«Быстро же расплата за мою самоуверенность подкралась» — подумал я. Поднося телефон к уху.

— Ну Светлов! — воскликнула трубка голосом босса.

— Здравствуйте, — бормочу, гадая что кроется за его словами: радость от скорой расправы со мной или дело с инвесторами с мёртвой точки сдвинулось, а может он просто так, поглумиться и напомнить о сроках звонит?

— Ты же многое можешь, когда хочешь, — после недолгого молчания изрекает босс, а я мысленно добавляю — «жить», и продолжаю гадать о подтексте его непонятной интонацией. Утверждение, вопрос, предположение, угроза? Однако мой руководитель талантами Фёдора не обладал и мысли читать не умел, а потому как ни в чём не бывало известил: — Горюнов звонил.

Вот от этих слов у меня всё внутри на всякий случай сжалось. Да что там! Я дыхание затаил, ожидая продолжения. Ведь этим финансовым воротилам, хрен разберёшь в какой момент и каким взглядом или словом можно фатально не угодить. Уж я-то сегодня постарался на славу! Столько взглядов накидал на этого самого Горюнова… А он не чета моему босу. Если их сравнивать, то инвестор — это акула, а мой начальник — мурена.

Да-да, именно она, ибо при всей своей внешней скользкости, спокойствии и показном невнимании к окружающим, кусать он любит молниеносно, исподтишка, зачастую даже смертоносно для жертвы. Нелегко находиться в подчинении у человека, которому закон не писан, да ещё и стоя с ним лицом к лицу невозможно определить его эмоции: рад ли, зол ли? Заплывшие, глубоко посаженные глазки едва различимы и вечно холодны, а голос лишён интонаций, вполне осознано, как мне кажется. Только по набору слов и можно предположить о настроении. И крайне редко, находясь на грани точки кипения он наконец-то позволяет эмоциям выплеснуться наружу. Вот только очевидцы после этого долго не живут обычно.

Я уже не раз пожалел о том, что отозвался на эту вакансию. Но амбиции, чёрт бы их подрал, не позволили не рискнуть. Ещё бы! Попасть в столь крупную компанию на мою должность в столь юном возрасте, при минимальном по сути опыте, это же чудо настоящее. Повод гордиться! Немногочисленные друзья искренне мне завидовали, ведь и зарплата была более чем хорошая. Вот только открывшаяся криминальная подноготная им была неведома. И постоянный страх за свою жизнь.

А ценой этому были пресловутые деньги, благодаря которым я успел уже досрочно погасить большую часть ипотеки, и даже помотаться по курортам заграничным. Не потому что мне деньги девать некуда было, а потому что понял: из этой конторы обратной дороги нет, а на тот свет деньги не заберёшь. Вот и разошёлся ни на шутку — отпуск, потом грандиозно отметил свой день рождения, в итоге бюджет мой неожиданно как-то подистощился настолько, что и на погашение кредита в этом месяце не хватало.

Порой задаюсь вопросом: почему меня, юнца с парой лет стажа за спиной приняли на эту должность? Возможно именно то, что я в это время был необременённым семейными узами полным сиротой с красным дипломом и неплохими рекомендациями и стало последней каплей, заставившей босса обратить внимание на наивного соискателя вакансии. В любом случае, обратной дороги у меня нет.

Все эти мысли и воспоминания проскользнули за долю мгновения, пока в трубке царила таинственная тишина, и вот наконец-то, босс соизволил вновь подать голос:

— Горюнов сказал, что хочет обговорить условия сотрудничества.

— Эм-м-м… — ощутив внезапное облегчение, только и смог выдавить я, вместо логичного вопроса: «А я-то тут причём?»

— Но говорить он будет только с тобой, — проявив чудеса дедукции, припечатал босс. — Завтра, в десять, у него. Так что тебе и карты в руки, Светлов. Протолкнёшь проект, подниму до зама, — добавил он и из трубки донеслись короткие гудки.

Работай я где-нибудь в обычной конторе, наверное, порадовался бы, а в моей ситуации подобное повышение равнялось отсрочке ставшего теперь гарантированным — смертного приговора. И пусть все приближенные к верхушке этой криминально-финансовой пирамиды, дрожали, зная о перспективах для своих ненаглядных тушек, вот только поделать никто ничего не мог. В полицию идти было бесполезно. Ибо возле неё-то и прикопают сами же сотруднички доблестных органов и не важно на входе в данное учреждение или на выходе из оного. Вот такой замкнутый круг. И коль уж Фёдор напророчил мне решение проблем в реале, то больше всего я хотел бы без риска для жизни выбраться их этого болота.

После полученных новостей, я был уверен, что заснуть не удастся. Какое там! Отрубился прямо в кресле. Благо хоть не проспал, но чувствовал себя хуже некуда. Не помогли ни кофе, ни контрастный душ. Всё-таки сказывались перенагрузки во время погружений в вирт, стресс, а тут ещё и ночь в неудобном положении.

В приёмной Горюнова я очутился за пятнадцать минут до означенного срока. Леночка, встретила меня радушной улыбкой, и на этот раз она была реальна и предназначалась именно мне. Усадив меня в одно из кресел в холле, девушка тут же вернулась с чашечкой кофе, и одарив меня ещё одной ослепительной улыбкой, походкой достойной подиума, удалилась на своё рабочее место. К слову сказать, сегодня никаких нездоровых фантазий в голову не закралось, наверное, сказывалось моё напряжение.

Минут через десять двери лифта, выходящие прямо в приёмную с тихим шорохом, разъехались в стороны, явив Горюнова, собственной персоной.

— Здравствуйте, Евгений Дмитриевич, вас уже ожидают, — тут же затараторила секретарша. — Кофе?

— Хорошо, что ожидают, — отозвался Горюнов. — Лучше чай. Белый. И нас не беспокоить. Приветствую, Николай, — он протянул мне руку, чем немало удивил. — Пройдёмте.

В кабинете было очень светло и свежо. Всё-таки на улице весна ещё, а огромные фрамуги окон открыты. Даже вспомнилось минувшее наваждение в тот миг, когда хозяин кабинета бесстрашно подошёл к одной из них, с намерением закрыть. Казалось стоит ему сделать один неверный шаг и прощай акула инвестиционного бизнеса. Но обошлось. Окна закрылись. Повинуясь кнопке на пульте управления, откуда-то из стены появились жалюзи, заслонившие нас от слепящих лучей яркого утреннего солнца.

— Присаживайтесь, — предложил он, указывая направление.

Я послушно занял место в одном из удобных кресел, стоявших возле зеркальной стены и небольшого, опять же хромировано-зеркального столика. Хозяин кабинета тут же водрузился во второе из кресел. Поза его казалась умиротворённой и расслабленной. Хотя кто знает? Может всё это игра на публику?

Какое-то время он молчал, потягивая чай и совершенно не скрывая обращённого ко мне изучающего взгляда. Естественно и я первым разговор не начинал. Во-первых, не знал, чем обязан этому приглашению, ну и во-вторых, понятия не имел как себя вести в его присутствии.

— Расслабьтесь, Николай, — словно прочитав мои мысли произнёс Горюнов. — Ваш проект меня заинтересовал, не скрою, но…

Это «но» повисло в воздухе, а мне показалось, что я отчётливо расслышал звон разбившихся надежд.

— Вы будете работать на меня, — после непродолжительной паузы завершил свою фразу он.

Вот и приплыли… Таким людям не отказывают, это — раз. А с знаниями, которыми я обладаю о реальной, вернее теневой деятельности моей компании, долго не живут.

— Мне нужны такие предприимчивые, бесшабашные и одарённые люди как вы, Николай, — как ни в чём не бывало продолжает он. — Понимаю, что ваше нынешнее руководство будет не в восторге, но думаю инвестиции в предложенный вами проект послужат достаточной откупной. И я навёл кое-какие справки. В качестве бонуса будут погашены ваши ипотечные обязательства, и оклад в размере двухсот пятидесяти тысяч в месяц, надеюсь вас заставит принять нужное решение.

Я чуть не поперхнулся кофе от свалившегося на мою голову щедрого предложения. При моих нынешних ста тридцати, эта цифра казалась заоблачной. Но жизнь дороже. Вот и что делать?

— Ваша безопасность будет гарантирована, если вы переживаете именно об этом… — доставая сигарету, и продолжая изучающе смотреть на меня, добавил Горюнов.

— Хотелось бы верить, — решив быть честным, отвечаю.

— А вы поверьте, Николай. Поверьте. Вы уж не обессудьте за произвол, но я знал, что вы не сможете отказаться, поэтому сейчас вокруг вашего дома устанавливается система видеонаблюдения и охранный контур. Также будут заменены замки и все входы и выходы будут под сигнализацией и постоянным наблюдением.

Да уж, взяли в оборот, не открутишься. Только неприятно как-то, что сейчас кто-то возможно лазит в моих вещах. Да и комп мой там, пусть и с заблокированным на пароли доступом, но что стоит нормальному хакеру обойти защиту? Почему-то раньше я об этом не думал.

— За имеющуюся у вас дома информацию и свою личную жизнь можете не беспокоиться, никто шпионить за вами не собирается, — словно угадав мои мысли, произнёс хозяин кабинета. — Всё это исключительно в целях вашей же безопасности. Я не первый день на свете живу, и прекрасно знаю, как относятся к утечке доверенных кадров некоторые из коллег по бизнесу.

Вспомнилась набившая некогда оскомину реклама шоколада со слоганом — «Шок — это по нашему!» Я сейчас ощущал себя примерно также как герой рекламного ролика. Разве что волосы, наверное, дыбом не встали. Хотя кто их знает? Каких только чудес в жизни не бывает… а ещё бесплатный сыр только в мышеловке. Накрылись мои походы в Лероун. Небось так работой завалят, что я и имени собственного вспомнить не смогу. А я так надеялся, что завтра… Хотя вру. С этой суматохой я напрочь забыл и о дракоше, и о девчонке, чьё чудесное излечение возможно в моих руках. А вот теперь, пусть и несвоевременно всё это вспомнилось. И стало грустно.

— Вид у тебя уставший. Загоняли видать прошлые работодатели. В общем, все вопросы об увольнении и приёме на работу решат без твоего участия, — решив не дожидаться моего прямого согласия, взял быка за рога Горюнов. — Даю тебе месяц на то, чтобы прийти в себя и приступай к работе, — добавил он, вставая, чем явно дал понять: «разговор окончен».

Дожидаться пока меня прямым текстом пошлют, я не стал, и быстро попрощавшись вымелся из этого зазеркалья. И опять уходил в полной прострации. В чувства меня привёл преградивший путь на выходе из здания, здоровенный, не уступающий мне в росте детина:

— Господин Светлов, — негромко пробасил он. — Нам приказано сопровождать вас. Надо подождать, сейчас к выходу будет подана машина.

Всё! Лимит моих удивлений и шока исчерпан. Стою. Тупо хлопаю глазами. Кто это? Куда повезёт? Может это вообще люди моего босса подкрались и мне валить надо? Да куда ж тут свалишь-то?

Пару минут спустя, громила заметив что-то за витражными окнами холла, оживился и сообщил о прибытии транспорта. Оказался им нехилых размеров джип Рейндж Ровер, не удивлюсь если бронированный. Мой сопровождающий… или охранник? Или телохранитель? Ну не хрена ж себе! В общем, попросив обождать, он вышел на улицу, окинул окрестности цепким взглядом и кивком пригласил меня проследовать к предупредительно распахнутой задней дверце автомобиля.

В салоне авто было насколько просторно, настолько же и мрачно благодаря тонированным стёклам. Страха не было, интереса тоже, я просто с какой-то странной отвлечённостью наблюдал за проносящимися за окнами городскими пейзажами и ждал чем же всё это закончится. И был немало удивлён осознав, что мы действительно едем к моему дому.

Ничьего постороннего присутствия не ощущалось. Охранник достал откуда-то брелок дистанционного управления и открыл ворота. Мои ворота! Которые я для понта отъезжающими сделал, хотя машину вечно снаружи ставил, не желая корячиться и попросту входил через калитку ножками. Обычно они были закрыты обычным засовом, входящим в забетонированный металлический паз, и надо было не мало потрудиться, чтобы за столь короткий срок изменить столько всего! Всю эту конструкцию явно успели поменять за столь непродолжительное время, хотя внешне всё осталось прежним. Оперативно, ничего не скажешь.

Выходя из машины, я покосился по сторонам в поисках обещанных камер, но ничего так и не заметил. То ли их не успели ещё установить, то ли замаскировали так, что даже знающий здесь каждую веточку взгляд не смог выделить ничего чужеродного. А вот возле входной двери появилась новенькая хромированная панель. Подойдя к ней, мой, так и оставшийся безымянным телохранитель остановился.

— Сейчас я наберу активационный код, — произнёс он, и мне эти слова напомнили фильмы ужасов с часовыми механизмами на бомбах и тому подобным. — А вы следом введёте свой пароль. Если я останусь при вас, то тоже должен буду его знать.

Пожав плечами, дождался, когда меня пригласят к панели и набрал один из своих любимых паролей. На экране высветилось — «Добро пожаловать!», а в голове мелькнула мысль: «…в локацию мой дом…»

— В дальнейшем это не пригодится, но пока, постойте здесь, — распорядился сопровождающий меня громила и бодрым шагом обошёл весь мой немалых габаритов дом.

И только сейчас я задумался: а на кой мне такой домина, если я один? Понты, будь они не ладны! Охранник вскоре вернулся, и уходить он вроде как не собирался, что напрягало немного. Но так как время, пока мы выбирались из городских пробок перевалило за полдень, я пригласил его пообедать, поинтересовавшись, а где будет всё это время водитель? Ведь я так и не услышал звука уезжающего автомобиля, а значит он по-прежнему был здесь. Оказалось, что Горюнов ещё и машину мне выделил! А на вопрос о водителе, ответ поразил своей естественностью:

— Я должен быть рядом с вами, а он ни при каких обстоятельствах не покидать автомобиль, — коротко пояснил телохранитель, таким тоном, словно вынужден был объяснять само собой разумеющееся.

Это что ж он там сутки напролёт жить будет что ли?» — ужаснулся я. Но всё же удалось кое-что выяснить у угрюмого детины, которого звали, кстати, Григорием. Оказалось, что водителей у меня будет — два, меняются они через двенадцать часов, а вот охранник — один. Не позавидуешь такому графику работы.

До вечера я бесцельно слонялся по дому, не в силах ни на чём сосредоточиться. Голова напрочь отказывалась принимать внезапные изменения в моей жизни. Присутствие обустроившегося на первом этаже Григория смущало не меньше чем наличие торчащего во дворе автомобиля и собственно водителя. Нервировало ещё и то, что я как не всматривался, так и не смог понять — есть ли в доме камеры? А каково оно оказаться вдруг невольным участником шоу под названием «за стеклом»? Это в книгах фантасты расписывают будущее, где подобное в порядке вещей, а современному свободолюбивому человеку тяжело жить под постоянным наблюдением.

Поужинав, я предложил отнести что-нибудь из еды водителю. На эту просьбу молчаливый и какой-то вечно угрюмый Григорий отреагировал странно, собственно, как и тогда, когда я его самого позвал обедать днём, но всё же отнёс пару бутеров и кружку с кофе.

Ночь прошла под девизом: «Долой сон!» Может кто-то и смог бы спокойно дрыхнуть, и возможно когда-нибудь смогу и я, но пока что, мысль о том, что сейчас, во дворе бедный водила корячится, пытаясь поспать в явно неприспособленной для этих целей машине… В общем, не давала эта мысль покоя. Ну и ещё, ломал голову, как же мне вырваться на встречу с тем неведомым новым наставником. И сделать это, решил любой ценой. В конце концов мне дали месяц на отдых, и моё личное дело как я этот самый отдых себе представляю. Пока есть возможность буду наведываться в Лероун, а дальше, кто знает, удастся ли выкраивать на это время?

Заснул под утро, и казалось не успел глаза закрыть и уже затрезвонил мобильный. Я с опаской покосился на экран, абонент был мне неизвестен. Ответил. Оказалось, что это тот самый заместитель Фёдора, назвавшийся Валентином. Интересно, там у всех такие имена?

Вроде бы и не телефонный это разговор, но пришлось объяснять, что я с некоторых пор под усиленной охраной, и вряд ли мне удастся сесть к кому-нибудь в машину и уехать в неизвестном направлении. Говоря это, я боялся, как бы не накрылась моя идея посвятить этот месяц Лероуну. При том уровне секретности, каким окружили себя разработчики активно функционирующего уже несколько лет проекта, было мало вероятно, что меня пустят внутрь с охраной. Как оказалось, мои опасения были напрасны. Большая часть их клиентов без телохранителей даже в сортир не ходят. Просто водитель и охранник подпишут соответствующие бумаги и всё.

— И передайте охраннику, что мне сорок пять, рост метр шестьдесят, брюнет среднего телосложения. Буду в серой кожаной куртке, светло-голубых джинсах и кроссовках. В руках пакет с рекламным логотипом чая «Липтон». Подберёте меня через два часа на пяти углах, со стороны улицы Рубинштейна, — в завершении произнёс он и отключился.

Выбравшись из кровати, заглянул в душ, и спустившись вниз поведал обо всём Григорию. Вернее, не так. Я попросту поставил его перед фактом, что нужно ехать. Для чего и что там буду делать, не пояснял. Единственное, о чём ещё упомянул, так это про подписку о неразглашении.

Воспринял он мои слова как приказ: надо — поедем, необходимо — подпишем. В общем, на скорую руку позавтракав, мы выехали из дома. И уже выскочив на объездную водитель решил устроить авторалли. Джип мчал на запредельной скорости подрезая не успевшие ретироваться с нашего пути машины. Сидевший на переднем пассажирском сидении Григорий тоже как-то подобрался и кажется не отрывал взгляда от зеркала заднего вида. Вылетев в город, мы понеслись, не сбавляя скорости по трамвайным путям, пару раз нырнули в подворотни, и к указанному времени, несмотря на все гонки и зигзаги, оказались на месте.

Подходящего под описание мужчину заметили ещё, не успев подъехать. В отличии от Фёдора непримечательным назвать его язык бы не повернулся. Рост низкий — да, а в остальном он обладал довольно броской внешностью, и одежда… вроде бы джинсы, куртка, кроссовки, но от них, как и от всего облика моего нового наставника, прямо-таки пахло властью и деньгами. Григорий усадил его на своё место, а сам сел рядом со мной. Валентин объяснил куда ехать и, в машине повисла тишина.

— Это ваши? — спустя какое-то время поинтересовался новый наставник, который уже минут пятнадцать, так же как совсем недавно и Григорий, не отрывал взгляда от зеркала заднего вида.

— Нет, — буркнул водитель. — Но я оторвусь.

Валентин тут же достав мобильник, набрал какой-то номер и ожидая, когда ответят, обратился к водиле:

— Едем тихо, спокойно, не нарушая правил. Они отвяжутся.

— Сами? — невесело ухмыльнулся оглядывающийся назад Григорий, даже странно было что он вообще голос подал, из него лишний раз и кивка головы не выжмешь.

— За нами хвост, принимайте, — проигнорировав охранника, произнёс в трубку Валентин. — Да. Да. Хорошо. Ждём, — завершил он, и убрав телефон в карман, обернулся: — Неизвестно кого пасут вас или меня, — порадовал он.

— Они давно на хвосте висят, — буркнул мой телохранитель.

Какое-то время мы будто бы бесцельно колесили по центру города, а потом началось нечто! Вы видели вертушки, заходящие на посадку посреди Невского проспекта? Так вот зрелище я вам скажу ещё то. Особенно если учесть плотность транспортного потока, рёв вертолётных двигателей, вопли клаксонов, которыми пытались высказать своё недовольство перепуганные водители. Ну и конечно же столпившийся народ. Но всё это светопреставление осталось позади. А мы… мы беспрепятственно убрались восвояси.

— Круто, — только и смог сказать Григорий, в то время как у меня вообще слов не было, а в голове билась несвоевременная мысль: «Интересно как это для СМИ объяснят? Ведь подобное невозможно не придать огласке!»

— Иногда иначе не получается, — тем временем, на удивление спокойно ответил Валентин. — Сейчас направо, там дворами лучше проехать, чтобы на камерах лишний раз не светиться, — обратился он к водителю.

В итоге минут через двадцать, после памятного светопреставления мы очутились на месте. Подписать бумаги водиле и охраннику пришлось, не выходя из машины. После чего, водитель остался ждать, а мы с Григорием и Валентином прошли мимо уже знакомой и теперь хронически улыбчивой девушки, потом миновали бесчисленные вереницы переходов, коридоров и лестниц. Во время пути было заметно, что бедный охранник тужится запомнить все повороты и оценить возможные опасности. В этот момент его было искренне жаль. Даже после моей просьбы расслабиться, он не успокоился, просто делал теперь это тайком. И вот наконец-то нашим взорам предстала заветная комната.

— Это не опасно? — осмотрев помещение, поинтересовался мой телохранитель.

— До сих пор не умер, — отмахнулся я, желая поскорее очутиться в виртуальном мире, где умирал без меня мой питомец. — Спроси, может и тебе разрешат.

— Вот уж нет, — помотал головой он, видя, как я влезаю в костюм и собираюсь натянуть на голову капюшон. — Моя задача быть рядом и следить, чтобы ничего не произошло.

«Ну-ну, посмотри», — мысленно усмехнулся я, вспомнив свой шок от увиденного на экране и представляя его реакцию, когда бедный мужик станет реальным очевидцем происходящего.