Андрей открыл глаза. Он лежал на траве возле старых развалин. Вокруг никого не было. Легкий ветерок вяло шевелил верхушки деревьев, и листья мерно шелестели, нарушая тишину мрачного мертвого места.

"Что же это происходит? — подумал он. — Я снова там, куда пришел с Жанной. Монастырь и погружение в сон. А где же она сама? Где эта ученица старой гадалки? Где Жанна? Ничего не понятно. Вопросов и загадок становиться ещё больше. Они просто растут как снежный ком".

Он поднялся на ноги и обошел развалины, но вокруг не было ни души.

"Никого. Может быть, это я просто схожу с ума? Может быть, так и приходит безумие? Я встретил её у развалин и она показала мне мое письмо. Вроде бы я сам её сюда пригласил. Затем она предложила мне гипноз. Или нет? Может быть, я сам отключился? Этого теперь не вспомнить. В голове такая каша. Затем я снова проснулся, но уже у себя дома и там…. Там я видел Аленку! Или нет? Да как это нет, если видел? Это не могло быть сном. Но тогда отчего я снова здесь? У стен монастыря? Наваждение какое-то. И что мне делать? Осмотрюсь, пожалуй. Может быть, внутри кто-то прячется. Хорошо бы это была живая и здоровая Алена".

Он вошел внутрь монастырских развалин и стал внимательно все осматривать. Вот эту дверь он не сумел открыть в ту ночь, когда они пришли сюда с Сергеем.

Дверь старая деревянная, обитая ржавым железом. Её повесили, очевидно, в 30-х годах, когда здесь пытались оборудовать колхозный склад. Но из этой затеи тогда ничего не получилось и от использования монастыря отказались. Очевидно, идея ремонта старых помещений оказалась нерентабельной. Однако двери снимать не стали.

Кучи битого камня, вывороченных железных решеток, и различного мусора устилали полы ряда комнат, что вели в большой и мрачный зал. На стенах его виднелись остатки фресок с изображениями святых. Очевидно, это была молельня или монастырская церковь. Андрей разбирался в этих вещах плохо.

Он прошел через него и целый ряд длинных коридоров, которые увели его вглубь строения. Понять, что и как здесь построено теперь было трудно, так как многие стены и перекрытия обрушились от времени.

Вот там есть выход к подземельям, в которых он с друзьями лазил ещё мальчишкой. Вот и ступени. Они вели вниз к мрачной монастырской тюрьме. Андрей остановился. Почему-то вспомнились рассказы о мертвецах, чьи души были заточены здесь и по сей день продолжают стенать, не в силах покинуть своей темницы. Когда он ходил сюда мальчишкой с друзьями, они подбадривали друг друга шутками, притворно выли и стонали, старясь напугать самых робких, что стало бы потом предметом насмешек.

Теперь он шел туда один.

"Идти? У меня колени трясутся, а это верный знак, что я в здравом уме и твердой памяти. Страх — естественная реакция организма. Если Жанна и прячется где-то здесь, то явно не в подземельях. По одному туда никто не ходил. Только компаниями".

В этот момент в глубине что-то стукнуло, словно некто уронил тяжелый металлический предмет. Андрей вздрогнул всем телом и бросился обратно наверх. Первой его мыслью было бежать из этих развалин сломя голову. Но затем он взял себя в руки и вернулся. Любопытство пересилило страх.

Он стал осторожно пробираться вниз по ступеням, напряженно всматриваясь в темноту.

"Сейчас должна быть площадка, если я все верно запомнил из детства. Точно! Ступени здесь переходят в выступ, и затем снова опускаются вниз. Я именно здесь прятался тогда и меня не смогли найти пацаны. Я их еще напугал порядочно. Вот смеху то было"

Он зацепился ногой за какой-то торчавший из пола стержень и упал, больно ударившись правым коленом.

"О-х! Аж дух захватило от боли! Но откуда этот прут? Раньше его не было. Могу поклясться чем угодно! Если так и дальше пойдет, то я здесь все ноги себе переломаю! Может, стоит все-таки вернуться? — снова спросил он сам себя. — Уйти от греха подальше. Там дальше вообще нет никакого света. Здесь хоть отблески лучей прорвавшихся сквозь проломы. А там как в аду. Но тогда я снова ничего не узнаю. Нет, нужно посмотреть, что там внизу".

Андрей встал на ноги и, медленно и осторожно ступая, двинулся к ступеням, ведущим вглубь подземелья. На сей раз, он не стал колебаться и, прижавшись к стене, смело ступил на первую из них. Еще несколько шагов и его поглотила тьма. Он пошарил в своем кармане в поисках зажигалки, там была только пачка сигарет.

"Черт! Я потерял зажигалку. Вот невезуха. Придется шагать вслепую, ориентируясь по стене".

Лестница была довольно длинная. Вокруг пахло сыростью и его руки, которыми он ощупывал стену, покрылись склизким неприятным налетом. Но сейчас Андрей не обращал на это внимания.

В этот момент снизу снова послышался шум. Андрей остановился и прислушался. Похоже, там кто-то беседовал! Это был чей-то вскрик. А вот еще один! Двое ругаются. И вот снова визгливые нотки женского голоса.

"Неужели там Жанна!"

Он стал ступать еще осторожнее, чтобы звука его шагов не было слышно. Теперь его любопытство было во сто крат сильнее страха! Ступени, наконец, кончились, и он углубился в длинный коридор. Будучи мальчишками они никогда так далеко не заходили не заходили.

Голоса стали немного отчетливее, но все равно разобрать было ничего нельзя. Он пошел дальше, ощупывая ногами пространство, боясь что-либо задеть и наделать шуму. Вот и первая ниша в стене.

Он вспомнил, что именно в таких нишах монахи приковывали к стенам провинившихся крепостных. Об этом рассказывал на уроках его учитель истории Олег Исаакович. Несчастные жили в вечной темноте, не зная ни бритвы, ни воды для омовения, получая на день только кусок хлеба и кружку гнилой воды. Так они медленно угасали, терзаемые голодом, холодом и паразитами. Это была страшная смерть, ничуть не более милосердная, чем принятое в католических монастырях средневековья, наказание стеной, когда осужденного просто замуровывали в стену.

Он нырнул в нишу и прислушался. Голоса вдруг стали отчетливыми. Там говорили не меньше пяти человек. Они осуждали какой-то приказ и спорили.

Андрей хоть и слышал теперь все, но понять про что речь не мог. И вдруг позади него послышалось сопение. Он резко обернулся и прижался к стене. Перед ним было живое человеческое существо. В сумраке блестели большие глаза. Жалобно звякнула цепь.

— Ты чего здесь, вьюнош? — спросил человек хриплым простуженным голосом.

— Что?

— Чего здесь прячешься? Кто будешь?

— А ты сам-то кто? — тихо спросил он.

— Я-то? Дак почитай пять годков здеся сижу и имечка своего не позабыл. Петруха меня зовут. Звали. Звали когда был там на верху да землицу пахал. И вот приговорили меня монаси на вечное заточение в сих стенах. Отец игумен сказывал, что тут и подохнешь без покаяния Петрушка. Во как.

— Так мы в монастыре? — не понял слов человека Андрей.

— А то где же, вьюнош? Али не знаешь, куда попал? Ты сам-то из каких будешь?

— Я…. Человек.

— Эка невидаль. Да я такоже человек. Я спросил тя, из каких будешь? Православный?

— Да.

— Храни тя Христос, паря. Гиблое место сей монастырь. Вот токмо на матушку пресветлую государыню и надежу имею. Слышь монахи спорят как им опалы матушки-царицы избежать. Прогневили видать её нечестивцы. Но только успеет ли она?

— Успеет чего? — спросил Андрей.

— Монастырь проклятый по камням разнести. Будь он проклят. Сколь людей здеся пропало злою смертию, паря. И не счесть!

Андрей понял, что окончательно сходит с ума. Он слышал запах, который исходил от человека давно не мывшегося, видевшего в сыром подвале. И этот человек был прикован к стене. Но ведь этого просто не может быть….

Андрей поднялся на ноги и потер ушибленный лоб.

"Что это было? Я что упал? Где этот человек, что был рядом? Или никого не было? Моя голова начинает меня подводить".

Он нырнул в нишу и прислушался. Теперь было явно слышно, что рядом говорят двое. Мужчина и женщина.

"Этак, я ничего не пойму. Слышно только отрывки фраз и то, когда кто-то из говорящих переходит на крик. Нужно подойти ближе!"

Он покинул свою нишу и двинулся дальше. Незнакомцы находились в одной из комнат, где некогда, по сведениям того же Олега Исааковича, производились допросы.

— Ты знаешь, что делать, — прозвучал мужской голос. — Но не вздумай и дальше нарушать мои инструкции. Ничего не должно сорваться.

— Тебе не о чем беспокоится, — послышался женский голос в ответ. — Мои действия не идут в разрез с твоими планами.

— Ты уверена? А что это за шутки с гипнозом? Я был с самого начала против этого. Ты ступила на дорожку непредсказуемого, а мне это не нужно. Так нам не выполнить своей миссии.

— Я выйду наверх, и он будет спать. Я выведу его из состояния гипноза, и он ничего не заподозрит, — теперь Андрей узнал голос Жанны.

— Хорошо если так, но нужно поторопиться с выполнением основного плана. Старуха, твоя фальшивая прабабушка….- дальше голос мужчины стал тише, и Андрей ничего не сумел разобрать.

Он понял, что ему пора уходить. Эти двое могли в любой момент прервать свой разговор и пойти к выходу. А он должен быть там быстрее их…

… Андрей выбрался из развалин и подбежал к тому месту, где лежал. Здесь была примята трава, и следы читались явно.

"Черт! — выругался он про себя. — Я порвал джинсы на колене! Она непременно это заменит. Что же делать?"

Но выход нашелся быстро. Он сорвал росший поблизости лопух и прикрыл им свое колено. Так! Все пока идет нормально. Главное не выдать себя и лежать как убитому.

Но его сердце бешено колотилось, и он боялся, что ничего не выйдет. Он слишком напряжен. Нужно успокоиться.

Пока все тихо. Жанна всё ещё обсуждает планы со своим таинственным напарником. У него есть время.

"Спокойно! — говорил он себе. — Все идет нормально, и я, наконец, кое-что сумел узнать. Жанна явно что-то скрывает от меня. У неё здесь имеется некий сообщник. И у них есть свои цели в этом деле. Жаль, я не понял, чего они хотят, но ниточка у меня есть. Этот парень сказал ей "твоя фальшивая прабабушка". Значит, они говорили о гадалке Васильевне. Нужно будет рыть в этом направлении. И можно привлекать Серегу. Эта Жанна явно хотела нас поссорить, и забросила в мою голову семена подозрения и недоверия. Хотя кто знает? Можно ли это утверждать со всей уверенностью? Нельзя. Ни в чем нельзя быть уверенным. Но Серегу все равно можно привлечь. Хуже не будет".

Рядом зашелестела трава. Кто-то вышел из старых развалин!

Это она! И она шла к нему не одна! Явно с ней был её сообщник. Он решил проверить действенность её гипноза.

Андрей лежал, не двигаясь. Только его грудная клетка предательски часто вздымалась вверх, и сердце, как ему самому казалось, стучало подобно кузнечному молоту. Сейчас он боялся, что именно этот стук его выдаст.

— Ну! Что я тебе говорила? — Жанна толкнула ногу Андрея. — Спит.

— Вроде спит! Ты его точно на этом месте оставила? — незнакомец склонился над Андреем, и его дыхание словно огнем обожгло кожу парня.

— Конечно здесь. Вот и моя метка. Футляр, который ты ему подбросил и сунул туда перехваченную записку. Он оставил его здесь. Вот он в траве.

— Точно он. Смотри, чтобы он никуда не пропал. Мне дорога эта вещь.

— Хорошо. А теперь уходи. Я должна его разбудить.

— Что-то спит он как-то беспокойно, не кажется тебе? — мужчина снова склонился над Андреем.

— Слушай, он нормально спит, учитывая, какие сны он видит в последнее время. Иди и доверься мне.

— Хорошо. Встретимся в следующий раз на старом месте, не здесь. Поняла?

Незнакомец стал уходить, и Андрей всем телом чувствовал, как содрогается земля под его шагами. Он больше всего сейчас боялся, что она откинет лопух с его колена и увидит порванные джинсы….

….-Очнулся? — спросила она.

— Что? — Андрей сделал вид, что абсолютно не соображает, где он находится. — Где это я?

— У монастыря. Ты что все забыл?

— Что это было со мной?

— Ты был в состоянии гипнотического сна. Я погрузила тебя в него.

— Зачем? — он попытался сделать загадочное, растерянное лицо. Хотя почувствовал, что получается плохо.

— О! — простонала она и подняла глаза к небу. — Возвращайся поскорее. Ты хотел увидеть, почему твой друг Сергей тебя не любит и за что он тебе мстит. Вспомнил теперь?

— Да. Но ничего такого я не выяснил. Более того. Никакого Сергея я там не видел. Там были все, кроме него. И даже ты была.

— Я? — она удивилась искренне. — Мы так недавно знакомы.

— Скажи, Жанна, а у тебя действительно есть степень по психологии?

— Есть. Я закончила университет, и получила степень магистра именно по психологии. А тебе откуда об этом известно?

— Из твоего гипнотического сна. Там ты сама мне об этом рассказала.

— Странно. Все это странно, — она села рядом с ним на траву. — Но расскажи мне о том, что ты видел подробнее.

— Рассказать все?

— Именно все. Как на исповеди. Иначе я не смогу тебе помочь.

Андрей и не собирался ничего скрывать. Он хотел посмотреть её реакцию и узнать, что же она действительно хочет от него. Он вспомнил все до мельчайших подробностей, даже какого цвета был купальник Алены и какие были на нем застежки.

Когда он закончил, она произнесла задумчиво:

— Значит, ты видел Алену в купальнике? Точно?

— Да, ну и что?

— И тебя было сексуальное желание?

— Еще какое, — смущенно признался он.

— Но близости между вами не было?

— Какой ещё близости, если это было не на деле, а во сне.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Отвечай на вопрос.

— Нет. Близости не было. Она пригласила меня прийти к ней вечером. Но сама понимаешь я проснулся и не смог этого сделать.

— Вот тебе и причина нелюбви к тебе Сергея. Сексуальное влечение.

— Не понял. А при чем здесь Сергей? — на этот раз пришла пора ему удивиться. — Влечение Сереги ко мне?

— Да при чем здесь к тебе! Не болтай ерунды! Влечение твоего друга к твоей женщине.

Жанна немного помолчала, что-то обдумывая.

— Так я не понял, при чем здесь Сергей? — настаивал Андрей.

— Он был влюблен в твою девушку, но без взаимности. Вот и все. А ты говорил, что между вами не вражды. Вражда между друзьями и возникает чаще всего или из-за карьеры, но это вам не грозит, или из-за женщины.

— Бред, — решительно отрезал Андрей. — У Сереги другие вкусы.

Она засмеялась.

— Мы сейчас не станем выяснять его вкусы. Мне ещё многое не понятно. Если два друга любят одну и ту же девушку, это еще не повод для мести. Вернее повод незначительный. Между вами должно быть нечто большее. А скажи-ка мне, у тебя ведь было приключение помимо Алены?

— Было одно в армии.

— А Сергей знает?

— Конечно. Я ему рассказал о том, как мы с Аленой встретились в день моего приезда, и она сама мне сказала, что знает о ней и не обижается на меня.

— А раньше он знал об этом?

— Нет.

— Подумай. Вы ведь писали друг другу пока служили в армии?

— Писали. Но он демобилизовался на полгода раньше меня. Да и писали мы друг другу редко. Вначале службы еще так и сяк, а потом не чаще одного письма за полгода.

— А ты мог ему написать о своем приключении с другой девушкой?

— Я в армии писал так много писем, что не помню, кому и что писал. Вполне мог и написать.

— Очевидно, что ему ты о своем маленьком приключении сообщил. А когда Алена умерла, он затаил обиду. Такое бывает. Но нам пора. Идем отсюда.

Он поднялся первым и пошел вперед, она должна была пока видеть его со спины. А там, у камней он притворно споткнется и "порвет" себе джинсы…