Деловая планерка

— Здравствуйте, дети!.. Какие у вас новости?

— У меня болит зуб!

— У него даже щека распухла...

— А ты был у зубного врача?

— Нет, пойду после уроков.

— А можешь терпеть? Ведь больно тебе!

— Очень!

— Как же нам помочь тебе?

— Спасибо, не нужно!

— Не заплачешь от боли?

— Нееет!

— Он привыкает быть выносливым!

— Ну, смотри!.. Что еще нового у вас?

— У меня новые марки о птицах!

— Ты потом покажешь нам их, правда?

— Да, альбом у меня с собой!

— Наш Дима еще болен... Он все еще в больнице!

— Я звонил Диминой маме, она сказала, что температура уже спала...

— Вы не соскучились без Димы?

— Со-скууу-чии-лиись...

— Он такой добрый...

— Умеет дружить со всеми...

— Много читает и нам тоже рассказывает...

— Он тоже, наверное, соскучился по вас, по школе!

— И по Вас тоже скучает...

— Ведь уже три недели прошло, как мы не видели его... Я тоже скучаю по Диме... Представьте себе, как наш добрый, веселый Дима лежит в кровати в больничной палате, ему же не разрешают пока вставать, и думает о нас...

— Его мама сказала, что он все время вспоминает школу, интересуется что у нас происходит...

— Как же нам не дать ему скучать? Нас ведь не впустят в больницу, чтобы повидаться с ним и развлечь его?

— А нельзя послать ему письмо?

— Знаете, я только что хотел вам предложить то же самое! Пусть каждый из вас сегодня напишет ему письмо. Я тоже хочу ему что-то сообщить.

— А конверты?

— А адрес?

— Есть, все есть... Сделаем это на уроке письма, хорошо?..

— Я ему и свой рисунок пошлю...

— А теперь — хотите знать, что мы будем делать сегодня в школе?

— Да...

— Так вот, слушайте. На первом уроке мы проведем наш третий семинар книголюбов. Докладчики готовы?

— Я готов.

— Я тоже готова.

— Я тоже готов.

— Мы все готовы к семинару.

— И рисунки приготовили, и плакаты, и книжки.

— Прекрасно. После прослушивания докладов устроим дискуссию. А рисунки и плакаты, которые нам понравятся, вывесим в классе и в коридоре.

— Это хорошо.

— Второй урок у нас по математике... Будем решать задачи, которые составили для нас Георгий, Илико, Майя, Нико. Задачи не из легких. По правде говоря, мне самому было трудно их решать.

— Ух ты...

— Решим, решим...

— Посмотрим, какие они сложные.

— Третий урок — «Наши золотые руки».

— Люблю этот урок.

— А что мы будем делать?

— Узнаете потом. Вот пакет с заданием от совета дружины пионеров.

— Задание серьезное или такое же легкое, как на предыдущем уроке?

— Посмотрим. На четвертом уроке, как уже договорились, напишем письма Диме. После уроков пошлем кого-нибудь на почту, чтобы сразу же их отправить, хорошо?

— Мы можем передать их Диминой маме, и она отнесет ему в больницу.

— Нет, лучше отправить по почте, Диму это больше порадует...

— А когда он их получит?

— Вот и узнаем, как наша почта работает!

— Завтра же получит!

— Что мы будем делать на перемене?

— На большой перемене я буду занят, но вы ведь сможете сами себе найти умное и интересное занятие?

— Я буду разносить по классам газеты.

— Тебе и товарищи помогут. После обеда у меня будет прием по личным вопросам. Далее у вас будут занятия: шахматы, октябрятские дела, оркестр. Будет и прогулка. Вот и все содержание сегодняшнего дня.

— Хороший день...

— Вам нравится план сегодняшнего дня?

— Да, да!

— Надеюсь, вы поможете мне и воспитателям, чтобы полностью его осуществить. Тогда сегодняшний день станет действительно интересным.

— Вчерашний день был тоже интересным.

— Сегодня будет еще интереснее.

— Это будет зависеть от вас и от меня. Мы и есть творцы сегодняшнего дня.

— Если мы будем сотрудничать с Вами, то сегодняшний день получится богатым.

— И мы будем знать больше, чем вчера.

— Поднимемся на 80 см выше по винтовой лестнице.

— Содержание сегодняшнего дня вам уже известно. Давайте поприветствуем начало дня! Какое сегодня число? Месяц? День?

— 10 марта.

— Среда.

— Посмотрите в окно, что вы скажете о сегодняшней погоде?

— Солнечная погода...

— Небо безоблачное...

— Хороший день...

— Поют птички...

— Светлый, радостный день...

— Чувствуется, что стучится весна...

— Что же мы скажем сегодняшнему дню?

— Чтобы он стал радостным для каждого из нас...

— Для всех на земле...

— Чтобы он был мирным, заполненным трудом и хорошими делами...

— Мы должны прожить его умно...

— Откровенно говоря, я люблю приближение весны мне очень нравится это мартовское утро.

— Мне тоже...

— Хорошее утро...

— Давайте улыбнемся и поздороваемся с солнцем!

— Здравствуй, солнце!

— С небом...

— Здравствуй, небо!

— С сегодняшним днем...

— Здравствуй, десятое марта!

Аплодисменты.

— Вот и звонок. Можно начать наш семинар. Кто сегодня председательствует?

— Тамрико.

— Тамрико, займи, пожалуйста, свое место и приступим к делу!

Третий семинар книголюбов

Я сажусь за последнюю парту, рядом с Экой, а Тамрико занимает место у моего рабочего стола. Она уже подготовлена для руководства третьим семинаром, но я все же оставил ей на столе лист бумаги, на котором записаны последовательные действия председателя.

Председатель. Наш третий семинар книголюбов мы посвящаем книге Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц».

Она отодвинула занавеску на доске. Там написано:

10 марта.

Третий семинар книголюбов.

Антуан де Сент-Экзюпери.

«Маленький принц».

Чему нас научила эта чудесная книга?

«Зорко лишь одно сердце». Котэ.

«Я за него в ответе». Сандро.

«Звезды смеются». Русико.

Председатель. Вначале я скажу вам несколько слов об Антуане де Сент-Экзюпери. Он был очень добрый человек, любил детей, боролся против фашистов. Он был летчиком. Много раз попадал в авиакатастрофы, был искалечен ранениями, но все же спешил защищать свою родину — Францию — и людей от насилия. 31 июля 1944 года он погиб в воздушном бою с врагом. Незадолго до своей гибели Антуан де Сент-Экзюпери написал эту удивительную книгу. Мы — дети всей планеты — благодарны ему, что он подружил нас с Маленьким принцем, хозяином далекой крохотной планеты. Вот уже месяц, как мы читаем и перечитываем эту книгу...

— Я три раза прочел...

— А я четыре...

— Я и по ночам читала...

— Я много плакала...

Председатель. Разве остался в классе кто-нибудь, кто ее не читал?

— Никто...

Председатель. Мы читали ее и коллективно. Маленький принц теперь живет среди нас.

— Я и во сне его видела...

Председатель. Сегодня мы должны поговорить, чему нас всех научила эта книга. Давайте сначала повесим этот рисунок Нии...

Двое мальчиков вешают у доски портрет Маленького принца. Он нарисован на большой плотной бумаге. Дети восхищаются.

— Я его таким и представляла...

— У него какая-то печаль на лице...

— Как будто он летит в небо...

Председатель. Теперь послушаем Котэ.

Котэ. Вы хорошо помните, как Маленький принц подружился с Лисом. Он приручил его. И когда они расставались, Лис открыл ему секрет. Это очень мудрый совет. «Вот мой секрет, — сказал Лис Маленькому принцу, — он очень прост: зорко одно лишь сердце.

Самого главного глазами не увидишь». Принц повторил эти слова, чтобы получше запомнить. О своей дружбе с Лисом он рассказал Сент-Экзюпери. А потом, помните, как они вместе искали родник в пустыне? Тогда принц сказал ему: «Знаешь, отчего хороша пустыня? Где-то в ней скрываются родники». А он ответил: «Да, будь то дом, звезды или пустыня, самое прекрасное в них то, чего не увидишь глазами». Принц обрадовался, что Сент-Экзюпери был согласен с его другом Лисом.

Котэ вывешивает на доске плакат; в гирлянде виноградных лоз и кистей записано: «Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь». Плакат очень красив.

— Это нарисовал ты? — удивляются дети.

— Нет, мы с мамой вместе рисовали...

Председатель. Продолжай...

Котэ. Вот я и думаю над этой мудростью. Я у отца тоже спрашивал. Он мне так объяснил: разве можно говорить о человеке, что он хороший или плохой, судя только по внешнему виду? Может быть, внешне он совсем некрасив, но у него чуткое, доброе сердце. Как глазами увидишь, что человек этот добр? А в человеке главное именно его доброта, чуткость. Все это можно почувствовать только сердцем. А Маленький принц это так объясняет: «Это как с цветком. Если любишь цветок, что растет где-то на далекой звезде, хорошо ночью глядеть в небо. Все звезды расцветают». Я и к бабушке обратился, чтобы узнать ее мнение. Она археолог. «Когда я стою на каком-нибудь цветущем поле, — сказала бабушка, — то чувствую, что здесь когда-то, тысячелетия тому назад, жили люди, трудились, строили города, боролись, защищались, а теперь под этим цветущим полем, если его раскопать, можно обнаружить обломки древних городов, предметы быта, останки погибших и умерших людей. А на поле теперь распускаются цветы, порхают бабочки. Как можно видеть глазами то, что покрыто слоем земли? Это можно только чувствовать умом и сердцем». И бабушка еще сказала: «Зная, что под этим цветущим полем покоится тысячелетнее прошлое жизни людей, я хожу по нему осторожно, и эти цветы кажутся мне улыбками ушедших поколений». Думаю, отец и бабушка правильно объяснили мне значение этих мудрых слов. Еще я думаю, что сердце зорким станет тогда, когда мы будем дружить друг с другом, любить друг друга и когда ко всему, что нас окружает, будем относиться внимательно, осторожно, чутко.

Председатель. Ты кончил?

Котэ. Да, я закончил!

Председатель. Теперь дадим слово Сандро!

Сандро сперва вешает на боковой стене красочный плакат. На нем написано: «Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил». И еще: «Знаешь... моя роза... я за нее в ответе. А она такая слабая! И такая простодушная. У нее только и есть что четыре шипа, больше ей нечем защищаться от мира».

Сандро. На планету Маленького принца неведомо откуда попало зернышко, из которого вырос цветок. Маленький принц никогда не видел такого прекрасного цветка. Вскоре оказалось, что красавица горда и обидчива. Она постоянно требовала от него заботы, сердилась на него. По вечерам Маленький принц накрывал ее стеклянным колпаком, днем защищал от сквозняка ширмой, поливал ключевой водой. Но роза проявляла недовольство. А когда Маленький принц решил странствовать, она призналась: «Да, да, я люблю тебя. Моя вина, что ты этого не знал. Да это и неважно. Но ты был такой же глупый, как и я. Постарайся быть счастливым...» Маленький принц посетил разные планеты, целый год провел на нашей планете, а свой цветок никогда не забывал. Но всю нежность и любовь к своей единственной розе он почувствовал тогда, когда прирученный Лис посоветовал ему взглянуть на кусты роз. «Ты поймешь, что твоя роза — единственная в мире», — сказал ему Лис. Помните, что сказал Маленький принц розам? «Вы красивые, но пустые, — говорил он им, — ради вас не захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на мою розу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дороже всех вас. Ведь это ее, а не вас я поливал каждый день. Ее, а не вас покрывал стеклянным колпаком. Ее загораживал ширмой, оберегая от ветра. Для нее убивал гусениц, только двух или трех оставил, чтобы вывелись бабочки. Я слушал, как она жаловалась и как хвасталась, и прислушивался к ней, даже когда она умолкла. Она моя». Я много думал обо всем этом. Что значит быть в ответе за всех, кого приручил? Это значит, как я думаю, быть преданным всему, кто и что тебя окружает, заботится о тебе. Ты обязан проявлять внимание, преданность, нежность и любовь к ним. Возьмем, например, то, что нас окружает в нашей классной комнате. Вот эти цветы на подоконниках. Мы в ответе за них. Надо смотреть на них, как на наши единственные, самые красивые и неповторимые цветы. Тогда крепче их полюбишь. А рыбки в нашем аквариуме? Не надо иметь в аквариуме много рыб. Будем ухаживать за нашими тремя рыбками. Давайте каждую назовем каким-нибудь именем и понаблюдаем, кто как себя ведет. И тогда они станут нашими друзьями. Наверное, так поступил бы Маленький принц. И цветы, и эти рыбки ведь погибнут без нашей заботы! Мы в ответе и за наши деревца. Люди в ответе друг за друга, родители в ответе за детей, дети — за своих родителей. Мы в ответе за маленьких, которым нужна наша забота. Этому учит нас Маленький принц, так нежно заботящийся о своем цветке... Я окончил.

Председатель. Спасибо. Слово предоставляется Русико.

На боковой стене Русико тоже вешает красочный плакат, на котором написано: «Ночью ты посмотришь на звезды. Моя звезда очень маленькая, я не могу ее тебе показать. Так лучше Она будет для тебя просто одна из звезд. И ты полюбишь смотреть на звезды... Все они станут тебе друзьями». И еще: «Ты посмотришь ночью на небо, а ведь там будет такая звезда, где я живу, где я смеюсь, и ты услышишь, что все звезды смеются. У тебя будут звезды, которые умеют смеяться!»

Русико. По-разному можно смотреть ночью на звезды. Маленький принц рассуждает так: «Одним — тем, кто странствует, — они указывают путь. Для других это просто маленькие огоньки. Для ученых они как загадка, которую надо решить. Для моего дельца они золото. Но для всех этих людей звезды немые». А автору книги он открыл тайну, как смотреть на звезды не глазами, а сердцем. Здесь я повесила плакат. Прочтите, пожалуйста. Там написаны слова, раскрывающие эту тайну... Книга научила меня тому, что на все надо смотреть сердцем. Тогда тебе все будет интересно. На небе у меня своя звезда. Я ее выбрала сама. Сказала: «Вот моя звезда, она стоит над моей головой!» Даже во сне видела, какая там речка, маленькое солнышко... Я по-другому начала смотреть и на мою кошку. Раньше мучила ее, выгоняла из комнаты. Теперь я беру ее на руки и всматриваюсь в глаза, и мне кажется, что мы разговариваем друг с другом, как разговаривал со своей розой Маленький принц. Чтобы радоваться природе, надо научиться видеть ее красоту в любом цветке, дереве, в любом животном. Помните, как Маленький принц пил воду из колодца. Он пил, закрыв глаза. Это был самый прекрасный пир. А потом он с упреком сказал своему старшему другу: «На твоей планете люди выращивают в одном саду пять тысяч роз... и не находят того, что ищут». А потом он сказал: «А ведь то, чего они ищут, можно найти в одной единственной розе, в глотке воды». «Но глаза слепы, — сказал он еще. — Искать надо сердцем...» Я теперь и на вас смотрю иначе. Я стараюсь увидеть в каждом из вас что-то очень хорошее, необыкновенное. Вот чему научил меня Маленький принц.

Председатель. Спасибо, Русико! Я думаю, не нужно задавать вопросы нашим докладчикам. Давайте устроим сейчас художественное чтение отрывков из «Маленького принца», а потом выскажемся. Согласны?

— Да, так будет хорошо!

Председатель. Тогда попросим Нато, Лери, Георгия, Елену, Тенго и Магду. Они прочтут нам отрывки, как Маленький принц посетил разные планеты.

Нато вывешивает плакат, на котором написано: «Тогда суди сам себя. Это самое трудное. Себя судить куда труднее, чем других. Если ты сумеешь правильно судить себя, ты поистине мудр». А затем читает отрывок о том, как Маленький принц гостил у короля. Дети горячо аплодируют Нато.

На плакате, подготовленном Лери, написано: «Тщеславные люди глухи ко всему, кроме похвалы». Лери читает отрывок о посещении Маленьким принцем честолюбца. Дети смеются, аплодируют.

Георгий представляет сцену разговора Маленького принца с пьяницей.

Елена вывешивает портрет делового человека, с которым повстречался Маленький принц на четвертой планете, а затем образно разыгрывает их диалог.

На плакате Тенго нарисован фонарщик и приписаны слова: «Он думает не только о себе». Тенго увлеченно читает отрывок о встрече Маленького принца с фонарщиком.

Магда изображает сцену встречи Маленького принца с географом.

Аплодисменты детей говорят, что они довольны чтением своих товарищей и инсценированием.

Председатель (смотрит на часы). У нас еще осталось 5 минут. Каждому, кто хочет высказаться, дается время до одной минуты...

Высказаться хотят многие.

Председатель. Сами назовите, кому дать слово.

— Лали...

— Ии...

— Зурико...

— Элле...

— Шалве Александровичу...

Председатель. И на переменах мы можем обменяться мнениями. А теперь пусть выскажутся названные вами товарищи...

Лали. Очень интересным получился семинар книголюбов. Я сильнее полюбила Маленького принца и хочу, чтобы он еще раз посетил нашу планету, пришел в наш класс. Думаю, ему будет радостно жить с нами, Он ведь чем-то был опечален...

Ия. Нам надо научиться у Маленького принца верности. Он так верен своему цветку, так скучает по нему. Мы должны быть верными друг другу. Еще мне нравится, как Маленький принц рассуждает, до всего допытывается...

Зурико. Я еще много раз буду читать эту книгу. Я хочу сотворить что-то хорошее для людей. Я сочинил рассказ о том, как на своей планете Маленький принц бережет розу от барашка, чтобы тот не съел ее...

Элла. Нельзя быть хвастуном и честолюбцем. Маленький принц никогда ничем не хвастался, не лгал. Он очень добрый, чуткий, преданный. Я видела его во сне, я хотела спасти его от укуса змеи. Ведь он все-таки боялся ее укуса...

Шалва Александрович. Эта книга заставила меня иначе взглянуть на каждого из вас. Маленький принц остался каким-то таинственным, загадочным мальчиком для самого Антуана де Сент-Экзюпери. Я тоже имею дело с такими же загадочными и таинственными существами. Мне представляется, что каждый из вас и есть Маленький принц, вы все явились на планету Земля с ваших собственных крохотных планет. Явились для того, чтобы познать этот мир, стать более умными, опытными, научиться искать и видеть сердцем. Я же, ваш учитель, обязан помочь вам в этом деле. У всех вас свои заботы, каждый из вас в ответе за кого-то, за что-то, вы осознаете это глубоко, как осознал и прочувствовал Маленький принц свой долг перед своей единственной розой. Позднее вы отправитесь осуществлять свои мечты, с честью служить своему долгу. Так теперь я смотрю на каждого из вас... Вот и звонок. Ваши рисунки и книжки вы можете выставить в коридоре, место уже готово. Вывесите где-нибудь и мой плакат. Можете отдохнуть. И не забудьте, что каждый из вас отныне есть Маленький принц!

Дети горячо аплодируют. Значит, им понравился семинар!

Мой плакат вывешивают на боковой стене. На нем написано: «Трогательней всего в этом спящем Маленьком принце его верность к цветку, образ розы, который сияет в нем, словно пламя светильника, даже когда он спит...» В оформлении плаката мне помогла Ния. Дети стоят перед ним и каждый читает вслух, а потом не спеша выходят из класса. Выходят какие-то озабоченные, продолжают что-то друг другу доказывать и объяснять. Свои плакаты и картины вывешивают на стене в коридоре, а книжки о Маленьком принце кладут на столики. Ребята из других классов — второклассники, третьеклассники — с любопытством их рассматривают.

Духовное взросление

— Что у вас было на уроке? — спрашивает у Илико мальчик из соседнего III класса.

— Третий семинар! — отвечает Илико.

— Семинар? Что это такое?

— Семинар — это обмен мнениями, обсуждение, споры!

— И что вы обсуждали, о чем спорили!

— «Маленький принц»... А ты читал эту книгу? Нет?! Эх ты, разве можно такую книгу не знать?..

Перед стендом останавливается учительница второклассников Нана Иосифовна. Она всегда с большим вниманием и уважением относится к моим ребятишкам.

— Вы обсуждали эту книгу? — удивляется она и с интересом листает книжки с сочинениями, рассматривает рисунки и плакаты. Ника, Елена, Гия, Котэ, Магда окружают ее и рассказывают, что было у нас на третьем семинаре.

— Молодцы! — говорит Нана Иосифовна. — Мне не узнать вас, вы какими-то другими стали!

Она подходит ко мне и говорит:

— Действительно, ваши дети находятся под сильным впечатлением от «Маленького принца». Как вы добились этого?

Но разве расскажешь в двух словах, как я этого добился?

Допустим, посоветовал всем детям прочитать книгу «Маленький принц».

В течение месяца следил, как дети читают и перечитывают книжку.

Посоветовал всем написать о своих впечатлениях, написать (кому хочется) продолжение сказки, все это оформить в виде книжек, сделать плакаты с мудрыми изречениями из сказки, нарисовать картинки по ее содержанию.

Выделил докладчиков, дал им советы — как написать доклад, как его прочесть.

Сделал так, что у детей возникла идея играть в Маленького принца. А сегодня провел урок, на котором завершилась проделанная работа.

Вот и все...

Но разве это все?

Возьми любой педагог и проведи тот же самый семинар в своем классе по этому плану. Что же получится? Получится формальное мероприятие, вот что! Здесь речь идет не о каком-то воспитательном мероприятии, как любят порой называть отдельные формы работы с детьми, а о духовной жизни детей. Преврати эту жизнь в сумму воспитательных мероприятий, и дети потеряют всякую охоту к вашим педагогическим задумкам. И получится, что не вы воспитываете детей, а они отделываются от вас, чтобы вы, со своей стороны, отделались от руководителей, которые по пальцам считают, сколько вы провели мероприятий в классе, и с усердием изучают всякие ваши планы, протоколы, отчеты. Этому мы хорошо на учились, это и легче: соответствует количество мероприятий количеству пальцев на обеих руках — и руководители назовут вас хорошим педагогом. Если же для того чтобы сосчитать эти воспитательные мероприятия, понадобятся еще и пальцы ног, то педагог этот станет лучшим... А если вдруг обнаружится, что у меня вообще и не было какого-нибудь определенного плана, по которому готовился семинар, а количество мероприятий стерлось (растворилось) в жизни детей, то могу оказаться в списке плохих педагогов.

— Как я этого добился? В сотрудничестве с детьми! — объясняю я коллеге, но она опять:

— Дайте мне план проведения такого семинара, я тоже попробую!

Я порой боюсь выступать на заседаниях методических объединений. Многим учителям не терпится: «Без теории, пожалуйста, — говорят они мне, — лучше дайте конкретный план!»

Но, милые мои, конкретные планы сами по себе не существуют, как и не должны существовать в работе с детьми воспитательные мероприятия! Эти конкретные планы возникают на основе конкретной педагогической позиции. А если вы возьмете из моей практики этот семинар как воспитательное мероприятие, включите его в свою практику, опирающуюся на другую позицию, а там он не принесет пользы? Ведь будете же вы тогда говорить, что моя практика непригодна, она нереальна! Вот, видите, с каким риском связано механическое перенесение опыта из одного педагогического гнезда в другое! Мое педагогическое гнездо построено на личностном подходе к ребенку, на началах гуманного отношения к нему. А если ваше педагогическое гнездо обозревается с высоты ветвей императивного дуба, то в нем мой опыт может оказаться тухлым яйцом, так же как протухли в моем гнезде некоторые формы и методы воспитания и обучения...

...Да, я хочу, чтобы мои дети время от времени оказывались под сильными впечатлениями — от книги, встречи, экскурсий, поступка, события... Впечатления очень серьезное дело в воспитании детей. В педагогическом процессе не все может быть впечатляющим, но если их не будет вовсе, то, я уверен, воспитание не состоится. Впечатление — не просто жизненный опыт, переходящий в знания; оно и не только хорошо — пусть даже на всю жизнь — запомнившийся факт, явление. Такое понимание упростило бы воспитательный смысл впечатления. «Находится под впечатлением» в действительности означает, что человек (и не только ребенок) действует, мыслит, воспринимает мир в соответствии с эмоциональной сутью впечатления, вот в чем дело. И чем сильнее оказывается впечатление, тем дольше оно может управлять им. Само собой, воспитывающими не могут стать всякие впечатления, и от некоторых из них надо оберегать детей, чтобы у них не помутнели хрусталики личностного эмоционального зрения и не пошатнулся механизм деятельности. Опыт убедил меня в том, что

впечатление — это сила, устанавливающая погоду в духовном мире ребенка, и потому нужно, чтобы оно было добрым и возвышающим. Какие у ребенка создаются впечатления в организованном нами воспитательном процессе — от этого будет зависеть направленность его личностных ориентаций, мыслей и поведения.

Вот я и забочусь о создании у каждого из моих детей сильных впечатлений.

Как я это делаю? Да разве обо всем скажешь!

Вот, к примеру, как я преобразил уроки чтения.

Раньше я мог задать детям наизусть стихи и рассказы, а на другой день требовал, чтобы они ответили мне урок. «А ну-ка, что было задано!» — не спрашивал, а грозил им и выискивал, кого проверить, проконтролировать, оценить. Тогда руку поднимали только смелые. Большинство детей в это время опускали головы. В классе воцарялась тишина, но не такая, какая воцаряется в переполненном концертном зале, когда дирижер поднимает палочку, чтобы через секунду устроить величественную встречу человека с прекрасным. Нет, в классе не воцарялась такая тишина, и у детей не замирало сердце в предвкушении чего-то радостного и необычного! У них сердце замирало от страха. Эта мертвая тишина в действительности была криком их души: «Учитель, пойми, мы же боимся тебя!»

Но какое у них оставалось впечатление от таких уроков? От художественного произведения — почти никакого. Обо мне же у них создавалось и упрочивалось впечатление о том, что учителя вот такие — злые, им только отвечай да отвечай урок! Так из-за меня мутнели у них хрусталики эмоционального восприятия, вместо того чтобы становиться прозрачнее и радостнее.

Тогда я не думал о том, во что могут превратиться в духовном мире моих воспитанников прекрасные поэтические образы, какими советниками могли бы стать для них достойные любви и подражания герои сказок и рассказов. Я просто наивно полагал, что если ребенок выучит хорошо и прочтет мне бойко этот стишок, если возможно подробнее перескажет мне содержание этого рассказа и если его ответы на мои вопросы совпадут с тем, что ему следует сказать и чего я ожидаю, то и с духовным миром тоже будет все в порядке — эти стихи, эти рассказы и сказки так и войдут в его духовный мир, куда же им деться еще! Чем прочнее выучит ребенок учебный материал, тем сильнее он запечатлится в его памяти — вот на каком уровне понимал я тогда смысл впечатления, и груду формальных знаний я с легкостью путал с духовным миром ребенка.

А если уж совсем откровенно, вовсе не интересовался этим духовным миром, этим «миражом». Ну что же, что на моих уроках чтения не вспыхивали аплодисменты, как они вспыхивают в концертном зале, как только дирижер опускает палочку. Зачем мне нужно, чтобы они выкрикивали: «Как было интересно! Как было хорошо! Давайте еще! Спасибо!», как выкрикивают в концертном зале: «Браво! Бис!» Я же давал им не концерты, а уроки. Урок и концерт Чайковского — это разные вещи.

Только вот что меня удивляло: почему они с таким равнодушием относились к великолепным стихотворениям Галактиона Табидзе, этим чудным рассказам Важа Пшавела. И понадобились годы, чтобы задать себе простейшие вопросы: разве Галактион Табидзе для того и писал свои стихи, чтобы я пугал ими своих детей и силой заставлял учить их наизусть? Что бы он мог сказать мне, узнав, как я обогащаю духовный мир моих воспитанников его поэзией? Разве похвалил бы он меня: «Молодец, учитель Амонашвили, главное, чтобы твои ученики зубрили мои стихи, а какими способами ты их учишь, это неважно!» Нет, не похвалил бы он меня, не похвалили бы меня ни Важа Пшавела, ни Акакий Церетели, ни Илья Чавчавадзе, ни Яков Гогебашвили, никто, никто, чье духовное наследие я давал детям как сумму знаний. Не похвалили бы потому, что это один из тех случаев воспитывающего обучения, когда не всякое средство может быть оправдано целью, тем более что здесь и цель расходилась со средствами и не всякие знания могут быть названы знаниями.

И кроме того, разве можно назвать суммой знаний литературное творчество этих людей? Каждое стихотворение, каждый рассказ — это сгусток эмоций, переживаний, мыслей, призывов, предупреждений. В них надо окунуться, надо пропитаться ими, воспринять их сердцем. Теперь я твердо следую той мысли, что

духовный мир ребенка может обогащаться только в том случае, если он это богатство впитывает через дверцы своих эмоций, через чувства сопереживания, сорадости, гордости, через познавательный интерес; насильно обогащать этот мир равносильно тому, что злонамеренно сажать райские яблоки в отравленную почву.

Духовный мир ребенка не может пустовать, пустого духовного мира не существует. Он обязательно заполнится, в него обязательно вселятся образы, впечатления, возникнут переживания, мысли, идеи, идеалы, убеждения. Духовный мир ребенка подобен храму, забрасывать который равносильно педагогическому преступлению. «Заброшенным храмом черти завладеют», — гласит народная мудрость. Своим исключительным долгом я считаю помочь детям заселить свое уникальное духовное царство великолепными образами человеческого творения, посеять там зерна возвышенных идей, из которых вырастут потом убеждения, мировоззрения, моральные устои.

Духовный мир ребенка может быть мужественным, героическим, волевым, полным оптимизма и, конечно же, романтики. Там, в своем духовном мире, ребенок впервые может осознать себя как героя, как труженика, как жнеца. Там он может родиться тысячу рам в облике ярких, светлых образов, стать и Прометеем, и Джордано Бруно, и Томом Сойером, и Гагариным, и Маленьким принцем, и Зоей Космодемьянской, и Питером Пенном... Общаясь с ними, преобразовываясь в них, разыгрывая с их помощью роли своей завтрашней жизни, ребенок будет взрослеть и обретать уникальные черты своей неповторимой личности.

В своем духовном мире ребенок может взрослеть и совершенствоваться непрерывно, до бесконечности. Он должен стать настоящим Человеком, проявить себя таким в обществе.

Жизнь ребенка в своем духовном мире я принимаю не как потусторонний мираж, не имеющий отношения к реальности и потому, может быть, не нуждающийся в педагогической заботе, а как самую важную действительность, где ребенок сам себя воспитывает, преобразовывает, где он рождается заново.

Ну что же, что духовная жизнь ребенка не поддается непосредственному наблюдению и мы не можем «контролировать», «проверять», что он там думает, делает, с кем он там общается. Это величайший дар природы, что духовный мир каждого человека непроницаем для чужого вторжения, грубого вмешательства. Но нельзя ведь действовать по принципу: чего не вижу, того не признаю. Кто скажет, что живительные качества ключевой воды не имеют никакой связи с недрами, из которых она выбивается! А если злая рука разрушит структуру этих недр, какой же тогда станет ключевая вода, которая там родится? То же самое и с духовным миром ребенка. Именно потому, что он скрыт от нас, мы должны тревожиться за него и заботиться о нем.

И я забочусь...

Вот, к примеру, я преобразил уроки чтения. Как?

На этих уроках мы ведем непринужденный разговор о стихотворениях, рассказах, книгах, о поступках людей, об отношениях между ними, о добре и зле. Я не навязываю детям своих оценок, не требую, чтобы им обязательно нравилось все, чему я учу их и что внесено в учебники по чтению. Просто «наравне» со всеми размышляю вслух, что мне нравится и не нравится, почему. Размышляю так, чтобы дать возможность детям поспорить со мной и тоже размышлять вслух. «По моему мнению... Мне представляется... Извините, но я думаю иначе... Может быть, я не прав, но мне так кажется... Простите, пожалуйста, что перебиваю...» И мы спорим, обмениваемся мнениями...

Урок-утренник художественного чтения... Каждый учит какое-нибудь понравившееся ему стихотворение, переписывает его на листке бумаги, разрисовывает. Приходит в класс и записывается у Нато (она у нас руководит этими чтениями). «Будешь читать выразительно? А стихотворение небольшое? Нужен аккомпанемент? Кто будет аккомпанировать — Котэ? Лела? Вы уже договорились, репетировали?» — осведомляется Нато. Затем фамилии желающих прочесть стихотворения она напишет на доске, и нам не понадобится конферансье. Дети выходят по порядку, каждый объясняет, чье стихотворение будет читать, почему это стихотворение нравится ему, и читает...

Урок свободного чтения... Дети приносят в класс книги, которые читают. На этом уроке каждый раскрывает свою книгу и погружается в чтение. Полная тишина — вот что нужно в это время. Я тоже сижу у своего стола и читаю томик то Важа Пшавела, то Галактиона Табидзе, то Николоза Бараташвили, то Ильи Чавчавадзе... На перемене детям захочется узнать, кто что читает, некоторые обмениваются книгами. Они и ко мне подойдут: «А Вы что читаете?» И я расскажу им, как меня вдохновляет поэзия Николоза Бараташвили, как хочется читать и перечитывать его стихи...

Урок-семинар... Все читают одну и ту же книгу, пишут о своих впечатлениях, выписывают отдельные места, заучивают наизусть, пишут сочинения, рассказы, оформляют их в виде книжек. Трое или четверо готовят доклады. Выбирается председатель. Он ведет семинар, предоставляет слово докладчикам, желающим высказаться, следит за регламентом...

Урок-встреча... Об этом расскажу подробнее.

Решили пригласить в гости ветерана Великой Отечественной войны, писателя Владимира Тордуа. Детям понравился сборник его рассказов о войне. Я научил детей, как найти его, как пригласить. Ну, конечно, заранее они подготовились основательно. Тем временем я пошел к уважаемому писателю и посвятил его в свои педагогические планы. Я по пунктам перечислял:

— Поговорите, пожалуйста, с Дато о прочитанных им книгах...

— Обратите внимание на Эку, она сидит за последней партой в среднем ряду, похвалите ее...

— Посмотрите внимательно в глаза Русико, а потом шепните ей на ухо, что самая хорошая черта человека — это быть правдивым, любить говорить и защищать правду...

— Попросите Нию, чтобы она подарила Вам свой рисунок...

— Подсядьте к Майе, расскажите ей, как Вы помогали в детстве одноклассникам...

— Обязательно подойдите к Марике, похвалите ее за что-нибудь...

— Во время перемен поинтересуйтесь коллекцией марок Гоги и Виктора, внимательно посмотрите книжки, которые «выпустили» дети, познакомьтесь с авторами...

— Попросите Бондо, чтобы он написал Вам письмо о своих успехах...

— Расскажите детям о своем детстве...

— Будьте внимательны ко всем, обязательно всем пожмите руку, спросите каждого, как его зовут...

— Будьте непосредственны в общении с детьми, пусть они увидят в Вас своего человека...

— На фоне всего этого расскажите им об эпизодах Великой Отечественной войны...

— Дайте детям Ваш адрес и, если можно, номер телефона и попросите, чтобы они писали Вам письма о своих делах, советовались с Вами...

Кроме того, я объяснил ему, как ходить между рядами в классе, кто где сидит, как задавать вопросы...

— Вы будете у нас в гостях на всех четырех уроках, — сказал я уважаемому писателю. — Вам будет посвящен урок математики, на уроке письма Вы дадите детям тему для сочинения и попросите, чтобы свои работы они подарили Вам... Третий урок будет посвящен беседе с Вами. Вы будете отвечать на вопросы детей о Вашем творчестве. Надо говорить с ними эмоционально, доступно и как со взрослыми. На четвертом уроке Вы посмотрите инсценирование Ваших рассказов. Во время перемен Вы все время должны общаться с детьми, интересоваться всем, что у нас делается в классе... Не будет сцены и заранее приготовленных речей...

...После ухода писателя дети долго не успокаивались.

— А почему он заплакал?

— Ему трудно было вспоминать войну?

— Нет, он плакал от радости!

— Знаете, что он шепнул мне?.. Не скажу, мой секрет...

— А мне он говорит: «Смотри не обижай девочек!» Я обещал, что не буду. Откуда он узнал?!

— Он очень проницательный...

— Мы обещали, что напишем письмо о том, как дружим...

— Сколько у него было орденов? Двенадцать.

— Он мне дал пощупать свое плечо, там была ямка. Это, говорит, от осколка...

— Я его полюбил... Я с ним подружился...

Почему я пригласил писателя на уроки? Почему организовали именно такую встречу?

Потому, что моя цель — воспитать детей, а не самого писателя. И мне трудно понять, почему порой иные учителя больше заботятся о том, с какими впечатлениями уйдет гость, чем о том, с какими впечатлениями от встречи останутся дети...

Что я еще изменил на уроках чтения?

Дети полюбили игру в героя. При подготовке первого семинара они играли в Тома Сойера, потом — в Пеппи, а на этот раз — в Маленького принца.

— Кому завтра быть Маленьким принцем? — спрашивал я всех.

И они называли завтрашнего Маленького принца.

— Пусть будет Вахтанг!

Выходит Вахтанг. Он, конечно, счастлив. Девочки накидывают ему на плечи лучезарную мантию с золотой обшивкой. Завтра Вахтанг весь день будет играть Маленького принца таким, каким он его представляет. Расскажет нам что-нибудь новое о своей планете, из своего путешествия, принесет книжку с записями и зарисовками о своих приключениях. Он станет общим любимцем. За ним будут ухаживать как за настоящим Маленьким принцем, серьезно, без шуток. Игра есть игра, таков уговор. На одном из уроков Маленький принц — Вахтанг задаст всем нам вопрос (об этом вопросе он должен хорошо подумать, может посоветоваться со мной, со старшими в семье), а каждый из нас — разумеется, я тоже — попытаемся ответить, разъяснить ему, что думаем по этому поводу. В конце дня я опять спрошу детей:

— Что вы скажете Маленькому принцу — Вахтангу?

И они скажут, насколько Вахтанг по-новому изобразил любимого героя. Вахтанг тоже разъяснит, на что больше всего он хотел обратить внимание товарищей в характере изображаемого им героя. После этого опять будет задан детям вопрос:

— А кому завтра быть Маленьким принцем?

И они назовут Гигу или Магду, Тею или Тенго, Ию или Ираклия...

...Игра в Маленького принца придавала нашим школьным дням особую прелесть. Шутка ли — среди нас сидит Маленький принц, он интересуется всем, что происходит в классе. Задает вопросы и заставляет задумываться о самом себе, о своем отношении к людям, действительности.

— Объясните, пожалуйста, почему вы учитесь? Разве вам не лучше играть на чистом воздухе? Посмотрите, какой сегодня веселый день! (Маленький принц — Вахтанг.)

— Я в ответе за свою розу, я ее люблю! А за кого вы в ответе, кого вы любите? (Маленький принц — Гига.)

— Умеете ли вы видеть сердцем? Как вы это делаете? (Маленький принц — Тея.)

— Умеете ли вы наказывать самого себя? Как и за что вы наказываете себя? (Маленький принц — Магда.)

...Есть и другие изменения. Вот какие задания даю я детям на уроках и на дом:

— Опустите головы, закройте глаза и думайте, как бы вы на его месте...

— Думайте о том, почему вы сочувствуете ему (ей)...

— Думайте о том, что вам самому не нравится в своем характере и как вы будете совершенствовать себя...

— Закрой глаза и мысленно соверши какой-нибудь героический поступок...

— Закрой глаза и соверши какой-нибудь хороший поступок в школьном коридоре во время перемены (дома при отсутствии старших и т. д.)...

— Закрой глаза и сделай что-либо хорошее своему другу... Своим товарищам... Своим родным...

— Вообрази, что ты такой-то герой рассказа. Что бы ты делал? Напиши об этом рассказ...

— Попытайся стать на место того-то и почувствовать, что он переживает...

— Ты провинился? Так думай о том, какое наказание заслуживаешь, и накажи себя...

— Поговори со своей совестью, прислушайся, что она тебе подскажет...

— Размышляй, пожалуйста, вслух по этому поводу...

— Закрой глаза и читай самому себе любимые стихи... Поговори с любимым героем...

— Напиши этот рассказ так, как будто ты и есть его главный герой...

— Думай о том, какой ты есть и каким ты станешь...

— Помечтай о своих больших делах...

Давая задания, я стремлюсь к тому, чтобы каждый ребенок научился углубляться в самого себя, погружаться в свои духовный мир, разыгрывать свою предстоящую жизнь и деятельность. А потом стараюсь создать условия, чтобы он уже на деле проявлял себя таким, каким вообразил, на деле совершил благородный поступок.

...Да, еще мы ввели на уроке математики «3 минуты поэзии»: перед началом сложной работы выступает кто-то и читает стихотворения. А на уроках письма — «3 минуты музыки», когда можно опустить голову на парту, углубиться в себя и подумать, как написать интересное сочинение... На всех уроках — «минуты на обдумывание», «минуты самовнушения»...

Что касается аплодисментов на уроках, я уже не жалуюсь — они вспыхивают всегда, когда дети переживают эмоциональную радость. Они и слезы проливают на уроках, когда сопереживают герою... Это Марика придумала умные изречения, которые Ния оформила на плакатах. Они висят теперь на стене в классе: «Твой смех не должен оскорблять чужое достоинство!», «Нужно плакать от сострадания и сочувствия, а не от того, что у тебя болит зуб!».

Достаточно ли всего этого, чтобы объяснить, почему мои дети находятся сегодня под впечатлением от Маленького принца, чтобы моя коллега тоже смогла провести в своем классе такой семинар?

Нет, мне надо сказать еще кое о чем, может быть, отчасти повторить уже сказанное, отчасти же — досказать начатое.

Я сделал детей моими сотрудниками в своем же воспитании и обучении, они сотрудничают со мной, они доверились мне. И этого я добиваюсь тем, что считаюсь с заложенным в них чувством свободного выбора, тем самым психологическим состоянием, которое доминирует над ними во время игры. Игра потому и есть игра для ребенка, что он отдается ей свободно и полностью. Немыслимо заставить ребенка играть, тогда игра потеряет для него всю свою привлекательность и перестанет быть игрой. У грузинских детей на этот счет есть поговорка: «Не желаю я играть, кончил я лаваш жевать». Пропоет ребенок эту поговорку громко, чтобы услышали все, вместе с которыми он играет, и выйдет из игры. Но когда он играет, то играет целиком, всеми клеточками чувств, интеллекта, тела. Увлекшись игрой, ребенок тратит огромную энергию, он находится на пределе своих физических, интеллектуальных и эмоциональных сил, преодолевает трудности. Процесс же воспитания, как-никак, принудительный по своей сути процесс, он обязательный, тут уже не пропоешь: «Не желаю я больше воспитываться!» — и не уйдешь с урока, не слушая наставлений педагога.

И хотя ребенок стремится к познанию, хотя он по своей сути социальное существо и настроен поддаваться воспитанию, тем не менее появляется опасность, что ему не захочется общаться со взрослым (учителем, воспитателем), который не считается с его чувством свободного выбора и заставляет сидеть на уроках, готовить домашние задания, слушаться и подчиняться наставлениям. Не захочется, потому что все это обязательно и всему этому его заставляют.

Возможно ли считаться с этим самым чувством свободного выбора в таком обязательном для ребенка процессе, как обучение и воспитание? Хочу уточнить: я говорю не о том, чтобы в процессе обучения и воспитания ребенок действовал, как ему захочется, а о том, чтобы этот обязательный процесс он не переживал как принуждение, наоборот воспринимал его как им же выбранный.

Можно, конечно, можно!

И в коллективной игре ребенок не является вполне свободным, в чем-то его и там принуждают, однако он терпит, потому что на это принуждение он был согласен еще до включения в игру.

Я попытался переосмыслить свое общение с детьми на уроках и вне уроков именно с этой позиции.

Что же изменилось?

Парадоксально: в этом принудительном по своей сути учебно-воспитательном процессе я «играю», чтобы дети чувствовали себя занятыми тем серьезным делом, которым они и сами хотели бы заняться. Но моя игра почти то же самое, что и игра искусного актера, когда зрители забывают об условности происходящего на сцене и переживают все как действительность. Зная непосредственность детей, я могу вовлекать их в совершаемые на педагогической «сцене» действия. Не только вовлекать, но и привлекать их сознательно творить вместе со мной наиболее важные мизансцены. Вот и сотрудничают они со мной в своем же воспитании и обучении. Нельзя, чтобы моя игра звучала фальшиво, тогда легко может нарушиться наша духовная общность.

В этой общности возникают разные приемы и формы работы с детьми, в том числе и эти семинары да еще — «кому сегодня быть учителем». Об этом мои ребятишки сегодня узнают впервые на уроке математики. Тея уже готова, она не отходит от меня, волнуется. Шутка ли, ей придется на несколько минут стать учительницей в классе. Вчера я готовил ее, какие вопросы задавать, как выслушивать ответы, что писать на доске. Нужно, чтобы 5 минут ее учительской работы на уроке понравились всем и чтобы другим тоже захотелось стать учителем на 5 минут на уроке математики, на других уроках.

— Послушай внимательно, Тея, — даю последние наставления девочке, — будь смелой, сообразительной, не растягивай задания, дети этого не любят, ясно?

— А если они не будут меня слушаться? — тревожится девочка.

— Как не будут, уверен, им понравится твой урок! — и сам волнуюсь, дети же не ждут этого, а маленький урок маленькой учительницы должен получиться обязательно.

Перепроверяю записанные на всех трех досках задания. Пересчитываю учебные задачи, которые тоже написаны столбиком на левой доске, и еще раз осмысливаю их.

1. Развить в себе быстроту умственных действий.

На доске приготовлена следующая запись:

Попрошу детей побыстрее расшифровать, какие слова записаны в рамках внизу, догадаться, какие цифры должны быть записаны вместо кружка. Предупрежу, что суть задачи заключается в быстроте ее решения, поэтому будет включен секундомер. Победитель будет награжден нашими аплодисментами. А в рамках я зашифровал слова: искра, книга, небо, луна, звезда, родина.

2. Овладеть быстрым устным счетом в четырех действиях.

Здесь я задам детям несколько примеров (на сложение, вычитание, деление и умножение) для быстрого устного решения. Предложу, чтобы они сами задали мне сложные примеры; я буду решать их, размышляя вслух и, конечно, порой допуская «ошибки». Далее предложу задавать примеры друг другу и тоже размышлять вслух...

3. Три минуты поэзии.

Стихи сегодня читает Эка.

Эка уже сообщила мне, что прочтет два стихотворения Акакия Церетели.

4. Сможем ли мы решить задачи, составленные Георгием, Илико, Майей и Нико?

Задачи действительно сложные. Они записаны на доске. Предложу детям выбирать задачи по усмотрению и решать их группами или в одиночку (кто как хочет). Я сам выберу задачу Нико и решу ее вместе с Лелой, Бондо, Ией...

5. Сюрприз!!!

Скажу детям, что сейчас у нас будет новость: пятиминутный урок математики проведет Тея. «Если вам понравится такой урок, — скажу я им, — то в следующий раз я помогу желающим стать учителем и провести пятиминутные уроки не только по математике, но и по другим предметам. А теперь будьте внимательны, ибо Тея — ваша учительница — приготовила для вас сложные задания!» Надеюсь, Тея будет действовать быстро, собранно, давать задания четко и ясно. Ее пятиминутный урок включает в себя такие приемы, как нашептывание ответов на ухо, хоровой ответ, «допущение» ошибки «учительницей», решение примеров в темноте — с закрытыми глазами. В этот последний момент Тея займет свое место, я попрошу детей открыть глаза и высказать свое мнение по поводу пятиминутного урока их подруги. Уверен, многие тут же изъявят желание проводить такие уроки.

6. Подытоживание: чему научились?

Какой у нас получился урок?

Дети будут говорить о том, что они сегодня узнали нового. Некоторые, думаю, выступят самокритично: чего они, оказывается, еще не знают, чем еще не владеют в совершенстве, в чем затрудняются. Выскажут также свои соображения о том, смогли ли мы вместе сотворить интересный урок, чем он был интересен.

7. Задание.

Назову номера примеров из учебника и скажу: «Кто хочет, пусть решает эти примеры, кто хочет, может сам придумать более сложные примеры». А Виктору, Лали, Дато и Вове напоминаю, что они должны составить нам задачи, которые мы будем решать на нашем следующем уроке, то есть послезавтра.

Звенит звонок, мелодичный, электрический.

Дети входят в класс не так, как вбегали с шумом, когда играли в Тома Сойера, а какие-то озабоченные.

— Ну, мои Маленькие принцы, хотите изучать математику?.. Тогда приступим к делу, не теряя ни минуты. Вот учебные задачи этого урока!..

«Наши золотые руки!»

Урок труда.

Я раскрываю пакет с заданием совета дружины пионеров.

— Послушайте, что нам поручают. «Октябрятам экспериментального II класса. Совет дружины по заданию комитета комсомола школы приступает к озеленению нашего сквера. Вам выделен участок, который находится в центре сквера. В течение 10 дней вы должны обработать участок, распланировать его и посадить декоративные цветы. Для приема вашей работы назначена комиссия. Желаем успеха. Совет дружины пионеров...»

— Я знаю этот участок...

— Давайте сначала пойдем и посмотрим на месте, какая там площадь...

Спускаемся в сквер. Там уже работают другие ребята, приводят в порядок свои участки.

Измеряем длину и ширину нашего участка: 3м × 4м. Большой!

— Это же самое важное место в сквере...

— Он должен стать украшением парка...

— Давайте приступим!

— Как приступим? Надо же сперва распланировать!

— А что я буду планировать! Я не умею планировать. Лучше поручите мне обработать землю!

— Надо создать группы!

Возвращаемся в класс.

Дети волнуются:

— Другие уже работают... А вдруг не успеем!

— Успеем!

Выделяем группы.

Ния возглавляет группу художественного планирования. В нее включили 5 ребят. Задание: через 3 дня представить на рассмотрение эскизы художественного озеленения нашего участка.

Бондо возглавляет группу обработки земли и внесения удобрений. Кто войдет в эту группу? Вахтанг, Лери, Ираклий, Дато, Гига, Зурико, Лали, Тамрико, Марика... Хватит! Задание: через 5—6 дней участок должен быть готов для посадки цветов.

Кому поручить возглавить группу посадки цветов? Магде? Хорошо! А кто войдет в эту группу? Тут надо быть очень осторожным, цветы нужно сажать нежно, да еще по плану, который приготовит группа Нии. Значит, Элла, Русико Тея, Эка, Елена... А из мальчиков кто? Котэ, Тенго, Вова... Ну, конечно, поможем мы все.

Нам нужна еще группа, которая будет поливать цветы. Разумеется, все мы тоже будем участвовать в этом деле, но надо, чтобы кто-то руководил! Илико? А кто будет помогать? Гоча, Нато, Майя... ну, хорошо, все остальные. Задание: поливать цветы 2 раза в день — рано утром и в конце дня...

Когда мы закончим эту работу? Через 4 дня?

Нет, зачем хвастаться, это сложное дело. Давайте посчитаем: 3—4 дня понадобится на разработку окончательного проекта озеленения. Тут нельзя спешить. Проект должен быть очень хорошим! Что ты говоришь, Георгий? Да, это будет здорово, если группа художественного планирования под руководством Нии сделает макет! Ния, как ты думаешь, можно это сделать? Отлично... Допустим, обработка и удобрение участка закончатся через 5 дней... Затем надо посадить цветы, не небрежно, куда попало, а «рисовать» ими наш участок... Видите, как много работы! Нам дали 10 дней на выполнение задания. Мы должны уложиться в этот срок. И если сможем, сделаем все качественно, красиво, чтобы душа радовалась и чтобы наши цветы не засохли. И если сделаем все на день раньше, конечно, будет хорошо! Так, значит, задание всем ясно? Да, чуть было не забыли о самих цветах! Что ты, Ния, хочешь сказать? Сначала надо выяснить, какие нам нужны будут цветы? Это будем знать после утверждения проекта? Ну, хорошо, тогда и подумаем, где их достать. Принесете из дома? Из своего садика? Договорились! А ты, Бондо, позаботься, пожалуйста, чтобы у всех в группе были лопаты, кирки, еще что там?.. Да не забыть очистить участок от камней. Кто после уроков сообщит председателю совета, что задание нами принято? Руководители групп? На этом мы кончаем обсуждение задания совета дружины.

А теперь, ребята, у нас остается еще несколько минут — и мы должны принять важное решение. Помните, мы передали дирекции школы наши изделия для ярмарки. Там было 38 комплектов открыток с вашими рисунками. 50 оформленных вами книжек с рассказами грузинских писателей, сшитые девочками платьица для кукол, салфеточки, сделанные руками мальчиков игрушечные домики, часы, календари... Сегодня от директора школы я получил следующее письмо: «Уважаемый Шалва Александрович! Дирекция школы выражает Вам и Вашим второклассникам благодарность за активное участие на районной ярмарке детских работ. Все 135 изделий, переданные Вашими детьми, были распроданы молниеносно. Покупателям особенно понравились комплекты открыток с детскими рисунками, книжечки в виде виноградных листьев, игрушки. 10% дохода от продажи изделий вносится в общий фонд школы, остальные деньги — 14 руб. 27 коп. — передаются октябрятам...»

Поздравляю вас, ребята, у вас действительно золотые руки!.. Спасибо, Магда что поздравляешь меня, спасибо, дети... Это наша общая победа, трудовая победа! Вы растете трудолюбивыми людьми, это самое важное! Вот эти деньги, ваш трудовой заработок. А я написал на доске возможные варианты, как с ними поступить. Марика, ты ближе всех к доске, отодвинь, пожалуйста, занавеску! Попрошу руководителей звездочек собрать своих ребят и посоветоваться. А потом пусть каждый напишет на листке бумаги свое предложение и бросит в наш ящик для голосования!

За наши изделия мы получили

14 рублей 27 копеек.

Что с ними делать?

1. Разделить между собой.

2. Купить для класса настольную игру.

3. Купить конфеты.

4. Не тратить деньги, а потом посмотрим.

5. Перечислить в Фонд защиты мира.

6. Купить игрушки детсадовцам.

7. Другие предложения.

Сейчас звонок. Сделайте это на перемене. У меня тоже есть свое предложение, оно написано на этом листке, и, с вашего позволения, я опущу его в ящик!.. Приступайте к делу, а потом, как договорились, напишем письма Диме.

Звездочки расходятся по разным уголкам.

У Нато в группе все девочки — они шушукаются.

У Гочи только мальчики — они обсуждают вопрос страстно, шумно.

Звездочка Тенго сразу приняла решение, ребята тут же записали на листках свои предложения. Каждый бросил листок в ящик, с интересом поглядывая на шушукающихся и шумящих детей: мол, чего там так долго обсуждать...

Затем руководители звездочек открывают ящик, достают по одному листочку с предложениями. «Тоже!.. Тоже!..» вскрикивают и радуются чему-то. Мне тоже интересно, что означает это тоже! тоже!, повторяющееся так часто, но я воздерживаюсь, занят другим делом. Наконец руководители прорывают окружение детей, идут к доске. Ния начинает ставить вдоль предложений цифры, остальные следят затаив дыхание и сразу комментируют результат:

1. Разделить между собой — 0.

— Ха, ха! Разделить!

— Это же общие деньги!

— Зачем мне деньги! — и затишье.

2. Купить для класса настольную игру — 0.

— У нас же есть настольные игры!

— У меня есть новое лото! Не буду же играть один, завтра же принесу! — и опять молчание.

3. Купить конфеты — 0.

— Ха, ха! Как будто в жизни не ел конфет!

— Конфеты каждый день могу есть!

4. Не тратить деньги, а потом посмотрим — 0.

— Зачем не тратить?

— Не надо жадничать!

5. Перечислить в Фонд защиты мира — 36.

— Ура! — кричат дети.

— Ура! — кричу я тоже.

А Ния заканчивает:

6. Купить игрушки детсадовцам — 2.

— Зачем детсадовцам купленные игрушки?

— Они любят игрушки, которые мы им готовим сами!

7. Другие предложения — 0.

— Значит, наши деньги мы перечисляем в Фонд защиты мира!

— Давайте сделаем это сразу! Илико, Лери, Зурико, вот вам деньги — считайте, 14 рублей 27 копеек... Вы знаете, где почта, переходить улицу не надо. Идите, пожалуйста, и перечислите деньги, а квитанцию принесите... Там вам скажут, как заполнять бланк для перечисления...

Мальчики бегут не оглядываясь. А я воображаю, что там на почте может произойти.

— Мы хотим перечислить деньги в Фонд мира! — скажут все вместе тете, которая там работает.

— В Фонд мира? — удивится она.— Сколько?

— 14 рублей 27 копеек!

— Так много?! — еще больше удивится она. — Откуда у вас деньги?

— Это мы заработали... Наш класс заработал... На ярмарке продали наши работы...

— Подождите, — скажет тетя. — Это не ваши ли комплекты открыток были такими красивыми?

— Наши!

— Мне тоже достался один комплект... Это у вас учится Эка?

— У нас!

— Вот ее комплект мне и достался! Передайте ей от меня большое спасибо!

Мальчики, конечно, возгордятся.

Тетя поможет им заполнить бланк, даст им квитанцию и на прощанье скажет:

— Знаете что, ребята, вы настоящие патриоты, передайте это всем!..

И они побегут обратно, задыхаясь ворвутся в класс и начнут говорить все разом:

Перечислили... Квитанция... Тетя... Эка... Патриоты... Сказала...

Я попрошу их передохнуть и рассказать все по порядку.

Почему мне представляется, что там произойдет именно такая сцена?

Потому, что я был там сегодня утром, виделся с этой «тетей» и попросил ее помочь мне в воспитании своих ребятишек, и еще объяснил ей, как нужно мне помочь. Почему я так поступил? Потому, что обязан педагогизировать, по мере возможностей, ту среду, в которой воспитываются мои дети. А вдруг эта «тетя» (которая, к счастью, легко и сразу поняла всю важность своего участия в моих педагогических намерениях) оказалась бы непонятливой, какими порой бывают некоторые взрослые, когда им приходится сталкиваться с ребячьей жизнью, и высмеяла бы моих Илико, Лери и Зурико? Могла же сказать эта «тетя»: «14 рублей... Ха-ха!.. Купили бы себе шоколадки... мир и без ваших денег будет защищен! Ишь какие нашлись государственные деятели!» И в каком настроении тогда вернулись бы мальчики в класс? Вернулись бы с чувством горькой обиды. Об этом они и рассказали бы нам, и тогда я был бы вынужден согласиться с детьми, что эта «тетя»... Ну что поделаешь, приходится мне порой недобро отзываться о некоторых взрослых, чтобы дети знали, какими не надо быть. Я бы каждому взрослому сунул в карман нотацию строгих правил о том, что ему категорически нельзя делать на виду у детей, как он не должен поступать в обществе детей и как он должен общаться с любым ребенком, с группой детей. В этих нотациях записал бы я и такое строгое предупреждение:

Дорогой Взрослый Человек! Не позволяй себе высмеивать ребенка, подшучивать над ним, когда он верит, что совершает общественно значимое, государственно важное дело. Не смей в это время смотреть на него снисходительно, пусть даже с покровительственной улыбкой, не напоминай ему, что он еще ребенок и не выгоняй его из мира взрослых! Твой долг заключается в том, чтобы отнестись к такому поведению ребенка со всей серьезностью, с чувством гордости за него и поставить умную, мудрую точку над сложным педагогическим i!

...Вот и вернулись мальчики, все в поту, задыхаясь:

— Вот квитанция... Тетя... Всем привет... Патриоты... — Подождите, отдохните сперва. Ребята, давайте отложим письма к Диме и послушаем, как они перечисляли деньги, хорошо? Значит, тетя назвала нас патриотами? Это большая честь для нас! А вы поблагодарили ее за добрую услугу?.. Спасибо вам, мальчики, за хорошее выполнение задания...

Здравствуй, Дима!

О чем писать Диме?

Обо всем, что у нас происходит.

Ну, конечно, еще надо пожелать ему скорого выздоровления, ободрить.

Ваши письма к товарищу, который вот уже больше месяца как лежит в инфекционной больнице, куда нас не пускают, должны нести ему облегчение, радость. Письмо от друга больному человеку — это как самое драгоценное, самое настоящее лекарство...

Вот увидите, Дима скорее выздоровеет, когда получит ваши письма... Давайте вообразим, что там может произойти, когда Диме вручат письма! Ну, Русико, у тебя богатое воображение, и, кроме того, ты уже получала такие лекарства... ой, такие письма, когда лежала в больнице, куда нас тоже не пускали. Скажи, что там будет, когда Дима получит эти письма.

— Что там будет? Дима страшно обрадуется, он сядет на кровать, ему подложат подушки, чтобы удобнее было, и начнет читать письма. Так зачитается, что даже не заметит, как проглотит горькие пилюли, как ему сделают уколы... К нему будут приходить больные из других палат, чтобы посмотреть, кто этот мальчик, который получил за день столько писем... А врачи, медсестры придут в восторг от скорого выздоровления Димы. Придет к нему главный врач узнать, какими лекарствами вылечили мальчика. А Дима скажет: «Меня вылечили письма!» Врач же удивится: «Ты что, — скажет, — глотал письма вместо пилюль?!» Ой, если бы я не получала от вас писем, я бы до сих пор болела... Я и сейчас читаю ваши письма... Знаете, мечтаю заболеть еще раз, чтобы получать письма от вас... Очень интересно болеть, если получаешь письма...

Вот видите, дети, какое лекарство получит от вас Дима!

Как оформлять письма? Красочно, конечно! Можно и в виде книжки...

Хочешь послать свои рисунки? Пожалуйста!

Так, вы уже готовы писать?.. Я тоже напишу Диме длинное письмо. Начнем, что ли?..

Дима... Соскучился я по тебе, мальчик! Мне не хватает твоих умных вопросов, твоих шалостей, твоего остроумия. А какой мы прошли с тобой путь за эти два с половиной года! В первый день ты даже не подал мне руки, не поздоровался. «Мы долгое время жили за границей, — объяснила мама, — а там у Димы не было друзей. Он такой необщительный!» Потом ты еще долго оставался необщительным. Сперва не хотел сидеть на уроках без мамы, не разговаривал с детьми, не отвечал ни на какие вопросы. На переменах стоял один где-то в углу, и как будто ничего тебя не интересовало, не задевало, не радовало и не огорчало.

Пробовал я разные педагогические приемы, чтобы как-то расшевелить тебя. Подходил к тебе и шептал на ухо: «Как ты сегодня мне нравишься!» Но ты все равно не хотел шепнуть мне взамен ответ на простейший пример 2+2. Потом я решил не обращать на тебя никакого внимания. И это не повлияло. Может быть, тебе было все безразлично?

Все время ждал, когда придет мама и заберет тебя. «А как он ведет себя дома?» — спросил я у твоей матери. «Он такой тихий, никогда ничего не испортит, говорит мало...»

Но как же с развитием? Если мальчик не шалит, мало разговаривает, не задает тысячу несуразных вопросов, ничего не просит, то как с развитием?

И я пришел к тебе домой в гости. Ты так удивился!.. Мама работала на кухне, папа — в своем кабинете, а ты разглядывал том детской энциклопедии.

Значит, тебя не пускают поиграть во двор с ребятишками? Значит, папе некогда шалить вместе с тобой? И мама тоже строга? Так прошли годы за границей? В конце концов, и самому, значит, расхотелось играть и прыгать вместе со сверстниками? Может быть, ты чем-то напуган?

В твоей комнате, которая напомнила мне золотую клетку для канарейки, я заставил тебя показать все твои игрушки (некоторые были даже не тронуты) и поиграть со мной. Я так шумел, восторгался игрушками, что ты смотрел на меня с явным недоумением. «Подари, пожалуйста, мне эту игрушку!» Разве ты мог отказать мне.

Затем я открыл дверцу твоей золотой клетки и выпустил тебя оттуда. «Папа, выйди, пожалуйста, из своего кабинета! Дима еще не ходил в зоопарк, а мы завтра будем говорить на уроке о животных. А эту заводную игрушку, уважаемая мама, Дима подарил мне!»

На другой день я сказал детям: «Посмотрите, какая интересная игрушка! Ее подарил мне Дима. У него есть удивительные игрушки попросите, он принесет их, и вы поиграете вместе с ним. А эту игрушку оставлю здесь, чтобы играли все...»

В тот день ты впервые заговорил с ребятами. Правда, неохот но, с каким-то недоверием, но заговорил...

Потом — помнишь, мальчик? — я дал тебе конверт. «Передай, пожалуйста, отцу!» — сказал я тебе. Знаешь, что я тогда послал твоему отцу? Ультиматум: «Если хотите, чтобы ваш сын Дима воспитывался в моем классе, я требую от вас: каждый день играйте с сыном в шумные, веселые игры, шалите сами и научите его тоже шалить; приходите в класс и расскажите ребятам о чем-нибудь очень интересном, помогите мальчику подружиться с ребятами во дворе; пригласите их к себе домой и дайте им поиграть с этими удивительными заводными и электронными машинами, роботами. Учтите, каждый день я буду расспрашивать Диму, как он вчера провел время с отцом».

Молодец твой папа, мальчик! В школе ты стал таким же веселым и шаловливым, как, например, Лери и Зурико, Гоча или Котэ.

У нас с тобой были и другие сложности: надо было выправить речь, не давались тебе чтение, русский язык. Но все осталось позади. Ты теперь у нас и шаловливый, и разговорчивый, любишь читать и с азартом рассказывать товарищам о прочитанном.

У меня опять заботы о тебе. Ты очень легко обижаешься и затем долго дуешься на товарищей, быстро возбуждаешься и переходишь в драку.

Выйдешь из больницы, и мы серьезно займемся исправлением твоего характера. Ты должен сдерживать себя, быть уступчивым, чутким...

У меня много записей о тебе. Хочешь, познакомлю с некоторыми из них? Вот, к примеру: «I класс. 30 октября. Димы в классе нет. „Где Дима?“ — спрашиваю у детей. Девочки говорят, что Дима только что играл с ними. Мальчики тоже видели, как Дима с Майей о чем-то спорили. „О чем вы спорили, Майя?“ „Он хотел отнять у меня марку, а я не дала“. „А потом?“ „А потом был звонок, и я побежала в класс“. Выхожу в коридор, а мальчика не видно. Несколько ребятишек бегают вместе со мной по этажам, по двору. Наконец Диму мы нашли на чердаке школы. Там он сидел на лестнице надутый. На наши вопросы не отвечал, не хотел идти в класс. Урок математики, конечно, сорвался. Дети злятся. „Тебя обидела Майя?“ Кивает головой. „Она не дала марку?“ Кивает головой. „Тебе очень хочется иметь такую марку?“ Опять кивает головой. „Майя, — говорю я девочке, очень тебя прошу, подари Диме эту марку, я же знаю, какая ты добрая девочка“. Майя дает ему марку. „А ты, Дима, завтра принеси свою электронную игрушку — помнишь танцующую девочку? — и подари Майе. Ей тоже будет приятно получить от тебя подарок! Договорились?“ Кивает головой. „А теперь скажи, как нам вернуть потерянный по твоей вине урок математики?“ Молчит. „Что делать, ребята?“ „Используем большую перемену“ — сказали они. Я так и сделал. „А Диму простим, правда? Думаю, он сам жалеет, что так получилось“. „Простим!“ — говорят дети без охоты. Сандро откровенен: „Я бы не простил. Он еще не знает, сколько мы бегали и как Вы волновались. Но раз все простили, я тоже прощаю“.» «31.X. Утром Дима протянул мне электронную игрушку. „Зачем мне она, ты ее Майе дай, только с улыбкой“. Майя и ребята весь день развлекались игрушкой. Майя не взяла ее домой. „Пусть будет общей игрушкой всех девочек!“ — сказала она...»

Ты помнишь эту историю? Что ты пережил тогда, когда стоял перед товарищами? Я все боялся, чтобы они не напали на тебя. Молодец, мальчик, что не пожалел игрушку! Легкая обидчивость у тебя еще не совсем прошла, но вижу, порой ты находишь силы перебороть себя.

Вот еще другая запись, которую я сделал совсем недавно.

«II класс. 19 января. Дети приступили к решению задачи, а Диму я попросил решать задачу на доске за занавеской. Дима юркнул под занавеску и приступил к решению задачи. Вскоре он вышел из-за занавески, видит, что товарищи еще работают. Я удивлен, мальчику вообще трудно дается решение задач, и жестом подаю знак: „В чем дело?.. Уже?“ Дима подходит ко мне и шепчет на ухо: „Я сам удивляюсь. Когда дома решаю задачи, все время допускаю ошибки, не получается. А за занавеской задачи решаю легко!“ Потом мы проверили, задачу он решил правильно, хорошо рассуждал. Надо почаще давать ему решать задачи за занавеской...»

Знаешь, мальчик, этим своим откровением ты еще раз убедил меня, как порой простой игровой прием помогает ребенку проявить сосредоточенность и проницательность...

А вот последняя запись. После этого тебя положили в больницу. «II класс. 19 февраля. На большой перемене Дима подрался с мальчиком из параллельного II класса. Девочки разняли их. Как мотом выяснилось, виноват был Дима, он мешал мальчику прыгать в длину. Учительница пожаловалась мне. Однако Дима всю вину свалил на избитого им же мальчика. Девочки возмутились поведением Димы. „Ты же сам мешал ему, ты набросился на него, он даже пальцем не притронулся к тебе!“ Но Дима упорно оправдывался. Почему он так поступил? Боялся? Стыдился? Может быть, это и есть нечестность? Надо проследить за дальнейшим поведением Димы». И тут, мой мальчик, я записал мысль великого педагога Якова Семеновича Гогебашвили, которой я руководствуюсь в твоем воспитании и воспитании твоих товарищей:

«Воспитание честных и благородных чувств в сердцах детей нужнее и дороже, нежели обогащение разными знаниями».

Пройдут годы, ты вырастешь, и я мечтаю, чтобы ты стал честным и благородным и, конечно же, хорошим специалистом в выбранной тобою профессии. Вот тогда, может быть, я пошлю тебе, как и другим твоим товарищам, эту тетрадь с моими записями о тебе. Как ты тогда оценишь мои нынешние тревоги и заботы о формировании твоего характера? Как важно не промахнуться сегодня, ибо моя ошибка в твоем воспитании и воспитании твоих товарищей — эта не та «ошибка», которую я допускаю каждый день, стоя у доски и решая простые примеры...

Вот с этими размышлениями о тебе я и собираюсь написать сейчас длинное письмо, которое начну так же, как и другие: «Здравствуй, Дима!» Мое письмо не будет набором наставлений. В нем я поделюсь с тобой о том, что меня радует и огорчает.

Болезнь, конечно, нехорошая вещь, но надеюсь, что она останется для тебя таким же приятным воспоминанием, какой она осталась для Русико. Эти 38 писем, я верю, тебя вылечат не только от болезни, но и от некоторых отклонений в характере и ты вернешься в школу более добрым и благородным...

По личным вопросам

После обеда до начала занятий в продленке остается 40 минут.

Это время дети обычно проводят свободно: играют во дворе, читают в библиотеке, обмениваются марками, спорят о чем-то, играют в шахматы, в настольные игры, заняты книгами собственных «сочинений», просматривают диафильмы и мультфильмы, упражняются на шведской лестнице и, конечно, шалят тоже.

Но эти 40 минут у нас нашли и другое применение: каждый день в это время — после обеда до начала занятий в продленке — я принимаю детей по личным вопросам. Нет, это не какая-то форма педагогической бюрократии! Дети имеют свои проблемы, они нуждаются в помощи, совете, поддержке, улыбке, утешении. У них имеются свои секреты, им хочется сказать о них человеку, которому верят, это им нужно для успокоения души. Возникает необходимость поговорить со мной обстоятельно, наедине. Когда все это сделать? Во время перемен? На уроках? После уроков? Не получается, не всегда получается так, чтобы в процессе работы со всем классом я выкроил хотя бы пару минут для обстоятельного и «секретного» разговора. Поэтому предпочел выделить для этого специальное время.

Когда я впервые назначил им часы приема по личным вопросам (в октябре этого учебного года), они пришли в мой кабинет все. Мне пришлось объяснить им, что значит личное дело и как я их буду принимать... И дети начали ходить ко мне — в день 2—3, может быть, и 5—6 человек. Иногда я сам приглашал кого-нибудь поговорить. По мере того как углублялось наше взаимопонимание, дети все больше и откровеннее доверяли мне свои тревоги и переживания, свои надежды и ожидания.

«Какое личное дело может иметь ребенок?» — скажет мне раздраженно иной педагог. До этих приемов я сам об этом не имел представления.

Придут ли дети к своему императивному педагогу для душевного откровения? Нет, не придут, какое бы время им ни назначили. Не придут потому, что дети от этого не ждут добра. Они уже приучены к тому, что их педагог не умеет прощать и, вообще, с ним можно говорить только об учебе, общественной деятельности. Они и понятия не имеют о том, что можно поделиться с ним своими другими проблемами. И педагог сделает вывод, что у ребенка не возникает личных вопросов. Сказать откровенно, когда я разъяснял моим ребятишкам, по каким делам они могут приходить ко мне за советом, помощью, то сам разволновался: а придут ли они ко мне?..

— Можно? — заглядывает ко мне Кетино. Она стесняется, чем-то озабочена. Лицо опухшее. Я и сегодня утром, увидев ее, хотел спросить: не упала ли она, не ударилась ли?

— Можно, конечно, входи. Садись поближе!.. Почему у тебя такие грустные глаза, откуда эти синяки на лице?

Девочка опускает голову, затем вдруг начинает плакать, и я еле различаю, что она бормочет. А бормочет она вот что.

— Папа меня побил... Не люблю больше папу.. Не хочу его видеть...

— У тебя же такой хороший папа, как он мог побить тебя?!

— Прежде он был хорошим... теперь плохой, ругается...

— Подожди, прежде всего давай вытрем слезы... — я достаю из кармана чистый носовой платок и вытираю ей слезы — и ...успокоимся... Вот так. Смотри мне в глаза... А теперь расскажи мне все, как было!..

— Папа пришел с работы и начал кричать на маму, я защищала ее, а ему сказала, что он плохой... Тогда он и ударил меня по лицу, еще раз ударил... Ты, говорит, тоже такая, как твоя мать... Я сказала, что мама очень хорошая... Он выгнал меня из комнаты... Я испугалась, а вдруг и маму тоже побьет, и начала кричать... и тогда отец избил меня.

И девочка опять собирается плакать.

— Не плачь. Он и раньше бил тебя?

— Я не хотела Вам говорить, он часто меня бьет. За все бьет...

— А если он извинится перед тобой и перед мамой, ты сможешь его простить?

— Не знаю... Не люблю я его больше...

И из ее опухших глаз хлынули слезы. Слезы эти обжигают мое сердце. Они уводят меня в жизнь ребенка, заставляют пережить детское страдание, понять, что это такое. Можно ли выразить его словами? Это смесь физической и духовной боли, когда так легко хочется умереть, что и глазом не моргнешь. Слезы Кетино заставляют меня действовать.

— Прости, пожалуйста, мне нужно срочно позвонить товарищу, сейчас вернусь... Ты подожди меня здесь, ладно? И посмотри этот журнал!..

И я бегу к телефону. Бить ребенка... В каком веке, в каком обществе он живет?! Такого случая у меня еще не бывало. Ну, пришла ко мне на днях Лела, тоже надутая на своего отца. Он, говорит, отшлепал меня, и я больше не хочу с ним говорить. Я пошел к отцу, рассказал о переживаниях дочери. Он страшно обеспокоился. Да, говорит, было такое, но ведь прошло время, неужели она еще переживает?! Вот почему она неприветлива со мной в последние дни! Обещаю Вам, сказал отец Лелы, такое никогда не повторится. На другой день девочка пришла радостная и, улучив момент, шепнула мне: «Спасибо! Мы с папой весь вечер гуляли, он такой хороший!..» Но отец Кетино — редкое исключение. На лице девочки — синяки, в сердце — адское страдание! Как же отец может быть спокоен в это время? Избил девочку ради ее же воспитания?! Ложь, ложь! Такого не бывает... Не бывает, чтобы восьмилетняя девочка воспитывалась лучше оттого, что от побоев отца она вся в синяках... «Алло! Секретарь парторганизации завода? С вами говорит Учитель... Да, да, именно ваш завцехом... И прошу Вас немедленно промыть ему мозги!..» «Алло! Директор завода?.. Говорит Учитель... Прошу самому разобраться в этом деле и принять административные меры, касающиеся вашего завцехом!..» «Алло!.. Это завцехом? Вас еще не вызывали?.. Так вызовут... Предупреждаю, девочка о нашем разговоре ничего не знает, она мне ничего не говорила, все написано на ее лице... Вы сегодня же извинитесь перед дочкой, а завтра сами ее приведете в школу!..» Вот так — такой отец должен хорошо знать, что не будет ему пощады от общества...

— Ну как, Кетино, нравится тебе этот журнал? Ты забери его себе, он мне не нужен, а наш разговор перенесем на завтра, хорошо? Только прошу тебя, не думай об отце плохо, наверное, он сам жалеет о происшедшем... Будь к нему великодушна, договорились?..

...Заходит Ника. Он скромный, застенчивый мальчик. Я все думаю, как вселить в него больше смелости, уверенности в себе.

— В чем дело, Ника?

— Хочу, чтобы Вы посоветовали мне...

— Что?

— Можно ли сделать доклад о моей собачке?

— А какие у тебя наблюдения?

— Знаете, она очень забавная, я многому ее научил!

— И ты можешь рассказать, как и чему учил свою собаку?

— Да.

— Слушай, это очень интересно! А что она умеет?

— Стоять на задних лапах, крутиться, умеет лаять, когда я моргаю ей глазом, из разных вещей может выбрать и принести мне то, что я скажу. Еще многое другое знает.

— Нельзя ли, чтобы ты сначала прочел свой доклад, а на другой день привел свою собачку и продемонстрировал всем, как она обучена?

— Приведу.

— А в докладе расскажи еще, как вы дружите.

— Ага! Когда мне принести доклад?

Беру календарь.

— Давай назначим твой доклад на 10 апреля, а 5 апреля ты мне покажешь его.

— А если не получится?

— Получится, увидишь, как всем будет интересно.

— Вы пока никому не скажете?

— Не скажу, пусть это будет нашим секретом, сюрпризом для ребят!

Ника доволен.

Он еще ни разу не выступал с докладом на наших семинарах. Я, конечно, сделаю все, чтобы он оказался в центре внимания товарищей.

За дверью шепчутся (по голосу узнаю) Магда и Гурам: «Сперва ты!» «Нет, входи ты, я потом!..»

И входит Гурам. Он по-прежнему опечален.

Недавно я предложил детям сочинение. «Самый родной мне человек». Побоялся дать им тему «Мой папа», чтобы не вызвать у некоторых ребятишек горьких переживаний. «Пишите о людях, которых вы больше всех любите!» — сказал я им.

Гурам написал следующее:

«Я видел во сне маму. Она была как розовое облако. Взяла меня на руки, и мы поплыли высоко-высоко. „Не бойся, — сказала она мне, — я ведь с тобой!“ Она отпустила меня, и мы полетели вниз. Я, конечно, испугался, но не подал виду, смеялся, смеялась и мама. Мы так легко и плавно опустились на землю, как на парашюте. Мама меня поцеловала и сказала: „Будь мужественным. Я хочу, чтобы ты стал летчиком!“ Не успел я ответить, как розовое облачко исчезло. „Мама!“ — закричал я и заплакал. Меня разбудил отец. „Не плачь, — сказал он. — Маму видел во сне? Расскажи, как это было!“ Но я не смог рассказать. Он меня успокоил, поцеловал. Я притворился, что сплю, а то, когда я не сплю, папа тоже не засыпает. А ему нужно рано вставать. Мама самый дорогой мне человек, и папа тоже».

На похороны мамы Гурама мы ходили всем классом, с цветами... Потом мальчик долго не приходил в себя, сидит на уроке и вдруг начинает молча плакать. Мы прерываем занятие, успокаиваем его... Со временем мальчик притих, и в нем вновь проснулась былая шаловливость. Он стал веселее, хотя время от времени грустил о матери. Я узнал, что отец собирается жениться, но боится, как это повлияет на сына, как он встретит новую маму.

— Входи, мальчик! Как жизнь?

— Хорошо!

— Хочешь конфету? Бери, пожалуйста, мне эти конфеты очень нравятся.

Берет конфету. Не знает, с чего начать, оглядывается вокруг.

— Знаешь, когда я смотрю на тебя, все думаю, каким ты становишься хорошим.

Но это его не воодушевляет.

— Приду потом! — и собирается уходить.

— Гурам, садись, пожалуйста, поближе и скажи мне откровенно, в чем дело.

— Мне тетя сказала, что папа хочет жениться...

Да, он действительно становится мужественным, учится владеть собой. Молодец, мальчик, с тобой можно говорить прямо, по-мужски, ты поймешь!

— Гурам, ты мне веришь, правда?

Он кивает головой.

— Я знаю, ты любишь папу... Знаю, как твой папа любит тебя, как он любит твою маму... Ему без нее трудно жить, и потому он хочет найти такого же друга, каким она была для него. И твой мужской долг, знаешь, в чем заключается?

Мальчик слушает внимательно.

— Помочь папе, вот в чем! Он же помогает тебе, заботится о тебе. Ты мужчина, ты ведь не такой уж маленький, чтобы не понять страданий отца... Ему нужна твоя помощь...

Мальчик не отвечает, но весь его вид выражает одно — «скажите скорее!».

— И вот мой тебе мужской совет... ты мужественный мальчик, потому я тебе об этом говорю: будь другом отцу, скажи ему так: «Папа, мне нужна мама, а тебе нужен друг... Женись, женись на такой женщине, какой была для нас мама!..» Ты можешь это сделать?

Кивает головой, говорит тихо: «Да!»

— Знаешь что, скажи эти слова мне, как будто я твой отец...

Вначале ему не удается сказать все в нужной интонации. Прошу повторить еще... еще... Объясняю, что в это время может переживать отец, узнав, что его Гурам — настоящий, заботливый, мужественный друг.

— Ты скажешь это сегодня же, правда?

И я вижу, чувствую, как у него стало легче на душе, он даже улыбается, кладет конфету в рот.

— Бери еще, угости товарищей!

Он берет еще пару конфет и убегает. А у меня в голове уже намечаются последующие действия: «Я помогу тебе, мальчик, влюбиться в новую маму, увидеть в ней черты своей настоящей матери... Я внушу тебе написать ей откровение — какой ты шалун, как ты любил маму, какая она была. Внушу тебе передать это откровение, запечатанное в пакет, новой маме в первый же день, как она войдет в ваш дом... А дальше? Дальше — она будет отдавать тебе всю душу, но станет и требовательной, чтобы ты рос именно таким, каким хотела вырастить тебя настоящая мама...»

Магда прерывает мои мысли. Веселая, радостная, с большими глазами... В прошлом она несколько раз заходила ко мне. «Нравится Вам эта картина? Вчера я нарисовала!» «Нет, не нравится, — говорил я ей откровенно. — Что за рисунок? Уродливое лицо. И вообще, зачем ты все время показываешь мне свои рисунки?» «Хочу стать художницей!» Я посоветовал ей писать рассказы, и она начала приносить мне уже книжки с собственными рассказами. «Ничего... умно», — говорил я девочке. А сегодня она кладет мне на стол три книжечки подряд.

— Написала новые рассказы. Еще никому не показывала. Вы первый.

— Спасибо за доверие... — и принимаюсь читать их.

А конфету из коробки она берет сама, лакомится и ждет, что я ей скажу.

Я же читаю и размышляю. «Так, значит, сначала ты хотела стать художницей... А теперь пишешь рассказы. Если я тебе посоветую писать стихи, ты будешь приносить мне стихи. О чем все это говорит? Не о том ли, что ты хочешь определиться в классе? Это стремление не плохое. Но что мне делать? Рассказы мне тоже не нравятся, они не понравятся и твоим одноклассникам. А тебе хочется определиться. На что же мне в тебе опереться? У тебя есть упорство, ты сообразительная, трудолюбивая, добрая, отзывчивая девочка... Пока, конечно, рано ставить диагноз о твоих профессиональных наклонностях, но не исключаю, что с твоим упорством и сообразительностью когда-нибудь ты станешь писательницей, может быть, математиком, химиком, историком... Но у тебя есть и организаторские способности...»

— Магда, рассказы получились у тебя... ничего... Но хорошо, что ты пришла ко мне, я сам хотел тебя позвать. Ты должна возглавить у нас в классе очень большое дело.

— Большое дело?!

— Большое и серьезное, а главное — новое...

— А что это?

— Ты должна создать в классе библиотеку, стать заведующей библиотекой.

Девочка рада. Конечно, она сделает это!

Раньше такую библиотеку я организовывал в III классе, но можно попробовать и во II. А на Магду можно рассчитывать. И я объясняю девочке, какая это будет необычная библиотека.

— Понимаешь, Магда, если каждый принесет по 10—15 карточек с названиями тех интересных книг, которые у него есть дома, то в нашей библиотеке наберется около четырехсот, а то и больше книг...

Я рисую ей образец карточки на каждую книгу и заполняю ее лицевую сторону.

— Вот смотри...

— Ты раздаешь ребятам образцы карточек и просишь их заполнить точно так же 10—15 карточек о книгах, которые у них есть дома, и принести эти карточки тебе... Собираешь карточки, раскладываешь по алфавиту (по фамилиям авторов), помещаешь их в специальные ящички... Их мы поставим в шкаф в конце нашей классной комнаты. Там же поставим столик и стульчик, где ты будешь принимать тех, кому нужна та или иная книга...

Магда уже воображает себя в роли заведующей.

— А у меня же не будет книг, чтобы давать их им?

— Зачем тебе иметь 400 книг? Мы сделаем вот так. Допустим, к тебе приходит Эка, ей нужна книга Астрид Линдгрен «Карлсон, который живет на крыше». Ты ищешь карточку по алфавиту. Достаешь ее и узнаешь, у кого есть эта книга. У Вовы. Зовешь Вову и просишь, чтобы он принес тебе книгу Линдгрен. На другой день Вова приносит тебе книгу. Ты приглашаешь Эку, передаешь ей книгу, а в карточке на другой стороне записываешь так...

— Эту карточку ты кладешь в другой ящичек. В нем — карточки тех книг, которые взяли из библиотеки. Затем следишь за тем, чтобы Эка вернула тебе книгу вовремя. Когда она вернет книгу, ты возвращаешь ее Вове. Он распишется, что получил книгу обратно, а ты поставишь дату.

Магда сразу же поняла.

— А когда мне это сделать?

— Начни завтра-послезавтра. Сначала приготовь карточки, чтобы каждому дать по образцу. Думаю, ты все так организуешь, что с будущей недели наша библиотека «Дружба» откроется... Мы устроим торжественное открытие.

— Сделаю! — говорит девочка уверенно. Забирает сделанный мною образец карточки и уходит, оставив на столе книжечки со своими рассказами...

Время приема по личным вопросам истекает. Ждет ли меня еще кто-нибудь?

— Что вам, мальчики, нужно?

— Скажи...

— Скажи ты...

— У вас есть еще конфеты, которые дали Гураму?

— А вы посмотрите! Только 3 конфеты? Попытайтесь разделить на 6.

Не забыть купить на завтра две коробки конфет, одной уже не хватает.

— Вы спешите? Куда? — интересуется Гига.

— У меня сегодня доклад.

— Доклад? О чем? Где Вы его будете делать?

— Конечно, доклад посвящается вам. Буду рассказывать, как я вас воспитываю, о наших уроках человечности.

— А меня не пустят туда? Пожалуйста, возьмите меня с собой! — просит Гига.

— Меня тоже... Послушаю Вас... — просит Вова.

«Это идея!»

— На этот раз я возьму только двоих — Гигу и Вову, но с условием: если понадобится, вы тоже выступите перед учителями и дополните мой доклад! Договорились?

— Тоже выступить? — смущен Вова, но Гига перебивает:

— Выступим... Возьмите!

— А вы скажите воспитательнице, что Вову и Гигу я взял с собой и приведу их сам, хорошо?..

Мы спускаемся в учительскую. У входа объявление:

Внимание:

15 марта в 14 00 состоится заседание методического объединения учителей начальных классов.

Повестка дня:

«Школа человечности»

(из опыта работы) — доклад Ш. А. Амонашвили.

Входя в учительскую, я обращаюсь к руководителю методического объединения:

— Вы разрешите двум моим ученикам присутствовать на нашем совещании?

— Хорошо! — говорит она и тут же недоумевает. — Хотя такого у нас еще не было...

«Школа человечности» (доклад на методическом объединении). Вступление

Дорогие коллеги!

Разрешите мне свои размышления вслух начать с вопроса: почему я ввел в моем классе уроки человечности?

На этих уроках я хочу воспитать в детях такие личностные качества, как вежливость, отзывчивость, чуткость, стремление прийти на помощь, умение общаться с людьми. На этих же уроках я помогаю детям, в силу их возможностей, осознать понятия: Родина, патриот, интернационалист, труд, дружба, доброта, борьба со злом.

Разумеется, в нашем учебно-воспитательном процессе в целом мы не отказываемся от воспитания в детях этих черт. Однако, по моему убеждению, это происходит стихийно и вызывается обычно или нарушениями детьми нравственных норм или же требованиями учебного материала (особенно по чтению). И что же в этом случае получается?

За весь период начального обучения на долю каждого ребенка приходятся сотни нравоучений, нотаций, запрещений, наказаний и похвал (хотя на последнее педагоги очень скупятся), но в итоге он не может представить себе целостное зеркало человеческих отношений. И одна из причин этого та, что осколки и частицы нравоучений он получает бессистемно, непоследовательно.

Из каких частиц и осколков складывается наш воспитательный процесс? Простите, что буду схематизировать эту мысль. В принципе получается так: мы застаем ребенка за нарушением нравственно-этических норм и в спешке «читаем» ему мораль — пристыживаем, осуждаем, разъясняем, запрещаем, угрожаем. И так как в этих ситуационных моментах мы спешим, то обычно бываем раздраженными и, сказать откровенно, порой даже неэтичными с детьми: повышаем голос, угрожающе жестикулируем. Это происходит еще потому, что мы умеем подмечать нарушения принятых норм, а добрые поступки детей ускользают от нашего педагогического взора.

Детям нужны уроки человечности, на которых они постигнут, почувствуют важность и прелесть человеческих отношений, человеческой взаимности, определят свою моральную позицию, поупражняются в нравственно-этических поступках. Василий Александрович Сухомлинский говорил, что основным предметом в школе должно быть человековедение. Он говорил это в самом широком смысле слова, имея в виду, что весь учебно-воспитательный процесс должен быть пронизан воспитанием в молодом человеке потребности в человеке. Но он имел в виду и то, что нужен и специальный предмет, который объединит в себе и обобщит заботу школы о воспитании в человеке человека.

Так я открыл в классе «школу человечности», а занятия провожу два раза в неделю. Девизом нашей школы стали слова Василия Александровича Сухомлинского.

— Вова, скажи, пожалуйста, что вы пишете на доске перед началом наших занятий?

Вова. До того как начнется занятие, кто-нибудь из нас пишет на доске большими буквами: «Ты человеком родился, но человеком должен стать». Это слова Сухомлинского... Иногда на всех трех досках эти слова пишет каждый из нас...

— Спасибо, Вова!

А теперь коснусь некоторых методических вопросов нашей школы человечности.

Речевое воспитание

С первых же дней работы с детьми передо мной возникла проблема их речевого воспитания. Я имею в виду не развитие речи, обогащение словаря и т. д., а совсем другое, то, что речь многих детей засорена грубыми формами обращения, порой бранными словами. В ней звучит недоброжелательность: дети без охоты пользуются приветливыми и ласковыми словами в общении друг с другом, склонны к оскорблению товарищей.

Меня волновало также следующее обстоятельство: эти дети, как правило, легко переходили на драки, задевали, приставали и притесняли других. Я боялся, что и другие могли заразиться этими дурными привычками.

Где и от кого дети могли усвоить эту, так сказать неэтичную, лексику?

Естественно, там, где они росли — в семье, в детском саду, во дворе, на улице, и от взрослых, и от сверстников.

Порой сами взрослые, близкие ребенку люди, учат его ругаться, отвечать грубостью. Учат не преднамеренно, чтобы воспитать его грубым, а ради, я бы сказал, глупой забавы. «А ну-ка, сынок, выругай хорошенько мамочку!» — скажет иной папа своему неискушенному еще ребенку.

Отчасти дети учатся сквернословию в среде, где взрослые, не думая о том, что рядом растут дети, бесцеремонно обходятся друг с другом, выплескивают изо рта всевозможную речевую грязь. Со своей стороны, эти дети в общении со сверстниками распространяют свою «ученость».

Однако дело этим не ограничивается. Мне кажется, что, усваивая речевую грязь, ребенок одновременно усваивает и нравственную грязь. А так как это происходит в том чувствительном возрасте, когда речь ребенка развивается наиболее бурно, то возникает опасность, что и его натура в целом склонится к грубости и вырастет он злым и дерзким, привыкнет сквернословить.

Вот что я имею в виду, говоря о речевом воспитании: очистить речь и поведение детей от оскорбляющей окружающих грязи, привить им вкус к нравственно стерилизованной, доброй речи.

Такое воспитание, как и воспитание в целом, неразрешимо без активного содействия семьи.

Я свою работу с того и начал, что поставил условия родителям, какими должны быть их речь и поведение в семье, их общение с ребенком. Рассказал им, что они должны делать для того, чтобы речевой поток ребенка был чистым и прозрачным, интонация и экспрессия — звучными и располагающими.

В классе же разъяснил детям, как они должны относиться друг к другу, что поощряется и что строго запрещается. Эти разъяснения я подкреплял постоянными требованиями и напоминаниями. Мне в этом помогали сами дети, которые запрещали своим товарищам грубо выражаться.

Скоро в классе я стал вести занятия по вежливости (уроки вежливости, уроки этики), на которых учил детей речевому этикету, умению говорить приветливо, быть чуткими и ласковыми, уступчивыми, услужливыми. Учил я их не только «вежливым» словам, но и соответствующей интонации при их произнесении (разумеется, в соответствующих ситуациях). С этой целью я давал им разные нравственно-этические задачи. Вот некоторые из них:

«Представь, что к тебе пришел товарищ и вы увлеклись игрой! В это время мама (бабушка) говорит тебе: „Сынок (доченька), сбегай, пожалуйста, к соседу за головкой чеснока!“ Как ты поступишь, что ты ей ответишь, каким тоном? Сыграв эту сценку, покажи свое действие и свой ответ».

«Во время игры товарищ наткнулся на тебя, ты упал, ушибся. Как ты поступишь, что скажешь ему, каким тоном? Покажи нам свое действие и свой ответ. А теперь представь, что не ты ушибся, а по твоей вине ушибся товарищ. Как ты поступишь, что ты ему скажешь, каким тоном? Покажи нам эту ситуацию!»

«Товарищ оскорбил тебя словом, сказал что-то плохое. Что ты ему скажешь?»

«Ты оскорбил товарища, сказал ему что-то неприятное, плохое. Он рассердился на тебя. Что ты в это время сделаешь, что ты ему скажешь, каким тоном? Разыграй эту ситуацию!»

«У товарища какая-то неприятность, он плачет. Как ты будешь действовать, что ты скажешь ему, каким тоном? Разыграй эту ситуацию!»

«Бабушка обижена на тебя (ты не послушался ее) и не хочет говорить с тобой. Как ты поступишь, что ты ей скажешь, каким тоном? Разыграй эту ситуацию!»

«Папа (мама) пришел (а) с работы усталый. Как ты его (ее) встретишь, что сделаешь, что скажешь? Разыграй эту ситуацию!»

«Мама (бабушка) приготовила тебе завтрак, просит, чтобы ты поел и потом пошел в школу. А есть тебе не хочется. Как ты поступишь, что ты скажешь? Разыграй эту ситуацию!»

Наблюдая за детьми, я заметил одно любопытное явление. Вот, допустим, кто-то нарочно подставил ножку товарищу, и тот упал. Как вы думаете, какова будет реакция упавшего? Обязательно отомстить — сделать ему то же самое, ударить, сказать какую-то грубость или же, в крайнем случае, побежать к учителю жаловаться. Выругал? Значит, тоже выругает! Ударил? Тоже ударит! Высмеивает? Тоже будет высмеивать! Подставил ножку? Тоже подставит ножку!.. И, таким образом, может развернуться «цепная реакция» неприятностей и недоразумений в группе детей, если не пресечь ее вовремя.

При решении задач на занятиях вежливости я обращал внимание детей на то, какими надо быть осторожными и снисходительными друг к другу. В моей методике проведения занятий по вежливости были такие секреты: детей, которые были замечены в грубости, заставлял играть роли оскорбленных или же демонстрировал им, как могут реагировать дети на их грубость.

Вот, к примеру... Гига, ты, может, вспомнишь что-нибудь из своего опыта?..

Гига. Я сам говорил плохие слова. На занятии Шалва Александрович вызвал меня и еще нескольких ребят. Он им что-то сказал по секрету. А мне велел оскорбить словом кого-нибудь из ребят. Я как будто оскорбил, а они вдруг окружили меня. «Как ты посмел! — говорят. — Извинись сейчас же... Знаешь, что мы с тобой сделаем, если ты еще раз выплеснешь нечто подобное!..» Они кричали на меня, угрожали... Так крепко схватили меня с обеих сторон... Я вправду испугался... Извинился... Они говорят: «Не так! Говори, чтобы видно было, как ты сожалеешь!..» А Шалва Александрович потом сказал: «Если кто нагрубит кому-либо, вы вот так коллективно должны заставить его извиниться!..» Потом еще было, когда меня все высмеивали, как я сам высмеивал других, и никто не защищал... А Шалва Александрович спросил меня: «Тебе приятно, что высмеивают?.. Вот так же неприятно другим, которых ты высмеиваешь!..»

— Спасибо, Гига! А потом мы создали в классе общество настоящих мужчин, куда входят только мальчики. Члены общества самым мужественным, вежливым, отзывчивым ребятам присваивают звание «Прометей». И Гига, и Вова уже «Прометеи», верно, мальчики?

Гига, Вова. Да... Нас в этом году выбрали... Дали удостоверение «Прометей»...

У нас есть еще общество «Амазонок». Оба эти общества в отдельности проводят свои секретные совещания и решают вопросы о взаимоотношениях между мальчиками и девочками, устанавливают свои «законы».

«Как себя вести?»

В I классе мы занимались по экспериментальным книжкам в двух частях «Как себя вести?». Их для детей написали сотрудники лаборатории экспериментальной дидактики Н. Амонашвили и Т. Лоладзе (с моим участием). Первая часть посвящена правилам поведения в семье, вторая — правилам поведения на улице. Всего в них 16 тем для 64 практических занятий. Вот эти темы:

Как я веду себя дома (книжка 1-я)

1. Проявляю нежность и заботливость ко всем членам семьи.

2. Помогаю старшим.

3. Не беспокою старших.

4. Ухаживаю за братом и сестрой, забочусь о них.

5. Стараюсь радовать бабушку и дедушку.

6. Готовлю домашние задания, читаю книги.

7. Соблюдаю чистоту, бережно отношусь к своим вещам.

8. Вот как я веду себя за столом.

Как я веду себя на улице (книжка 2-я)

9. Выходя на улицу, привожу себя в порядок.

10. Соблюдаю правила уличного движения.

11. Проявляю вежливость к прохожим.

12. Соблюдаю чистоту на улице.

13. Бережно отношусь к общей, социалистической собственности.

14. Соблюдаю правила перехода через улицу.

15. Вот как я веду себя в транспорте.

16. Я не играю на улице.

Каждая тема в книжке развертывается на четырех страницах.

На первой странице дается название темы, ключевые слова противоположного значения, рисунки.

Вторая страница посвящена рассказу по содержанию темы. Рассказ ведется от первого лица. Герой книги (а героем является сам владелец книги) размышляет о том, как он ведет себя в тех или иных обстоятельствах, разговаривает с собеседником, задает ему вопросы. Приводим содержание этой страницы по теме «Бережно отношусь к общей социалистической собственности»:

«В скверах, у остановки транспорта стоят скамейки: усталый человек сядет и отдохнет.

Эти скамейки принадлежат всем.

Я не царапаю, не ломаю, не порчу скамейки. А как поступаешь ты?

На улице стоят телефонные будки. Можно позвонить маме, товарищу. Телефонные будки принадлежат всем.

Я не порчу телефонный аппарат в будке. Не дергаю трубку.

А как поступаешь ты?

Деревья на улице защищают нас от жары, очищают воздух. Приятно жить в зеленом городе.

А это дерево посадил я. А ты вырастил свое дерево?

Я никому не дам портить нашу социалистическую собственность.

А как поступишь ты?»

На третьей странице даны задачи в рисунках. Они объединены общими заданиями: «Найди меня на этих картинках! Почему ты думаешь, что это я? Найди себя тоже!» На этой же странице нарисованы рамки. Здесь записывают свою оценку взрослые члены семьи и товарищи по классу. Над рамками написано: «Если ты ведешь себя так же, как я, взрослые и товарищи могут сказать о нас...» Подразумевается, что в качестве оценки будут использованы ключевые слова (добрый, ласковый, внимательный, отзывчивый, заботливый, трудолюбивый, жизнерадостный, сдержанный, скромный, аккуратный, надежный товарищ, прилежный, старательный, благодарный, осторожный, сдержанный, предусмотрительный и другие 2—3 слова, в зависимости от содержания). В конце страницы формулируются два правила поведения, соответствующие теме.

Четвертая страница посвящена заданиям. Выполняя их, ребенок определяет свою позицию в связи с разными нравственно-этическими ситуациями, определяет характер своего возможного поведения в этих ситуациях. Эти задания объединены вопросом: «Как нам поступить, если...»

Сейчас мы разрабатываем еще две книжки — третью и четвертую части: «Как вести себя в школе», «Как вести себя в общественных местах». Таким образом, все четыре книжки рассказывают о поведении ребенка в той основной среде, в которой ему приходится жить, общаться и расти.

Занятия по книжкам принесли детям много полезного. Было бы наивно утверждать, что ребенку достаточно осознать, какое поведение считается хорошим и какое плохим, и дать ему пример хорошего поведения, чтобы он тут же изменился, начал действовать по правилам. Он может знать о правилах поведения, однако в каждодневной жизни вспоминать о них тогда, когда правило уже нарушено им и его поведение уже ущемило интересы других. И вот когда ему приходится держать ответ за свое поведение, тогда и выясняется, что он знал, как надо и как нельзя поступать. Таким образом, получается, что у младшего школьника поступок опережает возникновение в сознании уже изученных правил, осознание последствий своего поведения.

Какую роль должны сыграть нравственно-этические правила в поведении младших школьников?

Правила бывают двух порядков: одни говорят о том, что нельзя и как нельзя делать; другие же указывают, что и как нужно делать. Правила первого порядка, таким образом, должны предупредить ребенка от неэтичных и противонравственных поступков. Правила же другого порядка должны поощрять его делать то, что нужно, и так, как нужно.

Но почему знание этих правил не всегда способствует поведению ребенка в соответствии с ними?

Думаю, одна из причин такого явления в том, что мы обучаем этим правилам, а не воспитываем по ним. А для того чтобы ребенок перестроил свое поведение, ему нужны не столько прочные знания нравственно-этических правил, сколько потребность жить и общаться с людьми, живущими по этим правилам. Опыт убедил меня, что

педагогический процесс может стать действительно воспитательным только в том случае, если он помогает ребенку познавать себя как члена общества, живущего по нравственно-этическим нормам.

Я сделал попытку направить воспитательный процесс по этому пути и одновременно понял, какие передо мной возникают трудности. Могу ли сказать, что, научившись определенным правилам, мои ребятишки уже и действуют по ним? Нет, конечно, хотя отношения между детьми в классе, их поступки не вызывают во мне тревоги. Я считаю: теперешняя моя воспитательная работа закладывает фундамент в становлении личности каждого ребенка как общественного существа.

Упражняться в добрых поступках

При закладке этого фундамента мною используются следующие четыре «строительные» компонента: познание другого человека (на примере конкретных людей), осознание нравственно-этических норм с позиции прав другого человека, упражнение в нравственно-этических поступках, цементирование всего этого через эмоциональные переживания и чувство долга.

На этот раз коснусь вопроса нравственно-этических упражнений. Я убедился, что детей надо упражнять при усвоении ими нравственно-этических норм так же, как мы упражняем их с целью выработки пробных умений, допустим чтения или же решения задач.

На наших занятиях в школе человечности (наши «уроки» вежливости со II класса мы преобразовали в «школу» человечности) я упражняю детей в нравственно-этических поступках, используя при этом возможности: детского воображения, когда ребенок должен представить свое возможное поведение в данной ситуации; ролевой игры, когда ребенок или группа детей моделируют возможную действительность и разыгрывают ее, взяв на себя разные роли; действительности, когда дети совершают те или иные поступки в реальной действительности (в семье, в школе, на улице и т. д.).

Упражнения в добрых поступках каждый раз мотивируются, анализируются, повторяются.

Хотите посмотреть, как упражняются дети? Мальчики, помогите, пожалуйста! Решите такую задачу: «Вова и Гига играют в школьном дворе. Вова играет неохотно, часто прижимает руку к животу. „У него что, живот болит?“ — подумал Гига. Гига знает, что Вова не любит жаловаться на свои болячки. Как должен поступить Гига? Как будет вести себя Вова? Задание: вообразить сначала свое поведение, а потом разыграть его». Только не стесняйтесь, ребята. Хорошо?

(Вова и Гига задумываются. Каждый воображает свои возможные действия. Затем они выходят вперед и начинают имитировать игру в мяч. Вова мнется, лицо его искажается, он хватается за живот, но игру не прекращает. Гига перестает играть.)

Гига. Что с тобой?

Вова. Ничего!

Гига. У тебя что-то болит?

Вова. Оставь меня, играй, если хочешь!

Гига. Не буду играть, пошли к врачу!

Вова. Не пойду к врачу!

Гига. Ты что, боишься врача? Пошли, пошли! (Берет его за руку).

Вова (присаживается, снова хватаясь за живот). Никого я не боюсь!

Гига. Нет, боишься! Пошли, прошу тебя! Проглотишь таблетку и все пройдет!

Вова (капризно). Не нужны мне таблетки!

Гига (зовет других ребят). Ребята, идите сюда, помогите повести Вову к врачу!

(Вова сопротивляется, но Гига крепко держит его за руку и ведет за собой.)

Как видите, Гига разыграл ситуацию, как помочь товарищу, когда тот как будто бы и не хочет принять помощи.

Через упражнения в нравственно-этических поступках я хочу преодолеть укоренившийся в воспитательном процессе вербализм. Вербальное воспитание нельзя универсализировать. Страстное, эмоциональное слово, сказанное ребенку любимым, близким, авторитетным для него человеком, разумеется, поможет ему осознать и задуматься о взаимоотношениях между людьми. Однако слово может задеть ребенка на время, а потом оно забывается. Кроме того, страстное слово возникает в основном в тот момент, когда поступок уже совершен, именно этот поступок и подвергается анализу. Чтобы слово, сказанное умно, душевно, с экспрессией, возымело свое действие на формирование личности ребенка, нужно подкрепить его серией упражнений в нравственно этическом поведении. «Слово плюс деятельность» и наоборот — «деятельность плюс слово» могут дать в сумме качественно иное состояние — характер, направленность, целеустремленность. Исходя из этих соображений, я и усиливаю в воспитательном процессе роль нравственно-этических упражнений.

Всматриваться в человека как в зеркало

О чем мы говорим на занятиях нашей школы человечности, что я воспитываю в детях?

Школа человечности — это последующая ступень взросления моих ребятишек после школы вежливости. Там я прививал им навыки поведения, здесь же моя цель более сложная: воспитать в ребенке умение всматриваться в человека, как в зеркало, ибо это один из путей очеловечения человеческого существа. Идею эту я вывожу из мудрого высказывания Карла Маркса о том, что человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека. Лишь отнесясь к человеку Павлу как к себе подобному, человек Петр начинает относиться к самому себе как к человеку. Руководствуясь этой мыслью, хочу развить и воспитать в каждом моем ребенке внимательное, чуткое отношение к товарищам, окружающим людям.

На наших занятиях человечности я даю детям возможность, так сказать, «философски» осмыслить, как должны относиться друг к другу люди и почему, что такое добро и как оно проявляется, что такое зло и как противостоять ему, что такое Родина и как ее любить...

Чтобы «философские» рассуждения детей не превратились в пустословие, в набор громких фраз, я стараюсь дать им конкретные примеры для анализа, дать также ключики к анализу и, что самое главное, побудить их к соответствующим действиям, помочь им свою нравственно-этическую деятельность выводить из нравственно-этической позиции. Я и в III классе буду воспитывать своих малышей в этом направлении, хотя хорошо знаю, что и там эта работа не завершится и педагогам последующих ступеней придется в дальнейшем продолжать и углублять ее.

На этих таблицах вы можете ознакомиться с содержанием работы школы человечности во II и III классах.

Школа человечности

Содержание занятий

II класс

Тема 1. Мои родные и я.

Вопросы к занятиям: кто такой родной человек? Чем я обязан родным мне людям? Почему они заботятся обо мне?

Понаблюдать: что радует и что огорчает моих родных; как они относятся друг к другу, как относятся ко мне; как я забочусь о них.

Задания: расспросить своих родных об их делах и заботах, об их прошлом, узнать побольше о тех близких мне людях, которых уже нет в живых; составить книжки-рассказы о дедушке, бабушке, маме, папе, сестре, брате; сделать зарисовки о своих родных для классной выставки «Спасибо вам, мои дорогие!».

Долг: постоянно проявлять чуткость, внимание, заботу о родных, быть услужливым, помогать в домашних делах; доставлять им неожиданную радость; быть ласковым к ним (ну, конечно, не грубить).

Тема 2. Мои товарищи и я.

Вопросы к занятиям: кто такие мои товарищи? Чем мы обязаны друг другу? Как товарищи заботятся друг о друге? Как они радуют, сопереживают, помогают друг другу? Кого можно назвать настоящим другом и товарищем? Какой я сам друг и товарищ?

Понаблюдать: что радует и что огорчает моих товарищей; как ребята относятся друг к другу во время игры, занятий, на переменах, в продленке, насколько доброжелательны друг к другу; не позволяет ли кто-нибудь грубости по отношению к своим товарищам; как мальчики защищают девочек; как девочки заботятся о мальчиках.

Задания: написать книжки-рассказы о своих двух-трех друзьях (о том, в чем проявляется их дружба, поразмышлять откровенно о самом себе как о друге и товарище), нарисовать портреты своих товарищей для классной выставки «Мои друзья-товарищи»; подумать, как интереснее поздравить с днем рождения своего товарища.

Долг: быть всегда чутким к товарищам; радоваться успехам каждого из них; сопереживать, сочувствовать каждому из них в беде, при необходимости немедленно приходить на помощь; беречь и защищать честь товарища, честь класса; не допускать грубости по отношению к товарищам; быть с ними ласковым, уступчивым, справедливым, не дуться на товарища.

Тема 3. Люди вокруг меня.

Вопросы к занятиям: как люди заботятся друг о друге? Как мы ощущаем заботу незнакомых нам людей, людей труда? Как понять: «Человек человеку друг, товарищ, брат»? Как незнакомые люди могут воспринять меня? Как вести себя с незнакомым человеком, в обществе людей? В чем моя обязанность перед людьми?

Понаблюдать: как люди проявляют доброту, чуткость, внимание друг к другу, как они общаются друг с другом в разных общественных местах (на улице, в транспорте, в поликлинике, в магазине...); какие проявления грубости, недружелюбия, неэтичного поведения замечаются, как люди сами восстанавливают порядок, требуют ответа от грубияна...

Задания: сделать зарисовки о незнакомых людях для классной выставки «Я среди людей»; составить книжки-рассказы о своих наблюдениях над людьми, о своем общении с незнакомыми людьми.

Долг: быть вежливым с незнакомыми людьми; при необходимости немедленно оказывать помощь старикам, маленьким.

Тема 4. Как я воспитываю себя.

Вопросы для размышления над собой: что мне самому не нравится в своем характере, как я исправляю свои недостатки? Что думают обо мне мои родные, мои товарищи, что им не нравится во мне, как я отношусь к их советам? Как и за что наказываю самого себя? За кого я в ответе, как я это проявляю?

Понаблюдать: умею ли я быть сдержанным, уступчивым, ласковым, скромным, услужливым к своим близким и товарищам как я это проявляю.

Задания: начинать день с мыслью о том, как я порадую близких мне людей; заканчивать день с анализа того, принес ли я кому-нибудь пользу в этот день; составить книжки-рассказы о своем отношении к людям, о своем характере; сделать зарисовки из своей жизни для классной выставки «Это — Я».

Долг: любить и понимать близких мне людей — родных и товарищей; научиться видеть себя их глазами; научиться говорить со своей совестью, страдать и отвечать за свои проступки, быть мужественным и правдивым.

III класс

Тема 1. Я — патриот и интернационалист.

Вопросы к занятиям: что значит — любить Родину, быть патриотом? Как быть патриотом, как проявлять любовь к Родине? Как защищали Родину наши предки? Как защищали социалистическую Родину наши дедушки и бабушки? Как мне стать защитником Родины, как укреплять ее могущество, заботиться о ее процветании? Что значит быть интернационалистом, как проявлять свой долг интернационалиста?

Задания: собрать материалы о том, как семья защищала Родину во время Великой Отечественной войны (изучить фронтовые письма, познакомиться с орденами и медалями дедов за боевые заслуги); создать классный музей «Великая Отечественная»; подготовить книжки-рассказы о своих родных, участниках Отечественной войны; сделать рисунки для классной выставки «Дети — за мир! Дети — против войны!»; создать альбомы о жизни детей в социалистических и капиталистических странах...

Долг: растить в себе достойного сына и защитника Родины; любить и уважать другие народы.

Тема 2. Я — член общества, люблю трудиться.

Вопросы к занятиям: как в нашей стране общество заботится о благе человека? Как человек заботится о благе общества? Что такое труд? Что я должен делать, чтобы чувствовать себя полноправным членом общества? Как и в чем можно проявить свое трудолюбие, умение трудиться?

Понаблюдать: как работают люди вокруг меня; как работают отец, мать, старшие члены семьи.

Задания: попросить старших членов семьи взять тебя на работу; составить книжки-рассказы о труде старших, о трудовых руках матери, отца, дедушки, бабушки; сделать зарисовки для классной выставки «Мы трудимся»; участвовать в труде взрослых; проявлять постоянную трудовую заботу о членах семьи трудиться в школе.

Долг: уважать труд людей; растить себя трудолюбивым.

Тема 3. Я — член своего коллектива.

Вопросы к занятиям: что такое цель, общие заботы? Чем объединяется наш классный коллектив? Каким общественным нормам мы обязаны подчиняться? Как мы должны заботиться друг о друге?

Что значит: «Один за всех, все за одного»? Как это осуществить в нашем коллективе? Я — пионер; что это значит?

Задания: вносить предложения об улучшении и обогащении жизни классного коллектива; подготовить книжки-рассказы из жизни коллектива, о пионерских делах; выполнять поручения коллектива, научиться быть в ответе перед коллективом.

Долг: любить и крепить свой коллектив, следовать принципу «Один за всех, все за одного».

Тема 4. Я — Человек.

Вопросы к занятиям: как растить в себе Человека? Как понимать — «Человек — это звучит гордо»? Кого можно назвать настоящим Человеком? Образ В. И. Ленина — пример человечности; как воспитать в себе настоящего Человека?

Понаблюдать: насколько соответствует твоя жизнь, твой характер действительному образу настоящего Человека.

Задания: писать дневники с анализом того, как ты растишь в себе настоящего Человека.

Долг: приносить людям радость.

Заключение

Невозможно воспитать в детях чуткое отношение друг к другу, к старшим, к младшим, бережное отношение к общему достоянию только на том материале, который дается в учебниках чтения. Нельзя также надеяться, что беседы по поводу возникающих от случая к случаю ситуаций обеспечат целенаправленность нашей воспитательной работы.

Не кажется ли вам парадоксальным, что мы все время говорим о воспитании личности ребенка, а в действительности на практике эту важную задачу подменяем задачей формирования знаний и навыков? А воспитывающее обучение? Его суть порой выхолащивается и сводится к заучиванию детьми произведений, имеющих нравственное содержание. Я уверен: целенаправленное формирование личности ребенка может вестись только лишь через единство моральных представлений и нравственно-этических упражнений. Благородные поступки должны быть продиктованы добрыми чувствами. Слово, конечно, может воспитывать, но какое слово, как и кем сказанное? И что следует за словом? На какой жизненный опыт, на какие чувства ребенка оно опирается? Какое закрепляет поведение, как закрепляет? Детям нужно не только хорошее объяснение нравственных норм, но и хорошо организованные упражнения в осуществлении этих норм.

Опыт, о котором я рассказал вам, не является совершенным, и дальнейшие свои поиски я намерен направить на то, чтобы воспитать в каждом ребенке стремление увидеть, познать другого человека, любить человека и на этой основе строить свое нравственноэтическое поведение.

Как вы думаете, стою ли я на верном пути?