Двадцать пятого мая Олег Лукин, гладко причёсанный, в свежевыглаженной рубашке, с колокольчиком на лацкане пиджака и белой гвоздикой в нагрудном кармане, стоял со всем своим классом в актовом зале. Сегодня был их последний звонок, десятый «А» прощался со школой. Выпускники стояли в два ряда: девочки – впереди, мальчики – сзади, потому что мальчики были выше ростом. Многие девочки плакали, ребята пытались острить. Ирочка Вишневская в накрахмаленном белом фартуке стояла прямо перед Олегом, так близко, что её затылок почти касался его подбородка. Её гладкие блестящие волосы источали едва уловимый свежий аромат. У Олега голова кружилась от этого запаха, от её близости, от неудержимого желания поцеловать её в затылок, от того, что всё впереди.

Директор школы в парадном лиловом костюме, стоя перед микрофоном «в третьей позиции», своим хорошо поставленным голосом произносила торжественную речь. Речь её была витиеватой и душещипательной, она пестрела лирическими отступлениями, поэтическими цитатами, риторическими вопросами и многозначительными паузами. Театрально прижимая к груди руки и эффектно варьируя голосом, словно исполняя оперную арию, директриса давала напутствие выпускникам во взрослую жизнь, наказывая им строить светлое будущее и совершать великие подвиги, претворяя в жизнь завещание Ленина и решения последнего съезда ЦК КПСС. Олег был так занят своими мыслями, что с трудом улавливал смысл того, о чём она говорила, время от времени до него долетали обрывки фраз: «… ученье – свет…… открыты все дороги…… как сказал Леонид Ильич Брежнев…… путь к знаниям тернист…… гранит науки…».

Олег с трудом переносил весь этот пафос, ему мучительно хотелось, чтобы всё это поскорее закончилось. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу и шумно вздыхал, с удовольствием наблюдая, как от его дыхания на Ирочкином затылке чуть колышутся волосы.

Ленка обнаружила, что Полина пропала, не сразу. Сначала она подумала, что Полина просто ненадолго вышла, но когда через полчаса Полина так и не появилась, Ленка забеспокоилась. Отсутствие подруги показалось ей подозрительным, и она побежала по школе её искать. «Полину не видели?» – спрашивала она каждого, кто попадался ей на пути. Но, куда девалась Полина, никто не знал. Обегав всю школу и так и не найдя подруги, Цыпочка решила вернуться в актовый зал, где должна была проходить торжественная линейка. Спускаясь вниз по лестнице, Лена услышала чьи-то всхлипы. Она перегнулась через перила и посмотрела вниз.

– Полька, ты здесь? – крикнула она.

Ответа не последовало. Лена сбежала вниз по ступенькам и обнаружила под лестницей заплаканную Полину.

– Поль, ты чего тут делаешь? – удивилась Цыпочка.

– Я его не у-у-в-и-и-ж-у-у, – всхлипнула Полина.

– Что? – не поняла Ленка.

– Я его больше никогда не увижу, – пролепетала Полина, и слёзы снова ручьями полились по её лицу.

– Поль, ну перестань! Не расстраивайся! – Ленка взяла её за плечо.

– Никогда, – всхлипывая, повторяла Полина. – Понимаешь? Ни-ко-гда!

– Поль, ну что ты так переживаешь?! Вы же рядом живёте! Я уверена, вы ещё не раз с ним встретитесь!

Лена достала из кармана свой носовой платок и стала вытирать им мокрое лицо подруги. Полина пыталась перестать плакать, но ужасное слово «никогда» поднималось в ней до краёв, переполняло её, сдавливая горло, и снова выливалось наружу.

– Поль, ну успокойся! – пыталась утешить подругу Лена. – Вот, возьми леденец!

Она нашарила в кармане фартука карамельку «Барбарис» и протянула Полине. Полина механически развернула леденец и положила его в рот, но это не подействовало. Лена пыталась судорожно сообразить, как успокоить Полину. Внезапно её осенила гениальная идея.

– Полька, сейчас же перестань! Ты только посмотри, на кого ты стала похожа! – Цыпочка достала из своего портфеля маленькую пудреницу с зеркальцем, открыла её и протянула Полине. Это был беспроигрышный ход! Полина с ужасом увидела в зеркале своё красное, опухшее от слёз лицо.

– Страшно смотреть! – сказала Ленка. – Ты что, хочешь, чтобы Лукин тебя в таком виде увидел?!

– Не-е-ет… – испуганно протянула Полина.

Полина взяла себя в руки и начала старательно пудрить себе лицо. После нанесения слоя пудры, лицо Полины приобрело бледно-голубой оттенок свежеотштукатуренных стен, и она стала похожа на грустного клоуна.

– Ну вот! Теперь намного лучше! – обрадовалась Ленка. Грустный клоун был приятнее для глаз, чем зарёванная девочка.

– Побежали скорее в актовый зал, а то всё самое интересное пропустим! – потянула Полину за рукав Лена и увлекла её за собой.