Обычно рабочие дни Андрея представляли собой сущую рутину. Так было и сегодня, за тем исключением, что на календаре стояла особая дата — 14 июня — день рождения Волкова. Андрей уселся за компьютер и принялся строчить нудный текст, который от него потребовало начальство, утешая себя спасительной мыслью, что разделавшись с ерундой, он сможет взяться за роман, благо свободного времени на работе всегда имелось в избытке. Это было самое главное и, пожалуй, единственное достоинство конторы, где трудился Волков, но большего ему и не требовалось. После выхода книги и неминуемой славы, заполучить его к себе захотят самые крутые корпорации, так к чему торопить события и искать иные варианты трудоустройства? Андрея совершенно не вдохновляла мысль о том, что его будут выбирать из других кандидатов — он хотел выбирать сам.

Комната постепенно наполнялась людьми, которые сегодня почему–то были при параде, некоторые держали в руках цветы. А затем, словно по взмаху волшебной палочки, они покинули помещение и с диким гвалтом побежали куда–то по коридору. Андрея эта суета совершенно не интересовала — он был занят своим делом и на заботы остальных ему было в общем–то наплевать — лишь бы не мешались. Вдруг в комнату влетел опоздавший сотрудник и, увидев, что никого кроме Волкова нет, заметно огорчился.

— Андрюха, а что все уже ушли?

— Ну да, куда–то упорхнули.

— А чего ж ты с ними не пошел? Сегодня ведь у генерального день рождение.

— Мне дела нет до этой ерунды, а коль полизоблюдить ты задумал, беги по коридору за толпой — их гогот ты услышишь непременно.

— Ой, Андрюха, а ведь у тебя тоже сегодня день рождение. Ну и дела! Да, не повезло тебе в один день с нашим боссом родиться.

— Еще не ясно кому не повезло, ну что же ты стоишь — вперед и с песней. А то ведь не узрит наш босс в толпе гостей — в момент лишишься тепленького места.

— Ой, правда. Ну ладно, я побежал. Поздравляю!

«Опять меня сравнивают с каким–то боссом. Да чего он босс? Жалкого интернет ресурса, который дышит на ладан? Кто он по сравнению со мной? Это даже не пыль под ногами — много меньше — жалкая молекула, амебочка. Идите, поздравляйте своего начальничка, кланяйтесь в ножки, лебезите и сюсюкайтесь, помойные отродья. А после издания книги так же будете бегать и за мной»!

Оставив текст с недописанной статьей до лучших времен, Андрей принялся бездумно заходить на различные интернет странички и просматривать новости. Прочитав что–то про политику, культуру, просмотрев светскую хронику, он случайно заглянул на литературный сайт и вспомнил, что несколько месяцев назад опубликовал здесь свой коротенький рассказ. Найдя отзывы читателей, Андрей буквально расцвел. Одни называли его бесспорным талантом, другие твердили, что он гений. Конечно, критика присутствовала тоже, но Волков даже не удостоил ее вниманием — у талантливых людей всегда хватает завистников.

Вообще, в творческой среде отношение к Андрею было неоднозначным, что и не удивительно, учитывая его оригинальный стиль. Особенное удовольствие доставляло ему издеваться над читателями. Вот, например, когда герой подвергался смертельной опасности и в последний момент избегал смерти от рук врагов, буквально на следующей странице он мог случайно поскользнуться и свалится с обрыва. А порядочная дама, верой и правдой ждавшая пять лет своего принца, за день до его появления, когда, казалось бы, вот оно, счастливое мгновение — вдруг становилась разнузданной шлюхой и рушила счастье собственными руками. Андрей блаженствовал от таких сюжетных поворотов, предвкушая душевную боль читателей, их непонимание и осуждение. Потирая ладони и цокая от удовольствия языком, Андрей изобретал все новые способы покуражиться и поглумиться, надеясь, что в реальной жизни, он сможет когда–нибудь так же легко играть человеческими судьбами, то погружая их головы под воду, то вновь вытаскивая наружу и позволяя глотнуть воздуха…

Распечатав лестные отклики, Волков перечитывал их на протяжении целого дня, и ни одно даже самое искреннее поздравление с днем рождения не могло обрадовать его так, как эти листы бумаги. Придя домой, он показал отзывы Наташе, которая просто обняла его и сказала, что очень любит. Но Волков не унимался. Вот же оно — доказательство бесспорного таланта. Ну кто теперь усомниться в том, что его ждет большое будущее и всеобщее признание? Этими листками он заткнет пасть любому недругу, самому настойчивому критикану. Теперь его не удастся ввести в заблуждение и сломить. Он и раньше не сомневался в том, что его ждут великие дела, но теперь помимо собственной оценки появились и другие мнения. Да! Грандиозный триумф и завоевание всей страны! А еще лучше целого мира. Вся планета будет с упоением зачитываться его романами и ждать новых. Потому что он лучший и нет никого, кто бы мог затмить его славу, встать с ним на одну ступень!

***

Через две недели клуб «Господствующая искренность» насчитывал уже с десяток активных членов. Публика собиралась самая разношерстная — от бомжеватого вида подростков до представителей так называемой золотой молодежи, которую уже тошнило от блинчиков с красной икрой и тянуло на подвиги. Собрания проходили по одному и тому же сценарию — сначала кто–то выходил на сцену и читал стихи, потом наступало время различных философских дискуссий, а следом за ними в ход шли водка, легкие наркотики и умопомрачительные оргии.

Сегодня первой на сцену поднялась девушка по имени Маргарита. Она пришла в клуб совсем недавно, но уже успела запомниться публике своими депрессивными стихами. Вот и сейчас она не собиралась отступать от заданного ритма:

— Браво! — раздались крики! — Молодец!

Раскланявшись, Маргарита уступила место Эль Матадору, который с трудом держался на ногах. Его мутные глаза были абсолютно пусты — он и говорить мог с трудом, не то, что читать стихи. Подоспевший Маврикий с огромным трудом снял его за сцены и заявил:

«Уважаемая публика! Ель Матадор обкурился. Развлекать вас дальше буду я».

— Давай! — закричали ему остальные. — Покажи класс!

Августин почти не слушал стихов друга — все его внимание было сосредоточено на Багире. Впрочем, девушку внимательно изучали и остальные представители сильной половины человечества, благо вид «черной пантеры» сегодня был особенно вызывающим — черные чулки в сеточку, короткая юбка и чисто символический топик, который отнюдь не скрывал, а скорее подчеркивал ее формы. Августин и Багира лежали на полу, используя перерывы между выступлениями для страстных поцелуев и интимных ласк. Они никого не смущались, им было абсолютно наплевать, что о них подумают.

Между тем на сцену поднялась Елена. Оказалось, что она не только отличная художница, но и великолепная танцовщица. В длинной юбке до самых пят и рубашке на выпуск под хлопки Маврикия и подхвативших ритм остальных членов клуба, она изящно двигалась по сцене, выделывая умопомрачительные па. Люди замерли от восторга, и лишь только Эль Матадор спал где–то в уголке без задних ног, положив голову на видавшую виды сумку.

Вскоре наркотический дурман вновь заволок помещение, послышался звон граненых стаканов, наполненных водкой и вином. Раздавив косячок, Августин запустил руки под топик Багиры, а потом и вовсе снял его за ненадобностью, лаская языком налитую соком грудь. Где–то рядом пыхтел над своей Еленой Маврикий, а остальные курили траву и пили водку, с интересом наблюдая за любвеобильными парочками. Вскоре до кондиции дошла и Маргарита. Полностью раздевшись, она откровенно предлагала себя всем подряд, а в итоге оказалась вместе с Маврикием и Еленой, которые вовлекли ее в свою игру и не отпускали до самого конца вечеринки.

Наплевав на царящий вокруг гвалт, на сцену взобрался Ласкала. Набрав в легкие побольше воздуха, он начал читать стихи, и его совершенно не волновало, что слушатели заняты сейчас совсем иными вещами.

Доставшись жидких аплодисментов, Ласкала улыбнулся и попросил до краев наполнить свой пивной стакан водкой, а когда его просьбу исполнили, он осушил его одним махом и свалился куда–то за сцену.

Тут и там слышались громкие стоны, порой преходящие в настоящий крик. Пришедший в себя Эль Матадор поднялся на ноги и подойдя к Багире, стал покрывать поцелуями ее ноги, обтянутые чулками. Августин не препятствовал, уставший от любовных ласк он пил пиво и наблюдал, как Багира, несколько минут назад отдававшаяся ему целиком и без остатка, позволяет языку другого мужчины гулять по своему телу. Впрочем, мечтам Эль Матадора не суждено было сбыться. Как только он собрался снять штаны и взгромоздиться на «черную пантеру», она мягко отстранила его и широко разведя ноги сказала:

— Если хочешь, можешь поласкать меня языком, на большее не рассчитывай.

Парню этого было вполне достаточно, а Багира, наслаждаясь изысканной лаской, вовсю целовалась с Августином, который то прикасался к ее пухлым губам, то прикладывался к бутылке пива.

— Ты не ревнуешь? — спросила девушка.

— Чем больше правил человеческих порушим, тем веселее станет наша жизнь. Свободна ты, и я свободен тоже, что нам захочется, то хорошо и есть…