Они сидели в осаде без дела уже не первый час. В осаде, потому что Никитин понимал; после того как их средь бела дня в самом центре города пытались задержать за хранение наркотиков, лучше не покидать убежища хоть с относительной, но все-таки неприкосновенностью. Вряд ли для задержания интересующих ее лиц спецслужба ворвется в офис иностранной фирмы, да еще напичканной съемочной техникой. Комок грязи мигом улетит в космос и, отразившись от антенн спутника, разлетится по всему миру. А грязи эта служба при всей ее внешней небрезгливости все же не любит.

Хотя как это все “улетит”? Тарелки же выведены из строя! Техники Ти-эн-эн сбиваются с ног, бегая по офисам коллег в поисках запасных блоков. А московским дайверовцам сейчас не до них, у самих забот полон рот. Потому-то и сидят друзья без дела.

Валерий с Виктором пересказали Дэби все, что услышали от Копылова, даже нарисовали по памяти схемы.

— У нас мэр уходит в отставку, если примет подарок стоимостью больше разрешенной, — возмущалась американка, — а ваш после гибели по его вине стольких человек даже не выступил с соболезнованиями! Даже не приехал к их родственникам, чтоб поддержать!

— Их гибель еще нужно доказать, — отозвался Валерий. — Это же не самолет и не поезд, где есть списки пассажиров или именные билеты. Знаешь, что сейчас происходит в Северном УВД? Там стоят в очереди люди, возможно даже, по нашей русской традиции, пишут на руках номера шариковой ручкой. Думаешь — зачем? Чтоб объявить в розыск своих родных и близких, в надежде, что те загуляли, нахулига-”или, в больнице лежат или пусть даже похищены — лишь бы не задохнулись там, под землей. А менты им отказывают, чтоб не навешивать на себя лишние хлопоты. И окажется на земле, точнее под землей, еще двести без вести пропавших, за которых не дадут ни компенсации, ни пенсии, но будут брать за них плату за газ, квартиру и прочее, согласно нашему институту Прописки. А когда их выкопают, то их тела еще года три пролежат в каком-нибудь холодильнике до генетической экспертизы, которую все еще не могут произвести для погибших в Чечне, — это же не царская семья! Поэтому мэр и молчит в тряпочку. Тут должны работать специалисты.

— Да, — согласилась Дэби. — Но пока единственными специалистами оказались вы, а вам не дают работать.

— И тебе заодно, — подвел итог Никитин. — Стоп! У нас же есть возможность заняться делом. Нужно найти этого хоулера Мишу Вадимова и попытаться проникнуть в шахту. Только там можно добыть хоть какие-то факты. Пока мы имеем лишь догадки о том, что случилось. Так, где его телефончик? — Валера раскрыл органайзер.

— Ты хочешь засветить его? — спросил Виктор. — Ясно, что Дэби и раньше вовсю прослушивали, а тут еще твой голос прозвучит. Понятно, что те типы появились в подъезде Копылова не случайно — нас просто вели!

— Да, с Вадимовым связываться напрямую опасно… Я знаю, кто нам поможет. Галка. Надо вызвать ее сюда.

— Замечательно, — обрадовалась Дэби. — Я давно ее не видела.

— Но и ее тут же засекут, — гнул свое Носов. — И проводят досюда. До дверей, а дальше не пустят.

— Пусть засекут. Перехватить-то не успеют. Семь бед — один ответ.

Никитин набрал номер отдела координации телецентра.

— Галчонок? Это я. Мы сегодня не увидимся. Моя дебилка сидит безвылазно, и меня никуда не пускает. Придумай что-нибудь срочно, — скороговоркой протараторил он в трубку и отключился.

Он представил, как слухач списывает с дисплея номер телефона, заводит его в компьютер, узнает, куда звонили, потом связывается со старшим, тот — с отделом, курирующим телецентр, куратор разыскивает своего агента на Чапыгина (а где их нет?) и приказывает проследить, что предпримет Галя. Короче, за это время Галка на дежурной машине — все шоферы ее друзья — уже будет на полпути к “Астории”.

Из задумчивости Никитина вывел строгий голос Дэби:

— Позвольте узнать, молодой человек, что это за “дебилка” такая?

Объяснение прерывалось несильными, но все-таки тумаками…