Комната, в которую Мактулл ее откатил, размерами и отсутствием окон здорово походила на кладовку. Скудная обстановка — кровать и тумбочка отчего-то напомнили Дженни ее недолгое пребывание в тюрьме. В дальнем углу виднелась еще одна дверь.
Перед тем как снять ремни, доктор показал ей темно-красный камушек.
— Видите, Дженнифер? Он заряжен самыми современными анестезирующими чары. Совершенно безопасны для беременных. Вы уже имели счастье познакомиться с их действием. Один недостаток — потом сильная слабость и головная боль. Надеюсь, что вы разумная девушка и не желаете снова испытать этот неприятный побочный эффект.
Дженни ответила ему угрюмым взглядом и кивнула.
— Вот и умничка, — просюсюкал Мактулл ослабляя ремни. — Обустраивайтесь поудобнее — ночная рубашка под подушкой. Завтра принесу вам какое-нибудь развлечение. Например, вязание. Вы любите вязать, Дженнифер?
Девушка промолчала. Страх сменился усталостью. Тяжело пульсировало в висках, от любезных манер доктора тошнило сильнее, чем от запаха кленового сиропа. Она переползла на кровать и села, сжимая голову в ладонях.
— Что, болит? Это нормально, последствия анестезии. Ужин будет через пять минут. Мой вам совет: покушайте и ложитесь спать. Помните, что я говорил, Дженнифер? Вам нужно хорошо спать и правильно питаться. И никаких лишних нагрузок! Я составил для вас диету, в соответствии с новейшими рекомендациями специалистов…
— Да уйдите вы уже! — взорвалась Дженни.
Маньяк сочувственно причмокнул губами.
— Понимаю, вам сейчас нелегко. На всякий случай должен предупредить: не рекомендую прибегать к магии. По периметру комнаты установлен блокирующий контур, как в тюрьмах. Ну да уверен, что вы разумная девушка. Все, Дженнифер. Отдыхайте.
С этими словами он, наконец, ушел, утянув за собой каталку.
Едва в замке щелкнул ключ, как Дженни вскочила и заметалась по комнате, не обращая внимание на головную боль.
Страх и злость разрывали ее изнутри, подталкивали действовать — сейчас, немедленно. Найти оружие, лазейку, вырваться, пока сумасшедший доктор не расчленил ее и ее малыша во славу своего открытия.
За дверцей в углу обнаружился крохотный санузел. Самый простой душ с дыркой в полу для стока, раковина, унитаз. И ничего, что можно было бы использовать, как оружие.
Ладно, оружие все равно не поможет, если проклятый маньяк активирует анастезию. Куда важнее вырваться отсюда.
Дженни вернулась в комнату и уткнулась носом в дверь. Она ползала по ней, изучая буквально каждый миллиметр в поисках зацепки, но на первый взгляд та казалась неприступной — толстое дерево, обшитое листовым железом, врезной замок. В нижней части имелся подъемный лючок для передачи еды, как в тюрьме.
Осмотр пришлось прервать — шаги с той стороны возвестили о возвращении доктора. Лючок пополз вверх, и в комнату въехал поднос.
— Когда покушаете, просто оставьте поднос с посудой с другой стороны двери, — подсказал Мактулл. — Приятного аппетита и спокойной ночи.
— Чтоб ты сдох, — пожелала в сердцах ему девушка.
Она прильнула ухом к двери, пытаясь по звукам получить хоть какое-то представление о планировке дома. Шаги удалились, потом зазвучали выше, словно Мактулл поднимался по лестнице. Снова лязгнул замок. Подвал? Доктор держит подопытных в подвале?
Похоже на правду. Не зря ни в одном из помещений Дженни не видела окон.
Она перевела взгляд на поднос, подняла его и поставила на тумбочку. От запаха еды слегка замутило, но девушка начала есть, преодолевая дурноту. Ей нужны силы, чтобы вырваться отсюда.
Надо отдать доктору должное: кормил он своих пленников куда лучше, чем в государственной тюрьме. Рассыпчатый ароматный рис, тушеная говядина в густой подливе, салат, компот.
Ножа, разумеется, не было, а выполненная из мягкого металла вилка гнулась при любом серьезном нажиме, но Дженни все равно вымыла и припрятала ее. Пригодится.
Она бы и тарелку разбила, чтобы получить симпатичные осколки, которыми так хорошо резать. Да вот незадача — дерево не бьется.
Подкрепившись, девушка подтащила тумбочку к двери и возобновила исследование.
Есть! Дженни даже подпрыгнула, еле удержавшись от ликующего крика.
Очевидно, Мактулл обивал дверь железом самостоятельно и не принял в расчет, что крепление не было рассчитано на подобную нагрузку. Под весом металла дверь чуть перекосило и теперь край створки отходил от стены. Немного — от силы на четверть дюйма. Но если вставить в эту щель рычаг…
— Я выберусь отсюда, Мактулл, — сквозь зубы пообещала Дженни. — Выберусь и отправлю тебя на виселицу!
* * *
В поселении Маккуинов за прошедшие несколько недель ничего не изменилось. Только ватаги любопытных волчат, сбежавшихся на шум автомобиля, в этот раз не было. Чарли приехал с утра, когда в школе еще шли уроки.
Он замешкался на крыльце, а потом набрался смелости и постучал. Открывшая дверь Эрна Маккуин смерила его недовольным взглядом.
— Ты…
— Я, — выдавил Чарли. — Простите.
Он неловко сунул ей подарки — букет и коробку дорогих конфет. Женщина недовольно фыркнула и уперла руки в бока, отказываясь брать подношение.
— Зачем явился, Маккензи?
— Я люблю вашу дочь, госпожа Маккуин.
— Да ну? — едко протянула она. — И поэтому ты назвал Кари инвалидом и жаловался своей подружке, что тебя силой вынуждают жениться на ней?!
— Я был неправ… — тихо сказал оборотень. — Простите.
Говорить эти слова было невероятно тяжело. Но когда Чарли произнес их, он вдруг почувствовал облегчение.
Потому что это правда.
Женщина недоверчиво улыбнулась, но холодка в ее взгляде поубавилось.
— Так зачем ты приехал? Кари здесь нет.
— Я знаю. Я хотел поговорить с вашим мужем. Можно? — он снова попытался вручить дары, и на этот раз женщина кивнула на тумбочку в углу.
— Поставь туда. Заберешь на обратной дороге.
— Это вам, — с тоской сказал Чарли, уже понимая, что она откажет. Мать Кари, как и сама его строптивая невеста ничего не хотела брать у него.
— Вижу, — кивнула волчица. — Посмотрим до чего ты с Дойлом договоришься. Иди, — и поманила его за собой вглубь дома.
У двери в комнату Дойла Чарли снова замялся, не решаясь задать вопрос. Когда он гостил в поселении в качестве жениха Кари, то не знал, как отделаться от навязчивой заботы ее матери. Тогда Эрна Маккуин показалась ему милой, доброй, но недалекой и слишком опекающей. Но после той безобразной сцены ее словно подменили. Сейчас эта маленькая суровая женщина внушала робость.
— Извините… Можно спросить?
— Попробуй, — усмехнулась она.
— Вы с вашим мужем… вы ведь пара?
Она кивнула и по округлому лицу скользнула тень улыбки.
— И как это?
— Семья — это всегда труд, мальчик, — с легкой насмешкой в голосе ответила Эрна. — Луна может привести тебя к твоей нареченной, но она не сделает все за тебя. Чтобы быть счастливым в браке, надо ценить своего супруга, детей. И уметь не только брать, но и отдавать. — показывая, что разговор окончен, она приоткрыла дверь и заглянула в комнату. — Милый, тут к тебе пришли.
Если Дойл Маккуин и удивился, увидев Чарли, то никак не показал этого.
— А, Маккензи! Явился!
— Здравствуйте, — Чарли вспомнил чем закончился их прошлый разговор и покраснел. Ему было нестерпимо стыдно. — Вот, — он положил перед главой Маккуинов подарок — нож с рукоятью из кости дракона. Доставшееся от прадеда оружие было самой дорогой вещью из тех, что принадлежали лично Чарли, а не являлись собственностью семьи или клана.
Дойл медленно вынул клинок из ножен и восхищенно поцокал языком, отдавая дань совершенной работе мастера.
— Фамильный?
— Мой. Я имею право дарить его.
Глава клана Маккуинов покивал, с видимым сожалением убрал обратно в ножны и протянул Чарли.
— Хорош, но не возьму.
Чарли стиснул зубы. Ему захотелось взвыть.
Неужели он теми неосторожными словами навсегда уронил себя в глазах всего клана Кари? Неужели каждый в этом поселке считает его таким ничтожеством, у которого зазорно взять что угодно?
— Пожалуйста… — он осекся.
Умолять, чтобы дар приняли? Это обесценивает, уничтожает сам смысл подарка.
— Не возьму, но я готов тебя выслушать. Говори. Только сядь сперва, не маячь тут, как проситель в приемной у мэра.
Чарли послушно опустился на диван.
— Я люблю вашу дочь и прошу у вас ее руки, — безнадежно произнес оборотень, ожидая, что его вышвырнут вон из этого дома.
Дойл Маккуин усмехнулся и подкрутил ус.
— Что, накрыло, парень? — совсем другим тоном спросил он.
— Я… мы встретились в академии. И я понял…
— Так оно всегда и бывает, — вожак сочувственно покивал. — А Кари что?
— Она меня избегает. Даже выслушать не хочет. Несмотря на то что мы обручились…
— Даже обручились, — восхитился мужчина. — Экий ты шустрый.
— Я ее поцеловал, — признался Чарли. — А она меня укусила.
Дойл расхохотался и одобрительно шлепнул себя по колену.
— Ай, молодец девчонка. Вся в мать!
— Я не знаю, что мне делать.
— И поэтому решил действовать через нас? — вожак понимающе покивал. — Зря. Лучше бы с невестой поговорил.
— Она не слушает! Только повторяет все время, чтобы я ушел и оставил ее в покое. А я…
Он замолчал, не зная как рассказать этому насмешливому чужаку о бессонных ночах, проведенных под ее окнами. О еде, потерявшей вкус, о жизни, утратившей смысл. О том, как ищет в каждой встречной женщине знакомые черты, что готов на все. Даже на похищение.
Давно украл бы строптивую невесту и сделал своей, но так нельзя. Неправильно, не по законам волков.
И вряд ли Кари простит подобное.
— Я не понимаю… Она же моя пара, должна чувствовать то же самое. Почему она меня отталкивает?
— Ты сильно обидел ее, парень, — в голосе Дойла смешивалось сочувствие и легкая насмешка. — А Кари всегда была девочкой с характером. Если что-то вобьет себе в голову, заставлять бесполезно. Все равно сделает по-своему.
Видя поддержку главы клана, Чарли обнадежился.
— Вы дадите согласие на брак?
Вожак покачал головой.
— Против воли Кари? Нет. Но если она захочет назвать тебя своим мужем, я возражать не буду.
Внутри что-то оборвалось, на душе стало пусто и тоскливо.
— Ясно, — выдавил оборотень. — Спасибо, что выслушали.
Он вскочил и почти бегом направился к двери. Оставаться в этом доме было невыносимо.
— Погоди, — окликнул его Дойл.
Передумал? Чарли обернулся и с надеждой уставился на мужчину.
— Ты забыл свой нож.
Пришлось возвращаться и забирать отвергнутый дар.
— Если хочешь, я могу дать тебе совет, — продолжал вожак Маккуинов, рассматривая Чарли с задумчивым видом.
— Дайте, — безнадежно согласился оборотень.
— Поговори с ней, но не дави. Кари — гордая и сильная девочка, настоящая волчица. Она не потерпит принуждения.
— Как поговорить, если она даже подойти к себе не дает?
— Найди способ, — Дойл снова усмехнулся. — А ты думал Луна тебе все блюдечке преподнесет? Нет, Маккензи. Пару тоже нужно завоевать. Я дрался за Эрну с ее первым мужем, — имя жены он произнес с удивительной нежностью. — И после победы, она еще полгода не подпускала меня к себе, а я ухаживал, ждал и не думал жаловаться. И ни разу за все двадцать пять лет, что мы вместе, не пожалел об этом. Она стоила, чтобы драться за нее хоть против всего клана и ждать хоть десять лет.
Чарли вздохнул. Несмотря на романтичность рассказанной истории, перспектива годами тенью ходить за Кари без надежды на ее снисхождение, пугала.
— Так что дерзай, — Дойл хлопнул его по плечу. — Если завоюешь ее уважение, Кари сможет стать для тебя самой верной подругой и лучшей женой. А если нет, то даже освященный Луной брак ничего не изменит.