– Ладно, эта пара за нашим столом действительно была весьма странной, – пожаловался Дрю, когда они переступили порог номера. Ужин прошел на первом этаже в большом обеденном зале, по периметру которого были расставлены небольшие круглые столики на четыре персоны. Перед подачей первого блюда, Филлипс встал и объявил, что хочет, чтобы все мы нашли друзей среди собравшихся, прежде чем покинем курорт.

– Помните, вам и вашему партнеру как никогда полезно подружиться с парами, имеющими схожие проблемы в интимных отношениях. Это ваш путь к идиллии. Прошу вас каждый ужин менять стол до тех пор, пока вы не найдете тех людей, с которыми вам будет комфортно, – подытожил он. 

К сожалению, Женевьева и Дрю оказались за одним столом с Митци и Майроном, которые ну очень любили поболтать. 

– Итак, вы уже просматривали запись, как занимаетесь любовью? – выпалила Митци – рыжеволосая дама с ярко-зелеными глазами, которой было слегка за сорок – сразу после окончания выступления. – Майрон и я не смогли удержаться. После того, как доктор рассказал о записывающем оборудовании, мы просто обязаны были увидеть, как выглядим со стороны. 

– Да и это было чертовски сексуально, – прогремел Майрон, которому было лет под шестьдесят. – Может секс между пожилым мужчиной и молоденькой девушкой выглядит не так, как у вас двоих, но готов поспорить, это было не менее страстно, – он ухмыльнулся Дрю и поиграл густыми бровями. – Я смотрю, тебя привлекают женщины постарше, не так ли, молодой человек? 

Дрю вежливо улыбнулся. 

– На самом деле мне нравятся умные и сексуальные женщины. Я возжелал Женевьеву еще с первой нашей встречи. 

Дрю бросил на Женевьеву похотливый взгляд, и ее сердце заколотилось с удвоенной силой. Боже, как выяснить, притворялся он или все же действительно имел в виду то, что сказал! 

«Это в любом случае не имеет никакого значения, – строго предостерегла себя Женевьева. – Он слишком молод, к тому же твой подчиненный. Так что не слишком-то увлекайся, Джен. Просто не спеши, спокойно иди шаг за шагом, действуя по обстоятельствам, и только тогда у тебя получиться пережить эти дни». 

– Это так романтично, – Митци вздохнула и улыбнулась. – Когда я впервые увидела Майрона, то почувствовала то же самое, – она повернулась к Женевьеве. – Ну и на что похожи отношения с таким молодым человеком? Он неудержим в постели? – засмеялась Митци. 

– Я, хм… – Женевьева почувствовала, как ее щеки опалило жаром. – Ага, он, ну, довольно удивительный. 

– Совсем как Майрон после того, как прооперировался и заполучил в член имплантат с насосом, – Митци наклонилась над столом и положила руку на плечо Женевьевы, будто делилась с ней очень важным секретом. – Ты бы видела его, дорогая. Он просто активирует его и остается твердым в течение нескольких часов. Мне не было так весело даже в девяностых со своим вторым мужем! 

– Вау, – улыбнулся Дрю. – Звучит так, будто ваша постель буквально пылает. 

– Так и есть, молодой человек, – Майрон вновь рассмеялся. – Моя Митци требует к себе внимания как минимум два раза в день. К тому же она не может дождаться, когда мы начнем практиковать этот список странных упражнений. 

– Ах, Боже мой, этот список! – Митци прижала руку к, очевидно, искусственной груди. – Кажется, будет очень весело! Думаю, для начала мы займемся боди-артом, а затем, возможно, бандаж. Вы, случаем, в своей комнате не нашли наручники и повязки на глаза? Это так весело! 

– Это, хм, безусловно, – слабо согласилась Женевьева. Уже успели подать несколько блюд, но она едва ли попробовала хоть одно. 

– Итак, чтобы вы хотели попробовать в первую очередь? – спросила взволнованно Митци. 

– Мы думали смешать всего понемногу, а может и вообще объединить упражнения, – ответил Дрю, прежде чем Женевьева смогла придумать ответ. – Я планирую привязать Женевьеву к кровати и раскрасить ее тело шоколадным сиропом, пока сам буду переодет в костюм непослушной школьницы. Ну а Джен, конечно же, будет играть ковбоя, поэтому, скорее всего, я нарисую на ней усы и бородку, а может и сексуальные бакенбарды. Затем подарю ей чувственный массаж с остатками шоколадного топпинга, покормлю сочной клубникой и спою пошлую версию песни «Home on the Range», – он усмехнулся и окинул пару веселым взглядом. – Звучит горячо, не так ли? 

– Эээ… – Митци выглядела смущенной. – А разве эта песня есть в пошлой варианте? 

– Вам не кажется, что этого слишком много для начала? – поинтересовался Майрон. 

– Да нет, – серьезно заявил Дрю и покачал головой. – Нам нравиться крайности в некоторых темах. Чем извращение, тем лучше. Правда, детка? – он посмотрел на Женевьеву, которая пыталась кивнуть, изо всех сил сдерживая смех. Дрю удалось изменить ход беседы и снять напряженность в разговоре с такими странными людьми, как Митци и Майрон...

– Знаешь, а ты действительно ловко от них избавился, – произнесла Женевьева и сняла часы, положив их на столик, стоящий рядом с красным кожаным диваном. По негласному соглашению они избегали находиться в спальне, по крайней мере, сейчас.

– Думаю, они с легкостью это переживут, – вздохнул Дрю и опустился на диван. – В следующий раз выберем другой столик. Митци и Майрон точно не те друзья, которых мы ищем.

– Согласна с тобой. Вообще этот курорт рассчитан на пары, которые имеют проблемы в сексуальной близости, а у них, кажется, совершенно нет проблем в данной области. Зачем они только приехали? – Женевьева осторожно села на диван рядом с Дрю так, чтобы между ними оставалось некоторое пространство.

– На самом деле, Митци поделилась со мной, что Майрон решился именно на этот курорт только потому, что в это время года здесь открывается прекрасный вид на горы, – Дрю положил папку с интимными упражнениями на колени, но так ее и не открыл. – Им показалось очень интересным провести здесь рождество, так как они не хотели оставаться на праздники с его семьей. Видимо дети Майрона не одобряют Митци. Думаю, большинство из них всего на несколько лет ее старше.

Женевьева кивнула.

– Ох, ну в этом есть смысл, – неожиданно внутри нее что-то надломилось, Женевьева больше не могла выносить окутавшее их напряжение. – Ладно, дай мне папку и давай покончим с этим, – заявила она, забирая ее из рук Дрю и открывая список упражнений. – Мы должны выполнить сегодня как минимум два пункта, с чего желаешь начать?

Дрю подарил ей невинный взгляд.

– Я думал, мы собирались устроить вечеринку с переодеванием. Или ты передумала?

– Дрю! Это не смешно, – но, несмотря на это заявление, уголки губ Женевьевы все равно дернулись в улыбке. Хорошо, что он все еще видел в этой ситуации хоть что-то смешное. Это все упрощало, даже если это и было невероятно неловко.

– Ладно, ладно, – Дрю поднял руки в жесте «не стреляй в меня». – Если честно, то я так и не определился. Мы должны заниматься этим две ночи подряд, а значит, нам придется выполнить большую часть списка. Поэтому я тут подумал... что было бы лучше, если бы каждый из нас выбрал по одному пункту. А после их выполнения мы ляжем в постель и поиграем на камеру, затем хорошо выспимся, а проснувшись, возьмемся за следующие.

– Считаю это справедливым. Значит, сегодня каждый из нас выбирает по одному упражнению, – Женевьева посмотрела на список в руке и помолилась, чтобы Дрю не выбрал пункт с взаимной мастурбацией или съедобными красками для тела. – Ну, мы только что поужинали, а значит, пикник отпадает, – пробормотала она. – Поэтому думаю, что дыхание в тандеме звучит более привлекательно.

– Ладно, тогда я голосую за несексуальные прикосновения и разговорные упражнения, – улыбнулся Дрю. – Или ты думала, что я выберу легкий бандаж, не так ли? А может быть съедобные краски для тела?

– Я… – Женевьева почувствовала, как ее щеки покраснели, но Дрю в ответ только засмеялся и покачал головой.

– Я просто дразнил тебя. Думаю, нам лучше продвигаться медленно, особенно учитывая то, как ты подпрыгиваешь каждый раз, когда я к тебе прикасаюсь.

– Эй, я стала намного спокойнее реагировать, – возмутилась Женевьева. – И, кроме того, это совершенно не означало, что я не хотела, чтобы ты ко мне прикасался. Я… – она замолчала, осознав, что именно говорит.

Дрю разразился тихим глубоким смехом, от которого по спине Женевьевы пробежали горячие искры.

– Не волнуйся. Давай начнем дыхательные упражнения, а затем выполним следующий пункт… ну, в спальне, – Дрю пожал плечами, словно сожалея. – Просто я считаю, что там нам будет удобнее.

– Все в порядке. Итак... как же нам это сделать? – Женевьева сама ответила на свой вопрос, открыв номер страницы указанной в списке, и стала читать вслух инструкцию.

– В нашем суетном мире легко упустить тот факт, что присутствие родственной души в вашей жизни подобно кислороду, которым вы дышите, а воздух это и есть сама жизнь. Чтобы продемонстрировать это, один партнер должен глубоко вдохнуть и припасть к губам своего напарника. Первый выдыхает, а второй вдыхает. Так дышать нужно до тех пор, пока вам не понадобится глоток свежего воздуха, при этом помните, насколько важна для вас вторая половинка.

– Ладно, звучит довольно просто, – улыбнулся Дрю. – Хорошо, что во время ужина нам не подавали блюд с луком.

– Мм, да. Это хорошо, – тихо пробормотала Женевьева. Она прекрасно осознавала, что им придется заниматься чем-то непристойным, но, в конце концов, в ней тлела надежда отложить это хотя бы до второй ночи. Когда Женевьева наткнулась в списке на упражнение «дыхание в тандеме», то почему-то решила, что это будет какое-то занятие из раздела йоги, где они будут вместе учиться правильно дышать.

«Ладно, пора покончим с этим. Упражнение не должно быть хуже их поцелуя. На самом деле поцелуй был не так уж и плох, скорее он был… волнителен».

Подняв взгляд, Женевьева заметила, что Дрю внимательно за ней наблюдал.

– Готова? – тихо спросил он, обнимая ее за плечи. Он был все еще одет в темные брюки и белую рубашку, в которых щеголял на официальном ужине в «Сосновом раю». Впрочем, Дрю успел сбросить с себя пиджак и галстук. Две верхние пуговицы его рубашки оказались расстегнуты, открывая соблазнительный вид на крепкую грудь.

– Хм, да. Начинай, – сцепив пальцы на коленях, Женевьева постаралась взять себя в руки.

– С удовольствием, – голос Дрю стал низким и соблазнительным, а из пронзительных голубых глаз исчезло все веселье. Наклонившись, он сильнее стиснул Женевьеву в своих объятиях. – Расслабься, Женевьева, я не кусаюсь.

– Знаю. Прости, – на самом деле она была напряжена не потому, что боялась его прикосновений, а потому что сгорала от нетерпения.

«Не может быть, чтобы я настолько сильно желала этого!»

И все же так оно и было.

– Выдохни, – приказал Дрю. – Я буду дышать с тобой.

Женевьева последовала его указанию, стараясь игнорировать то, как от его низкого повелительного тона, между ее бедер растеклись жар и влага. Когда Дрю приподнял подбородок Женевьевы, она закрыла глаза и разомкнула губы, приготовившись принять все, что он хотел ей подарить.

С губ Дрю сорвалось теплый порыв воздуха, и Женевьева почувствовала аромат шоколадного мусса, который он выбрал на десерт. Она глубоко вдохнула, а затем выдохнула, задаваясь вопросом, уловил ли Дрю запах малинового сорбета, съеденного во время ужина.

Видимо ему понравилось ее дыхание, так как после очередного вздоха он не просто выдохнул вновь, а с нетерпением прижался к ее устам. Женевьева почувствовала нежное поглаживание языка, каждое движение которого было переполнено страстным желанием.

«Не стоит отвечать ему», – подумала Женевьева и вернула ласку.

Дрю тихо застонал и еще крепче сжал ее в объятиях, совершенно забыв о дыхательных упражнениях. Они были поглощены друг другом точно так же, как и с утра, только в этот раз рядом не было никакого постороннего псевдо-терапевта, который бы мог их прервать.

Женевьеве казалось, будто биение ее сердца отдавалось в каждой клеточке тела, и из-за этого у нее просто перехватило дыхание. Соски болезненно напряглись, а киска намокла и набухла от возбуждения.

Да что с ней не так, если она реагирует подобным образом? Неужели она настолько изголодалась по сексу? Или в ней говорило гораздо более глубокое влечение к Дрю, чем она когда-либо позволяла себе признать?

Если она не перестанет действовать так неосмотрительно, то они в итоге зайдут очень далеко. Слишком далеко.

Несмотря на то, что Женевьева совсем не хотела так поступать, она все же отстранилась от Дрю.

– Прости… – прошептала она, тяжело дыша, встречаясь с его потяжелевшим взглядом, и прижала руку к бешено колотящемуся сердцу.

– И ты меня. Я немного... увлекся, – ухмыльнулся Дрю, при этом, совершенно не выглядя раскаявшимся. – Мы должны постараться и разыграть для Филлипса сценку, не так ли?

– Верно, ты абсолютно прав, – пробормотала она, поспешно кивая. Женевьева заметила, что большая часть розовой с шоколадным вкусом помады, которую она нанесла прямо перед ужином, теперь красовалась на его лице и губах. Потянувшись к Дрю, она хотела вытереть помаду, но удивилась, когда он поймал ее руку и нежно поцеловал ладонь.

– Тогда я солгал тебе, – прошептал он, на этот раз в его голосе не звучало никаких дразнящих ноток. – Все разговоры о том, что я целовал тебя только для того, чтобы устроить шоу для шарлатана, который завтра собирается критиковать наше выступление, были враньем, – Дрю обхватил ее щеки и посмотрел в глаза. – Я целовал тебя, потому что ничего не мог с собой поделать, Джен. Я поцеловал тебя, потому что хотел.

– Ох... – Женевьева не знала, что на это ответить. Она тоже хотела целовать его, но очень боялась это признать. Ведь это означало бы, что она готова к большему... гораздо большему. – Спасибо, – наконец выдавила она. – Но, Дрю, мы не должны это обсуждать. Мы не можем позволить себе... увлечься.

Дрю опустил руку, но продолжил смотреть ей в глаза.

– Конечно же, нет. Просто я хотел, чтобы ты знала, насколько мне понравилось тебя целовать.

Женевьева ощутила, как ее щеки опалило жаром. Боже, он что, намеренно пытается свести ее с ума? Разорвав зрительный контакт, она многозначительно посмотрела на конверт.

– Думаю, мы уже можем приступить ко второму заданию. Что нужно делать?

Дрю снова взял манильскую папку.

– Несексуальные прикосновения, – прочитал он вслух. – Мы зачастую концентрируемся на сексуальных частях тела нашего партнера и совершенно забываем об остальном. Очень важно вспомнить, что остальные части тела так же прекрасны, чувственны и сексуальны. Снимите верхнюю одежду, но оставьте нижнее белье. Партнер «А» ложится на спину вдоль кровати и закрывает глаза. Партнер «Б» должен оседлать бедра партнера «А». И начиная с лица, необходимо не спеша продвигаться вниз, лаская все несексуальные части тела партнера. Во время выполнения задания постарайтесь вспомнить тот момент в ваших отношениях, когда эти территории были всем, к чему вам было дозволено прикасаться, – Дрю поднял взгляд. – Ладно, звучит не очень сложно.

– Ага, совсем просто, – кивнула Женевьева, виновато вспоминая, как пристально смотрела на задницу Дрю, когда он носил узкие джинсы в «свободные пятницы», и желала ее потискать. Интересно он тоже допускал о ней такие мысли? По тому взгляду, которым он окидывал ее сейчас, это было вполне возможно.

«Успокойся, – строго отдернула себя Женевьева. – Очень легко зайти с ним в отношениях еще дальше, но помни, в будущем ты об этом сильно пожалеешь».

– По крайней мере, здесь нет конкретики, – запинаясь, пробормотала она.

– Совершенно нет, – на лице Дрю вновь отразился голод. – Итак... ты хочешь быть партнером «А» или «Б»?

– Хм… – Женевьева неуверенно закусила губу. Что будет менее неловким, ощупать все тело Дрю, либо позволить ему прикоснуться к себе? Наконец, она пришла к выводу, что было бы гораздо лучше контролировать эту затруднительную ситуацию – по крайней мере, пока она еще может это делать. – Я бы предпочла быть партнером «Б», – призналась она. – Если, конечно, тебя это устраивает.

Дрю посмотрел на нее из-под полуприкрытых век с явным возбуждением.

– Все, что нравится тебе, понравится и мне.

Женевьева встала с дивана.

– Ладно, тогда я пойду в ванную и… в общем, разденусь. Я буду в спальне уже через несколько сек…

– Подожди, – голод в его голосе остановил ее раньше, чем рука, которой он обхватил ее плечо.

Женевьева оглянулась и в замешательстве выгнула бровь.

– Да?

Дрю потянул ее обратно так, чтобы она вновь села рядом.

– Позволь мне раздеть тебя, – прошептал он, проведя пальцем вдоль воротника синей шелковой блузки. – Филлипсу понравиться это небольшое шоу.

– Ох… – у Женевьевы перехватило дыхание, и она взглянула на Дрю. В глубине души женщина обрадовалась тому, что в данный момент на ней были надеты белый кружевной бюстгальтер и такие же трусики. Они не были чрезмерно сексуальными и скрывали намного больше, чем черный кружевной комплект нижнего белья, в котором она была ранее... Впрочем, все эти мысли улетели прочь, подобно паутине, сорванной порывом ветра, как только она сосредоточилась на том, что Дрю желал самолично ее раздеть.

– Пожалуйста? – он наклонился и нежно поцеловал жилку на ее шее, вторящую биению сердца Женевьевы. – Пожалуйста, Джен, скажи мне «да»

– Да, – прошептала она, а затем, прежде чем поняла, Дрю уже утянул ее в спальню, остановившись прямо около кровати.

– Мне безумно нравиться эта блузка, – пробормотал он, расстегивая и стягивая с ее тела ткань. – Обожаю то, как она облегает все твои изгибы.

– Спасибо, – прошептала Женевьева, стараясь не дрожать, пока Дрю окончательно избавлял ее от блузки, отбрасывая ту в сторону, обнажая грудь в белом кружевном лифчике. Он сильно возвышался над Женевьевой, ее не спасали даже шестидюймовые каблуки.

– Прекрасно, – пробормотал он, окинув ее тело долгим пронзительным взглядом, и потянулся к застежке на черной юбке. Позволив одеянию свободно соскользнуть по ее ногам, Дрю переключил внимание на обувь и колготки Женевьевы. – В этих туфлях твои ноги выглядят безумно сексуально, – прошептал он и опустился на колени, чтобы разуть ее. – Но должен признать, я часто задумывался о том, как ты выглядишь без всей этой мишуры.

Женевьева попыталась засмеяться.

– Слишком бледная и мягкая – вот как я выгляжу без нее.

Дрю посмотрел на Женевьеву.

– Твоя кожа не бледная, а кремового оттенка. А по поводу мягкости… – он заскользил пальцем по ее бедам. Незначительный интимный жест послал волну беспомощной дрожи по ее телу. – Такого определения просто не существует.

– Уверена, что ты уж точно никогда не бываешь мягким, – когда Женевьева осознала вырвавшиеся слова, то почувствовала, как у нее запылало лицо. – Эээ, это не совсем то, что я хотела сказать. Я имела в виду то, что у тебя много мышц и…

– Я прекрасно понял, о чем ты говорила, – пробормотал Дрю и улыбнулся. – Не волнуйся, я не обиделся.

– Ох. Э-э... ладно, – Женевьева глубоко вздохнула, пытаясь взять под контроль расшалившиеся нервы.

«Нужно просто пережить это», – подбодрила она себя. Впрочем, сейчас она успокаивала себя, думая не о неловких упражнениях, а о разбушевавшейся сексуальной напряженности, возникшей между ней и Дрю. В любом случае, в данный момент было самое удачное время взять себя в руки

Так как Дрю все еще стоял на коленях у ее ног, Женевьеве пришлось наклониться и потянуть его вверх за широкие плечи.

– Я чувствую себя как-то странно, стоя перед тобой полуголой пока ты полностью одет, – заявила Женевьева, стараясь говорить уверенным голосом. – Думаю, пришло время уровнять шансы.

– С радостью, – Дрю развел руки и улыбнулся. – Я весь твой.

– Отлично, – стараясь действовать решительно и не обращая внимания на то, что на ней было надето только нижнее белье, Женевьева быстро расстегнула и сняла белую рубашку, обнажая его мускулистую грудь. Дрю помог ей с пуговицами, а затем и расправиться с брюками – к облегчению Женевьевы. Несмотря на то, что сейчас они старались сыграть правдоподобную сценку для Филлипса, она все же не была готова самостоятельно избавить Дрю от брюк. Впрочем, оседлать полуголого мужчину и обласкать его тело, она была очень даже готова.

«Ох, Боже».

Когда на Дрю остались только шелковые синие трусы, она кивнула на кровать.

– Я считаю... думаю, что тебе лучше прилечь, – выдавила Женевьева, неожиданно обнаружив, что у нее пересохло в горле.

– Верное предположение.

Блеск в глазах Дрю, подсказал ей, что он наслаждался ее дискомфортом.

Сейчас Женевьева хотела, чтобы он вновь пошутил и разрушил возникшее напряжение, но по какой-то причине его обычная дерзость куда-то испарилась. Дрю устроился на кровати, приподнял голову с мягких подушек и окинул Женевьеву томным взглядом из-под полуприкрытых век.

– Я готов, – заявил он, и Женевьева замялась, размышляя, готова ли она пойти на такой шаг.

«Это самое простое упражнение из длинного списка заданий, – напомнила она себе, – Да и к тому же я не обязана прикасаться к Дрю с интимным подтекстом».

Верно. У нее все получится.

Глубоко вздохнув, Женевьева забралась на кровать и оседлала мужчину, стараясь балансировать на коленях, чтобы не прижиматься к его бедрам.

Дрю не отрывал от нее пристального взгляда.

– Перестань на меня так смотреть, – нервно пробормотала она.

– Как так? – Дрю медленно лениво улыбнулся.

– Как будто тебе это действительно нравится.

– Если честно, то я наслаждаюсь этим. Если бы я отрицал это притяжение, то лгал бы.

– Прекрати, – огрызнулась Женевьева. – Для меня это очень трудно.

Дрю выгнул брови.

– О, ты даже не представляешь насколько это трудно для меня. Я всегда задавался вопросом, как ты выглядишь без одежды.

– Дрю! – она слегка ударила его по плечу и не смогла удержаться от улыбки. Он снова дразнил ее, разряжая напряженную обстановку, возникшую из-за этих «интимных упражнений». Казалось, Дрю понял, что ему удалось отвлечь Женевьеву, поэтому он усмехнулся и продолжил:

– Ммм, уже начались сексуальные домогательства. Завалила меня на спину и стала отдавать приказы.

– Верно, и тебе бы лучше привыкнуть к такому положению. Даже, несмотря на то, что мы оказались в компрометирующей ситуации, я все еще остаюсь твоим боссом, – Женевьева вызывающе подняла подбородок.

Но видимо эти слова совсем не понравились Дрю.

– Еще посмотрим, – глаза мужчины вспыхнули неповиновением. – Я всегда буду исполнять твои приказы на работе, но это никогда не коснется спальни.

У Женевьевы перехватило дыхание от голода, пылающего во взгляде Дрю.

– Так вот почему ты сейчас лежишь подо мной в одном нижнем белье? – спросила она, игнорируя вновь возникшую напряженность. – Потому что тебе нравится быть главным?

– Я покажу тебе свои предпочтения, – Дрю быстро, подобно змее, схватил ее за талию и перевернул. Теперь Женевьева лежала под мужчиной, обездвиженная его весом.

– Что ты...? – выдохнула она, удивленная неожиданной сменой власти.

– Просто показываю тебе, кто здесь главный, детка, – сжав оба ее запястья ладонью, Дрю поднял руки Женевьевы над ее головой. – Тебе это нравится?

– Нет, – сразу выпалила она, – Совсем не нравится.

– Даже капельку? – он погладил ее по щеке, посмотрев на нее жаждущим взглядом. – Дай этому шанс, Джен, – тихо прорычал он.

– Я... Я… – Женевьева неуверенно закусила нижнюю губу, чувствуя, как ее сердце ускорило ритм.

Боже, что происходит? Дрю никогда не вел себя так с ней. Он всегда выполнял ее указания, не создавая при этом проблем и забывая о мужском самолюбии. Это было одно из его лучших качеств. Но теперь все происходило совершенно по-другому – он полностью перенял на себя руководство, оставив ее совершенно беспомощной. Это было совершенно неожиданное развитие событий.

Дрю нежно погладил лицо Джен, очерчивая большим пальцем сначала брови и скулы, а затем нижнюю губу.

Женевьева почувствовала, что задержала дыхание.

– Что... что ты делаешь?

– Выполняю задание. Прикасаюсь к тебе несексуально, – прошептал он. – Ты знаешь, что невероятно красива?

Прежде чем Женевьева успела ответить, Дрю переместил руку и нежно погладил ее шею, из-за чего по коже пробежали мурашки. Женевьева ахнула и еле сдержала стон, когда его большие ладони заскользили по чувствительной плоти ее рук, медленно передвигаясь к груди.

Женевьева должна была разозлиться, но вместо этого почувствовала, как задерживает дыхание, а ее киска вновь стала горячей и влажной.

– Дрю, – прошептала она неуверенно. – Филлипс упоминал, что прослушка в номерах не установлена, а значит ты не обязан мне это говорить.

– Эти слова не для Филлипса, – тихо прорычал он. – Сейчас я говорю тебе чистую правду. Ты красива, Джен. Я считал так с первого дня, когда устроился к тебе.

– Ох… – Женевьева не знала, что на это ответить, поэтому просто закусила губу. Сколько времени прошло с момента, когда хоть кто-то называл ее красивой? Сколько времени прошло с момента, когда мужчина смотрел на нее такими голодными глазами? Она не смогла вспомнить, когда в последний раз Чарльз делал ей комплименты и смотрел так, как это делал Дрю.

Насколько жаждал ее.

Большие теплые ладони Дрю обласкали ее бока и остановились на подрагивающем животе. Затем он двинулся ниже, к развилке ее бедер, и его взгляд остановился на белых шелковых трусиках.

– Хмм. Я так себе это и представлял, – поместив ладонь над холмиком ее киски, Дрю нежно погладил кожу, срывая стон с губ Джен. – Сейчас я хочу просто любить тебя, – мягко прорычал он на ухо Женевьевы.

Женевьева распахнула глаза и резко вдохнула.

– Дрю? – неуверенно прошептала она. – Мне казалось, что мы все обсудили и просто хотели разыграть сценку?

Видимо он рассмотрел панику на ее лице, потому как тлеющая похоть в его взгляде немного поутихла.

– Конечно. Я это и имел в виду. Разве ты этого не поняла?

Наконец, он отпустил руки Женевьевы. Затем встал между ее ног, еще шире разведя бедра. Она приглушенно застонала, когда ощутила жесткую длину члена, прижатую к ее киске.

– Что... что ты делаешь? – прошептала она онемевшими губами.

– Делаю вид, будто отодвигаю твои трусики… – его длинные пальцы заскользили по шелковистой преграде, скрывающей лоно, от чего по ее телу прокатилась волна из смеси шока, сильного желания и жажды. – Вот так.

А затем Дрю сымитировал, будто одним толчком входит в Женевьеву.

– Ох, Дрю! – застонала она, ощутив, как ее накрывает волной удовольствия. Между ними все еще оставались преграды в виде его боксеров и ее шелковистых белых трусиков, но они были слишком тонкими. Женевьева вновь застонала, когда Дрю стал размеренно тереться длиной члена между губ ее киски, задевая нежный клитор, к которому никто не прикасался уже очень и очень давно.

– Я все правильно делаю, Джен? – пробормотал он, глядя ей в глаза. – Хорошо ли я притворяюсь?

– Д-да, – выдавила из себя Женевьева. – Да, не останавливайся, Дрю. Продолжай, я имею в виду – продолжай так же, как и до этого момента.

– Замечательно, – пробормотал Дрю и легко пробежал пальцами по внешней стороне ее бедер.

– Дрю… – прошептала она и замолчала, не представляя, что еще добавить.

– Ммм? – в его глазах отражалась ленивая похоть. Неожиданно он вновь заскользил пальцами по внутренней стороне ее бедер.

Не прикасаясь к лону, Дрю нежно дразнил ее кожу, наблюдая за реакцией Женевьевы до тех пор, пока с ее губ не сорвался стон, и она не стала пытаться выдернуть руки из его хватки. Оба запястья Женевьевы все еще были зажаты над ее головой, и в этот момент она осознала, насколько был силен Дрю.

Ранее он всегда помогал ей, поднимая всякие тяжести, когда это было нужно. Если честно, то иногда Женевьева специально просила Дрю о помощи, чтобы полюбоваться, как перекатываются его мышцы в процессе работы. Но он никогда не применял свою силу по отношению к ней. Осознание того, что Дрю с такой легкостью удерживал ее в постели, сводя все сопротивление на нет, вынуждало ее возбуждение подняться на новый уровень. Закусив губу, Женевьева дернула бедрами и попыталась их сжать.

– Поговори со мной, Джен, – пробормотал Дрю, глядя ей в глаза. – То, как я прикасаюсь к тебе, возбуждает?

– Я… – она не знала, что ответить на этот вопрос. Женевьева открыла рот, чтобы опровергнуть предположение Дрю, но вместо этого с ее губ сорвалось мягкое «да».

– Ммм. Тебе нравится, когда кто-то доминирует над тобой? – он наклонился, обдавая теплым, с ароматом шоколадного мусса, дыханием ее щеку. – Хочешь, чтобы я дотронулся до тебя там?

– Дрю! – воскликнула Женевьева. Ее дыхание стало тяжелым, от чего грудь резко опадала и вздымалась. Она не понимала, почему так реагирует на этого мужчину, и почему так жаждет его прикосновений.

Она пыталась сдержать тихие отрывистые стоны, но ничего не получалось, так как никакая одежда не могла уберечь от невыносимого наслаждения, которое дарил ей Дрю. Сейчас ее киска была широко раскрыта и насквозь пропитала соками шелковые трусики. Жесткая длина члена нещадно натирала бутон клитора, и с каждым толчком удовольствие Женевьевы поднималось все выше и выше.

«О Боже, – подумала она, – это безумие. Если он не прекратит, то я кончу... притом очень сильно! Я не должна позволить ему довести меня до оргазма… или должна?»

Женевьева пыталась сдержать наслаждение, но не могла – Дрю настолько интенсивно массировал клитор, что это просто сводило ее тело с ума. Она подбиралась все ближе и ближе к краю, но как бы ни старалась, все равно не могла переступить черту.

– Дрю, – выдохнула она, – Если мы не остановим... то я думаю... хочу сказать...

Но на самом деле Женевьева не знала, как сформулировать, не знала, как признаться, что была готова кончить благодаря своему ассистенту. Вот только на данный момент он уже не казался ей смешным, очаровательным и вежливым помощником. В том, как Дрю толкался в нее, не было ничего вежливого, ничего смешного. Только один его жаждущий взгляд был способен довести ее до оргазма.

Дрю наклонился и прошептал на ухо Женевьеве:

– Все нормально, если ты сейчас сымитируешь оргазм, то это будет великолепно смотреться на пленке.

Женевьева почувствовала облегчение. Конечно же, она могла притвориться, что имитирует оргазм, даже, несмотря на то, что все ощущения были реальны.

– Точно, – прошептала она в ответ. – Ты... прав, Дрю.

– Знаю, – чувственная улыбка изогнула его губы, и он стал тереться о ее лоно с новой силой. – Давай, детка. Кончи для меня. Сильно.

С низким криком, Джен последовала приказу Дрю. Расслабившись, она перестала пытаться сдержать удовольствие. И в этот момент кульминация обрушилась на нее, словно приливная волна на берег. Зарывшись пальцами в постель, Женевьева выгнула спину, стараясь как можно ближе прижаться к крупному твердому мужскому телу, приковывающему ее к матрасу.

– Ох, – простонала она. – Ох, Дрю!

– Джен – хрипло выдохнул он. – Боже, как ты прекрасна! Мне нравиться, когда ты такая только для меня!

А затем Дрю вновь поцеловал ее, посылая волны наслаждения по телу Женевьевы, и она обнаружила, что со всем пылом ему отвечает

«Что ты делаешь? Все зашло слишком далеко! – прошептал тоненький голос в ее сознании. – Это уже давно не притворство, и ты это прекрасно знаешь, Джен!»

Женевьева желала, чтобы этот голосок исчез, но понимала, что он прав. Все зашло слишком далеко от того, как они просто держались за руки и смотрели друг другу в глаза, а она давала согласие позволить Дрю поехать с ней на этот курорт. Им необходимо остановиться, либо их профессиональные отношения будут полностью уничтожены.

Женевьева неохотно разорвала поцелуй и посмотрела на Дрю, пытаясь отдышаться.

В его полуприкрытых глазах отражалась похоть, и она все еще чувствовала насколько жестким он оставался.

– Дрю, нам действительно не сто… – начала она.

– Мы и не будем, – ранее пылавшее в его глазах желание немного потухло, а на его место вернулся старая добродушная дерзость. – Я имел в виду, что мы не будем больше притворяться, верно?

– Ммм, да. Конечно, – Женевьева все еще тяжело дышала после интенсивного оргазма, поэтому не могла ответить более развернуто.

– Отлично. Ты великолепно сымитировала оргазм, – прошептал Дрю. – Я чуть не поверил, что ты действительно кончила.

Женевьева почувствовала, как ее щеки опалило жаром.

– Хм, видимо, я должна сказать «спасибо». Просто…

– Не могла бы ты придержать эту мысль? – Дрю встал с Джен, и она сразу почувствовала холод. – Я скоро вернусь, – пообещал он.

И прежде чем она смогла хоть что-то добавить, он уже исчез в ванной комнате. Женевьева замерла, в ожидании Дрю, усиленно размышляя, как объяснить свое поведение. Но, несмотря на обещание быстро вернуться, он сильно задерживался.

Она пыталась не спать, думая о том, что только что произошло, но напряжение дня и удивительный оргазм – первый за очень долгое время – истощили ее. Поэтому Женевьева, сама того не заметив, задремала.

***

«Боже, какая же она красивая – идеальная!»

Дрю прислонился к двери ванной, все еще пытаясь восстановить дыхание. Боже, он желал Женевьеву. Хотел так сильно, что не доверял себе, и поэтому не мог остаться с ней в комнате еще хоть на минуту дольше.

Грубо засунув руку в свои боксеры, он обернул ладонь вокруг члена. Он гневно пульсировал в руке, требуя освобождения. Дрю думал о том, насколько мягкой Женевьева ощущалась под его телом. Как влажный жар ее киски под трусиками, согревал член. Как она выкрикивала его имя, в тот момент, когда достигла кульминации. Как задыхалась, стонала и толкалась на встречу, ища свое удовольствие...

Яркий мысленный образ Женевьевы стал погибелью Дрю. Обычно он был в состоянии продержаться гораздо дольше, но сейчас ему хватило всего трех поглаживаний, и он взорвался в оргазме, покрывая свой живот спермой.

«Боже, Джен, как же я хочу тебя!»

Дрю жаждал кончить вместе с ней, внутри нее, но знал, что, вероятно, этого не произойдет. Женевьева делала вид, будто это являлось игрой, но на самом деле все было совсем не так. Она сдерживала свою кульминацию, но затем Дрю подыграл ей и успокоил, убедив, что нет ничего плохого в том, чтобы сымитировать оргазм. Только тогда она позволила себе расслабиться.

Дрю вздохнул и подошел к раковине, чтобы умыться.

«Все это неважно, – строго оборвал он свои мысли. – В конце концов, это история не про взаимные чувства друг к другу. Она твой босс, а ты ее помощник, и все происходящее всего лишь крупномасштабная игра. Так ведь?»

Так и есть. Но почему-то он не мог забыть о том, насколько мягким чувствовалось ее тело, о том, как она выкрикивала его имя, сводя с ума. Все это напоминало фантазию, которой никогда было не суждено сбыться, но теперь Женевьева стала для него кем-то большим, нежели холодным бесстрастным боссом. Отношения между ними изменились, при том так, как ранее Дрю не посмел бы и мечтать.

И он надеялся, что они изменятся еще сильнее.