В избушке приятно пахло травами, было тепло и уютно, но, увы, безмолвно. Хозяйка, старая ведьма, ушла в лес с неделю назад и не вернулась: почуяла, видать, что пришел ее срок. Деревенские еще не осознали, чем им грозит исчезновение главного лекаря, так что пока радовались кончине старухи. Глупые люди.

       Барс тоненько мяукал где-то на печке, жалуясь лису на голодную жизнь и жестокую судьбу, забравшую у него хозяйку. Зверь молча внимал, положив мордочку на лапки, и изредка коротко тявкал. Как ни странно, но животное потихоньку замолчало, а вскоре даже замурлыкало. Вот же непостоянное создание.

       Скрипнула дверь, впуская ароматную свежесть октября. Ветер взметнул листья перед избой, умудрился забросить парочку внутрь до того, как гость спешно исправил свою ошибку и перестал выпускать тепло. Не подняла головы, смотрела на огонь. Черные всполохи причудливо изгибались, завораживая. Почему для нас огонь черный? Знаю, на самом деле он оранжевый, красивый очень, помню...

       -Госпожа странница, - негромко позвал лесник. - Давно вы мамку видели?

       Эх, дурной ты парень, Лексей... Сам понимаешь, ушла твоя мать, совсем ушла, принял ее лес на вечный покой. Зачем спрашиваешь? Убедиться хочешь? Так я не просвещаю людей, я их проклинаю.

       -Давай шею.

       Задрожал, ухватился за ворот рубахи, попятился, еле взял себя в руки. Правильно, от нас не сбежишь, как ни пытайся, только себе хуже сделаешь. Преодолевая страх, приблизился, опустился на колени. Равнодушно ждала, пока он не отпустит мятую ткань и, судорожно вдохнув, зажмурится. Черное пламя гасло...

       Обнаженная руки дрожала. Некоторое время смотрела на нее, наблюдая, как колеблется итак нечеткий контур, поймала Лексея за тем же занятием. Когда еще увидишь дрожащего странника, парень... Мы же нелюди, мы не испытываем ничего.

       Пальцы безошибочно опустились на ямочку. Лесник дернулся непроизвольно, закусил губу. Неинтересно.

       Усмехнулась и положила ладонь на его грудь. Кожа чуть нагрелась, свечение вокруг ладони нарастало. Когда я решила, что этого достаточно, и вновь надела перчатку, успел сформироваться ожог. Молча терпел, достойный. Пусть я и не специально проверяла, но всё равно приятно, что не ошиблась в выборе.

       Живи теперь, Лексей-лесник, долго живи и счастливо, сватайся к своей Аксинье и забирай материнскую избу, ей она больше ни к чему. Кота не забывай кормить, хоть и глупый, но добрый он у вас, по хозяйке скорбит искренне, редко такое бывает. Берегите кота. А остальное будет, не сомневайся, странница лгать не станет.

       Уходила молча, на прощание кинула взгляд в печку. Огонь пропал.