Морозный воздух опалил щеки, вернул трезвость мысли и напомнил: у меня есть три дня. Три дня — не так мало, особенно если знаешь, чего хочешь.

Сейчас мне хотелось убить Мишеля. Прямо в зале советов. Открыть ладони и превратить древнего в пепел. Хотя я понимала, что это ничего не изменит — только добавит проблем. Перед уходом он оговорил нюансы нашего соглашения. Я ухожу и не имею права встречаться с атли — ни с кем из племени. Даже с Глебом. Это не обсуждалось. Нарушу запрет — Влад умрет, а Андрей… В общем, ничего хорошего не будет. Да и мне Мишель пообещал подкинуть проблем.

Глеба на улице не было. Как и его мотоцикла. Заволновавшись, я набрала его по телефону. Спустя несколько секунд трубку он все же поднял.

— Ты где? — взволнованно спросила я.

— Я это… У тебя все хорошо? То есть я… — Он помолчал немного. — Мысли в кучу не соберу.

— Где ты? — настойчиво повторила я вопрос.

— На квартире. То есть… у тебя.

— Да что с тобой, Измайлов?! — взорвалась я, но тут же запнулась, так как догадка казалась такой логичной и одновременно нелепой. — Ты что, пьян?

— Да, то есть… нет. Влада отпустили уже?

Я вздохнула и покосилась в сторону входной двери. Там, облокотившись о кованые перила, опустив голову стоял Влад, а Мишель ему что-то серьезно объяснял.

— Отпустили, — мрачно ответила я. — Постой, а откуда ты…

— Неважно. Слушай, Полевая, тут такое дело… Ты не могла бы переночевать у атли? Я приеду чуть позже, нужно кое-что разрулить.

— Твоего вождя чуть не казнили, а тебе нужно кое-что разрулить? — опешила я. — Глеб, все в порядке?

— Потом расскажу. Поезжайте на такси, я через пару часов буду. — И отключился.

Наверное, мир потихоньку сходит с ума. Или я. Одно из двух.

Я вызвала такси. К атли не хотелось, но, как назло, Глебу понадобилась квартира. Именно сегодня. Ну что за несправедливость? Не могла она ему понадобиться, когда я была у сольвейгов?

Такси приехало на удивление быстро — в течение пяти минут. Мишель отпустил Влада и проводил нас пристальным взглядом, от которого захотелось отмыться. Влад сел рядом со мной — на заднее сиденье. Выглядел неважно, но лучше, чем в видении. Рубашку застегнул, но она вся испачкалась в крови, и я чудом подавила тошноту.

Мы выехали за город.

Таксист вел медленно и плавно, позволяя насладиться видом за окном — бесконечной дорогой, освещаемой фонарями, и полем, полностью укрытым сверкающим снегом. Романтика!

— Как ты? — тихо спросил Влад.

— Замолчи! — прошипела я и отвернулась к окну.

Меньшее, чего сейчас хотелось — говорить с ним. Казалось, одно слово — и пришибу вместо Мишеля.

Оставшуюся часть пути мы преодолели в полной тишине. Так же молча вошли в дом.

В гостиной стоял невообразимый гул, который смолк тут же, как мы появились. Кроме атли, присутствовали Мирослав, несколько альва и незнакомые мне хищные — смуглый темноволосый мужчина с тонкими чертами лица, кудрявая низкорослая шатенка и загорелая блондинка с выразительными бирюзовыми глазами.

Она поднялась с дивана, с облегчением выдохнула и бросилась Владу на шею. Обняла так крепко, что, показалось, он задохнется.

— Я знала! Знала… — прошептала горячо и повернулась ко мне.

— Спасибо!

Я не поняла, за что она меня благодарит, кто она такая и что тут делает. Мне было наплевать. Жутко хотелось закрыться где-нибудь и подумать. Времени осталось мало, и я не желала тратить его на разных незнакомцев.

— Извини, что не встретил, — устало произнес Влад и погладил блондинку по волосам.

— Ничего. Кирилл позаботился. Как ты?

— Давай потом. — Влад повернулся ко мне. — Нужно кое-что обсудить с Полиной.

— Не уверена, что хочу говорить с тобой, — зло сказала я. — Сегодня точно.

— К сожалению, у нас не так много времени.

Как бы я не злилась на Влада и на ситуацию в целом, не могла не признать, что он прав. Нужно что-то решать, а решение никак не хотело придумываться. Я не была мастером интриг, а вот Влад как раз в этом преуспел. Возможно, у него будут идеи, которые не ограничатся фразой «прибить Мишеля». Теперь мне даже хотелось быть атли. Принципиально. Чтобы поставить этого выскочку на место. Да кто он такой вообще, требовать от меня уйти? Это должно быть мое решение. Мое!

Чертовы охотники!

В кабинете атли пахло лимоном и хвоей. Как давно я тут не была! Хотя, признаться, все неприятные разговоры происходили у меня именно здесь. И вот еще один — не менее сложный. С Владом. Прямо проклятие какое-то. Очередное.

Он устало опустился на диван и посмотрел на меня исподлобья.

— Ты не обязана всегда меня спасать.

— Тебя — нет, — согласилась я. — Но ты подставил Андрея.

Он прикрыл глаза и с минуту о чем-то сосредоточенно думал. А потом сказал:

— Не нужно отрекаться. Я изгоню тебя сам. Так у тебя будет возможность видеться с атли.

— Мишель запретил мне видеться с атли! — резко ответила я.

— Древние не бессмертны, — зло произнес Влад. — Кому как не тебе это знать. Эта власть не вечна, и когда империя охотников рухнет, ты сможешь вернуться.

— Не уверена, что захочу. — Я сложила руки на груди. — Знаешь, может, и к лучшему, что уйду. Не придется тебя видеть.

— Понимаю, ты злишься…

— Нет, — перебила я. — Не понимаешь. Я жила вдали от атли несколько месяцев, но стоило мне вернуться, ты тут же облажался. А разгребать мне. Все твои чертовы амбиции… ненавижу!

— Поля… — Он вздохнул. — У нас все непросто. И ты потом решишь сама, обещаю, а пока… У меня есть некоторые предположения касательно сольвейгов. Думаю, тебе стоит знать.

— О сольвейгах? — насторожилась я.

— Пока тебя не было, я навел справки. — Он выжидающе посмотрел на меня. — О твоем отце.

Вместе с воздухом в легкие ворвался страх. Внутри все занемело, ноги подкосились, и я схватилась ладонями за полированную столешницу. Я знала, что он скажет, и от этого становилось жутко.

— Твой отец был ясновидцем.

Наверное, я побледнела, так как Влад замолчал, на его лице отразилось удивление, а затем он прищурился.

— Ты знаешь!

Я молчала. Понимала, что отпираться нет смысла — его вообще сложно обмануть. Барт хранил эту тайну много лет, и теперь она рисковала раскрыться так глупо.

— Если скажешь Альрику, лично тебя убью, — безапелляционно заявила я прямо ему в лицо.

— Ты… совсем, что ли? — обиделся он. — Зачем мне говорить Альрику? Я, по-твоему, больной?

— То есть ты не скажешь? — недоверчиво спросила я.

— Чтобы Альрик занялся массовым производством сольвейгов? — иронично улыбнулся он и тут же поморщился. Прижал руку к животу. Больно, наверное. Надо бы Кирилла позвать… — Откуда ты знаешь? — А потом догадался: — Ты видела их, так ведь? Других сольвейгов?

— Я ничего тебе не скажу, — упрямо заявила я и сложила руки на груди. — Ни тебе, ни кому бы то ни было.

— Правильно, — похвалил он. — И не стоит. Поступим так: я тебя изгоню. Древний даже защиту запретил ставить на твое жилище. Параноик чертов! Попросим Мирослава или Дашу — она замечательная защитница. А со временем придумаем что-нибудь. — Он поднялся, все так же держась за живот. Проникновенно посмотрел на меня. — Слышишь, я что-нибудь придумаю.

Да уж, придумает он. Я вздохнула. Даша, наверное, и есть та самая блондинка. Что ж, все сходится. Глеб говорил, скади должны вернуться.

— Тебе нужен Кирилл. Кровь идет.

— Переживу.

— Я тут переночую, — устало сказала я. — Глеб просил дождаться.

— Тебе всегда тут рады.

— Только не начинай! — воскликнула я. — Этот дом и ты — две составляющие моих проблем. И знаешь, если бы я могла что-то изменить…

Договорить мне не дали — дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина. Еще один незнакомец. Бессовестно высокий и широкий — занял весь дверной проем. Длинные светлые волосы, невообразимо пугающие глаза — прозрачные, цвета воды в лагуне, и насмешливый взгляд. Черная рубашка расстегнута почти до пупка, а на груди — большой серебряный амулет.

— Не помешал? — Светлая бровь незнакомца удивленно поползла вверх, когда он увидел Влада. — Ого, как тебя отделали! Могу помочь.

— Давай не сейчас, а, — почти простонал Влад.

— Как знаешь. — Мужчина скользнул по мне взглядом и вновь перевел его на Влада. — Там водонагреватель не работает.

— Я решу это. Дай пять минут.

— Не стоит из-за меня откладывать такие важные дела, — вмешалась я и повернулась к вождю атли. — Скажешь Глебу, что я у себя.

Я решительно направилась к выходу. Балаган какой-то: гости, водонагреватели, охотники, пытки. Добро пожаловать домой!

Незнакомец отходить не торопился. Я остановилась и подняла на него глаза.

— Можно?

Несколько секунд он молча изучал меня, а затем улыбнулся и кивнул.

— Конечно.

Улыбка у него тоже жуткая, подумалось мне. Я преодолела гостиную, не обращая внимания на пристальные взгляды, и поднялась к себе. Вернее, в комнату, когда-то бывшую моей.

Теперь она моей уже не будет. Как и ничто в этом доме.

Я вошла, прислонилась к двери спиной и закрыла глаза. Подождала, пока дыхание нормализуется, и пульс придет в норму.

Дома. Я дома. После Москвы и тайги это казалось таким нереальным. В принципе, так и было, я ведь здесь ненадолго.

Круговыми движениями ладоней растерла щеки и включила свет. Надо же, все на месте — и драцена, и шторы те же. Даже совята таращатся с подоконника — почти что из прошлой жизни. Поддавшись странному порыву, я нашла в ящике комода пакет, сложила их в него и запихнула в мусорную корзину. Амулет, который подарил Влад после воссоединения племени, сняла и положила на тумбочку. И почувствовала, что отдала долг этому дому и племени.

Сил не было никаких, желания что-то делать тоже. Поэтому я просто легла на кровать и поджала ноги. Уснула почти сразу, а проснулась оттого, что кто-то гладил меня по волосам. Открыла глаза.

— Глеб!

— Тссс, не кричи. — Он почесал затылок. — Я, по ходу, налажал…

— В смысле? — обеспокоилась я.

— Ты не будешь ругаться, если с тобой девочка одна поживет. Она опрятная и нелюбопытная.

— Девочка? Какая девочка?

— Идем. — Он кивнул в сторону балкончика.

Глеб закурил, а я стала рядом и облокотилась на перила. Его заявление не испугало — слишком он был спокоен, но насторожило.

— Что ты натворил?

— Спрятал главное оружие Мишеля.

— Какое оружие? — нахмурилась я.

— Помнишь ясновидицу? Ту, что Влада проверяла?

— Ты… вообще, что ли?! — взорвалась я. — С ума сошел? Я еле Влада с Андреем отмазала, а ты… Где она? На Достоевского?

— Поля…

— Поехали! — отрезала я и рванулась в комнату.

Если древний узнает, что Глеб похитил Нику, он ему голову оторвет, и никакие уговоры не помогут. Одно дело — отпустить Влада, а совсем другое — потерять ясновидицу с уникальным даром. За это Альрик Мишеля по головке точно не погладит.

— Нет, — твердо сказал Глеб, преграждая мне путь. — Мы никуда не поедем.

Я с шумом выдохнула и посмотрела на него укоризненно. Они что, сговорились все, что ли? Или кто-то выносящий мозги газ распылял в Липецке, пока меня не было? Один питается, не глядя по сторонам, второй похищает ясновидцев.

— Нельзя укрывать ее, Измайлов, — терпеливо объяснила я. — Она числится в штате у охотников. Мишель уничтожит атли, если узнает, и Альрик самолично ему поможет. Да и такие, как эта Ника, опасны. Ты их пьешь, а потом…

— Они восстанавливаются и тебя убивают, — закончил он за меня. — Знаю.

— Откуда ты… О, черт! Она шантажирует тебя, что ли?

— Что? Нет! С чего ты взяла?

— Ты же выпил ее.

— Ну да. Со злости… — смущенно признался Глеб. — Крышу сорвало. Но Ника не угрожала мне, даже наоборот. А с охотниками она потому, что Марк ее постоянно использует. Если ерепенится — сдает какому-нибудь хищному за деньги. Ника — одиночка, из клана давно ушла, защитить некому.

— А ты в защитники записался, что ли?

— Она боится, Поля. Знаешь, каково это — когда никого нет? Совсем?

— Могу себе представить, — сдавленно ответила я. — Только вот все равно не смогу ее приютить, Мишель будет за мной пристально следить. За тем, как я выполняю условия соглашения.

— Какого соглашения?

— Древний дал мне три дня, — сказала я и снова посмотрела вдаль. Снег красиво переливался в сиреневом свете фонарей. На крыльце послышался смех и громкий разговор. Гости в доме — всегда суета. — Я ухожу, Глеб. Навсегда.

— То есть как… уходишь? — опешил он.

— А как ты думаешь, зачем был весь этот концерт? — горько усмехнулась я. — С Никой твоей, пыточной и вообще… Устала я. Думать, решать. Пусть лошадь думает, как говорят.

— И как… что будешь делать?

Я пожала плечами.

— Жить. Дэн вон живет как-то, значит, и я смогу. Буду скучать по тебе, Измайлов.

— Да брось, Влад что-нибудь придумает.

— Он уже достаточно сделал, — резко выдохнула я. — Хватит!

— Ну ладно, пусть не Влад… — Глеб задумался. — О, слушай, скади же вернулись. Они ого-го, между прочим. Со своими плюшками. Сможем общаться через них или через альва.

— Нет. — Я покачала головой. — Мишель ясно дал понять — ни при каких обстоятельствах.

— Вот урод!

— Останься сегодня со мной, — попросила я.

Глеб притянул меня к себе. Я положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Хотелось плакать — от обиды, несправедливости, от того, что скоро не смогу вот так опереться на друга, который был рядом столько лет. И все из-за инфантильных требований охотника.

Наплевать бы на все, подкараулить Мишеля в темном переулке и убить. А что, может, так и сделаю. Я же уже перестану быть атли, и они не обязаны будут отвечать за мои бесчинства.

Глеб уснул ближе к утру. Раскинулся на всю кровать, периодически удушающе накрывал меня руками — устала сбрасывать и перекладываться на другую сторону. Потом забила и встала. В окно светила луна — еще не полная, но уже с округлыми боками, налитая и белесая. Одна среди неба, усыпанного далекими звездами. Не символично ли?

Не стоит об этом думать. Лучше подумать о чем-то приятном, например, о еде. Спуститься на кухню и поужинать. Вернее, уже позавтракать. Желудок безбожно урчал, требуя компенсацию за потраченные на нервотрепку калории.

Заморачиваться я не стала — приготовила бутерброды и чай. Решила поесть у себя, на пустой кухне атли совсем уныло, а в комнате можно включить тихо телек и дожить до утра. Думать и что-то решать категорически не хотелось, и я отложила до рассвета.

В гостиной было темно, лишь огонь в камине отбрасывал тени на ковер. Я продвигалась осторожно, стараясь не задеть мебель. Впрочем, я слишком хорошо знала дом и могла не бояться свалить какую-нибудь вазу.

— Ты не очень уважительна к своему вождю, — раздался низкий хрипловатый голос из глубины гостиной, и от неожиданности я споткнулась о ступеньку и чуть не выронила поднос.

Обернулась. Из темноты вынырнула фигура, и я узнала сегодняшнего незнакомца. Того, с жуткими глазами.

— Я — Эрик, — ни капли не смутившись, представился он, — брат Дарьи.

Ну да, схожесть прослеживается. Тоже блондин, правда, в отличие от сестры, в солярий явно не ходит. Довольно хорош собой. Не смазлив, но колоритен. До безобразия высок. Наверное, чтобы смотреть ему в лицо, находясь рядом, мне пришлось бы запрокидывать голову.

Беспросветно наглый. Вгляд насмешливый, прямой. Подбородок с глубокой ямочкой вздернут, руки спрятаны в карманы широких светлых брюк.

А еще рядом с ним чувствовалась легкая угроза — сразу становилось понятно, что лучше иметь такого в числе друзей, чем враждовать.

Впрочем, дружить с Эриком я точно не собиралась.

— Очень неприлично вот так пугать людей, — строго сказала я и крепче обняла поднос.

— Я напугал тебя? Извини, не хотел.

Он еще и смеется надо мной! Невиданная наглость. Жаль, у меня не то настроение для полемики.

— Да, я так и подумала, — едко ответила я и отвернулась. — Спокойной ночи.

— А ты злючка.

— Прости, что? — опешила я.

— В кабинете на Влада злилась, сейчас — на меня. Ты со всеми мужчинами такая колючая?

Я уже собралась ответить. Даже речь приготовила — о том, как нехорошо лезть не в свое дело. Не успела. Потому что чертовы видения всегда посещают внезапно. Я выронила поднос и оступилась, пытаясь схватиться за поручень, но он коварно выскользнул из рук.

Я захожу домой, и тянусь к выключателю, чтобы включить свет. Вспышка на миг ослепляет, а через секунду я понимаю, что в квартире не одна. Тут же замираю, а из глубины на меня смотрят пугающие, глубокие глаза. Человек в белом плаще шагает ко мне, я отступаю, пытаюсь закричать, но тщетно — голосовые связки парализовало. Сзади чьи-то руки толкают меня вперед — к страшному человеку с темными волосами. Он молча подходит и накидывает мне на плечи плащ. А дальше — пустота.

Голова безбожно болела, и я осторожно открыла один глаз.

Жива. Даже сижу на чем-то мягком, кажется, на диване. Кто-то заботливо сжимает мои плечи. Кто-то теплый, крепкий, становится надежно в этих объятиях…

— Ты в порядке? — спросил Эрик, и на этот раз в голосе не было и намека на насмешку. — Ты чудом не упала с лестницы.

— Ммм… — только и смогла промычать я и уронила голову ему на плечо.

Черт, ну за что мне дар, от которого так больно? Не могла родиться целительницей, например, или, на худой конец, защитницей? Хотя нет, защитницей не хотелось быть. У меня на них в последнее время аллергия. Взаимная.

— Что, больно? — Эрик отстранил меня и пристально посмотрел в лицо.

Я кивнула и приложила ладонь ко лбу. Не помогло. Последствий видений вообще сложно избежать — даже таблетки не всегда помогают.

— Ты болеешь? Что это было вообще?

Я помотала головой и снова приоткрыла один глаз.

— У меня такое часто. После видений.

Эрик на секунду замер, затем выпустил меня и встал. Отошел на несколько шагов, затем резко развернулся.

— Ты — пророчица?

Я настороженно кивнула. Уже даже не рада была, что призналась. Мало ли, вдруг ему тоже понадобится моя кровь для ритуала. Кто их знает, этих мужчин?

Барт ведь предупреждал об опасности, а теперь, когда придется уйти, я буду совсем одна. Нужно быть осмотрительней.

Прозрачные глаза смотрели пристально, изучающе. Кожа покрылась мурашками, и я на всякий случай собралась, как учил Барт. Сольвейг должен быть наготове. Всегда. Это незыблемое правило нашего мира.

Я думала, Эрик будет расспрашивать о видении, но он просто спросил:

— У меня есть шанс тебя сманить?

Да уж, мастер неожиданностей нашелся! Но, наверное, мне хватит неожиданностей на сегодня. Несостоявшаяся казнь, ультиматум, Глеб еще со своей ясновидицей…

Я покачала головой.

— Нет.

— Жаль, — сказал он и снова отвернулся.

Оцепенение прошло, и я подумала, что он просто влиял на меня. Проверял на прочность, как когда-то Мирослав. Выдохнула с облегчением, но до конца прийти в себя не удалось.

— В вашем племени нет пророчицы? — спросила зачем-то.

— Нет. Не в каждом племени она есть, — отстраненно ответил Эрик, не поворачиваясь.

Затем сел в одно из дальних кресел и притих.

Я подняла поднос, тарелку и чашку, собрала остатки бутерброда и отнесла все на кухню. Есть перехотелось, так что решила и это отложить до утра. Выпила таблетку, оттерла пятно от чая с ковра на лестнице.

— Спокойной ночи, — пожелала как можно дружелюбнее, но Эрик не ответил.

Я поднялась к себе, упала на кровать, прижалась к Глебу и уснула без сновидений.