Когда в предвечную гавань Войдёт усталый матрос, Товарищи шьют ему саван Из грубых холщёвых полос, Потом к холодным подошвам, Привязав рассчитанный груз, Они говорят о прошлом И о нём, разрешённом от уз. И сразу замолкнут и вздрогнут, Когда всплеснётся вода, И труп, безжизненно согнут, Уйдёт в волну навсегда, К подводной неузнанной цели Плывёт лишённый земли, И тех что задумчиво пели, Уже не видно вдали. Со дна беззвучной стеною Восходит страшный покой. И близко чёрной струною Повис над мешком мокой [6] . И вот уже саван разорван, И ткань бесследно пуста, Лишь кверху чёрная ворвань Пошла от рыбьего рта. И в мягком изверженном иле Лежат у вечных границ Глаза, что при жизни следили Быстроту пролетающих птиц.