Через три недели весь Девагири торжественно встречал вернувшийся императорский караван. Прибывшая несколько ранее Канахала сделала все приготовления к этой самой неожиданной свадьбе за последнюю тысячу лет. Как обычно, все совершенное Канахалой было безупречно.
По традиции, подобные свадебные празднества длятся семь дней. Каждый их этих жней отличался от другого. Выглядевшая в будние дни весьма аскетично, столица Сурьяванши расцвела. Флаги, вымпелы, разноцветные полотнища ткани свисали с городских стен и украшали фасады домов. Центральные улицы были выложены плиткой священного синего цвета. Все лавки отпускали в эти дни товар бесплатно, так же бесплатно можно было поесть и выпить в соответствующих заведениях. Все эти удовольствия оплачивала императорская казна. Так же, за счет казны все дома были заново покрашены, и весь Девагири выглядел, как только что построенный город.
В кратчайшие сроки был вырыт грандиозный канал, наполненный водами Сарасвати. Местами канал проходил под землей, местами под открытым небом. В речную воду, поступающую в канал, попадала красная краска. Канал по форме являл собой гигантскую свастику, древний символ, «несущий благополучие». С любой из трех городских насыпей мелуханцы могли созерцать огромную свастику красного, священного цвета Сурьяванши. По просьбе Канахалы, в некоторых местах со стен города убрали оборонительные шипы, заменив их пестрым орнаментом. Будь ее воля, от шипов и прочих защитных приспособлений стены бы очистили полностью, но тут вмешался Парватешвар и, из соображений безопасности, настрого запретил это делать.
Со всей империи на торжества съехались самые уважаемые и заслуженные семьи. Также были приглашены многие известные всей стране люди, среди которых были наместники и ученые, военачальники и художники, даже святые отшельники почтили своим присутствием намечающиеся празднества. Послы из далеких, но дружественно настроенных к Мелухе, стран получили редкую возможность увидеть столицу. С горы Мандары прибыл Брихаспати в сопровождении других ученых и мудрецов. На самой Мандаре в данный момент никого, кроме воинов Ариштанеми, не было. Впервые, там, на целую неделю, прервались все научные опыты!
В первый день исполнили два обряда в честь Господа Индры и Господа Агни. Это были два главных бога населения страны, и у них испрашивали благословения перед любым событием. А уж для такой свадьбы получить разрешение у богов было просто необходимо. Шива заметил, что в обрядах больше всего воспевали воинские подвиги богов. Дакша пояснил ему, что мелуханцы одновременно празднуют и свадьбу Нилакантхи с дочерью императора, и разгром напавших на деревню Кунджи Чандраванши. По его словам этап победа тронула сердца всех истинных Сурьяванши. Скоро они воздадут Чандраванши за всё!
По окончании обрядов приступили к свадебным церемониям. Их оказалось такое внушительное количество, что в какой-то момент, извинившись перед всеми, Шива покинул собрание, увлекая за собой Сати.
— Святое озеро! — во все горло вскричал Шива, закрыв двери в покоях, отведенных молодоженам. — И это только первый день! Если и дальше все пойдет так, я за себя не ручаюсь!
— А! То есть тебе все это не интересно! Получил все почести и поздравления и сбежал! — дразнящим тоном сказала Сати.
— Меня не волнуют все эти церемонии! — Шива сорвал с себя нарядный тюрбан и отбросил его в сторону.
Он смотрел на Сати пылающим взором и медленно, тяжело дыша, приближался к ней.
— Ну конечно, — рассмеялась Сати. — Нилакантха же сам решает, что важно, а что нет! Нилакантха делает все, что пожелает!
— О да! Он делает все, что пожелает!
С лукавым смехом Сати отбежала от него, встав так, что их разделяла большая кровать. Шива, не обратив внимания на это препятствие, сорвал с себя украшенную золотым шитьем накидку и бросился к ней.
— Делает все, что пожелает!
*****
— И вспомни все, что я тебе говорил, — шептал на ухо Вирабхадре Нанди. — И не волнуйся. Господь не будет против. Он разрешит.
— Что…, — только и смог сонно сказать Шива, когда Сати сделала острожную попытку его разбудить.
— Проснись, Шива, — нежно прошептала Сати.
При этом она наклонилась над ним и щекотала прядью волос лицо Шивы. Его глаза распахнулись, и Сати правильно поняла сверкнувший в них блеск.
— Подожди, любимый! Там за дверью нас поджидают Нанди, Криттика и Вирабхадра и им не терпится сообщить нам что-то очень важной!
— Ну и? — Шива открыл дверь и уставился на стоящую там троицу. — Нанди, у тебя не нашлось никого более подходящего, кого бы ты смог потревожить в такую рань вместо меня? Какой-нибудь красавицы, например?
— Нет, о мой Господь, не нашлось, — ответил Нанди, сгибаясь в приветственном поклоне.
— Мне жаль, Нанди, так ты рискуешь на всю жизнь остаться холостяком! — шутливым тоном заметил Шива.
Все громко рассмеялись, одна только Криттика оставалась серьезной, не забывая о вопросе, который их сюда привел.
— Ну, хорошо, — отсмеявшись, сказал Шива. — Что вы хотели мне сказать?
Своей сильной рукой Нанди подтолкнул Вирабхадру. Ухмыляясь, Шива посмотрел на своего старого друга.
— Бхадра! Ты уже не решаешься заговорить со мной без поддержки стольких людей? С каких это пор?
— Э…, Шива…, — выдавил из себя Вирабхадра.
— Да?
— Как бы тебе сказать…
— Как бы мне сказать что?
— Ну, ты же видишь…
— О да, слава богам, зрение мое весьма остро!
— Шива! Не мучай его! — заступилась за Вирабхадру Сати. — Ему и так нелегко.
Посмотрев на Вирабхадру, она сказала:
— Смело говори все, что хотел!
— Шива! — уже увереннее, но все равно с пунцовыми щеками, проговорил Бхадра. — Мне надо получить от тебя позволение!
— Считай, что оно получено, — ответил заинтригованный Шива. — Позволяю тебе все, что ты хочешь!
— Я это…, — вновь смутился Вирабхадра, но быстро взял себя в руки. — Я собираюсь жениться!
— Это лучшая идея, что я от тебя слышал! — воскликнул Шива, но не удержался от желания поддразнить друга. — Осталось за малым — найти слепую невесту, которая не откажется выйти за тебя!
— Шива! — урезонила мужа Сати.
— Но я уже нашел женщину, согласную выйти за меня! — поспешил заявить Бхадра, пока не прошел запал храбрости. — Но она не слепая.
— Не слепая? — Шива шутливо выгнул брови. — Может она, в таком случае, не блещет умом, раз желает связать свою жизнь с человеком, который хочет, что бы другой за него решил, вступать ли ему в брак.
Вирабхадра смотрел на Шиву со странной смесью смущения, раскаяния и непонимания.
— Я как-то говорил тебе, Вирабхадра, — уже серьезным голосом сказал Шива. — У нашего племени есть обычаи, которые мне совсем не нравятся. В том числе, тот обычай, когда вождь должен одобрять каждый брак своих соплеменников. Неужели ты не помнишь, как мы с тобой смеялись над этим в детстве?
Бхадра подняло было глаза на Шиву, но снова опустил их, все еще пребывая в неуверенности.
— Да что с тобой, дружище? — начал раздражаться Шива. — Если ты будешь счастлив с ней, то я буду радоваться за тебя. У тебя есть мое позволение!
Получив сильный толчок локтем в бок, Бхадра с удивлением посмотрел на Нанди. Криттика, задержавшая дыхание от волнения, облегченно выдохнула. Она посмотрела на Сати и еле слышно произнесла:
— Спасибо!
Шива приблизился к Криттике и крепко обнял ее. Пораженная девушка поначалу напряглась, затем почувствовала, как теплая сила Шивы проникает в нее, и ответила ему объятиями.
— Добро пожаловать в племя, — сказал ей Шива. — Мы несколько дикие и безумные, но, поверь, хорошие люди.
— Но как ты догадался? — изумился Вирабхадра. — Я же никогда не говорил тебе, что люблю ее!
— Я же не слепой! — рассмеялся Шива.
— Спасибо! — поклонилась Криттика Шиве. — Спасибо, что принял меня.
— И тебе спасибо! — ответил Шива. — Я всегда переживал за Бхадру, но теперь он в надежных руках. Он хороший друг и надежный человек, но с женщинами у него не задавалось. Что ж, я спокоен заего.
— Я тоже хочу кое-что сказать! — заявила Криттика. — Я никогда всерьез не верила в легенду о Нилакантхе. Но если ты принесешь Мелухе такую же радость, какую ты принес моей госпоже, то будешь достоин зваться Махадевой!
— Не надо меня называть Махадевой, Криттика. Я полюбил Мелуху так же сильно, как полюбил Сати. И сделаю все, что смогу, — обернувшись к Вирабхадре, Шива позвал его. — Ну что ты стоишь, как истукан! Иди сюда.
Вирабхадра быстро приблизился, обнял Шиву и прошептал:
— Спасибо!
Но Шива в притворном гневе отстранил его:
— Но как ты посмел скрывать от лучшего друга то, что влюбился в такую прекрасную девушку? Ты объяснишься передо мной, когда я соизволю разделить с тобой чиллум!
Под общий смех Бхадра сказал:
— У меня найдется отменный чарас, чтобы сгладить твое недовольство.
*****
— Разве она не выглядит утомившейся? — озабоченно спросила Аюрвати, глядя на Сати.
Сати с матерью так раз поднимались со своих мест, чтобы покинуть помещение, так следующий обряд проводился только для жениха и тестя. Пандиты занимались подготовкой к ритуалу.
— Шесть дней непрерывных обрядов и празднований. Тут устанешь, — ответила Канахала.
— А я думаю, что не шесть дней утомили ее! — вмешался Брихаспати.
— Вот как? А что тогда?
Глаза Брихаспати озорно сияли:
— Пять ночей!
— Что? — не сразу поняла Аюрвати, но тут же густо покраснела.
За свою шутку Брихаспати получил от сидевшего рядом с Канахалой Парватешвара крайне сердитый взгляд. Но это его не остановило, он ко всему еще и громко рассмеялся. Теперь уже пандит раздраженно посмотрел на развеселившегося ученого, но вид двух женщин, принадлежавших к самым верхам варны брахманов, не позволил ему высказать Брихаспати все, что он думает о его поведении.
Парватешвара же не остановило высокое положение женщин, он встал и гневно сказал:
— Не могу поверить, я вынужден слушать такие разговоры!
После чего ушел в самый дальний угол зала собраний.
Его недовольство вызвало смех у Аюрвати и Канахалы. Они сразу же притихли, как только старший пандит подал сигнал к началу обряда. Под пение священнослужителей, Шива и Дакша начали возлияние топленого масла в священный огонь, периодически восклицая:
— Сваха!
Между этими ритуальными возгласами у Шивы и императора было время поговорить. Неудивительно, что говорили они о Сати. И только о ней. Если бы кто подслушал их беседу, то вряд ли он понял, кто из них любит Сати больше.
Пандит сделал паузу в песнопении, это был знак очередной раз лить масло в огонь. Дакша случайно пролил часть масла на руку и когда вытирал ее, Шива обратил внимание на амулет со знаком его клана. Вид животного, изображенного там, потряс Шиву, но ему хватило благоразумия промолчать. Однако от Дакши не укрылось ни то, что Шива увидел его амулет, ни его удивление.
— Это был не мой выбор. За меня решил отец, — с теплой улыбкой объяснил Дакша.
В его голосе не было и тени смущения, хотя, в глазах на мгновение сверкнул вызов.
— Прощу прощения, о император, — смутился Шива. — Я случайно увидел.
— Тебе не за что просит прощения, о мой Господь, — сказал Дакша. — Это мой клан, и я ношу на руке его символ, чтобы все могли видеть.
— Но ты несравненно выше своего клана, о император. Этот символ не отображает всего твоего величия.
— Да, это так! — с веселой улыбкой согласился Дакша. — Но я ведь утер нос отцу, не так ли? Нилакантха так и не появился в его правление. Он пришел ко мне! Ни разу при отце не были отбиты эти подлые нападения. А при мне это удалось сделать! И Чандраванши не были побеждены при нем. А в мое правление это случиться!
Шива осторожно улыбнулся. Что-то после этого разговора не давало ему покоя. Он еще украдкой глянул на амулет Дакши. Козел, изображенный там, был символом одного из самых низших кланов кшатриев. Некоторые люди даже считали, что представители этого клана не могут быть полноправными кшатриями. Раздумья прервал пандит. По его сигналу Шива обратил свое внимание на огонь, вылил в него очередную порцию масла и крикнул:
— Сваха!
*****
Когда с наступлением темноты молодожены уединились в своих покоях, Шива подумывал расспросить Сати об отношениях между ее отцом и ее дедом, императором Брахманаяком. Но чутье ему подсказывало, что говорить на эту тему необходимо с крайней осторожностью.
— Я очень мало знаю о твоем деде, Брахманаяке. Как он относился к твоему отцу?
Сати перестала перебирать длинные густые волосы Шивы и вздохнула:
— У них были порой очень напряженные отношения. Они были очень разными людьми. Но Господь Бхригу…
Ее слова прервал стук в дверь.
— Кто там? — довольно грубо крикнул Шива.
— О Господь! — это был привратник Таман. — Главный ученый империи, почтенный Брихаспати, просит, что бы его приняли. Он настаивает, что встретиться с тобой, о Господь, должен непременно сегодня.
Кого-кого, а Брихаспати Шива был рад видеть в любое время. Но, прежде чем сказать привратнику запустить гостя, он вопрошающе взглянул на Сати. Сати улыбкой показала, что она не против. Она знала, какое большое значение ее муж придавал дружбе с Брихаспати.
— Пропусти Брихаспатиджи, Таман!
— Да, мой Господь!
— Друг мой! — воскликнул ученый. — Прости, что потревожил тебя в столь позднее время.
— Какие извинения могут быть между друзьями! — со смехом ответил Шива.
— Приветствую тебя, Брихаспатиджи, — Сати приветствовала мудреца по всем правилам, с поклоном и касанием его стопы.
— Пусть супруг твой живет долгие годы, и пусть все эти годы он проведет с тобой! — благословил Сати ученый.
— Ну и что не дает тебе улечься спать, дорогой Брихаспати? — спросил Шива гостя.
— У меня просто никак не получались поговорить с тобой пораньше.
— Это точно, — сказал Шива, посылая Сати улыбку. — Последние дни у нас были очень насыщенными.
— Тут ничего не поделаешь, — сочувственно сказал Брихаспати. — Мы, Сурьяванши, любим совершать обряды! В любом случае, я должен был навестить вас, так как уже завтра утром отправляюсь к себе на гору Мандару.
— Что? — Шива был расстроен. — Неужели нельзя хоть еще один денек побыть в Девагири?
— Я бы с удовольствием остался бы здесь и подольше. Но меня ждет один очень важный эксперимент, давно уже запланированный. Мы готовились к нему несколько месяцев, а я так раз привез из нашего путешествия нужные вещества. Я хочу изготовить Сомру, применяя как можно меньше воды из Сарасвати. Мне надо лично убедиться, что опыт начнется как следует. Но часть моих помощников остается здесь, к вашим услугам!
— Отлично! — с явным сарказмом воскликнул Шива. — Чего мне хватало эти дни, так это длинных и скучных поучений о том, как все устроено в нашем мире!
Брихаспати рассмеялся:
— Мне жаль, но я действительно должен уехать. Прости.
— Не извиняйся, друг мой. Жизнь длинна, а путь к Мандаре не так уж и долог! Ты не избавишься от меня так просто!
Глаза Брихаспати были полны братской любви к этому человеку. Он подошел и крепко обнял Шиву, который даже удавился этому. Обычно Шива первым обнимал ученого, а тот лишь осторожно отвечал на объятья.
— Ты мне как брат! — сказал Брихаспати.
— И ты мне, — тихо ответил Шива.
Отступив на полшага назад, но, все еще держа Шиву за руки, ученый сказал:
— Я пойду за тобой куда угодно. Хоть в Паталу, если это будет нужно!
— Я бы никогда не позвал тебя туда, друг мой, — усмехнулся Шива, думая, что и сам бы не рискнул соваться в Паталу, землю демонов.
— Пора прощаться. До встречи, Шива!
— Можешь на меня рассчитывать!
К Сати мудрец обратился с такими словами:
— Береги себя, дитя мое. Так радостно видеть, что ты обрела ту жизнь, которую заслуживаешь!
— Спасибо тебе, Брихаспати!