Наука красоты мой дух питает, Отраду старости в нем охраняет, Мне в счастье чувства украшает, В несчастье ж – душу сохраняет. Она и в творчестве утеха И в странствиях мне не помеха. А уж в архитектуре – моей науке Она совсем не знает скуки: Там ею пользуются везде – И в тишине покоя, и в труде…

Моя вера в людей – от Бога, От Него – к их душам дорога. Как их сын, служу у народа. Красоте служу – до ухода… Моей вере жить не в молчанье, А в дарении людям слова. Я, и радостный, и печальный, Защищаю веры основу, всегда.

Я маюсь по жизни чуть не восемьдесят лет С душой необузданной, зная много бед. Мои нервы протянуты сквозь эти года, И на них нанизаны чувства всегда. А если у тебя отключается мысль И призраки, маяча, творят свой балет, Ты сидишь на галерке, куда твой билет, И всматриваешься пристально в жизнь. Но она, как душа в песне дрозда, Проносится быстро мимо гнезда, Бормоча чуть слышно: «Это, все ерунда!» – Словно ей дорога лишь в небе звезда… Здесь, в свободных краях, мне живётся светлей, Только пусть опять, до конца моих дней, Мои чувства мечутся, как всегда, Нервы будут настянуты, как провода…

Всем расскажу я кончиком пера, Какими были мы, мои друзья, вчера. Мы жили честно, и не знала нас вражда, А позже мы умчались кто куда. Нет, нам не стыдно за свои года, Хоть и ошибки были иногда. И счастлив, что живём ещё, друзья, Что вас могу по скайпу видеть я.

Сегодня по городу тихо иду, В душе у меня будто шепот в бреду, Нашептывает время мне на беду, Что стал я орлом у всех на виду. И этой птицей взлетаю вверх К высотам дел земных и вех… Но я не из лучших, друзья, герой – Штаны протерлись мои и с дырой. Хотел бы без всякой помпы здесь Явиться и показать, что я есть.

Хотелось горных мне достичь вершин Без остановки, поиска причин, Вершин, что взять нельзя, кажись, Но не туда меня тащила жизнь. В стихию неизведанных путей, В среду душой не взятых рубежей – Туда, где разуму доступна глубина, Где в буре чувств пьянеешь без вина, Где шепчет океанская вода: «Удач тебе – молюсь за то всегда!»

В мечтах я стучу в открытую дверь, За ней – красота и девичья твердь, Там будут заветные яства – вино, Что в ожиданьях моих уж давно, Там встретят меня приют и постель – Там всё, чего я, скиталец, хотел. Хочу я туда – на счастье ль, беду? Я все ж постучу. Позовет – зайду…

Хорошо ли красоток мне различать? Любоваться их прелестью иль подождать? Говорить о красотках или смолчать? Пожелать себе ль такую в постель Или же с друзьями просто – в бордель?.. Ну, а может, понять, что не это мне нужно, А с женой приготовить прекрасный ужин Иль ласкать жену, будто можно зачать Сына, дочку?.. Или только, дружок, молчать?.. Ведь в молчанье – всё, что ты можешь желать!..

Пусть рядом, по сути убогие, Пылят вокруг души бойкие. Но чувства у нас высокие, И наши думы глубокие – Всё это в нашей крови. Мы здесь – потомки романтики, Поэты в суровой практике И дети душевной любви…

Осень в Нью-Йорке… Осень… Чудо погода… Где дожди?.. Эдуард, это Бабье Лето, Лучшего времени ты не жди. Но в воздухе страх от чего-то, От TV иль от газет он разлит. Эдуард, почему кому-то неймется? Кто за дверью стоит? Дымом с планеты, как из трубы, Тянет в нашу дверь. Где-то воюют, там – мясорубка. Оттуда лезет ислам, как зверь… Эд, ты сполна оплатил из твоих годов – Потому и ученый, стихоплет-богатей… Выпьем за красоту грядущих веков, За будущее племя людей!

Ныне жизнь спокойна – стресс мой пройден, А в душе подчас ощущаю дрожь И задумываюсь: ныне я часто, вроде, На «философа бытия» похож. Я, конечно, душой настырно не влажу В то, что мне испытать ещё суждено. Но вот чувствами сердце скребу и мажу, Чтоб было чисто и чутко оно.

Благодарю судьбу, что душу раскрываю – Пишу предзимнюю главу, Что чувствами в словах своих играю И что в наш грешный век живу Я думаю: на что же жизнь похожа – То нараспашку, то не покорить? Я не грущу, что жить на свете сложно, – Успеть бы мне своё договорить. Меж ежедневных черных весточек Я светлую благодарю. Меж многих похоронных свечек Зажгу заздравную свою.

Отношение к правителям – парабола: Падает к нулю и поднимается. Мне не слушать их уже пора бы, Да никак, увы, не получается… И иду я по тому пути – И о них всё думаешь, не ленишься. Я б от них, пожалуй, смог уйти – От себя ведь никуда не скроешься.

В пространство гор вглядевшись, Я, шагающий среди гор, Стою в прострации, обалдевши, Погруженный весь в восторг. Былое вернулось вдруг без хлопот: Я, юный, – у Тамерланских ворот. Но юность прошла, а я, вроде, есть, Я, юный, восторженный, всё ещё здесь…