В соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства государство не вмешивается во внутреннюю деятельность религиозных объединений, в определение гражданином своего отношения к религии.
Положение о внутренних установлениях религиозных организаций установлены ст. 15 Федерального закона от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях». Так, согласно данной статье религиозные организации действуют в соответствии со своими внутренними установлениями, если они не противоречат законодательству Российской Федерации, и обладают правоспособностью, предусматриваемой в их уставах.
Государство уважает внутренние установления религиозных организаций, если указанные установления не противоречат законодательству Российской Федерации.
Однако в Законе понятие «внутренние установления» не раскрывается, что, как следствие, предоставляет возможность религиозным организациям самостоятельно определять, какими каноническими правилами и нормами регулируется их внутренняя жизнь.
Также следует отметить, что законодательство о свободе совести и свободе вероисповедания не содержит в себе требований к обязательной форме установлений (устной или письменной). Устные внутренние установления могут иметь характер устоявшихся «неписаных правил». Тем не менее практическое обеспечение проявления уважения к этим внутренним установлениям со стороны государства, а также их защита от неправомерных нарушений третьими лицами более эффективно достигаются при наличии письменной формы.
Так, Определением Конституционного Суда РФ от 11 июля 2002 г. № 209-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Михайловой Марии Борисовны и Рывкина Кирилла Альбертовича на нарушение их конституционных прав пунктом 2 статьи 15 Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“» установлено следующее:
«Как следует из представленных материалов, решением Гагаринского районного суда города Москвы со ссылкой на пункт 2 статьи 15 Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“ М. Б. Михайловой и К. А. Рывкину было отказано в удовлетворении жалобы на действия служителей Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, выразившиеся в обращенном к М. Б. Михайловой требовании во время посещения монастыря покрыть голову платком и обвязать талию полотнищем, поскольку согласно решению администрации монастыря на его территорию не допускаются женщины в брюках и без головного убора. Суд также отказал истцам в возмещении морального вреда. Определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда это решение оставлено без изменения.
По мнению заявителей, оспариваемое ими положение Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“ в том смысле, который придается ему правоприменительной практикой, не соответствует статьям 4, 11, 14, 15, 28, 55 и 71 Конституции Российской Федерации.
Секретариат Конституционного Суда Российской Федерации в пределах своих полномочий на основании части второй статьи 40 Федерального конституционного закона „О Конституционном Суде Российской Федерации“ уведомлял М. Б. Михайлову и К. А. Рывкина о том, что в соответствии с требованиями названного Закона их жалоба не может быть принята к рассмотрению. Однако в очередной жалобе заявители настаивают на принятии Конституционным Судом Российской Федерации решения по поставленному ими вопросу.
Согласно пункту 2 статьи 15 Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“ государство уважает внутренние установления религиозных организаций, если указанные установления не противоречат законодательству Российской Федерации. Таким образом, оспариваемое заявителями положение предусматривает, что эти установления должны соответствовать действующему законодательству.
Между тем проверка соответствия внутренних установлений религиозных организаций действующему законодательству не входит в полномочия Конституционного Суда Российской Федерации, установленные статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона „О Конституционном Суде Российской Федерации“. Как следует из статьи 25 Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“, соответствующий надзор и контроль осуществляют органы прокуратуры и орган, зарегистрировавший религиозную организацию. В случае если гражданин считает, что те или иные установления религиозной организации противоречат законодательству Российской Федерации, нарушают его права и свободы, он может обратиться с жалобой в эти органы или в суд общей юрисдикции.
По мнению Гагаринского районного суда города Москвы, правила, касающиеся одежды посетителей монастыря (эти правила изложены в „Обращении к паломникам и туристам, желающим посетить священные места Спасо-Преображенского Валаамского монастыря“, утвержденном 21 июня 2000 года Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II), не противоречат законодательству Российской Федерации и не создают препятствий для осуществления ими прав, предусмотренных Конституцией Российской Федерации.
Согласно статьям 96 и 97 Федерального конституционного закона „О Конституционном Суде Российской Федерации“ гражданин вправе обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой на нарушение своих конституционных прав и свобод законом и такая жалоба признается допустимой, если оспариваемым законом, примененным или подлежащим применению в деле заявителя, затрагиваются его конституционные права и свободы.
Вопреки утверждению заявителей оспариваемым ими положением Закона в том смысле, который придается ему правоприменительной практикой, нарушение их конституционных прав не усматривается. Следовательно, данная жалоба в силу статей 96 и 97 Федерального конституционного закона „О Конституционном Суде Российской Федерации“ не является допустимой».
Следует особо отметить, что в соответствии с вышеуказанной ст. 15 Закона государство со своей стороны уважает внутренние установления религиозных организаций. Для того чтобы понять, что же означает в данном контексте дефиниция «государство уважает», обратимся к Постановлению ЕСПЧ по делу «Кэмпбэлл и Козанс против Соединенного Королевства». Так из п. 37 Постановления следует, что слово «уважать» «означает больше, чем „признавать или принять во внимание“… оно также включает некоторое позитивное обстоятельство со стороны государства».
В качестве примера проявления уважения государства к внутренним установлениям религиозных организаций можно привести использование в официальных документах вместе с фамилиями и монашеских имен и обращение к служителям культов согласно правилам обращения к носителю соответствующего сана.
Однако следует подчеркнуть, что государство, уважая внутренние установления религиозных организаций, в большинстве случаев не признает их в качестве источника права. Хотя, по нашему мнению, они в ряде случаев таковыми являются. Общественные отношения в области религии и деятельности религиозных объединений урегулированы сложно-структурной и многоуровневой системой нормативной регламентации. Она включает не только сегмент норм конституционного права и обеспечивающих конституционные гарантии свободы вероисповедания норм иных отраслей и институтов права, но и сегмент норм других (отличных от светских правовых) систем нормативной регламентации – норм lex canonica (религиозного, или канонического права).
Что же включают в себя внутренние установления религиозных организаций?
Под внутренними установлениями религиозных объединений следует понимать совокупность религиозных правил и канонов, определяющих вероучительную сторону деятельности и (или) регулирующих различные сферы внутренней жизни религиозных объединений.
К числу внутренних установлений может быть отнесено все, что регулирует деятельность религиозных объединений и их участников, включая священные тексты, нормы религиозного права, правила совершения богослужений, религиозных обрядов и ритуалов, правила поведения священнослужителей и верующих и т. д..
Отметим наиболее значимые. В основе вероучений той или иной конфессии обычно лежат священные тексты.
Так, христианское вероисповедание основано на Библии. В православии и католицизме наряду со Священным Писанием признается Священное Предание.
Под Священным Преданием подразумеваются те сведения и канонические положения, которые прямо не содержатся в Ветхом или Новом Завете; оно включает в себя каноны, авторизованные церквами литургические тексты, творения Отцов Церкви, жития святых, а также церковные обычаи.
В состав Священного Предания входит:
– правило веры (базовые догматические положения, изложенные в Символе веры и в решениях Вселенских соборов);
– литургическое предание (вероучительное содержание чинопоследований церковных таинств и священнодействий, молитв и песнопений);
– правила Вселенских соборов;
– творения святых отцов и учителей Церкви.
Источником предания могут быть и христианские апокрифы. Так В. Н. Лосский отмечает: «Предание нельзя противопоставлять Писанию, а также нельзя подставлять одно из них вместо другого как две отличные друг от друга реальности… Если Писание и все то, что может быть сказано написанными или произнесенными словами, литургическими изображениями или же иными символами, если все это – различные способы выражать Истину, то Священное Предание – единственный способ воспринимать Истину. Мы говорим именно „единственный“, а не единообразный, потому что в Предании, в очищенном его понятии, нет ничего формального. Оно не навязывает человеческой совести формальных гарантий истин веры, но раскрывает их внутреннюю достоверность. Оно – не содержание Откровения, но свет, его пронизывающий; оно – не слово, но живое дуновение, дающее слышание слов одновременно со слушанием молчания, из которого слово исходит, оно не есть Истина, но сообщение Духа Истины, вне Которого нельзя познать Истину».
Таким образом, система норм церковного (канонического) права основывается на Библии и Священном Предании. Сборник норм православного церковного права именуется «Книга правил святых апостол, святых соборов вселенских и поместных, и святых отец».
Помимо норм канонического права, РПЦ в богослужебной деятельности руководствуется Топиконом. Топиконом называется книга, содержащая в себе устав богослужения. Помимо устава богослужения, в ней также находится Месяцеслов с Марковыми главами, соединяющими подвижный и неподвижный годовые богослужебные круги; правила о постах; правила монастырского общежития и указания о совершении храмовых праздников, трапезе и других сторонах церковной и монастырской жизни.
Таким образом, как указано в п. 4 Устава Русской православной церкви, Русская Православная Церковь, при уважении и соблюдении существующих в каждом государстве законов, осуществляет свою деятельность на основе:
а) Священного Писания и Священного Предания;
б) канонов и правил святых апостолов, святых Вселенских и Поместных Соборов и святых отцов;
в) постановлений своих Поместных и Архиерейских Соборов, Священного Синода и указов Патриарха Московского и всея Руси;
г) настоящего Устава.
Основами вероучения Русской православной старообрядческой Церкви являются Священное Писание (канонические книги Ветхого и Нового Заветов) и Священное Предание (учение святых апостолов, Святых Вселенских и Поместных соборов, святых отцов).
Церковь действует в соответствии с каноническими правилами, изложенными в книге Кормчей (Номоканоне), постановлениями Поместных соборов Русской православной церкви, принятыми до церковной реформы XVII в., постановлениями соборов Русской православной старообрядческой церкви, принятыми после церковной реформы XVII в. и настоящим Уставом. Церковь действует в соответствии с Конституцией Российской Федерации, общепризнанными нормами международного права, Федеральным законом «О свободе совести и о религиозных объединениях» и другими действующими актами РФ и субъектов РФ.
Вероучение Римско-католической церкви базируется на Священном Писании и Священном Предании, которое включает в себя постановления Вселенских Соборов. Базовые положения вероучения изложены в Катехизисе католической церкви, каноническое право систематизировано и изложено в Кодексе канонического права.
Источник внутреннего права католической церкви, наряду со Священным Писанием, – Священное Предание, которое включает в себя каноны: свод правил апостолов и Вселенских соборов, авторизованные церковью литургические тексты, богословские творения отцов церкви, жития святых, а также обычаи церкви. При этом Предание в понимании святоотеческой литературы «есть жизнь Святого Духа в Церкви». Священное Писание по отношению к Священному Преданию понимается как одна из его форм.
Иудейская религия признает в качестве священных книг только книги Ветхого Завета. Тогда как христиане признают в качестве священных книг Ветхий и Новый Заветы.
В иудейской религиозной литературе, так же как и в христианских богословских исследованиях, книги Ветхого Завета делятся на три части, хотя критерии подобного подразделения и названия этих групп книг разные. В частности, в первую группу книг входят книги Моисея, центральное место в которых отводится законам и правилам жизнедеятельности иудеев. Эту группу священных книг чаще всего называют Пятикнижием Моисея, или Торой. В иудейской правовой системе Пятикнижие Моисея (Тора) традиционно выступает в качестве самостоятельного источника права.
Ко второй группе священных книг иудеи относят ранние и более поздние книги пророков. Иудейское название данной группы книг – «Небиим». Наконец, третью группу книг, согласно иудейской классификации, составляют все остальные священные книги под общим названием «Кетубим».
К важнейшим источникам иудейского права следует отнести Талмуд.
Талмуд (תלמוד, `учение`), свод правовых и религиозно-этических положений иудаизма. Талмуд – уникальное произведение, включающее дискуссии, которые велись на протяжении около восьми столетий законоучителями Эрец-Исраэль и Вавилонии и привели к фиксации Устного закона. Общим для всех представлений о Талмуде как источнике иудейского права является то, что он, будучи собранием священных древнейших писаний, содержит в себе не только тексты этих писаний, но и тексты их раввинских толкований.
Следует отметить, что, несомненно, важными источниками иудейского права являются религиозные традиции и обычаи, а также особую значимость имеет такой источник, как культурное (религиозное) наследие.
В основе мусульманского права лежит четыре источника:
1) незыблемой основой шариата является – священная книга Коран, состоящая из высказываний Аллаха, обращенных к последнему из его пророков и посланцев Мухаммеду;
2) Сунна – сборник традиционных правил, касающихся действий и высказываний Мухаммеда, воспроизведенный целым рядом посредников;
3) Иджма – конкретизированные положения Корана, изложенные крупными учеными-правоведами;
4) Кияс – рассуждения по аналогии о тех явлениях жизни мусульман, которые не охватываются предыдущими источниками мусульманского права.
До недавнего времени в мусульманских странах существовало неразрывное единство религиозных и правовых норм, основанных на законах шариата, регулирующего все сферы жизни общества и государства. На данный момент ни в одном государстве исламского мира мусульманское право не является единственным действующим правом.
Говоря о буддизме, следует особо подчеркнуть, что, в отличие от монотеистических религий (иудаизм, христианство, ислам), в буддизме нет единого канона текстов, общего для всех школ (общая же Трипитака, или сборник всех буддийских текстов, представляет собой 220-томное издание), также не существует общих для всех школ носящих императивный характер догматов.
Рассмотрим место и роль религиозной тайны во внутренних установлениях различных конфессий.
Самым распространенным видом религиозной тайны, получившим официальное закрепление во внутренних установлениях религиозных объединений и канонических нормах права является профессиональная религиозная тайна. Наибольшее закрепление получила религиозная тайна в форме тайны исповеди.
Следует отметить, что свое распространение исповедь, как одно из важнейших религиозных таинств, получила в христианстве. Похожий, но не идентичный институт религиозной жизни имеется также в других авраамических религиях – иудаизме и исламе, где данный духовный акт носит название виддуй и тауба.
Таинство исповеди берет свое начало в Библии. Первое упоминание об исповедании содержится в Ветхом Завете в главе 5 Книги Левит, в которой даются указания о том, как принести жертву за грех:
«Если он виновен в чем-нибудь из сих, и исповедается, в чем он согрешил, то пусть принесет Господу за грех свой, которым он согрешил, жертву повинности из мелкого скота, овцу или козу, за грех, и очистит его священник от греха его».
Исповедь присутствует и в Новом Завете. Так, в Деяниях святых Апостолов сказано: «многие же из уверовавших приходили, исповедуя и открывая дела свои» (Деян. 19; 18).
В Первом соборном послании святого апостола Иоанна Богослова также указано: «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды».
Исповедь в первые века не имела строго последования, как и другие таинства. В разных Церквях встречались разные практики, связанные с местными обычаями. Но уже тогда можно было выделить несколько основных компонентов, встречавшихся почти повсеместно. Среди них, прежде всего, нужно отметить личную исповедь перед пастырем или епископом и исповедь перед всей церковной общиной, которая практиковалась вплоть до конца IV в., когда константинопольский патриарх Нектарий отменил должность пресвитера-духовника, занимавшегося делами публичного покаяния.
В Восточной церкви таинство исповеди тоже соблюдалась строго. Номоканон при Требнике 1662 г., воспрещая открывать тайну исповеди, грозит виновному тяжкой карой, указывая, что «сицевому надлежит ископати язык созади».
В Духовном регламенте 1721 г. предусматривалось весьма строгое наказание за открытие тайны исповеди, в то же время разрешалось ее разглашение по отношению к тем, кто замышляет государственное преступление. Так, священнослужитель был обязан раскрывать тайну исповеди, если злоумышленники, «объявляя намеряемое зло, покажут себя, что не раскаиваются, но ставят себе в истину и намерения своего не отлагая, не яко грех исповедуют».
Полный православный богословский энциклопедический словарь начала ХХ в. также содержал в себе следующее указание: «Ныне все сказанное на исповеди сохраняется в тайне, за исключением таких случаев, когда сокрытие грозит опасностью монарху, императорскому дому или государству».
Основы социальной концепции РПЦ (раздел IХ) содержат в себе правила поведения в случае, если при исповеди священнослужитель узнает о готовящемся тяжком или особо тяжком преступлении против личности либо общественной безопасности: «Даже в целях помощи правоохранительным органам священнослужитель не может нарушать тайну исповеди. Священнослужитель призван проявлять особую пастырскую чуткость в случаях, когда на исповеди ему становится известно о готовящемся преступлении.
Без исключений и при любых обстоятельствах свято сохраняя тайну исповеди, пастырь одновременно обязан предпринять все возможные усилия для того, чтобы преступный умысел не осуществился. В первую очередь это касается опасности человекоубийства, особенно массовых жертв, возможных в случае совершения террористического акта или исполнения преступного приказа во время войны. Помня об одинаковой ценности души потенциального преступника и намеченной им жертвы, священнослужитель должен призвать исповедуемого к истинному покаянию, то есть к отречению от злого намерения. Если этот призыв не возымеет действия, пастырь может, заботясь о сохранности тайны имени исповедующегося и других обстоятельств, способных открыть его личность, предупредить тех, чьей жизни угрожает опасность. В трудных случаях священнослужителю надлежит обращаться к епархиальному архиерею».
Канонические предписания католической церкви также содержат строгие правила по этому поводу, устанавливая «печать молчания» – sigillum confessions. Так, каноны 983 и 984 Кодекса канонического права католической церкви гласят, что «тайна исповеди нерушима; поэтому духовнику строжайшим образом запрещается выдавать кающегося словами или каким-либо иным способом, и по какой бы то ни было причине. Хранить тайну обязан также и переводчик, если таковой наличествовал, и все прочие лица, тем или иным образом узнавшие о грехах из исповеди».
Канонические предписания других христианских конфессий таких предписаний не содержат. Однако указания, касающиеся тайны исповеди, присутствуют во внутренних установлениях протестантов.
Так, отец Реформации Мартин Лютер в середине XVI в. писал: «Пастор, перед которым я исповедовался в своих грехах частным порядком, должен хранить мою исповедь в строгой тайне».
Известные лютеранские богословы Н. Мюллер и Г. Крауз отмечают: «Пастор может столкнуться с довольно редкой дилеммой, когда ему приходится услышать исповедь во грехе, который в миру также является тяжким преступлением (таким, например, как изнасилование ребенка или убийство). Человека, кающегося в таком грехе, следует призывать сознаться в своем преступлении мирским властям, будучи уверенным в том, что Господь с ним ‹…›, даже если его ожидает наказание со стороны государства, учрежденного Богом для него. Пастор может предложить кающемуся человеку сопровождать его на этом труднейшем пути, укрепляя тем самым свое пасторское отношение и сохраняя конфиденциальность исповеди. Если все попытки убедить человека признаться в своем преступлении оказались тщетными, пастор может усомниться в том, была ли исповедь, которую он выслушал, истинным исповеданием пред Богом. В случае когда пастор чувствует, что он все же должен раскрыть услышанную информацию властям, ему следует сообщить о своем намерении исповедовавшемуся человеку, чтобы впоследствии его не обвиняли в том, что „ему, дескать, доверились, а он предал“. Пастор не может позволить себе стать соучастником преступления, покрывая его своим молчанием и, таким образом, бросая тень на Церковь, как на народ Божий».
Похожий, но не идентичный институт религиозной жизни имеется в иудаизме и носит название «виддуй».
Виддуй (иврит. «исповедание», «признание [вины]») в иудаизме – исповедь, признание в совершенном грехе, включающее покаяние и обет больше не грешить. Слово «виддуй» не встречается в Библии, или Танахе, однако оно является существительным от глагола «вида» («признавать», «проверять», «убеждаться в правильности»), который употребляется в Танахе. Термин «виддуй» впервые зафиксирован в древнейшей части Талмуда – Мишне (см.: Биккурим 2:2; Мегилла 2:5).
В Торе, или Пятикнижии Моисеевом, акт «виддуй» всегда предшествует обряду повинного жертвоприношения за грех – ашам; без этого считались недействительными раскаяние и жертва. В Танахе нет строго установленной формы виддуя, и содержащиеся в нем образцы признания в грехах всего народа или отдельных лиц отличаются чрезвычайной лапидарностью.
Похожий институт имеется в исламе и носит название «тауба». Тауба – покаяние, мольба Аллаху о прощении грехов. О необходимости совершения покаяния говорится во многих аятах Корана и хадисах. Покаяние является обязательным (фард) действием после любого греха, которое совершается путем закрепления его в сердце и выражения языком. Покаяние, которое совершается часто, после каждого, пусть даже незначительного, греха называется тауба аль-истигфар. Покаяние в каком-либо грехе, которое совершается одновременно с намерением более не совершать его, называется тауба ан-насух.
Говоря о профессиональной религиозной тайне, следует особо выделить отказ руководителей религиозных объединений предоставлять информацию, касающуюся внутренней жизни религиозных объединений.
Одним из этапов буддистского религиозного просвещения является «Благородный Восьмеричный Путь», который включает в себя принятие верующим этических норм и следование им, а именно: правильной речи, правильных действий и правильных средств. Эти правила являются нормами поведения, которые включают в себя также воздержание от раскрытия чужих тайн (воздержание от взятия того, что не дано)».
Так, требования территориальных управлений Министерства юстиции Российской Федерации о предоставлении списков участников религиозного объединения (с указанием ФИО, гражданства, даты рождения и адреса проживания); информации о месте, времени, целях и основном содержании молитвенных служений; молитвенном уединении Совета Церкви; межцерковных молитвах; переписке религиозных организаций с юридическими и физическими лицами, вызывают вполне обоснованное негодование многих священнослужителей, еще не забывших репрессии в отношении верующих в советский период, и отказ в предоставлении подобных сведений.
Несмотря на то что данное правило не прописано во внутренних установлениях религиозных объединений, на практике оно имеет место быть, уходя своими корнями в глубину веков.
Многие наши соотечественники пережили страшные гонения за веру в советское атеистическое время. Тогда десятки тысяч верующих, включая священнослужителей были репрессированы, при этом некоторые из них были расстреляны.
Несмотря на то что времена репрессий давно прошли, пережитые страдания не могли не сказаться на внутренних установлениях религиозных объединений. В результате при требовании органов власти предоставить списки участников, как правило, руководители религиозных объединений отвечают отказом. Между тем на сегодняшний день данный отказ в большинстве случаев абсолютно правомочен с позиции действующего законодательства.
Подводя итог, следует отметить, что религиозная тайна является важной составляющей современной религиозной жизни. Гарантии религиозной тайны содержатся во внутренних установлениях практически всех религиозных объединений России и обязывают священнослужителей соблюдать профессиональную религиозную тайну, поскольку ее разглашение несовместимо с духовным статусом.