестивальных билетов в Сиднее или Мельбурне и кроме того часто устраиваются бесплатные представления (например, на Ред-скуэр возведен амфитеатр из огромных морских контейнеров — там лучшие исполнительские коллективы показывают 20-минутные «дайджесты» своих программ).

Одновременно проводится "Фестиваль на обочине" — для менее известных исполнителей и художников. По масштабам он уступает лишь ежегодному Эдинбургскому театральному фестивалю. Со всех концов Австралии, из Европы и Северной Америки сюда съезжаются буквально тысячи трупп. Галдящая, хаотичная «Обочина» и создает по сути лицо Аделаидского фестиваля. Главные события происходят в барах и ресторанчиках Восточной Рандл-стрит, где празднества продолжаются до рассвета в «Фриндж-клубе», хотя исполнители разбредаются по всему городу. Каждый клочок свободного пространства занят под крошечную художественную выставку или экспозицию. По всем меркам, это прелюбопытнейший хеппенинг.

В Центре искусств «Лайонз», на углу Морфетт-стрит и Норт-Террас заседает администрация Фестиваля. В здании также расположены открытые круглый год театры-студии, художественные галереи, ремесленные и художественные мастерские. Кинотеатр «Меркурий» специализируется на показах элитного кино и там же проходит кинофестиваль.

В дни проведения "Фестиваля на Обочине", Аделаида становится и местом Писательской недели — на это событие съезжаются литературные грады со всего мира. Все мероприятия бесплатные — писатели читают свои произведения, а в двух книжных лавках проходят «премьерные» продажи новинок. Для истинных ценителей художественного слова нет удовольствия выше, чем полеживать в тени с бокалом ледяного шардонэ и слушать стихи в исполнении своего любимого поэта…

Во время проведения Фестиваля город точно лихорадит — многие аделаидцы забывают о сне, не говоря уж о работе, — но в остальное время жизнь в Аделаиде тоже далеко не сонлива. По нечетным годам, в марте, город принимает Всемирный музыкальный фестиваль, который проходит в Ботаническом саду.

Кроме того, по нечетным годам, в начале апреля открывается Баросский фестиваль вина. Его эпицентр находится в городке Танунда и семидневный винный марафон призван отблагодарить мать-природу за удачный урожай винограда. Винодельни устраивают дегустации для всех желающих (возлияния сопровождаются обильными закусками), устраиваются состязания на скоростной сбор винограда, и все это сопровождается разухабистыми мелодиями немецких оркестров. Тут же проходит ярмарка-продажа вин.

Наконец в октябре в Бароссе проходит музыкальный фестиваль. Концерты классической музыки проводятся главным образом в лютеранских церквах, хотя надо сказать, что обильные яства и реки отменного вина привели бы в ужас аскетичных отцов-основателей этого германского анклава.

(продолжение основного текста)

В этом особняке из голубого камня 40 комнат. Он строился с 1846 до 1870-х гг. Особенно впечатляют расписанные потолки и филигранные люстры столовой и танцевальной залы. Здесь демонстрируется документальный фильм об истории города "Свет над Аделаидой". По дому можно также совершить часовую экскурсию с радиогидом.

Афины Юга. Оживленный Рандл-Молл (Rundle Mall) был первой в стране торгово-пешеходной зоной. Идея принадлежала бывшему премьеру штата Дону Данстану, который в начале 1960-х превратил Аделаиду из провинциального центра в "Афины Юга". Он также выступил инициатором строительства Фестивального центра и ввел целую серию прогрессивных законов — о защите потребителей, о непризнании гомосексуализма преступлением, о гарантиях равных возможностей для всех граждан и о свободе информации. Данстан потряс основы консервативной Аделаиды, да и всей Австралии (однажды на какой-то пресс-конференции он появился в розовых шортах-бермудах, к вящему ужасу присутствующих).

Одна из радостей Аделаиды — прогулка по её живописным улицам, таким как Анли-роуд (Unley Road) или Кинг-Уильям-стрит (King William Street), которые ненадолго скрывают свое истинное лицо за сверкающими фасадами автосалонов и тонированными стеклами офисных небоскребов, но потом вновь обретают привычный облик, запечатленный в окнах уличных кафе, антикварных лавок, картинных галерей и модных бутиков.

В Аделаиде на душу населения приходится больше ресторанов, чем в любом другом австралийском городе — от дорогих заведений, где подают на серебре, до дешевых ливанских забегаловок, торгующих на вынос. Вдоль Хиндли-стрит (Hindley Street) на Восточной стороне расположилась "ресторанная ООН" — самое популярное место в сегодняшней Аделаиде. На небольшим пятачке уместились рестораны индийской, китайской, итальянской, японской, греческой, ливанской, вьетнамской, русской, тайской и даже австралийской кухни. В укромных уголках по соседству расположились крохотные галереи и театрики, а в отреставрированных пабах бездельничают городские стиляги. Вечером тут можно изысканно поужинать и поглазеть на людей.

Аделаидский Центральный рынок (Central Market) — на задворках отеля «Хилтон» — наверное, самый живописный в стране. Огромное крытое пространство с великим множеством лотков, где продаются дешевые фрукты, овощи, сыры, мясо, пряности и множество экзотических импортных продуктов. Рыночные мясники работают как цирковые затейники: перед каждой мясной лавкой стоит атлетического сложения детина в белоголубом полосатом фартуке и громовым голосом зазывает покупателей, соблазняя их "смешными ценами" на говяжьи рульки, свиные бока и бараньи лопатки.

Горы и пляжи. При всем своем внешнем космополитизме Аделаида не утратила сельского облика. За какие-то полчаса можно проехать из одного конца города в другой и оказаться в чудном зеленом пригороде. Поезжайте по любой из десятка улиц, ведущих к Аделаидским горам (Adelaide Hills), и вы быстро заблудитесь в петляющих лесных дорогах. В горах примостились ужасно симпатичные пригородные поселки — Блэквуд (Blackwood), Олдгейт (Aldgate), Крафтерс (Craftrs). Тут масса пабов с видом на окрестности и ресторанов вроде «Винди-Пойнт» — откуда вечером можно увидеть как на ладони Аделаиду, похожую на сказочный городок в огоньках.

Благодаря горным пабам и ресторанам Аделаида приятна для туристов зимой не меньше, чем в летний сезон. В зимние месяцы горы покрыты буйной зеленью листвы, а многочисленные лесные тропки рано или поздно выводят пешеходов к уютным отелям, где усталого путника ждет ревущий огонь в камине и бокал портвейна.

Другое ритуальное развлечение в Аделаиде — поездка на Гленелгском трамвае от городского центра к пляжу. Поездка занимает 20 минут, и хотя Гленелг (Glenelg) знавал лучшие времена, местный широкий пляж с белым песком по-прежнему изумителен. Если вы сочтете его слишком людным, пройдите немного дальше — ведь белый песок тянется на многие мили. На обратном пути купите себе порцию жареной рыбы с чипсами и полакомитесь ими в трамвае, а потом залейте обед бокалом местного шампанского. Такой непритязательный пикник обойдется всего в 30 долларов на двоих (включая проезд в оба конца, еду и шампанское).

Если же вы предпочитаете, чтобы рыбу с чипсами вам подали на тарелке с салфеткой, поднимитесь на борт «Буффало» (HMS Buffalo) в Гленелге точной копии фрегата, на котором прибыли в Южную Австралию первые переселенцы из Англии. Можете пообедать в кают-компании на настоящей оловянной посуде и запивая вином из оловянных кубков. На камбузе «Буффало» готовят все — от кальмаров до крабов, от раковых шеек до серебристой мерлузы.

Прибрежная полоса Аделаиды окаймлена нескончаемой лентой белых песчаных пляжей. Если вас привлекает чувственная экзотика, поезжайте по Южной Мейн-роуд — 20 км до правого поворота на Маслинз-Бич (Maslin" s Beach). Это официальный нудистский пляж — и один из лучших в штате. Но учтите: здешний залив — часть Южного океана, и потому тут не редки участки с быстрым течением и водовороты.

Немцы Южного полушария. Аделаида расположена в самом сердце крупнейшего в стране винодельческого региона. Самые знаменитые виноградники — в долине Баросса (Barossa Valley). Едва ли суровые лютеране, что обосновались в этих краях более века назад, одобрили бы сегодняшний стиль жизни. Однако австралийские винолюбы, безусловно, одобряют и им, ей-богу, нет нужды жаловаться на жизнь в долине, находящейся всего в 50 км к северо-востоку от Аделаиды.

Через час езды вы оказываетесь в 30-километровой долине посреди бескрайних пшеничных полей. Тысячи гектаров занимают плантации почти 40 виноградников, завоевавших Бароссе славу у самых тонких ценителей вина во всем мире. Немецкое культурное наследие ярко проявляется в многочисленных лютеранских церквах и названиях виноградников — например, "Кайзер Стул" или «Бернкастель», а также в высококалорийных яствах, выставленных на всеобщее обозрение в витринах булочных и кафе-кулинарий.

Вино — главное богатство Бароссы, и у гостей долины никогда не пересыхает в горле. Почти при всех винодельческих заводах есть дегустационные залы и винные лавки, а кое-где рядом с ресторанами и барами имеются площадки для барбекью и пикников. Винодельни протянулись по всей длине шоссе Баросса-Вэлли.

Первую остановку надо сделать в сельскохозяйственном центре — Гаулере (Gawler). Как и Аделаида, Гаулер строился по плану полковника Уильяма Лайта. В старинном городском центре Черч-Хилл расположены самые красивые церкви и изысканные частные дома, составившие славу Гаулера как элегантного города. Дополнительным штрихом к красивому облику старого города является его близость к перекрестку двух рек — Северной и Южной Пара. В Южной Австралии производится отменное пиво, и старинные пабы Гаулера = лучшее место для дегустации старинных сортов. Отелям «Рейлвей», "Олд Бушмен" и «Кингсфорд» более 120 лет.

Шоссе бежит дальше через утопающий в лесных массивах Линдок (Lyndoch) и Танунду (Tanunda), типичные германские городки, до торговой «столицы» региона Нуриутпы (Nuriootpa), расположенной на р. Пара (Para River). Тут вы увидите несравненной красоты старинные лютеранские храмы, чьи шпили высятся поверх крыш голубо-каменных поселков. Самыми знаменитыми из этих храмов являются Лангмейлская церковь (Langmail) в Танунде, знаменитая своей тенистой аллеей Лонг-Уок, где похоронен пастор Кавель, основатель лютеранства в Австралии, церковь Св. Иоанна (St John" s), освященная в 1868 г. диссидентами, отколовшимися от Лангмейлской церкви, и "Хербидж Крайст" (Herbige Christe) в Бетани, где в 1842 г. возникло немецкое поселение.

Многие винодельческие заводы Бароссы славятся не только превосходным вином, они нередко располагаются на территории старинных усадеб с превосходной архитектурой — например, в пальмовой роще Сеппельтсфилда (Seppeltsfield), выстроенного в 1852 г.), в стенах Шато-Ялдара (Chateau Yaldara) или в двухэтажных зданиях из голубого гранита в Ялумбе (Yalumba). Во многих ресторанах вам предложат блюда немецкой кухни, среди них самые известные заведения — "Ди Галери" (бистро-художественная галерея в Танунде) и «Вайнштубе» (на главной дороге между Танундой и Нуриутпой).

Иные вина. Хотя Баросса — самый знаменитый в Австралии винодельческий район, он входит в пятерку основных винодельческих регионов в окрестностях Аделаиды.

Клэр (Clare) — столица винодельческого района Клэр-Вэлли/Уотервейл, что в 130 км к северу от Аделаиды. На коротком отрезке 25-километровой полосы расместились 25 заводов, где туристы могут отведать и купить вина местного производства. Среди заводов производящих высококачественные вина, можно назвать «Куеллтелер», основанный в 1870 г. — здесь до сих пор в целости сохранились первые каменные постройки, «Севенхилл-Селларс», основанный в 1851 г. немцами-иезуитами, а также хорошо известные в мире заводы "Тейлорз Шато-Клэр", "Робертсонз Клэр" и "Винодельческая компания Стенли" (продукция последней стала экспортироваться и в Россию. — Прим. пер.).

В долинах Сазерн-Вейлз (Southern Vales) находятся четыре десятка винозаводов — это в 42 км от Аделаиды по шоссе в направлении к долине Макларен (McLaren Vale). Картографам, кажется, ещё не удалось указать на картах все 40 заводов, чьи названия для уха истинных винолюбов звучат как райская песня: «Сивью», "Хардиз Тинтара", «Вирра-Вирра», «Рейнелла». Это главным образом край красного вина. В Рейнелле Джо Рейнелл в 1839 г. высадил первые лозы для коммерческого виноделия.

Винозаводы района Кунаварра (Coonawarra) на юго-востоке штата, славятся своими красными сортами. Виноградники в Кеппоке (Keppock) и Падтавее (Padthaway) в недавнем прошлом вышли на орбиту национальной известности. Имение "Падтавей Истейт", в настоящее время переоборудованное в фешенебельный отель, располагается в импозантном каменном особняке посреди английских зеленых садов. В 1846 г. на территории имения создали овечью ферму, причем до сего дня все постройки фермы сохранились. Потом, в 1882 г. ферму передали владельцу будущих виноградных плантаций И сегодня виноградники заняли сотни акров бывших овечьих пастбищ.

Ренмарк, на р. Муррей, отмечает начало речного края Южной Австралии. Здешние сады дают 2 млн. т фруктов год, здесь также расположены 26 винозаводов, включая такие знаменитые, как «Ангоувз» и «Ренмано» в Ренмарке, "Берри Истейтс" в Лоссопе, «Пенфолдз» в Уайкери (Weikeri). Район специализируется в производстве бренди и крепленых десертных вин.

В горах. Хребет Флиндерса (Flinders Range) протянулся от Порт-Пайри, где высочайшим пиком является г. Ремаркабл (975 м), на север до г. Маунт-Пейнтер посреди пустыни и соляных озер

У бухты Спенсера (Spenser Gulf) дорога убегает от океана и устремляется к засушливым степям континента. Здесь находится Порт-Огаста (Port Augusta), который вместе с Порт-Пайри и Вайалла образуют индустриальное сердце Южной Австралии — Железный Треугольник. От Порт-Огасты дорога бежит к северу через Куорн (Quorn), затем через Хоукер (Hawker), ближайшему поселку у северных отрогов хребта Флиндерса. По счастливому стечению обстоятельств наиболее живописная достопримечательность гор Флиндерса легкодоступна. Впадина Уилпена (Wilpena Pound) в южной части Национального парка хребта Флиндерса (Flinders Range National Park) — это долина на возвышенности, окаймленная кварцитовыми утесами. Пик Сент-Мэри, высочайшая точка хребта, взмыл ввысь на высоту 1165 м.

Единственный способ добраться до впадины — пешком: надо пройти мимо старинного землевладения в низину у кромки, откуда и открывается изумительный вид на впадину. В сравнении с каменистой почвой и пустынным пейзажем вокруг, подошва впадины поросла буйной растительностью. Надо сказать, что на Уилпену выпадает куда больше осадков, чем на примыкающие районы. Хотя внешние склоны впадины довольно круты, внутренние склоны пологие, и чтобы добраться до вершины пика Сент-Мэри, надо просто совершить долгую и утомительную пешую прогулку в гору. В Уилпене есть площадка для кемпинга и мотель, а также небольшая взлетная полоса, откуда можно совершить полет на прогулочном самолетике и полюбоваться на это геологическое чудо с высоты птичьего полета. Хотя Уилпенская впадина похожа на кратер, она образовалась вовсе не в результате падения кометы, а в результате эрозии горных пород.

Если кроме Уилпены вас больше ничего не интересует на Флиндерсе, советуем совершить поездку к северу мимо ещё одного чуда природы — Великой Китайской стены, а затем по перевалу Парачилна (Parachilna Pass) можете выехать на главную магистраль — дорогу Ли-Крик и продолжить свой путь на юг. Выехав с перевала, вы попадете в характерный для центральной Австралии равнинный район. Отсюда, обратив свой взгляд назад, вы поразитесь удивительной симметричности Уилпенской впадины. Острые гребни впадины неоднократно воспеты в местном фольклоре. По преданию, вулканический окоем Уилпены был образован двумя окаменелыми змеями, сцепившимися хвостами и головами. Эта часть горного массива носит название хребет Хейзена (Heysen Range) — в честь сэра Ханса Хейзена, которому лучше, чем кому-либо из других европейских художников удалось запечатлеть на своих холстах неповторимое очарование местной природы.

Северные отроги хребта Флиндерса скорее напоминают другие горы центральной Австралии. Начать обследование этого региона лучше всего с Аркарулы (Arkaroola), небольшого поселка, где созданы все условия для отдыха туристов. Тут на каждом шагу вас поджидают встречи с ущельями и долинами, которые поразят ваш взор половодьем диких цветов, бесконечно разнообразными видами эвкалиптов и могучими «букетами» скал. К северу от Аркарулы находится крошечный оазис Паралана-Спрингс (Paralana Springs). Здесь бьют ключи целебной радиоактивной воды (раньше тут хотели даже устроить водный курорт) — последнее напоминание о некогда мощной вулканической активности в Австралии. Чуть севернее расположен идеальный наблюдательный пункт, откуда открывается вид на северные отроги хребта Флиндерса. Отсюда, от этой самой высокой точки горные склоны клинообразно уходят вниз, превращаясь в вереницу уступов, которые, в свою очередь, постепенно растворяются в безбрежной дали.

Поездка по одной из двух дорог, бегущих на север — это Бердсвильский тракт и Стрелецкий тракт — нелегкое испытание. Обе магистрали упираются в Квинслендскую границу. Не все автотуристы любят путешествовать по пустыне, те же, кого это прельщает, получат море удовольствия от постоянно сменяющегося изумительного пейзажа. Впрочем, отправиться в путь по этим трактам должны лишь те, кто имеет достаточный опыт автопробегов по австралийской Глуши.

На Стрелецком тракте (Strzelecki Track) последняя остановка на территории Южной Австралии — Иннаминка (Innamincka), поселок с населением 200 чел., где для туриста интерес представляют лишь два сооружения — паб и универсальный магазин. Пропустив по паре пива в этом пабе, расположитесь на краткую стоянку на берегу Купер-Крик (Cooper Creek) — это единственный в мире ручей, образованный слиянием русла двух соседних рек, Томсон и Барку и вы получите полное представление об отдыхе в Глуши.

Бердсвильский тракт (Birdsville Track) глубоко отпечатался в австралийском сознании. Он возник на маршруте перегона крупного рогатого скота из западного Квинсленда в Мари (Южная Австралия), где скот грузили в товарные вагоны и увозили дальше на юг. Мари (Maree) был перевалочным пунктом для погонщиков афганских верблюдов, с чьей помощью в свое время происходило освоение просторов центральной Австралии. В наше время тракт утерял свое коммерческое значение, однако он остается культовым местом и испытательным полигоном для всех жаждущих проникнуться духом первых пионеров.

Путешествие на север. В 1370 км от Порт-Огасты по шоссе в Алис-Спрингс крошечная деревушка Пимба (Pimba) стоит на повороте к Вумера (Woomera), ракетной базе, в 1982 г. открытой для туристов. Здесь выставлены экспонаты, посвященные ранним этапам развития ракетно-космической техники. База была создана сразу после окончания второй мировой войны совместными усилиями австралийцев и англичан.

Кубер-Педи (Coober Pedy), на Стюартском шоссе между Порт-Огастой и Алис-Спрингс, — самый известный город в южно-австралийской Глуши. Тут находится крупнейшее в мире месторождение опалов, и название Кубер-Педи на языке здешних аборигенов означает "дырка в земле, вырытая белокожим парнем". — дело в том, что чудовищная жара (столбик термометра в этих краях нередко зашкаливает за 50(С) заставил здешних поселенцев жить в землянках. Подземная обитель, фигурировавшая в третьей серии боевика "Безумный Макс", была выстроена именно здесь.

На первый взгляд, городишко выглядит так, точно вчера ещё шли боевые действия. Почти голая местность покрыта сотнями вывороченных комьев земли и заброшенными карьерами, которыми испещрили здешний пейзаж искатели драгоценных камней. Если на пути сюда вас застигнет нередкая в этих краях песчаная буря, то возникшее у вас ощущение приближающегося конца света будет вполне оправданным…

В Кубер-Педи есть даже подземный отель, впрочем, страдающим клаустрофобией туда лучше не селиться. Туристы не смогут не заметить красивейший природный орнамент, украсивший голые стены из глинозема (отсутствие окон в отеле компенсируется отличной вентиляцией). К сожалению, оживленный поток транспорта, устремившийся к центру города, превратил Кубер-Педи в карикатуру того, чем он когда-то был. Если вы хотите почувствовать исконную атмосферу этого старого поселка опалоискателей, то лучше всего вам свернуть с наезженного маршрута в сторону Андамукана (Andamookan), чье население едва составляет 500 чел. Только опасайтесь внезапного дождя, который надолго преградит вам путь.

Куронг и далее. Удачно вписываясь в самый плоский континент в мире, устье р. Муррей (Murray River), крупнейшей реки Австралии, представляет собой запутанную паутину песчаных кос и протоков. Это Национальный парк Куронг (Coorong National Park), обитель многих видов водоплавающих птиц. Главной его достопримечательностью являются песчаные дюны п-ова Янгхазбанд (Younghusband Peninsula), который отделяет не только мелководье Куронга от Южного океана, но и сам Куронг (Coorong) — на языке аборигенов «каранг» означает "узкая шея" — узкий длинный проток, вытянувшийся на 135 км от о. Александрина до о. Алберт у устья Мюррея к соляным болотистым озерам у южной оконечности полуострова.

Если у вас нет внедорожника, то вам придется совершить получасовую прогулку через дюны к океанскому берегу, пустынной золотопесчаной полосе, где хозяйничают чайки, крапчатые кулики и редкие рыбаки. Тысячи лет в этих местах жили аборигены — они занимались рыболовством в лагунах, собирали моллюсков на берегу и плели из тростника корзины и плоты.

На крошечных островках Куронга находятся постоянные брачные колонии пеликанов, крачек и чаек. Многочисленные водоплавающие птицы питаются семенами и бутонами водяных растений в лагунах и собираются у пресноводных лужиц на водопой. Чтобы поближе познакомиться с местными обитателями, вы можете продолжить свой путь по старому гужевому тракту у самой воды и остановиться на привал где-нибудь на территории национального парка. Однако для более тщательного исследования Куронга вам понадобится много времени, желательна также ещё лодка, а если вы оказались в летний зной около здешних пересыхающих солончаков, ещё и выносливый нос! Дух Куронга прекрасно запечатлен в фильме "Штормовой парень" (1976).

К югу от Куронга расположились морские курорты. Эта часть побережья знаменита своими моллюсками. В Кингстоне (Kingston) на набережной можно полакомиться свежевыловленным омаром. Роуб (Robe), некогда важный порт, сохранил свою старинную атмосферу. На постоялом дворе «Каледониан-Инн», получившем лицензию ещё в 1858 г., по-прежнему дают пищу и приют усталым путникам. Валун близ гавани установлен в память о тысячах китайцев, которые в 1850-х гг. высадились в Роубе и дабы избежать уплаты десятифунтового налога, взимавшегося с иммигрантов в портах Виктории, прошли отсюда сотни километров по бушу к викторийским золотоносным рудникам.

Маунт-Гамбьер (Mount Gambier) — центр лесодобывающей промышленности, и здешние лесопилки превращают тысячи сосен в доски. Город примостился у подножья г. Гамбьер, потухшего 5 тыс. лет назад вулкана. Вулкан имеет три кратера и четыре кратерных озера, причем почему крупнейшее из них, Голубое озеро (Blue Lake), каждый ноябрь меняет свой цвет — из по-зимнему серого в ослепительно-лазурный — так и остается тайной. За городом находятся Тантанульские известняковые пещеры. Тантанула (Tantanoola) прославилась в конце прошлого века благодаря легендарному «тигру», наводившему ужас на здешних обитателей. Когда же зверя застрелили, выяснилось, что это ассирийский волк, и теперь его чучело взирает стеклянными глазами на посетителей бара в местном отеле.

Пещеры Наракурт (Naracoorte Caves) дальше к северу — это не только чрезвычайно красивые известняковые образования, но также и кладбище ископаемых животных, и каждый год тут на раскопках находят все новые и новые окаменелые останки. Среди них попадаются гигантские серые кенгуру, кенгуру-вомбаты размером с доброго гиппопотама и сумчатые "львы".

Речной край. Вокруг Ренмарк (Renmark), близ границы Виктории, в 1887 г. была создана ирригационная система бассейна р. Муррей. Когда едешь среди буйных фруктовых садов и виноградников, питаемых водами г. Муррея, понимаешь, сколь прозорливы были творцы ирригационного проекта. Главная дорога, что бежит параллельно речному руслу, называется Стертово шоссе (Sturt Highway) — в честь первопроходца, обследовавшего течение реки вплоть до места её впадения в море.

На реке всегда оживленное движение — причем об эпохе колесных пароходов напоминает древняя пыхтелка-плавучий музей. Старенькие колесные пароходы ("Гордая Мэри", "Муррейская принцесса" и "Муррейская речная королева") берут туристов на пяти — и шестидневные экскурсии. В Ренмарке, Локстоне, Берри и Вайкери можно взять напрокат катера с жилыми каютами.

Бармера и о. Бонни — курортный центр речного края. Воды о. Бонни (Bonney Lake) бороздит множество судов — в основном, это доски под парсом и яхты. С 1964 г. популярность озера резко возросла, после того как сэр Дональд Кемпбелл попытался установить тут мировой рекорд скорости для гоночного катера.

Благодаря мощным воздушным потокам с равнин вокруг Вайкери (Waikeriе), этот город стал мировым центром планеризма. Летом когда под действием солнечных лучей горячие пласты воздуха поднимается вверх, все поднебесье испещрено точками отважных воздухоплавателей. Чтобы заказать воздушную экскурсию, надо обратиться в Летный центр Вайкери. Название города очень точно передает его дух — на языке аборигенов оно означает "все, что летает", и подразумевает богатое изобилие пернатых, населяющих лагуну Харт (Hart Lagoon).

Полуострова и острова. Вдоль сильно изрезанной береговой линии Южной Австралии естественным путем образовалось несколько ареалов, каждый со своим неповторимым колоритом. П-ов Флерьо (Fleurieu Peninsula), к югу от Аделаиды за долиной Макларен, — популярное место отдыха южноавстралийцев. Бухта Виктор (Victor Harbour) — главный курорт штата, и его отели, мотели и пансионаты во время школьных каникул всегда переполнены.

Мыс Джервис (Cape Jervis) на оконечности м. Флерьо — последний рубеж перед о. Кенгуру (Cangaroo Island). Вплоть до конца последнего Ледяного века, 8 тыс. лет назад, остров (после Тасмании и Мелвилл, это третий по величине остров страны) не был отделен от суши. Даже теперь палец п-ова Дадли на Кенгуру, кажется, вытянут в сторону м. Джервис. Первым мореходом, увидевшим Кенгуру, был Мэтью Флиндерс, чьи матросы в 1802 г. убили тут нескольких кенгуру. В 1806 г. на острове возникло первое в Южной Австралии поселение — пестрая компания охотников на тюленей и беглых каторжников.

Главный город острова — Кингскот (Kingscote), среди других населенных пунктов можно назвать Америкен-Ривер (American River) и Пеннесхот (Penneshawthe). Основное занятие для туристов здесь — знакомство с природой, рыбалка и «фотоохота». Здесь обитают тюлени, морские львы, пингвины, ехидны, кенгуру, эму и коалы, а также великое множество морских птиц. На огромной территории Национального парка Флиндерс-Чейз (Flinders Chase National Park) единственными преградами являются сетки, оберегающие туристов от любопытных представителей дикой природы.

От ласковых песчаных дюн п-ова Дадли (Dudley Peninsula) до прибоя на остром м. дю Коэдик (Cape du Coedic), о. Кенгуру известен невероятным разнообразием почв и рельефов. Маяк на мысе был выстроен в 1906 г. специально для каботажных рейсов. Рядом с ним находятся два необычных природных памятника: утесы Ремаркабл (Remarkable Rocks), скопление гранитных валунов, превращенных морским прибоем в диковинные изваяния, похожие на птиц и зверей или на скульптуры Генри Мура, и Адмиралова Арка (Admirals Arch), 20-метровая дыра, окаймленная черными клыками сталактитов, в которых бурлит водоворот прибоя. Эти дикие уголки резко контрастируют со спокойным пейзажем остального острова.

Живописный п-ов Йорк (Yorke Peninsula) — миниатюрная географическая копия Италии, носком своего сапожка словно выбившая о. Кенгуру в океан. Крайней границей подковы полуострова на востоке является порт Ардроссан (Ardrossan), откуда открывается чудесный вид на окружающие воды. У противоположного края береговой линии расположен Эдитбург (Edithburg), с живописными утесами над морем и стареньким пабом «Траубридж». На городском кладбище покоятся 34 жертвы кораблекрушения 1909 г. По дороге на юг в направлении Йорктауна (Yorketown) вас ожидают дивные пейзажи и потрясающие виды на прибрежные рифы, облюбованные аквалангистами. Йорктаун — небольшой фермерский поселок, окруженный цепью соленых озер.

На юго-западной оконечности полуострова лежит подкова залива Пондалоуи (Pondalowie Bay). Расположенный на территории национального парка, этот залив — воистину рай для рыбаков и любителей подводного плавания. Находящееся в семи часах езды от Аделаиды, это идеальное место для отдыха и наслаждения природными красотами побережья Южного океана.

Порты западного побережья п-ова Йорк — важная примета этого ячменного края. Из Порт-Виктории (Port Victoria) первые парусники устремлялись обратно в Англию и Европу с грузом зерна. Ячмень и рыба до сих пор остаются основой местной экономики, впрочем добыча полезных ископаемых также оставила яркую страницу в истории этого региона. После открытия меди в Кадине (Kadina) и Мунте (Moonta) сюда из юго-западной Англии хлынул поток шахтеров-корнуолльцев с семьями. Вместе с портовым городом Валлару (Wallaroo) тут выросли две деревни, образовав 30-тысячную общину методистов. Шахтерский бум давно прошел, но духовное влияние корнуольцев остается неотъемлемой приметой жизни полуострова.

На пути к Перту п-ов Эйре (Eyre Peninsula) и миленький городок Порт-Линкольн представляют сильное искушение для автотуриста. Путешественник Джон Эйре исследовал здешние места в 1841 г. и, хотя его повергла в ужас здешняя суровая природа, он не мог не восхититься красотой побережья. Многие уголки полуострова обладают неповторимым романтическим очарованием — например, залив Кофин (Coffin Bay) и залив Энкшес (Anxious Bay). Сам же Порт-Линкольн (Port Lincoln) cлавится своим рыболовецким флотом, прогулочными катерами, множеством островков и даже музеем колючей проволоки. В Пойнт-Лабатт (Point Labatt) на Флиндерсовом шоссе в направлении к Седуне вы найдете единственную на материковой Австралии колонию тюленей.

На запад. Из всех австралийских автострад более чем 2000-километровое шоссе из Аделаиды в Перт — самое знаменитое, и на проносящихся по нему автомобилях часто можно увидеть наклейку с горделивой надписью "Мы пересекли Нулларбор". Впрочем, шоссе уже давно не таит в себе приключений: единственное, что может поразить воображение современных путешественников, это стоимость бензина, необходимого для тысячекилометрового пробега по пустынной местности.

Шоссе Эйре (Eyre Highway) бежит вдоль берега вплоть до самой Западной Австралии. Сегодня это уже не играет особой роли, но в прошлом прибрежный маршрут для путешественников представлял куда более трудоемкий маршрут, нежели поезда через материк. Хотя на больших участках прибрежной зоны нет ни капли пресной воды, ключи грунтовых вод на равнине Нулларбор (Nullarbot Plain) служили желанными источниками питьевой воды. Аборигены знали о существовании этих природных резервуаров тысячи лет, однако белые поселенцы долго время не имели к ним доступа.

Все изменилось с тех пор, как Джон Эйре совершил путешествие через континент из Аделаиды в Олбани и стал первым человеком, добравшимся до западной части континента не морем, а сушей. Он двигался берегом Большого Австралийского залива, даже не подозревая о том, какие богатые пресноводные запасы находятся под известняковыми напластованиями Нулларбора в нескольких милях от побережья. В Нулларборе почти нет деревьев (само название равнины по-латыни значит "ни дерева"), потому что известняк не способен удерживать дождевую воду. Но глубоко под поверхностью земли подземные потоки вырезали в известняках гигантские пещеры, где команды энтузиастов уже в наши дни ставили мировые рекорды по глубоководному нырянию. Одна южно-австралийская туристическая компания предлагает экскурсии на плотах по подземным водоемам Нулларбора. Равнину пересекает трансавстралийская железная дорога — одна из крупнейших в мире, причем один участок дороги протяженностью 479 км является самым длинным в мире перегоном.

Для арки Большого Австралийского залива (Great Austrаlian Bight) было выбрано как нельзя более удачное название. Представьте себе гигантского зверя, откусившего от южного побережья Австралии изрядный ломоть — и вы получите полное представление об этой огромной выемке в материке (в названии залива — игра английских слов-омонимов: bight — «залив» и bite «кусать» — Прим. перев.). Первое что бросается в глаза всякому туристу, попавшему сюда впервые — бескрайние песчаные дюны вдоль многокилометровой ленты пляжа. Эти дюны внезапно сменяются неприступными острыми утесами этот участок побережья недалеко от границы с Западной Австралией по праву признан одним из самых живописных уголков материка.

Седуна (Ceduna) с населением 2 700 чел., самый западный город Южной Австралии. От него до Норсмана в Нулларборе в Западной Австралии целых 1232 км. Все точки на карте между этими городками — всего лишь пункты водозабора или бензозаправочные станции. Вот почему путешествие по безлюдному Нулларбору не для малодушных.

Седуна — центр пастбищного скотоводства. Кроме того, на всю Австралию город славится как отличное место для серфинга. Тут масса золотых пляжей, а об одном из них — Кактусе — любители катания на волнах отзываются с особым пиететом. Мореплаватель Мэтью Флиндерс, поняв, что за заливом нет никакого "внутреннего моря", в существовании которого не сомневались первые пионеры, назвал его заливом Денайал (Denial Bay), что по-английски значит "опровержение".

В глубине материка за Седуной расположен 106-тысячегектарный национальный заповедник Ямбарра (Yumbarra Conservation Park). Его песчаные хребты и гранитные утесы кажутся негостеприимными, но местная живность (особенно эму и кенгуру) считают их идеальным местом для обитания. Зимой в воды залива приходят киты, и из Аделаиды отплывают экскурсионные катера для наблюдения за китовыми стадами.

Питер Нийтс, голландский мореход, вычертивший почти всю береговую линию Южной Австралии, наименовал прибрежные острова Сент-Питер и Сент-Франсис в честь своего ангела-хранителя и своего капитана.

Южная Австралия отличается необычайным разнообразием: от приморских городков до бескрайних просторов пустынь, от орошаемых садов до древних гор, от изысканных ресторанов при виноградниках до простеньких провинциальных пабов. Это перекресток главных туристических маршрутов от восточного побережья до западного, с юга до Крайнего Предела на севере. Но путешественников, решивших обследовать этот штат, ждет масса интересных открытий.

 

НОВЫЙ ЮЖНЫЙ УЭЛЬС

Новый Южный Уэльс — штат резких контрастов, как в культурном, так и в географическом смысле. Когда в южных горах идет снег, на западе могут свирепствовать песчаные смерчи, а муссонные дожди на северо-востоке способны вызвать наводнения. А в то время как зрители валом валят в Сиднейскую оперу, многочисленные посетители оккупируют пабы, а пастухи пригоняют стада с пастбищ и слушают по радио последние известия со скотоводческой биржи.

Для удобства мы разделили штат (обычно коротко обозначаемый НЮУ) на восемь регионов. Это Голубые горы, Южное высокогорье, Снежные горы, Южный берег, Хантер-Вэлли, Новая Англия, западные склоны и равнины, и глушь НЮУ. Популярному Северному берегу была посвящена отдельная глава ранее (см. выше).

Голубые горы. Всего в 50 км западнее Сиднея на горизонте видна низкая голубая стена эвкалиптов, давшая Голубым горам их название. Эта стена отделяет густонаселенный прибрежный район от сумрачных и труднопроходимых плоскогорий материковой части. И эта стена долгое время преграждала путь первым поселенцам, пытавшимся прорваться сквозь неё в поисках плодородных целинных земель.

Попытки первых пионеров освоить эту часть Большого Водораздельного хребта разбились о неприступные утесы. Но тропу, проложенную в 1813 г. тремя удачливыми путешественниками, обнаружившими узкие проходы в нагромождениях скал, сегодня сменила главная магистраль, тянущаяся от Сиднея на запад — Большая Западная автострада (Great Western Highway). В наше время имена этих трех путешественников — Блаксленд, Вентуорт, Лоусон увековечены в названиях придорожных городков на горных участках шоссе. В 1920-х гг. этот "неуютный мрачный край" превратился в излюбленное место отдыха состоятельных сиднейцев. Небольшие пансионаты в европейском стиле полюбились молодоженам и семьям, спасавшимся тут от зимнего зноя "перевернутого мира".

В 1932 г. группа туристов наткнулась в буше на фермера, который собирался вырубить рощу величественных голубых эвкалиптов в долине Гроуз. Они умоляли его не делать этого и в конце концов предложили купить участок, лишь бы спасти лес. Так в этом регионе началось природоохранное движение, благодаря которому удалось сохранить более 1 млн. га австралийской дикой природы — дивный уголок, расположенный всего в двух часах езды от крупнейшего мегаполиса страны. Здешний суровый буш до сих пор таит в себе места, куда не ступала нога человека. В 1994 г. некий рейнджер нашел рощицу из 40 сосен-воллеми — этот вид считался вымершим 60 млн. лет назад. Натуралисты сохранили в тайне местоположение ископаемой рощи: фотографы, прилетающие сюда для съемок на вертолете, соглашаются совершать путешествие в природный тайник с завязанными глазами.

Сегодня Голубые горы — легкие Сиднея. Хотя для первых путешественников они представляли почти непреодолимое препятствие, это плато из песчаника, возвышающееся на 1100 м выше уровня моря. Под воздействием эрозии горной породы крайние глыбы отпали, и на местах обломов возникли зубчатые утесы, испещренные живописнейшим водопадами. Национальный парк Голубые горы (Blue Mountains National Park) — второй по величин в НЮУ и в его долинах множество пеших троп, площадок для пикников и кемпингов. Городки в здешней глухомани, как скажем, в американской Новой Англии, славятся чудными ресторанчиками, старомодными кафе и антикварными лавками, которые гостеприимно распахивают свои двери гостям из больших городов, наводняющих эти места по выходным.

На пути из Сиднея первая остановка на шоссе — Лейра (Leura), типичный для Голубых гор поселок. Это уютный железнодорожный городишко, где можно сделать привал на обед. Главный город региона Катумба (Katoomba) примостился на краю долины Джеймисон, причем с мыса Эхо (Echo Point) открывается живописный вид на одно из самых красивых в штате скальных образований — Три Сестры (Three Sisters). (Лучше всего сюда приезжать к концу дня, когда автобусы с экскурсантами разъехались и тройка песчаниковых колонн купается в лучах предзакатного солнца). А за углом на Панорама-драйв находится пансионат Лилианфелс, где посетителям предлагается традиционное "высокогорное чаепитие" у камина. Среди главных достопримечательностей можно назвать Живописную железную дорогу (Scenic Railway), которая убегает в поросшее деревьями ущелье и, как считается, имеет самый крутой в мире уклон в (и под) гору. Судя по её почтенному возрасту и жалким останкам ограждения на самом дне, поездка по этой ветке станет душераздирающим приключением. В этих местах туристов ждут многодневные пешие экскурсии. Очень интересный маршрут — это прогулка вниз по "Золотой лестнице" к скальному массиву Разрушенный Замок (Ruined Castle). Предметом гордости современной Катумы является колоссальный Театр теней под открытым небом с экраном высотой с шестиэтажный дом: «сеансы» в ущелье Голубых гор производят потрясающее впечатление на зрителей — в особенности когда при пасмурной погоде плохая видимость.

В 10 минутах езды к западу по шоссе стоит отель «Гидро-Маджестик» (Hotel Hydro Majestic), бывшее казино эпохи ар-деко, где в 20-е гг. любили повеселиться сливки общества и которое ныне медленно разрушается. Из немногочисленных окон его ресторана открываются чудесные виды на горы. Блекхит (Blackheath) cлавится высококлассными гостиницами и ресторанами. Далее указатели выведут вас к Говеттс-Лип (Govetts Leap), смотровой площадке над долиной Гроуз.

Потом дорога резко уходит под уклон к горному перевалу Виктория (Victoria Pass). Она сужается перед мостом, построенном когда-то заключенными — по мосту шла дорога в плодородный край пшеничных полей и пастбищ. Чуть далее, в 46 км на юг по шоссе, находятся величественные пещеры Дженолан (Jenolan Caves), могучая цепь подземных известняковых зал, поросших сталактитами и сталагмитами. В 1920-е гг. это было излюбленное место для новобрачных, для которых изнурительное путешествие сюда было все равно что экзаменом на доблесть. В притулившемся у входа в каньон недалеко от знаменитых пещер отеле в тюдоровском стиле «Пепперз-Кейвз-хаус» вам предложит уютные номера.

На шоссе, в 12 км за поворотом к пещерам Дженолан, близ Литгоу (Lithgow) вы увидите памятник инженерной мысли прошлого века. Это железнодорожная ветка, которая раньше бежала вокруг крутого склона из Голубых гор и называлась Зигзагообразной веткой (Zig-Zag Railway) — в её названии отражается способ её победы над почти отвесным горным склоном. Зигзагообразное полотно было проложено в 1869 г., но в 1910 г. ветка была заброшена, так как рядом проложили более удобную колею. Ностальгия и энтузиазм железнодорожных фанатов возродили ветку и сейчас по ней бегают экскурсионные составы.

Между Сиднеем и Голубыми горами находится несколько исторических городков. В 1804 г. в Кемдене (Camden) некоему Джону Макартуру было передано более 2 тыс. га земли для разведения овец. Так было положено начало крупнейшему в стране шерстяному производству. Макартур занимался экспериментальным разведением мериносов, но, как ни странно, сегодня здесь редко увидишь овцу. Впрочем, район Кемден-Кемпбеллтаун-Пиктон все ещё называют краем Макартура, а Кемденским парком-землевладением (Camden Park Homestead), созданным в 1835 г., все ещё владеют потомки Джона Макартура. Парк открыт для посещения по предварительным заказам. В наши дни Кемден (население — 9 тыс. чел.) является центром мясомолочного производства в долине р. Непиан.

В 16 км к юго-западу от Кемдена, за хребтом Рейзорбэк, находится крошечный Пиктон (Picton), где сохранились останки поселения прошлого века. Аппер-Менангл-стрит стоит в реестре Национального фонда как "типичный памятник городской улицы" столетней давности. Пиктон — отличная стартовая площадка для обследования природных достопримечательностей этого края.

К юго-западу находятся Национальный парк озера Терлмер (Lake Thirlmere National Park) и музей железнодорожного транспорта (Rail Transport Museum), где выставлен самый старый в Австралии локомотив (1864 года). По воскресеньям на потеху туристам древний паровичок тащит за собой состав из нескольких вагонов. Восточнее расположен Уилтонский парашютный центр (Wilton Parachute Centre), крупнейший в стране учебный центр для любителей воздушных прыжков. Южнее, на Юмском шоссе, находится Таморский кукольный музей (Tahmor" s Dollarium), где выставлена коллекция 2 тыс. кукол (музей отрыт по выходным и праздничным дням), а также Заказник Вирримбирра (Wirrimbirra Sanctuary) близ Барго.

Южное высокогорье. Юмское шоссе — основная транспортная артерия, соединяющая Сидней и Мельбурн на материковой части. Гора Гибралтар (Мount Gibraltar), голый вырост вулканического происхождения, ещё называемый скалой-Гиб, возвышается над Миттагонгом и окрестностями. Это природные ворота Южного высокогорья. Миттагонг (Mittagong), родина первого в Австралии сталелитейного завода ("Фицрой айронуоркс", 1848–1880), один из самых интересных населенных пунктов в этом районе. В 5 км от него находится Баурэл (Bowral), который в 1880-х гг. считался фешенебельным курортом для сиднейцев. Сегодня его слава возрождается, и каждый октябрь тут проводится знаменитый Фестиваль тюльпанов. Рядом с городом расположен заказник Маунт-Гибралтар (Mount Gibraltar Reserve), занимающий территорию 24 га. Здесь живут лирохвосты и коалы.

В "мшистой долине" Мосс-Вейл (Moss Vale), протянувшейся на 13 км в стороне от Юмского шоссе к Науре (по Хайлендскому тракту), стоит исторический памятник — Парковый домик Тросби (Throsby Park House). От него рукой подать до Бандануна (Bundanoon), 1,5-тысячного городка, примостившегося на краю плато Иллаварра, откуда открывается вид на долину р. Шоулхейвен и чуть дальше к горизонту — на Тихий океан. Многочисленные тропы в буше ведут в Мортонский национальный парк (Morton National Park), где на 20 тыс. га расположены живописные водопады, ущелья и знаменитая долина Глоу-Уорм.

Но жемчужиной Южного высокогорья является Беррина (Berrina), с начала прошлого века сохранившая свой первозданный вид. Расположенный рядом с Юмским шоссе, в 8 км к западу от Баурэла, городок находится под охраной нескольких исторических фондов. Он был основан в 1831 г. и сегодня в его импозантных каменных зданиях расположились антикварные магазинчики и художественные галереи. Тут вы сможете увидеть подлинные изделия старых мастеров. Лавочки открыты для посетителей с 10.00 до 16.00. Среди домов-"старичков" можно назвать «Сюрвейор-Дженерал» (1834) — как считается, это самый старый действующий паб Австралии, здание городского суда (1838), где ныне располагается Берринская школа искусств, здание городской тюрьмы (1835), ныне исправительный центр, церковь Святой Троицы (1847) и католическую церковь Св. Франциска Ксавье (1849).

Крупный город Гоулберн (Goulburn) c населением 25 тыс. чел. находится в 200 км к юго-западу от Сиднея, на полпути между Южным высокогорьем и столицей страны Канберрой. На протяжении всей своей истории Гоулберн был перевалочным пунктом для автотранспорта, текущего по Юмскому шоссе. Но в 1992 г. эта глава городской истории закончилась — тогда было завершено строительство новой автотрассы, которая прошла мимо города. Сегодня Гоулберн куда более спокойное место, и его улицы больше не оглашает рев трейлеров. Основой городской экономики является скотоводство, выделка шерсти, выращивание пшеницы и картофеля. Его мирные георгианские дома и два кафедральных собора словно таят в себе воспоминания о самых мрачных событиях прошлого века — в ту пору Гоулберн был центром борьбы с бушрейнджерами, десятилетиями вселявшими страх в окрестных жителей. Форт Тауранг (Towrang Stockade) в 10 км к северу сегодня представляет собой груду развалин, но грозные разбойники вроде Бена Холла и Франка Гардинера некогда предпочитали обходить стороной это неприступную крепость.

На главной улице Ясcа (Yass), городишки с 4-тысячным населением, до сих пор перед фасадами изящных доходных домов стоят железные. Гамильтон Юм, путешественник, чьим именем названо Юмское шоссе, провел здесь последние 40 лет своей жизни. Его особняк Кума (Cooma Cottage) открыт для посещения, а сам он погребен на местном кладбище.

Гандагай (Gundagai), где Юмское шоссе пересекает р. Маррамбиджи, обладает столь поэтичным названием, что многие поэты-песенники вспоминали его в своих балладах — "Дорога на Гандагай", например, или "Когда парень из Алабамы повстречал девушку из Гандагая". В городе до сих пор сохранились приметы страшного наводнения 1852 г., самого разрушительного стихийного бедствия в австралийской истории. Тогда из 300 жителей городка 89 утонули. В 8 км к западу от города стоит "Пес на ящике с провиантом" (Dog on the Tuckerbox), памятник собаке из знаменитого стихотворения — пес не подпускал хозяина к ящику, потому что тот не сумел вытащить из воды своих волов.

Снежные горы. Хотя пологая г. Косцюшко (Mount Kosciushko), высочайшей вершины Снежных гор и всей Австралии — имеет высоту всего каких-то 2230 м, все же восхождение на мощный массив западных «Альп» стоит совершить. Раскинувшийся на территории 6,9 тыс. кв. км Национальный парк Косцюшко (Kosciushko National Park) является самой крупной заповедной территорией в стране. В зимний сезон лыжные курорты Тредбо (Thredbo), Перишер-Смиггинс (Perisher-Smiggins) и Голубая Корова (Blue Cow) ждут лыжников любого уровня подготовки (впрочем, лыжные тропы тут не слишком протяженные), а летом в этих местах много красивых пеших троп. Это единственное в Австралии место, где можно воочию увидеть приметы древних ледников.

Тамат (Tumut), расположенный в 31 км от Гандагая, городок лесорубов, особенно красивый в осеннюю пору, во время майского фестиваля Листопада. Это северные ворота зоны водохранилища и каскада ГЭС "Снежные горы" крупной ирригационно-энергетической системы, обеспечивающей электроэнергией Сидней, Мельбурн и всю юго-восточную Австралию и снабжающую водой колоссальный район Риверин к западу от горных хребтов. Завершенный в 1970-е гг. комплекс имеет почти 1560 км туннелей и 16 плотин на реках Тамат, Маррамбиджи и Снежной. Семь гидроэлектростанций вырабатывают 3,7 млн. квт. электроэнергии.

Южнее Тамата шоссе углубляется в национальный парк и бежит вдоль восточного берега Озера Блауеринг (Blowering Reservoir), где поставлено воднолыжниками и скоростными катерами множество рекордов, в том числе рекорды скорости (510 км/час) и протяженности (1673 км). Занятный городок Талбинго (Talbingo) расположен рядом с третьей Таматской ГЭС, крупнейшей в Снежногорском каскаде, мощностью 1,5 млн. квт.

Еще дальше находятся пещеры Яррангобилли (Yarrangobilly Caves) — одна из главных достопримечательностей Снежных гор. Вокруг 300-метровой долины р. Яррангобилли в известняковом поясе длиной 12 км и шириной 2,5 км было обнаружено около 60 пещер. Немногие пещеры в мире могут сравниться со здешними кальцитовыми образованиями по красоте и многообразию. Четыре пещеры открыты для доступа туристов, причем три из них — только в сопровождении проводника.

Дорога резко карабкается вверх к Кайандре (Кiandra), расположенной в 90 км от Тамата. Сегодня эта почти заброшенная деревня на перекрестке дорог, где сохранились два славных памятника прошлого века: здесь находился самый высокий в Австралии золотой рудник (на высоте 1414 м над уровнем моря) и тут возник первый в стране лыжный клуб. Дело в том, что 15 тыс. старателей, живших тут в палатках и временных домиках, в 1859 и 1860 гг. устраивали лыжные гонки ещё до того, как этот вид спорта получил распространение в Европе. Они прилаживали к своим башмакам планки от забора — так называемые «снегоступы», — чтобы в зимнее время передвигаться по заснеженной местности. В числе первых членов Кайандрского клуба лыжников, основанного в 1878 г., был поэт Банджо Паттерсон. Знаменитая ода Паттерсона "Человек со Снежной реки" посвящена этим местам. Могила Джека Райли, конюха, который, как считается, стал прототипом героя оды, находится в Коррионге — на викторийской стороне Снежных гор.

Путешественники, направляющиеся в Мельбурн, на Кайандрском разъезде должны свернуть к западу. Дальше дорога взбирается ещё выше к Кабрамурре (Cabramurra). Этот поселок рабочих гидростанции на высоте 1500 м над уровнем моря — самый высокий населенный пункт в Австралии. Отсюда 63 км по шоссе под гору до западных ворот в парк — Ханкобана (Khancoban). С января по апрель эта дорога бежит среди полей диких цветов и рощ горных эвкалиптов, мимо голубых озер, стад кенгуру и прочей живности.

Южный берег. Южное побережье поражает своей многоликостью — тут встречаются рыболовецкие порты и курортные городки, сталелитейные предприятия и сыроваренные заводы, девственные леса и угольные шахты. Путешественники по Первому шоссе (Highway One), оно же шоссе Принсез, делают небольшой крюк в сторону от обветренного полуострова с национальным парком, где живут знаменитые сказочные пингвины. Но поскольку южное шоссе бежит вплотную к береговой линии, оно куда живописнее, нежели более популярный отрезок Первого шоссе (оно же Тихоокеанское) к северу от Сиднея.

Покидая мегаполис, шоссе Принсез спешит по самой кромке плато Иллаварра (Illawarra Plateаu) и внезапно устремляется вниз к Воллонгонгу (Wollongong), крупному промышленному центру среди дивной природы. Кое-кто считает, что дымные трубы крупнейших в стране сталелитейных заводов создают неприглядный фон чудесным видам морского прибоя и утесистых берегов, но ведь тяжелая индустрия обеспечивает хлебом с маслом 10 % 250-тысячного населения Воллонгонга.

Город раскинулся на 48 км вдоль морского побережья от Стенуелл-парка на севере до Шеллхарбора на юге, но в основном население сконцентрировано в центре города и в Порт-Кембле (Port Kembla), где расположены сталелитейные цехи, медеплавильня с 200-метровой трубой, инженерные сооружения и рукотворная гавань. Богатые угольные месторождения Балли в северной части города ежегодно дают на-гора 8 млн. т угля.

В западной части Воллонгонга, прижавшись к крутым склонам плато Иллаварра, cтоит деревушка Маунт-Кембла (Mount Kembla), хранящая давнюю память о крупнейшей катастрофе на шахтах. В 1902 г. подземный взрыв метана в угольно м штреке расколол гору и похоронил под обломками 95 шахтеров. Мраморный монумент во дворе Мемориальной церкви солдат и шахтеров, как и сохранившиеся деревянные домики погибших углекопов стоят немым напоминанием о трагедии.

Побережье Кайама и Кенгуру-Вэлли. Еще в 1797 г., когда Австралия была британской заморской тюрьмой, путешественник Джордж Басс бросил якорь в крошечной бухте Кайама и отметил "изрядный шум", доносившийся со стороны скалистого массива в глубине суши. Сегодня Блоухоул (Blowhole) — самая популярная достопримечательность Кайамы — рыбацкого городка. Дело том, что при сильном волнении на море, набегающие волны точно гейзеры вырываются сквозь щели в скалах и их мощные извержения достигают в высоту 60 м. И учтите — немало безалаберных туристов нашло свою смерть в этих ревущих скалах!

Южнее, всего в 20 км к западу от Берри (Berrу), или "Города деревьев", находится Кенгуру-Вэлли (Kangaroo Valley), симпатичный старинный городок, притаившийся в долине между поросших лесами склонов. Основанный в 1829 г., сегодня он стал излюбленным местом для туристов, отпускников и просто любителей дикорастущих цветов. В Музее поселения пионеров (Pioneer Settlement Museum) можно увидеть реконструированную молочную ферму прошлого века, хижину поселенца и примитивные сельскохозяйственные орудия. Кенгуру-Вэлли — ворота в изумительный Мортонский национальный парк (Morton National Park), занимающий почти всю территорию Шоулхейвенского откоса.

20-тысячный город Наура (Nowra), что в 120 км от Сиднея, — центр Шоулхейвенского района. Местный сельскохозяйственный центр и в последние годы популярный центр туризма, этот речной город стоит в 13 км от истока р. Шоулхейвен. Среди местных достопримечательностей можно назвать «Альбатрос» — последний в Австралии тренировочный корабль морской авиации. Гринвелл-Пойнт (Greenwell Pоint), где прямо на пирсе можно купить свежевыловленных устриц, и Наурский стадион (Nowra Racetrаcks), включающий в себя три современных площадки для скачек, выездки и собачьи бегов. Ипподром назван «Арчер» в честь местного победителя первых двух Кубков Мельбурна (1861 и 1862 гг.). Конюшня Арчера до сих пор сохранилась как местный храм в Терара-Хаусе, в паре километров к востоку от города.

Залив Джервис (Jervis Bay) некогда оспаривал пальму первенства у Сиднейской гавани (Порт-Джексона), будучи важным портом колонии. Окруженный со всех сторон (за исключением юго-западной части) 50-километровой полосой пляжей, он занимает исключительное место в австралийской истории. В 1770 г. капитан Джеймс Кук обнаружил этот залив и дал ему название, в XIX в. он стал центром кораблестроения и крупным перевалочным портом для перевозки строительного леса, шерсти и пшеницы в Сидней. В 1915 г. примерно более 7 тыс. га южных прибрежных земель в районе залива были аннексированы в пользу территории федеральной столицы — по закону, объявлявшему, что новая столица страны должна иметь выход к морю. Сегодня на столичной территории располагается Королевский австралийский военно-морской колледж, а также Природный заказник залива Джервис и Национальный ботанический сад.

Улладулла (Ulladulla) — быстрорастущий морской курорт и рыбацкий порт, который ежедневно снабжает Сидней свежими дарами моря. Возникновением своего рыболовецкого флота город обязан итальянцам, которые 1930-е гг. создали тут удобную гавань.

Бейтсменз-Бей (Batesman" s Bay), в 85 км южнее, — центр туризма и добычи устриц и раков в устье р. Клайд. Недалеко от берега находится группа Толлгейтских о-вов (Tollgate Islands), заказник, облюбованный пингвинами. Городок Мого, в 12 км южнее Бейтсмен-Бея, в 1870-х гг. был поражен "золотой лихорадкой". Действующая золотоносная шахта к востоку от шоссе Принсез, близ Томакина (Tomakin), и старинная камнебойка до сих пор манят к себе ловцов удачи.

Морайа (Moruya), как и Наура на севере, возникла в нескольких километрах от моря, на берегу широко разлившегося устья полноводной реки. Первый дом города, Френсиса Фленнагана (1828) до сих пор остается жилым, а Объединенная церковь (или, как её называли раньше, Уеслианская) была сложена в 1864 г. из местного гранита. Гранитная каменоломня на северном берегу р. Морайя некогда служила основой городского благосостояния. Среди её именитых заказчиков была и строительная компания Моста Сиднейской гавани.

Далее шоссе Принсез вьется по горам к Бодалле (Bodalla), городку в 38 км южнее Морайи. Не пропустите главный городской монумент Биг-Чиз (Big Cheese), т. е. "Большой сыр"! В 1984 г. сие металлическое изваяние диаметром 4,5 м было водружено здесь как геральдический знак этого центра сыроварения и для привлечения сюда туристов. Помимо памятника сыру тут вы найдете сувенирную лавку, кафетерий и кафе-мороженое, а также просмотровый зал, где демонстрируется видеофильм о производстве сыра. Ежегодно на Сыроваренном заводе Бодаллы производится чеддера на общую сумму около 2,2 млн. долл.

Бурное развитие и успехи города как центра молочной промышленности связаны с именем одного человека — Томаса Сатклифа Морта (1816–1878). На земельном участке площадью 5,2 тыс. га он создал молочную ферму и внедрил ряд технологических новшеств — вроде барж-рефрижераторов, а также в 1861 г. выстроил лучший в Новом Южном Уэльсе завод по производству сыра. Промышленная империя Морта включала также судоверфи, пароходную компанию, брокерскую контору по торговле шерстью, золотые и медные рудники, сахарный завод. Церковь Всех Святых (1880) была воздвигнута в память о Морте — она была выстроена из местного гранита и песчаника.

В море близ Еврободаллы в районе двух курортных городков Нарума (Narooma) и Бермагай (Bermagui) — в особенности вблизи о. Монтегю (Montague Island), что в 8 км от Нарумы, — ежегодно вылавливают рекордное количество тунца, акул и других ценных пород рыб.

Сентрал-Тилба (Central Tilba), в 29 км к юго-западу от Нарума, деревушка, где время остановило свой бег. Все два десятка деревянных домов, зарегистрированные в специальном реестре Национального фонда, ничуть не изменились с конца прошлого века. Местный сыроваренный завод закрылся в 1980 г., но его допотопное оборудование открыто для обозрения. Сентрал-Тилба возник в 1879-е гг., когда на г. Дроумдейри было найдено золото. С 825-метровой вершины горы — сюда ведет пешая тропа — открывается захватывающий дух вид на море.

5-тысячная Бега (Bega) считается «столицей» крайнего Южного берега НЮУ. Основанный в 1830-е гг., городок расположен примерно в 435 км к югу от Сиднея. На местном сыроваренном заводе организуются экскурсии для туристов по цехам, дегустация продукции. Здесь можно купить и свежий сыр, а на соседней ферме Яррананг демонстрируется процесс доения, а дети (как и городские взрослые) получают возможность пообщаться с коровами в загонах.

Землевладение Камерака (Kameruka Estates), в нескольких километрах к западу, в реестре Национального фонда значится как "идеальный образчик небольшой сельскохозяйственной коммуны на основе общественных принципов английского землевладения прошлого века". Предприятие остается действующим с 1834 г., но многие его революционные идеи были внедрены в 1860-х гг. сэром Робертом Лукасом Тутом, представителя знаменитого австралийского клана пивоваров. В октябре здесь устраивается популярный фестиваль народного искусства, сопровождаемый Камеракским Пикником. Многочисленные гости фестиваля могут посетить имение 1845 г., церковь, школу, увидеть загоны для стада мясомолочных коров (1700 голов) и овец-мериносов (8 тыс. голов).

Меримбала (Merimbala) на так называемом "Сапфировом берегу", и его город-побратим Памбала (Pambula) предлагают туристам серфинг, лодочные прогулки, рыбалку, охоту на устриц и креветок. Иден (Eden), последний город перед границей со штатом Виктория, расположен на берегу залива Туфолд (Twofold Bay), — тут некогда был оживленный центр китового промысла. Китобойный музей (Whaling Museum) на Имлей-стрит хранит множество диковинок с тех далеких дней. В Туфолде — это третья в мире по глубине естественная гавань — базируется отличный рыболовецкий флот. Однако в жизни Идена в последнее время стала важную роль играть перерабатывающая промышленность: тут теперь есть рыбный завод, а на южном берегу залива после долгих протестов общественности выстроен австрало-японский лесоперерабатывающий завод.

В китобойную эру Иден как порт соперничал с Бойдтауном (Boydtown), основанный в 1842 г. банкиром-путешественником Беном Бойдом на южном берегу залива Туфолд. Бойд хвастливо заявлял, что его порт когда-нибудь станет столицей Австралии. Он открыл пароходную линию до Сиднея и построил в городе множество домов. Но в 1850 г. его империя рухнула. Бойд обанкротился и бежал из Австралии к каннибалам Соломоновых островов. Больше о нем ничего не слышали. От грандиозных городских сооружений Бойда остались лишь «Сихорс-Инн» (Seahorse Inn), величественное здание с метровой толщины каменными стенами, дверями и окнами, украшенными резьбой ручной работы и готическими арками, а также Башня Бойда (Boyd" s Tower), 31-метровый маяк, выстроенный в 1846 г., но так и не осветивший своим светом воды залива. Маяк сегодня стоит на территории Национального парка имени Бена Бойда (Ben Boyd National Park), раскинувшегося на 9 тыс. га к северу и к югу от залива Туфолд. Среди его достопримечательностей красные скалы, богатая фауна и буйные дикие цветники.

Рай винолюбов. В трех часах езды к северо-западу от Сиднея находится долина Хантер-Вэлли (Hunter Valley), которая славится лучшими в НЮУ пастбищами. На здешних горных склонах селились когда-то искатели угольных месторождений, но сегодня главным источником славы этих мест является вино (см. ниже главу о виноделии в Хантер-Вэлли).

Убегающее прочь от Ньюкасла шоссе минует Мейтленд (Maitland) и далее соединяет длинную цепь виноградников. Многие шахтерские поселки в этих местах живо напоминают о своем прошлом, хотя большинство деревень в низинах Хантер-Вэлли претерпели метаморфозу, и тут уже многое предвосхищает XXI в. Алюминиевые заводы, гигантские открытые разрезы и электростанции — невзирая на протесты природоохранных организаций, влиятельных винозаводчиков и местного населения — превратили этот район в нечто вроде "Рура Нового Южного Уэльса".

По мере углубления шоссе в долину, темп жизни замедляется. В Синглтоне (Singleton) смешались современные и старые общественные здания и особняки. Это чудное место для отдыха в пути.

Севернее Синглтона находится исполинская электростанция Лидделл, обеспечивающая электроэнергией практически весь НЮУ. Следующая остановка Масвеллбрук (Muswellbrook), живописный шахтерский и сельскохозяйственный городок. В городе, расположенном на обоих берегах р. Хантер, сохранились уникальные памятники колониальной архитектуры.

Скоун (Scone) — миленький город без достопримечательностей, за исключением разве что здешних лошадей. Здесь расположены фермы по разведению чистокровных пород, регулярно устраиваются выставки лошадей, проводятся матчи по поло.

В основном, вся Новая Англия — это «скваттерская» территория, где дети местных помещиков (или амбициозных нуворишей) продолжают хранить старинные традиции Матушки-Англии — политический консерватизм, мастерство верховой езды и безвкусие в одежде. Облаченные в брезентовые ветровки, кожаные сапоги для верховой езды, твидовые пиджаки и шерстяные галстуки, эти дети земли вечно служат предметом насмешек подобно недорослям, которые беззаботно играют в поло до той самой поры, когда им приходится принимать на себя бремя «взрослых» обязанностей — вроде места во фракции национальной партии в местном или федеральном парламенте. В Скоуне каждый июль проводится крупные состязания по поло, во время которых шампанское льется рекой.

Хотя Хантер-Вэлли по праву считается райским уголком, этот край нельзя назвать чересчур привлекательным. В разгар лета на холмах стоит страшная жара. И многие австралийские винолюбы предпочитают находящиеся в часе езды менее знаменитые виноградники к востоку — вблизи Маджи (Mudgee). Живописная деревушка Галгонг (Gulgong) — идеальная стартовая площадка для экскурсий. Здесь провел свои детские годы поэт Генри Лоусон, так что в городке находится его мемориальный музей, а также музей первых поселенцев.

 

ВИНОДЕЛИЕ В ХАНТЕР-ВЭЛЛИ

Хотя в штате Южная Австралия производится более половины всех австралийских вин, Хантер-Вэлли — второй по значимости винодельческий регион — и в смысле размера и в смысле качества продукции. К числу его достоинств можно отнести то, что он расположен всего в полутора часах езды от Сиднея (при выезде из города в северном направлении по шоссе F4, надо свернуть на Сесснок).

В прошлом здесь производилось в основном сухое красное и белое вино, но с расширением виноградных плантаций дальше в Верхний участок долины, теперь здесь производятся рейнские рислинги и марочные красные. И невзирая на экспансию в этом районе тяжелой индустрии, число винодельческих предприятий здесь также неуклонно растет. В нижней долине насчитывается более 50 заводов вокруг Поколбина и 7 — в верхней долине около Денмана.

Вообще-то австралийское виноделие началось здесь, а в 160 км южнее в Сиднее. Однако ныне в центре города уже не осталось ничего, что хотя бы отдаленно напоминало о существовании тут виноградников. В 1827 г. семейство Макартуров делало вино в больших количествах на своем винограднике близ Кемдена, к западу от Сиднея, однако коммерческое производство вина началось в стране лишь в 1830-е гг. — в Хантер-Вэлли. За последние несколько десятилетий местные виноделы с энтузиазмом овладели современными технологиями, позволяющими им бороться с зноем в период созревания лоз и получать вина отменного букета и консистенции — как того требуют придирчивые оптовики Европы и Америки. Возможно, здешние вина и не отличаются чересчур тонким букетом, но поскольку лозы вызревают в жарком сухом солнечном климате, когда будущее вино обретает больший аромат, крепость и меньшую кислотность, они обладают потрясающим вкусом.

Особенно хорошо прижился в Хантер-Вэлли семильон. Пятилетней выдержки вина приобретают чудесный дубовый аромат и отличаются богатым медово-лимонным вкусом. Шираз также дает крепкие и терпкие рубиновые вина и, будучи не столь модным сортом, как каберне-совиньон, оказывается куда более дешевым при не худшем качестве.

Виноградники разбросаны на довольно обширной территории вокруг Поколбина и на 80 км к северу, до Масуеллбрука. Во многих винодельнях есть дегустационные залы, а при некоторых — «Ротбери-Истейт» в Поколбине или "Блек-Хиллз Селларс" в Масуеллбруке — есть даже ресторанчики. Здешние винодельни различаются масштабами производства, от всемирно известных «Линдеманз» или "Роузмонт Истейт" до крошечных винных «бутиков», производящих небольшие партии изысканных сортов. Многие такие вина можно приобрести только на этих винных заводиках — и вы можете купить бутылочку-другую непосредственно у производителя, который целый год сам ухаживал за лозой, снимал урожай, наблюдал за процессом ферментации и наклеивал этикетки на бутылки.

Лучший способ знакомства с Хантер-Вэлли — совершить экскурсию по виноградникам нижние долины, переночевать в Поколбине или Сессноке, а на следующий день — нанести второй сокрушительный удар по печени, переместившись в Масуеллбрук. Или же второй вариант: можно взять напрокат велосипед в Сессноке и отправиться обследовать окрестности. Местные столовые вина все хороши как на подбор, и послужат идеальным "смазочным средством" во время обеденного привала в горах. Цены, правда, тут чуть выше, чем в винных лавках Сиднея, но зато горный пейзаж более располагает к приятностям винопития. В Поколбинском районе (Pokolbin region) вы найдете массу отелей и мотелей — в частности, «Пепперс» (Peppers), "Казуарина Кантри-инн" (Casuarina Country Inn) и «Кирктон-парк» (Kirkton Park).

Винодельческий комбинат, пользующийся особой славой у туристов, находится в "винной деревне" Хангерфорд-Хилл (Hungerford Hill Wine Village) недалеко от Поколбина. Тут есть ресторан, детская игровая площадка, площадка для барбекью, и дегустационные залы. В Хангерфорде производятся отменные вина, но чтобы купить бутылочку, вам придется отстоять очередь! Но никто не ропщет. Многие другие заводы по соседству, хотя тоже ориентированы на массовые запросы туристов, способны угодить любому вкусу — от неофита до тонкого ценителя.

Новая Англия. Близ Муррурунди (Murrurundi) Новоанглийское шоссе, покидая Хантер-Вэлли, карабкается вверх и оказывается в горах Большого Водораздельного хребта, исполинского горного образования, отделяющего прибрежные равнины от плоскогорий Нового Южного Уэльса. Сам город расположен в одной из долин Ливерпульского хребта и, кажется, вечно купается в густом тумане.

Шоссе вьется дальше в горы, к Новоанглийскому плато, и вскоре утыкается в город Тамуорт (Tamworth). Этот окаймленный горами красивый город с 35-тысячным населением — крупнейший на северо-западе. Основа его процветающей экономики — скотоводство (коровы и овцы). Будучи коммерческим центром для близлежащих ферм и ранчо, Тамуорт когда-то прославился ковбойской тематикой — благодаря некому радиокомментатору. В начале 1970-х тот организовал фестиваль сельской музыки и стал называть Тамуорт не иначе как "столицей австралийской музыки "кантри".

В первое время тамуортцы были в ужасе от мысли, что их ославили на всю страну как город «деревенщины». Но ежегодный музыкальный фестиваль стал визитной карточкой Тамуорта, принес ему славу, и сюда валом повалили туристы. Теперь 10-дневный фестиваль в январе привлекает сюда более 50 тысяч приезжих и в городскую казну льются миллионы долларов. Хотя во всем что здесь происходит отчетливо слышатся перепевы американского "кантри"-фестиваля в Нэшвиле, в городских кабачках играют самую настоящую австралийскую музыку!

Недалеко от Тамуорта по дороге, бегущей параллельно излучинам р. Пил-Ривер стоит старинный городок золотоискателей Нандл (Nundle). Советуем вам заехать сюда и осмотреть город-призрак и заброшенные карьеры.

К северу от Тамуорта Новоанглийское шоссе бежит по живописному краю, где острозубые горные гряды и длинные равнины испещрены старенькими поселками золотодобытчиков. Помимо многочисленных золотоискателей тут за долгие годы перебывало немало охотников за драгоценными камнями. В наше время добыча драгоценных камней сосредоточилась вокруг Инвернелла и Глен-Иннес на западе, где промысел сапфиров поставлен на широкую ногу. Город Юралла (Uralla) знаменит могилой легендарного бушрейнджера капитана Тандерболта, которого застрелили в ходе стычки с полицией в 1870 г.

Как свидетельствует само название, Новоанглийское плоскогорье (New England Tableland) поразительно напоминает как по топографии так и климатом, "старую родину", Англию. Вследствие географического положения, тут десять месяцев в году бывают морозные утра, порой со снегопадами, и весь год стоит прохладная погода. А городки своим старомодным шармом напоминают английские поселки.

Особенно ярко это ощущается в Армидейле (Armidale), университетском городке с густыми парками и садами, кафедральными соборами и озелененными улицами. Помимо Новоанглийского университета, в Армидейле расположены два колледжа и пять школ — это второй после Сиднея учебный центр в НЮУ. Студенческое население Армидейла придает городу юную свежесть, по контрасту с его чопорной викторианской архитектурой, а центральная часть являет собой шизофреническую мешанину шикарных бутиков и скотоводческих фирм, баров "здоровой пищи" и книжных лавчонок, торгующих всякими диковинками.

Для знакомства с Армидейлом лучше всего предпринять неторопливую пешую экскурсию. Прогулка по его переулкам может сопровождаться неожиданными открытиями: вы найдете заповеднички колониальной истории и воочию увидите, сколь многим иноземным влияниям была подвержена австралийская архитектура. Это совершенно самобытный и неповторимый город!

Шоссе из Армидейла вьется по горной гряде к перевалу Большого Водораздельного хребта на высоте 1320 м у Гайры (Guyra) и потом к перекрестку с Гвайдирским шоссе близ Глен-Иннес (Gleb Innes) — знаменитом центре месторождений драгоценных камней. Рудники в его окрестностях дают почти треть мировой добычи сапфиров, и хотя многие прииски давно «застолблены», гости имеют возможность поискать сапфиры, агаты, гранаты в диких местах.

В городе немало изящных построек, а сам он находится в окружении пяти прекрасных парков. Особенно красив купающийся в туманах Новоанглийский национальный парк (New England National Park) к востоку от Армидейла.

Тентерфилд (Tenterfield) — ещё один крупный город на этом маршруте. Некогда он был знаменит как "колыбель Австралийского Союза" (дело в том, что сэр Генри Паркс впервые призвал австралийские колонии к объединению в речи, произнесенной в местной школе искусств), но теперь он ещё более знаменит как родина дедушки Питера Аллена. Этот австралийский певец (ныне покойный) в 1980-е гг. завоевал популярность своей музыкальной эпитафией дедушке "Всадник из Тентерфилд". При всем том это весьма невзрачный городишко, который не может похвастаться ничем, кроме сентиментальных воспоминаний.

Западные холмы и равнины. Нижеследующие строки отлично характеризуют маршрут в западном направлении от Сиднея — по бескрайним пастбищам, что начинаются сразу за Голубыми горами. Сюда ведут два шоссе — Митчеллское и Барьерное.

На Западных равнинах, где солнце палит нещадно,

И тени не найти под синими безоблачными небесами,

Где жара иссушила землю…

Эти строки написал родившийся как раз в этих местах, недалеко от Митчеллского шоссе, поэт Банджо Паттерсон, автор известных каждому австралийцу поэм "Вальсирующая Матильда" и "Человек со Снежной реки".

Батерст (Bathurst) — город с 26-тысячным населением, ещё до "золотой лихорадки" 1850-х был главным центром пастбищного животноводства. Город жил сельским хозяйством, впрочем, для туристов он представляет интерес главным образом своей «золотолихорадочной» историей. Окунуться в атмосферу тех деньков можно в поселке Карингал-Виллидж (Karingal Village), что расположен на живописных склонах Маунт-Панорама (Mount Panorama) — здесь восстановлены старинные раскопы золотоискателей и зрителям демонстрируется "мытье золота". Еще больше приблизиться к правде жизни можно в Хилл-Энде (Hill End), почти что ставшем городом-призраком, где туристам дается возможность собственноручно заняться поисками подземных залежей. Городок расположен к северу от Батхерста. Во время автопрогулки по городу и окрестностям вы сможете увидеть общественные здания и частные особняки, зримое воплощение результатов первой в Австралии "золотой лихорадки".

В Батерсте красивая дорога вокруг Маунт-Панорамы в конце октября каждого года превращается в 1000-километровый трек для международных ралли. А всего в 50 км от Батерста находится необычайно красивая деревенька Каркоур (Carcoar), где в уютной долине притаились два десятка отреставрированных зданий колониальной эпохи, внесенные в реестр Национального фонда.

Среди полей и пастбищ шоссе устремляется к Кауре (Cowra), процветающему сельскохозяйственному центру на р. Лакдан (население 8,5 тыс. чел.). Каура издавна связана многими нитями с Японией. Во время второй мировой войны здесь находились интернированные японцы, а в 1944 г. произошло трагическое восстание пленных, в результате которого около 250 узников погибли. Проявленная местными жителями забота о могилах погибших настолько поразила японцев, что в знак благодарности они подарили городу раскинувшийся на нескольких гектарах классический японский сад, ставший диковинным уголком дальневосточной культуры в самом сердце Нового Южного Уэльса.

Близ Кауры шоссе превращается в двухполосную магистраль и на протяжении последующих тысяч километров бежит почти прямо как стрела до самой Аделаиды. Это и впрямь "выжженный солнцем край" и "страна бескрайних равнин", как писала поэтесса Доротея Маклеллар. Предупреждающие дорожные знаки о кенгуру ставят тут не в целях привлечь внимание туристов. Прыгучие звери и впрямь представляют немалую опасность для водителей — особенно в ночное время.

Суровая природа здешних мест оставила свой неизгладимый след на внешности Вест-Вайалонга (West Wyalong), что находится в 161 км западнее Кауры. Автомобилистам настоятельно советуем проехаться по главной улице этого старинного городка золотоискателей.

Городок Ориндж (Orange) с населением 30 тыс. чел., как вы сами понимаете — центр фруктовой промышленности ("ориндж" по-английски «апельсин» — Прим. перев.). Правда, на самом деле тут выращивают не цитрусовые, а яблоки и вишни, и город был назван в честь герцога Оранского. Потухший вулкан Каноболас (Mount Canobolas) в 14 км у юго-востоку от Оринджа — гигантский (площадью 1,5 тыс. га) заказник с пешими тропами, площадками для отдыха, водопадами и отличной смотровой площадкой на самой вершине.

Золотые прииски Офир (Ophir Goldfields) в 27 км к северо-востоку от города, где в 1851 г. было обнаружено первое в Австралии «коммерческое» месторождение золота, сейчас является официальные районом самодеятельной золотодобычи. На Офирской дороге, в 3 км от шоссе, стоит обелиск на месте дома, где родился Банджо Паттерсон.

Митчеллское шоссе бежит по горкам в окрестностям Веллингтона (Wellington). Веллингтонские пещеры (Wellington Caves) в 8 км к юго-западу от города, знамениты фантастическими сталагмитами, наросшими на их известняковые полости. В самом сердце пшеничного пояса стоит процветающий сельскохозяйственный центр Даббо (Dubbo), с населением 32 тыс. чел., окруженный овцеводческими фермами и орошаемыми полями.

Главная туристическая достопримечательность Даббо — Зоопарк западной равнины (Western Plains Zoo) — изумительный парк-заказник, сравнимый разве что с сиднейским зоопарком в Таронга-парке. Животные живут в условиях, максимально приближенным к естественным, и отделены от посетителей барьерами, а не сетками и заборами. В Австралии огромное количество тюрем фигурируют в качестве туристических объектов, не является исключением и Даббо: Старая городская тюрьма (Old Dubbo Gaol), которая, профункционировав 80 лет, в 1966 г. была закрыта, ныне отреставрирована, и её камеры открыты для самостоятельного посещения.

Нарромин (Narromine), в 39 км от Даббо на границе Западной равнины, центр цитрусоводства и местный цитрусовый кооператив организует для туристов экскурсии по плантациям и фабрике. Особенности здешнего рельефа местности способствуют движению масс теплого воздуха от земли, и тут идеальные условия для планеристов. В ирригационной зоне долины Макуэйри (Macquarie Valley Irrigation Area) находится город Трайэнгл (Triangle) центр хлопководства. Туристы могут посетить хлопковую ферму Оскотт. Уборка урожая происходит с апреля по июнь — это лучшая пора для путешествия сюда.

У стоящего на р. Боган городка Нинган (Nyngan), откуда берет начало Барьерное шоссе, природный пейзаж постепенно приобретает сухой бурый оттенок. Здесь вам следует посильнее жать на акселератор и посматривать за уровнем бензина. На 128-километровом отрезке пути до Кобара нет ни одной бензоколонки; между Вилканнией и Броукен-Хиллом вас ожидает всего одна деревушка Топар, а оттуда до Юнты на всем пути по Южной Австралии вам встретятся лишь несколько станций техобслуживания.

Бескрайние равнины. До Хея (Hay), городка с 3-тысячным населением, вам придется мчать по дороге в одиночестве. Знаменитая баллада Банджо Паттерсона "Хей, ад и Булигал" была навеяна именно здешними пейзажами куда ни кинь взгляд, повсюду лишь выжженная солнцем равнина, на которой изредка появится силуэт эму, гоанны или стая пернатых. Сам же городок, который расположен на полпути между Сиднеем и Аделаидой, — благодатный пресноводный оазис на берегу р. Маррамбиджи. В течение долгого времени здесь находилась важнейшая переправа для перегонщиков стад из Виктории. Он также был перевалочным пунктом для дилижансов легендарного пассажирского маршрута компании «Кобб», а ныне является "шерстяной столицей" края. Столетний фургон компании «Кобб», использовавшийся на одном из перегонов вплоть до 1901 г., выставлен в Хейской тюрьме-музее.

Балраналд (Balranald) — ещё один зеленый оазис на берегах Маррамбиджи. В 150 км к северу от Балраналда высится Китайская стена (Walls of China), геологическое образование 30-метровой высоты из белого песка, вытянувшееся на 30 км через Национальный парк Манго (Mungo National Park). Археологические раскопки в этом высохшем озере выявили старейший в мире «крематорий» — первый признак цивилизации — 26-тысяелетне давности. Инструменты, старинные кострища и навозные кучи доказывают, что в этих местах 40 тыс. лет назад обитали аборигены. Манго — наиболее доступный участок Озерного региона Вилландра (Willandra Lakes Region), гигантской (площадью 370 тыс. га) системы плейстоценовых озер, в 1981 г. занесенных в реестр "Всемирного наследия". Формировавшиеся в течение 2 млн. лет, они надежно защищены по восточным берегам мощными дюнными образованиями, «выстроенными» вековыми ветрами.

Кобар (Cobar), стоящий на границе Глуши, воплощает упрямую стойкость здешних жителей, а также флору и фауну этого сурового края. В 1870-е гг. после открытия медных месторождений тут вырос 10-тысячный город с 14 отелями, но с тех пор его биография была отмечена взлетами и спадами. К 1970-м гг. его население составляло едва 4 тыс. чел. и действующим оставался лишь один прииск. Однако в 1983 г. тут открыли месторождение свинца, цинка и серебра, и город воспрянул к новой жизни. По территории Кобарского медного рудника (CSA copper mine), что в 7 км от города, каждую пятницу устраиваются экскурсии. А экспонаты здешнего Музея скотоводства, добычи полезных ископаемых и технологии (Pastoral, Mining and Technology), расположенного в старом двухэтажном фабричном здании, дают живое представление о непростой жизни и суровых обитателях этого шахтерского края.

Кобарский отель "Грейт Вестерн" — зримое воплощение типичной сельской гостиницы с огромной верандой на первом этаже. Здесь вы можете почувствовать всю прелесть двухэтажной харчевни-паба — такой же вы найдете в любом крупном городе Австралии, но разве что только здесь вам предложат допотопную продавленную кровать да общий туалет в конце коридора. Табличка на фасаде сообщает, что здание находится под охраной Национального фонда. А это значит, что деревянная обшивка здания и кованые орнаменты на фасаде подлинные, но внутри гостиница была перестроена и превращена в подобие современного мотеля. Для воссоздания духа старины в пабе "Грейт Вестерн" нет нужды прибегать к помощи Национального фонда: любой из завсегдатаев без лишних уговоров с удовольствием расскажет вам бесконечную главу из местной летописи.

К северу от Кобара Митчеллское шоссе встречается с р. Дарлинг встреча происходит на главной улице крошечного городка Бурк (Bourke) с 3,5-тысячным населением. Австралийская присказка "аж за самым Бурком" означает примерно "за тридевять земель", или "куда Макар телят не гонял", или что-то в этом роде.

Километрах в 40 от Бурка по шоссе к Вилканнии вы найдете поворот к естественному Музею наскальной живописи аборигенов «Маунт-Гренфелл» (Mount Grenfell Aboriginal cave paintings). Пещера — а в действительности полость в скале — хранит удивительные образцы примитивной многоцветной живописи: изображения людей, животных и птиц наносились на скальную поверхность пальцем. Есть тут также поразительные примеры "силуэтного изображения руки": художник прикладывал кисть руки к камню и «расплевывал» изо рта разведенную краску вокруг ладони. Туристам следует заехать в администрацию «Маунт-Гренфелл» (это в 30 км от шоссе по проселку), чтобы получить ключи (!) от пещеры. Пещеры закрываются с целью уберечь нестойкие рисунки от посягательств животных и людей-вандалов.

Лента шоссе — длинными прямыми отрезками — добегает до сонного городка Вилканния, где старинные здания и останки причала напоминают о тех золотых деньках, когда город на р. Дарлинг был важнейшим внутренним портом и даже именовался "Королевой Запада". Разводной мост на подъезде к городу тоже интересный памятник старины: машина поднимала пролет моста, чтобы колесные пароходы из порта могли пойти вниз по течению.

Загляните в Броукен-Хилл (Broken Hill) и отдайте ему символическую дань уважения: тут вам придется перевести часы на 30 минут назад: хотя город на "сломанной горе" (так переводится его название с английского) находится в НЮУ, здесь уже Южно-австралийский часовой пояс! Дело в том, что 27-тысячный город, хотя географически и административно является частью НЮУ, торговыми и бытовыми узами тесно привязан к южно-австралийской столице Аделаиде.

Шахтерская империя Брокен-Хилл. Этот город занимает яркое место в индустриальной истории Австралии. Именно тут возникли мощные профсоюзы. Именно тут был создан Индустриальный совет. А благодаря богатству своих недр полезными ископаемыми город сыграл решающую роль в деле превращения страны из пастушьего закоулка мира в индустриальную державу.

А все началось в 1833 г., когда геолог-любитель Чарльз Расп в овраге на горе, прозванной им «Сломанной», наткнулся на самородок серебра. На застолбленном им участке выросла крупнейшая в стране горнодобывающая компания "Владение Броукен-Хилл". И хотя она в дальнейшем сильно диверсифицировалась и к 1939 г. покинула пределы Броукен-Хилла, о ней здесь до сих пор отзываются с неприязнью, главным образом, из-за того, что хозяева компании откровенно эксплуатировали своих рабочих.

"Сломанная гора" оказалась богатейшим в мире месторождением серебра, цинка и свинца. И при том, что соседние шахтерские поселки с годами хирели, Броукен-Хилл до сих пор безбедно живет за счет своего подземного клада. 8-километровая жила дала за эти годы 145 млн. т руды. Делпратский прииск (Delprat" s Mine), заброшенный карьер в черной горе над городом, — даст отличный шанс человеку, не страдающему клаустрофобией, отправиться на экскурсию по подземным лабиринтам. Причем, как полагается — в шляпе, сапогах и брезентовой куртке. Экскурсионный маршрут протянулся на 120 м в шахтах, что были вырыты вручную на заре существования приисковой компании "Сломанной горы". В сопровождении гидов, бывших шахтеров, туристы получат полное представление об ужасных тяготах шахтерского труда в прошлом и в настоящем. Можно совершить и наземную экскурсию — по прииску «Северный» ("Норт-Майн"). С шахтерским бытом вы сумеете также познакомиться в Гладстонском горном музее (Gladstone Mining Museum).

Но отнюдь не вся жизнь в Броукен-Хилле связана с грозной черной горой. Этот город в Глуши недавно стал центром искусств — после того как сюда переселились несколько известнейших художников, в том числе Про Харт, Джек Абсалом и Хью Шульц. Среди 14 городских художественных галерей "Про Харт", пожалуй, самая экзотичная. Помимо обширной коллекции полотен самого Харта, здесь выставлены картины из его частного собрания — в том числе Моне, Рембрандт, Дали, Пикассо, Добелл, Драйсдейл, Линдсей, Артур Бойд и Том Робертс. Картины перемежаются с совсем уж диковинными экспонатами вроде реставрированного Хартом старого мотоцикла "Винсент Блэк-Шэдоу".

Броукен-Хилл, кроме того, стал центром двух крупнейших в Австралии организаций: "Воздушной "скорой помощи" (Flying Doctor Service), осуществляющей медицинское обслуживание населения Глуши с помощью крылатых карет "скорой помощи", и «Радио-школы» (School of the Air), организующей радиоуроки для детей в отдаленных поселках.

Вечером отправляйтесь в местные казино — там можно сыграть в покер. Общественная жизнь бурлит в городских клубах: музыкальном, Стертском, «Легионе» и Социал-демократическом — их двери открыты для всех, там же вы найдете отличные рестораны и бары.

Пляж и город-призрак. В Броукен-Хилле до сих пор существует свой пляжный курорт на озере Менинди (Lake Menindee), в 110 км от городской черты! Озеро — частично естественный, частично искусственный источник пресной воды для города. Это озеро и цепь соседних озер и каналов предоставляют горожанам отличную возможность для отдыха на яхтах, моторках и для плавания. Озерная система примыкает к Национальному парку Кинчега (Kinchega National park), где обитает множество водоплавающих.

Восстановленный шахтерский город-призрак Силвертон (Silverton), в 23 км от Броукен-Хилла — не только туристический объект, он давно уже стал естественной декорацией для многих приключенческих кинобоевиков. Его свежевыкрашенные магазины и отели появлялись, например, в "Безумном Максе-2". Ну и, само собой разумеется, тут постепенно возникает местный Голливуд. Кроме того в окрестностях Силвертона находится столетняя шахта «Дей-Дрим» (Day Dream Mine) — экскурсанты могут спуститься в подземелья и пройти по штольням, вырытым первыми пионерами.

Для туриста с авантюрным складом души идеальным маршрутом может стать ухабистый проселок между Вилканнией и Броукен-Хиллом, вьющийся по опаловым месторождениям. Эта поездка несколько уведет вас от основного маршрута, но, поверьте, она стоит того. Впрочем, это приключение не из легких — тут нет ни бензоколонок, ни воды, ни "удобств".

В Уайт-Клиффс (White Cliffs), что в 98 км севернее Вилканнии, вас ждет лунный пейзаж — сплошные кратеры на местах раскопов, сделанных опалоискателями. Многие местные жители предпочитают селиться под землей дабы укрыться от пронизывающих ураганных ветров и невыносимой жары. Искатели, раздобывшие себе лицензии, могут вволю покопаться в земле, а многие старожилы не прочь показать им свои подземные обиталище — с белыми стенами и ультрасовременной обстановкой. Ну а лучшие условия для постоя в Уайт-Клиффс — разумеется, в подземном отеле.

Делая крюк на 160 км, дорога выведет вас к Мутвинджи (Mootwingee), зеленому оазису посреди пустынной гряды Бингуано. В обрамлении диковинных скальных образований всех цветов радуги вы увидите древние поселения аборигенов, примитивные орудия труда, произведения наскальной живописи — о них расскажет документальный фильм, который демонстрируется в туристическом центре. Туристам по прибытии следует «отметиться» у местного егеря. Тут есть места для привала, но электричества, увы, нет.

 

КАНБЕРРА — СТОЛИЦА СТРАНЫ

Несколько лет назад во время своего очередного визита в австралийскую столицу герцог Эдинбургский заявил, что Канберра — это "город без души". Сие высочайшее оскорбление канберрцы не забыли до сих пор. Однако Канберре недостает не души — хотя потребовались бы немалые усилия, дабы обнаружить её — а, скорее, предназначения. Канберра (Canberra) — город с населением 285 тыс. чел., как и многие столицы — искусственный город. Он возник не вокруг существующего сельскохозяйственного, промышленного или транспортного центра, но соткался из прозрачного воздуха.

Поводом его строительства стала взаимная зависть: в 1901 г., когда шесть колоний объединились в Австралийский Союз, между Сиднеем и Мельбурном шло острейшее соперничество (оно до сих пор идет) за право называться главным городом нового государства. После некоторых колебаний отцы-основатели Австралии нашли компромиссное решение проблемы: они решили выстроить столицу на полпути между обоими городами. Под место будущей столицы была выбрана небольшая и до той поры безвестная долина в южной части плоскогорий НЮУ. И сам город был назван аборигенским именем. Правда, через некоторое время выяснилось, что «канберра» значит "женские груди".

Конкурс на лучший проект выиграл молодой американец Уолтер Берли-Гриффин, в честь которого названо центральное озеро города. Меняющиеся приоритеты и финансовые трудности привели к заметной трансформации генерального плана в процессе строительства (оно началось в 1923 г. и полностью не завершено до сих пор), но конечный результат вряд ли бы разочаровал автора. Возможно, дух Канберры трудно уловить, но почти все её жители соглашаются с тем, что жизнь в это городе не исполнена трудностей.

Лиственные пригороды. Туристы нередко жалуются, что никак не могут обнаружить центральную часть города. Причем эти слова часто можно услышать от людей, стоящих как раз в самом что ни на есть центре. Просто политическая, дипломатическая и административная столица Содружества строилась не как деловой город, и она упрямо отказывается быть похожей на таковой.

На самом деле, она скорее похожа — если исключить её обширную зеленую пригородную зону — на этакий Диснейленд, увенчанный Мемориальным фонтаном капитана Кука (Captain Cook Memorial Water Jet), чья струя бьет на 140 м ввысь. Гостей столицы поражает и забавляет круговая система городских улиц, которая вынуждает непосвященных кататься вокруг центральной площади. Не менее поразительным фактом является полное отсутствие телевизионных антенн на городских крышах, а равно и отсутствие оград перед домами — и то и другое планировщики сочли несоответствующим канберрскому имиджу. Аналогичным образом, новостройки всегда обсаживаются саженцами местных деревьев, ради поддержания привычного облика города как зеленой сабурбии.

По контрасту с полным отсутствием какой-либо планировки при строительстве прочих австралийских городов, рвение, с которым местная бюрократия следила за неукоснительно правильным ростом своего города, не может не удивить. В результате Канберра стала городом образцовой архитектуры.

Здание Парламента (Parliament House), чье строительство обошлось в 1 млрд. долл. и чьи интерьеры украшают многочисленные произведения искусства, было открыто в 1988 г. Здание выстроено у подножия Капитолийского холма и его крыша засеяна травой, чтобы постройка слилась с природным рельефом. Его предшественник — Старое здание Парламента (Old Parliament House) на Кинг-Джордж-террас, в настоящее время переоборудован в Национальную портретную галерею (National Portratit Gallery).

На берегу городского озера находятся Национальная библиотека (National Library), в чьих фондах собрано 4, 5 млн. книг и где выставлена копия фрегата «Эндевор» капитана Кука; Национальная галерея (National Gallery), славящаяся своим собранием искусства аборигенов и садом скульптур, Верховный суд (High Court), величественное здание, напоминающее об исполинских дворцах великих моголов, а также Национальный центр науки и техники Квестакон (Questacon National Science and Technology Centre), где хранится множество удивительных экспонатов. На о. Аспен высится подарок британского правительства — колокольня Карильон (Carillon) с 53 колоколами, которые по выходным на радость горожанам вызванивают различные мелодии.

Севернее озера расположен Австралийский мемориальный военный музей (Australian War Memorial Museum) — в этом гнетуще-массивном здании хранится одно из лучших в мире собраний военной тематики. Австрало-американский военный мемориал (Auaralian-American War Memorial) на Кингз-авеню местные жители называют «Багз-Банни», ибо украшающий его крышу орел странным образом похож на знаменитого кролика.

Западнее озера на Леди-Денэм-драйв, расположен Национальный аквариум (National Aquarium), где обитают самые разнообразные представители морской фауны.

Южнее озера в Дикине, находится Королевский австралийский монетный двор (Royal Australian Mint), где экскурсанты с почтительного расстояния могут наблюдать за процессом производства национальной валюты.

Даже при всем величии архитектурных замыслов и их воплощения, Канберра сохраняет свой неповторимый шарм. Она остается одним из немногих городов Австралии, где на улице до сих пор можно неожиданно встретить кенгуру! Те же, кому не суждено увидеть это зрелище, могут удовольствоваться посещением Национального заказника Тидбинбилла (Tidbinbilla National Reserve) — там они найдут большинство представителей австралийской флоры и фауны.

Любителям природы стоит также посетить Национальный ботанический сад (National Botanic Gardens) в заказнике Блэк-Маунтин, где в изобилии представлен местный растительный мир — причем в лучших образцах. Одна из главных городских достопримечательностей — окружающий буш. Словом, Канберра одаряет своих жителей всеми преимуществами жизни в тихом провинциальном городке, не страдая при этом изъянами провинциальности.

Бесплатное зрелище. За последние 10–15 лет в городе появилась масса ресторанов национальной кухни и несколько отелей мирового класса (вроде потрясающего «Хайатта» в стиле ар-деко). Ночная жизнь также становится интереснее и разнообразнее: в городе 200 баров (в том числе и несколько круглосуточных), не меньше ресторанов, несколько кинотеатров и театров, казино, есть музыкальные клубы на любой вкус — от классики до рок-н-ролла. Ну и разумеется на протяжении полугода можно воочию наблюдать за работой австралийского парламента, причем ожесточенные словесные схватки парламентариев — это, ей-богу, лучшее бесплатное зрелище в городе.

Возможно по той причине, что Канберра родилась вдали от цивилизации, это идеальное место для отдыха на свежем воздухе. Отсюда можно отправиться на дневную экскурсию по окрестным шахтерским и фермерским поселкам — в Кэптенз-Флэт (Captains Flat) или Банджендор (Bungendore). В нескольких часах езды к югу находятся Снежные горы (Snowy Mountains), лучший лыжный курорт Австралии в зимнее время и лучшее место для пеших прогулок по бушу летом.

Примерно на таком же расстоянии от города к востоку находится Южный Берег (South Coast) Нового Южного Уэльса, где вы найдете самые красивые и в наименьшей степени «цивилизованные» пляжи страны. Причем есть места как для любителей тихого моря, так и для серфингистов. Туристов радушно примут на некоторых овечьих фермах. И любители астрономии найдут тут себе занятие по душе: Канберра находится в кольце обсерваторий, где можно полюбоваться ночным небом в телескоп.

Хотя Канберра — политическая столица Австралии, жизнь здесь кажется на удивление будничной, без особого режима безопасности. Лучшее время для поездки сюда — не лето (тут знойно и масса мух!) и не зима (очень холодно!). Весной тут свежо и зелено, все цветет и благоухает, осенью воздух напоен ароматами, а желтеющая и рыжеющая листва радует глаз.

Канберра все ещё растет. Для города, ставшего плодом компромисса появившегося на свет по воле случая и взращенного под строгим бюрократическим надзором, она, как ни странно, обладает недюжинным здоровьем.

 

ТАСМАНИЯ

Бассов пролив (Bass Strait) имеет ширину всего-то 200 км, но благодаря ему Тасмания (Tasmania) оказалась в полной изоляции от остального мира. В сравнении с континентальной Австралией этот сердцевидный остров компактен и легкодоступен. Имея площадь равную Ирландии или Швейцарии — 296 км с север на юг и 315 км с востока на запад, «Тасси» — идеальное место для проведение отпуска на колесах. (Впрочем, пусть короткие расстояния между населенными пунктами вас не обманывают: многие дороги вьются серпантином по гористой местности, так что о дальности предполагаемого путешествия нельзя судить по карте!). Сельская местность — это половодье зелени, бескрайние пастбища, окаймленные дубравами, зарослями ивы и тополя — их некогда высадили ностальгирующие переселенцы из Англии. В крошечных деревеньках полным-полно выстроенных заключенными особняков и девонширских чайных домиков, а темп жизни тут спокойный и размеренный, как в прошлом веке.

Но главная прелесть Тасмании — это её девственные просторы. Здесь проживает всего полмиллиона человек, причем в основном по северному и восточному побережьям. Так что остров может похвастаться самыми большими в Австралии участками природных заповедников: чуть ли не весь тасманский буш находится в границах национальных парков (причем 20 % территории занимает крупнейший заповедник "Всемирного наследия" в юго-западной части острова там расположен последний на земле умеренно-дождевой лес).

И все же отношение тасманцев к природной среде исполнено острых противоречий. На острове существует мощное лобби «зеленых» — здесь кстати, возникла первая в мире партия «зеленых» — но они постоянно сталкиваются с противодействием влиятельного лобби монополистов-деревообработчиков и горнодобытчиков, а также местной администрации, лелеющей планы возведения ГЭС.

Впечатляющая система парков — результат острой, подчас яростной, борьбы, которая нередко требовала вмешательства федеральных властей Австралии (как в случае попытки блокировать строительство плотины на р. Франклин в 1983 г., когда демонстранты-"зеленые" приковывали себя к паровым каткам и вступали в стычки с лесорубами). Сегодня тасманские защитники окружающей среды вовсе не почивают на лаврах старых побед, и битвы за сохранение дикой природы острова продолжаются и поныне.

Кровавая история. Помимо интереснейших природных заповедников на Тасманию туристов манят и многочисленные памятники старины. Дело в том, что тут более, чем где бы то ни было в Австралии, сохранились свидетельства колониальной эпохи.

Европейский этап истории острова начался в 1642 г., когда голландский мореход Абель Тасман наткнулся на остров и поименовал его "Землей Антони Ван Димена" — в честь генерал-губернатора голландской Ост-Индии. Тасман «оформил» новооткрытую землю как голландскую собственность, и даже после возникновения здесь в 1803 г. первого английского поселения, название "Земля Ван Димена" использовалось в официальных бумагах вплоть до 1855 г., когда остров переименовали в Тасманию.

После Тасмана на землю высаживались другие путешественники — Кук (1777), Блай (1788) и Флиндерс (1798), который первый обошел Тасманию вокруг и доказал, что это остров. Французская экспедиция Бодена (1802) подтолкнула англичан к созданию на острове постоянного поселения — тут был водружен британский флаг, как чуть раньше в Сиднейской бухте.

По причине своей изоляции Тасмания считалась идеальным местом для создания тут колонии каторжников, вторично осужденных за совершенные на материковой Австралии преступления. Дальние лагеря возникли в бухте Макуэйри и на о. Мария в 1820-х гг., а в 1832 г. в Порт-Артуре была возведена тюрьма "откуда не сбежишь". Вплоть до 1856 г., когда вывоз уголовников в колонию прекратился, Порт-Артур оставался одним из самых кошмарных уголков Австралии (хотя и не столь жутким, каким его рисует тюремный фольклор).

Одновременно вольные поселяне постоянно конфликтовали с тасманскими аборигенами. 20 тыс. лет коренные тасманцы не знали горя на этом острове, но когда белые фермеры стали возводить ограды на границах овечьих ферм и посягать на племенные земли, разразилась самая настоящая война. В 1828 г. на Тасмании было объявлено военное положение и регулярные войска получили приказ очистить остров от дикарей. Немногочисленные уцелевшие тасманцы были выселены на о. Флиндерса в Бассовом проливе, где они быстро умерли от европейских болезней. Последняя тасманийка по имени Труганини умерла в 1876 г. и её кости вплоть до 1947 г. выставлялись в краеведческом музее Хобарта. Муж Труганини умер незадолго до её кончины, причем после вскрытия трупа врач-англичанин решил отправить его череп в Англию, чтобы передать в дар Королевскому хирургическому колледжу, но в пути череп бесследно исчез. Геноцид тасманских аборигенов остается позорным пятном в австралийской летописи.

Вдоль северо-западного побережья. Многие гости острова прибывают в Девонпорт (Devonport) из Мельбурна на ночном пароме "Спирит оф Тасмания", и поездка по побережью дает прекрасную возможность для первого знакомства с островом.

Расположенный на обоих берегах р. Мерзи (Mersey River) и осеняемый громадой белого маяка, Девонпорт (население 23 тыс. чел.), подобно другим тасманским городам, славится изделиями народных промыслов. За время 133-километрового автопробега в западном направлении к Стенли вы увидите классический тасманский пейзаж: буйные пастбища среди холмов по одну сторону шоссе и курортные поселки и пляжи — по другую. Можно заехать в деревушку Пингвин (Penguin), где австралийское муниципальное искусство достигает сюрреалистических высот: даже урны тут выполнены в форме пингвинчиков. А дальше, целлюлозный комбинат в Берни (Burnie) вносит резкий диссонанс в пасторальную гармонию края, отравляя отходами производства воздух, воду и землю.

Стенли (Stanley) — старомодный рыбацкий городок, который, кажется, нимало не изменился с прошлого века. Он расположился у подножия Нат, столовой горы в конце узкого заливчика. Основанный в 1826 г., Стенли был административным центром "Компании Земли Ван Димена", сельскохозяйственным предприятием, созданным по королевской дарственной Георга IV. Торговая лавка компании, выстроенная в 1844 г., до сих пор видна среди построек колониального квартала на берегу.

Дальше к западу расположен Смистон (Smithton) и м. Кейп-Грим (Cape Grim), как считается, самый ветреный уголок Австралии, в прошлом веке служивший кладбищем затонувших кораблей. "Компания Земли Ван Димен" до сих пор владеет фермерскими хозяйствами в этом богом забытом краю. Последние четыре тасманских тигра были пойманы на Вулнортской ферме в 1908 г., а затем отправлены в Хобартский зоопарк. Это ныне легендарные звери имели полосатую как у тигра шкуру, острые мощные клыки и вырастали до 1,3 м в холке. Фермеры устроили на их облаву, уверенные — несправедливо! — что эти звери нападали на их стада. К сожалению, животные не выжили в неволе и последний «тигр» умер в клетке в 1930-х гг. С тех пор в прессе появлялось множество сообщений о якобы имевших место встречах с этими экзотическими зверями, однако прямых доказательств так никто и не предъявил.

От тасманского побережья к центральному плато тянется длинная цепь долин, являя взору путешественника живописные фермерские угодья. Самые потрясающие виды ожидают вас на Кастра-роуд от Алверстоуна в направлении ущелья Ньетта (Nietta Gorge) — по пути узкая извилистая дорога минует огромные плантации красного опиумного мака (цветет в январе). Мак выращивается под строгим контролем государственных служб в медицинских целях. Пешая тропа уходит в глубокое, поросшее зарослями папоротников ущелье. После прогулки по ущелью можно доехать до деревушки Уилмот (Wilmot), а оттуда взобраться на вершину хребта и полюбоваться панорамой овечьих загонов, тянущихся к высокогорьям на горизонте.

Девственный рай. Это ворота Национального парка Крейдл-Маунтин-Лейк-Сент-Клер (Cradle Mountain-Lake St Clair National Park), самого знаменитого на Тасмании природного заповедника, являющегося северной частью Юго-восточной зоны Всемирного наследия. Мореновые озера, бескрайние вересковые луга, изумительные панорамы, открывающиеся с горных вершин, отличные пешие тропы и возможность понаблюдать за животным миром в естественных условиях — ехиднами, карликовыми кенгуру-валлаби и вомбатами, — все это привлекает тысячи туристов в сказочный уголок Австралии. Шестидневный поход по Оверлендской тропе (Overland Trek), пересекающей весь парк, считается классическим пешим маршрутом, однако пускаться в такое путешествие должны только многоопытные и хорошо подготовленные ходоки: тропа частенько становится сплошным месивом грязи, да и погода в этих высокогорьях коварна и безжалостна (с гор спускаются плотные туманы, а снегопад возможен даже в разгар лета). Несколько турагентств организуют пешие экскурсии по тропе, причем одно из них предлагает поход с ночевкой в комфортабельных палатках (расположенных друг от друга на расстоянии одного дня ходьбы).

Однако самым привлекательным вариантом безусловно является посещение одного из (или обоих) крайних пределов гигантского парка. Наиболее доступный и демократичный — северный край: здесь прямо с автомобильной стоянки можно увидеть самые чарующие пейзажи Тасмании, запечатленные на сотнях красочных открыток (г. Крейдл и о. Дав). Можно совершить неутомительную двухчасовую прогулку по тропе вокруг озера; другие тропы, более сложные, ведут в горы, к чайного цвета водам озер Твистед (Twisted Lakes), горным болотам и к самой вершине горы. Даже во время коротких прогулок на рассвете или закате вам представится возможность увидеть бесчисленных опоссумов и карликовых кенгуру-валлаби, а также диких кошек-куолл и тасманского дьявола, издающего душераздирающий вопль. Расположиться на ночлег в северной части парка можно в кемпинге или в комфортабельном пансионате "Крейдл-Маунтин".

"Крейдл-Маунтин" и соседний Национальный парк "Уоллз оф Джерузалем" (Walls of Jerusalem National Park) является частью гигантского высокогорного плато, возвышающегося над западным и южным берегами и занимающего две трети островной территории. Плато поднимается в среднем на 900 м над уровнем океана, а некоторые пики доходят до 1,5 тыс. м в высоту. Его территория испещрена многочисленными озерами — от крошечных лужиц до гигантского о. Грейт высоко в горах. Из него во всех направлениях вытекают десятки рек и ручьев, пробивающих себе путь к морю по глубоким ущельям.

Ласковый север. Если ехать по Бассовому шоссе к востоку от Девонпорта, вскоре можно попасть в старинный город Делорейн (Deloraine), уютно примостившийся в долине р. Миэндер под сенью утесистой г. Куомби (Quamby Bluff, 1 226 м) и Западных Ярусов. Основанный в 1823 г. и сохранивший многие образцы раннеколониальной архитектуры, городок находится под охраной Национального фонда Австралии. Другое место, куда непременно стоит заглянуть — это находящийся в 20 км отсюда Моул-Крик (Mole Creek) с известняковыми пещерами на территории Тасманского парка дикой природы (Tasmanian Wildlife Park) — тут вы встретите едва ли не всех животных, которых в естественных условиях буша не так-то просто увидеть.

Стоящий у истока идиллической р. Тамар (Tamar River) посреди зеленых полей и ферм, Лонстон (Launceton) — второй по величине город Тасмании (население — 65 тыс. чел.) и крупнейший экономический центр штата. Это очень красивый город на холмах, чьи улицы украшают старинные здания, парки и сады. Недалеко от города расположены две естественные достопримечательности — Ущелье Водопада (Cataract Gorge) и Сады на утесе (Cliff Gardens). Они соединены фуникулером, плывущим над стремниной р. Эск. Другое популярное место для экскурсий — мельничный комплекс "Пенни Роял Миллз" (Penny Royal Mills). Эти реконструированные водяные мельницы начала XIX в. превращены в два уютных мотеля и центр развлечений, между которыми бегает старинный трамвайчик. В Лонстоне также имеется несколько действующих шерстепрядилен, причем при них есть лавочки, где можно приобрести готовую продукцию.

Одно из самых незабываемых впечатлений от путешествия в Лонстон — это автопробег по Винному маршруту (Wine Route), с посещением небольших виноградников, где с 1970-х производятся едва ли не лучшие в Австралии сорта вина. Весь маршрут туда и обратно составляет 65 км: дорога бежит вдоль русла р. Тамар до футуристического моста Бэтман (Batman Bridge), а затем возвращается обратно между живописнейших садов. Все винозаводы предлагают посетителям продегустировать свою продукцию (эксперты утверждают, что здесь производятся самые крепкие в Тасмании шардонэ и пино-нуар), во многих есть также неплохие рестораны. В соседней Набауле (Nabowla), что в 26 км к северо-востоку от Лилидейла, расположена большая лавандовая ферма, чьи поля в декабре и январе полыхают фиолетовым огнем.

Во время шестичасовой экскурсии в ущелье Нотли-Ферн (Notley Fern Gorge) вас ждут совсем иные впечатления. Здесь, всего в нескольких метрах от автостоянки, тропа ныряет с солнечного света в субтропические кущи и бежит вдоль ручья сквозь папоротниковый лес, где тишину нарушает лишь шум воды да птичьи крики.

Восточное побережье. Из Лонстона Тасманское шоссе (Tasman Highway) вьется к югу по восточному берегу к Хобарту. На всем своем протяжении 434-километровая дорога представляет собой ровное битумное двухполосное полотно и хотя некоторые отрезки шоссе пролегают по горным перевалам, это расстояние можно покрыть за один день пути.

Восточное побережье — самая солнечная и сухая часть Тасмании. Здесь, где зеленые поля ферм подступают вплотную к воде, можно отлично провести отпуск у моря. Тут идеальные условия для рыбной ловли, серфинга и просто для активного отдыха, а в тихих приморских поселках имеются отличные гостиницы и пансионаты. Во всех ресторанчиках вам предложат свежие морепродукты (местный деликатес — раки). На побережье немало исторических памятников — ведь именно этот район Тасмании был досконально исследован сразу после возникновения в 1804 г. первого на острове европейского поселения в Хобарте.

Из Лонстона ваш маршрут пролегает по 169-километровому шоссе до Сент-Хеленса. Дорога бежит посреди полей и ферм, потом вьется сквозь леса и поросшие папоротниками холмам через перевал Сидлинг (Siddling) и приводит вас в Скоттсдейл. А дальше, на р. Рингарума, расположен Дерби (Derby) старинный шахтерский городок, который между 1876 и 1929 гг. был процветающим центром добычи олова.

Дале Тасманское шоссе сворачивает к юго-востоку и спускается к Пайенгане (Pyengana), откуда по 10-километровому проселку можно доехать до живописного водопада Сент-Коламбия (St Columbia Falls) А в 20 км отсюда Сент-Хеленс (St Helens), самый большой на восточном побережье городок (1,2 тыс. жителей). Это старый поселок китобоев, ныне стал популярным местом отдыха для тасманцев.

Дальше на юг дорога бежит вдоль изумительного пляжа — облюбованного серфингистами, и через 20 км добегает до Скамандера (Scamander), а потом поворачивает в глубь суши, взбирается в горы и через перевал добегает до Сент-Мэриза и снова спешит вниз к берегу по серпантину Слоновьего перевала (Elephant Pass), откуда то и дело открывается вид на океан вдалеке.

Теперь вдоль шоссе с одной стороны вздымаются лесистые горы, а с другой — зеленые и синие просторы полей и океана. Бичено (Bicheno) популярный курортный поселок (700 жителей) и порт, куда заходят небольшие рыбачьи суденышки. На заре своего существования — поселок основали европейцы в 1803 г. — это был угрюмый перевалочный пункт китобойных флотилий и назывался Воубз-Харбор.

После поворота на юг в 10 км от Бичено, проехав 26 км, вы окажетесь в заливе Коулз-Бей (Coles Bay) — это ворота Фрайсинетского национального парка (Freycinet National Park), покрытого сеткой красивых пеших троп. Фантастические утесы Хазардз (Hazards) — 300-метровые глыбы розового гранита, вырастающие прямо из пучины морской — образуют потрясающий «задник» для природной сцены с пляжами, приливными озерцами и тихими тропинками в буше, где на каждом шагу вас ждет встреча с диковинными животными и птицами. Двухчасовой марш-бросок по косогорам полуострова выведет вас к знаменитому заливу Вайнгласс (Wineglass Bay) — с изумительной красоты волнообразными пляжами белого песка и кристально чистой голубой водой. Правда, на дивных песчаных просторах здешних пляжей нет ни капли пресной воды, так что не забудьте запастись ею заранее.

От Суонси (Swansea), сонного курортного поселка (400 жителей), Тасманское шоссе бежит вдоль берега дальше на юг, к рыбацкому портовому городку Трайабанна (Triabunna). Главная достопримечательность местного пейзажа — о. Мариа, в 21 км от берега. В 1825 г., до создания печально известного Порт-Артура, на о. Мария (Maria Island) возник лагерь для заключенных. Использовавшийся в качестве тюрьмы вплоть о 1832 г., остров теперь является природным заповедником. В деревушке Орфорд (Orford) напротив острова сохранились развалины старого поселения, которое служило пересылочным пунктом для заключенных, отправлявшихся на Марию. Сейчас между деревушкой и Марией ходит паром, который доставляет на островной национальный парк туристов.

Прибрежному маршруту есть альтернатива — островное Первое шоссе (Highway One), соединяющее Лонстон и два самых знаменитых тасманских колониальных поселка.

Основанный в 1821 г. Росс (Ross) славится великолепным мостом из песчаниковых глыб — он считается самым красивым в Австралии. Пролеты моста украшают 186 барельефов, вырезанных «зэком» Дэниелом Гербертом. В получасе езды к югу находится бывший пересылочный пункт Оутлендс (Oatlands) — там находится самое большое в стране «собрание» построек колониальной эпохи. Только вдоль главной дороги выстроилась шеренга из 136 домов, построенных между 1837 и 1887 гг., в том числе величественное здание Суда и тюрьма.

Прибрежная дорога и Первое шоссе встречаются у поворота на Тасманов п-ов, ведущего к главной достопримечательности острова — Порт-Артуру. По пути туда вы минуете деревню Нубина (Nubeena), бывшую тюремную ферму, а ныне популярный курорт. В Иглхоук-Неке (Eaglehawk Neck), этих охраняемых воротах (а точнее — калитке) «зоны», на утесистом берегу красуются несколько геологических диковинок — например, Тасманова Арка (Tasman Arch) и Шахматная брусчатка (Tessellated Pavement), где черно-белые камни выложены настолько правильными клетками, что кажутся рукотворными. В нескольких километрах от Порт-Артура находится замечательная пещера Ремаркабл (Remarkable Cave) — турист, не страдающий клаустрофобией, может со стороны суши спуститься до уровня моря и зайти в зев пещеры. Пещера доступна для посещения только в час отлива.

Дорога на Хобарт. Форсировав р. Проссер (Prosser River), названную в честь беглого каторжника, пойманного на этой реке, Тасманское шоссе бежит вдоль её русла через каменистое ущелье к старой деревушке Бакленд (Buckland), где стоит миленькая церквушка 1846 г.

На протяжении 62 км шоссе тянется между холмов и напоследок спускается вниз к Сореллу (Sorell), городку, названному в честь здешнего лейтенант-губернатора 1821 г. Отсюда можно свернуть на проселок и через 17 км оказаться в симпатичном старом поселке Ричмонде (Richmond). Среди его достопримечательностей — самый старый в Австралии мост, выстроенный из песчаника в 1837 г. и старейшая в стране католическая церковь Св. Иоанна (1837). Поселок является государственным памятником колониальной эпохи и сегодня это процветающий центр народных ремесел.

От Ричмонда дорога идет вдоль р. Дервент до столицы Тасмании Хобарта (Hobart), крупного города с 250-тысячным населением. Окруженный горами, с прохладным климатом и низкими зданиями, Хобарт напоминает компактный центрально-европейский город. К тому же, в сравнении с материковыми столицами, Хобарт настолько мал, а его жители выказывают гостям такой радушный прием, что сразу понимаешь: ты оказался в провинциальной глуши. Природоохранные мероприятия, а не индустриализация издавна были нормой здешней цивилизации, так что невзирая на современные достопримечательности города вроде казино Рест-Пойнт (первый кстати, легальное игорное заведение в Австралии), основной предмет гордости горожан — прошлое.

Первое поселение на Тасмании, впрочем, возникло в 8 км от города, в Рисдонской бухте (Risdon Cove). Губернатор Кинг отправил из Сиднея лейтенанта Джона Боуена с партией 35 заключенных и 10 офицеров, чтобы те основали на этих далеких берегах тюремное поселение. Но Рисдонская бухта оказалась непригодной для этих целей, так что в 1804 г. поселок переместился ниже по течению реки на нынешнее место. Деревушка, где обитали 433 жителей, была названа в честь лорда Хобарта, министра по делам британских колоний.

Безмятежный покой, царящий в современном Хобарте, обманчив и скрывает тот факт, что некогда и город, и его окрестности, служили пристанищем для прожженных британских уголовников. Когда в 1811 г. сюда прибыл губернатор Макуэйри, он пришел в ужас от беспорядков в Хобарте и немедленно предложил облагородить этот край путем предоставления желающим бесплатных земельных наделов и кредитов и обеспечения новоявленных фермеров дешевыми рабочими руками (из числа заключенных).

Инициатива Макуэйри помогла освоить плодородные земли в Дервентской долине. И очень скоро в Хобартском порту закипела работа: торговые корабли везли в Британию шерсть и пшеницу. А в Дервентской долине возник крупный порт, откуда американские китобои и охотники на тюленей отправлялись на промысел по тихоокеанским просторам.

Славное прошлое Хобарта как важнейшего порта должным образом поминается каждый год 26 декабря, когда проводится регата по 1000-километровому маршруту до Сиднея — "Сидней-Хобарт-Блу-Уотер классик". В другие дни года основной предмет интереса городской жизни также крутится вокруг воды. На некоторых участках русло р. Дервент разливается на 2 км, и в одном из таких мест через реку переброшен Тасманов мост (Tasman Bridge), на котором почти не осталось шрамов от трагедии 1975 г., когда в его опору врезалась баржа, в результате чего рухнул один из пролетов и несколько человек погибло.

Хобарт стоит на живописном фоне горной гряды. 1 270-метровая коренастая глыба г. Веллингтон (Mount Wellington) высится позади не менее импозантной вершины г. Нельсон (Mount Nelson) Их вершины часто закрыты облаками, а зимой на пиках лежит снег. Зато предгорья — настоящий рай для пеших туристов, а автомобилисты могут исследовать горы, поднимаясь по 20-километровой спирали шоссе, вьющемуся по склону г. Веллингтон. Между прочим, дорога бежит мимо старого пивзаводика «Каскад» — старейшего в Австралии.

Колониальный порт. Старый Хобарт лучше всего обследовать пешком. Поставьте машину на стоянке и отправляйтесь поглазеть на таких старинные красавцев вроде Бэттери-Пойнт (Battery Point), который и сегодня выглядит так, как сто лет назад. Историки утверждают, что этот квартал единственный в Австралии образец целиком сохранившейся колониальной деревни. С его нагромождением стареньких домов, петляющих улочки и множеством ремесленных лавчонок, этот район очень похож на уголок Старой Англии или приморскую деревушку где-нибудь в американской Новой Англии. В парке на склоне горы застыла артиллерийская батарея — давшая этому месту название.

В старых складских зданиях вдоль берега на Саламанка-Плейс (Salamanca Place) некогда помещались конторы старых хобартских купцов, отправлявших в Европу свои товары на парусниках, что толпились в гавани неподалеку. Этот район пребывал в полном упадке, пока в 1960-е гг. группа художников не превратила старые складские пакгаузы в свои мастерские. А вскоре последовало возрождение Саламанки и ныне этот район стал меккой небольшой, но активной богемной общины Хобарта. Здесь сегодня масса художественных галерей, кафе и ресторанов, и вообще тут можно отлично провести время. А по субботам открывается Саламанкский рынок ремесел — самый большой в Австралии. Центральная постройка в Бэттери-Пойнт — Церковь Св. Георгия (St George Church), с типичным для колониальной архитектуры шпилем и типичными для прошлого века церковными ложами состоятельных прихожан.

В целом, в Хобарте насчитывается 80 зданий, получивших по стандартам Национального фонда оценку «отлично», так что именно благодаря им город стал настоящим полигоном для студентов-искусствоведов, изучающих колониальную архитектуру. "Новый город" расположился на месте старых пригородных деревушек, со временем вошедших в состав Хобарта. Здесь тоже можно встретить немало старинных зданий — церковь Св. Иоанна (St John Church), казармы «Энджелси» (Angelsea Barracks), самый старый в Австралии комплекс военных сооружений, который до сих пор используется по назначению вооруженными силами. Главная достопримечательность казарм — корабельные пушки XVIII в. и здания 1814 г. Озеро на территории Дома правительства (Government House) образовалось на месте старой каменоломни, где заключенные добывали песчаник, использовавшийся при строительстве Таможни, позднее ставшей Домом правительства.

По Лайеллскому шоссе. В западном направлении от Хобарта 250-километровая лента Лайеллского шоссе углубляется в самую глушь Тасмании. В 14 км от Хобарта в Клермонте (Claremont) располагается шоколадная фабрика «Кэдбери», в получасе езды отсюда — Нью-Норфолк (New Norfolk), крупнейший в стране центр выращивания хмеля, где сохранились чудесные колониальные дома. В 53 км от Хобарта находится поворот на о. Педдер (Pedder Lake) и о. Гордон (Gordon Lake), ныне входящих в огромный Юго-западный Национальный парк (Southwest National Park). В начале 1970-х судьба о. Педдер оказалась в центре общественного внимания: тут решено было выстроить плотину и затопить уникальные песчаные берега. Природоохранные организации тогда потерпели поражение, хотя до сих пор ведутся разговоры о сносе плотины (запасы воды в местном водохранилище превышают объем воды в Сиднейской бухты в 27 раз!). До озера можно доехать за 2,5 часа по битумной дороге. Тут великолепная рыбалка, по озеру устраиваются экскурсии: катера отплывают от причала поселка Стратгорден (Strathgorden), построенном для обслуживающего персонала ГЭС.

 

ПОЛУОСТРОВ ГУЛАГ

В Тасмании множество исторических памятников, но самым популярным среди австралийцев до сих пор остается старое поселение каторжников Порт-Артур (Port Arthur) на Тасмановом п-ве, в 110 км от Хобарта. С 1832 до 1853 г. (когда транспортировка уголовников в Австралию была прекращена) Порт-Артур стал главной «зоной» для самых отъявленных преступников и особенно рецидивистов колонии. «Зону» создали на этом отдаленном полуострове дабы пресечь возможные побеги заключенных: даже если кому-то удавалось бежать, его ждала вооруженная охрана на узком перешейке в Иглхоук-Неке. На плоской полоске земли шириной всего в 100 м, была построена цепь сторожевых бараков, возле которых посадили на цепь злых псов. А ледяная вода вокруг кишела акулами.

Долгие десятилетия ссылка в Порт-Артур считалась самым жестоким из возможных наказаний (хотя здешние тюремщики не были столь жестоки, как скажем, тюремные садисты на о. Сара-Айленд, в Макуэйри-Харборе или на о. Норфолк). Вокруг тюрьмы скоро вырос большой фермерский город с магазинами и первой в Австралии трамвайной линией (вагоны, правда, тащили не мулы, а "зэки"). Сегодня, однако, главной приметой этого некогда мрачного уголка Тасмании является изумительной красоты пейзаж: старинные развалины дивно смотрятся на фоне лесистых холмов и ущелий залива Карнавон.

Первое здание тюрьмы было сложено из бревен (она стояла на взгорье рядом с нынешней "Чайной"). Другие тюремные постройки, чьи руины сегодня можно лицезреть, были построены в 1840-х гг… Начав экскурсию от информационного центра, направляйтесь к длинному приземистому пакгаузу из песчаника — Исправительному заведению (Penitentiary). Это самое известное здание в Порт-Артуре, ранее тут помещалась мукомольня, но после закрытия «зоны» на о. Норфолк, её переоборудовали в каземат. В огне двух пожаров, случившихся тут в 1890-х гг., это и другие здания сгорели дотла. Пройдя по тропе влево, вы доберетесь до Дома начальника тюрьмы (Commandant" s House) это единственная не пострадавшая от огня постройка. Отсюда открывается чудесный вид на залив.

Тропа от залива бежит в глубь суши мимо романтических руин госпиталя к Образцовой тюрьме (Model Prison) — она была выстроена в 1850-е гг. в осуществление «радикальной» концепции наказания, разработанной в Британии. Вместо физических мучений заключенных подвергали, так сказать, пытке обесчувствования: 23 часа в сутки они содержались в крошечных одиночках, им запрещалось разговаривать, а в течение часа, отведенного для физических упражнений, им на лица надевались плотные маски и их заставляли ходить взад-вперед в тяжелых кандалах. Самых отъявленных нарушителей дисциплины сажали в карцер, где держали в кромешной тьме несколько дней. Нет ничего удивительного, что содержание в таких условиях приводило не столько к исправлению, сколько к повреждению рассудка людей (не случайно Порт-Артур, перестав быть исправительным учреждением, был перепрофилирован в… санаторий для душевнобольных). Печально, но факт: мрачное прошлое Порт-Артура через столетие аукнулось в акте современного безумия, когда в 1996 г. некий маньяк расстрелял здесь 35 человек.

В местном Музее (Museum) выставлены занятные экспонаты: подлинная одежда заключенных, кандалы, бичи и прочие «исправительные» инструменты. Последний объект осмотра — тюремная церковь (Convict Church) в неоготическом силе. В стоимость входных билетов включена также морская прогулка по гавани — катера отходят от информационного центра, кроме того дважды в день отходят катера до Острова Мертвых (Айл-оф-зе-Дед), где расположено тюремное кладбище. Могилы для несчастных выкапывал живший на островке одинокий "зэк".

Каждый вечер в «Мотор-Инн» (Motor Inn) демонстрируется фильм 1920 г., снятый в этих местах по мотивам книги Маркуса Кларка "На пожизненный срок". "Призрачная экскурсия" по живописнейшим тюремным развалинам отправляется от информационного центра и гиды проводят туристов по самым темным закоулкам «зоны», рассказывая о мрачных событиях порт-артурской истории. В последнее время тут частенько являются таинственные призраки, озаряющие древние камни фантастическим сиянием, и при всей китчевости этих сценок, они как ни странно придают некую человечность этому причудливому памятнику страданий и унижения.

Национальный парк «Маунт-Филд» (Mountain Field National Park), что в 20 км по Стратгордонской дороге, был первым на Тасмании заповедником. Здесь широкая водяная простыня водопада Расселл (Russell Falls) низвергается с высоты 30 м в поросшее папоротниками ущелье, выше Расселла находится небольшой, но не менее живописный водопад «Хорсшу» (Horseshoe Falls) Гора Филд — один из двух тасманских лыжных курортов (второй — Бен-Ломонд близ Лонстона). Впрочем, ни тот ни другой не могут гарантировать лыжникам снежный покров.

Но вернемся на Лайеллское шоссе, которое бежит теперь по так называемому "краю 3 тысяч озер". Еще в 1864 г. английские рыбаки аккуратно складывали в мох форелью и лососевую икру, замораживали и в таком виде отправляли на Тасманию. Но лосось не прижился в "Перевернутом мире", а вот коричневая форель расплодилась. И теперь бесчисленные дороги ведут к лучшим в мире рыбным местам. В Бронте-Парке рыбаков и всех туристов, желающих сделать короткую передышку, ждет уютная шале-гостиница.

Стайка домиков близ Дервентского моста (Derwent Bridge) извещает о приближающемся повороте на о. Сент-Клер (St Clare Lake). Этот отрезок шоссе был проложен лишь в 1930-е гг., а до того доступ к южному участку Национального рака Крейдл-Маунтин (Cradle Mountain National park) был доступен лишь немногим отважным ходокам. Сегодня тут есть информационный центр, проложены пешие тропы в зарослях, имеются площадки для отдыха. Несколько раз на дню паром «Айдаклер» перевозит туристов к дальнему берегу, где начинается Длинная пешая тропа ("Оверлендский тракт").

Далее к западу Лайеллское шоссе взбирается вверх и переваливает через хребет Кинг-Уильям, а затем устремляется вновь вниз к ущелью Маунт-Эрроусмит (Mount Arrowsmith Gorge). Шоссе внезапно уходит вниз от плато, резко петляет в бездну, при этом дорожное полотно жмется к краю почти отвесной горы. А дальше к югу в ясный день можно увидеть 1 410-метровый пик Французовой шапки (Frenchman" s Cap). Тут начинается Национальный парк "Франклин-Гордон-Уайлд-Риверс" (Franklin-Gordon Wild Rivers National Park), спасенный от затопления мощным движением «зеленых» в 1980-е гг. В месте встречи шоссе с р. Коллингвуд можно увидеть плотовщиков, готовящихся к сходу вниз до р. Франклин (Franklin River), откуда им предстоит двухнедельное путешествие по её течению до гавани Макуэйри. Это бесспорно один из самых сложных маршрутов по дикой природе: плавание очень опасно и может быть предпринято только исключительно опытным путешественником в составе подготовленной группы.

Дорога огибает хребет Рэглан и бежит вниз через перевал Виктория (Victoria Pass). Последний этап пути — спуск с г. Оуэн к шахтерскому город Куинстаун, — пожалуй, самый печальный, с экологической точки зрения, отрезок австралийской автомагистрали. Некогда склоны здешних гор были покрыты густыми лесами, однако фосфорные испарения с близлежащих медеплавилен (фосфор использовался в печах в конце прошлого века) убил всю растительность, уцелевшую от топоров лесорубов. Теперь горы абсолютно голые и сильно подвержены эрозии — здешняя пустыня местами напоминает пейзаж американского штата Нью-Мексико, являясь сюрреалистическим памятником разрушительному гению человека.

Куинстаун (Queenstown) имеет некое извращенное очарование. Здесь сохранилось немало зданий от золотой поры начала нашего столетия, в том числе и отель «Империал», чьи деревянные перила, опоясывающие фасад, были занесены в реестр Национального фонда (деревья вырубались в Тасмании, потом бревна переправлялись в Англию для нанесения резьбы, потом вновь возвращались на Тасманию и уже в Куинстауне из них складывали перила). Здесь все ещё ведутся горнодобывающие работы и в шахты водят экскурсантов. Кроме меди тут добывалось серебро, золото и олово.

Западное побережье. В порте Строун (Strachan), в 40 км от Куинстауна, больше нет причалов для грузовых кораблей: единоборство капитанов и лоцманов с коварными водоворотами и рифами Адских ворот при входе в гавань Макуэйри в конце концов оказалось слишком убыточным.

Сегодня туризм — основная статья доходов города. Старинные здания вдоль набережной были отреставрированы, и в гавани причаливают катера, перевозящие экскурсантов в заповедную зону. Катера совершают 30-километровые морские прогулки вдоль побережья гавани Макуэйри и примерно столь же продолжительные прогулки вверх по течению р. Гордон.

На своем пути они минуют о-в Сара (Sarah Island), первый на Тасмании — и самый жестокий — лагерь для заключенных (именно тут разворачивается действие романа Маркуса Кларка "На пожизненный срок"). Каторжники рубили тут хуонскую сосну в пойме реки. Причем эти деревья растут очень медленно: чтобы ствол обрел мощь и высоту, а древесина прочность, легкость и способность противостоять естественному гниению, порой требуется не меньше 2 тыс лет.! Такой лес идеальный стройматериал для кораблестроения. Ранним утром в зеркальной поверхности реки отражаются величавые сосны, которые уцелели под ударами топора.

Здесь можно также отправится в полет на экскурсионном самолете над Юго-западным национальным парком (Southwest National Park). Вниманию самых отчаянных туристов могут привлечь долгие походы по реке или пешие походы в лес — такие путешествия иногда могут занять 21 день и провизию и питье придется нести на себе!

Строун — единственный населенный пункт на западном побережье Тасмании, который можно назвать городом. В 6 км к западу от него расположены Песчаные дюны Хенти (Henty Sand Dunes), иные из них достигают в высоту 30 м — это начало так называемого Океанского пляжа (Ocean Beach). Для несчастного путешественника, которому приходится от автостоянки до берега карабкаться по этим песчаным грядам, они покажутся азиатской пустыней, но устоять перед их дикой красотой невозможно…

Зиен (Zeehan), городок с населением 1 100 чел., находится в 47 км к северу от Строуна и в 37 км к северу от Куинстауна. В конце 1880-х гг. это был классический город a-ля Дикий Запад с 5-тысячным населением. 26 отелями и собственной фондовой биржей. Когда-то за считанные месяцы акции серебряной жилы «Кинг» подскочили с 19 до 95 фунтов. Тут Гарри Гудини ходил по канату, натянутому над его главной улицей, а в местном театре пел Карузо. Но золотые деньки Зиена оказались быстротечными, серебряный бум прошел к 1908 г., но многие дома той поры, когда Зиен был четвертым по величине городом Тасмании, стоят до сих пор. Если вы захотите осмотреть коллекцию полезных ископаемых в Мемориальном музее пионеров Западного побережья (West Coast Pioneers" s Memorial Museum), вам придется съехать маршрута и сделать 6-километровый крюк до Зиена. Это стоит того, поверьте!

От Зиена 90-километроое Мерчисонское шоссе (Murchison Highway) и 72-километроое Уоротахское шоссе (Waratah Highway) бегут по гористой местности, минуют озера и плотины энергетической системы р. Паймен. Потом дорога петляет по ущелью Хеллъер (Hellyer Gorge), глубокой лесистой долине, каких на Тасмании великое множество, и вновь возвращается на симпатичные зеленые равнины раскинувшиеся по обе стороны шоссе Северного побережья.

Вдоль берега, между Кориной и Маррава, протянулась новая грунтовка через район под названием Таркайн (Tarkine) — единственный в мире оазис умеренно-дождевого леса, который в наши дни стал ареной новой битвы между «зелеными» и застройщиками. Активисты природоохранных организаций приковывали себя к бульдозерам, и со всех концов Австралии на вертолетах сюда прибывали отряды журналистов. Но битва была проиграна. Хотя дорогой пользуются от силы 15 автомобилей в сутки, она все равно была проложена ("зеленые" настаивают на том, что единственной целью дорожных строителей было не допустить внесения этого района во всемирный реестр заповедных зон).

 

МЕЛЬБУРН

Предание гласит, что когда вы прибываете в Перт, местные жители первым делом спрашивают, откуда вы прибыли, в Аделаиде — какого вы вероисповедания, в Сиднее — какой ваш годовой доход, в Брисбене — проще: не хотите ли пива. В вот в Мельбурне (Melbourne) всех интересует ваше образование.

Мельбурн издавна славился репутацией гнезда австралийского истеблишмента, так что вопросы образования и связей до сих пор сохраняют свою важность в местных коридорах и эшелонах власти. В этом "Городе Городов Юга" брокеры, адвокаты, банкиры и директоры компаний частенько являются питомцами элитных частных школ и колледжей города. Попасть в эти школы, гордящиеся своими старыми традициями и выдающимися выпускниками, непросто конкурс колоссальный. Представьте себе старинные куранты на башне, строгие школьные блейзеры, спортивные площадки и поля для гольфа (все то, что было с трепетом импортировано из закрытых школ доброй старой Англии) и вы поймете, что это такое. Двери Мельбурнского клуба, последнего обветшалого бастиона старых традиций в Австралии, до сих пор закрыты для женщин, евреев и небелых.

Помимо этого консервативного лоска Мельбурн всегда был столицей утонченных европейских вкусов. Ритуалы досуга его обитателей восходят к прошлому веку. Сюда неизменно приезжали с целью посещения здешних театров, модных магазинов, художественных галерей, ресторанов. В Мельбурне масса общественных парков и роскошных фонтанов, широкие зеленые улицы, украшенные перлами викторианской архитектуры, возведенными в ту пору, когда золото было символом преуспеяния.

Если Сидней — это так сказать, необработанный алмаз, то Мельбурн словно искусственно выращенная жемчужина: дивной формы, но без блеска. А это вызывало довольно-таки странную реакцию. В 1950-е гг. американский проповедник Билли Грэхем назвал Мельбурн "самым высокоморальным городом на земле" (Как же он ошибался!). А в 1960-е гг. американская актриса Ава Гарднер, будучи в Мельбурне на съемках фильма "На пляже" режиссера Невилла Шута, сказала, что это идеальная съемочная площадка для кинотриллера о конце света. Характерная для Мельбурна ненастная погода — вечно моросит дождь, дуют пронизывающие ветра и холод не хуже, чем в Англии, — не способствовали созданию благоприятного имиджа города.

Но даже сиднейцы ворчливо отмечают, что со времени приезда сюда Авы Гарднер тут многое изменилось коренным образом: теперь это изумительный, полный жизни суперсовременный город, где процветает искусство, чьи местные музыкальные клубы дали стране ряд замечательных рок-групп, и где гурманы найдут целую россыпь первоклассных ресторанов. И как свидетельствует история, столица штата Виктория никогда и не была такой скучной дамой, каковой её изображали. Факты, скорее, говорят о сходстве Мельбурна с аристократкой до мозга костей, которая время от времен сбрасывает свой чопорный наряд и предается всем радостям жизни. Но давайте вернемся к истокам: возникновение странной репутации Мельбурна следует искать на заре существования города.

Свободные — изначально. В отличие от Сиднея, Мельбурн не создавался как колония для заключенных. Напротив, первые жители будущего города были вольными переселенцами, вознамерившимися построить новую счастливую жизнь. В июне 1835 г. Джон Бэтмен, землеторговец с Тасмании, направил свою шхуну в залив Порт-Филлип и, пройдя немного вверх по течению широкой реки, объявил: "Здесь будет город заложен!" Он убедил местных аборигенов в обмен на одеяла, зеркала, и железные топоры «продать» ему 240 тыс. га лучших земель, о чем была составлена соответствующая бумага. Позднее сия «купчая» была дезавуирована британским правительством, обвинившим Бэтмена в посягательстве на земельную собственность короны.

Но год спустя поселение на р. Ярра было официально поименовано Мельбурном в честь лорда Мельбурна, английского премьер-министра. А вскоре состоялась первая продажа земельных участков. Небольшие наделы в центре поселка продавались по 150 фунтов. Два года спустя те же самые участки переуступались новым владельцам за 10 тыс. — что говорило о тонком чутье Бэтмена на коммерческий потенциал приобретенной им недвижимости.

Но если что и определило всю последующую судьбу Мельбурна как средоточия австралийского истеблишмента и финансового центра страны, так это открытие золота в соседнем Балларате в 1851 г. Это и обусловило стремительный рост населения и благосостояния города. Золотые месторождения в 115 км от Мельбурна, привлекли сюда тысячи старателей-одиночек из Европы, Америки и Китая. Золотая лихорадка охватила всю страну — это было самое массовое "золотое безумие", которое когда-либо видел свет. Но со временем золотые жилы иссякали, тысячи золотоискателей бросили свои тазы и лопаты и осели в Мельбурне. За 10 лет население города увеличилось вчетверо, а прибыль от продажи золота позволила финансировать строительство в стремительно растущем городе, чьи жители решили создать здесь новую столицу мира.

Когда американский писатель Марк Твен в 1895 г. посетил Мельбурн, он был буквально поражен увиденным: "Это воистину величественный город, как в архитектурном плане, так и в смысле его размеров. Здесь есть развитая система трамвайного сообщения, здесь есть музеи, колледжи и школы, здесь много садов и парков, есть электричество и газ, есть библиотеки и театры, монстры горнодобывающей промышленности и шерстяного производства, центры науки и искусства, цитадели торговли, кораблестроения, железных дорог, тут есть свой порт, имеются общественные клубы и клубы журналистов, и клубы любителей скачек, и даже клуб скваттеров, расположенный в роскошном здании, а церквей и банков столько, сколько требуется для окормления всех желающих. Словом, здесь наличествует все, в чем может нуждаться большой современный город".

Космополитический центр. Через сто лет Мельбурн уже не является самым большим австралийским городом, но он все ещё неуклонно растет — нередко за счет «беженцев» из Сиднея, которые приезжают сюда в поисках более спокойной жизни и более дешевого жилья. Значительную часть городского населения составляют иммигранты из Европы и Азии — это, между прочим, второй по величине «греческий» город в мире! Мельбурн — это "плавильный тигель" разных этнических культур, мирно соседствующих друг с другом.

Впрочем, верно говорят, что этот город не похож на те мегаполисы, которые сразу ошарашивают гостя своими грандиозными силуэтами, геометрической мощью и бурлящей через край энергией. Это не Нью-Йорк, не Гонконг, не Рим. И даже не Сидней, поражающий туристов великолепием своей бухты. Скорее, этот город воздействует на уровне подсознания, будучи этаким Бостоном на фоне «Нью-Йорка» — Сиднея. Улицы Мельбурна широки и несуетливы, и больше напоминают улицы провинциального городка — только очень большого. Старомодные (но новенькие!) трамваи громыхают по рельсам, и пассажиры, кажется, знают кондукторов по именам. Мельбурнцы обожают почесать языком и проводить время в шумных застольях — это склонности души, давно позабытые их соседями и соперниками в сверкающем шумном мегаполисе на севере.

Если Сидней благодушествует на берегах своей роскошной бухты, то Мельбурн удобно расположился на берегах р. Ярра (Yarra River) — местный пейзаж, прямо скажем, не слишком презентабельный и не раз становился предметом ехидных шуточек (говорят, например, что это единственная в мире река, которая течет "вниз головой" — т. е. илистым дном кверху). Однако через Ярру переброшено несколько красивых мостов, стоя на которых, можно наблюдать, как слаженно гребут экипажи лодок-восьмерок в тени высящихся на берегу небоскребов.

3-миллионное население теперь в основном живет в пригородной зоне, которая растянулась от залива до Данденонгских гор. Туристы, главным образом, останавливаются в бывшем старом пригороде, где сохранились целые кварталы древних двухэтажных домишек с «фирменными» чугунными балконами.

Элементарный план. Мельбурн спланирован согласно простому и четкому плану, который не позволяет вам заблудиться в городских улицах. На Коллинз-стрит (Collins Street) и Бурк-стрит (Bourke Street), среди высоток из стали и стекла, притаились старинные здания конца прошлого и начала нынешнего веков. Казначейство в доме 335 по Коллинз-стрит, где когда-то располагался банк СВА — шедевр барочного зодчества. Из прочих домов рекомендуем вам полюбоваться на готическую громаду Австралийско-новозеландск ого банка (ANZ Bank), небоскреб Риальто (Rialto), где на 55 этаже есть смотровая площадка, открытая до 23.00, и собор Св. Павла (St Paul Cathedral) на углу Суонстон — и Флиндерс-стрит.

На небольшом пятачке между улицами Коллинз, Бурк, Суонстон и Элизабет расположены семь лучших в городе торговых комплексов, самым внушительным из которых, безусловно, является пассаж «Блок-Аркейд» (Block Arcade), построенный ещё в 1892 г. и до сего дня не утративший своего очарования.

На другом конце города, на Спринг-стрит (Spring Street) находится великолепный отель «Виндзор» (Windsor Hotel). Открытый в 1887 г. и недавно отреставрированный, «Виндзор» по праву считается мельбурнской "grande dame". В вестибюле по стенам развешаны чудесные картины австралийских художников, а большая танцевальная зала — просто шедевр викторианского стиля. Ежедневно с 15.00 до 17.00 подают чай — это один из мельбурнских англофильских ритуалов. Рядом с отелем расположены театр «Принсесс» (Princess Theatre) и викторианское Здание парламента (House of Parliament) — обе постройки можно осмотреть в ходе экскурсии.

Мельбурн — единственный город в Австралии с разветвленной системой трамвайного сообщения. В дневное время бесплатный трамвай возит туристов по круговому маршруту в центре, но если вы хотите ощутить атмосферу Мельбурна, непременно надо проехаться на трамвае вниз по Сент-Килда-роуд. Традиционные цвета раскраски вагонов — зеленый и желтый, однако вам непременно бросится в глаза с десяток вагонов, буйно раскрашенных городскими художниками. Не пропустите также знаменитый "Колониальный трам" — ресторанчик на рельсах, который следует по увлекательному обзорному маршруту.

Многие трамваи делают остановку перед импозантным Викторийским центром искусства (Victorian Arts Centre) на Сент-Килда-роуд, где располагается Картинная галерея штата, три крупных театра и музей исполнительских искусств, а также несколько ресторанов и кафе. Этот дворец искусств заметен издалека благодаря 115-метровому шпилю из белого металла. Тут же на берегу р. Ярра находится Саутгейтский центр (Southgate Centre) торгово-развлекательный комплекс; воскресным погожим днем тысячи мельбурнцев приходят сюда прогуляться вдоль реки и посидеть за столиками открытых ресторанов.

Город-сад. В Мельбурне 680 га искусственных парков и садов, опоясывающих город. Сад «Трежери» (Treasury Gardens) с аллеями исполинских деревьев, просторными лужайками и каменистыми прудами, почти подступает к Центральному деловому району (сокращенно CBD) в начале Коллинз-стрит. В теплые дни во время обеденного перерыва здешние лужайки оккупируют служащие, наблюдая за любителями оздоровительного бега. Летом лужайки и тропинки парков и садов превращаются в место проведения "Бесплатных увеселений" — развлекательной программы, финансируемой городским советом.

Сад «Фицрой» (Fitzroy Gardens) является продолжением сада «Трежери» и подступает прямо к подъезду отеля «Виндзор». Здесь же находится домик капитана Кука (Captain Cook" s Cottage), где родился великий мореплаватель, открывший Австралию и Новую Зеландию. Домик по камушкам был перенесен сюда из английского Йоркшира.

Лучший парк Мельбурна — и без сомнения один из красивейших в мире Королевский ботанический сад (Royal Botanical Gardens), на холмистом берегу р. Ярра. Проехав 15 минут на трамвае от центра города вы попадаете на бескрайний простор чистого воздуха, где можно заблудиться среди папоротниковых гротов и в кактусовых садах. Здесь можно полюбоваться на величавых черных лебедей в прудах, и на раскинувшиеся на 40 га зеленые лужайки, на тысячи видов местной и импортированной флоры. По выходным в ботанический сад приходят расслабиться толпы мельбурнцев: греки с пакетами еды и бузуки, парочки влюбленных, любители природы — позагорать, старички вспомнить о годах ушедшей юности, детишки — поиграть в индейцев или бушрейнджеров.

5-километровая аллея вокруг сада — самая популярная и живописная в Мельбурне беговая дорожка. Тут же на берегу Ярры стоят любимые мельбурнцами торговые автоматы, выдающие порции барбекью с пылу с жару.

Что в "плавильном тигле"? Чтобы вкусить всю прелесть мельбурнской полиэтнической атмосферы, отправляйтесь на Лайгон-стрит (Lygon Street) в Карлтоне — это квартал в 10 минутах езды на трамвае от городского центра, который иногда называют "Маленькой Италией" (Little Italy). Именно здесь после второй мировой войны селились многочисленные итальянские переселенцы. В 1960 — и 1970-е гг. Карлтон был центром городских хиппи. Сегодня Лайгон-стрит стала туристической достопримечательностью (а в качестве законодателей мод её знамя перехватили Брансвик — и Сент-Килда-стрит) и тут частенько можно встретить толпы молодых итальянцев с толстыми золотыми цепями на шее и с немыслимыми «вавилонами» на голове; к тому же обосновавшиеся тут представители среднего класса и дельцы шоу-бизнеса, да ещё профессура и студенты из соседнего Мельбурнского университета придают этому кварталу совершенно особый колорит. Кофейни, бистро, пиццерии, шумные пабы и бильярдные, а также шикарные бутики способствуют бурнокипящей жизни, ночью гости города прогуливаются из конца в конец по Лайгон-стрит, ища себе ресторан по вкусу.

На противоположном конце социальной иерархии разместился Турак (Toorak), богатый пригород, один из самых фешенебельных уголков Австралии, анклав великолепных особняков посреди зеленых лужаек на скрещении улиц, обсаженных высокими европейскими деревьями. Это место обитания элиты, где, как кто-то сострил, даже мусор заворачивают в блестящую обертку.

Турак-роуд, по которой бегают трамваи, протянулась по пригородным кварталам Саут-Ярра и Турак. Главной отличительной чертой здешнего быта является кичливое богатство и питаемая им роскошь. Бутики, книжные лавки, рестораны и салоны красоты манят блеском своих витрин богатеньких мамаш и стильных секретарш. То и дело по улицам проносятся европейские спортивные «тачки» и роллс-ройсы. Если вам любопытно побывать на австралийской ярмарке тщеславия, то на Турак-роуд представлены самые яркие её товары.

Отрезок Турак-роуд, расположенный в Саут-Ярра, пересекает Чапел-стрит (Chapel Street) — мельбурнский торговый ряд. Здешние магазины предлагают на продажу все что угодно — от самых авангардных артикулов до самых что ни на есть повседневных. Тут отовариваются покупатели многочисленных этнических анклавов (особенно греки), а также квартиранты из квартала Прейрен. Отсюда можно рукой подать до рынка Прейрен (Prahran Market), живописнейшего места в Мельбурне. Если вам по нраву экзотические продукты и курьезные человеческие типажи, сходите туда в воскресенье. Особого упоминания заслуживает «Джэм-Фэктори» (Jam Factory), комплекс высококлассных магазинов и ресторанов, и «Спортсгерл-сентр» (Sportsgirl Centre), расположенный в шикарном отеле «Комо». Рядом — короткая Гревилл-стрит (Greville Street), средоточие букинистических лавок и модных магазинов (от авангарда до "секонд-хэнд"). Хай-стрит ответвляется от Чапел-стрит: если отправиться по ней в восточном направлении, то скоро можно выйти к целому сонму антикварных магазинов и продуктовых лавок.

Центр притяжения для самых модных мельбурнцев — Брансвик-стрит (Brunswick Street) в Фицрое, в 10 минутах езды на трамвае (в 5 минутах — на такси) от центра. По вечерам сюда со всех концов города съезжается молодежь — пошататься по улице с бутылочкой под мышкой в поисках новенького ресторана. Тут можно найти афганские, тайские, греческие и латиноамериканские забегаловки, как и рестораны современной австралийской кухни. Бары, пабы с музыкальным группами и варьете, джинсовые магазины, крошечные ретро-магазинчики, гей — и лесбийские бары, артистические кафе в духе 1950-1960-х, где сидят странные типы, словно сошедшие со страниц романов Камю… В общем полный богемный набор.

На пляж! Не так давно воскресный день в Мельбурне мог быть метафорой вселенской тоски и скуки смертной. Теперь не так. Окленд-стрит (Ackland Street) в Сент-Килде — по воскресеньям превращается в многолюдное торжище, где всем правят еврейские торговцы. На каждом углу стоят кафе и кондитерские, предлагающие сотни сладких деликатесов, чьи рецепты были вывезены из Будапешта, Вены, Праги и Тель-Авива. Мужчины в черных шляпах группками собираются на тротуаре и тихо обсуждают последние события. Семейные стайки сидят за столиками, а пухлые дамы с радостью несут домой пакеты с ароматными сластями.

Фицрой-стрит (Fitzroy Street) выведет вас прямо к пляжу. Когда-то тут располагались грязные отельчики, а теперь тут — самые фешенебельные дома Мельбурна. В погожие дни рестораны распахивают свои двери настежь, на тротуарах появляются столики под зонтиками — ни дать ни взять средиземноморский городок. Еще дальше, за грохочущими американскими горками Луна-парка, лежит Аппер-Эспланейд (Upper Esplanade) и воскресный «блошиный» рынок. Тут можно приобрести (или просто осмотреть) ювелирные самоделки, кожевенные изделия, картины, керамику и стеклянные безделушки. Идите по направлению к морю. Волны тут может быть и не ахти какие и мало кто отважится поплавать, но песок чистый и ласковый, а пляж по воскресным дням сильно смахивает на пляж в Винисе, что под Лос-Анджелесом. По набережной гоняют велосипедисты и бегуны на роликах, фотомодели подставляют солнцу свои холеные прелести, бодибилдеры «качаются» на траве. Садитесь за столик в ресторане «Стоукхаус» или прогуляйтесь вдоль пирса и полюбуйтесь на городской силуэт вдалеке. (в конце пирса есть миленький рыбный ресторанчик).

Среди прочих пригородных пляжей можно назвать Саут-Мельбурн, Миддл-парк и Алберт-парк. На последних двух в жаркий воскресный день можно увидеть куда больше нагих тел, чем в самых популярных мельбурнских стриптиз-барах.

Мельбурнцы обожают свои рынки. Крупнейший из них — «Виктория» (Victoria Market) — расположен на Виктория-парейд, в северо-западном углу CBD. Утром по вторникам, пятницам и субботам это исключительно продуктовый рынок — бесконечные ряды фруктовых и овощных прилавков. Но в воскресенье продукты питания исчезают и их сменяют торговцы всякой всячиной, какую только можно себе вообразить — вот когда поход за покупками становится настоящим приключением. Если вас интересует блошиный рынок с авангардно-богемным уклоном, идите на «Камбервелл-джанкшн» (Cumberwell Junction).

Но вернемся в мегаполис. Новенький универмаг «Даймару» (Daimaru) одно из самых необычных архитектурных сооружений: он выстроен вокруг старинной высокой круглой башни из кирпича.

"Футбольная лихорадка". Зимой мельбурнцы становятся жертвой диковинной эпидемии. Здесь её называют "футбольная лихорадка". Австралийский футбол был изобретен в Мельбурне в 1858 г. (см. главу "Спорт здесь правит бал") и с тех пор стал всеобщим наваждением. Как кто-то однажды заметил, здесь не бывает лета, а есть короткие передышки между зимними футбольными сезонами. Не стоит оспаривать этого утверждения. Лучше слейтесь с гомонящей толпой болельщиков, текущей на субботний матч Викторийской футбольной лиги на стадионе «MCG». Это футбол особого рода стремительный, иногда жестокий, иногда виртуозный. В футбол в основном играют в южных штатах. В Мельбурне, колыбели австралийского футбола, финальный матч чемпионата играется на глазах 100 тыс. зрителей стадиона MCG. Под аккомпанемент рева, свиста и звона пивных бутылок.

Единственным днем в году, способном составить конкуренцию дню проведения финала футбольного чемпионата, является первый вторник ноября, когда разыгрывается Кубок Мельбурна по скачкам. В 15.30 все служащие контор как один вынимают из своих столов транзисторные приемники, школьники вставляют в уши крошечные наушники, пешеходы толпятся вокруг радиофицированных автомобилей и перед витринами магазинов, где выставлены телевизоры. В Канберре федеральный парламент объявляет перерыв, а в Виктории вторник вообще объявлен выходным для госслужащих.

Почти все австралийцы делают ставки во время розыгрыша Кубка Мельбурна. и общее количество ставок доходит до 300 млн. долл. Судьба этих денег решается за три минуты заезда на ипподроме «Флемингтон» (Flemington Racetracks), где лошади пробегают 3,2 тыс. м. Но Кубок Мельбурна — не просто скачки. Это особый социальный ритуал. Богатые и знаменитые ставят свои машины на парковке "членов клуба", где занимают почетные места под личным навесом и лакомятся жареным цыпленком с шампанским, извлеченным из автомобильного минибара. Празднество длится весь день и им охватывается весь ипподром, так что кажется, в эти часы все социальные барьеры рушатся.

Еще одно важное мероприятие года для мельбурнцев — Мумба (Moomba), карнавал вроде парижского «Марди-гра», который проводится в течение двух первых недель марта. Мумба — аборигенное слово и означает буквально следующее: "повеселимся вместе". Более 200 различных увеселительных мероприятий поддерживают тонус мельбурнцев на высоком уровне. Лучшие водные лыжники мира показывают свое мастерство на тихой Ярре, на прогулочных катерах проходят бесплатные представления варьете и джазовые концерты, Это ещё и международный фестиваль еды и вина, уличных танцев. В саду Александра на берегу Ярры устраиваются веселые игры, проводятся забавные конкурсы, играют оркестры. Кульминацией всеобщего празднества является праздничный парад по всему городу.

Короткие экскурсии. Иные мельбурнцы предпочитают жить поближе к бушу и ездить из далекого пригорода на работу. В Элтеме (Eltham), что в 30 км выше по течению Ярры, жители выстроили себе жилища из природного материала, а местный архитектурный стиль сформировался под влиянием старых домов скваттеров. Стены из глинозема, полы, бревенчатые стены и потолочные перекрытия, широкие круглые веранды, спасающие от знойного солнца, и огромные парковые ансамбли эвкалиптов и местных кустарников и цветов создали здесь своеобразный заповедник уникальной архитектуры.

В 50 км к востоку от Мельбурна находится хребет Данденонг (Dandenong Range) — ещё эти горы называют "Голубые Данденонги". Горные пики и утесы испещрены папоротниковыми балками, а здешним небольшим поселкам вроде Белгрейва (Belgrave) и Олинды (Olinda) можно посвятить однодневную экскурсию. Особого упоминания заслуживают две достопримечательности Святилище Уильяма Рикеттса (William Ricketts Sanctuary) в лесной чаще, где хранятся деревянные фигурки аборигенских идолов работы белого старичка-скульптора, а также «Пыхтелка-Билли» (Puffing Billy), узкоколейка с поездом на паровозной тяге, бегающим между Белгрейвом и Мензис-Криком. Из ресторана и со смотровой площадки телебашни на 633-метровой вершине г. Данденонг (Mount Dandenong) открывается величественный вид на Мельбурн.

 

ВИКТОРИЯ

Юго-восточный штат Виктория — это квинтэссенция австралийской цивилизованности. При том, что штат возник подобно своим соседям-колониям, в эпоху золотой лихорадки Виктория бурно развивалась: деньги текли, как тогда казалось, неиссякаемым потоком и в сельских районах до сих пор много богатых колониальных имений. Викторийское влияние на австралийское общество и политику продолжается и поныне: не случайно в Виктории расположены самые престижные австралийские учебные заведения, из стен которых вышло большинство премьер-министров страны.

Этот маленький штат имеет массу достопримечательностей. Разнообразие пейзажей поражает: чудесные морские пляжи на востоке и великолепные лыжные курорты в горах, грандиозные панорамы вдоль Большого океанского шоссе и живописные долины к северу от Мельбурна. В то время как всякое автомобильное путешествие в любом уголке Австралии превращаются в опасное приключение и рискованное сражение с труднопроходимой трассой, в Виктории равнинная местность и отличная система автострад, что позволяет вам спокойно крутить руль и наслаждаться окружающим видами.

Северо-восточная Виктория. Многие туристы попадают в Викторию через Снежные горы Нового Южного Уэльса. За Ханкобаном шоссе пересекает исток Муррея, величайшей реки Австралии, и приводит вас в Коррионг (Corryong). Этот городок славен своим Народным музеем человека с Снежной реки (Man From Snowy River Folk Museum), где экспонируется коллекция лыж прошлого века из Кайандры. В нескольких милях южнее находится деревня Нариел-Крик (Nariel Creek), тут на территории старого аборигенского стойбища в канун Нового года и в День труда штата Виктория проводятся музыкальные фестивали. К северо-западу от Коррионга, со стороны Каджевы, находится Национальный парк Барроува-Пайн-Маунтин (Burrowa Pine Mountains National Park). Приятные ландшафты заняты пастбищами и сосновыми рощами.

Таллангатта (Tallangatta) у восточной оконечности о. Юм (Lake Hume) новый город, выстроенный в 1956 г. на месте бывшего поселка, затопленного водохранилищем на р. Муррей и новым озером. Останки старого городка аллеи, улицы и даже несколько зданий иногда появляются точно призраки из обмелевшего водоема. Озеро, вчетверо больше Сиднейской бухты, сейчас стало любимым местом пловцов, водных лыжников, рыбаков и фотоохотников. Протянувшись на 38 км к западу от шоссе от Таллангатты до Водонги озеро постепенно расширяется

Водонга (Wodonga) — викторийская половина самого быстрорастущего материкового метрополиса Австралии. Вместе с его "Большим братом" Олбери (Albury) на противоположном берегу Муррея в Новом Южном Уэльсе общая численность населения городов-близнецов составляет 70 тыс. чел. Являясь центром района Риверина, дающего значительную долю пшеницы, фруктов и скота, Олбери стоит на месте, где в 1824 г. путешественники Гамильтон Юм и Уильям Ховелл совершив путешествие из Сиднея по южному маршруту, открыли Муррей. Музей истории авиации имени Дрейджа в Водонге содержит крупнейшую в стране коллекцию бипланов.

Золото долины Авенс. Все здешние городки имеют одну связывает одно золото. В 1853 г., когда в долине р. Авенс было обнаружено золотое месторождение, тут в одночасье возник десяток старательских поселков. К 1870 г. многие из них опустели, так как драгоценный металл стало добывать все труднее и труднее. Но кое-каким из старых городков удалось выжить, и они стоят живыми памятниками увлекательной истории долины, которая ныне славится больше своими винами.

Чилтерн (Chiltern) возник в 1850-е гг. под названием Блэк-Дог-Крик. Широкие улицы городка с старинными лавчонками эпохи Старого Запада не раз становились декорациями для киносъемок. Сегодня её главной достопримечательностью является «Лейк-Вью», дом, где родился писатель Генри Гендель Ричардсон, автор романа "Счастье Ричарда Махони".

В 16 км к северо-западу от Чилтерна стоит Разерглен (Rutherglen), столица старейшего в Австралии виноградного края и центр производства портвейна, муската, хереса и бренди. Еще в XIX в. отсюда экспортировались вина в Англию и Францию, однако многие виноградники в начале нашего столетия стали жертвой прожорливой виноградной моли. Впрочем, кое-кто из виноградарей упрямо продолжал искать идеальные природные условия для производства хереса и десертных вин, добиваясь позднего созревания винограда сахаристых сортов.

Город Яканданда (Yackandandah) находится под охраной Национального фонда. Приехавшие сюда в 1860-е гг. золотоискатели из Калифорнии и с Клондайка способствовали приданию городу атмосферы типичного американского поселка. Сегодня это центр выращивания клубники. Единственное в Австралии клубничное вино производится на Клубничной ферме Алленз-Флэт (Allan" s Flat Strawberry Farm), расположенной к северо-западу по шоссе на Барандуду.

Посреди бескрайних полей примостился Бичуорт (Beechworth), отлично сохранившийся городок викторийских золотоискателей. Не менее 32 городских домов находится под охраной Национального фонда, в том числе здание почты с каменной башней (1867), отель «Тэнсуелл» с красивым фасадом и верандами за кованной железной оградой (1873) и Мемориальный музей Роберта О" Хары Бурка (Robert O" Hara Burke Memorial Museum) (1856) Множество предметов быта времен "золотой лихорадки" (тогда лишь за 14 лет тут было намыто 3 млн. унций золотого песка) выставлены рядом с утварью первых поселенцев здешних мест. Тут есть даже восстановленная в натуральном масштабе главная улица старого Бичуорта.

В пору процветания в городе было более 60 отелей и театр, где давали увеселительные представления.

Южнее Бичуорта раскинулся край изумительных по красоте пейзажей. Мертлфорд (Myrtleford) — столица этого богатого сельскохозяйственного района, где выращивают каштаны, хмель и табак. Национальный парк Баффало-Маунтин (Buffalo Mountain National Park) на высокогорном плато (1370 м) зимой превращается в рай для лыжников, весной покрывается ковром цветущих трав, летом и осенью привлекает тысячи пеших туристов.

Отсюда рукой подать до Брайта (Bright), городка с 5-тысячным населением, который в осеннюю пору купается в буйном многоцветье. Дубы, клены и прочая растительность создают в городе необычайно чистую атмосферу, которая заставляет забыть о диких нравах, царивших тут в пору "золотой лихорадки", в том числе и приснопамятный Баклендский бунт 1857 г. когда белые старатели учинили жестокий погром в китайской части и изгнали чужаков с их золотоносных участков.

Край Келли. Вангаратта (Wangaratta) — четко спланированный сельскохозяйственный город с 16-тысячным населением на р. Авенс. Он интересен старыми шерстепрядильнями, двумя церквушками прошлого века и домом Бирна — художественной галереей, где выставлены работы австралийских художников.

Это сердце "Края Келли" — территория Неда Келли, самого знаменитого австралийского бушрейнджера. На протяжении всего-то трех лет, с 1878 по 1880 гг., подвиги удалого Келли и его шайки завораживали воображение австралийцев. Его блестящее мастерство наездника и знаменитые стальные латы ручной работы способствовали созданию харизматического образа. Надо только пожалеть его скакуна: латы Келли, включая шлем, весили аж 44 кг.

Легенды о Келли обессмертили его имя в балладах, поэмах, картинах и даже в кинофильме 1970 г. с Миком Джаггером в главной роли. Но почему же отъявленного преступника восславили в памяти народной? "Когда я рассуждаю здраво, пишет его биограф Нэнси Кисинг в книге "Шайка Келли" (1975), я понимаю, что он был грабителем, лжецом и убийцей. Но своим австралийским сердцем я также чувствую, что он явился воплощением нашей с вами жестокой, благородной и парадоксальной страны — это герой и дьявол в одном лице".

Последний бой Келли дал в отеле «Гленроуан-инн» (Glenrowan Inn), что в 16 км к юго-западу от Варангатты. Сообщники Келли были убиты в перестрелке с полицией, а гостиницу сожгли дотла, самого же Неда доставили в Мельбурн и судили, после чего повесили в ноябре 1880 г. В наши дни на Юмском шоссе у Гленроуена (Glenrowan) туристов встречает местный китчеватый рекламный плакат: колоссальное изображение Неда Келли над крышами магазинов. Рядом во дворике каждый день разыгрываются "живые картины" легендарной перестрелки.

Другие экспонаты времен Неда Келли можно увидеть в двух музеях Беналлы (Benalla), который местные называют "Розовый город" — дело в том, что с октября по апрель здесь цветут тысячи розовых кустов. Розы придают особый колорит картинам в городской художественной галерее (Benalla Art Gallery) на берегу р. Броукен.

Менсфилд (Mansfield) на перекрестке двух шоссе — важнейший центр пастбищного скотоводства и лесозаготовок, ворота г. Буллер (Buller Mountain), главного лыжного курорта Виктории (высота пика — 1808 м). Гора находится всего в 3 км от о. Айлдон (Lake Eildon) — этот водоем образовался после строительства плотин на пяти реках с целью орошения тысяч квадратных миль полей в центральной Виктории. Сегодня рукотворное озеро — рай для рыбаков, которых привлекает местная форель, окунь и муррейская треска.

Всего в 61 км от Мельбурна находится Хилсвиль (Healesville), известный своим Хилсвильским заповедником (Healseville Sanctuary). Этот всемирно известный зоопарк под открытым небом создан в 1934 г. для изучения и выращивания местных видов фауны, в наши дни стал популярным туристическим объектом. Заповедник сыграл важную роль в восстановлении популяции вымирающих коал и в выращивании утконосов в неволе.

Восточное побережье. В деревушке Генуя (Genoa) близ границы с НЮУ, огороженный проселок поворачивает к югу в направлении Маллакута-Инлет (Mallacoota Inlet). Этот курортный поселочек, который обожают рыбаки и любители дикой природы, стоит в конце 24-километрового маршрута, уходящего от шоссе Принсез на крайнем юго-востоке Виктории. Он окружен Национальным парком Кроуджинголонг (Croajingolong National Park) — это 86 тыс. га утесистых берегов и открытых пляжей, дождевого леса и зеленых рощ, протянувшихся на 100 км от ново-южноуэлльской границы до Сайденхемской бухты. В парке обитают многочисленные млекопитающие, ведущие ночной образ жизни (опоссумы и летяги), а также множество змей, среди которых попадаются и ядовитые. Из птиц тут живут лирохвосты, кулики, пеликаны, морские орлы и зимородки. А из окон паба в очаровательной деревушке на краю мыса Джипси-Пойнт (Gipsy Point) открывается панорама заливчика от Маллакуты до Генуи.

Западнее Генуи начинается 208-километровый отрезок шоссе Принсез, который вьется по безлюдному краю среди гор и дождевого леса до Орбоста. В Орбост (Orbost), небольшой городок на берегу р. Снежной, кажется, съезжаются лесовозы со всей округи. Национальный парк Снежной реки (Snowy River National Park) в горах над Орбстом, особенно ценят гребцы-каноисты.

Бакан (Bucan), ещё один город лесозаготовителей, стоит в 93 км к северо-востоку от Орбста по шоссе. На пасху тут проводится родео, а в мае устраиваются состязания лесорубов. Но его главная достопримечательность известняковые пещеры, безусловно, самые красивые в Виктории. Тут более 350 пещер, но из них лишь 3 открыты для посещения, в том числе Фэйри (Сказочная), чьи многочисленные полости усеяны костями древних млекопитающих. В некоторых недоступных пещерах исследователи обнаружили древние орудия труда и наскальные рисунки их обитателей, живших 17 тыс. лет назад.

Гипслендские озера. У города Лейкс-Энтранс (Lakes Entrance) шоссе Принсез на мгновение выходит к океану. Этот курортный город на берегу узкой бухты-канала, прорытого к Гипслендским озерам — длинной цепочке сообщающихся лагун, протяженностью 80 км к западу вдоль Бассова пролива. Озера отделены от океана лишь узкой полоской дюн и — Девяностомильным пляжем (Ninety Mile Beach).

3-тысячное население Лейкс-Энтранса в летние месяцы увеличивается до 20 тыс. — за счет отдыхающих, что заполняют здешние мотели и кемпинги. Рыбная ловля, плавание и катание на лодках — основные забавы отпускников. Прогулочные катера регулярно совершают обзорные круизы по озерам, занимающим в общей сложности территорию площадью 388 кв. км. Иногда эти места называют "Викторийской Ривьерой". Средняя зимняя температура составляет 20(С. Прибрежный парк Гипслендских озер (Gippsland Lakes Coastal Park) на дюнах вдоль приморского берега озер и Национальный озерный парк (Lakes National Park), птичий лес на песчаном полуострове между о. Рив и о. Виктория, способствует сохранению местной природы.

Деловой центр Восточного Гипсленда — город Бэрнсдейл (Bairnsdale), в 285 км к востоку от Мельбурна по шоссе Принсез. Центр овцеводства, молочной промышленности и лесозаготовок, он славится своим ботаническими садами и росписями "Сикстинской капеллы" местной католической церкви Св. Марии.

Рядом с ним расположен Пейнсвилль (Paynesville), морской курорт, где находится необычная церковь Св. Петра: шпиль этого моряцкого молельного дома напоминает маяк, алтарь сделан в форме кормы, а освещает храм старый корабельный фонарь.

В 45 минутах езды к северо-западу от Бейрнсдейла находится Гленаладейлский национальный парк (Glenaladale National Park), мифический дом аборигенского чудовища Наргуна. Этот демон обожал маленьких детей, которых он заманивал в свою берлогу и там пожирал. Пещера Наргуна, скрытая за водяной завесой водопада, изобилует сталактитами и сталагмитами.

Сейл (Sale) гордо носит прозвище "Нефтяной город". С тех пор, как в 1965 г. в Бассовом проливе были обнаружены нефть и природный газ, индустриализация этого района шла семимильными шагами, на берегу выросли нефтеперерабатывающие предприятия и грузовой порт, а в открытом море встали буровые вышки. Разработкой шельфа Гипслендского бассейна занялись компании «Эссо» и «BHP», взявшие месторождение в двадцатилетнюю концессию. Сегодня крупнейший завод по переработке нефти находится в Лонгфорде (Longford). Его можно посетить с экскурсией.

Долина Латроуб. Вереница городков вдоль шоссе Принсез от Сейла вытянулась вдоль долины Латроуб, чьи угольные месторождения дают 90 % электроэнергии для Мельбурна и всей Виктории. Долина находится на крупнейшем в мире месторождении бурого угла — угольные залежи толщиной 140 м вытянулись на 60 км в длину и на 16 км в ширину. Куда ни кинь взгляд, повсюду открытые разрезы и дымящие трубы электростанций. Желающие могут отправиться на экскурсию по шахтам Морвелла (Morwell) — угледобыча тут началась ещё в 1916 г. Вас ждет и образцовый шахтерский город Йоллурн (Yallurn), выстроенный по проекту Электрической комиссии штата.

В Моэ (Moe) — крупнейшем и самом современном городе долины, находится краеведческий музей Старого Гипстауна. Этот город также является воротами Валхаллы (Walhalla), города-призрака, возникшего возле богатейшей в Виктории золотоносной жилы, и Маунт-Боу-Боу (Mount Baw Baw), ближайшего к Мельбурну горного лыжного курорта.

В 30 км к северо-западу от Яррама (Yarram) в самом сердце утесистого Стрелецкого хребта, притаились два крошечных национальных парка «Тарра-Вэлли» (Tarra Valley) и «Балга» (Bulga), изобилующие зарослями древних папоротников, водопадов и растительности. К югу от Яррама находятся старинные городки Порт-Алберт (Port Albert) и Тарравиль (Tarraville). Здешний отель «Порт-Алберт» (построен в 1842 г.) — первый в Виктории, а у городского деревянного пирса, на который в прошлом веке высаживались китайцы-золотоискатели, сегодня теснятся яхты и катера.

Морской музей Порт-Алберта (Port Albert Maritime Museum) расположился в старинном здании Банка Виктории. Тарравиль в 1951 г. был крупнейшим городом Гипсленда — тут насчитывалось 219 пивных! И возможно, есть высшая справедливость в том, что местная англиканская церковь — деревянная постройка, возведенного без единого гвоздя — пережила все эти питейные заведения.

Полуостров Вильсонс-Промонтори. П-ов Вильсонс-Промонтори (Wilson" s Promontory), гранитный исполин, врезавшийся в море в сторону Антарктиды, далеко не случайно является самым популярным национальным парком в Виктории. «Пром», как его любовно называют постоянные гости, изрезан 80-километровой паутиной пеших троп, выходящих на песчаные пляжи, лесистые склоны гор и топи с диким зверьем и буйной растительностью. Ежегодно парк посещает до 100 тыс. чел. Защитники окружающей среды озабочены пагубным воздействием этих нашествий на местную экологию, и по этой причине большая территория парка остается недоступной даже пешеходам. Самое памятное впечатление от этих мест — огромные стаи цветастых и голосистых попугаев, совершающих летними вечерами налеты на кемпинги.

Для многих туристов наиболее интересная остановка в пути на Мельбурн — о-в Филлип (Phillip Island). В 7 км от Бассова шоссе к юго-западу от Корамбурры его связывает с материком мост, переброшенный у рыбацкого городка Сан-Ремо (San Remo). На площади в 104 кв. км, большей частью занятой под пастбища и плантации цикория, можно найти невероятное количество туристических объектов.

На о-ве Филлип проводились первые в Австралии гонки (1928) — старый трек был восстановлен в 1980-е гг. Среди прочих его достопримечательностей — птичий заповедник и заповедник коал, диковинные нагромождения прибрежных утесов, старинные поместья, гончарные мастерские-лавки и бесчисленные спортивные клубы (серфинг, акваланг, парусный спорт, рыбалка, гольф, теннис, боулинг и крокет). Гостиничные комплексы сосредоточены в курортном городке на северной части побережья Коуз (Cowes) — названном в честь главного порта британского о. Уайт.

Безусловно, главной достопримечательностью о-ва Филлип является колония пингвинов на Саммерлендском пляже. В вечерних сумерках сотни, если не тысячи этих небольших птиц в «смокингах» и белых манишках маршируют от вод Бассова пролива к своим гнездам в дюнах. Расправив крылья, они небольшими группками быстро бегут по своим заученным маршрутам мимо толп зевак. Некогда этот пингвиний парад был неожиданным удовольствием для немногих, ныне же он превратился в массовую туристическую забаву, утратив свое былое очарование.

Северо-запад. Город Милдура (Mildura) — это воистину столица северо-западной Ривьеры. При том, что многие австралийские туристические объекты бахвалятся своими "самыми большими" или "самыми длинными" в мире, Милдура славится несколькими вещами: тут самая длинная в мире барная стойка — 91 м — находится в клубе «Уоркингменз», самая большая в Австралии фабрика по переработке фруктов, самая длинная веранда (перед мотелем на главной улице) и самый большой в мире говорящий Шалтай-Болтай (на местной птицефабрике).

Невзирая на китчеватость здешних достопримечательностей, Милдура необычайно миленький и гостеприимный город. И уникальным туристическим центром он стал не в малой степени благодаря чудесному климату и богатым водоемам, дающим простор для любителей рыбалки, плавания и водных прогулок. Благодаря ирригации в этом районе раскинулись пышные сады, туристов ждут виноградники в Милдаре и Капогреко. Город и орошаемые поля были созданы двумя братьями-американцами Джорджем и Уильямом Чаффи. Поместье У. Чаффи стоит на территории местного национального парка. Еще одно зримое наследие братьев-американцев — то, что улицы в города носят не названия, а номера.

Муррей (Murrey River) — конечно же, главный аттракцион, и на берегах реки можно отлично отдохнуть, наблюдая за сонно скользящими по воде колесными пароходами. Даже будучи тут проездом, непременно совершите прогулку по ленивому Муррею, окаймленному рядами красноствольных эвкалиптов. И полюбуйтесь шлюзами! Двухчасовые прогулки по реке совершает пароход «Мельбурн», однодневные круизы — «Ротбери», можно также прокатиться на пароходе-ресторане «Авока» (настоящий пароход 1877 г.) и наконец отправиться в пятидневный тур на «Кунаварре». Для любителей одиночеств есть речные катера-яхты напрокат.

Но истощение водных ресурсов, которые были кровеносной системой Милдуры и соседних орошаемых районов, со временем превратилось в проблему для самого Муррея. Ниже по течению, там, где соединяются русла Муррея и Дарлинга, мелководье и гниющие стволы эвкалиптов являют видимое доказательство невосполнимого урона, нанесенного здешней природе за последние 100 лет. Ирригационные воды, сбрасываемые обратно в реку, содержат огромное количество минеральных солей, ранее удерживавшихся в почве корнями деревьев. Правительство штата давно уже озабочено этой проблемой, однако для спасения главной водной магистрали страны от экологической катастрофы многое ещё предстоит сделать.

На берегу залива Порт-Филлип. От предместий Мельбурна шоссе Принсез устремляется через равнины по северному окоему залива Порт-Филлип. Если хотите почувствовать колорит ушедшей эры роскошного великолепия в нескольких милях от пригорода, поезжайте по проселку к парку Верриби (Werribee Park). В 60-комнатном итальянском особняке, выстроенном в 1877 г. семейством Чирнсайд, приехавшим сюда из Шотландии и создавшем тут для себя пасторальную империю, туристам предлагается лицезреть образчики старинной роскоши и богатства.

После получаса езды мимо вздымающегося на горизонте вулканического пика Ю-Янгз вы попадаете во второй по величине город Виктории. В стародавние времена Джилонг (Geelong) соперничал с Мельбурном за право называться шерстяной столицей и крупнейшим перевалочным пунктом для тысяч золотоискателей, направляющихся на прииски Балларата. С смотровой площадки Серез открывается вид на зеленый город, выросший вдоль подковообразного зал. Корио (Corio Bay). Поездка вдоль набережной познакомит вас с прошлым и настоящим Джилонга, с его рабочими буднями и беззаботными отдыхом — здесь вы встретите старинные особняки, шерстепрядильные фабрики, пирсы, новые заводы, верфи и грузовые терминалы, рыбачьи суда и окаймленные пальмами лужайки и озера Восточного пляжа. Вдоль берега р. Барвон стоят элегантные домики — например, Барвон-Грендж (Barwon Grange), восстановленный особняк 1855 г., некогда принадлежавший богатому судовладельцу.

Желающим прикоснуться к ушедшей эпохе, советуем отправиться по Белларинскому шоссе из Джилонга на побережье у Куинзклиффа (Queenscliff). В 1880-е гг. его называли "Королевой водных просторов", когда огромные колесные пароходы доставляли сюда мельбурнскую знать в роскошные отели, ныне отреставрированные и вкупе со старинной меблировкой обретшие прежнюю старомодную элегантность и помпезность. Куинзклиффский форт с краснокирпичными стенами, бойницами и отполированными пушками, был выстроен в прошлом веке для защиты Мельбурна от вероятного вторжения русского флота. Ныне тут располагается колледж верховного главнокомандования австралийских вооруженных сил. Его черный маяк по-прежнему высится на Рипом, коварным входом в зал. Порт-Филлип.

Дорога от Куинзклиффа до Энджелси вьется мимо приморских поселков сонных зимой и оживающих летом. За маяком на м. Пойнт-Лонсдейл (Point Lonsdale) находится пещера Уильяма Бакли — беглого каторжника, который в течение 32 лет жил в этих местах в аборигенском племени. Это был единственный белый, известный аборигенам до прихода сюда в 1835 г. первых европейских поселенцев. Около Торкуэй (Torquay), столицы серфинга, раскинулся Беллз-Бич, где проводятся знаменитые пасхальные состязания серфингистов, привлекающие лучших "укротителей волн" со всего мира.

Большое океанское шоссе. За Энджелси (Angelsea), где по полям для гольфа вольно скачут кенгуру, начинается Большое океанское шоссе — одна из красивейших в мире прибрежных трасс, выстроенная после первой мировой войны демобилизованными солдатами в знак памяти по павшим боевым товарищам. Благодаря новому шоссе австралийцам стало доступна более чем 200-километровая полоса живописного побережья.

Лорн (Lorne), на берегу утопающей в зелени красивой бухты — один из самых популярных курортов близ шоссе. Горные склоны, некогда черные от разрушительного пожара, полыхавшего тут в 1982 г. вновь покрыты буйной зеленью.

В Лорнском лесопарке (Lorne Forest Park) пешие тропы вьются вдоль речушек и ручьев к водопадам и смотровым площадкам, по эвкалиптовым рощам и папоротниковым зарослям. Учтите: если некоторые тропинки подвластны любым ходокам — например, ровная трасса вдоль р. Сент-Джордж, то другие — вроде уступчатой тропки по валунам Камберленда к вершинам Каскадных гор, одолеет не всякий. Трехчасовая экскурсия вверх по течению р. Эрскин до водопадов утомительна! Менее подготовленные туристы могут добраться до водопада на машине. Дальше по берегу у р. Кеннетт 6-километровый отрезок дороги приведет вас к Заказнику Грей-Ривер (Grey River Scenic Reserve). Здесь вас ждет увлекательная прогулка (1,5 км туда и обратно) по папоротниковому склону холма среди эвкалиптов — это одно из красивейших мест в Виктории.

За зал. Аполло Большое океанское шоссе уходит от берега и углубляется в лесные массивы, оставив позади м. Отвей (Cape Otway), где с 1848 г. маяк освещает путь кораблям в коварных водах Бассова пролива.

Изумительная панорама горных хребтов открывается с окрестных холмов. Возле ручья Скиниз сверните в сторону материка и поезжайте вверх. Через 15 км сверните налево, в чудесную папоротниково-тополиную рощу вдоль Тертонского тракта. Оказавшись на вершине хребта, вы увидите окрестности как на ладони. Слева — лесистые склоны, сбегающие прямо к морю, а справа вулканические озера и равнины Западного района.

За Принстауном начинается живописное побережье Национального парка Порт-Кемпбелл (Port Campbell National Park), где волны прибоя вырезали в мягких известняковых утесах причудливые гроты и ущелья, арки и скульптуры, вздымающиеся из бурлящей пены. С дороги, вьющейся по краю утесистого берега, иногда открываются устрашающие виды внизу, в том числе утесы Двенадцати Апостолов (The Twelve Apostles) и бурный водоворот на руинах арки Лондонского моста (London Bridge). Не пожалейте четверти часа сделайте остановку и полюбуйтесь величественной панорамой.

За Питерборо и бурным зал. Айлендз дорога уходит в глубь материка к Уорнамбулу (Warrnambool), некогда оживленному порту, а ныне растущему курортному центру. Вокруг старого маяка возник Морской музей «Флагстафф-Хилл» (Flagstaff Hill Maritime Museum) — это реставрированный порт XIX в. со всеми сооружениями.

Близ Уорнамбула находится Тауэр-Хилл (Tower Hill), кратер древнего вулкана, внутри которого можно увидеть небольшие вулканические пики и озерца. Некогда тут была буйная растительность, но после расчистки земель под пастбища и поля оазис погиб, впрочем, в последние годы исконная красота дикой природы восстанавливается. Узкий проселок бежит через кратер, где на озерцах опять гнездятся дикие утки, а любопытные эму готовы разделить с вами компанию на привале.

Морские охотники. Далее вас ждет встреча с чудесной рыбацкой деревушкой Порт-Фэйри (Port Fairy), где у пирса качаются свежевыкрашенные лодки с уловом омаров и крабов. Считающийся колыбелью Виктории, поселок получил свое название от капитана Джеймса Вишарта, который во время котиковой экспедиции 1810 г. привел сюда свой небольшой фрегат «Фэйри» и в устье р. Мойн нашел удобное место для стоянки.

Охотники на котиков, а позднее китобои выстроили тут каменные дома, которые до сей поры стоят под высоченными Норфолкскими соснами, окаймляющими улицы. Вы, как и встарь, можете зайти в бар гостиницы «Каледониан», открывшей свои двери в 1844 г. — это один из самых старых отелей в Виктории.

На о-ве Гриффитс (Griffiths Island) у устья реки некогда располагалась китобойная станция, но теперь тут гнездовье тысяч перелетных птиц, в сентябре возвращающихся с северных островов Тихого океана. В январе появляется пернатое потомство, и каждый вечер, до отлета стай в апреле, можно видеть, как взрослые особи возвращаются с моря кормить птенцов.

На пути в Портленд не пропустите величественные утесы «Крэгз» (The Crags) и плоскоглавый гористый о. Леди-Джулия-Перси (Lady Julia Percy Island) с колонией котиков. Портленд (Portland) — огромные причалы на берегу залива и крепкие постройки из голубого гранита — был китобойным поселком, когда в 1834 г. сюда прибыл Эдвард Хенти и провел первую борозду на викторийской земле.

Уютные пляжи вокруг Портленда резко контрастируют с окружающими город грозными утесистыми грядами. Можно совершить прогулку по скалам на м. Нельсон или полюбоваться лунным пейзажем на м. Бриджуотер, где вода и ветер вырезали в окаменевших кустарниках причудливые изваяния.

Вулканические цветы и озера. Прибрежная дорога на Южную Австралию огибает г. Ричмонд (Mount Richmond), засыпанный слоем песка старый вулкан, весной покрывающийся цветочным ковром. Она стоит на границе Прибрежного парка залива Дискавери (Discovery Bay Coastal Park) с уходящими за горизонт дюнами и многомильным девственным пляжем. Пляж протянулся вдоль южного окоема Национального парка Лоуэр Гленелг (Lower Glenelg National Park), где можно увидеть живописные ущелья и древние пещеры. От м. Нельсон можно добраться до пещер на машине или по реке, текущей по ущелью. В парке встречается 700 видов флоры, но познакомиться с ботаническими сокровищами этого уголка возможно лишь во время речного похода или пешего путешествия по песчаным тропкам.

Воспоминания о "Золотой лихорадке". Балларат (Ballarat) находится в часе езды от Мельбурна — не то что когда-то: целый день пути по ухабистому тракту, который с трудом одолевали золотоискатели 1850-х.

На пути в Балларат дорожный знак указывает направление на Эврику (Eurika), чье название навечно вписано в скрижали австралийской истории. На памятном месте расположилась диорама, возвращающая к тем дням декабря 1854 г., когда старатели, разгневанные притеснениями правительственных чиновников, подняли восстание за свои права на Эврикских баррикадах. При штурме баррикад правительственными войсками 22 золотоискателя были убиты. Их гибель лишь укрепила волю их товарищей и немало способствовала рождению того духа республиканизма, который и поныне присущ австралийскому национальному характеру. Эврикский флаг остается эмблемой австралийского профсоюзного движения.

Яркая жизнь той эпохи воссоздана в историческом поселке Соверен-Хилл (Sovereign Hill). На его главной улице, похожей на Балларат середины прошлого столетия, со старинными бревенчатыми зданиями лавок, аптек и кондитерских, можно наблюдать за работой кузнецов, жестянщиков, гончаров. В старенькой типографии газетки "Балларат таймс" вам быстро изготовят полицейскую листовку "Разыскивается опасный преступник" с вашей фотографией, а в Нью-йоркской булочной можно отведать типичный обед старателя. Или выпить в баре отеля "Юнайтед Стейтс", что рядом с Викторийским театром, где Лола Монтес демонстрировала свой вызывающий "танец паука". Можно также прокатиться на дилижансе транспортной компании "Кобб энд Ко." и посидеть со старательским тазиком у золотоносного ручья. Осмотрев прииски у Ред-Хилла, утолите жажду у «лимонадной» палатки — где золотоискатели праздновали свою удачу или заливали свои печали кружкой грога. Потом можно отправиться по подземному туннелю Кварцевого штрека типичной шахты более поздних времен, где тоже делались немалые деньги.

Сегодняшний Балларат — продукт эпохи "золотого бума", и его широкие улицы, роскошные веранды и кованые балконные решетки, башни и колоннады придают ему необыкновенный шарм и элегантность. В местной картинной галерее выставлены отличные работы отечественных художников, а аллеи ботанического сада за о. Вендури украшают итальянские статуи посреди полей бегоний, расцветающих в марте, когда здесь проводится традиционный Фестиваль бегоний.

Стоит также посетить и старенькие городки к северу от Балларата, где некогда тысячи мужчин с муравьиным усердием вгрызались лопатами в свои 8 кв. футов глинистой земли. Клюнз (Clunes), место, где 1 июля 1851 г. в Виктории впервые было открыто золото, стоит чудесное здание ратуши, элегантные банковские здания и церкви из голубого гранита рядом с пустующими магазинами. Дейлсфорд (Daylsford) — живописный городок на г. Вомбат, как и соседний Хелпберн-Спрингс (Helpburn Springs), известный на всю Австралию курорт минеральных источников. В Каслмейне (Castlemaine) греческий рынок (ныне тут располагается музей) и другие чудесные памятники старой архитектуры относятся к эре великих, но не всегда исполнявшихся обещаний. Малдон (Maldon) был назван Национальным фондом первым в Австралии «городом-памятником». — этой чести он был удостоен за бережное отношение к старинной архитектуре.

В Бендиго (Bendigo) местные кварциты позволили выстроить удивительные по красоте викторианские дома. Алый особняк Джосса — интересный памятник труду тысяч китайцев, которые пришли на "Большую золотую гору", и принесли сюда свою религию, чай и праздники. Диковинный китайский дракон Сун Лун длиной 100 м, является главным украшением городской Пасхальной ярмарки.

Дорога к западу от Балларата минует о. Баррамбит (Lake Burrambeet) и Бофорт (Beaufort), знаменитый своей ротондой, что украшена кованой железной решеткой и башенными часами. Далее дорога бежит мимо лесистых холмов к городу Арарат (Ararat). Первый поселенец назвал ближайший пик горой Арарат, ибо, по его словам, "мы жили тут точно на ковчеге". Два французских поселенца, посчитавших, что природа и климат между Араратом и Стоэллом напоминает им Францию, в 1863 г. высадили тут первые лозы. Лозы привились и с тех пор тут производится отменное вино. В винограднике Сеппельт организуются экскурсии по подземным подвалам, где хранятся миллионы бутылок дозревающего игристого вина.

Страна чудес Грампиан. По дороге к Холлз-Гэп (Halls Gap) посреди равнин внезапно возникают зубчатые пики Грампианского хребта (Grampian Ranges). Этот массив, названный в честь шотландских Грампианских гор, представляет собой вереницу утесистых хребтов, сформированных после превращения древних песчаниковых образований в живописные крутые склоны с восточной стороны и пологие склоны на западе. Ненастье и эрозия почвы создали причудливые скульптуры и дивные водопады, низвергающиеся с отвесных скал.

Моторизованные горнопроходцы могут добраться до многих вершин, но для пеших туристов открывается куда больше возможностей для знакомства с самыми потаенными уголками этой прекрасной глуши. Можно отправиться мимо о. Беллфилд (Lake Bellfield), где на эвкалиптах живут симпатичные коалы, к высочайшему (1167 м) пику хребта — г. Уильям (Mount William). Последний отрезок пути — 1,5-километровая пешая тропа приведет вас на вершину. Потом можно вернуться в Холлз-Гэп по Милвербендской дороге, откуда вам откроются дивные виды на Уандерлендский хребет.

Многие природные достопримечательности Грампианских гор воспеты в древнейших легендах аборигенов, живших на этой изобильной земле. Одна из таких легенд рассказывает о чудовище Чингал (монстр-эму), который охотился на ворона Вара. Когда Вар укрылся от преследования в подземном туннеле под Грампианским хребтом, Чингал ударил по горам ногой и расщепил её надвое так и возникла расщелина Роз.

В пещерах Грампианских гор были найдены десятки «галерей» аборигенской наскальной живописи. Некоторые из них вполне доступны в пещерах Викторийского хребта — охряные наскальные рисунки вы увидите в Пещере Рук (Cave of Hands), а разнообразные изображения животных и людей и сцену охоты на кенгуру — в пещере Гленисла. Это место было обнаружено в 1859 г. владельцем фермы Гленисла (Glenisla Station), овцеводческого выгона, в прошлом веке занимавшего почти всю территорию Западных Грампиан. В наши дни туристы могут остановиться на ночлег в старом каменном доме и на нескольких соседних фермах.

Ответвляющиеся от дороги Маунт-Виктори короткие тракты ведут на обзорную площадку Райд (Reid Lookout). Здесь, высоко над долиной Виктория, обитают кенгуру и эму. В 15 минутах ходу отсюда по тропке меж утесов находятся Балконы (The Balconies) — нависшие над бездной песчаниковые скалы, похожие на клыки исполинского зверя.

Дорога дальше бежит по лесу и сворачивает к смотровой площадке у водопада Маккензи (McKenzie Falls). К водопаду ведет также тропинка вдоль реки. Потом можно осмотреть кенгуриную «столовую» Цумстайнз (Zumsteins). Пчеловод Вальтер Цумстайн, который открыл эту долину, приручил здешних кенгуру, и теперь каждый вечер потомки прирученных сумчатых выходят из леса к этой лужайке на подкормку.

Западное шоссе прорезает самое сердце Виммеры (Wimmera), житницы Виктории, края безбрежных золотых полей пшеницы. Этот район, равный по площади всему Уэльсу, протянулся на запад от Грампианских гор к границе Южной Австралии и на север к песчаным дюнам и пересохшим озерам Вайперфилдского национального парка (Wyperfield National Park). Это край сельскохозяйственных городков, элеваторов, где поголовье овец во много раз превышает численность населения.

Хоршэм (Horshham), небольшой городок (12,5 тыс. жителей) со своей картинной галереей и ботаническим садом, является как бы столицей этого региона, и здесь, на берегу р. Виммера устраивается одно из крупнейших в Австралии состязаний рыболовов. В День труда в марте тысячи рыбаков осаждают берег реки и соревнуются в ловле красноперок.

Виктория занимает лишь 3 % австралийской суши, но зато здесь расположена ровно треть национальных парков страны. И с точки зрения автотуриста её неоспоримое преимущество заключается в том, что за один день можно из шумного Мельбурна добраться до любого заповедного уголка штата.

 

ТУРИСТАМ НА ЗАМЕТКУ

БУДЕМ ЗНАКОМЫ!

Страна

Площадь: 7 600 300 кв. км

Столица: Канберра

Высочайшая точка: г. Косцюшко (2230 м)

Население: 17,9 млн. чел.

Религия: Англикане — 26 %, католики — 26 %, последователи Объединенной церкви — 8 %, аборигены и иудаисты.

Часовые пояса: Восточный, Центральный и Западный.

Валюта: австралийский доллар

Система мер и весов: метрическая.

Электричество: 240 В, 50 Hz, требуется трехштырьковая вилка.

Международный телефонный код: 61

Австралия — самый маленький континент, или самый большой остров и считается самым древним участком суши на Земле. Протяженность с востока на запад — 4000 км, с севера на юг — 3200 км; длина береговой линии составляет 36 738 км., омывается водами четырех морей и трех океанов (австралийские географы выделяют Южный океан, омывающий Антарктиду. — Прим. перев.) Около 40 % территории находится в тропической зоне. Отделенная от остальных континентов на заре своего существования, Австралия эволюционировала в относительной изоляции от остального мира, результатом чего явилась её удивительная флора и фауна.

Сопоставимая по площади с США (исключая Аляску) Австралия является единственным континентом в мире, где расположено одно государство. Население страны — 17,9 млн. чел., из которых около 227 тыс. — аборигены. Почти все население страны компактно проживает на серповидной полосе береговой суши восточного побережья и в юго-западном углу материка.

Большой Водораздельный хребет, протянувшийся почти на всю длину восточной части континента, отделяет узкую полосу плодородных земель побережья от Глуши. К западу от хребта рельеф становится плоским, а климат — более сухим, плотность населения уменьшается, и через тысячу миль ровная линия горизонта изредка нарушается такими фантастическими протуберанцами, как Айэрс-Рок или горы Олгаз, а также изумительной красоты горными массивами — Флиндерс и Макдоннелов хребет.

На крайнем юге Западной Австралии горные хребты, сменяемые отрезками низин побережья, возвещают близость Индийского океана.

Климат

Сезоны в Австралии представляют собой зеркальное отражение времен года в северном полушарии. С сентября по ноябрь стоит весна, с декабря по февраль — лето, с марта по май — осень, с июня по август — зима. Но поскольку в любое время здесь бывает мягкая приятная погода, поездку в Австралию можно запланировать на любое время. Впрочем, некоторые месяцы отличаются более сухой и теплой погодой.

Более 40 % территории страны лежит в тропической зоне севернее Тропика Козерога. На Крайнем Пределе вокруг Дарвина (муссонный пояс) и вблизи Кэрнса выделяются только два сезона: сухой (апрель-ноябрь) и дождливый (декабрь-март). В сухой сезон стоят теплые дни, небо чистое, ночи прохладные — это идеальное время для поездки. В сезон дождей, напротив, в основном идут проливные ливни. В районе Большого Барьерного рифа осадки в основном выпадают в январе-феврале.

В южной умеренной зоне сезоны выделяются более отчетливо. Зимние температуры в Сиднее обычно колеблются от максимальной 12(С — в такие прохладные дни приходится надевать пальто — летом столбик термометра поднимается до отметки 30(С и выше. Снег выпадает на южных склонах гор, но не в городах. В Мельбурне лучше побывать летом, весной и осенью, а зимой тут хмуро и промозгло — особенно в июле-августе. Тасмания, островной штат у южной оконечности материка, самый холодный уголок Австралии. Наиболее благоприятное время для поездки сюда — лето, зимой же тут влажно и противно.

В центральной Австралии летние температуры обычно слишком жарко, чтобы чувствовать себя комфортно. Зимой ночи стоят холодные, а дни ясные, теплые и бодрящие.

Помимо причуд австралийского климата туристы также должны помнить о периодах школьных каникул, когда многие курорты переполнены гомонящими толпами детей и подростков. Рождество совпадает с долгими школьными каникулами в январе. На Пасху приходится ещё один каникулярный период. Если вы собираетесь путешествовать по Австралии в это время, советуем заранее забронировать себе места в гостиницах на всем пути следования.

Государство и экономика

С 1901 г. шесть бывших британских колоний объединились в независимый федеративный союз с британской парламентской системой. Австралия входит в Британское содружество наций.

В стране установилась трехуровневая система государственного управления: федеральная власть, власть на уровне штатов и местная власть. Федеральное правительство возглавляет премьер-министр, он же является лидером политической партии, имеющей большинство депутатских мест в нижней палате парламента страны — палате представителей. Верхней палатой является сенат. Глава государства — генерал-губернатор, назначаемый федеральным правительством и утверждаемый британской королевой. В выборах обязаны принимать участие все граждане страны, избирательная система основана на преференциальном принципе. Правительства штатов возглавляют премьер-министры.

Во избежание дальнейшего продолжения соперничества между Мельбурном и Сиднеем за право называться столицей страны, в 1927 г. между ними была выстроена столица Канберра. Здесь заседает федеральный парламент. Подобно американской столице Вашингтону, Канберра находится на собственной автономной административной территории — Территории Федеральной столицы.

В стране есть две основные политические партии — более прогрессивная австралийская лейбористская партия и консервативная коалиция либеральной и национальной партий. Губернаторы штатов и генерал-губернатор представляют в Австралии британскую корону. Они выполняют в общем чисто символическую роль. Но иногда выказывают и свою власть, как это случилось в 1975 г., когда «Г-Г» распустил выбранное федеральное правительство. В настоящее время в стране идут бурные дебаты, должна ли Австралия в 2001 г. стать полноценной республикой.

Австралия — страна с мощной рыночной экономикой, где действует широкая система социального обеспечения.

Часовые пояса

Австралия лежит в трех часовых поясах. Восточный пояс, где находятся штаты восточного побережья (Тасмания, Виктория, Новый Южный Уэльс и Квинсленд), опережает Гринвич на 10 часов. Центральный пояс (Северная Территория и Южная Австралия) на полчаса отстает от восточного побережья, или на 9.5 часов опережает Гринвич. Западный пояс (Западная Австралия на 2 часа отстает от восточных штатов, или на 8 часов опережает Гринвич.

Так что когда в Перте полдень, в Дарвине и Аделаиде — 13.30, а в Сиднее и Мельбурне — 14.00.

Но летом все значительно усложняется. Во многих штатах вводится летнее время путем перевода минутной стрелки на один полный оборот вперед. В НЮУ и в Канберре дневное время вводится в ноябре-феврале, в Южной Австралии и Виктории — в ноябре-марте, на Тасмании — в октябре-марте. Квинсленд — этот вечный диссидент — вообще не переводит часы.

Так что прежде чем звонить в Австралию, учтите разницу во времени. Для этого воспользуйтесь нижеследующей памяткой:

Когда в Сиднее/Мельбурне/Брисбене/Хобарте полдень, в Аделаиде/Дарвине — 11.30, в Перте 10.00, в Токио/Сеуле — 11.00, в Гонконге/Маниле/Сингапуре/Перте — 10.00, в Джакарте/Бангкоке — 9.00, в Дели/Калькутте — 7.30, в Москве — 5.00, в Париже/Риме/Франкфурте/ Амстердаме — 3.00, в Лондоне/Лиссабоне — 2.00, в Буэнос-Айресе — 23.00 (вчера), в Нью-Йорке/Вашингтоне — 21.00 (вчера), в Мехико/Чикаго — 20.00 (вчера), в Сан-Франциско/Лос-Анджелесе — 18.00 (вчера) и в Гонолулу — 16.00 (вчера).

 

РЕШЕНО — МЫ ЕДЕМ

Что с собой везти

Одежда

В общем и целом австралийцы предпочитают одеваться попроще, особенно в жаркую погоду: удобство считается превыше условностей. Однако в гостях или вечером в лучших ресторанах следует появляться в строгом костюме или во всяком случае в аккуратной повседневной одежде. Хотя мужчинам редко приходится надевать пиджак с галстуком, в фешенебельных заведениях не рекомендуется появляться в кроссовках и шортах. Словом, одеваться следует так же, как в любом другом космополитическом городе мира.

Даже если вы едете в Австралию летом, возьмите с собой что-нибудь теплое — на случай непредвиденного похолодания. Если вы отправляетесь зимой в юго-западные штаты, захватите свитер, дождевик и зонтик — в Мельбурне ночью могут быть заморозки. В Квинсленде и на Крайнем Пределе Северной Территории редко бывает прохладно, даже в августе.

В любое время года вам понадобятся прочные удобные ботинки для долгих прогулок, особенно если вы намереваетесь углубиться в буш. Если вы планируете побывать на Большом Барьерном рифе, захватите пару стареньких кроссовок для скалолазанья. И не забудьте шляпу от солнца!

Фотоаппаратура

Австралия — рай для фотолюбителей. Фотолаборатории тут на каждом шагу. Ролик пленки «Кодак» на 36 кадров стоит около 10 долл. Так что лучше запастись пленкой дома.

Правила въезда в страну

Виза и паспорт

Все туристы должны иметь паспорт и въездную визу (за исключением жителей Новой Зеландии, которым требуется только паспорт). Туристические визы, выдаваемые в консульствах, позволяют пробыть в стране бесплатно до 3 месяцев и действуют в течение года с момента выдачи. Оплачиваются только визы на более продолжительный срок пребывания и бизнес-визы.

Туристы должны иметь с собой обратный билет и достаточную сумму денег для самообеспечения в стране. Туристам запрещено работать по найму. Согласно двусторонним соглашениям, туристам из Англии, Канады, Ирландии, Голландии, Японии и Кореи в возрасте от 18 до 25 лет (в исключительных случаях — до 30) разрешено пребывать в страну на "работу в каникулярное время". Эта виза позволяет им пребывать в стране 12 месяцев и устраиваться на временную работу. Но такие визы оформляются заранее в стране проживания.

Правила въезда в Австралию постоянно совершенствуются, Информация и подача заявлений осуществляется в ближайшем представительстве Австралии в вашей стране (см. ниже).

Таможня

Таможенным сбором не облагаются личные вещи, которыми турист намеревается пользоваться во время пребывания в стране. Можно ввозить до 250 сигарет, или 250 г табака, 1 л алкоголя и личных вещей на сумму не более 400 долл. Строго воспрещается ввоз наркотических веществ, холодного и огнестрельного оружия, а также предметов, подлежащих карантину.

Австралийские сельскохозяйственные продукты очень высокого качества, потому что они не обрабатываются инсектицидами и не страдают от болезней, характерных для Европы. Это в немалой степени объясняется строгими правилами контроля за ввозом в страну животных и птиц, овощей и семян. Также имейте в виду, что в самой Австралии запрещается перевозить овощи и фрукты через границы штатов.

Законом запрещено вывозить из страны образцы находящихся под охраной государства растений и животных, а также изделий из кожи, кости, перьев птиц, раковин, кораллов и т. п.

Карантин

В Австралии покончено с бешенством, сибирской язвой и грибковыми заболеваниями, так что все ввозимые животные подвергаются карантину. Собаки и кошки выдерживаются до 3 месяцев.

Забота о здоровье

Австралийские терапевты, дантисты и персонал больниц обеспечены современным медицинским оборудованием и имеют отличную профессиональную подготовку. Медицинские услуги дороги. Туристы из Новой Зеландии пользуются всеми благами австралийской программы медицинского страхования «Медикейр». Все прочие иностранные туристы обязаны заранее приобрести медицинскую страховку.

Если вы прибываете в Австралию авиарейсом и если в течение двух недель до вашего прибытия в страну вы не находились на территории эпидемии оспы, желтой лихорадки, холеры и тифа, вакцинация не требуется.

Австралийское солнце обладает сильным ультрафиолетовым излучением, так что длительное нахождение на прямом солнечном свету не рекомендуется, особенно в промежутке между 11.00 и 16.00. Необходимо иметь широкополую шляпу и обрабатывать кожу кремом с высокой степенью солнцезащиты.

Деньги

Национальная валюта — доллар, состоящий из 100 центов. Монеты из серебряного сплава имеют достоинство 5, 10, 20 и 50 центов, есть также золотые монеты в 1 и 2 доллара. Банкноты — 5, 10, 20, 50 и 100 долларов. При въезде и выезде необходимо декларировать суммы, превышающие 5 тыс. долл.

Дорожные чеки в любой валюте могут быть обналичены в аэропортах и банках. В крупных городах ежедневно работают обменные пункты — однако они берут комиссионные, так что лучше менять деньги в банках.

Крупные отели как правило обменивают валюту и дорожные чеки известных фирм. Основные кредитные карты ("Америкен экспресс", "Дайнерс клаб", «Виза», «Мастеркард» и "Бэнккард") принимаются практически повсеместно.

По карточкам австралийскую валюту можно получать в банкоматах, связанных с крупнейшими платежными международными системами. Узнать о действующих в Австралии банкоматах следует до поездки.

Национальные праздники

Национальные праздники и школьные каникулы создают некоторые трудности в приобретении билетов внутри страны и бронировании отелей, что часто выражается в повышении тарифов. Приводим общенациональные праздники:

1 января — Новый Год

26 января — День Австралии

начало апреля — страстная пятница, пасха

25 апреля — День Анзака

второй понедельник июня — День рождения королевы

начало октября — День труда

2 декабря — Рождество

26 декабря — День бокса

Вдобавок к этом списку в каждом штате есть свои праздничные дни например, в Виктории День Кубка Мельбурна (первый вторник ноября).

Дневник событий

Ниже приводится список наиболее примечательных ежегодных мероприятий В иных случаях даты могут быть скользящими. Австралийская туристическая комиссия публикует подробный календарь событий, в котором указаны даты всех мероприятий на текущий год.

ЯНВАРЬ

Общенациональный праздник

День Австралии (26 января). Празднества включают парады и концерты по всей стране, в том числе Сиднейский паромный марафон и Пертский лебединый карнавал. Вечером в городах устраиваются фейерверки.

Перт

Кубок Западной Австралии (1 января). Главные скачки в Западной Австралии, проводятся на ипподроме Эскот.

Сидней

Сиднейский фестиваль и карнавал (6-26 января). Главный фестиваль искусств и развлечений (театр, музыка, танцы, кулинария), проводимый во всем городе

Тамуорт (НЮУ)

Австралоазиатский фестиваль кантри-музыки (19–28 января). Веселый съезд любителей кантри-музыки.

Хобарт

Карнавал Кубка Хобарта (26 января). Главные скачки Тасмании, на ипподроме Элвик.

ФЕВРАЛЬ

Общенациональный праздник

Фестиваль китайского Нового года (8–9 февраля). В китайских кварталах крупных городов проводится парад дракона и другие традиционные представления.

Сидней

Сиднейский гей — и лесбийский Марди-гра (5 февраля-2 марта). Парад в последнюю субботу — крупнейшее в мире гей-лесбийское мероприятие.

Перт

Кубок Австралии (5-11 февраля). Международная парусная регата (в зал. Матильда-Бей и по р. Суон)

Пертский фестиваль (16 февраля-10 марта). Длящийся три недели фестиваль искусств

Мельбурн

Мельбурнский музыкальный фестиваль (7-16 февраля). Крупнейший в стране музыкальный фестиваль.

Австралийские мастера (15–18 февраля). Международные соревнования по гольфу, на площадке Хантингдейл.

Аделаида

Аделаидский фестиваль самодеятельного искусства (раз в два года 23 февраля-17 марта). Народные драматические и комедийные постановки, концерты и представления. Главный соперник мартовского Аделаидского фестиваля классического искусства.

Канберра

Королевское канберрское шоу (23–25 февраля). Традиционная сельскохозяйственная ярмарка-выставка достижений животноводства, растениеводства с демонстрацией ремесленных изделий, поделок из дерева и т. п.

Триатлон Шри-Чимной (24–25 февраля). Крупнейшие соревнования по триатлону в Южном полушарии.

МАРТ

Аделаида

Аделаидский фестиваль искусств (1-17 марта). Бьеннале (ближайшие — в 1998, 2000 и т. д.). Международный съезд исполнителей во всех видах искусств.

Балларат (Виктория)

Балларатский фестиваль бегоний (1-11 марта). На длящийся 10 день цветочный фестиваль ежегодно съезжается до 100 тыс. гостей.

Мельбурн

Фестиваль Мумба (8-11 марта). «Мумба» значит «Веселье». Уличные процессии, аттракционы под открытым небом, фейерверки.

Австралийский этап гонок «Гран-при» Формулы 1 (скользящие даты). Раунд мировых ралли Формулы1. Проводится на треке Алберт-парка.

Канберра

Канберрский фестиваль (9-18 марта). Праздник в честь основания Канберры (парад воздушных шаров, концерты, кинофестиваль, кулинарная ярмарка).

Маргарет-Ривер (Западная Австралия)

Открытый чемпионат Австралии по серфингу (середина марта). Ежегодные состязания серфингистов мира.

Сидней

Королевское пасхальное шоу (29 марта-9 апреля). Сельскохозяйственная ярмарка, сопровождаемая развлекательным шоу.

АПРЕЛЬ

Мельбурн

Мельбурнский международный фестиваль комедии (1-24 апреля). Один из крупнейших в мире. Более 100 трупп выступают на 50 сценических площадках.

Беллз-Бич, Торкуэй (Виктория)

Рип-Керл Про (мужчины) и КУИТ Классик (женщины) (4–8 апреля). Лучшие серфингисты мира демонстрируют свое мастерство.

Балларат (Виктория)

Эврикский джазовый фестиваль (5–8 апреля). Более 20 ансамблей на 3 площадках.

Тасмания

Тарга Тасмания (16–21 апреля). Авторалли на дистанции 2 тыс. км по побережью и горным перевалам.

Алис-Спрингс (Северная Территория)

Центрально-австралийский фестиваль кантри-музыки (26–29 апреля). Исполнители со всей Австралии. Крупный денежный приз победителю.

Канберра

Международный фестиваль воздушных шаров (29 апреля-7 мая). Увлекательный парад воздушных шаров в небе Канберры.

МАЙ

Аделаида

Карнавал Кубка Аделаиды (1-20 мая). На Морфеттсвильском ипподроме проводятся выступления лучших жокеев.

Терсдей-Айленд (Квинсленд)

Фестиваль Торресова пролива (1-31 мая). Фестиваль культуры — танцы, песни, художественные и ремесленные выставки, кулинарная выставка и игры.

Лонгрич (Квинсленд)

Ковбойский фестиваль ("Аутбэк-Мастер") (4–6 мая). Уникальное мероприятие, позволяющее ознакомиться с бытом и работой на скотоводческой ферме. Демонстрация мастерства ковбоев. Фольклорное шоу.

Алис-Спрингс (Северная Территория)

"(Бэнгтейл-Мастер") (6 мая). Однодневный комичный фестиваль в славу ковбоев Центральной Австралии

Клэр-Вэлли (Южная Австралия)

Гурманский уик-энд (18–20 мая). Винодельни и рестораны устраивают веселую «объедаловку» для туристов.

Брум (Западная Австралия)

Брумский фестиваль народного искусства (29 мая-5 июня). Провинциальный город ловцов жемчуга оживает на развалах народных умельцев, выставках аборигенского искусства и в поэтических салонах.

ИЮНЬ

Дейли-Ривер (Северная Территория)

Фестиваль искусств Меррипен (2 июня). Аборигены Дейли-Ривер и окрестных общин демонстрируют свои картины, плетеные изделия и ремесленные поделки.

Сидней

Сиднейский кинофестиваль (7-23 июня). Элитарные кинотеатры демонстрируют новинки международного авангардного кино.

Мельбурн

Мельбурнский международный кинофестиваль (конец июня). Престижное мероприятие, знакомящее публику с лучшими отечественными и зарубежными новинками.

Барунга (Северная Территория)

Барунгский фестиваль (7–9 июня). Четырехдневный сход аборигенов со всего штата, танцевально-спортивное мероприятие с демонстрацией произведений живописи и скульптуры. Рекомендуется взять с собой тент.

Милдура (Виктория)

Международная фиеста воздушных шаров (28 июня-7 июля). В том числе Международные гонки — зрелище незабываемое!

ИЮЛЬ

Дарвин

Пивная регата (скользящая дата). Все дарвинцы собираются на пляже Миндил, чтобы посмотреть традиционные соревнования, в которых участвуют лодки, изготовленные из пустых пивных банок.

Алис-Спрингс (Северная Территория)

Верблюжий кубок (13 июля). Со всех концов страны съезжаются верблюды-рысаки. День всеобщего веселья завершается фейерверком.

Страуд (НЮУ)

Международные состязания по метанию кирпичей (20 июля). Четыре города-тезки в мире (другие Страуды расположены в Англии, Канаде и США) одновременно проводят это забавное соревнование.

Помона (Квинсленд)

Чемпионат мира по метанию хлыстов (скользящая дата).

АВГУСТ

Брум (Западная Австралия)

Жемчужный фестиваль синьцзю-мацури (скользящая дата, определяемая по фазам луны). 10-дневный фестиваль в честь азиатских жителей Брума. Выставки жемчуга. Фестиваль китайской кулинарии.

Херви-Бей (Квинсленд)

Китовый фестиваль (3-18 августа). Местный праздник в ознаменование ежегодного возвращения сюда горбатых китов.

Маунт-Айса (Квинсленд).

Родео горы Айса (9-11 августа). Крупнейшее в стране родео. Проводится с 1959 г.

Дарвин

Дарвинский фестиваль (15–25 августа). Праздник азиатских и аборигенских общин города.

Баросса-Вэлли (Южная Австралия)

Классический гурманский уик-энд (17–18 августа). Винодельни и рестораны демонстрируют свои лучшие произведения.

Тувумба (Квинсленд)

Фестиваль австралийского наследия (24 августа-1 сентября). Возврат в прошлое: сельскохозяйственные работы по старинке (перегон скота, паровые молотилки, ручная стрижка овец).

Сидней

Сиднейский марафон (25 августа). Улицы города превращаются в три марафонских дистанции — генеральная репетиция марафона на Олимпиаде-2000.

СЕНТЯБРЬ

Бердсвиль (Квинсленд)

Бердсвильские бега (6–7 сентября). Со всех концов страны сюда съезжаются зрители, чтобы понаблюдать за скачками, проводимыми в пользу Королевской воздушной медицинской помощи.

Нуса (Квинсленд)

Нусская джаз-вечеринка (6–8 сентября). В курортном городке выступают джазовые оркестры, кульминацией праздника становится «лесной» концерт-пикник.

Сидней

Фестиваль ветра (14 сентября). Небо над Бондай-Бич заполняется разноцветными воздушными змеями.

Перт

Фестиваль диких цветов (27 сентября-1 октября). Отличная возможность увидеть все многообразие дикорастущих цветов Австралии.

Андамука (Южная Австралия)

Фестиваль опалов (30 сентября-2 октября). Мероприятия включают 32-километровые гонки с тачками, соревнования по поиску опалов, состязания местных талантов и традиционный пикник с барбекью.

ОКТЯБРЬ

Батерст (НЮУ)

Гонки 1000 автомобилей (2–6 октября). Популярные 6-часовые гонки на г. Панорама.

Глен-Иннес (НЮУ)

Фестиваль музыки буша (4–6 октября). Марафон австралийских и аборигенских певцов, музыкантов, танцоров, поэтов.

Алис-Спрингс (Северная Территория)

Регата Хенли-на-Тодде (5 октября). Первая в мире «сухая» регата по пересохшему руслу р. Тодд. Заключительная "Морская битва" разыгрывается между четырехколесными «судами» с помощью водяных пушек и мучных бомб.

Долина Макларен (Южная Австралия)

Бесконечный пикник (6–7 октября).

В течение 2 дней Макларенские винодельни кормят и поят туристов.

Мельбурн

Мельбурнская писательская неделя (15–20 октября). Съезд австралийских и зарубежных писателей для чтения и обсуждения своих новых произведений.

Мельбурнский международный фестиваль искусств и Мельбурнский международный фестиваль самодеятельного искусства. 17-дневные мероприятия проводятся отдельно (театральные постановки, музыкальные концерты, уличные представления). Тел. для справок (03)9863.7333.

НОЯБРЬ

Мельбурн

Карнавал Кубка Мельбурна (первый вторник месяца). Вся Австралия замирает, наблюдая за этими скачками. В Мельбурне зрители на ипподроме щеголяют в немыслимых шляпах.

Херон-Айленд (Квинсленд)

Фестиваль ныряльщиков (9-16 ноября). Всю неделю ныряльщики меряются силами друг с другом на красивом рифе.

Гора Бьюти (Виктория)

Фестиваль мотылька Богонг (22–24 ноября). Фестиваль во славу культурного единения белых и чернокожих австралийцев — последние демонстрируют свое мастерство в танце, устном творчестве, живописи и скульптуре.

Ламингтонский национальный парк (Квинсленд)

Птичья неделя в О" Рейли (3-17 ноября). Проводится в пансионате О" Рейли, самое популярное в Австралии мероприятие для птицелюбов.

ДЕКАБРЬ

Сидней-Хобарт

Регата Сидней-Хобарт (26–31 декабря). Знаменитые гонки яхт в Сиднейской бухте.

Как туда добраться…

Самолетом

Почти все иностранные туристы прибывают в Австралию самолетом. В Сиднее и Мельбурне расположены крупные международные аэропорты, куда ежедневно прибывают многие рейсы из Азии, Европы и Северной Америки. Некоторые международные рейсы прибывают непосредственно в Кэрнс, Аделаиду, Дарвин, Перт, Брисбен, Таунсвиль и Хобарт. В Австралию летают самолеты более 25 зарубежных авиакомпаний.

Поскольку Австралия распложена на краю света, поездка может влететь вам в копеечку. Многие туристы пользуются скидками для тургрупп в зависимости от сезона. Тарифы сильно разнятся в высокий, средний и низкий сезоны, так что прежде чем покупать билеты надо проконсультироваться с опытным турагентом. Имейте в виду, что билеты на внутренние авиарейсы иностранным туристам обходятся дешевле, чем австралийцам, причем вам могут предложить недорогие турпакеты, куда помимо билета также входит аренда автомобиля и постой в гостинице.

"Кантас" — национальная австралийская авиакомпания, которая предлагает наиболее удобные рейсы ("Кантас" имеет также свое турагентство "Кантас вэкейшнз", у которого можно купить полный турпакет). Билеты приобретаются через турагентства или напрямую (для США бесплатный телефон 1-800-227-4500, в Англии бесплатный тел. 0800-747767.

Как выехать

Выездной аэропортовский сбор в размере 27 австр. долл. теперь включается в стоимость билета, так что в аэропорту вам не придется платить пошлину.

Путешественники-инвалиды

В Австралии расширяется система помощи инвалидам. Многие новостройки имеют специальные подъездные пандусы для инвалидных колясок, в компаниях по прокату автомобилей есть автомобили с ручным управлением. Если вы заранее известите транспортные компании о своем недуге, у вас будет меньше проблем в отелях и при путешествиях на самолете или поезде. Ознакомиться с подробной информацией можно в буклете "Путешествия инвалидов по Австралии", выпускаемом Австралийской туристической комиссией (Australian Tourist Commission). Кроме того Национальная информационная служба (National Information Communications Network) издает справочник гостиниц и специальных учреждений для инвалидов. Свяжитесь с НИС по адресу: P.O.Box 407, Curtin, ACT 2605. Тел.: (06) 285-3713, факс (06) 285-3714.

Информацию также можно получить в Австралийском совете по реабилитации инвалидов (Australian Council for the Rehabilitaion of the Disabled): 7 Mair St, Brighton Beach, VIC, 3186. Тел.: (03) 9598–8555.

 

ПОЛЕЗНЫЕ СОВЕТЫ

Часы работы

Магазины как правило работают с 9.00 до 17.30 с понедельника по пятницу и с 9.00 до 16.00 по субботам. Маленькие магазинчики открыты также и по воскресеньям. В столичным городах один раз в неделю (по четвергам или пятницам) торговля производится до 21.00.

Рестораны, закусочные, книжные лавки и местные минимаркеты работают до позднего вечера и иногда по выходным. Австралийцы свято чтят отдых в выходные дни, так что по субботам и воскресеньям многие учреждения всегда закрыты.

Банки открыты с 9.30 до 16.00 по понедельникам-четвергам и до 17.00 по пятницам. Все банки, почтовые отделения, а также государственные и частные учреждения, как и магазины, закрыты по праздничным дням.

Система мер и весов

В Австралии пользуются метрической системой. Но невзирая на произошедший в 1970-е гг. переход на метрическую систему, мужчину ростом 1 м 83 см все равно называют «шестифутовым» и многие до сих пор измеряют собственный вес в стонах (1 стон = 14 фунтов). Приводим таблицу перевода единиц измерения:

1 м = 3,28 футов

1 км = 0.62 мили

1 кг = 2,2 фунтов

1 л = 1,5 пинты (американской) = 1,8 пинты (английской)

0(С = 32(F

Чаевые

Давать на чай в Австралии в общем не принято — скажем, официанты получают неплохое почасовое жалование. Есть, впрочем, несколько неписаных правил в отношении оплаты ресторанного счета. Многие австралийцы «округляют» счет и оставляют мелочь на столе. Но в более фешенебельных местах становится обычным оставлять чаевые — около 10 % счета.

Носильщики в шикарных отелях когда-то вообще не получали чаевых, но поскольку многие иностранные туристы постоянно суют им доллар-два, гостиничная обслуга все больше привыкает к чаевым. Носильщики в аэропортах и таксисты не имеют подобной привычки, впрочем, и возвращать вам чаевые тоже не станут. "На ваше усмотрение" — так реагируют австралийцы на вопрос о чаевых. Другими словами, чаевых не ждут, но всегда им рады.

Пресса

В каждом крупном городе выходит хотя бы одна серьезная утренняя газета, а также таблоид и вечерняя газета. "Сидней морнинг геральд" и "Мельбурн эйдж" — две крупнейшие утренние газеты, которые можно найти в любом уголке страны. Единственными общенациональными газетами являются «Остралиен» и "Файненшл ревью". Многочисленные еженедельные журналы продаются вместе с австралийскими выпусками международных журналов типа «Ньюсуик» или "Тайм".

Самыми многотиражными таблоидами являются сиднейская "Дейли телеграф-миррор" и мельбурнская «Геральд-сан». Выходит более 120 национальных газет на английском и ещё 40 языках. В Австралии издается самое большое в мире количество журналов на душу населения. Вдобавок к 1200 названиям журналов по почте из-за рубежа приходят газеты и журналы, которые продаются в специальных киосках и книжных магазинах в крупных городах.

Количество телестанций зависит от региона. Где-нибудь в дальнем захолустье можно слушать и смотреть только передачи «Эй-би-си» (Австралийская вещательная корпорация). Это общенациональный теле — и радиоканал без рекламы, аналогичный британской Би-би-си. В столичных городах можно смотреть передачи трех коммерческих сетей, а также Эс-би-эс (Специальной вещательной службы) — поликультурной телекомпании, которая показывает программы на разных языках с английскими субтитрами.

Что касается радио, то основные передачи ведет Эй-би-си (на длинных волнах и FM), а также целый букет коммерческих и общественных радиостанций, предлагающих богатый выбор музыкальных программ — от рок-н-ролла до классики.

Почта

Почтовые отделения открыты с 9.00 до 17.00 по понедельникам пятницам. Почта работает эффективно, но её услуги недешевы. Стандартное письмо внутри Австралии стоит 45 центов. Авиапочтовые отправления и открытки в Новую Зеландию и страны Юго-Восточной Азии стоят 75 центов. 95 центов — в Гонконг, Индию и Центральную Азию, 1,05 австр. долл. в США и Канаду, 1,2 австр. долл. в Европу.

На почте есть факс по срочным и обычным тарифам. Общая стоимость факс-отправления зависит от выбранного тарифа и страны назначения.

На первых страницах телефонных справочников дается подробная информация обо всех почтовых услугах, в том числе об услугах телефонного переводчика и телефонной информационной службы.

Отправления до востребования. Почтовые отделения принимают и хранят такие отправления для иностранных туристов. Почта "до востребования" хранится также в офисах компании "Америкен экспресс" (для членов).

Телефон

Телефоны экстренного вызова:

полиция, пожарная охрана, скорая помощь — 000.

Все телефонные сети в Австралии в настоящее время претерпевают поэтапный переход на новую систему — меняются коды зон, к номерам прибавляются один-два знака. В итоге этой реформы вся австралийская телефонная сеть перейдет на восьмизначные номера. Новая система будет полностью введена в строй к 1999 г., причем во многих крупных городах смена уже состоялась. Канберра, Перт и многие провинциальные районы должны сменить свои телефонные номера между 1997 и 1998 гг.

Произошла смена телефонных номеров:

Сидней (02) + дополнительная цифра 9 + старый номер (например, старый номер 02/331-7654, новый номер: 02/9331-7654.

Мельбурн (03) + 9 + старый номер

Хобарт (02) + 62 + старый номер

Брисбен (07) + 3 + старый номер.

Аделаида (08) +8 + старый номер.

Дарвин (08) + 89 + старый номер

Происходит смена номеров:

Канберра (02) + 6 + старый номер (полная смена к февралю 199 г.)

Перт (08) + 9 + старый номер (полная смена в 1997 г.)

Изменения телефонных номеров в провинции не столь четко определены, как в столицах, что приводит к путанице, но не беспокойтесь. Для облегчения перехода на новую систему национальная телефонная компания «Телстра», ввела систему автоматической помощи абонентам, и в случае если вы неверно набираете номер, автосекретарь подскажет вам новый номер. Эта служба будет действовать на протяжении полугода после ввода новой системы.

В пределах Австралии все справки о переменах телефонных номеров можно получить по тел.: 1-800-888-8888 (бесплатно).

Как звонить

Телефоны-автоматы расположены повсюду. Местный звонок без лимита времени стоит 40 центов. Многие автоматы работают от телефонных карточек, которые можно купить в газетных и табачных киосках по цене 2, 5, 10 или 20 долл. Телефонные звонки из гостиничного номера обойдутся вам значительно дороже, чем из телефона-автомата.

Междугородние звонки по системе STD можно делать как с частных телефонов, так и из автоматов. Для этого необходимо набрать код города (02 — для Сиднея, 03 — для Мельбурна), а затем местный номер телефона. Низкий тариф на STD действует с 22.00 до 8.00.

Международные звонки

Прямые международные звонки можно делать с любого телефона, связанного с системой ISD. Международные телефоны-автоматы есть в любом почтовом отделении, на железнодорожных вокзалах, в аэропортах. Действуют низкие тарифы — весь день по субботам и с 23.00 до 6.00 по остальным дням.

Бесплатные звонки

Номера, начинающиеся с 13 (например, справочная авиакомпании «Кантас» — 13-13-13), дают вам возможность звонить из любого места в Австралии по тарифу местного безлимитного звонка. Звонки по номерам, начинающимся с 800 или 1-800, бесплатны на территории Австралии.

Туристические агентства

Всю туристическую информацию можно получить в государственных туристических бюро:

Australian Head Office: Level 4, 80 William St, Woolloomoolo, NSW 2011, Australia. Тел.: (02) 9360–1111, факс (02) 9331–3385.

Территория федеральной столицы

Canberra Tourist Bureau, Jolimint Centre, Northbourne Ave, Canberra City,2601. Тел.: 1-800-026-166.

Новый Южный Уэльс

NSW Government Travel Centre, 19 Castlereagh St, Sydney 2000. Тел.: (02) 9231–4444.

Квинсленд

Queensland Government Tourist Bureau, Queen St Mall Information Centre, угол Queen and Albert Sts, Brisbane 4000. Тел.: (07) 3229–5918.

Виктория

Tourism Victoria, Level 12, 55 Swanston St, Melbourne 3000. Тел.: (03) 9653–9777.

Tourist Information Centre, угол Swanston amp; Little Collins Sts, Melbourne 3000.

Южная Австралия

Tourism South Australia Travel Centre, 1 King William St, Sdelaide 5000. Тел.: 1-800-882-092.

Западная Австралия

Western Australian Tourist Centre, Forrest Place, Perth 6000. Тел.: (09) 483-1111.

Северная Территория

Darwin Region Tourism Association, 33 Smith St, Darwin 0800. Тел.: (08) 8981–4300.

Тасмания

Tasmanian Travel and Information Centre, угол Davey amp; Elizabeth Sts, Hobart 7000. Тел.: (03) 6230–8233.

Эти бюро как правило открыты с 9.00 до 17.00 по рабочим дням и в субботу по утрам. Вам предложат брошюры, путеводители, карты, прейскурант на услуги и прочую информацию. Там вам помогут забронировать номера в гостиницах, купить билеты, арендовать автомобиль. Имейте в виду, что в каждом городе есть туристический центр, где вам сообщат полезную информацию о местных достопримечательностях.

КАК ПРОЕХАТЬ

Пассажирским транспортом

Самолетом

Внутренние авиалинии Австралии обслуживают две национальные авиакомпании «Кантас» и "Ансетт Австралия". Обе компании совершают регулярные рейсы между столицами штатов и региональными центрами по всей стране. В крупных аэропортах у обеих компаний есть свои терминалы.

Бронирование билетов а/к «Кантас» — Тел.: 13-13-13.

Бронирование билетов а/к «Ансетт» — Тел.: 13-13-10.

Примерное время в полете:

Сидней — Мельбурн: 1 ч 25 мин

Сидней — Перт: 4 ч 5 мин

Мельбурн — Аделаида: 1 ч

Мельбурн — Канберра: 50 мин

Брисбен — Сидней: 1 ч 25 мин

Брисбен — Мельбурн: 3 ч

Аделаида — Алис-Спрингс: 2 ч

Перт — Аделаида: 3 ч

Канберра — Сидней: 35 мин

Для иностранных туристов есть специальные скидки, так что билеты на внутренние перелеты лучше всего покупать заранее вместе с билетом до Австралии.

Хотя внутренние рейсы как правило переполнены, на многих маршрутах остаются лишние места в экономическом классе, которые можно приобрести перед вылетом рейса в аэропорту и сэкономить до 20 % обычного тарифа.

На внутренних австралийских линиях можно сэкономить до 50 % тарифа при предварительной покупке обратного билета в экономическом классе. Для этого билет следует приобретать за 10–14 дней до вылета без права перемены даты. Другие скидки действуют в низкий сезон.

Иногда можно приобрести билеты по экскурсионным тарифам, со скидками и вместе с турпакетом. Самые выгодные пакеты включают в себя билет «туда-обратно» и бронь в гостинице не в период всеобщих отпусков и каникул. Уточните этот вопрос непосредственно в авиакомпании.

Между компаниями также постоянно ведутся "ценовые войны", благодаря которым вы можете извлечь немалую выгоду. Так что следите за газетной рекламой авиакомпаний.

В каждом штате летают местные авиакомпании — такие как «Кенделл», «Оксли», «Санстейт» и др., доставляющие пассажиров в отдаленные провинциальные городки. Билеты на рейсы местных авиакомпаний можно забронировать через бюро авиакомпаний «Кантас» и "Ансетт".

Автобусом

Острая конкуренция между автобусными компаниями сулит путешественникам по Австралии немалые выгоды. Крупнейшая и лучшая компания — "Грейхаунд пайонир" (Greyhound Pioneer).

Все междугородные автобусы отличает повышенный комфорт (откидывающиеся кресла, кондиционер, видео, туалет). Во всех автобусах запрещается курить. На автобусных станциях всегда очень чисто, есть туалеты, души, кафе, магазины. Однако имейте в виду, что расстояния в Австралии огромны, так что прежде чем купить билет от Брисбена до Кэрнса, хорошенько подумайте: ведь дорога занимает 24 часа!

Если же вы планируете длительное автобусное путешествие по стране, то можно со значительной скидкой купить билеты на неограниченное количество переездов в течение 7, 10, 14 и так далее до 90 дней. Есть также фиксированные тарифы на поездки определенной продолжительности и дальности. "Грейхаунд пайонир" имеет договор с сетью молодежных общежитий, так что ваши переезды из города в город могут быть привязаны к ночевкам, которые надо бронировать заранее по ваучеру. Тел. для справок: 13-20-30.

В Австралии есть также и другие автобусные компании, предлагающие турпакеты (билет-отель) на период от 3 до 50 дней. Такие рейсы совершаются из крупных городов по всей стране. Цены колеблются в пределах 60–85 долл. в день, включая билет, постой в гостинице и экскурсии (а также "путевой рассказ водителя"). Есть также маршруты, на которых туристов перевозят огромные джипы-внедорожники, ночевка производится в палатках, а группы сопровождает повар…

Поездом

Австралия опутана сетью современных железных дорог. Основные магистрали протянулись вдоль восточного и южного побережья, соединяя крупные города — Кэрнс, Брисбен, Сидней, Мельбурн и Аделаиду. Лучший сервис — у компании «Кантрилинк» (Countrylink). Бронирование билетов по тел.: 13-22-32 (по всей Австралии), в Сиднее — тел.: (02) 9217–8812.

Железная дорога Сидней-Перт — это знаменитая Индийско-тихоокеанская ветка (потому что она бежит от берегов Индийского океан до берега Тихого). На всем её протяжении — 3955 км — путешествие занимает 65 часов — поезд пересекает равнину Нулларбор — это самый длинный в мире прямой перегон между станциями. Смотреть тут не на что — разве что на унылые кустарники, синее небо да телеграфные столбы. Но пассажиры получают отличное обслуживание и едут с комфортом: к их услугам обзорный вагон, бар и музыкальный салон с роялем.

Другой популярный железнодорожный маршрут — «Фган», 20-часовое путешествие из Аделаиды через Ред-Сентер в Алис-Спрингс. Этот маршрут назван в честь афганских погонщиков верблюдов, проторивших его некогда вместе со стадами "кораблей пустыни". Еще один известный маршрут «Оверленд» — ночной рейс из Мельбурна в Аделаиду.

Железнодорожные билеты

Пассажирам предлагаются три категории билетов — первого, отпускного и экономического класса. В первом классе пассажиры имеют спальные места и душ в купе, ресторан и салон для отдыха. В салоне для отдыха стоят мягкие кресла и имеется буфет.

Проездной билет «Авсрейл», или «Флексипасс», дает вам право на неограниченное количество поездок в междугородных и местных поездах. Такой проездной могут приобрести только иностранцы вне Австралии. Билет действует в течение 14–90 дней. Цены варьируются от 340 долл. в экономическом классе до 1765 долл. — в первом. В цену билета не входит стоимость спального места и питания (дополнительно от 30 до 180 долл. на человека). Более подробную информацию можно получить в компании "Рейл Австралия": 1 Richmond Road, Keswick, Adelaide, South Australia, 5035. — Тел.: (08) 8217–4681 и факс: (08) 8217–4682.

Теплоходом

Прибыв в Австралию. многие международные морские рейсы продолжат движение тихим ходом вдоль австралийского побережья с заходами в порты Сиднея, Брисбена, Кэрнса на восточном побережье, Мельбурна, Хобарта и Аделаиды на южном, и Фримантла на западном.

Есть однодневные круизы между крупными портовыми городами и между островами Большого Барьерного рифа. Можно отправиться в шестидневный круиз из Кэрнса в Кейп-Йорк или в более короткое путешествие из Таунсвиля в Кэрнс. Коралловые острова Уитсандиз — одно из лучших мест для любителей морских прогулок. Там на Эйрли-Бич можно взять напрокат моторную яхту (правило такое: если вы умеете водить машину, то и с яхтой справитесь). По крупным водоемам можно совершить круизы на прогулочных теплоходах или (самостоятельно) на катерах и яхтах. Наиболее популярные маршруты — р. Хоксбери севернее Сиднея или о. Майолл в северной части Нового Южного Уэльса.

Единственная регулярная морская линия — паром "Спирит оф Тасмания", курсирующий между Мельбурном и Девонпортом на Тасмании. Путешествие, правда, не из приятных и длится 14 часов. Тел. для справок и бронирования билетов — 1-800-030-344.

На автомобиле

Пункты проката автомобилей

По мировым стандартам прокат машин в Австралии дорог. Даже при том что в стране действуют три международные компании и бесчисленные местные фирмы, между которыми идет ожесточенная конкурентная борьба.

"Большую тройку" составляют «Авис» (Avis), «Херц» (Hertz) и «Баджет» (Budget), у которых примерно одинаковые тарифы. Компании поменьше обычно предлагают свои услуги за меньшую цену и предоставляют клиентам специальные скидки (по выходным или без предварительного заказа), однако они уступают крупным компаниям по спектру услуг и уровню сервиса. Имейте также в виду, что большинство предлагаемых машин оснащены ручной коробкой передач, а не автоматическую (последние и стоят дороже).

"Большая тройка" имеет свои представительства практически во всех городах, а также в аэропортах и на железнодорожных вокзалах. Они предлагают нелимитированный пробег в городах, но при путешествии по Глуши тариф берется за километраж. В тариф включена страховка (здоровье третьих лиц и ремонт после аварии), иные страховые случаи оплачиваются дополнительно. В большинстве компаний установлен минимальный возраст водителя 25 лет, кое-где нужно уплатить дополнительный взнос, если возраст водителя в пределах 21–25 лет.

Полноприводные джипы очень дороги, но они незаменимое средство передвижения по Глуши. Все большую популярность в последнее время приобрели мини-фургоны — особенно на Тасмании. Но они недешевы, и вероятно, более выгодным может быть аренда простого автомобиля и ночевка в дешевых мотелях. В некоторых местах возможно также взять на прокат мотоцикл, а в крупных городах теперь можно арендовать и велосипед. Специальные велосипедные дорожки соединяют наиболее интересные городские уголки и туристические объекты — так что велосипед может стать приятной альтернативой рейсовым автобусам.

Правила дорожного движения

В Австралии левостороннее движение. Закон требует от водителя и пассажиров сидеть с постоянно пристегнутым ремнем безопасности. Иностранные водительские права в Австралии действуют.

Если вы решили проехать по Австралии на автомобиле, имейте в виду, что расстояния между населенными пунктами огромны и на маршруте вас ожидают с ними очень редкие встречи. Многие туристы, прибывшие в страну на короткий срок, предпочитают перемещаться из города в город самолетом и совершать короткие экскурсии за город на арендованных автомобилей.

Все важнейшие автострады между крупными городами имеют боковые ограждения и отличное покрытие, но грунтовые проселки тоже не редкость. Если ваш путь лежит в глубинку, вам необходимо приготовиться к тяжким испытаниям в пути. Позаботьтесь о запасе топлива, воды и не забудьте запаску! Сообщите знакомым о своем маршруте — чтобы в случае чего вас можно было отыскать. В таких отдаленных районах как Кейп-Йорк или Кимберли, обычно путешествуют на внедорожниках небольшими группами — чтобы вытащить «севшего» автотуриста.

В населенных пунктах лимит скорости — 60 км/час, в сельской местности — 100 км/час, если нет ограничительных знаков. На дорогах всегда будьте очень внимательны! Некогда устрашающий уровень автокатастроф в Австралии в последние годы существенно снизился благодаря модернизации дорожной сети и после введения выборочного тестирования водителей на алкоголь. Если у вас в крови обнаружат повышенное на 0,5 % содержание алкоголя (три рюмки), вас ждет ощутимый денежный штраф и лишение прав. В сельской местности после долгих переездов отдыхайте — многих водителей усыпляет монотонная лента шоссе и однообразный пейзаж за окнами.

Бензин продается литрами и бывает трех сортов — «супер», «неэтилированный» и "супер-неэтилированный". Цены колеблются в пределах 65–90 центов за литр. В провинции бензин дороже, чем в городах.

Собираясь совершить длительное путешествие по стране, иностранные туристы иногда покупают новый или подержанный автомобиль. В каждом штате есть своя Автомобильная ассоциация, где вы сможете приобрести атласы дорог и путеводители. За небольшой вступительный взнос вам предоставят право бесплатного мелкого ремонта на всей территории страны (очень рекомендуем!).

Автомобильные ассоциации

Сидней: National Roads and Motorists Association (NRMA), 151 Clarence St,Sydney, NSW 2000. Тел.:(02) 9260–9222. Справки: 13-21-32.

Мельбурн: Royal Automobile Club of Victoria (RACV), 422 Little Collins St, Melbourne VIC. 3000. Тел.: (03) 9607–2137.

Канберра: National Roads and Motorists Association (NRMA), 92 Northbourne Ave, Canberra City, ACT 2601. Тел.: (06) 243-8880.

Перт: Royal Automobile Club of Western Australia Inc (RACWA), 228 Adelaide Terrace, Perth, WA 6000. Тел.: (09) 421-4444.

Брисбен: Royal Automobile Club of Queensland (RACQ), GPO Box 1403, Brisbane, QLD 4001. Тел.: (07) 3361–2468.

Аделаида: Royal Automobile Association of South Australia (RAA), 41 Hindmarsh Sq, Adelaide, SA 5000. Тел.: (08) 8202–4500, 8223–4555.

Дарвин: Automobile Association of Northern Territory (AANT), 81 Smith St, Darwin NT 0800. Тел.: (08) 8981–3837.

Хобарт: Royal Automobile Club of Tasmania (RACT), Patrick amp; Murrey Sts, Hobart, TAS. 7000. Тел.: (03) 6238–2200.

Автостопом по Австралии

Путешествие автостопом представляет известную опасность в любой стране. Хотя в Австралии уровень преступности ниже, чем в других развитых странах мира, преступления против путешествующих автостопом случаются. Так что в одних штатах такой вид туризма вообще запрещен, в других штатах полиция старается отговаривать людей от рискованного путешествия.

Если вы все же выбрали для себя автостоп, никогда не теряйте чувства здравого смысла. Не берите с собой много багажа, одевайтесь опрятно, и держите в руке табличку с названием места назначения. Лучшее место для «голосования» — перекресток на шоссе за городской чертой, где автомобили могут притормозить.

ГДЕ ОСТАНОВИТЬСЯ

Отели

(См. далее соответствующие разделы статей о штатах)

В целом уровень сервиса австралийских отелей достаточно высок. В столичных городах и в туристических районах страны вы найдете отели всех крупнейших международных цепей ("Хайатт" «Шератон» и др.), а также великолепные частные заведения. По мере приближения Олимпиады-2000 в Австралии строятся все новые и новые гостиницы. Особенно стремительно благоустраиваются туристические районы.

Хотя в некоторых городах отели широко распахивают двери в основном состоятельным гостям (например, в Порт-Дугласе, Квинсленд), в других регионах страны начинают ценить и молодых клиентов, которым предлагается большой выбор недорогих пансионатов и общежитий (например, в Дарвине, Северная Территория).

Сиднейские отели — самые дорогие в стране. Сезонные колебания цен в основном встречаются в туристических центрах.

Отели, поименованные в нашем путеводителе, распределены по четырем общепринятым категориям: «международные», «дорогие», «умеренные», "недорогие".

Международные: заведения «пятизвездочного» калибра, будь то отели, курортные пансионаты или особняки. Тарифы: 200–350 долл. за номер.

Дорогие: «четырехзвездочные» с разнообразным набором услуг. Главным образом, отели крупных цепей. Тарифы: 100–240 долл. за номер.

Умеренные: комфортабельные уютные отели для туристов без излишней роскоши. Тарифы: 80-180 долл.

Недорогие отели, мотели и общежития предлагают уютные чистые номера для экономных путешественников. В общежитиях могут быть многоместные номера. Тарифы: 55–85 долл. Студенческие общежития: 12–20 долл. с человека.

Фермы-постоялые дворы и частный постой

Для разнообразия вы можете остановиться в частном доме или на ферме и жить вместе с обычной австралийской семьей. Приводим список компаний, предлагающих такой вариант размещения:

Australian Farmhost Holidays. PO Box 65 Culcairn, NSW 2660. Тел.: (060) 298–621. факс: (060) 298–770.

Australian Home Accommodation, Suite 4, 209 Toorak Road, South Yarra, VIC. Тел.: (03) 9241–3694.

Bed amp; Breakfast International, 396 Kent St, PO Box Sydney, NSW. Тел.: (02) 9264–3155.

Farm Holidays. 98 Fletcher St, Woollahra, NSW. Тел.: (02) 9387–6681.

Homehost Tasmania, PO Box 550, Rosney Park, TAS, Тел.: (03) 6244–5442.

Homestay of WA, 40 Union St, Carmel, WA. Тел.: (09) 293-5347.

Quality Homestay of Australia, 8 St, James Lane Turramurra, NSW. Тел.: (02) 444–057.

Quirindi Host Farms, PO Box 292, Quirindi, NSW. Тел.: (067) 461–545.

Toowoomba Tourist amp; Development Board. 541 Ruthven St, Toowoomba, QLD. Тел.: (076) 321–988.

ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ

Национальные парки

Информацию о национальных парках Австралии можно получить в региональных отделениях природоохранной службы:

NSW: National Parks and Wildlife Service, 110 George St, Sydney, NSW. Тел.: (02) 927-8861.

VIC: Dept. of Conservation amp; Natural Resources, 240 Victoria Parade, East Melbourne, VIC. Тел.: (03) 9412–4795.

QLD: National Parks and Wildlife Service, PO Box 190 North Quay, Brisbane, QLD. Тел.: (07) 3224–0414.

SA: National Parks and Wildlife Service, GPO Box, Adelaide, SA. Тел.: (08) 8216–7777.

TAS: National Parks and Wildlife Service, PO Box 210, Sandy Bay, TAS. Тел.: (03) 6230–8033.

ACT: ACT Parks and Conservation Service, GPO Box 1119, Taggeranong ACT. Тел.: (06) 237-5222.

NT: Conservation Commission of Northern Territory. PO Box, Alice Springs, NT. Тел.: (08) 8950–8211.

WA: Conservation and Land Management (CALM), Hackett Drive, Nedlands, WA. Тел.: (09) 386-8811.

Исторические здания

Если вы намереваетесь осматривать австралийские памятники архитектуры, то вам целесообразно стать членом Национального исторического фонда, который занимается охраной памятников архитектуры по всей Австралии. Во владении Фонда находятся многие объекты, открытые для посещения. Но члены Фонда имеют право бесплатного посещения всех таких объектов. Годовой членский взнос составляет 47 долл. на человека или 65 долл. на семью.

Отделения Национального фонда

Виктория: Tasma Terrace, 4 Parliament House, East Melbourne, VIC, 3000. Тел.: (03) 9654–4711. факс: (03) 9650–5397.

Новый Южный Уэльс: National Trust of Australia, Observatory Hill, Sydney, NSW, 2000. Тел.: (02) 9258–0123. факс: (02) 9251–1110.

Тасмания: Franklin House, 413 Hobart Rd, Franklin Village, Launceston, TAS, 7249. Тел.: (003) 446–233, факс: (003) 444–033.

Южная Австралия: Ayers House, 288 North Tce, Adelaide, SA, 5000. Тел.: (08) 8223–1196; 452 Pulteney St, Adelaide, SA 5000. Тел.: (08) 8223–1655; факс: (08) 8232–2865.

Западная Австралия: The Old Observatory, 4 Havelock St, West Perth, WA, 6005. Тел.: (09) 321-1571.

Северная Территория: 52 Temira Crescent, Myilly Point, Darwin, NT 0820. Тел.: (08) 8981–2848. факс: (08) 8981–2379.

Квинсленд: Old Government House, 2 George St, Brisbane QLD 4000. Тел.: (07) 3229–1788. факс: (07) 3229–0146.

Территория Федеральной Столицы: 6 Geills Court, Deakin, ACT 2601. Тел.: (06) 281-0711; факс: (06) 285-3327. Australian Council of National Trusts, PO Box 1002, Civic Sqaure, Canberra, ACT, 2608. Тел.: (06) 247-6766; факс: (06) 249-1395.

ТЕРРИТОРИЯ ФЕДЕРАЛЬНОЙ СТОЛИЦЫ

Канберра

Канберра не похожа ни на один австралийский город. В 1912 г. американский архитектор Уолтер Берли Гриффин выиграл международный конкурс на лучший проект новой австралийской столицы, которую, в отличие от прочих австралийских городов, предполагалось возвести в глубине материковой части. Депрессия и две мировые войны замедлили темпы строительства, и первые зримые результаты явились лишь в 1950-1960-е гг.

В основе проекта Гриффина лежал принцип "парламентского треугольника". На вершине, Капитолийском холме, ныне возвышается здание Парламента страны, а чуть ниже расположилось длинное белое здание его предшественника. Рядом с о. Берли-Гриффин разместились остальные компоненты великого градостроительного проекта: Национальная библиотека, Верховный суд, Национальный центр науки и техники и Австралийская национальная галерея.

Население: сегодня в столице проживают 285 тыс. чел. Примерно половина городского населения — молодежь до 26 лет. Канберра в целом — это город правительственных чиновников, учебных заведений и общественных учреждений. Есть также ряд небольших предприятий.

Информация для туристов: Канберрское туристическое бюро находится по адресу: Jolimont Centre, Northbourne Ave, Canberra City, ACT 2601 (Тел.: 1-800-026-166) и открыто ежедневно с 9.00 до 17.00 (по выходным — с 8.30). Информация для туристов также передается по радио на волне 98,9 FM.

Как проехать

Из аэропорта: Аэропорт Канберры расположен в 7 км от центра города. Автобус-шаттл «АСТ-мини-бас» стоит 4,5 долл., такси — около 9 долл.

Из центра города: дугообразные автострады убегают к пригородам. Эти скоростные дороги — настолько же сплошная радость для автомобилиста, сколько сущий кошмар для пешехода, так как здесь почти нет пешеходных переходов. Самый надежный способ передвижения по Канберре — автобус, автомобиль или велосипед.

Автобус: Компания «ACTION» предлагает современный и эффективный сервис. В информационном киоске на углу Алинга-стрит и Ист-Роу вы найдете карты маршрутов, расписание и уточните скидки на автобусные билеты. В самом центре, в районе Лондон-серкит, есть бесплатный обзорный маршрут (автобус "Даунтаунер"). Экскурсионный автобус "Канберра эксплорер" на протяжении своего 25-километрового маршрута делает 19 остановок. Стоит экскурсия 15 долл.

Велосипед: Самый приятный способ знакомства с Канберрой. Город расположен на плоской равнине, и для велосипедов по всему городу проложены широкие удобные дорожки. Велосипеды можно взять на прокат (по почасовому, дневному и недельному тарифу). Если вы захотите стать велосипедистом в Канберре, найдите специальную велосипедную карту "Canberra Cycleways" (в туристических бюро или книжных магазинах).

Где остановиться

Отели

Канберра — большой город, так что важно выбрать отель с удобным местоположением. Некоторые отели стоят вблизи торговых улиц, другие вблизи деловых кварталов, третьи — неподалеку от Национальной галереи и Парламента. Во всех пригородах есть свои торговые центры и рестораны.

Международные (200–350 долл.)

Hyatt Hotel Canberra, Commonwealth Ave, Yarralumla. Тел.: (06) 270-1234, факс (06) 281-5998. Если кошелек позволяет, лучше отеля в Канберре вы не найдете. Если не позволяет, то зайти все равно стоит. Это импозантный образец австралийской архитектуры в стиле ар-деко, после реставрации приобретенный цепью «Хайатт». Интерьер украшен коврами и гобеленами в духе 1920-х гг., персонал облачен в старомодную униформу. Внутренние помещения мягко освещены скрытым светом. Стоит посреди тщательно подстриженной лужайки рядом с "Парламентским треугольником". Вблизи всех крупных городских достопримечательностей.

Дорогие (110–240 долл.)

Canberra Rex Hotel, 150 Northbourne Ave, Braddon. Тел.: (06) 248-5311, факс: (06) 248-8357. Отличный 4-звездочный отель, популярный у бизнесменов. Недалеко от делового района. Бассейн, сауна, тренажерный зал, ресторан.

Lakeside Hotel, London Curcuit, Canberra City, Тел.: (06) 247-6244. факс: (06) 257-3071. Рядом с деловым центром города, из окон открываются чудесные виды на горы и озеро. Несколько уютных баров…

Olims Canberra, corner Limestone Ave amp; Ainslie Ave, Braddon. Тел.: (06) 248-5511, факс: (06) 247-0864. Расположен в 1 км от городского центра, рядом с военным мемориалом. Разноуровневые апартаменты в старом здании с уютным внутренним двориком.

The Pavilion, corner National Curcuit amp; Canberra Ave, Forrest. Тел.: (06) 295-3144, факс: (06) 295-3325. Совсем рядом со зданием Парламента. Идеальный выбор для бизнесмена: бизнес-центр со всем необходимым оборудованием. Бассейн, в каждом номере видео, большая видеотека.

Умеренные (80-180 долл.)

Oxley Court Serviced Apartments, Oxley amp; Dawes Streets, Kingston. Тел.: (06) 295-6216, факс: (06) 239-6085. Отличный отель для семейного и группового отдыха. Просторные апартаменты со всем необходимым. Недалеко от центра.

Diplomat International Hotel, corner Canberra Ave amp; Hely Streets, Griffith. Тел.: (06) 295-2277, факс: (06) 239-6432. Шикарный отель. Предлагаются турпакеты для новобрачных с размещением в "дипломатических апартаментах". Просторные номера, высокий сервис. 3 км от центра.

Forrest Motor Inn, 30 National Court, Forrest. Тел.: (06) 295-3433, факс: (06) 295-2119. Рядом с Парламентом и Национальной галереей в зеленом массиве. Некоторые номера выходят на парк.

Недорогие (55–85 долл.)

Albany Apartments, 27 Dominion Circuit, Forrest. Тел.: (06) 295-2071, факс: (06) 295-0229. Неплохой отель для экономных туристов, расположен в парковом районе столицы, рядом с посольским кварталом. Рядом Парламент и Национальная галерея. Уютно обставленные одно — и двухспальневые апартаменты., где могут разместиться от 2 до 5 чел.

"Passmore" Bed amp; Breakfast, 15 Passmore Close, Kaleen. Тел.: (06)241-4157. В этом современном частном доме постояльцам предлагаются две комнаты. Общая гостиная, домашняя кухня, сад для прогулок. Недалеко от города и туристических достопримечательностей.

Молодежные общежития (10–20 долл. с человека)

Canberra YHA Hostel, Dryandra St, O" Connor. Тел.: (06) 248-9155, факс: (06) 249-1731. Одно из лучших в стране молодежных общежитий. До центра города ходит автобус. Велосипеды на прокат. В администрации можно забронировать постой в других городах.

Victor Lodge, 29 Dawes St, Kingston. Тел.: (06) 295-7777. Приятное заведение недалеко от железнодорожного вокзала, в 5 минутах езды от здания Парламента. Двухместные номера (кровати сдвоенные или двухъярусные), общий санузел, велосипеды на прокат.

Окрестности Канберры

Дорогие (110–240 долл.)

Brindabella Station, Brindabella Valley Station, Brindabella. Тел.: (06) 236-2121, факс: (06) 236-2128. Старинное имение в классическом буше между двумя национальными парками. Великолепный сельский отель, пять комфортабельных номеров.

Где поесть

Рестораны и кафе

Современная австралийская кухня

The Oak Room, Hyatt Hotel Canberra Commonwealth Ave, Canberra. Тел.: (06) 270-1234. Лицензирован (зд. и далее — разрешена продажа спиртного. Ред.). Основные блюда — $28. Хотя от гостей давно уже не требуют пиджака и галстука, атмосфера 1920-х гг. придает этому заведению особый шик. В кухне преобладают средиземноморские блюда с легким азиатским акцентом. Есть зал для некурящих.

Fig Cafe, Barker St, Griffith Shops, Griggith. Тел.: (06) 295-6915. ПСС ("приносить с собой" — имеется в виду спиртное, т. к. ресторан не лицензирован. — Ред.). Основные блюда — $16. Столики на солнечной террасе всегда заняты. Посетители — модные канберрцы, ценящие современную австралийскую кулинарию. Коронное блюдо — треска-голубоглазик.

Fringe Benefits, 54 Marcus Clark St, Capital Centre. Тел.: (06) 247-4042. Старый элегантный ресторан. Лицензирован. Основные блюда — $23. Знаменитый винный погребок определяет специфику меню, а не наоборот. Есть площадка под открытым небом.

Средиземноморская кухня

The Edge Brasserie, corner Franklin St amp; Flinders Way, Manuka. Тел.: (06) 239-5182. Лицензирован, но можно и "с собой". Основные блюда — $15. Район Манука давно уже стал популярным ресторанным кварталом, и «Эдж» одно из самых знаменитых кафе. В меню — рыба-гриль и турецкий хлеб.

Турецкая кухня

Ottoman Cuisine, 8 Franklin St, Manuka. Тел.: (06) 239-6754. Лицензирован. Основные блюда — $18. Единственная проблема здесь — найти свободный столик. Для некурящих.

Китайская кухня

New Shanghai Restaurant, 23 Woolley St, Dickson. Тел.: (06) 248-0068. Лицензирован и «ПСС». Основные блюда — $11. В Диксоне много азиатских заведений, но это — совершенно особое. На втором этаже большой зал, переполненный гомонящими посетителями-китайцами.

Американская (юго-западная) кухня

Tu Tu Tango, 124 Bunda St, Canberra City. Тел.: (06) 257-7100. Лицензирован. Основные блюда — $15. Очень популярное бистро с кухней «текс-мекс» (техасско-мексиканская кулинария). Попробуйте кальмаров с тортильей.

Достопримечательности

Что посмотреть

Музей Федеральной столицы (National Capital Exhibition) на м. Регата-Пойнт (северное побережье о. Берли-Гриффин) рассказывает увлекательную историю строительства Канберры. Открыта ежедневно с 9.00 до 18.00. Собрание макетов, фотографий и диаграмм, в которых воплощена повседневная жизнь большого города.

Если хотите полюбоваться пейзажами, отправляйтесь на Черную гору (Black Mountain) и г. Эйнсли (Mount Ainslie). С вершины Черной горы виден комплекс зданий Австралийского национального университета, Сивик-сентр и о. Берли-Гриффин, а также фонтан мемориала капитана Кука вдалеке. Можно также подняться на 195-метровую телебашню «Телстра» — тут есть смотровая площадка и вращающийся ресторан. Смотровая открыта для посещений ежедневно в с 9.00 до 22.00. Цена билета — $3 с чел.

Гора Эйнсли, расположенная недалеко от города, — популярное место для вечерних прогулок горожан. (На чистом небе отлично видны созвездия). С её вершины горы можно увидеть центральную часть Канберры, в том числе здание Парламента, Национальную библиотеку, Военный мемориал и о. Берли-Гриффин.

С обеих горных вершин отлично видны два городских центра Капитолийский холм и Сити-холл, а также о. Берли-Гриффин, аккуратно разделяющее город пополам. Береговая линия озера тянется на 35 м, но купаться здесь не рекомендуется, хотя лодочные прогулки очень приятны.

Вокруг озера есть немало интересных мест. Колокольня на о. Аспен, связанном с берегом пешеходным мостиком, была выстроена к 50-летию столицы. Этот подарок британского правительства народу Австралии — одна из крупнейших колоколен в мире, и её 53 колокола вызванивают мелодии (звонницей манипулирует как звонарь, так и специальный механизм). Здесь регулярно проводятся концерты-звоны и экскурсии.

Рядом с мостом Коммонуэлс-авеню бьет 140-метровая струя фонтана мемориала капитана Кука. Это один из крупнейших в мире фонтанов и когда он функционирует, в воздух выбрасывается до 6 т воды. На берегу напротив фонтана установлен металлический глобус, на котором прочерчены маршруты трех важнейших плаваний Кука.

Здание Парламента (Parliament House)

Импозантное здание Парламента на Капитолийском холме, построенное с прицелом в ХХI век, занимает 32 га и окружено рукотворным парком. Проект предусматривал сохранение природного рельефа, так что основные помещения расположены под землей, а крыша одета травяным покровом. Строительство обошлось в 161 млрд. долл. и было завершено в 1988 г., в год двухсотлетия Австралии. Здание открыто для посещения ежедневно с 10.00 до 17.00.

Национальная галерея Австралии (National Gallery of Auatralia)

Только ради неё и стоит посетить австралийскую столицу. Огромное здание, открытое в октябре 1982 г., стоит в основании "парламентского треугольника". В залах на трех этажах разместилось большое собрание картин — от произведений аборигенов до полотен современных художников, в том числе Тома Робертса, Артура Стритона, Чарльза Кондера, Альберта Такера и Артура Бойда. Стеклянные стены галереи создают иллюзию продолжения залов прямо в окружающий парк. Открыто ежедневно с 10.00 до 17.00. Тел. для справок: (06) 271-2502.

Национальная библиотека (National Library)

Открыта в 1868 г. Считается одним из самых красивых зданий в столице. Это не публичная библиотека, а скорее научный вспомогательный центр для других библиотек страны. Главное украшение вестибюля — три гобелена и 16 витражей работы австралийского художника Леонарда Френча. В залах библиотеки экспонируются редкие издания, рукописи. Есть специальная экспозиция, где выставлена даже бортовая пушка с корабля Кука «Эндевор». Библиотека открыта с 9.00 до 21.00 в пнд-чтв, с 9.00 до 16.45 в субб, с 13.30 до 16.45 в вск. Проводятся экскурсии. Справки по тел.: (06) 269-1699.

Верховный суд (High Court)

Здание Верховного суда — ещё один памятник архитектуры. Открыт королевой в мае 1980 г. Ядро здания — центральный зал 24-метровой высоты, окаймленный открытыми галереями, ведущими в залы заседаний. Работает с 10.00 до 16.00 ежедневно и связан с соседней Национальной галереей пешеходным мостиком.

"Квестакон" — Национальный центр науки и техники (Questacon National Science and Technology Centre)

Совместный австрало-японский проект. Круглая постройка на берегу озера, демонстрирует различные научно-технические диковинки. На осмотр всех залов потребуется не меньше 3 часов. Открыт: 10.00–17.00 ежедневно. Входной билет — $6.

Австралийский военный мемориал (Australia War Memorial)

Одна из главных туристических достопримечательностей Канберры. Ежегодно его посещает до 1 млн. чел. В залах мемориала разместились впечатляющие диорамы, картины и собрания предметов времен разных войн. Главный зал мемориала — Зал славы, где в 1993 г. было захоронено тело Неизвестного австралийского солдата. Вход свободный. Открыт: 10.00–17.00 ежедневно кроме Рождества. Справки по тел.: (06) 243-4211.

Королевский австралийский монетный двор (The Royal Australia Mint)

Единственное крупное предприятие в Канберре. Расположен на Денисон-стрит в Дикине. Один из крупнейших монетных дворов в мире. Строительство обошлось в 9 млн. долл. Чеканит металлические монеты для Австралии и для ряда других государств. В вестибюле выставлена коллекция редких монет. Открыт с 9.00 до 16.00 пнд-пят. Через толстое стекло можно наблюдать за процессом чеканки монет.

Национальный ботанический сад (National Botanical Gardens)

Раскинувшийся на нижних склонах Черной горы, это своеобразный музей австралийской флоры. Посадки начались в 1950 г., а официальное открытие сада состоялось в 1970 г. В саду есть эвкалиптовая лужайка, где произрастает 600 видов этого национального дерева, зона аборигенских трав и участок дождевого леса, выращенного в сухой Канберре с помощью «туманообразующей» системы. Открыт: 9.00–17.00 ежедневно.

Посольства

Около 60 государств имеют свои представительства в Канберре, и здания посольств представляют бесспорный интерес. Открытое в 1936 г. Британское представительство было первой дипломатической миссией в столице. Затем в 1940 г. тут открылось посольство США. Посольские комплексы расположились главным образом к югу и к западу от Капитолийского холма, разбросаны по пригородным зонам — в Ред-Хилле, Форресте и Ярралумле. Многие здания выдержаны в национальном архитектурном стиле тех или иных государств. Особый интерес представляют два — посольство США в краснокирпичном доме "под XVIII век" и посольство Таиланда в здании-пагоде с крышей из золотой черепицы и загнутыми вверх углами.

Ночная жизнь

Вследствие широкого распространения «лицензированных» баров и ресторанов, многие заведения в Канберре работают 24 часа в сутки. Новое Казино-Канберра (Casino Canberra) на Конститьюшн-авеню открывается в пятницу в 10.00 и закрывается в 16.00 в понедельник! В «Юнион-баре» Австралийского национального университета (ANU Union Bar) во время учебного семестра каждый вечер звучит "живая музыка", а известные группы играют в «Рефектори» (Refectory).

В Театральном центре (Canberra Theatre Centre) на Сивик-сквер размещается театр, кинотеатр и художественная галерея. Тут исполняют все от Шекспира до рок-н-ролла. Помимо кинотеатров в районе Сивик-сквер, кинозалы есть также в Национальной галерее и Национальной библиотеке. Афишу на текущую неделю можно прочитать в разделе Good Times четвергового выпуска газеты Canberra Times. Информацию о культурной жизни австралийской столицы можно также почерпнуть из бесплатного журнала ВМА.

Покупки

Лондон-серкит — коммерческий центр столицы. Рядом с Сивик-сквер есть несколько торговых комплексов — универмаги, бутики, кафе и магазины сувениров. В каждом пригороде есть свой торговый центр. Южнее озера находится "Манука шоппинг-центр" (Manuka Shopping Centre) — шикарный молл, где помимо дорогих магазинов есть кинотеатр, несколько баров и ресторанов. Городские магазины открыты: пнд-чтв с 9.00 до 17.00, в птн — с 9.00 до 21.00, в суб — с 8.30 до 12.00.

НОВЫЙ ЮЖНЫЙ УЭЛЬС

Сидней

Сидней — сердце НЮУ (а кто-кто скажет — и всей Австралии). столица штата и крупнейший город на континенте с населением 3,7 млн. чел.

Первое поселение в Австралии возникло в 1788 г. в Сиднейской бухте теперь это Серкьюлар-Ки. Сегодня Сидней — крупный порт и центр деловой активности, тяжелой и легкой промышленности. Он занимает территорию 1 736 кв. км — по площади превосходя Рим и Лос-Анджелес.

Сидней разделен бухтой на северную и южную часть. Знаменитый мост через Сиднейскую бухту соединяет оба района. Многие городские достопримечательности, в том числе деловой центр, расположены южнее бухты. В нескольких минутах ходьбы от Серкьюлар-Ки расположена Опера, мост и башня «Сентерпойнт», отличная смотровая площадка в самом сердце делового района. Попасть в северную часть можно паромом от Серкьюлар-Ки или трамваем.

Туристический центр НЮУ расположен по адресу: Каслриг-стрит, 19. Тел.: (02) 9231–4444). Открыт в пнд-птн: 9.00–17.00. Здесь вы найдете массу брошюр, карт и уточните все детали бронирования гостиниц. Сиднейское информационное бюро, также полезное для иностранных туристов, расположенное рядом на Мартин-Плейс (тел.: (02) 9235–2424).

Туристическая информационная служба дает справки по телефону с 8.00 до 18.00 — (02) 9669–5111. В Информационном туристическом бюро в здании автовокзала на Эдди-авеню (рядом с Центральным вокзалом) можно забронировать билеты на междугородный автобус и места в гостиницах.

Как проехать

Из аэропорта. Зелено-желтый автобус-экспресс до города отправляется каждые десять минут, по ходу маршрута делает несколько остановок. Билет — в один конец $5, «туда-обратно» $8.

Городской транспорт в Сиднее подчиняется Администрации транспорта штата (State Transport Authority). Информация по всем видам транспорта по тел.: 13-15-00 ежедневно с 6.00 до 22.00. Информацию о городском транспорте можно найти на белых страницах в начале сиднейской телефонной книги.

Поезд

Электрички — самый быстрый вид общественного транспорта. Интервалы движения невелики, а сеть муниципальных железных дорог охватывает весь город, в том числе и "Городское кольцо" в центре. Окончание движения электричек — полночь, когда на смену поездам приходят городские автобусы. Дневной проездной «сити-хоппер» за 2.20 долл. позволяет совершить неограниченное число поездок после 9.00 по рабочим дням и в любое время по выходным.

Автобус

В Сиднее — разветвленная система автобусных маршрутов. Главные автовокзалы расположены на Серкьюлар-Ки, в Винъярде и у Центрального железнодорожного вокзала. Информационный киоск расположен за Серкьюлар-Ки на углу Альфред — и Лофтус-стрит. Экскурсионные красные автобусы "Сидней эксплорер" принадлежат АТШ и в течение дня совершают кольцевые рейсы по центру города. С 9.00 до 19.00 ежедневно автобусы отходят от Серкьюлар-Ки с интервалом в 20 мин. Билет на день стоит 20 долл. и вы можете садиться на автобус на любой его остановке неограниченное число раз. Экскурсионные голубые автобусы «Бондай-энд-Бей» курсируют по восточным пригородам. Интервал движения — 30 мин.

"Трэмвей", автобус, похожий на трамвай, курсирует между Серкьюлар-Ки и бухтой Дарлинг-Харбор. Интервал движения — 15 мин. Дневной билет стоит 3 долл.

Монорельсовая дорога совершает кольцевой объезд торговых кварталов, а затем пересекает бухту Дарлинг-Харбор. Увлекательная поездка стоит 2,5 долл.

Паром и морские прогулки

Паромы — самый приятный вид транспорта в Сиднее. Все паромы отходят от Серкьюлар-Ки. На морском вокзале можно бесплатно взять выпускаемые АТШ брошюры с расписаниями паромов (киоск расположен у причала 4).

Самый длинный маршрут через бухту — к Мэнли: паром покрывает расстояние в 11 км за 35 мин. Стоит билет 3,40 долл. Скоростные теплоходы «Джеткэт» совершают поездки по этому же маршруту за четверть часа. Но билеты на них чуть дороже. Более короткий маршрут — в Киррибилли. Во время 10-минутной поездки открывается изумительная панорама на город, в то числе на здание Оперы и мост через бухту. Паромом можно также попасть в зоопарк Таронга, в Уотсон-Бей и к другим городским достопримечательностям. Новый «Риверкэт» — скоростной катамаран, курсирующий вверх по р. Парраматта.

По Сиднейской бухте можно покататься и на других катерах — утром, днем и вечером. В 10.00 и 14.00 ежедневно от причала 4 в Серкьюлар-Ки начинаются двухчасовые "кофейные прогулки". Билет стоит 16 долл., за которые вам предложат неограниченное количество кофе с печеньем и рассказ гида. Прогулочные рейсы по бухте предлагают и частные компании, но в целом услуги АТШ обойдутся вам чуть дешевле.

Специальные тарифы

Если вы планируете много ездить по Сиднею, целесообразно приобрести проездной «Сидней-пасс». По нему можно ездить на автобусных и паромных маршрутах, в том числе на автобусах "Сидней эксплорер", на паромах «Харбор-крузез», на шаттле «Трэмвей» и на автобусе-экспрессе до аэропорта. 3-дневный проездной стоит 50 долл. 5-дневный — 65 долл., 7-дневный — 75 долл. «Трэвел-пасс» дает возможность ездить со скидкой по рабочим дням, «Трэвел-10» — дает скидку на 10 поездок.

Такси

Все сиднейские такси оборудованы счетчиками, так что ездить следует только с включенным счетчиком. За посадку взимается 2 долл., за каждый километр пути — 1 долл. Заказ такси по телефону стоит 1 долл. Основные таксомоторные компании города:

Premier Taxis: 9897–4000

Taxis Combined: 9332–8888

Legion Cabs: 9289–9000

RSL Taxis: 9581–1111

Вдобавок есть компании "водных такси", курсирующих вдоль побережья.

Harbour Taxis: 9555–1155

Taxis Afloat: 9955–3222

Где остановиться

Отели

В Сиднее туристов ждет богатый выбор отелей. Лучший вариант — с учетом ваших финансовых возможностей — это решить, в каком районе Сиднея вы бы хотели остановиться. Фешенебельные отели расположены в старом районе Рокс и в центре города. Тогда вы будете в непосредственной близости от Сиднейской бухты. Впрочем, в пригородной зоне есть также немало мест с отличным видом на море. Поттс-Пойнт, к примеру, предложит вам большой выбор не слишком дорогих отелей. Отсюда вы легко доберетесь до центра, к тому же тут масса отличных ресторанов и кафе.

Международные (200–350 долл.)

Park Hyatt Sydney, 7 Hickson Road, The Rocks. Тел.: (02) 9241–1234, факс: (02) 9256–1555. Самый дорогой отель в Сиднее. Индивидуальный сервис на самом высоком уровне. Просторные великолепно обставленные номера с видом на море и на Оперу. В самом сердце района Рокс.

ANA Hotel Sydney, 176 Cumberland St, The Rocks. Тел.: (02) 9250–6000, факс: (02) 9250–6250. Современный небоскреб с 573 номерами, вид на бухту. Отличные рестораны.

The Observatory Hotel, 89-113 Kent St. Тел.: (02) 9256–2222, факс: (02) 9256–2233. Уютная альтернатива большим отелям. Позади г. Обсерватори в Рокс. Видов на море нет, но зато это один из лучших в Сиднее отелей с антикварной меблировкой, королевскими ванными и идеальным сервисом. Бассейн и оздоровительный гидромассаж. Великолепный ресторан. Пользуется популярностью у состоятельных бизнесменов и ностальгирующих сиднейцев.

Hotel Inter-Continental, 117 Macquarie St. Тел.: (02) 9230–0200, факс: (02) 9240–1240. Старинное здание казначейства служит своеобразными воротами внутреннего двора посреди которого высится отель. Многие номера с изумительным видом на бухту. Расположен близ Серкьюлар-Ки, с нескольких минутах ходьбы от Оперы.

Quay West Sydney, 98 Gloucester St, The Rocks. Тел.: (02) 9240–6000, факс: (02) 9240–6060. Современный небоскреб на берегу бухты. Полностью оборудованные апартаменты и пентхаусы. Бассейн в стиле римских бань.

Sheraton on the Park, 161 Elizabeth St. Тел.: (02) 9286–6000, факс: (02) 9286–6686. Недавно реконструирован. Огромные номера с великолепными мраморными ваннами. Вид на Гайд-парк. Излюбленное место постоя бизнесменов.

Ritz-Carlton Sydney, 93 Macquarie St. Тел.: (02) 9252–4600, факс: (02) 9252–4286. Классическая французская обстановка и прекрасные картины на стенах создают особую атмосферу. Расположен в деловом районе. Своеобразный клуб для бизнесменов. Отличный ресторан.

Дорогие (110–240 долл.)

Sir Stamford Double Bay, 22 Knox St, Double Bay. Тел.: (02) 9363–0100, факс: (02) 9327–3110. Великолепное внутреннее убранство, ценные произведения искусства. Каждый номер выдержан в своем стиле. Тут есть даже номер "под манхаттенскую студию". Дабл-Бей — фешенебельный пригород недалеко от центра Сиднея. Рядом — торговые кварталы.

Harbourside Apartments, 2A Henry Lawson Ave, McMahons Pt. Тел.: (02) 9963–4300, факс: (02) 9922–7998. Потрясающие виды на бухту, на Оперу, на мост. Компактный и комфортабельный отель. Паромный причал рядом с входом.

Seventeen Elizabeth Bay Road, 17 Elizabeth Bay Road, Elizabeth Bay. Тел.: (02) 9358–8999, факс: (02) 9356–2491. Комфортабельные апартаменты с видом на Рашкаттерз-Бей. Удобное местоположение: отсюда рукой подать от Поттс-Пойнта, города и восточных пригородов.

Simpsons of Potts Point, 8 Challis Ave, Potts Point. Тел.: (02) 9356–2199, факс: (02) 9356–4476. Реставрированный старый особняк с первоначальной отделкой интерьера и мебелью. Поттс-Пойнт знаменит ресторанами и кафе. Удобное сообщение с городом — автобусом и электричкой.

Medina-Paddington, 400 Glenmore Rd, Paddington. Тел.: (02) 9361–9000, факс: (02) 9332–3484. Паддингтон — тихий уютный пригород недалеко от центральной части Сиднея. Здесь немало художественных галерей и антикварных салонов, а по субботам работает Паддингтонский рынок. Гостиничные апартаменты расположены в старинных особняках, утопающих в тропических зарослях.

Hyde Park-Plaza, 38 College St, Sydney. Тел.: (02) 9331–6933, факс: (02) 9331–6022. Расположенный в центре делового района, отель стоит рядом с Гайд-парком. Просторные апартаменты включают кухни. Функциональный дизайн.

Chateau Sydney, 14 Macleay St, Potts Point. Тел.: (02) 9358–2500, факс: (02)9358-1959. 4-звездочное заведение в Поттс-Пойнте. Рядом с лучшими ресторанами и городским центром. Все номера выходят либо на бухту, либо на город.

The Waldorf Apartment Hotel, 57 Liverpool St. Тел.: (02) 9261–5355, факс: (02) 9261–3753. Новый сверкающий небоскреб с одно — и двухспальневыми апартаментами, окнами выходящими на город.

Умеренные (80-180 долл.)

Morgan" s. Тел.: (02) 360-7955. Новенький фешенебельный отель в районе Кингс-Кросс/Дарлингхерст. Пользуется популярностью у молодых бизнесменов, претенциозный и комфортабельный. Нижний бар — место встреч «шикарных» людей. Платная автостоянка.

Regents Court, 18 Springfield Ave, Potts Point. Тел.: (02) 9358–1533, факс: (02) 9358–1833. Гостеприимный отель для артистической публики, расположенный в уютной глуши маленьких улочек рядом с Кингс-Кросс. Просторные номера с ультрамодной обстановкой. Из окон открываются скучноватые виды, но зато есть коктейль-бар в саду на крыше, где постояльцы проводят вечера за дружеской болтовней.

Grantham Lodge, 1 Grantham St, Potts Point. Тел.: (02) 9357–2377, факс: (020) 9358–1435. Тоже расположен в Поттс-Пойнт. Многие номера выходят на бухту, Ботанический сад и город. Функциональный дизайн, все необходимое для комфортабельного отдыха.

Coogee Bay Hotel, corner Coogee Bay Rd amp; Arden St, Coogee, Тел.: (02) 9665–0000, факс: (020) 9664–2103. Приморский отель напротив Куги-Бич, недавно отремонтирован. Из фасадных номеров открывается вид на океан. Отсюда до города 40 минут на автобусе, 15 минут на такси.

Victoria Court, 122 Victoria St, Potts Point. Тел.: (02) 9357–3200, факс: (02) 9357–7606; 1-800-63-05-05. Старинный особняк на модной Виктория-стрит. До шикарных ресторанов и кафе рукой подать, до города можно добраться на автобусе или электричкой.

The Manhattтan Hotel, 8 Greenknowe Ave, Elizabeth Bay. Тел.: (020) 9357–3696. Номера различного класса в старинном здании эпохи ар-деко. Многие номера выходят на море, имеют балконы. В нескольких минутах ходьбы от лучших ресторанов и кафе, добраться до города можно на такси.

The Hotel Bondi, corner Campbell Parade amp; Curlewis St, Bondi Beach, Тел.: (02) 930-3271. Историческая достопримечательность района, расположен на главной улице, претерпел несколько реконструкций. Ныне предлагает постояльцам приемлемый уровень комфорта, впрочем, лучшие номера — те, что окнами выходят на океан. Такие номера надо бронировать заранее.

Недорогие (55–85 долл.)

Отели этого класса находятся только в районе Кингс-Кросс, в деловом центре, на Бондай-Бич и в Мэнли. На Виктория-стрит в Кингс-Кросс есть несколько частных общежитий для молодежи. Здесь также можно скооперироваться с другими туристами для покупки дешевых групповых авиабилетов или аренды автомобиля для поездки по Глуши. На Бондай-Бич вы попадете через восточные пригороды. Глиб — ещё один район недорогих молодежных общежитий. Мэнли — тихий приморский пригород, идеально подходящий для семейного отдыха. Паромное сообщение с городом.

Государственный центр туризма (NSW Government Travel Centre) или Комиссия общественного транспорта (Public Transport Commission) порекомендуют вам наилучший вариант размещения. Справки по тел: (02) 9231–4444. Компания "Бед-энд-брекфаст Сиднисайд" имеет список частных домов, предоставляющих недорогой суточный постой. Тел. для справок: (02) 9449–4430.

Kirketon Hotel, 229 Darlinghurst Road, Kings Cross, Тел./факс: (02) 9360–4333. Чистый недорогой отель в удобном месте. Все необходимые удобства.

Cremorne Point Manor, 6 Cremorne Road, Cremorne Point. Тел.: (02) 9537899, факс: (02) 9041265. Красивый пригород Кремор-Пойнт связан с городом паромным сообщением. Это реставрированный особняк начала века с прекрасными видами на океан.

Australian Sunrise Lodge, 485 King St, Newtown. Тел.: (02) 9550–4999, факс: (02) 9550–4457. Ньютаун — богемный молодежный пригород, расположенный в 15 езды от центра. Прекрасные «этнические» рестораны и пабы с «живой» музыкой. Это новый отель с солнечными двухместными номерами.

Wattle House, 44 Hereford St, Glebe. Тел.: (02) 9692–0879. Чистый комфортабельное общежитие в зеленом пригороде Глиб. В нескольких минутах ходьбы находится Глиб-Пойнт-роуд с целой вереницей отличных «этнических» ресторанов.

Молодежные общежития (12–20 долл. с чел.)

YMCA, 5-11 Wentworth Ave. Тел.: (02) 9264–2451. Отличное местоположение в центре города. Общежитие на 100 мест. Чисто, уютно, все удобства.

Lamrock Hotel, 7 Lamrock Ave, Bondi Beach. Тел.: (02) 9365–0221. В квартале от пляжа. Существует несколько лет. Двухместные номера в большом старинном особняке.

Manly Beach Resort Backpapers, corner Pittwater Rd amp; Carlton St, Manly. Тел.: (02) 9977–4188. Просторный, недавно отремонтированный дом с двухместными номерами. В 15 минутах езды на пароме от города.

В окрестностях Сиднея

Голубые горы

Международные (200–350 долл.)

Голубые горы, расположенные в менее чем двух часах езды от Сиднея, одно из излюбленных мест для отдыха австралийцев. Здесь в окрестных городках много отелей на любой вкус.

Lilianfels Blue Mountains, Lilianfels Ave, Katoomba. Тел.: (047) 801–200, факс: (047) 801–300. Комфортабельный тихий отель, идеально расположен вблизи основных достопримечательностей. Можно, взяв сухой паек, уйти на прогулку в горы или, как большинство постояльцев, предаться безделью. Очень популярный закрытый бассейн и оздоровительный клуб. Чудесный ресторан в старом здании пансионата развеет скуку вечерами.

Withycombe, Church Lane, Mount Wilson. Тел.: (047) 562–106, факс: (047) 562–177. Когда-то тут жил знаменитый австралийский прозаик Патрик Уайт. Тихий уютный отель всего на четыре номера-апартамента расположен в кедровой роще.

Дорогие (110–240 долл.)

Fairmont Resort, 1 Sublime Point Road, Leura. Тел.: (047) 825–222, факс: (047) 841–685. Большой гостиничный комплекс с чудесным видом на горы из окон главного вестибюля. Знаменит площадками для гольфа и широким выбором спортивного инвентаря, используется как место проведения многолюдных деловых семинаров.

Сельские районы НЮУ

Международные

Milton Park, Horderns Rd, Bowral. Тел.: (048) 611–522, факс: (048) 614–716. В полутора часах езды от Сиднея. Старинное импозантное имение, ныне принадлежащее компании "Аман ризортс". 700 акров старого парка окружают главный корпус, недавно отремонтированный. Интерьер украшают великолепные цветочные композиции. Крокет, боулинг, верховая езда. Отличный ресторан — в бывшей детской.

К северу от Сиднея

Международные

Kims Beachside Retreat, Toowoon Bay. Тел.: (043) 321–566, факс: (043) 331–544. В 90 минутах езды от Сиднея. На протяжении нескольких десятилетий — излюбленное место семейного отдыха сиднейцев. Ныне — один из самых роскошных отелей. Пляжные коттеджи с видом на океан. Бассейн с подогреваемой водой в солярии, баня и гидромассаж в отдельном бунгало. В традициях администрации — потчевать гостей изысканными блюдами из морепродуктов.

Rae" s, Watego" s Beach, Byron Bay. Тел.: (066) 855–366. Недавно открытый фешенебельный отель рядом с границей Квинсленда. Спроектирован в стиле средиземноморской виллы 1920-х гг. с индонезийскими мотивами в интерьере. Номера выходят на океан, в ослепительно белом ресторане подают кулинарные шедевры. Дети до 13 лет не допускаются.

Дорогие

Pelican Beach Travelodge Resort, Pacific Hwy, Coffs Harbour. Тел.: 9066) 537–000, факс: (066) 537–066. Коффс-Харбор находится в нескольких часах езды к северу от Сиднея. Большой комплекс, предлагающий специальное «турпакетное» обслуживание. Большой бассейн, имитирующий естественное озеро.

Rips Beach Houses, Byron Bay. Тел.: (066) 855–400. Для романтического отдыха. Пляжные коттеджи прячутся в зарослях на песчаных дюнах Кларкс-Бич. «Пакетное» обслуживание по выходным.

Умеренные

Byron Bay Beach Resort, Bayshore Drive, Byron Bay. Тел.: (066) 858–000, факс: (066) 856–916. 78 отдельно стоящих коттеджей в естественном парке на обширной пляжной территории.

Хантер-Вэлли

В двух часах езды от Сиднея находится знаменитый винодельческий район — долина Хантер-Вэлли. Здесь вы найдете замечательные отели и изысканные рестораны.

Дорогие

Peppers Guest House, Pokolbin. Тел.: (049) 987–596, факс: (049) 987–739. Весной и осенью здешние сады купаются в цветах и зелени. Но основная достопримечательность «Пепперса» — ресторан!

Convent at Pepper Tree, Halls Rd, Pokolbin. Тел.: (049) 987–330. Переоборудованный старый католический монастырь. Ресторан "Робертс".

Casuarina Country Inn, Hermitage Rd, Pokolbin, Hunter Valley. Тел.: (0490 987–888, факс: (049) 987–692. Чудесные виды на сад и виноградник из окон восьми апартаментов. Номера выдержаны в разных стилях — романтическом, французском, британском. Подлинный антиквариат.

Где поесть

Рестораны и кафе

Благодаря недавнему буму современной и традиционной ("Буш Такер") австралийской кухни, в Сиднее как грибы после дождя появились новомодные бистро, пивные и кафе — в дополнение к множеству старых «этнических» ресторанов. В последних, кроме того, рождаются новые кулинарные жанры "современная итальянская" или "современная азиатская кухня", в которой используются традиционные австралийские продукты.

"Сидней морнинг геральд гуд фуд гайд" и "Чип итс ин Сидни" — два лучших ресторанных путеводителя. Среди такого моря первоклассных ресторанов очень трудно что-либо посоветовать. И хотя в городе есть сотни ресторанов и кафе, вы не ошибетесь, если остановите свой выбор на одном из нижеперечисленных.

Традиционная австралийская кухня

Ribberies "Taste Australia", 411 Bourke St, Darlinghurst. Тел.: (02) 9361–4929. «ПСС». Обед из 2–3 блюд — 36–42 долл. Один из лучших ресторанов традиционной национальной кухни. Шеф-повар готовит лучшие блюда из трудно приготавливаемых исходных материалов — к примеру, кенгуриное филе-гриль с тасманскими перечными ягодами, тушеным шпинатом и карамелизированным ямсом. Шеф Жан-Поль Брюнето, являющийся к тому же ученым-агрохимиком, один из первых зачинателей моды на национальные продукты.

Современная австралийская кухня

Rockpool, 107 George St, The Rocks. Тел.: (02) 9252–1888. Лицензирован. Ужин на двоих — 150 долл., не считая спиртного. Лидер современной австралийской кулинарии, сдобренной азиатскими и европейскими рецептами, угождающий любому вкусу (но едва ли кошельку). Роскошный интерьер под стать ценам.

Paramount, 73 Macleay St, Potts Point. Тел.: (020) 9358–1652. Лицензирован. Основные блюда — 23–25 долл. Заметное заведение среди многих на Макли-стрит. Мягкое освещение, полиэтнческое меню. «Дегустационный» экспресс-обед из двух блюд — 22 долл.

Morans, 61–63 Macleay St, Potts Point. Тел.: (02) 9356–2223. Лицензирован. Основные блюда — 18 долл. Светлое, просторное бистро. Простые, но вкусные блюда из азиатской, марокканской и даже английской кухни. Рядом кафе-бар, где можно перекусить за 10,50 долл.

Bennelong, Sydney Opera House, Bennelong Point. Тел.: (02) 9250–7578/7548. Лицензирован. В здании Оперы есть два достойных внимания ресторана. В ресторане наверху царит непринужденная клубная атмосфера, здесь можно заказать основные блюда от 18 и 24 долл. В нижнем ресторане более изысканное меню, основные блюда от 30 долл. и выше. Требуется предварительный заказ.

Merrony" s, 2 Albert St, Circular Quay. Тел.: (02) 9247–9323. Лицензирован. Основные блюда 24 долл. Постоянные посетители обожают здешний комфортабельный уют и изысканную французскую кухню. Удобное место для желающих отужинать до или после оперного спектакля.

Французская кухня

Claudes, 10 Ozfrod St, Woollahra. Тел.: (02) 9331–2325. ПСС. Фиксированный тариф — 90 долл. с чел. До 23.00 курить воспрещается. Изысканная, немного чопорная атмосфера. Похож на общую столовую в старинном особняке, без зримых примет коммерческого предприятия (до момента прибытия счета!). Можно расслабиться и предаться покою, наслаждаясь французскими кулинарными изысками. Столики заказываются заранее.

Итальянская кухня

Buon Ricordo, 108 Boundary St,Paddington. Тел.: (02) 9360–6279. Лицензирован. Основные блюда — 19–25 долл. Популярный ресторан, итальянский колорит — как в интерьере, так и в огромных порциях неаполитанских и тосканских блюд. Завсегдатаи говорят, что провести здесь вечер — все равно что сходить в итальянскую оперу.

Китайская кухня

Golden Century, 393–399 Sussex St, Sydney. Тел.: (02) 9212–3901. Лицензирован и ПСС. 35 долл. с чел., не считая выпивки. Кантонская кухня, австралийские морепродукты. При выборе блюд посоветуйтесь с официантом.

Fu-Manchu, 249 Victoria St, Darlinghurst. Тел.: (02) 9360–9424. ПСС. 15 долл. с чел. Непретенциозный бар-кафе с изысканной кантонской и малазийской кухней. Огромный выбор блюд. Незабываемая атмосфера!

Японская кухня

Unkai, Level 36, ANA Hotel, 176 Cumberland St, The Rocks. Тел.: (02) 9250–6123. Лицензирован. 60 долл. с чел. плюс напитки. Лучший суси-бар в городе, прекрасный вид на бухту.

Yutaka, 20 °Crown St, East Sydney. Тел.: (02) 9361–3818. Лицензирован и ПСС. 25 долл. с чел. плюс напитки. Приятная альтернатива другим чопорным японским заведениям. Большое меню и умеренные цены — вот слагаемые его заслуженной популярности.

Японско-французско-современно-австралийская кухня

Tetsuya" s, 729 Darling St, Rozelle. Тел.: (02) 9555–1017. Лицензирован и ПСС. 40 долл. с чел. плюс напитки. Лучший образец "смешанной кулинарии" — с безупречными результатами.

Тайская кухня

Darley Street Thai, 28–30 Bayswater Road, Kings Cross. Тел.: (02) 9258–6530. Лицензирован. 50 долл. с чел., не считая выпивки. Регулярные визиты буддистских монахов поддерживают сенсационную популярность этого и впрямь отличного заведения. Авангардные изыски здешнего шеф-повара Дэвида Томпсона — удачный пример "современной тайской кухни".

Arun Thai, 13/39 Elizabeth Bay Rd, Elizabeth Bay. Тел.: (02) 9357–7414. Лицензирован и ПСС. Основные блюда — 25 долл. Под открытым небом. Незабываемые пряности (чилли и лимонник). Вегетарианские блюда и недорогие вина привлекают орды окрестных жителей.

Индийская кухня

Oh! Calcutta! 251 Victoria St, Darlinghurst. Тел.: (02) 9360–3650. ПСС. 20–25 долл. с чел. Потрясающее меню включает и такие новомодные блюда, как кенгуриное филе по-индийски. Вегетарианские блюда. Тандури.

Современная азиатско-австралийская кухня

Wockpool, 155 Victoria St, Potts point. Тел.: 902) 9368–1771. Около 40 долл. с чел. плюс выпивка. Постоянно меняющееся меню удачно сочетает австралийскую и азиатскую (китайскую и тайскую) кулинарию. Из окон красивые виды на город.

Греческая кухня

Cosmos, 185a Bourle St, East Sydney. Тел.: (02) 9331–5306. ПСС. Основные блюда — 21 долл. Современная греческая кухня, но и традиционные блюда не в загоне! Владелец, он же шеф-повар, готовит вместе со своей матерью, обновляя старые рецепты мусаки и баклавы.

Вегетарианская кухня

Iku Wholefood Kitchen, 25a Glebe Point Rd, Glebe. Тел.: 902) 9692–8720. ПСС. Около 15 долл. с чел. Это небольшое кафе со стойкой в течение многих лет радовало местных вегетарианцев вкусными деликатесами. Есть столики под открытым небом, недорогое меню, курение запрещено. Чревоугодие превращается в ритуал здорового образа жизни.

Хотя первоклассные рестораны можно найти в любом уголке Сиднея, есть некоторые улицы и кварталы, которые давно обрели славу кулинарных оазисов. В центре, на набережной в районе Рокс, масса рыбных ресторанчиков. Особенно рекомендуются The Wharf Restaurant у причала 4 и Bilson" s в круглой башне здания морского вокзала. На Макли-стрит в Поттс-Пойнте вы найдете россыпь бистро современной австралийской кухни. Там же на Виктория-стрит немало модных кафе. Выше по Виктория-стрит находится район Дарлингхерст — куда заглянуть надо непременно. Бар-ресторан Morgan" s — популярное место отдыха тем, кому меньше 30, а напротив, рядом с Дарлигхерст-роуд, находится Le Petit Creme — недорогое и вечно переполненное высококлассное кафе (фирменное блюдо — воскресный бранч). Fez Cafe, тоже на Виктория-стрит, облюбовали местные стиляги, а за углом вы найдете Bill" s — тут приятно позавтракать в спокойной обстановке.

Можно также порекомендовать несколько заведений с чудесным видом на океан и пляжи.

Bather" s Pavilion, 4 The Esplanade, Balmoral. Тел.: (02)9968-1133. Лицензирован. Основные блюда — 22,50 долл. Неподалеку от приморского шоссе находится старый пляж Балморал, где и стоит эта самая настоящая «купальня» постройки 1920-х гг. Идеальное место для неторопливого обеда в погожий день. Современная австралийская кухня. Отличное обслуживание. Изумительные виды. По выходным свободных мест практически никогда не бывает.

Catalina Rose Bay, Lyne Park, New South Head Rd, Rose Bay (между паромным причалом и базой гидропланов). Тел.: (02) 9371–0555. Лицензирован. Основные блюда — 25 долл. Современная австралийская кухня. По лесенке поднимитесь наверх в застекленный зал с видом на океан. В ясную погоду райское наслаждение!

The Pier, 594 New South Head rd, Rose bay. Тел.: 902) 9327–4187. Лицензирован. Основные блюда — 25 долл. Еще одно идиллическое прибежище для любителей морепродуктов. Изысканный вкус устриц и квинслендских рыб обостряют изумительные виды на океан.

Onzain, Second Floor, Bondi Digger" s Club, 232 Campbell Parade, Bondi Beach. Тел.: 902) 9365–0763. Лицензирован. 60 долл. на двоих плюс выпивка. Французское бистро, где можно приятно завершить долгий день на Бондай-Бич. Вид на закат незабываем!

Doyles on the Beach, 11 Marine Parade, Watson" s Bay. Тел.: 902) 9337–1350. Лицензирован. Основные блюда — 23 долл. Заслуженное заведение. Наверное, первый рыбный ресторан на побережье. Виды открываются захватывающие. Вечерами столики заняты, хотя блюда из морепродуктов не так интересны, как во многих новых заведениях по соседству. Водные такси доставляют гостей от Серкьюлар-Ки.

Jonah" s, 69 Bynya Rd, Palm Beach. Тел.: 902) 9974–5599 Лицензирован. Основные блюда — 22,50 долл. Вероятно, отсюда открывается лучший в мире вид на океан. Сюда можно добраться либо на машине, либо на гидроплане (станция в Роуз-Бей). Далее гостей везут по горной дороге вверх к ресторану. чтобы получить наслаждение открывающимися пейзажами. Австралийские продукты, французская средиземноморская кулинария. Можно предварительно заказать «пакет» — перелет на гидроплане и обед.

Достопримечательности

Что посмотреть

"Рокс"

Уже два столетия сиднейцы называют кварталы под мостом Сиднейской бухты «Рокс» (Скалы). Здесь высадились первые европейские пилигримы, и это место до сих пор остается в некотором роде сердцем Сиднея. Хорошо сохранившиеся старинные улицы с булыжной мостовой и особняками Рокса лучше всего обследовать пешком — начав от Туристического центра (Северная Джордж-стрит, 104). Тут вы получите исчерпывающую информацию и карту района. Старые складские здания были отреставрированы и превращены в сувенирные магазины ("Аргайл-сентр" и "Рокс-сентр"). Основные достопримечательности — Аргайл-Кат, Миллерз-Пойнт, отели "Лорд Нельсон" и "Хироу оф Ватерлоо", Колониальный дом-музей, коттедж Кэдмена, "Земельная биржа" (Эртс иксчейндж), где помещается геологический музей, Сиднейская обсерватория и центр Национального исторического фонда.

Мост Сиднейской бухты (Sydney Harbour Bridge)

У подножия скал стоят пилоны Моста Сиднейской бухты. Строительство "Старой вешалки" было завершено в 1932 г. и обошлось в 20 млн. долл. Отсюда начинается маршрут приятной прогулки по набережной Серкьюлар-Ки к Опере. Можно также по мосту перейти на Северный берег, попутно забравшись на один из пилонов, чтобы полюбоваться величественным видом. Проезд по мосту на машине стоит 2 долл.

Сиднейская опера (Sydney Opera House)

Распустившийся на берегу Сиднейской бухты элегантный цветок лепестковых стен, устремившихся на высоту 67 м, давно стал международным символом Австралии. С любой точки здание Оперы являет собой прекрасный вид — особенно со стороны бухты и Северного берега. Чтобы сполна оценить архитектурные достоинства здания, пройдитесь по периметру и исследуйте его фасад. Потом можно присоединиться к экскурсионной группе — группы отправляются каждые полчаса с 9.00 до 16.00 ежедневно (за исключением Рождества и страстной пятницы). Стоимость билета — 8,50 долл. Тел.: (02) 9250–7250. По воскресеньям на набережной перед Оперой устраиваются разнообразные бесплатные представления — от спектаклей театральных трупп до джазовых концертов. Проголодавшихся ждут несколько отличных ресторанов.

Сиднейская башня (Sydney Tower)

Если вы хотите взглянуть на Сидней (и даже на Голубые горы) с высоты птичьего полета, поднимитесь на Сиднейскую башню в комплексе Сентерпойнт. 305-метровая башня расположена на Маркет-стрит (между Питт — и Каслриг-стрит). Наверху есть смотровая площадка и вращающийся ресторан. Подъем стоит 6 долл. Площадка открыта с 9.30 до 21.30 ежедневно, по субботам — до 23.30.

Парки

Восточная часть сиднейского делового центра осенена листвой трех парков — Королевского ботанического сада, Домейн и Гайд-парка. Самое приятное место для прогулок — Ботанический сад, созданный в 1816 г. Если вы отправились к Опере пешком, то просто пройдите чуть дальше по набережной в массивные железные ворота главного входа в сад. На 27 га сада произрастают 400 видов деревьев и растений. Если вы продолжите свой путь по берегу, вы дойдете до возвышенности Леди-Макуэйриз-Чэар, откуда открывается чудесный вид на окрестности. Ботанический сад открыт с 8.00 до заката. Вас ждут тихие пруды и специальные ботанические экспозиции — вроде Тропической Оранжереи. Есть тут и очень хороший ресторан.

Домейн — большая лужайка, где по воскресеньям в 14.00 сиднейские ораторы-самоучки пытаются привлечь зевак своими речами. Гайд-парк городской зеленый оазис с фонтаном и мемориалом солдатам Анзака. Крупнейший парк Сиднея, с естественными лужайками, прудами и зарослями буша, Сентениел, в восточных пригороде. Тут есть дорожки для велосипедистов и верховой езды. Велосипеды и лошадей можно взять на прокат.

Музеи и галереи

Художественная галерея Нового Южного Уэльса (Art Gallery of New South Wales)

Расположенная напротив парка Домейн галерея недавно получила новые современные залы. Здесь проводятся тематические выставки, есть хороший книжный магазин. В постоянной экспозиции — работы австралийских, европейских и аборигенских живописцев. Галерея открыта с 10700 до 17.00, по воскресеньям — с 12.00 до 17.00. Вход свободный, но посещение специальных выставок — платное.

Музей современного искусства (Museum of Contemporary Art)

Расположен в Серкьюлар-Ки, в красивом здании. Основа коллекции замечательные произведения современных австралийских и зарубежных художников. Отличное кафе у главного входа. Книжный магазин, где можно приобрести альбомы и наборы открыток с репродукциями. Вход — 6 долл. Открыт ежедневно, кроме вторника, с 11.00 до 18.00.

Многие старинные дома охраняются Фондом памятников архитектуры Нового Южного Уэльса. Если вам захочется посетить более трех из девяти домов-музеев, то стоит приобрести билет «Тикет-тру-тайм» (Ticket through time) — 15 долл. на чел., 32 долл. на семью.

В списке этих зданий — Музей Сиднея (Museum of Sydney), построенный на месте первого дома правительства. При том, что внешний вид здания достаточно современный, его залы хранят старинные музейные экспонаты вещи, найденные при раскопках в этих кварталах. Здесь также есть отличный книжный-сувенирный магазин, куда стоит зайти в любом случае. Выше по Макуэйри-стрит находится музей-тюрьма Гайд-парк (Hyde Park Barracks Museum), чья экспозиция посвящена быту высланных уголовников. Музей правосудия и полиции (Justice and Police Museum) предлагает сенсационные материалы о сиднейском криминальном мире. Среди прочих достопримечательностей — «Воклюз» (Vaucluse House) в Ботаническом саду, элегантный дом Элизабет (Elizabeth Bay House), ферма Элизабет (Elizabeth Farm) и дом Сюзанны (Suzannah Place) в Рокс, дом Роуз Сайдлер (Rose Seidler House) 1950-х гг.

Австралийский музей (Australian Museum) на углу Колледж — и Уильям-стрит (напротив Гайд-парка) посвящен в основном естественной истории континента и предлагает обширную коллекцию экспонатов, связанных с жизнью и бытом аборигенов. Это самый большой музей в стране. Открыт: втр-суб с 10.00 до 17.00, в вск и пнд — с 12.00 до 17.00.

Музей-электростанция прикладной науки и ремесла (Powerhouse Museum) на Харрис-стрит в Алтимо — ни на что не похожий музей. Расположенный в ультрасовременном здании, он предлагает посетителям поработать на действующих моделях двигателей, осмотреть первые аэропланы, граммофоны, клавишные инструменты, фотоаппараты, модели кораблей и одежды. Открыт: пнд-суб с 10.00 до 17.00, вск — 13.00–17.00. Вход — 5 долл., в первую субботу каждого месяца — вход свободный.

Музей-электростанция — лишь часть огромного комплекса Дарлинг-Харбор (Darling Нarbour) — своеобразного парка развлечений на берегу бухты, со множеством ресторанов, кафе, пивных, скверов, аллей и аркад. Сюда идет монорельсовая дорога и автобус-"трамвай".

Другие интересные места

Вне делового центра города вы найдете немало интересных мест для осмотра.

Кингс-Кросс (Kings Cross) — сиднейское гнездо греха. Но помимо стрип-баров и секс-шопов, тут вы найдете немало первоклассных ресторанов (Bayswater Brasserie, Mesclun, Darley Street Thai, Fishface), дешевых баров (Barons, Bourbon amp; Beefsteak) и армию проституток. В открытом кафе у фонтана Эль-Аламейн (в конце Дарлингтон-роуд) подают неплохие и недорогие коктейли — поэтому теплыми вечерами тут всегда полно народу.

По соседству расположены пригородные кварталы Поттс-Пойнт (Potts Point), Элизабет-Бей (Elizabeth Bay) и Дарлингхерст (Darlinghurst) — здесь приятно погулять по стареньким зеленым улочкам, застроенным узкими каменными домами, кафе и бистро.

Паддингтон (Paddington) чуть дальше от центра — в 4 км к юго-востоку от Серкьюлар-Ки. Местные называют этот район «Паддо». Здешние улицы застроены старенькими каменными домами, антикварными лавками и художественными галереями, а по субботам тут работает знаменитый рынок (в церковном дворе на углу Оксфорд — и Ньюкомб-стрит). Тут можно приобрести авторские изделия сиднейских ремесленников, ювелиров и модельеров.

Зоосад в Таронга-парке (Taronga Park Zoo)

От причала номер 5 на Серкьюлар-Ки паром перевезет вас в Зоосад Таронга-парка. Зоосад открыт ежедневно с 9.00 до 17.00. Здесь собрана великолепная коллекция животных Австралии и других континентов. По месторасположению это один из лучших зоопарков мира. На местном наречии «атаронга» значит "прекрасный вид на воду". По прибытии, когда направитесь вглубь территории, можно выбрать два варианта — совершить пешее восхождение на гору или на отправиться на "воздушное сафари", сев в кабинку подъемника. Последнее обойдется вам в 2.50 долл. Вход в зоопарк — 14 долл.

Пляжи (The Beaches)

К югу от Сиднея на 32 км протянулись великолепные песчаные пляжи. Ближайший к городу (и самый известный) — Бондай-Бич (Bondi Beach), где сиднейцы любят проводить уик-энды. Поезда туда занимает 45 минут от центра на автобусе, 30 минут на электричке и автобусе, 10 минут — на такси. Место не близкое, но стоит того, чтобы там побывать. Здесь можно отлично провести целый день, в особенности сегодня, когда тут выстроили новые кафе и бистро. По соседству с Бондай находится чудесный пляж Тамарама (Tamarama), за ним Бронте (Bronte). Лучшие пляжи для любителей серфинга, Марубра и Кронулла, находятся ещё дальше.

Один из самых известных северных пляжей Сиднея — Мэнли (Manly), идеальное место для семейного отдыха, с пляжами как в городской бухте, так и на океанском побережье. Расположенный на Западной Эспланаде Музей и художественная галерея (Manly Museum amp; Art Gallery) представит вашему вниманию интересную экспозицию, посвященную истории серфинга и купальных костюмов. В конце пляжа стоит Океанарий (Oceanworld). За Мэнли начинается вереница прибрежных поселков, протянувшихся на 40 км к северу до Палм-Бич и живописного Барренджои-Хед.

В окрестностях Сиднея вы найдете массу уютных пляжиков в тихих бухточках, словно спрятавшихся от посторонних глаз. По выходным летом тут обычно многолюдно. Леди-Джейн-Бич около Саут-Хеда — нудистский пляж. Впрочем, женщины появляются без верхней детали купальника на многих сиднейских пляжах.

Национальные парки

В непосредственной близости от города находятся два великолепных парка — Куринг-гай (Kuring-gai Chase National Park) на южном берегу р. Хоуксбери расположен всего в 25 км севернее Сиднея. Весь парк исчерчен удобными тропками для пеших прогулок. На его территории вы найдете немало пещер, украшенных наскальной живописью аборигенов. С Вест-Хеда открывается красивый вид на Питтуотер. А в 30 км к югу от города находится Королевский национальный парк (Royal National Park). Это второй по возрасту национальный парк в мире. Вдобавок ко множеству пеших маршрутов тут немало красивых пляжей.

Экскурсии по окрестностям Сиднея

Пойнтс-Вест (Points West)

К западу от Сиднея находятся три старых городка: Парраматта, Виндзор и Ричмонд. Эти самые первые поселения в Австралии. Тут сохранились постройки XVIII и начала XIX вв. Большинство памятников архитектуры открыты для посещения.

Фезердейлский заказник (Featherdale Wildlife Park)

В Дунсайде, в Фезердейлском заказнике, что недалеко от Парраматты, вас ждет огромная популяция местных видов птиц —. Здесь вы сможете потрепать за ушком коалу. Тел. для справок: (02) 9622–1644.

Голубые горы (The Blue Mountains)

В 65 км западнее Сиднея три горных пика, входящие в Большой Водораздельный хребет, протянувшийся вдоль восточного побережья Австралии, некогда представляли непреодолимую преграду для путешественников. В наши дни эти горы стали популярным местом отдыха для сиднейцев. Катумба главный курортный центр, связанный с Сиднеем железнодорожным сообщением. Сиднейские турагентства организуют однодневные поездки в Голубые горы.

Хантер-Вэлли (Долина р. Хантер) (Hunter Ruiver Valley) в окрестностях Сесснока и Поколбина

До Хантер-Вэлли, что в 161 км к северу от Сиднея, 3 часа езды на машине. Это знаменитый винодельческий район. Летом — в сухой зной — сюда лучше не приезжать. На всех винодельнях туристам всегда рады. Сиднейские турагентства организуют сюда "дегустационные выезды". На пути к Хантер-Вэлли можно сделать остановку в старом Сидней-тауне (Old Sidney Town). Расположенный в 70 км к северу от современного Сиднея, это колоссальный «муляж» старого Сиднея, где вы увидите старинные парусники, жилые дома и хозяйственные постройки. Тел. для справок: (043) 401–104.

Театр/Кино/Концерты

Лучший путеводитель по вечернему Сиднею выходит по пятницам — это раздел «Метро» в газете "Сидней морнинг геральд".

Сиднейская опера (Sydney Opera Hpouse) — главная городская сцена. Здесь можно увидеть и слышать симфонические концерты, оперные, балетные и театральные постановки, а также кинофильмы.

Сиднейская театральная труппа (Sydney Theatre Company) имеет свой театр на набережной — «Уорф-театр», в отреставрированном здании причала в районе Рокс. Репертуар театра поистине огромен. Здесь же находится сцена Сиднейской балетной труппы. На сцене Сеймурского центра (Seymore Centre) ставятся авангардистские представления, а "Бельвуар Сент-театр" — тоже известен своими многими экспериментальными постановками. Среди драматических коллективов меньшего масштаба стоит назвать театр «Бей-Стрит» в Глибе, театр «Реп» в Ньютауне, и театр «Футбридж» в Сиднейском университете.

Зарубежные кинофильмы, а также просто хорошие кино "не для всех" можно посмотреть в кинотеатре «Валхалла» (Valhalla Cinema) в Глибе, в «Шовеле» (Chauvel), «Вероне» (Verona) или «Академии» (Academy) в Паддингтоне или в «Денди» (Dendy) в центре города. Коммерческие кинофильмы крутят в крупных кинокомплексах на Джордж-стрит. В великолепном старинном здании кинотеатра «Стейт-Муви-театр» в центре города проходит Сиднейский кинофестиваль.

Сидней удовлетворит любой вкус меломанов. Сиднейский симфонический оркестр — первоклассный музыкальный коллектив мирового уровня. Он регулярно выступает в Опере под руководством известных дирижеров Австралии и всего мира.

Если вы любите джаз, отправляйтесь в «Бейсмент» (Basement) Райби-плейс, 29., или в «Харборсайд-Брассери» (Harbourside Brasserie) у причала номер 1 в Серкьюлар-Ки. Еще можно сходить в «Суп-плюс» (Soup Plus) — Джордж-стрит, 383.

Ночные клубы. Самое «крутое» местечко с шикарной публикой — «Рива» в «Парк-Гранд-отеле» на Каслриг-стрит.

Молодежные модные дансинги находятся в районе Кингс-Кросс: «Он-Сайт» (On Sight), Виктория-стрит, 171; «Коулдрон» (The Cauldron), Дарлингхесрт, 207; «ВИП-клуб» (VIP Club), угол Рослин — и Дарлингхерст-стрит (по воскресеньям — ретро-сейшены "Вспоминая 70-е"). Другие интересные заведения находятся в Паддингтоне: «Фризер» (The Freezer), Оксфорд-стрит, 11 — и Дарлингхерсте: «Роугз» (Rogue" s), Оксфорд-сквер, 16; «Кинселаз» (Kinsela" s), Бурк-стрит, 383.

Рок-группы обычно выступают в пабах, разбросанных по всему городу и пригородам. По пятницам и субботам практически во всех пивных устраиваются концерты "живой музыки". Репертуар публикуется в пятничном выпуске «Геральд» (раздел "Метро"). Вообще-то лучшие рок-пабы находятся в Сарри-Хиллз, Ньютауне и Глибе. Сделайте заход в «Эксельсиор» (Excelsior), «Сандрингхэм» (Sandringham) и «Гарольд-парк» (Harold Park), Уигрэм-роуд, 115. Отличные рок-программы — в отеле «Строуберри-Хиллз» (Strawberry Hills Hotel), Элизабет-стрит, 435, в Сарри-Хиллз, и в «Селиназ» (Selina" s), в отеле «Куги-Бей», Куги-Бей.

Покупки

Главный торговый район Сиднея расположен в квадрате между Мартин-Плейс, Джордж-, Парк — и Элизабет-стрит. Здесь находятся крупнейшие универмаги вроде "Дэвид Джонс" и "Грейс Бразерс". отреставрированный "Куин Виктория-Билдинг" (Queen Victoria Building) на Джордж-стрит, пассажи «Ройал», «Стрэнд» и «Империал», а также четырехэтажный пассаж «Сентерпойнт» между Питт — и Каслриг-стрит. Здесь вы в частности найдете изумительные опалы и изделия из лайки.

Самый оживленный торговый район Сиднея — это Мартин-Плейс и торговый молл на Питт-стрит. Эти пешеходные зоны предназначены для отдыха утомленных покупателей. По рабочим дням в обеденный перерыв благодарные зрители смотрят бесплатные выступления музыкантов и лицедеев.

Субботний ритуал сиднейцев и гостей города — поход на Паддингтонский рынок, что на углу Оксфорд и Ньюкоумб-стрит.

Спорт

Участвуем…

Помимо серфинга и плавания близость океана позволяет сиднейцам посвящать свой досуг многим другим водным видам спорта.

Гонки на яхтах. Сезон яхт длится с сентября по май. Чуть ли не каждую субботу проводятся регаты с участием 18-футовых яхт. Пожалуй, это самое захватывающее зрелище в мире. Паром забирает зрителей в 14.00 от причала на Серкьюлар-Ки. Наибольшее число зрителей собирает ежегодная регата Сидней-Хобарт 26 декабря.

Серфинг. В октябре-мае на одном из пригородных пляжей Сиднея устраиваются красочные фестивали серфингистов. Программа включает плавание, гонки на виндсерфингах и собственно "катание на досках". Летом и осенью проводятся также соревнования профессионалов и любителей. Однако место проведения соревнований становится известно в последний момент — выбирается пляж с наиболее подходящим прибоем.

Гольф. В одном только Сиднее есть 80 площадок для гольфа. Причем почти все они открыты для желающих. Что касается любителей тенниса, то в Сиднее немало как частных, так и общественных кортов.

Смотрим…

Скачки. Сиднейцы обожают скачки. В городе есть шесть ипподромов. «Рэндвик» — главный из них. Впрочем, круглый год скачки проводятся лишь на «Кентербери», «Роузхилле» и «Ворик-Фарм». Рысистые бега проводятся вечером по пятницам при искусственном освещении на ипподроме «Гарольд-парк», недалеко от города, а собачьи бега — по субботам в "Вентуорт-парке".

Футбол. В Сиднее играют в четыре разновидности футбола. Самый популярный вид игры в мяч — регби. Чемпионат проводится зимой на Сиднейском футбольном стадионе в Мур-парке, а также на других городских площадках.

Крикет. Самый популярный летний вид спорта в Сиднее — крикет. Сезон продолжается с октября по март. В течение этого периода проводится множество матчей между командами штатов и зарубежными командами. Матчи проводятся на Сиднейском крикетном поле в Мур-парке.

ВИКТОРИЯ

Мельбурн

Мельбурн, возможно, внешне и не производит столь сильного впечатления, как Сидней, но он по праву продолжает претендовать на звание финансовой, кулинарной, культурной и модной столицы Австралии.

Пусть только консервативная внешность Мельбурна не обманывает вас жизнь в городе бурлит! Скорее всего, он заслуженно пользуется репутацией города вечного ненастья, здешний климат абсолютно непредсказуем, и часто бывает так, что на протяжении одного дня сменяются сразу все четыре времени года.

В самом сердце города, на "Золотой миле", находится средоточие коммерческих и административных учреждений, главные торговые улицы, отели и театры. Ограничена "Золотая миля" с юга р. Ярра, на западе — Спенсер-стрит, на севере — Ла-Троуб-стрит и Спринг-стрит — на востоке. Чтобы увидеть центр Мельбурна с высоты птичьего полета, можно забраться на обзорную площадку 55-го этажа небоскреба «Риалто-Тауерс» (Коллинз-стрит, 525) — это, между прочим, самое высокое в Южном полушарии офисное здание.

В Туристическом информационном центре в здании муниципалитета на углу Суонстон — и Литтл-Коллинз-стрит вам предложат массу бесплатных путеводителей, брошюр и карт. Часы работы Центра: пнд-суб с 9.00 до 17.30, в вск — 10.00–17.30.

Информацию о штате Виктория можно получить в департаменте охраны природы и природных ресурсов — Виктория-парейд, 240. Тел.: (03) 9412–4795 или 9651–4011.

Как проехать

Из аэропорта: Мельбурнский аэропорт находится в 22 км от центра. Такси стоит около 25 долл., поездка на экспрессе «Скайбас» (отправляется каждые полчаса) обойдется в 9 долл.

Общественный транспорт:

Трамвай. Система общественного транспорта в Мельбурне — здесь её называют «Мет» — одна из лучших в стране. Основа этой системы — трамваи. В городе более 750 трамвайных маршрутов и некоторые из них связаны с пригородами в радиусе 20 км. Автобусы — второй по значению вид общественного транспорта, они выходят на линии в основном после того, как трамваи отправляются в депо. Наконец, электрички соединяют подземное кольцо в центре с пригородами.

Всю информацию по общественному транспорту Мельбурна можно получить в Транспортном информационном центре — тел. (03) 9617–0900 с 7.30 до 20.30 ежедневно. Можно также посетить магазин «Мет-Шоп» (дом 103 по Элизабет-стрит). Тут вы можете приобрести очень полезный набор "Путешествие по Мельбурну" (Discover Melbourne), где вы найдете всю интересующую вас информацию. Вы можете приобрести проездные билеты, позволяющие ездить по городу в разное время и по разным зонам со значительной скидкой (причем зона 1 достаточно обширна и здесь находятся все интересные для гостей Мельбурна объекты). Можно купить дневной и недельный проездной, комбинированные билеты на трамвай-автобус. Купив в «Мет-шопе» специальную брошюру, вы найдете там все варианты приобретения проездных.

Система общественного транспорта Мельбурна функционирует до полуночи, после чего такси остаются единственным средством передвижения в городе. Две крупнейшие таксомоторные компании — "Силвер Топ" (тел.: (03) 9345–3455) и ""Ригал Комбайнд" (тел.: (03) 9810–0222).

Велосипед. Мельбурн расположен на плоской равнине, так что в город и в пригородах есть множество удобных велосипедных маршрутов. Для прогулок можно выбрать тропинки вдоль р. Ярра, р. Марибирнонг и р. Мерри-Крик. За информацией следует обращаться в компанию «Байсикл-Виктория» (19 O" Connell Street, North Melbourne. Тел.: (03) 9328–3000).

Где остановиться

Отели

В Мельбурне много гостиниц, разбросанных по всему городу. Есть немало новомодных, или, как их называют, «бутик-отелей» с ультрасовременными интерьерами, а также удобных апарт-отелей, где за те же деньги вам предложат условия проживания и уровень сервиса не хуже, чем в обычных отелях. В океанском пригороде Сент-Килда расположены не слишком дорогие отели. Хороший путеводитель по новым «нетрадиционным» отелям в найдете в раздел рекламы и объявлений в субботних выпусках газеты "Эйдж".

Мельбурн

Международные (200–350 долл.)

Hotel Como, 63 °Chapel St, South Yarra. Тел.: (03) 9824–0400: факс: (03) 9824–1263. Приезжая в Мельбурн, богатые и великие мира сего останавливаются только здесь. Многократный обладатель призов за уровень сервиса и комфортность фешенебельных апартаментов. Расположен в престижном районе Саут-Ярра, рядом с дорогими ресторанами и шикарными бутиками.

The Regent Melbourne, 25 Collins St, Melbourne. Тел.: (03) 9653–0000; факс: (03) 9650–4261. Творение архитектора А. М. Пая, интерьер украшает 15-этажный атриум с водопадом. Недавно отремонтированные номера с видом на Мельбурн и залив Порт-Филлип.

Sheraton Towers Southgate, 1 Brown St, South Melbourne. Тел.: (03) 9696–3100; факс: (03) 9690–6581. Центральное сооружение новенького комплекса Саутгейт. В этом небоскребе царит английская аристократическая атмосфера, гостей на каждом этаже встречает дворецкий. Соединен с торговыми улицами частным переходом.

The Windsor, 103 Spring St. Тел.: (03) 9653–0653; факс: (03) 9654–5183. Старая аристократия Мельбурна ценит этот отель выше прочих. Это величественное здание в центре Мельбурна, находящееся под охраной Национального фонда, — один из старейших в стране. Построенный в 1883 г., это был самый роскошный по тем временам отель в городе. До сих пор он по праву удерживает это первенство. Идеальный сервис в староанглийском интерьере. Знаменитый чайный стол — в 15.00.

Crown, Yarra Bank. Тел.: (03) 9685–4200; факс: (03) 9685–4778. Новейшее дополнение к когорте 5-звездочных гостиниц Мельбурна. Помимо шикарных номеров в 39-этажной башне над р. Ярра размещается огромное казино и комплекс развлечений (кинозал, зал компьютерных игр, рестораны и "живая музыка").

Grand Hyatt Melbourne, 123 Collins St. Тел.: (03) 9657–1234; факс: (03) 9650–3491. Умопомрачительная медно-мраморное сооружение. Даже гигантские ванны в номерах — из черного мрамора. Популярное место проведение деловых симпозиумов

Дорогие (один-два чел. — 110–240 долл. за ночь)

Adelphi, 187 Flinders Lane, Melbourne. Тел.: (03) 9650–7555; факс: (03) 9650–2710. Ультрасовременный отель в самом сердце города. Круглосуточная служба новостей и бесплатный кабельный ТВ-канал. Живописнейший вид на город из окон бара на крыше.

Downtowner on Lygon, 66 Lygon St, Carlton. Тел.: (03) 9663–5555; факс: (03) 9662–3308. Недавно отремонтированный отель в космополитическом квартале Мельбурна. Стильно обставленные номера. Постояльцы автоматически получают золотую членскую карточку Мельбурнских городских бань.

Savoy Park Plaza International, 630 Little Collins St. Тел.: (03) 9622–8888; факс: (03) 9622–8877. Уютный отель постройки 1920-х гг. Недавно отремонтирован. Интимная клубная атмосфера.

Le Meridien at Rialto, 495 Collins St. Тел.: (03) 9620–9111; факс: (03) 9614–1219. Европейский отель в старом здании, недалеко от городского казино, Всемирного центра конгрессов и делового квартала.

Albert Heights Serviced Apartments, 83 Albert St, East Melbourne. Тел.: (03) 9419–0955; факс: (03) 9419–9517. Современный апарт-отель, окна выходят во внутренний дворик и на бассейн. Номера обставлены со вкусом, без излишеств. Есть видео и все необходимые удобства.

Умеренные (80-180 долл.)

Kingsgrove Apartments, 44 Fitzroy St, St Kilda. Тел.: (03) 9536–3000; факс: (03) 9525–4571. Комплекс апартаментов и студий в самом центре района Сент-Килда, находится под охраной Национального фонда. Внутренний дворик. В пяти минутах ходьбы от делового района. Недалеко от Центра искусств, Китай-города. Рядом пляж.

Carlton Clocktower Quest Inn, 255 Drummond St, Carlton. Тел.: (03) 9349–9700; факс: (03) 9349–2542. Новенькие стильные апартаменты в оживленном квартале.

Georgian Court, 21–25 George St, East Melbourne. Тел.: (03) 9419–6353; факс: (03) 9416–0895. Уютный комплекс «бед-энд-брекфаст» на тихой зеленой улице. Недалеко от парка Фицрой. До центра рукой подать. 30 номеров. Ужин в баре-ресторане.

New Chateau Hotel, 131 Lonsdale St. Тел.: (03) 9663–3161; факс: (03) 9662–3479. Недавно отремонтирован. Расположен рядом с крикетным полем и торговым районом. Комфортабельные номера.

Batmans Hill, 66–70 Spencer St. Тел.: (03) 9614–6344; факс: (03) 9614–1189. Элегантный старинный фасад. Атмосфера уютной старомодности и гостеприимства. Назван в честь основателя Мельбурна.

Manor House Apartments, Head Office: 23 Avoca St, South Yarra. Тел.: (03) 9867–1266; факс: (03) 9867–4613. Уютно меблированные апартаменты в Саут-Ярра. Великолепный ресторан. Рядом — торговые улицы.

Недорогие (5-85 долл.)

Olembia Bed amp; Breakfast, 96 Barkley St, St Kilda. Тел.: 1-800-032-635. Уютный приятный пансионат с одноместными и двухместными спальням. Прекрасно оборудован, есть отопление, паркинг и миленький салон для отдыха.

The Victoria Hotel, 215 Little Collins St. Тел.: (03) 9653–0441; факс: (03) 9650–9678. Дешевые, стандартные номера и номера-люксы в очень хорошем отеле. Удобное местоположение, в двух шагах от делового центра.

Nunnery, 116 Nicholson St, Fitzroy. Тел.: (03) 9419–8637. Перестроенное здание викторианской эпохи недалеко от центральной части города. Комфортабельные отапливаемые номера по разным тарифам. Все удобства, гостеприимная атмосфера.

Прочие недорогие отели сосредоточены в районе Спенсер-стрит возле автобусного и железнодорожного вокзалов. Например, The Terrace Pacific Inn (16 Spencer St. Тел.: (03) 9621–3333) — новостройка с простыми, но уютными номерами.

Общежития (12–20 долл. с чел.)

Queensberry Hill YHA Hostel, 78 Howard St, North Melbourne. Тел.: (03) 9329-85999; факс: (03) 9326–8427. Огромный комплекс со всеми удобствами. Завтрак и ужин.

YWCA Familty Motel, 489 Elizabeth St. Тел.: (03) 9329–5188. Старый, но комфортабельный пансионат в центральной части города. Хорошее обслуживание. Все номера имеют души и туалеты.

Другие места

Международные (200–350 долл.)

Eucalypt Ridge, 564 Skyline Rd, Eildon. Тел.: (057) 742–033; факс: (057) 742–610. Славно местечко! Лауреат Премии штата Виктория за лучше обслуживание туристов в 1995 г. Расположен в 2,5 часах езды к северо-востоку от Мельбурна, в тихом буше. Чудесные виды на горы. Пользуется заслуженной славой. В отеле воспрещается курить, дети до 16 лет не принимаются. В четырех апартаментах селят не более 8 чел.

Дорогие (110–240 долл.)

Powerscourt Country House, Maffra Stratford Rd, Maffra. Тел.: (051) 471–897; факс: (051) 471–431. Блестящий пример раннеколониального шика. В двух часах езды к востоку от Мельбурна, это имение финансируется частным золотым прииском. Великолепный танцевальный зал, выстроенный первоначальным владельцем поместья для своей племянницы ко дню её 21-летия. В пяти номерах старинные кровати и старинные же ванные комнаты. К услугам постояльцев занятия конным спортом, рыбалка и дегустация гипслендских сыров. Отличный ресторан.

Lake House, King St, Daylesford. Тел.: (053) 483–329; факс: (053) 483–995. Расположенный в "краю минеральных источников", в 90 минутах езды от Мельбурна, этот роскошный отель на берегу о. Дейлсфорд славится своим рестораном — одним из лучших в Виктории. Все, от выпечки до консервов, делается на здешней кухне. Посетите местные винодельни, овцеводческую ферму и "Висячую скалу".

Shamrock Hotel, Crnr Pall-Mall amp; Williamson St, Bendigo. Тел.: (054) 430–333; факс: (054) 424–494. Грандиозный сельский отель, выстроенный в период "золотых лихорадок". Филигранной работы крыша, балконы вдоль стен. Номера — от недорогих стандартных до роскошных апартаментов.

Умеренные (80-180 долл.)

Pension Grimus, 149 Breathtaker Rd, Mt Buller. Тел.: (057) 776–396; факс: (057) 776–127. У подножия г. Буллер, известный лыжный курорт. Знаменитые владельцы пансионата, супруги Ганс и Лотта Гримус, оказывают постояльцам гостеприимный прием. Вокруг пансионата бежит лыжная тропа имени Ганса (хозяина). В комфортабельных номерах стоят двухместные ванны с гидромассажем. Семейный отдых. Есть няня.

Southern Grampians Log Cabins, Grampians Rd, Dunkeld. Тел.: (055) 772–457; факс: (055) 772–489. Приятные коттеджи в стиле бревенчатых хижин со всеми удобствами — камин, водоотвод от минерального источника, кухня. Комплекс расположен в глухом буше, недалеко от национального парка.

Mt Ophir Estate, Stillards Lane, Rutherglen. Тел.: (060) 328–920; факс: (060) 745-1629. Старые домики на территории винного заводика. а также два особняка с 4 спальнями в каждом. Ферма по разведению эму и овец. Вокруг — виноградники и лес.

Недорогие (55–85 долл.)

Curdies Holiday Farm, RMB 8320, Timboon. Тел./факс: (055) 983–260. Большой каменный фермерский дом постройки 1950-х гг. на молочно ферме. Пять спален, кухня и прачечная.

Amaroo Park Backpackers Inn, Chr Church amp; Osborne Sts, Cowes. Тел. нет. Расположен в главном городе о. Филлип. Лучший из недорогих отелей. Уютное общежитие и кемпинг. Ужин, велосипеды на прокат. Экскурсии по окрестностям.

Где поесть

Рестораны и кафе

Мельбурн считает себя кулинарной столицей Австралии, и многие иностранные туристы соглашаются с такой самооценкой (во всяком случае — по части итальянской кухни). Тут также немало ресторанов современной австралийской кухни, где столуются состоятельные мельбурнские гурманы. Что не удивительно: в Виктории производятся лучшие вина, мясные продукты и сыры — а это сильное искушение для серьезных чревоугодников

Многие недорогие рестораны используют систему «ПСС» (спиртное "приносить с собой"). В винных магазинах вас ждет богатый выбор местной продукции. При этом на системе ПСС можно неплохо сэкономить.

Мельбурнцы относятся к ужину весьма серьезно. Хорошие рестораны можно найти повсюду, но некоторые улицы давно уже стали признанными "кулинарными рядами".

Чапел-стрит в Саут-Ярра — постоянно развивающийся центр модных и дорогих заведений. То же можно сказать и в отношении комплекса Саутгейт на р. Ярра.

Фицрой-стрит в Сент-Килда — оживленный молодежный район этнических кафе, баров и бистро, тянущихся сплошной чередой. По выходным они — как и многочисленные рестораны на набережной заполняются гомонящими толпами завсегдатаев. Брансвик-стрит в Фицрое — район местных стиляг. Со всех концов города сюда стекается молодежь (с неизменной бутылкой под мышкой) и оккупирует недорогие кафе-рестораны.

Сегодня в Мельбурне итальянские рестораны — не редкость. Лайгон-стрит в Карлтоне, вдоль которой тянутся непретенциозные бистро, многие годы считалась центром итальянской кулинарии. И в наши дни итальянский колорит по-прежнему ощущается в полной мере, но к тому же Лайгон стала туристической меккой. Точно также Литтл-Берк-стрит была когда-то знаменита китайскими ресторанчиками, но теперь в любом пригороде можно найти рестораны современной китайской и азиатской кухни, а также тайской, японской, французской, ливанской, греческой, турецкой, вьетнамской, индийской.

Мельбурн славится и своими продуктовыми рынками. Если вы остановились в апарт-отеле, то советуем наведаться на знаменитый рынок Прейрен, где можно купить буквально все, что выращивается и производится в Виктории. Вас поразит даже разнообразие и качество закусок в мельбурнских пивных!

Полный список мельбурнских ресторанов — в ресторанном путеводителе газеты «Эйдж» — "Age Good Food Guide", который вы найдете в книжных магазинах. Однако вы не ошибетесь, если остановите свой выбор на нижеследующих заведениях:

Современная австралийская кухня

Stella, 159 Spring St. Тел.: (03) 9639–1555. Лицензирован. Основные блюда — около 19 долл. Основной упор на простые блюда из высококачественных продуктов. Обширная карта вин и приятный интерьер в терракотовых и основных цветах. Идеальное место для долгого обеда или легкой закуски перед театром.

The Argo, 64 Argo St, South Yarra. Тел.: (03) 9867–3344. Лицензирован. Основные блюда — 17 долл. Стильный зал с большим камином и картинами по стенам. В самом сердце фешенебельного района Мельбурна. В меню — элементы азиатской и ближневосточной кухни, но карта вин предлагает типично викторийский выбор.

The Stokehouse, St Kilda, 30 Jacka Blvd, St Kilda. Тел.: (03) 9525–5555. Лицензирован. Основные блюда — 18–22 долл. Прямо на пляже, в бывшей купальне. Верхний ресторан — дорогой и чопорный. Подаются блюда из морепродуктов. Отличные виды на океан. В нижнем зале обстановка более раскованная, шумная. Присутствует в основном молодежь с пляжа. Блюда не столь изысканны, как наверху, но не менее вкусны (попробуйте пиццу с моллюсками).

The Queenscliff Hotel, 16 Gellibrand St, Queenscliff. Тел.: (052) 581–066. Цена комплекса из трех блюд — 59 долл. Фешенебельный французско-австралийский зал располагает к долгим обедам. Наверху есть спальные кабинеты, где можно передохнуть перед обратной дорогой в город.

Итальянская кухня

Cafe Di Stasio, 31 Fitzroy St, St Kilda. Тел.: (03) 9525–3999. Лицензирован. Основные блюда — 14–25 долл. Приятный зал и открытая площадка. Славится фирменными блюдами.

Arrivederci, 191 Nicholson St, Carlton. Тел.: (03) 9347–8252. Лицензирован. Основные блюда — 20 долл. Настоящие итальянские деликатесы в непринужденной обстановке. Заказывайте либо из меню, написанном мелом на доске, или придумайте что-нибудь сами (посоветовавшись с официантом). Фирменные блюда — макароны с тыквой, телятина и моллюски-гриль.

Marchetti" s Latin, 55 Lonsdale St. Тел.: (03) 9662–1985. Лицензирован. Основные блюда — 20–33 долл. Традиционная итальянская кухня, густые соусы, домашняя паста. Отменные фирменные блюда на обед, быстрое обслуживание. По воскресеньям — семейные банкеты.

Pellegrini" s Espresso Bar, 66 Bourke st. Тел.: 903) 9662–1885. Мельбурнцы знают: лучший кофе в городе варят именно здесь. В зале можно есть стоя, сидя у стойки или прислонившись к стене. Типичный миланский стиль.

Французская кухня

Paul Bocuse Restaurant, Level 4, Daimaru, 211 La Trobe St. Тел.: 903) 9660–6600. Лицензирован. Основные блюда — 30 долл. Особый вечер, проведенный здесь, запомнится надолго. Ресторан завоевал массу призов за изысканное меню и впечатляющую карту вин.

Jacques Reymond" s Restaurant, 78 Williams St, Prahan. Тел.: (03) 9525–2178. Лицензирован. Ужин — в среднем 80 долл. с чел. Вегетарианское меню — 65 долл. Заведение высокой французской кулинарии в старинном викторианском особняке.

Китайская кухня

Chinois,176 Toorak Rd, South Yarra. Тел.: (03) 9826–3388. Лицензирован. Основные блюда — 21–32 долл. Фантазийные интерпретации традиционной китайской кухни для состоятельных гостей. Посетить стоит хотя бы ради интерьера.

Flower Drum, 17 Market Lane. Тел.: (03) 9662–3655. Лицензирован. Основные блюда — 25–30 долл. Считается лучшим в Австралии рестораном кантонской кухни. Заказы делаются по меню, но гости могут также составлять собственные блюда из свежайших продуктов. Немного «вестернизированный» антураж, не влияющий на китайские ароматы и вкусы.

Bamboo House, 47 Little Bourke St. Тел.: (03) 9662–1565. Лицензирован. Основные блюда — 17–23 долл. Одно из самых старых заведений в городе. В меню шанхайские и пекинские блюда. Нелишне посоветоваться с официантами.

Японская кухня

Akita, 34 Courtney St, North Melbourne. Тел.: (03) 9326–5766. Лицензирован и ПСС. Основные блюда от 9 до 20 долл. Один из лучших в Австралии. Суси и темпура — потрясающие. Есть и фирменные блюда.

Kenzan, Lower Ground Floor, Collins Place. Тел.: (03) 9654–8933. Лицензирован. Основные блюда — 18 долл. Самый «японский» из японских ресторанов в городе. Излюбленное место японских бизнесменов. Великолепное вегетарианское меню.

Греческая кухня

Jim" s Greek Tavern, 32 Johnston St, Collingwood. Тел.: (03) 9419–3827. ПСС. Основные блюда — 14–18 долл. Огромный ресторан во дворе. Специализируется на морепродуктах. Есть гриль-бар.

Ливанская кухня

Abla" s, 109 Elgin St, Carlton. Тел.: (03) 9347–0006. ПСС. Основные блюда — 12 долл. Любимое заведение местных ливанцев. Меню не исчерпывается фалафелем.

Индийская кухня

Milan Tandoor, 44 Cotham Rd, Kew. Тел.: (03) 9853–5379. ПСС. Основные блюда — 10–20 долл. Лучший индийский ресторан в Мельбурне. Шедевры шеф-повара здешней 5-звездочной кухни: маринованная рыба целиком и бараньи котлеты по соусом тандури.

Морепродукты

Toofey" s, 162 Elgin St, Carlton. Тел.: (03) 9347–9838. Лицензирован. Основные блюда — 18 долл. Пять лет подряд назывался лучшим рыбным рестораном города.

Достопримечательности

Что посмотреть

Сити-сквер (City Square)

Сити-сквер, что на углу Суонстон — и Коллинз-стрит, была торжественно открыта королевой Елизаветой II в мае 1980 г. Этот лабиринт лужаек, магазинов, кафе, водопадов и садиков, претерпел несколько реконструкций, но по-прежнему остается для мельбурнцев любимым местом встреч.

Национальный музей и библиотека штата (National Museum and State Library)

Занимает квартал между Расселл — и Суонстон-стрит. Музей открыт с 10.00 до 17.00 по пнд-суб и с 14.00 до 17.00 по вск. Вход — 5 долл. В экспозиции представлены экспонаты, посвященные истории Австралии, в том числе чучело знаменитой скаковой лошади по кличке Фар-Лэп. В библиотеке есть просторный читальный зал под восьмиугольным куполом.

Старая мельбурнская тюрьма (Old Melbourne Gaol)

Далее по Расселл-стрит находится Старая мельбурнская тюрьма-музей. Построенное в 1841 г. здание ныне находится под охраной Национального фонда. Именно тут повесили знаменитого бушрейнджера Неда Келли. Экспозиция пенитенциарных диковинок служит мрачным напоминанием в раннем периоде истории Австралии, когда континент был местом ссылки английских уголовников. Открыт ежедневно с 9.30 до 16.30. Вход — 6 долл.

Национальная галерея (National Gallery)

Расположена по адресу: Сент-Килда-роуд, 180. Часть Викторийского центра искусства и предмет гордости жителей штата. Часы работы: втр — чтв 10.00–17.00; срд — 10.00–21.00; птн-вск — 10.00–17.00. Вход — 6 долл. По понедельникам вход свободный — но только на первый этаж.

Центр искусств штата Виктория (Victorian Arts Centre)

Расположен рядом с Национальной галереей. В комплекс входит замечательный Мельбурнский концертный зал, с музеем исполнительского искусства на первом этаже. В здании также находятся сценические площадки Театра штата, театра «Плейхаус» и театра-студии Джорджа Ферфакса, а также два выставочных зала. Можно заказать экскурсии по комплексу и за кулисы. Тел. для справок: (03) 9684–8152.

Река Ярра и Саутбэнк (Yarra River and Southbank)

Хотя водный поток кажется мутно-коричневым, Ярра — любимое всеми украшение мельбурнского пейзажа. Со многих точек в городе видна река со скользящими по воде многовесельными лодками. По берегам много мест для пикников, русло украшают красивые старинные мосты и новый изящный мост, связующий город с современным районом Саутгейт. Здесь не так давно выросли многочисленные рестораны, кафе, магазины, отель «Шератон-Тауэрс», прекрасные набережные, аквариум и скверы со скульптурами. Сегодня Саутгейт — одно из самых фешенебельных мест в Мельбурне.

Сады (The Gardens)

Викторию называют "Садовым штатом" — почему, сразу становится понятно в Мельбурне. Почти одна треть территории города занимают сады и парки. Королевский ботанический сад, между Александра-авеню и Домейн-роуд, красивейший парк в Австралии. Он занимает территорию 41 га, здесь произрастает 12 тыс. видов растений и деревьев. Открытый ежедневно с рассвета до заката, Ботанический сад входит в более крупный парковый комплекс «Кингз-Домейн», где расположены также Святилище Памяти, коттедж Ла-Троуб и Сиднейский Музыкальный театр Майера. В саду Александра любят проводить обеденный перерыв мельбурнские "белые воротники". Сад Королевы Виктории украшают цветочные часы — 10 тыс. растений.

У восточной оконечности Коллинз-стрит находится сад Фицрой и примыкающий к нему сад Трежери, где под сенью величественных английских вязов располагаются на обед многочисленные отдыхающие. В саду Фицрой посреди зеленой лужайки стоит увитый плющом коттедж капитана Кука, перевезенный сюда по досочкам из Йоркшира в 1934 г. Дом-музей открыт ежедневно с 9.00 до 17.00. Вход — 2,50 долл.

Рынок королевы Виктории (Queen Victoria Market)

Расположенный на углу Виктория — и Пил-стрит. Главная достопримечательность Мельбурна. Столетний рынок является центром розничной торговли в городе. По вторникам, четвергам, пятницам и субботам он превращается в вавилонское столпотворение, где идет бойкая торговля птицей, фруктами и овощами.

Мельбурнское крикетное поле (Melbourne Cricket Ground)

На МКП в 1956 г. проводились основные состязания Мельбурнской Олимпиады. Он вмещает 100 тыс. зрителей и остается крупнейшим в стране спортивным сооружением. Здесь также находится Австралийский музей спортивной и Олимпийской славы, где хранятся трофеи австралийских спортсменов, картины, плакаты, карикатуры и тотализаторные карточки. Открыт ежедневно с 10.00 до 16.00. Вход — 6 долл.

Королевский Мельбурнский зоопарк (Royal Melbourne Zoo)

Один из старейших в мире. Находится к северу от центра города в Парквилле. Аллеи для посетителей вьются около открытых вольеров, а также вокруг двух новостроек — "заповедника бабочек" и удивительного "обезьяньего леса". Открыт ежедневно с 9.00 до 17.00. Вход — 9 долл.

Музей прикладной науки (Science Works Museum)

Новый музей, где представлена экспозиция действующих научно-технических диковинок, отобранных из колоссальной экспозиции Музея науки и техники штата Виктория. Адрес: Букер-стрит, 2 (в Спотсвуде). Открыт ежедневно с 9.00 до 17.00. Вход — 6 долл.

Однодневные поездки по окрестностям Мельбурна

Хотя сам Мельбурн расположен в маловыразительном пейзаже, вокруг него есть немало живописных мест. К востоку от города хребет Данденонг (Dandenong Ranges) — одно из самых популярных мест для однодневных поездок. Склоны гор покрыты густыми кустарниками и гигантскими папоротниками — это зримый результат особенностей местного климата и обильных дождей. Одна из главных здешних достопримечательностей — «Пыхтелка-Билли», старинный состав на паровозной тяге, совершающий 13-километровые рейсы от Белгравии (в Мельбурне) до парка на озере Эмералд. Поездка туда-обратно занимает 2 часа. Билет стоит 20 долл.

В 64 км к северо-востоку от Мельбурна, в предгорьях Большого Водораздельного хребта притулился Хилсвиль — идиллический курортный поселок в долине р. Уоттс. Здесь главный аттракцион — Хилсвильский заказник (Healsville Wildlife Sanctuary), всемирно известный уголок девственной природы. Открыт ежедневно с 9.00 до 17.00. Вход — 11 долл.

Одна из самых популярных в Мельбурне забав — "Сказочный пингвиний парад", когда каждый вечер не умеющие летать птицы гуськом выходят на берег о. Филлип. Остров соединен с материком мостом. Тут есть отличные пляжи с дивным прибоем.

Небольшие компании туристов любят отправиться по живописному Большому океанскому шоссе к знаменитому Национальному парку Порт-Кемпбелл, где высится удивительное природное скальное изваяние "Двенадцать апостолов" (Twelve Apostles).

Ночная жизнь/театр/кино/концерты

Лучший путеводитель по ночному Мельбурну вы найдете в разделе "Entertainment Guide" пятничного выпуска газеты "Эйдж".

Мельбурн славится великолепными представлениями — особенно музыкальными концертами, комедийными шоу и драматическими спектаклями.

Каждый вечер даются спектакли в главном мельбурнском центре исполнительских искусств — Викторийском центре искусств, в стенах которого имеется четыре сцены. Другие крупнейшие театры города — «Принсез» (Спринг-стрит, 163), "Ее Величества" (Экзибишн-стрит, 219) и Комедии (Экзибишн-стрит, 240). Мельбурнская театральная труппа — основной театральный коллектив, который дает представления в театре на Расселл-стрит и в "Ла-Мама".

"Ласт-Лаф" (The Last Laugh) обеспечил Мельбурну славу комедийной столицы страны, этот театр все ещё пользуется популярностью. Он расположен на углу Смит — и Гертруд-стрит в Коллингвуде (тел.: (03) 9419–8600). Международный мельбурнский фестиваль комедии длится три недели и предлагает вниманию зрителей лучшие постановки последнего сезона.

Основные события в культурной жизни Мельбурна происходят в марте, во время фестиваля Мумба и в октябре во время международного фестиваля искусств, Фестиваля самодеятельного искусства и Писательской недели. Если вы попадете в Мельбурн в период ноября-апреля, вам представится возможность посмотреть бесплатные представления (концерты классической и современной музыки, балетные спектакли в Сиднейском музыкальном театре Майера).

Мельбурнский симфонический оркестр дает концерты в разных залах с марта по октябрь.

Лучшие отечественные и зарубежные кинофильмы демонстрируются в кинозалах «Астор» (Astor Cinema) в Сент-Килде, «Валхалле» (Valhalla) в Норткоуте, а также в «Карлтоне» (Carlton Moviehouse) и «Нова» (Cinema Nova) в Карлтоне.

Ваше знакомство с джазом и рок-музыкой может состояться в пивных. Текущий репертуар передается по радио на волнах FM (станции 3RRRS и 3PBS). Отель «Стейшн» (Station Hotel) на Гревилль-стрит в Прейрене, долгие годы считался лучшим испытательным полигоном для новинок рок-музыки, самый популярный джаз-клуб в город — «Руби-Ред» (Ruby Red) в Дрюри-Лейн. Входные билеты стоят по-разному — в зависимости от дня недели и от участников «живых» концертов. Иногда даются бесплатные концерты, но в основном вход в музыкальные бары — 6 долл.

Среди огромного множества ночных клубов города — «Метро» (Metro) на Бурк-стрит(дом 20), «Чейсерс» (Chasers) на Чапел-стрит и «Серкус» (Circus) на Фицрой-стрит в Сент-Килда. Есть также винные бары, где даются дешевые представления. Пройдитесь по Брансвик-стрит в Фицрое и выберите себе место по душе.

Покупки

Мельбурн считается главным в Австралии центром моды. Между прочим, «шоп-туры» стали весьма доходной статьей туристического бизнеса Мельбурна. В такие однодневные поездки входит обед и поход по магазинам при крупных текстильных фабриках.

В центре вы найдете крупнейшие универмаги — «Майерс», "Дэвид Джонс" и Даймару". Среди новых торговых комплексов можно назвать Мельбурн-Сентрал (Melbourne Central) с многоэтажным атриумом. В «Коллинз-Плейс» (Collins Place) cвыше 40 бутиков под стеклянной крышей, где каждое воскресенье проводится "ярмарка австралийского ремесленного искусства". «Спортсгерл-центр» — ультрасовременный торговый центр, а в «Австралия-он-Коллинз» (Australia on Collins) более чем 60 бутиков торгуют импортными товарами. Пригородные торговые комплексы не менее внушительные. Так, «Чадстоун» — крупнейший в южном полушарии. В Саут-Ярра и Тураке в магазины на Чапел-стрит (Chapel Street) и Турак-роуд (Toorak Road) стоит заходить только если у вас тугой кошелек. Молодежные модные товары продаются в бутиках на Брансвик-стрит в Фицрое.

В Мельбурне есть также несколько пассажей. Старейший, «Ройал-аркейд» (Royal Arcade) был построен ещё в 1870 г. Вместе с более уютным «Блок-аркейд» (Block Arcade) — это два главных монумента мельбурнской коммерции. В Мельбурне большой популярностью пользуются также уличные рынки. Викторийский рынок (Victoria Market) посетить просто необходимо. А на колоссальном Прейренском рынке (Prahran Market) вы найдете все, что угодно вашему желудку.

Спорт

Если вы хотите увидеть, как мельбурнцы мгновенно утрачивают свою хваленую невозмутимость, достаточно сходить на любое спортивное состязание. Предпочтительнее — на футбол или бега. Лучшие мастера австралийского футбола — а это смесь регби, европейского и уэльского футбола — играют в Мельбурне. В апреле-сентябре каждую субботу проводится шесть матчей. В финале встречаются две сильнейшие команды — игра проводится на мельбурнском крикетном поле в присутствии 100 тыс. болельщиков.

Другая страсть мельбурнцев — скачки, которые проводятся круглый год на ипподромах «Флемингтон», «Колфилд», «Муни-Вэлли» и «Сандаун». Во Флемингтоне разыгрывается Кубок Мельбурна (Melbourne Cup), международные соревнования, которые проводятся каждый первый вторник ноября. В этот день вся нация замирает у экранов телевизоров или у радиоприемников. А весь Мельбурн сходится на ипподром, где льются реки шампанского и долларов (на тотализаторе). Это одновременно и коллективное дефиле высокой моды.

С декабря по февраль на Мельбурнском крикетном поле проводятся отборочные матчи по крикету.

КВИНСЛЕНД

Брисбен

Брисбен лежит всего в нескольких градусах южнее Тропика Козерога. Лучшее время для посещения города — прохладный сухой период с апреля до ноября, когда дневные температуры колеблются в пределах от 20 до 27(С. Дожди и циклоны бывают в основном в летний период — с декабря по февраль.

С населением более 1,3 млн. чел, Брисбен является третьим по величине городом Австралии, причем в последние несколько лет здесь ведутся интенсивные градостроительные работы. Некогда его считали всего только "большой деревней", но теперь Брисбен стал процветающим городом с богатой культурной жизнью и множеством увеселительных заведений.

Брисбен — идеальная отправная точка для путешествия по южному Квинсленду и обследования пляжей к северу от него, которые образуют курортный Золотой берег (только имейте в виду, что Большой Барьерный риф находится в тысяче миль отсюда — чтобы попасть туда, вам вначале надо перелететь в Кэрнс).

Брисбен разделен ровными квадратами магистралей. Идущие на северо-восток улицы носят женские имена, идущие на северо-запад — мужские. На излучине реки стоят дом парламента штата и Ботанический сад — в северной части полуострова, а новый парк Саут-Бэнк расположен напротив.

В городе вы найдете немало туристических информационных центров, включая информационный центр в Торговом молле Куин-стрит на углу Куин — и Алберт-стрит. Информцентр открыт: пнд-чтв — с 9.00 до 17.30, в птн — до 21.00, по выходным укороченный рабочий день. Тел. для справок: (07) 3229–5918. Другой полезный источник информации — Туристическая ассоциация Большого Брисбена, расположенная на втором этаже Брисбен-Транзит-центра (угол Рома — и Джордж-стрит, тел. для справок: (07) 3236–2022. Можно также обратиться в Брисбенский туристический информационный центр в здании муниципалитета. Часы работы: 8.30–17.00 с пнд до птн. Тел.: (07) 3221–8411.

Как проехать

Из аэропорта. Местный и международный аэропорты расположены соответственно в 13 и 17 км от центра города. Каждые 20 мин. автобус-экспресс «Коучтранс» отправляется от аэропорта до Брисбейн-Транзит-центра. Он также связывает оба городских аэропорта. Стоимость поездки — 4,50 долл. с чел. Такси до города стоит около 15 долл.

Общественный городской транспорт — автобусы, электрички и паромы. За любой информацией обращайтесь в службу «Трансинфо» — тел. для справок: 13-12-30).

Автобусы. Информацию об автобусном сообщении вы сможете получить в подземном автовокзале под «Майер-центром» Торгового молла Куин-стрит. Информбюро открыто по рабочим дням с 8.30 до 17.00. Помимо регулярных городских маршрутов есть городские экспрессы «Ситикспресс», связывающие центр с пригородами, и пригородные «Рокетс», выходящие на линии в час пик. Тарифы зависят от зон, можно приобрести проездные.

Поезда. Система городских электричек «Сититрейн» очень удобна. Поезда на пути в пригородные зоны пересекают весь город, делая остановки на Рома-стрит, на Центральном вокзале и станции «Брансвик». Информационный центр общественного транспорта расположен в здании Центрального вокзала. Билет в пределах города стоит 1.20 долл., можно приобрести дневной проездной на неограниченное число поездок.

Паромы. На паромах можно совершить приятную прогулку через реку к Кенгуру-Пойнт, парку Саут-Бэнк и вверх по течению реки. Паромы отправляются от причала на Игл-стрит у Ботанического сада. Паромное сообщение — очень удобный, быстрый и недорогой вид транспорта. Впрочем, брисбенцы почему-то его недооценивают.

Где остановиться

Отели

Квинслендское побережье — почти бесконечная вереница великолепных пляжей с сотнями отелей и пансионатов, обслуживающих неиссякающий поток туристов. Хотя в самом Брисбене пляжей нет, за последние годы, благодаря туристическому буму, он превратился в отличный трамплин для обследования юга. Кэрнс на крайнем севере давно стал главным пунктом назначения для тысяч туристов, направляющихся на Большой Барьерный риф. В последние годы там выросло немало фешенебельных отелей.

Брисбен

Международные (200–350 долл.)

Beaufort Heritage Hotel, на территории Ботанического сада, Edward St, Brisbane. Тел.: (07) 3221–1999, факс: (07) 3221–6895. Лучший в городе отель. Вестибюль украшают живописные полотна старых квинслендских художников. Большой внутренний двор дает покой от городского шума и суеты. Элегантные просторные номера с видом на излучину р. Брисбен. Расположен в центре города неподалеку от Ботанического сада. Высококлассный ресторан "Сиггиз эт-зе-Порт-офис".

Conrad Treasury Casino, William amp; George Sts. Тел.: (07) 3306–8888, факс: (07) 3306–8880. Здание казначейства, где расположилась главная туристическая достопримечательность города — казино, одно из красивейших памятников архитектуры прошлого века. Гостей размещают в фешенебельных апартаментах, многие из которых обставлены старинной мебелью.

Quay West Brisbane, 132 Alice St. Тел.: (07) 3853–6000, факс: (07) 3853–6060. Эксклюзивные апартаменты в центре города с видом на Ботанический сад.

Дорогие (110–240 долл.)

Albert Park Hotel, 551 Wickham Tce. Тел.: 907) 3831–3111, факс: (07) 3832–1290. Четырехзвездочная гостиница с высококлассным сервисом в центре города. Номера с видом на парк.

Chancellor on the Park, cnr Wickham Tce amp; Leichhardt St. Тел.: (07) 3831–4055, факс: (07) 3831–5031. Расположенный по соседству роскошный отель, выдержанный в «тропическом» квинслендском стиле.

Carlton Crest Hotel, King George Square, Brisbane. Тел.: (07) 3229–9111, факс: (07) 3229–9618. Остановиться можно либо в апартаментах в отреставрированной башне, либо в стандартных номерах старого крыла. Рядом с центральной частью города.

Brisbane Parkroyal, Cnr Alice amp; Albert Sts. Тел.: (07) 3221–3411, факс: (07) 3229–9817. Прямо напротив Ботанического сада. Домашний уют и простота. Недавно отремонтированные номера с видом на сад или город. Турпакеты.

Умеренные (80-180 долл.)

Inn on the Park, 507 Coronation Drive, Auchenflower. Тел.: (07) 3870–9222, факс: (07) 3870–2246. Выдержанный в стиле квинслендской архитектуры посреди тропического сада. Этот "бутик"-отель на берегу р. Брисбен связан с городом 3-километровой пешеходной аллей вдоль рек.

Mercure Hotel, 95–87 North Quay. Тел.: (07) 3236–3300, факс: (07) 3236–1035. На берегу реки с видом на новый парк отдыха Саут-Бэнк-Лежер. Удобные номера. В нескольких минутах ходьбы от центра.

Ryans on the River, 269 Main St, Kangaroo Point. Тел.: (07) 3391–1011, факс: (07) 3391–1824. Приятный отель на Кенгуру-Пойнт. До города можно добраться паромом.

Regent Park, 126 Cornwall St, Annerly. Тел.: 907) 3391–4506, факс: 907) 3391–4370. Тихий пригород Эннерли расположен в 5 км от города. Современный отель в старом квинслендском духе: веранды на сваях, идеальный сервис. Кухни и прачечная.

Bellevue Hotel, 103 George St. Тел.: 907) 3221–6044, факс: (07) 3221–7474. Напротив нового казино в центре города. Хороший выбор.

Недорогие (55–85 долл.)

Annie" s Shandon Inn, 405 Upper Edward St. Тел.: (07) 3831–8684. Небольшой отель в черте города. Гостеприимный менеджер, уютные номера. Есть прачечная и ТВ-салон.

Spring Hill Terraces, 260 Water St, Spring Hill. Тел.: (07) 3854–1048. Современные уютные апартаменты со всем необходимым и недорогие номера. В 5 минутах езды от центра города.

Boronia Lodge, 37 Oxlade Dr, New Farm. Тел./факс: (07) 3254–1371. Это здание 1930-х гг. расположено в приятном пригородном районе Нью-Фарм, в 5 минутах езды от города. Отличное обслуживание. Три номера с вентиляторами и свежими цветами.

Общежития (10–20 долл. с чел.)

Brisbane City YHA Hostel, 56 Quay St, Brisbane. Тел.: (07) 3236–1004, факс: (07) 3236–1947. Молодежное общежитие, номера со всем необходимым. Расположено в «хиповом» Паддингтоне, недалеко от центра. Недорогой ресторан предлагает завтрак и ужин.

Balmoral House, 33 Amelia St, Fortitude Valley. Тел.: (07) 3252–1397. Молодежное общежитие в ближнем пригороде Вэлли. Чистое, уютное, современное, в нескольких минутах ходьбы от станции Брансвик, где делают первую остановку пригородные электрички.

Кемпинги

Исчерпывающую информацию о кемпингах вы найдете в брошюре Квинслендского бюро туризма и путешествий или в справочнике Королевского автомобильного клуба Квинсленда.

Южный Квинсленд

Глушь

Международные/Дорогие

Talgai Homestead, Allora-Ellinthorp Rd, Allora, Southern Darling Downs. Тел.: (076) 663–444. В двух часах езды к западу от Брисбена. В этом имении, находящемся под охраной Национального фонда, имеется шесть апартаментов, изысканно украшенных старой мебелью и антиквариатом. Первоклассный ресторан (пиджак, галстук). Место, где можно предаться покою.

Planet Downs, PO Box 415, Virginia. Тел.: (07) 3265–5022, факс: (07) 3265–3978. Двадцать гостей могут получить полное представление о жизни на скотоводческой ферме. Постояльцы имеют возможность заняться верховой ездой, принять участие в клеймении скота, искупаться в водопаде и осмотреть «галерею» наскальной живописи аборигенов. В 528 км к северо-западу от Брисбена. Чартерный авиарейс (2 часа полета).

Old Hidden Vale Resort, Mt Mort Rd, Grandchester. Тел.: (074) 655–256, факс: (074) 655–266. Старинная скотоводческая ферма в часе езды к западу от Брисбена. Роскошная обстановка, антикварная мебель, живописные виды с веранды. Огромные камины, шикарный ресторан.

Золотой Берег

Вдоль 35-километровой ленты золотого песка высятся десятки одинаковых высотных отелей. Но большинство приезжающих сюда заранее бронируют себе номера, оформляя турпакеты. Для индивидуалов есть масса небольших отелей. Вот некоторые из них:

Дорогие

Sheraton Mirage Gold Coast, Sea World Drive, Broadwater Spit Main Beach. Тел.: 9075) 911–488, факс: (075) 912–299. Малоэтажный роскошный отель с собственным пляжем. Сообщение с городом — гидропланом. Шикарные рестораны.

Недорогие

Мотели вроде Delilah (Тел.: 075/381-722) в Серферз-Парадайс и Motel Casa Blanca (Тел.: 075/703-511) в Бродбич — типичные пансионаты для "средних австралийцев": скромные номера, часто с кухонькой, недалеко от пляжа.

Солнечный Берег

Hyatt Regency Coolum, Warran Rd, Coolum. Тел.: (074) 461–234, факс: (074) 462–957. В 2 часах езды к северу от Брисбена. Знаменитый пляж. Номера с балконами в сад, отдельные виллы у площадки для гольфа. Частный бассейн и теннисный корт.

Noosa Sheraton Resort, Hastings St, Noosa Heads. Тел.: (071) 494–888. В получасе езды к северу от Кулама. Нуса — старый курортный город, с множеством роскошных отелей, первоклассных ресторанов и развитой индустрией развлечений. В этом «Шератоне» вы найдете все что душе угодно — от плавучих баров до «тематических» люкс-апартаментов (можете выбрать номер фараона Рамзеса, Яна Флеминга или Скарлет О" Хары).

Остров Фрейзер

Kingfisher Bay Resort, Fraser Island. Тел.: 088-07-25-55. Единственный 5-звездочный отель в этом удивительном уголке дикой природы (занесен в реестр "Всемирного наследия" ЮНЕСКО). Сообщение — автомобильным паромом или катамараном из Крангана, в 3 часах езды к северу от Брисбена). Экскурсии в самые живописные места острова. Можно взять на прокат джип.

Ламингтонский национальный парк

Умеренные

O" Reilly" s Rainforest Resort, Lamington National Park via Canungra. Тел.: (075) 440–644, факс: (075) 440–638. Гостеприимный семейный пансионат. Уютные номера, экскурсии "на природу", другие развлечения. Район номинирован на реестр "Всемирного наследия". В 1,5 часах езды к северо-западу от Брисбена.

Крайний Северный Квинсленд

При том, что здешние места таят россыпи потрясающих природных красот, город Кэрнс и, в часе езды о него дальше на север, поселок Порт-Дуглас предлагают туристам самый богатый выбор отелей и мотелей. Из Кэрнса и Порт-Дугласа туристы устремляются штурмовать Большой Барьерный риф, причем Порт-Дуглас даже более удобен и уютен (к тому же тут есть Четырехмильный пляж, а Кэрнс окружен болотистыми прибрежными равнинами).

Международные

The Reef Hotel Casino, Cnr Wharf amp; Spencer St, Cairns. Тел.: (070) 308–888, факс: (070) 308–788. Этот роскошный отель включает в себя старый ночной клуб, оранжерею дождевого леса, шесть ресторанов и казино. Во всех номерах есть балконы, номера обставлены современной мебелью в псевдо-тропическом стиле.

Sheraton Mirage Port Douglas, Davidson St, Port Douglas. Тел.: (070) 995–888, факс: (070) 995–354. Самый фешенебельный отель в ультрасовременном поселке. Все удобства 5-звездочного калибра, о которых только можно мечтать — в том числе 2 га голубой лагуны в качестве естественного бассейна.

Дорогие

Club Tropical, Cnr Wharf and Macrossan Sts, Port Douglas. Тел.: (070) 995–885. Фешенебельный отель в центре Порт-Дугласа с занятными «тематическими» апартаментами — «Бали», «Индия», «Африка», «Риф», выдержанные в ярких тропических тонах.

Reef House, 99 Williams Esplanade, Palm Cove. Тел.: (070) 553–633, факс: (070) 553–305. Элегантный тропический отель в 20 минутах езды к северу от Кэрнса на девственном пляже. Лауреат Квинслендского премии туризма. Емкий легкий дизайн, просторные помещения, в обстановке и орнаменте повторяются белые решетчатые и плетеные узоры.

Reef Terrace Resort, Port Douglas Rd, Port Douglas. Тел.: (070) 993–333, факс: (070) 993–385. Просторные виллы с видом на лагуну и площадку для гольфа. Идеальное место для отдыха семей и больших компаний.

Умеренные

Cairns Colonial Club Resort, 18–26 Cannon St, Manunda, Cairns. Тел.: (070) 535–111, факс: (070) 537–072. Старый курорт, где уровень сервиса по-прежнему остается на высоте. Три тропические лагуны, рестораны, теннисные корты и проч.

Ti-Tree Resort, 1 Barrier St, Port Douglas. Тел.: (070) 993–444, факс: (070) 985–025. Уютные апартаменты квартирного типа с видом на бассейн. Вокруг прекрасный сад.

Недорогие

Dreamtime Traveller" s Rest, 4 Terminus St, Cairns. Тел.: (070) 316–753. Гостеприимный пансионат на тихой улочке. Бассейн. Двух четырехместные номера.

Ryan" s Rest, 18 Terminus St, Cairns. Тел.: (070) 514–734. Уютный пансионат. Предварительное бронирование не всегда возможно.

Inn The Tropics, 141 Sheridan St, Cairns. Тел.: (070) 311–088. Новый мотель. Общая ванная, общая кухня, бассейн и внутренний дворик.

The Reef Retreat, 10–14 Harpa St, Palm Cove. Тел.: (070) 591–744, факс: (070) 591–745. Отличный отель в Палм-Коув, в 20 минутах езды к северу от Кэрнса. Тропический сад, тихий пляж, бары, рестораны под открытым небом.

Port O" Call Lodge, Port St, Port Douglas. Тел.: (070) 995–315. Лучшее место для молодежного отдыха, в 1 км от городка. Общие спальни и отдельные номера, кухни, бассейн и бесплатный автобус до Кэрнса.

Экологические курорты на Крайнем Севере

Расположенные в девственных уголках дикой природы, эти курорты позволят вам поближе познакомиться с Северным Квинслендом.

Международные

Coconut Beach Rainforest Resort, Cape Tribulation Rd, Cape Tribulation. Тел.: (070) 980–033, факс: (070) 980–047. Отдельные виллы в дождевом лесу, построенные из местных пород деревьев. Веранды под навесом с видом на буйную тропическую растительность. Можно устроить пикник на соседнем пляже, можно поплавать с аквалангом на Рифе или пойти на экскурсию в глубь дождевого леса. Есть номера и в основном корпусе по более высоким ценам.

Daintree Eco Lodge, Daintree Road, Daintree. Тел.: 9070) 986–100, факс: (070) 986–200, бесплатно: 008-80-80-10. В 90 минутах езды к северу от Кэрнса на берегу величественной р. Дейнтри. Три коттеджа на сваях в джунглях. Можно отправиться на джип-сафари или на экскурсию по лесу под водительством аборигена-проводника.

Kewarra Beach Resort, Kewarra St, Kewarra Beach. Тел.: (070) 576–666, f3 (070) 577–525. Отдельные 5-звездочные бунгало в прибрежном лесу. В 20 минутах езды от Кэрнса. Тихий покойный уголок. Изумительное собрание аборигенского искусства и исторических артефактов.

Bloomfield Wilderness Lodge, PO Box 966, Cairns. Тел.: 9070) 359–166, факс: (070) 359–180. Отдаленное красивое отель на краю Национального парка Кейп-Трибьюлейшн. Отдельные коттеджи в джунглях с видом на Коралловое море. Непретенциозный ресторан под открытым небом, пикники. Можно проехать на джипе к старому Куктауну и по его окрестностям. Турпакет (минимум 3 ночи) включает трехразовое питание и чартерный авиарейс из Кэрнса.

Дорогие

Silky Oaks Lodge, Finlayvale Rd, Mossman River Gorge. Тел.: (07)0 981–666, факс: (070) 981–983. «Растворенные» в природном ландшафте отдельные деревянные коттеджи без ТВ и телефона. Дружелюбный персонал отправит вас на джип-сафари и экскурсии в джунгли.

The Point Resort, The Pint, Mitchell St, South Mission Beach. Тел.: (070) 688–154, факс: 9070) 688–596. Расположенный на Мишн-Бич, южнее Кэрнса, курорт «Пойнт» выходит на Бедарру и о-ва Данк. Окружен дождевым лесом. Просторные веранды с видом на море. Частный пляж в нескольких минутах ходьбы.

Умеренные

Daintree-Cape Tribulation Heritage Lodge, Turpentine Rd, Cooper Creek, Daintree-Cape Trib. Тел.: (070) 989–138, факс: (070) 989–004. "Бутик"-отель коттеджного типа. Коттеджи стоят на четырех вырубках в густом тропическом лесу в 2,5 часах езды от Кэрнса. Окна и веранды снабжены защитными сетками. Чистые озера, глухие лесные тропки. Купание с маской около прибрежных скал.

Kuranda Rainforest Resort, crn Green Hill Rd amp; Kennedy hwy, Kuranda. Тел.: (070) 937–567, факс: (070) 937–567. «Стандартные» и «семейные» коттеджи на сваях в тихом горном лесу, в 30 мин. езды от Кэрнса. Лесные тропы для прогулок, кенгуриный заказник. Курорт для семейного отдыха.

Недорогие

Club Daintree, Cape Kimberley Rd, Cape Kimberley via Daintree. Тел./факс: (070) 907–500. Бревенчатые коттеджи в изумительном лесу. В 4 км — чистый пляж.

Red Mill House, Daintree Village. Тел.: (070) 986–169. Идеальное место для орнитологов-любителей. Хозяева Дениз и Крис Дальберг предлагают «бед-энд-брекфаст» в своем старом доме на берегу р. Дейнтри. Крис проводит утренние пешие экскурсии вдоль реки. Дениз демонстрирует летающих лисиц.

Chambers Wildlife Rainforest Apartments, Eacham Close, Atherton Tablelands. Тел./факс: (070) 953–754. Гостевые апартаменты в горном тропическом лесу близ древнего вулканического озера Лейк-Ичам. Изобилие птиц и пешие тропы. Магазины — в 10 минутах ходьбы.

Полуостров Кейп-Йорк

Дорогие

Pajinka Wilderness Lodge, Cape York via Cairns. Тел.: (070) 313–988, факс: (070) 313–966. Этот принадлежащий аборигенам курорт в лесной глуши расположен на отшибе Квинсленда, на самом краю Австралии. Размещение и экскурсии. Местный натуралист расскажет об уникальных видах здешнего животного и растительного мира. Аборигены-проводники посвятят вас в тайны своей культуры, традиционной кулинарии и медицины. Прекрасная возможность порыбачить на Рифе. Тихие уютные коттеджи.

Большой Барьерный риф и острова Уитсандиз

Самые дорогие курорты на островах Лизард, Бедарра, Данк, Брамптон и Большой Кеппел управляются корпорацией "Австралиен ризортс", дочерней фирмой авиакомпании «Кантас». Бесплатная справочная в Австралии: 088-81-25-25, факс: (07) 3360–2453/2436. В США или Канаде справки по тел.: 1-800-227-4411. В Европе и Японии обратитесь в представительство авиакомпании «Кантас». В любом случае, можно позвонить прямо в отель.

Международные (200–350 долл.)

(питание не входит)

Lizard Island, via Cairns. Тел.: (070) 603–999, факс: (070) 603–991. Эксклюзивный отель на самом шикарном островном курорте Барьерного рифа. Самый северный остров Рифа предлагает туристам идеальные условия для подводного плавания. Обширные колонии моллюсков. Утонченная кухня и бесподобная рыбалка. Дети до 6 лет нежелательны.

Bedarra Bay Resort, Bedarra Island via Mission Beach. Тел.: (070) 688–233, факс: (070) 688–215. Еще один отель цепочки "Австралиен ризорт". Среди гостей курорта преобладают богатые знаменитости. Тишина и покой главная притягательная черта этого места. 16 отдельных вилл класса люкс, спрятались в прибрежной растительности. Постояльцы (старше 15 лет) могут обследовать побережье острова на моторках и, найдя для себя укромный уголок на пляже, устроить приятный пикник с шампанским. Круглосуточный бар.

Hayman Island Resort, Great Barrier Reef, North Queensland. Тел.: (079) 401–234, факс: 9079) 401–567, бесплатно: 1-800-07-51-75. Один из о-вов Уитсандиз — между побережьем и Большим Барьерным рифом. Курорт "тотальной роскоши". Современный трехуровневый комплекс с видом на огромный бассейн и море. В отличие от прочих роскошных курортов, открыт для маленьких детей. Есть детский клуб, няни. Популярен у молодоженов.

Дорогие (110–240 долл.)

Курорты на о-вах Херон и Вильсон управляются компанией "P O ризортс". Тел. для справок в Австралии: 088-77-72-43, (617) 3268-8224б факс: (617) 3268–8220. Или звоните прямо в отель.

Heron Island, via Gladstone. Тел.: 9079) 781–488, факс: (079) 781–457. Расположен прямо на Рифе — всемирно знаменитый "рай для ныряльщиков". Остров является национальным парком, входящим в состав Морского национального парка. Летом сюда приплывают на кладку яиц черепахи, киты мигрируют в сентябре. Сухой буш (столь не похожий на привычные пальмовый кущи) привечает тысячи птиц. Некогда здешний курорт предлагал весьма умеренный уровень сервиса, после реконструкции стал весьма фешенебельным.

Wilson Island, via Heron Island. Туристов, отправившихся на «сафари», забрасывают сюда на ночевку. Тут стоят восемь комфортабельных палаток. Есть душ, ресторан. Персонал приезжает сюда каждое утро, чтобы обеспечить постояльцев всем необходимым. Великолепное подводное плавание.

Orpheus Island Resort, Private Mail Bag 15, Townsville. Тел.: (077) 777–377, факс: (077) 777–533. Уединенный тихий отель на 25 номеров с видом на пляж, 6 комфортабельных вилл. Предпочтение отдается парам-инкогнито, а не шумным семьям, любителям романтических пикников, а не пляжного волейбола.

Green Island Resort, PO Box 898, Cairns. Тел.: (070) 313–300, факс: (070) 521–511. В 45 минутах езды на быстроходном катамаране из Кэрнса. Недавно отремонтирован. Шикарное «экотуристическое» заведение на коралловом острове.

Daydream Island Travelodge Resort, Whitsunday Islands, Mackay. Тел.: (079) 488–488, факс: (079) 488–499. Большой семейный курорт. Масса развлечений. Однодневные экскурсии на Внешний Риф и на Уайтхэвен-Бич.

Умеренные (80-110 долл.)

Great Keppel Island Resort, via Mackay (бронирование только через "Австралиен ризортс"). очень популярный семейный недорогой отель. На острове много пляжей. Увлекательные прогулки по лесу. Главный корпус недавно отремонтирован.

Brampton Island, via Mackay. Тел.: (079) 514–499, факс: (079) 514–097. Семейный курорт на территории национального парка. Кенгуриный заповедник. Встречаются эму и масса птиц. В 32 км к северо-востоку от Маккея (20 минут на гидроплане или 50 минут на катере). Развлечения: гольф, парусный катамаран, игровые виды спорта. Экскурсии на Риф за дополнительную плату. Бесплатный детский клуб для детей от 3 до 14 лет.

Dunk Island, via Townsville. Тел.: (070) 688–199, факс: (070) 688–528. Один из трех о-вов Большого рифа, покрытых дождевым лесом. Пешие прогулки по лесу, австралийская ферма, рыбалка. Отличное место для семейного отдыха. Четыре тарифа для размещения. Детский клуб.

Island Leisure Resort, 4 Kelly St, Nelly Bay, Magnetic Island. Тел.: (077) 785–511, факс: 9077) 785–042. Лауреат престижных наград, семейный курорт. 17 отдельных коттеджей в тропическом саду всего в 50 м от пляжа.

Fitzroy Island Resort, Fitzroy Island, PO Box 898, Cairns. Тел.: (070) 519–588, факс: (070) 521–335. Сообщение — быстроходным катамараном из Кэрнса. Недорогое размещение. Большие коттеджи на берегу и стандартные гостиничные номера.

Pumpkin Island, South of North Keppel island. Тел.: 9079) 392–431. Пять больших коттеджей по цене 90-100 долл. за ночь. В каждом можно разместить 5–6 чел. Солнечные батареи. Спальни. Доставку на остров обеспечивает компания Capricorn Cruises (Тел.: 079/336-744) ил Island Taxis (079/395-095).

Общежития (12–20 долл.)

Great Keppel Youth Hostel, Great Keppel Island. Тел.: 9079) 394–341. Популярное общежитие. Требуется предварительное бронирование. Снаряжение для плавания, пешие прогулки в буше, спортивные игры.

Где поесть

Брисбен

Благодаря недавнему буму ресторанов современной австралийской кухни, Брисбен в кулинарном отношении сегодня мало чем отличается от южных столиц. Местные шеф-повары даже имеют то преимущество, что под рукой у них всегда есть свежайшие «рифные» морепродукты: рыба, крабы, моллюски, а также тропические фрукты: папайя, манго, авокадо.

Cовременная австралийская кухня

Indigo, 695 Brunswick St, New Farm. Тел.: (07) 3254–0275. Лицензирован. Основные блюда — около 18 долл. Гурманы собираются в зале на крыше. Бармен дает возможность продегустировать местные вина. Интерьер выдержан в розовых и аквамариновых тонах, на фоне хромированной стали.

Rae" s, 179 Mary St. Тел.: 907) 3229–2271. Лицензирован. Основные блюда — 18–20 долл. Серьезные гурманы и шеф-повар совместными усилиями измышляют диковинные блюда, как-то: равиоли с «жуками» или пудинг с макадамией. Достопримечательность — длинная резная стойка бара.

Tables of Toowong, 85 Miskin St, Toowong. Тел.: (07) 3371–4558. Лицензирован. Основные блюда — 25 долл. Цех по производству необычных, но пользующихся успехом кулинарных фантазий. Соединение азиатских рецептов с наилучшими австралийскими продуктами.

Il Centro, Eagle St Pier, 1 Eagle St. Тел.: (07) 3221–6090. Лицензирован. Основные блюда — 19 долл. Одно из самых модных заведений на набережной. Открытая кухня. Застекленные стены зала под открытым небом создают идеальные условия, чтобы расслабиться и поглазеть на уличную суету. Потрясающая кухня.

Cовременная cредиземноморская кухня

Ecco Licensed Bistro, Cnr Boundary and Adelaide Sts. Тел.: (07) 3831–8344. Лицензирован. Основные блюда — 17 долл. Расположен в бывшем чайном складе. Ныне — стильное бистро: в интерьере преобладает цинк, гальванизированная сталь и стекло.

Fiasco" s, Hamilton Hotel, 442 Kingsford Smith Drive, Hamilton. Тел.: (07) 3857–0088. Занятное оживленное местечко, где всегда полно молодежи. Огромное меню. Пицца на огне, свежие устрицы, рыба-гриль, бифштексы.

Морепродукты

Brett" s Wharf, 449 Kingsford Smith Drive, Hamilton. Тел.: (07) 3868–1717. Лицензирован. Основные блюда — 15 долл. На набережной. Бывшее складское помещение. Квинслендская кухня с легким азиатским акцентом. Фирменное блюдо — рыба с жареной картошкой.

Pier Nine Oyster Bar amp; Seafood Grill. Eagle St Pier. Тел.: (07) 3229–2194. Столики под открытым небо. Рядом река. На тарелке — свежие устрицы. В бокале — прохладное вино.

Японская кухня

Oshin, 1st Floor, Koala House, Cnr Adelaide amp; Creek Sts. Тел.: (07) 3229–0410. Пользуется успехом у японских бизнесменов и туристов. Суси-бар бесподобен. Гостеприимный персонал.

Вьетнамская кухня

Green Papaya, Cnr Milton Rd amp; Croydon St, Toowong. Тел.: (07) 3870–8850. ПСС. Основные блюда — 13–20 долл. Светлый, просторный зал. Есть столики на улице под тропическими пальмами. Оригинальное меню, в том числе салат из папайи, выпечка и пряные креветки в кокосовом остром соусе с лимонником и чесноком.

Нуса

Этот курортный город ныне стал одним из кулинарных центров Австралии. А все благодаря местным рыбакам и фермерам!

Artis, 8 Noosa Drive, Noosa Heads. Тел.: (074) 472–300. Уютный зал под высокой треугольной крышей на террасе с видом на главную улицу. Неоднократные призы за кухню и пятничный джаз-клуб. Заезжие шеф-повара проводят занятия по кулинарии.

Saltwater, 8 Hastings St, Noosa Heads. Тел.: (074) 472–234. Прежде чем делать заказ, полюбуйтесь на натюрморт из свежих морепродуктов перед входом. Ко всем блюдам подаются местные овощи и поджаренный на углях хлеб.

Malcolm" s of Maleny, 124 Mountain View Rd, Maleny. Тел.: (074) 942–825. Рядом с Нусой. Живописные виды на Оранжерейные горы. Лучшие квинслендские деликатесы: бриби-айлендские устрицы, мортонбейские «жуки» (разновидность рака), кенилуортский сыр и местная мушмула.

Крайний Северный Квинсленд

Кэрнс

Red Ochre Grill, 43 Shields St. Тел.: (070) 510–100. Основные блюда 16–22 долл. Филиал аделаидского ресторана традиционной австралийской кухни. Копченое кенгуриное филе и паштет из эму — пальчики оближешь!

В больших городских отелях вы найдете немало очень приличных ресторанов, в том числе даже суси-бары, а также массу кафе на маленьких улочках. Но поскольку этот туристический город, очень хороших — мало. На Спенс-стрит есть дешевые заведения: Hog" s Breath Cafe и, рядом с ним, Bahgkok Thai (62 Spence St), а также индийский ресторан Taj.

Самые интересные рестораны расположены в небольшом поселке Порт-Дуглас, в часе езды на север:

Catalina, 22 Wharf St, Port Douglas. Тел.: (070) 995–287. На открытой веранде ваш взор привлекут три древних манговых дерева. Существует уже 17 лет. Вид на причал.

Sassi" s, 2 Island Point Rd, Port Douglas. Тел.: (070) 995–323. Идеальное место полюбоваться на закат. Потрясающая карта вин.

Nautilus, 17 Murphy St. Тел.: (070) 995–330. Самое знаменитое в поселке заведение. Старомодный сервис, грандиозная входная дверь (скорее ворота) и кокосовые пальмы придают этому месту некоторую театральность.

Достопримечательности

Что посмотреть

Брисбен

Как и в других городах Австралии, в Брисбене вы найдете экскурсионный автобусный маршрут. Автобус «Сити-сайтс» в виде старого трамвая отправляется каждые полчаса от Пост-Оффис-сквер. Помимо коммерческих круизных рейсов по реке, компания «Брисбен-сити-ферриз» по воскресеньям предлагает 3-часовую речную прогулку. Прогулочные паромы отходят от причалов у Ботанического сада и Эдвард-стрит. Стоимость билета — 10 долл. Лучше забронировать билет заранее. Тел.: (07) 3399–4768.

Если вы захотите осмотреть архитектурные памятники Брисбена, приобретите брошюру "Heritage Trails", изданную брисбенским городским советом. Брошюры продаются в офисе Национального фонда в Старом доме правительства по адресу Джордж-стрит, 2. Тел.: (07) 3229–1788.

Муниципалитет (City Hall)

Хотя её и затмили выросшие рядом небоскребы, башня муниципалитета по-прежнему остается отправной точкой экскурсии по городу. Смотровая площадка открыта с 9.00 до 15.30. Дом, построенный в 1930 г., — одно из самых больших государственных зданий в Австралии. Здесь есть музей и художественная галерея на первом этаже.

Дом парламента (Parliament House)

На углу Элис — и Джордж-стрит, фасадом на Ботанический сад стоит Дом парламента, открытый в 1868 г. Этот выразительный образец стиля французского Ренессанса впоследствии был дополнен пристройкой, которая возвышается над старым корпусом. В дни, когда у парламента штата выходной, по зданию четырежды в день проводятся экскурсии.

Старая ветряная мельница и обсерватория (The Old Windmill and Observatory)

Расположенное на Уикхэм-террас, это одно из старейших зданий в Брисбене, датируемое 1829 г. Возведенное каторжниками, оно первоначально предполагалось быть ветряной мельницей, однако ошибка в проекте не позволила использовать новостройку по назначению. Впоследствии в здании разместилась станция связи, а потом — метеорологическая обсерватория.

Квинслендский культурный центр (The Queensland Cultural Centre)

Занимающий два квартала набережной прямо напротив центральной части города, этот комплекс ныне является культурным сердцем Брисбена. Здесь размещается центр исполнительских искусств, Квинслендская художественная галерея, Квинслендский музей и Библиотека штата. Плюс несколько отличных кафе. Информация об экскурсиях по тел.: (07) 3870–7208.

Парки и сады

Ботанический сад занимает территорию 20 га на излучине р. Брисбен. Основан в 1855 г. Здесь собраны образцы тропической флоры, множество древних видов деревьев, в том числе исполинские мортонбейские фиговые пальмы. Сад открыт ежедневно с рассвета до заката. Сюда часто приезжают городские велосипедисты-любители (велосипедная дорожка вьется вдоль реки). Ньюстедский парк — приятный зеленый массив в пойме реки. Здесь находится Ньюстедский дом — старейшее в городе жилое здание. Ниже по течению реки находится Нью-Фарм-парк — место прогулок влюбленных.

Парк Саут-Бэнк (South Bank Parklands)

Новый зеленый массив расположен на противоположном берегу р. Брисбен. Парк возник после того, как тут прошла всемирная выставка «Экспо-1988». На территории парка был создан искусственный тропический пляж (важное новшество для горожан, потому что Брисбен — один из немногих австралийских городов, где нет природных мест для купания). Через густой дождевой лес проложена мощеная досками прогулочная аллея. Есть тут и зоопарк в рукотворном горном ландшафте, где обитают крокодилы, коалы, змеи и другая живность. Среди прочих достопримечательностей — заповедник бабочек, непальская пагода, площадь, где устраиваются бесплатные представления и множество ресторанов и кафе. Тел.: (07) 3867–2051.

Казино (The Casino)

Расположено в шестиэтажном атриуме здания брисбенского колониального казначейства. Окна казино выходят на реку. В комплексе есть игровой зал, рестораны и шикарная гостиница.

Заказник коал «Лоун-Пайн» (Lone Pine Koala Sanctuary)

Одна из самых главных достопримечательностей Брисбена в Фиг-Три-Покет (11 км к югу от города). Первый заповедник коал в Австралии. Колония из 100 животных до сих пор остается самой большой в стране. Помимо этих симпатичных травоядных тут есть карликовые кенгуру-вомбаты, эму, тасманские дьяволы, утконосы и прочие австралийские зверушки. Открыт ежедневно с 8.45 до 17.00. Вход — 10 долл.

Посещение заповедника входит в программу экскурсий на автобусе «Ситикспресс» и речных прогулок. Экскурсионные автобусы останавливаются у заказника "Маунт Кут-та" в 8 км от города. Отсюда можно полюбоваться видом на Брисбен и окрестностями до Мортон-Бея. На территории парка распложен Ботанический сад "Маунт Кут-та", тропический музей (Tropical Display Dome) и планетарий имени сэра Томаса Брисбена.

Покупки

Каждое воскресенье открывает свои двери огромный рынок на причале Игл-стрит (в здании Риверсайд-центра), где вы найдете 150 прилавков с изделиями ремесленников, а также несколько кафе, где можно позавтракать и пообедать. Рынок Саут-Бэнк (открыт по пятницам вечером и по выходным) также предлагает изделия народных промыслов и мастеров портняжного дела.

Основные магазины расположены вокруг Торгового молла Куин-стрит самый крупный из них «Майер-центр». Лучший выбор товаров народных промыслов вы найдете в "Квинсленд абориджинал криейтивс" на Джордж-стрит. Здесь можно купить массу сувениров: ковры, одежду, сумки из кожи, ювелирные украшения из местных драгоценных камней (сапфиров, опалов, рубинов). Крупные пассажи — "Зимний сад" (Wintergarden) на Молле, T G, «Рауз» и "Пост-Офис-сквер".

Ночная жизнь

После долгих лет унылого прозябания Брисбен наконец-то получил свою ночную жизнь. В «Риверсайд-центре», самом оживленном ночном заведении Брисбена, находятся кафе-бар «Риверс» (Rivers Cafe Bar) и «Гранд-Орбит» (Grand Orbit) — удивительная смесь самых разнообразных развлечений — от неторопливого поглощения пищи и танцев до упаду до странствий по Интернету. В Брисбене есть новый джаз-клуб «Басс-Ноут» (The Bass Note) Элизабет-стрит, 283, где каждый четверг лучшие австралийские джазисты устраивают джем-сешнз. На Петри-террас толпы меломанов оккупируют «Эдж» (The Edge) — Кекстон-стрит, 27 — и соседний "Отель ЛА" (Hotel LA). В Фортитьюд-Вэлли самое модное место — "Латинский бар" (The Latin Bar) на углу Энн-стрит и Молла, а также «Вайн» (The Vine) — винный бар в отеле "Викхэм".

Главные театральные коллективы Брисбена — "Квинслендская театральная труппа" (Queensland Theatre Company), размещающаяся в центре исполнительских искусств, и "Ла Буат" (La Boite) в собственном здании по Хейл-стрит, 57. В Доксайдском комплексе на Кенгуру-Пойнт дает представления неплохой комедийный коллектив «Снаг-Харбор» (Snug Harbour). Там же вы найдете несколько баров и ресторанов, где устраиваются вечерние шоу.

Воспользуйтесь бесплатными путеводителями — «Тайм-Офф» и «Рейв» которые лежат во всех кафе, или четверговым выпуском ежедневной брисбенской газеты «Курьер-мейл». Там вы найдете текущую афишу.

ЮЖНАЯ АВСТРАЛИЯ

Аделаида

Хотя это мегаполис с почти миллионным населением, Аделаиде удалось сохранить очарование провинциального городка. Аделаида — величественно и покойно раскинулась в потрясающем ландшафте: городской центр окружен кольцом парков, а дальше, ближе к окраинам, город окаймлен хребтом Маунт-Лофти.

Знакомство с Аделаидой дастся вам легко, так как городская территория расчерчена ровными перпендикулярными улицами. Главная артерия города, пересекающая центр, называется Кинг-Уильям-стрит. главная торговая улица Рандл-стрит с пешеходной зоной. Русло р. Торренс отделяет центральные кварталы от Северной Аделаиды, где располагаются красивейшие жилые комплексы.

Туристический центр "Туризм Саут Австралия" расположен по адресу: Кинг-Уильям — стрит, 1. Открыт: пнд-птн — 8.45–17.00, суб и вск 9.00–14.00. Основная информация через автосекретаря — тел.: (08) 8212–1505.

Крупнейшее мероприятие в городе — бьенале Аделаидский фестиваль искусств (1998, 2000 и т. д.). Во время фестиваля в молле на Рандл-стрит устанавливаются дополнительные информационные киоски. Имеются бесплатные брошюры с текущей афишей.

Как проехать

Из аэропорта. Из международного аэропорта, расположенного в 8 км от центра города, каждые полчаса отходит автобус-экспресс (билет — 4 долл.), делающий остановки у крупнейших отелей. Местный аэропорт (отсюда летают рейсы на о. Кенгуру) находится чуть дальше. Такси — 12 долл.

Автобусы и поезда. В Аделаиде есть сеть автобусных маршрутов и поездов, а также одна трамвайная линия от Виктория-сквер до курортного пригорода Гленелг. Можно приобрести билеты с скидкой. Дневной билет на неограниченное число поездок стоит 4.40 долл. Бесплатный экскурсионный автобус «Би-Лайн-Бас» совершает объезд главных торговых точек города от Виктория-сквер до железнодорожного вокзала по Кинг-Уильям-стрит. Автобусы отходят каждые 5 минут. Маршрут работает с 8.00 до 18.00 ежедневно кроме воскресенья.

Всю информацию о городском общественном транспорте можно получить в бюро Управления транспорта штата по адресу: угол Кинг-Уильям — и Карри-стрит. Тел. для справок: (08) 8210–1000.

Вдоль р. Торренс вьется 40-километровая аллея для велосипедистов и пешеходов, одна из красивейших в стране. Велосипеды можно взять на прокат в Элдер-парке ("Linear Park Mountain Bike Hire), в подвальном этаже Фестивального центра. Тел.: (08) 8223–6953.

Где остановиться

Аделаида

Аделаида — широко раскинувшийся город, так что если вы хотите остановиться поближе к Фестивальному центру, Картинной галерее и оживленным кварталам Ист-Энда, вам следует поселиться в отеле центрального делового района. Впрочем, и Северная Аделаида недалеко — надо только перейти по мосту р. Торренс. Там вы найдете немало недорогих отелей в старинных домах, выходящих на Аделаидские холмы. Пригород Гленелг — миленький пляжный поселок, застроенный домиками в средиземноморском стиле, с умиротворяющими видами на океан.

Международные (200–350 долл.)

Hyatt Regency Adelaide, North Terrace, Adelaide. Тел.: (08) 8231–1234, факс: (08) 8231–1120. Роскошные номера в небоскребе плюс казино, помещающееся в бывшем железнодорожном вокзале рядом. Лучшее местоположение в самом центре города недалеко от Фестивального центра. Из номеров великолепный вид на город. Постояльцы верхнего этажа получают членские карточки «Ридженси-клуба» с правом бесплатного коктейля по вечерам.

The Terrace Inter-Continental, 150 North Terrace, Adelaide. Тел.: (08) 8217–7552, факс: 908) 8231–7572. 5-звездочный отель в самом центре города с чудесным садом, где постояльцев кормят завтраком.

Дорогие (110–240 долл.)

Ramada Grand, Moseley Square, Glenelg. Тел.: (08) 8376–1222, факс: 908) 8376–1111. Небоскреб в тихом Гленелге. Прекрасные виды на океан и горы. Лауреат нескольких премий. Большие номера в викторианском стиле

Adelaide Meridien, 21–39 Melbourne St, North Adelaide. Тел.: (08) 8267–3033, факс: (08) 8239–0275. Расположен на фешенебельной улице, знаменитой своими магазинами, кафе и парками. Современное уступчатое здание со стандартными номерами и люкс-апартаментами.

North Adelaide Heritage Apartments amp; Cottages, 109 Glen Osmond Rd, Eastwood. Тел.: (08) 8272–1355, факс: (08) 8267–2020. Компания управляет сетью «бед-энд-брекфаст» в старинных особняках, виллах и коттеджах, многие из которых охраняются Национальным фондом. В основном — в аристократических кварталах Северной Аделаиды.

Умеренные (80-180 долл.)

Grosvenor Hotel, 125 North Terrace. Тел.: 908) 8407–8888, факс: (08) 8407–8866. Прямо напротив нового казино в самом центре. Идеальное местоположение рядом с основными городскими достопримечательностями.

Quality Hotel Adelaide, 62 Brougham Plave, North Adelaide. Тел.: (08) 8267–3444, факс: (08) 8239–0189. Живописные виды на город и парки Северной Аделаиды. В нескольких минутах ходьбы — центр города. Очень хорошая гостиница.

Country Comfort Inn, 226 South Terrace. Тел.: (08) 8223–4355, факс: (08) 8232–5997. 3-звездочная гостиница в 15 минутах ходьбы от центра. Недалеко деловые кварталы Парксайд, Анли и Уейвилль. Из номеров — виды на парковый массив Саут-Парклендз.

Недорогие (55–85 долл.)

В центральной части Аделаиды недорогих отелей явно недостаточно. Куда больший выбор — в курортном пригороде Гленелг.

Albert Hall, 16 South Esplanade, Glenelg. Тел.: 908) 8294–1966. Многоместные спальни и несколько отдельных номеров в уютном отреставрированном особняке. Эксцентричный антураж: ванна с рыбками и выпущенные на волю какаду.

Princes Lodge, 73 Lefevre Terrace, North Adelaide. Тел.: (08) 8267–5566. Гостеприимный дом в северной части города. До центра несколько минут ходьбы. Легкий завтрак.

Общежития (10–20 долл. с чел.)

YMCA, 76 Flinders St, Adelaide. Тел.: (08) 223-1611. Современное заведение с площадкой для сквоша и сауной.

Adelaide Youth Hostel, 290 or 190 Gilles St, Adelaide. Тел.: (08) 223-6007, факс: (08) 231-4219. Удобное расположение в центре. Но всего 16 койкомест.

В окрестностях Аделаиды

Международные (200–350 долл.)

Thorngrove Manor, Glenside Lane, Stirling. Тел.: (08) 8339–6748, факс: (08) 8370–9950. В 20 минутах езды от Аделаиды, готический замок с башенками и фронтонами. Вы не поверите: в главном корпусе 5-звездочный комфорт, большие апартаменты, обставленные антиквариатом. Отличный ресторан.

Дорогие (110–240 долл.)

Bungaree Station, 12 км к северу от Клэра: Port Augusta Rd, Clare. Тел.: (088) 842-2677, факс: (088) 842-3004. Комфортабельные коттеджи прошлого века на территории старинного имения. Во всех — камины и кухни. Экскурсии на скотоводческую ферму и в буш.

Collingsgrove Homestead, Eden Valley Rd, Angaston. Тел./факс: (085) 645–061. Старинное имение около хребта Баросса. Английский сад и антикварная мебель. Идеальное убежище для тихого отдыха.

Padthaway Homestead, Keith/Naracoorte Hwy, Padthaway. Тел.: (087) 655–039, факс: 9087) 655–097. Великолепное имение прошлого века среди виноградников, где делаются лучшие в Австралии игристые вина. Шесть комнат, уютные холлы с каминами, гостеприимный персонал.

Умеренные (80-180 долл.)

Langmeil Cottages, 89 Langmeil Rd, Tanunda. Тел./факс: (085) 632–987. Отдельно стоящие коттеджи с прекрасными видами. Велосипеды на прокат. Барбекью, бассейн. Бесплатная бутылка шампанского.

Arkoola Tourist Resort amp; Wildlife Sanctuary, Arkoola, via Port Augusta. Тел.: (086) 484–848, факс: (086) 484–846. Типичный ландшафт австралийской глубинки, в 600 км к северу от Аделаиды. На территории огромного заповедника Аркула/Маунт Пейнтер. Богатая флора и фауна. Лауреат премии Южноавстралийской туристической ассоциации.

Desert Cave, Hutchison St, Coober Redy. Тел.: (086) 725–688, факс: (086) 725–198. Великолепный "подземный отель" на территории крупного прииска опалов. (2,5 часа лета от Аделаиды, в часе полета от Айэрс-Рок). Все постояльцы живут под землей, спасаясь от палящего солнца. Стены номеров выложены из голой скальной породы. Великолепный холл с искусственным освещением.

Недорогие (55–85 долл.)

The Underground Motel, Catacomb Rd, Coober Pedy. Тел.: 9086) 725–324, факс: (086) 725–911. Более дешевый «подземный» отель в Кубер-Педи. Стены из скальной породы. Комфортабельный мотель с кухней самообслуживания.

Где поесть

Рестораны и кафе

Аделаида вполне выдерживает сравнение с Мельбурном и Сиднеем по части кулинарии. Что же касается цен — то она прочно удерживает первое место. Даже в лучших ресторанах города основные блюда стоят не больше 20 долл. такие же блюда в Сиднее вам обойдутся вдвое дороже! Аделаида всегда была бастионом современной австралийской кухни. Благодаря сухому климату, здесь много ресторанов под открытым небом. А "обеды с вином" особенно нравятся туристам — ведь буквально на каждом углу тут предлагают лучшие австралийские вина из соседней долины Баросса.

Имейте в виду, что лучшие отели Аделаиды располагают отменными ресторанами. Так, The Grange Restaurant в отеле «Хилтон-Интернэшнл» уже давно процветает под чутким руководством легендарного шеф-повара Чонг Лю (считается, что именно он стал отцом-основателем современной австралийской кухни). а Blake" s в «Хайатт-Ридженси» славится на всю страну своей картой вин.

Вообще же рестораны Аделаиды можно разделить на три географические категории:

Центр города

Nediz Tu, 170 Hutt St, Adeliade. Тел.: (08) 223-2618. Комплексное меню из 2–3 блюд: 32–42 долл. Многие считают этот ресторан визитной карточкой кулинарной Аделаиды. Лауреат премии "Реми/Гурме" как лучший ресторан в Австралии.

Botanic Gardens Restaurant, Botanic Gardens, North Terrace, Adelaide. Тел.: (08) 223-3526. Лицензирован. Основные блюда — 15–20 долл. В ясный день приятно пообедать на открытом патио. В прудике у ваших ног плавают черные лебеди, а благоухание сада подчеркивает атмосферу райского сна. Необыкновенный десерт — послеобеденная прогулка по розовому саду.

Botanic Dining Room, 309 North Terrace, Adelaide. Тел.: (08) 232-3266. Лицензирован. Основные блюда — 17 долл. Напротив Ботанического сада, в красивом отреставрированном отеле. Строгая обстановка. Считается одним из лучших новых ресторанов в городе.

Среди прочих ресторанов стоит упомянуть Rigoni" s (27 Leigh St. Тел.: (08) 8231–5160) — итальянское бистро, популярное в среде творческой интеллигенции, Mona Lisa" s Bistro (160 Hutt St. Тел.: (08) 8223–3733) со средиземноморской кухней, The Oxford (101 O" Connell St. Тел.: (08) 8267–2652), также чрезвычайно популярное бистро с отличным сервисом.

Восточная Рандл-стрит

Здешние заведения предлагают дешевые и более оригинальные блюда. В этом оживленном квартале Ист-Энда доминируют кулинары этнических анклавов (аделаидские греки, итальянцы, индийцы, тайцы). Рестораны концентрируются на Рандл-стрит за пешеходным моллом.

Amalfi Pizzeria, 29 Frome St, Adelaide. Тел.: (08) 223-1948. Большая пицца — 16 долл. Фирменные блюда — 11 долл. Одно из самых колоритных мест в Ист-Энде. Настоящая итальянская кухня. Здесь вы познакомитесь с ночной жизнью Аделаиды. Добродушный персонал.

В районе Рандл-стрит есть ещё немало стоящих ресторанов. Зайдите в модный Boltz Cafe amp; Bar — недорогое бистро, или в Lemon Grass — дорогой тайский ресторан на первом этаже, японский — на втором. Здесь шумно, но весело.

Гауджер-стрит

Red Ochre Grill, 129 Gouger St, Adelaide. Тел.: (08)212-7266. Основные блюда — 16 долл. Специализируется на традиционной австралийской кулинарии ("Буш-Такер"). Копченое кенгуриное филе и паштет из эму. Займите столик на воздухе под виноградными лозами.

Кстати: помимо «Ред-Оукр» на Гауджер-стрит есть ещё и другие китайские рестораны и австралийские рыбные кафе. Один из лучших в городе Ying Chow, популярный среди аделаидской молодежи. Тут непринужденная обстановка, низкие цены, великолепная китайская кухня.

Однодневные поездки за город

В окрестностях Аделаиды два лучших ресторана — это The Magill Estate Restaurant (78 Penfold Rd, Magill. Тел.: (08) 301-5511), в 8 км от города в старинном винограднике Магилл, и The Wild Olive (Pheasant Farm Rd, Nuriootpa, Barossa Valley. Тел.: (085) 621–286).

Достопримечательности

Что посмотреть

"Аделаида Иксплорер" — старинный трамвайчик, бегущий мимо самых примечательных мест города, включая Гленелг. Однодневный билет стоит 18 долл. «Трамвайчик» отправляется каждые два часа от дома 10 по Кинг-Уильям-стрит. Новая карта-"раскладушка" пешеходных маршрутов (ее можно приобрести в городском туристическом бюро) проведет вас по всем историческим местам, а прилагаемая к карте аудиокассета сообщит вам массу полезной информации.

Официальная Аделаида

Самая широкая в Австралии улица — Кинг-Уильям-стрит, на которой вы найдете городские банки, страховые компании, почтамт. Другая важная улица Норт-Террас. На ней стоят Парламент, церковь Святой Троицы, дом правительства, Музей Южной Австралии, Картинная галерея Южной Австралии, Библиотека штата и Аделаидский университет.

Художественная галерея Южной Австралии (Art Gallery of South Australia)

В многочисленных залах и пристройках галереи собрана обширная коллекция произведений местных художников (в том числе и классические работы Тома Робертса). Здесь стоит провести целый день. Открыта с 10.00 до 17.00. Вход свободный.

Фестивальный центр (The Festival Centre)

К северу от Норт-Террас на берегу р. Торренс находится комплекс Фестивального центра. Строительство Центра было завершено в 1973 г. и с тех пор тут в марте каждого четного года проводится Аделаидский фестиваль. В Центре есть концертный зал на 2 тыс. мест: драматический театр, небольшой (360 мест) экспериментальный театр, открытый амфитеатр на 2 тыс. мест, картинная галерея, рестораны и бар. Здесь выступают Аделаидский симфонический оркестр и театральная труппа штата, а также зарубежные исполнители.

Ботанический сад (Botanic Gardens)

Занимает 688 га паркового массива, в том числе 16 га — заповедник австралийской флоры и всемирно знаменитая коллекция водяных лилий.

Аделаидский зоопарк (Adelaide Zoo)

Расположен на Фроум-роуд, рядом с Ботаническим садом. Знаменит коллекцией австралийских пернатых. Открыт ежедневно с 9.30 до 17.00, в воскресенье — с 10.00 до 17.00. К зоопарку можно проехать на речном пароме «Попай», который отходит от причала около Фестивального центра. Поездка стоит 4 долл., входной билет в зоопарк — 8 долл.

Гленелг (Glenelg)

От Виктория-сквер отходит старинный трамвай и через полчаса вы оказываетесь в этом чудном курортном пригороде, старейшем в Аделаиде. Здесь вас ждут живописные улочки и старые, в средиземноморском стиле, особнячки. Летом, в зной, местные жители частенько ночуют прямо на пляже.

Однодневные поездки за город

Долина Баросса (Barossa Valley)

Одна из главных достопримечательностей Аделаиды, самый знаменитый в Австралии винодельческий район, в 64 км к северо-востоку от города. Все туристические компании Аделаиды включают в свои экскурсионные программы поездку в Бароссу. Многие экскурсии длятся целый день и включают дегустацию вин. Стоимость такой поездки — 40–50 долл. с обедом. В Южноавстралийском туристическом бюро можно получить всю информацию об этих экскурсиях.

Маунт-Лофти (Mount Lofty)

В получасе езды к юго-востоку от Аделаиды находятся горы Маунт-Лофти (главный пик — 771 м), откуда открывается потрясающий пейзаж. В окрестных горах много парковых массивов, населенных диким зверьем.

Хандорф (Hahndorf)

В 29 км к юго-востоку от Аделаиды расположен немецкий поселок Хандорф, где проводятся старейшие в Южной Австралии немецкие фестивали. В том числе Пивной (в январе) с уличными парадами и дегустациями. Более подробные сведения можно получить в информационном центре на Мейн-стрит (часы работы: 10.00–16.00).

Остров Кенгуру (Kangaroo Island)

Третий по величине остров Австралии, богатая флора и фауна благодаря изоляции от материка. Тут великолепные пляжи, вполне проходимый буш, а на берегу останки затонувших кораблей. Многие турагентства предлагают турпакеты — включая трансфер (самолет или паром), размещение и экскурсии. Служба национальных парков расположена по адресу: Доунси-стрит, 37, в Кингскоуте. Тел.: (0848) 22-381. Открыта: пнд-птн — 8.30–17.00. Здесь можно приобрести пропуск на остров, в стоимость которого включены экскурсии.

Культурная жизнь

Во время Аделаидского фестиваля — который проводится в феврале-марте по четным годам — город оживает. Повсюду на улицах разыгрываются драматические и комические представления, веселье не стихает ни на минуту, вино льется рекой. Программой Фестиваля предусмотрена основная часть выступления зарубежных гостей в Фестивальном центре — и так называемый "Фестиваль на обочине" — комические шоу, альтернативный театр и хеппенинги. Аналогичный по концепции и уровню Эдинбургскому театральному фестивалю, "Аделаидская самодеятельность" привлекает комедиантов со всех концов света. Аделаиду стоит посетить только ради этого фестиваля!

Одновременно проводится Писательская неделя — крупнейшие мастера слова всего мира съезжаются выступить перед толпами почитателей, готовых услышать и обсудить новинки своих кумиров. Наконец в городе проводится Фестиваль визуальных искусств — форум авангардных новшеств, которые могут демонстрироваться где угодно — даже в домашних условиях.

Ночная жизнь

В Фестивальном центре постоянно проходят интересные концерты, кроме того в многочисленных пабах можно послушать рок, фольк и джаз. Текущие афиши печатаются в путеводителе «Гиг-гайд» в четверговом выпуске городской газеты «Эдвертайзер» и в бесплатном бюллетене «Рип-ит-ап». В бесплатном журнале "Аделаида ревью" публикуется репертуар театров и мероприятий в художественных клубах города. Интеллектуальные художественные фильмы демонстрируются в кинотеатрах Mercury Theatre (Morphett St, 13), Picadilly в северной Аделаиде и Capri в Гудвуде.

Старое здание железнодорожного вокзала на Норт-Террас ныне переоборудовано в казино. "Злачные места" сосредоточены на Хиндли-стрит, хотя "сцены порока" вряд ли кого могут шокировать. Здесь бок о бок с изысканными ресторанами примостились стрип-клубы, стрип-бары, порно-магазины и типичные фигуры под фонарями.

Покупки

Главный торговый квартал Аделаиды — пешеходный молл на Рандл-стрит. Дальше на восток по Рандл-стрит находится Ист-эндский рынок (East End Markets) — живописный лабиринт лотков с диковинной одеждой, ювелирными украшениями. Вино лучше покупать на виноградниках в долине Баросса.

ЗАПАДНАЯ АВСТРАЛИЯ

Перт

Столица Западной Австралии (население — 1,4 млн. чел.) стоит на р. Суон в 19 км от морского порта Фримантл. Это спокойный,

удобно распланированный широко раскинувшийся город. В среднем в сутки тут бывает 8 солнечных часов.

Туристический центр ЗА располагается в Фейси-хаусе на Форрест-Плейс (Тел.: 09/483-1111), открыт: пнд-птн — с 8.30 до 17.30, суб — 9.00 до 13.00. Здесь вы найдете массу брошюр и путеводителей по Западной Австралии.

Как проехать

Из аэропорта. Такси до города из международного и местного аэропортов стоит 6–7 долл. Авиапассажиров также обслуживают автобусы-экспрессы «Трансперта» (управление общественного транспорта Перта) поездка стоит 2 долл.

Трамваи и автобусы. В Перте есть пять бесплатных обзорных маршрутов по городу, обслуживаемых автобусами «Сити-Клиппер». «Перт-трам» (не трамвай, а автобус) совершает объезд туристических объектов города за 9 долл. Тарифы на рейсовых автобусах зависят от зон, можно приобрести проездной со скидкой. Карты автобусных маршрутов и справки можно получить в офисе «Трансперта» в Плаза-Аркейд (недалеко от торгового молла на Хей-стрит), тел.: 13-22-13.

Где остановиться

Перт, Фримантл и окрестности

Международные (200–350 долл.)

Radisson Observation City Hotel, The Esplanade, Scarborough Beach. Тел.: (09) 245-1000, факс: (09) 245-1345. Ультрасовременный отель с видом на Индийский океан, на белом песчаном пляже всего в 15 минутах езды от города. Много ресторанов, баров, высококачественный комфорт.

Sheraton Perth, 207 Adelaide Terrace, Perth. Тел.: (09) 325-0501, факс: (09) 325-4032. Комфортабельный отель в центральной части города, все номера с видом на р. Суон или на городской пейзаж.

The Loose Box, 6825 Great Eastern Highway, Mundaring. Тел.: 909) 295-1787, факс: (09) 295-3111. Расположен в горном массиве в 35 км к востоку от Перта. Отдельные коттеджи, ресторан считается одним из лучших в Австралии.

Дорогие (110–240 долл.)

Sebel of Perth, 37 Pier St. Тел.: (09) 325-7655, факс: (09) 325-7383. Со вкусом отреставрированный "бутик"-отель с большим бассейном в живописном саду. Бар и кафе выходят на бассейн. Идеально расположен вблизи торговых улиц и р. Суон.

Esplanade Hotel-Fremantle, at Marine Terrace amp; Essex St, Fremantle. Тел.: (09) 432-4000, факс: (09) 430-4539. В самом сердце Фримантла, колоссальное здание времен "золотой лихорадки" с опоясывающей верандой, разделенной на отдельные лоджии номеров.

Pier 21 Resort, 7–9 John St, Fremantle. Тел.: (09) 336-2555, факс: (09) 336-2140. Уютно расположен на берегу р. Суон. Все номера с прекрасным видом.

Умеренные (80-180 долл.)

Princes Hotel Perth, 334 Murray St. Тел.: (09) 322-2844, факс: 909) 321-6314. В центре Перта, рестораны и бары.

Kings Perth Hotel, 517 Hay St, Perth. Тел.: (09) 325-6555, факс: (09) 221-1539. В центре города недалеко от Молла и реки. Хороший отель!

Bel Eyre Motel, 285 Great Eastern Highway. Тел.: (09) 277-2733, факс: (09) 479-1113. Удобное местоположение, бесплатный трансфер до аэропорта. Бассейн.

Недорогие (55–85 долл.)

Flag Motor Lodge, 129 Great Eastern Highway, Riverdale. Тел.: (09) 277-2766, факс: (09) 479-1304. Недорогие номера, в некоторых — кухни. Ресторан, обслуживание в номере. Бассейн, автобус до города.

Adelphi Hotel Apartments, 130A Mounts Bay Rd. Тел.: (09) 322-4666, факс: (09) 322-4580. Отличный семейный апарт-отель в нескольких минутах ходьбы от центра города.

Общежития (12–20 долл. за чел.)

YMCA Jewel House, 180 Goderich St. Perth. Тел.: (09) 325-8488. Большое общежитие с чистыми комфортабельными номерами. В 15 минутах ходьбы от города. Можно доехать на автобусе "Ред-Клиппер".

Ocean Beach Hotel, at Eric St amp; Marine Parade, Cottesloe Beach. Тел.: (09) 384-2555. Прямо на морском берегу в Западном Перте. Просторные номера и отличный буфет.

Другие места Западной Австралии

Маргарет-Ривер/Юго-Запад

Международные (200–350 долл.)

Cape Lodge, Caves Rd, Margaret River. Тел.: (097) 556–311, факс: (097) 556–322. Очень красивый, спокойный загородный отель между руслами рек Яллингап и Маргарет. Идеальный постой для желающих посетить виноградники и пляжи. Особняк в зарослях и садах с видом на озеро. 15 роскошных номеров и апартаментов, в 7 из них — ванна с гидромассажем.

Умеренные (80-180 долл.)

Margaret River Holiday Cottages, Lot 2, Boodjioup Rd, Margaret River. Тел./факс: (097) 572–185. Уютный коттедж с двумя спальнями. с тихом парке. Все удобства. Для семейного отдыха. Прогулки по бушу, кенгуру и местные дикие цветы.

Недорогие (55–85 долл.)

Nanga Dell Farm, Nyngan Rd, Waroona. Тел./факс: (09) 538-1035. Четыре сельских коттеджа в горах Дарлинг недалеко от заповедника «Лейн-Пул». Большая территория. Добродушный скот на ферме, аллеи для верховой езды.

Брум/Кимберли

Дорогие (110–240 долл.)

Cable Beach Club Broome, Cable Beach Rd, Broome. Тел.: (091) 922–505, факс: (091) 922–249. На красивом пляже Кейбл-Бич. Комфортабельные бунгало в азиатском стиле: интерьер выдержан в духе хижин ловцов жемчуга — с широкими верандами и решетчатыми раздвижными стенками. Расположены в тропическом саду с водопадами и бассейнами.

El Questro, PO Box 909, Kununurra. Тел.: (091) 614–320, факс: (091) 614–320. Огромная скотоводческая ферма в Кимберли, на краю ущелья Чемберлен. Масса развлечений, характерных для Глуши: рыбалка, купание в родниках, ночное наблюдение за крокодилами, вертолетные прогулки. Экскурсии в «галерею» наскальной живописи аборигенов в ущелье Чемберлен. Изысканная кухня в ресторане главного корпуса. Турпакеты.

Где поесть

Рестораны и кафе

ЗА недавно завоевала несколько кулинарных призов, и сегодня штат считается весьма авторитетным в этой области. В Перте и Маргарет-Ривер вы найдете большой выбор ресторанов современной австралийской, французской и итальянской кухни. Во Фримантле на каждом углу встречаются бистро, преимущественно на набережной. Новые кафе и рестораны выросли на Хей-стрит в Субиако.

Современная австралийская кухня

Fraser" s Restaurant, Fraser Ave, King" s Park, Perth. Тел.: (09) 481-7100. Лицензирован. Основные блюда — 19.50 долл. Один из самых популярных ресторанов в Перте — фантазийная кухня и прекрасные виды на город. 100 мест под открытым небом.

44 King Street, 44 King St, Perth. Тел.: (09) 321-4476. Лицензирован. Основные блюда — 16 долл. Шумная пивная работает целый день. В меню — все, что душе угодно: от азиатского бранча до поздних итальянских ужинов. Отличный кофе и выпечка.

San Lorenzo, 23 Victoria Ave, Claremont, Perth. Тел.: (09) 384-0870. Лицензирован. Основные блюда — 24 долл. Лауреат ряда премий. Рай для гурманов. Азиатская и европейская кухня.

Flutes Cafe, Brookland Valley Vineyard, Claves Rd, Willyabrup. Тел.: (097) 556–250. Лицензирован и ПСС. Основные блюда — 18 долл. Главное заведение общепита в регионе Маргарет-Ривер. Живописные виды. Дегустация вин, отменный кофе и выпечка. Не говоря об изысканных дневных и вечерних меню.

Французская кухня

The Loose Box, 6825 Great Eastern Hwy, Mundaring. Тел.: (09) 295-1787. Лицензирован. Основные блюда — 26 долл. Один из лучших в Австралии ресторанов. Шале в 30 минутах езды от Перта. По выходным переполнен.

Pierre" s Garden, 8 Outram St, West Perth. Тел.: (09) 322-7648. Лицензирован. Основные блюда — 26 долл. Многолетний законодатель мод в области французской кулинарии. В старом особняке колониальной эпохи. Недешевый, но популярный — особенно среди деловых людей.

Итальянская кухня

Perugino, 77 Outram St, West Perth. Тел.: 909) 321-5420. Лицензирован. Основные блюда — 22.50 долл. Лучший итальянский ресторан в Перте — сезонные деликатесы, мясные блюда и более 20 фирменных блюд. Бизнес-ланч из 3 блюд — 21.50 долл. Высокий сервис.

Морепродукты

Mead" s Fish Gallery, 15 Johnston Pde, Mosman Park, Perth. Тел.: 909) 383-3388. Лицензирован. Основные блюда — 27 долл. Фешенебельное заведение. Свежайшие морепродукты приготовлены просто, но со вкусом.

Азиатская кухня

Joe" s Oriental Diner, 99 Adelaide Tce, Perth. Тел.: (09) 225-1268. Лицензирован. Основные блюда — 14.50 долл. Стильный азиатский ресторан с высококлассным и недорогим меню (тайская, индонезийская, сингапурская и малазийская кухни).

Вегетарианская кухня

No Bones, 224 Carr Place, Leederville. Тел.: (09) 227-7196. ПСС. Основные блюда — 10 долл. Попробуйте фирменное блюдо с соусом карри и один из знаменитых местных десертов. Летом — под открытым небом.

Достопримечательности

Что посмотреть

Королевский парк (King" s Park)

Парковый массив природного буша (504 га) в городской черте. Садовые участки, заросли диких цветов.

"Лондон-Корт" (London Court)

Торговый комплекс-пассаж в центральной части города, в стиле английской улицы XVI века.

Западно-австралийский музей (The Western Australian Museum)

На Франсис-стрит. В экспозиции — чучела китов. Коллекция аборигенского искусства.

Художественная галерея (The Art Gallery)

Адрес: Джеймс-стрит, 47. Современная и классическая австралийская живопись.

Старая мельница (The Old Mill)

Реставрированная мельница в Южном Перте. Краеведческий музей эпохи пионеров.

Однодневные поездки за город

Можно совершить экскурсии на виноградники в долине р. Суон, в парк дикой природы Кавершен и на о. Роттнест. «Ротто» — популярный летний курорт недалеко от берега близ Фримантла напротив устья Суон. На крошечном острове чудесные пляжи и чистая лазурная вода Индийского океана.

Ночная жизнь

Полезный источник информации о городских развлечениях — журнал "Зис уик ин Перт", продающийся в отелях и в Туристическом центре правительства Западной Австралии. Также обратитесь к приложению «Ревью» четвергового выпуска газеты «Вест-австралиен» — там вы найдете афишу рок — и джаз-концертов в пабах, барах.

В Пертском концертном центре (8 тыс. мест) выступают зарубежные исполнители. В Пертском концертном зале (Perth Concert Hall) и на Пертской музыкальной арене (Perth Music Shell) выступают Западно-австралийский симфонический оркестр и гастролирующие оркестры. Во время Пертского фестиваля (в феврале и марте) в городе играются спектакли, демонстрируются кинофильмы, проводятся музыкальные концерты — как в залах, так и под открытым небом.

Покупки

У туристов пользуются неизменным спросом местные опалы, произведения прикладного искусства аборигенов, бижутерия. Оживленное торжище — в рыночном павильоне Субиако и на рынке Ваннеру.

Молл на Хей-стрит — крупнейший торговый комплекс города. От пешеходной зоны ответвляются шесть лучей-пассажей: «Пиккадилли», «Нэшнл-мьючуел», «Сити», «Тринити», «Плаза» и "Ванамба".

СЕВЕРНАЯ ТЕРРИТОРИЯ

Северная Территория — последний в мире рубеж цивилизации. Жители привыкли разграничивать её на «Ред-Сентер» и "Крайний Предел".

Когда вы будете планировать поезду в Дарвин и по его окрестностям, имейте в виду, что на Крайнем Пределе есть только два времени года: сезон муссонов (дождливый) — с декабря по апрель, и сухой сезон — с апреля по ноябрь. Последний куда приятнее для путешествий.

В Ред-Сентере (здесь главный город — Алис-Спрингс) период апрель-ноябрь отличается более прохладной погодой, что куда приятнее, чем летний иссушающий зной.

Дарвин/Крайний Предел

Дарвин (68 тыс. жителей) — международные ворота Юго-Восточной Азии и главный коммерческий бастион северной части страны. Штаб-квартира Туристической ассоциации Дарвина находится по адресу: Смит-стрит, 33 в Молле. Тел.: (08) 8981–4300. Открыта: пнд-птн — 8.00–18.00, суб 9.00–14.00.

Где остановиться

Дарвин занимает большую территорию, и хотя многие отели сосредоточены в центральной части города, окраины тоже не остались без комфортабельных мест для постоя туристов. Имейте в виду, что в сухой сезон (май-октябрь) цены повышаются.

Поскольку Дарвин — отправная точка для многих экскурсионных маршрутов, здесь много недорогих общежитий и отелей для бережливых туристов. Многие такие общежития расположены вблизи городского транспортного центра — Транзит-центра.

Международные ($200–350)

Plaza Hotel Darwin, 32 Mitchell St, Darwin. Тел.: (08) 8982–0000, факс: (08) 8981–1765. Бесплатная справочная: 008-89-11-07. Роскошный небоскреб в центре с видами на залив и город.

Beaufort Darwin Hotel, The Esplanade, Darwin. Тел.: (08) 8982–9911, факс: (08) 8981–5332. Очень удобное расположение на Эспланаде, вблизи набережной и тропического парка. Ресторан считается лучшим в Дарвине.

Дорогие (110–240 долл.)

Diamond Beach Hotel Casino, Gilruth Ave, The Gardens. Тел.: (08) 8946–2666, факс: (08)8981-9186. В 10 минутах езды от города. Чудесные виды на закат с балконов. Небольшие, но комфортабельные номера. Казино. В непосредственной близости от пляжа Миндил-Бич и круглосуточного супермаркета.

Marrakai Luxury Apartments, 93 Smith St, Darwin. Тел.: (08) 8982–3711, факс: (08) 8981–9283. В черте города. Небоскреб с номерами квартирного типа с видом на бассейн. Бесплатный автобус до аэропорта, детский сад, площадка для барбекью. Идеальный отель для семейного отдыха.

Novotel Atrium Darwin, at Peel St amp; The Esplanade, Darwin. Тел.: (08) 8941–0755, факс: (08) 8981–9025. Посреди тропического сада, недалеко от центра город. Бассейн, ресторан, барбекью.

Умеренные (80-180 долл.)

Parap Village Apartments, 39 Parap Rd, Parap. Тел.: (08) 8943–0500, факс: (08) 8941–3465. В 5 минутах езды от центра города, стандартные номера и люкс-апартаменты с видами на два бассейна.

Mirambeena Tourist Resort, 64 Cavenagh St, Darwin, Тел.: (08) 8946–0111, факс: (08) 8981–5116. В самом сердце города, посреди тропического парка с бассейном.

Botanic Gardens Apartments, 17 Geranium St, Darwin. Тел.: (08) 8946–0300, факс: (08) 8981–0410. На вершине горы с видом на Ботанический сад и море.

Недорогие (55–85 долл.)

Hotel Darwin, at The Esplanade amp; Herbert St, Darwin. Тел.: (08) 8981–9211, факс: (08) 8981–9575. Приятный старомодный отель, одна из немногих старых построек, уцелевших после печально известного циклона. В центре.

Park Lodge, 42 Coronation Drive, Stuart Park. Тел.: (08) 8981–5692. Дружелюбный персонал. ТВ-салон, прачечная. Номера с ванной. Автобус до города.

Общежития (10–20 долл. с чел.)

Frogshollow Backpackers, 27 Lindsay St, Darwin. Тел.: (08) 8941–2600. Популярное новое общежитие недалеко от центра и Транзит-центра. Есть общий душ, туристическое бюро, бесплатные поездки на Ист-Пойнт.

На Крайнем Пределе

Международные (200–350 долл.)

Seven Spirit Bay Wilderness Resort, Gurig National Park, Coburg Penincula. Тел.: (08) 8979–0277, факс: (08) 8979–0284. Расположен на принадлежащем аборигенам п-ове Кобург. Роскошные отдельно стоящие коттеджи с открытыми ванными комнатами посреди тропического сада. Аборигены-проводники покажут вам диковинки местной флоры и фауны. Шеф-повар ресторана пользуется травами и фруктами из сада. 45 минут на легком самолете из Дарвина Турпакеты включают: размещение и питание (смесь современной и традиционной австралийской кухни с малайско-таиландскими нюансами).

Gagudju Crocodile Hotel, Flinders St, Jabiru (Kakadu). Тел.: 908) 8979–2800, факс: (08) 8979–2707. Это единственный отель класса люкс в Национальном парке Какаду. В форме гигантского крокодила, чьим брюхом является бассейн. Отсюда удобно добираться до всех интересных мест в парке.

Умеренные (80-180 долл.)

Katherine Frontier Motor Inn, Stuart Hwy, Katherine. Тел.: (08) 8972–1744, факс: (08) 8972–2790. В старинном городке между Дарвином и Алис-Спрингс. Рядом с красивым ущельем Кэтрин. Два уровня размещения.

Gagudju Vista Lodge, Cooinda. Тел.: (08) 8979–0145. Рядом с болотами Йеллоу-Уотерс. Есть роскошные апартаменты и стандартные недорогие номера.

Ред-Сентер/Алис-Спрингс/Улуру (Айэрс-Рок)

Алис-Спрингс — довольно-таки невыразительный город, «обслуживающий» весь пустынный регион центральной Австралии. Улуру (Айэрс-Рок) находится в нескольких часах езды. Деревня Юлара — туристический поселок.

Дорогие (110–240 долл.)

Plaza Hotel Alice Springs, Barrett Dr, Alice Springs. Тел.: 908) 8952–8000, факс: (08) 8952–3822. Низкоэтажный роскошный отель с живописными видами на хребет Макдоннелл.

Sails in the Desert Hotel, Yulara Drive, Yulara. Тел.: (08) 8956–2200, факс: (08) 8956–2156. Первый дорогой отель в Айэрс-Рок. Знаменитые «паруса» (название отеля букв. значит: "паруса в пустыне") защищают территорию от палящего зноя пустыни.

Умеренные (80-180 долл.)

Alice Springs Pacific Resort, 34 Stott Tce, Alice Springs. Тел.: (08) 8952–6699, факс: (08) 8953–0995. В 5 минутах ходу от города, удобные номера, бассейн в тропическом оазисе, отменный ресторан.

Kings Canyon Frontier Lodge, Ernest Giles Rd, Kings Canyon Watarrka National Park. Тел.: (08) 8956–7442, факс: (08) 8956–7410. В 6 км от потрясающего каньона. Номера всех категорий.

Outback Pioneer Hotel and Lodge, Yulara Dr, Yulara. Тел.: (08) 8956–2170, факс: (08) 8956–2320. Рядом с Айэрс-Рок. Комфортабельные номера, а также постой в общежитии.

Glen Helen Homestead, Namatjira Dr, Glen Helen. Тел.: (08) 8956–7489, факс: (08) 8956–7495. Рядом с живописным ущельем Глен-Хелен. Номера разной категории.

Недорогие (55–85 долл.)

Desert Palms Resort, Barrett Dr, Alice Springs. Тел.: (08) 8952–5977, факс: (08) 8953–4176. В 1 км от города. Отдельные виллы с верандами. Бассейн в тропическом парке.

Old Alice Inn, Todd St, Alice Springs. Тел.: (08) 8952–1255. Размещение в бывшей пивной. По выходным полно народу, "живая музыка". В рабочие дни тишина и покой.

Общежития (10–20 долл. с чел.)

Pioneer Youth Hostel, at Parsons St amp; Leichhardt Terrace, Alice Springs. Тел.: (08) 8952–8855, факс: (08) 8952–4144. Типичное молодежное общежитие.

Где поесть

Рестораны

В Дарвине много ресторанов, и здешние азиатские иммигранты научили горожан всем прелестям своей национальной кухни. Австралийский мясной пирог больше не котируется. Продегустировать дарвинские азиатские блюда можно в четверг вечером на рынке Миндил-Бич или в субботу утром на рынке Парап.

Вечерами дарвинцы устремляются в порт, где можно отведать жареной рыбы с чипсами под пиво в одном из многочисленных кафе на набережной.

Современная австралийская кухня

Lindsay Street Сafe, 2 Lindsay St, Darwin. Тел.: (08) 8981–8631. ПСС. Основные блюда — 12 долл. обед, 18 долл. ужин. Много местных завсегдатаев. Средиземноморское меню с азиатским акцентом. На первом этаже старого дарвинского здания. Внутренний дворик с мозаичным полом, тропический сад.

Kate" s Bistro, Knotts Crossing Resort, at Giles amp; Cameron Sts, Katherine. Тел.: (08) 8972–2511. Основные блюда — от 9.50 до 18 долл. Расположен в великолепном оазисе: столики стоят в тропическом саду под кокосовыми пальмами. Фирменные блюда — рыба и морепродукты.

Традиционная австралийская кухня

Cornucopia Museum Cafe, Concher St, Fannie Bay, Darwin. Тел.: (08) 8981–1002. Лицензирован. Основные блюда — за обедом 12 долл., за ужином 16.50 долл. Тропический антураж, вегетарианское меню. Расположен рядом с Музеем Северной Территории, с видом на гавань.

Французская кухня

Siggi" s, Beaufort Hotel, The Esplanade, Darwin. Тел.: (08) 8982–9911. Лицензирован. Основные блюда — 25 долл. Знаменитый ресторан, безупречный сервис, торжественные банкеты. Французские рецепты с использованием местных продуктов.

Сингапурская кухня

Rendezvous Cafe, Star Village, 32 Smith Street Mall. Тел.: (08) 8981–9231. Лучшие блюда под соусом «карри». Непритязательная обстановка, спартанская мебель.

Азиатская кухня

Mindil Beach Sunset Market, Mindil Beach. Тел.: (08) 8981–3454. Блюда около 5 долл. Открыт с 17.00 по четвергам в период с апреля по октябрь. Оказавшись в Дарвине в четверг, непременно зайдите сюда, совместив покупки изделий народных промыслов с дегустацией азиатских деликатесов.

Тайская кухня

The Hanuman, 28 Mitchell St. Тел.: (08) 8941–3500. Лицензирован. Основные блюда — 17 долл. Уютный ресторанчик с фирменными деликатесами например, жареная баррамунди под имбирным соусом.

Китайская кухня

The Orchid Room, MGM Grand Drawin Casino, Gilruth Ave. Тел.: (08) 8981–1190. Лицензирован. Основные блюда — 20 долл. Восторженные отзывы как о "самом китайском" из китайских ресторанов в Дарвине, если не во всей Австралии. Фирменные блюда — из морепродуктов и соленая куропатка под соусом чилли.

Морепродукты

Christo" s on the Wharf, 28 Mitchell St. Тел.: (08) 8981–8658. Лицензирован и ПСС. Основные блюда — обед: 10–16 долл., ужин — 15–40 долл. Великолепный вид на порт. С открытой площадки вечером можно наблюдать за погрузкой-разгрузкой судов при фантастическом свете прожекторов. Помимо морепродуктов — кенгуриное филе-гриль и жареные морские «жуки» (разновидность раков) под соусом олландез.

Достопримечательности

Что посмотреть

Музей Северной Территории искусства и науки (Northern Territory Museum of Arts and Sciences)

Для тех, кто впервые на Крайнем Пределе, посещение этого музея просто необходимо. Среди экспонатов — обширная коллекция произведений искусства аборигенов, мемориальная экспозиция тайфуна «Трейси» (в том числе и картины "с места событий"), а также 5-метровое чучело морского крокодила "Золотко мое". Музей открыт ежедневно, вход свободный.

Экскурсии с проводниками-аборигенами по о-вам Тиви (Батерст и Мелвилл)

Севернее Дарвина, точно две кляксы, торчат два о-ва Тиви — Батерст и Мелвилл — самый безлюдный уголок Австралии. В наши дни сюда водят экскурсии местные жители-тиви, можно также провести на о-вах две-три ночи в сопровождении местных проводников.

В программу экскурсий включены посещения ремесленных мастерских и встречи с жителями местных поселений. Можно также отправиться на экскурсию-охоту. В буше на островах желающих ждет охота на опоссумов, гоанн и змей. Можно также научиться гарпунить рыбу в прибрежном мелководье или ловить крабов в прибрежном иле и мангровых червей в болотах.

Ночевки в комфортабельных лагерях в буше. По предварительной договоренности можно остановиться в домике рыболова «Барра-Бейс». Условия постоя весьма спартанские, однако подлинная роскошь — это здешняя еда: вам посчастливится отведать самую знаменитую в Австралии тропическую рыбу баррамунди и мангрового джека.

Более подробную информацию можно получить по тел.: (61–89) 783–904, факс: 783–802. Кстати, экскурсии отправляются только в сухой сезон (с мая по сентябрь).

Экскурсии с проводниками-аборигенами: Кэтрин

Чтобы полюбоваться на потрясающие виды ущелья Кэтрин и окрестностей, нужно записаться на экскурсию Билла Харни — справки по тел. (бесплатно) 1-800-089-103. Во время суточного похода с ночевкой вас ждет знакомство с кулинарией «Буш-Такер», местной дикой природой и аборигенскими мифами.

Улуру (Айэрс-Рок) (Uluru/Ayers-Rock)

Хотя как считают многие, Улуру отбрасывает тень даже на Алис-Спрингс, в действительности же самое крупное скальное образование в мире находится в 441 км от города — в 6 часах езды. Сегодня до горы можно долететь прямым чартерным рейсом. Взбираться на вершину разрешается, хотя аборигены-владельцы горы противятся этому занятию, которое, по их мнению, оскверняет святыню. Более подробно об этой горе рассказывается в главе "Северная Территория".

Кстати, аборигенская туристическая компания «Куркара-турс» организует очень любопытные экскурсии из Юлары. Справки по тел.: 1-800-89-11-01.

Другие достопримечательности в окрестностях Алис-Спрингс — горы Олгаз (The Olgas/Kata Tjuta) и Королевский каньон (King" s Canyon). Также популярные экскурсии на верблюдах и полеты на воздушных шарах по пустыне.

Ночная жизнь

Дарвинские пабы издавна являются самым популярным местом времяпровождения для горожан. В среднем каждый житель Дарвина потребляет ежегодно 203 л пива — самый большой в мире показатель из расчета на душу населения. Дарвинская «стабби» (местная пивная бутылка) вмещает 2 л вместо обычных 375 мл. К счастью, репутация города как средоточия грубых мужланов давно же не соответствует действительности. Тем не менее пабы остаются центром общественной жизни. Часто здесь можно послушать выступления оркестров. Начать турне по городским кабакам можно с отеля «Дарвин», что на углу Херберт-стрит и Эспланады, где вам предложат недорогой гамбургер с крокодилятиной и кружку холодного пивка.

Покупки

Дарвин и Алис-Спрингс — два лучших в Австралии места, где можно очень выгодно купить изделия аборигенских умельцев.

В Дарвине сходите в «Риджи-Дидж» (Riji Dij) — Кнакли-стрит, 11 — и "Индиджинес криейшнз" (Indigenous Creations) — Митчелл-стрит, 55, а также в «Рейнтри-галлери» (Raintree Gallery) — Кнакли-стрит, 29. В этих лавках вы найдете массу поделок с о-вов Тиви.

В Алис-Спрингс аборигенские лавки на каждом углу. Стоит посетить «КААМА-шоп» (The CAAMA Shop) на Хартли-стрит и галерею «Гондвана» (Gondwana Gallery) на Сент-Тодд-Молл.

ТАСМАНИЯ

Многие жители этого островного штата (население — 450 тыс. чел.) считают себя в первую очередь тасманцами и уж во вторую — австралийцами, а материковая часть страны обычно называется здесь "большим островом".

Тасмания не похожа на остальную Австралию, в основном благодаря обилию осадков и буйной растительности. Столица острова — живописный Хобарт с 130-тысячным населением. Выросший на берегу необычайно красивой глубоководной гавани, город стоит в долине низовья р. Дервент. Гора Веллингтон является живописной природной декорацией Хобарта и с её 1 270-метровой вершины открывается изумительная панорама города, а также перспектива на южную и центральную Тасманию.

Первая ваша остановка на Тасмании — Тасманский туристический информационный центр на углу Элизабет — и Дейви-стрит в Хобарте (тел.: 03/6230-8233). Часы работы центра: пнд-птн — 8.30–17.15, по выходным и в праздничные дни — 9.00–16.00. Здесь можно забронировать места в гостиницах Тасмании и билеты на экскурсии. Информация также можно получить в Рыбном центре «Мьюрс» на причале "Виктория".

Где остановиться

Хобарт

Международные (170–350 долл.)

Sheraton Hobart Hotel, 1 Davey St, Hobart. Тел.: (03) 6235–4535, факс: (03) 6223–8175. Шикарный отель с атриумом — в старом городе у доков, рядом с лучшими ресторанами. Панорамные виды на р. Дервент.

Дорогие (110–240 долл.)

Innkeepers Lenna of Hobart, 20 Runnymede St, Battery Point. Тел.: (03) 6232–3900, факс: (03) 6224–0112. Отель с колониальных времен, идеально расположенный в Баттери-Пойнт, историческом высокогорье над площадью Саламанка-Плейс, где располагаются современные рестораны и кафе.

Innkeepers Northside Manor, at Argyle amp; Lewis Sts, North Hobart. Тел.: (03) 6231–1588, факс: (03) 6231–1916. Величественный старый отель в зеленом районе Северного Хобарта, в нескольких минутах ходьбы от центра. Роскошные номера с антиквариатом или современной обстановкой.

Умеренные (80-180 долл.)

В Баттери-Пойнт немало небольших заведений типа «бед-энд-брекфаст» в старинных домах — с радушными хозяевами и пирамидами пуховых подушек на мягких кроватях.

Tantallon Lodge Edwardian B B Guest House, 8 Mona St, Battery Point. Тел./факс: (03) 6224–1724. Величественная постройка времен короля Эдуарда. Вид на реку и горы.

Crelin Lodge, 1 Crown St, Battery point. Тел.: (03) 6223–1777, факс: (03) 6223–3995. Одно — и двухместные номера со всеми удобствами.

Innkeepers Hobart Pacific, Kirby Court, West Hobart. Тел.: (03) 6234–6733, факс: (03) 6231–1197. В горах с видом на Хобарт. Из номеров открывается вид на р. Дервент вдалеке.

Недорогие (55–85 долл.)

Hobart Tower Motel, 300 Park St, Newtown. Тел.: (03) 6228–0166, факс: (03) 6278–1056. Один из лучших недорогих отелей в городе. Просторные номера, качественный комфорт и сервис. Есть семейные номера.

Red Chapel House, 27 Red Chapel Ave, Sandy Bay. Тел.: (03) 6225–2273. Частный отель для некурящих, домашний завтрак по утрам.

Общежития (10–20 долл. с чел.)

Central City Backpackers, 138 Collins St. Тел.: (03) 6224–2404, бесплатная справочная: 008-81-15-07. Массивное здание, множество номеров, небольших, но уютных. Отдельные номера и общие спальни.

Adelphi Court YHA, 17 Stoke St, Newtown. Тел.: (03) 6228–4829, факс: (03) 6278–2047. Общежитие и пансионат с отдельными номерами в одном здании.

Другие места

Компания Heritage Tasmania Pty Ltd занимается размещением в старинных отелях и на частных квартирах по всей Тасмании. Рекомендуем отель «Айлингтон» (Islington Hotel) в Хобарте, "Особняк Франклина" (Franklin Manor) в Стрейхане, роскошные особняки Йорка (York Mansions) в Лонстоне. В полном списке компании вы найдете изумительные особняки, виллы, коттеджи, фермы и проч. — все отреставрированные и идеально ухоженные. Бронировать через центральный офис компании: PO Box 780, Sandy Bay, Tasmania, 7005. Тел.: (03) 6224–1612, факс: (03) 6224–0472.

Дорогие (110–240 долл.)

Freycinet Lodge, Freycinet National Park, via Cles Bay. Тел.: (002) 570–101, факс: (002) 570–278. Новый курортный комплекс в экологически чистом месте на девственном побережье. Комфортабельные отдельные коттеджи в буше недалеко от небольших частных пляжей. Ресторан и бар с видом на Грейт-Ойстер-Бей. Развлечения: «фотоохота» на мигрирующих китов, купание с тюленями, прогулки по окрестностям и специальные экскурсионные программы.

Cradle Mountain Lodge, Cradle Mountain. Тел.: (004) 921–303, факс: (004) 921–309. Современные коттеджи в стиле лыжного курорта, с печным отоплением, буфет и чересчур дорогой ресторан. Это ближайшее к г. Крейдл место для постоя, ставшее в последние годы слишком популярным и людным. Сервис "без души" и вообще не вполне оправдывает свой тариф.

Умеренные (80-180 долл.)

Tasvillas Port Arthur Holiday World, Arthur Highway, Port Arthur. Тел.: (002) 502–262, факс: (002) 502–513. Бревенчатые хижины с печным отоплением на берегу тихой реки. Рядом с историческим мемориалом "Порт-Артур".

Innkeepers Penny Royal Watermill, 147 Paterson St, Launceton. Тел.: (003) 316–699, факс: (003) 344–282. Старая водяная мельница переоборудованная в отель со стандартными номерами и апартаментами… Ресторан и таверна. В 5 минутах ходу ущелье с водопадом (Катаракт-Гордж).

Недорогие (55–85 долл.)

Bronte Park Highland Village, Bronte Park, Lyell Hwy (Lake Country). Тел.: (002) 891–126. В получасе езды от о. Сент-Клэр. Тихий курортный поселок. Старые домики рабочих ГЭС были переданы рыбакам. Потом переоборудованы в гостиничный комплекс. Каждый коттедж носит свое имя. Недорогой ресторан с простым, но вкусным рыбным меню. Сообщение с Лонстоном и Девонпортом с помощью транспортной компании "Тасманиан уилдернесс транспорт".

Где поесть

Рестораны

Хобарт

Большинство лучших ресторанов сосредоточено в районе набережной. особенно вблизи реконструированной площади Саламанка-Плейс недалеко от Баттери-Пойнт. Дальше по набережной, ближе к докам, находятся рыбные рестораны попроще.

Современная австралийская кухня

Panache, 89 Salamanca Place. Тел.: (03) 6224–2929. Лицензирован. Основные блюда — 14 долл. Популярное, шумное бистро с простой кухней, тасманские продукты.

Retro Cafe, at Salamanca Place amp; Montpelier Retreat. Тел.: (03) 6223–3073. ПСС. Основные блюда — 8 долл. Лучший в Хобарте кофе. Отличное место для завтрака.

Moorilla Wine Centre, Moorilla Esatate, 655 Main Rd, Berriedale. Тел.: (03) 6249–2949. Лицензирован. Основные блюда — 15 долл. На окраине города, в виноградниках. Отличная возможность отведать местные вина под отменную закуску из меню. После обеда можно совершить прогулку по виноградным плантациям.

Азиатская кухня

Vanidol" s, 353 Elizabeth St, North Hobart. Тел.: (03) 6234–9307. ПСС. Основные блюда — 12–14 долл. Очень популярное заведение. тайская, индонезийская и индийская кухня. Недорого.

Японская кухня

Orizuru, Voctoria Dock. Тел.: (03) 6231–1790. Лицензирован. Основные блюда — 10–14 долл. Непретенциозный японский ресторан в районе доков. Популярен у местных рыбаков. Свежайшие морепродукты. Столики на улице.

Морепродукты

Mure" s Upper Deck Restaurant, Victoria Dock. Тел.: (03) 6231–1999. Лицензирован. Основные блюда — 24 долл. Знаменитое заведение в идиллическом уголке. Все блюда — пальчики оближешь! Попробуйте тихоокеанских устриц и тасманского лосося под коктейльным соусом.

Prossers on the Beach, Beach Rd, Long Point, Sandy Bay. Тел.: (03) 6225–2276. Идеальное бистро для обеда с видом с р. Дервент.

Западное побережье

Franklin Manor, The Esplanade, Strahan. Тел.: (004) 717–311. Лицензирован. Фиксированное меню — 35 долл. В этом старом ресторане при отеле подают "комплексный обед" из местных продуктов. Меню ежедневно обновляется. По выходным устраиваются "курсы кулинарии", которые проводят именитые австралийские шеф-повара.

Достопримечательности

Что посмотреть

Все интересные уголки Хобарта можно осмотреть во время самостоятельной пешей экскурсии, рекомендуемой Национальным фондом. Вашим гидом станет брошюра "Архитектурный путеводитель по Хобарту". Во время экскурсии вы увидите лучшие образцы георгианского зодчества, в основном в районе Дейви — и Макуэйри-стрит, на Баттери-Пойнт и на Саламанка-Плейс. Другие места, которые стоит посетить — район набережной и доков, Морской музей, казармы Энджелси, Тасманский музей-картинную галерею и пивоварню «Каскад», старейшую в Австралии.

Ночная жизнь

Ночная жизнь в Хобарте довольно спокойная. Казино «Рест-Пойнт-отель» было первым в Австралии — там также имеется ресторан, отель и ночной клуб. Казино открывается в 13.00 и работает до 3.00 — вск-чтв, а птн-суб — до 4.00.

О прочих увеселениях (кино, "живая музыка" в пабах и т. п.) можно справиться в афише газеты "Меркюри".

Покупки

На Саламанка-Плейс вы найдете массу сувенирных лавок. Покупать стоит местные драгоценные камни и поделки из хуонской сосны или сассафраса, морских раковин, а также предметы антиквариата.