Знакомство с потенциальным женихом пришлось отложить. Билеты были уже куплены, все дела отменены и Кари с Брайаном сидели на чемоданах, когда пришло сообщение от родных: в горах случился обвал, единственную дорогу засыпало и расчистят не раньше, чем через три дня.
— Я уже начинаю ненавидеть этого твоего Маккензи, — скорбно поделился Брайан с Кари. — Вот не мог он сделать тебе предложение на каникулах?
Да, у брата все-таки не получилось отвертеться от поездки. Когда речь заходила о по-настоящему важных вещах заставить матушку отменить ее планы не смог бы даже совет вожаков. И поскольку помолвка младшей дочери, по мнению Эрны Маккуин, относилось как раз к таким вещам, никакие ссылки на учебу и грядущую сессию не принимались.
Кроме того, разве можно допустить, чтобы несчастная, слепая и беспомощная девочка ехала в поезде совершенно одна! Какой кошмар, ее же там изнасилуют, обворуют или украдут в гарем султана. Или даже все сразу.
— Не мне одной страдать, — злорадно хмыкнула девушка.
Брат надулся.
— Вот увидишь: этот Маккензи окажется каким-нибудь уродом, — пообещал он.
— Если так, то с его стороны очень мудро выбрать слепую жену.
— С визгливым голосом и мерзким запахом.
— Безрадостная картина, — весело согласилась Кари. — Тетка Ванда явно меня ненавидит, если подобрала такого мужа.
Вообще-то, с теткой у нее действительно были трения — Кари отказалась учиться у нее, чтобы занять место шамана в будущем. Но это не повод подбирать в мужья упрямой племяннице мерзкое страховидло.
После матушкиного письма прошла неделя, было время подумать. И по зрелому размышлению, Кари решила, что помолвка не такая плохая идея. По крайней мере, мама точно отвяжется от нее с замужеством. А свадьбу все равно по волчьей традиции отложат до того момента, пока будущий супруг не закончит академию, то есть четыре года у нее в любом случае будет. И желание быть поближе к жениху — прекрасное оправдание для окончательного переезда в столицу.
И может, сам Чарльз ей понравится? Сокурсники отзывались о нем, как о неплохом честном парне с достаточно широкими для оборотня взглядами.
Короче, прежде чем категорически отказывать, стоит сначала принюхаться.
Время в дороге прошло с пользой. Кари дочитала учебник по теории магических потоков и почти успела сформулировать список вопросов, которые собиралась задать преподавателю. Нельзя всю жизнь выезжать на уникальном видении магии, надо осваивать теорию.
А на вокзале уже ждал дядя Патрик.
— Мелкая! — весело загудел он. Подхватил Кари на руки — легко, слово ей по-прежнему было пять лет — и подкинул в воздух, заставив взвизгнуть. — Похорошела-то как! Всем парням на погибель! Жених твой глаз отвести не сможет!
Кари поцеловала его в колючую щеку, обняла за шею, наслаждаясь детским ощущением покоя и безопасности.
— А ты видел моего жениха, дядя Патрик? Какой он?
— Не видел. Я как поехал закупаться для фермы, так застрял. Дорогу только сегодня утром расчистили, — он опустил девушку на землю, пожал руку Брайану. — Не боись, мелкая! Эрна плохого мужа не выберет.
— Дядь Патрик, а где твой пикап? — подал голос брат.
— Да на сервисе, — голос мужчины стал немного смущенным. — Подвеска барахлит, я и решил: раз уж все равно застрял тут, отгоню в мастерскую. Теперь забрать надо.
— Это ведь на другом конце города? — уточнила Кари. — Можно я с вами не пойду?
День был погожий, и при других обстоятельствах она не отказалась бы прогуляться, но сейчас, пока прочитанный учебник был свеж в памяти, пальцы горели от желания завершить работу.
— Ну, если с тобой братец останется…
— Вот еще! — возмутился Брайан. — Делать мне нечего.
— Ну уж нет! — не менее горячо поддержала его Кари. Хватит и того, что брат всю дорогу мотал ей нервы и отвлекал разговорами. — Брайану вредно сидеть на одном месте, у него тогда вся кровь приливает к ягодичным мышцам, и думать он начинает именно этим местом.
Брат возмущенно запыхтел, явно обдумывая ответную гадость.
— И что: будешь сидеть одна на вокзале? Ты в своем уме, мелкая? Тут же шушеры всякой полно, жуликов!
На самом деле большую часть суток провинциальный вокзал небольшого городка был абсолютно пустым, если не считать скучающего в билетной кассе продавца. Но некоторые вещи старшему поколению объяснить проблематично.
— А я в кофейне подожду! — нашлась Кари. — Тут недалеко.
* * *
Чарли стискивал кулаки и шагал, не разбирая дороги. В душе все кипело от ярости и обиды.
Он отказался от права зваться вожаком, чтобы защитить Дженни. Бросил на полтора месяца учебу, чтобы спасти ее доброе имя в глазах соплеменников. Отправился в эту богиней забытую дыру, чтобы уговорить старую ведьму помочь. Согласился повесить себе ярмо на шею в виде слепой девицы.
Все, все ради Дженни. А она что? А она в это время развлекается с богатеньким мажором! Валяется с ним на одной кровати в больнице, чуть ли не трахается на глазах у персонала!
А про Чарли вспоминает, только когда у нее проблемы.
Интересно, вот как она запоет, если он сейчас возьмет билет на поезд и уедет?! Просто исчезнет, не объясняя ничего, не обсуждая. Он бы посмотрел, как Дженни будет разговаривать с шаманкой без него, с удовольствием послушал, как вредная старая грымза пошлет просительницу.
От злых мыслей невольно стало стыдно, и оборотень замедлил шаг. Он понимал, что никуда не уедет. Пока дорожные службы разбирали завал, Маккуин принимали его, как своего. Как будто он уже успел обменяться кровью с младшей дочерью вождя.
Волк — хозяин своему слову. Обещал, значит, должен жениться.
Просто… так хотелось, чтобы его жертву оценили. Чтобы подруга детства поняла, как много он сделал для нее, чтобы хотя бы поблагодарила от души, а не кивком головы с таким видом, словно ей не очень-то и хотелось снять клеймо.
И как же хотелось, чтобы Дженни признала, что он был прав насчет ди Форкалонена. Что вся эта отвратительная, глупая ситуация по ее вине — она отказалась выйти замуж, превратила себя в изгоя и лишила клан наследника. А надо было слушать, когда Чарли предупреждал по поводу демона!
Он замедлил шаг, достал платок и громко высморкался. Еще и насморк в этих горах подхватил. Оборотень в соплях — кому скажешь, засмеют.
Обида постепенно отпускала и Чарли, задавшись вопросом куда он идет, завертел головой. Улица показалась ему смутно знакомой. Кажется, он проходил здесь уже не в первый раз.
Так, надо передохнуть. Посидеть в какой-нибудь забегаловке, успокоиться и подумать, как действовать дальше.
На глаза попалась вывеска с дымящейся чашечкой. Кофейня — прямо как на заказ! Оборотень толкнул дверь и шагнул внутрь.
* * *
Вдохнув ароматы кофейни Кари чуть было не сбежала.
Нет, пахло тут очень приятно. Свежим кофе и горячим шоколадом, корицей, кардамоном и ванилью. К запахам напитков и специй примешивался еле ощутимый, но восхитительный запах свежей выпечки. Ароматы изумительно гармонировали друг с другом и с наполнявшим пространство кофейни звуками — позвякивание ложечки о фарфор, скрип подвигаемых стульев, шорох джезвы, скользящей по горячему песку, негромкие разговоры…
Но для чувствительного носа волчицы такая интенсивная атака оказалась непосильной. Кари, привыкшая во многом «видеть» окружающий мир посредством обоняния, ощущала себя беспомощной.
Но дядя Патрик уже тащил ее вглубь зала, и девушка решила, что ничего страшного за полчаса без обоняния в кофейне с ней не случится.
— Вот, мелкая, — постановил он, отодвигая для нее стул. — И чтоб отсюда ни ногой, пока мы не вернемся!
— Конечно, — заверила она родственника. И достала планшетку и шило.
Минут десять Кари с удовольствием работала, а потом парочка за соседним столиком начала выяснять отношения. Громко и весьма эмоционально.
Сосредоточиться на письме стало просто нереально. В условиях напрочь забитого запахом кофе обоняния слух особенно обострялся, улавливая малейшие вздохи и оттенки интонаций.
Парень — судя по голосу совсем молодой, не старше Брайана — высказывал претензии, упрекая подругу в неблагодарности. Девушка не только не раскаивалась, но и явно еле сдерживалась, чтобы не послать благодетеля по известному адресу.
Подслушивать нехорошо, и Кари с удовольствием бы этого не делала. Если бы они догадались говорить потише, а лучше в другом месте.
— Да ты знаешь, на что мне пришлось согласиться, чтобы уговорить шамана снять с тебя печать?!
— Нет.
— Я должен буду жениться на инвалиде! — с упреком воскликнул парень. — Какая-то слепая от рождения девица!
Кари вздрогнула. По спине пробежал неприятный холодок.
— Ее родня хочет, чтобы я переехал к ним в клан и день-деньской вытирал ей сопли, ты можешь это представить!
Не бывает таких совпадений! Или бывает?
Сейчас, когда беседа превратилась из абстрактной ссоры двух совершенно неизвестных индивидов, в разговор, касающийся Кари, правильно было бы обозначить свое присутствие. Но вместо этого девушка вся обратилась в слух.
— Я предлагал шаману деньги, услуги, но она ни на что не соглашалась. Или я женюсь или ты так и остаешься изгоем. И я согласился! Пошел на это ради тебя! А ты…
— А что я? — растерялась неизвестная девица.
— Сначала, когда до цели остается всего полчаса ты все бросаешь и уезжаешь с ди Форкалоненом! Потом этот обвал! Я два дня места себе не находил, пока его не разобрали. Вынужден был общаться с будущими родственниками, и делать вид, что все в порядке. А знаешь, какая надоедливая у нее родня! Особенно моя будущая теща: она решила собрать на помолвку весь клан. Все эти бесконечные семейные обеды, общение с вдовыми троюродными тетками внучатых племянников!
Кари стиснула кулаки, чувствуя, как на смену благодушию приходит холодная трезвая злость.
Да, ей ли не знать, какими надоедливыми умеют быть ее родичи, особенно мама? Но что бы этот типчик ни думал о них, он не имел права обсуждать их в подобном тоне! Тем более с какими-то посторонними девицами!
За одно мгновение вся благожелательность к жениху, которую Кари взращивала в себе целую неделю, обратилась в ничто, а Чарльз Маккензи занял одно из лидирующих мест в ее личном рейтинге неприятных субъектов.
— Я думал, с ума сойду. Переживал как ты, гадал что этот подонок с тобой сделал. И вот, наконец, завал разобран, дорога восстановлена, я под каким-то дурацким предлогом уезжаю от Маккуинов, нахожу тебя. И что я вижу?! Ты! С ним! Целуешься!
Итак, еще веселее. Спасибо тебе, дорогая тетя за этот сомнительный подарочек. Можно подумать, Кари всю жизнь мечтала о женишке, безответно влюбленном в какую-то чужую девицу.
— Целуюсь, — мрачно подтвердила чужая девица. — И что? Тебе какое дело? У тебя же невеста есть.
— Но я же все устроил, чтобы снять печать… Ты больше не обязана быть с ним!
Маккензи уже упоминал о печати изгоя раньше. Картина потихоньку проясняется. Итак, Ванда согласилась снять с его подруги (видимо, тоже волчицы) печать в обмен на женитьбу на Кари.
Да уж — просто свадьба мечты. Неужели тетка настолько ее не уважает?
— Я не брошу Раума, Чарли. Мне с ним хорошо.
— Значит, ты вернешься в клан, ди Форкалонен получит тебя, а мне жениться на какой-то слепой дуре, которая даром никому не нужна?! Переезжать в это захолустье. Хорошо вы устроились, ничего не скажешь.
Эмоции схлынули резко, осталась только брезгливость и легкое отстраненное любопытство. Этот Маккензи был для Кари чужаком и она твердо решила, что чужаком он и останется.
— Мы устроились? — девица за соседним столиком опешила. — Ты сам применил ко мне Императив, чтобы заставить выйти за тебя замуж!
Все интересней и интересней.
— Я пытался тебя защитить! И сделал все, чтобы исправить свою ошибку. Ты могла бы хоть поблагодарить!
— За что? За то, что я из-за тебя стала изгоем?
— Значит, не за что? — запальчиво переспросил оборотень. — Интересно, а что ты скажешь, если я откажусь жениться?
— Скажу, что это очень некрасиво по отношению к девушке и ее родным, — зло обрубила его собеседница.
Послышался звук отодвигаемого стула — девица встала.
— А знаешь что: отказывайся. Мне кажется, для этой девушки будет лучше остаться одной, чем с таким, как ты. А мне не нужно милостей с барского плеча, если ты потом собрался всю жизнь попрекать меня ими!
— Дженни! Подожди!
Сердитый цокот каблучков разнесся по кофейне, потом звякнул колокольчик над дверью. Оборотень за соседним столиком сдавленно выругался. А потом оглушительно чихнул.
Кари отхлебнула кофе, пряча в чашке довольную улыбку. Она услышала достаточно. Теперь, даже если Маккензи все же решит жениться, ей будет что сказать сородичам по поводу этого брака.