— Тебя они тоже вызвали? — удивленно спросил эксперт Хан, когда инспектор Беркович вошел в салон захламленной трехкомнатной квартиры в Неве-Шарет. — Тебе-то что здесь делать? Следствие, похоже, закончилось.

— Вот как? — удивился Беркович. — Мне позвонил майор Лившиц и попросил помочь Шмулику в расследовании.

— Да ну, — махнул рукой Хан. — На этот раз Шмулику и делать было нечего. Он, конечно, не гений сыска, это верно, но если все ясно…

— Что ясно-то? — не удержался Беркович. — Где тело? Где подозреваемые? Где сам Шмулик, наконец?

— Отвечаю по порядку. Тело увезли в морг. Подозреваемая — Сара Ваксман, жена убитого. Шмулик забрал ее в управление для допроса. Она, кстати, призналась.

— Если все закончено, то что здесь делаешь ты? — поинтересовался Беркович, усаживаясь на продавленный диван. Для этого ему пришлось сдвинуть к краю груду книг и газет.

— Жду тебя, — улыбнулся Хан. — Мне сказали, что ты сейчас приедешь, и я решил не приступать без тебя.

— Не приступать к чему?

— Послушай, — рассердился Хан. — Ты вообще не в курсе того, что здесь случилось?

— Откуда мне быть в курсе? — в свою очередь возмутился Беркович. — Я вел допрос. Вдруг звонит майор, приказывает все бросить и мчаться в Неве-Шарет. Я выполняю приказ, приезжаю… и что?

— Вот решение совершенно в стиле Лившица, — хмыкнул Хан. — Хорошо, я введу тебя в курс дела.

В квартире, как рассказал Берковичу эксперт, жили супруги Лиор и Сара Ваксман. Интеллигентные люди, он программист, она — преподаватель биологии в школе. Детей у них не было, несмотря на то, что обоим уже за тридцать. Свободное время посвящали чтению книг, туризму — в общем, обычная израильская богема. Конечно, дома есть компьютер, и конечно, Лиор много времени проводил, гуляя по виртуальной мировой информационной сети. У него там было множество знакомых — как мужчин, так и женщин. В отличие от мужа, Сара была к Интернету равнодушна. Однако с некоторых пор она начала замечать, что муж проводит в Интернете все больше времени. Бывало, что он засиживался за компьютером до утра. Будучи женщиной образованной, Сара, конечно, знала, что многие мужчины заводят себе в Интернете виртуальных любовниц, с которыми ведут долгие эротические беседы. Иногда эти знакомства из виртуальных становятся вполне реальными. И тогда…

— Короче говоря, — продолжал рассказ Хан, — Сара как-то вошла в комнату поздно ночью, когда Лиор читал обращенное к нему любовное послание. Слова, которые Сара успела увидеть, привели ее в бешенство. Был скандал, и муж обещал прекратить интернетовские свидания. С кем именно он вел эротические беседы, Сара так и не выяснила — в компьютерах она мало разбиралась, а Лиор сказал, что в его общении нет ничего серьезного. Эта женщина, мол, живет в Австралии, да и вообще это, может, не женщина, а мужчина, каждый ведь способен подписаться любым именем и прислать любую фотографию вместо собственной.

— Сара поверила? — спросил Беркович.

— Сделала вид, что поверила. Но поступила так: в отсутствие мужа пригласила знакомого программиста, отца одной из ее школьных учениц. Тот довольно быстро разобрался — Лиор уже полгода вел переписку с какой-то Анель Дорнье из Марселя. Очень эффектная дамочка, в компьютере есть ее фотографии, причем в весьма фривольных позах. Они договорились встретиться в апреле во Франции, куда Лиор как раз собирался на неделю с туристической группой. Сара поехать не могла — учебный год ведь не закончился. В общем, все ей стало ясно.

— И поэтому она убила мужа? — скептически спросил Беркович.

— Только поэтому она бы его убивать не стала, — возразил Хан. — Все-таки цивилизованные люди. Но сегодня ночью она опять застала Лиора за компьютером, хотя он обещал ей прекратить переписку. И на экране опять было любовное послание и фотография, причем такая, что у Сары все в голове помутилось. Она заявила мужу, что ни в какую Францию его не отпустит, все кончено и так далее. Лиор тоже вышел из себя и набросился на жену с кулаками. У нее под рукой оказался стилет для разрезания бумаг, и женщина, будучи в состоянии аффекта, ударила мужа в грудь. Он умер сразу. А она позвонила в полицию.

— Вот теперь понятно, — сказал Беркович. — Когда же приехала следственная бригада, если убийство произошло, по твоим словам, поздно ночью?

— Звонок поступил в семь часов одиннадцать минут. Лиор умер между тремя и пятью часами ночи.

— Что делала эта женщина три или четыре часа?

— Приходила в себя, я полагаю, — пожал плечами эксперт.

— Займись компьютером сам, а я осмотрю квартиру, — сказал Беркович. — Если найдешь что-то интересное, позови.

К осмотру инспектор приступил, не ожидая найти ничего интересного. Меловой контур скорчившейся человеческой фигуры Беркович обнаружил на полу в спальне, а вовсе не в кабинете, где сейчас за компьютером сидел эксперт Хан. Это была первая странность. Скандал случился, когда Сара увидела письмо на экране. Следовательно, дело происходило в компьтерной комнате. Почему труп оказался в спальне? Неужели муж бросился наутек, жена за ним… Нет, он ведь набросился на Сару, значит, побежала она, он за ней, а в спальне она нашла стилет… Где, кстати, этот стилет находился? Похоже, что на тумбочке, больше просто негде. Но тумбочка стоит в глубине комнаты, у изголовья кровати. Тело убитого лежало ближе к двери. Что ж, это возможно: Сара вбегает в спальню, Лиор за ней, отступать ей больше некуда, она хватает стилет…

Не получается. Тумбочка стоит у стены, а тело, судя по контуру, упало с противоположной стороны кровати. Неужели женщина сама себя загнала в угол, а потом обогнула кровать, чтобы нанести удар? Дверь была ближе, Сара просто выбежала бы из спальни в салон…

И еще странность. Разобрана была только одна половина кровати, не та, рядом с которой стояла тумбочка, а противоположная. На тумбочке Беркович обнаружил баночку ночного крема для рук, а в шкафчике — многочисленные принадлежности женского туалета. Значит, Сара спала с этой стороны. А разобрана почему-то противоположная. Там должен был спать Лиор. Но если он ночь провел за компьютером, то именно его половина кровати должна была остаться неразобранной. Или супруги время от времени менялись местами?

Беркович прошел в кабинет, и эксперт встретил его возгласом:

— Любопытные беседы вел в Интернете бедный Лиор! Я бы на месте его жены тоже взревновал.

— Ты можешь определить, когда была получена последняя почта? — спросил Беркович.

— Могу, — пожал плечами Хан, — но у Лиора был ночью прямой разговор, почта здесь ни при чем.

— Когда это происходило?

— Разговор прервался в три сорок две. Точнее, в три сорок две Лиор перестал отвечать на послания Анель. Она звала его еще семь минут, а потом прервала связь.

— Значит, убийство произошло именно в это время?

— Скорее всего.

— Кто же завершил связь и вышел из Интернета, если Лиор был мертв, а Сара в этом деле профан?

— Я уже спрашивал об этом у Шмулика, а тот задал вопрос Саре. По ее словам, не такая уж она дура и кое в чем все-таки разбирается. Во всяком случае, выключить компьютер она может сама.

— Да? Находясь в состоянии аффекта после убийства мужа?

— После убийства прошло больше трех часов, прежде чем она вызвала полицию, — напомнил Хан. — Вряд ли она сидела все это время, глядя на тело. Пришла в себя, выключила компьютер…

— Просто выключила или предварительно прервала связь в Интернете? Ведь одно дело, если она всего лишь нажала на кнопку, это способен сделать всякий, и другое дело, если…

— Я тебя понял, — возбужденно сказал Хан. — сейчас я это проверю.

Он принялся стучать по клавишам и читать появлявшиеся на экране тексты, в которых Беркович понимал лишь отдельные слова.

— Ну-ну, — сказал наконец эксперт. — Нет, она не просто нажала на кнопку. Она сначала прервала связь с Интернетом, потом закрыла все работавшие программы и лишь после этого отдала команду на отключение. То есть, все процедуры были выполнены правильно, и это говорит о…

— О том, что женщина, по-первых, разбирается в компьтерах, а во-вторых, что она вовсе не была в состоянии аффекта. Или…

— Или что? — насторожился эксперт. — Я полагаю, что она действительно могла кое-что уметь…

— Или, — прервал Беркович, — здесь в это время находился некто третий, для которого правильное отключение программ — акт автоматизма. Человек, которые даже в состоянии стресса не будет просто нажимать на кнопку отключения.

— Третий? — нахмурился Хан.

— Чьи пальцевые следы ты обнаружил на рукоятке стилета?

— Ничьи, — пожал плечами эксперт. — Сара утверждает, что стерла их.

— Зачем? Она же призналась в убийстве!

— Плохо соображала. Стерла следы, потом поняла, что лучше сознаться.

— Плохо соображала? И не забыла правильно выключить компьютер? А почему тело убитого лежало в спальне, а не здесь?

— Об этом Шмулик ее при мне спросил. Сара сказала, что муж бросился на нее, она побежала, забежала в спальню…

— В самый угол? Туда, где он ее наверняка схватил бы? Почему не в салон? Стресс, аффект? Но она схватила нож, лежавший на тумбочке, и обежала кровать, прежде чем нанести удар! А муж в это время стоял и ждал нападения?

— Да, нестыковка, — согласился эксперт. — К чему ты, собственно, клонишь?

— К тому, что не было никакого аффекта, а было заранее спланированное убийство. И без третьего не обошлось. Кстати, за компьютером сидел не Лиор. Лиор в это время спал, и я уверен, что слишком крепко — не без помощи Сары. Что-то она ему подсыпала… Ты собирался во время вскрытия исследовать кровь на содержание наркотических веществ?

— Нет, — удивился Хан. — Это же не отравление. Убили Лиора стилетом…

— Проведи такой анализ, — потребовал Беркович. — Тогда и сделаем окончательный вывод. А я пока попрошу Шмулика, чтобы он задержал этого типа до выяснения обстоятельств.

— Какого типа?

— Ну, программиста, которого Сара вызывала, чтобы уличить мужа.

— Ты думаешь, что…

— Поговорим после вскрытия, — твердо сказал Беркович.

Вечером друзья сидели в лаборатории судебно-медицинской экспертизы, и Рон Хан угощал инспектора ароматным кофе.

— Ты оказался прав, — сказал эксперт. — В крови Лиора я обнаружил сильное снотворное. Он проспал бы до утра, если бы не…

— Если бы в спальню не вошел этот тип. Кстати, его имя Ариэль Бартана. Вошел, стащил спавшего с постели и ударил в сердце стилетом. Эти двое — Ариэль и Сара — были любовниками уже несколько месяцев. Сначала Сара действительно обратилась к Бартане за советом, а потом пошло-поехало.

— Откуда ты это знаешь? — удивился Хан.

— Расспросил соседей. Кое-кто видел, как Бартана приходил к Саре в отсутствие Лиора, причем не один раз.

— Не проще ли было Саре развестись?

— Не проще. Лиор не дал бы ей развода.

— Но ведь так она вообще окажется в тюрьме! — продолжал недоумевать эксперт.

— Не обязательно, — покачал головой Беркович. — Если бы все прошло так, как эти двое предполагали, суд признал бы убийство неумышленным, совершенным в состоянии аффекта и во время самозащиты… Могли и оправдать. В крайнем случае — несколько месяцев общественных работ.

— Ты думаешь, Бартана признается?

— Признается в конце концов. Косвенных улик вполне достаточно. Если не признается он, то все расскажет Сара, как только ей станет известно, что обвинять ее будут по статье за умышленное убийство с заранее обдуманным намерением.

— Страшная штука любовь, — вздохнул Хан.