Я уставилась в компьютер. Сайт настырно просил хоть какие-то данные… А у меня их не было. Никаких. Только имя. Имена. Много имен… «Жди меня — Wait for me» горело наверху экрана черным. «Горело» и «черным» — сочетание странное, но верное. Именно так горели во мне имена, те, что я еще помнила. Те, что никак не могла забыть.

«Иногда люди уходят живыми», — выскочило из скайпа. Макос хотел поддержать. Такая у него манера — давить посильнее, чтобы в какой-то момент — раз! — и пожалеть. Будто невзначай, будто нечаянно. Тогда, когда я решу, уже не нужно. Не нужно жалеть и поддерживать: сама справлюсь.

«Хочешь сказать, не стоит искать?» — застучала я нервно по клавиатуре.

«Отчего же… Хочу сказать, что, как бы ты сейчас ни поступила, все к лучшему. Все так и должно быть». — И Макос добавил после этих черных на белом слов мишку. Веселый мишка, раскинув лапы, обнимал.

«То есть если я не найду…» — начала я писать, но Макос опередил.

«Люди уходят и остаются, теряются и находятся. Когда мы этого хотим. Именно мы. Ты захочешь — они найдутся. Захочешь — так и уйдут».

Люди уходят живыми… Сложно все это. Зря я взялась с утра просматривать свой старенький фотоальбом. Есть ведь Макос. И я ни на кого не злюсь больше… Все прошло. Все ушло. Так жаль, что ушло. Так жаль, что не обняться… Хотя бы мишками.

«А если их и сайт не найдет?» — Я поставила плачущий смайлик.

«Найди их в себе».

«Как?»

У Макоса всегда все просто. Хорошо, что он умеет делиться этой простотой, тогда, когда приходит пора «нечаянно» и «невзначай».

«Как ты нашла в себе ее».

Карандаш в скайпе замер. Я ждала, хотя уже знала, что Макос имеет в виду. Карандаш снова зашевелился:

«Германию…»