Нас шестнадцать равнодушно-рослых Сочетавших дни и перепутья. Наши руки на дубовых вёслах Оставляют ржавые лоскутья. Много крови и своей и вражьей Накопили старые кольчуги. Мы с тобой плывём, убитый княже, Все шестнадцать, павшие на юге. Пусть седые греки во вловенях Забивают мертвецов в колоды. Мы хотим лежать в холмах весенних — К своему вернёмся мы народу. От зари предутренней, прохладной До вечерних кликов лебединых Мы лежим безрадостно-громадны И в сердцах у нас не тают льдины. Но едва зелёный луч ущерба Чутко тронет бронзовые брони, Мы ладьи выводим из-под вербы И в ушах вечерних ветр застонет. Мы летим, спешим по водной шири. Рвём веслом сады подводных стеблей. Дальше тёмным волоком до Свири, А потом опять ночною греблей. И когда у капищ Чернограда Огибаем Рюриковы срубы, Нас пронзает прежняя услада, И на вёслах оживают трупы. Древним Ладо в голубом тумане На заре сворачивает волны. Там нас ждут последние расстанья Мы туда и правим наши чёлны.