Фильм был скучным. Актриса-человечка с густо выбеленным лицом и подведенными черной тушью глазами картинно страдала, пытаясь выбрать между двумя своими возлюбленными — мрачным вампиром (разумеется, его тоже играл человек, с криво приклеенными клыками) и мускулистым оборотнем (принадлежность к расе символизировали заросшие шерстью уши). Мужчины хмурились и метали друг в друга гневные взгляды под бравурную и пафосную музыку. В конце появился демон и нагло увел девицу у двух слишком увлекшихся противостоянием соперников.

Типичный сюжет для подобных лент. Синематограф считался развлечением — низким, второсортным. Основными потребителями синема были люди, поэтому и сценарии для них писались соответствующие.

Наблюдая за ужимками и гримасами актеров, Дженни с Чарли покатывались со смеху на заднем ряду. Иногда оборотень склонялся к ее уху и шепотом комментировал происходящее. Дыхание обжигало кожу, и девушка на миг замирала, не понимая смысла слов, просто вслушиваясь в горячий шепот.

Свидание! У Дженни самое настоящее свидание с парнем ее мечты!

Нет, они бывало и раньше ходили вместе в синема. Как друзья. Но в этот раз Чарли заплатил за ее билет. То есть: он пригласил ее не как друга, а как девушку, а это совсем другое.

Ну разве не чудо?

Фильм закончился, но чудеса продолжились. Они с Чарли вышли из душного кинотеатра и шагнули в теплый осенний вечер. Прошлись по улице небогатого, но вполне респектабельного района Нью-Эбора, под желтыми пятнами фонарей. Из открытых окон кафе через дорогу доносились томные звуки джаза.

— Зайдем в пиццерию?

Дженни вспыхнула от счастья и кивнула.

Потом они пили содовую, ели пиццу и болтали. Обсуждали сначала фильм, потом учебу.

— У меня есть два билета на концерт «Нежных упырей».

— Серьезно? — изумилась Дженни.

«Нежные упыри» — культовая бойз-бэнд десятилетия, была знаменита восхитительными рокабилли ритмами, чарующим вокалом солистов и самым дурацким названием в мире. Собственно, именно упырей (точнее, вампиров) в ней не было — дети ночи считали ниже своего достоинства кривляться на сцене на потеху толпе. Были два брата оборотня — перевертыши в барсов — клавиши и гитара, тролль-ударник, саксафонист-джинн и даже человек с бас-гитарой.

Распались «Упыри» почти год назад, разбив сердца миллионов фанаток. И вот недавно в прессе прогремела новость о триумфальном воссоединении коллектива. Все истинные поклонники (а Дженни причисляла себя именно к таковым) посчитали своим долгом посетить это мероприятие, цены на билеты у перекупщиков приближались к космическим, но и те достать было нереально.

И вот оказывается у Чарли есть аж два билета.

— Откуда?! Как?!

Он поморщился.

— Выиграл в карты.

— Ты опять играл?

— Нет, — он нахмурился и на лице отобразилась обида. — Как ты могла такое подумать?! Я больше никогда не сяду за стол.

Девушка смущенно улыбнулась.

— Извини.

Действительно, как она могла заподозрить Чарли в чем-то подобном!

Оборотень выложил на стол два картонных прямоугольника с золотым тиснением.

— Вот. Выиграл почти две недели назад. Совсем забыл про них. Думал продать за день перед концертом, когда цены взлетят.

— Разумно, — согласилась Дженни. И жадно покосилась на билеты, испытывая невыносимое желание схватить и утащить.

Ну как можно продать билеты на концерт «Нежных упырей»?! Это же… они же… Они такие!

— Но в итоге решил отдать тебе, — небрежно продолжил Чарли.

Дженни восторженно взвизгнула и бросилась ему на шею. Чмокнула в щеку и тут же залилась краской и отползла обратно на свое место.

Как-то это неправильно — вешаться на парня. Особенно если этот парень тебе ну очень нравится, и так и хочется на него повесится.

Чарли, впрочем, совершенно не выглядел недовольным таким проявлением благодарности. Скорее наоборот.

— Спасибо! — прочувствованно пробормотала девушка, убирая подарок. — Ты пойдешь со мной?

У мужчин «упыри» вызывали неконтролируемую злобу. Слушая желчные, полные яда комментарии, Дженни всегда удивлялась — откуда такая ненависть? Словно само существование этих красивых как с картинки, талантливых мальчиков оскорбляло любого представителя сильного пола.

Чарли в этом отношении отличался от ровесников. Да, он тоже был равнодушен и к текстам «упырей», и к волшебным голосам солистов-оборотней. Но Дженни ни разу не слышала от него уничижительных и гадких слов в адрес своих кумиров.

— Конечно, если пригласишь.

От его улыбки Дженни почувствовала себя самой счастливой девушкой на свете.

— Приглашу, — прошептала она, убирая подарок.

— Повезло, что ди Форкалонен не взял их.

— Что?! — от упоминания демона она вздрогнула и чуть не пролила колу.

— В качестве ставки. Сказал: «Я что — похож на визжащую тринадцатилетнюю нимфетку с мокрыми трусиками?», — оборотень очень похоже изобразил интонации Раума, его манеру растягивать слова.

Легок на помине! Стоило упомянуть наследника ди Форкалонена, как тот возник на пороге кафе. Взгляд демона обежал зал и остановился на Дженни.

— О не-е-ет! — простонала она.

Вечер же так чудесно начинался! Вот надо было явиться Рауму, чтобы все испортить!

В том, что демон пришел именно для этого девушка ни секунды не сомневалась.

На мгновение воспоминание о вчерашней дико непристойной игре заставили ее щеки полыхнуть румянцем. А потом Дженни до смерти испугалась, что Раум расскажет Чарли, чем именно она заплатила за долговые расписки. И это сейчас, когда он впервые обратил на нее внимание после стольких лет безнадежного ожидания!

«Если он сделает это, я умру! Просто умру!», — твердила девушка, затравленно наблюдая, как Раум пересекает зал. Чарли проследил за ее взглядом и тоже резко стушевался, оборвав свою речь на середине.

— Доброй ночи, детка, — поприветствовал ее Раум голосом до того вкрадчивым и приторным, что аж во рту сладко стало. — Я проезжал мимо и увидел тебя в окне. Решил зайти поздороваться.

И не дожидаясь приглашения, сел на свободный стул и завладел последним куском пиццы.

Дженни набычилась, чувствуя, как страх и смущение уступают место ярости. Этот мерзкий, наглый, отвратительный демон! Да что он себе позволяет!

— Вообще-то тебя не звали, — зло выговорила она, четко артикулируя каждую букву.

— Меня это совершенно не беспокоит, сладенькая, — безмятежно заверил ее демон.

Девушка бросила просительный взгляд на Чарли. По-хорошему именно мужчина должен был выгонять незваного гостя из-за стола. Оборотень смущенно кашлянул.

— Послушай, Раум…

— А, привет, малыш Чарли, — с таким видом, словно только его заметил, отозвался ди Форкалонен.

— Тебе не кажется, что твое присутствие здесь неуместно?

— Отнюдь. Я так понял, у вас тут сценка: «Спасенный юноша благодарит героическую деву, освободившую его от злобного демона». Ну и подумал: без злобного демона не получится кворума.

— Обойдемся, — нелюбезно буркнула девушка. — Вали отсюда, гов… — она осеклась, заметив косой взгляд Чарли. Вспомнилось, как в прошлом году на его дне рождении Чарли рассуждал, что ужаснее сквернословящей девушки только девушка, которая курит. Дженни еще тогда порадовалась, что не курит и зареклась, что никогда даже пробовать не станет…

А вот ругалась она частенько, был грешок. И оборотню никогда это не нравилось, в детстве он обещал рот с мылом ей вымыть, если будет при нем выражаться.

Так что вместо оскорбления она просто прожгла демона уничижительным взглядом, мысленно обещая оскальпировать его по примеру давних степных предков, если он не уберет немедленно свою задницу из пиццерии.

— Уйду, детка. Считай, меня здесь уже нет, — демон похабно подмигнул Чарли. — Ты уж постарайся как следует ночью отработать свое спасение, Маккензи. Надеюсь, девушка останется довольна.

Это уже тянуло на прямое оскорбление, и Чарли вскочил, сжимая кулаки.

— Ты что себе позволяешь?!

На мгновение Дженни удивилась: почему он медлит? Почему просто не даст Рауму в морду? Чарли никогда не был трусом.

А потом вдруг вспомнила, что подобный удар от оборотня мог расцениваться демоном, как вызов на дуэль, и заледенела, мысленно умоляя парня не делать глупости. Потому что настоящая дуэль проходит в истинном облике, и никакой оборотень не выстоит против демона дольше пяти минут. Раум может порвать Чарли просто на кровавые клочки, а ему за это ничего не будет!

Раум прожевал пиццу, беззастенчиво отхлебнул из стакана оборотня и рассмеялся.

— Шутка! Кстати, — это он произнес уже обращаясь к Дженни. — У меня для тебя кое-что есть, детка.

С этими словами он положил на стол сверток. Дженни взяла его под подозрительным взглядом Чарли, ощущая непреодолимое желание стукнуть этим самым свертком демона по голове.

К сожалению, она догадывалась, что внутри. А на новый постограф копить минимум три месяца.

— Она так торопилась сегодня покинуть мою машину, что забыла кое-что, — пояснил, словно между делом Раум для оборотня. — Почти как в сказке. Ну, той, про туфельку.

Дженни вздрогнула и умоляюще уставилась на Чарли.

— Это не то… не то, что ты думаешь, — пробормотала она, густо заливаясь краской.

Что бы он ни подумал, реальность куда непригляднее и безнравственней.

— Да я ничего и не думаю, — оборотень отвел глаза и тоже отчего-то покраснел.

— Это твое обычное состояние, малыш Чарли, — сладким голосом пропел демон.

— Ну все, с меня хватит! — Дженни тоже вскочила, чувствуя, что еще миг и съездит ему по лицу. — Если ты не хочешь уходить, уйдем мы. Пошли, Чарли!

Он все-таки испортил ей свидание! Сволочь! Мелкая, мстительная сволочь.

Вслед ей полетело вкрадчивое: «До скорой встречи, Дженни-колючка.», и девушка не удержала. Обернулась и пожелала, пристально глядя в бесстыжие красные глаза.

— Чтоб ты сдох, говнюк.

* * *

Встреча действительно получилась куда более скорой, чем девушке бы того хотелось. Раума она увидела уже на следующий день, когда шла по дорожке от учебного корпуса к малому испытательному полигону, где у всех группы намечались практические занятия. Демон выглянул из-за дерева и заступил ей дорогу.

— Привет, сладенькая.

Одет в своем обычном стиле — с закосом под гангстера. Не в скучный серый костюм, как одевались настоящие гангстеры, которых уже лет тридцать, как стараниями имперской службы безопасности пересажали или казнили. Скорее подобный наряд можно было видеть на актерах, изображавшие их в синематографе или театре. Черные брюки в крупную белую полоску, жилет в тон брюкам и лимонно-желтая рубашка. На ком-то другом это смотрелось бы ужасно — клоунские шмотки. А ди Форкалонен выглядел стильно, словно сошел с картинки журнала мужской моды. Как ему это удается?

— Отвали от меня, придурок, — буркнула Дженни, пытаясь обойти его.

Он издал смешок.

— Почему ты такая грубая? Неужели не учили, как должна себя вести воспитанная девушка?

— Учили…

Джени остановилась. Огляделась по сторонам — нет ли кого рядом? А потом повернулась к беловолосому и вывалила на него отборнейшую многоэтажную конструкцию, подробно разъяснив где, в каких позах и с какими предметами видела его и всех его родных.

Аж на душе полегчало! Мечтала об этом с первой встречи.

Одно обидно — вместо того, чтобы взбеситься или оскорбиться демон от души расхохотался. На его красивом породистом лице не было и следа злости, только веселое изумление, и, кажется, даже одобрение. Словно грязнейшая брань совершенно его не задела и не оскорбила.

От этого стало паскудно. Как если бы она хотела облить демона помоями, но не удержала тяжелый таз и опрокинула все на себя. Действительно захотелось помыть язык с мылом.

— Чего тебе надо? — спросила она устало, понимая, что прогнать демона не удастся, да и сам он не отстанет. — Я выполнила свою часть сделки, ты свою. Зачем ты меня преследуешь?

— Преследую? — он картинно изумился. — Детка, я просто шел по своим делам, увидел тебя, решил поздороваться и узнать, как вчера прошло награждение героической девы.

Девушка поморщилась, словно глотнула уксуса по ошибке.

Ужасно прошло. Всю обратную дорогу Чарли молчал и так старательно отводил от нее взгляд, что ей захотелось посмотреть в зеркало и проверить не выскочили ли на носу прыщи. Уже когда такси высадило их у ворот Аусвейла и уехало, Дженни решилась.

— Ты неправильно понял. Между нами нечего не было.

«Угу, — послушно согласился ехидный внутренний голос. — Этот ублюдочный демон всего лишь видел меня голой, облапил везде где только можно и довел до оргазма. Ах да, а потом его придурочные дружки весь вечер играли на мне в карты. А так — совершенно ничего.»

— Не надо, Дженни, — грустно ответил оборотень. — Это ваши дела. Я не хочу знать о них.

Она сама не поняла почему почувствовала такую обиду после этих слов, будто Чарли предал ее и отрекся, поэтому сухо попрощалась и бегом направилась к своему корпусу. А потом почти час плакала в подушку прежде чем уснуть.

А ведь Раум скорее всего знал, что так и будет. Для этого и заявился, для этого и сидел в пиццерии, доводя Чарли до бешенства своими насмешками.

— Богиня, как же можно быть таким куском дерьма, как ты? — с тоской спросила девушка. — Тебе самому не противно рядом с собой?

— Бывает иногда, — согласился Раум с лукавой улыбкой. — Но потом я оглядываюсь по сторонам, и вижу, что мир по большей части состоит из моральных уродов или ничтожеств, вроде твоего Чарли, и попускает.

Обалдевшая было от такого признания Дженни, мгновенно снова взвилась от ярости, услышав с каким презрением демон произнес имя ее любимого.

— Заткнись! Ты не стоишь его мизинца!

— Да ну?! — его глаза опасно блеснули. Демон сделал шаг вперед, и Дженни попятилась, вдруг ощутив неуверенность и страх. — Что, малыш Маккензи так хорош? Может, сравнишь сначала? Помнится, в ванной тебе все понравилось…

— Не хочу сравнивать! Ты омерзителен! — с отвращением выговорила Дженни. — Даже будь ты последним парнем на земле, я не подошла бы к тебе ближе, чем на сто шагов.

Он снова шагнул, и Дженни снова попятилась, ощущая все большую панику. Что ему нужно? Зачем он так смотрит?

Не отрывая испуганного взгляда от демона она сделала пять шагов назад и ойкнула, наткнувшись спиной на ствол дерева.

Бежать! Но куда? Справа и слева колючий кустарник, за спиной ствол дуба. Далеко не убежать, демон догонит в два счета. Кричать? Здесь никого нет, а даже если кто и придет на помощь, что она скажет? Сын лорда-протектора странно смотрел на меня?

— Не подходи! — голос сорвался на писк.

Демон ухмыльнулся, и вдвое сократил и без того невеликую дистанцию.

Была не была! Дженни рванулась вперед, надеясь проскочить мимо демона и выбежать на дорожку, но в последнюю минуту Раум перехватил ее. Поймал и прижал к себе. Она взвизгнула и замолотила кулаками по его плечам. Так нечестно! Он слишком высокий, слишком сильный, ему даже не нужно принимать истинный облик, чтобы справиться с ней…

— Маленькая лгунья, — нежно прошептал демон. И поцеловал Дженни.

Наверное, она не этого ожидала. Думала, он будет снова пытаться облапить. Или еще чего похуже.

Его губы были одновременно настойчивыми и мягкими. Нежные, неторопливые, изучающие. Дразнящие прикосновения языка возбуждали, и Дженни вдруг поняла, что отвечает.

В голове зашумело, по телу мгновенно растеклась слабость, словно Раум выпил из Дженни весь гнев. Она покачнулась и оперлась на демона, чувствуя, как стальной захват превращается в поддерживающие объятия. Он сжал девушку крепче и углубил поцелуй, делая его жарче, бесстыднее. Слабость сменилась возбуждением, и теперь Дженни уже сама прильнула теснее к Рауму, чувствуя, как в теле разгорается знакомый пожар. Рука демона скользнула вниз по спине, опустилась на попку и стиснула ягодицу сквозь ткань платья.

Это слишком фривольное прикосновение привело ее в чувство. Дженни всхлипнула и отпрянула, разрывая объятия. Раум мог бы удержать ее, но не стал этого делать. На его лице сияло довольное и шкодливое выражение, как у кота, сожравшего втихаря крынку сметаны, а глаза сияли.

— Значит, — промурлыкал он, — не ближе, чем на сто шагов? Да, Дженни-сама-честность?

Она демонстративно сплюнула и вытерла губы краем рукава.

— Это только, чтобы ты отвязался, скотина.

Раум знал, что она лгала. Не мог не знать, он был демонски проницателен, словно умел читать мысли Дженни. Но на мгновение его лицо все же исказила гримаса, губы недовольно скривились и глаза сузились от гнева. Девушка поняв, что сумела все-таки задеть наглеца, мысленно восторжествовала.

— И хватит меня преследовать ди Форкалонен, — насмешливо добавила она. — Найди себе какую-нибудь Кэнди, если ты весь такой одинокий.

Выпалив это, она развернулась и помчалась по дорожке в сторону полигона. А то вдруг Раум как ответит? Или, не дай Богиня, снова попробует поцеловать ее?

Нет уж! На этот раз последнее слово точно останется за Дженни!

Демон проводил девушку взглядом. Выражение досады исчезло с его лица, на губах снова заплясала полуироничная-полуиздевательская улыбка.

— А я уже нашел, Дженни-врушка, — задумчиво, словно обращаясь к самому себе, пробормотал он. — Только она этого еще не поняла.