К середине дня в понедельник Дейвина решила, что Джей не придет. И ей стало легче, поскольку видеть Прескотта после того, как он стоял у кровати и наблюдал за их с Тоддом прелюбодеянием, стало бы для Дейвины настоящей пыткой.

Она взяла карандаш, села к мольберту и уже в третий раз попыталась закончить давно заказанную иллюстрацию на обложку детской книжки. В воображении Дейвина видела свой будущий рисунок, но рука упорно не хотела воплотить желаемое.

— Вы выглядите очень деловой и занятой, — неожиданно раздался над ее головой голос Прескотта.

Дейвина вздрогнула и обернулась.

— Как вы сюда попали? — спросила она, нахмурившись.

— Очень просто. Я вошел через заднюю дверь, которая почему-то была открыта. Должен сказать, что подобная неосторожность весьма опасна. Мало ли кто бродит здесь и с какими намерениями.

— Я это знаю.

— Не сомневаюсь.

— Вы что-то от меня хотите?

— Естественно. Согласитесь, что бурный оргазм, подаренный вами Тодду, никак не может засчитываться в счет ренты за коттедж.

— Я могла предположить, что вас просто должно было стошнить от подобных игр, однако по вашему спокойствию и поведению там, наверху, убедилась, что для Джея Прескотта все это давно уже стало вполне привычным занятием.

— Что вы имеете в виду под «все это»?

— Секс с совершенно незнакомыми партнерами.

— Ах вот как! Значит, и вы сами занимались сексом с не совсем знакомым партнером? Впрочем, удивляться не приходится: вы, дорогая, были так возбуждены и взволнованы, что ничего не соображали. Следуйте моему примеру, милая. Я никогда не вступаю в интимные отношения с незнакомцами. Секс с друзьями — пожалуйста! Против этого я ничего не имею. Но с незнакомыми женщинами — нет! Подобные эксперименты порой бывают очень даже опасными.

— Вы же отлично знаете, что Тодд для меня не совсем незнакомый партнер! И в данном случае я отнюдь не его имею в виду. Просто у нас с ним не было чувства друг к другу. Вот и все.

— Другими словами, вы с ним занимались обыкновенной случкой, так?

— Я бы этого не сказала.

— Но именно так оно и получается. Впрочем, я не собираюсь вас осуждать. Вы прекрасно провели время вдвоем. Что ж, можно чуть позже продолжить это приятное занятие здесь. Однако на этот раз — со мной.

Он протянул руку и забрал у Дейвины карандаш. Но она тут же вырвала его из рук Джея.

— Вы же видите, что я занята! Если хотите что-то мне сказать — говорите. Только быстро!

— Интересно! Владелец дома не смеет больше даже надеяться на чашку кофе в этом коттедже!

— Хорошо, — с досадой вздохнула Дейвина. — Не хотите ли кофе, сэр?

— Я только что выпил.

— Тогда зачем этот упрек?

— Я вас не упрекал, просто хотел, чтобы вы выслушали меня до конца. И повнимательнее!

— Вы намерены и дальше играть со мной, не так ли? — с раздражением спросила Дейвина. — Но во что именно — в слова или секс? Скажите, есть ли на свете что-нибудь, к чему бы вы относились серьезно?

— Есть. Моя работа.

— Ну а теперь, когда мы установили, что кофе вам не требуется, чего вам еще от меня надо?

— Я пришел пригласить вас в гости сегодня вечером. Таня и Патти решили устроить своеобразный девичник. Мне хотелось бы видеть и вас в числе гостей.

— Вы предлагаете мне провести вечер в обществе Тани и Патти в качестве очередного взноса в счет ренты? Вам-то самому какая от этого польза?

— Я тоже буду на вечере.

Тут до Дейвины стало доходить, что Джей имеет в виду.

— Вы ведь говорите отнюдь не о вечере, на котором обычно обсуждаются наряды, достоинства возлюбленных или искусство вышивания?

— Ни в коем случае!

— Тогда, может быть, соблаговолите рассказать мне, о чем обычно судачат на ваших подобных, будем так говорить, вечерах?

— Думаю, это лишнее.

— В чем мне прикажете явиться?

— По вашему выбору, но желательно, чтобы можно было быстро скинуть с себя все.

Дейвина нахмурилась:

— Вы же сказали, будто бы устраивается девичник. А что будет на самом деле, Джей?

— Неужели так трудно догадаться?

Дейвина вспомнила, как Джей наблюдал за ней и Тоддом. Да, в тот момент она была возбуждена до крайности. Но готова ли она в следующий раз предстать голой перед другими обнаженными женщинами и тем более довести себя до оргазма у них на глазах, да еще в присутствии Джея? На этот вопрос сейчас Дейвина не могла сразу ответить.

— В чем дело? — нахмурился Джей, которого стало раздражать долгое молчание Дейвины.

— Я не очень подхожу для такого рода девичников, — буркнула Дейвина.

— Меня не интересует, подходите вы для них или нет. Откровенно говоря, я бы даже хотел, чтобы вы не подходили.

— Прошу вас, не настаивайте, — тихо сказала Дейвина. — В подобной обстановке я определенно буду себя чувствовать некомфортно.

— Это уж совсем никуда не годится! — с сожалением произнес Джей и медленно стал обходить студию, рассматривая лежавшие тут и там рисунки. — Видите ли, Дейвина, — сумрачно сказал он, — не может быть, чтобы вы оказались единственным художником в ближайшей округе, достойным работать в этой прекрасной студии. Сколько вам потребуется времени, чтобы подыскать себе новое жилье?

— Вы действительно намерены так поступить со мной? — с горечью ответила вопросом на вопрос Дейвина. — Думаю, что если бы мой покойный дядя получше знал вас, то никогда не поставил бы свою единственную племянницу в столь постыдное положение. Как вам удалось его обдурить?

— Ошибаетесь. Мистер Уилсон достаточно хорошо меня знал. Может быть, он не так хорошо представлял себе вас.

Но Дейвина решила, что не позволит Джею так легко добиться своего и выгнать ее на улицу.

— Хорошо, — спокойно сказала она. — Я приду.

— Я не хотел бы заставлять вас делать что-то против своей воли или то, что вы считаете для себя неудобным.

— Именно это вы имели в виду, наблюдая за моими поступками, которые мне совершенно несвойственны?

— Я бы не сказал, чтобы вы насиловали свою натуру во время секса с Тоддом. Ведь он не принуждал вас, не правда ли? Кстати, как ему удалось склонить вас на близость?

— Никак. Просто так получилось!

— Ну, скажем, для суда это не аргумент.

— Но мы же не в суде! Пока еще я в своем собственном коттедже. А потому…

— Не в своем, а в моем коттедже, Дейвина. Не забывайте, что вы только арендатор.

— Как упорно вы напоминаете мне об этом! Послушайте, теперь, когда я уже сказала, что приду на девичник, не лучше ли вам будет удалиться и дать мне возможность спокойно работать?

— Конечно. Итак, я могу сказать Патти и Тане, что вы придете около восьми часов? Кстати, я бы советовал вам перед этим перекусить. На вечере будет много разного вина, но поужинаем мы чуть раньше, еще до вашего прихода.

Дейвина кивнула, будучи уверенной, что к вечеру у нее пропадет всякий аппетит.

— А сейчас, — ледяным тоном сказала она, — прошу вас, постарайтесь выйти отсюда так же незаметно и воровато, как вошли.

— Тогда позаботьтесь запереть за мной дверь, иначе к вам может проникнуть кто-нибудь куда более опасный, чем я.

— Такого я просто не могу себе представить.

Все же она накрепко заперла за ним дверь и заодно проверила все окна. Только после этого снова села к мольберту.

Но работа не клеилась. Из головы Дейвины не выходили слова Джея, а потому сконцентрироваться на рисунке она не могла. Да и вообще после их близости в Лондоне Джей Прескотт занимал все больше и больше места в душе и мыслях Дейвины. Вместе с тем она никак не могла понять, почему после той ночи Джей упорно избегал дотрагиваться до нее. Более того, он явно попытался представить дело так, как будто никакой близости между ними никогда не было. Но ведь это произошло! И Дейвина вопреки всему была почти уверена, что теперь она значит для Джея не меньше, чем он для нее.

«Ты себя обманываешь, Дейвина, — думала она. — Если бы ты для него что-то значила, он бы прямо сейчас уложил тебя в постель. И уж конечно, был бы крайне раздражен, застав тебя с Тоддом».

Как ни тяжело было себе в этом признаться, Дейвина не могла найти разумного объяснения поведению Прескотта. И постепенно начинала приходить к выводу, что оказалась всего лишь игрушкой в его руках, с которой Джей упражнялся в гибкости собственного интеллекта, попутно удовлетворяя свои сексуальные потребности…

Когда пришло время собираться на девичник, Дейвина долго не могла выбрать, во что одеться. В конце концов она остановилась на платье с мягкими складками и короткими рукавами, застегивающемся на длинный ряд протянувшихся от самой шеи донизу пуговиц. Что касается чулок, то в столь жаркую погоду можно было вполне обойтись и без них. Тем более что загорелые ноги Дейвины вполне гармонировали с коричневым цветом платья.

…Радушие и теплота, с которыми ее встретили Таня и Патти, удивили Дейвину. Патти широко улыбнулась и многозначительно кивнула в сторону лестницы:

— Вы не хотели бы сразу же подняться наверх? Мы решили все собраться в спальне хозяина дома.

— Все? — удивленно спросила Дейвина.

— Именно так. Разве Джей не сказал вам, что у нас на сей раз будут двое наблюдателей мужского пола?

— Насколько я поняла, одним из них намерен стать сам Джей. Так?

— Так. Но разве в этом есть какая-то разница?

— Полагаю, что нет, — согласилась Дейвина, низ живота которой уже предвкушал близкое наслаждение.

Втроем они поднялись наверх в комнату Джея, где у дальней стены уже сидели сам хозяин и Тодд. Таня закрыла дверь и повернула ключ в замке.

— Нам вовсе не нужно, чтобы сюда вошел, скажем, Клайв, — сказала она под общий смех.

— Не хотите ли вина? — спросила Патти, протягивая Дейвине бокал светлого искрящегося напитка, который та приняла с благодарной улыбкой. — Не волнуйтесь и не нервничайте, дорогая!

Патти сначала сняла джинсы, плотно облегавшие ее бедра и ягодицы, а затем темную кофточку, подчеркивавшую достоинства бюста. После чего осталась лишь в бюстгальтере и бикини, которое только прикрывало ее лобок. Таня тоже сбросила с себя платье, под которым оказалось голое тело, что немало удивило Дейвину.

— Раздевайтесь, — сказала Таня, с улыбкой кивнув Дейвине. — А потом мы все уляжемся в кровать и расслабимся.

Через несколько минут Дейвина уже сидела на краю кровати между двумя обнаженными женщинами, которые взасос целовали ее груди, губы, плечи, шею… Очень скоро Таня перенесла свои ласки на Патти, но при этом продолжала крутить сосок Дейвины, который быстро твердел и увеличивался в размерах. Патти же положила свою ладонь сначала на лобок Дейвины, а затем опустила в промежность.

Тело Дейвины тут же отреагировало конвульсивной дрожью. Низ живота запылал нестерпимо жарким пламенем. Из груди вырвался сладострастный стон. Пальцы же Патти, раздвинув половые губы Дейвины, проникли во влагалище и стали углубляться еще дальше в плоть. А тем временем Таня расставила согнутые в коленях ноги над лицом Дейвины так, что губы последней оказались прямо напротив ее половой щели. Дейвина почти инстинктивно прильнула к ней ртом, проникла языком во влагалище и принялась облизывать кончиком языка клитор. Патти же еще некоторое время продолжала делать то же самое во влагалище Дейвины, причем на какое-то мгновение даже сжала ее клитор зубами. Дейвина вскрикнула во весь голос. Прошло еще несколько минут, и все три почувствовали приближение оргазма.

— Какое наслаждение! — прошептала Дейвина и радостно засмеялась.

— Замечательно! — прошептала в ответ Патти.

— Да! — согласилась Таня, сжав ладонями полушария груди Патти.

Неожиданно Таня многозначительно кивнула Дейвине. Та сначала ничего не поняла, но, проследив за взглядом Тани, увидела лежавший на столе у кровати вибратор. Взяв его, Дейвина раздвинула ягодицы Патти и осторожно ввела прибор в ее задний проход. После чего нажала на кнопку.

— О да! — вскричала Патти. — Прошу вас, увеличьте скорость!

Дейвина перевела рычажок вибратора на отметку «максимум». Тело Патти задрожало. Ноги конвульсивно согнулись, громкие сладострастные крики вырвались из груди, а щеки разгорелись ярким румянцем.

Оргазм наступил через несколько минут. Патти вновь вскрикнула, содрогнулась всем телом, а на лице ее появилось выражение неземного блаженства и полного удовлетворения…

Дейвина же больно щипала соски своей груди, стараясь этим приблизить наступление пика страсти. Ждать пришлось очень недолго…

Патти, лежавшая на кровати, уткнувшись носом в подушку, слегка повернула голову к Дейвине.

— Ведь вы потрясены, не так ли? — спросила она. — Наши девичники всегда доставляют море наслаждений!

Дейвина промолчала. Она все еще не могла поверить, что участвовала в этой дикой оргии. То, что с ней проделали эти две американки, казалось каким-то чудовищным, фантастическим сном.

— И что же дальше? — прошептала она одними губами, беспомощно смотря на Патти.

Но ей ответил Джей. Он встал, подошел к кровати и сказал необычайно глубоким, низким голосом:

— Теперь вам лучше было бы уйти.

— Уйти? — удивленно спросила Дейвина.

— Да. Девичник закончен, и наступило время смешанных игр. Я боюсь, что сегодня здесь для вас не найдется партнера. Поэтому возвращайтесь в коттедж и отдохните. На днях мы, возможно, повторим этот опыт. Не исключено, что тогда вы сможете принять участие и во второй части вечера.

Таня и Патти уже сидели на краю кровати, поглаживая друг друга, и полузакрытыми усталыми глазами смотрели на Дейвину. На лицах у обеих было выражение спокойствия и глубокого удовлетворения. Но Дейвина понимала, что через несколько минут американская четверка снова займется безумной эротикой, от которой скорее всего получит еще большее удовольствие. И вдруг она поймала себя на том, что очень хотела бы остаться…

Однако надо было уходить. Дейвина беспомощно огляделась по сторонам.

— Вон ваша одежда, — мягко подсказал ей Джей, указывая глазами на лежавшую около стены кучу женского белья.

Дейвина молча кивнула, взяла свои вещи и оделась. Но, застегнув последнюю пуговицу на платье, она сначала с сожалением посмотрела на дверь, а потом на Джея. Он стоял посреди комнаты и держал за руку обнаженную Таню.

— Идите, Дейвина, — уже раздраженно сказал он. — Нам с Таней уже пора перейти в мою комнату. Не надо нас задерживать!

Дейвина не помнила, как выскочила из комнаты, потом из дома и как наконец очутилась снова в своем коттедже…

Пока Джей тащил Таню по коридору в свою спальню, ее охватил настоящий страх. Еще никогда раньше он не был с ней так груб и бесцеремонен. И это удивило Таню, несмотря на всю ее эротическую возбужденность и взволнованность.

Не говоря ни слова, Джей запер дверь, схватил Таню в охапку и бросил на кровать. После чего неожиданно заломил ей за спину руки и связал запястья попавшейся под руки веревкой. Этого ему показалось мало, и он стянул талию Тани поясом от халата, полностью лишив ее возможности двигаться. Затем, не обращая внимания на бурные протесты и громкие крики Тани, Джей поднял ее с кровати, опустив на покрывавший весь пол ковер.

— Что вы делаете, Джей? — в ужасе завизжала Таня.

— Мы же уже проходили это! Разве вы не помните?

— Но тогда нас было четверо!

— Какое это имеет значение? Или вы меня боитесь?

По правде говоря, Таня действительно слегка побаивалась Прескотта. Она получала огромное удовольствие от коллективного секса с его участием, но в данную минуту чувствовала себя перед ним совершенно беззащитной. Таня неожиданно почувствовала, сколько силы заключено в его тугих мускулах, и ей стало не по себе. Она даже хотела сказать Джею об этом, когда он начал тискать ее обнаженную грудь и крутить соски. Но тут же почувствовала, как непреодолимое желание наполняет все ее тело.

Джей же начал нежно ее щекотать. Таня не выдержала и громко рассмеялась. Ее голова откинулась назад, а глаза закрылись. И лишь когда Джей слишком сильно надавил на соски, она прошептала:

— Ой, больно!

— Сейчас пройдет! — откликнулся он, просунув левую руку между ног Тани, а правой продолжая мять ее грудь и пощипывать соски. Это привело Таню в крайнее возбуждение. Страх как бы испарился. Джей заметил это и улыбнулся:

— Видите ли, Таня, страх может быть возбуждающим и даже обольстительным.

Таня промолчала, хотя в душе согласилась с ним. Когда же Джей встал на колени, грубо раздвинул ей ноги и припал губами к половой щели, она почувствовала, как сразу же вытянулось и напряглось все ее тело. Еще мгновение — и наступил оргазм. Таня громко вскрикнула, попыталась выгнуться всем телом вперед, но тут связывающие ее путы больно врезались в кожу.

В течение получаса Джей продолжал без перерыва находиться внутри Тани. Одновременно он то нежно гладил ее тело, то грубо, почти садистски щипал. Но это еще больше возбуждало и воспламеняло Таню. Наконец он развязал ей руки и положил на кровать. Таня умоляла Джея снять также и пояс, но он отказался, а вместо этого перевернул ее на живот, раздвинул ягодицы и проник воспламененным и твердым членом в анальный проход. Таня громко закричала от боли Тогда Джей просунул руку в ее промежность и, разведя губы половой щели, сжал двумя пальцами клитор.

Таня застонала, но теперь уже не от боли, а от восхитительного наслаждения. К своему стыду, она больше всего на свете сейчас не хотела, чтобы Джей отстранился. И с большим сожалением почувствовала, как он кончил.

Несколько минут они лежали спокойно. Потом Джей глубоко вздохнул и, к удивлению Тани, явственно произнес:

— Дейвина…

Таня вздрогнула и резко оттолкнула от себя Джея:

— Развяжите меня. От этих пут уже все болит!

Джей недоуменно посмотрел на нее. Потом хлопнул себя ладонью по лбу:

— Господи, я и забыл совсем!

И принялся развязывать свою несчастную жертву.

— Вы, верно, действительно чувствовали себя не совсем комфортно, — сказал он виноватым тоном.

— Не без того! — произнесла Таня. — Но зато какой был превосходный секс!

— Я очень старался, — мрачно сказал Джей.

— Знаете ли, Джей, сегодня я впервые почувствовала, что во время нашей близости вы думали не обо мне. Мне показалось, что вы на меня разозлились и в качестве наказания заставили кончить раньше времени.

— Почему я должен был на вас злиться? — спросил Джей, недоуменно пожимая плечами.

— Вот уж не знаю! Но вид у вас был презлющий. Хотя я не думаю, что была перед вами в чем-то виновата.

— Извините, если это было именно так. Видимо, я сделал что-то не совсем обычное и этим оскорбил вас. Еще раз прошу меня простить!

— Нет, вы не сделали ничего необычного и ничем меня не оскорбили. Но я хочу, чтобы вы были до конца честны и откровенны со мной, Джей. Ведь в этот момент вы не думали обо мне. Разве не так?

— Возможно, я о вас и впрямь не думал.

— Тогда о ком же?

— Естественно — о самом себе, — усмехнулся Джей.

— Неправда! Вы думали о Дейвине.

— Какого черта я должен был о ней думать?!

— Тем не менее думали. Я видела, как вы все время следили за ней, когда она была с Патти и со мной. Вы специально пригласили Дейвину на этот вечер, дабы делать с ней то же самое, что и со мной. Вы хотите ее. Но только для того, чтобы наказать за желание, которое она в вас вызвала, ибо возможности серьезно увлечься этой женщиной вы для себя просто не допускаете. Почему?

Джей подумал несколько мгновений потом ответил тихим голосом:

— Честно говоря, я и сам не могу этого понять. Когда я взял ее с собой в Лондон, мы провели вместе чудесную ночь. Даже потрясающую! Проблема же заключается в том, что Дейвина принадлежит к категории женщин, которые ждут от партнера серьезных обязательств по отношению к себе. У меня на это просто нет времени. Поэтому я хочу избавиться от нее. Может быть, тогда мне удастся перестать думать об этой женщине.

— А почему бы и не пожить с ней некоторое время? Ведь, признайтесь, Патти вам надоела!

— Мы оба надоели друг другу. Патти воображает, будто бы я не знаю о ее шашнях с Филом. О том, что она старается переспать с ним при каждом удобном случае. Но для меня это оскорбительно. Неужели она не могла найти кого-нибудь поумнее?

— Может быть, Фил только кажется нам недалеким, а на самом деле мы с ним просто разные. Кроме того, не исключено, что Патти ждет от него обязательств, которых не смогла добиться от вас.

— Вовсе нет. Она желает стать хорошей бостонской женой и блистать там в обществе. Скажите, Таня, вы могли бы ее представить в подобном качестве? Меня лично одна мысль об этом заставляет давиться от смеха.

— Но может быть, пришло время прямо сказать ей об этом? Кстати, когда я выходила замуж за Тодда, то и не думала ни о каком бостонском обществе.

— Это было совершенно другое. Тодд полюбил вас.

— Предположим, что вы полюбите Дейвину. Неужели это настолько страшно?

На лице Джея отразилось беспокойство.

— Я не чувствую к ней любви, Таня! Она просто завладела мной. Возможно, и потому, что Дейвина — англичанка, а англичане сильно отличаются от нас, американцев. Я хочу прорваться через эту глухую холодную стену и доказать Дейвине, что она такая же, как мы все. Если мне удастся в этом преуспеть, то вся загадочность Дейвины мигом исчезнет, а я почувствую себя свободным.

— Другими словами, вы хотите сломать эту женщину, чтобы сосредоточиться на работе?

Джей изменился в лице:

— Почему вы хотите сделать из меня совершенного эгоиста?

— Потому что вы и в самом деле эгоист. Возможно, это было вам необходимо для достижения успеха. Но сейчас не пришло ли время немного подобреть?

— Это в тридцать-то лет?! Что ж, я постараюсь подумать об этом еще годков через десяток.

— Боюсь, что через десять лет Дейвины уже рядом с вами не будет.

— Почему вы так зациклились на этой женщине, Таня?! — В голосе Прескотта зазвучало плохо скрываемое раздражение. Он выдержал небольшую паузу и добавил: — Я уже сказал, что хочу лишь как можно скорее отделаться от нее и вернуться к прежней жизни!

— Очень возможно, что даже если вам удастся полностью подчинить себе Дейвину, сделав похожей на вас, это не принесет вам столь желанного освобождения. Не случится ли так, что полное обладание еще больше усилит вашу зависимость от нее?

— Я заставлю ее бросить коттедж и уехать. Тогда мне не надо будет каждый день ее видеть!

— И как же вы намерены этого добиться?

— Потребую от нее чего-нибудь такого, на что она никогда не согласится. Тогда, согласно тексту завещания Дэвида, я получу полное право ее отсюда выдворить.

Джей снова помолчал несколько мгновений. Потом тихо спросил:

— А вы, Таня, ведь тоже не так уж много обо мне думаете. Ведь правда?

— Вот и ошибаетесь, Джей Прескотт! Вы мне очень даже нравитесь! Поэтому я и не хочу, чтобы вы испортили себе жизнь.

— Тогда помогите мне!

— Каким образом?

— Я уже думал об этом, когда наблюдал за Дейвиной во время вашего девичника сегодня вечером. И понял, что хотя Дейвина очень неохотно проявляет свою сексуальность, но когда это происходит, она с готовностью предается распутству. Я хочу сорвать с нее эту вуаль и показать Дейвине ее настоящее лицо. Возможно, тогда позор заставит ее бежать от меня. Это разом решило бы все проблемы!

— Опять же каким образом вы собираетесь это сделать?

— Я подумал, что мы с Тоддом должны вместе овладеть Дейвиной и вызвать в ней чувство глубочайшего стыда.

— Вы надеетесь, что она на это пойдет?

— Для этого нам четверым надо организовать своеобразный заговор и заманить ее ко мне в дом.

— Как это будет выглядеть практически?

— Ну, скажем, вы пойдете в коттедж и попросите Дейвину нарисовать ваш портрет по фотографии. Она, естественно, согласится. Но тут вы извинитесь, что забыли фотографию в большом доме и должны за ней вернуться. Дейвина не захочет, чтобы вы тратили лишнее время, и пойдет вместе с вами, дабы самой взять фото. А у входа в дом мы с Тоддом подстережем вас, схватим Дейвину и утащим ко мне в комнату. Остальное, думаю, вам понятно.

— Но все же вы не сможете заставить ее принять участие в этой жуткой оргии! — воскликнула Таня.

— Плохо же вы меня знаете! Конечно, вначале Дейвина испугается, но после того как мы принудим ее, она не уйдет, даже если я прямо укажу ей на дверь. Однако на следующее утро Дейвина почувствует такой стыд, что больше никогда не захочет меня видеть. Вот и все!

— Вы уверены, что так и будет?

— На все сто процентов!

— И уже советовались с Тоддом?

— Я хотел для начала посоветоваться с вами, Таня. Неужели вы не можете принять самостоятельного решения? Ведь если вы согласитесь участвовать в этой затее, Тодд не подумает противиться!

— Хорошо. Я согласна. Но все же опасаюсь, что Тодду этот план не очень понравится.

— Посмотрим!

…Ночью Таня рассказала Тодду о плане Джея. К ее удивлению, муж не только не протестовал против подобной затеи, но сразу же согласился в ней участвовать. Они тут же наметили дату — вечер следующего четверга — и сообщили об этом по телефону Джею. Тот с готовностью согласился…