— Чувааак, та сцена была гадкой, — Пёс потряс длинными темными волосами, опираясь загорелыми руками на металлические прутья забора, за которым открывался вид на двор. — Гад-кой. Я думал, что видел в жизни кое-какое дерьмо. И здесь, и снаружи, я бы сказал, что видел худшее из худшего. Но я никогда не хочу видеть что-то такое снова.

Он поморщился, поворачивая голову и окидывая Блэка взглядом.

— В конце там были не только те арийские засранцы, — добавил он. — Остальные ребята тоже ввязались… а эти бл*дские штурмовики просто стояли и смотрели.

Блэк не ответил.

Он очень хотел сказать Псу заткнуться нахер.

Но этого он тоже не сделал.

— Кого ты выбесил, wasichu? — спросил Пёс, и выражение его лица сделалось более проницательным. — Это должно быть проплаченной затеей, чувак, раз все эти свиньи замешаны. Должно быть. Кто-то нарисовал на твоей спине большую красную мишень, и это должен быть кто-то снаружи. Оплата не сигаретами… наличкой. Я не видел ничего подобного с тех пор, как одного из лидеров банд убили прямо перед охранником… и это ничто по сравнению с тем, что они сделали с тобой.

На это Блэк тоже не ответил.

Пёс покачал головой, поёжившись.

— Мы думали, ты помер, чувак. Мы были в этом уверены. Все мы говорили, что ты должен быть мёртв. Так что когда они разняли драку и утащили тебя обратно в карцер, мы такие, какого хера, бл*дь? Мы думали, что они просто позволят тебе истечь там кровью… а потом через пару дней проходит слух, что ты в лазарете.

Блэк чувствовал, что чем дольше говорил Пёс, тем сильнее напрягался его подбородок.

Он вышел из лазарета только накануне.

Пока он находился там, три этих красноглазых создания осматривали его. Все то время в лазарете он не видел одного gaos-свидетель-стопроцентного человека. Обычно это стало бы облегчением из-за страхов, что его биологические особенности будут замечены.

Здесь это облегчением не было. Что-то в этих красноглазых созданиях вызывало у него бл*дские мурашки… даже не считая того, что они сделали с ним со времени их первой стычки.

И все же Блэк пытался с ними разговаривать.

Он пытался ослабить их бдительность, заставить их рассказать что-нибудь о том, что они такое, чего хотели от него, но с таким же успехом Блэк мог разговаривать сам с собой. Кто-то определённо дал им чёткие инструкции. Они игнорировали каждый заданный вопрос. Единственные слова, с которыми они к нему обращались — это инструкции, что ему делать, по большей части куда ему передвинуть своё тело, пока они осматривали и лечили его.

«Лягте туда. Наклонитесь вперёд. Вытяните руку. Дышите глубоко. Покашляйте».

Спустя первые четыре-пять дней инструкции слегка изменились.

«Выпейте это. Съешьте это. Проглотите это. Теперь спите».

Блэк оставался прикованным к кровати наручниками все то время, когда им не требовалось, чтобы он двигался. Когда ему стало получше, он улучил момент, когда одна рука была свободна, и кинулся на одного из них в надежде, что сумеет взять его в заложники и заставить остальных говорить.

Они нейтрализовали его ошейником так быстро, что Блэк даже не понял, что произошло.

Сознание вернулось к нему через несколько часов.

После этого он лишь наблюдал за ними.

Они продержали его в лазарете несколько недель — Блэк подозревал, что это определённо дольше времени, которое там провёл бы обычный заключённый. Он полагал, что это как-то связано с тем, что сказал ему их лидер, Брик. Они хотели, чтобы он был здоровым. Они хотели, чтобы он сумел пережить ту проклятую лабораторию, куда они намеревались его послать.

Он понятия не имел, как много времени провёл здесь.

Он пробыл без сознания слишком долго, чтобы хотя бы предположить.

Блэк не хотел отправляться в ту лабораторию, но он также понимал, что это может быть его единственным шансом выбраться отсюда… если только Мири не найдёт его.

Эта мысль вызвала ленту боли, так что Блэк отбросил её на задворки сознания. Если он позволит боли слишком сильно овладеть им, ошейник среагирует и на это. Он уже не раз просыпался от этого, когда искал Мири в своих снах.

Поглаживая ту часть руки, где раньше находился РЧИД-чип, Блэк нахмурился.

Его внимание привлёк вид знакомого силуэта, развалившегося на металлических платформах напротив места, где стояли они с Псом. Блэк наблюдал, как мужчина обеими руками убирает с лица прямо подстриженные, грязно-светлые волосы. Те странно хищные глаза оценили пространство вокруг прямо перед тем, как он поднял руку, чтобы прикрыть глаза от солнца. Он напряжённо всматривался в облака, как будто читал свою судьбу в этих медленно двигающихся формах.

Блэк отчётливо ощущал, что за ним наблюдают.

— Что насчёт него? — сказал Блэк Псу, мотнув подбородком в ту сторону.

Пёс проследил за его взглядом, хмурясь.

— Ковбой? А что насчёт него?

— Он тоже попытался напасть на меня?

Пёс покачал головой.

— Нет. Вообще ни разу. Ковбой был за щитами, как и вожди, и несколько остальных. Он видел это, конечно… все видели. Но он ушёл через какое-то время. Я не знаю, куда он пошёл, но может, он просто не хотел больше смотреть, так что вернулся на поле.

Блэк кивнул, все ещё наблюдая за Ковбоем, и плюхнулся на скамейку. Тогда он заметил, что другой мужчина в одной руке держал книгу толщиной со словарь — другую, не ту, с которой он был, когда Блэк впервые его увидел.

— Какая у него здесь работа? — спросил Блэк, все ещё наблюдая за другим мужчиной. — Что он делает? Он один из дорожных рабочих?

— Неа, — Пёс покачал головой. — Он работает в автомастерской. Он типа механик.

Это практически решило все для Блэка.

— Представь меня ему, Пёс.

— Представить тебя? — Пёс покосился на него широко раскрытыми глазами. — Зачем? Он не один из нас, чувак.

— Мне все равно. Я хочу с ним поговорить.

— Ну так представься сам, — сказал Пёс, и в его голосе что-то зазвучало. — Я знаю его не лучше тебя. Это ещё один белый чувак, которого я не хочу злить.

Блэк взглянул на него, затем фыркнул, кивая.

— Справедливо, — сказал он.

Оттолкнувшись от металлических прутьев, Блэк зашагал в сторону трибун. На ходу он чувствовал на себе взгляды, так что удостоверился, чтобы его походка была тяжёлой, без хромоты, и держал голову поднятой. Он вновь более-менее чувствовал себя собой, хотя и отчаянно нуждался в тренировках.

Он чувствовал, как на периферии арийцы наблюдают за ним пристальнее остальных групп. Или, может, они просто смотрели на него более агрессивно.

Подойдя к единственному сидевшему в одиночку мужчине во дворе, Блэк остановился в нескольких футах от скамейки и скрестил руки, глядя на него вниз.

Ковбой поднял взгляд от книги, как будто впервые его заметив, но Блэк знал, что он наблюдал за его приближением. Небрежная поза мужчины, скорее всего, тоже была лишь обманом. Он вновь гадал, как этому парню сходило с рук отшельничество. Быть хорошим бойцом недостаточно. У него должны иметься связи, как и сказал Пёс.

Ковбой поднял взгляд на Блэка, и Блэк заметил, что эти его странные светлые глаза были серыми.

— День добрый, — сказал другой мужчина, когда Блэк ничего не сказал.

Его голос звучал вежливо, хрипловато от очередного низкого южного акцента. Блэк не мог определить регион, но по звучанию напоминало сельскую местность. Это не тот акцент, который в Соединённых Штатах обычно ассоциируется с образованием, но Блэк достаточно времени провёл в армии, чтобы понимать, что это хрень собачья. Его знакомые даже использовали этот предрассудок в качестве маскировки.

Он задавался вопросом, не поступал ли этот парень таким же образом.

— Помочь тебе с чем-нибудь, брат? — все ещё вежливо произнёс Ковбой.

Блэк вопреки собственному желанию улыбнулся.

— Возможно. Ты Ковбой, верно?

— Айя. Это я.

Блэк кивнул. Этот парень определённо косил под дурачка.

— Я слышал, ты хорошо управляешься с машинами, — сказал он, во второй раз встречаясь с ним взглядом.

Другой мужчина поднял руку, прикрывая глаза ладонью и более пристально рассматривая Блэка.

Однако в этот раз он смотрел не на лицо Блэка. Он смотрел на ошейник, который носил Блэк. Заметив это, Блэку пришлось подавить желание улыбнуться по-настоящему. Этот мудак умён, вот уж точно. Он прекрасно улавливал ход мысли Блэка, а ведь тот сказал всего пару слов.

— Ага, — сказал Блэк. — Что думаешь? Идеи есть?

— Помогло бы знать, что это такое, брат.

Блэк фыркнул, кивая.

— Ну. Ты видел кое-какие результаты. Во дворе тем днём.

Ковбой кивнул в ответ, совершенно безвыразительно.

— Мне было интересно. Ты и сам прекрасно справлялся… пока не перестал справляться.

— То есть ты понимаешь моё затруднительное положение?

— Понимаю, — затем Ковбой слегка нахмурился, слегка изогнув шею, чтобы посмотреть за силуэт Блэка. — У тебя вскоре может возникнуть та же проблема.

— Охранники говорят, что не станут вновь меня вырубать, — сказал Блэк.

Ковбой моргнул — единственный признак, что слова Блэка его вообще удивили.

— Ах, — сказал он. — Как добрососедски с их стороны.

— Ага, — сказал Блэк. — Но у них все ещё есть возможность. Я от этого не в восторге.

— Я тоже был бы не в восторге, брат. Я тоже.

Блэк вновь задался вопросом, не был ли этот парень военным. Он оценивал его глазами и в этот раз не мог принять решение. Он все равно склонялся скорее к «нет», чем к «да», но было там что-то — какое-то родство.

Блэк мельком обернулся через плечо. Арийцы теперь в открытую наблюдали за ними двоими. Враждебность на их лицах была очевидна, и все они поднялись на ноги, собравшись возле турников для тренировок.

Блэк провёл быстрые подсчёты, затем обернулся к мужчине, сидевшему на трибунах.

— Я не хочу доставлять тебе проблем, — сказал он.

Ковбой улыбнулся ему — в этот раз настоящей улыбкой, вновь прикрывая ладонью глаза под копной грязно-светлых волос.

— Не проблема, брат… не проблема. По правде говоря, здесь становится скучно.

Блэк улыбнулся в ответ. Ничего не мог с собой поделать.

Этот парень начинал ему нравиться.

— Ага, представляю, — сказал он. — Так что? Ты взглянешь на мою… проблему? Может, я сумею оказать тебе более крупную услугу, если ты снимешь это с меня?

Ковбой положил книгу на скамейку рядом с собой, затем встал, потягиваясь руками над головой. Блэк просто стоял там, пока он снимал синюю тюремную фуфайку, открывая белую майку и мускулистые татуированные руки. Блэк не видел там никаких расистских символов, по крайней мере, очевидных. Вместо этого его руки несли на себе много азиатских надписей, в основном на китайском, но также на санскрите и, кажется, на тибетском. И ещё этот меч на шее, который выглядел почти как скимитар.

Блэк прочёл лишь пару слов, то тут, то там, но некоторые он узнал.

— Ты буддист? — произнёс он, даже не подумав.

Ковбой одарил его одной из тех слабых улыбок.

— Не самый хороший, — сказал он, вновь разминая руки и вытягивая их в стороны. — Ты готов к упражнениям, брат? — его тон оставался разговорным. — Говоришь, теперь они дают тебе свободу действий, верно? — он подбородком показал на ошейник Блэка. — Не будут вырубать тебя, как раньше?

— Так они сказали, — настороженно произнёс Блэк.

Он вновь обернулся через плечо и осознал, что Ковбой прав.

Получит он свои упражнения, и скоро. Арийцы приближались. Блэк насчитал восьмерых, а значит, они помнили, что он умеет драться. Может, они тоже сомневались, что охранники в этот раз будут на их стороне.

Вероятно, ещё меньше они были уверены по поводу Ковбоя.

— Ну, если ты чувствуешь себя бодрячком…? — Ковбой снова кивнул, во второй раз глядя мимо Блэка в сторону арийцев. — Рад помочь. Здесь становится скучно, говорю же. Но если хочешь разрулить это сам, я не стану мешать, брат.

В этот раз Блэк усмехнулся.

Он сместил тело чуть в сторону, чтобы мог наблюдать за приближением остальных.

— Нет, — сказал он, взглянув на Ковбоя. — Я не стал бы лишать тебя развлечения, в котором ты нуждаешься, друг. Более того, я ценю это. Очень щедро с твоей стороны.

Ковбой пожал плечами, уголки губ растягивались в улыбке.

— Не проблема, — он покрутил плечами по кругу, разминая шею. — Мне тоже не помешает разминка.

Блэк посмеивался, качая головой.

Арийцы к тому времени добрались до них.

Ковбой и Блэк оба повернулись лицом к их строю.

Самый крупный здоровяк из кучи стоял впереди — монстр с бритой головой и без рубашки. Татуировка чёрной свастики внутри символа орла занимала большую часть его груди. Он нависал над Ковбоем, в котором было от силы шесть футов, и был даже на дюйм выше самого Блэка. Он выглядел так, будто весил больше их обоих вместе взятых.

Блэк окинул его беглым взглядом.

— Ищешь, чей бы новый белый член пососать… да, малёк? — здоровяк адресовал свои слова Блэку, при этом с усмешкой взглянув на своих друзей, когда те засмеялись. Он говорил так, будто был родом из Нью-Мехико или Аризоны. Откуда-то с запада, в общем.

— …Не нужно умолять и просить. Куча белых парней с радостью повторят… — он показал в сторону своих друзей, которые тоже посмеивались над Блэком. Некоторые из них с издёвкой окидывали его взглядом, изображая поцелуи.

— Ты же не хочешь задеть наши чувства, да, вождь? — сказал здоровяк, поворачивая своё широкое лицо с маленькими глазками в сторону Блэка.

Блэк не колебался.

Резким броском вперёд он выбил правое колено здоровяка, где он уже заметил зарубцевавшуюся плоть на кости. Когда здоровяк завопил, он сломал ему нос локтем ещё до того, как мужик упал на пол, издав удовлетворительный хруст.

Это вызвало полноценный крик.

Блэк не сдерживал прилив жара, заполонивший его грудь. В этот раз он также не ждал, а сбил парня апперкотом в челюсть, вложив в этот удар свой вес.

Поскольку здоровяк в этот момент кричал, он, вероятно, лишился части языка.

Как только крики стихли, воцарилось странное молчание.

Здоровяк лежал на спине и стонал, кровь текла из его носа и рта.

— Давайте! — прорычал Блэк, чувствуя, как разряд адреналина выстреливает в его конечности. — Давайте, отродье инцеста, тупые ублюдки, бренчащие на банджо и трахающие свиней! Или вы не хотите связываться со мной, когда охранники не поддерживают ваши члены?

Арийцы вокруг него уставились, и юмор исчез с их лиц.

Один из них, тот, что пониже, темноволосый белый парень с ирокезом, показал на лицо Блэка.

— В этот раз ты труп, малёк. Слышал меня? Никаких добреньких ребят. Ты, бл*дь, труп… — он зыркнул на Ковбоя. — Ты и твой маленький бл*дский бойфренд. Эту белую бл*дскую деревенщину давно пора поставить на место…

— Ну так давайте, — прорычал Блэк. — Заканчивайте флиртовать и вперёд.

Глаза парня наполнились ненавистью. Он ринулся вперёд.

Блэк ждал, пока он подберётся ближе, но прежде чем он успел…

Ковбой двигался стремительно, быстро как жидкость. Сделав лёгкий шаг-прыжок вперёд, он развернулся, выполнив пинок по дуге, который Блэк едва успел отследить глазами. Этот мудак был быстрым. Рефлексы почти как у видящего. Его пятка столкнулась с виском цели с неприятным стуком — должно быть, это челюсти ирокеза машинально захлопнулись.

Блэк смотрел, как парень падает на землю.

Затем он поднял взгляд, ненадолго взглянув Ковбою в глаза. Ковбой улыбался.

— Устраивает, брат? — сказал он. — Не хочу обделять тебя, говорю же.

Блэк улыбнулся ещё шире.

— Если мы когда-нибудь выберемся отсюда, хочешь работу, Ковбой? — спросил он.

Ковбой расхохотался.

Затем они встали спина к спине, а шесть других арийцев уже приближались.

Наблюдая, как они подходят, Блэк расплылся в широкой улыбке. Он просто ничего не мог с собой поделать.

* * *

— Полагаю, неправильно признаваться, что я, возможно, немножко наслаждался этим? — Ковбой откинулся на металлические трибуны, вытирая кровь с порезанной губы. Посмотрев на собственные татуированные руки, он посмотрел на Блэка, щурясь от солнца, будто его глаза были чувствительны к свету. — Не думаю, что Далай Лама оценил бы такое настроение.

Блэк кивнул, отвечая ему слабой улыбкой.

— Ага, ну, я сомневаюсь, что Далай Лама хоть что-нибудь во мне оценит. Что касается моего додзё в армии Соединённых Штатов, он скорее всего раскритиковал бы мою форму за небрежность, а затем устроил бы мне разнос за то, что я не разоружил того придурка с костяной заточкой прежде, чем он добрался до тебя…

Ковбой покосился на своё бедро, где находился упомянутый порез.

Затем он пожал плечами, опуская руку.

— Пустяк.

Он просканировал двор, взглянув на мужчин, которые теперь держались на расстоянии от них обоих.

— Однако любопытно, — задумчиво сказал Ковбой.

— Что именно? — фыркнул Блэк, рассматривая опухающий синяк на руке.

Охранники наконец-то разняли драку.

Используя гидравлические шланги, они включили тревогу, приказав им всем лечь на животы. Затем они заковали арийцев в наручники и увели обратно в здание, заломив руки за спины. Блэк слышал, как охранники говорят, что им придётся отсидеть срок в карцере.

Тем временем они оставили Ковбоя и Блэка в покое, и они оба вышли из драки в куда лучшем состоянии, чем любой из арийцев. Более того, охранники даже не показывали носа, пока Блэк и Ковбой не вырубили или не сломали что-нибудь каждому из восьми парней, а также двум другим, которые присоединились к заварушке.

Охранники вели себя так, будто их там не было.

Они даже не заставили Ковбоя или Блэка пойти в лазарет.

Ковбой посмотрел на него, снова щурясь.

— Кто ты, черт подери, такой, брат?

Блэк выдохнул, поджимая губы. Он чувствовал, что адреналин уже выветривается, оставляя его скорее злым, чем удовлетворённым, хотя драка и поубавила этой злобе остроты. Он гадал, выпустил ли он достаточно пара, чтобы уснуть этой ночью.

— Тот, кому нужно выбраться отсюда, — пробормотал он.

Ковбой продолжал пристально наблюдать за ним, помолчав несколько секунд.

— Раньше они тебя наказывали, ведь так?

Блэк покачал головой, бросая на него жёсткий взгляд.

— Это было не наказание.

— А что это было?

— Шантаж, — выдохнув, Блэк покачал головой, вспоминая, что Брик сказал ему о Мири. — Убеждение. Угроза, — он бросил на Ковбоя очередной ровный взгляд. — Я женат. В следующий раз они нацелятся не на меня.

Губы Ковбоя дрогнули. Судя по выражению, он гадал, почему Блэк открыто говорит с ним. Или, может быть, он просто удивился, что у Блэка есть жена.

Затем Ковбой выгнул шею, глядя на шею Блэка сзади.

— Ты знаешь, что эта штука входит тебе прямо под кожу? Похоже, что она идёт прямиком к кости, брат.

Блэк кивнул, взглянув на него.

— У тебя в автомастерской есть что-нибудь, что способно его разрезать? — он смотрел, как другой мужчина продолжает изучать ошейник, пока он говорил. — Нарушение целостности окружности должно его сломать. Я сталкивался с таким прежде, и обычно именно так они устроены, — он помедлил, изучая лицо другого и испытывая раздражение от того, что не может его прочесть. — Сделай это, и я могу вытащить нас обоих отсюда. Более того, я могу дать тебе новую жизнь. Новую личность. Черт… новое лицо, если ты этого захочешь. И раньше я говорил серьёзно — насчёт работы.

Ковбой нахмурился, переводя взгляд с ошейника на его лицо. Его глаза скептически всматривались в Блэка.

— Ты меня даже не знаешь, брат.

— Я хорошо разбираюсь в людях.

Ковбой фыркнул, качая головой. Он наклонился поближе, в этот раз ощупывая ошейник пальцем и смотря туда, где он соединялся с основанием черепа Блэка.

— Ты прежде сталкивался с таким? — переспросил он.

— Да.

— То есть, люди частенько надевают на тебя ошейники?

Блэк не ответил. И все же он знал, что возможно, раскрывает слишком много. Это был просчитанный риск. В худшем случае он, возможно, сумеет заручиться помощью Счастливчика, чтобы стереть или притупить воспоминания Ковбоя, но он надеялся, что до этого не дойдёт.

В любом случае, хотя бы сейчас он нуждался в помощи.

Ковбой всматривался в его лицо, хмурясь.

— Из чего это сделано?

— Я не знаю, — это было более-менее правдой.

Ковбой изучал ошейник ещё несколько минут.

Затем, откинувшись на скамейку, он покачал головой, тихо присвистнув.

— Я никогда раньше не видел такого металла, брат. Ты знаешь, что он зелёный? Цвет не показывается, пока солнечный свет не упадёт под нужным углом, но он определённо зелёный… почти как перо павлина. Там есть медь?

Блэк покачал головой.

— Я честно не знаю. Я не могу ответить на любые вопросы о том, как это сделано или из чего, но хотелось бы мне знать. Если мы его снимем, я намереваюсь забрать его с собой и посмотреть, что сумеют выяснить мои люди.

— Твои люди? — Ковбой весело посмотрел на него. — У тебя есть люди?

— Да.

— Как ты тут очутился?

— Это произошло не через судебную систему, скажу тебе я, — Блэк снова ровно посмотрел ему в глаза. — Если ты поможешь мне снять его, я смогу вытащить нас обоих. Это обещание.

Ковбой продолжал хмуриться. Затем он протянул руку, потирая поверхность ошейника большим пальцем.

— Выглядит почти как камень. На ощупь тоже как камень… как будто они отполировали какую-то гальку. Ощущается скорее как стекло, чем как камень, — он взглянул Блэку в лицо. — Но он тёплый. Почему он тёплый? Это от электроники внутри?

Блэк пожал плечами.

— Я не знаю, — сорвал он.

Как бы он ни нуждался в доверии Ковбоя, он не мог рассказать этому человеку, что ошейник, скорее всего, был тёплым потому, что имел в себе органические, живые компоненты вдобавок к мёртвым. То есть часть ошейника была живой. Это при условии, что он работал так же, как ошейники на Старой Земле, а похожий на камень, переливающийся радугой, зелёный металл наводил Блэка именно на такие мысли.

Он понятия не имел, кто строил органические машины на этой версии Земли, но намеревался выяснить. Если эта штука сделана из того же, что и ошейники дома, то кто-то мог разводить людей или видящих для органов.

Когда он заговорил в следующий раз, его голос прозвучал резче.

— Извини, что я не могу сказать тебе больше, — произнёс Блэк. — Это может измениться, если мы выберемся отсюда. Однако ты прав. Любой инструмент, имеющийся в твоём распоряжении, должен быть достаточно сильным, чтобы прорезать камень. И острым. А внутренности ошейника, скорее всего, будут влажными. Мягкими, во всяком случае.

Ковбой сморщился, все ещё глядя на ошейник.

— Влажными? — спросил он. — Что там внутри, бл*дь?

Блэк покачал головой.

— Этого я тоже не могу тебе сказать.

Ещё несколько минут Ковбой разглядывал ошейник. Он тянул за него, заставляя Блэка вздрогнуть от боли. Однако тот не жаловался. Он хотел, чтобы Ковбой как можно лучше его изучил.

Спустя ещё несколько секунд другой мужчина откинулся назад, опираясь локтями на верхние трибуны. Он выдохнул, прищурив глаза, как будто раздумывая.

— Охранникам не нравится, что я смотрю на эту штуку, — заметил он, склоняя голову в сторону вышки. — Они начали наблюдать за нами, как только увидели, что я проявляю интерес. Думаю, они изрядно потрудятся, чтобы сохранить эту штуку на тебе, брат.

Блэк кивнул.

— Да, — только и сказал он. — Полагаю, ты прав.

— И ты не собираешься говорить мне, кто ты?

Блэк пожал плечами, встречаясь с ним взглядом.

— Тебе бы это ничего не сообщило, если бы я сказал, — ответил он. — Но у меня есть связи. Я могу помочь тебе, если ты поможешь мне.

— Ты на самом деле не вождь, да, босс?

Блэк вздохнул, слегка щёлкнув языком по небу рта. Он остановился, как только поймал себя на этом, заставив своё лицо остекленеть. Мириам пробудила в нем кое-какие плохие привычки. С ней он расслабился, опять начал вести себя больше как видящий. Возможно, отчасти поэтому все и случилось.

— Моя жена из индейцев, — наконец сказал он, взглянув на Ковбоя. — Я решил, что здесь мне нужны союзники. И я ненавижу нацистов.

Ковбой улыбнулся в ответ, явно удовлетворённый ответом. По крайней мере, на этот вопрос.

— Я тоже ненавижу нацистов, брат, — сказал он, хлопая его по плечу. — Посмотрим, что можно сделать с этой штукой, — его губы поджались. — Какую тебе назначили работу?

— Никакую.

— Никакую?

Блэк повернулся, бросив на него очередной ровный взгляд и мельком взглянув на вышку и других заключённых, которые все ещё держались от них подальше.

— Они вписали меня в какую-то лабораторную фигню. Я не знаю, когда меня увезут, но скоро. Достаточно скоро, чтобы мы не могли ждать со срезанием с меня этой штуки.

Улыбка покинула лицо Ковбоя, возможно, впервые с тех пор, как Блэк с ним заговорил.

— Они посылают тебя к белым халатам? — спросил он.

Увидев в этих серых глазах понимание, Блэк нахмурился.

— Что тебе об этом известно?

Ковбой покачал головой, снова присвистнув, но все ещё без улыбки. Теперь его глаза смотрели обеспокоенно, даже когда он взглянул Блэку в глаза.

— Я знаю, что большинство из них не возвращается, брат… а те, кто возвращаются, они не в порядке.

Ковбой продолжал качать головой, но отстранённый взгляд его глаз указывал на раздумья. Наконец, как будто отказавшись от попыток объяснить детали самому себе, он взглянул в лицо Блэку.

— Они просто не в порядке, — прямо сказал он. — Как будто какая-то часть их умерла там. Мы тут зовём их зомби.

— Зомби, — пробормотал Блэк. — Фантастика, — он окинул взглядом двор, сканируя лица, наблюдая за тем, как люди двигаются, ища других одиночек, которых он мог упустить. — Здесь есть такие? — наконец спросил он. — С кем я мог бы поговорить?

Ковбой покачал головой.

— Насколько я знаю, они здесь тоже не остаются надолго, брат. Те, кто возвращается… эти зомби… они только проездом. После этого их довольно быстро перевозят.

— Перевозят куда? — спросил Блэк, награждая его очередным жёстким взглядом.

Ковбой пожал плечами, откидываясь на трибуны.

— Хочешь знать, что они говорят нам? Или что я думаю? — сказал он.

— И то, и другое.

— Ну, нам говорят, что они получили добро на досрочное освобождение, — сказал Ковбой, проводя ладонью по лбу и размазывая грязь и пот. — Нам стараются внушить, что отправиться к белым халатам — это отличная сделка. Что если мы пройдём это, мы получим билетик на свободу, — он бросил на Блэка проницательный взгляд. — Тебе они тоже это обещают?

Блэк кивнул.

— Более-менее.

Он помедлил, вновь изучая лицо другого мужчины и задаваясь вопросами. Гадая, какова его история, почему он дрался бок о бок с ним, почему он изначально рассматривал идею помочь ему. Давненько он не мог разгадать личность человека, о котором действительно хотел знать больше.

Ну, если не считать Мири.

Боль лентой пронеслась по нему, достаточно сильная, чтобы Блэк вздрогнул, стискивая челюсть. Она оказалась достаточно сильной, чтобы немного активировать ошейник и заставить его прикрыть глаза.

— Эй! Что с тобой?

Блэк поднял взгляд, встречаясь взглядом с другим мужчиной, поджимавшим губы. Блэк видел там любопытство, а также нечто, граничившее с волнением.

— Они сломали тебе что-то, брат? — спросил он. — Тебе нехорошо?

Блэк покачал головой. Он старался взять свой свет под контроль прежде, чем ошейник сработает по-настоящему. Он уже чувствовал, как эта штука разогревается вокруг его шеи. Спустя ещё несколько вдохов он сумел немного стабилизировать боль.

— И? — сказал Блэк после очередной паузы, все ещё немного задыхаясь. — Куда, как ты думаешь, они отправляются? Пациенты, которые оттуда выбрались?

Ковбой помедлил, как будто решая, стоит ли заострять на этом внимание.

В конце концов, он, казалось, принял желание Блэка оставить эту тему.

— Я думаю, они посылают их к другим докторам, — будничным тоном произнёс он. Ковбой заставил свой голос звучать небрежно, запрокинув голову и закрывая глаза от солнца. Вновь открыв их спустя мгновение, он прищурился на Блэка. — Ну знаешь. Психушка или типа того. Накачивают их, чтобы они не смогли говорить о том, что с ними делали. Не смогли позвонить юристам АСЗГС или прессе. Говорят, что у них случился какой-нибудь нервный срыв… и пациентам так говорят, и докторам.

Он тихо фыркнул, опять запрокидывая голову и закрывая глаза.

— Я, бл*дь, уверен, что не наткнусь на одного из этих парней в супермаркете, когда выберусь, — он хрюкнул. — И не узнаю, что они живут в своё удовольствие, посасывая титьку дяди Сэма, если уж на то пошло. Их криминальным и буйным денькам пришёл конец, друг мой.

Повернув голову, он наградил Блэка очередным многозначительным взглядом.

Блэк сжал губы, подавляя очередной прилив почти иррациональной злобы. Он знал, что боль от разделения с Мири делает все только хуже. Он также знал, что дело не в ней одной. Он с детства не чувствовал себя таким беспомощным, и определённо намеревался заставить кого-то заплатить за это.

Прежде чем он успел придумать другой вопрос, Ковбой снова заговорил.

— Ты сможешь попасть завтра утром в автомастерскую, брат? — он подвинул руки на скамейке позади себя, все ещё держа глаза закрытыми от солнца. — Скажем, часиков… в семь? Или восемь? Возможно, я сумею обеспечить эскорт.

Блэк уставился на него, на мгновение забыв о боли разделения.

— Да, — сказал он. — Определённо.

Оба слова прозвучали решительно, без тени сомнений.