До библиотеки брёл словно в бреду. В голове не укладывалось всё то, о чём поведал Ворон. Сердце разрывалось из-за Роса и… Я по-прежнему так и не решил, что же мне теперь делать с этим знанием о Миле? Стремиться к цели, тем самым приближая миг расставания, или же, наоборот… А не будет уже этого «или». Не зря судьба распорядилась таким образом, что Сейла показалась над замком, эти известия рано или поздно дойдут до столицы. Сестра подписала себе приговор в попытке спасти Винса, и я не могу допустить расправы над ней. Да и не ограничатся виртонги уничтожением одного дракона, под карающий меч попадёт весь наш род. Да ещё и Дел Шантуа не только узнал о тайне нашего рода, но и отрыл свою. А это значит, что механизм уже запущен и обратного пути нет. Не будем бороться за право под солнцем, отстаивая свои права — будем уничтожены, как и сотни, тысячи других драконов двадцать тысячелетий назад.

Мила… Гордиться бы, радоваться, что ко мне снизошла сама богиня, облагодетельствовав своим вниманием и даже… Возможно… Хотя… Имею ли я право требовать любви к простому смертному от небожительницы? И так тоскливо на душе от всех этих мыслей. А ещё из-за того, что она не доверилась, не рассказала правды о себе… Хотя… Поверил бы я? Вряд ли. А слова леросса убедили. У него не было причины лгать мне. Мила, Мила… Я тоже был хорош. Она ведь сама выяснила кем я являюсь на самом деле. Так что баш на баш. Ничья. Мы квиты. Но и это веселья не добавляет. Мысль о том, что она уйдёт… Что остаток жизни я проведу с её слабой тенью, вспоминая какой была та, которую я полюбил… Всё это сводило с ума. И что-то подсказывает — нет смысла умолять её остаться.

На подходах к библиотеке, различил взволнованные голоса. Узнав среди них Винса, отца, ректора и сестру. Распахиваю дверь, и меня едва ли с ног не сбивает несущаяся навстречу Сейла.

— Привет, — как-то отрешённо произношу, где-то в глубине души искренне радуясь её возвращению, и даже пытаюсь улыбнуться, но получается лишь оскал.

— Литэ… — доносится из коридора голос управляющего.

Сестра приглушённо заговорила с управляющим, но отец взял меня в оборот, и я не смог различить не слова из их сбивчивых эмоциональных речей.

— Поль, Рантеон сказал у тебя был какой-то важный разговор с лероссом Милы? — сразу же приступил к допросу отец.

Я прошёл к окну, где стояли диванчик и кресла, плюхнулся в одно из них, взглянул на отца, молча перевёл взгляд на ректора, потом на Винса. Невесело усмехнулся и произнёс:

— Поставьте защиту от прослушивания.

Рассказывал, сухо излагая полученные от Ворона сведенья и сам себе удивлялся, вспоминая тот момент, когда впервые об этом услышал, тогда я был настолько шокирован, и в тоже время вдохновлён тем, что у нас по сути появились сильные союзники, а сейчас… Сейчас, никаких эмоций не было. Лишь холодный расчёт. Чёткий и информативный доклад, выкладка своих идей относительно способов дальнейшего взаимодействия и… Всё.

— Это многое меняет, — потёр переносицу отец.

— И значительно повышает шансы на успех, — поддержал его Дел Шантуа.

— Но что-то мне подсказывает это не все новости, не так ли, сын? — отец внимательно всматривался в моё лицо, будто силился что-то прочесть на нём.

Я вздохнул. Врать ему не хотелось, укрывать что-либо тоже бесполезно — мысли может он мои прочитать и не сможет, но определённо почувствует ложь или недосказанность. Вот только… Имею ли я право разглашать истинное происхождение Милы? Понимаю, что рано или поздно придётся, но…

— Сын? — с нажимом произносит отец.

— Мила…

— Что с ней? — тут же встрепенулся он и Винс явно напрягся.

— С ней всё в порядке пап. Она… — я вновь умолк не в силах произнести главное слово.

— Так что она-то? — поторопил отец.

— Она бог нашего мира, — выдохнул я, и с удивлением увидел прямо-противоположную реакцию на лицах брата и отца.

— Ну ты шутник, — усмехнулся Винс.

— Сожалею… — пожал моё плечо отец, прекрасно понявший, что я вполне серьёзен.

— Пап, это шутка, да? — с недоверием переводя взгляд с меня на отца, произнёс брат, но тот лишь губы поджал, взглянул на меня и покачал головой.

— Вот же демоны… И что теперь?

И дальше я рассказал то, что узнал от леросса. О том, что Мила на время была отстранена от управления миром, который развивался сам по себе, а позднее её в наказание за что-то отправили сюда.

— Её цель абсолютна идентична нашей, — произношу я. — Она должна помочь драконам обрести былое могущество и вывести нас из укрытий в большой мир.

— А потом… — тихо прошептала очутившаяся за моей спиной Сейла.

— А потом… — я вздохнул. — Она уйдёт в свой мир, а тут, в её телесной оболочке останется скромная, тихая девочка Мила, с которой я успел познакомиться не так и давно, в то время как моя Мила навещала свой родной мир.

— Леон-то хоть не божественного происхождения? — без малейшего намёка на иронию, спросила сестра.

— Не знаю, вряд ли наш род со всех сторон решили атаковать боги, — невесело усмехнулся я.

В библиотеке повисла какая-то тяжёлая, гнетущая тишина. Сижу. И ощущаю, что сейчас как какой-то малолетний пацанёнок просто-напросто разревусь от бессилия.

— Это судьба, — наконец-то нарушил затянувшееся молчание отец. — Всё было предопределено. Не зря оракул в вашем поколении избрал двоих, не зря направил на поиски избранных именно в тот момент, когда в нашем мире появилась твоя Мила. Учитывая её задание, у нас всё должно получиться. Как скоро, какой ценой и методами — неизвестно, но результат рано или поздно должен дать о себе знать. И ваш ребёнок… — отец взглянул на улыбающегося Дел Шантуа. — Так ты знал?

— Не будь я драконом не узнал бы, — усмехнулся тот.

— Так вот, сын, — отец повернулся ко мне. — Как бы там не вышло, но у тебя есть для кого жить. Пусть родит его даже та покладистая девочка, но зачат он был с богиней, это не может не отразиться на его способностях и возможностях. Ты должен будешь жить ради малыша.

— Малышей, — поправил его я, и заметив удивлённый взгляд пояснил: — У нас будет двойня.

— Тем более, — кивнул отец и бросив мимолётный взгляд в окно, за которым начинали сгущаться сумерки, произнёс: — Винс сегодняшнюю норму получил? Вот и чудно. Молодёжь, быстро все в комнаты Винса. И чтобы до рассвета я никого из вас не видел. Ясно?

— Отец, я…

— Ты ещё слишком слаб как маг, чтобы противостоять тому, кто занял место твоего брата, но достаточно силён, чтобы попытаться хоть немного обезопасить брата и сестру. Винс ещё совсем слаб, и он не маг, — напомнил отец, и взглядом указал на выход из библиотеки.

Спорить было бесполезно, пришлось подчиниться, но кто бы знал, как отвратительно было на душе. Я ощущал себя безусым мальчишкой, которого выгнали из комнаты старшие, чтобы не подслушивал взрослые разговоры, в которых ничего не смыслю. Понимаю, что отец прав, но…

Ночь как ни странно прошла спокойно. Сначала мы перешёптывались с братом и сестрой, а потом они задремали и какое-то время я был предоставлен сам себе, вернее собственным мыслям. Увы, ясности в них не появилось. Можно было бы сдаться, сложить руки и плыть по течению, положившись на мнение и опыт старших, надеясь, что они больше смыслят во всех этих политических вопросах, но… Что-то подсказывало мне — Мила, учитывая её происхождение, рано или поздно узнаёт обо всём происходящем в мельчайших подробностях. И вряд ли её порадует моё слабоволие. Наивно надеяться на то, что она решит остаться или вернуться, но после этого ничего подобного точно не произойдёт, а ведь так хочется надеяться на лучшее.

На этой мысли я и задремал. И приснился мне странный сон. Я сидел на неудобном металлическом стуле, в каком-то небольшом ярко освещённом помещении с белами гладкими стенами и потолком. Передо мною был странный, хрупкий на вид, стол и на нём какая-то плашка с квадратиками на которых были изображены неведомые мне символы, и… И дальше стояла какая-то плоская штуковина всю поверхность которой занимала картинка. Вернее, странный набор строчек из всё тех же символов, выстроившихся в колоночки и рядочки, а слева вверху располагалась картинка, изображающая Милу!

И вдруг на меня словно озарение нашло — стал понятен смысл иероглифов. Над картинкой надпись гласила — «Вконтакте», но смысла этого слова я не понимал, в отличие от написанных справа от фотографии слов: «Арефьева Людмила».

— Людмила… — прошептал я.

Рука сама скользнула по столу, обхватив ладонью странную выпуклую и гладкую штуковину, напоминающую с виду отполированный до блеска серый камень, оказавшийся неимоверно лёгким. Пара движений и Милин портрет увеличился, расползся по поверхности стоящего на столе плоского предмета, который я мысленно обозвал живой картиной. Решив, что это какая-то магия, напряг зрение пытаясь ощутить энергетические плетения и… Ничего не увидел! Точнее не так — картина и изображённая на ней Мила остались, но ни малейшего следа магии не обнаружилось.

Отогнав лишние мысли и вопросы, на которые всё равно нет ответов, всмотрелся в родные черты, настолько чёткие и реалистичные, что казалось вот ещё миг и она улыбнётся или что-то скажет… Но чуда не произошло. Вид у Милы здесь немного усталый, даже кажется будто она стала старше лет на десять. Нет, никаких морщин нет, но черты лица слегка заострились, потеряв какую-то детскую припухлость, и взгляд стал серьёзным. Но несмотря на всё это, до чего же она красива! Эту копну распущенных волос, так и тянет погладить, коснуться губами её глаз, щёк, губ, смыть поцелуями усталость с её лица… И потом любить до умопомрачения. Виной этим мыслям явно служит её, мягко говоря, откровенная одежда: до неприличия прозрачная чёрная блуза из-под которой просвечивает соблазнительное кружевное бюстье, не закрывающее грудь, а лишь поддерживающее, словно специально выставляющее на показ аппетитные полушария…

И совершенно нежданно в голове появились ассоциации. Теперь я знал, что картина — это монитор отображающий поступающие от компьютера данные, та планка с квадратиками — клавиатура, а ласкающий своей гладкостью — лёгкий камушек в моей руке — мышка с помощью которой управляют связанным со всеми этими предметами компьютером, стоящим в данный момент под столом. Я даже наклонился и взглянул на него. Ничего особенно — белая, как и всё вокруг, коробка, с какими-то… Кнопочками. Вот и откуда я всё это знаю? Что это? Где я? «На Земле» — откуда-то приходит ответ, и…

Я просыпаюсь.

В комнате тишина. Винс и Сейла спокойно спят, в окно заглядывают Дея и Легос, а у меня в голове новая сотня вопросов: что такое компьютер, что значит «Вконтакте», что есть — Земля, и… Выходит Милу зовут Арефьева Людмила? Где я был в этом сне? Неужели каким-то чудом заглянул в её мир?

На этой мысли я и провалился обратно в мир грёз, на этот раз до утра.