— Очнулся, герой? Вот ты и попался! Ну, где теперь твоя крутизна? Сейчас за все свои выходки ответишь по полной программе!
Из пелены, стоящей перед глазами, возникло злорадно улыбающееся жёлтым оскалом зубов лицо бармена. Непроизвольный стон вырвался из груди. В ушах гудело, как в аэродинамической трубе. Артём, зажмурившись на мгновение, мотнул головой и, сплюнув на пол кровавым сгустком, попытался приподняться. Не вышло. Руки и ноги оказались чем‑то плотно стянутыми, а довольный толстяк продолжил:
— Да не дёргайся ты… Это тебе не в баре битой махать. Теперь, гадёныш, ты от меня никуда не денешься! А ну, отвечай, куда мои бабки девал?
— Какие ещё «твои бабки»?
Тотчас по животу ударили тяжёлым ботинком, тут же отлетевшим назад, а владелец его, охая, запрыгал на месте. Понявший причину произошедшего сталкер ухмыльнулся про себя. А вертящийся на одной ноге подельник бармена воскликнул:
— Ты что, Викторыч, броник с него не снял, что ли? Как по чугуняке попал…
— Снял… — торговец недоумённо смотрел на Артёма. — Может, ты по полу вдарил, а не по нему?
— Да ты чё, меня за дебила держишь? Ох, больно‑то как! Я, по — твоему, из ума выжил и не понимаю, куда бью?!
— Ну, значит, не понимаешь… — лицо, украшенное тремя подбородками, вновь нависло над сталкером. — Так, где мои бабки?
— Я твоих денег не брал. А вот куплю — продажу мы с тобой оформили по — честному. Так что, ты мне не приписывай того, чего я не делал…
Артём закашлялся, вновь сплюнул кровь на пол и, вспомнив о напарниках, попытался поискать их взглядом. Неудачник так и находился в кресле, куда он его посадил, а вот Культя, подобно товарищу связанный по рукам и ногам, лежал поодаль. «Та — а-ак, значит, противника прозевали оба! — промелькнуло в голове, а затем: — А где же Нафаня? Как он это допустил? Впрочем, скорее всего, его внимание отвлекли подземные призраки». В этот момент грохот выстрелов и какофония звуков вновь долетели до слуха сталкера. Наконец, Артём понял, кто отвлёк на себя внимание полтергейстов. Военные, пустившиеся за ними в погоню! Теперь ему стало ясно, почему схватка длится так долго. Усиленная защита и большое количество боеприпасов, которыми преследователи никогда не были обделены, естественно, давали им неплохое преимущество над менее обеспеченными сталкерами. И тут же ёкнуло в груди. «Если не перерубить кабель и не лишить тварей подпитки, возможно, справиться с ними вряд ли удастся»…
— Слушай, батя… — решил он обратиться к бармену.
— Я тебе не батя, уродец! — в этот раз уже сам торговец попытался ударить его в живот, но тут же отскочил, запрыгав на месте, и начал трясти отбитой рукой. — У — у-у! Чё за нафиг?! У тебя там кирпич, что ли, лежит?!
Артём ухмыльнулся и продолжил:
— Да дослушай ты, наконец! Эти призраки, с которыми военные бьются, до той поры неуязвимы, пока получают подпитку от работающей здесь аппаратуры. Если оборудование комплекса не отключить, вскоре мы все здесь поляжем…
— Заткнись! — Викторович стоял перед ним, согнувшись в три погибели, и зажимал между ногами ушибленную руку. Другая же, охваченная уже далеко не белоснежным гипсом, висела плетью. — Я с тобой по душам трещать долго не собираюсь. Спрашиваю последний раз: где мои бабки?! И куда ты подевал Костю?!
— А — а-а! — до Артёма неожиданно дошло. — Вот в чём дело! Так ты и вправду думаешь, что я уволок твоего сына?
— А кто же ещё?!
— Хм… а ты мог подумать, что всё может оказаться гораздо проще? Твой Костик, вероятно, принял, наконец, самостоятельное мужское решение… Он, скорее всего, застыдился собственного отца и его чёрных делишек и ушёл. Бросил он тебя. И я могу в очередной раз успокоить совесть. Ещё один человек принял с благодарностью сторону добра…
— Да что ты понимаешь о добре, негодник?! — глаза бармена метали молнии и громы. — Сколько раз в жизни я спасал его от негатива! Это благодаря мне он стал тем, кем является на данный момент!
— А вот этим не кичись. Это не он, а ты решил завести себе ребёнка. Это твоя святая родительская обязанность! Вот только странно ты относишься к ней… Подумай, насколько в твоих глазах всё вокруг затмевают деньги. Ты даже родного сына вспомнил только после разговора о них!
— Да что ты можешь знать об этом! У тебя есть свои дети?
— Пока нет. Но понятия жизни от этого я не перестал принимать должным образом.
— Так ты Костю не брал с собой?.. — во взгляде торговца появилась растерянность.
— Наконец‑то до тебя дошло, о чём тебе говорят! Я не действую твоими методами. И если он решил от тебя уйти, я его прекрасно понимаю. Жаль, что у него такой отец…
— Блин… А я думал… Так куда же он тогда подевался?.. — Викторович выпрямился, чертыхнувшись, и, словно опомнившись, вдруг спросил: — Что ты там о призраках сказал?
— Аппаратуру, говорю, надо срочно обесточить, — Артём прислушался к звукам продолжающейся схватки. — Иначе эти твари нас всех на тот свет отправят в скором времени. Соображай быстрее! Там мужики ни за что гибнут!
— Так что делать‑то?.. — в голосе бандита послышались нотки волнения.
— Кабель основного питания надо найти и перерубить. Да не стой истуканом! Или неси быстрее топор с пожарного щита, находящегося в коридоре, или развяжи меня.
— А! Да — да… Боня! Ну‑ка, пулей тащи сюда топор!
Прихрамывающий браток метнулся наружу, а Викторович озабоченно принялся рыскать взглядом по стенам и находящимся на них многочисленным проводам в металлической защитной оболочке.
— Так их тут миллионы!
— Вот именно! Я об этом и говорю.
— И как предлагаешь его найти?
— Да что тут думать? — подал голос Культя. — Рубить придётся все подряд, а разбираться со схемами уже некогда. Сейчас эти чудища с военными расправятся и сюда придут. Вот тогда нам уже не до кабелей будет…
— Ладно… — бармен, наконец, принял решение и потянулся к Артёму трясущейся рукой. — Считай, что пока объявлено перемирие. Но после ты мне за бабло ответишь! И попробуй только от меня сбежать…
— Вот это уже другое дело! — сталкер сел, растирая занемевшие конечности. — Я от трудностей никогда не бегал. Иначе бы к тебе в заведение в одиночку не пришёл.
— На это и надеюсь.
В этот момент в комнату вбежал запыхавшийся Боня с расширенными от страха глазами и топором в руках.
— Там такое месиво творится, ужас! Викторыч, если не поторопимся — нам всем хана! Эти твари людей рвут, как хлебный мякиш! Сам сейчас видел…
— Да не ори ты так! Быстро рубай все провода подряд!
Метнувшийся к ближайшей стене браток принялся рьяно махать топором. Артём, глотнув из фляги воды, промочил пересохшее горло. В помещении медленно повышался уровень температуры воздуха. Вероятно, Боня сумел перерубить провод кондиционирования воздуха. И ничего хорошего людям это не сулило. Звуки завываний и стрельбы с каждой минутой всё приближались. Выхватив нож, Культя перебежал на другую сторону и попытался работать им. Но это оказалось слабодейственным, поскольку металлическая оплётка кабелей с трудом поддавалась воздействию столь малого инструмента. Артём же, видя состояние запыхавшегося Бони, подбежал к нему и, перехватив инициативу в свои руки, ожесточённо продолжил начатое. Вскоре с одной стеной было покончено. Сталкер, торопясь, перебрался к следующей. Таким макаром, меняя друг друга и покрывшись крупной испариной, они смогли, наконец, завершить начатое.
К этому моменту драка в коридоре уже подобралась к самым дверям в центральный зал. На входе метались смутные тени, а пугающие звуки, издаваемые живучими подземными тварями, больно резали по ушам. Артём остановился посреди комнаты в недоумении. Ничего не происходило. Размеренный гул аппаратуры и вибрация комплексного сооружения не утихали. Сев в кресло, он поднял на Викторовича растерянный взгляд.
— Что, что?!.. — спросил его ничего не понимающий бармен.
— Да, что?.. — переспросил задумчиво сталкер. — Сам видишь, батя, ничего не изменилось…
— То есть, как не изменилось?
— А так… Мы разрубили с Боней все провода, но оборудование продолжает работать и посылать импульсы в ноо — сферу через передающие антенны. Мне продолжать описывать технические характеристики комплекса, или на этом остановимся? — Артём исподлобья смотрел на торговца, уронив инструмент для рубки на пол.
— Как же она может работать без энергии? Не беспроводная же связь! Блютуз, блин, хренов! — Викторович словно не заметил саркастического тона в словах сталкера.
Культя же лихорадочно продолжал производить очередной осмотр стен, но ничего нового не находил.
В этот момент в помещение ворвался воздушный вихрь, разметав бумажные листки, лежащие на столах, и начав их крутить с бешенным ритмом. Мрачные тени подземных мистических чудовищ со страшными завываниями и леденящим слух гомерическим хохотом принялись носиться под высоким потолком. По разумам людей ударила сильнейшая пси — волна. Викторович, Боня и Культя как подкошенные рухнули вниз, крича и извиваясь от боли. Артём, оставшийся сидеть в кресле, схватился за голову руками и сморщился, сжавшись в комок.
Следом за призраками внутрь ворвался десяток военных, экипированных костюмами высокой степени защиты, отчего, вероятно, не так сильно подверженных воздействию тварей. Теперь стало ясно, почему схватка с полтергейстами длится так долго. Осталось только выразить учёному миру большую признательность за совершенство комбинезонов. Беспрестанно стреляя вверх, отряд рассредоточился по углам. Пули, рикошетящие от потолка и стен, противно завизжали, дополнив начавшуюся звуковую какофонию. Воцарившийся хаос мог бы довести до полного безумия любого. Что, кстати, было уже не за горами.
И тут перед слабо соображающим Артёмом возникло искристое образование. Он вздрогнул и с натугой поднял пудовую голову. Улыбающееся лицо Нафани приветливо кивнуло. Сквозь него прошла длинная очередь, выпущенная кем‑то из военных.
— Не стреляйте в него! — через силу выдавил из себя сталкер. — Это мой товарищ! Он никому не причинит вреда…
— Каноненко! Отставить! — послышался крик Севостьянова. — Лупи по вон тому, самому здоровому! Боюсь, как бы нам в замкнутом пространстве самих себя сейчас не перестрелять! Харечко, у тебя ещё разрывные есть? У меня кончились…
Подумав о том, что все усилия отряда военных напрасны, Артём безнадёжно махнул рукой, сожалея, что жизнь оканчивается так нелепо и трагически. Разом потяжелевшая конечность, почти не подвластная сейчас голосу разума, ухнула вниз. Хотя, что в его существовании не отдавало нотками невезения? Неудачник, он и есть Неудачник… Сталкер вновь безвольно опустил подбородок на грудь. Будь, что будет…
Протянутая в его сторону зигзагообразная молния приподняла голову. Перед глазами вновь возникло расплывчатое лицо домового. Тот вопросительно кивнул, не понимая, почему друг неожиданно сник и совершенно упал духом. Мелькнувшая мысль осенила догадкой. Его товарищ и Ангел — хранитель Нафаня, насквозь пронизанный электрическими разрядами, вероятно, сможет с точностью определить, где находится силовой кабель!
— Нафаня, дружище… — непослушные губы едва шевелились. Всё тело от натуги пронизывала накатившая дрожь. — Нужно найти провод, по которому сюда поступает энергия…
Моментально сообразивший, о чём ему говорит Артём, полтергейст протянул другой отросток к ногам товарища. И тут только заметил слабо соображающий сталкер торчащую у колёсика кресла из пола короткую трубу и толстый металлический канат, протянувшийся к щитку центрального пульта.
— Порвать сможешь?..
Нафаня энергично кивнул и метнулся вперёд. Сноп ярких искр взметнулся в разные стороны, словно праздничный салют, и помещение погрузилось во мрак. Но ненадолго. Через мгновение под потолком тускло загорелись три красных плафона дежурного освещения. Гул в помещении смолк, а вместе с ним вибрация и зловещие завывания кружащихся в смертельном хороводе тварей, которые начали медленно растворяться в воздухе и, наконец, исчезли совсем. Артём забеспокоился — Нафаня тоже пропал. Военные замерли, всё ещё направляя стволы автоматов вверх, и нерешительно крутились на месте. Внезапно наступившая тишина ввергла всех в ступор. Севостьянов, не понимающий, отчего вдруг изменилась обстановка, скомандовал:
— Держаться наготове! Каноненко, проверить выход, коридор и лестницу! Харечко, сталкеров под стражу! Остальным внимательно контролировать помещение.
Окрик командира привёл всех в чувство и заставил натренированные тела начать двигаться. Боковым зрением ещё не пришедший в себя Артём заметил, как двое, сорвавшись с места, выбежали наружу, а перед ним остановились чьи‑то ноги, обутые в бронированные ботинки, находящиеся на платформах экзоскелета.
— Встать!
— Да погодите вы, ребят. Я даже двинуться с места не могу…
Резкий удар в плечо перевернул кресло вместе с сидящим в нём сталкером. Артём ухмыльнулся. Не больно ни капельки! Вот, что значит — «Кротовик»! Так даже лучше… В комнате уже стояла настоящая духота, а на полу чувствовалась прохлада, слабым дуновением тянущаяся от входа.
— Харечко, отставить! — помогающий встать на ноги бармену Севостьянов уже спокойнее произнёс: — Подними его и посади назад. Пусть немного отойдёт, потом допрашивать начнём…
С десяток минут понадобилось Артёму, чтобы более — менее восстановить двигательную функцию организма. Встряхнувшись, он дождался, когда исчезнут круги перед глазами, и начал оглядываться, беспокоясь за друзей. Неудачник до сих пор не пришёл в себя. Да так, наверное, и лучше для него. Не видел всего ужаса, происходящего до этого вокруг. А в выздоровлении его сталкер нисколько не сомневался. «Барбарис» своё дело знает на «отлично». Культя сидел у стены и иногда кивал головой, тело его ещё пробирала нервная конвульсивная дрожь. «Отойдёт»! — Артём ухмыльнулся.
— Что лыбишься, недоносок? — Харечко смотрел на него, прищурившись. — Вот как дал бы тебе в лоб длинную очередь, чтобы мозги всю комнату забрызгали!
— А ты дай! — сталкер ухмыльнулся ещё раз. — Тогда точно никогда своего генерала не найдёте.
— Да, кстати, где Командующий?
Севостьянов уже находился рядом. Позади него стоял торговец и смотрел на Артёма ненавидящим взглядом.
— Да тут он, недалеко… Только вам его без меня не найти, так что я вам ещё нужен. И предупреждаю сразу: если с моими друзьями хоть что‑нибудь произойдёт, вам его не видать, как собственных ушей.
— У! — Харечко замахнулся автоматом, — гнида! Твоё счастье, что не столкнулся со мной в бою…
— Не барагозь ты… И не говори «гоп», пока не перепрыгнул. Не стоит на себя слишком много брать! Я никогда против вас не воевал и не собираюсь. У меня есть доказательства того, что под крылом вашего Командующего проворачивались очень даже нехорошие делишки. Мафия, знаете ли, она и в Африке — мафия…
— Чего?! — Викторович попытался прорваться вперёд, но его грубо остановил Севостьянов, заинтересовавшийся словами сталкера:
— А ну, уймись! Не то я ещё и по тебе сейчас пройдусь прикладом! — Харечко, находившийся на взводе, никак не мог найти объект, на который можно было бы выпустить пар.
— Прапорщик, я сказал — отставить! — майор сурово посмотрел на подчинённого. — Иди‑ка, посмотри, где там Каноненко пропал. Что‑то долго он ходит…
Бросив на Артёма недоверчивый взгляд, Харечко вышел в коридор. Севостьянов, повернувшийся к сталкеру, придвинул к себе второе кресло, сел в него и проговорил:
— Так — так — так… И что за доказательства у тебя такие веские имеются, позволяющие с уверенностью говорить о подобных вещах?
Видя тревожный взгляд торговца, направленный на него, Артём вновь ухмыльнулся.
— Мне известно, что он является одним из руководителей мафиозной группировки, включающей в себя достаточно крупные силы. И находится генерал в непосредственной связи с подобными ему начальниками из правоохранительных органов, а также с сидящими где‑то выше. А занимаются они отмыванием денежных масс через банковские счета, открытые специально для поступлений от продажи оружия, снаряжения и артефактов. На их счету не один десяток загубленных человеческих жизней. Хм… И вот Вам явный представитель, находящийся в прямом подчинении…
Вдруг из‑за спины Севостьянова в сторону Артёма прогремело подряд несколько выстрелов. Сталкера откинуло назад, и он вместе с опрокинувшимся креслом завалился на пол. Резко обернувшийся майор увидел бармена, держащего в вытянутой руке пистолет, из ствола которого поднималась вверх струйка порохового дыма. Наскочившие на бандита сзади солдаты профессионально быстро отобрали у того оружие и, скрутив, заставили принять лежачее положение. Дёрнувшийся было на подмогу торговцу Боня без промедления отправился вслед за хозяином. Поднявшись на ноги, присевший в момент выстрелов Севостьянов хмуро посмотрел на бывших союзников и сокрушённо покачал головой.
— Вот оно что… Так я, выходит, всё это время пособлял убийцам и мародёрам? Дела…
— Да не слушай ты этого паразита! — бармен попытался говорить уверенным тоном. — Он Костика моего неизвестно куда подевал, изверг! А парень за свою жизнь даже мухи не обидел…
— Так, дай мне разобраться в происходящем! Нечего без суда и следствия из себя исполнителя Кары небесной строить! — командир отряда был зол и говорил отрывисто, выделяя каждое слово. — Я и без тебя разберусь, что к чему… Думаешь, убив его, ты сможешь выяснить, куда Константин исчез?! Ещё раз попытаешься вытворить подобное, я расстреляю тебя по закону военного времени к чертям собачьим и не буду выяснять, кто из вас прав, кто виноват! Благо такими полномочиями наделён…
Майор рванулся к упавшему сталкеру, нагнулся над ним, пытаясь выяснить степень повреждений, и с изумлением замер, распрямляясь. А находящиеся неподалёку солдаты смотрели на происходящее, открыв рты. Артём, кряхтя и постанывая, начал вставать без посторонней помощи. С хрустом в шейных позвонках прижимая голову то к одному плечу, то к другому, он встряхнулся, оглядел всех присутствующих и, улыбаясь, произнёс:
— Вот видите, добро, оно всегда восторжествует! — видя порывающегося что‑то сказать Севостьянова, сталкер ухмыльнулся. — Давайте обо мне поговорим позже. Я всё постепенно объясню. Ничего сверхъестественного не приключилось. Любые, даже самые странные вещи, имеют свою логическую основу. Отправляясь сюда, я просто принял некоторые меры безопасности. А вот этот подонок и является одной из значимых исполнительных фигур во всём беспределе, творящемся под крылом Волотько.
— Так где всё‑таки сам Командующий?
— Да здесь он, недалеко от бункера. Мы его на время припрятали, чтобы не мешал. Нам требовалось эту аппаратуру выключить, — Артём кивнул на притихший, наконец, пульт центрального управления. — Сами же видели, что произошло, когда её обесточили. В противном случае нас с вами уже давно бы не было в живых. Сколько уже бед случилось в этих местах по вине бездумно проводящего опыты человека…
— А вот это уже истинная правда!
Насторожившиеся солдаты направили оружие в сторону незнакомого голоса, прозвучавшего от входной двери. Вошедший, подобно военным, оказавшийся экипированным в костюм повышенной защиты, приподнял затемнённое забрало шлема и представился:
— Полковник Семашко, командир отряда специального назначения «Риф». Центральное Управление Объединённой группировки международных Сил. Всем сложить оружие до выяснения обстановки, во избежание недоразумений!
Следом за ним в комнату ворвались бойцы спецназа, готовые в любой момент открыть огонь на поражение, и быстро рассредоточились по разным сторонам помещения. Последними появились Каноненко и Харечко, сопровождаемые суровым крепким майором. Севостьянов, знающий полковника не понаслышке, подал знак своим бойцам, в спешке выполнившим приказ командира. Семашко, дойдя до середины зала, поднял упавшее кресло, на котором ранее сидел Артём, и вальяжно разместился в нём. Окинув взглядом всех присутствующих, он продолжил, глядя на сталкера:
— Так вот каков ты, Неудачник! Слышал, слышал… Так, значит, говоришь, раскрыл мафиозные делишки? Похвально. И куда ты все улики подевал?
— Да, там, на выходе припрятал… — Артём усмехнулся. — Не с собой же их таскать было…
— Ну что же, при выходе и отдашь, — полковник переключил внимание на Севостьянова. — А с тобой, майор, у нас отдельный разговор будет. Ответишь по всей программе, на каких основаниях ты Командующего шестого участка в Зону пропустил без согласования со Штабом Руководства Объединённой группировки. И как сам здесь оказался, рискуя жизнями солдат… Благо ещё в защиту их одеть догадался… А пока всем перекинуть оружие за спину, я не собираюсь за вас его таскать по Зоне. Мои ребята не вьючные верблюды. Наше дело — порядок наводить. А то, смотрю, развели вы тут бардак!.. Если бы не эти сталкеры… — он кивнул на Артёма, — ещё неизвестно, чем бы закончилось ваше сегодняшнее приключение. Собирай, майор, всех оставшихся, прихвати этих — лежащих, и по одному на выход шагом марш! Там вас капитан Завгородний примет. Вы с ним старые знакомые, хм… не удивлюсь, если он тебя по — дружески уму — разуму поучит…
Растерявшийся Севостьянов рванул было к дверям, но, опомнившись, остановился, развернулся и скомандовал:
— Ну, что встали, как истуканы? Команду слыхали?! Взять оружие за спину и на выход бегом марш!
Дождавшись, когда грохот тяжёлых платформ экзоскелетов стихнет в опустевшем коридоре комплекса, Семашко вновь обернулся к Артёму.
— Вот ты скажи, что у вас за привычка — пытаться решать проблемы в одиночку? Что, сразу к нам не мог обратиться?
— Так ведь я же не знал, насколько и кому можно верить… А как вы про нас узнали?
Полковник ухмыльнулся.
— Так ведь давно в этих местах работаем. Связей достаточно. А земля, она слухами полнится… — видя недоумённое лицо сталкера, он пояснил: — Да не заморачивайся и голову не ломай! Это Купер…тьфу! Лучник нам о вас сообщил. Он и разъяснил ситуацию, предвидя то, что за вами могли организовать погоню.
— Вот оно что! Тогда на выходе я Вам и документы, и генерала передам. А нам ничего не оставалось. Надо же было как‑то обезопасить себя… Мы в Зону из облавы едва вырвались…
— Ладно, — Семашко докурил сигару и заключил: — Во всём разберёмся со временем, а пока надо из Зоны выбираться. Нечего лишний раз в опасном месте людьми рисковать. Собирайте вещи и двинем на свежий воздух. А вот о том, как ты в штаб Волотько попал, расскажешь отдельно. Очень уж интересно, как тебе удалось прорваться через заслоны и многочисленные посты без жертв… Устинов! — он обратился к стоящему у входа майору, — помоги ему товарищей наверх вывести.
— Есть!
Оставшиеся в комнате спецназовцы по едва заметному кивку Устинова подхватили Неудачника и Культю, собрали их вещи и поспешили прочь. Последними бедовую лабораторию покинули Семашко и Артём, подобравший валяющийся пистолет бармена с опустевшим магазином.
* * *
Зона встретила выбравшихся наружу моросящим дождём. Низко нависающие иссиня — чёрные тучи и успокоившиеся, наконец, ржавые штыри передающих антенн рисовали мрачную картину окружающей действительности. Но это никак не сказалось на резко повысившемся настроении сталкеров. Неудачника привели в чувство, но его ещё покачивало из стороны в сторону, и он, поддерживаемый Устиновым, непонимающим взглядом смотрел на находящихся рядом людей. Культя, подойдя к бородатому сталкеру — проводнику, показавшему группе спецназа короткий путь к комплексу, энергично жестикулируя, что‑то рассказывал тому и изредка смеялся.
Достав из тайника свой рюкзак с документами и ноутбуком генерала и передав его полковнику, Артём облегчённо вздохнул и в сопровождении Семашко двинулся к пространственной аномалии. Бросив на землю непонятно зачем взятый с собой пистолет и зажав в руке симбиоз нескольких артефактов, находящихся до этого в поясном отделе комбинезона, медленно прошёл сквозь силовой барьер «Пространственного пузыря», после чего так же осторожно вывел обратно Волотько, держа его за плечо. Тот, в свою очередь, стоял, опустив голову, и бормотал что‑то едва понятное. Полковник, взглянув на него, проговорил:
— Ну что, господин генерал, надышались воздухом перемен? Довольны? А теперь мы с вами поедем домой.
— А? Что? — Волотько словно не понимал, где он находится, и что с ним происходит. Медленно подняв голову, он посмотрел на Артёма и пробормотал: — Умри…
— Что, что? — не поняв смысла сказанного, переспросил его Семашко, заглядывая Командующему в глаза.
— Умри! — уже яснее произнёс тот, нагнулся, подняв с земли разряженный пистолет, и принялся вертеть его в руках.
— Все умрут — это неизбежно… — полковник вздохнул. — А пока мы с вами проследуем обратно для дальнейшего разбирательства в случившемся. Вынужден официально заявить, что вы арестованы на время проведения следствия. Пройдёмте!
— Умри! — крикнул Волотько, щёлкнув пистолетом, и, направив его в лицо Артёма, нажал на спуск.
Прогремел выстрел. Но буквально за доли секунды до этого произошло неожиданное. Вдруг между генералом и сталкером из воздуха возникло сверкающее образование полтергейста, а в руку, держащую оружие с едва слышимым свистом воткнулась чёрная стрела. Конечность по инерции отбросило в сторону, и вылетевшая из ствола пуля, взвизгнув рикошетом от крутящейся недалеко «Карусели», вскользь зацепила голову стреляющего. Волотько отбросило назад, и он навзничь рухнул в скопившуюся за его спиной грязную лужу. Последний патрон бывшего капитана выполнил, наконец, своё прямое предназначение. Но, надо сказать, лишь частично. Генерала легко ранило, оглушив и введя в бессознательное состояние.
Семашко, удивлённо косясь на оказавшегося рядом с Артёмом Нафаню, отдал спецназовцам команду: погрузить Волотько в БТР и оказать ему необходимую помощь. А в этот момент из‑за ближайших деревьев к собравшейся группе людей подошёл улыбающийся Лучник.
— Я вовремя, полковник?
— О да! Я даже сообразить ничего не успел. Сейчас бы ещё на одну трагедию стало больше…
— Спасибо Вам, мои телохранители… — Артём весело смотрел на домового и Лучника. — Очередным долгом за мной стало больше.
Подбежал запыхавшийся Культя.
— Что произошло?! Вечно у вас без меня всякая ерунда случается…
— Ага, — Артём рассмеялся, — а когда с тобой, то совершенно ничего не происходит!
— Ну, со мной‑то, как с настоящим другом, тебе должно быть точно спокойнее… — Леонид хлопнул друга по плечу. — Сталкер фореве! — и он, подняв вверх покалеченную левую руку, растопырил в стороны оставшиеся пальцы, чем вызвал смех окружающих.
— Дак это завсегда — правда! — произнёс подошедший сталкер — проводник. — Без друзей оно и не жизнь вовсе! Вместе любые преграды преодолеть можно!
— Ква… — Артём встал, открыв рот, не веря своим глазам и не в силах больше произнести даже звука.
— Ты что тут из себя лягушку строишь? — недоумённо уставился на товарища Культя. — Квакать вдруг начал…
— Да погоди ты! — осёк напарника сталкер и рванулся в объятия бородача. — Живой! Чёрт, живой же и здоровый! Как я рад!
— Хе — хе — хе! Везунчик! Так ведь, какие наши годы? Мы, почитай, умирать никогда не торопимся, — на глазах неожиданного пожилого союзника, окаймлённых сетью многочисленных морщин, выступили слёзы. Он со страстью обнимал Артёма и успокаивающе похлопывал его ладонями по спине. — Я ж так всем и отвечаю, ежели о здоровье спрашивают, — не дождётесь! Хе — хе — хе! А ты всё‑таки сталкером стал! Я это знал с первой встречи, только не стал тебе тогда об этом говорить. Чтобы, значит, с пути намеченного не сбить. Это ведь не мы Её выбираем, это Она нас к себе призывает…
— Квашня! Михалыч, так ведь если бы ты не заговорил, я бы и не узнал тебя в этой бородище. Я в шоке!
— Ага, «звезда в шоке!», хе — хе — хе! А я ведь тебе жизнью‑то обязан, паря. Сам же тогда «Барбарис» брать не стал, когда Сиплый погиб, Царство ему небесное… Я же после этого сознание потерял. Наверное, часа три там провалялся. В себя пришёл, смотрю — один, вокруг только тела монстров. А ещё повезло в том, что свита у контролёра, благодаря Нафане твоему, здорово поуменьшилась. Мне удалось гранатами оставшихся закидать. Одна прямо контролёру под ноги закатилась, так его аж пополам разорвало.
— А как же рёв зверя, который я слышал после взрывов?..
— А! Так это раненый псевдогигант орал. Я его потом видел, он так и топтался в округе, да тела сородичей своих рвал. Всё упивался трапезой. Мясцом‑то я его надолго обеспечил. Хе — хе! Как в себя пришёл, огляделся — никого. Нет, думаю, на Тот свет попасть не удалось. Автомат рядом, бок болит — Там такого не бывает. Зачем Там оружие нужно? И никогда не слыхал, чтобы Там болели. Хе — хе! Правда, кто бы об этом смог рассказать? Столкнувшийся, поди, навеки в молчанку играет. Нам‑то их отсюда не слыхать… Ну, ежели только во сне когда… Потом бок осмотрел, а на нём только шрамы остались. Вот, думаю, диво, так диво! Чё за нафиг? И тут вспомнил о «Барбарисе». Вот он‑то лечебную работу на себя и взял. Хе — хе! Ну что, ты, Везунчик, так и считаешь до сих пор, что мистика Зоны — это сказки?
— Нет, Михалыч, больше не считаю. Да и Везунчиком меня давненько никто не называл. После всех этих перипетий, что со мной за последнее время произошли, Неудачником, разве что… Но сейчас начинаю сомневаться в этом. Много интересных и удачных совпадений слились в полосу везения. Теперь вот и тебя встретил…
— Ну, вот видишь, как всё красиво складывается! Что же огорчаться? Только бывает иногда, как накатит грусть — печаль и давит на сердце. Как это? Ностальгия, кажись, называется. Память, она же такая, всегда о тех, кого давно нет, напоминает… Вот даже Нафаню твоего недавно жалел…
— Погоди, Михалыч, не грусти так сильно! Вот же он, Нафаня. Только изменился немного…
Квашня опешил и недоверчиво посмотрел в указанном Артёмом направлении, где, искрясь и сверкая разрядами, висел в воздухе полтергейст. Тот же, в подтверждение слов друга, интенсивнее заиграл переливами, а затем посреди светящегося образования появилось вдруг знакомое улыбающееся лицо. Одна из вибрирующих граней, словно рука, вытянулась в приветствии вверх.
— Хе — хе! Привет, дружище, и тебе! — Квашня помахал в ответ. — Ну, вот, видишь, как всё хорошо складывается! А ты говоришь: «Неудачник». Хе — хе! Везунчик ты и есть! Правильная погоняла к тебе пристала, правильная…
* * *
Арбат, как обычно, оказался наполнен шумом и многолюден. Движения народа, словно молекул в рассматриваемой через микроскоп клетке, были хаотичны. У каждого своя цель и своя задача. Люди торопились, разговаривали, сталкивались между собой и вновь разбредались в разные стороны. Художники рисовали эскизы и карандашные портреты на заказ. Музыканты, собравшись в группы, втихую попивали красное вино и время от времени исполняли музыкальные композиции, бурно общаясь между собой и весело пересмеиваясь. Книголюбы выставили напоказ уличные лотки, пестреющие обложками разнообразного печатного товара и всевозможной корреспонденции. Обычная жизнь столичного города, кипучая деятельность которого не прекращается ни на минуту… Непривычно, давяще и неуютно. Нет простора, нет свободы действий, нет ощущения вольности и перемен.
Неожиданно прозвучавший знакомый голос вывел Артёма из состояния ступора:
— Здравствуйте, это Вы звонили и хотели со мной поговорить?
Вздрогнув, он обернулся и увидел в глазах женщины с коляской удивление и испуг.
— Здравствуй, Олеся.
— Ты?..
— Да, я. Ты не волнуйся, я ненадолго.
— А я звонила твоей маме. Она мне сказала, что ты пропал без вести…
— Как видишь — жив и здоров, чего и тебе желаю на долгие года.
— Как возмужал…
— Да уж, многое повидал за это время. Я только хотел убедиться, что с тобой всё хорошо. Твой ребёнок? — Артём кивнул на коляску, в которой смешно дёргал ножками розовощёкий карапуз.
— Да, — Олеся потупилась, — сын. Мы с Игорем его Артёмом назвали…
— Вот спасибо!.. — Артём присел на корточки перед малышом. — Привет, тёзка! Как жизнь? Мамку не обижаешь?
Карапуз засучил ножками сильнее, улыбнулся и пустил слюнной пузырь. Олеся засмеялась, нагнулась к малышу и вытерла ему рот носовым платочком.
— Есть уже ему пора, вот и пускает слюни. Ну, как ты? Как работа? Где устроился?
— Ничего… Нормально. Я на работу не вернулся. Так получилось. А мама уже знает обо мне всё, я сюда от неё приехал. Вот, возьми — это для тебя, — в протянутой руке Артёма через прозрачный пластик контейнера переливалось радужными красками небольшое малиновое сердечко. — Этот артефакт называется «Счастье». Не волнуйся, никаких отрицательных воздействий он не оказывает. Просто имеет свойство возвращать ненадолго в памяти самые затаённые желания человека. Проверял на себе. Если вдруг становится грустно, берёшь его в руку и замираешь с закрытыми глазами. Почти все счастливые мгновенья детства словно переживаешь заново… И ещё. Вот другой — «Барбарис». Я слышал, что у Игоря до сих пор не всё хорошо с ногами? Возьми, он поможет — уверен. Тоже проверено практикой. Ничего сложного. Пусть просто на ночь приложит его к ногам. Потом любая спринтерская дистанция будет нипочём. Хм… Не всё в Зоне чернь. Поверь. Много в ней есть и хорошего… Да, чуть не забыл, вот карточка на предъявителя. Слышал я, как Отечество своих защитников любит и сколько платит им… Прошу, не отказывайся. Для меня это не проблема, честно. Свози мужа на море. Пусть здоровье на курорте поправит. И Артёмка на тёплом песке понежится да поиграет. Там Вам и на свой дом хватит, хоть на Рублёвке. И если надо будет, я ещё пришлю. Для Вас ничего не жалко… Вы для меня после мамы — самые дорогие люди… Ну, мне пора. Извини. Дела. А они, в отличие от людей, ждать не могут. Тёзка, мамку не обижай и папке привет передай! Пока!
Артём приветливо помахал рукой и, не оборачиваясь больше, пошёл прочь. Фигура сталкера уходила всё дальше и вскоре затерялась в разношерстной людской толпе. А на бульваре перед коляской со смеющимся малышом стояла в задумчивой растерянности молодая женщина, в надежде пытаясь хоть ненадолго ещё увидеть знакомые очертания мужчины.
Город жил своей кипучей действительностью. Люди торопились по делам или медленно брели, довольствуясь минутами блаженного отдыха. Всякому своё. Профессору — науку, работяге — станок, женщине — тёплый очаг и его любимых обитателей. А сталкеру — Зона.
февраль — октябрь 2011 года