Родился 9 июля 1967 года в Москве, русский. Окончил среднюю школу № 791, политехникум имени В.И. Ленина, колледж гостиничного бизнеса № 168, получил диплом швейцарской школы Йохана Фюрхакера. Отслужил в рядах советской армии, женат, дочь — студентка.

Мои достижения: кандидат в мастера спорта по лыжному двоеборью, призёр Московских соревнований по каратэ, призёр соревнований по самбо.

Люблю футбол и рыбалку.

Публикации в альманахах «Русский колокол», в сборнике Ерофеева, сборниках антологии современной России в Италии и Японии.

Кандидат в Интернациональный Союз писателей.

 

Ролевые игры со смертью

Герман сидел в баре «Голубой мустанг»: шикарная стойка, обшитая крокодиловой кожей, мягкие стулья, на спинках которых висели белые песцовые чехлы и вежливый красавец бармен с каким-то странным ярко-оранжевым галстуком — ничто не радовало Германа.

Вроде все как всегда, красивые мужчины, хорошая выпивка, но скука поселилась в сердце Германа.

Герман, высокий голубоглазый блондин, был человеком не от мира сего, ему хотелось попробовать все, знать все, и, если что-то в его жизни превращалось в рутину, он не мог найти себе места. Так и в этот раз — скука подползла к сердцу Германа, он смотрел на желто-оранжевый коктейль, который стоял перед ним. Ни тупые шутки бармена Влада, ни веселые приглашения друзей потанцевать — ничто не могло вывести Германа из ступора.

— Я смотрю, ты заскучал? — услышал Герман голос друга Бони за спиной.

— Нет, — ответил Герман, не поворачиваясь, — просто меня прибила тоска.

— Вот я и говорю, заскучал! — Бони присел рядом на высокий барный стул в песцовом обрамлении.

Это был высокий красивый парень лет двадцати пяти — бритая голова, синие узкие очки, а остальное — гора рельефно накачанных мышц. Бони всегда пытался подчеркнуть или, проще сказать, похвастаться своими красивыми мышцами, поэтому он одевался не пестро и аляписто, как другие. Черная кожаная жилетка на голое тело, такие же черные штаны и какие-нибудь дорогущие ботинки типа «инспектор», только ручной работы. Бони не носил кольца, как другие, но очень любил часы, золотой «Раймонд велл» всегда красовался на его левой руке.

— Бармен! одну клубничную «Маргариту», — улыбаясь, произнес Бони и, как всегда, положил левую руку на столешницу барной стойки. Ни прошло и минуты, как Влад аккуратно вставил коктейльную рюмку между пальцев Бони, заигрывая с ним глазами, как преданный пес со своим хозяином.

— Спасибо, милый друг, — ласково произнес Бони и покрутил рюмку, взяв ее двумя пальцами за тонкую прозрачную ножку. Клубничная «Маргарита», до краев наполненная льдом фраппе, поблескивала в лучах клубных софитов каким-то адским красно-бордовым цветом. Влад, довольный таким вниманием Бони, немного смутился, схватил высокий «хайболл» и, не спуская глаз со своей тайной любви, с каким-то остервенением стал натирать и без того чистое стекло. Бони, конечно, понимал, что Влад на него «запал», но он нравился многим в этом клубе, и надо сказать, что это ему импонировало, он за этим сюда и приходил, здесь его любили все, в отличие от других мест в городе.

— Ну, ты что размяк? — перестав крутить коктейль, сказал Бони и обнял Германа за плечо.

— Да что-то какой-то тупик поселился у меня в душе, — грустно ответил Герман, посмотрев на друга.

— Да! это надо лечить! — уверенно произнес Бони и, со знанием дела пробежавшись взглядом по десяткам нарядных бутылок, красовавшихся за спиной Влада, предложил: — А может, ролевые игры?

— Ну, ну! Продолжай, — оживился Герман, отодвинул свой ненавистный желто-оранжевый коктейль, достал из него трубочку и, вставив ее в «Маргариту» друга, осушил до дна.

— Вот это другое дело! — улыбнувшись голливудской улыбкой, произнес Бони и посмотрел на Влада.

Влад, высокий худой парень в оранжевом галстуке, как-то съежился, и Бони показалось, что он похудел еще прямо на глазах.

— Да не переживай ты! — Бони махнул на него рукой с золотыми часами, — тебя тоже возьмем.

Услышав слова Бони, Влад оживился, выпятил грудь вперед и застыл в ожидании.

— Я знаю одно место, — сказал Бони и постучал указательным пальцем по краю коктейльной рюмки.

Вдад аккуратно обнял пустую рюмку тонкими пальцами и, словно чего-то ожидая, медленно потащил ее к себе. Бон посмотрел на удаляющуюся от него рюмку и кивнул:

— И это правильно! Чтобы быть в своей тарелке в этом интересном месте, нам надо выпить чего-нибудь покрепче.

— Да в каком месте? Перестань говорить загадками! — не выдержал Герман.

— Это тайный ролевой клуб, где вы можете на некоторое время стать кем угодно, — ответил Бони.

— Ну и в кого ты предложишь нам воплотиться? — разливая золотую текилу по розовым «шотам» конусной формы, спросил Влад.

— Да, в кого? — поддержал бармена Герман.

— Давайте сначала «хлопнем», а то на сухую вы это не переварите, — хитро предложил Бон.

— Так мне же нельзя! я на работе, — с сожалением сказал Влад, — да и вообще, кто отпустит меня с работы?

— Об этом не волнуйся, я тебя «уволю» как стриптизера, заплачу пятьсот долларов управляющему, и ты свободен, как южный ветер, — тоном знатока произнес Бони и взял один из «шотов».

— Ну, хорошо, — согласился Влад и тоже взял розовый «шот».

— По целой! — строго произнес Бони и опрокинул в себя мексиканскую жидкость, — по целой, — повторили его друзья и проделали то же самое. Текила, смешавшись с клубничной «Маргаритой», произвела «революцию» в желудке Германа.

Герман некрасиво отрыгнул, прикрыв ладонью рот, и покраснел.

— Ничего, ничего, дружище! — увидев смущение друга, произнес Бони, — это мелочи по сравнению с тем, что ждет вас впереди.

— Да ты уже затрахал — «что вас ждет»… что нас ждет?! — вспылил Герман, выхватил бутылку текилы у Влада из рук и разлил по «шотам».

— О! ожил! — улыбнулся Бони. К барной стойке подошел невысокий мужчина в белом костюме.

— Ты что, Бони, обалдел — поить бармена? — мягко произнес он.

Бони засунул руку в карман, вытащил от туда стопку баксов и, отсчитав пять сотенных, бесцеремонно сунул во внутренний карман белого пиджака.

— Я увольняю на сегодня Вдада с работы, — спокойно сказал он и опрокинул в себя еще одну порцию мексиканского «зелья».

— Ну, это другое дело! — расплылся в улыбке управляющий и так же незаметно, как появился, исчез в темноте бара.

— Ладно, поехали! — встав с барного стула, сказал Бони.

— Но ты не договорил… — начал Герман, но все равно тоже слез со стула.

— На месте все узнаете, — весело ответил Бони и пошел к выходу, Герман состроил гримасу непонимания и, неровно ступая, поплелся за своим другом.

— А как же я? — залепетал Влад.

— Мы ждем тебя на улице, пять минут, — не оборачиваясь, кинул Бони.

— Но мне же надо переодеться и накраситься! — взмолился Влад.

— Там тебя накрасят и переоденут, — засмеялся Бони, все же повернувшись.

— Ну хорошо! хорошо! — Влад выбежал из-за стойки, поправил короткий голубой пиджак на голое тело, снял оранжевый галстук и важно, чтобы все видели, пошел к выходу.

— Вам такси? — вежливо встретил пьяную троицу человек в черном костюме на выходе из бара.

— Точно! — весело произнес Бони, показал таксисту большой палец и, открыв дверцу, сел на переднее пассажирское место черного «Мерседеса» с надписью «ВИП-такси». Герман и Влад устроились позади. Таксист запустил мотор и спросил:

— Куда едем, господа?

— Бомбоубежище, сороковой километр Минского шоссе, — абсолютно серьезно ответил Бони.

— Куда-куда? — таксист поднял черные очки на лоб и повернул голову к Бони.

Бони достал из кармана три зеленых купюры сотенным номиналом каждая и, раздвинув их веером, протянул таксисту.

— Окей! — согласился важный таксист, — отвезу хоть на подводную лодку, — опустил на глаза черные очки «Ray ban» и нажал на «гашетку». Черный «Мерседес» быстро пролетел ночную Москву и выехал на Минское шоссе. Через полчаса он стоял в еловом лесу около высокого забора, на воротах которого висела ржавая табличка «Бомбоубежище».

— Если дождешься нас, получишь в три раза больше, — сказал Бони таксисту и вылез из машины.

Три пьяных красавца подошли к воротам.

— Сорок второй! — громко сказал Бони в селектор, висящий на заборе. Ржавые ворота плавно открылись, и Бони без тени сомнения пошел вперед, за ним, озираясь по сторонам, шли его друзья. Таксист задним ходом отъехал под большую ель и, откинувшись на кресле, задремал: для себя он точно решил, что будет ждать до упора.

Обычная лесная тропинка привела друзей к небольшому бетонному зданию, похожему на гараж: ни окон, ни дверей в нем не было, только посередине стены блестела металлическая табличка с отверстием для ключа. Бони снял с ремня длинный ключ, напоминающий скелет рыбы и вставил в отверстие. В ту же секунду трава и мох перед бетонным гаражом раздвинулись, и глазам игроков предстала металлическая лестница, ведущая в подземелье. Лестница освещалась каким-то адским сине-красным светом, что производило убийственное впечатление.

— Ни хрена себе! — тихо произнес Влад, — у меня мурашки поползли по всему телу от такого начала игры.

— Я же вас предупреждал! — улыбнувшись, сказал Бони, и уверенно полез вниз, Герман и Влад, крепко держась за холодные перила ужасной лестницы, последовали за другом.

Люк, ведущий в ад, со скрежетом закрылся над головами игроков.

Бони резко повернулся и, подняв вверх руки, закричал:

— А! А! — В сине-красном свете его красивое лицо было ужасно.

— Аааааа!!! — завопили от страха Влад и Герман, еще крепче вцепившись в перила адской лестницы.

Бони рассмеялся и, повернувшись, стал спускаться дальше.

— Придурок! — повертев указательным пальцем у виска, произнес Герман и посмотрел на Влада. На том не было лица, он был готов умереть прямо здесь, на этой ужасной лестнице. Тем временем кожаная спина Бони исчезла где-то внизу. Влад с квадратными, полными ужаса глазами указал Герману рукой вниз, Герман повернулся и, не увидев Бони, просто побежал вниз, перескакивая ступени, за ним, держась за поясной ремень Германа, как прицепленный вагон, скакал Влад. Так, «паровозиком», они влетели в красную комнату.

Бони сидел на бордовом диване, закинув ногу на ногу, рядом с ним — симпатичная девушка в черной форме войск «СС»: аккуратно уложенные волосы, короткая юбка и черная пилотка, на которой красовался блестящий череп с костями.

Герман осмотрелся, вся комната была обита каким-то мягким красным материалом, единственной мебелью был бордовый диван, на котором сидели Бони и девушка-фашист.

— Мы что, попали в психушку? — услышал Герман голос Влада за спиной.

— Скорее в ад! — ответил Герман и вопросительно посмотрел на Бони.

— И то, и другое! — сказал Бони и поднялся с дивана. Девушка, не вставая, хлопнула в ладоши, красная стена раздвинулась, и в комнату вошли четверо крепких мужчин в форме войск «СС», в руках они держали три комплекта черной отглаженной формы. Ничего ни говоря, они подошли к игрокам и какими-то плавными, неуловимыми глазом, движениями стали их раздевать.

— Ой! ой! ой! — чуть ли не заблеял Влад от удовольствия.

Через несколько минут фашисты «кутюрье» закончили свою работу и так же молча, как появились, исчезли за красной стеной, прихватив с собой одежду «новоиспеченных» фашистов.

— Але, але! Не помните мой голубой пиджак, он у меня один, — осматривая новый прикид, сказал Влад. Но красная стена закрылась, и ответа не последовало.

— Мы что, пойдем на войну? — поправляя черную фуражку с черепом, спросил Герман, обращаясь к Бони.

— Не знаю, не знаю, что приготовила нам Эльза, — ответил Бони, пожав плечами.

Эльза встала с дивана и подошла к красной стене.

— Эльза Крюгер! — сказала она грубым мужским голосом. Стена отодвинулась, и Эльза, сказав: — Прошу за мной, господа, — скрылась в темном коридоре, ведущем в бездну. Бони, улыбаясь, уверенным шагом пошел за девушкой, Герман и Влад вопросительно посмотрели друг на друга и тоже вошли в темный коридор. Пройдя по странному коридору, напоминающему отсек подводной лодки, игроки вошли в абсолютно белую комнату. Посередине комнаты, привязанные за руки, висели двое мужчин без какой либо одежды, рядом с ними стоял стеклянный шкаф, на полках которого поблескивали странные инструменты.

Эльза подошла к стене и села за большой письменный стол с единственным стулом.

— Вау! — с удивлением произнес Герман, сдвинув фуражку с черепом на затылок, — ну и что мы должны делать?

Эльза с красивым, но каменным лицом сказала:

— Это настоящие красноармейцы, танкисты, и ваша задача — узнать, когда начнется наступление русских.

— Но как? — как-то по-детски спросил Влад, подошел к стеклянному шкафу, повертел в руках непонятные клещи и брезгливо положил на место, затем повернулся к пленникам и жадно осмотрел мускулистые тела красноармейцев. Непроизвольно его рука скользнула по голой заднице одного из них.

Танкист с ужасом посмотрел на Влада, в его глазах царил страх, и не страх перед этим стеклянным шкафом, а страх перед этим непонятным гестаповцем, который, по мнению красноармейца, задумал что-то, что никак не укладывалось в его голове.

— Нет! Господа, так они вам ничего не скажут, — грубо сказала Эльза, встала из за стола, достала из адского шкафа странные клещи с загнутыми концами и подошла к пленникам, затем вставила их в рот тому, рядом с которым стоял Влад, явно вожделея танкиста, и с каким то ужасным скрежетом вырвала большой белый зуб красноармейца.

— А! А! — закричал Влад и одним прыжком отскочил к друзьям, на лицах которых царил ужас. Кровь алой струйкой потекла по мускулистому телу пленника. Красноармеец не проронил ни звука, только смачно сплюнул кровь на белый пол камеры пыток. Как ни странно, его глаза оживились, ведь ужасный, странный гестаповец отскочил от него, а ко всему остальному он был готов.

— Как-то вот так, — сказала Эльза, положила окровавленные клещи на стеклянную полку и посмотрела на игроков. Бони уже не улыбался.

— Нет! ну мы так не можем! — нервно теребя правое ухо, произнес он в ответ на вопросительный взгляд Эльзы.

— Ну хорошо, — сказала Эльза, снимая резиновые перчатки, — у вас есть полчаса, через полчаса сюда придут настоящие садисты, и, если вы не расколете русских, вас подвесят вместе с ними.

С этими словами Эльза вышла из комнаты. Гробовая тишина повисла в камере пыток.

Бони очнулся первым, подошел к письменному столу, за которым сидела Эльза, плюхнулся на стул, затем открыл дверцу стола и не без удовольствия достал бутылку яблочного шнапса.

— Что стоите? Идите сюда! — махнул он рукой, приглашая к столу двух «мумий», застывших посередине комнаты. Влада и Германа не надо было долго упрашивать, через секунду они жадно смотрели на фашистскую выпивку, стоя около Бони.

Бони потряс бутылку и, сделав несколько внушительных глотков прямо из горлышка, передал друзьям. Герман и Влад тоже приложились к шнапсу и в один голос завопили: — Ты куда нас привел?!..

— Честно говоря, именно здесь я в первый раз, — разглядывая бутылку, ответил Бон.

— Нам от твоей честности не легче, — каким-то тонким голосом проблеял Влад, — а если и вправду сюда придут головорезы и начнут нам вырывать зубы?..

— Не хотелось бы, — задумчиво произнес Бони, разглядывая этикетку на бутылке.

— Что ты там впялился в эту бутылку? — не выдержал Герман. — Что будем делать?

— Год выпуска 1942-й, город Берлин, — прочитал Бони, поставил бутылку на стол и пошел к стеклянному шкафу.

— Ну и что? — почти одновременно спросили Влад и Герман.

— Да ничего! — ответил Бон, засовывая в карман блестящий молоток, похожий на тот, которым отбивают мясо.

— Ты что, хочешь пытать этих несчастных танкистов? — спросил Влад.

— Нет! — ответил Бони, посмотрел на свои золотые часы, подошел к белой стене там, где открывался коридор, и прижался к стене спиной.

Влад и Герман с удивлением смотрели на друга, но не только они — два голых красноармейца тоже с непониманием смотрели на гестаповца с молотком, по всей видимости, их разум отказывался искать какое-то объяснение происходящему.

Но общее непонимание развеял шум за белой стеной, стена отодвинулась, и в комнату вошли два гестаповца в офицерской форме.

— Смотри, Курт! — сказал один из них по-немецки, — я же говорил, что это русские диверсанты, указывая на Влада и Германа, сидящих на столе.

— Да! Наверно, ты прав, — согласился другой и полез в кобуру за пистолетом.

Влад и Герман, хлопая глазами, смотрели не на фашистов, а «сквозь» них на Бони. Эсэсовцы перехватили их взгляд и одновременно повернулись, но было поздно: блестящий молоток Бони обрушился на их головы. С проломленными черепами фашисты упали на колени и рухнули лицом вниз к ногам Бони.

— Как-то так, — сказал Бони, подошел к красноармейцам и обрезал веревки.

— Ничего себе игра! — только и смог произнести Герман, сидя на столе Эльзы, как приклеенный.

Обессиленные танкисты лежали на белом окровавленном полу. Бони взял бутылку и поочередно влил шнапс каждому в рот. Пока красноармейцы приходили в себя, Бони раздел убитых фашистов и кинул их форму танкистам.

— Я это не надену! — прохрипел один из них.

— Надевай! Это приказ, — строго сказал Бони, — я командир группы «Голубой мустанг», и нам надо отсюда выбраться.

Красноармейцы переглянулись и напялили на себя черную форму.

Влад и Герман уже не сидели на столе, а, подойдя к Бони, молча смотрели то на танкистов, то на своего друга.

— Построились! — скомандовал Бони, поправляя синие очки.

Танкисты, будучи людьми военными, выстроились в шеренгу, больно уж сильное впечатление произвел на них командир группы «Голубой мустанг».

— Что? — тонким голосом переспросил Влад.

— В строй! Быстро! — крикнул Бони, указав на танкистов рукой.

— Да! да! конечно, я люблю групповуху, — согласился Влад и пристроился рядом с танкистами.

Беззубый небольшого роста танкист на всякий случай сделал полшага вбок.

— Подумаешь! — обиженно произнес Влад и махнул Герману рукой.

— Ничего не понимаю! — произнес Герман и встал рядом с Владом.

Бон заложил руки за спину и сказал:

— Наша задача — выбраться наверх без единого выстрела, благо я знаю немецкий, потом захватить транспорт и смыться куда-нибудь в лес, а в лесу будем искать партизан, вопросы есть?

— Конечно, есть! — возмутился Влад. — Когда все это кончится?

— Все только началось, — с улыбкой ответил Бони, — я сожалею, но мы попали в 1942-й год и, если до вас еще не дошло, посмотрите на танкистов — они настоящие.

Вдад и Герман, как по команде, повернули головы в сторону красноармейцев. Танкисты переглянулись и вопросительно уставились на Бони.

— У вас есть вопросы? — повторил Бони, обратившись к танкистам.

— Никак нет, — ответил беззубый.

— Тогда, — спокойно произнес Бони, — давайте знакомиться, меня зовут Бони. — Он протянул правую руку беззубому красноармейцу.

— Иван! — хрипло ответил танкист, крепко пожав руку Бони.

— Сергей! — ответил второй, тоже пожав руку нового командира.

— Ну вот и хорошо, это моя группа — Герман и Влад, — сказал Бони, указав рукой на друзей. Красноармейцы в знак знакомства четко, как только умеют военные, кивнули головой.

— А они все же ничего, — глубоко вздохнув, произнес Влад.

Бони подошел к белой стене и сказал:

— Эльза Крюгер.

Стена отодвинулась, показав черный коридор, абсолютно не похожий на тот, по которому они сюда попали.

— Ну что, пошли, — уверенно произнес Бони и шагнул вперед.

Друзья шли по темному коридору, по стенам которого тянулись провода и непонятные кабели.

— Почему здесь столько проводов? — услышал Бони голос Германа за спиной.

— Наверно, это бункер Гитлера, — пошутил Бони и подошел к Т-образной развилке.

Посередине перекрестка за столом из красного дерева сидел солдат, на столе стояли пять телефонов и большая зеленая лампа.

Подойдя к столу, Бони на немецком языке спросил:

— Солдат! Как нам попасть к руководству? Мы — спецгруппа.

Солдат вытянулся в струнку:

— Вам к Гитлеру или Геббельсу?

— О! майн Готт! — вырвалось у Бони.

Солдат с удивлением посмотрел на него.

Бони, поняв, что ляпнул что-то не то, спокойно сказал: — Конечно, к Адольфу, — и обернулся: лица его друзей застыли в удивлении.

— Вторая дверь направо! — четко произнес солдат и стал набирать номер телефона.

Услышав звук вращающегося диска, Бони повернулся и положил руку на рычажки телефона.

— Не надо! Это секретная миссия, — тихо произнес он.

— А! Понимаю, — медленно, словно в чем-то сомневаясь, протянул секретарь. Бони, заметив сомнения солдата, со словами: — Хайль Гитлер! — выкинул вверх правую руку.

— Хайль Гитлер! — ответил солдат, застыв с вытянутой рукой.

— Ну вот и хорошо, — спокойно произнес Бони и уверенным шагом пошел направо по коридору.

Подойдя к черной металлической двери, на которой почему-то не было никакой таблички, Бон остановился, за спиной он чувствовал неровное дыхание своих друзей.

— Ну что, с Богом! — сказал он и, открыв дверь, вошел. Его спецбригада последовала за ним.

В маленькой комнате, увешанной флагами с черными свастиками, за большим дубовым столом сидел сгорбленный человек, перед ним стояла непонятная чаша.

Бони уже ничему не удивлялся, но внутреннее чутье подсказывало ему, что надо быть хитрее.

— Хайль Гитлер! — громко крикнул он, выкинув вверх руку.

Адольф оторвал взгляд от чаши и спросил:

— Вы за мной?

— Так точно! — ответил Бони.

— Поздно! — тихо произнес Адольф, тяжело поднялся из-за стола и взял трясущейся рукой чашу. — Это чаша Грааля, из которой пил Христос перед смертью. Сейчас я выпью из нее яд и стану бессмертным.

Эти слова Гитлера заинтересовали Бони, он хорошо знал историю, так как окончил исторический факультет МГУ.

— А как же ваше копье центуриона? — спросил он.

Адольф с грустью в глазах посмотрел на Бонн, но ответил:

— Наконечник копья, которым римский центурион убил Христа, всегда помогал мне, но, к сожалению, его подменили, и удача отвернулась от меня. Зато никто не знает про чашу, и, выпив ее, я умру, но смогу возродиться вновь.

С этими словами Адольф поднес чашу ко рту.

— Не-не-не, так не пойдет! — выкрикнул Бон, одним прыжком подскочил к Адольфу и, вырвав из трясущихся рук фюрера чашу, вылил содержимое на пол. Гитлер, обескураженный таким поворотом судьбы, обессиленно упал в мягкое кресло.

Бони, недолго думая, схватил белый пузырек с черной надписью «Яд» со стола диктатора, сжал Гитлера за шею и высыпал содержимое адского пузырька прямо в рот Адольфу.

Не прошло и минуты, как диктатор застыл на своем «троне», в его глазах стоял ужас.

— Ни хрена себе… — вытирая испарину со лба белым платком с черной свастикой, произнес Влад. — Ты чего, убил самого Гитлера?..

Но Бони не ответил, он взял в руки чашу, подошел к раковине в углу комнаты, тщательно ее помыл и, налив обыкновенной воды из кувшина, который стоял на столе у диктатора, протянул Владу.

— А ничего покрепче нет? — постарался пошутить Влад.

— Мы все должны выпить из этой чаши, чтобы вернуться в свое время, — сказал Бони и подошел к танкистам. — Вы тоже.

— Кто выиграет в войне? — спросил Иван.

— Русские! — ответил Бони, улыбнувшись.

— Ну, тогда не грех и выпить, — уверенно произнес Иван, выхватил чашу из рук Влада и, сделав глоток, передал Сергею. Сергей, Влад и Герман тоже выпили из чаши. Бони взял кубок в руки последним и со словами: «Ну, за победу!» допил до дна. Сознание его помутилось, и впервые в жизни он почувствовал непонятную легкость, как будто каждая клеточка его организма превратилась в ветер.

…Теплое майское солнце отражалось в голубых очках Бонн, он и его друзья Влад и Герман спали на старой деревянной лавочке парка культуры имени Горького. Бони открыл глаза. Седые ветераны, поблескивая медалями, медленно проходили мимо него по цветущей аллее. Два ветерана и симпатичная девушка остановились и повернулись к нему лицом.

— Иван? Сергей? Эльза? — с удивлением произнес Бони. Седой старец в погонах полковника подмигнул ему.

— Вставайте! вставайте! — толкая своих друзей, закричал Бони.

— Что? что случилось? — в один голос, вскочив на ноги, спросили они.

— Смотрите! — Бони повернулся к аллее, указывая куда-то рукой.

— Ну и что там? На что смотреть? — спросил Влад.

Бони так и застыл с протянутой рукой, на которой блестели золотые часы. Аллея парка была пуста, только женщина в белом халате мирно дремала около тележки с надписью «Мороженое».