В офисе с утра не работали кондиционеры. Было невыносимо жарко и душно, сотрудники сидели за своими компьютерами, вытирая со лба пот и обмахиваясь папками для документов. Полина плохо соображала в жару, у неё возникало ощущение, что у неё плавятся мозги. Приехал мастер и уже часа три что-то чинил, но шума кондиционеров до сих пор не было слышно. Офис был построен бестолково, по американскому образцу: окна были загерметизированы и не открывались, предполагалось, что воздух в офис должен поступать через вентиляцию и кондиционеры. Но когда техника отказывала, то находиться в помещении было просто невозможно. А если это случалось летом, то пребывание на работе становилось пыткой. Полине казалось, что она находится на подводной лодке и что у неё вот-вот начнёт закипать в венах кровь. Наконец в офисе раздался радостный возглас: «Ура! Заработал левый отсек!», – а за ним ещё один: «Средний отсек тоже заработал!». Полина находилась в правом крыле офиса, и в ее «отсеке подводной лодки» прохладнее пока не становилось. Полине захотелось пить. Она вышла в коридор, где стоял кулер с баллоном наверху, и хотела налить себе в стаканчик воды, но воды в баллоне не оказалось. Очевидно, измученные жаждой сотрудники с утра уже успели выпить всю воду. Рядом, на полу, стоял новый полный баллон воды. «Надо попросить кого-нибудь из мужчин его поставить», – подумала она, огляделась вокруг и с радостью заметила, что по коридору идет Айвазов.

– Эдик, – обратилась она к нему. – Ты не мог бы поставить баллон на кулер?

– Сейчас, – сказал Эдик, – только зайду в туалет, схожу покурить, а на обратном пути обязательно поставлю.

Айвазовский удалился в направлении мужского туалета. Полине безумно хотелось пить. Она попыталась приподнять баллон, но он оказался слишком тяжёлым.

«Надо попросить кого-то ещё», – решила она. Неожиданно слева открылась дверь, и из своего кабинета вышел Полуэктов.

– Пётр Николаевич, вы не поможете мне баллон поставить на кулер? – попросила она.

Полуэктов энергично закивал, и тут только Полина заметила, что он разговаривает по мобильному телефону. Полуэктов сделал ей знак подождать, но тут открылась дверь напротив, и в коридор вышел Войценовский. Увидев пустой баллон и Полину рядом с кулером, он сказал:

– Вам баллон поставить? Сейчас я поставлю.

В ту же минуту Полуэктов закончил разговаривать по телефону, и поспешно сказал:

– Не беспокойтесь, Николай Петрович, я поставлю!

– Давайте лучше я, – сказал Войценовский.

– Ну что вы, я сам! – настаивал Полубесов.

– Нет, нет, я поставлю, Пётр Николаевич, – не уступал Венценосный.

– Да не надо, я сделаю, – упирался Полубесов.

Подошла Тамара Дюжина, посмотрела на пустой баллон.

– Да чего уж там! – сказала она и, не успели начальники опомниться, как она неожиданно легко подхватила полный баллон и водрузила его на кулер. Полубесов и Венценосный посмотрели на Тамару, потом как-то глупо переглянулись и разошлись по кабинетам.

– Тамар, ну зачем же ты тяжёлое поднимаешь? – сказала Полина.

– Ха! Да разве это тяжёлое!? Я своего старшего сына поднимаю, и мне не тяжело… – усмехнулась Тамара и пошла дальше, рассекая коридор уверенной и неторопливой походкой победительницы.

Полина наконец налила себе в стаканчик воды и жадно выпила. В этот момент в коридоре появился Олег.

– Привет! – сказал он улыбаясь. – Не ждали!?

– Олег?! А что ты здесь делаешь? – удивилась Полина.

– А я с утра здесь переводил на переговорах, а потом вот решил к тебе зайти. Ты уже обедала? – спросил он.

– Да, обедала.

– Может быть, сходим кофе попить? – предложил он.

– Не могу, Олег. У меня совещание через двадцать минут.

– Ну тогда можно я заеду за тобой после работы? Посидим где-нибудь?

– Извини, сегодня никак не получится. Мне вечером надо Сашку из детского сада забрать.

– А в пятницу?

– В пятницу я уже договорилась встретиться с подругами.

– Жаль, – расстроился Лукин.

Он стоял, не зная, что ещё сказать. Уходить не хотелось. Находиться рядом с Полиной было сладко и мучительно. Воздух рядом с ней становился разреженным, как в горах, где он зимой катался на лыжах с друзьями. Олегу словно не хватало кислорода, у него возникало лёгкое головокружение и учащалось сердцебиение, как тогда, когда он находился на высоте две тысячи метров над уровнем моря.

– Ладно, я пойду, мне нужно работать, – сказала Полина. – Ну пока!

– Пока!

Она ушла. Олег стоял, как оглушенный, чувствуя себя полным идиотом. «Надо было предупредить её, что я приеду, – думал он. – А я, как дурак, приехал без предупреждения и хотел, чтобы она бросила все дела и пошла со мной пить кофе». Страшно недовольный собой, он вышел из офиса и поехал домой.

Кондиционеры наконец заработали, сотрудники вздохнули свободно. Полина сидела за своим компьютером, распечатывая план промоакций, когда в комнату зашёл Полуэктов. На прошлой неделе он поручил Айвазову сделать два варианта плаката для рекламы напитка «Гринайс», но Эдик до сих пор не предоставил ему ни одного.

– Эдуард! До меня дошли слухи, что вы не чешетесь! – начал издалека Полубесов.

– Неправда, Пётр Николаевич. Вот, посмотрите, как я «почесался»! – отпарировал Айвазовский и достал откуда-то из-под стола два эскиза. На одном плакате запотевшую бутылку «Гринайса» обвивал «зелёный змий», на другом красавица в зелёном платье томно подносила к губам бокал «Гринайса».

– Хорошо, – удовлетворённо кивнул Полуэктов. – Зайдите ко мне минут через пять, обсудим. Полина, что у тебя?

– У меня всё готово, – отрапортовала Полина.

– Отлично. Расскажешь о своём проекте на совещании.

Полуэктов ушёл.

– Ты собираешься выступить на совещании? – спросил Полину Вася.

– Ещё как!

– А ты концепцию выступления продумала? – ехидно поинтересовался Остроухов.

– Продумала, продумала! – усмехнулась Полина. – Я даже в роль вошла!

– Гут! – кивнул Вася.

Сегодняшнее совещание, которое Полуэктов называл английским словом «Brainstorming», предполагало коллективное обсуждение творческих идей, где каждый сотрудник мог высказаться. Полуэктов любил такие «мозговые штурмы», он любил повторять, что лучший способ найти оптимальное решение проблемы – это коллективный обмен идеями.

На собрании Полина рассказывала о своём плане промоакций напитка «Гринайс». По её замыслу, в нескольких крупных магазинах должна будет проходить бесплатная дегустация напитка. Для этого в магазинах необходимо было установить высокие стойки, как в баре, и большие плоские мониторы, на которых будет демонстрироваться рекламный ролик напитка «Гринайс» со следующим сюжетом: эффектная блондинка выходит из дома в сад, наливает себе в бокал со льдом зелёный напиток, соблазнительно его выпивает, и сад в тот же миг преображается, деревья расцветают, пожелтевшая трава зеленеет, цветы поднимают свои поникшие головки. «Тонизирующий освежающий напиток «Гринайс» подарит вам свежесть утренней росы, утолит жажду, восстановит силы!» – говорит голос за кадром. «Он производится только из натуральных ингредиентов без добавления сахара, не содержит кофеина и искусственных красителей».

По плану Полины дегустация также должна будет проводиться во многих ресторанах и барах, где на столиках будут стоять тейблтенсы с рекламой «Гринайса» и специально обученный персонал будет предлагать посетителям бесплатно попробовать новый напиток.

Ещё Полина запланировала, что во всех кинотеатрах, где будет демонстрироваться фильм «Любовь в мегаполисе», при входе будет размещён большой рекламный щит с изображением бутылки «Гринайса» и перед показом фильма будет демонстрироваться рекламный ролик «Гринайс». А в нескольких крупных кинотеатрах посетителей у дверей будут встречать девушки и юноши, одетые в зелёные жилетки, как у барменов, держащие в руках подносы с бокалами «Гринайса», и угощать всех вошедших. Причём важно, чтобы бокалы по форме были такие же, как бокалы для мартини, потому что в фильме героиня пила коктейль «Гринайс Джин» именно из такого бокала.

– А в пластиковых стаканчиках нельзя? – спросила Света Семивёрстова. – Это обойдётся намного дешевле.

– В пластиковых стаканчиках эффект будет не тот, – сказала Полина. – У посетителей пропадёт ощущение соучастия. Нужно, чтобы они почувствовали, как будто они тоже находятся в фильме. Действие фильма происходит в ресторанах и дорогих отелях. Это формирует имидж напитка. Имидж тесно связан с целевой аудиторией. А в пластиковых стаканчиках будет выглядеть так, как будто они пьют газировку на вокзале.

Полубесов сначала слушал речь Полины с интересом, потом напрягся, очевидно подсчитывая затраты, а к концу Полининого выступления стал хмуриться. Полина знала, что это означало: Полуэктов прикинул в уме цифры и пришёл к выводу, что её проект никак не укладывается в бюджет.

– У кого есть какие-либо вопросы или предложения, пожалуйста, высказывайтесь, – сказал Полуэктов.

– Если в фильме героиня пьёт алкогольный коктейль «Гринайс Джин», то логичнее было бы посетителям в кинотеатре предлагать не просто «Гринайс», а «Гринайс» с джином, – вставила свои «пять копеек» Тамара Дюжина, менеджер по работе с регионами.

– Нереально, – покачал головой Полуэктов. – Для этого нужно получить специальное разрешение на продажу алкогольной продукции в разлив. К тому же запрещена продажа несовершеннолетним, а в кинотеатре это трудно будет проконтролировать. Но главное – то, что стоить это будет немыслимые деньги!

– По статистике реклама на телевидении гораздо эффективнее, чем реклама перед показом фильма. Может быть, имеет смысл заменить рекламу в кинотеатре рекламой на телевидении? – спросил Алик Гордеев.

– Дело в том, – сказала Полина, – что цена проката рекламного ролика на телевидении значительно выше, чем в кинотеатре. К тому же в кинотеатре мы можем выбрать «праймовые» часы, чтобы воздействовать на целевую аудиторию.

Началось бурное обсуждение. Сотрудники предлагали различные варианты других промоакций. А Полина всё это время смотрела на Полуэктова. Наконец их взгляды встретились, и в его глазах она прочла, что её проекту не суждено увидеть свет.