На следующее утро мы с Флорой были даже немного разочарованы, когда обнаружили, что Бас и его наемники даже и не пытались атаковать нашу неприступную крепость. Очень жаль. Могли бы попробовать открыть хотя бы одну дверь, а то теперь нам придется отодвигать тяжелую мебель обратно. Состояние моей лодыжки за ночь намного улучшилось. Но уже через минуту после того, как стала двигать мебель, я услышала ее шепот: «Ты мне за это заплатишь». Лодыжка опять стала болеть. Наверное, все наши усилия по защите дома, принятые под воздействием винных паров, сделали ситуацию более драматичной, подумала я, выкидывая пустую бутылку. На самом деле нужно было просто избавиться от самого источника неприятностей.

Интересно. Психологи советуют вообразить желательный ход событий, чтобы избавиться от проблемы. Что ж, проверим. Я закрыла глаза и нарисовала в воображении такую картину: цветы, множество великолепных цветов, только что из оранжереи; их аромат разносится в воздухе; слышится спокойная тихая музыка… А вот и Бас: его холодные ноги высовываются из пластикового мешка. Ну что сказать, обычно я просыпаюсь не в самом хорошем настроении и на милосердные поступки не способна.

Было очень неприятно думать, что на улице за мной будет следить какой-нибудь приспешник Баса. Если бы он решил заняться этим самостоятельно, он бы, наверное, поступил как-нибудь оригинально: спустился на веревке с крыши, например. Он этого раньше никогда не делал, но даже мне удалось бы совершить что-то подобное. Дом Флоры не такой уж высокий. Было бы еще веселее, если бы он прыгнул на тарзанке вроде той, которую соорудили на Большом Каньоне. К сожалению, на Баса это непохоже: скорее он наймет какого-нибудь беднягу для прикрытия, чтобы, если операция не удастся, именно его схватила полиция.

Наливая кофе и намазывая на тост джем, я размышляла о том, где сейчас может находиться Бас. Пожалуй, он по-прежнему в Лондоне. У него было столько партнеров по всему свету, что не имело никакого значения, откуда руководить процессом. Ему совершенно не обязательно сидеть все время в нью-йоркском офисе. Вот обидно, если он улетел в Сингапур или Рим на деловую встречу, а я постоянно оглядываюсь, ожидая увидеть, что кто-то меня преследует.

Флора еще спала, поэтому я осторожно поставила кофе на ее прикроватный столик. Я не стала раздвигать шторы. Когда такое показывают в кино, мне всегда кажется, что вот сейчас герой проснется и начнет душить надоедливую горничную.

Я вспоминала о том, как бегала каждое утро, когда жила в Нью-Йорке. Теперь мне придется считать дни, пока моя лодыжка не перестанет болеть. А до этого ждала, пока не поехала в санаторий. Потом решила повременить с занятиями спортом, пока не найду квартиру. Затем – работу. У меня отличные шансы выиграть золотую медаль на альтернативных Олимпийских играх, которые проводятся для инвалидов.

Мне не хватало бешеного ритма жизни, характерного для Нью-Йорка. Когда находишься в этом городе, будто заряжаешься энергией. Все происходит с поразительной быстротой, все куда-то торопятся. Появляется неприятное ощущение, что, если не поспешишь, тебя обязательно обставят. И на самом деле часто так оно и бывает: на работе, на беговой дорожке, на проезжей части, на тротуаре.

Люди в Лондоне, возможно, поступают так же. Наверное, такое чувство возникает из-за того, что в Нью-Йорке полно небоскребов и из-за этого кажется, что все люди сбиваются в кучу. В Лондоне по таким же улицам ходят такие же толпы пешеходов, но они видят небо. Поэтому не появляется чувства скученности. Люди окружают тебя повсюду, но все-таки тебе не кажется, что кто-то постоянно дышит в затылок. Причина беспокойства заключается в нехватке психологического пространства, плохом настроении, будничных заботах. Оно редко возникает, когда на тебя нападает уличный грабитель. Если медведь-гризли решил откусить вам руку, у вас нет времени и желания предаваться болезненным размышлениям.

Пока я раздумывала обо всем этом, Флора успела проснуться и занять ванну. Вот и занимайся после этого философией! Когда задействуешь серое вещество, совершенно забываешь о времени. Наверняка сейчас все философы-любители Великобритании чистят зубы, стоя у кухонной раковины.

Причесывая волосы, я прокричала через дверь:

– Флора, а что ты знаешь о Мервине Томасе? Ну, о том художнике, который работает в бухгалтерии?

– Ему тридцать три года. Окончил университет в Ридинге, специализировался в области изобразительного искусства. Зарплату ему повышают каждые полгода. Рост – сто семьдесят три сантиметра, карие глаза, шатен. Сменил фамилию: взял новую в честь одного поэта из Уэльса. Иногда участвует в поэтических вечерах, но главным образом он занят рисованием.

– Звучит как прекрасная эпитафия. Я бы хотела знать, можно ли ему доверять. Придется ведь рассказать ему, зачем мне понадобилась копия картины Пикассо.

Последовала очень длинная пауза. Несколько минут Флора молчала. Потом я узнала, что именно столько времени она провела в разговорах с Мервином.

– Ну, его вечно окружают какие-то девицы.

– Ничего удивительного. В отделе работают одни девицы. Он – единственный мужчина. Ну а дальше что? Ты поздоровалась с ним трижды. А он как прореагировал?

– Сначала он тоже сказал «привет». Когда это случилось во второй раз, он спросил: «Как дела?» В третий раз он опять сказал «привет».

– Грандиозно! Из этого ты сделала вывод, что на него можно положиться?

– Он и правда чудесный человек, Кэрон. Разве ты не заметила?

– Да я с ним даже не знакома, – пробормотала я, натягивая футболку. – Он сидит в переднем ряду, около стола миссис Браун. А Мелоди посоветовала мне избегать ее.

– Эта Мелоди вовсе не такая рохля, какой пытается себя представить. Она в курсе всех событий. Такое впечатление, что она сидит на телефоне, по которому звонят, чтобы сообщить все сплетни, циркулирующие по универмагу. Настоящая «горячая линия».

– Отлично. Может, спросить, что она думает о Мервине?

Еще одна длинная пауза. Я надела брюки и туфли.

– Флора, видимо, Мервин тебе нравится?

Опять молчание. Забыв о наших препирательствах по поводу горячей воды, я воскликнула:

– А что, если я организую ланч для нас троих, чтобы обсудить заказ? Пикассо убивает двух зайцев. Представляешь?

Дверь ванной резко открылась, и оттуда показалась Флора, закутанная в полотенце. Еще одно она намотала на голову. Она быстро моргала.

– Мне бы не хотелось столь явно обнаруживать свой интерес. Или ты думаешь…

– Флора, это я буду проявлять инициативу. Потом я ухмыльнулась и с невинным выражением лица сказала:

– Да, кто бы мог подумать? Что ты и Мервин… Это потрясающе!

Моя подруга побледнела и тихо спросила:

– Ты правда думаешь, что у нас получится?

– Уж поверь мне, Флора, я это устрою. – Моя уверенность в своих силах поколебалась, когда я увидела, что Флора нахмурилась. Я быстро добавила: – Не думай, что благодаря моим заботам тебе придется уйти с работы и что Мервин будет бешено ломиться в твою дверь, желая расправиться с тобой. Этого не будет. Я уверена, что смогу позаботиться о тебе лучше, чем о себе самой, потому что я буду более объективно оценивать ситуацию. Флора радостно улыбнулась:

– Знаешь, если когда-нибудь Мервин попытается ворваться в мой дом, это будет самый счастливый день в моей жизни.

Она побежала в комнату, чтобы одеться, и уже оттуда прокричала:

– У меня после обеда назначена встреча, поэтому я не смогу долго засиживаться за ланчем. Так что не сегодня, хорошо?

– Отлично. У меня будет время, чтобы провести разведку.

И я стала напевать «А вот и невеста!», пока Флора наконец-то не открыла дверь и не швырнула в меня мокрым полотенцем.

Я подумала, не заказать ли мне такси еще раз, но тут мне показалось, что чековая книжка пытается выбраться из сумочки, чтобы дать мне хорошую затрещину. Флора сказала, что с больной ногой лучше ехать на автобусе, так как добираться на метро нужно было с одной пересадкой. Дело в том, что работники подземки, видимо, состоят в каком-то тайном сговоре: они явно желают способствовать поддержанию прекрасной физической формы своих пассажиров. Во имя этой благой цели они не чинят сломанные эскалаторы. Кроме того, у них в штате есть и экстрасенс, поскольку им всегда удается угадать, куда я собираюсь поехать, и они останавливают эскалаторы именно на этих станциях. Специально, чтобы я могла размяться.

Когда мы приехали в универмаг и подошли к лифту, я вновь увидела девицу с зелеными линзами и даму из отдела продаж. И они опять обменялись теми же репликами, что и вчера. Я почувствовала себя частью коллектива, хотя не могу сказать, что меня привела в восторг мысль, что эти клуши считают меня своей.

Я прибежала в отдел чуть раньше девяти, еще до начала совещания. Мне хотелось поговорить с Мервином. Но Флора была права: это было невозможно, поскольку его со всех сторон окружали женщины. И это был не просто скучный безжизненный фон; они порхали вокруг него, словно бабочки. Мервин был похож на короля в окружении фрейлин: сплоченный женский кружок тесно окружал его, все жадно ловили каждое его слово, хихикали. Мне стало не по себе: не переоценила ли я шансы Флоры?

Мелоди уже была на месте. У нее был такой вид, как будто она сидела в засаде. Флора рассказала мне, что Мелоди была первым сотрудником компании «Чемберс». И она будет работать в нашей компании, пока не захочет уйти на пенсию. А может, до самого Судного дня, подумалось мне: Мелоди выглядела такой же крепкой и жилистой, как домохозяйка Джеймса. Я ужаснулась, вообразив себе Баса в старости. Отвратительная картина. Ах да, картина. Я повернулась к Мелоди.

– Что вы думаете о нашем единственном кавалере, Мервине? – я кивнула в его сторону. Ловко я подобралась к интересующей меня теме, да?

Она надела очки и внимательно посмотрела на меня:

– Он не тот, за кого себя выдает.

Неужели его черный костюм скрывает что-то необычное?

– Что вы имеете в виду, Мелоди?

– Он не похож на Джеймса Смита, того любезного молодого человека, который заходил к нам вчера. И конечно, он не похож на мистера Чемберса. Мервин – настоящий сердцеед. Меня волнует сама мысль о том, что он может остановиться рядом с моим столом, чтобы поболтать. Ты уже познакомилась с ним, милочка?

– Пока нет. Продолжайте, пожалуйста.

– Он умный человек, а не какой-нибудь эстетствующий сноб, каким может показаться. Я думаю, у него есть талант. Но он так несерьезно относится к работе!

– Не то что мы, не правда ли? – спросила я, с трудом подавив улыбку.

– Абсолютно. Знаешь, Кэрон, мне кажется, ты очень энергичный и трудолюбивый человек. Замечательное качество, особенно для женщины. Уверена, что лет через тридцать ты действительно сможешь занять кресло Джеймса. Естественно, при условии, что он перейдет на другое место. А я и так уже добилась успеха. – У меня не было слов. Просидеть тридцать лет в бухгалтерии? Какой ужас!

А Мелоди продолжала: – Чтобы понять, добился ли человек успеха, необходимо знать, какая у него была цель. Мои главные достоинства – лояльность и исполнительность. Именно благодаря этим качествам я столько лет проработала в «Чемберс». Ты даже представить себе не можешь, сколько людей на моей памяти приходили и уходили отсюда – на другую работу или на небеса (там наверняка тоже есть свой универмаг). А я по-прежнему здесь!

Я улыбнулась. Мелоди такая милая. И ей удалось дать очень точное определение успеху. Правда, если следовать ее логике, то самые удачливые люди – это те, которые ни к чему не стремятся. Успех приходит к ним мгновенно. Чем меньше желаний, тем больше успех. Здорово. Только такая философия не очень подходит тем, кто любит плескаться в горячей воде. За все нужно платить, видите ли.

– Мелоди, вы, случайно, не знаете, есть ли у Мервина девушка? Возможно, это одна из тех, с кем он разговаривает?

Она опять надела очки и вперила в меня внимательный взгляд.

– А ты почему спрашиваешь? Он тебе нравится?

Я уже поняла, что очки нужны Мелоди не для того, чтобы лучше видеть, а чтобы лучше соображать. Работала она, не падевая очков. Но когда что-то привлекало ее внимание, они сразу же оказывались у нее на носу. Вероятно, дужки стимулировали какие-то точки на голове, отвечающие за способность к анализу и память.

– Что? О нет. Меня лично нет. Просто интересно.

– А, понятно. Что ж, не думаю, что у него есть девушка. Мне кажется, он просто флиртует и наслаждается вниманием. Скорее всего, здесь, на работе, он изображает мятежного творца, а потом едет в пригород, где смотрит телик, сидя в своей квартирке. Конечно, если он будет так же упорно трудиться, как я, он когда-нибудь сможет ходить по дискотекам и ночным клубам.

У меня чуть глаза на лоб не полезли. Хотелось бы мне знать, что она думает о моих перспективах, но для начала нужно выпить чего-нибудь покрепче. Виски, наверное, подойдет. Затем мне стало интересно, по каким клубам ходит Мелоди, но, прежде чем я успела спросить об этом, появилась миссис Браун. Она протянула мне несколько аудиокассет с надиктованными письмами. Их было необходимо распечатать. А Мелоди получила другое задание: для нее была подготовлена огромная стоика балансовых отчетов. Мы обе были недовольны.

– Иногда у меня возникает впечатление, что кто-то назначил вознаграждение человеку, который может гарантировать мое увольнение.

Я засмеялась:

– Меня посетила та же мысль! Как вы думаете, Мелоди, пожалуй, нам стоит поменяться? Вы займетесь письмами, а я – балансовыми отчетами.

– Боже мой! Наверняка вы будете работать на верхнем этаже уже через двадцать лет. Ох, ну конечно, я согласна. Но миссис Браун заметит подмену.

– Мы просто уроним наши папки, а потом поменяемся, когда будем поднимать. Как вы думаете, она сможет узнать, на каком компьютере была проделана работа? Если так, я это исправлю.

– Да нет, она не узнает. Миссис Браун готова руководить всем, включая дыхательный процесс. Но даже она не станет возражать, если мы выполним работу быстрее.

– Вот и хорошо, – сказала я.

Что ж, если раньше я ничего не делала, то теперь занимаюсь хоть чем-то. Будем надеяться, что прибавка к жалованью мне обеспечена.

Кофе приносили обычно в одиннадцать часов. Видимо, миссис Браун удалилась на какое-то совещание, потому что все сразу вскочили со своих мест и стали расхаживать по офису, болтая и пересмеиваясь. Мервина опять взяли в кольцо окружения. Когда я прокладывала себе дорогу в толпе его поклонниц, то почувствовала себя девочкой-подростком, без ума влюбленной в какую-то рок-звезду.

Наклонившись к Мервину поближе, я тихо сказала:

– Меня зовут Кэрон. Я бы хотела, чтобы ты нарисовал для меня картину.

Он улыбнулся, взял меня под руку и повел к столику с кофе, подальше от толпы.

– Спасибо, что спасла меня, Кэрон. Быть секс-символом очень утомительно. У меня такое впечатление, что меня используют для того, чтобы оттачивать свое мастерство флирта.

Я засмеялась.

– Знаешь, когда-то я работала в мужском коллективе. Тогда мне казалось, меня хотят использовать для чего-то другого. Ладно, давай все обсудим, пока миссис Браун не вернулась. Скажи, ты рисуешь в той же манере, что и Пикассо?

У Мервина была очень милая улыбка. Мне гораздо больше понравилось говорить с ним наедине, чем наблюдать его в роли короля бухгалтерии. Понизив голос, он сказал:

– Видишь ли, то, что я сейчас делаю, – не для продажи. Представь себе: овечья шерсть на поверхности бассейна, заполненного мочой. А для симметрии – несколько конфетных коробок. – Он полез в карман и вытащил какую-то бумажку. Ему пришлось сделать это с большой осторожностью, поскольку у него были такие узкие брюки, что он мог нечаянно стащить их. – Вот. Скоро состоится моя первая выставка. Было бы здорово, если бы ты пришла. Тогда сама все увидишь, и у тебя будет представление о моей художественной манере.

– А можно мне два билета? – быстро сказала я.

Пока я разглядывала приглашение, он опять полез в карман, а затем нервно подтянул брюки. Мне показалось, я слышала звук рвущейся ткани.

– Мервин, я бы хотела, чтобы ты сделал копию еще до начала выставки. Это срочный заказ. Ты можешь срисовать картину Пикассо?

– Я считаю, в жизни все нужно попробовать. Кроме тюремного заключения. Копировать не запрещено законом, даже если ты способен нарисовать картину, очень похожую на оригинал. Главное – не пытаться ее кому-нибудь сплавить.

– Уверяю тебя, я не собираюсь продавать ее или совершать какие-либо противозаконные действия. Как ты думаешь, сколько тебе понадобится времени?

– Это зависит от того, какая картина тебе нужна. Если тебе нужна подделка, которую даже эксперты примут за подлинник, на это уйдет вечность.

– В этом нет необходимости. В конце концов, ты можешь просто отсканировать репродукцию, распечатать ее на цветном принтере и раскрасить. Я просто хочу, чтобы у меня в спальне висела такая картинка. Пусть это будет что-то вроде экзамена на профпригодность.

Тут я увидела идущую по коридору миссис Браун.

– Я бы хотела, чтобы ты срисовал картину «Зеленый шнурок». Помнишь ее? Там изображен зеленовато-желтый глаз на носке туфли, а второй – розовый – кокетливо смотрит с каблука. Сама туфля оранжевого цвета, и формой она напоминает оперную певицу, которая корчится в предсмертных судорогах, но все-таки хочет допеть арию до конца.

Мервин развеселился.

– Художественные справочники описывают эту работу в других терминах. Но я понял, о какой картине ты говоришь.

– Сделать копию стоит очень дорого?

– Не могу же я брать деньги со своей коллеги за то, что немного повожу кистью по бумаге. Какое отношение это имеет к искусству? Слушай, мы сделаем так. Я найду в Интернете фотографию картины и информацию о размерах. Потом я нарисую копию, и если она тебе понравится, ты угостишь меня коктейлем.

– Мервин, ты чудесный человек! Я думаю, что все женщины в отделе действительно влюблены в тебя, а не просто практикуются, как ты говоришь.

– Ну да, конечно. Ты знаешь, ни с кем из них я не беседовал об искусстве.

Вспомнив о Флоре, я предложила:

– Давай, сходим как-нибудь пообедать вместе?

Но он почему-то смотрел поверх моего плеча и, улыбнувшись, пробормотал:

– Надеюсь, вам понравился кофе, миссис Браун.

Когда я вернулась на свое место, то сразу же позвонила Флоре:

– А у меня для тебя сюрприз!

– Да? Какой сюрприз? – спросила она заинтересованно.

– А такой. Приятный. Увидимся после работы, я буду ждать тебя у выхода. Слушай, кто это там смеется?

– Оукли. Я тебе говорила, она часто смеется по пятницам.

– А с кем это она?

– Сидит одна в своем кабинете. Можно я попробую угадать с трех раз? По крайней мере, мне будет о чем поразмыслить во время деловой встречи. Скажи, ты видела Мервина? Не смей вешать трубку!

– Потом расскажу, – быстро сказала я. – Выношу тебе благодарность за разглашение конфиденциальной информации, предоставленной сотрудниками компании «Чемберс».

Я так увлеклась, разбирая бухгалтерские документы, что чуть не пропустила время ланча. Знаете, за что я люблю цифры? За их постоянство. Ты записываешь их на бумагу, и они никуда не исчезают. Ты можешь вычитать, умножать или вообще зачеркнуть. Все это захватывает, как разгадывание кроссворда. Конечно, просматривать выписку из собственного банковского счета еще увлекательнее. У меня создалось впечатление, что мой счет похож на счет компании «Чемберс», словно внучок на дедушку. Если я будто катилась вниз с песчаного бархана, то знаменитый универмаг, казалось, пикирует прямо с горы Маттерхорн. Наверное, Джеймсу лучше забросить свое увлечение психологией и заняться уничтожением компрометирующих фирму финансовых документов.

Я взглянула вверх и увидела Джеймса. Все остальные уже ушли на ланч. Надо же. Я-то думала, что мистер Смит появляется только в тот момент, когда я начинаю говорить о повышении по службе.

– Ну, как поживает твоя лодыжка, Кэрон?

– Ей уже намного лучше, спасибо. Мне очень хочется опять начать бегать по утрам.

– Здорово. Может, будем бегать вместе? Обычно я пробегаю пять миль. Иногда больше.

Черт.

– Ну, мне бы не хотелось торопиться с этим. Я предпочитаю подождать, пока все утрясется. – Глубоко вздохнув, я продолжила: – Приходится ждать то одного, то другого, ну, ты понимаешь.

– Разумеется. Что ж, мы могли бы просто прогуляться. Или просто посидеть на скамейке в парке и наблюдать за тем, как прогуливаются другие.

Боже, он шутил с таким бесстрастным видом, будто ему внутривенно вводят сироп от кашля.

– Я искал тебя в столовой, Кэрон. Хотел узнать, как там твоя лодыжка. Тебе, наверное, стоит пойти пообедать, а то кафе скоро закроется. – Джеймс посмотрел на часы. – Мне пора, я опаздываю на встречу. А миссис Стоун также интересовалась твоим здоровьем.

– Скажи правду: она хотела узнать, не умерла ли я?

Мы засмеялись. Я отложила работу, и мы вышли в коридор. Нам надо было идти в разные стороны. Он спросил:

– Может, встретимся на выходных?

– Отлично, – крикнула я, обернувшись. Мне хотелось скорее добраться до столовой, где так вкусно и дешево кормят. Интересно, какую сумму мой банковский менеджер порекомендовал бы мне потратить на ланч?

Мелоди была так довольна тем, что мы поменялись заданиями, что в знак благодарности принесла мне пару шоколадок.

– Ты первый человек из тех, кто сидел рядом со мной, кому нравится возиться с этими мерзопакостными цифрами.

Я была очень заинтригована тем, что узнала из документов, с которыми работала. Если такого рода задания получают сотрудники «агентства добрых услуг», то чем же занимаются настоящие бухгалтеры и топ-менеджеры? Готовят отчеты для святого Петра, чтобы он знал, кому позволить пройти через небесные врата, а кому нет? Я быстро пролистала бумаги и увидела листок, на котором было написано «Секретно». Не знаю, почему его положили на самое дно. По ошибке или, видимо, чтобы сохранить в тайне то, что документ является конфиденциальным? Я остановилась и посмотрела на Мелоди, которая строчила с пулеметной скоростью.

– Мелоди, как вы думаете, эти документы предназначались специально для вас?

– Уверена, милочка. У кого-то на меня зуб, я тебе говорила.

Все понятно. Их посылают Мелоди то ли потому, что она доказала свою преданность компании за долгие годы работы, то ли из-за того, что она просто не может уразуметь их значения. Или и то и другое вместе.

– Мелоди, – прошептала я, наклонившись к ней поближе, – должна вам сказать, что это секретные документы.

– Да, милая, так что, пожалуйста, не рассказывай никому. Только не говори, что тебе надоело этим заниматься и ты собираешься опять отдать их мне.

– А из какого отдела их прислали?

– Судя по номеру в самом верху каждого листа, эти документы были присланы самим мистером Чемберсом. Хотя нет, вряд ли. Он же не хочет, чтобы я ушла на пенсию раньше времени.

Когда мы обе закончили (должна признаться, что в смысле скорости с Мелоди тягаться не приходится), я отнесла все миссис Браун. Она посмотрела на часы и удивленно подняла брови:

– Что ж, впечатляет, Кэрон. Наверное, это благодаря вам Мелоди немного взбодрилась.

– Что вы, как раз наоборот. Это она мне помогает.

– Прекрасно. Что ж, поскольку до окончания рабочего дня осталось пятнадцать минут, можете выпить с ней кофе. Автомат находится в коридоре. А я принесу сахар и молоко.

Когда мы встретились с Флорой после работы, я помахала приглашениями у нее перед носом и пропела:

– А вот что у меня есть!

Она схватила их и воскликнула:

– Господи! Билеты на его выставку! Кэти, которая работает в нашем отделе, показывала мне свое приглашение. Боже, я сейчас упаду в обморок! Так ты поговорила с Мервином?

– Я же сказала вчера, что поговорю.

– Но я думала, что это произойдет через месяц, не раньше! Не так скоро. От волнения я просто с ума схожу! – Она прижала приглашения к груди. – Как будто мы опять будем праздновать Рождество в этом году! «Маринованный лук»! Вот куда мы пойдем!

– Маринованный лук? Это что такое? Просторечное выражение, которое значит «Я очень люблю Мервина»? Или что?

– Нет, это паб. Он находится неподалеку, прямо здесь, за углом. Мервин появляется там два раза в неделю. Только в понедельник его там не бывает. Давай мы тоже туда сходим на следующей неделе после работы? Мне не помешает потренироваться разговаривать с Мервином, и вообще, хотелось бы узнать его получше еще до того, как мы пойдем на выставку. Ты составишь мне компанию?

– Тренировка в пабе – это оригинально. А ты раньше бывала в каком-нибудь питейном заведении?

Подошел автобус. Флора, вскарабкиваясь по ступенькам наверх, сказала:

– Ну да, конечно. Только я бываю там не очень часто, потому что мне не нравится сидеть одной. Ну, ты тоже познакомишься там с кем-нибудь, ты ведь теперь свободна. Знаешь, этот паб популярен среди молодежи, и там часто бывают те, кто работает в нашей компании.

В автобусе было много народу, так что нам не удалось сесть рядом. Флора разглядывала приглашение и вздыхала. А я выглядывала в окно, боясь увидеть, что за автобусом бежит какой-нибудь подозрительный тип.

Когда мы подошли к дому, я сразу услышала, что из-за двери доносится музыка, еще до того, как Флора вставила ключ в замок. Мы не оставляли включенными ни радио, ни телевизор, очевидно, кто-то пробрался внутрь. Кровяное давление подскочило у меня так, будто я совершила переход через Альпы. Но Флора сказала:

– Кажется, Эвелин приехала.

У нашей новой соседки были ярко-рыжие коротко остриженные волосы и симпатичное личико, на котором постоянно сияла широкая улыбка. Но когда вы видите ее первый раз, в глаза бросается совсем другое, а именно ее габариты. Это ее главная особенность. Она выглядела как диван среднего размера, который перевернули и поставили на попа. Эвелин не была тучной, у нее была хорошая фигура. Но она была очень высокой. Настоящая амазонка. Мы втроем были похожи на человеческие фигурки разного калибра, которые помещают в каталогах, чтобы помочь покупателям определить свой размер. Если бы в эту минуту у дверей нашего дома появился Бас, то именно Эвелин выпала бы честь встретить его.

Она мгновенно вскочила с дивана и, схватив две уже открытые бутылки с пивом, пнула ногой маленькую дощечку, которая пролетела по всей комнате.

– Йеееес! – пророкотала грозная воительница.

– Осторожнее, Эвелин. Если бы ты ударила по столу, он бы наверняка сломался, – сказала Флора.

– Если бы я ударила по столу, он бы вылетел на улицу и развалился на две части. А вы никогда не хотели заняться каратэ?

Она протянула нам пиво. Это было очень любезно с ее стороны, но, честно говоря, я никогда не любила этот напиток. Потом я посмотрела на стол и решила, что все-таки в пиве что-то есть.

Эвелин с Флорой уже были знакомы, потому что, как вы помните, наша хозяйка проводила собеседования с теми, кто хотел арендовать комнату у нее в доме. Несколько минут мы обменивались с моей новой соседкой биографическими сведениями. У нее была почасовая работа, и большую часть дня Эвелин, одетая как молочница, проводила в супермаркете, предлагая покупателям бесплатные образцы сыра.

– Нам выдают сыр за вредность, вместо молока. Давайте есть его на ужин!

Флора сказала, что в холодильнике полно еды и мы можем приготовить нормальный ужин.

– Да зачем? У меня есть сыр сорока двух сортов! И еще менеджер в магазине дал мне несколько упаковок печенья. А в холодильнике лежат помидоры-черри и маринованная свекла. Я же говорю, у нас и так все есть!

– Знаешь, Эвелин, я должна сказать тебе еще кое-что. Мой бывший любовник может вломиться сюда в любую секунду. Так что будь настороже. Еще он может подослать кого-нибудь под видом работника коммунальной службы или человека, который проводит перепись населения. Нам следует опасаться мужчин, которые ведут себя странно.

– Все мужчины довольно странно себя ведут. А как выглядит этот болван?

Флора описала Баса. По ее словам, он выглядел как настоящий герой-любовник. А я-то пыталась приладить ему хвост и копыта. Флоре удалось полностью нейтрализовать действие моих слов.

– И где он сейчас? Я бы хотела с ним познакомиться. Он же тебе больше не нужен, Кэрон, так ведь?

– Эвелин, он подлец. У него есть жена, и она скоро родит ему четвертого ребенка. Вряд ли ты это хотела услышать.

Она засмеялась:

– Ничего. Мы поладим. Знаете, мне кажется, вы обе можете у меня поучиться. За этого парня мне даже не придется платить брачному агентству. Кстати, у меня есть подозрение, что большинство мужчин, с которыми я встречаюсь, вряд ли бы выиграли конкурс «Холостяк месяца». – Она сделала большой глоток. – Замуж я выходить пока не собираюсь, все, что я хочу, – чтобы меня пригласили поужинать. Просто немного повеселиться. Так что я тебе помогу.

Этот Бас, кажется, любит шикануть. Буду выслеживать его в шикарных гостиничных ресторанах. Флора в удивлении раскрыла глаза:

– А что, холостяки из брачного агентства часто тебя туда приглашают? Я думала, можно рассчитывать только на кафешки или пивные бары.

– Ха! Тогда наше знакомство закончится после первого коктейля.

Потом Эвелин сказала, что проголодалась, и поспешила на кухню, чтобы достать сыр. Мы с Флорой посмотрели друг на друга, пытаясь собраться с мыслями. Честно говоря, мы были немножко… как бы это сказать… ошеломлены. Потом раздался визг. Прибежав на кухню, мы обнаружили, что наша амазонка сидит па столе и лягает воздух ногой.

– Мышь! Ох, черт! Я видела мышь! Ненавижу этих чертовых мышей!

Флора разозлилась:

– Успокойся. В моем доме мышей нет. – Она стояла, уперев руки в боки, словно предупреждая Эвелин, что разговоры о мышах могут плохо кончиться.

– Нет, есть, – взвизгнула любительница каратэ. Она так и не слезла со стола. – Я видела, как она побежала под плиту. Представляешь, если она опять появится?

Ненавижу истерики.

– Пару приемчиков каратэ – и все в порядке. Ты справишься.

Флора улыбнулась. Эвелин, вспомнив, что она – храбрая женщина, замолчала. Но по-прежнему сидела на столе.

– Может, это был большой паук, а не мышь?

– Да ты что! Я боюсь пауков больше всего на свете! Не считая мышей, конечно.

– Есть какие-нибудь животные, которых ты не боишься? – нетерпеливо спросила я. – Может, как раз такой безобидный зверек залез под плиту.

Эвелин не отвечала.

– Нет, на самом деле, – сказала Флора, – нельзя же всего бояться.

Наша соседка, запинаясь, ответила:

– Ну, мне не нравятся существа, у которых больше двух ног.

– Ладно. У нас у всех был тяжелый рабочий день. Мы хотим есть. Слезай со стола, Эвелин, ты слишком тяжелая, чтобы мы с Кэрон несли тебя на руках.

Я осторожно постучала по плите.

– Если там кто-нибудь есть, он обязательно покажется. Поверь эксперту.

Кажется, мне удалось ее немного успокоить. Она спустилась на пол и побежала в гостиную. Нам с Флорой оставалось только покачать головами.

Не люблю упускать прекрасную возможность.

– Знаешь что, Эвелин? Пауки обожают ванные комнаты. Так что тебе не стоит проводить там слишком много времени.

– Прости, Кэрон. Мне надо было раньше поинтересоваться, как она относится к мышам и паукам. Еще при первой встрече.

– Ерунда. Как ты могла узнать об этом? А вообще, она мне понравилась. Просто ей, наверное, хотелось произвести на нас хорошее впечатление, потому что мы уже успели подружиться и она чувствовала себя немного неловко.

– Да, ее фобии меня очень впечатлили. Поразительно. Наверняка она и в брачном агентстве не состоит. И каратэ не занимается.

– Давай не будем проверять ее борцовские качества, хорошо? И вообще, надо дать ей шанс. Она вполне может оказаться очень интересным человеком. Ты же сама это говорила, помнишь?

Мы принесли Эвелин тарелку с едой и все вместе уселись на диван. Она выглядела очень расстроенной и даже пробормотала, что извиняется. Но потом, едва взглянув на свою тарелку, она резко отодвинула ее как можно дальше.

– Что опять случилось? – спросила Флора.

– Ты положила эти кусочки так, что они напоминают паука. Ты хотела надо мной посмеяться.

– Ничего подобного! Она просто хотела украсить этот салат. Так что ешь! Все, до последнего кусочка!

Эвелин немедленно повиновалась. Кто знает, вероятно, она испытывает отвращение к мышам потому, что у нее с ними слишком много общего?

Потом мы все смотрели фильм, который видели уже несколько раз. Но все равно нам было весело и очень уютно. Это еще раз доказывает, что стереотипы ошибочны. Например, большинство людей уверено, что семейные пары живут тихой спокойной жизнью. Но мы с Басом, например, каждый вечер ходили по ресторанам. В основном на деловые встречи, правда, но тем не менее… А холостяки, говорят, активно наслаждаются жизнью. Ну и посмотрите на нашу троицу: работы – много, денег – мало. Все это не способствует веселому времяпрепровождению.

Вот о чем я размышляла. И тут зазвонил телефон. Флора расстроилась, потому что Эвелин подбежала к нему намного быстрее.

– Это тебя, Кэрон. – Нам обеим пришла в голову одна и та же мысль: пора передвинуть мебель, но Эвелин продолжила: – Какая-то женщина.

Это была старая лондонская знакомая моей мамы.

– Просто хотела предупредить тебя, Кэрон, что несколько дней назад к нашим соседям заходил какой-то мужчина, который расспрашивал о тебе. Он, кажется, выдает себя за твоего старого приятеля. У нас он, впрочем, не появлялся. Не понимаю, что у вас может быть общего. Он слишком старый и какой-то неряшливый. Я подумала, тебе следует об этом знать.

Потом мы еще немного поболтали. Положив трубку, я вернулась в комнату.

– Так, теперь меня разыскивает какой-то мужчина средних лет с темными волосами. Особых примет у него нет. Нам нужно опасаться и этого типа.

– Да это может быть кто угодно! – сказала Эвелин. – Нет, это слишком скучно. Я лучше займусь твоим бывшим, а вы уж выслеживайте старикана.

– Слушай, Эвелин, – резко ответила я. – Тебе не нужно с ним спать, выходить за него замуж или хоронить его труп в надежде, что на могилке вырастет прекрасный тюльпан. Я просто попросила тебя, чтобы ты сказала мне, если увидишь поблизости какого-нибудь подозрительного типа. Ты меня понимаешь?

– На самом деле, Эвелин! – поддержала меня Флора. – Мы живем в одном доме, поэтому ты должна вести себя дружелюбно и постараться помочь Кэрон. Если ты этого не сделаешь, я займусь разведением пауков.

– А я подарю тебе белую мышку!