Что поможет, погрузиться в гитару как в лодку, в каноэ одиночества — все переполняет одиночество — с хинином луны против недуга тропиков, бежать от этой рептилии, что нас преследует в мутном течении дней минуту крушения подстерегая? Ничто не поможет в венках из листьев и перьев острову в чьем песке вода принимает форму шага, чтобы дать нам найти свинцовые монетки, оттиснутые днем, что смерть своим изображением отпечатал. Ничто не поможет тебе, роза на своей оси пламя оттачивающая неспешно, ничто, бриллиант, минеральная похоть блистания, ничто, знобкие кисточки, игольчатые свитки сикоморы охватившие тяжелую, сладкую драпировку вечера. Ничто не поможет, земля, твоим пестрым камешкам когда небо стережет вязкое молчание, и река повторяет беспрерывно под своим нёбом из хляби и тени одни и те же сырые силлабы. Ничто — лошадь для бегства от блуждающего огня несущегося на крупе ветра, ничто — панцирь колокола перед ударами меча небес. Напрасен фонарь, буря удушает его над обрывом. Напрасны дни празднеств в сиротском приюте серых людей в униформе одиночества, или лестница, у которой сумрак две, три ступени скрадывает. Ничто не поможет тебе, гитара, ничто, ибо ты тонешь в волнах музыки, и наш день ожидает нас вставши на мостовую.