В чем-то Кари была куда практичнее нее. Это Дженни очень хорошо осознала, когда подруга настояла на заключении официального соглашения, по которому Дженни передавала камни в дар в обмен на долю в доходах от изобретения.

— Это будут очень хорошие деньги. Разве тебе помешает финансовая независимость?

Дженни пожала плечами. Ей идея двух юных мечтателей по-прежнему казалась фантастичной и неправдоподобной. Но если подаренные ди Форкалоненом бриллианты сделают Кари немного счастливее, значит, она не зря забрала их из сейфа.

Воспоминания о Рауме никуда не делись. Они все так же отзывались всплесками боли на любое напоминание о беловолосом демоне. И, кажется, в жизни Дженни напоминало о нем все.

Чтобы отвлечься, девушка включилась в работу над «Музыкой сфер». Теперь она все свободные часы проводила в лаборатории, которую ее усилиями перестала походить на свинарник. Вечерами Дженни провожала Кари до дома, охраняя от настырного оборотня, который так и не бросил идею завоевать свою невесту.

— Ты не обязана это делать, я вполне могу попросить брата.

— Но я хочу!

Самой Дженни это было нужно куда больше, чем ее новой подруге. Присутствие здравомыслящей и ироничной Кари гнало прочь тоску.

Из домика миссис Дэвидсон ее не отпускали без ужина, а после ужина возвращаться было уже поздно, поэтому Дженни почти переехала в гостевую комнату.

Жизнь, разделенная между учебой и работой, понеслась стремительно, как автомобиль по гоночной трассе. На хандру и мысли о разбитом сердце просто не осталось времени. Новые друзья, учеба, работа не давали расслабиться и иногда Дженни ловила себя на том, что днем чувствует себя почти счастливой.

Тоска приходила ночью. Прокрадывалась в одинокую девичью спальню, напоминала о себе стылым холодом.

Днем Дженни беспечно улыбалась и крутилась, пытаясь успеть сделать тысячу дел. И даже почти не вспоминала о проклятом демоне. Всего-то раз сто в час, не чаще.

Раум не появлялся в академии с того дня как они расстались. Наверное, опять уехал по делам. Или занялся подготовкой к свадьбе. Ну и хрен с ним! Пусть женится на ком хочет, спит с кем хочет, лишь бы подальше от нее.

Потому что Дженни сама не знает, как поведет себя, что сделает и скажет, если снова встретит самовлюбленного беловолосого демоняку.

Так прошло почти две недели. Кое-как, но Дженни сумела подобрать и склеить осколки своей разбитой жизни. Она даже поверила, что однажды вопреки всему все же сможет стать счастливой.

А потом ее начало тошнить по утрам.

* * *

Дурноту Дженни почувствовала как только проснулась, но не придала ей значение. Не настолько ей плохо, чтобы проводить весь день в постели, тем более что на сегодня Алан запланировал демонстрацию возможностей своей чудо-машины.

Девушка быстро умылась, оделась и спустилась на кухню, по которой уже плыл восхитительный запах блинчиков.

— Доброе утро, милая, — расплылась в улыбке миссис Дэвидсон. — Ты как раз вовремя.

— Много не кладите, мне нехорошо, — попросила Дженни. — Кажется, съела что-то несвежее.

— О, сейчас начнется… — меланхолично пробормотала Кари.

В точном соответствии с ее прогнозом квартирная хозяйка горестно закатила глаза и разразилась речью о смертельной опасности питания вне дома. По ее словам получалось, что каждый кусочек, съеденный в студенческой столовой, отнимал минимум год жизни и совсем скоро и Дженни, и Кари, и даже Брайану грозило умереть во цвете лет.

В процессе этой обличительной речи, добрая женщина щедро наложила на тарелку Дженни горку блинчиков и обильно полила их кленовым сиропом.

И лучше бы она этого не делала.

Едва Дженни унюхала резкий, омерзительно воняющий солодом и карамелью запах, как к горлу неудержимо подкатила тошнота. Девушка закрыла рот ладонью и бросилась в уборную.

Ее вывернуло желчью и остатками вчерашнего салата. Дженни посидела немного на полу, приходя в себя и спрашивая, что это было. Почему запах любимого кленового сиропа показался настолько тошнотворным и отвратительным?

Может, он просто испортился.

Она встала, подошла к умывальнику и прополоскала рот. Собственное лицо в зеркале не понравилось — слишком бледное, и мешки под глазами не красят. Бессонница, чтоб ее. Бессонница и бесполезные воспоминания о том, кого стоило бы забыть.

— Ты как? — раздался за спиной голос Кари.

— Нормально, — Дженни выдавила кривую улыбку. — Говорю же — съела что-то вчера.

— Не хочу тебя пугать, — задумчиво протянула подруга, — но твоя аура изменилась. Совсем чуть-чуть, если специально не вглядываться, не заметно. Извини за интимный вопрос, но когда вы с Раумом… Ты предохранялась?

— Разумеется, нет, он же демон, — фыркнула Дженни.

— Тогда у меня плохие новости.

* * *

— Беременна? — беспомощно переспросила Дженни, разглядывая результат экспресс-теста. — Сожри меня дракон, я что же — действительно беременна?!

Кари протянула ей кружку какао и успокаивающе погладила по руке.

— Держись!

— Как, ну как я могла быть такой идиоткой?! Почему не прочла все, что можно по истинным парам?! Почему не спросила у доктора Мактулла? Почему он не предупредил меня?!

— Возможно, это инстинкт, — предположила Кари. — Истинные пары нужны, чтобы рождались самые сильные дети. Луна умеет убеждать, а когда убедить не получается, не гнушается обманывать. Сама говорила, что это похоже на затмение.

Дженни спрятала лицо в ладони и застонала.

Такая мелочь! Ну кто мешал ей разузнать о рождении детей в истинных браках?! Если обычная волчица пожелает понести от демона, ей придется применить специальное заклинание, да еще убедить партнера, чтобы он тоже им воспользовался. Но для истинной пары не существует границы между расами.

— Нет смысла грызть себя сейчас, — снова попробовала утешить ее подруга. — Кроме того, мама мне говорила, что противозачаточные заклинания в момент заключения истинного брака срабатывают один раз из пяти, если не реже. Они с отцом предохранялись, но через девять месяцев мама все равно родила Конрада.

— Тем более, — потерянно пробормотала Дженни. — Если бы я знала…

Ребенок…

Ребенок изменит все.

Придется бросить учебу. Как минимум — взять отпуск на пару лет. Придется полностью изменить свой стиль жизни. Придется жить дальше с клеймом потаскухи.

Да, слухи гуляют и сейчас, но в столице нравы куда вольнее, чем в провинции. К тому же свечку над ними никто не держал, подружки у демона меняются регулярно, и Дженни рассчитывала, что рано или поздно все забудут о ее романе.

Но если у нее — незамужней девушки — появится ребенок, забыть о собственном падении ей уже не дадут.

А как к этому отнесутся Маккензи? И мама…

— О Богиня, что же мне теперь делать?!

— А вот это, — Кари назидательно подняла палец, — Правильный вопрос! У тебя три варианта. Первый — вырастить ребенка самостоятельно. Второй — отдать его на усыновление. Хотя бы в семью его отца…

— Что?! — возмутилась Дженни. — Ну уж нет!

Сразу вспомнилась самодовольная рожа Леонарда ди Форкалонена и скупые обмолвки Раума о его детстве. Одиночество, равнодушие взрослых и множество дорогих игрушек, которые дарят, чтобы не дарить любви и заботы.

Нет, такого детства Дженни не пожелала бы никому.

— Значит, просто отдать его на усыновление. Например, в бездетную семью.

Дженни покачала головой. Да, вроде бы отличный выход. Отдать в хорошие руки… как щенка какого-то.

— А третий вариант?

— Избавиться от плода.

— Избавиться? — девушка пораженно уставилась на подругу. То, что она предложила, граничило с кощунством.

Нет, Дженни, конечно, знала, что среди других рас применение чар, приводящих к выкидышу на ранних сроках, не такая уж редкость. Но услышать подобное от волчицы?! Немыслимо! Их же с пеленок приучают к тому, что семья и дети — высшая ценность.

Кари нахмурилась.

— Я не очень это одобряю, но считаю, что у женщины есть право решать. И я не стану о тебе хуже думать, если…

— Нет! — резко перебила ее Дженни. — Это исключено.

А поганый червячок сомнений все же зашевелился в душе. Она ведь действительно может сделать это. Записаться на прием, потерпеть немного, а потом уйти и зажить прежней жизнью, делая вид, что ничего не было.

«У нас лучшие в округе специалисты по прерыванию нежелательных беременностей», — зазвучали в ушах слова, сказанные доктором Мактуллом еще при первой встрече.

Она опустила руку на пока еще совершенно плоский живот. Ребенок… Дитя истинного брака. Сын, с такими же белыми, как у его отца волосами. Сын или дочь…

Раум все же оставил ей на память куда больше, чем собирался.

Убить эту маленькую беспомощную жизнь? Да нет, это немыслимо! Это будет куда циничнее и хуже, чем родить и отдать на воспитание в другую семью.

Под ладонью стало теплее, и Дженни на мгновение показалось, что она поймала отголосок чужой ауры. Еле ощутимый — не свет, лишь дальний проблеск. Намек на свет.

Достаточно дунуть, и он погаснет навсегда.

И мгновенно отчаянно, до боли захотелось защитить эту маленькую жизнь. Подарить ей этот мир, отдать еще неродившемуся крохотному комочку все, чего сама Дженни была лишена в детстве.

Да, рождение малыша изменит все и, скорее всего, безвозвратно. Но разве Дженни так уж нравится ее нынешняя жизнь, чтобы цепляться за иллюзию устроенности и нормальности?

Да, Раум поступил с ней, как эгоистичный подонок, но их общий ребенок в этом точно не виноват. Никто не виноват, разве что Луна — лживая, неверная, сводящая двоих против их воли.

Хорошо, что Кари заговорила об этом. Не будь этих слов, Дженни бы еще долго упивалась жалостью к себе и ныла, что не знает, что делать.

— Нет, — твердо повторила девушка. — Я не собираюсь избавляться от него или отдавать в другую семью. Это мой ребенок, и я сделаю все, чтобы он вырос, зная, что его любят!

И несмотря на все тяготы и сложности, которые предвещало принятое решение, на душе в один миг стало легко.