Я почувствовала себя немного лучше, как только выбралась с курорта.

Может, это из-за вождения.

Вести машину было хорошо; я мало водила на Гавайях или до этого в Нью-Йорке. Сесть за руль всегда было моим способом привести мысли в порядок, особенно в таком месте, с высоким голубым небом и милями, милями темно-красной земли. Даже в районе Старого Города почти монохромный ландшафт глиняных зданий внушал своеобразное приземлённое спокойствие, которого я не ощущала с тех пор, как впервые села на тот самолёт.

И все же что-то ощущалось странно.

Поначалу я не могла точно определить, что именно странно.

Серьёзно, поначалу я решила, что это я сама.

Я неделями была сама не своя - ещё до того, как Энджел ткнула меня лицом в этот факт так, что я больше не могла его игнорировать. Чарльз на Гавайях никогда так не делал. Я знала, что все ещё страдаю из-за перемены часовых поясов, вдобавок совершенно выбита из равновесия несколькими кратковременными стычками с Блэком, поскольку мы снова очутились более-менее в одной географической зоне.

При выезде из Старого Города, на границе с более современным районом, до меня начало доходить, что дело не только во мне.

Что-то не так. Возможно, что-то не так уже на протяжении некоторого периода времени.

Может, я не замечала этого из-за всего происходящего со мной.

Для начала здесь было ну слишком много света.

Этот свет (в понимании видящих), нематериальный, невидимый для большинства людей тип света, наводнял каждую частицу пространства практически всюду вокруг меня.

Поначалу я гадала, не связано ли это как-то с моими тренировками на Гавайях. Я задавалась вопросом, может, я просто вижу больше после всего того времени, проведённого с дядей Чарльзом и посвящённого повышению моей осознанности, видению ауры и энергий земли и Барьера в целом.

В качестве части этой тренировки Чарльз даже один раз отвёз меня на действующий вулкан на большом острове Гавайев, чтобы показать мне разницу в энергиях земли, и я почувствовала изменение света в действительной окружающей среде, а не в связи с конкретным человеком или ситуацией.

Здешнее ощущение больше походило на это.

Не совсем как вулкан, но в самой земле было что-то не так - что-то заполняло пространство Барьера вокруг меня волнами и разрядами, полными света.

Все было настолько интенсивно, что дезориентировало меня.

Серьёзно, я чувствовала себя почти пьяной.

Поехав медленнее, я смотрела на боковые улочки с рядами темно-красных глиняных зданий и осознала, что здесь слишком тихо для одиннадцати часов субботнего утра.

В то же время воздух ощущался странно переполненным.

Я видела молодую женщину лет двадцати пяти, танцующую по улице в свободной юбке до лодыжек и крестьянской блузе. Её лицо освещала широкая, эйфорическая улыбка, а в волнистых волосах виднелись цветы. Она подпрыгивала, кружилась, затем снова подпрыгивала.

Позади неё шёл мужчина, держа в руках дорогую однообъективную камеру, но он как будто ей не пользовался. Вместо этого он смотрел в небо, разинув рот с выражением потрясения на лице.

Я нахмурилась, но не остановила внедорожник.

Я видела и другие сборища людей, но улицы были нетипично свободными для такой туристической зоны. Вчера мы вернулись сюда из Уайт-Рока примерно на закате, и улицы были заполнены не только людьми, но и машинами. Обгоревшие на солнце туристы пешком шли по мощёным аллеям площади и окружающим улицам, направляясь на ужин и фотографируя примечательные здания.

Однако если подумать об этом сейчас, в воздухе присутствовал высокий уровень... чего-то... даже прошлой ночью. Словно слабый разряд электричества пронизывал всех и вся своим напряжением, совсем чуточку смещая все из равновесия.

Затем я ощутила это – своеобразное отклонение от оси вокруг меня.

В этот раз волна оказалась достаточно сильной, чтобы мне показалось, будто меня выдернули из тела и запихнули обратно. Моё зрение слегка померкло, моё равновесие качнулось в сторону.

Стиснув рулевое колесо, я постаралась восстановить баланс.

От этого ощущения сердце гулко забилось в груди.

Это также привело меня к мысли, а не нужно ли мне притормозить у обочины.

Я увидела группу детей, бегущих вниз по улице, смеющихся и кричащих.

Их смех меня встревожил - в моих ушах он прозвучал маниакальным, подвергнувшимся той же деформации нематериального света.

Снаружи магазина со светящейся рукой в окне стояли женщина и мужчина. Она закуталась в шарф поверх чёрной майки и джинсов. Он был одет в мексиканскую мужскую рубашку с красочной вышивкой на горловине и черные штаны.

Оба они хмурились, глядя на улицы, и я задалась вопросом, может быть, они видят и чувствуют то, что видела и чувствовала я. Я смотрела, как они тихо переговариваются между собой, пока она играла с хрустальной подвеской на шее и с явной нервозностью покусывала губу.

Мне хотелось, чтобы мой дядя был здесь, и я могла спросить его об этом.

Однако я знала, что это лишь половина дела.

Даже меньше половины, по правде говоря. На самом деле я не хотела говорить с дядей. На самом деле, мне хотелось иметь возможность задать этот вопрос вовсе не дяде.

Я хотела позвонить Блэку.

Я хотела спросить Блэка, что это черт подери такое, что происходит.

Взглянув на карту на экране GPS, я подумала позвонить ему, затем прикусила губу и отбросила это желание.

Позвоню Мэнни после того, как уеду из ФБР, как и планировала.

Он с Блэком наверняка все равно уже на пути к Шипроку. Мэнни что-то говорил о том, чтобы поехать и вернуться до темноты, и я знала, что это место вовсе не так уж близко к его дому в резервации навахо.

Я свернула на дорогу Серриллос, направляясь на юг и стараясь дышать вопреки мгновению паники, которое накрыло меня после удара этой волны... чего-то там.

Света aleimi, как сказал бы Блэк.

А может, поскольку здесь так много разом, он назвал бы это разрядом Барьера.

По правде говоря, я не знала точно, как именно он назвал бы это.

Это не подходило ни под один Барьерный или нематериальный феномен, который он описывал мне до сих пор - в основном все они имели отношение к живым существам, а не к местам или самой Земле. Он говорил со мной о хронологии, о заглядывании в прошлое и будущее, но мы никогда по-настоящему не говорили о том, что это значит, когда Барьер в целом слетает с катушек в отдельно взятом месте.

Экстрасенсорные модели, на которых я выросла, могли назвать бы это астральным светом или смещением энергий земли - например, нематериальных версий тектонических плит.

Я правда не знала, как это можно ещё назвать.

Пока я росла, у меня были друзья, интересующиеся такими вещами, но по правде говоря, я никогда не вникала в их верования. Судя по тому, что я уяснила из их эзотерических взглядов на мир, их столкновения с метафизическим не имели ничего общего с моими - то есть с экстрасенсорными способностями, которыми меня одарили и/или прокляли с самого рождения.

Как бы я ни хотела, чтобы они были «моими» людьми, я никогда не вписывалась в эту толпу.

Многие их теории казались мне чокнутыми, честно говоря, основанными больше на фантазии, принятии желаемого за действительное и скуке, а не на объективном опыте.

Мой разум даже в детстве больше ориентировался на факты и науку.

В любом случае, я довольно быстро выяснила, что большинство из них не могли ничего видеть в этом плане - не так, как я или моя сестра.

Сейчас я в некотором роде чувствовала себя так, будто вернулась в те времена.

У меня снова не было того, у кого можно спросить - или у кого мне хотелось спросить.

При этой мысли в моей груди поднялась боль, но я прикусила язык, засовывая её обратно. Я и без того с трудом оставалась в собственном теле. Меньше всего мне нужно было впускать ерунду о Блэке в свою голову и свой живой свет.

Вместо этого я выглянула в окно, глядя на здания, проносящиеся по обе стороны дороги Серриллос. Глядя туда, я пыталась определить, что именно я чувствую.

Когда GPS наконец пикнул, сообщая о приближающемся повороте, я завернула на Эйрпорт Роуд, затем на Камино Энтрада перед тем, как повернуть налево, на парковку детективного отдела департамента полиции Санта-Фе. Когда этим утром я позвонила Красному из лобби курорта, спросив, с кем мне нужно связаться в ФБР, Красный сказал мне встретиться с агентом ФБР здесь. Очевидно, они уже координировались с полицией Санта-Фе по делу.

Я нашла парковочное место в зоне для посетителей и выключила двигатель внедорожника.

Затем я просто посидела там минутку.

Поколебавшись долю секунды, я закрыла глаза.

Открыв свой свет, я отпустила часть того контроля, с помощью которого оставалась в своём теле.

В то же самое мгновение свет размыл все перед моими глазами.

Волны золотого, оранжевого, белого и бледно-синего света сплетались воедино как частицы в огромной пылевой буре, проносясь через меня волнами электрических зарядов, смещая моё aleimi-тело то дальше, то ближе к моему физическому телу, точно настоящий океан мотал меня то прочь от берега, то обратно.

Я смотрела, как похожие на циклон завихрения света обрушиваются на отдельные участки земли, и их тут же сдувает очередной массивной волной.

Я ахнула, затем скользнула глубже, пытаясь подняться выше, увидеть, что это такое.

Сделав это, я увидела, что это происходит изначально не из Санта-Фе, не совсем. Скорее, Санта-Фе стояло на его пути. Самая большая концентрация света находилась к северо-западу от нас. Там эта свето-пылевая буря походила на массивный вихрь, на ураган света.

В центре кружило отверстие - как глаз урагана или, может, воронка чёрной дыры. Я смотрела, как массивные облака света движутся в массивном, тяжёлом потоке по часовой стрелке. Я чувствовала, как мой свет искрит и полыхает при виде этих волн, прокатывавшихся на астральном ветру.

Однако это были не просто волны или разряды.

Это действительно был какой-то метафизический шторм, как Красное Пятно на поверхности Юпитера[14]Большое Красное Пятно — это самый большой атмосферный вихрь в Солнечной системе: постоянная зона высокого давления, создающая антициклонический шторм на планете Юпитер.
, только из оранжевого, золотого, красного и синего света.

Я отключилась и обнаружила, что стискиваю рулевое колесо, тяжело дыша.

Я все ещё старалась вернуться в своё тело, когда стук по окну с водительской стороны внедорожника едва не заставил меня выпрыгнуть из собственной шкуры.

Я дёрнулась, поворачиваясь, и обнаружила грузного копа в униформе, который слегка хмуро смотрел на меня через стекло.

Я тут же опустила стекло в окне.

- Могу я вам помочь? - спросил он, все ещё хмурясь. - С вами все хорошо, мэм?

Выдавив улыбку, я кивнула, все ещё стискивая рулевое колесо. Сосредоточиться на его лице помогало, но я гадала, как я выглядела, когда он только подошёл к машине.

- Я в порядке, спасибо. Просто немного закружилась голова, - соврала я. - Вероятно, я пью недостаточно воды для этого климата. Вчера только прилетела.

Беспокойство в его шоколадно-карих глазах тут же угасло.

Он сочувственно кивнул, положив руки на бедра и сделав шаг назад от окна.

- Откуда вы прилетели? - спросил он с явным нью-мексиканским акцентом.

- Гавайи, - улыбнулась я. - Так что мне надо справиться с нешуточной переменой часовых поясов.

Он расплылся в улыбке, более открыто присматриваясь ко мне.

- Вы живете на Гавайях? Вау.

- Нет, - печально сказала я, качая головой. - Нет, я не живу там. Я была в отпуске. Меня выдернули обратно на работу.

- Ах. Вы здесь по работе, - его смуглая загорелая кожа и черные волосы выдавали в нем, скорее всего, индейское или мексиканское наследие. - Вам нужно быть осторожнее с этим сухим жаром, знаете ли, мэм. Мы постоянно получаем звонки на 911 по этому поводу. Это вам не шутки.

Отойдя от двери машины, когда я потянулась к ручке, он задержался перед машиной, окинув меня взглядом, как только я вышла из внедорожника. Притворившись, будто не заметила, я опустила окно перед тем, как закрыть дверцу, а потом заблокировать её кнопкой на брелоке. Я все ещё немного шатко стояла на каблуках.

- Вы здесь, чтобы встретиться с кем-то? - спросил он, все ещё не уходя. - Вы говорили о работе, верно?

Я кивнула, в этот раз улыбнувшись более искренне.

- Меня послал детектив Натани, - сказала я. - Из БДИ, но он сейчас в резервации навахо. Я работаю с полицией Сан-Франциско, а он знает одного детектива отдела убийств, с которым я сотрудничаю там - Ника Танаку.

- Ах! - он улыбнулся. – Ещё один коп Сан-Франциско. Значит, вы коп, мисс...?

Он умолк, ожидая, когда я заполню пробел.

- Блэк, - сказала я бездумно. - Мириам Блэк, - слегка вздрогнув от того, как я представилась, я протянула руку, с трудом поддерживая улыбку. - И нет. Я не коп. Всего лишь психолог-криминалист, но я выполняю контрактную работу для полиции Сан-Франциско. Я также работаю на частного детектива.

Он кивнул.

Затем он внезапно широко раскрыл глаза. Все ещё держа мою руку в рукопожатии, он щёлкнул пальцами свободной руки, показывая на меня.

- Блэк! - он улыбнулся ещё шире. - Тот частный сыщик... Блэк, верно? Я знал, что вы выглядите знакомо. Я собирался спросить, может, вы актриса или модель или типа того... но вы напарница того парня, Блэка. Я видел вас по новостям с ним, когда он был в Нью-Йорке. Он же та рок-звезда Уолл-Стрит, не так ли? У меня дома есть журнал, где он позировал для обложки на троне.

Затем он нахмурился, как будто сложив ещё кое-какие детали.

- Вы сказали, ваша фамилия Блэк? Мириам Блэк? - произнёс он, все ещё хмурясь. - Вы двое брат и сестра, или...?

- Женаты, вообще-то, - сказала я, теперь ещё с большим трудом поддерживая улыбку. - Правильнее сказать миссис Блэк, полагаю, но это не имеет значения. Зовите меня Мириам или Мири. Меня все так зовут.

Я увидела в его глазах проблеск разочарования, но он не позволил ему задержаться надолго. Вместо этого он улыбнулся ещё шире, наконец, выпустив мои пальцы из рукопожатия.

- Что ж, проходите внутрь, миссис Блэк, - сказал он. - ... Мири. Здорово иметь знаменитость, работающую над нашим делом. Меньшее, что я могу сделать - это проследить, чтобы вы не потеряли сознание от обезвоживания, пока вы здесь.

- Спасибо.

Я проследовала за ним в двухэтажное здание, все ещё изо всех сил стараясь восстановить равновесие и слушая его болтовню о том, как им нужно посадить больше подходящих для пустыни деревьев вокруг почти пустой парковки, чтобы обеспечить тень, и как кучка детей накануне играла с фейерверками и подожгла часть местной школы.

Я слушала его лишь частью своего сознания, пока мы проходили через стеклянные двери в здание, облепленное испарительными охладителями. Он провёл меня по коридору мимо приёмной, спросив, кто занимается лабораторной работой и сотрудничает с народом резервации и ФБР.

Ему сообщили имя и показали на задние офисы, куда он незамедлительно отвёл меня, помедлив, чтобы по дороге помахать и кивнуть нескольким людям.

Я заметила, что некоторые из них повторно окидывали меня взглядом, гадая, кто я такая и почему я выглядела знакомо. Я почувствовала мысли нескольких из них о том, что я видимо была «кем-то», поскольку несколько голливудских типов владели домами у подножья гор.

Признаюсь, меня немного беспокоило, сколько людей узнавали моё лицо.

Я не мелькала во многих газетных статьях, и я вообще не участвовала в череде ток-шоу, в отличие от самого Блэка.

Если они узнали меня, они определённо узнают его.

Вот ещё одно непрошеное напоминание о том, что меня, скорее всего, ждало, когда и если я вернусь в Сан-Франциско и попытаюсь вернуть свою прежнюю жизнь.

Вытолкнув это из головы, я протянула руку детективу Фреду Рамирезу, пятидесяти-с-чем-то-летнему мужчине с седеющими волосами, узким лицом и худощавым телом, одетым в помятый темно-синий костюм без галстука. Судя по его позе и поведению, я угадывала в нем бывшего военного, что имело смысл, учитывая то, сколько военных баз располагалось в разных частях Нью-Мехико.

- Вы Мириам Блэк? - спросил он, удивлённо моргнув.

Я кивнула, улыбнувшись, и отпустила его руку, чтобы выпрямиться перед его столом.

- Я должна была встретиться с агентом Ли, - произнесла я. - Вы работаете с ним? Детектив Натани попросил меня приехать сюда и по возможности задать ему, а может и вам, несколько вопросов о деле, над которым они работают в резервации навахо.

Рамирез кивнул, удивление исчезло из его взгляда. Затем он посмотрел за меня, взглянув на мой эскорт с парковки.

- Спасибо, Хосе. Ты можешь идти.

Я видела, как коп, которого, видимо, звали Хосе, переводит взгляд между мной и детективом отдела убийств, как будто ища причину остаться. Затем, шутливо отдав мне честь, он улыбнулся и попятился из комнаты.

- Спасибо, - сказала я, улыбнувшись ему. - Я ценю, что вы спасли меня от жары.

Он расплылся в широкой улыбке.

- Без проблем, мэм. Всегда пожалуйста, - он посмотрел на Рамиреза. - Проследите, чтобы она попила воды, - добавил он. - Я нашёл её на парковке уже с лёгким тепловым ударом.

- Принесёшь ей бутылку, ладно? - сказал Рамирез.

Хосе кивнул, затем окончательно вышел, закрыв за собой дверь.

- Вам нужно быть осторожнее с этим сухим жаром, - сказал мне Рамирез. - Присаживайтесь, миссис Блэк. Джордж... агент Ли... немного опаздывает, в связи с другим расследуемым делом. Но Натани сообщил мне о вашем приезде, - его губы поджались под седыми усами. - Он также сказал, что вы вчера ездили в Уайт-Рок.

Усевшись на потрёпанный мягкий стул перед его столом, я кивнула.

- Ездила.

- Хотите чем-нибудь поделиться из состоявшегося там разговора?

Я развела руки, копируя жест Блэка прежде, чем осознала своё намерение. Заметив это, я крепко стиснула руки на коленях, но уже увидела, что детектив Рамирез проследил за моим движением, приподняв бровь.

- Я с радостью поделюсь всем, что вы хотите знать, - сказала я. - Мой визит туда не был официальным, и я ездила туда не в качестве психолога, так что я могу пересказать все интервью, если хотите... но я не знаю, сколько времени вы уже потратили на разговоры с ней.

Лёгкое напряжение между его глаз ослабло.

- Чего вы надеялись добиться, поговорив с ней? - спросил он.

Я пожала плечами.

- Отчасти просто сбор подоплёки событий. Мой коллега, Квентин Блэк, который работает с БДИ и полицией Нации Навахо, попросил меня приехать и разузнать, не смогу ли я предоставить ему какие-то сведения с психологической точки зрения. Учитывая, что подозреваемый, мужчина, называющий себя «Волком», как я поняла...

Детектив кивнул, глазами показывая, что следит за моей мыслью.

- ...имеет некое психологическое влияние на детей, казалось логичным начать оттуда.

- Действительно, - сказал он.

Дверь позади меня открылась, заставив меня повернуться.

Это был Хосе, державший в одной руке бутылку воды, а в другой - бумажный стаканчик со льдом. Он поставил их на стол передо мной, наградив меня очередной поразительной белозубой улыбкой, когда я поблагодарила его.

Секунды спустя он вышел из комнаты.

Я налила себе немного воды, пока Рамирез откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, сверля меня проницательным взглядом.

- Мы причислили его к типу Чарльза Мэнсона, - сказал он, наблюдая, как я пью. - Якобы он подрядил их на какую-то квази-духовную политическую миссию. Подговорил этих детей совершать непосредственные убийства, а у самого руки остаются чистенькими.

Я кивнула, сделав несколько глотков холодной воды, и поставила стаканчик на край его стола.

- Такая возможность определённо имеется, - подтвердила я, прочистив горло. - Конечно, мне нужно поговорить с большим количеством его детей. И желательно с ним.

В ответ на последние слова он немного нахмурился.

- Ага, - пробурчал он. - Мы бы тоже хотели поболтать с ним. Особенно теперь.

- Вы не сумели его найти? - спросила я. - Вы когда-нибудь его допрашивали? Во время суда над Бёрди, или когда-либо до или после?

Рамирез покачал головой.

- Нет. Он исчез вскоре после того, как всех детей подвергли психологическому освидетельствованию и тестированию. Мы намеревались задержать и его. Некоторые хотели отправиться на полноценную охоту, привезти его силой... но когда дело касается индейской резервации, дело приобретает деликатный характер. Формально это федеральная юрисдикция.

- Федералы выражали интерес к делу? - спросила я. - До теперешнего момента, имею в виду.

Он снова покачал головой, в этот раз медленнее.

- Интересно, но... нет, - сказал он, бросив на меня очередной проницательный взгляд. - Не выражали.

- Вы находите это странным?

- Да, немного, - он пожал плечами, все ещё наблюдая за мной острым взглядом. - Однако в Альбукерке им только что назначили новое руководство, так что может быть, поэтому они теперь заинтересовались. Как я и говорил, дело носит деликатный характер. В резервации.

Все ещё всматриваясь в моё лицо, он выдохнул, заново сложив руки на коленях и откинувшись на спинку так, что та издала тихий скрип.

- Мы звонили им, сообщили о проблеме. Обычно они более остро реагируют на все, что может иметь намёк на терроризм. Учитывая жестокость преступления, возраст девочки, политические мотивы, описываемые некоторыми детьми... и тот факт, что этот «Волк» активно организует их в тех холмах... мы ожидали большого интереса, по правде говоря. Возможное похищение. Идеологическая обработка и вербовка. Терроризм. Убийство. Пропавшие туристы.

Он пожал плечами и развёл руками.

- Но они сказали, что на их взгляд это кажется местной проблемой, - сказал он. - Не их юрисдикция. Они предложили нам сотрудничать с властями племён и уважать их суверенитет.

Теперь я тоже хмурилась.

- Это... странно.

Он улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

- Я рад, что не один так считаю, - он навалился на стол, положив стиснутые руки поверх разбросанных бумаг. - Каково ваше впечатление о том, что сказала вам Бёрди? Это показалось вам политическим, в плане идеологической составляющей? Или скорее «откровенное безумие и желание убивать», как примерно сказали мои коллеги из ФБР?

- Определённо политическая составляющая, - сказала я, нахмурившись из-за описания оценки агентов ФБР. - Квази-религиозная. В высшей степени догматичная. Едва ли это личная фантазия, учитывая её возраст и саму суть... а также корреляции с отдельными аспектами национальных верований навахо. Очевидно, она открыто поклялась в верности Волку.

Он кивнул.

- Политика. Мы тоже так думали.

- Она полностью верит в то, что рассказала мне, - добавила я. - Идеология прочно внедрена. Не было никаких противоречий, пока она описывала мне эти верования. Более того, хронология этих верований все ещё в действии. Очень похоже, что она чего-то ждёт. Я попыталась прояснить это, но так и не разобралась в её символизме.

Эти проницательные ореховые глаза снова остановились на мне.

- Вы думаете, он что-то планирует? Волк?

Поколебавшись, я кивнула, хоть и внесла уточнение.

- Может быть, - сказала я. - Думаю, она верит, что грядёт нечто большое, связанное с тем, чему учил её Волк. Он мог врать, конечно... внушить ей и другим детям ощущение срочности, убедить, что они часть чего-то великого. Или она могла добавить это убеждение к тому, что он уже скормил ей. Очевидно, это дало ей некоторую степень комфорта - думать, что вот-вот случится нечто колоссальное, доказывающее правоту Волка.

Детектив задумчиво кивнул.

Затем он поднял взгляд, темно-ореховые глаза вновь смотрели остро.

- Как с этим связана одежда? Образец, который послал сюда Красный?

Я вскинула руки, надеясь, что выгляжу совершенно невинной.

- Понятия не имею. Меня попросили проверить результаты анализов, пока я буду здесь, поскольку с Натани сегодня будет сложно связаться, но я ещё не была в резервации. Я не уверена, к чему именно принадлежит одежда.

Детектив снова кивнул, затем выдохнул, посмотрев мне прямо в глаза.

- Думаю, вам лучше пойти со мной, миссис Блэк.

Я нахмурилась.

- Пойти с вами? Разве мы не будем ждать агента Ли?

Рамирез выдохнул.

- Я знаю, Натани предпочёл бы такой вариант, - пробормотал он. - Но я думаю, вам стоит сейчас пойти со мной. Федералы не склонны показывать чужакам свои игрушки, а мне бы очень хотелось, чтобы вы это увидели.

Озадачившись, я поколебалась лишь мгновение, затем кивнула.

- Ладно. Куда мы отправляемся?

- В лабораторию, - сказал он. - Лучше, если специалисты лично объяснят вам все.