Поездка на Альфа Лиру была долгой, поэтому Тиг не торопился, и потратил вдвое больше времени, чтобы убедится, что за ним не следят. Он не слишком-то об этом беспокоился, как объяснил он Крисе. Его самого признали мертвым после казни, о чем было объявлено никем иным как лордом Рэдиссоном. Как предполагалось, бригада королевского космического войска на отлично выполнило свою работу и исчезла в космосе. Обломки их корабля обнаружили на орбите Планеты Х. На самом деле, как объяснил ей Тиг, нашли лишь запчасти космического корабля, которые сбрасываются из шлюза в случае чрезвычайной ситуации и сгорают от огня двигателя, и становятся похожи на обломки взорванного корабля.

Криса не стала спрашивать, что на самом деле произошло с людьми, которые должны были убить Тига. Одного взгляда в его серебристые глаза было достаточно, чтобы понять, что любой, кто встанет на пути этого странного мужчины, с которым она решилась бежать, окажется в беде.

Что касается ее самой, то нейронаниты все еще продолжали блокировать большинство ее воспоминаний, но Тиг уверил ее, что они вместе, и, по крайней мере, в ее шее в этот раз не было отслеживающего чипа. Тиг предположил, что украденные изумрудные драгоценности и следы крови от ее поцарапанных ладоней на каменной стене переулка, скорей всего сыграют ей на руку. Он надеялся, что лорд Рэдиссон предпочтёт счесть ее убитой и не станет тратиться на ее поиски. Криса надеялась, что Тиг прав. Она не могла вспомнить всего, но знала, что ей не нравился холодный, серый мужчина, которого она оставила на Линекс Прайм.

Неважно, каким странным и запретным казался ей Тиг, с ней он вел себя нежно и осторожно. Иногда он рассказывал ей немного об их совместном прошлом, хотя ей и казались его рассказы сплошной фантастической выдумкой. Было трудно поверить, что они вместе бежали по джунглям на неизведанной планете, что их преследовало огромное хищное чудовище с даром телепатии, что они жили с каннибалами и о дюжине других вещей, о которых рассказал ей Тиг.

Но она не думала, что большой мужчина врал ей, и каждый раз, пока он что-то рассказывал, в ее затуманенной голове вспыхивала острая боль. Когда это происходило, Тиг тут же останавливался и заставлял ее лежать, пока агония не проходила. А потом Крисе приходилось снова уговаривать и упрашивать его рассказать что-нибудь еще из их прошлого.

Тиг вернулся туда, где они остановились, где лорд Рэдиссон нашел ее на Планете Х, чтобы завершить, как он это назвал, «незаконченные дела». Взгляд серебристых глаз, когда он рассказывал ей об этом, заставили ее задрожать. Он сохранил кое-какие ее личные вещи, например, разорванный Сертификат Девственности, длинную серебряную заколку и гало-видео, на которой, как сказал он Крисе, Тиг думал, была запечатлена ее мама. Однажды, когда он был занят составлением нового маршрута в навигационном коммутаторе, она взяла видео в свою каюту, которая находилась рядом с каютой Тига, и посмотрела его.

Она включила маленькое потрепанное устройство и уселась на гелиофобном матрасе, подтянув колени и положив на них подбородок. Она обхватила ноги руками, когда аппарат активировался. Перед ней неожиданно возникла 3D голограмма женщины. Криса сразу поняла, почему Тиг думал, что это ее мама. У женщины были такие же шоколадно-карие глаза и каштановые кудрявые волосы. За исключением выражений заботы и беспокойства, а также уставших, но красивых глаз и полных губ, Криса могла сказать, что смотрит на саму себя. Сходство было колоссальным, но Криса не узнавала эту женщину.

— Моя дорогая Криса, — начала говорить женщина, ее красивый нежный голос слегка был испорчен плохим качеством записи. — Тебе уже двенадцать, ты уже почти стала взрослой. Всего через восемь лет, ты станешь совершеннолетней и превратишься в женщину. Надеюсь, что в этот день буду с тобой. Хочу увидеть тебя и твоих дочерей, и как их дочери превращаются в прекрасных изящных сильных женщин, как ты. Но это время еще не наступило, до этого еще много лет.

— То, что я хочу тебе сказать Криса, это то, что даже если ты все еще девушка, я вижу все задатки женщины, с которой нужно считаться, женщины, которой я могу гордиться. Ты умна и разумна, и не бойся быть тем, кто ты есть. Криса, даже если ты не помнишь слова своей матери, то я хочу, чтобы ты не забывала, как сильно я люблю тебя и как горжусь той сильной и независимой дочерью, какой ты стала.

И все, голограмма замерцала и исчезла, оставив Крису смотреть на пустое покрывало, где только что до этого была голова женщины, записанные слова эхом звучали в ее голове.

«Так гордилась, она так сильно гордилась мной, а я даже не помню ее».

Криса опустила лоб на колени и заплакала, жалея обо всем, что потеряла. О воспоминаниях о матери и забытом времени с Тигом, о почти всей своей жизни, которую не могла вспомнить и собирала, как кусочки пазла, которые прорывались сквозь нейронный блок, посылающий сигналы боли в ее виски. Обо всех чувствах, которые исчезли со всеми ее потерянными воспоминаниями.

Она думала, что любила Тига, любила со всей своей добела раскаленной страстью и физическим влечением, с которыми ничто не сравнится. Но теперь все исчезло, оставив после себя смутное чувство печали, и то, скорей всего это было призрачным чувством, чем настоящей эмоцией. Они спали в разных каютах маленького корабля, хотя Криса была уверена, что в прошлом они не спали по отдельности. Казалось, Тиг не хотел принуждать к физическим отношениям. Хотя иногда Криса поворачивалась к нему и ловила на себе печальный взгляд глубоких серебристых глаз, который менялся на полный голода.

Думая об этих серебристых глазах, в которых было трудно что-либо прочитать, когда они были закрыты вторыми черными веками, взгляд которых Криса неожиданно ловила на себе, ей хотелось плакать, засыпая и свернувшись в клубочек…

— Криса, — он раскрыл руки, и она охотно пошла к нему.

— Тиг, — прошептала она, когда Тиг прижал ее к себе и положил подбородок ей на голову, отчего она почувствовала себя в безопасности. — Почему я больше тебя не знаю?

— Это не твоя вина, милая. Не беспокойся из-за этого, — но его глубокий голос был таким ужасно грустным.

— Но я не беспокоюсь, — Криса отодвинулась и посмотрела на него. — Потому что хочу узнать тебя. Также, как и раньше, и я хочу, чтобы и ты узнал меня. Тиг… прикоснись ко мне.

— Тебе не следует просить меня о таком, малышка, — его глубокий голос перерос в низкое рычание, серебристые глаза вспыхнули. — Ты не знаешь, о чем просишь, но получишь это, если не будешь осторожна.

— Тиг… я не боюсь, — Криса приложила все усилия, чтобы поверить в это. — Я сказала, что не боюсь.

— Не боишься, чего?

Криса открыла глаза с шоком от понимания, она увидела, как его глаза горят, словно серебряные луны близнецы над головой в свете тусклой ночной ламы. Тиг сидел на краю ее кровати, пристально наблюдая за ней. Сначала она отшатнулась, но потом вспомнила свой сон. Может в нём были какие-то подсказки, как нейтрализовать нейронный блок и вернуть ей память?

— Не боюсь тебя. Не боюсь твоих прикосновений ко мне, — прошептала она, встречаясь с его немигающим взглядом.

Серебристые глаза смотрели прямо в ее. Сердце Крисы забилось быстрее.

— О чем ты говоришь, малышка? — спросил он, наконец.

Глубокий голос звучал так нежно, но в нем также присутствовало и предупреждение, из-за которого Криса не могла игнорировать свой страх. Она решила ответить вопросом на вопрос.

— Тиг, — прошептала она, садясь и прислоняясь к изголовью кровати. — Ты рассказывал мне много о том, что мы делали и что видели, пока были на Планете Х, но есть одна вещь, которую ты никогда не упоминал. Пока мы были там, занимались ли мы когда-нибудь… занимались ли мы когда-нибудь… любовью?

Тиг отвернулся от нее и словно хотел встать с кровати, но ее легкое прикосновение к его руке остановило его.

— Ты же видела, что Сертификат Девственности был порван, — пробормотал он, наконец. — Это ты сделала, Криса. Ты сама порвала его, а теперь сама сделай вывод почему?

— Я могу, но хочу слышать, как ты произносишь это вслух. Расскажи мне об этом, о том, что мы делали. Покажи мне.

Сердце Крисы билось так громко, что ей казалось, будто она чувствовала его ритм по всему телу, и вдруг поняла, что мускусный, пряных запах Тига, вторгся во все ее чувства. Но она должна была спросить, должна была знать.

— Ты не знаешь, о чем просишь, — прорычал он, как делал это в ее сне.

— Но я не боюсь узнать об этом, — настаивала Криса.

— Ты лжешь, — Тиг повернулся к ней и схватил за плечи. — Я могу чувствовать запах твоего страха в воздухе вокруг нас, и как громко бьется твое сердце, будто вот-вот выскочит из груди. Ты больше не знаешь меня, Криса. Не проси меня делать то, о чем потом пожалеешь.

— Я знаю, что раньше любила тебя, — прошептала они и нервно облизнула губы. — Знаю, что снова хочу тебя. Я хочу вспомнить, что я чувствовала к тебе, хочу вспомнить свое прошлое — наше прошлое, Тиг. Я подумала, может, если ты прикоснешься ко мне… обнимешь меня…

— Не проси меня об этом, — Тиг быстро закрыл глаза, его черты лица исказились, словно он испытывал агонию. — Ты не понимаешь, Криса. Я уже потерял тебя однажды, и не смогу сделать этого снова. Я хотел дать тебе время, пока мы не доберемся до Альфа Лиры, потом мы бы смогли найти способ вернуть тебе память, и, если этого не произойдет, я позволю тебе выбрать собственный путь, если ты этого захочешь. Но ты подталкиваешь меня, и я не смогу остановиться. И как только мы сделаем это, я никогда не смогу тебя отпустить. Никогда. Понимаешь?

— А может, я и не хочу, чтобы ты останавливался. Может, я не хочу, чтобы ты отпускал меня, — Криса не знала, откуда идут эти слова, но, слетая с ее губ, они звучали так правильно. Она могла ощущать вкус его пряного мускуса в воздухе, острый, как перец на кончике ее языка, могла вдыхать запах его большого тела, и чувствовала тепло, которое излучала его кожа. Даже если она Тига и не знала, как раньше, все равно хотела его. Так сильно хотела. Ее тело отвечало ему, даже если разум и не понимал почему. Они были нужны друг другу — они принадлежат друг другу.

— Мне стоит уйти, — Тиг двинулся, чтобы снова и снова попробовать встать с кровати, но Криса удержала его самым легким прикосновением.

— Дай мне доказать тебе, — прошептала она, слова поднимались в ней откуда-то изнутри, из самых глубоких воспоминаний. Она была одета в шелковое платье, которое облегало все ее изгибы. Тиг купил платье для нее во время очередной остановки в «безопасном» мире, куда королевское космического войско редко залетало. И все потому, что ее корсаж, который она носила, когда он забрал ее с Прайма, был таким неудобным, что Криса больше не могла его носить. Поэтому ничто не могло скрыться под струящимся материалом, под которым можно было распознать изгибы ее тела и шелковые трусики.

Она взяла большую руку Тига в свою и поместила ее под подол своего платья, прямо поверх шелкового материала, который скрывал ее киску.

— Почувствуй меня, — прошептала она, выгибая спину и сильнее прижимаясь своим жаром к его ладони. — Почувствуй, какая я стала влажная для тебя, Тиг. Почувствуй, как сильно я хочу твоих прикосновений.

— Криса, — ее имя прозвучало больше похоже на стон, и она знала, что он скоро сдастся. Она снова приподняла бедра, потираясь о его большую, теплую руку, чувствуя, как раскрываются ее складочки, словно цветок под тончайшим шелком. Пальцы Тига сжались вокруг края хрупкого материала, отчего у Крисы сбилось дыхание, когда она почувствовала, как скользят кончики его пальцев по ее влажному входу.

Тиг зарычал низко, гортанно. Он сорвал с нее трусики одним движением, от которого в голове возникли частичные воспоминания. Криса почувствовала острую боль в висках, но отчаянно оттолкнула ее, не желая, чтобы она мешала ей быть с Тигом в этот момент. Однажды он уже был ее любовником, и она была уверена, станет им снова.

— Долой, — прорычал он и поднял шелковое платье над головой, полностью обнажая ее перед своими сияющими серебристыми глазами.

— Тиг, — запротестовала она, внезапно застеснявшись. Она попыталась скрыть себя руками, но он прижал ее к кровати, подняв ее руки над головой, заставляя Крису чувствовать себя невыразимо голой, невыразимо возбужденной.

— Не прячься от меня, малышка, — его низкий голос был полон эмоций. — Может ты и не помнишь этого, но я видел и попробовал каждый дюйм твоего тела, и не могу дождаться, чтобы сделать этого снова, — он опустил голову и потерся щекой о нежные холмики ее груди, царапая нежную кожу щетиной, заставляя Крису извиваться и изгибаться под ним. Его горячий рот накрыл сосок, посасывая, полизывая, покусывая, он пытал ее почти невыносимым удовольствием, пока Криса не застонала и закричала.

Когда Тиг оставил на ее сладких изгибах груди множество темно-красных меток от любовных укусов, и Криса подумала, чтобы больше не вынесет, темная голова начала спускаться ниже по ее груди, к трепещущему низу живота, к ее обнаженной киске.

— Тиг, не думаю… — у Крисы перехватило дыхание.

Он посмотрел наверх, серебристые глаза сияли, словно инопланетные монеты в тусклом свете ее каюты.

— Не думаешь, что, милая? Не думаешь, что хочешь, чтобы я попробовал твою нежную маленькую киску? Ну, тогда это чертовски плохо. Если ты не заметила, то ты сама передала мне бразды правления над этой ситуацией. Прошли уже месяцы с тех пор, как я прикасался к тебе в последний раз, и я не собираюсь останавливаться, пока не закончу, понятно?

— Я… — Криса едва могла дышать от страха и удовольствия, причиной которых являлся он. — Я поняла, — наконец, смогла прошептать она.

— Хорошо, а теперь ложись на спину и наслаждайся, малышка. Ты даже представить себе не можешь, как долго я этого ждал, — его голова снова опустилась, и блестящие иссиня-черные волосы царапнули чувствительную кожу низа ее живота, когда его опытный язык обвел пупок в обещании большего.

Огромная, теплая рука раскрыла ее бедра, и Криса издала сдавленный стон, когда почувствовала горячее дыхание на своих влажных складочках, которые уже набухли от желания. Толстые опытные пальцы раскрыли их, вторгаясь в ее самое интимное местечко. Теплый, влажный язык вошел в нее, неумолимо описывая круги вокруг ноющего клитора, а затем вдруг погрузился в скользкую глубину ее лона, а потом вошел в нее так глубоко, как только мог.

— Тиг, — прокричала она его имя в темной каюте. Криса зарылась своими маленькими руками в взъерошенные черные волосы, насаживаясь на него, прижимая еще ближе, чтобы он смог войти своим удивительным языком в нее еще глубже. Тиг потерся щекой о внутреннюю сторону ее бедра, царапая нежную кожу, и она упивалась этим ощущением, зная, что скоро он отметит ее своим удовольствием. Она чувствовала, как в ней что-то росло, волны наслаждения накроют ее с головой, если он нажмет чуть сильнее, чуть-чуть сильнее.

И вдруг, интенсивное наслаждение, которое дарил ей Тиг, вызвали в ее голове мутные фрагменты воспоминаний, словно разбитые керамические осколки. И эти острые осколки вызвали в ней острую боль в висках, которую все труднее и труднее было игнорировать. Криса инстинктивно подумала, что ей нужно получить больше удовольствия, такого же сильного как боль, и тогда она сможет получить результат.

— Тиг, — простонала она, дергая его за взъерошенные волосы. — Тиг, пожалуйста. Мне нужно больше… мне нужно, чтобы ты был во мне…

Ей не пришлось просить дважды. Она никогда не будет в силах понять, как он смог избавиться от своей одежды так быстро, но, казалось, что спустя лишь один удар сердца — и он уже голый под ней. Криса оседлала его, ее влажная открытая киска оказалась прямо над широкой головкой члена. Ему даже спрашивать не надо было, готова ли она, он уже убедился в этом. С чувством облегчения, которое граничило с болью, Криса стала вводить его в себя, чувствуя, как толстый член растягивает ее киску, проникая в нее, наполняя ее, чувствуя, как большие руки сжали ее талию и стали медленно опускать ее вниз.

Тиг начал толкаться в нее, выходя и снова входя в ее тело, в жестком быстром ритме, от которого наслаждение растеклось по всему ее телу, по всем нервным окончаниям, заставляя ее шипеть от удовольствия. Его ладони спустились на ее бедра, сжимая мягкую плоть, и Криса схватила его за мускулистые предплечья, пытаясь справиться с такими сильными ощущениями от члена в ее лоне, когда на нее нахлынули воспоминания.

Она была на «Звезде Принцессы» с темным мужчиной, со скрытыми под повязкой глазами и прикованного металлическими цепями к стене… Она почувствовала боль в шее, зная, что это ей имплантировали чип в первый раз… Она извивалась всем телом, чтобы выбраться из своего куба для сна, пытаясь вылезти наружу из тихого корабля, из похожей на гроб коробки… Она бежала по тропинке с Тигом под хоровой писк и видела горящие пульсирующие фиолетовые глаза сундара, преследовавшего их… Она слышала жуткий вопль диких тарги в темноте ночи Планеты Х…. Она сидела на пиру в деревне исс, где виделась с Зибой и Вис снова и снова….

Гонка с рассветом, чтобы спасти Тига… Танцы перед исс, и не один раз, а целых два… Чувство рук Тига на ее теле, которые делали ее такой беспомощной и возбужденной… Вкус его кожи, когда она взяла его в рот и глубоко в свое горло… Чувство его языка в ней в первый раз… Чувство как он раскрывает ее ноги, чтобы войти в нее… чувство его твердого члена, входящего в нее и то, как он лишил ее девственности, впервые клеймя ее как свою… полностью владея ею.

— Тиг… О, богиня, Тиг! — ее пронзили боль от возвращающихся воспоминаний и удовольствие от его члена внутри нее, одновременно, доводя ее до пика. Криса почувствовала, что словно спрыгнула с края утеса, почувствовала, что-то внутри себя, когда Тиг вошел в нее глубже, жестче, пульсируя в освобождении, наполняя ее открытую для него киску своим семенем. И вдруг она все вспомнила. Все! Было так много всего. Рыдая от опьяняющей смеси удовольствия и боли, Криса рухнула на его широкую грудь.