Что ж, в данный момент мы уже начали питаться лучше, сбалансировали скорость поступления различных веществ с их расходом, улучшили кровоснабжение мозга, дали ему непривычную нагрузку. Мы уже сделали так много, что, казалось бы, имеем право ожидать первых положительных результатов. Наверняка мы заметили, что начали крепче спать и быстрее соображать даже спросонья, до первой чашечки кофе. Так что результат-то уже имеется. Правда, памяти он пока касается мало. Но это совершенно нормально, ведь все, что мы сделали до сих пор, прямого отношения к ней и не имело.
Мы оздоровили, так сказать, сами условия существования головного мозга и улучшили обменные процессы в нем. Теперь пришла пора заняться непосредственно предметом нашего интереса — памятью и избавлением от забывчивости. До сих пор у нас не было оснований требовать от нее более качественной работы: откуда, если ей не из чего было строить синапсы и энграммы? Зато сейчас ситуация изменилась коренным образом, и у нас на руках все аргументы.
Приобретаем новые знания и навыки
Узнавать что-то новое полезно всегда, всем, в любом возрасте и независимо от текущего состояния тканей головного мозга. Но простое коллекционирование знаний — это, пожалуй, не то, что нужно. У людей с энциклопедическим образованием частенько появляется путаница в голове — особенно с возрастом… Возможно, нам следует начать с элементарных вещей — например, разгадывать кроссворды (тренирует ассоциативное мышление) и вновь взяться за заучивание стихов. Верующим людям, вероятно, больше подойдут молитвы, хотя и учить их сложнее — из-за отсутствия рифмы.
Благо такие варианты хобби не потребуют ни расходов, ни упорных поисков, так как кроссворды сейчас публикуются в каждом печатном издании, а сборники стихов имеются в каждой домашней коллекции книг. Только воспользуемся небольшим советом из числа полезных, но не обязательных: возьмем стихи, которые нам нравятся, а не которые мы полагаем простыми или сложными для запоминания.
Классика — это, конечно, прекрасно, но она еще в детстве задевала не всех из нас. Возможно, в детские и школьные годы мы смотрели на мир иначе, да и интересы у нас были другие. Поэтому перечитать подзабытых поэтов не помешает — читать вообще полезнее, чем смотреть телевизор. Дело в том, что средства кинематографа и возможности компьютерной графики воссоздают наглядно, в мельчайших подробностях то, что мог бы вообразить, представить по словесному описанию наш головной мозг. То есть когда мы читаем, мы включаем воображение, ассоциации, фантазию, многие элементы памяти. А когда мы смотрим телевизор, у нас работает лишь зрение и зрительная память.
Что касается именно литературных произведений, то, есть большая вероятность, мы по-новому взглянем на шедевры, которые когда-то нас заставляли зубрить учителя. Многие уже взрослые и даже пожилые люди заново открывают для себя знакомые еще из школьного учебника имена, как раз когда задумываются о таких практических вещах, как улучшение работы своей стареющей коры… А поскольку современное человечество со школьных лет не продвигается в знакомстве с искусством ни на шаг, для многих такие упражнения становятся настоящим откровением.
Кроме поэзии и прозы нам будет полезно узнать, что некоторые занятия делают акцент и на другие области мышления или памяти. Как мы только что сказали, кроссворды и все их разновидности — это ассоциативное мышление и словесная память. А литература обращается одновременно к нашим чувствам, воображению, исторической, семантической (словесной) и предметной памяти (для воссоздания деталей по описанию). Если, к примеру, мы займемся разгадыванием или сборкой головоломок, мы подключим к работе логическое мышление и свои аналитические способности. То есть ту часть работы коры, которая нужна нам не только для помощи детям/внукам при решении домашних заданий, но и для планирования собственной жизни и работы. А, скажем, сборка паззлов, мозаики или конструктора — это сплошь внимание, аналитика, тонкая ручная работа и зрительная память.
И нечего стесняться этого «впадения в детство». Между прочим, сборка уменьшенных копий кораблей, машин, самолетов весьма популярна как хобби. Особенно среди людей с высоким статусом, уровнем престижа и материального достатка. Если верится с трудом, мы можем зайти в магазин, где продаются такие копии ручной работы, и взглянуть на ценники… Хорошо изготовленный, качественный «мерседес» или «роллс-ройс» размером со шкатулку для драгоценностей — это очень дорогой и престижный элемент декора. А закрепленное лаком или клеем огромное мозаичное панно на полстены — абсолютный хит сезона!
Разумеется, существуют и более оригинальные хобби: изготовление чего-либо из папье-маше, картона, старых спичечных коробок, пластиковых бутылок… В конце концов, существует еще вышивание, вязание, кройка и шитье. Но, нужно сказать, последние три вида деятельности чуть менее выгодны с точки зрения нашей конечной цели. Они тоже требуют внимания и зрительной памяти, но и трудиться над каждым изделием придется довольно долго, с напряжением зрения, через скучные, монотонные движения. А вязание, кстати, может проходить вообще с минимальным участием коры.
Кроме таких «домашних» развлечений лично для себя можно заняться творчеством, требующим совершенно новых и сложных для освоения навыков. К примеру, рисованием, резьбой по дереву, мелкими столярными работами — такими, как изготовление рамок для картин, полок и пр. Существует также игра на музыкальных инструментах — соседи явно не одобрят, но что они вообще одобряют? Или изучение иностранных и особых языков — таких, как язык жестов. Последнее занятие, кстати, развлекает значительно больше, чем приевшаяся романо-германская группа вроде английского и др.
Даже если реальные познания в этих языках заставляют нас путать с оригиналом пародии наподобие «бредл сивл оф кэбл», эти языки нам, согласимся, все равно приелись. Приелись если не на практике, то в теории — по фильмам иностранного производства, названиям фирм и импортных товаров, слоганам рекламы, и другим мелочам, окружающим нас ежедневно. Кстати, если такой эффект имеет место, нам будет полезно обойти этот уже сформированный в сознании стереотип. Запомним, что многим людям с нетривиальным складом ума нравится учить редкие языки. В значении, редкие для нашей традиции преподавания и отличные по структуре от того, что нам доводилось слышать прежде. Из их числа японский, арабский, хинди, иврит, и т. д.
Разнообразим нагрузку на кору
Помимо всех уже упомянутых «маленьких хитростей» нам будет полезно иногда стимулировать свой мозг к работе и другим путем. К слову, люди определенного склада характера и ума часто достигают наилучших результатов именно с этой техникой. Особенно это касается флегматиков, склонных к систематизированию, постоянных в привычках и вдумчивых в работе любого рода. Им, как никому, полезна периодическая «встряска» коры — новые впечатления и обстоятельства, не требующие при этом усвоения новых знаний или навыков. Тем более в большом объеме, с повышенной степенью точности и быстром темпе, чего они попросту не смогут сделать.
Техника, о которой мы говорим, применяется и не нарочно, с давних пор, в обычной жизни. Например, именно она лежит в основе тонизирующего и оздоровительного эффекта ото всех путешествий — свадебных, отпускных, любительских. Мы инстинктивно применяем ее, выезжая ненадолго в другую страну и климат, местность, часовой пояс. Резкая перемена окружающих организм условий дает не только свежие впечатления мозгу. Она стимулирует защитные силы организма, заставляет его «собраться» и приготовиться к любым неожиданностям.
В заботах о состоянии коры и улучшении памяти нам так далеко заходить (вернее, заезжать) не придется. Ведь нечто подобное несложно организовать и в обстановке, которая окружает нас теперь. Как мы помним, привычная для мозга картина мира — та, которая возникает у него по итогам сопоставления сигналов от пяти органов чувств. Как правило, основную работу выполняет лишь один из них, а прочие создают эффект более полного освоения предмета.
К примеру, вкусное блюдо мы оцениваем, прежде всего, глазами. Но информация, воспринятая ими, полной не является. Ведь в реальности степень аппетитности блюда полностью может определить лишь язык с его вкусовыми рецепторами. Глаза в данном случае не предназначены для всесторонней оценки, потому, пока мы рассматриваем блюдо, наши ноздри еще и активно улавливают его аромат. Предварительно мозг выдает оценку «можно попробовать». Мы пробуем блюдо, и только тут кора выносит окончательный вердикт — насколько были правы органы косвенного восприятия.
Точно так же происходит со всеми объектами внешнего мира. Для каждого из них у самого мозга имеется орган основного восприятия. А остальные органы чувств выступают по отношению именно к этому объекту вторичными. То есть информация, воспринятая ими, считается неполной, требующей окончательного подтверждения.
Как видим, наш мозг — изрядный лентяй. В том смысле, что сопоставлять одни косвенные данные он не привык и не любит. С него довольно, что он раз и навсегда распределил, что чем воспринимается, и забыл об этой проблеме. После чего ему остается только иногда подключать имеющийся в памяти прежний опыт — да и то в самых сложных случаях.
В обычной жизни мы даже не замечаем, как стереотипично наше восприятие окружающего мира. Причем не только в столь зыбкой сфере, как человеческие взаимоотношения, а и во вполне предметной сфере окружающих нас вещей, обстановки, природных явлений. В обычной жизни — да. Но не секрет, что иногда эта «обычная» жизнь заканчивается — потерей одного из органов чувств в результате заболевания или травмы. И вот в такие моменты стереотипы работы коры могут стать самым большим препятствием для нашего возвращения к полноценной жизни.
Научить мозг видеть кожей пальцев, слышать звук как тактильную вибрацию, обонять кожей лица — все это иногда не получается осуществить даже путем многолетних тренировок. А кому-то, напротив, удается восполнить утраченные функции за считаные недели. Все зависит от степени, а также особенностей развития коры и органов чувств.
Иногда к более тесному «сотрудничеству» различных отделов ЦНС имеется наследственная предрасположенность — точно так же, как и к их врожденным патологиям. Но наука настаивает на мнении, что к таким вещам каждый из нас способен с детства. Просто в дальнейшем синестезия как явление все заметнее разбивается логикой, так как кора учится четче относить одни сигналы к одному органу, а другие — к другому. По мере взросления и накопления жизненного опыта число алгоритмов в коре растет, они начинают заменять многие экспериментальные схемы ее работы.
Упражнение 1
Так вот, воспользуемся еще одним способом «возвращения в детство», утешаясь тем, что наши упражнения — это еще не маразм. Ведь мы делаем это намеренно, понимая смысл своих действий, не правда ли?.. Наша задача сейчас — создать коре непривычные условия восприятия привычных вещей. Для этого некоторые предметы нашей домашней обстановки лучше переложить совсем на другое место. Полный беспорядок создавать не обязательно — достаточно поменять местами содержимое самой верхней и самой нижней полки в шкафу. А это содержимое можно сложить на новом месте наиаккуратнейшим образом.
Кстати, складывать полотенца вчетверо, как мы обычно делаем при складывании стопки, можно с закрытыми, а не открытыми глазами. Наверняка нам будет интересно попытаться узнать именно эту вещь на ощупь — ведь даже у однотипных вещей после некоторого периода употребления появляются свои «приметы». А если мы при этом еще и ненароком определим цвет одной из них, мы раз и навсегда поймем, на что в реальности способен наш мозг.
Точно так же с «выключенным» зрением можно выполнять другие привычные и безопасные действия. В смысле того, что на ощупь можно иногда принимать душ, есть или переодеваться, мыть посуду. Но — только если среди посуды нет острых предметов. Кроме того, с закрытыми глазами нельзя готовить пищу, пользоваться кухонной техникой, мыть окна и пр.
Упражнение 2
Существует и еще одно забавное упражнение — забавное своими результатами, особенно поначалу. Известно, что ранее считалось модным, полезным и даже почти обязательным переучивать левшей в правшей — во всяком случае, в отношении основных действий наподобие письма и приема пищи. Было распространено мнение, будто эта небольшая аномалия создает слишком серьезную предрасположенность к труду того или иного типа.
Разумеется, природный уклон в творчество у детей не всегда приветствовался родителями — представителями более успешных и практических специальностей. Вот таким путем многих детей еще в дошкольном возрасте пытались «переделать» из потенциальных художников в потенциальных инженеров. Особенно это касалось стран СССР, славившихся выпускниками именно технических вузов и обладавших весьма специфичным взглядом на искусство любого рода. Однако нужно отметить, что пришел данный обычай из Европы. Тогда наука лишь начала изучать головной мозг, и ученые всего мира мыслили в этом направлении примерно одинаково — достаточно примитивно.
Конечно, сейчас многие из нас не столько пишут, сколько печатают — на компьютерной клавиатуре. А этому прибору глубоко безразлично, правша пользователь или левша. Да и сама «мода» уже прошла, не оправдавшись ни результатами, ни перспективами, ни ходом научной мысли. Но в качестве добровольного, а не насильственного действия мера теперь широко применяется теми, кто хочет улучшить взаимную координацию между полушариями своего головного мозга.
Попытки делать противоположной рукой то, что мы привыкли делать одной из них, позволяют уменьшить разницу в «специализации» полушарий. То есть снизить эффект доминирования одного из них в решении ежедневных задач, добиться их более частой совместной работы над проблемой. Безусловно, доминирующим у нас как было, так и останется лишь одно из них. Зато кора второго получит шанс освоить нечто новое, развиться в лучшую сторону. Да и доминирующее полушарие лучше «запомнит», что ему не обязательно брать на себя все обязанности по распределению моторики…
Кстати, нам, вероятно, будет интересно узнать, что существуют не только правши и левши, но и люди, способные писать обеими руками с одинаковым успехом, одинаковым почерком. Именно те, у кого оба полушария работают одновременно и с одинаковой нагрузкой, считаются наиболее одаренными среди обычных людей. То есть не среди гениев — людей сверходаренных, но, увы, лишь в одной области знания. Они проще других усваивают знания, достигают больших успехов в спорте и умственной работе любого рода, дольше сохраняют способность обучаться новым навыкам.
И, что особенно любопытно, такие люди почти не страдают патологиями мозговой деятельности. Иными словами, среди них нет ни «склеротиков», ни «маразматиков», ни больных «альцгеймером». А их высокие способности в спорте объясняются просто равномерным развитием и улучшенной взаимной координацией правой и левой половины туловища. Любопытно, не правда ли?
В самом деле, различие в активности правого и левого полушарий сказывается на жизни нашего тела и его развитии значительно сильнее, чем мы привыкли думать и замечать. Речь идет не только о способности писать. Кто из нас не замечал, что сумку ему удобнее всего носить лишь на одном плече? Кто из нас поднимает тяжести обеими руками с одинаковым удобством? Кому абсолютно все равно, какой рукой держаться за поручень в автобусе, едущем «за 100» по горной дороге? Наконец, есть ли на свете хоть один человек, у которого обувь с правой и левой ноги изнашивалась бы одинаково?..
Таких мелочей очень много — они окружают нас каждый день. Поначалу эти разности элементарных движений, мимики и особенностей лица на правой и левой половине нас удивляют. А после мы к ним просто привыкаем. И утверждение, что, если сложить только правые и только левые половины лица каждого человека, получится два совершенно разных лица, видится нам не более чем любопытным феноменом. Феноменом, из которого лично для нас ничего не следует.
Сам феномен мы только что объяснили: разная манера мозга управлять мышцами и обменными процессами в той или иной половине туловища приводит к разному их поведению, развитию, виду. И это не всегда только интересно. Например, разные лица, которые создаются через отражение одной из половин лица, — это забавно. Необходимость выбрасывать туфли потому, что на одной из них каблук стерся до супинатора, хотя второй цел, — это неприятно, но тоже вызывает улыбку недоумения. А вот дистония (разное артериальное давление в правом и левом кругах кровообращения) — это уже совсем не смешно. Потому что голова при дистонии раскалывается буквально на кусочки, и ни одно обычное лекарство от этой боли не помогает. Ведь все они способны либо поднять давление, либо снизить его. А страдающему дистонией нужно одновременно и то и другое, только для разных половин туловища…
Если мы прониклись важностью темы уже достаточно, отвлечемся от клавиатуры, на которой мы печатаем обеими руками, хотя и с разной степенью изящества. Возьмем ручку теми пальцами, которыми мы этого делать не привыкли, и попробуем писать. Сперва нам придется научиться выводить отдельные буквы: если мы думаем, что уже умеем это потому, что свободно пишем основной рукой, мы быстро поймем, что ошибались. Единственная поблажка, которую мы заработали еще в школе, заключается в том, что выводить их второй рукой мы научимся быстрее, чем, помнится, учились первой.
После освоения отдельных букв следует попробовать писать слова и предложения. Красиво писать обеими руками нам уже не суждено — если нас не переучивали и от природы нам не дано, едва ли такое возможно. Однако нам непременно стоит попробовать сначала довести навык до пусть корявого, но свободно читаемого почерка, а после — до тех вершин каллиграфии, до каких мы только сумеем добраться.
Упражняться более получаса в день не нужно — для гимнастики будет вполне достаточно. Спустя эти полчаса мы почувствуем явную физическую и умственную усталость — такую, словно мы не набросали несколько строк, а изрядно поломали голову над задачкой или накололи грудку дров. Несколько неожиданно, верно? Но на деле нас ждет еще одна неожиданность: попросив кого-то из окружающих набросать несколько слов рядом с нашими каракулями его «второстепенной» рукой, мы убедимся, что почерк-то одинаковый!.. Да, в действительности манера письма противоположной рукой — одна на всех людей мира. Казалось бы, как могут быть похожи неумелые «крокозябры», но тем не менее.
На том оставим пока руки в покое, но обязательно отметим про себя: мы необычно хорошо для нас и для первого прочтения запомнили именно ту часть текста, которую пытались написать противоположной рукой. Убедились, что это так? Отлично — теперь мы видим, как непривычная для мозга работа сказывается на его способности запоминать! Возможно, в следующий раз мы запишем то, что нужно обязательно запомнить, другой рукой?.. Мы запомним написанное гарантированно — в этом можно не сомневаться!
Упражнение 3
Ну а пока продолжим расширять возможности своей коры и памяти. Возьмем из ящика, где хранятся вдали от наших глаз некоторые не слишком нужные в обиходе предметы, одну из таких вещей. Мы ее знаем — купили когда-то да после убрали при смене интерьера или потому, что надоела. Для работы нам подойдут любые предметы, содержащие много мелких деталей или особенностей. Но они должны быть из числа тех, что нам знакомы и в то же время не мелькают на виду постоянно.
Это могут быть вышитые еще бабушкой салфетки, шкатулки, подсвечники и прочие заменяемые интерьерные украшения. За неимением таковых (редко, но бывает) подойдет даже старая фотография из альбома. Только лучше именно из альбома, а не с компьютерного экрана. Дело не в носителе информации, а в том, что экран, в отличие от фотографии, постоянно мерцает с невидимой для глаз частотой. Изображения на нем лучше не рассматривать без острой нужды — в непрерывном и быстром мерцании заключается секрет такой сильной усталости глаз после работы за компьютером. Эта вещь очень портит зрение — независимо от времени, проведенного в ее «обществе». Потому чем реже мы заглядываем в монитор (лучше смотреть на клавиатуру), чем меньше деталей нам там нужно разглядеть, тем здоровее мы будем…
Итак, выбранный предмет следует очень внимательно окинуть оком в течение двух-трех секунд. Нужно постараться запомнить как можно больше подробностей — резьбы, вышивки, цветов, перспективы и пр. Затем нужно отставить предмет, закрыть глаза и попытаться вспомнить его со всеми деталями, какие нам только удалось зафиксировать.
Вспоминать более одной минуты не стоит — большего, чем за эту минуту, мы все равно не воспроизведем. Потом мы можем открыть глаза и повторить все сначала. Если так сразу и все запомнить не удается, время рассматривания предмета можно увеличить до 20 секунд за один раз, но не более.
Будет уместно, если мы зафиксируем «стартовое» время, которое требуется нам для достаточно подробного запоминания (не более трех пропущенных деталей) предмета. Результат, с которого мы начинали, весьма пригодится нам через месяц занятий — чтобы увидеть, есть ли прогресс, как можно более наглядно.
Допустимо также не вспоминать предмет в уме, а записать все, что мы смогли о нем вспомнить, на бумаге. Это особенно полезно делать людям с бедным словарным запасом, трудностями с запоминанием слов и их значений. А также с неспособностью вынести объективную оценку — насколько много из того, что было нужно, они смогли вспомнить. Поскольку записанное, в отличие от промелькнувшего в мозгу, после открывания глаз изменить не так просто, мы будем лучше видеть разницу между полной картиной и тем, что нам запомнилось.
Упражнение 4
Еще один вариант усовершенствует ту часть памяти, которая требует запоминания подробностей не одного, а нескольких предметов одновременно. Если мы рассматриваем одну вещь, мы тренируем наблюдательность. Теперь хорошо бы еще научиться строить цепочки выводов из замеченных мелочей, и мы станем-таки шерлоками холмсами!..
Ну а поскольку на славу великих сыщиков мы пока не претендуем, разнообразим свой опыт запоминания ситуацией из тех, что могут нам очень мешать в жизни. Все мы их знаем: внезапно нас окружает несколько человек (больше двух), и все начинают говорить что-то наперебой, одновременно. Такое часто случается с лицами, занимающимися общественной деятельностью, работающими в продажах и других сферах, где постоянно приходится контактировать с клиентами.
Согласимся, навык слышать и отвечать всем сразу постепенно вырабатывается, но всегда оставляет желать лучшего. А главное, частым следствием таких моментов становится неспособность после воспроизвести требования всех, с кем мы говорили. У многих потом возникает понимание, что из-за невнимательности они сказали или пообещали много лишнего. Быть может, назвали не те сроки, взвалили лично на себя ответственность за решение даже тех вопросов, которые положено решать другим сотрудникам. И вообще, мы можем себя поздравить: за несколько минут полной невозможности сосредоточиться мы сами «подкинули» себе уйму ненужных хлопот!
Поздравить мы себя можем, но переживать, что такие ситуации действуют гипнотически на нас одних, не стоит. Аналогичные приемы часто используют мошенники самого разного толка, начиная с толпы ярко разряженных, крикливых цыганок. У представителей этой народности есть свои секреты обмана, легкого гипноза, вымогательства. И они передаются из поколения в поколение. Развязность поведения, громкий голос, блестящая одежда, быстрая речь — все это не столько национальные, сколько, так сказать, профессиональные черты хороших манипулянток.
Жертва в такие моменты пытается уследить за всем сразу: за тем, что делает и говорит каждая из окруживших и подступивших вплотную «сорок». Тем более что в поведении и речах каждой мошенницы имеются настораживающие наш рассудок черты. Но поскольку следить за таким количеством мелочей кора обычно не привыкла и не умеет, в ней быстро возникает эффект информационной перегрузки.
Если информация систематична, мы чувствуем лишь усталость и тяжесть в голове — такое случается и на лекции, и на работе. А когда она хаотична, наступает момент, когда кора просто отключается. Этого момента и ждут мошенники — когда он наступит, с нами можно будет сделать все что угодно. Мы добровольно отдадим кошелек, снимем серьги и недешевые часы, вручим ключи от машины и квартиры… И уже через полчаса будем сами недоумевать: как такое могло случиться с нами, здоровыми, вменяемыми, внимательными и критичными людьми?!
Весь секрет устойчивости или неустойчивости к такому типу гипноза в том, что кора одних людей более привычна расставлять приоритеты в любых ситуациях, а других — нет. В любом случае и при любом навыке для мозга это — задача не из легких. Ведь суть всей его работы состоит в том, чтобы осмыслить, сравнить с информацией в памяти, систематизировать, создать оптимальную тактику… Так что такую способность лучше тренировать отдельно, независимо от того, видали ли мы хоть раз в жизни негативные стороны ее отсутствия или нет.
Соберем на столе 10–12 мелких предметов, разложим их безо всякого порядка и системы, отдельно друг от друга, но так, чтобы все сразу находились в поле нашего зрения. В течение 10 сек нужно рассматривать эти предметы — хоть все сразу, хоть по очереди. Затем — накрыть их непрозрачной тканью и перечислить в уме либо на бумаге все подробности, которые мы запомнили по каждому предмету. После чего убрать ткань и сравнить результат памяти с фактом действительности. Можно перемешать предметы и повторить все сначала. Но более пяти раз с одними и теми же предметами упражняться не стоит — лучше взять другие.
Большинству людей привычнее и удобнее рассматривать такие предметы по очереди, даже если подсчитать, что на каждый предмет при рассматривании вместе уходит 10 сек, а при по отдельности — 1 сек. Но способность запоминать детали, даже взглянув на предмет в целом, тоже нужно развивать — от природы она имеется у единиц, и их считают своего рода гениями. Ведь чтобы прочесть полную страницу текста, им нужно лишь мельком взглянуть на нее…
Попробуем составить из осколков некое подобие системы — то, над чем мы сейчас работаем активнее, чем над самим запоминанием. Перемешаем предметы, опять посмотрим на них 10 сек, накроем их тканью или закроем глаза. Представим все предметы на столе и выделим из них те, что запомнились нам лучше всего. Запишем по памяти все, что можем вспомнить именно о них, сравним с действительностью.
А теперь уберем запомнившиеся нам предметы, заменим их другими. И выберем себе из новой группы один-три предмета, которые мы хотели бы запомнить так же ярко, как те, прежние. Перемешаем все предметы, рассмотрим их все так, как и прежде (10 сек на группу), закроем, попробуем описать по очереди. Только не нужно пытаться обмануть самих себя, рассматривая все отведенное время лишь предметы, выбранные в фавориты ранее. Кого мы обманем, если мы не на уроке и за нами никто не следит?..
Вполне вероятно, хоть что-то у нас выйдет уже с первого раза. Но может и не выйти — то есть в итоге мы о выбранных предметах сможем запомнить столько же, сколько и о прочих. Или больше всего информации у нас будет о старых, не новых предметах группы. Что ж, упражняться нужно, постоянно заменяя предметы. И до тех пор, пока у нас не начнет получаться замечать многие детали за ними всеми, но больше деталей — именно за теми, что мы выбираем нарочно. Когда начнет, в толпе цыганок или недовольных клиентов мы будем чувствовать себя уже куда увереннее.
Кстати, хоть это и не имеет прямого отношения к нашему разговору, из постепенно смыкающейся вокруг толпы любого рода лучше выбираться сразу, не вступая в прения. Если речь идет о мошенниках, нужно уходить энергично, не останавливаясь. Решительному человеку дорогу преграждать не хочется, и они наверняка не предпримут вторую попытку, если первая не удалась. Если же дело в экстренной, но рабочей ситуации, разумнее отойти и встать спиной к ближайшей стойке, столику, любому другому предмету интерьера, который потянувшаяся за нами толпа не обойдет. Это сообщит нам и нашей коре точку опоры — мы сразу почувствуем более прочную основу под ногами.
Упражнение 5
Раз уж мы занимаемся дома, позволим себе сосредотачиваться иногда и на улице, в офисе, в другой привычной обстановке. Постараемся рассмотреть и запомнить детали рамки на стене напротив и картины в ней. Затем закроем глаза и воспроизведем увиденное. Точно так же можно поступать вообще с любыми окружающими предметами, кроме тех, что во второй раз нам наверняка не попадутся. Например, нет смысла запоминать незнакомую машину на дороге: когда она исчезнет за поворотом, нам будет не с чем сравнивать результат памяти. К тому же, как мы понимаем, дорога — место опасное, не подходящее для таких «увеселений». А вот машины на офисной стоянке… Ну, если это нас развлечет… Во всяком случае, машину шефа мы наверняка встретим на том же месте и завтра, и послезавтра…
Но лучше всего, конечно, работать с более изменчивым и разнообразным материалом — лицами (даже хорошо знакомыми), голосами, деталями одежды. Если мы возьмем наугад любого хорошего знакомого и навскидку опишем все детали его наружности, которые сможем припомнить, мы поймем, что его образ у нас в голове довольно сильно обобщен и расплывчат. Постараемся как следует рассмотреть его в подробностях при следующей встрече. Наверняка наш пристальный, изучающий взгляд не останется незамеченным, и к этому нужно подготовиться заранее. Самый популярный ответ на все вопросы, возникающие в таких случаях: «Ты сегодня выглядишь просто превосходно — вот, пытаюсь понять, в чем секрет!»
Упражнение 6
Помимо развития памяти и всех забот о ее восстановлении нам поначалу все равно понадобится облегчить ей работу. Да и не только поначалу, ведь иные дела нужно помнить ближайшие часы, иные — всю жизнь, а дел всегда так много… Во-первых, наши, так сказать, преходящие заботы проще доверить бумаге, чем голове. Ведь бумага все терпит, а кора — нет. Кора может и отказать, и затормозиться из-за информационной неразберихи. А срок хранения списка дел «на сегодня» идеально совпадает со сроками исполнения этих дел: все сделано — прощай список! А если мы будем запоминать, мозг потратит ресурс на эти пустяки и сам после будет думать, как быть с возникшими «мостиками» памяти.
Во-вторых, составление списка дел многим кажется делом скучным и каким-то неприглядным. Действительно, планы на выходные, составленные в уме, манят и зовут. А планы, перенесенные из головы на бумагу, просто удручают. Подумать только — мы же после шашлыков еще в парикмахерскую собирались!.. Что ж, для натур творческих и живущих вдохновением (так поэты зовут рассеянность и импульсивность) больше подходит составление рифмованных памяток в духе «Жи-чи-ши пиши с „и“».
В-третьих, если с рифмой мы не дружим, используем другой педагогический прием — займемся составлением сюжетов. Как это, мы тоже знаем еще со школы. Сюжетные памятки — это «Чопорный шорник шел по трущобам, через шов в шортах высыпал крыжовник». Напомним, здесь в одно связное предложение учителя русского языка объединили почти все случаи, когда после шипящих пишется «О», а не «Ё». Вариант — памятка на порядок цветов радуги (спектра), в которой каждое следующее слово начинается с буквы названия следующего цвета: «Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан».
В-четвертых, многим подходит метод ассоциаций — прием, который издревле использовался в виде памятных узелков на нитке, особых запахов или звуков, которыми предварялось/сопровождалось некое значимое событие… Из-за действия этого приема мы прочно связываем запах ладана с религиозными отправлениями и церковью, фанфары — с торжественной частью мероприятия, барабаны — с военным строем. Нам же будет просто легче запомнить номер телефона, счета, пин-кода, если мы подберем к каждому его отрезку какие-нибудь общеизвестные ассоциации. Например, с памятной датой — в нашей жизни или истории, номером нашей собственной квартиры и пр.
Только не следует ставить вместо пин-кода или пароля свой адрес, номер квартиры, фамилию, набранную латиницей… Мы запомним его легко, с первого раза. Но так же легко его подберет злоумышленник, укравший нашу банковскую карту или пытающийся взломать нашу электронную почту. Этот метод предназначен лишь для лучшего усвоения нашей личной информации — от постороннего доступа он обезопасит ее не лучшим образом!