Поездка почти не отложилась в памяти. Фуркас гнал так, что фонари за стеклом размазывались в светящуюся линию. На поворотах машину заносило и Ани трижды приложило о дверцу. Она не жаловалась — стискивала зубы и дергала руками, пытаясь освободиться.
И даже сумела. Как раз к тому моменту, как автомобиль влетел в тихий переулочек и с визгом затормозил у двухэтажного особняка. Ани выставила ладони перед собой, но даже они не спасли от болезненной встречи со спинкой сиденья.
Открылась дверь, порыв осеннего ветра внес в салон запах пожухлой листвы и перегара от текилы.
— Приехали, — весело объявил Фуркас, заглядывая в салон. — Вылезай, позабавимся.
В ответ Ани отползла как можно дальше, прижавшись спиной к дверце с другой стороны. Руки сжимали и комкали бесполезный шарф, а разум отчаянно искал и не мог найти спасения.
Что она, слабая девчонка, может сделать такому, как Фуркас?
Демон недовольно сощурил желтые глаза.
— Не заставляй меня упрашивать, шлюшка.
Взгляд скользнул по кожаной обивке, упал на единственную оставшуюся туфельку. Девушка сдернула ее и зажала в руке, выставив перед собой каблуком вперед. Хоть какое-то оружие.
Демон посмотрел на туфлю в ее руке и захрюкал от смеха.
— Ой боюсь. Иди сюда.
Ани замотала головой, сдерживая рвущиеся из груди всхлипы. Ее трясло от запредельного ужаса и отчаянно, невыносимо хотелось проснуться. Почувствовать теплые объятия Лиара, услышать его ласковый голос: “Ну что ты плачешь, Куколка. Это же просто сон”.
Проснуться не получилось. А Фуркас вдруг нырнул в автомобиль и оказался совсем рядом. Она в последний момент успела увернуться и мстительно ударила его туфлей. Каблук скользнул по лбу, край металлической набойки рассек висок, и демон окончательно рассвирепел.
— Хочешь по плохому, будет по плохому, — прорычал он.
Он обогнул машину, распахнул дверь с другой стороны и выволок упирающуюся девушку.
— Помогите! На помощь!
— Заткнись! — еще одна пощечина обожгла вторую щеку. Колени подломились, и девушка упала на мостовую. Она всхлипнула, и уже почти не соображая что делает, попыталась заползти под машину, но Фуркас поймал ее за ногу и снова вытащил.
— С-с-слушайся меня, сучка! — прорычал он ей в лицо, обдавая запахом перегара и текилы. Таким ядреным и мощным, будто демон искупался в ней.
— Помогите!
— Я сказал: заткнись! — прорычал Фуркас, заламывая ей руку за спину. — Давай, двигай задницей. Если упадешь, я потащу тебя за волосы.
Подгоняемая пинками девушка вошла в дом и поднялась вверх по лестнице. Слезы застилали глаза, болели ушибы, Ани то и дело теряла равновесие и спотыкалась, но железная рука за спиной не давала ей рухнуть.
И к лучшему. Она не сомневалась, что демон выполнит свою угрозу. Хотя бы попытается.
От паники и боли мысли смешались в дикую кашу. Ани казалось, что она одновременно участвует в происходящем и наблюдает за всем со стороны. Словно они с Лиаром пришли в синематограф на третьесортный ужастик про маньяка, который похищает девушек и запирает их в подвале.
Вместо подвала демон поволок ее вверх по лестнице и втолкнул в какое-то помещение. Под потолком вспыхнули лампы, освещая интерьер до боли похожий на страшную комнату в доме ди Абезов. Ту самую комнату с красными стенами.
Единственное отличие — здесь было окно. Огромное, на пол-стены, отделенное от ночной улицы тяжелыми шторами.
Демон протащил ее через всю комнату туда, где с потолка свисала блестящая тяжелая цепь. Кожаные браслеты на концах не оставляли сомнений в ее назначении.
— Нет!
Ани снова забилась, как пойманная рыбка, на этот раз молча, сберегая дыхание, но силы были неравны. Всего минутой спустя браслеты охватили ее запястья. Демон дернул за край цепи, заставляя девушку выпрямиться.
— Вот, другое дело, — одобрительно кивнул он. И подтянул цепь еще немного, заставив жертву жалобно застонать:
— Пожалуйста, хватит.
Чтобы сохранить равновесие ей пришлось балансировать на кончиках пальцев, но даже так немалая часть веса приходилась на вздернутые над головой руки. И это было больно.
— Хватит, ага, — демон издал мерзкий смешок, отступил и хищно прищурился, разглядывая жертву. — Для начала.
И столько предвкушения прозвучало в его голосе, что Ани затрясло. Она замерла, сжалась, застыла словно на краю пропасти, ведущей в безумие и истерику. Почти готовая утратить разум, начать всхлипывать, умолять, окончательно сломаться и превратиться в запуганную игрушку.
Фуркас воплощал в себе самые жуткие ее страхи. Звериную жестокость, злобу и право сильнейшего делать со слабым все, что пожелает.
Как будто и не было этих пронизанных счастьем месяцев, а Лейтон, кофейня и даже Лиар ей просто приснились. Как будто Ани сочинила их, придумала себе другую жизни, в попытке сбежать.
А в реальности ее ждали только унижения и боль.
Она зажмурилась, стиснула зубы изо всех сил сопротивляясь навалившейся безнадежности.
— Меня найдут! Полицейский видел, как ты меня увозил. Я не твоя собственность, ты не имеешь права трогать меня!
— Ну, найдут и ладно, — он издал мерзкий смешок. — Ты же рабыня. Уплачу штраф, если что.
Это ложь! Свои права по контракту Ани помнила хорошо.
— Я рабыня Лиара! Ты не имеешь на меня прав. Тебя будут судить.
Фуркас издал звук похожий на лошадиное ржание.
— Ну ты и дура. Кому дело до рабыни.
— Лиару! — упрямо повторила Ани.
Он придет. Придет и спасет ее. Обязательно.
Гримаса тупой злобы искривила его лицо. Демон подскочил ближе, схватил девушку за плечи и затряс.
— Заткнись! Чтобы я не слышал больше про этого нытика!
Ани вскрикнула. От толчка она потеряла равновесие и повисла на руках, тщетно перебирая ногами. Боль в связках стала почти нестерпимой.
— Заткнись, — угрожающе повторил Фуркас, медленно успокаиваясь.
Он оставил пленницу в покое и отошел к бару, чтобы достать початую бутылку с пестрой этикеткой. Отхлебнул прямо из горла.
— Ненавижу этого хлюпика, — продолжал он с какой-то застарелой злобой. — Все всегда с ним носятся, как с тухлым яйцом. Даже моя мамаша. “Валиарчик то, Валиарчик это”, - передразнил он, кривляясь и сюсюкая. — Достало слушать, какой он весь замечательный. Идеальный сыночек, тьфу.
Плевок лег на стену, а сам Фуркас снова приложился к бутылке.
Ани слушала молча, не смея напомнить о себе. Пусть говорит, изливает душу как можно дольше.
Она достаточно насмотрелась на пьянчуг. Том, муж старшей сестры, тоже после нескольких стаканов любил жаловаться на жизнь, становился слезлив и сентиментален. Но стоило ему вспомнить какую-нибудь надуманную обиду, как пьяная доброта превращалась в тупую злобу, и в ход шли кулаки.
— И хоть бы заткнулись, когда он из дома ушел, — продолжал демон. — Но нет. Валиарчик начал свой бизнес, у Валиарчика успех, — он зарычал и снова отхлебнул, словно пытаясь потушить ярость.
Вытянутые над головой руки болели и затекали все сильнее. Девушка неловко переступила с ноги на ногу, пытаясь найти удобное положение. Налитый кровью взгляд демона остановился на ней, и Ани снова обмерла от ужаса.
Нет! Пожалуйста, пусть он больше не вспоминает о ней! Пусть пьет и жалуется, пока его не сморит сон. Тогда у нее появится шанс сбежать.
— Удачно я тебя встретил, — медленно протянул демон, возвращаясь в реальность. — Давно облизывался. Ходишь такая аппетитная, так бы и укусил.
Он оставил бутылку на столике и снова приблизился к девушке. Несмотря на витавший вокруг демона запах алкоголя в движениях Фуркаса не было и намека на пьяную неуклюжесть, а вожделение в пылающих желтым огнем глазах вселяло жуть.
На концах пальцев блеснули когти, похожие на пять тусклых ножей.
— Давно хотел тебя попробовать.
Бритвенно-острые лезвия рассекли ткань и скользнули вдоль кожи, оставляя царапины. Когти прошлись по телу, срезая одежду, и обрывки ткани сползли вниз, открывая взгляду тело девушки.
Ани закусила губу, гася рвущийся из горла крик. Никогда в жизни ей не была так страшно.
Демон довольно ухмыльнулся и срезал белье. Теперь на Ани из одежды остались только подранные чулки.
— Вкусная… — он наклонился и слизнул капельку крови, выступившую из самой глубокой царапины под ключицей. Ладонь — пока еще человеческая, но с острыми демоническими когтями, легла на живот и слегка надавила. — Сегодня я попробую тебя везде.
Слезы потекли из глаз — без всхлипов, без рыданий, просто сами собой.
Лиар! Где же ты?!