Сверлящий взгляд Хорсера был устремлен на Хлеса, выполнявшего в этот момент функции полицейского психолога. Хлес казался Хорсеру ни чем иным как довольно крупным мячиком.

— Ну?! — любимое словечко большинства руководителей сквозь рык эльсинорца звучало особо требовательно.

— У него с головой не все в порядке, — Хлес принял облик Жака. — Это вполне определенно. Внутренность абсолютно не совпадает с внешностью, такое иногда наблюдается у гуманоидных рас.

Хорсер недовольно хмыкнул:

— Мне нужны не предположения, а точное описание его психики.

— Это не так просто, — Хлес откатился подальше от грозно нависающих зубов эльсинорца.

— Что? Мысли гуманоидов читать сложнее, чем свои собственные?

— Наша телепатия очень слаба, и против психоблока мы ничего сделать не можем, — попытался оправдаться Хлес.

— У него тоже психоблок?

— Как у любого правительственного служащего, — решил провести аналогию Хлес. — У вас ведь тоже имеется психоблокировка.

— Так ты и меня пытался прощупать!.. — от этой фразы майора у Хлеса шкура покрылась мелкой зыбью, и он мигом выкатился из кабинета своего шефа.

— Как у любого служащего, — задумчиво повторил Хорсер, оставшись в одиночестве. — Как у любого шпиона. Если он заслан к нам, то, очевидно, по заданию ЗФЗ. Но чем он может повредить Мелии, находясь на службе в полиции?

Эльсинорец сел в кресло, отделанное кожей рогоносца — редкого животного, родной планетой которого был далёкий-далёкий Аратон, и погрузился в размышления:

"Похоже, ЗФЗ стала что-то подозревать. Не слишком ли много землян прибыло на Мелию за последнее время? Жак, Гамильтон, подружка Жака — Миранда. Да ещё этот финансист-прожектер приволок с собой целый штат обслуживающего персонала. Конечно, Мелия приветствует всякого, кто хочет стать её частью. Это наша политика. Мы повсюду собираем предприимчивых и амбициозных людей. Только так мы сможем стать империей и возглавить Галактическую Федерацию. Но всё это могло быть сделано с целью прикрытия. Славно, славно. Но наши аналитики расщелкают в два момента: кто из них кто. То, что заволновалась ЗФЗ — вообще, плохой знак. У них нет ни опыта, ни практики игры на галактической сцене. Это надо понимать, как сигнал о том, что Утремер, Илиния и прочие уже давно развернули на Мелии свою шпионскую сеть. Ну что ж, ловитесь, крокодильчики, большие и маленькие, и средние!"

…Прекрасная Мелия, как и любое грандиозное творенье, имела и обратную сторону. Внизу, под городом многочисленными каналами извивалась сеть подземных коммуникаций, где размещались центры по утилизации всего того, что наверху считали отбросами. Конечно, никто на Мелии добровольно не согласился бы спуститься в эти глубины, поэтому большинство операций выполнялось либо роботами, либо специальными инженерами, которых набирали из илинийцев и аранхов — существ не особенно привередливых. И все же этот мир жил по своим законам, непонятным для жителей верхней Мелии.

Полицейских встретил у входа паукообразный аранх-смотритель:

— По какому делу вы направляетесь в тоннели?

— По служебному, — хмуро бросила Миранда. По ее внешнему виду можно было заключить, что прогулкой по подземельям она вряд ли будет довольна.

— Вроде бы нормальные гуманоиды, — тихо заметил аранх, — а лезете в такую грязь и тьму. Воля, конечно, ваша, но я бы не советовал.

— Вот и не советуй, — отрезал Жак.

Троица во главе с Идом двинулась вперед по уходящему полого вниз коридору. Аранх-смотритель проводил их сочувственным взглядом: земляне — безумная раса, полная беспокойства и безрассудства.

Сквозь тусклые лучи контрольных ламп разглядеть уже в пяти метрах, ничего было нельзя. Под потолком деловито сновали роботы-ремонтники, наполняя тоннель мерным жужжанием. Густой слой слизи на стенах указывал на то, что живые существа из верхнего мира явно уже забыли о существовании этого коридора.

Миранда прижалась поближе к Жаку:

— Неуютное местечко.

— А лично мне нравиться, — ответил Жак. — Довольно тихо, умиротворенно. После шума мегаполиса я, наверное, с удовольствием отдохну здесь недельку-другую.

— Черт бы тебя побрал с твоими шуточками! — вскрикнула Миранда и отстранилась от землянина.

— Вы не могли бы помолчать ещё полмили? — рявкнул робот. — Вы своими перепалками мешаете работе моих сенсоров. Я зафиксировал следы присутствия здесь каких-то существ, но не могу их классифицировать. В мою память не введено ничего подобного.

— Полистай каталог майора Хорсера, — съязвил Жак, — может, откопаешь что-нибудь подходящее.

— Наверное, какая-то мутационная форма, — прошептала Миранда. — Не хотела бы я встретиться с кем-либо из мутантов в этой проклятой канализации.

— Тихо! — вновь раздался голос робота. — Я что-то слышу.

Жак и Миранда умолкли. Густая пелена мрака заставляла полагаться на слух и осязание, а у землян они, как известно, развиты очень слабо. Напряженно вслушиваясь, полицейские свернули в боковое ответвление. И тут что-то большое, смачно чавкнув, захлопнуло свою пасть, поглотив шедшего впереди Ида…

…Тусклый свет фонарей заменяет живущим в подземелье солнце, сточные воды — ручьи и реки поверхности, а коварное эхо разносится по коридорам вместо привычных городских звуков. Те, кого злая судьба загнала сюда, должны были измениться, чтобы выжить — нужно приспособиться к жизни в этом жестоком мире, лишенном удовольствий и наслаждений.

Слабые не выживают. Эту аксиому Морокс усвоил очень давно — лет триста назад, а может быть и больше, — сколько именно он не помнил, да и считать время под землей весьма затруднительно. Когда-то он был обыкновенным червем, но немного радиации, немного химикатов — и вот результат: десятиметровое чудовище, покрытое густым щетинистым слоем ворсинок, готовое со стремительностью торпеды броситься в погоню за жертвой любого размера. Он — Морокс — считался некоронованным королем подземелья. И всякое существо заблаговременно уходило с его дороги, спасая собственную жизнь.

Морокс медленно полз по тоннелю, сегодня среди знакомых запахов он уловил что-то чужеродное, не свойственное местным обитателям. Последовал мощный бросок вперед, и жертва оказалась зажатой в пасти чудовища.

— Оно съело Ида! — Жак судорожно сглотнул. Его рука автоматически потянулась к бластеру на поясе.

Ещё немного и землянин разрядил бы в червя всю обойму, но тут Миранда выбила оружие у него из рук:

— Не смей! Нельзя!

Бластер с характерным звуком упал в мутную жидкость у них под ногами.

— Какого чёрта!?

— Нельзя стрелять в тоннеле, — прошипела Миранда. — Мы же изжаримся вместе с этой гадостью. У тебя совсем крышу сорвало.

В это время раздался отвратительный хруст, и тело червя задергалось в судорогах. Вибрация предалась стенам коридора: тоннель заходил ходуном, словно пытался избавиться от незваных гостей.

— Уходим отсюда! — проговорил Жак.

— Нет, ещё минуту, — Миранда удержала его за руку. — Мне кажется, что оно умирает.

— А мне кажется, что оно переваривает нашего друга Ида. И я не собираюсь дожидаться того момента, когда это чудище покончит с роботом и примется за нас.

Хруст повторился, и червь, конвульсивно задрожав, затих. Из тела чудовища пробился красноватый луч лазера, а вслед за ним показался измазанный с ног до головы слизью железный полицейский Ид.

— Это существо оказалось на редкость живучим, — проскрежетал робот. — Мне пришлось поразить несколько нервных центров, чтобы его обезвредить.

— Значит, червь еще жив? — Миранда осторожно приблизилась к неподвижному чудовищу.

— Нет, — коротко бросил Ид. — Но из-за него мы потеряли много времени. Нам необходимо спешить.

Пока Миранда беседовала с роботом, Жак ползал по днищу тоннеля в поисках потерянного бластера. Однако оружия нигде не было, оно будто провалилось в невидимую дыру и исчезло раз и навсегда.

— Жак, — позвала его девушка, — хватит купаться в грязи. Нам пора идти дальше.

— Может быть, вы подождете, пока я найду любимый бластер? — обозлено проговорил землянин, тем не менее, поднимаясь с колен. Он уже осознал, что в этом корыте, переполненном мутной жижей, найти ничего не удастся.

— Пошли, если не хочешь, чтобы мы с Идом оставили тебя здесь одного — на съедение следующему червю.

Жак неохотно подчинился…

— Морокс мертв.

Сначала шепотом, затем все громче и громче звучала эта новость в тоннелях подземелья, разносясь по самым дальним закоулкам. Народ нижнего мира — лоумены — был крайне возбужден: их сеющий ужас и смерть защитник был мертв. Здесь в подземельях, для тех, кого отверг мир комфорта и благополучия, тоже необходимо было во что-то верить. И ужасный червь выступил в роли такого кумира. Да, он был страшен и совсем не похож на традиционный образ бога, — но и мир, в котором он жил, был таким же.

И вот Морокс умер, и виноваты в этом были чужаки, явившиеся сверху.

— Они его убили, — хмуро проговорил лоумен с бело-зеленой кожей и татуированным лицом. — Это были полицейские.

— Они применили против него какое-то оружие. Новое оружие, — поддержал его толстый человечек с двумя головами, которые располагались одна над другой.

— Они объявили нам войну! — решительно заявила девушка с длинными двупалыми руками. — Не мы её начали! Мы никого не звали!

— Да, да! Верно! — загалдели остальные. — Мы долго соблюдали нейтралитет. Настала пора взяться за оружие. Отмстим убийцам!

— Тихо! — властный голос заставил лоуменов замолчать. Все обернулись к крабовидному дце.

— Прежде чем что-либо предпринимать, — молвил дце, — мы должны посоветоваться с королевой.

— Но мы не знаем где она, — заметил бело-зеленый лоумен. — Уже несколько месяцев никто не слышал о ней. Быть может, она тоже мертва, как и Морокс.

— Я попытаюсь отыскать её, — проскрипел дце. — Королева лоуменов всегда умела решать проблемы в нашу пользу. Если же она убита, то у нас будет лишний повод для мести. А пока необходимо затаиться и осторожно прощупать полицейскую компьютерную сеть. Думаю, Виз и его подружка Чила прекрасно подойдут для этого задания.

— Хорошо, Кэрк, — нервно сжимая пальцы, произнес бело-зеленый лоумен, — мы это сделаем. Но тебе лучше поторопиться с поисками королевы…

— Вот мы и на месте, — с этими словами Ид одним движением выбил крышку люка, закрывавшего вход.

Жак вылез на поверхность и огляделся: Роуз-стрит — шикарный район, весьма редко посещаемый представителями закона, идеально подходил для создания бандитской штаб-квартиры. В этой зоне, по негласному соглашению всех банд, никаких разборок никогда не было. В этих "тихих районах" никому не было позволено мешать получать удовольствия, за деньги конечно. Удовольствия и игры — это первооснова Мелианского благополучия, и на эту первооснову никто не смел замахнуться.

— Мне кажется, что мы покинули зону нашей юрисдикции, — землянин облизал засохшие губы. — Не мешало бы связаться с Робертсом.

— К дьяволу Робертса! — Миранда выбралась из люка без посторонней помощи. — Перед нами особняк мистера Шорна, а с таким напарником, как Ид, мы можем штурмовать любую крепость.

— Но бойни на этой улице нам никто не простит! Скажи ей, Ид!

Но железный полисмен ничего не ответил. Металлическая дверь парковой ограды плавно отъехала в сторону, пропуская группу местных обитателей — двух людей и трех ирхов. Увидев пред собой до невозможного грязных и оборванных полицейских, бандиты остановились и расхохотались.

— Ты только взгляни, Мак, на нынешнюю полицию!

— Ага. Интересно, на какой помойке их откопали?

— Может быть, пощупаем, много ли они накопили жиру на официальной службе у Хосера?

— Господа Мак, Сторн, Малк и Ову, — раздался бас Ида, — согласно законов Мелии, вы обвиняетесь по статьям 299, 405, 611 и подлежите немедленному аресту. Сдайте оружие и следуйте за мной.

Бандиты опешили, Они не хотели неприятностей и просто шутили, зная, что стрельбы в этом районе никто не откроет. Но Иду было плевать не негласные законы — он действовал прямолинейно, согласно Уголовному кодексу.

— Что я слышу!? — громадный землянин, которого приятели называли Маком, вытащил из чехла трехсекционный автомат. — Это чучело умеет разговаривать?

— Он хочет нас арестовать, Мак, — рассмеялся один из ирхов, обнажая в улыбке чёрные зубы.

— Думаешь у него получиться? — резким движением Мак разорвал на себе рубаху, обнажая стальную грудь.

— Робот, — выдохнул Жак. — Черт бы его побрал! Ещё один робот. Похоже, что эта планета напичкана железом больше чем Марс.

— Ты все верно понял, полисмен, — Мак гадко ухмыльнулся Жаку. — Так, что валите отсюда. Валите и сохраните свои головы на плечах. Прикажи своему железному копу уносить свою стальную задницу.

— Ты ошибся, приятель, у этой стальной задницы особые полномочия. Сам скажи ему как робот роботу. Может быть, тебя он послушает.

— Мистер Мак — не робот, — вмешался в разговор Ид. — Он типичный продукт современной подпольной технической медицины. Симбиоз живой ткани и робота. Такие операции на Мелии запрещены и являются преступлением по статье 709, пункту 2. Но это шуточки по сравнению с другими его преступлениями.

— Трое против пяти — не самое благоприятное соотношение, — холодно прошептала Миранда на ухо Жаку. — Я вызову подкрепление.

— Эти копы просто сумасшедшие. Они нарываются на ссору!

Мак вскинул автомат, думая напугать полицейских и заставить их ретироваться, но те тоже взялись за оружие. Мак разрядил в Ида первую секцию. Полицейские кинулись врассыпную: Жак скатился в полуподвал ближайшего здания, Миранда спряталась за припаркованным флипом. Лишь Ид остался стоять под огнем; и напрасно, разрывная пуля пробила защитную оболочку глаза и разрушила систему автоматического наведения. Титановые пластины спасли схемы, размещенные глубже.

— Это все, на что вы способны? — металлический череп Ида изобразил подобие улыбки. — А теперь попробуй блюдо моего приготовления!

Ответный залп был значительно мощнее: Мак застыл с рваной дырой посредине, а его сообщников вообще разметало в клочья.

— Похоже, здесь ураган поработал, — Миранда покинула свое укрытие и уверенной походкой двинулась к парковой решетке, по пути легонько постукав Мака по плечу. — Ты безнадежно устарел. А полицейская техника совершенствуется.

— Идите в дом! — приказал Ид. — Я вас прикрою огнем отсюда.

Жак мельком взглянул на робота: очевидно, его повреждения оказались серьезнее.

Мелкими перебежками Жак и Миранда достигли дома. Взломать дверь для них не представляло трудностей. Но дальше наверх необходимо было подниматься по винтовой лестнице — узкой и легко простреливаемой.

— Прошу! — Жак почти театральным жестом указал девушке на лестницу. — Дамы вперед!

— Хам! — Миранда готова была пристрелить землянина.

— Не надо было выбивать у меня бластер, — заметил Жак, доводя свою логику до сведения Миранды.

В этот момент на верхнем этаже прогремел мощный взрыв, вслед за которым раздались протяжные стоны истошный крик, принадлежавший явно гуманоидной глотке:

— Не стреляйте! Не стреляйте! Я сдаюсь!

Несколько секунд понадобилось Миранде и Жаку, чтобы подняться на следующий этаж, где в холле они обнаружили маленького желтого человечка, ползавшего по ковру, зажимая широкую рану на животе.

— Не стреляйте! — повторил он, увидев полицейских.

— Вы кто такой? — спросил Жак, подбирая с пола оружие, брошенное бандитом.

— Это мистер Шорн, собственной персоной, — ответила напарнику Миранда. — Неужели ты его не узнаешь?

— Он казался мне немного повыше.

Миранда вынула из-за пояса электронные наручники и вплотную подошла к Шорну:

— Не желаете примерить, мистер Шорн?

Желтый человек стал лимонного цвета:

— Я… Нет. Я — гражданин Мелии. Я ни в чем не виновен. У вас нет права надевать на меня наручники. Я требую…

— Заткнись! — прервал его Жак. — Не то мне придется всадить тебе пулю в глаз.

Шорн побагровел:

— Вы за это ответите, полисмен! Вы устроили стрельбу в таком районе. Это беспрецедентный случай в истории Мелии. Вы убили моих сотрудников. И со мной так говорить в присутствии моего адвоката, это ваш приговор.

Из-за тяжелой портьеры вынырнул ещё один желтый человек, на какой-то миг Жаку показалось, что он имеет дело с какой-то новой расой, хотя это были самые обыкновенные потомки землян, только слишком долго блуждавшие в космосе.

— Я — мистер Вонг, — представился вновь прибывший, — адвокат господина Шорна и член судебной коллегии Мелии по зоне "А", где вы сейчас находитесь. И ваши действия, господа полицейские, будут рассмотрены как грубейшее нарушение мелианских законов. Я вам не завидую, господа, ох, как не завидую.

— И верно, — рассмеялся Шорн, почувствовав поддержку приятеля. — В здешнем мире трудно найти более влиятельную фигуру, чем я.

— Вы можете оспорить факт вашего задержания в суде, господин Шорн. Но вы сами выступили против полицейского управления Мелии. Ваши люди, и скорее всего с вашего ведома, первыми начали войну, оказав сопротивление законному аресту. А здесь, ваш человек первым применил оружие и тем самым спровоцировал нашего агента на ответные действия. А ваши последние заявления могут быть расценены как угроза служителям закона, — авторитетно заявила Миранда.

— Вы говорите, что вы влиятельная фигура? Вы так думаете, мистер Щорн? — мрачно заявил Жак, ощутив как изнутри поднимается Третий. Два выстрела — и к ногам землянина упали два трупа. — Теперь, мистер Шорн, вы мертвая фигура.

Жак наклонился над убитым, но вдруг услышал щелчок: кто-то снял бластер с предохранителя. Жак обернулся: прямо ему в лицо смотрело дуло смертоносного оружия, и держала его Миранда.

— Я не думала, что ты способен на такое — на хладнокровное убийство, — сдавленно проговорила девушка.

— Убери оружие, — спокойно произнес Жак, оценивая дрожащую девушку в качестве стрелка.

— Отбрось свой бластер, — пробормотала Миранда. — Можешь не сомневаться — с такого близкого расстояния я не промахнусь.

— Конечно, не промахнешься, — согласился землянин. — Но если ты не уберешь оружие, мне придется убить тебя.

Миранда вздрогнула от неожиданности и потеряла на долю секунды контроль над происходящим. Жаку хватило этого мгновения, чтобы резким броском выбить стекло и оказаться на улице — вне пределов досягаемости Миранды…

С верхнего этажа Башни И-Лим любовался заходящим светилом Мелии: величественно опускаясь по лазурному небосводу, оно сперва чуть коснулось нетерпеливо плещущегося моря, словно попробовало — не холодна ли водичка? А затем смело нырнуло в бездну, оставив Мелию во власти прохладной звездной ночи.

Предводитель отвел взгляд от окна и устремил его на суетливо семенящих аранхов.

— Он действительно так сказал? — И-Лиму не очень верилось в те новости, которые доставили ему вездесущие соглядатаи.

— Можем поклясться благополучием Мелии, — проскрипели аранхи. — А затем скрылся в неизвестном направлении.

— Что, значит, скрылся? — даже из-под маски ощущался гнев Предводителя. — Вы снова его упустили.

— Увы! Но мы предупреждали о сложности слежки в гуманоидном районе.

— Найдите его! — голос И-Лима был усиелен то ли констукцией здания, то ли модулятором голоса. — Во что бы то ни стало! Найдите и приведите ко мне. Хорсер не должен до него добраться раньше меня. Не должен!

— Будет исполнено, — аранхи бросились прочь из мрачного зала, оставив Предводителя наедине с новыми мыслями: теперь И-Лим мог строить более четкие планы относительно этого землянина, гораздо более четкие…

Появление Духа, или Третьего, скорее обрадовало Жака, чем огорчило. Третий, в отличие от Второго, предпочитал размышлениям решительные действия, он воплощал в себе неистребимую волю к достижению цели. Цель, конечно, ставил сам Жак, во всяком случае, ему так казалось. Впрочем, дружная компания в его мозгу считала немного иначе.

Жак-Дух определенно знал, что полиция — совсем не то место, где может заработать себе на жизнь человек, мечтающий о перспективе, удовольствии, спокойном отдыхе и прочих приятных вещах. Будет лучше, если он устроиться куда-нибудь на необременительную должность, где не требуется длительного контакта с окружающим начальством.

"И подальше от майора Хорсера", — добавил из глубины Четвертый.

Ноги сами несли землянина по тенистым аллеям и пустеющим площадям. Проходя мимо одной открытой ресторанной площадки, Жак приметил уже встречавшуюся ему фигуру — кунукугура.

Перед ксеноморфом бегал и суетился гуманоид-карлик, выкрикивая что-то не совсем внятное и призывая полицию.

Жак приблизился и услышал о причине этой беготни:

— Зачем вы съели официанта? — этот визгливый тембр явно принадлежал хозяину заведения.

— Мне показалось, что он входил в состав заказа, — изрек кунукугур. — Вам бы не помешало разнообразить меню.

Надрывный вой сирены возвестил о приближении патрульного полицейского флипа, и Жак поспешил убраться восвояси, несмотря на глубокое искушение узнать о дальнейшей участи пирамидальной ксеноморфной туши.

…Денек выдался дьявольски трудным. Уставший Жак сидел на парапете, взирая с высоты обзорной башни, второй по величине в столице, на раскинувшийся внизу город. Ночь давно уже накрыла своим чёрным покрывалом Мелию, свежий ветер с моря развеял остатки облаков, обнажив зияющую черноту ночного неба.

Землянин был готов уже окончательно и бесповоротно списать этот день в разряд неудачных, или вообще бесполезных, когда громкий голос заставил его оглянуться.

— Ты будешь Жак-землянин?

Фраза принадлежала чиуанину — гуманоиду со средне человеческой фигурой, длинными руками, в которых таилась сила не меньше горилльей, и абсолютно лысым черепом, на котором виднелись темные полосы, ранее бывшие татуировкой.

Внешность чиуанина отнюдь не была дружелюбной, и поначалу Жак принял его за очередного наемного убийцу, доделывающего работу своих неудачливых напарников.

— Это не соответствует истине, — ответил землянин, плавно соскальзывая с парапета мимо чиуанина и нащупывая кобуру.

— Ты — Жак-землянин, — удовлетворенно кивнул чиуанин. — Можешь не отрицать этого. Тебя хочет видеть мой шеф.

Подобный оборот не слишком-то удивил Жака: с одним шефом он уже встречался, и майор Хорсер оставил в его памяти неизгладимый отпечаток.

— А как зовут твоего шефа?

— Шефа не зовут, он сам вызывает, кого считает нужным.

Чиуанин схватил землянина за руку и поволок к башенному лифту. Однако Жак оказался шустрее, он первым успел заскочить в кабину лифта и нажал две кнопки "Закрыть двери" и "Нижний этаж". Через минуту землянин проделал обратную операцию и вновь вышел на обзорную площадку башни.

Истекая мутно-зеленой жидкостью, заменявшей ему кровь, пред Жаком ползало лишившееся конечности существо. Оно уже ничем не напоминало чиуанина, а более походило на стреноженного аранха — ксеноморфа, умеющего менять внешность, как перчатки.

— И кто же шеф? — спросил Жак, глядя на свою жертву.

— И-Лим, — прохрипело существо, постепенно принимая форму паука, очевидно, наиболее привычную.

— Это мне ни о чем не говорит, — произнес землянин. Имя было ему абсолютно незнакомо. — Кто он? Чем конкретно он занимается?

— И-Лим — Предводитель Игроков Мелии.

— Только и всего?

Аранх взбешенно подпрыгнул, пытаясь достать непочтительного землянина, но Жак успел отойти в сторону и поддел соперника левой ногой, опрокинув аранха на раздувшееся брюшко.

— И-Лим — Предводитель. Он тебя покарает, — злобно процедил аранх. — Он самый могущественный на Мелии. Никто и никогда не сможет сравниться с ним в искусстве игры. Жак-землянин оказался глупее, чем я думал. Все на Мелии известно, кто такой И-Лим и кем он будет в будущем.

Жак не стал слушать поверженного противника дальше: мало ли в истории амбициозных болтунов, раздававших обещания направо и налево? Землянин вернулся в лифт. День получился скверный: Жак понял, что умудрился поссориться с влиятельными существами Мелии. И при этом даже не смог по-настоящему узнать, кто они.

Выйдя из башни, Жак побрел в направлении смутно угадывающегося лесного массива, видневшегося за силуэтами небоскребов, уходящих вершинами в черное небо.

Лесной массив, Жак это хорошо запомнил, наблюдая за городом с башни, находился на окраине, но к нему вело большое количество тротуаров, а неподалеку имелась стоянка джамперов-такси. Легкое мерцающее свечение любому мало-мальски трезвому прохожему подсказывало, что этот субъект туризма усиленно охраняется.

— Вот уж не думал, что ты сам придешь сюда.

Из темноты навстречу Жаку вынырнула фигура настоящего чиуанина. Он выглядел крупнее, чем копия, которую пытался изобразить аранх, а татуировка на гладковыбритой голове отсвечивала синевой. Это было изображение какой-то рыбки.

— Не припомню, чтобы мы когда-то встречались, — нахмурился Жак.

— Я удивился бы, если бы ты помнил. Мы прилетели на Мелию одним звездолетом. Но ты не обратил внимания на мою персону.

— Понятно, — пробормотал Жак, хотя на самом деле землянину было кое-что не ясно: если чиуанин летел тем же звездолетом, то с какой стати он радуется, что видит землянина-алкоголика? А может быть, это именно он подсыпал порцию яда ему в бокал?

— Мое имя — Клу. Оно, конечно, сокращенное, — произнес чиуанин.

"Клу!" — молотом отозвалось в мозге Жака. Он сразу вспомнил, где и от кого слышал это имя. Кажется, Клинк, тот самый парень, с которым они боролись с пиратами, говорил, что это его дядя и что на него можно рассчитывать в любой ситуации.

— Мой племянник много о тебе рассказывал, — сказал Клу. — Если не возражаешь, то мы побеседуем в моих владениях.

Чиуанин кивнул в сторону лесного массива.

Жак не возражал, при всей своей осторожности он не мог придумать повода, чтобы отказаться от приглашения нового знакомого.

На звук свистка, в который подул Клу, в охранной завесе приоткрылась дверь, и они очутились в широком дворе, имевшем форму полукруга, ограниченным двухэтажным зданием с одной стороны и открытым к лесу с другой.

Чиуанин с присущей ему непосредственностью уселся на голубую траву газона и жестом предложил землянину последовать его примеру.

— Тебе ведь нужна работа? — спросил он.

— Мне? У меня есть работа, — ответил Жак.

— Точнее была, — заметил Клу. — Но ты ухлопал пару плохих парней из банды, и у тебя начались неприятности с полицией. Работать с Хорсером очень тяжело, впрочем, как и с любым эльсинорцем.

— Не знаю, я видел майора только один раз.

— Не майора, а Хорсера, — поправил его Клу.

Жак удивленно воззрился на чиуанина: что дядя Клинка хотел сказать этой фразой?

— Я думаю, — продолжал Клу, — что теперь у Хорсера есть все основания запихнуть тебя в подводную тюрьму. И надолго. А подводная тюрьма не самое веселое место на Мелии. Но еще хуже — Лабиринт. Слышал о таком?

Еще бы не слышать! Межгалактическая тюрьма Лабиринт находилась на особой планете, и туда ссылали только опасных преступников. Слухи об это мрачном месте ходили самые нехорошие. Многие звездные государства заключали с Лабиринтом договоры об исполнении наказаний. И Мелия была в их числе.

— Я не думаю, что совершил нечто такое, что заслужил Лабиринт.

— Да? Двойное убийство. Это серьезное преступление. Конечно, ты скажешь, что это были преступники, но это не доказано, и они граждане Мелии. А ты пока не гражданин. Год в полиции дает право на гражданство. А ты прослужил всего несколько дней. По закону ты вообще не имел права применять оружие против мелианских граждан.

— Но я получил оружие по праву полицейского!

— Это не меняет сути дела. Закон есть закон. Адвокаты Шорна легко припрут тебя к стенке, и ты получишь по максимуму. И я думаю, что ты не откажешься от работы у меня.

— И это избавит меня от неприятностей с законом?

— Полностью. Можешь сразу забыть о том, что пристрелил двух подонков.

— И кем же я буду работать?

— Обычно моих подчиненных называют садовниками, иногда — звероводами. Но вряд ли тебе это что-нибудь скажет.

Жак кивнул: эти прозвища указывали лишь на биологическую направленность заведения Клу и не более того.

На физиономии Клу отобразилось скрытое довольство:

— Я в тебе не ошибся. Ты — как раз тот, кто мне сейчас нужен, поскольку ты не обладаешь знаниями ни о растениях, ни о животных.

— Но у нас на Земле и тех, и других… — начал было Жак, но его вялый протест был тут же подавлен беспощадной точностью чиуанина:

— Ты не был на Земле несколько лет — как минимум, если ты вообще там бывал.

Клу говорил достаточно жестко, чтобы Жак сообразил, что чиуанина не проведешь. Странное дело, но землянин начинал испытывать к собеседнику чувство доверия.

— У вас здесь зоопарк? — спросил Жак, желая прояснить ситуацию понятными для него терминами.

— Нет. Некоторые называют мое учреждение Космозоо, но это тоже неверно. Сейчас ты находишься на территории Мелианского центра космобиологии.

— Не вижу особой разницы, — выразил свое мнение Жак, — и тем более не вижу, чем я могу быть вам полезен. Я никогда не работал с животными и разведением цветов тоже не занимался. Мои познания в….

— Временно, — прервал его Клу. — Именно такой подход мне сейчас и нужен.

— Если вам нужен профан для прикрытия махинаций, то поищите кого-нибудь другого, — Жак поднялся с травы. — Или вы думаете, что раз я уже влез в уголовное дело, то не мешает мне привесить еще несколько?

— Не спеши, — мягко заверил землянина Клу. — Скоро твои знания станут весьма обширными. А сейчас ты понятия не имеешь о неизвестных формах жизни, поэтому и твои действия будут носить абсолютно непредвзятый характер. Изучая какую-нибудь букашку с Аллегри, ты не будешь автоматически переносить на неё те сведения, которые приписываются аналогичным видам на других планетах. Понятно?

— Смутно.

Чиуанин, кряхтя, поднялся и дружески похлопал Жака по плечу:

— А ещё мне нравится твой исключительно интуитивный подход к сложившейся проблеме.

— Но я ещё не дал согласия.

— К чему подобные мелочи? Согласен, не согласен. Ты уже здесь, а посторонним сюда вход воспрещен. Особенно в ночное время.

— Но я все еще состою на службе в полиции, и мой бластер тоже не сдан в хранилище.

— Твой бластер уже сдан в хранилище. Его нашли там, где ты его обронил. А здесь лучевое оружие не действует. Видишь этот заградительный барьер? Он поставлен для умников, полагающих, что лучевое оружие действует везде и всюду безотказно. Так, что можешь не беспокоиться. Кстати, жетон, тоже давай сюда. Я сам все улажу с полицией. Отныне ты — сотрудник биоцентра, а не полиции. Можешь мне поверить, это должность более высокая.

— Я могу вернуться в свой домик за вещами?

— Вещи? — Клу рассмеялся и указал в правую сторону. — Посмотри внимательно, неужели ты не видишь там своего чемодана? Твои вещи уже здесь, и сбежать тебе не удастся. Считай, что свою первую игру ты проиграл, зато выиграл вторую.

Землянин отшатнулся: казалось, Клу видел его насквозь, мог предугадывать ход событий и поступки Жака. Жак был потрясен и не находил ни слов, ни жестов для выражения собственного состояния.

— Твое новое жилье — первая комната в этом здании, — продолжал говорить чиуанин. — Это, конечно, не люкс, но получше, чем та хибара, которую ты снимал на побережье. Сначала будешь пользоваться кодовым ключом, а затем приобретешь себе свисток.

Землянин получил в руки нечто, напоминавшее отмычку.

— Но я…

— Что-то еще? — спросил Клу. — Или ты все ещё хочешь вернуться к Хорсеру?

Жак молчал.

— Не хмурься, землянин. У тебя будет много забот, но большей частью они приятные. Отдыхай, игрок.

Фигура чиуанина растворилась в густой мгле, оставив Жака в одиночестве посреди двора космобиологического центра. Другого выхода не было: ему необходимо здесь остаться. Значит, так тому и быть.