Девять месяцев спустя
Младший партнер «Ди Форкалонен Интертеймент» откровенно психовал. Он то вскакивал и начинал ходить по гостиной, как запертый в клетке хищник. То падал в кресло и хватался за портсигар. Густой дым серыми лентами расползался по гостиной. Кари с ее чувствительным обонянием не выдержала и сбежала. Валента заняла стратегическую позицию у окна, почти всунув голову наружу.
И только Армеллин ди Небирос пребывал в ироничном и расслабленном настроении. Кузен хозяина дома развалился в соседнем кресле с бокалом дорогого бренди, активировав сферу чистого воздуха. Дым стелился по стенкам незримой преграды, но проникнуть внутрь не мог.
— Почему так долго?! — в сотый, наверное, раз воскликнул Раум, снова падая в кресло и хватаясь за портсигар.
Его кузен пожал плечами.
— Процесс требует времени. Это только делать детей быстро.
— Знаю. Но уже два часа!
— Час сорок пять, — педантично поправил его Армеллин. — Совершенно нормальный срок. Не понимаю чего ты так нервничаешь.
— Посмотрю на тебя, когда твоя жена будет рожать! — огрызнулся Раум. — А ты будешь чувствовать, как ей больно, но ничем не сможешь помочь.
От озвученной перспективы кузен помрачнел и сделал большой глоток бренди.
Валента у окна успокаивающе улыбнулась.
— Не волнуйся, все будет хорошо. Ты же слышал, что сказал врач.
— Да знаю я! Знаю… Проклятье, у меня кончились сигары!
— И слава Богине, — фыркнул Армеллин. — Еще немного и тебя можно будет использовать вместо бомбы-вонючки. Лучше выпей, — он кивнул на бутылку на столе.
Раум взглянул на сорокалетний бренди с таким видом, словно ему предложили дохлую крысу.
— Не могу. Как вспомню вкус, так тошнит.
— Что, до сих пор? — сочувственно спросил кузен.
— Угу. Хоть патентуй методику: «Запой — лучший способ навсегда возненавидеть алкоголь».
В коридоре послышались стремительные шаги, дверь распахнулась и в комнату влетела Тася.
— Есть! Мальчик! — выкрикнула она и закашлялась. — Ужас, как вы здесь дышите?
Новоявленный отец проигнорировал вопрос и выскочил в коридор.
— Не думал, что когда-нибудь увижу его таким, — меланхолично заметил Армеллин. — Любовь меняет даже демонов.
Он встал из кресла, подошел к жене и обнял ее. Она облегченно вдохнула стремительно очищающийся от дыма воздух.
— Не смейся, для него это все очень важно.
— Я и не смеюсь, — под ее строгим взглядом демон смутился. — Ну, может, чуть-чуть. Согласись, что это забавно. Когда ди Форкалонен в следующий раз включит язву, я ему припомню этот вечер.
— Ох уж эти ваши разборки, — фыркнула девушка.
Да, кузены помирились, как она и хотела. Но теперь в их общении прослеживалась ревнивая нотка вечного соперничества. Почти одинаковый возраст и статус — оба младшие партнеры, наследники. Оба амбициозны и склонны манипулировать окружающими. И пусть сейчас им нечего делить, оба имеют некоторые претензии друг к другу.
Старую дружбу склеить не удалось. Удалось общими усилиями Таси и Дженни вырастить новую, густо замешанную на соперничестве.
Зажав нос через всю комнату проскочила Валента.
— Что вы стоите? — удивилась сильфа. — Пойдемте скорее, посмотрим на малыша!
— Если счастливый отец разрешит, — согласился Мэл. — А он действительно демон?
Тася фыркнула.
— Конечно! А ты думал, что все врачи во главе с профессором Ишуро дружно ошибаются?
— Нет. Но мало ли…
* * *
А в это время счастливый отец замер в нерешительности перед дверью в спальню. Из-за двери доносились голоса, но никаких сердитых воплей, которые обычно ассоциировались у Раума с младенцами.
Он принюхался и с досадой отметил, что кузен был прав. От одежды просто нестерпимо разило табаком. Дженни не понравится. Из-за беременности она стала очень чувствительной к запахам, и Раум почти перестал дымить дома.
— Да здесь он. За дверью прячется, — послышался голос Кари, а потом волчица распахнула дверь. — Входи, чего встал?
— Я как раз собирался, — буркнул Раум. И шагнул в комнату.
Первой, кого он увидел, была Дженни. Она сидела на кровати, откинувшись на подушки. Вид у рыжей был усталый, но счастливый. А на руках у нее уютно устроилось и причмокивая сосало грудь страшненькое розовое существо, похожее на лысую крысу.
Раум сглотнул. Он, конечно, не был великим специалистом по младенцам, но разве они должны быть настолько маленькими и сморщенными? Или у них получился какой-то уродец?
— Мальчик. Три семьсот двадцать — настоящий здоровяк, — с гордостью сказала теща. — Смотрите какой красавец.
— Э-э-э… да, красавец, — вымученно согласился демон. — Джен, ты как?
Девушка подняла на него взгляд, и ее лицо озарила улыбка.
— Хорошо, только очень устала. Познакомься, это Мартин.
Имя сыну они выбрали вместе, еще месяца три назад.
— Мы вроде как знакомы. Заочно, — Раум выдавил улыбку. — Перестукивались.
Он наклонился, чтобы поцеловать жену в лоб, и замер, разглядывая это незнакомое существо, за которое он теперь в ответе.
Младенец ответил ему бессмысленным взглядом. Глаза у демоненка были бледно-голубые, без малейшего проблеска разума, а на голове среди белых волос торчали два бугорочка, которые в скором времени обещали превратиться в угольно-черные рожки.
От Дженни исходили волны любви, направленной к этому маленькому сморщенному существу. Любви такой безоговорочной и всеобъемлющей, что Раум на мгновение ощутил укол ревности.
Дженни уловила сомнения мужа и нахмурилась.
— Что-то не так? — спросила она.
— Конечно все так, — громко заверила ее акушерка. — Все просто прекрасно.
— Оставьте нас. Хочу поговорить с женой наедине, — попросил Раум. А когда женщина было запротестовала, Кари и Бренда просто подхватили ее под руку и увела.
— Ну, — потребовала Дженни, когда за ними закрылась дверь. — Что случилось?
— Ничего… — он криво улыбнулся. — Я растерян, малыш. Не знаю, что со всем этим делать.
— Ты не рад?
— Рад, наверное. Что с тобой все хорошо. Но я не пока не чувствую ничего особенного к нему, — демон пожал плечами. — А он точно должен быть таким маленьким и сморщенным?
— Это временно, — снисходительно заверила его девушка. — Ты так и не прочел книгу, которую я тебе дала?
— Прости.
Тут Дженни хитро улыбнулась.
— Хочешь подержать его? — обманчиво невинным голоском предложила она.
— Э-э-э… на лице Раума отобразилась паника. Но он сглотнул и кивнул.
Младенец показался ему слишком легким и хрупким. Демон замер в напряжении, опасаясь случайно навредить этому существу — такому крошечному и беспомощному, совершенно неприспособленному к равнодушному миру.
Сын… Это действительно его сын?
Раум вспомнил откровенную зависть, которая все чаще мелькала на лице Армеллина, когда кузен смотрел на беременную Дженни и ощутил смутную гордость. Да, вот эта розовое недоразумение — его сын. У Раума есть, а у Мэла нет, и неизвестно еще будет ли…
В это мгновение отлученный от мамы младенец возмущенно запищал, и новоявленный отец с облегчением вернул ребенка Дженни.
— Думаю, я еще натаскаюсь с ним.
Несмотря на страх, который внушало это нелепое существо, от своего намерения вырастить из него настоящего мужчину Раум отказываться не собирался.
— Ты прав, — она устало улыбнулась и прижалась щекой к его ладони. — Просто я хочу, чтобы ты тоже полюбил его.
— Я люблю тебя, Дженни-мамочка. И себя. А эта козявка — производная от нас двоих, так что полюблю, куда я денусь?
За дверью послышался голос Кари, объяснявшей Армеллину почему знакомить новорожденного с гостями плохая идея.
— Пойду выгоню всех, — он еще раз поцеловал жену. — Отдыхайте.
— Спасибо, Раум-папочка. Ты лучше всех!
* * *
Поздно вечером, уже выпроводив всех гостей, врачей и нянек они сидели в обнимку у камина. Ди Форкалонен-младший наелся от души и теперь дремал на руках матери. Дженни, уютно устроив голову на плече любимого мужчины, не сводила глаз с сердито насупленного личика сына. Оно казалось самым прекрасным на свете.
В душе царил удивительный покой и теплое, безбрежное как океан, счастье. С родными и близкими все хорошо, двое ее самых любимых мужчин рядом, что еще нужно?
— Он ужасно похож на тебя, просто копия, — шепотом сказала она Рауму.
Тот фыркнул.
— Да ну?! Намекаешь, что я такой же сморщенный и страшный?
— Это пройдет. У него твои брови. И нос. И уши. Вот увидишь, с каждым днем сходство будет все заметнее.
— Верю, — он поцеловал ее за ушком. — Кстати, в газетах писали, что приговор над Мактуллом приведен в исполнение.
— Ну и хорошо, — Дженни не почувствовала ни малейшей жалости к маньяку. Наоборот: стало как-то спокойнее.
— Твоя мама скоро уедет?
— Через месяц, как мы и договаривались, — она подняла растерянный взгляд на Раума. — Что-то нет так? Вы ссоритесь?
— Нет, мы почти не встречаемся. Но она меня напрягает. Я бы предпочел купить ей дом в столице и принимать у себя в качестве гостьи. Но когда предложил ей это, она почему-то психанула.
— А, так вот почему она обиделась… Я поговорю с ней, обещаю. А твой отец так и не приедет познакомиться с внуком?
— Я бы не рассчитывал на это.
Они помолчали, глядя на танец языков пламени в камине.
— Кстати, не передумала идти учиться?
Дженни снова покосилась на сына, вздохнула и ответила.
— Нет. Как только Мартин немного подрастет, я вернусь в академию.
Это они обсуждали и не раз. Дженни точно знала, что не хочет замыкаться в узком семейном мирке. Да, она мечтала быть женой и матерью, но только этого ей будет мало. Она способна на большее.
— А ты против?
— Я тогда тебя совсем видеть не буду, — Раум обнял ее крепче и зарылся лицом в ее волосы.
— Я тоже тебя редко вижу.
— Положение обязывает. Второе лицо в «Ди Форкалонен Энтертеймент» — не то же самое, что студент-семикурсник. Я теперь семейный мужчина, уважаемый член общества. Самое время становиться старым и скучным.
Дженни невольно улыбнулась. А потом все же решилась задать вопрос, который мучил ее уже не один день.
— Раум, ты счастлив? Не жалеешь, что все вот так? Слишком быстро.
— Да, — сразу и с абсолютной уверенностью демон. — Мне хорошо с тобой, Дженни-конфетка. А к чему такие вопросы?
— Просто… все эти сложности с мамой. И Мартин… Мне кажется, что ты не в восторге от того, что стал отцом…
— Я предупреждал, что не очень знаю, как обращаться с младенцами. Вот подрастет эта мелочь, и мне будет что ему сказать, — он усмехнулся и щелкнул ее по носу. — Расслабься, рыжая. Я же не ребенок, который верит, что все трудности заканчиваются после свадьбы. На самом деле все заканчивается после смерти, и то не факт, если верить святошам. А в жизни нужно каждый день вкладываться в то, что любишь и ценишь. И неважно кто там чья пара.
— С ума сойти какой ты мудрый! — восхищенно пробормотала Дженни.
— А еще красивый, обаятельный, умный и с прекрасным чувством юмора. А главное — скромный.
— Именно, — она рассмеялась и потянулась, чтобы обнять его. — Пожалуйста, не меняйся. Я люблю тебя именно таким.
КОНЕЦ