На протяжении всей своей истории в качестве столичного мира, планета Нишитура всегда влекла титулованных особ, стремившихся утвердиться в самом сердце метрополии. За прошедшие века в этом далеко не идеальном в климатическом отношении мире возникли сотни великолепных резиденций. Пожалуй, в числе самых величественных из них по праву считался дворец "Фринсагитт", построенный великим герцогом Клавием Хоком – дядей ныне царствующего Улрика IV. Судьба распорядилась так, что император надолго пережил дядю, после смерти которого его супруга – великая герцогиня Амалия переименовала дворец в "Стерсагитт Хок".

В кругу политической элиты империи великая герцогиня была широко известна своим суровым нравом, жестким и непреклонным характером и консервативными взглядами, что в известной степени предопределило ее выдвижение еще при жизни Клавия на пост главы внешнеполитического департамента империи при канцелярии императора. На этом посту Амалия бессменно пробыла двадцать пять стандартных лет. И только тяжелый недуг заставил ее уйти на покой восемь лет назад, после чего она обосновалась в "Стерсагитт Хок".

Однажды прохладным пасмурным днем недолгого тропического лета (краткости которого способствовал наклон оси планеты, из-за чего даже в тропиках Нишитуры средняя температура равнялась +12 по Цельсию) на пустующую площадку "Стерсагитт Хок" опустился непривычно большой для стороннего наблюдателя гравитолет блекло-зеленого цвета с номерами военного министерства. Первым из гравитолета вышел пилот, одетый в новенькую форму младшего офицера, но со знаками различия сержанта. Пилот торопливо подошел к салону и открыл боковую дверцу, потом стал по стойке "смирно" и отдал салют. На ярко-зеленый с красноватым отливом газон ступил эфор-главнокомандующий Навукер, следом гравитолет покинул его доверенный офицер – адмирал флота барон Мариус.

Через несколько секунд к гостям плавно подплыла прогулочная гравитележка, оборудованная удобными сидениями. Ею управлял дворецкий в ярко-красной ливрее с золотыми галунами. После приветственного поклона, он произнес почти нараспев:

– Прошу господ следовать за мной.

Приняв приглашение, Навукер и Мариус взобрались на гравитележку.

Их неспешный маршрут пролег мимо красочного ухоженного сада, где все деревья и растительность создавали правильные и в то же время вычурные геометрические фигуры. Миновав несколько беседок и аллей, гравитележка разминулась с направляющейся на ипподром кавалькадой. Всадники сидели на знаменитых саркойских лошадях, крайне выносливых, необычно крупных и смирного нрава, за каждую из которых в любом месте галактики, разве что только не в самой Саркое – аграрном мирке Империи Нишитуран, можно было пробрести неплохое имение. Навукер до того не ожидал увидеть вблизи этих легендарных животных, что долго смотрел им вслед, любуясь их грацией. Только потом до него дошло, что всадниками были дети десяти-двенадцати лет под присмотром гувернера. Это были правнуки великой герцогини к которым она, как было известно, была снисходительна и даже добра. Ее малолетние потомки были единственными существами к коим она проявляла теплые чувства. В отличии от Навукера, Мариус удостоил конную процессию лишь мимолетным взглядом, чем вызвал удивление генералиссимуса.

Все ближе и ближе гравитележка подлетала к возвышающемуся над равниной дворцу. "Стерсагитт Хок" был построен в соответствии со строгими канонами нишитурского зодчества и все же чем-то неуловимо отличался от прочих собратьев. Он выглядел более изящным, что подкупало женские сердца его редких гостей и каким-то мистическим образом порождало чувство неопределенности у мужчин. Навукер тоже ощутил некую иррациональную неопределенность. В этот момент он думал о прошедших неделях с того дня как он отправил в "Стерсагитт Хок" изящно оформленное письмо с прошением о приеме. Генералиссимус вынужден был прибегнуть к такому архаичному виду связи как курьерская почта просто потому, что во дворце великой герцогини не принимали ни каких других форм запросов. И вот прошло две недели, прежде чем ее высочество соизволила ответить. Естественно, такое к себе отношение ущемило самолюбие Навукера, но он вынужден был терпеть пусть даже скрепя зубами. Приближаясь ко дворцу, он совершенно не предполагал каков будет прием.

Через парадный вход дворецкий провел их в центральный холл, после чего попросил подождать. Холл напоминал оранжерею, столько здесь было причудливых растений и почти все они сейчас цвели самыми разнообразными красками и формами. Удивительно, но ароматов в воздухе почти не ощущалось. Было здесь и несколько зеркал в золотых оправах, перемежавшихся с маслеными и голографическими портретами великих мыслителей и политиков прошлого. На самом почетном месте располагался портрет Клавия Хока, написанный известным мастером к его 50-летнему юбилею. В самом центре холла на высоком колонном постаменте возвышался бюст Улрика I – создателя империи. Все убранство строго соответствовало нишитским традициям, пожалуй, только наличие цветника объяснялось тем, что во дворце хозяином была женщина.

Навукер и Мариус не сразу заметили сиротливо приставленные к стене резные стулья из позолоченного дерева с обивкой из насыщенно-зеленого бархата. Когда ожидание затянулось, гости решили воспользоваться ими. Вскоре у противоположной стены, подобно привидениям, из потайной двери появились два рослых человека в одинаковой бежевой униформе. Они стали прямо напротив гостей, не опуская с них глаз и одновременно не замечая их. Рассматривая их просто из скуки, Навукер очень скоро распознал в них?-нормов. Это была особая порода рабов, которых с раннего детства готовят по специальным физическим программам, выращивая из них телохранителей и убийц. В то же время их сознание подвергалось кодировке, после которой преданность своим хозяевам была абсолютной.?-нормы имелись практически во всех знатных домах империи. Человек сведущий всегда мог отличить их от прочих -?-нормы обладали атлетическим телосложением, отточенными рефлексами, навыками всех видов боя, но все они являлись флегматами и не совсем умственно полноценными, и вдобавок стерилизованными. С момента их появления в холле, в самом воздухе, казалось, растворилась почти осязаемая угроза.

Наконец, по прошествию целого часа показался дворецкий. Навукер скрыл свое раздражение столь долгим ожиданием, к подобному он не привык. Похоже Мариус скрывал свои чувства намного лучше, с самого его появления во дворце он хранил ледяную невозмутимость. Иногда Навукер задавался вопросом, а есть ли вообще у этого Мариуса чувства? Некоторая замкнутость и внешняя холодность были присущи всем нишитам, у барона же они были гипертрофированны.

– Ее высочество великая герцогиня ждет вас, – с поклоном сообщил дворецкий.

Гости сделали первые несколько шагов, когда дворецкий заметил:

– Ее высочество примет только вас, ваше сиятельство

– Но… – Навукер осекся, спорить с рабом было бессмысленно, ведь он сообщал не свою волю. У эфора прорвалось раздражение: – Почему ты, болван, сразу не сказал?

Без тени вины дворецкий снова поклонился и показал жестом следовать за ним.

Генералиссимус немного замешкался прежде чем последовать за рабом. А рабом ли? Мариус же воспринял все как должное и с прежней невозмутимостью опустился обратно на стул.

Навукер шел по лабиринту коридоров, мимо традиционных лестниц на верхние этажи, мимо гравилифтов, через анфилады комнат, поражавших великолепием убранства.

Зал для аудиенций оказался совсем небольшим. При входе в него в глаза бросался ярко-фиолетовый ковер из меха северных хищников планеты. Потом вниманием овладевала декоративная люстра из золотых лепестков и нефритовых подвесок. И только потом уже внимание останавливалось на простом черном столе заставленном аппаратурой, на креслах самого тривиального вида, на мебельном гарнитуре, лишенном прежде виденного во дворце блеска.

Через другую дверь в зал вошли два?-норма, они стали по обе стороны стола. Следом на довольно громоздком кресле-софе снабженном миниатюрным антигравом, вплыла сама великая герцогиня Амалия. Навукер слегка поклонился и произнес приветственную формулу. Появление Амалии оттеснило на второй план возникшие у него мысли о неуютности от присутствия?-нормов. Амалия резко сдала с тех пор как он видел ее в последний раз. Ноги больше не слушались ее, несмотря на все ухищрения медицины. Кожа приобрела болезненно-желтый оттенок, а вот морщин как будто стало меньше из-за неестественной пухлости. Но и в этом своем нынешнем облике эта женщина производила впечатление обладателя силы и власти.

Прошло восемь лет как она отдалилась от государственных дел. Но посвященные знали, что Амалия, пусть и не в том объеме как прежде, все же участвовала в политике. Не раз за эти восемь лет проявлялось ее влияние на ход событий, на принятие важных решений. К ее советам прибегал сам император. Именно она являлась инициатором некоторых кулуарных рокировок, самой громкой из которых стало принятие Улриком IV окончательного решения о смещении эфоров Азарокса и Дилца и о проведении новых выборов в Текрусии. В свое время великая герцогиня прославилась введением репрессалий* против Великого Султаната и осуществлением полной политической протекции Империи Нишитуран над некоторыми независимыми мирами, после чего их суверенитет стал формальным.

– Я ознакомилась с вашим письмом, – произнесла она глубоким грудным голосом. – Не скрою, я не испытала особого желания видеть вас, эфор. Но зная вашу упертую настойчивость и во избежание дальнейших досадных посягательств на мой покой, я решила все же принять вас.

Навукер замялся, что было ему совсем не свойственно. Такого откровенного пренебрежения он не слышал даже от императора, тот наоборот – благоволил ему. Амалия поняла его реакцию по-своему, сказав:

– Не обращайте внимания на моих людей, эфор. Считайте, что они немы и глухи.

– Ваше высочество, – обратился Навукер, – могу ли я узнать причину по которой вы не пригласили барона Мариуса? Он мой доверенный человек и именно он является автором предложенного вам плана. Он…

– Довольно о нем, – прервала Амалия. – Род Мариусов кажется не представлен в Текрусии? Что-то я не припоминаю такой фамилии. Впрочем, это не существенно. Будь он трижды гениален этот ваш барон, но на нашей встрече достаточно только вас и меня. Теперь к делу. Почему вы взяли на себя смелость решать судьбу всей империи?

– Ваше высочество, мне кажется, я ясно аргументировал свою позицию и привел железные доводы о необходимости выведения русских из игры. Его Величество, на мой взгляд, ошибочно полагает, что Кагер имеет конечной целью своей авантюрной войны – перманентность гражданской войны в империи и нишитурский трон. И Сатора, и Савонарола не слишком ему возражают. Между тем, сам Савонарола признался мне, и я с ним полностью согласен, что Кагер и его бешеный синклит хотят всего лишь довольствоваться уже приобретенным. И в этой игре опетцы сделали главную ставку на русских.

– Вы же, генералиссимус, предлагаете нанести по Русской Империи внезапный и сокрушительный удар. А может это вы авантюрист? Вы хоть представляете последствия, произойди подобное? Ваш замысел имеет все шансы привести к опустошительной тотальной войне.

– Ваше высочество, если бы вы только ознакомились…

– Довольно! – внезапно вскипела Амалия, выплеснув скопившееся раздражение. – Вы как бездумный таран прошибаете стены на своем пути в угоду своим амбициям. Теперь же вы толкаете империю к новым потрясениям, когда она не оправилась от нынешних… Вы, генералиссимус, один из тех олухов, кто просрал благополучие империи! Этот хитрый дьявол Шкумат систематически закармливал Савонаролу и Иволу дезой! Вы же не знали реального положения дел в опетской группировке! Вы удовлетворялись отчетами ваших недалеких ставленников, тогда как там, под самым их носом, происходили брожения! Даже сейчас вы едва ли владеете всей ситуацией в Вооруженных Силах! Единственный, кто раньше всех оценил катастрофическое положение внутри империи был Ивола, но его пожарные меры уже тогда запоздали. И даже Ивола не смог распознать всей угрозы, зародившейся на Опете, тогда когда это можно было еще пресечь на корню. А вы, генералиссимус, систематически манкировали, занимались чем угодно только не своими обязанностями! А теперь вы распознали первые отзвуки заупокойной по себе и лезете из кожи вон, чтобы Улрик не дал вам хорошего пинка!

Предварительно Навукер был готов к чему-то подобному, но этот взрыв потряс его до коликов, уязвив и без того пострадавшее самолюбие. Никогда прежде на него не обрушивалась столь концентрированная лавина злобы, звучащая в каждом произнесенном слове. Он вдруг ощутил себя напроказничавшим ребенком, поставленным на ковер и способным только терпеть длинные нотации строгих взрослых.

Буря утихла внезапно. Великая герцогиня прикрыла глаза, подперев голову растопыренными пальцами. Наступившая тишина угнетала ничуть не меньше, чем недавний выпад. Несколько долгих секунд Навукер пытался понять, почему великая герцогиня воздействовала на него так подавляюще. И только ли на него? Он слышал, что многие буяны в ее присутствии проявляют чудеса кротости. Навукеру стало совершенно очевидно, что его визит потерпел сокрушительное фиаско. Последующие слова Амалии застали его врасплох.

– Дело в том, господин эфор, что я перестала бы быть самою собой, если бы не удосужилась хотя бы рассмотреть ваш план. Это было бы не в моих принципах. Не будем брать конкретно вас. Я могу кого угодно ненавидеть, презирать или просто не замечать, но когда это касается интересов империи, я готова протянуть руку и последнему рабу, и Дьяволу Бездны. Не принимайте мои слова болезненно и на свой счет.

Навукер, наконец, обрел душевное равновесие, подавил раздражение, которое было бы так некстати, и холодно ответил:

– Благодарю вас, ваше высочество.

– Давайте его сюда.

Силовой диск оказался в ладони Амалии. Она вставила его в прорезь приемника и сосредоточила все свое внимание на развернувшейся голограммной панели экрана. Она не собиралась изучать весь диск, ее в первую очередь интересовала своего рода фабула.

Через четверть часа Амалия задала первый вопрос:

– Здесь очень много уделяется внимания комплексу мероприятий по поэтапному проведению масштабной дезинформации в стратегическом и оперативном отношении. Вы хоть отдаете себе отчет, сколько это потребует человеческих и технических ресурсов?

Навукеру очень не хотелось отвечать на этот обидный для него вопрос. Это и не потребовалось. Амалия, видимо, посчитала свой вопрос риторическим.

Следующий час Навукер провел в напряженном ожидании, тщательно подавляя набирающую обороты злость и уповая на свою веру в идеальную проработку всего плана.

– Превосходно, – наконец заметила Амалия. – Ваш Мариус и его отдел расписали все. Мне, как непрофессионалу, не к чему придраться. Скажу даже, что и замысел операции мне нравится: скрытная концентрация сил вторжения вне пределов галактического пространства; нанесение синхронных ударов по всем приграничным русским секторам и в самый центр их империи; главное стратегическое направление – сектор Денёб.

– Именно, ваше высочество. Это главный регион, где русские добывают теранит и центр их производства трансуранов. Овладев денёбским сектором, мы будем контролировать до тридцати пяти процентов галактического рынка теранита и до четверти всего производства трансуранов.

– Я уже успела это просчитать. Мне интересно, кого вы видите командующим денёбской группой вторжения?

– Вашего старшего сына – маршала Хока.

– Хм, думаю, вы сделали правильный выбор. Я, правда, давно не поддерживаю отношений с ним, но это не существенно. Полагаю, он справится блестяще. Он единственный из моих детей, кто унаследовал мои качества, остальные же пошли в их отца. Впрочем, это к делу не относится.

– Ваше высочество, я понимаю, что подробное изучение всего плана может занять не один день. Я хочу заострить ваше внимание на одном существенном разделе, посвященном роли СРИН.

– Продолжайте, – глаза Амалии блеснули.

– Там речь идет о крупномасштабной акции влияния на политическое руководство Которонской Конфедерации, с целью подтолкнуть КК к оккупации спорных территорий.

– Великолепно. Которонцы ударят Юрию в спину. Полагаю, Савонарола справится с этой задачей. В свое время мы с ним приложили не мало усилий, чтобы к власти в КК пришли теперешние правители. Русские будут вынуждены разрываться на два фронта, а точнее на все три… А теперь я напомню вам, господин эфор, кое-что, что вы и сами прекрасно понимаете: залогом успеха этого плана является внезапность и непрерывный натиск. Русскую Империю можно одолеть только в быстрой войне. Тогда и ОМН, и ФСА, не говоря уже о лимитрофах, не успеют отреагировать… Так, а теперь я выскажусь о главном. Полагаю, все же не мне судить о достоинствах и недостатках ваших с Мариусом трудов, но план мне нравится и своей дерзостью, и своей детальной проработкой. Да только шансов на его реализацию практически нет никаких. Вы сами знаете, что и император, и ваши же адмиралы и генералы, не говоря о маршалах, сделают все, чтобы не допустить столкновения империй. А какой резонанс эта война вызвала бы в Текрусии! Конечно, герцог Мунтэн – слюнявый маразматик, но другие текронты немедленно выступят за прекращение войны. И это только часть факторов, что против вас.

– Я убежден, – сказал Навукер, – что мнения Его Величества и моих маршалов переменятся, как только они удостоверятся в реальной осуществимости этого плана. Я лишь прошу вашего содействия, ваше сиятельство. А с Текрусией совладаем, когда поставим русских на колени.

Амалия утомленно вздохнула.

– Увы, генералиссимус, я не разделяю вашего оптимизма. Чтобы убедить императора, мне понадобятся весьма серьезные доводы, веские причины. Только тогда я смогу вам помочь. Добудьте эти доводы…

Задумавшись, Навукер машинально вытащил из инкрустированного мелкими бриллиантами портсигара самовоспламеняющуюся сигарету.

– В моем дворце не курят.

Сказано это было столь резко, что Навукеру стало не по себе и он теперь не знал куда девать эту злосчастную сигарету.

– Мне нужны весомые аргументы, – напомнила Амалия. – Что-то такое, чтобы ваш план можно было причислить к превентивному ответу. Что-то в этом духе. И упаси вас Боги от стряпанья всяческих апокрифов…

Великая герцогиня закрыла глаза.

– А теперь идите. Я очень устала.

Покидая "Стерсагит Хок", Навукер был задумчив и молчалив. Верный своей натуре барон Мариус не задавал ему ни одного вопроса. Перед тем, как шагнуть в открытый гравитолет, Навукер внезапно остановился и посмотрел на барона. Тот, словно отрешенный от происходящего смотрел на эфора тем взглядом, как будто он мог видеть сквозь него. Навукер слишком устал, чтобы удивляться странному поведению Мариуса. На скулах эфора перестали играть желваки, губы растянулись в довольной ухмылке. Мариус все понял без слов, понял что великая герцогиня готова их поддержать. Понял он и другое – Амалия затребовала аргументы.

В глубине своего сознания Мариус праздновал победу. Его воздействие на эфора-главнокомандующего достигло успеха. Вдвоем с Навукером он играл одну игру, но была и другая – тайная и подлинная – он был ИНом, наделенный ментальной силой 5-го уровня власти, впитавшим весь громадный опыт и все знания ликвидированного им настоящего адмирала флота барона Мариуса.

____________________

*Репрессалии – принудительные меры экономического и политического порядка, направленные одним государством против другого.

***

Александр Слок просматривал отчеты о финансовом состоянии салона "Либертина". Цифры не радовали – доходы заметно падали. Сказывалось влияние войны. Теперь даже постоянные клиенты появлялись в "Либертине" заметно реже.

– Господин Слок, – вызвал по селектору охранник у входа, – к вам пришел господин Мицар, желает вас срочно видеть.

"Мицар, кажется, есть такая звезда, – вспомнил Слок, – что в переводе с одного из мертвых языков означает что-то демоническое".

– Скажи, что я занят.

– Господин Мицар настаивает.

Слок откинулся в кресло и отключил персональник. Он вдруг почувствовал своего.

– Хорошо, проводи в приемную.

– Слушаюсь, господин Слок.

Хозяин "Либертины" встал из-за стола и поспешил покинуть кабинет. В приемной его ждал высокий смуглый старик, одетый в дешевый костюм. Не став предлагать никаких напитков, как было заведено у людей, Слок сразу показал гостю на кресло, а сам сел в соседнее. Старик кивнул и Слок начал.

Сконцентрировавшись, он без труда вошел в его разум, попутно определив принадлежность гостя к ИН. Мицар был властелином среднего звена. Послание, которое он доставил, было чрезвычайно важное. В Опетское Королевство ИН прибыл ОТТУДА, транзитом через Объединенные Миры Намара. Просматривая его сознание, Слок не стал останавливаться на легенде, зная, что она надежная. Его интересовало задание. А оно исходило от СИНГИ, контролера, властелина второго уровня власти. Вскоре РНХ нашел, что ему нужно. СИНГИ был обеспокоен потерей связи с РНХом, занимающим высокий пост в генштабе Империи Нишитуран, но был уверен, что агент не раскрыт и вне подозрений, кроме того, он пошел на повышение и имел солидный авторитет. СИНГИ также беспокоила проблема СС-связи, он рекомендовал для выполнения задания использовать курьеров. А суть задания сводилась к следующему: передать приказ агенту из нишитурского генштаба всеми силами и способами добиваться войны Империи Нишитуран с Русской Империей. Далее Слок извлек дальнейшие инструкции, рекомендации и указания для агента-адресата.

Закончив сеанс, РНХ отпустил Мицара, зная, что у того имеется надежный канал переправки из королевства. Позабыв о госте, РНХ начал размышлять. Сначала он пришел к выводу о недопустимости использования сверхсветовой связи. Некоторые факты свидетельствовали, что опетская контрразведка смогла дешифровать его последние передачи. Если это все же правда, то задание СИНГИ будет подставлено под серьезнейший удар. А столкнуть лбами империи, тем самым значительно их ослабить, было бы действительно шагом вперед. В последнее время в обоих лагерях слишком много взаимной ненависти и горячих голов. Но это уже не его задача.

РНХ задумался. Он должен был переправить курьера через театр военных действий. Пожалуй, это будет одна из самых сложных операций. В качестве курьера придется использовать РУНГа – властелина четвертого уровня. В распоряжении имеются только гражданские суда, но они не годятся. Значит, придется использовать Дилгера.

РНХ пока еще не знал о той информационной бомбе под обозначением "Хищник", что была в распоряжении Дилгера.

Контр-адмирал Дилгер служил в Главном Тыловом Управлении и был агентом Слока, искренне пологая, что служит интересам Империи Нишитуран. Слок нисколько не разубеждал его в этом, напротив, время от времени переправлял по своим каналам добытые им сведения. Но то было до тех пор, пока использование ССС было относительно безопасно. Теперь надо убедить Дилгера проявить содействие. Чего-чего, а убеждать РНХ умел.

Контр-адмирал имел собственную агентуру и без сомнения мог провернуть переброску в техническом плане. Естественно, он не откажется и от переправки информации, добытой им лично. Слок знал, курьер должен связаться с нишитурским офицером разведуправления Владивостокского театра неким Криером, который имел выход на агента-адресата.

Давно переняв у людей привычку улыбаться, Слок довольно ухмыльнулся. Со стороны Дилгера и со стороны нишитурских спецслужб все должно выглядеть гладко и красиво. А над деталями он еще поработает.