Блэк старался затормозить, но парень не оставил ему пространства. Два длинных шага, и Блэк врезался прямо в него, подняв руки, чтобы оттолкнуть его, а также удержать свой торс в полностью вертикальном положении. Прежде всего, он намеревался оставаться на ногах.

Освободив себе достаточно пространства для движения, Блэк осознал, что смотрит на Роско, светловолосого здоровяка со стрижкой-ёжиком и татуировками свастики, покрывавшими его теперь уже обнажённую грудь. Он сжал мясистые руки в кулаки, растягивая железные кресты и сверля Девина взглядом.

— Проваливай, краснокожий. Это не касается вождей… это касается беспородного предателя белой расы в нем. Выгуляй свои мокасины.

Девин нахмурился, покосившись на Блэка.

Блэк подбородком показал ему уходить.

Поколебавшись буквально мгновение, Девин, видимо, принял решение, переведя взгляд между Блэком и Роско. Он припустил бегом, и Блэк понимал, что он собирается позвать Джозефа и остальных, которые ушли с тренировочной зоны на трибуны, как только они с Девином начали бегать — вероятно, из-за сирены.

Блэк окинул взглядом двор и увидел, что большинство заключённых уже двигались в сторону пуленепробиваемых дверей, скорее всего, посмотреть, что происходит.

Он снова посмотрел на Роско, который был примерно на дюйм ниже его.

— Ты не хочешь этого делать, — сказал он. — У меня нет к тебе претензий. Я оценил твою попытку обучить меня ранее…

— Ты оценил, да?

Блэк удерживал его взгляд, его выражение лица и голос оставались непреклонными.

— Да. Прими моё извинение. Уйди. Ты этого не хочешь.

Роско покачал головой, издавая недоверчивый звук. Он обернулся на группу из ещё шестерых бритоголовых, которых Блэк уже заметил и которые наблюдали за стычкой отнюдь не с праздным интересом. Очевидно, Роско спланировал это задолго до срабатывания сирены, хотя мог воспользоваться этим шансом, когда охранники отвлекли.

Блэк мельком обернулся.

Пока никого, но он знал, что они скоро попытаются подобраться к нему сзади.

— Блядское извинение… — сказал Роско своим друзьям. — Кто, блядь, вообще этот засранец?

Один из татуированных парней расхохотался. Блэк заметил и его тоже, увидел жёсткий блеск его глаз. Парень определённо был бойцом. Он определённо держался наготове, окидывая Блэка взглядом, оценивая его, но не делая этого слишком очевидно. Блэк мельком проделал то же самое с ним, заметив татуировку орла, охватывавшую его шею расправленными крыльями, а также светлую бородку.

Пожарная сигнализация продолжала орать.

Блэк оставался на прежнем месте, наблюдая за мужчиной перед собой, а также следя за периметром.

— Ты действительно хочешь это сделать? — сказал Блэк, перекрикивая сирену. — Ты ничего обо мне не знаешь, друг.

Роско покачал головой, бросая друзьям полуулыбку.

— Ну и чувак. Невероятный, блядь, — он уставился на Блэка. — Ты свежий малёк… у тебя в венах кровь индейской сучки, и ты не говоришь как чёртов американец. Это все, что мне нужно знать.

— Ты в этом уверен? — спросил Блэк.

Его друг-боец с темными глазами улыбнулся ещё шире.

— Ооо, оставь его в покое, Роз. Мы можем поплясать с этим мудаком как-нибудь в другой раз. Скоро отбой.

Блэк видел, как блеск в глазах другого становится ещё резче.

Роско взглянул на своего друга, затем на Блэка.

— Ладно, — сказал он, снова качая головой. — По барабану.

Говоря эти слова, он частично повернулся, словно собираясь уйти, как и сказал. Притворство получилось так себе. Даже без ошейника Блэк видел, как мышцы другого напряглись прямо перед тем, как он развернулся, пытаясь угодить ему в висок стремительным хуком.

Бросок был достаточно быстрым и умелым, и Блэк отложил себе где-то в уголке сознания «боксёрский опыт», уворачиваясь от удара плавным поворотом. Держа своё тело боком к нему, он зашёл в сторону от мужчины под нужным ему углом — не только чтобы ограничить цель, но и для преимущества. Не медля ни секунды, Блэк замахнулся апперкотом на горло массивного мужчины, вкладывая в удар большую часть своего веса.

Все произошло за доли секунды.

Блэк сделал шаг назад ещё до того, как сделал вдох, все ещё держась в бойцовской стойке.

Голубые глаза Роско выпучились. Его тело дёрнулось, спина непроизвольно ссутулилась. Его толстые пальцы царапали горло, пытаясь открыть проход воздуху. Он не мог вздохнуть, не мог втянуть в лёгкие достаточно кислорода для нормального вдоха.

Блэк встал лицом к лицу с ним, глядя в эти налившиеся кровью глаза.

— Уходи, — прорычал Блэк, сверля его взглядом. — Я тебя уложу нахуй, если не уйдёшь.

Он говорил это в равной степени и Роско, и остальным.

Кто-то кинулся на него из-за турников. Руки сомкнулись на нем сзади, схватив за шею.

Блэк не колебался.

Отбросив локоть назад, он ощутил, как нос мужчины позади него ломается с удовлетворительным хрустом. Он с ударом обернулся, заставляя отпустить себя и сопровождая атаку ударом тыльной стороны руки.

Третий мужчина ввязался в драку, и Блэк откинулся всем весом назад на парня, которого только что ударил, используя его как опору и прижимая к турникам. Он обеими ногами пнул нового нападавшего в грудь, отбросив его на цемент. В процессе он отвесил третий удар парню со сломанным носом, жёстко впечатывая его череп в металлические трубы, которые использовались для подтягиваний.

Когда Блэк выпрямился, обладатель сломанного носа соскользнул на землю, вырубившись. Четвёртый парень приблизился к Блэку прежде, чем тот успел перевести дух — лысый мужик с толстой шеей и обильно татуированным лицом. Блэк повернулся, выполняя низкий пинок наотмашь со всем своим весом.

Он нацелился в коленный сустав новенького сбоку.

Здоровяк с татуированным лицом с криком упал.

Когда он грузно приземлился на колени, снова закричав, Блэк выполнил очередной пинок — в этот раз повыше и целясь ему в горло.

Тогда здоровяк упал по-настоящему, задыхаясь на земле.

Четверо готово.

Ну, три с половиной.

Если Роско оправится от того удара по горлу, он может все ещё быть в деле.

Темноглазый парень, который наблюдал за ним из-за Роско, теперь улыбался.

Блэк следил за ним, поворачиваясь по кругу и держась спиной к тюремному забору. Взглянув направо, он увидел Пса, Истона, Фрэнка и Девина, с топотом несущихся по земляной тропинке. Фрэнк и Истон хотя бы уравняют положение дел. И они были лишь частью вождей. Блэк посмотрел на оставшихся арийцев.

— Все кончено, — сказал он. — Вы получили свой ответ. Оставьте меня в покое, блядь.

Низковатый мужчина с темными глазами и татуировкой орла на шее шагнул вперёд.

— О, ничего ещё не кончено, вождь, — сказал он, улыбаясь.

Блэк посмотрел на него, ощутив холодок, пробежавший по его шее.

Он уже собирался ответить, когда его прострелило внезапной, ослепляющей болью. Она взялась из ниоткуда и была такой мощной, что от неё сжались челюсти и напряглась каждая мышца в его теле, точно его ударили электрошокером. Блэку потребовалось несколько секунд, чтобы осознать — это исходит от ошейника… затем ещё несколько секунд, чтобы понять, что он ничем это не провоцировал.

Кто-то дистанционно управлял этой штукой.

Боль усилилась. Она сделалась такой сильной, что он закричал.

Каждые несколько секунд она усиливалась снова и снова.

Все его тело забилось в конвульсиях. Ощущалось все так, будто разряд электричества вибрировал в его костях, сотрясая их так сильно, что они могли расщепиться в его плоти. Блэк никогда ничего такого не испытывал, даже когда его пытали на Старой Земле.

Боль была такой сильной, что вся его нервная система впала в шок. Теперь он даже не мог кричать, не мог издать ни звука. Он не мог думать, не мог видеть. Он не мог контролировать собственное тело. Он не понимал, где находился, и даже то, стоял ли он ещё на ногах.

Когда наконец отпустило, Блэк стоял, опираясь на колени и руки.

Он смотрел в бетон, стараясь перевести дух.

Он все ещё не мог видеть. Перед глазами все размывалось от вибрации того, что с ним сделал ошейник. Его руки тряслись, его ладони тряслись, его сердце готово было взорваться в груди. Блэк сумел оттолкнуться руками, встать только на колени и схватиться ладонями за ошейник — не стягивая его, просто держа. Подняв взгляд, он увидел трёх нацистов, стоявших над ним. За их телами он видел вождей, которых удерживали охранники с полицейскими щитами и дубинками.

Что-то в этой картине вызвало резкое, предельно ясное понимание.

Охранники тоже в этом замешаны.

Пожарная тревога была фальшивой — повод минимизировать количество свидетелей.

Что бы это ни было, белые расисты служили лишь мальчиками на побегушках.

Разум Блэка осознал ситуацию меньше чем за секунду. Он видел ограниченность своих вариантов ещё до того, как заметил, что вождей отгоняют к главному зданию.

И все же инстинкт выживания был сильнее.

Блэк постарался подняться на ноги, но темноглазый ариец с татуировкой орла сшиб его назад резким перекрёстным ударом по лицу, умело согнув свой торс. Удар едва отложился в сознании сквозь лютую боль от ошейника, но мгновенно пресёк его попытки подняться.

Когда Блэк попытался встать во второй раз, ошейник на его горле вновь вспыхнул.

Его разум отключился от шока.

Боль была такой интенсивной, такой неукротимой, что Блэк даже не распознал в этом ощущении боль, пока все его тело и разум не забились в жёстких конвульсиях. За долгие секунды… или минуты… или часы… или даже дни… он забыл, кто он, как сюда попал, что он делал. Он не мог пошевелиться, не мог ничего вспомнить.

Он лежал на цементе, сомневаясь, что жив ли он вообще, и на какой планете он находится. Кожа на шее казалась обуглившейся, как будто ошейник теперь располагался прямо на кости.

Какая-то часть его гадала, не так ли ощущается сожжение заживо.

Другая часть его гадала, узнает ли Мири когда-нибудь, что с ним случилось.

Блэк звал её в этой темноте, снова и снова крича её имя…

Он был практически уверен, что не выживет. Он ни при каких условиях не сумеет пережить ещё хоть минуту этого. И все же он переживал. Секунды… минуты… такие длинные в этой бесконечной растянутости похожей на смерть боли… и Блэк наконец услышал, как кто-то кричит в ответ.

Потребовался ещё долгий промежуток тишины, прежде чем Блэк осознал, что этот кто-то — он сам.