Продав оставшиеся газеты «Вести района» красотке со страшным псом, парень в ярко-желтой куртке зашагал по направлению к своему дому. Напевая привязавшуюся с утра мелодию, он размахивал руками в такт. Из-за врожденной неловкости, некоторой скованности движений молодой человек походил на заводного зайца, который выстукивает палочками барабанную дробь и при этом с усилием переставляет ноги, скорее тонкие лапки, идя, словно по начерченной линии, вперед.

Было тихо и солнечно, а хотелось, чтобы ветер толкнул парня в спину, взлохматил ему волосы, придав естественный вид фигуре и прилизанной прическе. Улицу поливали машины и пахло утром. Желтые ЗИЛы шумели, и брызгали водой. Они цветом и неуклюжестью роднились с заводным парнем и приходились на вид ему чуть ли не родными братьями или сестрами.

Молодой человек увидел, как из окна дома вылетел бумажный самолетик и спикировал прямо в капюшон мужчины со светлыми волнистыми волосами. Заводной заяц, навострив ушки, вытянул шею и замедлил ход. Окинув «психа» равнодушным взглядом, скрывающим сильное любопытство, он отметил, что «лучше держаться подальше от испугавшегося оригами, а затем рвущего бумажку, идиота» и перешел на другую сторону улицы. Навязчивая мелодия вновь зазвучала у него в голове.

Следующей встречи раздатчик газет обрадовался больше. Уже подходя к дому, он издалека увидел знакомого мужчину, друга семьи родителей, спортсмена и на редкость доброго и отзывчивого человека.

— Марк! Марк! — закричал парень в желтой куртке. — Какими судьбами? Вы разве не на соревнованиях?

Марк оглянулся и напряженно прищурился. Вспомнить человека обратившегося к нему не получалось: нескладный юнец в яркой одежде; возможно, кто-то из пациентов или один из многочисленных друзей, с которыми часто знакомили Марка его многочисленные женщины. Белоснежное лицо с угольно-черными глазами казалось узнаваемым, но ровно на столько, на сколько близкими кажутся жители родного поселка или города после долгой заграничной поездки. Марк решил выиграть время для раздумий и улыбнувшись, поздоровался:

— Привет! Как поживаешь?

— Марк, мне так много нужно вам рассказать. Мои родители… Мои родители будут рады увидеться с вами. Как ваши аквариумные рыбки? О! У вас есть полчаса времени? Давайте выпьем кофе и поедим чего-нибудь! Я угощаю, — парень в желтой куртке нащупал в кармане помятую тысячу.

Марк посмотрел на часы и растеряно произнес:

— В общем, да. Время есть. Работа не волк, в лес не убежит. Собственно, я и шел завтракать.

В голове крутились образы и лица, события разных периодов жизни — идентификации не происходило. «Итак, он знает о моих синодонтисах. Кто ему мог сказать, что я завел рыбок?»

— О! Супер! Вон там, через дорогу, кофейня. Пойдемте, пойдемте. Как я рад вас видеть!

Заняв столик у окна, совершено незнакомые между собой люди заказали кофе, роллы, маффины и чизкейки. Марка волновало лишь то, что ему даже неизвестно имя собеседника, а парня в желтой куртке — хватит ли денег, чтобы оплатить счет и за себя и за уважаемого им человека.

Ближайшие столики были пусты, и лишь чуть дальше, в курящей зоне, разместились две девушки, компания молодых людей в строгих костюмах и напротив них одинокая женщина средних лет, допивающая капучино. Свойственный только кофейням, уютный, пробуждающий аппетит и бодрящий запах молотых зерен и выпечки окутал всех посетителей одним общим теплым облаком. Официант быстро принес весь заказ и аккуратно, можно сказать нежно, сервировал стол, накрытый скатертью в синюю клетку.

— Мне мама так и говорила: «Дима, если увидишь Марка обязательно пообщайся с ним, расспроси, что случилось и куда он пропал!» Папа тоже за вас переживал.

Марк облегченно вздохнул — имя он узнал. Но тут же напрягся снова. «Дима, Дима. Митя. Димон. Диман. Дмитрий. Да, кто он такой, черт возьми?» Сейчас Марк жалел, что сразу не спросил, с кем имеет дело и переживал, что теперь такая фраза будет не только нелепой, но и обидной.

Он смотрел в глаза собеседника и ел все подряд, собирая мысли в кучу.

— Почему вы так давно у нас не были? Мои родители два года назад попали в аварию, и это было ужасно. О! Не беспокойтесь, сейчас уже все хорошо. Просто тогда мы пытались разыскать вас. Мы решили, что вы опять на марафон куда-нибудь уехали.

Марк все больше запутывался в паутине слов Дмитрия и лабиринтах памяти. Он решил попытаться сам что-нибудь прояснить. Проведя еле заметно языком по внутренней поверхности щеки и проглотив остатки маффина, он сказал:

— Авария! Ох, как тяжело это все. Надо же! Дим, а чем сейчас занимаются родители? Ты учишься? И что за марафон ты имеешь ввиду?

— Ну, как что за марафон? Я не знаю, какой именно. Просто решили, что вы опять на каком-нибудь другом море или океане. Вы же не бросили плавать?

Марк ощутил, что в голову прилила кровь, коснувшись даже кончиков ушей, а потом растеклась вниз по телу, бросая в пот. Марк довольно глупо кивнул. Дима продолжал:

— Я не поступил в универ, работаю. А родители все так же занимаются экскурсиями и организацией досуга. Папа мой — администратор выставок, мама чаще на туристических автобусах.

— Дим, я не понял, что значит — не бросил плавать? Ты ничего не путаешь?

— Марк, я просто не знаю. Конечно, я считаю, что вы как профессиональный спортсмен, пловец на длинные дистанции, с этим уже не завяжите, но в жизни всякое бывает. Да и, честно говоря, вы поправились… Так значит, слава Богу, вы еще бороздите моря и океаны?

— Дим, я никогда не плавал, ты о чем? Тут какая-то нелепая ошибка, какая-то странная ошибка, — Марк покачал головой и уставился в чашку, поворачивая ее в руке, словно гадая на кофейной гуще.

— Вы шутите? Какая ошибка? Вы что меня не узнаете? Я Дима Мелихов! А вы Марк? Марк Приютов?

— Марк я, конечно. Но не Приютов, а Северин. Федот, да не тот! Понимаешь? Ты ошибся.

— Нет, не понимаю, я не мог ошибиться. О! Вы в точности Марк Приютов — и лицо и фигура. Да он даже точно так же платок повязывает на шею! И любит вещи такого же цвета, бордового! — затараторил Дима. И после паузы продолжил спокойным тоном с разочарованным понижением интонации вниз: — Вы не пловец. Почему сразу не сказали?

— Нет, Дим! Не пловец. Сразу, да, не сказал, извини. Мне ты показался знакомым, я решил, что вот-вот вспомню тебя. Прости! Убери деньги! Давай я заплачу! Мне было приятно с тобой пообщаться. Я то чаще один завтракаю.

Марк положил деньги в папку с пречеком. Дима вздохнул.

Оба помолчали с минуту. За соседним столиком незаметно появился пожилой человек. Он постучал чашкой о блюдце и к нему тут же подошел официант. Мужчина попросил принести счет.

— Говоришь, тот парень пловец? Это уж точно не я, поверь. Ну, мне пора.

— Жить на море и не плавать довольно странно.

— Ну, давай! Счастливо тебе, Дима! И в следующий раз будь повнимательнее. Не стоит приглашать на завтрак незнакомых людей.

Марк встал и, пожав руку, попрощался с молодым человеком. Оба вышли из кофейни. Марк пошел налево, на работу. Дмитрий направо, домой. Но каждый думал о случившемся. Дмитрий просто недоумевал, как человек, похожий как две капли воды на его знакомого, оказался чужим. Он не мог поверить, что обознался. Марк рассуждал не стал ли он жертвой обмана и тоже удивлялся странной ошибке парня в желтой куртке. Выходило, что где-то живет мужчина, который выглядит абсолютно так же как и он, с точно таким же не очень то распространенным именем, но не только не боящийся воды, но и посвятивший жизнь марафонскому плаванию на морях и океанах, на открытой воде! Это просто не вмещалось в голову психотерапевта, который опаздывал на работу. Он достал из кармана сигареты и закурил.

Даша, секретарь Марка, наливала чай для первой пациентки, которая ожидала психотерапевта в кабинете. Пожилая женщина с очень короткой стрижкой сидела на диванчике и робко поглядывала на часы.

— Не беспокойтесь. Марк Николаевич сейчас подойдет. Время вашего приема не сократится, чуть позже начнете, позже закончите! Выпейте чаю. Может все-таки принести печенье или сухофрукты?

— Ничего страшного, мне торопиться некуда. Хорошо, хорошо. Большое спасибо. Нет, спасибо! Только чай, — слова пациентки и Дашины фразы произносились почти одновременно. Казалось, что женщина знала наперед все, что ей скажут. После синхронного диалога обе замолчали.

Даша поставила на столик тонкую чашечку ароматного чая и направилась к двери.

— Большое спасибо! — снова повторила женщина. — А вы не могли бы посидеть со мной?

В кабинет, наконец, зашел Марк. Даша поздоровалась и тихонько удалилась.

— Доброе утро! Прошу прощения за опоздание! Психотерапевты тоже люди. Надеюсь, вам оказали должное внимание? — Марк повесил пальто на вешалку и сел в кресло.

— Здравствуйте, Марк Николаевич. Понимаю, что вам я не буду интересна, как пациентка и тем более как женщина, и вы без особого удовольствия отработаете деньги, но я просто не знаю к кому мне обратиться.

— Давайте допьем чай и тогда потихоньку начнем. Время делу… Что вас привело ко мне? Что вас беспокоит? По телефону вы совсем ничего не сказали, поэтому трудно оценить насколько вы будете неинтересны для меня, — Марк мягко улыбнулся. Его голос звучал очень ласково и нежно. Он был готов начать сеанс, но только не в эту минуту. Больше всего ему хотелось разобраться с двойниками, которые преследовали его. Если объединить характер и поведение Алика и по всей вероятности внешность Марка Приютова, получится он сам. Странное ощущение отражения, ожившего, зеркального, не покидало его.

Марк часто просил Дашу найти необходимый ему материал. Сейчас он только и думал о том, чтобы поручить ей собрать хоть какие-то сведения на тему двойников, но не мог оставить пациентку одну в ее состоянии «ненужности никому». Она как раз допила чай и решилась рассказать все, что было у нее на душе. Марку даже показалось странным, что эта женщина так быстро разоткровенничалась и выкладывала о себе все подряд. Она вдруг превратилась в открытую книгу, странички которой быстро переворачиваются ветерком, повествуя о всех печалях и разочарованиях последних лет. Книга эта была не просто дешевым детективом в мягкой обложке, и не каким-нибудь любовным романом с закрученным сюжетом. Она как минимум тянула на увесистый том собрания сочинений в добротном кожаном переплете.

Женщина, укутавшись в уютную шаль, связанную крючком, говорила об одиночестве, о том, что ей не с кем поделиться переживаниями и радостями. Марк часто кивал головой и произносил слова, которые доказывали, прежде всего, ему самому, что он слушает пациента — «так, так», «да», «продолжайте», «понимаю» и тому подобные. Он написал Даше записку, в которой просил найти, систематизировать нужные статьи, сделать выжимку. Не выходя из кабинета и все чаще поддакивая, Марк приоткрыл дверь и отдал листок с заданием особой важности, с нотой бене в уголке, Дарье Михайловне.

Теперь он уже мог внимательно читать рассказ из открытой книги. Марк даже увлекся повествованием. Пожилая дама объясняла причину короткой стрижки:

— Я ходила стричься в колледж. Там студенты делали это абсолютно бесплатно. Понимаете, им нужна практика! Мой парикмахер так приятно говорил со мной, слушал меня, сопереживал, что я не могла не приходить к нему вновь и вновь. У меня были длинные волосы. Вот такая коса, — женщина показала длину прежних волос. — И я укладывала ее в красивую высокую прическу. В первое посещение я попросила лишь подрезать кончики. Но с каждым новым приходом волосы мои, конечно же, становились все короче и короче. Нет, я не жалею. Этот месяц был самым приятным для меня за последние несколько лет. Но я поняла, что дальше так жить нельзя. Надо было что-то делать! И я позвонила вам.

Женщина еще долго рассуждала об одиночестве и необходимости связей между людьми. Она говорила, Марк же не считая нужным ее перебивать, давал ей возможность высказаться, привести мысли в порядок.

Эту даму, как и многих, одиночество довело до полной потери всякого смысла жизни. «Человек существует только, находясь во взаимосвязи с окружающими его людьми, с природой и Богом,» — говорила она. Выходило, что навсегда оставаясь наедине с самим собой, он попадает в ад, где нет движения по лабиринтам, созданным этим окружением, а лишь одна ровная, скучная и монотонная, замкнутая линия. Та самая линия, которую бояться после смерти — линия отчуждения и забвения. Не случайно до появления человека на земле Бог создал природу. Человек, нуждающийся в насыщении чувственной и интеллектуальной сферы, не стал первым творением, потому что и тогда не мог бы существовать в пустоте. И чем больше на земле становилось людей, тем больше возникало троп и дорожек, запутанных связей между ними. «Ведь от поступка одного человека так или иначе изменяется мир, а это не может в конечном итоге не влиять и на меня и на вас, — говорила она. — Это влияние часто невозможно полностью отследить, но все же оно имеет место быть. Конечно, есть люди отшельники, но живя вдали от социума, они взаимодействуют с природой, которая будучи изменчивой и разнообразной так же оказывает влияние на жизнь, преломляя ее и изгибая в причудливые формы. Отшельники стремятся проникнуть и в духовный мир, отыскать связи там.

Если представить себя без всякого соприкосновения с миром, а потом постепенно добавлять к этой пустоте окружение, видно, как рождается, расширяется и обогащается жизнь. Человек не может существовать в одиночестве, мы нужны друг другу».

Марк слушал пожилую женщину и, делая пометки в блокноте, готовился показать ей те связи и возможности общения в жизни, которые она пропускает, не замечает, от которых сама же отгораживается. В конечном счете и к одиночеству надо привыкать. То, что человек находится среди других людей — это иллюзия. В любой момент он может остаться один. Марк вспомнил другого пациента, аутиста, и думал, что аутизм является альтернативным состоянием человека, который стремится к общению.

Марк слушал, слушал, слушал. Выводы делались сами собой. Один из них, почти неожиданный — чтобы не висеть в чужой паутине, надо быть разборчивым в связях, контролировать их и выстраивать осознанно, отрезая те, что могут разрушать и убивать. Иной раз психотерапевт берет от пациента больше, чем можно предположить. И эти разы последнее время стали появляться в практике Марка все чаще. С каждым новым пациентом он все серьезнее решался измениться — победить фобию, завести семью, избежать тем самым и одиночества и постоянных страхов, стыда и комплексов. Он решил, что сегодня вечером или, на худой конец, в субботу утром наберет полную ванну воды, сложит из бумаги кораблики для смелости и погрузится вместе с ними в пугающую его до физического недомогания стихию. Синодонтисы — это, конечно, было сильно, но как-то не достаточно. Надо с чего-то начинать самому. И это «что-то» для него было серьезным, решительным шагом вперед. Марк не подходил к полной ванне уже много лет. Даже видеть такой объем воды в ванной было чудовищно страшно.

После сеанса он проводил женщину до двери и обратился к Дарье:

— Выкладывай все, что удалось отыскать! Это очень важно для меня.

Даша открыла файл и принялась пересказывать весь отобранный материал. Марк воспринимал информацию именно в устной форме и предпочитал самостоятельному чтению готовую выжимку, лекцию, которую Даша уже приноровилась выстраивать в нужном ему порядке. Они работали вместе четыре года. Даша была привлекательной, стройной, молодой, замужней женщиной. Марк любовался ею, хотел ее. Часто его фантазии были тесно связанны с этой красоткой. Он думал о ней даже вчера вечером, когда был с разгоряченной Соней. Нередко Марк пытался флиртовать с Дашей, но пока без особого успеха.

Сейчас он сидел в кресле и внимательно следил за шевелением пухлых мягких губ Даши, которые она иногда поджимала и смачивала кончиком языка. Невольно Марк отвлекся от ее рассказа.

Ему представилось, что эта милашка встает из-за стола и демонстрирует отсутствие юбки. В буйном воображении Марка Даша подмигнула ему и снова облизала губы. В его голове рождались все новые и новые образы, и вот уже секретарша просит наказать ее за недочитанные до конца статьи.

Марку стало неудобно сидеть, он заерзал на кресле. В эту же минуту почему-то его посетила мысль о пуговице и о той Золушке, которая ждет в крепости. На удивление второй раз Марку стало не по себе от вожделения женщины, которая не может принадлежать ему полностью или которой он сам не может посвятить себя. Что-то менялось в Марке и он это четко осознавал. На редкость много в последние дни он думал о женщинах, но это только удручало его. К тридцати пяти годам он устал от неразборчивых связей и, наконец, начал искать настоящее чувство, которое было погребено под тоннами неудачного опыта, юношеских ошибок, стереотипов, современных нравов и чего-то еще.

Даша продолжала говорить. Она сразу заметила кисельный взгляд Марка, но давно привыкла никак не реагировать на него.

— Таким образом, двойники — это люди, которые не являются родственниками в нашем понимании, но очень похожи между собой. Например, известно, что точный облик древнеегипетского правителя Монтуэмхета каким-то образом передался китайцу Мао Цзэдуну. Люди, все или многие, все же дальние родственники и через десятки поколений их потомки превысили своим числом миллион. Генетический материал, конечно, при этом сильно разбавился, но по теории вероятности должны были обнаружиться и очень сходные комбинации генов. Про трансплантологию рассказывать?

Марк покачал головой и налил немного воды в стакан. Даша пролистала пару страниц.

— Интересно, что по той же теории вероятности где-то во Вселенной, если считать, что она бесконечна, отыщется такая же галактика и планета, и даже точно такая же Даша, которая говорит эти слова вашей точной копии. И есть Марк, который только что сделал глоток воды. Но есть и скажем, планета, где Марк, вообще, не слушает Дашу, а считает вон тех ворон в окне. Или собирается, например, пообедать. Найдутся любые комбинации, о которых можно только помыслить. Ведь набор видов элементов нашего мира конечен.

Чтобы было понятнее, представьте себе, что писатель решил поделить книгу на части, в каждой из которых трое людей оказывают своими поступками влияние друг на друга. Назовем героев книги буквами А У и М. Итак, в первой части А влияет на У, У на М, а М на А. Во второй А на У, У на М, М на У, в третьей А на М, У на М, М на У… Так он легко добивается восьми разных частей книги, даже не меняя последовательности героев — всегда первым идет А, вторым У, а третьем М. Но если он пожелает написать девятую, то повторений не избежать. Снова человек А, например, неким поступком изменит жизнь человека У, а У в свою очередь как-то коснется линии жизни М, и опять М повлияет на А. Теперь подумайте, что даже если героев будет не три, а тысяча, при бесконечном количестве частей книги влияние их друг на друга так же повторится.

— Это называется «чтобы было понятнее»? — Марк усмехнулся и потер правой рукой лоб, точно так же как гладил шишку Алик.

— Ну, можно привести и другие примеры. Просто бесконечное число событий при конечном числе сочетаний всегда приведет к бесконечному повторению раскладов. Пусть это будет детская игра «Составь невиданное животное из двух половинок» — сколько бы не было карточек при бесконечном их соединении все животные когда-то повторятся. Или взять лотерею «Спортлото». Если бесконечно…

— Да, я понял. Со Вселенной ясно, а на Земле есть полные двойники?

— Ученые, считают, что полного совпадения геномов на Земле быть не может. Вероятность практически нулевая. Но наблюдается повторяемость психики и морфологии, состава крови.

— Спасибо, дорогая! Это очень интересно все.

— Марк Николаевич, у вас следующий пациент через пятнадцать минут. И вот полное расписание на сегодня. Вы меня не отпустите? Моя инфанта заболела, некому с ней сегодня сидеть.

— Даша, отпущу. Больной, сам не свой. Дети, дети… Найми уже инфанте хорошую няню. Сколько можно у меня отпрашиваться? Пообещай, что это в последний раз! Мне тут без тебя скучно.

— Обещаю, Марк Николаевич. Сегодня же позвоню в агентство!