Лив быстро проверила коробку, убеждаясь, что там было всё, что она просила, и решила принять ванну перед более подробным разбором присланных вещей.

«Холодный душ — вот что мне действительно необходимо», — подумала она, осторожно спускаясь по трём небольшим ступенькам в купальный бассейн. После последнего разговора с Брайдом, во время которого она видела жар в его янтарных глазах, ей определенно нужно было слегка охладиться.

Но в купальном бассейне этого сделать не получится. Теплая вода доходила ей до середины груди, и Лив захотелось, чтобы у неё дома была такая же ванна.

Сначала она погружалась в бассейн осторожно, опасаясь, что расплещет воду по всему полу, но уровень воды почему-то не поднимался. Даже когда она погрузилась до самого подбородка, ни одна капля не перелилась через край бассейна.

— Мммм. — Лив откинулась назад, опустив голову на закругленный край глубокого бассейна, и прикрыла глаза. Она скрутила свои длинные светлые волосы на макушке прежде, чем залезть в бассейн, и была рада этому.

Лив понятия не имела, было ли у Брайда что-то наподобие фена, и она забыла попросить его у Софи и Кэт. Не то чтобы здесь было, куда подключить фен. Станция Киндредов, должно быть, работала на каком-то альтернативном источнике энергии и чём-то вроде того, потому что Лив не видела здесь ни одной электрической розетки.

Вздохнув, она расслабилась, позволив себе свободно держаться на поверхности удивительно теплой воды. Лив не была полностью уверена, но, похоже, у этой воды был какой-то легкий аромат, не цветочный или подавляющий, просто намек на что-то пикантное и свежее, напоминающее аромат инопланетного цитрусового растения. Лив глубоко вдохнула, пытаясь определить, каким конкретно был запах, но не смогла.

Воды пахла чем-то вроде розового грейпфрута, с ноткой чего-то ещё. Может быть, мяты? Как бы то ни было, от этого аромата, её разум, казалось, полностью прояснился. Лив чувствовала себя так, словно все токсические вещества и выбросы, которые она вдыхала на Земле, вымывались из ее организма целебной водой.

— Осталось только добавить в эту ванну пену, и все будет идеально, — пробормотала она себе под нос.

«Не хватает только пены для ванны и кого-то, кто потёр бы тебе спинку… и другие части тела», — прошептал озорной голос в ее голове.

— Заткнись, — пробормотала Лив самой себе. — Ничего подобного не будет.

Однако она боялась, что будет именно так. В конце концов, через неделю ей нужно будет купаться вместе с Брайдом, и ему можно будет прикасаться к ней без одежды между ними.

Лив просто не могла выкинуть из головы его взгляд.

— Не могу дождаться того мгновения, когда заставлю тебя кончить, — сказал он ей своим глубоким и хриплым голосом.

Никто никогда не говорил с ней так раньше. Митч был слишком занят собственным удовольствием, чтобы беспокоиться о том, видела ли фейерверки Лив. Но Брайд казался совершенно другим, был сосредоточен только на ней. Казалось, он настолько сильно хотел доставить удовольствие ей, что не думал о себе.

И он говорил о том, как разведёт бёдра Лив и попробует её… она вздрогнула и запретила себе вспоминать об этом. Запретила себе признавать, что под теплой водой её лоно ощущалось готовым и влажным, горячим от нужды, равной которой она никогда не испытывала раньше.

«Это не я, — твердила она себе. — Секс нечего не значит для меня, я могу как заниматься им, так и отказаться от него». — Только, возможно, она думала так потому, что раньше не встречалась ни с кем, кто бы настоящему волновал ее. Может быть, Брайд отличался от других. Сильно отличался.

«Но я всё равно не буду заниматься с ним сексом, — напомнила она себе. — Во всяком случае, связывающим, чтобы это ни значило». Она действительно должна достать копию договора и выяснить это. «Займусь этим, как только выйду из ванны», — пообещала Лив себе.

— Оливия, ты в порядке?

Низкий голос сначала напугал ее, но потом Лив вспомнила, что это был он — мрачный мужчина из ее снов. Раньше он испытывал боль, но сейчас был счастлив, потому что нашел ту единственную, которую так долго искал.

И этой единственной была она, Оливия. «Он счастлив, потому что любит меня», — пронеслась у неё в голове тихая мысль. И по какой-то причине от этого Лив мечтательно улыбнулась. Это правда, Брайд любил ее. Из всех женщин на Земле, из всех женщин во вселенной, его душа выбрала её, соединилась именно с ней. Он…

Он стоял возле купального бассейна, рассматривая ее обнаженное тело под прозрачной водой, словно имел на это полное право!

Лив резко распахнула глаза, её полусонное состояние как рукой сняло.

— Какого черта ты здесь делаешь? — спросила она, пытаясь прикрыть себя руками от его голодного взгляда.

Брайд выглядел довольным.

— Только проверил, как ты тут, Лилента. Ты здесь уже очень долго, и я хотел убедиться, что ты не утонула.

— Я в порядке, спасибо за заботу, — сухо ответила Лив. — А теперь не мог бы ты выйти, чтобы я могла выбраться отсюда?

— Стесняешься? — проурчал он, в его золотистом взгляде светилось удивление.

— Нет, — солгала она, упорно продолжая прикрываться руками. — Я просто… не люблю находиться обнажённой в одном помещении с кем-то, кого знаю меньше суток. Как бы смешно это ни звучало. Не возражаешь?

— Нет. — Его полыхавшие желанием глаза были наполовину прикрыты, а голос стал мягким и глубоким. — Я наблюдал за тобой во снах в течение нескольких месяцев, но реальность оказалась в сто раз лучше.

То, что он упомянул их обмен снами, на мгновение застало Лив врасплох.

— Я… ты тоже не такой, каким был во снах, — тихо ответила она.

— Я тогда был в аду. — Его золотистый взгляд внезапно стал далёким и наполнился такой болью, что даже видеть его было тяжело. — Наблюдать за тобой каждую ночь, запоминать черты твоего лица, изучать твое тело… для меня это было единственным облегчением. — Он серьезно посмотрел на нее. — Ты спасла меня, Оливия. Ты словно протянула руку и вытащила меня из той ямы.

Лив растерялась от этих слов, как и всегда, когда он говорил о времени до их реальной встречи и о том, что переживал тогда. Часть ее хотела расспросить его о том, где он был, и о тех ужасах, что пережил, но Лив чувствовала, что Брайд пока не был готов обсуждать это. И, может быть, никогда не будет готов.

Лив помнила, что мука в его великолепных диких глазах была сильной. Настолько сильной, что её почти невозможно было вынести. Но каким-то образом, даже не осознавая этого, Лив помогла ему выстоять. Она помнила, как просыпалась по утрам после снов о нем, чувствуя его отчаяние и желая всем сердцем связаться с ним, мечтая найти способ спасти его. Возможно ли, что ее симпатия к нему как-то переросла в эту странную связь между ними?

— Ты так чертовски красива, — прорычал Брайд, все еще разглядывая её. — Твоя красота и сила воли поддерживали меня в то время. Мне хотелось лечь и умереть, но я не мог сдаться, потому что знал, что тогда никогда не увижу тебя.

— Сейчас я здесь, — произнесла Лив, не зная, что еще сказать. — Но, Брайд, я не могу пообещать, что останусь с тобой навсегда.

Брайд покачал головой.

— Вечность — долгий срок. Достаточно того, что сейчас ты тут. Выйдешь из воды? — Он протянул ей большое шикарное малиново-золотистое полотенце.

Лив прикусила губу и попыталась подавить желание, которое его голодный взгляд разжег внизу ее живота. Она не могла отделаться от ощущения, что нужна ему. Брайд чувствовал не просто похоть, не просто плотское желание обладать ею. Но тут ничего нельзя было поделать — она не была готова к его нужде.

Она не просила того, чтобы стать его спасителем, девушкой его мечты или любовью всей его жизни. И, если она хотела когда-нибудь вернуться на Землю, к людям, которых любила, то ей следовало оставаться жёсткой.

— Это вторжение в мою личную жизнь, — строго сказала она Брайду. — Я была бы благодарна, если бы ты вышел, чтобы я могла одеться.

Уголки его полных губ приподнялись в улыбке.

— Это наш период предъявления прав, Оливия. С юридической точки зрения у тебя нет никакой личной жизни. Но, так как ты все еще стесняешься… — Он снова встряхнул полотенце. — Выходи, я обещаю не смотреть.

— Я не встану, пока ты не выйдешь. — Лив нахмурилась, всё ещё прикрываясь руками. — Я могу остаться здесь на всю ночь, я не против. Мне здесь понравилось.

— Как хочешь. — Брайд позволил большому полотенцу упасть на пол возле бассейна. — Увидимся в спальне, Лилента. — Окинув её горячим взглядом, он вышел, закрыв за собой дверь.

— Да, увидимся. Но увидишь ты не очень много, — бормотала Лив, наблюдая за тем, как он уходит.

Что в нем было такого, что заставляло ее чувствовать себя так странно? Прямо сейчас она должна быть возмущена, но вместо этого чувствовала себя абсурдно… польщенной. Возможно, к этому имело некоторое отношение то, что Брайд смотрел на нее так, словно она была самой красивой женщиной в мире.

И все эти обещания о греховно восхитительных вещах, которые он намеревался сделать с ней сразу же, как только ему будет официально разрешено касаться ее обнаженного тела, тоже вносили свой вклад. Если бы она так сильно не переживала из-за отъезда с Земли и разрыва с родными, Лив, возможно, была бы почти готова позволить Брайду делать все, что он хотел. Почти.

Она вылезла из ванной и подняла полотенце с холодного, покрытого плиткой пола, оборачивая ткань вокруг своего мокрого тела. Хорошо, что она захватила с собой в ванную большую картонную коробку, отправленную Софией, а то она не смогла бы рыться в ней в спальне под пристальным взглядом Брайда.

В коробке было все, что она просила, и короткая записка от Софи, из-за которой комок застрял в горле Лив.

«Люблю тебя, сестренка. Будь сильной.

Софи»

Горячие слезы навернулись на глаза, и Лив стало стыдно за те греховные вещи, о которых она думала раньше. Ей было стыдно, что она хотела поддаться соблазну, позволить Брайду сделать с ее телом всё, чего он хотел.

Она должна была оставаться сильной, как и говорила София, и сопротивляться его ухаживаниям, независимо от того, насколько соблазнительными они были. Если она, конечно, хотела вернуть обратно свою нормальную жизнь со своими близкими на Земле.

Раскрыв коробку, Лив сразу достала то, что просила доставить ей — содержимое верхнего ящика своего комода. Это не было секретным оружием или газовым баллончиком. Это была просто ее зимняя пижама — трусы как у бабушки и длинная бледно-голубая фланелевая ночнушка.

У нее не было особой необходимости носить это в Тампе, но каждый раз во время сильного похолодания, обычно в январе или в феврале, она останавливала свой выбор на этом явно не сексуальном наряде. Лив подумала, что в них будет жарковато сегодня, но пусть лучше будет немного жарко, чем так горячо, что она потеряет контроль над собой и полностью отдастся Брайду.

Конечно, когда она просила Софию и Кэт передать ей это старомодное одеяние, она понятия не имела, что найдет большого воина Киндреда таким чертовски привлекательным. Она в основном думала о скромности.

Но теперь, когда Лив знала, что будет лежать так близко к нему и стараться не поддаться искушению сдаться, она была дважды рада этому наряду из толстой фланели. Как и бабушкиным труселям, пошитым из добротного белого хлопка, которые доходили до самого пупка. Сказать, что она была защищена — ничего не сказать. С тем же успехом Лив могла бы надеть на себя и доспехи.

В одном углу ванной было длинное и широкое зеркало в пол, которое она как-то пропустила во время своей утренней экскурсии в темноте. Лив подошла к нему и с удовольствием себя осмотрела. Да, она выглядела хорошо.

Точнее ужасно. Наряд из синей фланели, с длинными рукавами и воротником под горло, длиной до самых лодыжек, эффективно скрывал каждую деталь ее тела. Брайд даже не захочет прикасаться к ней, если она будет выглядеть вот так. Не говоря уже о том, чтобы сделать что-нибудь еще.

Чувствуя себя в безопасности, несмотря на то, что было немного душно, Лив распустила волосы и вышла из ванной.

— Готова лечь в постель, Лил… — голос Брайда внезапно оборвался, когда она вошла в комнату. При виде длинной и толстой фланелевой ночнушки его глаза расширились, а затем сузились. — Что, во имя семи кругов ада, на тебе надето? — спросил он.

— Моя ночнушка. — Лив почувствовала легкое удовлетворение от того, как ловко обломала большого воина. — Нравится?

— Не так сильно, как тот маленький черный наряд, в котором ты была, когда я увидел тебя в первый раз. — Он вздохнул. — Но, если ты хочешь носить это… ты выглядишь красиво, Лилента. Ты всегда будешь красивой для меня, независимо от того, что на тебе. Я просто хочу… — Он замолчал, качая головой.

Лив нахмурилась.

— Ты хочешь чего?

Брайд снова покачал головой.

— Думаю, я просто хочу, чтобы ты не боялась меня. — Печаль в его глазах казалась искренней. — Хочу, чтобы ты не скрывала свое красивое тело.

Лив уперлась руками в бедра.

— Я не боюсь тебя.

Его глаза засверкали жидким золотом.

— Боишься. Ты боишься того, как мое тело будет ощущаться рядом с твоим. Боишься того, как отреагируешь, когда я прикоснусь к тебе. Вот почему ты прячешься за этой… этой вещью. — Он презрительным жестом указал на фланелевое безобразие.

— Я же сказала тебе, — вспыхнула Лив. — Я не боюсь тебя, и уж конечно не боюсь своей реакции на твои прикосновения.

— Да ну? — он насмешливо изогнул одну бровь. — Твоё одеяние говорит об обратном.

— К твоему сведению, у меня есть не только эта пижама, — сказала ему Лив. — Но то, что на мне надето, не имеет абсолютно никакого значения. Я могла бы надеть прозрачный маленький пеньюар, и это все равно не помешало бы мне спать рядом с тобой. — Это было наглой ложью, но она не собиралась позволить большому воину узнать, как он на нее влиял.

— Да? — протянул Брайд, раздражающая ухмылка играла в уголках его полных губ. — Ты уверена в этом, Оливия?

— Более чем. — Она скрестила руки на синей фланелевой ткани, обтягивающей ее грудь.

Брайд перестал улыбаться и вздохнул.

— Ты права. Не важно, что на тебе надето. Мне нельзя прикасаться к тебе, и я не хочу повторения того, что произошло, когда я впервые привел тебя в свои апартаменты.

— Ты имеешь в виду тот момент, когда схватил меня и поцеловал против моей воли? — Сейчас Лив действительно была раздражена. — Это нарушение договора, как тебе известно.

Он посмотрел на нее, прищурившись.

— Насколько я помню, ты отвечала на мой поцелуй довольно охотно, Лилента. Ты не можешь заявлять о нарушении договора, когда сама была явно не против.

— Почему ты… это не так! Я была… не в себе по какой-то причине. — Лив до сих пор не понимала, почему ее самоконтроль улетучивался, стоило ей оказаться в непосредственной близости от большого воина Киндреда, но она была слишком зла, чтобы анализировать это сейчас. — В любом случае, твой самоконтроль ничуть не лучше моего — ты это начал! Как думаешь, почему я так оделась?

— Не знаю, может, ты мне расскажешь? — В его глазах вспыхнуло золото. — Ты утверждаешь, что это не потому, что ты боишься меня. Может быть, ты не доверяешь себе?

Его догадка оказалась ближе к истине, чем Лив хотелось признать, и это еще больше разозлило ее.

— Потому что я не доверяю тебе, большой ублюдок!

Уголки его полных губ вдруг опустись вниз, в глазах отразился холод.

— Я уже говорил тебе раньше, что никогда не возьму тебя против воли. Ты могла одеться в свою самую немыслимую откровенную ночную одежду, и я никогда не прикоснулся бы к тебе, если бы ты этого не хотела.

— Да? — Лив вскинула голову и задумчиво посмотрела на него. Его слова натолкнули ее на одну идею, но для ее осуществления ей понадобится помощь.

— Да. У меня нет никакого желания брать то, что ты не хочешь давать.

— Это мы еще посмотрим. Как я могу связаться со своей сестрой? Мне нужно, чтобы она отправила мне кое-что из вещей, а те болваны вытащили меня из дома даже без моего сотового телефона.

Брайд нахмурился, стоило ей сменить тему.

— Тебе бы все равно не разрешили взять устройство связи. Ты не должна контактировать с теми, кто живёт на Земле, но можно написать письмо.

— Письмо? Может, можно отправить голограмму или электронное письмо? — Лив не могла поверить, что здесь, на продвинутом корабле пришельцев, ее ограничили до таких устаревших технологий.

Он пожал плечами.

— Сожалею, но таковы правила.

Лив вздохнула.

— Прекрасно. Я напишу ей письмо.

— Я прослежу, чтобы она получила его. Но мой тебе совет — не пиши ничего лишнего, об этом узнает служба безопасности Киндредов.

— Ты хочешь сказать, что они читают личную почту? — Лив была возмущена. — Это федеральное преступление.

— Нет, это обеспечение безопасности. Не волнуйся, их не волнуют личные подробности. Так что, пока ты не затеваешь заговор, тебе не о чем беспокоиться.

«О, я затею заговор, не сомневайся. Заговор, как выбраться отсюда и оказаться подальше от тебя…» — но Лив не позволила себе закончить эту мысль.

— Я напишу ей завтра, сейчас мне нужно немного поспать.

— Тебе нужно больше, чем сон, Лилента, если бы ты только признала это.

— О чем ты? — потребовала ответа Лив, забираясь на свою сторону кровати.

Брайд развернулся и приподнялся на локте, чтобы посмотреть ей в глаза. Мышцы на его обнаженной груди аппетитно перекатывались под загорелой кожей, на что Лив старалась не обращать внимания.

— Я имею ввиду то, что мое тело нуждается в твоем, как и твое в моем. Это наш период предъявления прав, период связывания. Ты будешь чувствовать себя все более и более беспокойной и неудовлетворенной, нужда будет сводить тебя с ума, до тех пор, пока мы не соединимся.

— В каком смысле? У меня что, разовьется какая-то реальная физическая нужда в тебе, в твоих прикосновениях?

— Нужда в том, чтобы я оплодотворил тебя. Трахнул. — Сверкающие золотом глаза Брайда были наполовину прикрыты.

Лив почувствовала, как вспышка возбуждения прокатилась по всему ее телу.

— Я… Я не верю тебе. — Сказала она дрожащим голосом.

— Хочешь верь, хочешь не верь, Оливия. Это часть периода предъявления прав. Мне нужно быть внутри тебя, наполнить тебя. И ты должна быть заполнена. — От его низкого, мягкого голоса, усиленного рычанием, Лив почувствовала, как в ее животе запорхали бабочки, то ли от страха… то ли от желания.

— Полагаю, тогда мне просто придется жить с желанием, которое невозможно удовлетворить, — едко ответила она, ощущая, как внутри ее живота порхают бабочки. А если он на самом деле говорил правду? Возникнет ли у нее реальная физическая непреодолимая нужда в его прикосновениях, в том, чтобы он взял ее? Это было немыслимо, и все же… «Почему он настолько привлекателен для меня? Почему я хочу прикасаться к нему, хочу позволить ему прикасаться ко мне? Это какая-то связь, которая образовалась, когда мы обменивались снами? Или что-то другое?»

— Как знаешь, Лилента. — Брайд улегся рядом с ней. — Выключить свет.

Комната погрузилась в темноту, и Лив лежала на огромной кровати Киндредов, напуганная до смерти. «Что делать? Отправить это письмо Софии?»

По мере того, как план формировался в ее сознании, она спрашивала себя, хватит ли у нее смелости осуществить его. Она всегда была довольно скромной, хотя те, кто видел, как она расхаживает в тонкой чёрной ночнушке, так, вероятно, не считали. «Но, если это сработает, я смогу возвратиться домой и вернуться к нормальной жизни».

Несмотря на то, что она находила Брайда абсолютно раздражающим, ей была ненавистна сама мысль о том, чтобы ранить его. В глубине души он был порядочным парнем, когда не включал высокомерного самца.

И, по правде говоря, Лив не знала, сможет ли она выдержать целый месяц напряженности в их отношениях и не сдаться. Черт, она не знала, сможет ли выдержать еще одну неделю. Это была только первая ночь, и, несмотря на то, что она была зла и напугана, ей по-прежнему приходилось бороться с желанием провести тропинку кончиками пальцев по его широкой спине. Обнять его и погладить его горячую, мускулистую грудь. Чтобы… «Остановись, опять ты за свое!»

Лив перевернулась в постели, укладываясь спиной к большому воину. Все было бесполезно, ей придется сделать это. Ей нужно выбраться отсюда как можно скорее — или она рискует не выбраться отсюда вообще. Завтра она напишет Софи и Кэт с просьбой прислать ей кое-какие новые вещи.

Она просто надеялась, что ее план не аукнется ей.

* * *

Брайд лежал в темноте, сжав кулаки и борясь с собой. Все его инстинкты кричали, что его женщина лежит рядом с ним и только и ждет, чтобы он заявил на неё права, привязал к себе. Каждый дюйм его кожи пульсировал от нужды. «Но она меня не хочет, или не хочет признавать этого».

Это было так чертовски мучительно! Брайд думал, что он пережил худшие пытки на борту космической станции Скраджей, но самая ужасная боль, которую они могли причинить, была ничем по сравнению с тем, чтобы лежать рядом с Оливией и быть не в силах прикоснуться к ней. «Я хочу ее. И, черт возьми, она хочет меня — я чувствую это по ее запаху! Она готова. Если я сейчас раздвину ее бедра, она будет влажной для меня».

Влажной, но не желающей — в это противоречие он едва мог поверить, но это было правдой. Тело Оливии хотело его, но ее разум отвергал это.

«Я преодолею ее барьеры», — сказал он себе, устраиваясь поудобнее и стараясь забыть о том, что она лежит рядом с ним. Старясь не думать о дразнящих взгляд проблесках ее обнаженного тела, которое он едва успел разглядеть, пока она не прикрылась руками.

Боги, он смог увидеть ее соски и ее нежное маленькое естество — все самое важное. Он попробовал выбросить это видение из головы. «Я преодолею все ее барьеры, а если не смогу, то мой запах сможет. Она уже реагирует на него, это просто вопрос времени».

Он чувствовал себя в некотором роде паршиво из-за этого. Если Сильван был прав, то люди не догадывались о том, как на них могли влиять брачные ароматы или феромоны Киндредов. Но сейчас Брайд готов был сражаться грязно, черт возьми, он готов был сделать все что угодно, чтобы заполучить женщину, которую так отчаянно желал.

Женщину, которая лежала рядом с ним, но была как будто в другой галактике. Он предупредил ее, как и собирался, сообщив, что скоро она будет хотеть его так же сильно, как он хотел ее. Он позволит ей поступать так, как она хочет, и будет держать руки при себе, пусть его брачный аромат сделает всю работу за него.

«Я добьюсь тебя, Лилента, — подумал он с еще большей решительностью. — Рано или поздно ты дашь мне то, чего мы так отчаянно желаем. И тогда я востребую тебя как свою пару, и мы будет вместе навсегда».

Вглядываясь в темноту, он представлял, как все это будет происходить. Сначала он разведет в стороны ее бедра, нежно и медленно, чтобы не напугать ее. Затем раскроет ее нежные складки, скользнув пальцами в ее влажные глубины, убедится, что она достаточно влажная для того, чтобы принять его. Она будет стонать его имя, и он будет целовать ее, лаская ее клитор, заставляя ее гореть, поднимая ее на вершину. И, наконец, когда он поймет, что она готова, он прижмется головкой своего члена к ее тугому и влажному входу.

А потом войдет, медленно, давая ей время приспособиться. Из того, что он слышал, человеческие самцы не отличались большим оборудованием, так что она должна будет привыкнуть к его размеру. Брайд мог представить, как она двигается под ним, стараясь открыться как можно шире, пока он медленно наполняет ее, дюйм за дюймом.

Он будет целовать ее, шепча слова ободрения, рассказывая, как сильно ее любит, насколько сильно нуждался в ней все это время. Сначала она испугается и будет смотреть на него широко раскрытыми глазами, но он бы успокоил ее тревогу. Успокоил бы ее и доставлял бы ей удовольствие, пока ее серебристо-серые глаза не вспыхнули бы от горячей похоти, равной его собственной.

А потом, когда он наконец войдет в нее полностью, до самого дна ее горячего, сладкого лона, его брачный узел начнет увеличиваться. После этого они будут соединены в течение нескольких часов, спариваясь, связывая воедино свои души и тела.

«И тогда ты будешь моей, как и было предназначено, Оливия. Моей навсегда». Успокаивая себя этой мыслью, Брайд попытался расслабиться и отдохнуть. Но потребовалось еще много, много времени, прежде чем он смог заснуть с Оливией, лежащей очень близко к нему, и с ее сладким женственным ароматом, витающем в воздухе.

* * *

Лив разбудило чье-то горячее дыхание у ее уха.

— Что… — Она открыла глаза и увидела, что сидит на краю кровати рядом с Брайдом. — Эй. — Лив нахмурилась. — Что происходит? Почему я вдруг сижу здесь?

— Мы обмениваемся снами. — Брайд улыбнулся ей.

— Да? — Она с сомнением посмотрела на него.

— Угу. — Торжественно подтвердил он.

— Но откуда ты знаешь, что это сон? Комната выглядит точно так же. — Лив указала на спальню и большую кровать, которую они разделяли. — К тому же, это всё ощущается очень реально.

— Разве ты не чувствовала себя реально, когда мы раньше обменивались снами? — разумно спросил Брайд. — Но, если тебе нужны доказательства, посмотри, что на тебе надето.

Лив последовала его совету и тихо вздохнула. Брайд все еще был одет в черные шелковые штаны, в которых ложился спать. Но она…

— О, мой Бог — что это? У меня нет ничего подобного.

Он усмехнулся.

— Слишком отличается от того безобразия, в котором ты ложилась спать, да?

Так и было. Вместо длинной фланелевой ночнушки, в которой она ложилась спать, Лив обнаружила на себе тонкий белый кружевной пеньюар, который едва прикрывал бедра и белые кружевные трусики.

Кружевная сорочка была сделана из эластичного прозрачного материала, сквозь который соблазнительно просвечивали ее груди. «Можно даже увидеть мои соски!» Лив попыталась прикрыться, скрестив руки на груди, и посмотрела на Брайда.

— Это ты виноват.

Он пожал широкими обнаженными плечами.

— Возможно, я имею некоторое отношение к этому. Хотя это похоже на ту одежду, которая у тебя уже есть.

Лив пришлось признать, что, возможно, он был прав — этот комплект очень походил на тот, что она купила, прежде чем рассталась с Митчем. У нее была слабость к сексуальному нижнему белью. Но все же…

— То, что у меня есть нечто похожее, не дает тебе право одевать меня так для собственного удовольствия, — отрезала она.

Брайд усмехнулся.

— Для меня это удовольствие, Лилента. Или было бы удовольствием, если бы ты позволила мне получше рассмотреть.

— Никогда. И я желаю проснуться немедленно.

Громко сказав это, она осмотрела комнату, надеясь на какой-нибудь эффект. Но через минуту поняла, что ничего не изменилось.

Видимо, нужно было нечто большее, чем просто щелкнуть каблуками и сказать «Нет места лучше дома».

Брайд все еще наблюдал за ней.

— Извини, но все не так просто, — хрипло произнёс он. — Мы застряли здесь до тех пор, пока один из нас или мы оба не проснемся естественным путем. И это может быть очень, очень долгое время, Лилента.

— Отлично. Просто великолепно. — Лив еще сильнее скрестила руки на груди и постучала пальцами по полу.

— Это замечательно, — серьезно ответил Брайд. — И я скажу почему: так как мы находимся во сне, то ничто не считается.

Лив искоса посмотрела на него.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что мы можем делать все, что хотим, а когда проснемся, ничего этого не произойдет на самом деле. В том-то и прелесть сна, тебе так не кажется?

— Я думаю, что ты сошел с ума, если думаешь, что буду делать с тобой что-либо, сон это или не сон, — сказала ему Лив.

Брайд пожал плечами.

— Решать тебе. Но, скажи мне честно, неужели тебя ни капельки не интересно, как это будет? — Он наклонился ближе, так, что его мускулистые руки прикоснулись к ее, и прижался бедром к её обнажённой ноге. — Между нами что-то происходит, Оливия. Что-то, чего ты не можешь отрицать.

— Я… ещё как могу. — Но на ее беду, ее голос звучал хрипло и неуверенно. Она прочистила горло. — Я хотела сказать, что ты не прав.

— Если ты так уверена, что я не прав, то ты не будешь возражать, если коснусь тебя.

— К-коснёшься меня? Что ты имеешь ввиду?

— Это наша неделя удерживания, Оливия. — Строго сказал Брайд. — А значит, что официально мне разрешено прикасаться к тебе.

— Но не под одеждой, — напомнила ему Лив с тревогой. Боже, сон это или не сон, но события закручивались и выходили из под контроля.

— Не волнуйся, Лилента. Я не буду нарушать правила. — Он приподнял черную бровь и посмотрел на нее. — Переживаешь, что потеряешь контроль, когда я прикоснусь к тебе?

Лив нахмурилась, вспоминая принятое ранее решение.

— Конечно, нет. Ты слишком самоуверен. Думаешь, что я сделаю что угодно, когда ты до меня дотронешься. Но у меня есть для тебя новости, Брайд: я так легко не сдамся.

— Ну, хорошо. — Он улыбнулся. — Так ты думаешь, что сможешь просто лежать, принимать мои прикосновения и никак не реагировать?

Лив одарила его самоуверенной улыбкой.

— Именно так я и думаю.

— Может, поспорим? — Его глаза блестели от похоти и предстоящего развлечения. — Хочешь поспорить на это, Оливия?

Тут ее уверенность в себе несколько пошатнулась.

— На что?

Он пожал плечами.

— Ничего сексуального, не беспокойся об этом. Мы поспорим на завтрашний ужин. Если я прикоснусь к тебе и твое тело никак не отреагирует, то я научу тебя готовить мое любимое блюдо. Но если ты отреагируешь, то научишь меня готовить блюдо из морских существ, обернутых белыми крошечными крупинками.

Лив чуть не рассмеялась.

— Ты действительно хочешь, чтобы я научила тебя готовить суши? Предупреждаю, в этом я не эксперт. Хотя это будет более аппетитным, чем то, что ты себе представляешь.

— Тогда тебе лучше выиграть спор, — хрипло проговорил он. — Начнем?

Лив решительно кивнула.

— Да, конечно. Просто… ну, еще один вопрос. Как именно мы узнаем, кто выиграл, а кто проиграл? В смысле, твое определение реакции и мое могут отличаться друг от друга. Если ты, эээ, подуешь на мои соски, и они затвердеют от холодного воздуха, то это не будет считаться.

Брайд снова одарил ее ленивой сексуальной ухмылкой.

— Как насчет такого: если ты кончишь, выиграю я. Если не кончишь, выиграешь ты. Достаточно просто для тебя?

Губы Лив пересохли.

— Думаю, да, — прошептала она.

— Хорошо. — Он кивнул. — Ты готова?

— Конечно. — Лив глубоко вздохнула. — Делай, что хочешь.

— Сделаю всё, что в моих силах, — тихо прорычал он, без всякого предупреждения притянув ее к себе на колени.

Лив ахнула и начала вырываться, прежде чем вспомнила, что не нужно этого делать. «Он проиграет, — напомнила она себе, сидя на его колене. — Независимо от того, что он будет делать, я не отреагирую. К тому же, это просто сон».

Брайд удивил ее. Она ожидала, что нацелится на ее грудь или потянется рукой к местечку между ее ног, потому что это именно то, что сделал бы Митч.

Ее бывший парень думал лишь о собственном удовольствии и даже не пытался найти у нее другие эрогенные зоны, кроме очевидных. Так что Лив приготовилась к тому, что Брайд сразу приступит к делу, и села прямо и напряженно на его коленях.

Однако она не ожидала, что он притянет ее к себе и зароется лицом в ее волосы.

— Ммм, ты пахнешь так вкусно, Лилента, — прошептал он, обдавая ее шею своим дыханием с запахом корицы.

Лив не могла сдержать дрожь.

— Что… что ты делаешь? — спросила она, желая, чтобы голос её не был таким бездыханным.

— Дышу тобой. — Он снова прижался к ней носом, легкой щетиной на щеках задевая нежную кожу её горла, заставляя Лив задрожать во второй раз.

Находясь так близко к нему, она тоже ощущала его запах. Несмотря на то, что это был только сон, все ее чувства необычайно обострились. Жаркий, мужской мускус, который, казалось, был естественным ароматом Брайда, заполонил ее голову, вызывая головокружение.

Она смутно подозревала, что обоняние Киндредов было развито сильнее человеческого или просто Бист-Киндреды кайфовали от запахов. Как бы то ни было, Брайду, казалось, нравилось просто «дышать ею», не касаясь руками вообще.

Лив все еще пыталась сдержать бешено стучащее сердце, когда почувствовала его нежные и горячие губы на своей шее. Боже, он целовал ее! Целовал так, как будто у него была вся ночь для того, чтобы свести ее с ума.

Ее сердце заколотилось еще сильнее, и она захотела на минутку отстраниться, взять тайм-аут. Но, если бы она это сделала, то признала бы, что ее волнуют прикосновения Брайда, и это при том, что он еще даже не касался ее сексуально! Если она не сосредоточится, то проиграет.

Стиснув зубы, Лив попыталась усмирить дыхание и успокоить пульс. В конце концов, Брайд не так уж и возбуждал ее. Ну и что, что она сидела в прозрачной ночной сорочке на коленях великолепного мужчины, единственная цель в жизни которого была в том, чтобы довести ее до оргазма? Что в этом особенного?

Ей почти удалось убедить себя в этом, когда Брайд отстранился и посмотрел ей в глаза.

— Я слышу, как бешено бьется твое сердце, Лилента, — пробормотал он. — Ну как, ты разогрелась?

— Я… я не знаю, что ты имеешь в виду. — Лив попыталась выровнять голос, но он всё же сорвался на последнем слове.

— Тогда позволь показать тебе. — Одним быстрым движением Брайд поднял ее, как будто она весила не больше куклы, и уложил на постель рядом с собой. Устроившись на боку, он подпер рукой голову и посмотрел на Лив воспламеняющим взглядом. — Ты готова позволить мне прикоснуться к тебе, Лилента?

Лив ощутила небольшую волну триумфа. «Вот и все — прелюдия окончена, и он готов перейти к сладкому. Так же, как Митч. Так же, как и любой другой парень, с которым я когда-либо была. Они все одинаковые, и не важно, откуда они, из дома напротив или из другой галактики».

— Конечно, — сказала она, более-менее владея своим голосом на этот раз. — Делай, что хочешь.

— Это опасные слова, Лилента. — Брайд хищно улыбнулся. — Но я возьму всё, что ты предлагаешь.

«Вот сейчас все и начнется», — сказала Лив себе, приготовившись терпеть его неуклюжие прикосновения, ожидая, когда он начнет лапать ее за грудь и попытается устроиться между ее бедер.

Но Брайд снова ее удивил. Склонившись над ней, он сгрёб её в охапку и прижался к ней всем телом. Лив ощущала твердые мускулы его груди, к которой прижималась щекой, чувствовала его горячие, стальные объятия.

На фоне его большого тела она казалась такой крошечной, хотя никогда не ощущала себя маленькой, когда встречалась с другими парнями. Конечно, Митч был только на дюйм или два выше нее, а Брайд возвышался над ней на целую голову, и, тем не менее, от него не ощущалось угрозы, рядом с этим огромным воином она чувствовала себя защищенной и спокойной.

— Такая красивая, — снова прошептал он в ее волосы, поглаживая спину своими большими, горячими руками.

Он прикасался не только к ее спине. Его руки блуждали по ее плечам и предплечьям, по изгибам ее бедер, возбуждая нервные окончания и посылая покалывающие мурашки по всему телу. Но, самое странное, Брайд не касался ни одной из ее эрогенных зон, по крайней мере, очевидных.

Хотя, казалось, это не имело большого значения — Лив чувствовала, как все ее тело превращается в одну сплошную эрогенную зону, в чем большой воин Киндред был крайне заинтересован. А потом, все так же прикасаясь к ней, он поцеловал ее. Сначала покрывал нежными, как прикосновения бабочки, поцелуями ее запрокинутое к нему лицо, а затем с жадностью стал пировать на ее губах, до тех пор, пока из горла Лив не вырвался стон.

Боже, как он мог сделать с ней такое? Как он смог так воспламенить ее, только поглаживаниями и поцелуями? Лив пришлось признать, что ему это удалось.

Возможно, она была недостаточно возбуждена, чтобы кончить — для этого нужна была более сильная стимуляция. Но этого воспламенения хватило, чтобы она почувствовала головокружение, все ее тело загудело и покалывало от нужды. Она была настолько воспламененной, что хотела, чтобы он прикоснулся к ней где-нибудь еще, помимо рук и спины.

Как будто прочитав ее мысли, Брайд отстранился, прервав особенно долгий и страстный поцелуй, и взглянул в ее глаза.

— Как ты себя сейчас чувствуешь, Лилента? Все еще разогреваешься?

— Достаточно разогрелась, — осторожно признала Лив. — Но я и близко не подошла к оргазму — жаль тебя разочаровывать.

Брайд ухмыльнулся.

— О, я не разочарован. И, конечно же, тебе еще далеко до оргазма — мы только начали.

— Что? — Лив удивлённо посмотрела на него.

Они лежали вместе в постели, и он касался и целовал ее примерно вдвое больше времени, чем требовалось Митчу на всё занятие любовью, и Брайд сказал, что это только начало?

— Что… что еще ты собираешься делать? — задыхаясь, прошептала она.

— Увидишь, — пробормотал он, снова склоняясь к ней и обхватывая её щёку горячей ладонью.

«Именно этого я и боюсь!» — подумала Лив. Но, несмотря на опасения, она обнаружила, что расслабляется под его нежными прикосновениями.

— Знаешь, Оливия, — прошептал он. — Некоторым мужчинам могло бы показаться, что они ограничены в действиях, если им можно было бы прикасаться к тебе только через это крошечное кружевное платье, но для меня это вызов. А на вызов я всегда отвечаю. — Он прижался твёрдым членом к её бедру, позволяя Лив знать, что говорил не только в метафорическом смысле.

— Держу пари, так и есть, — прошептала она, впервые задумавшись о том, какого это будет, если она позволит ему скользнуть в неё этим толстым, жёстким и пульсирующим членом.

Будет ли это больно? Он был намного больше, чем те парни, с которыми она была. Но, может, если бы Брайд действовал медленно… «Прекрати, Лив! — отругала она саму себя. — Ты ничем не лучше Кэт! Возьми себя в руки». Попытавшись сделать это, Лив заставила себя сосредоточиться на словах Брайда, но от этого легче не стало, ведь он снова начал говорить о том, что хотел с ней сделать.

— Не могу дождаться момента, когда попробую их, — пробормотал он, проследив двумя пальцами дорожку между её грудей. — Не могу дождаться момента, когда попробую твои сочные розовые соски, Лилента. — Брайд обхватил ладонью её правую грудь и скользнул пальцем по чувствительному соску, заставляя Лив ахнуть. — Покажешь их мне?

— Разве ты их не видишь? — потребовала ответа Лив. — Кроме того, тебе нельзя прикасаться ко мне без одежды.

Брайд поднял руку, которой прикасался к ней, другой рукой поддерживая голову Лив.

— Я не стану делать этого, обещаю. Просто натяни ткань этого платьишка чуть сильнее. Я хочу увидеть, насколько твёрдые у тебя соски, увидеть, влияю ли я на тебя.

— Ну…

Лив решила, что не будет ничего плохого, если она выполнит его просьбу. В конце концов, он ведь не просил её стянуть белую кружевную сорочку и полностью обнажить грудь. К тому же, ей нравилось, когда он пожирал её взглядом. От этого Лив чувствовала себя красивой, безупречной. Да и вообще всё это было только сном. Эта мысль подбодрила её и добавила уверенности.

— Если не хочешь… — начал Брайд, но Лив покачала головой.

— Нет, всё в порядке.

Глубоко вдохнув, она взялась за ночнушку и потянула её к бокам, натягивая ткань на своей полной груди и твёрдых сосках, позволяя Брайду видеть то, что он хотел.

Брайд сделал глубокий вдох.

— Красиво, — выдохнул он тихо, снова обхватывая ладонью её грудь. — Твои соски такие твердые и чувствительные.

Словно для того, чтобы доказать это, он задел один из них кончиками пальцев, и от этого лёгкого прикосновения Лив ахнула, ощутив вспышку возбуждения. Боже, он что, пытался свести её с ума?

— Хочу поцеловать тебя здесь. — Глубокий голос Брайда был наполнен нуждой и, прежде чем Лив успела ответить, он наклонил голову и прижался ртом к её левому соску.

Она тихо застонала, когда чувствительный бутон обдало его горячим дыханием через тонкую ткань, но ночнушку не отпустила. Если уж на то пошло, она усилила хватку, чтобы ткань ещё сильнее обтягивала её грудь. «Только сон, это только сон!» Но ощущалось всё очень реально.

— Красиво.

Брайд слегка прикусил её через белое кружево, и Лив ахнула, когда разряд чистого удовольствия пронёсся от возбуждённого соска к её горячему лону. Боже, Брайд был прав. Было чертовски сексуально ощущать его прикосновения через ночнушку. В этом было что-то запретное, необычное и порочное, что отсутствовало в её сексуальной жизни с Митчем и другими парнями, с которыми она была.

Брайд переходил от одного соска к другому, покусывая их и посасывая. Даже через ткань сорочки его горячий рот доводил Лив до безумия. Когда она уже начала задумываться о том, можно ли кончить только от ласкания сосков, он стал спускаться вниз по её телу.

— Что… что ты делаешь? — выдохнула она, когда Брайд начал разводить её бёдра в стороны.

Он встретился с ней золотистыми глазами, в которых пылала нужда.

— Мне нужно увидеть, влияю ли я на тебя.

— Но… но…

Вспомнив, как он разорвал трусики, которые шли в комплекте с чёрной сорочкой, Лив прикусила нижнюю губу.

— Не волнуйся, — тихо прорычал Брайд. — Трусики останутся на тебе, обещаю. Я просто буду прикасаться к тебе через них.

— Я… ладно.

Лив согласилась, зная, что на самом деле выбора у неё не было. Ему можно было прикасаться к ней, если он не снимал с неё одежду или не пытался проникнуть под неё. Поэтому всё, что она могла сделать — развести ноги и позволить ему дотронуться до неё. «К тому же, всё это происходит не по-настоящему. Мы просто обмениваемся снами. На мне всё ещё ночнушка из фланели и трусы, как у бабушки».

Но, если это был всего лишь сон, то почему она смутилась, когда он приподнял подол её ночнушки, открывая взгляду белые стринги? Лив покраснела, увидев, что её лоно было отлично видно через тонкую ткань.

— Великолепно, — тихо выдохнул Брайд, обдавая тёплым дыханием её бёдра. Он поднял взгляд. — Скажи мне кое-что, Лилента. Ты стала влажной из-за моих прикосновений к тебе? Я влияю на тебя?

— Я… — Лив прикусила нижнюю губу, чувствуя, как её щёки запылали ещё сильнее. По правде говоря, она ещё никогда не была такой влажной и возбуждённой за всю свою жизнь, но ни за что не признается в подобном, пусть это всё и было сном.

— Забей. — Брайд покачал головой. — Покажи мне свой клитор.

— Что?

Лив была настолько ошеломлена просьбой, что приподнялась на постели.

— Не снимая трусиков, — пояснил он, нежно опуская её обратно на кровать. — Я просто хочу увидеть, готов ли для меня твой маленький бутон. Тебе нужно просто засунуть руку в трусики и развести свои складочки, чтобы я мог это увидеть.

— Я… ты думаешь, это получится? Увидеть через… ткань? — наконец спросила Лив, чувствуя бешеное биение сердца в груди. Она что, серьёзно думала об этом? «Просто сон». Однако даже осознавая это, Лив всё равно побаивалась.

Брайд кивнул, глаза его были наполовину прикрыты от похоти.

— О, да. Ткань достаточно тонкая, чтобы через неё можно было всё увидеть. Конечно, я бы хотел увидеть тебя совсем без трусиков, но, так как этого мне ещё придётся ждать, я возьму то, что могу. — Он указал кивком на её лоно. — Я бы сам открыл тебя, но это сложно сделать, не прикасаясь к твоему сладкому маленькому лону, и я знаю, что ты не хочешь этого.

— Нет. — Сердце Лив билось так сильно, что она едва слышала свой голос. — Нет, это было бы плохой идеей.

От одной только мыли о том, как он дотрагивается до неё, раскрывает своими длинными пальцами и проникает ими в её лоно, у Лив перехватило дыхание.

— Ладно. Может, в другой раз.

— Может, — повторила за ним Лив, зная, что он говорил о том времени, когда они проснутся. Когда ему можно будет прикасаться к ней.

Дрожащей рукой она скользнула под белое кружево и раскрыла свои лепестки, показывая Брайду то, что он хотел увидеть.

Стринги были без подкладки и ткань была очень тонкой, так что можно было легко увидеть, насколько Лив была возбуждена. Её клитор набух и пульсировал, расположившись между её лепестков подобно розовой жемчужине.

— Идеально, — пробормотал Брайд. Протянув руку, он нежно провёл кончиком пальца по маленькому розовому комочку, всё ещё прикрытому шёлковой тканью. — Ты влажная, Лилента. Влажная, горячая и готовая. Я вижу.

— Я… — Лив не могла отрицать этого.

Она ещё никогда не была настолько возбуждена, и чувствовала себя так, словно сейчас взорвётся от похоти.

Однако лёгкого прикосновения Брайда было недостаточно, чтобы толкнуть её через край.

Казалось, он знал, что сводит её с ума, потому что его губы были изогнуты в лёгкой улыбке, пока он продолжал ласкать чувствительный клитор двумя пальцами.

Лив стиснула зубы, чтобы не начать умолять его, и попыталась напомнить себе, что ей нельзя было кончать, хоть тело её и требовало освобождения. Тут Брайд снова начал говорить.

— Представь для меня кое-что, Лилента, — пробормотал он, лаская её чуть сильнее. — Представь мой рот на себе, без трусиков в качестве преграды. Представь, как хорошо тебе будет, когда я раскрою твоё лоно и попробую тебя. Как думаешь, тебе понравится? Понравится быть открытой для меня, чувствуя мой язык глубоко в своём лоне?

— Я… я не знаю, — выдохнула Лив, извиваясь под его пальцами, когда Брайд начал ласкать её клитор быстрее.

Чёрт побери, откуда он знал, как прикасаться к ней, пусть это и было только сном? Влажная ткань стрингов давила на её лоно именно так, как нужно, и Лив чувствовала, что походит всё ближе к краю. Она так сильно хотела кончить, что готова была наплевать на то, что проиграет спор.

— Думаю, тебе бы понравилось, — продолжил Брайд низким рычащим голосом. — Думаю, ты кончила бы мне на язык. Также, как кончишь сейчас.

На последнем слове он провёл пальцами по сверхчувствительному клитору с достаточной силой, чтобы отправить её через край.

— О… о, Боже!

Задыхаясь и чувствуя, как из горла вырываются стоны, Лив кончила, ощущая, как на неё накатывают волны удовольствия.

— Правильно, Лилента. Кончи для меня. Жёстко.

Брайд продолжал ласкать Лив, продлевая оргазм и обдавая горячим дыханием её бёдра. Затем он скользнул вверх и сгреб её в объятья, захватывая губы Лив в поцелуе так, словно хотел поглотить её.

Застонав, она обхватила его ногами за бёдра, чувствуя, как его твёрдый член надавливает туда, где только что были пальцы. Это ощущалось слишком хорошо, слишком правильно, слишком восхитительно, когда он развёл членом её лепестки через тонкую ткань трусиков и начал двигаться, задевая чувствительный комочек нервов так, словно хотел снова заставить её кончить.

— Так хорошо, — прорычал Брайд, покрывая поцелуями её шею. — Так хорошо прикасаться к тебе, Лилента. Хотелось бы мне быть внутри тебя.

В это мгновение Лив хотела того же. Хотела почувствовать, как он врывается в неё, полностью заполняет своим членом, который сейчас скользил между её складочек. «Ты можешь позволить ему это, — прошептал голосок в её голове. — Это ведь просто сон, и ничего не будет считаться». Нет! Лив мысленно пнула себя под зад.

Она не могла позволить Брайду взять её, даже во сне. Это разрушит всё. Как она сможет сопротивляться ему в реальной жизни, если уже сдалась тут?

Однако было очень сложно прислушиваться к голосу разума, когда Брайд так прикасался к ней. Лив хотела, чтобы те восхитительные ощущения, которые он дарил ей, никогда не прекращались.

Тут она осознала, что издаёт какие-то беспомощные звуки, двигаясь напротив него, но не могла остановиться. «БожеБожеБожеБоже, если он не остановится, то я…»

Эта мысль разлетелась на кусочки, когда ещё один, более сильный оргазм пронзил Лив.

— Брайд! О, Боже, Брайд! — она не могла сдержать стонов.

— Вот так, Лилента, — прорычал он, сильнее прижимаясь к ней. — Произноси моё имя. Хочу услышать, как ты выкрикиваешь его, когда кончаешь.

— О…

* * *

— Брайд! — выкрикнула она, сев в постели.

— Что? Что стряслось? — Брайд резко поднялся и осмотрел тёмную спальню на наличие какой-либо угрозы. — Что такое, Оливия?

— Я… Я… — Она недоверчиво взглянула на него. — А ты что, не знаешь?

— Не знаю чего? — он нахмурился.

— Мы только что обменивались снами.

Он покачал головой.

— Нет.

— Да, — настаивала Лив. — Ты сам сказал это во сне. На мне была белая кружевная ночнушка, и ты убедил меня, что там тебе можно прикасаться ко мне, ведь это не будет считаться.

Он выгнул бровь.

— Я сказал такое?

— Да ты и сам это знаешь, — нетерпеливо произнесла Лив. — И во сне мы с тобой поспорили. Если бы ты заставил меня кончить, то я должна была научить тебя готовить суши — ну, ты знаешь, морские создания, завёрнутые в белые крупинки? Поэтому я… — Она резко замолчала, нахмурившись. — Погоди, я не знаю, как готовить суши. С чего вдруг я предложила научить тебя этому?

— Может потому, что это на самом деле было сном. — В его золотистых глазах вспыхнула похоть. — Причём довольно интересным. Так скажи, Оливия, я выиграл спор?

Она покраснела и покачала головой, отказываясь отвечать. «Боже, как унизительно!»

А Брайд, очевидно, наслаждался происходящим.

— Выиграл, да? — спросил он, улыбаясь той улыбкой, от которой желудок Лив совершал кувырки. — Именно поэтому ты проснулась, выкрикивая моё имя.

— Подумаешь, — пробормотала Лив, чувствуя, как щёки её пылают. — В смысле, думай что хочешь — я спать.

Она опустилась на свою сторону кровати, спиной к большому воину. Но сон ещё долго не приходил к ней.